Газета Завтра 776 (40 2008)

Завтра Газета

 

Владислав Шурыгин НЕПОБЕЖДЁННЫЕ

Пятнадцать лет назад, в октябре 1993 года, мы были побеждёнными.

Москва, умытая кровью, застыла в скорбном ужасе, затопленная болью и страхом. Комендантский час, дубинки ОМОНов, аресты, пытки, расстрелы. Черная копоть на белом мраморе Дома Советов…

Да, мы были поверженными. Но не покорёнными. Не сломленными. А значит, мы должны были копить новые силы. Молчать, как зёрна. И мы ушли в подполье, в русские пространства, унося свою боль и свою веру в то, что кровь, пролитая на осенние московские мостовые, была не напрасной, что это был только первый бой. А за ним будет ещё много сражений, и мы всё равно победим!

И пятнадцать лет мы прорастали сквозь асфальт безвременья, развала и морока.

Мы тянулись к свету сквозь гниль раздавившего Россию ельцинского гриба. И мы источили эту антинародную, антирусскую власть. Мы превратили её в труху, в гнилой ком. И она осыпалась сама в себя, погребя своего крысиного короля, заставив его тараканов и мокриц разбегаться в разные стороны и страны.

И сегодня, спустя пятнадцать лет, после октябрьской драмы, мы можем спокойно сказать нашим павшим братьям и сёстрам — мы победили!

За что мы сражались в октябре 1993 года?

За право жить в свободной и сильной стране. За то, чтобы сбросить с себя семибанкирщину и рабовладельческий строй олигархов.

И то, что Смоленские, Гусинские, Березовские превратились в беглых карликов, — это наша победа! Об этом мы мечтали в октябре 1993 года. И тот, кто их вымел с престола, — наш союзник и друг!

Мы сражались на баррикадах за то, чтобы мы могли гордиться своей страной. За то, чтобы Россия перестала быть убогой “шестёркой” Запада и США.

И сегодня уже весь мир с изумлением видит, что России перестала волочиться за хвостом Америки. Что у неё есть свои национальные интересы, и для их защиты её полки и армии совершают сотникилометровые марши и без всяких церемоний "принуждают к миру" распоясавшихся американских холуев. Что Россия умеет говорить "нет!" любым ультиматумам и защищать своих союзников, независимо от того, нравятся они Вашингтону или нет. Что сегодня мидовский термин "американские партнёры" воспринимается как хорошая сатира, но никак не раболепное заклинание перед заокеанским сапогом.

Мы боролись за то, чтобы работали наши заводы и конструкторские бюро. Чтобы наша наука, наш космос, наш инженерный гений и в XXI веке оставались мировыми вершинами, обеспечивая нашим потомкам технологическую независимость и достойное положение мировой державы.

И сегодня мы видим, как из руин медленно возрождаются заводы. Как — пусть пока ещё очень робко — но возрождаются производства, как в КБ приходят новые поколения конструкторов и инженеров. Как на стапелях начинают расти корпуса новейших кораблей, а на испытательных стендах оживают двигатели пятого поколения.

Мы помним улюлюканье “демократов”. Все эти сочащиеся кровью "Раздавить гадину!", челобитные Ельцину "быть беспощадным" и "пролить столько крови, сколько нужно". Мы помним проклятия "патриотизму" и ложь про "русский фашизм".

Где теперь эти подписанты? Кто в могиле, кто в Америке, кто просто вышвырнут за ненадобностью, кто нерукоподаваем.

Теперь наши лозунги — это лозунги Власти.

Сегодня патриотизм из ругательства и постыдного ярлыка стал обязательным респектабельным убеждением любого, кто хочет сделать хоть какую-то политическую карьеру. Это идеология, которую власть называет своей и главной государственной идеологией.

И то, что электронная пушка НТВ, "мочившая" Россию и русское из всей своей мощи, сегодня стала одним из государственных каналов, прославляющих славу русского оружия и наши достижения и удачи, — это наша победа.

Будем мудрыми. Не всё получается так, как мы мечтали пятнадцать лет назад, в октябре 1993 года. И наши лозунги, наша идеология часто звучат из уст совсем не рыцарей в белых одеждах или подвижников-бессребреников. И в искренность многих сегодняшних "патриотов" от власти и "государственников" от Кремля поверить труднее, чем в "летающие тарелки".

Но главное всё же не то, из чьих уст звучат эти слова.

Главное — то, что эта идеология из слов становится делом. И пусть в Кремле ещё хватает хитрецов и перевёртышей, но то, что Россия защитила Южную Осетию и Абхазию, признала их независимость — это наша победа! Об этом мы мечтали в октябре 1993-го.

На самом деле, восстание, начатое в октябре 1993 года, продолжается. Продолжается в каждодневных битвах и сражениях за Россию, за её будущее.

Пятнадцать лет назад мы, патриоты, государственники, были париями, отверженными. Нас бросали в тюрьмы, увольняли с "волчьими билетами", подло убивали в спину.

Сегодня нас миллионы. У нас есть блестящие политики, философы, журналисты, идеологи, режиссёры. Мы получили доступ к эфиру. У нас есть блестящие генералы и талантливые руководители громадных НПО и заводов.

Мы — партия развития! И мы меняем Россию. Мы возвращаем её величие и право на будущее. И нам ещё очень многое предстоит сделать.

Сегодня в России есть всего две партии — партия развития и партия упадка, распада. И раздел этот проходит через все структуры и слои общества.

Партия развала, упадка далеко не повержена. Её временщики ещё вовсю, оптом и в розницу, продают богатства страны за границы, наживая миллиарды на народной беде. Коррупция грозит разъесть страну, как ржавчина, а выброшенные из политики либералы мечтают о реванше. И только от нас, от нашей стойкости и воли зависит, станет ли сегодняшний вектор движения России дорогой Возрождения, или останется лишь случайным всплеском активности умирающего сердца.

Октябрь продолжается…

 

ТАБЛО

* Согласно сведениям, полученным из Вашингтона, встреча Джорджа Буша-младшего, Джона Маккейна и Барака Обамы, которая предваряла первые теледебаты кандидатов в президенты США, была посвящена не только финансовым аспектам "антикризисной программы" Белого дома, но и носила "установочный" характер относительно тематики и тона предвыборной кампании как со стороны республиканцев, так и со стороны демократов — чтобы "не привести ситуацию к быстрому краху". Однако, несмотря на эти меры безопасности и "примерное равенство сторон", социологический опрос CNN дал сенсационный результат: преимущество Обамы в соотношении 53:37.…

* Новый "черный понедельник" на мировых биржах, вызванный отказом Конгресса выделить запрошенные Белым домом 700 млрд. долл., отражает настроения растерянности и паники, царящие в финансовом и политическом истеблишменте США, на фоне которых идет масштабная "игра на американских горках", передают из Филадельфии. При этом "план Буша" был провален в основном голосами тех конгрессменов, которые должны переизбираться 4 ноября и поэтому не хотят выступать перед избирателями как "моторы инфляции"…

* Переговоры в Нью-Йорке между Сергеем Лавровым и Кондолизой Райс были призваны если не восстановить status-quo, то хотя бы согласовать некие фундаментальные черты дальнейшего modus vivendi в российско-американских отношениях. Как сообщают инсайдерские источники, стороны пришли к предварительному соглашению, одним из важнейших пунктов которого является сохранение и увеличение российских активов, вложенных в американские ценные бумаги, "гарантом" чего теперь будет выступать не только Алексей Кудрин, но и Анатолий Чубайс. Якобы именно с этим связано его назначение главой корпорации "Российские нанотехнологии" и утверждение членом международного наблюдательного совета "JP Morgan Chase". В ответ американская сторона, как утверждается, пообещала постепенно свернуть кампанию диффамации Кремля в связи с южноосетинским конфликтом…

* В ближайшее время Россия может подать заявку на вступление в Организацию стран-экспортеров нефти, сообщают источники в околоправительственных кругах. Данное решение связано как с падением уровня нефтедобычи, так и с попытками Кремля создать газовый аналог ОПЕК — ОГЕК (организацию стран-экспортеров газа). Поскольку многие из вероятных членов ОГЕК одновременно являются и членами ОПЕК, они неоднократно и достаточно жестко озвучивали тезис о том, что могут поддержать создание этой новой международной энергетической структуры только в том случае, если Россия войдёт в ОПЕК, чтобы не допускать "конфликта интересов"…

* Убийство в Москве Героя России, экс-депутата Госдумы РФ Руслана Ямадаева связано с деятельностью на территории России структур одной из иностранных спецслужб, которая ставит своей целью дестабилизировать политическую систему Российской Федерации и причастна, в том числе, к убийству журналистки Анны Политковской осенью прошлого года, такая информация циркулирует в федеральных силовых структурах. По их оценкам, дальнейшее укрепление власти Рамзана Кадырова становится небезопасным как для Кремля, так и для самого действующего президента Чеченской республики, поскольку переносит весь конфликтный потенциал в его ближайшее окружение. Кроме того, весь антураж данного преступления не имеет ничего общего с демонстративным расстрелом бывшего командира оперативно-боевой группы ФСБ "Горец" Мовлади Байсарова в ноябре 2006 года…

* Успешный запуск китайского космического корабля "Shenzhou-7" с тремя "тайконавтами" на борту и выход одного из них, Чжай Чжигана, в открытый космос стали очередным, после Олимпиады-2008 в Пекине, свидетельством того, что "красный дракон" буквально летит к передовым позициям в современном мире и уже сегодня может рассматриваться в качестве глобальной сверхдержавы, отмечают эксперты СБД. В том же ключе стоит рассматривать и запрет китайским банкам кредитовать любые американские финансовые учреждения, что имеет смысл только при переводе всех валютно-финансовых вопросов строго на межправительственный уровень. В связи с этим уже в ближайшее время можно ожидать со стороны Пекина "предъявления к оплате" Вашингтону значительной части американских ценных бумаг и долларовой части золотовалютных резервов КНР, которые в настоящее время достигают 1,3 трлн. долл…

* Как сообщают из Минска, итоги выборов в Белоруссии подтвердили, что батька" Лукашенко продолжает полностью контролировать социально-политическую ситуацию в республике: при волеизъявлении 73% избирателей ни один из представителей "демократической" оппозиции не попал в число 110 депутатов Палаты представителей Национального собрания…

* Покупка Александром Мамутом 100% компании "Евросеть", заинтересованность в приобретении которой ранее высказывала АФК "Система" Владимира Евтушенкова, является типичной "камуфлирующей сделкой", настоящим подарком к 60-летию последнего, такие сведения содержатся в поступившей из Лондона аналитической записке…

Агентурные донесения Службы безопасности «День»

 

Сергей Глазьев НАПРАВЛЕНИЕ ГЛАВНОГО УДАРА Украинская карта в геополитической игре США

Отрыв Украины от России традиционно является главным вектором американской геополитики на постсоветском пространстве. При этом в Вашингтоне руководствуются формулой известного русофоба Бжезинского, согласно которой "Россия без Украины не может быть сверхдержавой". У этой формулы есть историческое (Украина — колыбель российской цивилизации), экономическое (Украина — наиболее развитый в промышленном и сельскохозяйственном отношении регион Российской и Советской империй), географическое (Украина — это выход к теплым морям и землям, к которым традиционно стремился вынужденный жить в неблагоприятном климате русский народ), геополитическое (Украина — крупнейшее государство Европы с населением около 50 млн. человек, большинство из которых воспитано в русской культуре).

К сожалению, российское руководство недооценивало значение маниакального стремления Вашингтона оторвать от России Украину. В отношении последней не было и нет никакой стратегической линии, несмотря на критическое значение многих украинских предприятий в кооперационно-технологических связях российской промышленности. За исключением одного эпизода неуклюжего вмешательства в выборы украинского президента, отношение российского руководства к Украине оставалось и остается пассивным, сводясь главным образом к коммерческим интересам по экспорту и транспортировке энергоносителей.

В отличие от Москвы, Вашингтон не жалеет сил для "окучивания" украинского истеблишмента. Сотни профессиональных разведчиков, аналитиков и политтехнологов, постоянно работающих в американском посольстве в Киеве, десятки фондов, финансирующих украинскую интеллектуальную элиту, агенты влияния в высших эшелонах власти изо дня в день вели работу в антироссийском направлении. Явное, последовательное и глубокое вмешательство во внутренние дела Украины дало свои плоды: американские спецслужбы контролируют и направляют аппарат украинского президента и его самого, а также деятельность Службы безопасности Украины, фактически руководят деятельностью министерств иностранных дел и обороны, оказывают влияние на ключевые вопросы экономической политики.

В условиях кризиса глобальной валютно-финансовой системы, обусловленного саморазрушением финансовой пирамиды долговых обязательств США, последние объективно заинтересованы в эскалации международной напряженности для удержания глобального лидерства и монополии на эмиссию резервной мировой валюты. Они неоднократно прибегали к развязыванию региональных войн в этих целях: в Югославии в период введения евро и в Ираке в период предыдущего финансового кризиса, чреватого переводом активов арабских стран-экспортеров нефти из доллара в другие валюты.

Очередной "горячей точкой" на карте мира может стать не Иран, как думают многие эксперты, а Украина. Во-первых, Иран в настоящее время Пентагону просто не по зубам. Во-вторых, немотивированная агрессия США против Ирана может вызвать антиамериканскую революцию во всем мусульманском мире. В-третьих, разжигание конфликта в Украине будет непременно провоцировать Россию, ослабление и колонизация которой и без того является важной целью американской геополитики.

Наконец, эта агрессия уже давно и последовательно совершается в латентной форме в качестве приоритетного направления американской политики на постсоветском пространстве. Ее перевод в открытую форму требует лишь легитимного предлога, которым может стать обращение Ющенко за помощью в условиях острого финансового и политического кризиса. При этом, даже провоцируя на Украине гражданскую войну, Вашингтон ничем не рискует. Напротив, разжигая конфликт между Украиной и Россией, он реализует геополитическую стратегию Бжезинского — стратегию отрыва России от корней и окончательного низведения до уровня региональной державы, а также расширяет возможности давления на ЕС. К примеру, в условиях открытого силового конфликта в Крыму и в других Юго-Восточных регионах Украины европейские державы будут вынуждены поддерживать политику США — и блок НАТО обретёт второе дыхание. Даже если в результате этой авантюры Украина распадётся, США выиграют, втянув Европу в очередной междоусобный конфликт и изолировав Россию от Евросоюза.

Так же, как и в Грузии, президентская власть Украины контролируется Вашингтоном. Это даёт возможность легитимной организации управляемого конфликта. Хотя его масштаб и последствия могут оказаться намного более серьезными, чем грузинский и даже югославский, США почти ничем не рискуют. Даже при самом худшем для Украины сценарии: распад и гражданская война, — Вашингтон избежит потерь. Он будет действовать руками украинских же боевиков, последователей гитлеровских коллаборационистов, а также поляков, турок и других русофобски настроенных пособников. США заставят европейских союзников по НАТО оплатить основные расходы и принять на себя любые последствия этой авантюры, как это уже было на Балканах.

