Истериан нетерпеливо перетаптывается посреди коридора, хмуро поглядывая на нас, за безбожное отставание. Трудно понять, отчего так возбудился мой друг и куда он так торопится. Догадка, что пришла в его голову с подачи потрёпанного блокнота, весома и поразительна, не иначе.
Стоило нам догнать полукровку, как он тут же двинулся дальше, только пятки засверкали перед носом.
– Ты чего так торопишься, Истер? – сбивая дыхание, спросила Салли, которой поспевать за устремлённым вперёд парнем на каблуках непросто, – Что ты нашёл?
Долговязый передал на ходу девушке находку и ответил:
– Срочно нужно в Сантиб, очень срочно! Там написано всё, что нужно.
– Истер! – обозлился я на товарища, – Скажи в двух словах, какой смысл нам перечитывать всё?
– Хорошо, если в двух словах, то Сенав Мак Абель был знаком с Хестером Гроулом, ещё когда тот был священником. Именно профессор поведал Падшему Падре о Кровавом Бутоне.
– Ты серьёзно? – воскликнула Салли и принялась рыскать по страницам в поисках подтверждения слов Истериана.
Полукровка тем временем поддал шагу, и вот мы уже минули пропускной пункт в пятое отделение. Охрана посмотрела на нас недобрым взглядом голодных сторожевых псов – того и гляди, залают!
– Там же вкратце описывается, что же такое этот Кровавый Бутон, – продолжил Истериан, по памяти двигаясь к выходу из клиники, – Сплошная наука, никакой мистики, никаких религиозных бредней. Кровавый Бутон – это последовательная цепь Бликов. Миры с небольшим отклонением имеют узлы примерно в одной и той же точке, поскольку именно по ним, по этим точкам, проходит мировая ось. В нашем мире есть три очень близкие друг к другу такие точки, и если открыть в них три портала одновременно, то начнётся цепная реакция, и откроются порталы не только в нашем, но и во всех мирах. Все миры соединит вместе, как кольцом, цепью порталов, и можно свободно перемещаться по этой магистрали.
– Тогда в наш мир могут попасть твари из всех миров, много тварей, – посмаковал я страшные слова.
– Вот только эти узлы настолько стабильны, что открыть их можно только одновременно, – закончил Истериан.
– Для этого-то им и нужны были все три агатовые иглы, – догадался я, – Этот спектакль они не просто так затеяли!
– Но последний артефакт был в особняке Рокфеллера, когда проводился обыск, – вмешалась Салли, – Он там до сих пор под стражей сантибов.
Истериан презрительно хмыкнул и пробормотал:
– Что-то я сильно сомневаюсь, что сантибы остановят сектантов.
Мы прошли уже больше половины пути, и я уже сам начал вспоминать дорогу. До выхода остаётся всего ничего.
– Но ты сказал, что знаешь, где всё произойдёт, – неуверенно протянула детектив.
– А где могут находиться три узла на небольшом расстоянии друг от друга?
И тут меня осенило, так, должно быть, осенило и Истериана! Теперь я понял, почему тот несётся вперёд, как кипятком ошпаренный!
– Профессор Проболо Дюамель говорил, что получал в районе Башенного моста три разные точки! Он ещё думал, что это какая-то ошибка вечно закрадывается в расчеты, и точка должна быть всего одна!
– Именно! – кивнул довольный собой Истер, улыбающийся так, словно все сектанты уже переловлены, а его награждают орденом за заслуги перед Гольхом.
– А почему ты решил, что они откроют Блики сегодня?
Ахнув, за полукровку ответила Салли:
– Сегодня там, в три часа, состоится открытая беседа членов Парламента и некоторых кандидатов! Их хотят убить этим чёртовым Бутоном! Так Рокфеллер освободит места своим людям!
Именно, Салли, именно. Подстава Пираса Трита, запугивание конкурентов и прочее – это цветочки, а самый главный Цветочек, Кровавый такой, распуститься сегодня в три. И каждый день будет разрастаться цветок по миру, вплетая корни свои в нулевой меридиан!
Падре, Рокфеллер и Сеттэр – вы самые настоящие психи!
– Но там же должны быть стражи порядка, обеспечивающие безопасность, – пошла против своих же слов Салли.
– Они ничего не смогут противопоставить тому, что вырвется из Бликов, – с сожалением проронил Истериан.
Мы уже оказались на улице. Двери захлопнулись за спиной, мы быстро пересекли площадку с конструкцией эмблемы в центре и стали спускаться по ступеням. Я уже знаю, что следует делать:
– Значит так: вы двое срочно ловите экипаж и езжайте в ближайшее отделение Сантиба – поднимайте всех, кого сможете: сантибов, экзорцистов, гвардию; пусть берут линейные ружья, громобойцов и к Башенному мосту. Мне с вами нельзя, меня могут попросту арестовать, а это только отнимет время. Постараюсь пешком доковылять до места, может, под конец светопреставления успею.
– Август прав – нужно ехать без него, – подтолкнул Истер девушку, которая, кажется, решила не согласиться с моими словами.
– Да, пожалуй, так будет лучше, – согласилась-таки Салли и поддалась настойчивым толчкам парня, – Удачи тебе, Август!
