Казалось, что наш плот замер под спокойными звездами. Звезды почти совсем неподвижны – редкая вещь на море. На зыбкой палубе всегда кажется, что и звезды качаются над головой.
Ван Фу отстоял свою вахту; у него были часы, он передал их мне и с ворчаньем улегся возле Розового Ганса.
Я то садился, то вставал, чтобы оглядеть призрачную даль, залитую лунным светом . Лунные лучи, казалось, проникали в глубину дальше солнечных и освещали там смутно мерцающие существа – какие-то расплывчатые шары стремительно проносящихся рыб. Иногда мне казалось, что какое-то чудовище смотрит на меня из бездны огромными зеленоватыми глазами, тогда между лопаток пробегал холодок, и я подальше отходил от края плота.
Жак тоже спал тревожным сном, ворочался, что- то бормотал. Проснулся он за полчаса до своей вахты.
– Я все еще сражаюсь на баке,- сказал он.- Какая хорошая ночь. Мне снилось, что мы с тобой, расстреляв все патроны, решили отправиться пешком по морю. И отправились. Кок со своим котом тоже. По воде оказалось идти так же трудно, как по мелкому песку, когда нога тонет в нем. Я проснулся совсем измученным. Лучше посижу с тобой.- Он сжал мое плечо.- Правда и мужество победили! Как хорошо, что мы встретились! Мы втроем: У Син, ты и я уничтожили два корабля пиратов.
Я догадывался, что У Син имел какое-то отношение к гибели «Ориона», но ведь «Орион» не был пиратом, на нем погибло много отличных моряков, и в числе их дядюшка Ван Дейк. Я все это высказал Жаку.
– Вы не знали, что «Орион» входит в состав пиратского флота как вспомогательное, транспортное судно – он снабжал оружием и продуктами такие суда, как «Лолита», «Мэри», «Полина» и другие, поменьше, просто под номерами, под видом рыболовецких судов, снующих в этих широтах.
– Он должен был предупредить нас.
– Не мог, было уже поздно. Да, он проложил курс на рифы, когда ничто не предвещало шторма. Обычно в эти месяцы здесь стоит хорошая погода. У Син рассчитывал, что вся команда спасется на шлюпках. На «Орионе» имелось достаточно спасательных средств. Шторм налетел внезапно, когда вы были со всех сторон окружены рифами. У Син пытался спасти в ту ночь «Орион». Но выхода не было. Война! Мы ведем беспощадную войну, как русские партизаны.
– Кто же вы?
– Патриоты! Мы боремся за независимость своей родины, против империалистов.
– Мне кажется, Симада, Ласковый Питер – просто бандиты, морские разбойники!
Он покачал головой.
– Те и другие тесно связаны. В тропическом лесу на гниющих деревьях растут ядовитые лианы и грибы. Все в жизни тесно связано. Пираты помогают угнетать народ. У них целая армия убийц, шпионов, они проникают везде, выслеживают и убивают патриотов. До войны они делали рэкет.
– Что это такое?
– Шантаж. Занимались вымогательством. Рэкетеры говорят: плати деньги, иначе – смерть. Смерть кораблям, смерть людям. Они брали много денег. Им все платили. Деньги давали пароходные компании, торговцы, а в конечном итоге за все отдувались бедные люди, потому что это были их деньги. Пираты вначале разбойничали в наших водах, а когда разгорелась война, то захватили все дороги южных морей. Сейчас они тоже работают на войну. Они помогают колонизаторам, фашистам.
В наших водах всегда было много морских разбойников. Давно пиратство в наших краях не достигало такой силы. И вот мы решили уничтожить эту заразу. Она мешает нашей борьбе за свободу и независимость, помогает черным силам угнетать народ. Может, мы поступили неправильно, надо было вначале добиться свободы, а потом покончить с пиратством? Но У Син погиб не напрасно. И наша смерть была бы оправданна. Но мы остались живы! Как хороша жизнь! Смотри, какое прекрасное небо! Какое море!.. Будто на кем никогда больше не будет горя и смерти. Обманчивая красота, и обманчивая тишина, а надо готовиться к новым схваткам. Погибли только корабль и десятка четыре бандитов, остальные живы. Борьбе еще не видно конца. Пиратство пустило очень глубокие корни, и многим «порядочным» людям невыгодно их вырывать. Ты видел на «Лолите» бугов и тораджей?
– Да, эти люди из племен, которые занимаются пиратством. Мне говорил о них Ван Дейк.