У украинского руководства есть свои мотивы для эскалации напряженности вплоть до силового конфликта. У Ющенко нет шансов сохранить президентский пост на приближающихся президентских выборах. Ему не привыкать к борьбе за власть нелегитимными способами, и нет сомнений, что он пойдёт на любые меры для её удержания. Для государственного переворота и узурпации власти ему нужен лишь благовидный предлог, который был бы воспринят как его легитимное основание покровителями из НАТО и частью украинской правящей элиты. Таким основанием может стать политическая дестабилизация в условиях надвигающегося валютно-финансового кризиса.

Состояние и прогноз платежного баланса Украины свидетельствуют о неизбежном кризисе её валютно-финансовой системы, обусловленном быстрым нарастанием дефицита торгового баланса. Вплоть до последнего времени он компенсировался притоком иностранных кредитов, возможности расширения которого исчерпаны. В этих условиях политика укрепления гривны, проводимая денежными властями Украины на фоне высокой инфляции, ведет к классическому валютно-финансовому кризису, который разразится в ближайшие полгода. Его составляющими будут:

— девальвация гривны (в полтора-два раза);

— банкротство системообразующих банков, ("подсевших" на иностранные кредиты);

— обрушение фондового рынка с падением цен на акции в 3-5 раз;

— всплеск инфляции до 15-30% в месяц;

— снижение реальных доходов населения примерно на треть.

Расчеты показывают, что переход на европейские цены на газ делает нерентабельными предприятия химико-металлургического комплекса, которые обеспечивают поступление основной части валютной выручки. Снижение экспорта при одновременном удорожании импорта повлечет резкое ухудшение и без того дефицитного торгового баланса Украины — до 20% ВВП, что не может быть компенсировано притоком иностранного капитала. Наоборот, иностранные банки в ситуации кризиса глобальной валютно-финансовой системы будут вынуждены свернуть кредитование украинской экономики. Всё это приведет к резкой девальвации гривны, которая, в свою очередь, вызовет банкротство многих коммерческих банков, набравших иностранные кредиты. Это на некоторое время парализует платежно-расчетную систему и повлечет за собой ухудшение финансового положения предприятий реального сектора экономики. Спад производства может достичь 10-15%, капитализация предприятий упадёт в разы.

Ухудшение социально-экономической ситуации в условиях приближающихся президентских выборов будет толкать украинское руководство на радикальные меры по узурпации власти. В случае роспуска Верховной Рады Ющенко попытается сорвать парламентские выборы и ввести режим президентской диктатуры, опираясь на силовые структуры и поддержку США. Своих политических оппонентов он обвинит в провоцировании кризиса и назовет изменниками родины. При этом в качестве причины кризиса будет объявлено повышение цен на газ, а Вашингтон сыграет роль "спасителя", предоставив вместе с МВФ стабилизационный кредит. Разумеется, под обязательство Украины войти в НАТО и передать контроль за своей внешней, финансовой и оборонной политикой Вашингтону.

Недовольство населения и протесты оппозиции украинское руководство попытается частично канализировать в антироссийскую кампанию, частично подавить силой. Для легитимизации последней могут быть спровоцированы межэтнические конфликты с человеческими жертвами. Наиболее вероятными площадками для их организации являются Крым, Карпаты, Одесса, где уже проводились репетиции межэтнических провокаций. В конфликт обязательно попытаются втянуть российские Вооруженные Силы, устроив крупномасштабные провокации в Севастополе против Черноморского Флота. Путчисты будут стремиться к максимальной остроте конфликта с тем, чтобы создать основания для введения военного положения в Крыму и Юго-Восточных областях Украины, силового подавления оппозиции и проведения референдума с целью изменения Конституции Украины и сохранения Ющенко у власти на неопределенный срок.

Для силового подавления оппозиции и народного протеста путчистам потребуется военная помощь НАТО. Чтобы получить предлог для этого, будут проведены провокации с целью втягивания в силовые действия Черноморского флота или имитации таких действий. Возможно, американцы посоветуют своим коллегам из украинских спецслужб применить свой излюбленный приём — потопить пару собственных кораблей вместе с командой, обвинив в этом российских моряков. Может быть, придумают новые трюки с целью создания образа российского военного вторжения с целью аннексии Крыма. В условиях распущенной Верховной Рады привлечения вооруженных сил США и НАТО на территорию Украины можно будет достичь относительно легитимным путем, ссылаясь на чрезвычайные обстоятельства.

Нет сомнений, что США и ЕС непременно воспользуются кризисом, чтобы окончательно установить контроль над Украиной. Процесс экспансии иностранного капитала в экономику Украины облегчается тем, что необходимые для этого предпосылки уже созданы. Ведущие украинские банки и предприятия уже находятся в глубокой зависимости от иностранных кредиторов. Последним только остается конвертировать просроченные долги и облигации в акции обанкротившихся банков. Однако, уступив за бесценок наиболее прибыльные и стратегически важные отрасли экономики, Украина утратит экономический суверенитет в обмен на кредиты в целях финансирования жизненно необходимых государственных расходов и строительство управляемых генералами НАТО антироссийских вооруженных сил. Украина надолго увязнет в глубокой экономической депрессии, сопровождающейся тяжелым падением уровня жизни основной части населения и эмиграцией его наиболее работоспособной части.

Совершенно иной сценарий возможен в случае реального возвращения Украины в единое экономическое пространство с Россией. Доступ к российским энергоносителям на условиях национального режима и получение российских кредитов позволят существенно смягчить кризис, сократить его продолжительность и обеспечить максимально благоприятные условия выхода из него.

Согласно проведенным нами расчетам, возвращение Украины в интеграционный процесс, предусматривающий создание полномасштабного ЕЭП и формирование общей стратегии экономического развития, к 2015 г. ВВП Украины увеличится на 84%, конечное потребление — на 82%, инвестиции в основной капитал — на 75%. При этом макроэкономическая оценка интеграционного эффекта на период до 2010 г. для Украины составит 18,6% современного уровня ВВП (50,5 млрд. гривен). К 2015 г. Украина получает наибольший эффект интеграции среди участников ЕЭП — 34% современного уровня ВВП (92 млрд. гривен). Украина получает также наибольший эффект интеграции по приросту конечного потребления: к 2010 г. — на 19,2% (40 млрд. гривен), а к 2015 г. — 33,6% (70 млрд. гривен). Эффект интеграции по величине дополнительных инвестиций в основной капитал для Украины к 2010 г. составит 19,3% (12 млрд. гривен) прироста от современного уровня, а к 2015 г. — 32,3% (21 млрд. гривен).

В рамках единого экономического пространства с Россией создаются благоприятные возможности для развития высокотехнологических отраслей Украины, составляющих основу современного экономического роста. К примеру, только в авиационной промышленности потенциал роста выпуска изделий, производимых в рамках российско-украинской кооперации, оценивается более чем в 10 млрд. долл., в ракетно-космической сфере — не менее чем 3 млрд. долл., в атомном и электротехническом машиностроении — не менее чем в 5 млрд. долл. в краткосрочной перспективе. В долгосрочной перспективе интеграционный эффект для указанных отраслей будет на порядок выше.

Нет сомнений, что в ближайшее время народ Украины ждут серьезные испытания и окончательный судьбоносный выбор. России в этой ситуации тоже следует сделать свой выбор — взять свою долю ответственности за Малороссию — колыбель российской цивилизации во главе с Киевом — матерью городов русских.

Что для этого необходимо? Прежде всего — фактическое введение элементов единого экономического пространства путем перевода торговли газом на рубли, широкое кредитование украинских партнеров, отмена изъятий из режима свободной торговли, расширение кооперации с украинскими предприятиями, подключение их к крупным российским проектам в наукоёмкой промышленности, втягивание в формируемые в России корпорации и консорциумы, мощные инвестиции в украинскую экономику. Другим направлением должно стать восстановление общего гуманитарного пространства, предполагающее предоставление украинским абитуриентам прав на бесплатную учебу в российских вузах, субсидирование программ преподавания русского языка и литературы в школах, поддержка русскоязычных украинских СМИ.

России ни в коем случае нельзя отождествлять Украину с ее президентом и правящей элитой. Нужна стратегия широкого открытого сотрудничества, ориентированная на вовлечение украинской деловой и интеллектуальной элиты в сотрудничество с Россией, создание привлекательного образа России в глазах народа Украины. При этом, конечно, нужно своевременно блокировать антироссийские провокации и помогать здравомыслящим политическим силам Украины удерживать наши отношения в русле взаимовыгодного сотрудничества, братской дружбы и общего видения будущего.

 

Сергей Кургинян МЕДВЕДЕВ И РАЗВИТИЕ — 28

Продолжение. Начало — в NN12-33, 35-39

РАССМОТРИМ в самом общем виде ситуацию, в которой вы любому "некто" предлагаете "нечто" (например, возвращение к Бытию). Какие тут возможны сценарии?

Сценарий N1 — речь идет о "нечто", созвучном "некто". Вы в этом случае объясняете адресату, что ваше предложение реализует его желание. Что станет лучше. Причем лучше в том смысле, который адресату понятен и близок. В политике, экономике, административной и иной деятельности это называется "меры по совершенствованию".

Вам могут сказать, что меры, которые вы предлагаете, неэффективны. Что издержки ваших нововведений не окупают обещаемых вами приобретений. И, наконец, что интересы тех, кто не хочет предлагаемых вами изменений, превалируют над интересами тех, кто их хочет. Но в принципе именно такой сценарий и нужен для нахождения взаимопонимания с "некто".

"Некто" может оказаться косным и заворчать: "Вот еще — "лучше". Да нам и так неплохо. А тут надо заново огород городить…". Но если "некто" не слишком консервативен, а ваши предложения для него являются внятными и разумными, то он их примет. В случае, конечно, если они разумно поданы — сформулированы и сопровождены.

Сценарий N2 — вы предлагаете "некто", которому хорошо, "нечто", абсолютно для него нежеланное. Если "некто" не взбесится сразу и не пошлет вас куда подальше, то между вами обязательно завяжется такой диалог.

Некто: А зачем нам это нужно, если нам и так хорошо?

Вы: На самом деле нехорошо.

Некто: Это вам нехорошо, а нам — хорошо.

Вы: Это сегодня вам хорошо. А завтра и вам, и всем будет очень плохо.

Некто: Вот когда будет плохо, тогда и поговорим.

Вы: Тогда уже будет поздно! Сейчас надо предуготовляться, создавать необходимые антикризисные механизмы, менять систему. Это не быстрое и очень трудоемкое дело.

Некто: На дворе прекрасная погода, а вы нам о каких-то там бурях.

Вы: У меня на руках метеосводки такие, что дальше некуда.

Некто: Подумаешь, метеосводки.

(Вы уходите. Потом набегают тучи, и вы "через не хочу" приходите снова.)

Вы: Ну, как?

Некто: …

В идеальном случае "некто" скажет: "Да, вы правы. Давайте действовать". Но гораздо чаще происходит другое. Предлагаемые действия не осуществляются в полном объеме, их слишком долго обсуждают, уродуют, вымещают на вас раздражение, поскольку вы оказались правы. Вы опять уходите. И в третий раз не приходите. Не потому, что в вас взыграло "ретивое". А потому что буря. Ваши предложения касались предуготовления к буре. А теперь она уже началась. И готовиться к ней поздно. "Некто" надо с бурей, а не с вами, вести диалог. Да и вам тоже.

Сценарий N3 — буря сокрушает все, что дорого и вам, и "некто". Вы вместе с "некто" предпринимаете меры по спасению того, что дорого и вам, и ему. Если ваши совместные действия предотвратят губительное развитие событий, то все вернется к конфликту ценностей, который описан в сценарии N2. Но какое-то время вы вместе с "некто" можете "нечто" вполне успешно осуществлять.

Сценарий N4 — невнятен. Внятность — это когда вы предлагаете "некто", живущему в городе, вернуться в его родную деревню. "Некто" знает, где деревня, как до нее добраться и как в ней жить. Он не хочет снова жить в этой деревне, но если в городе нет тепла, воды и электричества, то "некто" примет ваше предложение и лучше вас обживет предложенную вами избу. Ибо он жил в деревне, а вы человек умственный, городской. "Некто" потому до последнего и не хочет принимать ваше предложение ехать в деревню, что он там жил, все знает "от и до", и его от деревенского жития выворачивает наизнанку. Но он, повторяю, понимает, что ему предлагают.

А вот если вы предлагаете "некто" не вернуться в его деревню (то есть устроить всё один в один как при Брежневе или Сталине), а отправиться невесть куда (в какое-то там Бытие вернуться), то "некто" просто не понимает, о чем вы. А поскольку он вас… ну, не то чтобы ценит, а так… считает и неглупым, и энергичным, то ему не может не показаться, что вы "пургу гоните". То есть подбиваете его на самом деле всё на то же возвращение в деревню, обставляя оное всякими красивыми словами. В лучшем случае "некто" начнет вам петь в ответ есенинские романсы:

Не буди того, что отмечталось,

Не волнуй того, что не сбылось, -

Слишком раннюю утрату и усталость…

И так далее. Как у Василия Макаровича Шукшина в фильме "Калина красная". Опять же — красная, понимаешь…

Но это в лучшем случае. А в худшем начнется "бенц": "В деревню зовут, да еще ходят вокруг да около! В Бытие какое-то надо, видишь ли, ехать… Что еще за Бытие? Где деревня находится — мы знаем. А Бытие…"

В стране, где наизусть заучивали, что "бытие определяет сознание", сложилась странная и неслучайная путаница. Люди почему-то решили, что быт определяет сознание. Они приравняли быт к Бытию. Те же, кто говорили, что "бытие определяет сознание", никоим образом не рассчитывали на подобную подмену. Они хотели понять связь сознания вовсе не с бытом, а с Бытием. Им в страшном сне не могло присниться, что сознание определяется тем, имеет ли его обладатель зарплату в 5000 рублей или 5000 долларов. Речь шла о Бытии как "царстве качества" и о том, как это "царство качества" связано с сознанием. А также с совершенно отдельным "царством" — "царством количества".

Я поясню. Когда говорилось, что капитал за 1000% прибыли продаст родного отца, то имелась в виду экспансия товарно-денежных отношений в те сферы, в которых ранее им не было места. Капитализм и впрямь вынес очень многое на продажу. И для этого очень многого возник количественный эквивалент — цена. Как только нечто получает цену, оно переходит из "царства качества" в "царство количества".

Человек эпохи, предшествовавшей капитализму (и именуемой "традиционным обществом"), с трудом расставался, например, с домом, где жили его предки. Человек же, живущий в посттрадиционном обществе, холодно спросит о цене, которую ему предлагают, и если эта цена его устроит — то съедет. То есть дом предков перешел при капитализме из "царства качества", в котором он находился ранее, в "царство количества".

Перед людьми, осмысливавшими капитализм, очень остро встал вопрос о том, что осталось в "царстве качества". Или, как они говорили, не оказалось в результате торжества капитализма предметом купли-продажи. Понятно, что труд оказался предметом купли-продажи… А вот родной отец?

Бытие — это ядро социокультурной системы. Кто-то скажет "цивилизации". Но на самом деле социокультурные системы бывают разные. В ядре социокультурной системы находится то, что не имеет количественного эквивалента. Если при капитализме все имеет количественный эквивалент, то в нем нет Бытия.