Салли и Истеру повезло, и они почти сразу же, как выбежали к дороге, поймали экипаж, на котором устремились по туманной дороге. Спустя всего минуту, они далеко скрылись в белом мареве, поглотившим их с головой, а скоро шум колёс и копыт затих.
Удачи? Сказала-то Салли просто так, но удача мне, всё же, пригодится. Нет, я не поменял своего отношения к ней и не верю толком в это понятие, но если оно существует, не буду против, если оно сегодня будет со мной.
Я подбежал к краю мостовой как раз в тот момент, когда мимо проезжал очередной экипаж. Кучер был изрядно удивлён, когда после остановки кареты я взлетел к нему на козлы. Судя по расширяющимся глазам можно подумать, что седой извозчик узнал во мне Августа Хромера.
– Подвинься, – буркнул я и спихнул кучера вниз, перехватив поводья.
Я остановил экипаж у самых ворот особняка Рокфеллера. Никого здесь нет, точнее, никого живого здесь нет. Двор просто завален трупами, нелепо раскинувшими руки, лежащими лицом в сырой земле. Один так и вовсе повис, переброшенный через высокий забор. Здесь прогремело страшное сражение, погибло не меньше двух десятков людей.
Сперва я решил, что все погибшие оказались сантибами, но при внимательном осмотре отличил и немало телохранителей Рокфеллера, одетых в похожие плащи и высокие цилиндры. Гамильтон решил отбить свой особняк, занятый стражами порядка? Очень похоже на то, к тому же, ему есть ради чего отправлять своих людей в бой.
Возможно, я не опоздал, и сектанты всё ещё внутри здания.
Вооружившись верным и безотказным пистолетом, я настороженно огляделся вокруг, но не обнаружил за плотными стенами творожного тумана никаких намёков на опасность. Готовый к нападению в любую секунду, я короткими перебежками кинулся через двор ко входу в особняк.
Смешавшись с грязью, кровь убитых, разлитая вокруг в извращённом изобилии, бьёт в нос своим одуряющим запахом. Больше всего трупов именно на дорожке, так что идти через них проблематично, и я вынужден поминутно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться.
Очередной раз опустив глаза, я сразу заметил ранее проигнорированную деталь – в обнимку с телами людей на земле валяются несколько трупов ворон. Раскрыв клювы и распахнув широко глаза, пернатые словно бы удивлены внезапной смерти – у них изжарились сердца.
Здесь был, а может ещё и остался Митих. Птичий губитель пожаловал с ребятами Рокфеллера, чтобы забрать недостающий артефакт. Следует быть ещё осторожнее…
До двери я добрался без приключений: никто так не решил выстрелить в меня из-за угла или из окна особняка. Теперь стоит ожидать неприятелей сразу на проходной, где очень удобно расстрелять вошедшего из пулемёта. В двери пулевых отверстий нет, значит, пулемётом сегодня не пользовались, либо стреляли мимо двери.
Восстанавливая в голове строение проходной, я приготовился войти. Первым делом надо будет стрелять в сторону пулемётчика, а там уже можно и подумать о других. В висках, конечно, пульсирует жилка, но вот тянуть время точно не в моих интересах.
Пора! Я ловко, как какой-нибудь тропический мангуст, проскользнул за дверь и дал три выстрела в сторону пулемёта. Крупные свинцовые плюхи прошили стеклянную перегородку, обогнули жуткое чудовище на треноге и угодили в стену. Я перевёл дуло пистолета в другую сторону, но так и остановился, поняв, что стрельба не требуется. В помещении абсолютное безлюдье, здесь даже нет убитых.
А я, быть может, выдал себя, открыв бессмысленный огонь. Вот ведь чёрт! Нервы стали… Может, я наконец-таки начал стареть?
А вот что действительно присутствует на проходной, так это огромное количество грязных следов. Словно прошёл целый отряд. Судя по отпечаткам, здесь протопало около десятка людей, и, что примечательно, все следы направлены только в одну сторону – внутрь дома, что значит, что никто из вошедших из особняка не вышел, по крайней мере, той же дорогой. Сектанты ещё здесь.
И они должны знать, что кто-то пришёл.
Раз они направятся сюда, то мы сделаем им засаду!
Подхватив не такой уж и тяжёлый для меня пулемёт, я бросился в следующую комнату. В прихожей все грязные следы ведут на второй этаж, так что людского потока со всех сторон не предвидится. Установив три фикуса в углу комнаты, я сделал себе небольшое укрытие, за которым установил СПН-1. Дав ещё пару выстрелов, чтобы наверняка заинтересовать сектантов, я спрятался за фикусами и встал за пулемёт.
Рукоятки пулемёта оказались довольно неудобными, а целиться из-за дискового магазина чертовски несподручно. Треклятый Негинв! Тебе над игрушкой ещё работать и работать!
Вскоре выяснилось, что засада оказалась ненапрасной, потому как где-то у самой лестницы наверху загромыхали чьи-то ноги. Шаги отбивают гулкую дробь, по которой можно судить только об одном – сектантов идёт много. Я перевёл дуло пулемёта в сторону лестницы и затаил дыхание…
А вот уже и появились первые цели – как и ожидалось, это телохранители Гамильтона. Осторожно спускаясь по лестнице, они все целятся только в сторону двери, ведущей на проходную. Тем лучше для меня. Несобранной кучей двигается восемь неприятелей – достаточно много, чтобы расправиться с ними быстро.
