SkyNet на Секретной Службе: Об одном невидимом, но крайне существенном рынке для ИТ-индустрии

Михаил Ваннах

Опубликовано 27 апреля 2013

Мы живём в эру, когда образы, почерпнутые из коммерческой мифологии, формируют реальность. Кто самый известный рыцарь плаща и кинжала? Конечно Бонд, Джеймс Бонд! А кто его начальник? Понятно, что М. И с 1995-го года — число читающих книги Яна Флеминга вряд ли велико, да и сам этот страстный библиофил a book в бондиане употребил лишь однажды — каждый кинозритель знает, что М — это женщина. (Ну, если быть совсем точным, британскую контрразведку MI-5 женщина возглавила ещё раньше: Стелла Римингтон была директором этой организации с 1992 до 1996-го года.) Но американцы отставали. Секретную Службу, «топтунов» президента США, женщина возглавила сначала в фильме Olympus Has Fallen, американская премьера 22 марта 2013 года, а лишь 27 марта 2013 года на эту должность в реальной жизни заступила Джулия Пирсон.

Сюжет Olympus Has Fallen, с начальницей Секретной Службы, обогнал реальную жизнь…

Ну а теперь опять идут неясные разговоры. Как там у Смелякова?

Прошёл неясный разговор, как по стеклу радара, Что где-то там погиб майор Эрнесто Че Гевара. Шёл этот слух издалека, мерцая красным светом, Как будто Марс сквозь облака над кровлями планеты

Правда, теперь неясные разговоры касаются всего лишь карьерных назначений. Ну, кто из шпионов наиболее ценим и любим профессиональными патриотами-пропагандистами? Конечно же, Аллен Даллес с его пресловутым планом, на обличении которого возникла масса видных имён. А неясные (смутна даже в добросовестной The Christian Science Monitor) разговоры посвящены тому, что должность Аллена Даллеса нынче достанется женщине. Женщине неназванной, даже литерой не обозначенной… Но именно леди-невидимка, похоже, возглавит «руки» ЦРУ — его Национальную службу тайных операций (в прошлом — Департамент планирования и Оперативный департамент) в ранге директора.

Но когда Невидимка (смотрим роман Уэллса) становился видимым? А когда его забрасывало грязью и пачкало кровью. Ну, вот тут и грязь и кровь тоже имеют место. Дело в том, что, по рассказам американской печати, загадочная дама в 2005 году подписала (вместе с тогдашним директором Хосе Родригесом) приказ об уничтожении аудиозаписей допросов, имевших место в тайной тюрьме ЦРУ на территории. Тюрьма тайная, то есть незаконная. И допрашивали, вроде бы не гнушаясь пытками (о бутылках из-под шампанского речи, кажется, не было…). И Washington Post эти игры на свет . И Департамент юстиции США расследование проводил. Но обвинений никому не предъявили… А теперь и будто бы на высокий пост назначили. Единственно, что грязь фигуру невидимки малость обозначила.

Сформулируем сухой остаток. Даже при нахождении страны на вершине планетарной пищевой пирамиды, даже при наличии эффективных механизмов контроля гражданского общества над силовыми ведомствами, даже при массовом помешательстве на политкорректности всё равно сохраняется нужда в тайных и кровавых делишках. За которые кто-то берёт ответственность. Кто-то… Имени кого население не знает… Но фигура всё равно обозначена, оконтурена грязью и кровью. И обозначения этого при каком-то (пусть и не очень вероятном ходе событий) может быть достаточно, чтобы политические конкуренты (прекрасно знающие все персоналии) поволокли на расправу…

Не ради законности и политкорректности, конечно, а ради своей — чисто внутриполитической — игры. И вот тут-то в игру вступают технологии. Дело в том, что на них не распространяются моральные ограничения. Дело в том, что роботов невозможно судить.

А у книжки Рэя Курцвайля совсем штатский вид…

Вот забавные из мира нейросетей. Глубокое обучение, deep learning, позволяет опытным образцам от Google вдвое лучше распознавать кошечек на роликах из YouTube. Смешное применение? Требующее к тому же астрономических расходов машинных ресурсов. Только вот кристаллы технология позволяет штамповать со всё падающими и падающими издержками… И легко предсказать, кто купит первую систему, способную эффективно опознавать лица и распознавать речь. А ещё — перевод. Практический интерес разведок к тому и иному региону легко распознать по найму на госслужбу знатоков русского, арабского, пуштунского, фарси…

И не так давно директор Microsoft по разработкам Рик Рашид систему машинного перевода с английского на мандаринский, функционирующую практически в реальном времени. Созданную также на основе технологии нейросетей. Опять-таки понятно, у кого такая система заведется у первого… У любознательных организаций, бюджет которых почему-то скрывается даже в странах устоявшихся демократий. Кстати, огромное преимущество для секретности. Представим себе, что вдруг некая разведка некой державы начинает печатать в огромных количествах объявления о найме переводчиков с мандаринского (или, как у нас говорят, путунхуа). А для бойцов начинают печататься китайские разговорники… Тут уж самый ленивый начнет повышать готовность Второй артиллерии (как в Поднебесной называются ракетные войска).

Интересно, когда в планшеты военного стандарта MIL-STD-1553 начнут влезать полноценные переводчики?

А железо у компьютеров-переводчиков национальной окраски не имеет. Закупаешь его и закупаешь, поддерживая спрос на кристаллы, лепишь в стойки… А какого языка софт установишь на подавляющее большинство систем перед днём Д (ну, реально, в день Д¬–180, а то и Д–365), никто ж не увидит. Хочешь — мандаринский. Хочешь — фарси… Всё произойдёт внутри трёхбуквенного агентства, с допуском только сильно авторизованного персонала. И языковые пакеты в планшеты офицеров и коммуникаторы бойцов зальют аккурат в час Ч, и не секундой раньше. (Кстати, развлекаться склонением китайского глагола «мочь» дано лишь россиянам…) Шутки? Какие уж шутки… Прекрасно представляется, как некто в аккуратном костюме, помахивая лазерной указкой или пультом, демонстрирует сенаторам-конгрессменам в «закрытом» подкомитете слайды, витийствуя про примерно эти достоинства, и выбивает дотации и контракты на такие разработки. Это — неизбежно!