А что же есть? Есть то, что называется Иметь. Иметь — это обладать теми или иными количествами. Быть — это обладать качеством. Общественное сознание, как и сознание личности, определяется ядром социокультурной системы. И находящимися в ядре кодами. Содержание ядра (коды, связи между ними) не может быть наделено никакой количественной эквивалентностью. На любой вопрос, адресованный к этому содержанию: "Сколько стоит?" — ответ один: "Нисколько".

В зависимости от того, что именно "нисколько не стоит", сознание качественно разное. У традиционного человека, для которого дом не стоит нисколько, — оно одно. Для современного человека, потерявшего дом как качество — оно другое. Но это другое сознание опять-таки определяется тем, что современный человек не потерял как качество. А если он потерял все, то он не человек. Можно сказать, что он постчеловек. Или неочеловек. Но он не человек. Совокупность "пост" или "нео" людей, не имеющих ядра и не способных ответить "нисколько" ни на один вопрос, не обладает Бытием. Можно с уверенностью утверждать, что такая совокупность не обладает и жизнью. А то, чем она обладает, следует назвать "постжизнью".

Тем, кто опять начинает раздражаться, подозревая в вышесказанном словесную эквилибристику, я должен задать один простой вопрос: сколько стоит Родина? Или, точнее: за сколько её продаст наш российский капитал?

Если за 1000% прибыли он продаст родного отца, то за сколько процентов конкретно он продаст Родину? Люди, которые противопоставляют метафизике реальную политику, глубоко заблуждаются. Потому что единственный политический вопрос, без ответа на который невозможно ничто — ни стратегия, ни определение политического курса, ни совокупность антикризисных действий, ни внешняя политика — абсолютно метафизичен: когда и за сколько наш капитал продаст Россию? Не отца, как говорили классики, а Родину-мать.

Чем является для капитала Россия? И если он собирается ее продать, то что надо делать с ним как с господствующим сословием? Что должно делать с ним общество (если общество, конечно, на вопрос о том, сколько стоит Родина, отвечает: "нисколько")? И что должна делать власть? Она сама чем себя считает? Частью господствующего сословия? Или субъектом исторического действия?

КОНКРЕТНАЯ ПЕРСПЕКТИВА продажи России (а, точнее, осуществление развала России) была рассмотрена Збигневом Бжезинским сразу же после событий в Цхинвале. Уже 14 августа он написал, что для ответа на русский вызов не надо затевать ни “холодную”, ни горячую войну. Надо просто проинвентаризировать, в каких банках находятся крупные состояния российских капиталистов, и предъявить обладателям этих состояний конкретный ультиматум: делайте то, что вам скажут, или лишайтесь своих состояний. Бжезинский настаивает на том, что одно такое конкретное действие разом оборвет все амбиции, все бряцания оружием в Цхинвале, а также после. И кинет к ногам США расчлененный труп жалкой страны, чье господствующее сословие не ценит ничего, кроме своих счетов в банках.

Бжезинский — не председатель мирового правительства. Но он умный, холодный и влиятельный человек. Он хорошо видит болевые точки ненавидимого им противника. А ненавидит он Россию по-настоящему. Он указывает на эту болевую точку как на основную и абсолютно смертельную. Он утверждает, что достаточно удара в эту точку, чтобы разом решить все проблемы.

А что по этому поводу думает власть? Она считает, что российский правящий капиталистический класс поступит иначе? Она готова разделить этот капиталистический класс на компрадоров и патриотов и опереться на патриотов? Она считает, что класс не будет поставлен перед тем выбором, о котором говорит Бжезинский? Она хочет опереться не на это господствующее сословие, а на какой-то другой класс (страту, группу)?

Предположим, что за рубежом находятся 500 миллиардов долларов в виде (даю усредненный вариант) ста состояний по 5 миллиардов каждое. О более мелких состояниях не будем даже говорить. Предположим, что обладателям этих состояний скажут: "Продавайте Родину — или мы отберем 500 миллиардов". Продадут ли те, кому это скажут, Родину за 500 миллиардов или за триллион долларов? Если еще точнее, то, во-первых, захотят ли продать? И, во-вторых, смогут ли продать?

Я понимаю, что пока вопрос не будет поставлен ребром, российский капитал будет хорохориться и даже посылать авиацию и флот к берегам Америки. А когда вопрос будет поставлен ребром — ЧТО БУДЕТ ТОГДА?

Ничуть не меньше наших реалистов и прагматиков я в своей жизни занимался сценариями, схемами и алгоритмами. И я абсолютно не понимаю, о каких конкретно сценариях, схемах и алгоритмах можно говорить без ответа на этот вопрос. Более того, я убежден, что все реальные схемы и алгоритмы, избегающие ответа на данный вопрос, — это забалтывание ситуации, невротическая лихорадочная говорильня, а вовсе не солидные рассуждения людей, понимающих, чем конкретное отличается от абстрактного. Диалектика конкретного и абстрактного в нынешней ситуации как раз и состоит в том, что бы сначала ответить на этот вопрос, а потом заняться проработкой совершенно иного характера — сухой, деловой и прагматичной донельзя.

Обладает ли российский капитализм Бытием? Обладает ли "новый русский" (между прочим, все ли понимают, что это — издевательский парафраз на "нового человека", о котором говорили коммунисты?) антропологическим статусом? Является ли он человеком или постчеловеком? Есть ли у него личностное ядро в том смысле, о котором я говорил? И что находится в этом ядре? А то ведь, может быть, в нем находится, например, понятие "ребенок", но не находится понятие "Родина".

Но этот же вопрос может быть задан не только господствующему политическому сословию, но и всему российскому обществу, в семантике которого особое место занимает сейчас выражение "всё в шоколаде". Под "шоколадом" имеется в виду обладание новыми возможностями — купить за деньги очень и очень многое. Эти возможности пьянят.

Что дороже — Родина или эти возможности? И что такое Родина? Если Родина — это место процветания, преуспевания, и у нее есть количественный эквивалент, то ее, по сути, нет, ибо в других частях мира при наличии денег ты можешь тоже преуспевать и процветать. Если же Родина определяется не количеством, а качеством, и является единственным местом, где ты можешь обладать качеством, то есть Быть… И если, далее, у тебя самого есть потребность в этом качестве, то ты не обменяешь Родину как качество (Бытие) на процветание и преуспевание как количество. То есть на эти самые 1000% — покупаемые материальные и иные возможности.

Я вовсе не хочу сказать, что в жизни нет места количеству, материальным и иным возможностям и отношениям купли-продажи. Все это очень существенные слагаемые жизни. Место которым на периферии, а не в ядре социокультурных систем (групп, классов, обществ). Я всего лишь хочу указать, что настойчивый разговор о необходимости сменить социокультурное ядро субъекта под названием Россия (читайте хотя бы А.Ракитова) можно трактовать по-разному. В том числе, и как прикрытие для иной затеи — проекта по уничтожению ядра.

А это так просто! Привнесите в то, что не подлежит торгу и купле-продаже, эти самые отношения количественной эквивалентности, — и ядра не будет. Не будет страны как исторической личности, не будет общества и народа, не будет даже личностей как таковых. Все это заменит постчеловек и постжизнь. И, конечно, проект был именно в этом. А его острие было направлено в ядро нового господствующего сословия — этих самых "новых русских", которых и хотели взрастить в виде постчеловеков.

Почему мое стремление обсудить эту больную тему не является предметно-политическим, а болтовня о модернизационных сценариях и прочих конкретных благодетельных инновациях — является?

Речь должна идти о выстроенной системе и ее способности держать нагрузки. Нагрузки будут увеличиваться. "Шоколада" будет все меньше, а проблем все больше. Выдержит ли нагрузки эта система? И чем мы располагаем для построения другой системы, адекватной росту нагрузок? Только, пожалуйста, не надо мне говорить, что мы вырастили новых, активных рациональных людей… Вы предъявите бытийственность этих людей, а также социальных систем и групп. Перефразировав древнегреческого философа, могу сказать: покажи мне, каким потенциалом Бытия располагаешь, и я скажу тебе, какова должна быть политика. Когда же политику в ситуации "быть или не быть" начинают строить, не обсуждая потенциал Бытия, — это странно.

Еще страннее другое. Налицо два типа действий, осуществляемых параллельно.

Один тип действий (триумф патриотизма в Южной Осетии и Абхазии, посылка самолетов и флота к берегам Америки, накаленная антиамериканская информационная война, ведущаяся нашими телеканалами и доходящая до обсуждения на основном государственном телеканале версии, по которой ЦРУ взорвало ВТЦ 11 сентября 2001 года) наращивает нагрузки на систему. И все было бы ничего.

Но другой тип действий (параллельный — вот, что особо странно), делает систему все более хрупкой. Я имею в виду подробно проанализированный мною феномен Ремчукова, назначение Чубайса главою "Роснанотехнологий" с параллельным его триумфальным приходом в международный совет ключевого американского банка J.P. Morgan Chase.

А какое место в пределах этого одновременного наращивания давления на систему и ее хрупкости занимает убийство Руслана Ямадаева, фантастическая эскалация ингушской напряженности, явная попытка обострить осетино-ингушские отношения?

Без ответа на основной вопрос, который я задал, описанный мною странный "хрупкодав" будет продолжаться. Ибо в его основе — противоречивость класса, который хочет и умилостивить Запад, чтобы оставить в целости и невредимости свои зарубежные счета, и покуражиться, погрозить "кузькиной матерью". Все это было бы мило, если бы, повторяю еще и еще раз, не приводило и к наращиванию нагрузок на систему, и к ослаблению способности системы выдерживать эти нагрузки.

Но мы же все понимаем, что такое одновременное наращивание нагрузок на систему и снижение ее прочности! Это развал! Когда прочность снизится до критической, а нагрузки достигнут максимума — система схлопнется. Она просто не может не схлопнуться.

Нельзя одновременно проклинать американцев, грозить им бронированным кулаком — и идти в постиндустриальное будущее под знаменем А.Б.Чубайса, всегда донельзя американизированного и американизирующегося теперь больше, чем когда бы то ни было. Или кто-то считает, что так можно? Но пусть он объяснит обществу, на чем основана такая уверенность?

Нельзя ставить на уши уже утвердившийся американский гегемонизм, совершая беспрецедентное действие с признанием Южной Осетии и Абхазии (которое я всячески поддерживаю) и аранжировать это действие стонами и посулами Ремчукова.

Нельзя возвеличивать героизм тех, кто воевал в Южной Осетии (это возвеличивание я, опять же, поддерживаю), и сквозь пальцы смотреть на убийство брата одного из героев этой войны, совершенное в зоне ответственности ФСО, в час пик, на глазах у всех, чуть не под под стенами здания Правительства и рядом с британским посольством. Это даже не ситуация, когда правая рука не знает, что делает левая. Это ситуация, когда правая рука давит на систему, а левая ломает в этой системе все ребра жесткости.

Класс под патриотические фанфары сдаёт Россию? Или он готов сказать, что Россия для него дороже накопленных и вывезенных на Запад состояний? Или же он раскалывается на тех, кто говорит "Родина", и тех, кто говорит "бабки"? Нужна ясность, но ее нет! Класс хочет спрятаться от прямого вопроса: Родина или "бабки"? Не "Родина и бабки" (кто же откажется? красиво жить не запретишь!), а "Родина или бабки". А когда Бжезинский и его бэкграунд поставят этот вопрос ребром — что будет тогда?

Мы не имеем права не задавать себе этот вопрос. В памятной всем, наверное, песне пелось: "С чего начинается Родина?" И перечислялось: "с картинки в твоем букваре", "с хороших и верных товарищей", с песни матери и прочее. А дальше говорилось: "С того, что в любых испытаниях у нас никому не отнять".

Но у нас же отняли? По факту — взяли и отняли. Нет СССР.

Владимир Владимирович Путин сказал, что распад СССР — это геополитическая катастрофа. И я его в этом всецело поддерживаю. Но мне кажется, что настало время сказать гораздо большее. И что это, большее, обязано быть сказано именно теперь.

БОЛЬШЕЕ ЖЕ СОСТОИТ В ТОМ, что распад СССР — это катастрофа не только геополитическая, но и метафизическая. Это прежде всего метафизическая катастрофа. Ибо Быть было отдано за Иметь, первородство — за чечевичную похлебку. "Царство количества" ворвалось туда, куда оно не врывалось ни при каком нормальном капитализме. Да и ненормальном тоже. Такой экспансии количества в сферу качества не видела никакая Колумбия.

Такая экспансия количества — это метафизическая катастрофа. Она бросает вызов жизни и человеку. Она создает постжизнь и постчеловека. Мы не ответим на новые вызовы, не поняв, как следует, что это такое. Сегодня уже не может быть политики, оторванной от метафизики, от экзистенциальных вопросов. В момент, когда встает ребром вопрос: "Быть или не быть России?" — подчеркиваю, не вопрос "какой ей быть?", а вопрос "быть или не быть?" — только экзистенциальное и метафизическое начало может придать политике упругость и эффективность.

Так что же такое вызов Иметь, вызов количества, вызов антибытийности, вызов постжизни? Оторвав эти вопросы от политически актуального, мы рискуем погрузиться в пустые умствования. Но, подчинив эти вопросы злобе дня — мы не придадим искомой политике экзистенциального качества.

Вот почему я обращаюсь к опыту тех наших великих философов, которые не чурались политики и не скользили по метафизической поверхности. Я по-своему трактую этот опыт, но не подменяю его анализ своими собственными построениями.

Первым из таких философов, к которому надо обратиться за пониманием феномена постжизни и постчеловека, является Федор Михайлович Достоевский. Это он сказал устами своего героя в "Записках из подполья": "Это уже не жизнь, господа, а начало смерти". Что самое важное в этих словах? Понятие о НАЧАЛЕ смерти. Смерть для Достоевского не одномоментна. Она начинается. И — длится. Длящаяся смерть — и есть постжизнь. А плывущий в потоке постжизни — постчеловек.

Глубже всего Федор Михайлович рассматривает это в своем "Бобке". Вчитаемся в его сокрушительные метафизические и политические пророчества.

Я уже обсуждал феномен неприличности Ремчукова и спрашивал себя и других: "Что это?" Достоевский отвечает: это постжизнь. И связывает постжизнь — социальное, политическое и культурное тление — с возрастанием этого самого неприличия.

"Заголимся!" — восклицают герои "Бобка", объятые тлением. Достоевский, исследуя личность и ее тление, говорит и о других каркасных личностных конструкциях, атакуемых тлением. Например, о способности удивляться.

Он говорит о том, что тление личности порождает способность НЕ удивляться ничему на свете. И что эта способность "почему-то признана" правящим сословием Российской империи — "за хороший тон". Чем это кончилось для правящего сословия — мы знаем по результату. А Достоевский это предвидел. И выводил из своей концепции тления личности. Тление личности порождает неспособность отличить приличное от неприличного… Оно же порождает неспособность удивляться… Что еще оно порождает?