Никогда не пользовался этим жутким агрегатом, но руки сами придумали, что сделать с рычагами, чтобы оружие дало смертоносную очередь. Страшно загрохотало, пулемёт, как будто живой, начал брыкаться, а свинец моментально разметал в зелёную кашицу укрывающие меня фикусы. Пули моментально изрешетили первого выбранного противника, разя его насквозь, отрезая куски плоти и кроша кости – пулемёт не дал сектанту ни шанса выжить.
Пока ошарашенные внезапным громыханием телохранители разворачивались ко мне лицом, я дёрнул оружие в сторону и, как громадным мечом, срубил ещё троих, взмах в другую сторону – ещё четыре трупа захлебнулись собственной кровью и рухнули на пол.
Чадящее пороховыми газами чудовище за три секунды ликвидировало сразу восьмерых! Негинв хоть и гений, но ещё и сущий маньяк!
Остановив оружие, я огляделся из-за развороченных стеблей фикусов, убеждаясь, что никто из сектантов даже чисто теоретически не мог выжить. Всем восьмерым так разворотило пулями тела, что меня аж передёрнуло – хуже только от прямого попадания паровой пушки с её снарядами 1825-ого калибра…
Оставив СПН-1 стоять в самодельных кустах, я снова вооружился небольшим и таким безвредным пистолетом. Исследовав лестницу, убедился, что путь наверх свободен. Не исключено, что кто-то решил остаться наверху и теперь устроил мне засаду – буду бдительнее. Я благополучно поднялся на второй этаж. Последняя дверь слева – это, если я всё хорошо помню, и есть комната-музей. Мне туда.
Дуло пистолета порхает от двери к двери, готовое выплюнуть пулю в любого, кто высунется. Тут мне на ум пришло, что я уже расстрелял около половины обоймы, решив, что пока в коридоре безопасно, я оперативно произвёл смену магазина.
Не успела новая обойма щёлкнуть, войдя в рукоятку, как из конца коридора раздался истеричный, полный боли и отчаяния крик, оборвавшийся буквально через секунду. Забыв про опасность и наплевав на осторожность, я рванул со всех ног вперёд. Кого-то, вероятно, разодрал когтями Митих – у жуткого создания немало таланта выдавливать из людей крики!
И тут меня чуть не наказали за беспечность – дверь справа распахнулась, и сектант, сориентировавшийся по звукам шагов, направил на меня оружие и выстрелил. Я не нашёл ничего более изящного, чем просто завалиться мешком на пол. Пуля, что должна была снести мне голову, прошла мимо и царапнула близь макушки.
Развернувшись в падении, я дал два ответных выстрела, которые разнесли противнику колено и разорвали живот. С инертными патронами можно позволить себе стрелять наугад. Убитого отбросило обратно в комнату инерцией мощных пуль, а я тут же вскочил и продолжил движение, но уже спешным шагом.
Ранение головы и ранением-то назвать сложно, зато подонок испортил мне шляпу!
Разверзнувшийся грохот битого стекла заставил меня быстрей переставлять ноги.
А вот уже и музей – крик и грохот доносились именно отсюда. Мощным ударом ноги я сорвал дверь с петель, она шлёпнулась внутрь комнаты, как подъёмный мост через ров. Влетев в помещение, я мельком осмотрел погром, к слову, картина открылась колоритная…
Некоторые экспонаты Рокфеллера оказались завалены, перевёрнуты и разбросаны в полном беспорядке. В углу в луже собственной крови исполосованный острыми мясницкими когтями лежит хозяин порушенного музейчика и всего особняка… Сэр Гамильтон Рокфеллер погиб от рук своего слуги Митиха.
Разбитое окно говорит о том, что убийца выскочил из особняка и полетел прочь.
Я отчаянно бросился следом, высунулся в окно и выпустил в отдаляющегося демона остатки обоймы, но поделать уже ничего не мог – Митих улетел в сторону Башенного моста, прихватив с собой артефакт Ордена…
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Как можно было упустить это чёртово создание? Как можно было дать ему улететь с агатовой иглой? Чёрт, ну я и идиот!
От неудержимой злобы я добавил хаоса и разрухи в перемолотом музее, во все стороны полетели ошмётки, захрустело стекло, и зазвенели металлические экспонаты…
Жуткий промах, жуткий… Какой же я болван!
Ладно, быть может, ещё есть шанс их остановить. Часы-ищейка показывают, что до трёх ещё есть сорок минут времени. До Башенного моста ехать, если гнать лошадей, минут двадцать, так что я вполне успеваю. Весь дом я пролетел на одной вздохе, лишь в прихожей замешкался, чуть оскользнувшись на натёкшей из изрешечённых сектантов крови. Умные лошади никуда, к счастью, не вздумали уйти. Я вскочил на козлы и стеганул гнедую с вороной.
Башенный мост расположен ближе к северу Гольха, перекинут через Азмету, делающую петлю к центру города. Неподалёку расположена грозная крепость Башня, долгие годы выполнявшая роль тюрьмы. Башенный мост является разводным, в длину составляет порядка двухсот семидесяти ярдов. Две поставленные на устои башни возвышаются серыми шпилями на семьдесят ярдов. Готическая архитектура выдаёт дюжий талант архитектора, создавшего один из самых ярких символов Гольха.