Этим оборачивается непрошедшая информация

И денег, скорее всего, дадут. Не понравился избирателям взрыв в Бостоне. И с этим будут бороться. Со всей серьёзностью и не жалея средств. Вообще уже узнаются занимательнейшие факты — причём не из левацко-малотиражной прессы, а из профессиональнейшей и солиднейшей The Wall Street Journal. Вот какую любопытнейшую вещь мы про бостонского бомбиста: «In New York, Tamerlan Tsarnaev’s mosque quarrel and his sudden behavioral changes might well have been reported by concerned worshipers, the imam himself, or other fellow Muslims». То бишь даже новоамстердамский имам обязательно заложил бы тамошней полиции выходца с Кавказа, сменившего фасон одежды на традиционный и отпустившего бороду… Ну а уж полиция, получив сигнал, непременно отследила б покупку кастрюль-скороварок! Но — не получилось. Ежели рассматривать американских правоохранителей как нейросеть, то весовой коэффициент для информации от ФСБ РФ был обнулён где-то в недрах ФБР-ЦРУ… Ну а теперь прикинем, кто лучше всего работает с Big Data? А? Мы, которые наследственно можем оперировать с семью параметрами (или около того), или компьютеры, прокручивающие гигантские матрицы? На кого возложат такую обязанность?

 

Красное на звёздно-полосатом: почему Huawei уходит из США?

Евгений Золотов

Опубликовано 26 апреля 2013

Huawei Technologies покидает Америку. Один из крупнейших производителей телекоммуникационного оборудования на планете — а кто-то считает, что и самый крупный — «более не заинтересован в присутствии на рынке Соединённых Штатов» (слова Эрика Ху, исполнительного вице-президента компании). И причиной тому — отнюдь не конкуренция или отсутствие спроса. Как прозрачно намекнул другой высокопоставленный руководитель Huawei, Ли Санки, причины — геополитические. Попросту говоря, китайский гигант устал от «красной паранойи»: постоянных подозрений, домогательств и препонов, возводимых американцами, видящими в Huawei вражеского лазутчика.

Основанная в 1988 году бывшим военным (Рен Женгфей, сейчас ему 68 лет, и он всё ещё у руля компании), Huawei занимается всем, что так или иначе связано с беспроводными коммуникациями. Это и полный спектр оборудования, от сотовых станций до USB-модемов, смартфонов и планшеток, и сервисы и программное обеспечение для корпоративных клиентов. Акцент, впрочем, всегда остаётся на работе с телекомами (сотовыми операторами прежде всего), которые приносят три четверти всей выручки, и на перспективных разработках: почти каждый второй человек в компании — а это почти семьдесят тысяч сотрудников — заняты тем, что Запад называет R&D, а по-русски описывается пространным определением «научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы».

При этом Huawei не стесняется слушать и пользоваться советами со стороны (выстроить современную, новаторскую корпоративную структуру ей, в частности, помогла IBM). И совсем не удивительно, что почти каждый крупный телеком мира нынче использует её оборудование, а присутствует компания почти на каждом мало-мальски крупном национальном рынке — в том числе на местном китайском, на рынке европейских стран, России ну и, конечно, Штатов. С той лишь разницей, что в США сотовые операторы уже почти клянутся на конституции, что ничего у Huawei не покупали и покупать не будут.

Упрёки, щедро рассыпаемые в адрес Huawei, обусловлены прежде всего её «нечистым» происхождением. Слишком быстро крохотная фирмочка, построенная бывшим военным инженером буквально на несколько тысяч долларов, выросла в гиганта мирового уровня. За этим явно стоят деньги Коммунистической партии Китая. В этом её подозревают и Штаты, и Европа, только последняя видит здесь предпосылки для нечестной конкуренции (легко выдавливать соперников, когда за тобой бюджет крупнейшей политической партии в мире!), а первые — политический интерес. Ведь наверняка Китай «вырастил» Huawei не просто так. Наверняка в хуавеевском железе спрятаны «закладки», с помощью которых китайские спецслужбы подслушивают телефонные переговоры, вообще перехватывают информацию на самом низком уровне и смогут обеспечить своей стране решающее преимущество в случае войны.

Отдельная история — отношение компании к интеллектуальной собственности. Как и многие другие молодые высокотехнологичные китайские стартапы, первые лет пятнадцать жизни Huawei не стеснялась копировать наработки конкурентов, на чём время от времени и попадалась. Теперь, однако, чем дальше, тем чаще ревнителем патентной чистоты выступает сама Huawei

Отсюда один шаг до упрёка в чрезмерной секретности. Корпоративное устройство Huawei — тайна за семью печатями. Это частная компания (её акции не торгуются на бирже), так что финансовая отчётность закрыта от посторонних; состав совета директоров был раскрыт лишь несколько лет назад; в руководстве сплошные зятья-братья-дети, и так далее, и так далее. Национальные особенности китайского (и вообще азиатского) бизнеса, где секретность — обычное дело, Запад в расчёт не принимает: желаешь работать с нами — работай открыто! Стоит ли удивляться, что минувшей осенью спецкомиссия при Конгрессе США прямо назвала Huawei (и её «младшую сестрёнку» ZTE) угрозой для национальной безопасности и рекомендовала бизнесу и государственным организациям воздержаться от приобретения её продуктов?

Справедливости ради нужно отметить, что подозревают Huawei не только Соединённые Штаты. Евросоюз, Австралия, Индия тоже смотрят на красного богатыря искоса. Но в Америке процесс зашёл дальше всего: в официальном финансовом плане на текущий год госорганизациям запрещается приобретать ИТ-системы у китайских компаний — и подозрения к Huawei явно стали для этого запрета определяющими.

Что ж, только за последние пару лет мне дважды доводилось писать о нарастающей красной истерии в Штатах (см. «» и «»). И продолжаться бесконечно это конечно же не могло. Во вторник Эрик Ху выдал своё историческое «», а его коллеги пояснили, что это не план, а констатация факта. Вот уже год, как Huawei смещает фокус активности с Соединённых Штатов на другие иностранные рынки. Конечно, об этом догадывались, но одно дело — строить догадки, а другое — получить официальное подтверждение.

Признание Ху произвело эффект разорвавшейся бомбы, несколько смягчённый, впрочем, разъяснениями, которые дали представители Huawei буквально осадившим их журналистам. Так вот, «потеря интереса» не означает, что компания полностью сворачивает бизнес в США. Речь идёт только об отношениях с крупными телекомами, об оборудовании для сотовой связи. Но, учитывая, что для Huawei это ключевое направление, действительно можно считать, что компания покидает Америку.