Анализируя крах той империи, мы постоянно сталкиваемся с чем-то, вызывающим оторопь. С какой-то особой склонностью делать именно то, что не надо, и не делать то, что надо. Подобную склонность принято называть "политической глупостью". Это не обычная глупость. Это метафизическая глупость, порожденная тлением личности и постжизнью как длящимся тлением. Таково, по крайней мере, мнение Достоевского, предчувствовавшего гибель любимой им Империи. И пытавшегося что-то объяснить Победоносцеву, Суслову Российской империи, мечтавшему ее подморозить.

Подморозить… Не правда ли, это слово отдает моргом? Подморозить — это сдержать тление. Ну и как, удалось его сдержать? Дело не в том, чтобы сдерживать тление, а в том, чтобы обрести потерянную личность, то есть воскреснуть. Признаем же, что воскресла Россия в 1917 году. Нравится нам, как она воскресла, или нет — будем элементарно честными.

Французское правящее сословие перед революцией 1789 года было столь же изощренно и изысканно, как российское правящее сословие перед революцией 1917 года. И столь же метафизически (а в результате и политически) глупо. Оно тоже истлело. Граф Йорк фон Вартенбург объясняет это тление потерей связи с историческим духом. Что ж, потеря связи с духом всегда впускает в субстанцию это самое тление. А восстановление связи?

Революционеры были людьми достаточно простыми. Но обладали поражавшим всех политическим умом, имевшим метафизический генезис. Умом, связанным с присутствием исторического духа и восстановлением личностного начала.

Личность всегда умна, считает Достоевский. Она может быть наивна, даже примитивна. Но постольку, поскольку она личность — она всегда метафизически (а значит, и политически) умна. Индивидуум же, расставшийся со своей личностью, всегда метафизически глуп. Он может быть хитер, чуток, сложен, образован, тонок. Он может быть невероятно цепок. И потому успешен в определенных ситуациях, не требующих этого метафизического ума. В каких именно ситуациях? В ситуациях, когда "всё в шоколаде".

А по ту сторону "шоколада"? Там необходимо соединение с историческим духом, обретение личности и метафизического (то есть, и политического) ума. Возможно ли это? Да, возможно. В той степени, в какой возможно то, что называется воскресением. Если бы я не считал, что это возможно, я не написал бы ни строчки по поводу судьбы развития в России. Ибо и судьба, и развитие предполагают Бытие, личность и не предполагают той самой особой метафизической глупости, которая порождена, уверен, "исавизацией всей страны", тлением личности и постжизнью.

Освободиться от глупости "а ля бобок" можно, только воскресая (опять же в социальном, культурном, политическом смысле). Воскресая, вновь становишься умным. Так считает Достоевский. И для меня абсолютно очевидно, что, размышляя об отдельной личности (ее тлении и воскресении), он размышляет и о России. Так поразмышляем и мы. Право же, есть о чем.

Может ли воскреснуть нынешняя Россия? Именно воскреснуть — причем не в поэтически размытом смысле, а в смысле обретения исторической личности? В смысле соединения ее субстанции с ее же историческим духом. Тем духом, связь с которым разорвала перестройка. Разорвала, предложив обменять первородство на чечевичную похлебку, организовав — подчеркну еще раз — и геополитическую, и метафизическую катастрофу. Запустив Танатос, то есть это самое тление (регресс). Истлевающее — теряет Быть и получает взамен Иметь. Эрих Фромм, говоривший об Иметь и Быть, был абсолютно солидарен с концепцией тления Достоевского.

Воскресить Россию — значит, вырвать ее из трясины всеобъемлющего Иметь. Посадить на цепь воющее тоскливое вожделение: "Это хочу иметь, и это, и это". Изгнать количество из качества (менял из храма).

Личность — это то, что способно Быть. Экспансия Иметь — это тление. Достоевский напряженно наблюдает за тем, как тлеет в бесконечно им любимой России правящее сословие. В том числе, за тем, как, тлея, то есть, теряя личностное, сословие приобретает способность ничему не удивляться и считает эту способность — хорошим тоном.

Достоевский прямо связывает подобное "хорошетоние" с тем, что индивидуумы, слагающие это сословие, тлея — глупеют. Еще раз подчеркну: для Достоевского потеря личности — это приобретение глупости. В итоге Достоевский выносит такой вердикт: "Ничему не удивляться почти то же, что ничего и не уважать. Да глупый человек и не может уважать".

Потрясающая точность и глубина мысли! Достоевский устанавливает, что потеря способности удивляться имеет общий источник с потерей способности соблюдать приличия, то есть что-то уважать — себя, других, страну и так далее. И что этот общий источник — метафизическая глупость, порождаемая тлением личности.

А еще Достоевский в своей концепции тления вводит понятие "инерция". Он утверждает, что глупость порождает инерцию, а инерция усугубляет глупость. Предреволюционное состояние правящих сословий всегда чудовищно инерционно. Казалось бы, небольшой точный поворот — и все будет спасено. Но поворот невозможен. Как и точность. Кого исторический дух хочет наказать, того он поражает инерционностью.

Чтобы не быть голословным, позволю себе еще одну цитату из того же "Бобка": "Наверху, когда еще мы жили, то считали ошибочно тамошнюю смерть за смерть. Тело здесь (разговор ведётся, как вы, наверное, помните, между покойниками на кладбище. — С.К.) еще раз как будто оживает, остатки жизни сосредотачиваются, но только в сознании. Это — продолжается жизнь как бы по инерции […] еще месяца два или три… иногда даже полгода… Есть, например, здесь один такой, который почти совсем разложился, но раз недель в шесть он всё еще вдруг пробормочет одно словцо, конечно бессмысленное, про какой-то бобок […] Ну а как же вот я не имею обоняния, а слышу вонь? Это… хе-хе… тут вонь слышится, так сказать, нравственная — хе-хе! Вонь будто бы души, чтобы в два-три этих месяца УСПЕТЬ СПОХВАТИТЬСЯ (выделено мною — С.К.)… Так сказать, ПОСЛЕДНЕЕ МИЛОСЕРДИЕ (выделено мною — С.К.)".

Наши западники после 26 августа 2008 года пребывают, по сути, в фундаментальной экзистенциальной ситуации "Бобка". Они могут отреагировать на эту ситуацию по-разному. Могут УСПЕТЬ СПОХВАТИТЬСЯ. Прошу, прислушайтесь к этим удивительно ёмким словам российского гения — именно УСПЕТЬ и именно СПОХВАТИТЬСЯ. Они могут успеть спохватиться… А могут… могут и не успеть.

Продолжение следует

 

Мария Подкопаева СТРАСТИ ПО ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЕ

Одним из промежуточных результатов осмысления августовских событий в Южной Осетии стало то, что некоторые ведущие западные политики и эксперты вдруг заговорили об истории — не как о заоблачных высотах, а как о злободневности. У всех на слуху фраза Кондолизы Райс, прозвучавшая 18 сентября в Фонде Маршалла в Вашингтоне: "Ставшие анахронизмом демонстрации Россией своей военной мощи не смогут повернуть историю вспять".

Но госсекретарь США после Цхинвала заговорила об истории не первой. К примеру, еще 21 августа "The Financial Times" написала: "Порой малозначительные события предвещают большие перемены. Одним из таких событий может стать грузинское фиаско. Оно возвещает конец эпохи, наставшей после "холодной войны". …Оно означает нечто гораздо более важное: возвращение истории".

26 августа "The Times" в редакционной статье восклицает, адресуясь к Фрэнсису Фукуяме: "История вернулась, и как!"

В начале сентября Фукуяма отвечает статьей в "Вашингтон пост". Он перечисляет проблемные факторы американской политики и сдержанно оппонирует: "Совокупность всех этих факторов позволяют ряду авторов высказывать предположение, что мы имеем дело с возвратом к "холодной войне", "возвращением истории" или, как минимум, великодержавного соперничества по образцу 19 века. Но не будем торопиться…"

Одновременно приобретает известность высказывание зам главного редактора немецкого еженедельника Х.-У.Йоргеса. Йоргес называет приказ Саакашвили о нападении на Южную Осетию частью плана с целью "разворота мира вспять".

И только через десять дней после этого К.Райс жестко разворачивает тезис о "повороте истории вспять" против России.

Даже приведенные выше цитаты (а высказываний на тему "поворота истории" было множество) демонстрируют, что в мире началась борьба за придание глобального смысла образу кавказских событий, причем с явным прицелом на формирование на его основе будущих концептов мировой политики. Вот каковы ставки в идущей сейчас информационной войне!

Именно по этой причине на самых высоких уровнях принятия решений бушуют небывалые "информационные страсти". 9 сентября на слушаниях в конгрессе США с участием представителей Пентагона и Госдепартамента разведка доложила, что именно Грузия была агрессором в югоосетинском конфликте. Заместитель госсекретаря Д.Фрид был вынужден признать, что администрация США не располагала независимой информацией о хронологии югоосетинского конфликта, и что американская позиция формировалась на основе грузинских источников. Демократы "поймали мяч" на лету, и Хиллари Клинтон тут же предложила создать комиссию конгресса для выяснения — кто именно искажал информацию о происходящем в Южной Осетии.

Конечно, в этой коллизии велика доля предвыборной полемики и межпартийного противостояния. Но в ней нельзя не увидеть и масштаб информационного столкновения, докатившегося до конгресса США, и очевидное свидетельство растущего политического значения информационных войн.

То, что с начала 90-х годов информационные войны играют все большую роль в локальных военных конфликтах — стало "общим местом" политической аналитики. Однако многие официальные и неофициальные эксперты подчеркивают, что в югоосетинском конфликте роль информационного сопровождения возросла скачкообразно. Причем не только в традиционном аспекте пропаганды, но и в других аспектах.

Так, высокопоставленный сотрудник Секретной службы США Тим Борнер заявил в начале сентября в Таллине о намерении создать в Эстонии оперативно-исследовательский центр по борьбе с компьютерными преступлениями. Он указал на наличие угрозы с двух сторон — со стороны Китая и России — и особо подчеркнул новизну ситуации. По его словам, в августе этого года в кибервойну были впервые вовлечены Грузия и Россия. И, по его словам, российские хакеры начали действовать еще до начала боевых действий.

Ярко продемонстрировала накал информационной борьбы в период конфликта история с фотографиями агентства Рейтер, сделанными в Тбилиси, где изображались мирные жители, пережившие бомбежку "российских стервятников". После этого произошел скандал с обвинениями авторов фотографий в "постановочных" снимках. Доказательства фальшивости этих фотографий разбросаны по Интернету вперемежку с возмущенными реакциями сторонников их подлинности. Спор не завершен до сих пор, но дело сделано — фотоматериал Рейтер уже не может быть документальным свидетельством для обвинений России в агрессии.

Итоги информационной войны, развернувшейся вокруг югоосетинского конфликта (по крайней мере, в той ее части, которая сейчас уже завершена), обсуждаются в России очень остро и буквально драматически. Утверждение о том, что Россия в ней проиграла — сейчас уже настолько расхожее, что, казалось бы, и обсуждать нечего. Это признал и министр связи И.Щеголев, сказавший, что "информационную войну мы поначалу проиграли". И Минобороны РФ это фактически признало — недаром же лишился своего поста советник министра обороны по информационной политике И.Байчурин. Фоном для этих признаний является множество "интернетных" обсуждений проигрыша, причем нередко со злорадными заголовками типа "Информационная площадка. Запад "дал в морду" России"" (рубрика "спецпроект Олеси Яхно"). Основной тезис таков: "РФ оказалась не способна что-либо противопоставить западному общественному мнению, и закономерно получила "по морде" сильный информационный удар".

Казалось бы, о чем тут еще говорить, когда российский информационный провал официально зафиксирован? Ан нет, западные СМИ продолжают анализировать информационные итоги конфликта. Автор статьи "Россия-Грузия: сетевая война" в "Open Democracy" далек от благодушия и празднования победы. Он обращает внимание на новое, значимое, с его точки зрения, явление, появившееся в ходе августовских событий — онлайновые стычки. И подчеркивает, что "эта информационная война — первый воистину глобальный user-generated конфликт: профессиональные телерепортажи отошли на второй план, а ведущую роль играют блоги и комментарии".

Что в видении автора "Open Democracy" обозначено как основная угроза? То, что значительная часть российских пользователей Интернета двинулась "под знамена государства, ведущего пропагандистские войны". Описание этой картины — это не травля, не сетования, а анализ: "Полем битвы за истину в последней инстанции стали разделы комментариев и форумы New York Times, ВВС, CNN, Guardian и им подобных… Россияне хлынули на эти сайты, размещая ссылки, фотографии, факты — все то, что может убедить представителей Запада в том, что они живут в антироссийском медиапузыре…".

Конечно, эти обсуждения не повод для утешительных констатаций. Поскольку реально общественное мнение на Западе по-прежнему создается крупнейшими телеканалами и прессой. Для российской информационной политики места на этом поле пока почти что нет. Но ведь дело не только в наличии места, но и в способности сформировать и организовать свой убедительный информационный поток!

Между тем, летняя антироссийская кампания в ведущих западных СМИ по ряду характеристик очень напоминала информационную операцию НАТО по сопровождению войны в Югославии. Сходство было не только в отмеченной всеми наблюдателями слаженности продвижения тезиса об "агрессии против Грузии", но и в заблаговременной и обстоятельной "обработке" международного общественного мнения.

Так, американская пресса уже с середины лета — задолго до атаки на Цхинвал — начала все более жестко "вдалбливать" читателям и телезрителям тезис о том, что в происходящем на Кавказе главное — не стремление каких-то анклавов к независимости, а "желание Москвы подчинить себе Тбилиси". "Агрессор" массовому западному сознанию тоже был назван заранее. Россия, объясняла в июле "Вашингтон пост" в статье под заголовком "Война, которую должен остановить Запад", ведет агрессию раундами, а последний раунд начала еще в апреле (имеется в виду ее политика в Абхазии). Таким образом, правила прочтения американцами будущего сюжета югоосетинского военного конфликта были сформулированы, как минимум, за месяц до его начала.

Могут возразить, что теперь-то Грузия признана агрессором даже в конгрессе США в присутствии представителей разведки и Пентагона. Это действительно так, но… массовый американский обыватель (и избиратель) об этом чаще всего не знает. Потому что информационно-пропагандистская машина масс-медиа создала другой образ событий. И его инверсией не занимается и заниматься не намерена.

А эта западная информационно-пропагандистская машина не только очень мощна и мобильна, но и умеет бороться с противниками самыми разными средствами. Это ярко иллюстрирует опыт военных действий НАТО в Югославии. Специалисты напоминают, что после первых информационных успехов США и их союзников в борьбе против сербов в информационной политике блока пошла серия неудач. К ней относят и провал интерпретации удара самолетов НАТО по колонне беженцев в Косово, и начавший просачиваться на Запад собственно югославский (хотя и слабый) поток альтернативной информации.

Реакция НАТО оказалась весьма решительной — в штаб-квартире блока в Брюсселе была проведена реорганизация всего информационно-пропагандистского аппарата. На границах с Сербией были спешно установлены американские передатчики, а бомбардировщики и ракеты НАТО фактически полностью уничтожили югославскую систему телерадиовещания. В результате любые попытки "информационного сопротивления" со стороны Югославии были подавлены.

