Роберта внезапно проснулась и не сразу сообразила, где находится. И принялась отбрасывать варианты методом исключения. Она не была ни в апартаментах Амфитриты, ни на чердаке Поэтов, ни в базельской квартире. Потом вспомнила — метеор, Эрментруда, созвездия. Встала, надела лисью пелерину Грегуара и спустилась на первый этаж, шлепая тапочками по ступенькам лестницы.
Ренар, Лилит, Грегуар и Эрментруда сидели за кухонным столом и завтракали. Ежи хрустели печеньем под столом. Роземонд открыл рот, увидев Роберту. Но она опередила его:
— Я не вернулась с шабаша, как вы могли подумать.
Заметила огромный брезентовый чемодан в углу, чехол на радиоприемнике. Словно подтверждая ее подозрения, Эрментруда с помощью остальных принялась убирать со стола и мыть чашки. Похоже, она очень спешила.
— Мы отправляемся?
Лилит дала Мишель Густавсон вылизать со дна чашки шоколад — он ей очень нравился.
— В соседней бухте нас ждет корабль, — сообщила Основательница, вытирая руки тряпкой.
— Какой корабль? «Альбатрос»?
— Ваш «Альбатрос» превратился бы в клумбу, реши я остаться здесь.
— А… э-э… Мы хоть знаем, куда отправляемся?
— На острова Тонга, — ответила Клод Ренар. — Мы не так далеко от них. И течения помогут нам. Пишенетт уже на месте. Как, впрочем, и Луи.
— Уф, — устало протянула Роберта. — В путь на Тонга.
Эрментруда налила остатки кофе в чашку со своим именем. Грегуар присоединился к Основательнице у окна кухни. Ничего не было видно, туман затянул даже стену сада.
— Никогда не видела столь густого тумана,
— А мы сумеем его преодолеть?
— Если поспешим, то да. Но пешком у нас нет никаких шансов. У меня есть бесконечно воспроизводимый скакун. Пошли знакомиться.
Роземонд вышел вместе с Эрментрудой и дошел до сарая. Языки тумана расступались перед Основательницей. Она показала ему обвешанного мешками скакуна. Тот выглядел ухоженным, как коллекционный экспонат.
— Красив, не так ли?
Роземонд потер щеки, которые не знали бритвы с момента их бегства из Мондорамы.
— Это катится?
— Еще как! Я на нем совершила не одну экскурсию!
И тут же размножила своего скакуна в четырех экземплярах, добавив пару тележек для багажа. Потом все помогли ей завершить подготовку. Через полчаса караван тронулся с места, и трехэтажный домик навсегда растаял в тумане.
Эрментруда играла роль туманореза. Ее чемодан и радиоприемник, с которыми она не хотела расставаться, лежали в тележке, перетянутые ремнями. За ней катил Грегуар со своими вещами. Потом в ярко-синем громыхающем экипаже двигалась Роберта с Лилит в люльке за спиной и Густавсонами в карманах. Караван замыкала Клод Ренар — ей поручили следить за тылами в зеркало заднего обзора, укрепленное на руле. Неровная поверхность метеора требовала неослабного внимания. Тем более что Эрментруда задала адский темп гонки.
Поездка длилась десять минут. Но из-за тряски она показалась Роберте куда более долгой. Ренар прибыла в бухту с небольшим опозданием. Один из ее пистолетов дымился. «На меня напал рыцарь на лошади», — объяснила она. Пришлось открыть огонь, и больше она его не видела.
Двигатели четырех скутеров урчали на холостом ходу. Вода облизывала черные камни берега. Но никакого корабля не было.
— Терпение, — успокоила их Эрментруда.
Роберта услышала галоп. И увидела силуэт святого Георгия — тот ждал, притаившись в тумане.
— Вот оно! — воскликнула Ренар.
Появилось судно с вытянутым корпусом и прямоугольным парусом. По борту его тянулись щиты. Оно пристало к метеору.
— Драккар, — сообщила Роберта.
Судно замерло у камня чуть ниже их. Эрментруда показала пример. Нажала на газ, перелетела через ограждение и опустилась на палубу, где и остановила скутер. Остальные последовали за ней. Драккар отошел от метеора. Никто и ничто не пыталось преследовать его. Но до Роберты донеслись ругательства на староитальянском, которые она постаралась пропустить мимо ушей.
Ренар стала у руля, Эрментруда — рядом. Роберта сняла Лилит с плеч и позволила побегать по палубе. Грегуар обследовал корабль, покрытый плотным и твердым слоем светло-серых роговых чешуек.
— Мы на корабле царя Змея? — спросила колдунья у профессора истории.
Роземонд увидел выражение ужаса на лице Клод, которая беседовала с Эрментрудой. Его подозрения подтвердились.
— Нет. Мы на легендарном корабле.
— Я не обладаю вашими невероятными познаниями в области культуры, любовь моя. Может, снизойдете и наполните мой пустой котелок?
— С удовольствием, дорогая. — Он приподнял бровь — знак, что занял место на профессорской кафедре. — На мой взгляд, мы поднялись на борт «Наглефара», мифического судна викингов. Он был… Он построен из ногтей мертвецов.
Роземонд достал сигарету, постучал ею по необычному материалу. И с удовольствием закурил, использовав, несмотря на ветер, всего одну спичку.
— Ногти мертвецов, — повторила Роберта, с новым интересом разглядывая корабль.
Все покачивалось, как и палуба под ногами. Отвратительное ощущение.
— Больше всего меня смущает то, что, согласно сагам, «Наглефар» должен появиться только в конце времен, — добавил профессор истории.
— Это означает лишь одно — конец не за горами. Корабль, океан и дымок от сигареты сливались в одну серую пелену. Они плыли по миру пепла. «Да, — решил Грегуар. — Без всяких сомнений. Благодаря Баньши следующей остановкой будет конец света».