Нет худа без добра: «красная паранойя» помогла оценить преимущества opensource-продуктов. Такое оборудование для сотовой связи в США производит, например, Range Networks: сравнительно дешёвое, с открытыми исходниками, снимающее значительную часть опасений, по крайней мере, относительно «закладок» в управляющем коде

Самое интересное теперь — кто пострадает больше: сама компания или телекоммуникационный бизнес США? Huawei уже признала, что случившееся в последний год обострение «красной болезни» ударило по текущей выручке, и чем дальше, тем заметней теперь будет разница. К 2017 году «нехватка Америки» в продажах Huawei станет причиной недополучения миллиардов долларов ежегодно. С другой стороны, американский бизнес — производители оборудования для беспроводной связи, его покупатели — остаются без сильного конкурента. Для них словно бы создаются тепличные условия. На первое время это, конечно, облегчит им жизнь (Huawei здорово давила ценами), но вот в перспективе — когда из национальной теплицы американские вендоры попадут «в поле», где столкнутся и с европейскими «культурами», и с китайскими «сорняками» — конкурентоспособность американской продукции может подвести. Не случайно десяток деловых ассоциаций (в том числе скандально известная BSA) написали на днях в Конгресс США в защиту китайских производителей: мол, безопасность ИТ-продукта — следствие не того, кто и где его произвёл, а прежде всего того, как он сделан, как используется, как сопровождается.

Наконец, кажется интересным поддаться минутной слабости и посмотреть на мир вокруг себя глазами «красных параноиков». Но давайте применим эту мерку не к китайским, а к американским компаниям. В недавней беседе с другом, повидавшим свет, мне посчастливилось сделать именно это. Не слишком ли красивым получился взлёт у Facebook? Не слишком ли гладко идёт завоевание информационного пространства Google? Не стоят ли за ними американские спецслужбы, которым иметь такое всепроникающее око, естественно, очень хочется? И не пора ли нам задуматься о последствиях нашего увлечения Фейсбуком, Гуглом, айфонами-андроидами?

Так же, как давно уже задумались китайцы.

В статье использованы иллюстрации , ,

 

Девять стартапов новой волны, которая принесёт нам следующие Apple, Google и Facebook

Олег Парамонов

Опубликовано 25 апреля 2013

Если верить экспертам, назревает , которая приведёт к не менее значительным переменам, чем появление интернета или персонального компьютера. О том, что это значит, говорится в статье «» (если ещё не читали её, прочитайте). А тут давайте поговорим о первых компаниях, которые обязаны своим существованием этим событиям.

Некоторые из них строят космические спутники, которые стоят на несколько порядков дешевле обычных. Другие разрабатывают роботов или уникальные транспортные средства. Третьи занимаются интернетом вещей и фантастическими интерфейсами.

Nanosatisfi

Американской аэрокосмической отраслью заправляют компании, главным заказчиком которых было и остаётся военное ведомство. Щедрость и консерватизм военных совершенно не способствуют прогрессу. Зачем прилагать усилия, если военные охотно платят за технологии тридцатилетней давности, причём платят втридорога? Незачем.

На таком печальном фоне продукт Nanosatisfi кажется почти чудесным достижением, хотя, в сущности, вся заслуга его разработчиков сводится к тому, что они воспользовались компонентами, которые разработаны в этом, а не в прошлом веке. Компания строит крохотные и невероятно дешёвые спутники, набитые датчиками всех сортов. Внутри корпуса с габаритами 10х10х30 сантиметров скрываются камера высокого разрешения, спектрометр, магнетометр, счётчик Гейгера и ещё пара десятков приборов.

Для того чтобы изготовить, запустить в космос и обслуживать малютку, требуется всего 350 тысяч долларов — совершенно не космические деньги. Первая пара таких аппаратов отправится на орбиту летом и осенью этого года. В Nanosatisfi планируют сдавать их напрокат за 250 долларов в неделю.

Основатели компании рассчитывают, что данные, которые собирают миниатюрные спутники, найдут массу практических применений. В частности, они могут быть полезны авиалиниям, компаниям, занимающимися контейнерными грузоперевозками, хедж-фондам и добытчикам полезных ископаемых. Да что там, при такой цене подключиться к спутнику может себе позволить почти каждый.

Ouya

Игровые приставки нового поколения, которые разрабатывают Sony, Nintendo и Microsoft, столкнутся с неожиданной конкуренцией. С одной стороны, им придётся соперничать с компанией Valve, которая планирует выпустить приставку Steam Box, представляющую собой обычный ПК, подключенный к телевизору и работающий под управлением Linux. С другой стороны, их ждёт столкновение с Ouya — сверхдоступной консолью на основе Android.

История Ouya типична для «железных» стартапов нового поколения. Разработчики приставки не стали искать инвесторов, а сразу направились на Kickstarter. Проект без труда получил 8,5 миллиона долларов (это одна из самых крупных сумм, собранных с помощью краудфандингового сервиса) и бесплатный пиар впечатляющих масштабов: о новой приставке рассказали все крупные англоязычные СМИ.

Ouya построена на основе компонентов, которые используются в мощных мобильных телефонах и планшетах: четырёхъядерный процессор ARM, работающий на частоте 1,7 ГГц, гигабайт оперативной памяти, восьмигигабайтный флэш-накопитель и мобильный графический чип nVidia. Всего этого явно недостаточно для того, чтобы соперничать с новыми XBox и PlayStation по мощности, но этого и не требуется. Ouya будет брать покупателей не количеством треугольников на экране, а ценой: всего сто долларов.

Несмотря на то что приставка использует Android, на ней будут идти не только мобильные игры. У руля Ouya стоят ветераны игровой индустрии — в том числе выходцы из Microsoft, в прошлом работавшие над XBox. Их связи помогли начинающей компании сделать невозможное — заручиться поддержкой знаменитых игровых студий. Над играми для Ouya уже работают создатели Final Fantasy, Call of Duty, Monkey Island и Grand Theft Auto.

Nest

Компанию Nest основал Тони Фэделл — важная фигура в истории Apple. Фактически его можно считать отцом iPod: Фэддел лично принимал участие в разработке первого популярного MP3-плеера, а затем несколько лет возглавлял соответствующее подразделение компании.

Nest предназначен для поддержания стабильной температуре в доме. В отличие от большинства конкурирующих продуктов он, во-первых, обладает удобным и современным интерфейсом (тут чувствуется почерк выходца из Apple), а во-вторых, пытается самостоятельно разобраться в том, что нужно обитателям дома, где он установлен.