На южном берегу моста собралась толпа – сотни и тысячи людей пришли послушать трёп ни о чём тех, кто, скорее всего, покинет Парламент, и тех, кто займёт их места. Сегодня, однако, все могут попрощаться с Парламентом, если мне не удастся остановить открытие самого грандиозного Блика на свете.
Людские толпы серым шевелящимся пятном растеклись вокруг большой трибуны, сколоченной специально для выступающих. Всюду снуют люди, довершая последние приготовления. Толпа собралась, что затеряться в ней так же просто, как в дремучих лесах Норгфора(41) или в лабиринтах городской канализации.
Я остановил украденную карету подальше от скопления людей и бросился к толпе, обречённо остановившись с краю от людского моря. Как здесь найти этих треклятых сектантов? Что-то мне подсказывает, что ни один из этих кретинов не додумается одеть шляпы и маски. Тут даже не отличишь тех, кто ведёт себя подозрительно: несколько тысяч людей! Попробуй отыщи среди них преступников…
Дожидаться, когда они выдадут себя и начнут открывать Кровавый Бутон? Глупо! Если не успеть им помешать, то разгрести последствия будет крайне сложно и вряд ли это удастся без жертв среди мирного населения.
Мимо прошла парочка сантибов, и мне пришлось посильнее втянуть голову в плечи и прикрыть лицо полами шляпы. Стражи порядка строго оглядели меня с ног до головы, но быстро потеряли интерес, решив, видимо, что какой-то бездомный, пришедший поглядеть на членов Парламента. Моя подранная шляпа и подгаженное пальто должны наводить именно на такие ассоциации.
Я достал серебряные часы и откинул крышку – всего двенадцать минут осталось до трёх часов. Времени совсем мало, а я даже понятия не имею, где теперь искать злоумышленников…
Сомнительная идея мелькнула в голове, и я тут же принялся приводить её в исполнение: порезал палец об острый край часовой стрелки и вдавил его раной в крупный рубин. Немножко защипало палец, кровь из которого поглощает магический камушек. Активированный артефакт затряс стрелками, которые собрались в кучу и… указали мне куда-то за спину.
Даже не думал, что сработает! Где-то неподалёку есть кровь, немало пролитой крови. Не думаю, что много кому захочется совершать убийство прямо под носом у сантибов, коих здесь под сотню наберётся.
Я развернулся на каблуках и двинулся, ведомый качающимися из стороны в сторону стрелками. Они направили меня куда-то вдоль серых и грязных домов. Я прошёл около тридцати ярдов вдоль шершавой поверхности стен, пока из тумана не вынырнуло чёрное отверстие арки, ведущей во внутренний двор. Серебряные указатели настойчиво советовали мне свернуть в неё – отказываться я не смею.
В засиженной бездомными арке разит такими комбинациями зловонных запахов, что резко перехотелось работать лёгкими. К счастью, стоило выйти из крытого прохода во внутренний двор, как дурные ароматы рассеялись и забили по носу почти неощутимо. Зато здесь грязи больше, чем в свинарнике.
Внутренний двор соединяет три дома, я сразу вычленил из туманного марева три двери чёрных ходов, одна из которых заколочена досками. Судя по плачевному состоянию крошащихся домов, они либо нежилые, либо заселены далеко не полностью, несмотря на такое обстоятельство, как виды на Башенный мост и крепость Башню. Некоторые окна оказались выбиты, что только убеждает в заброшенности этих зданий.
Хлюпая туфлями по грязевому ковру, я начал движение вперёд, сверяясь со стрелками Ищейки. Вскоре они отклонились, что говорит о приближении к искомому месту. Проследив за указанием стрелок, я опустил глаза на какую-то кучу коробок, переполненных мусором. Достал пистолет.
Приблизившись к груде хлама, я не сразу заметил руку и чьё-то лицо, выступающие из горы мусора. Мертвец стал таковым совсем недавно, его убили меньше часа назад. Не знаю, как именно произошло убийство, но лужа крови продолжает расползаться во все стороны.
Вот теперь ясно, что вы где-то здесь, ребята. Решили пересидеть до начала ритуала имени Кровавых Цветов. Вот только в каком доме?
Только я захлопнул ставшие пока ненужными часы, как скрипнула дверь впереди. Я моментально присел и укрылся за кучей коробок, быстро обнаружив удобную щель для просмотра происходящего. На пороге нарисовался какой-то немытый выродок, щурящийся во все стороны. Этот близорукий сектант вряд ли заметит и меня, и мои следы, смешавшиеся с прочими неровностями грязевого покрова двора.
Сутулая фигура, впрочем, не собиралась довольствоваться простым оглядыванием территории и достала из-за пояса револьвер, с которым двинулась на разведку. С прищуром, словно ему в глаза сильнейший ветер бросает пыль, охранник временного убежища спустился по ступенькам и пошлёпал по грязи.
Гору мусора, за которой я спрятался, он, почему-то, напрочь проигнорировал, больше вглядываясь в замутнённые туманом арочные проходы, которых в этот двор ведёт сразу три. В тот, из которого пришёл я, он вглядывался очень долго, не раз взяв что-то невидимое на мушку и собираясь стрелять. Но, в конце концов, потерял интерес и развернулся, подставив мне спину.
