— Луи Ренар не растерялся. Заделал пробоину и отвел подлодку в безопасное место. Опасность миновала после окончательного погружения Джайсалмера.

— Мой брат — отличный мореплаватель, — подтвердил Клод Ренар. — В нашем братстве многие обязаны ему спасением, Он вытаскивал нас и из более опасных ситуаций.

— В любом случае вам больше не придется встречаться с Основательницами с глазу на глаз, — проворчал Грегуар. — На следующей встрече я буду рядом.

Томас Ван дер Деккен, нарушив обычай, обедал вместе с ними. Светлые вьющиеся волосы, императорская бородка, подчеркивающая подбородок, и китель командора придавали ему мушкетерский вид. Но самым удивительным было то, что никто не мог назвать его возраст.

На маленькой эстраде в глубине ресторана квинтет китайцев-скрипачей и аккордеонистов наигрывал меланхоличные мелодии. На обед подали только что выловленную сельдь. Ван дер Деккен сосредоточенно созерцал свою тарелку.

— Проклятый кухарь, — процедил он сквозь зубы.

— Почему? — удивилась Роберта, уже два раза подкладывавшая себе новые порции. — Восхитительно.

— Эта сельдь напоминает мне исчезнувшую Голландию. Он подал знак официанту. Тот подошел с бутылкой в руке.

— Лагуна взяла с низких земель слишком большую плату, — объяснил он, глядя, как красная влага медленно наполняет бокалы.

— Зато теперь вы ходите по ней в любом направлении, — продолжила Роберта. — Вы бродите по спине зверя. Можно сказать, что вы его оседлали.

— Пока да.

Китайский оркестр затянул новую мелодию.

— Мне знакома эта музыка, — сообщил Роземонд.

— «В мистической стране Египет» Кетельби, — сказал капитан. — Мои люди сегодня полны вдохновения.

— Музыканты входят в состав экипажа? — удивилась Роберта,

— На сцене — команда рулевых. В полном составе.

— А кто же наверху?

— Мы стоим на якоре с начала обеда, мадам. Иначе я не позволил бы себе сидеть вместе с вами.

Грегуар пытался накормить пюре Лилит и начал терять терпение. Девочка упрямилась, сжимала губки и отворачивалась от ложки. Потом сменила тактику, заметив, что отец вот-вот рассвирепеет. Ухватила ложку зубами и заерзала на стуле. Грегуар повысил голос.

— Прекрати!

Она уставилась на него, выпятила губки и разревелась. Роберта взяла Лилит на руки. Девочка отчаянно отбивалась, требуя, чтобы ее опустили на пол. Потом упала и завопила, заглушая оркестр. Ван дер Деккен ухватил ее за пижаму, как котенка, и усадил на стол рядом со своей тарелкой.

— Если тотчас не съешь свое пюре и не перестанешь терзать нам уши, закончишь обед в плетеной корзине на большой рее, — пообещал он.

Лилит тут же успокоилась, и ее вернули Роземонду. Она, не издав ни звука, закончила еду, не сводя с капитана испуганных глаз.

— Какой чудесный метод! — восхитилась Роберта.

— Плетеная клетка? Малайская пытка. Она позволяет приструнить даже самых несокрушимых.

Лилит принялась тереть глаза.

— Простите, я уложу ее, — сказал Грегуар. — В кроватку и никаких сказок сегодня вечером. — Слезы полились еще отчаяннее. — Ну ладно, «Три поросенка», — — уступил усталый Грегуар. — Но они сразу окажутся в каменном домике.

Отец и дитя удалились к великой радости некоторых пассажиров, чьи уши не переносили детских криков.

— У малышки есть характер, — сообщил Ван дер Деккен, закуривая сигару, предложенную Клодом Ренаром.

— Вернее, дурное настроение после посещения Джайсалмера.

— Хлодосвинда ничего не смогла для нее сделать? — осведомился капитан.

Роберта внимательно посмотрела на него, перевела взгляд на Клода Ренара. Тот пожал плечами.

— Томас — друг, — сообщил пират между двумя затяжками сигарой. — Ничто иррациональное его не страшит.

Колдунья мысленно обругала себя. Какой смысл беспокоиться, Смерть два раза едва не унесла девочку, но это не повод забывать друзей, рвать старые и новые дружеские связи.

— Хлодосвинда дала мне лекарство, но оно не панацея.

— А! — Он стряхнул пепел в пепельницу. — Клод сказал, что вы рассчитываете добраться до метеора?

— Там должно быть жилище хозяйки Эфира.

— Думаете, она поможет лучше остальных?

— Не думаю, — с излишней резкостью ответила колдунья, — Просто делаю все возможное, чтобы спасти… свою дочь.

Ее заминка была едва ощутимой.