Кроме команд, которые отдают сами пользователи, Nest учитывает массу других факторов. С помощью датчиков температуры и движения, размещённых в разных частях дома, он узнаёт, есть ли в доме люди и где именно они находятся. Прогноз погоды, который термостат загружает из интернета, помогает ему планировать расход энергии на обогрев или охлаждение помещений. Наконец — это ключевая особенность устройства — Nest следит, как регулируют температуру его владельцы, и если за ними водятся определённые привычки, он начинает следовать им без лишних напоминаний.

Leap Motion

В основе некоторых стартапов лежит продукт, под который подгоняют технологии. Другие начинают с технологии и лишь затем пытаются обратить её в продукт. Leap Motion относится ко второму типу.

Устройство, которое разрабатывает компания, представляет собой небольшую коробочку величиной примерно с жёсткий диск. Если подключить его к компьютеру и положить под дисплей, то происходящим на экране можно будет управлять при помощи жестов.

В известном смысле коробочка Leap Motion напоминает Kinect. Разница в разрешении — Kinect куда грубее. Технология Leap Motion позволяет отслеживать движения пальцев с точностью, недоступной большинству сенсорных экранов, — до 1/100 миллиметра.

В развитие технологии уже вложено около 45 миллионов долларов, осталось найти ей применение. Удастся ли это, большой вопрос. С помощью Leap Motion можно воспроизвести футуристический интерфейс из фильма «Особое мнение», но зачем? Мышь и клавиатура не так эффектно выглядят, но всё же куда удобнее.

Lockitron

Lockitron — это электронная насадка на обыкновенный дверной замок, которая позволяет управлять им дистанционно с помощью мобильного телефона. Вместо ключей используется специальное приложение или, если телефон не поддерживает приложений, SMS с кодом.

Этим возможности Lockitron не исчерпываются. Как всякий современный гаджет, он оснащён датчиками и постоянно подключён к интернету. Когда дверь была открыта или закрыта без ведома владельца, устройство сообщает ему об этом по телефону. Кроме того, Lockitron улавливает стук в дверь — это ещё один повод для отправки уведомления.

Для владельцев последних моделей iPhone есть дополнительная функция: замок можно открыть, даже не доставая телефона из кармана. Достаточно приблизиться к двери, и устройство само свяжется с телефоном по Bluetooth и, если у его обладателя есть право на вход в помещение, автоматически отопрёт его.

Идея попала в точку. Несмотря на то что это первый и пока единственный продукт компании, когда она объявила на своём сайте о приёме предварительных заказов, к ней выстроилась очередь длиной в 15 тысяч человек (виртуальная, конечно, но всё же). В первый же день Lockitron принёс своим создателям 500 тысяч долларов, а ещё через несколько суток сумма предзаказов перевалила за два миллиона.

Double Robotics

Double Robotics — одна из компаний, которая выросла под крылом Y Combinator, инкубатора стартапов Пола Грэма. Первого робота телеприсутствия они сделали не на продажу, а для себя: с его помощью они хотели следить за работой своих партнёров в Китае. Он оказался таким удачным, что в Double Robotics решили превратить его в коммерческий продукт, а свою первоначальную идею отложить до лучших времён.

Робот Double напоминает самокат Segway с iPad вместо водителя. Благодаря ему сотрудник, находящийся в другом офисе или даже дома, может делать вещи, которые трудно воспроизвести с помощью обычных телеконференций: крутить головой, самостоятельно перемещаться с места на место и т. д.

Дистанционный сотрудник управляет машиной с помощью собственного планшета, на экране которого отражается всё, что видит камера робота. В свою очередь экран робота показывает лицо человека, который им управляет. Батареи хватает на семь часов работы, а для подзарядки достаточно двух часов.

Double — это не первый робот телеприсутствия, но он значительно дешевле, чем его аналоги. Например, робот компании Anybots, имеющий подобную функциональность, стоит 10 тысяч долларов. Цена Double в пять раз меньше.

Boosted Boards

Boosted Boards — ешё один выходец из Y Combinator. Компания разрабатывает электрифицированный скейтбоард (точнее, лонгбоард, но это детали) и делает это с неожиданной серьёзностью. Эта доска на колёсиках предназначена не для забавы.

Создатели Boosted Board полагают, что электроскейтбоард будут использовать, чтобы быстро преодолевать относительно небольшие расстояния — например, покрыть километр-другой от остановки общественного транспорта до цели. Есть некоторые сомнения, что из этого что-то выйдет, хотя для описанной задачи такая доска действительно прекрасно подходит. Она куда легче и компактнее, чем велосипед или тем более Segway, и при этом не требует для использования ни умения, ни физической подготовки.

Устройство довольно интересно и с технической точки зрения. Несмотря на то что заряда хватает на 9,5 километров, а максимальная скорость достигает 32 километров в час, батарея, электроника и двигатель исключительно компактны. Вся конструкция весит всего лишь 5,4 килограмма. Идиллическую картину несколько портит относительно высокая стоимость. За 1290 долларов можно купить кое-что посерьёзнее доски с моторчиком.

Впрочем, успешная кампания по сбору денег на Kickstarter подтверждает, что идея не так безнадёжна, как может показаться. В Boosted Board надеялись собрать на краудфандинговом сервисе 100 тысяч долларов, однако интерес к электроскейтбоарду оказался выше ожидаемого. Поклонники пожертвовали на организацию производства 467 тысяч долларов.

SmartThings

SmartThings — это более смелое развитие той же идеи, которая привела к появлению Nest и Lockitron. Вместо специализированного прибора, который берёт на себя одну-единственную функцию, этот стартап выпускает набор датчиков и контроллеров, позволяющий компьютеризовать целый дом.

Центральный элемент SmartThings — специальный хаб, к которому по беспроводной связи подключаются все остальные компоненты. Список компонентов довольно внушителен. С помощью компьютеризованных розеток можно дистанционно включать или выключать электроприборы. Датчики влажности помогают следить за тем, не текут ли трубы. На двери, окна и шкафы можно установить датчики, которые улавливают, когда те открываются и закрываются. Датчики движения срабатывают, если в комнате кто-то есть. Кроме этого, SmartThings выпускает или планирует выпускать замки, термостаты, датчики дыма и давления.

Как водится, компания прошла раунд Kickstarter. Пользователи пожертвовали ей 1,2 млн долларов, что почти в пять раз выше суммы, которую создатели SmartThings просили изначально.

Romotive

Робот Romo выглядит как младший брат серьёзного Double, о котором рассказано выше. Разница в размерах: он значительно меньше и использует в качестве «мозга» не iPad, а iPhone. Romo тоже можно использовать для телеконференций, но это далеко не основная его функция. Для офисов он ростом не вышел. Этот робот — в первую очередь игрушка, что-то вроде подвижного и программируемого «Фурби».