Ничего подлого в том, чтобы встать и метнуть уроду под лопатку нож, я не видел, поскольку все эти недомерки заслуживают исключительно такого отношения. Тяжёлый зазубренный нож совершил четыре полных оборота и вошёл в спину щербатому сектанту. Прокряхтев, сутулый выронил оружие и шлёпнулся лицом в грязь.
После таких ран не так уж и сложно выжить, так что я легко подскочил к сектанту и перерезал ему горло. Серая Лисица годится и для таких банальных целей, как убийство немытых преступников – не всё же ей души демонов поглощать.
Оставив мертвеца лежать, как есть, я убрал холодное оружие, доверившись более полезному сейчас пистолету. Если удастся накрыть всю группировку сектантов, сосредоточившихся на этой точке, то тишина и незаметность мне уже не понадобятся.
За рассохшейся от времени дверью я попал в узкий коридор, сразу же заворачивающий вправо и ныряющий вниз. Спорное решение – проводить чёрный ход через подвал, зато для сектантов это вполне выгодно. Вот ведь крысы, и чего их вечно тянет в подвалах сидеть? По скрипучим ступеням спускаться как-то страшно – того и гляди, кто-нибудь услышит и пойдёт проверить. С другой стороны, можно сойти за вышедшего товарища безбожников.
Я спустился на три ступени вниз, морщась всем лицом от предательского скрипа, как вдруг внизу раздались голоса. Абсолютно ничего осмысленного я не расслышал, до меня доносится лишь невнятное бормотание. Говорит сразу несколько человек, перебивая друг друга, прикрикивая, выговаривая что-то – сектанты сверяют действия. Вскоре голоса затихли и сменились топотом ног – большая группа злоумышленников двинулась куда-то вглубь подвала, вдалеке раздался звук второй скрипящей лестницы, хлопок дверью, и наступила гробовая тишина.
Совсем тихо, явно, что в подвале никого не осталось. Раз уж мне не удалось накрыть сектантов, то ещё есть шанс ударить в спину, но тут уже надо поспешить. Наплевав на скрипящие заунывной симфонией ступени, я спешным шагом двинулся вниз.
Меня ждёт поворот налево в, собственно, подвальное помещение…
– Ульрих, тебя долго ждать? – с вопросом, адресованным, как я понимаю, мертвецу на улице, на меня из-за угла выскочил невысокий сектант. Он абсолютно безоружен и совсем не ожидал встречи со мной, так что вскинуть пистолет и застрелить его я мог не опасаясь ответного огня.
В подвале таки остался кто-то. Один из этого абстрактного «кто-то» словил меж ключиц кусок свинца. Два громких грохота (от выстрела и от упавшего на доски тела) должны переполошить всех оставшихся в подвале. Я приготовился к атаке и присел за угол, обводя дулом пистолета подземное помещение.
По краям полутёмного подвала тянутся ряды толстых опор. Помимо всякого мусора и хлама, здесь стоит стол и какие-то вешалки. Ума только не приложу, кому понадобилось затаскивать всё это непотребство.
Ничего не слышно, совсем. Даже очевидной суеты, после знатного переполоха, что я тут учудил, нет. Неужели он тут был один?
Не сводя дула с подозрительных углов, я медленно двинулся через подвал – в противоположном его конце находится лестница наверх, не отгороженная деревянной перегородкой. С этим сектантом, что так некстати оказался у меня на пути, я потерял изрядное количество времени, запас которого как-то уж не по-людски ограничен.
Сложнее всего с деревянным опорами – за толстыми брусьями вполне может спрятаться человек. Приходится попеременно смотреть то вправо, то влево, чтобы враг не смог напасть с фланга. Таким образом я прошёл до центра подвала, попеременно убеждаясь, что за опорами никто не притаился. Я направил дуло пистолета за очередную опору… и сзади щёлкнул взводимый револьвер…
Резкий разворот спас меня от неминуемой смерти, и вот мы с противником стоим, наставив друг другу в лоб оружие. Ни я, ни он не решаемся стрелять.
Противник, к слову, выглядит дико: высокий, чуть выше меня, но худой, почти как Адам Негинв, нескладный и сутулый. Одетый в стандартный чёрный плащ, под которым виден какой-то старый заношенный пиджак бурого цвета. Шея изогнута, как у грифа, подбородок острый, как и крючковатый орлиный нос. Сектант весь бледный, щёки у него впалые, покрытые небольшой чёрной щетиной. Под глазами здоровенные мешки и синие круги, словно этот субъект не спал почти целую неделю, сами глаза немного подрагивают в страхе, мечутся, как безумные, но есть в них и какая-то жалость. Морщинистый лоб и уши скрывают лохматые чёрные волосы. Руки сектанта довольно сильно трясутся.
Тип улыбается, как-то криво и вымученно – он боится меня до смерти.
– Ты похож на того, кого ищут серые псы, – пролепетал довольно чистым тенором немолодой сектант, – Ты ведь Август Хромер?
– Ну да, а ты ещё кто такой? – я чуть приблизил пистолет к его лбу, демонстрируя всю серьёзность своих намерений.