Вышеизложенное — пример того, что западная стратегия информационного противостояния не удовлетворяется диагнозом "проигрыш" или "выигрыш", а оперативно выявляет угрозы со стороны противника, анализирует собственные ошибки и немедленно начинает их исправление. Это — показатель наличия школы и системности. Западные специалисты точно знают, что им нужно понять и оценить в информационном поведении противника. И откровенно говорят, почему это информационное поведение имеет такое большое значение.

Так, например, Тоши Йошихара, один из крупных экспертов "РЭНД" по вопросам безопасности Азиатско-тихоокеанского региона, в своей работе "Китайская информационная война: призрак угрозы или ее возникновение?", выпущенной в 2001 году Институтом стратегических исследований Военного колледжа армии США, выдвинул важный тезис. Йошихара утверждает: "Китайцы верят, что информационная война — одна из немногих технологических арен, где борьба за превосходство среди великих держав остается незаконченной. Используя информационную революцию, Китай надеется перескочить через поколения устарелых технологий и догнать развитый мир". То есть и китайцы (по оценке Йошихары), и сам эксперт "РЭНД" видят в информационных войнах не только эффективное средство достижения превосходства в сиюминутных обстоятельствах, но и технологию, жизненно важную для успеха в "глобальном походе в будущее". И Йошихару беспокоит то, что в Китае это, по его оценкам, уже вполне осознали.

Еще один предмет беспокойства американского эксперта — в том, что китайские разработки по информационной войне не являются копированием американских аналогов, а создаются с опорой на собственные культурно-исторические основания. К числу таких оснований Йошихара относит, например, древний трактат "Искусство войны" Сунь Цзы. То есть, специалист "РЭНД" считает настоящей угрозой со стороны Китая как геополитического противника США именно сочетание интенсивного продвижения в освоении технологий информационной войны с использованием собственной культурной специфики.

Согласимся, что нам в России тут есть над чем думать. Ведь прямо утверждается, что для США опасно не прямое копирование их технологий и тактики информвойны, а привнесение в информационное противостояние незнакомых и непривычных американцам социокультурных смыслов. И причина беспокойства Йошихары понятна: эта ситуация — не появление у "дикаря" огнестрельного оружия, а создание им собственного нового оружия. То есть, реальная угроза американскому доминированию в важнейшей сфере формирования мирового общественного мнения. И корифеи информационных войн понимают эту угрозу лучше всех.

То, каким образом и в каком направлении России нужно развивать свои инструменты, стратегию и тактику ведения информвойны — это предмет отдельной обстоятельной проработки и выверенных решений. Но то, что именно развитие в области информационного противостояния сейчас становится предметом не менее острой международной конкуренции, чем ядерное и высокоточное оружие, — сомнений не вызывает.

Между тем, стратегия России в гонке за "ресурс информационного доминирования" еще не только не определена, но и не стала предметом особого, приоритетного, внимания. И эта продолжающаяся неопределенность сегодня для нас становится одной из главных угроз.

 

Михаил Дмитриев ЛОВУШКИ «ДОКАЗАТЕЛЬНОЙ МЕДИЦИНЫ»

О том, что без развития отечественной медицинской науки невозможно обеспечить здоровье, работоспособность и продление жизни российских граждан, а также выход из "демографической ямы", — написаны тысячи страниц. Это же записано и в соответствующей национальной программе. Причем особый акцент делается на использовании самых современных медицинских технологий.

Одна из таких технологий, якобы, способных качественно поднять уровень российского здравоохранения, — так называемая "доказательная медицина". Если не вдаваться в детали, она включает сбор, накопление и анализ данных об эффективности методик и техник диагностики заболеваний, способах их профилактики и лечения, результативности использования препаратов в различных условиях и т.д. Цель — найти и внедрить в массовую практику такие надежные "стандартные" медицинские технологии, которые могут обеспечить наилучшие результаты для здоровья пациентов.

"Доказательная медицина" приобрела особенно большой вес в странах Западной Европы, США и Канаде в связи с информационным и коммуникационным бумом в 90-х годах XX века. Именно широкое внедрение информационных технологий дало возможность анализировать и обобщать огромные массивы данных о методах и результатах лечебных практик, а также сделало эти данные доступными для почти каждого заинтересованного врача.

Доказательная медицина предполагает, что всякий новый метод диагностики и лечения, прежде чем будет рекомендован для практического применения, должен пройти масштабные клинические испытания, подтверждающие его соответствие требованиям так называемого "стандарта надежности". То есть, он должен быть одновременно эффективным, безопасным и экономически выгодным.

Энтузиасты уверяют, что включение России в освоение новой для нее "доказательной" технологии не только обеспечит решение наболевших проблем российской медицины, но и вернёт ей утерянные за годы "реформ" позиции в мировой медицинской науке. Вернёт — за счет вовлечения России в международные "мультицентровые" клинические исследования, а также за счет подключения нашей страны к глобальным Интернет-ресурсам этой самой доказательной медицины.

Вроде бы, цели замечательные, перспективы открываются радужные. Стандартные и надежные методы диагностики, обеспечивающие своевременное и правильное выявление болезни, стандартные и надежные методы лечения, гарантирующие от опасных для пациента врачебных ошибок…

Но всё-таки для начала стоит разобраться с тем, что из себя представляет в ее нынешнем виде мировая "доказательная медицина", и в какую цену обойдется России "входной билет".

Клинические исследования с участием большого количества пациентов, обеспечивающие достоверные результаты испытаний новых медицинских препаратов и методов, начались на рубеже 50-х-60-х годов ХХ века (хотя первые попытки такой "рационализации" медицинской практики предпринимались еще в древности и в Средние века великими врачами Гиппократом, Галеном, Авиценной и т.д.).

Причин поздней "технологизации" медицинской науки несколько.

Одна из существенных — то, что мир в 50-х годах ХХ века еще психологически и этически не оправился от кошмаров Нюрнбергского процесса, на котором международный трибунал осудил нацистских врачей, причастных к медицинским экспериментам над людьми в концлагерях. Кроме того, многовековая врачебная практика показывала, что одни и те же медицинские методы и технологии иногда дают противоречивые или даже взаимоисключающие результаты для диагностики и лечения. И потому большинство врачей, как правило, ориентировалось прежде всего на собственный опыт, здравый смысл, интуицию, советы авторитетных коллег.

Ситуация кардинальным образом изменилась к 60-м годам ХХ века, когда мировая медицина столкнулась с серьезным кризисом. Широкое применение антибиотиков и масштабные вакцинации в СССР и на Западе резко снизили частоту инфекционных заболеваний и смертность от них, а также увеличили среднюю продолжительность жизни. И тогда "на передний план" вышло множество хронических неинфекционных заболеваний (этот процесс в медицинской литературе получил название "эпидемиологический переход"). А попытки найти для этих заболеваний лекарства и методы лечения, соизмеримые по эффективности с антибиотиками и вакцинами, не давали ощутимых результатов.

К этому кризису добавилась череда громких скандалов, связанных с катастрофическими последствиями фактически бесконтрольного применения якобы безобидных препаратов. Наиболее известный пример — рождение детей с уродствами у тысяч матерей, которые во время беременности принимали немецкое успокаивающее средство "талидамид". И, наконец, растущие требования здравоохранения в денежных вливаниях, причем в основном из кармана налогоплательщика, не могли не заострить вопрос об эффективности и социальной роли медицины.

Введение широких, но строго регламентированных клинических испытаний медицинских препаратов и методик с участием людей стало одним из магистральных путей выведения западной медицины из кризиса. В 1964 году Всемирная медицинская ассоциация приняла хельсинскую декларацию, определившую условия добровольного участия пациентов в клинических испытаниях, а национальные службы здравоохранения начали создавать для таких испытаний необходимые организации и законодательную базу.

СССР одним из первых поддержал указанную декларацию, и с 1969 года у нас в стране начали работать Государственный исследовательский институт по стандартизации и контролю лекарственных средств Минздрава, а также многочисленные контрольно-аналитические лаборатории. В США надзор за соответствующими медицинскими экспериментами и стандартизацией препаратов и методик взяло на себя государственное Управление по контролю за пищевыми продуктами и лекарственными средствами.

В результате в начале 70-х годов в Западной Европе и США уже в целом сформировалась новая дисциплина — клиническая эпидемиология. В ее рамках были определены требования к качеству клинических испытаний, а также процедурах предоставления врачебному сообществу систематизированных данных, доказывающих эффективность новых препаратов и методик и оговаривающих условия их применения. А в 90-х годах развитие Интернета определило становление доказательной медицины (термин "Evidence Based medicine" введен в 1990 году канадскими учеными из университета Мак-Гилла) как технологии массового использования врачами данных клинической эпидемиологии.

Безусловно, советская медицина в этой сфере от Запада отстала очень сильно. И даже не потому, что в ней, как говорят критики, якобы царил "дух авторитетных мнений, чуждый принципу доказательности". Просто политика бесплатного здравоохранения (и дешевых лекарств) не обеспечивала советской фармакологии необходимый объем средств для финансирования этих дорогостоящих исследований. А в Западной Европе и США основные расходы на клинические исследования (до 70%) брали на себя крупные фармакологические компании. То есть, сами производители лекарств и методик, получавшие от их массового выпуска и внедрения огромные прибыли. Причем высокая стоимость таких исследований в значительной степени определялась необходимостью оплаты добровольцев, участвующих в клинических испытаниях, а также высококвалифицированного медицинского персонала, способного обеспечить необходимое качество исследований.

Окончание "холодной войны" и открытие границ стран бывшего соцлагеря предоставили западным фармгигантам возможности значительно расширить "площадки исследований" и сделать их гораздо дешевле. "Наступление на Восток" шло стремительно и нередко под "крышей" разного рода гуманитарных организаций. В частности, в России в 90-х годах этим занималось Агентство США по международному развитию (USAID), созданное еще в годы "холодной войны" для борьбы с советским влиянием в Европе, а недавно сыгравшее особую роль в финансировании "цветных революций" на Украине и в Грузии.

Масштабы клинических исследований в России растут год от года. По данным Роздравнадзора, с 2004 по 2007 год около 300 иностранных компаний инициировали в России более 1000 своих клинических испытаний. Лидируют американские фирмы, обеспечивающие до 99% финансирования. Естественно, они же и диктуют условия российским исполнителям.

Россия для них оказалась идеальным полигоном. Здесь нет крупных конкурентов в лице российских компаний, квалификация российских исследователей традиционно высокая, и есть возможность задействовать в экспериментах очень большое число пациентов. Которым, как правило, вообще не надо платить, и которые очень редко выбывают из исследований, поскольку для многих из них это — единственная возможность получить хоть какое-то бесплатное лечение.

Профессионалы утверждают, что такая ситуация для России вовсе не безобидна. Клинические испытания в России нередко имеют (и вряд ли случайно) теневое финансирование и проводятся с грубыми нарушениями (и без того очень несовершенного) законодательства. Многие научные программы, являющиеся, по сути, клиническими исследованиями, не регистрируются фармкомпаниями в таком качестве. А сами клинические испытания часто идут с явными нарушениями стандартов (например, в одном исследовании объединяются пациенты с разными диагнозами). Кроме того, в программы клинических испытаний в России нередко отбирают "специальных" пациентов — помоложе, без сопутствующих заболеваний и с относительно легкими формами основного заболевания. С понятной целью — доказать особую эффективность проверяемого препарата или методики: ведь это далее определит и масштабы производства, и цену, и будущие прибыли.

При этом из 40 действующих ныне на территории России так называемых "контрактных исследовательских агентств" большинство имеют либо частично, либо полностью иностранное финансирование. Роль России фактически сводится к оказанию услуг по организации клинических испытаний (то есть, поиску площадок, вербовке пациентов и первичной регистрации результатов). А врачи, вовлеченные в программы клинических испытаний, вынуждены уделять свое основное время не лечению пациентов, а правильному заполнению соответствующих клинических протоколов. И испытанию на своих пациентах далеко не безобидных лекарств и медицинских методик в чужих интересах — все права на результаты исследования остаются у заказчика.

Но, быть может, все перечисленное выше — это "справедливая цена" за приобщение России к мировым массивам данных "доказательной медицины"? То есть, за появление новых возможностей наиболее эффективного лечения, за массовое внедрение в практику отечественного здравоохранения самых современных медицинских технологий? Увы, пока ничего подобного не происходит. Роль России в формировании международных баз данных результатов клинических исследований очень скромная, а в использовании этих результатов — тем более.

На Западе этим целенаправленно занимаются различные некоммерческие организации. Наиболее известная из них, "Кохрэйновское сообщество" (с десятками филиалов в разных странах мира), взяла на себя сбор, анализ, систематизацию и широкое распространение результатов клинических исследований. И это только один пример. Уже в 90-х годах фактически во всех западных странах появились собственные мощные медицинские интернет-ресурсы. Сегодня, по оценкам экспертов, 99% полезной медицинской информации размещено на американских и европейских сайтах. Один из крупнейших в мире — сайт Национальной медицинской библиотеки США. И сейчас почти 100% врачей США и около 80% европейских врачей черпают нужную информацию из Интернета.

В России же доступ к зарубежным интернет-базам — почти нерешаемая проблема. И даже не потому, что лишь 7% российских медиков владеет английским языком на уровне, достаточным для чтения специальной литературы. У нас в стране нет значимых (поддерживаемых государством) проектов по обеспечению бесплатного или недорогого доступа к высококачественным зарубежным Интернет-ресурсам. А оплатить доступ к специализированным сайтам по мировым ценам ни одна российская больница (и, тем более, обычный врач) не в состоянии. Кроме того, некоторые западные медицинские сайты предоставляют доступ исключительно в обмен на информацию пользователя. Причем выдвигают к публикациям пользователей такие требования, которым большинство статей российских авторов, увы, не соответствует.

А русскоязычный медицинский Интернет, в лучшем случае, размещает не всегда качественные переводы статей с зарубежных сайтов, причем со значительным опозданием, достигающим нескольких лет. И еще на русскоязычных сайтах полно полукоммерческой информации сомнительного качества. Единственные, кто в нашем Интернете быстро осваивает "принципы доказательности", — многочисленные рекламодатели и дистрибьюторы, действующие под слоганами "Вести доказательной медицины" или "Надежные доказательства".

Далее, многие лекарства и медицинское оборудование, необходимые для использования "стандартных методик" доказательной медицины, в России вообще отсутствуют или же совершенно "не по карману" даже тем слоям населения, которые относят себя к "среднему классу". И потому реализация этих самых "доказательных достижений" у нас в стране бывает лишь в порядке очень редких исключений. Но одновременно те успешные новации, которые разрабатывают отечественные медики и фармакологи, нередко не получают распространения или просто ложатся под сукно, поскольку "не получили достаточной апробации по критериям доказательной медицины".

Понимая все вышесказанное, многие российские врачи считают, что России нужно срочно создавать собственную доказательную медицину. Однако путь этот — долгий и непростой, и на нем практически еще не сделаны даже первые шаги. В мире при поддержке Всемирной организации здравоохранения давно разработаны строгие международные правила, которые описывают процедуру составления руководств по клинической практике и индикаторов качества на основе доказательной медицины. В России же нет даже национальных программ разработки клинических руководств и протоколов ведения больных. А то, что имеется, в основном сделано "на коленке" и не соответствует требованиям доказательности. В зачаточном состоянии находится и преподавание принципов доказательной медицины в ВУЗах.