 

Возвращение к реальности: следующие Google и Facebook не будут заниматься интернетом

Олег Парамонов

Опубликовано 25 апреля 2013

Стартапы появляются волнами. Сначала все разрабатывают облачные сервисы. Через пару лет проходу нет от социальных сетей. Затем самой горячей темой становятся мобильные приложения. Что будет дальше? Кое-что необычное. Грядёт не волна, а настоящее цунами, и впервые за пятнадцать лет самые интересные проекты, которые оно несёт, не имеют отношения к интернету.

История многих легендарных компаний и начинается с импровизированной мастерской в чьём-то гараже. Первые автомобили, первые самолёты, первые персональные компьютеры (да и компьютеры вообще, если вспомнить довоенные работы ) — их придумали и построили не серьёзные корпорации или государственные конструкторские бюро, а энтузиасты, которые не боятся непроверенных идей.

Вот он, тот самый гараж, где собирали первые компьютеры Apple

Нетрудно заметить, что сейчас дело обстоит совершенно иначе. Последняя волна стартапов, разрабатывавших не код, а реальные вещи, схлынула четверть века назад, после чего программное обеспечение и интернет превратилась едва ли не в единственные направления, где могли развернуться начинающие.

Великие изобретения редко случаются без внешнего стимула. Успехам в освоении космоса мы обязаны гонке вооружений и напряжённым отношениям между СССР и США. Компьютеры появились на исходе Второй мировой войны для баллистических расчётов и взлома немецких шифров. Но ничуть не реже стимулом становилась не война, а крупная награда, привлекающая к решению важной задачи.

Организовать производство всегда было труднее, дороже и рискованнее, чем написать программу, но к началу девяностых необходимые вложения окончательно вышли за пределы возможностей потенциальных продолжателей дела Возняка и Джобса. Любители могут разработать приложение для мобильного телефона, но сам телефон, не говоря уж о компонентах, из которых он состоит, на коленке при всём желании не сделать. Не случайно производителей телефонов можно пересчитать по пальцам. Для того, чтобы заняться этим бизнесом, нужно с самого начала быть гигантом.

Казалось бы, не беда, но не всё так просто. Хотя у крупных компаний есть и ресурсы, и специалисты, они, как правило, используют их совсем по-другому, чем стартапы. Им проще двигаться по однажды взятому курсу, ведущему в известном направлении, а не метаться из стороны в сторону. Последствия этого мы наблюдали в течение последних двадцати лет: пока интернет бурлил новыми идеями, компьютеры и электронные гаджеты становились мощнее, компактнее и дешевле, но по существу .

Застойные времена кончаются. Такого мнения придерживается один из основателей инкубатора стартапов Y Combinator Пол Грэм. В конце прошлого года он на своём сайте статью, в которой предсказывает скорое возрождение «железных» стартапов:

«На производстве вещей тяжелее строить бизнес, отличающийся быстрым ростом, чем на основе программного обеспечения. Однако так считалось не всегда. Это относительно свежая идея — она в ходу примерно с 1990 года. Не исключено, что превосходство софта было временным явлением.

Хакеры всегда любили возиться с железками, а потребители охотно покупают реальные вещи. Если разрыв между усилиями, необходимыми для создания «железного» продукта и для разработки приложений, начнёт сокращаться, то «железных» стартапов станет куда больше».

Чем вызвано сокращение разрыва? Ответ на этот вопрос даёт новая книга Криса Андерсона — автора, который несколько лет назад пустил в оборот меткие термины «» и «».

Андерсон убеждён, что назревает новая промышленная революция, которая перевернёт мир с ног на голову. Революцию возглавит новое поколение умельцев-любителей, вооружённое интернетом, современными средствами проектирования и недоступными двадцать лет назад инструментами.

В отличие от самодельщиков прошлого, работавших в изоляции друг от друга, они меняются схемами, идеями и наработками в интернете. Краудфандинговые сервисы вроде Kickstarter помогают им с самого начала наладить прямую связь с будущими потребителями. Доступные микроконтроллеры, станки с ЧПУ и на пару порядков ускоряют разработку, а стандартные форматы данных делают переход от полукустарного прототипа к продукту, произведённому на заводской линии где-нибудь в Китае, куда более быстрым занятием, чем раньше.

«Три парня с ноутбуками» — такое описание подходило ко множеству интернет-стартапов, — замечает Андерсон. — Теперь оно подходит и для компаний, которые занимаются реальными вещами».

Свежая поросль «железных» стартапов уже успела показать себя. Взять хотя бы горячую тему последних месяцев — умные часы, которые, если верить слухам, разрабатывают и в Apple, и в Google, и в Samsung. Все три гиганта заинтересовались часами лишь после того, как небольшая компания Pebble Technologies наглядно продемонстрировала, что на такие устройства есть спрос, и ещё какой.

Год назад в успех умных часов не верил никто. Отчаявшись найти инвесторов, разработчики из Pebble Technologies отправились на Kickstarter и попросили необходимые для начала производства 100 тысяч долларов у потенциальных покупателей. Интерес публики к умным часам на порядок превзошёл самые смелые ожидания. Вместо 100 тысяч пользователи Kickstarter пожертвовали Pebble 10 миллионов долларов.

Умные часы Pebble

Вряд ли часы Pebble выдержат конкуренцию с аналогами, которые сделают в Apple или Samsung, однако не всё сводится к конкуренции. Если бы не Pebble, не было бы никаких аналогов. Чтобы направить внимание крупных производителей в новом направлении, потребовались усилия стартапа, которому нечего терять. Именно этого нам и не хватало в последнее время.

Читайте дальше:

Вот первые компании, обязанные своим существованием новой промышленной революции, о которой пишет Андерсон. Некоторые из них строят космические спутники, которые на несколько порядков дешевле обычных. Другие разрабатывают роботов или уникальные транспортные средства. Третьи занимаются интернетом вещей и фантастическими интерфейсами. Подробности — на .