– Правильно, но он не сообщил тебе, что они занимаются этим уже сотни лет. Эти два воинственных племени когда-то превратились в профессиональных убийц. Они обитают на труднодоступных островах, прилегающих к Сулавеси-Целебесу. У них до сих пор процветает рабство, захваченные ими люди исчезают бесследно в пещерах острова. Поэтому тораджи и буги так ценились на «Лолите». Они не знают жалости, убить человека для них – профессиональная обязанность. Как воспитывают ребенка на тех островах, чтобы из него получился убийца? Мы с У Сином хотели пробраться к бугам, чтобы понять их общественный уклад. Да все изменилось…
Из воды выпрыгнул небольшой кальмар и, пролетев с десяток метров, шлепнулся, подняв фонтан голубых брызг.
Жак помолчал, затем продолжал:
– Прежде чем приступить к борьбе, мы изучали историю пиратства. Она уходит в далекое прошлое. И точно нельзя сказать, когда появилось это страшное, позорное ремесло. В очень древних китайских, греческих, индийских книгах есть много упоминаний о морских разбойниках. Ты, наверное, читал «Илиаду» и «Одиссею» Гомера?
Покраснев, я признался, что пробовал читать, у отца были эти книги, да бесконечные, длинные стихи показались мне скучными, и я одолел не больше десятка страниц в «Илиаде», а «Одиссею» только полистал.
– Следующий раз будь терпеливей, истина и красота открываются не сразу, познание требует труда. Эти книги об удивительных приключениях древних греков, о их богах и богинях, которые любили вмешиваться в дела людей.
Там боги и люди участвуют в жестоких битвах. В этих книгах много примеров высокой дружбы, героизма и самой низкой измены. Читая размеренные стихи Гомера, невольно приходит мысль, что за тысячелетия люди мало изменились.
И мы сейчас, также как Одиссей, плывем по воле ветра и волн…
Жак открыл банку с сигаретами и стал чиркать колесиком зажигалки.
Мне понравилось сравнение с Одиссеем, но я не мог согласиться с Жаком, что мир не изменился за тысячелетия.
Вспыхнул голубоватый язычок пламени. Запахло пряным дымом.
Жак сказал:
– Не пойми меня буквально, конечно, многое стало иным в мире, и, хотя зла стало не меньше, появилось больше надежд, есть ясная цель у человечества. Твоя страна первой стала на солнечный путь. Поэтому бешеные шакалы хотели уничтожить вас, а правда непобедима!
Мы отклонились в сторону. Я хотел привести примеры пиратства из Гомера. Так вот, когда греки обманом захватили Трою и с награбленной добычей и пленными возвращались в Грецию, Одиссей со своими соратниками напал на мирный город Исмаром, перебил мужчин, а женщин взял в плен.
Один из героев «Одиссеи» – спартанский царь Минелай хвастается своими пиратскими набегами и захваченной добычей.
В древних греческих легендах рассказывается о пиратских набегах, как о героических подвигах. Тогда на морской разбой смотрели, как на почетное дело, требующее смелости, риска и приносящее немалую пользу своей стране.
В древних Афинах пираты находились под покровительством государства. Пираты должны были пополнять флот во время войны, им даже оказывалась денежная помощь для постройки и оснащения кораблей. В мирное время, грабя чужие суда, они обязаны были охранять своих купцов на морских дорогах.
Еще в древности стали возникать целые пиратские царства. Одно из таких царств возглавил Поликрат Самосский. Этот разбойник безнаказанно грабил средиземноморские острова. Ты из истории знаешь о норманнских викингах?
Я кивнул.
– Так вот, викинги были одними из самых страшных пиратов, разорявших берега Европы.
С развитием судоходства в древности ни один корабль не уходил в море, не подготовленный к обороне против более сильного противника и к захвату слабого. В конце концов от пиратов не стало житья, и те государства, которые поощряли морской разбой, стали с ним бороться. В Афинах был создан особый морской корпус, который нес службу в прибрежных водах.
Греки издали закон, по которому на торговых кораблях число команды не должно было превышать более пяти человек. Только эти меры давали очень мало. Пираты свирепствовали на Средиземном море. В те времена из-за опасности нападения пиратов города в Греции строились на некотором расстоянии от моря, с таким расчетом, чтобы разбойники не могли напасть врасплох.
Беспощадную борьбу с пиратами повели римляне. Они объявили морских разбойников врагами общества и распинали их на крестах. Пиратов не убавилось. Во времена господства Рима появилось новое пиратское царство. Целые эскадры под черным флагом рыскали по Адриатическому морю. Римлянам потребовался флот из двухсот кораблей, чтобы разбить главные силы пиратов.
Проходили столетия, пираты не исчезали, они стали неизбежным злом. В одни годы их было меньше, в другие больше. Меньше, когда наступал мир и государства могли выделять корабли для охраны торговых путей и уничтожения баз разбойников. Но мир между народами наступал не часто. Почти беспрерывные войны велись в средние века, и тогда пиратство достигло небывалой силы. Опять стали появляться пиратские царства. Таким царством долгое время был Алжир. Большой, по тем временам, город- порт – сотни судов, десятки тысяч людей – жил грабежом, торговлей рабами, в которых превращали команды и пассажиров захваченных судов. В Алжире несколько лет в пиратской неволе проживал Сервантес.
