Эта песня является как бы лирическим продолжением темы подвигов английских моряков, с риском для жизни доставлявших военные грузы в СССР. Поэт-песенник Яков Зискинд сочинил стихи о том, как моряк с английского судна влюбился в русскую девушку Евдокию, а композитор Нина Иллютович написала к ним музыку.

Песню исполнила и в 1945 году записала на пластинку артистка Н. Красина (диск № 13063). Увы, мелодия оказалась нежизненной, незапоминающейся, хотя фабула песни была, несомненно, интересной.

Настоящая жизнь «Песни английского моряка» началась с того момента, когда её включил в свой репертуар Государственный джаз-оркестр Белорусской ССР под управлением Эдди Рознера. Так как прежняя мелодия никуда не годилась, Рознер написал другую, гораздо более привлекательную, и в таком виде песню стал петь солист оркестра поляк Л отар Лямпель.

Песня всем понравилась, её даже записали на пластинку (диск № 13143), но из-за сильного польского акцента солиста Лотара Лямпеля строгий Главрепертком не рекомендовал её к массовому тиражированию.

Следует иметь в виду, что первоначальный текст Я. Зискинда изобиловал вставками английских словечек:

Do you speak English? - я почтительно спросил, «Нет!» - она мне улыбнулось лишь в ответ. I love You! - по-английски я твердил, А она по-русски мне твердила «Нет!»...

«Hallo! Привет, товарищ-мисс Евдокия, Я very скоро буду снова приезжайт! Я буду радость видеть очи голубые, I'm jolly writing: I love You! All right!»

Так как далеко не все понимали эти английские слова, то со временем текст песни подвергся значительному упрощению и даже некоторой перефразировке, сохранив лишь минимально-необходимое количество иностранных слов. Именно в таком виде эту популярную когда-то песенку мы и записали для нашего сборника с напева известного киевского барда, певца живописной киевской окраины Лукьяновки - Сергея Ивановича Ребца.

Лучшей девушки я в мире не встречал: У неё глаза синее васильков! Объясниться ей в любви я всё мечтал, Но мешало нам незнанье языков.
Ду ю спик инглиш? - я почтительно спросил, А она мне улыбнулось лишь в ответ. Ай лав ю! - я по-английски ей твердил, А она мне отвечала «Нет!»
В дальнем рейсе я стал русский изучать. Я узнал немало слов и нужных фраз, И теперь я мог свободно ей сказать, «Я люблю вас!» и «Который час?»
Мы опять в знакомый русский порт пришли, Мы для «фрицев» кое-что везли опять. И едва пришвартовались корабли, Я на берег побежал её искать.
«Я люблю вас! Я люблю вас! Я люблю! «Я люблю вас и который час?» «И я тоже, и я тоже Ай лав ю!»  Мне ответила она на этот раз.
Значит, время не потеряно для нас, Чувства стали и понятней и сильней. На английском пишет мне она сейчас, Я на русском отвечаю ей.
«Хэлло-привет, товарищ Евдокия, Я постараюсь к вам вернуться поскорей. Я не забуду ваши очи голубые, Ваш мичман Джонсон. Ёлки-палки и О'кей!»