Но и в мировой доказательной медицине немало очень серьезных нерешенных проблем. И проблемы эти — вовсе не финансовые и не технологические.

Не решены многие этические вопросы в отношениях "врач — пациент". Так, в рамках "доказательной медицины" врач иногда бывает фактически вынужден отказываться от своих базовых этических принципов (включая принцип "не навреди") в угоду навязанным якобы правильным процедурам. А недобросовестному врачу фетиш доказательной медицины дает возможность формально "спрятаться" за протоколами стандарта, не обращая внимания на объективные результаты лечения.

Кроме того, доказательная медицина очень настороженно или просто негативно относится к достижениям нетрадиционной (альтернативной, народной) медицины, включая гомеопатию, восточную рефлексотерапию, фитотерапию, гирудотерапию и т.д. Очевидно, что "сбрасывать с корабля современности" все эти достижения, накопленные тысячелетиями истории человечества, — и глупо, и безответственно.

Перечисление проблем можно продолжать. Но ведь понятно, что отвергать принципы доказательной медицины просто потому, что в ней есть проблемы и она нам пока "не по карману", — тоже глупо и безответственно.

Переход России на "рельсы" доказательной медицины — необходим. Но он не может быть делом отдельных групп энтузиастов (например, из центров доказательной медицины при МГУ или Медицинской Академии имени Сеченова). Решение этой проблемы — задача общегосударственная. Если она не будет осознана и поставлена в таком качестве, Россия или "отстанет навсегда" в важнейшей для национального будущего сфере медицинских технологий, или рискует покорно пользоваться чужой "поваренной книгой" с неизвестными и, возможно, небезопасными, рецептами.

 

Владислав Шурыгин МЕЧ ПЯТОЙ ИМПЕРИИ

На прошлой неделе Президент России Дмитрий Медведев побывал на крупных войсковых учениях под Оренбургом. Там, во время встречи с высшим военным руководством, Верховный главнокомандующий утвердил параметры боевого состава армии до 2020 года и сформулировал пять основных принципов развития наших Вооруженных сил на ближайшую перспективу.

Первый принцип — совершенствование организационно-штатной структуры системы базирования войск. "Если говорить просто и прямо, все боевые соединения должны быть переведены в категорию постоянной готовности", -пояснил президент России.

Второй — повышение эффективности системы управления вооруженными силами. "Без этого невозможно рассчитывать на успех в современных войнах", — сказал Дмитрий Медведев.

Третий — совершенствование системы подготовки кадров, военного образования и военной науки.

Четвертый — переоснащение вооруженных сил. "Нам нужна армия, которая оснащена самым современным оружием. Этому вопросу мы будем уделять первостепенное внимание, а особое значение будут иметь принципиально новые высокотехнологичные образцы вооружений", — подчеркнул президент.

Пятый — улучшение социального самочувствия военнослужащих. "Служить России должно быть не только почетно, но и выгодно, — подчеркнул Президент. — Структура денежного довольствия должна стимулировать военнослужащих добросовестно выполнять служебные обязанности, повышать профессиональный уровень". "Эти пять факторов и будут определять боеспособность наших вооруженных сил", — подытожил Дмитрий Медведев.

Столь расширенное и программное выступление Дмитрия Медведева по военным вопросам, безусловно, является в какой-то степени итогом анализа прошедшей войны в Южной Осетии. "Наши войска показали и высокий моральный дух, и боевую выучку. Можно прямо сказать, что в результате действий наших войск были сохранены десятки тысяч человеческих жизней", — похвалил верховный главнокомандующий своих солдат и офицеров. Но в ходе этой операции проявились не только сильные стороны нашей армии, но и вскрылись очень серьёзные недостатки. Видимо, понимание этого и заставило высшее политическое руководство страны, в который уже раз за последние годы самым серьёзным образом проанализировать ход военной реформы и внести в неё коррективы. Армия как никогда раньше нуждается в продуманной и созидательной реформе.

Кто из древних очень точно сказал: "Тот, кто не учит уроков Истории, того очень скоро из Истории вычёркивают!"

Как-то получилось, что весь анализ прошедшей в Южной Осетии войны сосредоточился на действиях войск в районе конфликта. О действиях армии пишут газеты и журналы. Им посвящаются телепрограммы и ток-шоу.

Безусловно, этот анализ крайне важен. И необходимо сделать правильные выводы как из ошибок, допущенных войсками на поле боя, так и из удач и успехов нашей армии.

Но при этом из зоны внимания как-то выпали действия ещё одного ключевого участника этих событий — высшего военного руководства армии и главного военного органа управления — Генерального штаба. А ведь без анализа их действий любые выводы о войне будут неполными. Поэтому есть смысл закрыть этот пробел и рассказать, что же, собственно, происходило в Москве в дни южноосетинского кризиса.

КАК ЭТО БЫЛО В МОСКВЕ?

8 августа 2008 года застало Главное оперативное управление и Главное организационно-мобилизационное управление в прямом смысле слова — на улице. В этот день, выполняя строжайшую директиву министра обороны Анатолия Сердюкова, управления занимались переездом. Десяток КамАЗов выстроился у подъездов, и в них грузилось упакованное в ящики и узлы имущество двух главных управлений Генерального штаба.

Новость о том, что Грузия начала военную операцию против Южной Осетии многие офицеры узнали лишь из утренних выпусков новостей. К этому моменту функционировавшая бесперебойно больше сорока лет система оповещения была демонтирована. Дежурных в управлениях и службах просто не было, так как дежурить было негде. Оповещать офицеров было некому. Поэтому ни о каком прибытии по тревоге офицеров и немедленном "включении" ГОУ или ГОМУ в ситуацию речи идти не могло. Включаться было некому и негде.

При этом само ГОУ уже два месяца было без руководства. Бывший начальник ГОУ генерал-полковник Александр Рукшин был в начале июня уволен за несогласие с планами Анатолия Сердюкова резкого сокращения Генштаба. Нового начальника ГОУ руководству Минобороны за это время найти было недосуг. Исполняющий же обязанности начальника ГОУ первый заместитель Рукшина генерал-лейтенант Валерий Запаренко был вынужден совмещать сразу несколько должностей, что не могло не отразиться на состоянии дел в ГОУ.

Всё это усугубилось тем, что к этому моменту ГОУ и ГОМУ оказались полностью отрезанными от войск. В очищенных под ремонт помещениях не только вся ЗАСовская связь, но даже и обычная, "эровская", были уже отключены, а в новом здании её ещё просто не провели. В итоге в самый драматичный момент цхинвальской драмы Генеральный штаб России потерял управление войсками.

При этом сам переезд никто не отменил, и разворачивать работу пришлось фактически на колесах. В качестве средства связи с войсками использовалось несколько обычных телефонов открытой дальней связи в тех нескольких кабинетах, которые были определены под временное размещение министерских советников. Но больше всего выручали обычные "мобильники", с которых за свои деньги офицеры и генералы вели переговоры с коллегами из СКВО.

Рабочие группы разворачивались в любых мало-мальски пригодных помещениях бывшего штаба Объединённых сил Варшавского Договора: в гримёрках, раздевалках, за сценой, в спортивном зале. Одно из направлений ГОУ вообще оказалось сидящим в оркестровой яме.

Только к исходу вторых суток удалось хоть как-то восстановить управление войсками и развернуть работу. Но эта неразбериха стала причиной больших человеческих потерь и ошибок.

Так, новый начальник Генерального штаба до последнего момента не решался отдать приказ войскам на начало военной операции. После того как грузины начали войну, командование миротворцев, дежурный генерал ЦКП и командующий СКВО неоднократно выходили напрямую на начальника Генерального штаба с докладами о том, что наши миротворцы несут потери, что идёт уничтожение города с мирным населением, что необходимы немедленная помощь и приведение в действие имеющихся на этот случай планов отражения агрессии, но НГШ всё тянул, непрерывно "уточняя" у высшего политического руководства, какими должны быть масштабы применения силы, хотя политическое решение к этому моменту уже было принято.

Именно с этим связана задержка с вводом войск, которая обошлась нашим миротворцам в несколько десятков убитых солдат и офицеров.

Первая директива, отправленная в войска, носила столь ограниченный характер, что почти сразу потребовала её дополнения новой. По первой директиве войска, вводимые в Южную Осетию, фактически оставались без прикрытия, так как директива касалась лишь частей и соединений СКВО…

По его же вине возникла несогласованность между видами Вооружённых Сил. Не имея опыта работы организации межвидового взаимодействия, в самый ответственный момент начальник Генерального штаба "забыл" о ВВС.

Директива войскам Северокавказского военного круга ушла, а директива командованию ВВС не была отправлена. О ней "вспомнили" лишь тогда, когда войска, пройдя Рокский тоннель, оказались под ударами грузинской авиации. И ВВС пришлось, что называется "с колёс", вступать в операцию. Это явилось одной из причин столь высоких потерь в самолётах.

Потом точно так же "вспомнили" о ВДВ, и директива ушла в штаб ВДВ. Именно этим объясняется то, что самые мобильные войска Российской армии оказались фактически в арьергарде военной операции.

Совершенно непонятно, почему в преддверии войны, когда непрерывно поступала информация об обострении обстановки вокруг Южной Осетии, руководство Генерального штаба не приняло решения о разворачивании центрального командного пункта, который имел все возможности управлять войсками в районе конфликта, в ходе переезда двух ключевых управлений, но всё время войны работал в обычном "дежурном" режиме, занимаясь лишь отслеживанием обстановки, в то время как ГОУ и ГОМУ были фактически отрезаны от войск?

Эта война показала, что "вкусовой" подход к выбору начальника Генерального штаба — ключевой фигуре для управления войсками в боевой обстановке — неприемлем. Азарт министра обороны Сердюкова, тыкавшего в карту пальцем с предложением разбомбить "вот этот мост", по-человечески понятен, но он не имеет ничего общего со стратегией и оперативным искусством, которые, собственно, и решают судьбу войны. В самый ответственный момент нужных профессионалов на месте не оказалось…

При этом господин Сердюков очень ловко всю ответственность за потери взвалил на тех, кого он сам же и поставил в катастрофическую ситуацию.

Так, на разборе в Генеральном штабе по итогам грузинской кампании он ничтоже сумняшеся всю вину за неразбериху начала войны возложил на сидящих перед ним в зале офицеров и генералов, которых сам же фактически выкинул в пустоту.

При этом, впервые за всю историю Генерального штаба, министр обороны России принародно просто перешёл на мат. Не стесняясь в выражениях, он с трибуны устроил разнос руководству за большие потери личного состава и техники.

Видимо, у Сердюкова именно такое представление о том, как надо общаться с "зелёными человечками" — именно так ближайшее окружение министра, всякие советники и помощники, между собой называет военных.

Замечу, что подобного “общения” себе прилюдно не позволял ни один министр обороны, начиная ещё с наркома Тимошенко…

Почему же мы победили?

Потому что войска и штабы готовились к этой войне.

Потому что ещё с весны, когда началось резкое обострение ситуации вокруг Цхинвала, Генеральный штаб начал разработку операции по принуждению Грузии к миру. Именно эти задачи отрабатывались на весенних и летних учениях СКВО.

Мы победили потому, что в штабах всех уровней находились разработанные детальные планы на случай начала этой войны. И заслуга в этом того самого ГОУ, которое было фактически разгромлено господином Сердюковым.

Мы победили потому, что в хаосе неразберихи и растерянности нашлись те, кто взял на себя ответственность. Кто в отсутствие внятных и чётких указаний из Москвы принял решение начать действовать по тем планам, которые были отработаны.

Но высокие потери в людях — 71 человек убит, в технике — больше 100 единиц и 8 самолётов — это та плата, которую заплатила армия за волюнтаризм и самодурство некоторых высших чиновников.

Можно представить, каким страшным моральным поражением для президента России Медведева стал бы военный провал в Южной Осетии, как бы это ударило по престижу премьера Путина. А ведь избежали мы его с огромным трудом: упусти мы ещё 2-3 часа — и Цхинвал бы пал, грузины перерезали бы Транскам, и спасать нам было бы уже некого…

БОЛЬШОЙ ПОГРОМ

Столь откровенный провал работы Генштаба стал последним и закономерным итогом целой цепи ошибочных решений, принятых господином Сердюковым на посту министра обороны.

Рассказывать о них можно очень долго, но чтобы не растекаться "мысию по древу", стоит до самых истоков проследить историю со злополучным ремонтом, которая позволит понять мотивы поступков нынешнего министра обороны и стиль его работы.

Начнем с того, что здание Генерального штаба — это одно из самых новых зданий комплекса Министерства обороны России. Оно было сдано в 1982 году.

Огромные мраморные панно с ретроспективой битв русской и Советской армии были созданы самыми известными художниками. Отделка здания мрамором, уральским камнем, змеевиком и гранитом гарантировала как минимум пятидесятилетнюю эксплуатацию здания без капитального ремонта.

При этом в самом здании продолжались работы по его обустройству и модернизации.

Всего два года назад на этажах, занятых ГОУ и ГОМУ, был закончен ремонт. Все кабинеты были объединены специальной оптоволоконной сетью, гарантировавшей полную секретность обмена информации, сюда была проведена самая современная связь. Для залов, где были развёрнуты серверы и другое оборудование, были установлены специальные системы микроклимата, развёрнута самая современная система пожаротушения, все помещения были надёжно экранированы от любого внешнего проникновения. В общей сложности на этот ремонт было потрачено больше 100 миллионов долларов.

Ещё несколько миллионов было потрачено на ремонт "министерского" этажа перед приходом туда бывшего министра обороны Сергея Иванова. Тогда здесь был проведён капитальный ремонт с полной заменой мебели и всей оргтехники.

Казалось бы, после такого ремонта новому министру обороны, да ещё с лаврами "реформатора", сам Бог велел с головой погрузиться в работу по реформированию армии, забыв о собственном благе и достатке.

Но вышло всё наоборот.

Реформу министр обороны Сердюков почему-то решил начать с себя, точнее, со своих апартаментов, а ещё точнее — с их расширения до масштабов ранее невиданных. Даже в эпоху СССР, когда армия у нас насчитывала больше четырёх миллионов "штыков", аппарат министра обороны занимал половину этажа нового здания Генерального штаба. Теперь же как минимум заберут полтора.

Но это и понятно! Ведь это только полковники ГОУ или ГОМУ могут сидеть по четыре-пять человек в одном кабинете, а "девочки" Сердюкова, как между собой называют друг друга помощницы министра обороны, больше чем по одной сидеть не желают. К тому же и объём помещений, необходимый для лёгкого дыхания "девочек" и "мальчиков" министра, никак не сравнишь с теми, в которых привыкли жить и работать "зелёные человечки"-офицеры. Поэтому ещё с прошлой осени по этажам и кабинетам ГОУ и ГОМУ стали шнырять юркие господа, представлявшиеся то дизайнерами, то архитекторами, то прорабами, которые что-то замеряли и записывали.