– Я Третий Старший! – радостно пропел сектант по-детски улыбнувшись кривым ртом.
– Ты для родителей был нежеланным?
– Они меня очень сильно любили! – обидевшись, начал капризно кричать сектант.
О, теперь, кажется, я понимаю, кто передо мною. Сложно не узнать такого психа, думаю, подобных ему в секте не так уж и много. С виду неадекватный, нервный и безумный – сомнений нет, это Хестер Гроул. Признаться, Падшего Падре я представлял себе несколько иначе…
– Ты же ведь Хестер Гроул, мразь? – я уже с силой надавил ему пистолетом на лоб.
– Не смей богохульствовать! Не копи грехи свои! – неожиданно жёстко проорал сумасшедший, сделав круглыми глаза.
Я даже немного опешил. Стало неуютно, поскольку от агрессивного психопата можно ожидать пулю в лоб в любую секунду. Он непредсказуем.
– Не богохульствовать? – с сомнением произнёс я, – Странное требование от того, кто отрёкся от церкви!
– Это неправда! Ложь, толки Диавола! Все так думают, но все заблуждаются, не ведая истины!
– Что ты такое мелишь? – остановил я поток отборного бреда.
– Я всё ещё верный слуга Господа, я так же верен Ему! – гордо пропел Хестер, и его указательный палец опасно задрожал на спусковом крючке.
– Что? Ты же убивал людей…
– На моих руках нет крови! – оскорблённый до глубины души прервал меня Падший Падре.
– Ты задумал убить тысячи человек со своим проклятым Бутоном!
Фанатичный блеск в глазах сектанта погас, весь он сник и погрустнел. Хлопнув пару раз глазами, он тоскливо проронил:
– Кровавый Бутон… Профессор всё так хорошо объяснил, я так верил в свою священную миссию, всё шло хорошо… Но они всё испортили!!! – последнюю фразу он уже прокричал во всю силу горла.
– Кто испортил?
– Старшие и их слуги!
Хестером овладела печаль. Неустойчивая психика сектанта вечно сбивается, даёт осечку, и Падре бросает из одного состояние в другое. Сейчас он готов разрыдаться, оплакивая свои глупые проблемы, но вот он уже сияет белозубой улыбкой и радостно, как ребёнок предлгает:
– Я всё расскажу, хочешь?
Не успел я и рта открыть, как Хестера уже понесло:
– Двенадцать лет назад я встретился с профессором Мак Абелем. Мы разговаривали о религии и он сказал мне, что Бога нет! Я не мог ему доказать, что он заблуждается, так как он просто не хотел слушать! Тогда он сказал мне, что можно смешать все миры и уничтожить их все таким образом! Для этого потребуется всего лишь открыть Кровавый Бутон, и наступит царствие детей Диавола, а Бог ничего не сможет с этим поделать! Но он не прав, не прав!
В очередной раз Хестер чуть не разрыдался, но револьвер удивительным образом удержал уверенно и не позволял мне действовать.
– Он объяснил, что нужно для открытия Кровавого Бутона, объяснил весь ритуал, – продолжил рассказ Гроул, – Но у него не было всех знаний, он хотел изучать этот феномен и дальше! Для этого он начал подговаривать своих коллег начать работу, но обманом, предложив несколько иного рода исследования. А я не мог найти себе покоя: неужели Господь действительно останется слеп к гибели мира? Тогда я решил, что не пойду путём Мак Абеля, я не стану исследовать – я всё проверю на практике! Мне нужны были для этого помощники, и я стал набирать верных людей. Всё это было втайне от церкви, поскольку я понимал, что братья меня не поймут и осудят…
– И так оно и вышло…
– Да! – как-то даже обрадовано согласился Гроул, – Меня выгнали из Собора за попытку ограбления владельца артефактом! От его слуги я узнал, что в доме Тимми есть магическая игла, а мой помощник сказал, что умеет ею пользоваться!
– У тебя есть человек, который умеет пользоваться артефактами Ордена? – чуть не задохнулся я.
– Мне повезло! Он был мне полезен! Именно он организовал атаку на конвой, который вёз меня в тюрьму! Я вновь стал свободен! Тогда мы стали осторожнее, стали лучше готовиться, и в один прекрасный день мы завладели иглой! Научились ею пользоваться, но не знали, куда применять. Выход нашёл мой товарищ, он привёл к нам двух людей: один из них обладал теми же талантами, что и он, а второй оказался представителем некоего богатого человека, его звали Элиот Вэтэрли. Он сказал, что его работодатель даст всё необходимое для осуществления нашей цели, но мы должны будем слушаться его. Так его господин стал Первым Старшим, а я – Вторым…
– А сейчас опустился до Третьего?
– Пришёл ещё один… в нём демоническая искра, я не доверял ему и боялся. Он злой, умеет залезать в голову, вытягивая наружу все мысли… Он грозный, дикий, ужасный, но он работал на Первого Старшего, как и Элиот, и мы все должны были его слушаться.