 

AMD: приключения на краю погибели

Юрий Ильин

Опубликовано 25 апреля 2013

На днях стало известно, что компания Advanced Micro Devices переманила к себе Раджу Кодури, специалиста по графическим процессорам, который до этого работал в Apple… а до Apple — во всё той же AMD. В Apple Кодури занимался созданием графических компонентов для iPhone и iPad, так что это ему элитные гаджеты на букву «i» обязаны некоторыми значительными своими достоинствами. В AMD Кодури также предстоит заниматься графикой; правда, что именно он будет делать, пока остаётся загадкой. Предположительно AMD сделает какое-то громкое объявление на следующей неделе. Опять же есть повод предположить (исключительно на уровне домыслов, впрочем), что AMD готовится сделать какой-то «ход конём», чтобы исправить своё, мягко говоря, незавидное положение, в котором компания оказалась сейчас. Впрочем, к нынешней ситуации компания шла на протяжении нескольких лет.

Advanced Micro Devices: начало

Джерри Сэндерc основал AMD в 1969 году — на год позже, чем появился Intel. В 1975 году AMD выпустила свой клон процессора Intel 8080 (созданный путём обратной разработки). В феврале 1982 года AMD подписала лицензионный контракт с Intel на выпуск процессоров 8086 и 8088. IBM хотела использовать Intel 8088 в своих первых IBM PC, однако политика компании требовала наличия хотя бы двух поставщиков процессоров. В результате вторым поставщиком стала AMD. Аналогичное соглашение было заключено в отношении процессоров 80286, но на этом благосклонность Intel закончилась: лицензировать AMD процессоры 80386 (i386) Intel не захотел и разорвал прежде заключённый контракт.

За этим последовали долгие и мучительные судебные препирательства. А инженеры AMD в это время продолжали выпекать «клонов» новых процессоров Intel — 80386 и 80486. Аналоги от AMD пользовались относительным успехом среди OEM-производителей, и во многом благодаря тому, что при сопоставимых показателях производительности они отличались более низкой ценой. Другими преимуществами они не обладали.

AMD мертва, да здравствует AMD!

Чем дальше, тем сильнее сокращались продуктовые циклы в отрасли, так что многим и внутри компании, и снаружи стало понятно, что на «обратной разработке» далеко не уедешь. На дворе был 1990-й год, когда аналитик компании Merrill Lynch объявил AMD «трупом».

Причина? Закон Мура. Усложнение процессоров Intel означало увеличение времени, которое требовалось AMD на обратную разработку каждого следующего процессора. В долгосрочной перспективе это не сулило компании Сэндерса ничего хорошего. Однако прошло ещё шесть лет, прежде чем AMD вывела на рынок свой первый «собственный» процессор архитектуры x86 — К5.

Буква «К», как говорят, обозначала «криптонит» — обломок родной планеты Супермена, единственное, что могло причинить ему серьёзный вред. Суперменом, естественно, был Intel.

В том же 1995 году случилось самое, пожалуй, знаковое событие: AMD (не без помощи Microsoft) купила маленькую компанию NextGen, которая также занималась разработкой «клонов» процессоров Intel. Её создатель, Атик Раза, блестящий инженер, приехавший в США в 1979 году с 3000 долларов в кармане, стал президентом и главным директором по операциям AMD. Благодаря ему в 1997 году на свет появился легендарный процессор К6. Он вполне успешно конкурировал с Pentium II и при этом был совместим с вездесущими в ту пору материнскими платами с Socket 7 (предназначавшийся для оригинальных Pentium). Теперь AMD было что противопоставить Intel, как говорится, по полной программе — и в плане цены, и в плане производительности K6 выглядели как очень хорошая альтернатива Intel Pentium/Pentium II…

AMD K6, легенда

При этом внутри самой компании дела шли не то чтобы совсем здорово: как в беседе с Ars Technica вспоминал бывший финансовый директор AMD Френсис Бартон, любой сбой в продажах грозил компании катастрофой. Компания ходила по краю, каждый раз решая проблемы в режиме аврала, в то время как руководство AMD, в особенности Джереми Сэндерс, жили, откровенно говоря, не по средствам.

Несмотря на всё это, инженеры AMD продолжают разработки новой собственной архитектуры. На свет появляется следующий процессор — К7…

Athlon расправил плечи

…Он же Athlon. Процессор, появившийся на свет в июне 1999 года, стал одной из самых успешных разработок для AMD за всю её историю. Благодаря ему к концу 2000 году продажи AMD выросли до 4,6 млрд долларов, что компания AMD отпраздновала с диким размахом: арендовали огромные площади, устроили концерт звёзд кантри — в общем, погуляли на славу. Как будто уже победили Intel.

Между тем Атик Раза вдребезги рассорился с Сэндерсом — по его словам, потому, что тот настоял на разорительном строительстве собственного производственного завода, мотивировав это тем, что «у настоящих мужчин должны быть заводы». Раза, исчерпав контраргументы, хлопнул дверью.

В 2002 году Атик Раза основывает компанию Raza Microelectronics, Inc., которая занималась дизайном однокристальных систем (System-on-a-Chip) — преимущественно для производителей сетевого оборудования. Из четырёх основных продуктов компании три были разработаны самой компанией, один (процессоры Alchemy) был выкуплен у AMD в 2006 году. в 2007 году Raza Microelectronics переименовались в RMI Corporation, в 2008 году произошло слияние с NetLogic Microsystems, а в 2012 году их поглотила компания Broadcom. Сам же Атик Раза сейчас возглавляет компанию CALIENT Technologies (разрабатывает оптическое сетевое оборудование), возглавляет советы директоров биометрической компании Validity и производителя микроэлектроники eASIC, а также входит в совет директоров производителя литий-ионных элементов питания следующего поколения Seeo и в консультационный совет Инженерной школы при Стэнфордском университете.

Сэндерс добился своего: в Дрездене был построен завод, который и сегодня функционирует, правда, уже независимо от AMD. Раза впоследствии утверждал, что это строительство было предпринято фактически на заёмные деньги — и на год раньше, чем следовало. «Тем самым он заложил основу для фундаментально неэффективной структуры капитала, от чего AMD так и не смогла оправиться», — говорит Раза. И, похоже, небезосновательно.

Вскоре Сэндерс переманил из Motorola в AMD Гектора Руиса, назначив его новым президентом и директором по операциям вместо ушедшего Разы. Пройдёт два года, и Сэндерс оставит компанию. А Руис обнаружит, что весь штат AMD является носителем ментальности «недо» (чтобы не сказать «второго сорта»). Никто в компании, включая самого Сэндерса, уже не верил, что AMD может вообще одолеть Intel. У компании отсутствовал стратегический план как таковой, репутация была нестабильной, план отношений с клиентами — так себе.

Руис предпринял попытку превратить AMD в «премиального» поставщика микроэлектроники для таких компаний, как IBM и Dell, и избавиться от репутации производителя процессоров «эконом-класса».