А с весны грянул ремонт. Да не просто ремонт, а всем ремонтам ремонт! От былой советской мраморно-гранитной роскоши не осталось и следа. Сокрушённые кувалдами вездесущих гастарбайтеров из среднеазиатских республик, которые странным образом без всякой проверки получили доступ на один из самых секретных объектов Российской армии, все панно и вся облицовка превратилась в груду щебня.

При этом часть гастарбайтеров фактически живёт в ремонтируемом здании. Дошло до того, что один из залов ГОУ набожными мусульманами из состава строительных бригад превращён в филиал мечети, и по вечерам там с ковриками собираются строители, чтобы совместным "Аллах акбар!" отметить строгие дни поста Рамадан. По словам охраны, мусульманские песнопения в темном здании Генштаба звучат настолько непривычно, что вызывают оторопь…

При этом нельзя не вспомнить о судьбе первого президента Чечни Ахмата Кадырова, который был взорван с помощью фугаса, который был замурован в стену спортивной ложи стадиона ещё при строительстве. Кто и как контролирует работу набожных мусульман — неизвестно. Но масштабы ремонта потрясают.

Переделывается буквально всё: от парадного подъезда, к которому изволит подъезжать господин Сердюков (к нему теперь пристроена специальная галерея, защищающая его от посторонних глаз), лестниц, до лифтов и — естественно! — полной замены уникальной дубовой мебели, которую специально для министра привезли со склада. Эта мебель показалась министру не соответствующей его статусу, и он приказал заменить её на более подходящую. Но тут с ним спорить трудно — в чём в чём, а в мебели наш министр настоящий дока!

А затем наступил черёд и развёрнутых здесь управлений ГОУ и ГОМУ. Несмотря на все обоснования и объяснения, оба управления получили приказ собирать манатки и переезжать во "временные" помещения.

То, что эти помещения совершенно не готовы к приёму столь серьёзных структур, министра обороны совершенно не волновало, как не волновало его и то, что в них не было ни связи, ни условий для нормальной работы. Не волновало его даже то, что там не обеспечивается режим секретности и закрытия от технического проникновения, что там не было никаких хранилищ для совсекретных документов, которых за ГОУ и ГОМУ числится не одна тысяча единиц. Что нет даже сигнализации в помещениях, куда свезли аппаратуру на сотни тысяч долларов. В ответ на все объяснения военных Сердюков только иронично пожал плечами, мол, хватит смешить народ своей "секретностью"! Ремонт должен быть начат своевременно! Прорабы — это наше всё!

И, как уже было сказано выше, 8 августа офицеры и генералы ГОУ встретили войну, таская на своих горбах имущество в КамАЗы тыловиков. А за их спиной всё те же молчаливые азиаты-гастарбайтеры уже крушили молотами стены и перекрытия, разрывая оптоволокно и плюща в лепёшки блоки электронной защиты, сбивая "кубы" кондиционеров и стойки связи.

Во что обошлась эта бездумная спешка армии, теперь знают вдовы, сироты и родители погибших в Грузии солдат и офицеров.

А вот сумму, в которую обходится этот министерский "ремонт" российскому налогоплательщику, думаю, что знают очень немногие. А озвучить её стоит. На ремонт семи этажей здания Генштаба уже выделено 10 МИЛЛИАРДОВ (!!!) рублей, но, как говорят финансисты, это не окончательная цифра. Не исключено, что она вырастет ещё на четверть…

Официально объявлено, что перевод этот "временный", и после ремонта министерских этажей всё вернётся "на круги своя". Впрочем, офицеры не питают особых иллюзий на возвращение назад. Им уже объявлено, что часть здания Генерального штаба будет передана под офис банка "ВТБ", а в другой его части будут открыты магазины и спортивно-оздоровительный комплекс для персонала Министерства обороны. Всё для тех же "девочек" и "мальчиков" Сердюкова.

Ну а уж ГОУ и ГОМУ останется то, что останется. Тем более, что от самих ГОУ и ГОМУ к этому моменту останется уже очень не многое. Господин Сердюков уже объявил о том, что они будут сокращены на 60% для экономии государственных средств и оптимизации. Например, в том же ГОУ из 571 офицера останется 222.

Вообще, подход нового министра к "экономии" денег отличается своеобразием.

На то, чтобы переодеть к параду десять тысяч солдат и офицеров парадного расчёта, деньги нашлись мгновенно. При этом один комплект формы от Юдашкина обходится Министерству обороны в 50 тысяч рублей. Шинель из этого комплекта стоит 12 тысяч рублей — как в хорошем бутике! А за обычный форменный галстук российский налогоплательщик выкладывает аж 600 (!!!) рублей. При этом часть формы по странному стечению обстоятельств шьётся в городе Санкт-Петербурге — родном городе нашего министра. А вот одеть и экипировать должным образом десять тысяч солдат и офицеров 58-й армии, которых, как показывали все прогнозы и данные разведки, ждала скорая война — денег не нашлось.

На ремонт собственных апартаментов министром были изысканы и брошены миллиарды рублей, а вот на то, чтобы закупить для воюющей армии приёмники ГЛОНАСС, денег за два года его министерства почему-то так и не нашлось.

Впрочем, может быть, министр просто не успел заняться перевооружением армии, занимаясь наведением порядка на своём рабочем месте?

Посмотрим, что это за порядок.

Например, раньше обслуживание здания Генерального штаба велось силами специальной комендатуры эксплуатации нового административного здания. В ней служило триста офицеров, прапорщиков и контрактников. Офицеры-инженеры занимались эксплуатацией технических систем здания, прапорщики — техническим обслуживанием и ремонтом, контрактники — в основном женщины, занимались уборкой в здании и поддержанием в нём порядка. В год на функционирование этой комендатуры выделялось 15 миллионов рублей.

На очередном совещании у министра работа этой комендатуры была приведена как образец порочной структуры и пример неразумного расходования денег и нецелевого использования военных должностей. Комендатуру упразднили. Вместо неё, как это теперь модно, был проведён конкурс на нового подрядчика по обслуживанию здания. Этим подрядчиком стала фирма "БиС".

Теперь в здании Генерального штаба всем хозяйством и уборкой заведует "БиС". Её уборщицы получают от 12 (зарплата майора ВС РФ) до 24 тысяч рублей (зарплата полковника с полной выслугой лет), а общие затраты на обслуживание здания составляют теперь аж 18 МИЛЛИОНОВ рублей в месяц! — 216 миллионов в год! Итого, после министерской "оптимизации" расходы на содержание и обслуживание здания увеличились в четырнадцать раз!

Зато теперь министр может гордиться — ставки солдат и офицеров сэкономлены, эти деньги уходят "по профилю" — в карман коммерсантов.

Надо ли говорить, что фирма "БиС", выигравшая конкурс у фирм-конкурентов, по странному стечению обстоятельств оказалась родом из Питера, откуда, как известно, вышел сам министр…

Теперь министр Сердюков заявляет, что в нашей армии непропорционально много офицеров. Мол, в армии США (!!!) их куда как меньше в расчёте на сто солдат. И по итогам его "анализа" в ближайшие годы под топор сокращений будет отправлено не менее двухсот тысяч (!!!) офицеров и прапорщиков. Для восстановления, так сказать, "правильных американских пропорций".

На примере упразднённой комендатуры можно легко посчитать, во сколько обойдётся Вооружённым Силам это сокращение. И сколько новых "БиСов" выиграют конкурсы на право припасть к щедрому военному бюджету…

ЕЩЁ О ВОЕВОДСТВЕ

Вообще, реформаторский запал нового министра всё больше напоминает известную сказку Салтыкова-Щедрина про медведя-воеводу, разорившего всё, что только можно.

То Сердюков вознамеривается вооружить армию английскими снайперскими винтовками, решив после одного из частных разговоров, взамен существующей армейской снайперской винтовки СВД и перспективных снайперских комплексов, закупить несколько тысяч английских снайперских винтовок L96. И на целые месяцы отделы и управления Генштаба погружаются в доказательство вредности и непродуманности такого решения. Только когда специально для министра на полигоне устроили сравнительные стрельбы имеющихся и перспективных российских винтовок и предлагаемой им английской, по итогам которых серьёзного превосходства "англичанки" над отечественными образцами не было выявлено — министр на тему "англичанки", стоившей в 5 раз (!!!) дороже российских аналогов, успокоился.

Можно, кстати, легко представить судьбу этого "перевооружения", случись оно в реале. Реакция Великобритании на войну в Южной Осетии была крайне негативной и антироссийской. Понятно, что контракт был бы разорван и в лучшем случае Российская армия осталась без возможности закупать запчасти к этим винтовкам, а то и просто с недопоставкой…

То министр лично на командном пункте определяет цели для нанесения авиаударов в районе боевых действий — разглядев на карте мост или здание, тут же подзывает представителя ВВС: "Давайте вот по этому мосту бахнем!"

То, устав от лишнего груза, избавляется от "ядерного чемоданчика" — переносного терминала "Чегет", системы управления ядерным оружием, являвшегося обязательным атрибутом его должности, от которого зависит безопасность страны.

Но это ещё достаточно безобидные вспышки реформаторской активности. Куда трагичнее его глобальные "прожекты".

Сейчас министром снова "активирована" известная директива от 21 февраля 2008 года о замещении должностей офицеров и прапорщиков гражданскими специалистами.

Полгода назад, после почти единодушного протеста специалистов, доказавших абсурдность и непродуманность этих планов, её быстренько отозвали, но не отменили, а положили под сукно. Тогда эксперты доказали, что исполнение этой директивы приведёт к тому, что в боевой обстановке неизбежно возникнут хаос и дезорганизация, т.к. гражданский персонал, не связанный присягой и обязанностью подвергать свою жизнь риску, может спокойно игнорировать любые приказы, представляющие угрозу жизни. В мирное же время это "распогонивание" приведет к развалу тех немногих оставшихся эффективно функционирующих систем и массовому уходу специалистов из армии.

И вот теперь, после военной кампании в Южной Осетии, эту директиву вновь извлекли на Божий свет. Теперь эти повальные сокращения идут уже под флагом общей "оптимизации" численности армии. Военным медикам уже объявили о планах сокращения до 2012 года 66 госпиталей. Врачам-офицерам предполагается демобилизоваться и приступить к работе в качестве гражданских специалистов. Объявлено, что из 14 тысяч военных врачей к 2012 году оставят лишь 4 тысячи.

А ведь военная медицина сегодня — одна из немногих эффективно функционирующих систем нашей армии. В ходе последней войны (Чечня) военные медики смогли добиться впечатляющих результатов, когда уровень смертности раненых, доставленных в госпитали, снизился до менее чем 1 процента. В военной медицине сегодня сосредоточены блестящие врачебные кадры, развёрнуты и функционируют высококлассные лечебные учреждения.

Иначе, как погромом, эту "оптимизацию" военной медицины не назовёшь!

Главная проблема в том, что почти все решения принимаются Сердюковым кулуарно, в кругу советников и приближённых. Без какого-либо широкого обсуждения со специалистами и экспертами. Совершенно непонятно, откуда такая вера в собственную непогрешимость "военного эксперта" у человека, проработавшего с 1985 по 1993 годы в системе Ленмебельторга с военным опытом ефрейтора-срочника?

Сейчас Сердюков объявил о том, что существующая численность Вооружённых Сил — 1 миллион 100 тысяч человек "слишком велика", хотя ещё три года назад бывший министр обороны Сергей Иванов горячо убеждал россиян в том, что тогдашнее сокращение армии на 100000 человек — последнее, и что численность российских Вооруженных Сил теперь (2005 год) доведена "до оптимального состава" в 1,2 млн. человек.

С тех пор армию сократили ещё на 100 тысяч человек. И вот теперь грядёт новое масштабное сокращение — 100 тысяч до 2016 года. При этом в окружении министра не скрывают, что и оно не последнее. Мол, "оптимальная" численность Российской армии должна составлять не более 800 тысяч человек.

Кто и как определил эту цифру — непонятно.

Самые смелые из министерского окружения туманно говорят о том, что, мол, большей численности российский бюджет просто не потянет.

Конечно, не потянет, если каждой фирме, занимающейся уборкой и эксплуатацией зданий Минобороны, платить в год по 216 миллионов рублей — треть годового денежного содержания всех военных врачей России, а на ремонты министерских апартаментов тратить по 10 миллиардов рублей.

Но во всех этих сокращениях и рассуждениях о том, под какой бюджет, какую численность армии можно подогнать, из внимания чиновников выпал один ключевой вопрос — собственно, а против кого эта армия будет воевать? Кто наш вероятный противник? С кем нам, возможно, в обозримом будущем придётся скрестить траектории ракет и инверсионные следы самолётов?

По уму, именно с этого начинается и военное планирование, и военная реформа.

Потому что чиновники могут сколько угодно подгонять размеры армии и военного бюджета под свои представления о "сбалансированной экономике", но если эти объёмы не гарантируют уверенного паритета в будущем и не обеспечивают нужд обороны, то все эти "оптимизации" есть не более чем откровенное вредительство и преступление.

Напомню, что в 1998 году, когда санкции с Югославии были сняты, мы предложили правительству Милошевича провести закупки любого вооружения, которое Россия выставляла на внешний рынок. Тогда министры финансов и экономики югославского правительства, точно так же, как сейчас наши "кудринцы", заламывая руки, начали доказывать Милошевичу, что югославская экономика не выдержит массовых закупок оружия у России. Что у Югославии нет лишних денег на С-300 и другие подобные системы. Что военный бюджет должен быть "сбалансированным". В итоге, сербы так ничего у нас и не купили, поддерживая "сбалансированность" своей экономики. А менее чем через год воздушная армада НАТО не оставила камня на камне от сербской экономики, буквально "вбомбив" Сербию в каменный век, — разрушив даже электроэнергетическую сеть Югославии и погрузив её во тьму. Тогда все вдруг сразу вспомнили о русском "С-300", который, оказывается, так необходим Сербии, но которого в нужный момент не оказалось…

Так с кем же нам, возможно, придётся столкнуться в будущем?

С мифическими "международными террористами" бен Ладена, которых семь лет разыскивает по всему миру американская армия, попутно оккупируя страны и подчиняя себе целые регионы?

А может, стоит просто внимательнее приглядеться к тому, что творится на границах России? Например, к тому, что в ближайшей перспективе с высокой вероятностью в той же Грузии будет развёрнута группировка американских войск, что базы НАТО вплотную подошли к российским границам, что флоты НАТО уже сегодня демонстративно входят в район российско-грузинского конфликта, а военно-транспортная авиация США в пожарном порядке перебрасывает военные подкрепления Саакашвили. А что будет завтра — можно только гадать, учитывая, что грузинское руководство совершенно не собирается смиряться с потерей Абхазии и Южной Осетии.

Хотелось бы услышать от "стратега" Сердюкова внятные оценки грядущих угроз и то, как после всех этих сокращений Россия будет способна защитить свой суверенитет и свои национальные интересы?

Впрочем, господин Сердюков не очень любит публично высказываться по военным вопросам. То ли в силу природной скромности, то ли в силу своей слабой компетенции в этих самых вопросах. Впрочем, ещё один этап военной реформы им начат.