Сглотнув обиду и страх, Падший Падре продолжил:
– Они помогли странным образом – убили Айзека Тимми… А потом долгое время мы сидели без дела – Старшие медлили! Они обещали помочь, но медлили! Я сказал им, что Мак Абель может помочь, и они отправились его искать! Сенав сразу согласился, но сказал, что без коллег может не справиться. Их тоже пытались уговорить перейти на нашу сторону, но они боялись, отказывались, пока один из них не покончил с собой! Мы не оставляли попыток переманить второго коллегу Мак Абеля, но и тот не поддался! В конце концов Сенав заявил, что готов справиться и один – это было год назад! Сразу после этого случилось ужасное…
Хестер умолк, словно напрочь забыл то, что собирался сказать, после чего вдруг встрепенулся и затараторил дальше:
– Я начал умирать! Стало отказывать сердце! Я не верил в то, что так просто умру, не довершив до конца свою миссию! Это было несправедливо! Но Первый Старший дал мне новую жизнь, дал мне новое сердце! Позже я узнал, что многим он давал новые сердца, и многие за это отдавали ему большие деньги или становились его слугами – так ширилось наше братство! С новыми людьми приходили и деньги, и власть, и могущество… Но тут я понял, что им уже не нужна моя священная миссия, они хотят с её помощью добиться денег и могущества! Как низки их стремления, они всё делали неправильно!
Перетерпев очередную волну истерик Гроула, я продолжил внимательно слушать:
– У Старших было много слуг. Так в наших рядах появился крылатый демон, ещё более ужасный, чем Второй Старший, но он стал всего лишь слугой. Потом нас заставили совершать преступления, убивать людей, открывать порталы, из которых приходили новые демоны и вставали в наши ряды… Они заставляли нас творить беззаконие! Потом мы вдруг завладели вторым артефактом, а Вэтэрли сказал, что и третий у нас в руках! Мак Абель говорил, что для открытия Кровавого Бутона необходимы все три! Я ликовал, ведь теперь моя цель близка, а Сенав ещё и нашёл место для Бутона! Мне уже стало всё равно на интриги и низкие страсти Старшего, на то что он использовал и меня, и других своих слуг и тебя тоже!
– А он собирался использовать и меня? – я уже знаю ответ, но подтверждение из уст умалишённого было бы не лишним услышать.
– Да, тебя использовали! Только ты и двое моих людей могли пользоваться артефактами, но о них ничего не известно и под подозрения попадёшь ты! Тебя затем долго подставляли, чтобы оградить нас от подозрений и арестов! Так было нужно! А затем Второй Старший нашёл в твоей голове нужные знания, чтобы пользоваться артефактом и все три человека для открытия Кровавого Бутона были готовы!
– Отфули прочёл в моих мыслях об искусстве пользования реликвиями Ордена? – мне показалось, что Гроул ляпнул какую-то глупость.
Но Падший Падре не стал отказываться от своих слов и уверенно кивнул:
– Да, он хотел прочитать эти знания в головах моих людей, но они были слишком поверхностны, основанные на интуиции, и ему не удавалось понять их. С тобой вышло проще. Теперь мы знали место, у нас были все три артефакта, все слуги Старшего были готовы. Можно было начинать! Я готов осуществить свою высшую миссию, я рад, что доведу до конца задуманное! Хоть на этом и наживутся приземлённые люди и исполнят свои низкие задумки…
– А у тебя задумки высокие? Позволить демонам распространиться по миру?
– Ты так ничего и не понял, – с горечью выдохнул Гроул, – Моя цель воистину великая!
– И в чём заключается твоя цель? – я так взведён, что готов прямо сейчас плюнуть на всё и вышибить сумасшедшему его гнилые, поеденные зловредными червями мозги!
– Я докажу всем существование Господа! – ровным, спокойным голосом изрёк Падший Падре своим неестественным тенором.
– Чего?!
– Сам подумай: скоро откроются порталы, что соединены с другими порталами, а те – ещё с одними, и так до бесконечности! Оттуда хлынут демоны всех видов и размеров, а энергия, что хлынет по этим лабиринтам будет только раздувать размеры Бликов! Мир может погибнуть! И он погибнет!
– И этим ты добьёшься своей цели? Все отправятся к праотцам и увидят Господа воочию?
– Нет, – отмахнулся от моих слов Гроул, – Мир может погибнуть, но Господь, увидев это, непременно спустится на землю с армией серафимов и защитит человечество от гибели! Явит силу свою и волю свою, десницей своей закроет он Блики и спасёт человечество! Все, кто сейчас будет там, наверху, увидят его, узрят его силу и убедятся в сущности его!
Отступив на шаг назад, Гроул улыбнулся мне, его глаза засияли искрой бесконечного счастья и полного безумия. Он искренне верит, что всё сказано им истинно, он совершенно не осознаёт всей глупости своих слов. Он оказался ещё большим психом, чем можно было даже представить…
– Пойдём со мной! – предложил он, – Уберём оружие, поднимемся и узрим лик его!
Мне уже не удастся разубедить его в этих словах, мне не остановить хода его мысли. Остаётся лишь немного подыграть…
– Ладно, – сказал я и опустил пистолет в пол.
Хестер улыбнулся, словно дитя, получившее подарок лучше, чем просил у родителей. Он счастлив. Для счастья ему хватает веры в собственную правоту. Но он неправ…
– Идём, – опустил револьвер Падший Падре и махнул мне рукой.