Поэтому следующая архитектура — К8 (Opteron) — была ориентирована на серверный рынок. И, кстати, весьма успешно.

64 бита

Главным достоинством Opteron стали встроенный контроллер памяти и 64-битные разрешения, со временем превратившиеся в отраслевой стандарт. Дошло до того, что Intel даже лицензировал у AMD — главного неприятеля! — эти самые расширения для своих будущих процессоров X86-64.

Успех серверных Opteron был настолько велик, что к 2006 году AMD заняли 25 процентов соответствующего рынка.

64-битные расширения вскоре были реализованы и в пользовательских процессорах AMD Athlon 64, затем последовали двухъядерные Athlon 64 X2.

А Intel в это время готовился дать сдачи. «Сдача» приобрела форму архитектуры Intel Core. Благодаря ей — и довольно высокому качеству изготавливавшихся по этой архитектуре процессоров — Intel со временем выдавил AMD из верхнего ценового сегмента рынка и снова вынудил пойти на ценовую конкуренцию, как за много лет до того.

По воспоминаниям Руиса, в 2002 году AMD работала на слишком большое количество разных направлений сразу. Рассредоточение усилий было избыточным, что снижало эффективность компании. Так что первое, что сделал Руис, — это попытка сократить производственную линейку. Этот план сработал, но ненадолго.

После того как идея интегрировать контроллеры памяти в Opteron доказала свою состоятельность, возникла мысль попытаться интегрировать и другие контроллеры. Через много лет это выльется в так называемые APU — Accelerated Processor Unit. Но этому предшествовало приобретение ещё одной компании, которая прочно занимала «второе место» — на сей раз в области графики.

ATI

Изначально AMD хотела выкупить именно NVidia. Однако руководитель компании Цзень-Сунь Хуан потребовал, чтобы именно его поставили во главе объединённой компании, на что Руис и его соратники пойти не захотели.

Бывшая штаб-квартира ATI

Поэтому в 2006 году AMD выкупает ATI, главного конкурента NVidia, за 5,4 млрд. долларов наличными (плюс долю акций). Руководителям AMD сделка казалось стоящей настолько, что компания влезла в серьёзные долги.

Результаты сделки оказались довольно далеки от желаемых. Достаточно сказать, что полноценная интеграция AMD и ATI оказалась затруднена донельзя, получить единый организм не удалось, а внутренние проблемы начали сказываться на качестве продукции, поскольку оттягивали ресурсы. В течение следующих четырёх лет никаких значимых инноваций не последовало, а финансовая ситуация ухудшалась.

В 2008 году Руис решил избавиться от производственных мощностей — так появилась компания GlobalFoundries. В 2009 году AMD и Intel уладили стародавний судебный спор: AMD за несколько лет до этого обвинила соперника в антиконкурентных действиях, и этот процесс вяло тянулся до тех пор, пока обе компании не заключили мировую, по итогам которой Intel выплатил AMD 1,25 млрд. долларов (примерно половину своей квартальной прибыли) и пообещал не предпринимать никаких антиконкурентных действий впредь. Фактически к этому моменту позиции AMD оказались ослаблены до того, что аргументы о том, что Intel выжимает конкурента, утратили смысл.

2012

Руис ушёл со своего поста в 2008 году, и его заменил Дирк Майер. Под руководством последнего AMD реализует архитектуры Bobcat и Bulldozer. Bobcat, однако, вышел со значительным опозданием, а Bulldozer оказался далеко не таким мощным, как ожидалось. Ну а на этом рынке нет ничего хуже развенчанных ожиданий.

К концу 2012 года ситуация AMD оказалась незавидной. Компании не привыкать ни к проблемам, ни к миллиардным долгам, однако впервые пришлось столкнуться как минимум с замедлением роста рынка потребительских десктопов и ноутбуков. На фоне тотального наступления на потребительский рынок смартфонов и планшетов производители процессоров x86 оказались в глубоко безрадостной ситуации. Почему именно упал спрос на десктопы и ноутбуки, вопрос , но как бы там ни было, и Intel, и AMD начали испытывать ощутимые затруднения — и угадайте, для кого эти проблемы болезненнее.

Добиться широкой популярности в планшетной сфере AMD не удалось, по крайней мере пока. В разработке находится процессор Temash, который, как обещают в AMD, побьёт интеловские Clover Trail по всем показателям и позволит играть в серьёзные игры на планшетах под Windows 8. Но есть одна проблема: доля планшетов на базе Windows крайне невелика.

В недавнем отчёте перед Комиссией по биржам и ценным бумагам AMD признала, что «примерно 85 % нашего бизнеса сосредоточены на унаследованных областях рынка PC, рост которых, очевидно, будет замедляться на протяжении следующих нескольких лет».

Акции компании к концу 2012 года стоили всего 2 доллара за штуку. В конце прошлого года AMD пришлось опровергать слухи о том, что планируется продажа компании.

Как бы там ни было, новый руководитель AMD Рори Рид, заступивший на пост CEO в 2011 году, просто так сдаваться не собирается: его план — к концу 2013 года извлекать до 20 процентов прибылей из других источников, не относящихся к процессорам x86.

Что делать будете

У AMD пока ещё есть определённый запас хода: некоторая доля на рынке PC и серверов, хоть и сильно усохшая; графическое подразделение, которое продолжает выпускать конкурентноспособные GPU; и новое приобретение — компания SeaMicro, занимавшаяся разработками микросерверов высокой плотности. В будущем году AMD намеревается выпустить ARM-версию своих серверных чипов Opteron и продавать серверные компоненты напрямую веб-компаниям, а не аппаратным вендорам вроде Dell и HP. Микросерверы — это шанс AMD занять приличную долю на рынке с высокой маржинальностью и хотя бы частично избавиться от статуса компании, выпускающей «процессоры-для-тех-кто-на-бюджете».

Возможно, для этого же AMD переманивает к себе обратно специалистов по процессорам. Упомянутому в начале статьи приглашению Раджи Кодури предшествовало , одного из самых именитых инженеров в области микропроцессоров. Именно Келлеру AMD обязана архитектурой K8 и 64-битными процессорами (Athlon 64, Opteron и др.). Вряд ли руководство AMD стало бы разоряться на таких специалистов, если бы не видело перспектив.

