В январском номере журнала «Краснофлотец» за 1943 год была опубликована «Песня о двух друзьях» композитора Анатолия Лепина на стихи В. Лебедева-Кумача. В ней воспевалась дружба двух боевых моряков-пехотинцев, но песню вскоре полюбили и воины других родов войск.

Первым эту песню исполнил и записал на пластинку под названием «Два друга» популярнейший певец того времени Вадим Козин. Затем её с неизменным успехом стали исполнять и другие известные артисты - Ефрем Флакс, Георгий Абрамов, Владимир Бунчиков и Владимир Нечаев.

Исполнял её перед уходящими на фронт бойцами и сам автор мелодии Анатолий Лепин.

Вот как писала об этом факте ведущему телепрограммы «Песня далёкая, близкая» Ю.Е. Бирюкову жительница города Воскресенска В.П. Важнова:

«Шёл 1943 год. Была весна. Я должна была провожать брата на фронт с Курского вокзала. В ожидании поезда мы зашли с ним в зал, где собралось уже много солдат, дожидавшихся отправки в действующую армию. Как сейчас помню временные подмостки, сцену. На этих подмостках - рояль. Объявляют, что сейчас выступит композитор и будут исполнены две его песни. На сцену вышли два артиста - один маленький, другой на голову выше, представили автора, который сел за рояль. И зазвучала песня о двух товарищах из Калуги и Костромы. Ох, как же хорошо они исполняли её! Тридцать с лишним лет прошло, а она до сих пор в ушах звучит!».

Песня «Два друга» долгое время не теряла своей популярности и в послевоенные годы, хотя уже вовсю звучали новые песни. Она и сейчас продолжает жить в памяти тех, кто были современниками того страшного лихолетья. А та «военная» пластинка В.Козина давно стала раритетом.

Дрались по геройски, по-русски Два друга в пехоте морской. Один паренёк был калужский, Другой паренёк костромской.
Они точно братья сроднились, Делили и хлеб и табак. И рядом их ленточки вились В огне непрерывных атак.
В штыки ударяли два друга, И смерть отступала сама. «А ну-ка, дай жизни, Калуга!» «Ходи веселей, Кострома!»
Но вот под осколком снаряда Упал паренёк костромской. «Со мною возиться не надо», Он другу промолвил с тоской.
«Я знаю, что больше не встану, В глазах беспросветная тьма»... «О смерти задумал ты рано, Ходи веселей, Кострома!»
И бережно поднял он друга, Но сам застонал и упал... «А ну-ка, дай жизни, Калуга»... Товарищ чуть слышно сказал.
Теряя сознанье от боли, Себя подбодрили дружки, И тихо по ровному полю К своим поползли моряки.
Умолкла свинцовая вьюга, Пропала смертельная тьма. «А ну-ка, дай жизни, Калуга!» «Ходи веселей, Кострома!».