– Автор «Дон Кихота Ламанчского»! – воскликнул я, радуясь, что в свое время прочитал эту замечательную книгу.- Неужели и его захватили пираты?
– В те времена это было обычным явлением. Существовали общества, которые были посредниками между пиратами и остальным миром, с их помощью выкупали невольников.
С пиратами заключали военные союзы. Турецкие султаны всячески поощряли развитие пиратства на
Средиземном море и получали доходы от пиратского грабежа. От магометан не отставали и христианские страны – Испания, Португалия, Франция, Голландия, Англия. Они всячески поощряли морской разбой, если он велся против их военных противников. Короли и римские папы выдавали специальные свидетельства о праве заниматься морским разбоем. Таких «узаконенных» пиратов стали называть корсарами и каперами.
В XVII-XVIII веках войны не затихали, и, можешь себе представить, сколько появилось каперов и корсаров.
Французский король Людовик XIV издал закон, по которому капер признавался хозяином любого имущества, если оно находилось у него в течение суток.
Быть корсаром стало делом выгодным и почетным. Английский корсар Дрейк, разграбивший города Южной Америки и доставивший в Англию награбленные богатства, был посвящен королевой Елизаветой в рыцари.
С открытием Америки пираты перебрались туда. Я говорил тебе о Дрейке, но помимо него было еще множество морских разбойников. Своей базой американские пираты избрали Карибское море. Там много островов и островков, и в те далекие времена, когда не было точных морских карт, легко было прятаться от преследователей.
В XVII веке на Карибском море печальную славу приобрел остров Тортуга – черепаха, так как имел очертания, напоминавшие морскую черепаху. Остров принадлежал Франции. На нем была французская администрация. От имени французского короля губернаторы Тортуги торговали каперскими свидетельствами и смотрели сквозь пальцы на то, что остров стал пристанищем для беглых преступников, авантюристов, которые пополняли ряды пиратов. На Тортуге образовалась своеобразная пиратская республика с выборным вожаком. Морские бандиты с Тортуги стали называть себя флибустьерами – свободными мореплавателями.
В 1667 году пираты Тортуги набрали своим главой Джона Моргана. Жестокий, волевой Морган прославился налетами на испанские колонии. В конце концов Морган возглавил целый пиратский флот из тридцати семи судов, на которых было две тысячи матросов и офицеров. Командуя этой эскадрой, Морган объявил себя адмиралом и вместо черного пиратского флага поднял на флагштоке своего флагманского галиона «Юнион джек» флаг Великобритании… Джон Морган основал династию американских миллиардеров.
Много имен и много позорных и страшных дел оставили истории пираты. Их потомки, как и семья Морганов, занимают сейчас руководящие посты во многих странах, особенно в Америке…
Низко над водой пролетела какая-то птица, изредка доносились ее стонущие крики. Она держала курс на северо-восток, где находились ближайшие острова.
Жак умолк, прислушиваясь к голосу ночной странницы, затем продолжал:
– Когда появились паровые суда и пушки, стреляющие на много километров, пиратам пришлось плохо. Их, в который раз, объявили врагами общества. Пиратские суда стали топить, а самих разбойников вешать на реях.
В Средиземном море и на больших океанских дорогах пиратов почти не стало, но у нас, в азиатских морях, морские разбойники остались, как ты убедился, до наших дней. Они хорошо организованы, у них современные корабли, снабженные радио и самыми лучшими навигационными приборами, оружием. Их агенты проникают всюду, они находятся во всех азиатских портах и сообщают о выходе в море судов с ценными грузами. Сейчас, когда идет война, они действуют безнаказанно и даже сами принимают участие в военных действиях – и как шпионы, и как боевая сила.
Я спросил:
– Кто главный у пиратов?
– Китаец Вонг Кунгкит. Страшный человек. Совсем недавно он был чиновником у Чан Кай-ши и тайно руководил небольшой кучкой бандитов, теперь в его подчинении сотни пиратов, и он бросил службу у Чан Кай-ши.
– Вот его и надо было утопить! – сказал я.
– Мы и хотели это сделать. Одно время он был на «Лолите», потом на «Орионе». Иногда он сам участвует в грабежах. Недавно Вонг командовал отрядом пиратских джонок. Все это мы узнавали после того, как он уже находился в другом месте. У них умеют хранить тайну, иначе – смерть…
Проснулся Ван Фу. Полежал немного, поглядывая на нас. Ему тоже хотелось поговорить, но из деликатности он молчал, поглаживая спящего кота. Жак умолк на секунду, и кок, воспользовавшись случаем вставить словечко, обратился ко мне:
– Ты почему все не спишь? Все говори, говори.- Он ткнул пальцем в Жака.- Иво вахта. Спать надо. Где часы? – Поднес циферблат к глазам.- Ну, конешно, скоро и Жака вахта кончай, я буду не спати. Но ты спи!