Сумасшедший двинулся к лестнице, ведущей в переднюю часть дома, беззаботно подставив спину. Наивный ребёнок полагает, что я поверю в его глупости, проникнусь его фанатизмом и поскачу с ним под руку. Глупо…
Я осознаю, что поступаю низко, грязно и подло, осознаю, что действую аморально. Но как тут ещё поступишь с этим выродками? Даже с Гроулом, который никого не убил и всегда хотел совершить добрый поступок…
Я прицелился и выстрелил Хестеру у в затылок. Пуля разнесла ему плоть и череп, поразила прокажённый сумасбродством мозг, брызнувший грязно-бордовым фонтаном. Оступившись, труп священника рухнул, подняв целое облако с пыльного пола.
Думаю, нет, никто не снизойдёт с вечно хмурых и седых небес. Думал бы иначе – не стал бы убивать бедного Хестера. Он не хотел, но стал опасным преступником, которому не место в моём городе. Шериф сделал своё дело…
От заумных бесед с собственной совестью меня отвлекли трое сектантов, которых какой-то плешивый и лохматый чёрт дёрнул вернуться в подвал. Трое крепких мужичков с оружием и бородами моментально оценили обстановку и решили быстренько отправить меня следом за своим идейным лидером.
Я рванул за опору, отстреливаясь на ходу. Сначала я незначительно промазал, но вторым выстрелом, сделав поправку, поразил одного из них точно в живот. Грохнули выстрелы, меня минули вражеские пули и… все противники оказались вдруг мертвы. Я же стрелял только дважды, причём один раз промазал.
Здесь есть кто-то ещё, и, резко обернувшись, я обнаружил этого кого-то. В дальнем конце застыл с револьвером в руке достаточно неожиданный персонаж – уполномоченный по делам раскрытия преступлений, связанных с высокопоставленными людьми, инспектор Аксель Джерманхаузер. Вот так сюрприз мне под руку!
Выдержав положенную паузу, инспектор с каменным лицом, выражающем крайнюю степень искреннего равнодушия к происходящему, опустил оружие. Пощёлкивая пальцами свободной правой руки, светловолосый Аксель двинулся в мою сторону:
– Август Х-хромер, Вы за-завели меня в любопытное ме-место…
Вырубить его, чтоб не задерживал? Вполне логично и гуманно.
– Не бе-беспокойтесь, – прочитал мои опасения Аксель, – Думаю, в-в-все о-обвинения с вас м-мо-можно снять.
– С чего это вдруг? – насторожился я, отступая от приближающегося инспектора.
Тот застыл на месте и даже прекратил щёлкать пальцами, подарив мне хмурый взгляд, словно я тут порю горячку не хуже Хестера.
– Не г-говорите г-глупостей, Август. Я стоял з-за углом и с-слышал всё, что с-с-сказал этот ме-мерзавец, – небрежный жест в сторону мёртвого Гроула, – До-должен признать, что мы за-заблуждались н-на в-ва-ваш счёт…
– А раньше не могли понять? У меня было алиби, и я помогал следствию!
– Сэр Г-гамильтон Ро-рокфеллер тоже помогал с-следствию, да и не б-без алиби си-си-дел, – на невозмутимом лице инспектора не дрогнула ни единая мышца, – Как в-видите, он оказался па-паршивой овцой…
Да, авторитетно не признавать свои ошибки этот субъект умеет. Видимо, именно поэтому он и занимается делами, в которых замешаны сильные мира сего.
– Как вы меня выследили? Заметили с краю от толпы?
– Вовсе н-нет, я с-следую за ва-вами от са-самого особняка Ро-рокфеллера, – инспектор с интересом заглянул мне за спину, – Ре-решил заехать и п-проверить охрану, но н-на-наткнулся на г-гору т-трупов. А тут ещё из окна вы-вылетает та т-т-тварью. Я просто с-с-спрятался в ва-вашем экипаже – вы н-не потрудились его п-проверить. Д-д-дальше вы ме-меня сами до-довезли.
Выходит, это в него, выглядывающего из-за угла целился Ульрих там, наверху. Я тогда даже не думал о хвосте.
– Вот так просто?
– Разумеется. В-вы п-позволите?
Ответ уполномоченному был абсолютно не нужен, так как он молча проследовал мимо меня и остановился возле тела Гроула. Пару секунд непроницаемый инспектор стоял над трупом, после чего его лицо сильно исказилось, его перекосило от лютой ненависти и неудержимой ярости. Аксель высадил в мертвеца остатки барабана.
От такой беспричинной жестокости мне прямо стало не по себе.
– Прошу п-прощения, – вновь стал невозмутимым и спокойным инспектор Джерманхаузер и принялся неторопливо перезаряжаться, – И-иногда не могу с-с-сдержать себя. Видите ш-шрам? – он указал на белую полосочку, пересекающую губы, – Одна г-г-гнида ножом по-полоснула – за-застрелил и утопил в ре-ре-реке. Он до сих п-пор числиться в-в-в розыске, хотя это п-п-произошло пятнадцать лет на-назад.
– Интересные откровения, – поощрил я чудаковатого человека, но превосходного сантиба, – Но там наверху Кровавый Бутон открывают.
Инспектор задрал голову вверх, словно способен был разглядеть что-то сквозь доски, и ответил, что примечательно, без единой запинки:
– Тогда не будет медлить.