Графические технологии AMD тоже всё-таки приносят свои дивиденды: уже точно известно, что именно AMD поставляет и GPU, и CPU для игровой консоли следующего поколения Sony PlayStation 4;к тому же уже известно, что и в консоли Xbox 720, которую Microsoft выпустит 21 мая этого года, будут использоваться процессор AMD (Jaguar, 1,6 ГГц) и графический чип AMD Radeon 7790.

По некоторым сведениям, Sony и Microsoft обратились к AMD в том числе потому, что Intel отказался с ними сотрудничать. Не потому ли, что ему выгоднее всё-таки сохранять AMD в живом состоянии?

Ведь если AMD прекращает существование или уходит с рынка процессоров x86, Intel de facto становится монополистом. А за монополистов немедленно берутся соответствующие органы.

«Бедный конкурент», который не представляет никакой угрозы, является очень выгодным для Intel «страховым полисом»: и значительной доли на рынке не отхватит, и антимонополисты не прицепятся.

Вопрос теперь заключается в том, будет ли AMD удовлетворять этот несколько унизительное, но в целом довольно практичное положение, или всё-таки этой компании как-то удастся диверсифицировать свой бизнес и занять новые ниши, которые обеспечат ей давно необходимый рост. В то, что у AMD получится совершить рывок, мало кто верит. Но ведь в 1990 году компанию уже записывали в покойники. И напрасно.

 

Взлом блогов известных СМИ как метод манипуляций на финансовых рынках

Влад Недонин

Опубликовано 25 апреля 2013

Финансовые рынки остро и довольно предсказуемо реагируют на известия, касающиеся стабильности положения и дальнейшей судьбы компаний. Государство рассматривается как крупная корпорация, и новости о первых лицах сильно влияют на фондовые индексы. Взлом аккаунта Associated Press (@AP) и ложное сообщение о взрывах в Белом доме к настоящему хаосу на бирже.

Ложное сообщение на взломанном аккаунте @AP в Twitter

Примечательно, что новостная лента AP оставалась нетронутой. Только из-за поддельных твитов быстро падали цены на рынках акций, бондов, валют и сырья. Опровержение поступило через три минуты, но за это время уже были потеряны миллиарды долларов.

События развивались так стремительно из-за особенностей механизма самосбывающихся прогнозов. Изначально достоверность новости казалась довольно высокой — сыграла свою роль профессиональная репутация Associated Press и тревожный фон, созданный ранее терактом на марафоне в Бостоне.

Самые впечатлительные игроки стали избавляться от активов, что привело к снижению их стоимости. Трейдеры, отреагировавшие чуть позднее, уже видели начавшееся падение курсов акций и получали дополнительную мотивацию избавляться от них. Возникла положительная обратная связь, повлекшая за собой резкий обвал.

Трейдеры были слегка удивлены новостями и ситуацией на бирже (фото: business.financialpost.com)

Заметную роль сыграла биржевая автоматизация. У многих трейдеров выставлены близкие или вовсе одинаковые пороги, при достижении которых срабатывает приказ о продаже.

В итоге индекс Доу-Джонса упал на 131 пункт, а Standard and Poor’s 500 — на 14,6 пункта (136,5 млрд. долларов). После опровержения цены акций вновь пошли вверх. К закрытию торгов оба индекса поднялись на 1 процент выше отметок, предшествующих обвалу.

Колебания индекса DJ 30 во время ложных сообщений о ранении Барака Обамы (изображение: blogs.marketwatch.com)

Сообщается, что ответственность за взлом аккаунта @AP взяла на себя хакерская группировка «Сирийская электронная армия». Ранее эта организация признавалась виновной во взломе аккаунта Twitter агентства France Presse, сайтов Al Jazeera и Sky News.

Скриншот титульной страницы сайта «Сирийской электронной армии»

Одни считают её реальной угрозой, другими её образ воспринимается как откровенное пугало с громким названием. За считанные минуты большинство потеряло миллионы, а единицы обрели состояние. Логичный интерес вызывает информированность и тактика действий последних, а не активность хакеров-повстанцев.

Проводить разбирательство взялись ФБР и Комиссия США по контролю над операциями с ценными бумагами. Будет крайне интересно услышать официальную версию после завершения расследования.

В этот раз Барака Обаму виртуально пожалели — ограничились новостью о его ранении. Два года назад в День независимости на другом взломанном аккаунте Twitter (@FoxNewsPolitics) хакеры его убитым.

FoxNews — ложное сообщение о смерти Барака Обамы

Манипуляции котировками ценных бумаг за счёт ложных сообщений уже стали довольно привычными. За последние пять лет их было немало и безо всяких взломов.

К примеру, в сентябре 2008 года бывший пресс-секретарь Ирек Муртазин написал в своем блоге ложное сообщение о смерти Президента Республики Татарстан. Это привело к кратковременному падению стоимости привилегированных акций ОАО «Татнефть» на 12,5 процента.

В октябре того же года на сайте iReport.com появилось фальшивое сообщение об экстренной госпитализации Стива Джобса. Вслед за этим стоимость акций Apple на Нью-Йоркской бирже упала на 10 процентов.

Год спустя брокер Ламброс Баллас, работавший в Нью-Йоркской инвестиционной компании Global Arena Capital, был осуждён за распространение заведомо ложных сведений. В частности, он разослал фальшивый пресс-релиз о покупке Microsoft поискового сервиса Local.com. Акции малоизвестного поисковика сразу выросли в цене на 80 процентов.

Отзыв ложной новости о покупке Google провайдера ICOA

В конце осени прошлого года СМИ растиражировали новость о якобы готовящейся покупке компанией Google провайдера ICOA. Стоимость акций последнего подскочила в пять раз. Опровержение вскоре поступило от представителей провайдера. Автор ложного пресс-релиза так и не был установлен, несмотря на известный IP-адрес.

Декабрь 2012 года запомнился распространением другой дезинформации. В интернете и оффлайновых СМИ появилась реклама, содержащая ложное сообщение о намерениях ОАО «АвтоВАЗ» произвести через (несуществующее) дочернее предприятие ООО «Лада-Фаворит» обратный выкуп акций. Их стоимость за день выросла на 23 процента. По оценке аналитика ИК «Атон» Михаила Пака, авторы провокации могли таким образом до 11 млн рублей.

Во всех этих историях прослеживается общая закономерность: к резким колебаниям цен на акции приводят сенсационные сообщения из непрофильных источников. Особенно удобными для манипуляторов оказались микроблоги популярных СМИ в Twitter. Как показывает практика, они по-прежнему довольно уязвимы и часто оборачиваются против трейдеров, отдающих больший приоритет скорости получения информации, а не её качеству.