Я сказал, что спать не хочется, высплюсь днем.
– Нехорошо. Надо порядок делать. У нас плохая гостья. Наша днем спи, а его пистолет цап! Пах, пах, и плохая положенья.
Все это было вступлением к основной теме.
Ван Фу перевел дух и неожиданно выпалил:
– Я тебе давно хотела сказать, что ты, Фо-му, дурака.- Он сделал паузу и, насладившись произведенным впечатлением, продолжал: – Глупая мальчишка. Ты не понимай?
– Нет, Ван Фу, не понимаю, почему я дурак.
– Скоро будешь понимать. Как можно сказати чужой люди, что у тебя тута,- он звонко похлопал себя по лбу.- Так нельзя. Разве тебе меня знал? И сразу: «Давай «Лолиту» на дно пускать». Так нельзя. Ты меня послушай, я немножко умный люди. Надо, как Чен. Что думает, никому не известно. На камбузе покушает, крысу покушает, потом – спать на мачту. Сам себе капитан. Вот так надо жить! – Посмотрев на меня лукаво, добавил: -Нет, не надо жить, как кошка, надо жить, как люди, хорошие люди.
Мы стали вспоминать подробности боя. Правда, было одно неудобство, так как мы с Жаком говорили на немецком языке, а Ван Фу со мной – по-русски, а Жак с Ван Фу на пиратском жаргоне. Но времени у нас было достаточно, и третий почти всегда терпеливо ждал перевода.
Недавние события казались нам уже далекими и почему-то воспринимались иронически. По сути дела, все мы были обречены, как только Жак очутился за щитом орудия. Не сработай вовремя минный запал – и нам не пришлось бы плыть на плоту.
Много позже Жак признался, что в критическую минуту он намеревался взорвать «Лолиту», направив фугасный снаряд в первый трюм, где хранились боеприпасы, в том числе и ящики с минами.
Ван Фу, давясь от смеха, рассказал, как перед самой катастрофой к нему на камбуз вполз один из страшных тораджей с карабином и хотел через дверную щель стрелять в нас с Жаком. Ван Фу помешал ему сделать первый выстрел, подтолкнув под локоть, за что получил удар прикладом в грудь. Кок с гордостью показал черный кровоподтек. К счастью, в это время сработала мина, и снайпер угодил на раскаленную плиту.
– Я знал этого пирата,- сказал Жак.- Он убивал птиц на лету…
Проснулся Розовый Ганс. Встал, посмотрел на нас невидящим взглядом. Мы притихли, наблюдая за ним. Он постоял так с полминуты – и вдруг неожиданно шагнул с плота. Ганс не утонул только потому, что на нем был спасательный жилет. Оказывается, этот пройдоха предусмотрительно надел его под рубаху, как только Жак сбил мачту и дело запахло катастрофой.
Мы, покатываясь от смеха, с трудом втащили его на плот. Он долго плевался водой, кашлял и изрыгал проклятья. Наконец спросил:
– За что вы хотели меня утопить?
Вначале мы все опешили. Затем последовал взрыв негодования. Особенно горячился Ван Фу, намереваясь и в самом деле сбросить Розового Ганса с плота. Мы с Жаком успокоили не в меру расходившегося кока, и Жак спросил неблагодарного пирата:
– Если мы хотели тебя утопить, тогда зачем спасли?
– Мне это тоже приходило в голову. Да я подумал, может, в вас пробудилось раскаяние, совесть. Ведь сбросить сонного в воду – это не шутка.
– А взорвать джонку с людьми? – спросил я.
– Так в ней были одни китайцы,- простодушно ответил Розовый Ганс.- Так вы не бросали меня? Тогда это дело проклятой луны.- Он погрозил полной луне своим кулачищем.- Двадцать лет, как не трогала меня, и вот снова вспомнила, нашла время. Спасибо жилету. Теперь мне ночью нельзя спать. Или на пальму залезу и грохнусь с нее, или вот так, как сейчас…
– Огонь! Огонь, прямо по носу! – тихо, взволнованно сказал Жак, прервав словоизвержения Розового Ганса.
Милях в двух от нас из воды поднималось пламя, узкое, высокое пламя костра.
– Там земля, люди! Это полинезийцы справляют какой-то свой праздник,- сказал я.
– Огонь хорошо…- каким-то неопределенным тоном сказал Ван Фу.
Мокрый Розовый Ганс отряхнулся, как собака, и злорадно буркнул:
– Дикари здесь не жгут таких костров.
– Он прав,- подтвердил Жак.