Почему я испытывал «странное» чувство? Дело в том, что за 30 лет профессиональной работы в журналистике мне посчастливилось встречаться с многими физиками-ядерщиками. Вполне естественно, я распрашивал их о создании ядерной бомбы. Мне многое рассказали и рядовые участники событий, и руководители уранового проекта — Ю.Б. Харитон, Я.Б. Зельдович, К.И. Щёлкин и другие. Казалось, я знаю так подробно о тех днях, что уже трудно что-либо добавить, тем более, что я перечитал, наверное, все, что вышло у нас по этой тематике, видел открытые и закрытые фильмы, рассказывающие об испытаниях оружия. И тем не менее рукопись Виктора Ивановича Жучихина я читал с удивлением: оказывается, нигде нет тех подробностей, что изложены автором столь скурпулезно и точно — все-таки у него феноменальная память на события и людей. Огромное вам спасибо, Виктор Иванович, за столь кропотливый и самоотверженный труд!
Мне посчастливилось, несколько раз встречаться с Жучихиным. Чаще всего мимоходом, во время разных испытаний — будь то в тюменьской тайге или в Средней Азии, на Севере или в южных степях. То было во время проведения промышленных ядерных взрывов, в осуществлении которых Жучихин играл большую роль. Я знаю, что он завершает большую книгу об этих работах, опять-таки, пожалуй, останется в истории уникальный документ, подробно рассказывающей о программе работ, весьма необычных, осуществленных нашими учеными и специалистами. Не будь Жучихина эта страница истории, как и о создании первой атомной бомбы, могла быть навсегда кануть в Лету.
В Челябинске-70 мы долго беседовали с Виктором Ивановичем. Человек он увлеченный, гордый тем, что ему довелось сделать за свою жизнь, уверенный в будущем. Он ни о чем не сожалел, не жаловался, хотя судьба — а точнее наша действительность! — обходится с ним несправедливо. Виктор Иванович когда-то получил персональную пенсию, но потом их упразднили, а потому сейчас пенсия у него меньше, чем у уборщицы, которая работала в его отделе. Дело в том, что никогда не хранил он документы, а те, что были у него во время войны, которую он прошел и где был тяжело ранен, утерял. Попробовал он что-то восстановить, но столкнулся с чиновниками, махнул рукой и вновь сел за письменный стол, чтобы рассказать людям об "атомном веке", рождение которого он не только видел собственными глазами, но и участвовал в создании самого грозного оружия XX столетия.
Владимир ГУБАРЕВ.