— Вы знаете, что метеор находится в сердце океана Чудес и к нему не приближается ни одно судно? Правила мореходства здесь очень строги.

— Как, впрочем, и здравый смысл.

— А что такого ужасного в этом океане Чудес? — воскликнула Роберта. — Я слышала много чего по этому поводу.

Капитан оперся локтями о стол и окинул взглядом фрески, на которых в разноцветной лагуне плескались тритоны и нереиды.

— Ужасного? Ничего особенного. Если не считать, что там становятся явью все сны и кошмары. Я туда не сунусь за все золото мира. Слишком много видений наполняют мою старую башку. — Ван дер Деккен постучал по голове сигарой, уронив пепел на золотой галун командорского кителя. — Но уверен в одном: никто из тех, кто осмелился проникнуть в океан Чудес, оттуда не вернулся.

Роберта размышляла над словами капитана, когда к их столу подошли супруги Мартино. Они были веселы, уверены в себе, как всегда, требовательны.

— Робер Мартино из «Цемента Мартино», — представился Робер. — Моя супруга Клементина. — Капитан встал, здороваясь с ними. — Вы не сочтете дерзостью, если мы на несколько мгновений присядем к вашему столу?

— Дерзайте, — пробормотал голландец.

Робер подвинул стул жене и усадил ее рядом с Робертой. А сам втиснулся между Ренаром и Ван дер Деккеном, которым пришлось подвинуться, чтобы освободить ему место.

— Беби отправилась почивать? — начала словоохотливая Клементина. — Слишком поздно для маленькой девочки. Я укладывала Клемана в постель в восемь часов вечера. А если он просыпался, ему давали немного поплакать…

Сидящий напротив Робер Мартино, с удовольствием раскуривший предложенную сигару, допрашивал капитана.

— Скажите, наше путешествие действительно закончится на берегах Новой Зеландии?

— Пункт назначения пока не менялся.

— У наших друзей широкомасштабные проекты? — Роберта перебила Клементину, не дослушав рецепт бульона для успокоения капризных детей. — Строительство плотины? Подъем города?

Предприниматель прищурился и глянул на нее. Неужели она его забыла? Он беседовали в Теночтитлане. Роберта задумалась, вспомнила посещение пентхауса Мартино, макет в кабинете инженера…

— Город Верн, — воскликнула она. — Он стоит у берегов Новой Зеландии?

— Город Верн? — удивился Ван дер Деккен.

— Плавучий город, задуманный как для полного штиля, так и сильных штормов, где будут собраны все артефакты главных изобретений великого Жюля, — просветил всех Робер.

— Верна, — позволила себе уточнить Клементина. — Игрушка моего мужа. И будущая вторая резиденция Клуба состоятельных.

— Э-э… Он плавает? — спросила Роберта.

— Еще как! — завелся Робер. — Осталось уточнить некоторые моменты, касающиеся поведения судна в неспокойном море, по поводу которых, дорогой друг, — он повернулся к Ван дер Деккену, — я хотел бы с вами побеседовать. «Тузитала» — удивительный образец остойчивости…

— У нас будет время побеседовать до прибытия на место, — суховато перебил его капитан, скрестил руки на груди и спросил: — Скажите мне… Этот круиз соответствует вашим ожиданиям?

— Э-э… хм… — замычал остановленный на скаку Робер. Ему на помощь бросилась Клементина.

— Настоящий сон наяву. — Она загадочно улыбнулась. — Если не считать нескольких происшествий, которые, как бы сказать, подпортили наше путешествие.

— Вы говорите об Антиохии?

— С пожаром быстро справились, а жертв было немного, — напомнил Ренар.

— А Джайсалмер, — сказала Клементина. — Ужасающее зрелище, когда тонет город.

Никто не возразил, а Роберта вновь вспомнила о событии, непосредственной участницей которого была.

— Сервис вас удовлетворяет? — настаивал капитан. — Вы довольны круизом?

— Безусловно. — Робер энергично закивал.

— Подтверждаю, — присоединилась к нему Клементина, поджав губы.

— Кстати, а как ваша партия в шаттлборд? — с невинным видом осведомилась Роберта. — Когда состоится второй раунд?

Робер и Клементина переглянулись и безмолвно решили, что тему развивать не стоит. Возникла неловкая пауза, которую поспешил заполнить Ван дер Деккен:

— Можно бороться с непогодой, невоспитанным экипажем или плохо построенным кораблем. Но не против сглаза. Мне приходилось управлять проклятыми кораблями, путешествия на которых оборачивались истинным кошмаром. У нас, моряков, есть хорошее выражение для описания подобной ситуации. Хотите услышать его?

— Вы нас заарканили, — воскликнул Робер, и его подбородок содрогнулся от смеха.

