Как только началась война, известный русский народный хор имени Пятницкого отправился в длительную поездку по стране. Артисты выступали на передовых позициях, в госпиталях, на предприятиях, работавших для фронта. Исполнялись, как правило, любимые народом довоенные песни.

Выступления прославленного коллектива встречалось слушателями с большим энтузиазмом, но руководитель хора композитор Владимир Захаров понимал, что время требует песен на самую актуальную тему - военную. И он обратился к своему постоянному партнёру и соавтору - поэту Михаилу Исаковскому, который жил в эвакуации в городе Чистополь.

Захаров предложил несколько тем, но особенно подчеркнул, что прежде всего необходимо написать песню о партизанах. Партизанское движение на оккупированных врагом территориях как раз в это время набирало силу, о героических действиях партизан постоянно сообщалось в прессе.

Исаковский горячо откликнулся на эту просьбу. Он представил себе родной Смоленский край, захваченный врагом, представил народных мстителей, уничтожающих живую силу и технику противника. Вот как он сам объяснял ход своих мыслей во время создания текста песни.

«Песня «Ой, туманы мои, растуманы», можно сказать, возникла из старинной народной песни, в которой есть выражение «туманы, мои растуманы». Мне очень понравилось это - «туманы - растуманы». Мне представился тот край, где я родился и вырос, край, в котором много лесов и болот, край, где мои земляки-партизаны вели в то время борьбу с фашистскими захватчиками».

Письмо от Исаковского с текстом «Туманов» В.Захаров получил в апреле 1942 года в Свердловске, где выступал руководимый им хор.

По свидетельству Павла Казьмина (коллеге Захарова по руководству коллективом), тот работал над песней по ночам, так как днём было много других забот. Работал Захаров над мелодией долго и упорно. Он говорил: «Песня должна быть такая, чтобы её хотелось петь самим партизанам. В ней должны быть мужественность, уверенность, серьёзность».

Захаров написал множество вариантов мелодии этой песни, поэтому лишь в августе 1942 года, уже в Челябинске хор начал разучивать песню с тем вариантом мелодии, который Захаров посчитал самым удачным.

Впоследствии Павел Казьмин вспоминает, как репетировалась песня:

«Когда её запел хор, когда припев подхватили высокие женские голоса, мурашки побежали по телу: хорошая песня, мужественная, раздольная, волнует по-настоящему... Четвёртого октября 1942 года мы снова в родной Москве. Впервые здесь хор исполнил «Ой, туманы, мои растуманы». Слушатели принимали с энтузиазмом... И песня звучала как молитва, как клятва, как надежда».