— Мы говорим, что… — капитан набрал воздуха в легкие, — на борту Дьявол!

— Иисус-Мария-Иосиф, мать всех святых! — воскликнула Клементина.

Откинулась на стуле, чтобы перекреститься, и опрокинула бокал с вином. Все пораженно глядели на нее. Она встала и, сурово глянув на мужа, велела ему следовать за ней. Инженер извинился и двинулся за своей властной половиной в другой конец ресторана. Грегуар, довольный тем, что успешно уложил ребенка спать, посмотрел им вслед и поставил на стол малыша-прослушку Густавсона, который поспешил своим шершавым язычком вылизать винную лужицу.

— Надеюсь, не я виноват в их бегстве? — спросил он.

— Нет, нет, — успокоила его Роберта.

— Ох уж эти суеверия! — вздохнул Ван дер Деккен и улыбнулся. Повернулся к Ренару и продолжил разговор на прежнюю тему; — Вы же не станете сопровождать своих друзей до самого метеора? Если не ошибаюсь, вы собираетесь вскоре покинуть нас, направившись к югу от Никобара?

— Действительно, мы с Луи продолжим путь на восток. К полюсу приближаться не будем.

Ему очень не хотелось расставаться с колдунами на пороге опасного этапа. Но Эрнст Пишенетт уже должен был прибыть на Тонгу. Пираты спешили добраться до острова, чтобы воссоединить кварц.

— Вы нам очень помогли, — поблагодарила его Роберта и хитро добавила: — Куда бы вы с братом ни направлялись, хотя бы держите в тайне свой маршрут. Но нам предстоит новая встреча, чтобы отпраздновать нашу победу.

— Я предоставлю в ваше распоряжение катер и все, в чем вы нуждаетесь, — припасы, аппаратуру и прочее, — пообещал капитан. — Он за несколько дней доставит вас к метеору. Если только вам не встретятся препятствия.

— Сновидения и кошмары еще никого не останавливали, — сказал Грегуар. — Вы о чем-то умалчиваете?

Ван дер Деккен бросил взгляд на Ренара, потом тихим голосом сообщил:

— За нами от Джайсалмера следует гигантский сом.

— Луи обнаружил его с помощью радаров, — так же тихо подтвердил Клод.

— Гигантский сом? — удивилась Роберта.

— Данные радара не оставляют сомнений, — добавил пират, — Но чудовище держится на отдалении.

— Длиной двести футов, не так ли? — спросил капитан.

— Около того. Самый крупный экземпляр из занесенных в каталоги. Он может запросто нас опрокинуть,

«Теперь и морское чудовище!» — подумала колдунья. К лицу внезапно подкатила жаркая волна. Надо было вдохнуть свежего воздуха, Грегуар встал вместе с нею, предложил руку и вывел на палубу. Они молча прошли на нос. Тихая ночь успокоила ее.

— Гигантский сом, — пробормотал Грегуар, закуривая сигарету. — Жаль, что Пленк…

— Никаких сомов, никаких метеоров, никаких плавучих городов, только пять минут нормальной жизни, пожалей меня, — простонала колдунья.

Вдали у Коромандельских берегов разразилась гроза, небо осветилось яркими вспышками. Ветер переменился, донеся до них звуки концерта, продолжавшегося в ресторане. Классику уже не играли. Китайцы перешли на рок-н-ролл.

— Битлы, первый период, — узнал мелодию Грегуар, бросая сигарету в черную воду. — Неужели Ринго обуздал музыкантов?

Сын Ганса-Фридриха унаследовал от отца битломанига. И никогда не упускал возможности наполнить мозг окружающих одной из мелодий битлов. Роберта даже не замечала внушения. А Грегуар, похоже, вообще не реагировал на подобные ментальные пытки. Что касается Лилит, то, реши она создать девичью группу во время трудного подросткового периода, ей обеспечена квалифицированная поддержка. Грегуар ощупал карманы.

— Забыл Ринго на столе! Надо сходить за ним.

Роберта облокотилась на ограждение. Она пыталась пронзить взглядом мрак, когда до нее донесся странный и жалобный звук. «Тузитала» не могла быть его источником. Она немедленно подумала о самом худшем и вцепилась в Грегуара, когда тот вернулся. Ее спутник вслушался в стон, доносившийся из лагуны.

— Думаете, это сом? — прошептала она, тесно прижимаясь к профессору истории.

Он успокоил ее, погладив по спине, и через некоторое время ответил:

— Думаю, это — волынка.

«Скажу даже больше, это „Мисс МакЛеод О'Ресси“, исполняемая на манер Гордонов Шотландских», — просветил их Ринго. И погрузился в презрительное молчание, не желая обсуждать столь устаревшую музыку.