Рядом со старым зданием Министерства обороны на улице Знаменка начат капитальный ремонт особняка под резиденцию министра обороны и его ближайших помощников. Сумму, в которую он обойдётся российскому налогоплательщику, в Министерстве обороны назвать отказались…

P.S. Нет не о таких "переменах" в армии говорил на днях Президент. И Меч Пятой империи должны умело ковать и надёжно держать в руках настоящие продолжатели боевых традиций славной Российской Армии.

 

Владимир Винников ВОЗВРАЩЕНИЕ ОТЦА НАРОДОВ Сталинское мифотворение сегодня

Фигура "отца народов" с течением времени становится всё масштабнее и значимее. Все попытки как-то принизить и исказить его облик на самом деле только очищают Иосифа Виссарионовича Сталина от всего наносного, лишнего, несущественного, времен-ного, оставляя только самое главное и вечное. "Так тяжкий млат, дробя стекло, куёт булат". Уже сегодня, когда прошло более полувека с момента его смерти, не вызывает сомнения, что именно Сталин — точка отсчёта для любых последующих событий отечественной истории.

Решили нынешние грузинские правители вместо сталинского музея в Гори устроить "музей российской агрессии" — и раскрыли свою истинную суть: безродных временщиков-космополитов, как сказали бы в сталинские годы.

"Замутили" на российском телевидении сомнительное шоу под названием "Имя России" — и пришлось его организаторам "отрезать" от Иосифа Сталина целых два миллиона голосов — якобы "накрученных" неведомыми компьютерными хакерами. Заодно и показали механизм "демократических" выборов в действии…

Принимает Конгресс США заявление о голодоморе на Украине с фантастическими цифрами — виновным объявляется, конечно, Сталин: "Почти 10 миллионов украинцев погибли с 1932 по 1933 год по воле тоталитарного сталинского правительства бывшего Советского Союза, который умышленно спровоцировал в Украине голод в попытке сломать сопротивление этой страны против коллективизации и коммунистической оккупации".

Даже Гитлера на фоне Сталина пытаются как-то обелить и "очеловечить" — на том, например, основании, что "Гитлер убивал чужих, а Сталин — своих".

Что ж, на войне как на войне — даже давно умерший, Сталин представляет главную, самую острую и непосредственную угрозу для всех врагов и недоброжелателей России. Почему так?

"Лицом к лицу лица не увидать -

Большое видится на расстоянье", — писал Сергей Есенин. На дворе стоял 1924 год — год смерти Ленина, год, когда власть в Советской России должна была оказаться у Льва Троцкого. Но — не оказалась. Её буквально у ленинского гроба принял в свои руки Иосиф Сталин.

Ленин-Троцкий-Сталин. Ульянов-Бронштейн-Джугашвили. У российских революционеров было принято менять фамилии на партийные клички (псевдонимы). Сначала — якобы по соображениям конспирации (хотя — какая там конспирация: на каждого в "охранке" лежало объемистое личное дело со всеми кличками и контактами). Затем — якобы по соображениям политической узнаваемости и "лозунгопригодности". Согласитесь: одно дело — идти в бой со словами "За Родину! За Сталина!", и совсем другое — "За Родину! За Джугашвили!"

Нет, они строили новый мир, считали себя (и наверное, были — хотя бы отчасти) новыми людьми. И у этих новых людей были новые имена-фамилии — выбранные, как правило, самостоятельно, сознательно и очень многое "говорящие" об их владельцах. Подобная практика существует в любом инициатическом сообществе людей — не исключая, например, православную церковь: например, при пострижении в монашество человеку дается и новое имя, которое, порой даже совпадая с прежним именем, несёт на себе совершенно иные духовные смыслы.

Среди всех политических партий царской России — партий революционных уже по определению, даже черносотенцы были "монархическими революционерами" — большевики ближе всего стояли к церковному типу организации. Даже кандидатский стаж в партию был взят из церковной практики оглашения — оглашенными назывались люди, которые только готовились к принятию таинства крещения и прошли специальный чин оглашения.

Однако, называя коммунистическую партию "орденом меченосцев", Сталин не только указывал на особый, религиозно-политический характер этой организации, аналогичный духовно-рыцарским орденам Запада, но и на её инструментальный, временный, преходящий характер — ведь из истории известно, что реальный орден меченосцев, созданный в 1202 году, в XV веке полностью утратил свои сферы влияние и затем продолжал существовать лишь в рудиментарной форме, как тайная политическая структура.

Вопрос здесь заключается только в том, какая святыня занимала партийно-церковный алтарь. И если в досталинский период никаких разногласий по этому поводу не возникало, и любые попытки "богоискательства" и "богостроительства", даже самые лукавые, рубились буквально на корню, то относительно времён "отца народов" такой уверенности уже нет.

В этой связи версия о том, что учившийся в духовной семинарии юный Сосо Джугашвили пришёл в революционное движение "по разнарядке" Православной Церкви и всю жизнь оставался верующим христианином, за последние годы приобретает всё большую популярность. Апокрифы о символическом "крещении Красной Армии" в 1946 году, о спасении России иконой Божией Матери Казанской по совету Патриарха Антиохийского Александра III и митрополита гор Ливанских Илии, о том, что личным духовником Сталина был Патриарх Московский и Всея Руси Алексий I, — обретают всё большую популярность. В некоторых церквях РПЦ появились даже иконы с изображением Сталина. И они ведь не просто висят — люди приходят к ним, осеняют себя крестным знамением и молятся у этих икон. Конечно, в данном феномене можно рассмотреть, скорее, "низовое" почитание "отца народов" как истинного вождя нашего государства, родственное очень распространенному в 70-е годы размещению его фотографий на ветровых стеклах "легковушек" и грузовиков. Но без минимальной лояльности к фигуре Сталина хотя бы части церковной организации, вряд ли такой феномен получил бы даже нынешнее: всё еще весьма скромное, но уже достаточно заметное, — распространение.

И если так, то хорошо известная формулировка Збигнева Бжезинского о том, что после разрушения русского коммунизма главным врагом демократий Запада становится русское Православие, оказывается вовсе не "фигурой речи", а простой констатацией факта. Тогда и расчленение Сербии, и нынешняя грузинская, и нынешняя украинская ситуации выглядят прежде всего войной против вселенского Православия — не временной политической, а вечной метафизической войной, направленной уже не против политической оболочки русской цивилизации, долгое время окрашенной в защитные (красные) коммунистические цвета, а против её религиозного ядра.

Вторая линия сталинского мифотворения, присутствующая в современном российском обществе, связана с трактовкой фигуры "отца народов", условно говоря, в неоязыческом ключе — Сталин здесь выступает как "верховный волхв" революции, носитель-восприемник некоего высшего и тайного "русского" или вообще "природного" знания, происхождение которого, впрочем, трактуется чрезвычайно темно и загадочно: оно есть, и всё тут. Эта линия может рассматриваться и как составная часть обозначенной выше метафизической войны против Сталина. Но может, в конце концов, оказаться и необходимым "ангелическим" дополнением к указанной выше "евангелической" природе сталинского феномена. К этой же линии примыкает и трактовка Сталина как "политического алхимика" высшей степени посвящения, рубедо, "работы в красном".

Наконец, существует и "традиционное", коммунистическое понимание фигуры Сталина как самого верного ученика и преемника Ленина, а также ленинской трактовки марксизма, созидателя первого в мире социалистического государства, государства "высшей справедливости", модель которого не только эффективно используется в современном Китае, но и является прообразом будущего совершенного человеческого общества.

Не хочется останавливаться здесь на другой стороне сталинского мифотворения — стороне негативной, стороне мусора и грязи, которые активно бросаются определенными силами у нас в стране и за рубежом на могилу "отца народов" — он сам говорил о том, что так будет, и что "ветер истории" очистит его имя от этой наносной скверны.

Посмотрим на "сухой остаток" сталинского феномена.

То, что проект разрушения исторической России (а революционный проект изначально был именно таков) стал проектом её обновления и возрождения, — полностью заслуга и "вина" Сталина. То, что вместо богатейшей сырьевой колонии Запад — на время или навсегда? — получил в лице России вторую сверхдержаву мира, — то же самое. То, что всему миру на примере сталинского СССР была продемонстрирована реальная возможность исторического чуда — прорыва целой страны "из грязи в князи", вплоть до освоения атомной энергии и космического пространства, — то же самое.

Сталинское мифотворение сохраняет и оживляет все эти возможности — и для России, и для всего мира. Что-что, а историческое забвение фигуре Сталина ни в коем случае не грозит.

 

Юрий Алексеев ДЛЯ ЧЕГО МЫ ИЗДАЁМ СТАЛИНА? К выходу второго, исправленного и дополненного издания «Сочинений» Вождя

Рабочий университет им. И.Б.Хлебникова уже более 10 лет осуществляет работу по завершению полного собрания сочинений И.В.Сталина. Как известно, в советское время было издано только 13 томов, после чего — при Хрущеве — работа над собранием была фактически остановлена. Так зачем Рабочий университет её продолжает?

Ответом является неослабевающий общественный интерес к советской, и конкретно к сталинской эпохе. Конечно, власть предержащим выгодно представлять этот интерес ностальгией старшего поколения и "модным" увлечением для некоторой части патриотической молодежи. Этакое невинное рефлексирование из уюта и благоденствия возрожденной России по навсегда ушедшей, удивительной и страшной старине. А вот нынче, мол, "всё встало на свои места". Так ли это?

Именно в XX веке живет душа нашего человека — в памяти о великих свершениях советской эпохи, о великой Победе над фашизмом, одержанной Советским Союзом под руководством И.В.Сталина. Даром что сам этот человек перескочил в следующее столетие. И чем больше дистанция между душой и телом, тем сильнее тяга к подлинно человеческому. К обретению подлинной страсти, невозможной без смысла жизни — и личной и общественной. Так будет до тех пор, пока наш народ вновь не обретет себя в жизни, а наша Родина — в мире и истории.

В советской эпохе фигура И.В.Сталина столь велика, что ее невозможно обойти ни хулителям нашей истории и торговцам нашими ценностями, ни хранителям истории и борцам за достойное человека будущее.

Для одних Сталин — удобное пугало, символ людоедского террора и уравниловки, задушенных идей. Другие видят в нем гения, сверхчеловека, прозревавшего сквозь время и погубленного пигмеями. Так куклой, монументом заслоняют истину. Меньше всего оказывается тех, кто пытается разобраться в хитросплетениях истории, объективного процесса. Чрезвычайно соблазнительно свести сложность этого процесса к чьим-либо персональным достоинствам и недостаткам, подретушировать полученную фигуру, где надо, и представить вместо цельной картины. Но разве таким образом можно что-то понять, в чем-то разобраться?

А и нечего понимать, скажут радетели за вечное рыночное счастье. Дескать, то была преступная, безумная эпоха, под стать вождю, которую надо безоговорочно осудить на государственном уровне — и потом каяться, каяться и еще раз каяться всенародно. Сами радетели при этом каяться не намерены. С другой стороны кричат — понимать нужно: великий Отец и Гений задумывал и воплощал, нам завещано вернуть и повторить! Намеренно беру крайности: они ярче, только их и замечает большинство людей.

Уже из наличествующих в обществе крайних трактовок деятельности И.В.Сталина очевидно, что обойти эту фигуру немыслимо, коль уж задашься целью разобраться в корнях, понять, почему фашизм одолели, а капитализм нет, осознать, насколько в самом-то деле мы были и насколько остаемся людьми советскими, оценить, что из "сталинского" багажа пригодится нам в пути, а что — хочешь, не хочешь — навсегда останется в прошлом.

Первым условием такого разбора должна стать опора на факт. Трактовки, замыслы нужны, без них множество фактов останется разрозненной мешаниной, лишенной логики и смысла. Но как часто факты призваны играть унизительно подсобную роль прислужников Замысла. Тогда достаточно двух-трех цитат, ссылки на авторитетные мемуары, встроенного в материал личного ощущения — и готов приговор исторической личности или целой эпохе. Должно быть, каждому попадались толстые монографии (иногда и не в одном томе) по тому или иному историческому вопросу. Откроешь библиографию, — а там два десятка ссылок на точно такие же монографии — иногда того же автора. То есть, такому умному автору исторические источники не понадобились: очевидно, он и так все знает. Заранее. Особенно много таких "умников" стало в наше время — и все они наперебой норовят раскрыть нам все "тайны" советской истории!

Документ — это факт, подчас говорящий больше, чем хотел сказать его автор. Но всегда говорящий об авторе (даже, когда перед нами фальшивка!) Исторический документ, созданный в событийном контексте, тем более, человеком осведомленным, способным влиять на многое, сознающим свою ответственность за принятые решения, находящимся на перекрестке важнейших процессов — это уже историческое свидетельство. Серия документов, представленных в хронологическом порядке, без изъятий (разумеется, в меру их доступности исследователю), снабженная краткими справками о лицах и упомянутых фактах — документальная основа для анализа. Анализа действий тех или иных лиц, объективных процессов, увязывания причин и следствий. База для осмысления эпохи.

Такой базой являются издаваемые нами сталинские Сочинения.

Результат этого издания — строгое ограничение возможности спекулировать на содержании советской эпохи. Анализ собранных документов позволяет разобраться со многими, по сути антисоветскими, творениями хрущевской "оттепели" и идейно близкими XX съезду делами либеральных историков в 90-е годы. Этот анализ позволяет также уничтожать подобные новые спекуляции на раннем этапе их вбрасывания. Рассмотрим несколько примеров.

Принято считать, что судьба закона стоимости после бурных дискуссий 20-х годов всерьез заинтересовала советское руководство лишь после войны. Это связывают с появившимися в 1952 году "Экономическими проблемами социализма в СССР". В том числе на этом основании советскую экономическую политику объявляют инструментом неумеренной централизации и целенаправленного закабаления рабочих и геноцида (!) крестьян. А между тем серьезную пищу для размышлений на эту тему дают речь Сталина на Пленуме ЦК ВКП(б) 26 ноября 1934 года об отмене карточной системы (Соч., т.18., с.74) и беседа об учебнике "Политической экономии" 29 января 1941 года (т.14 (2-е издание), с.562). Сопоставляя заявления и действия руководства СССР в экономической, политической, культурной сферах (для анализа имеется достаточно архивных источников), нельзя не прийти, по меньшей мере, к двум выводам. Во-первых, из указанных материалов очевидно стремление советского руководства к научному подходу во всех сферах общественного развития: и при отказе от исчерпавшего возможности НЭПа, и при допущении товарно-денежных отношений в рамках становящегося социалистического хозяйства, и в усиленном самобытном развитии национальных культур как условии их последующего снятия в едином культурном и языковом мировом пространстве. Решения выверялись, шаги тщательно продумывались. Случайного и спонтанного практически не было (что, конечно, само по себе не исключало ошибок). Во-вторых, на сравнении очевидно, до чего печален уровень экономической мысли в наши дни. Общественность кормят варевом полуторавековой выдержки, еще домарксовых времен. В сравнении с этим даже наивные подчас советские планы и прогнозы — новаторство на фоне реакции и отсталости. Не верите? Почитайте и сравните сами. А идеи и практика планирования в континентальных масштабах — послезавтрашний день для современного капиталистического хозяйства (хотя сам И.В.Сталин и сомневался в этом — как видно из беседы с Г.Уэллсом от 23 июля 1934 года (т.14, 2-е изд., с.12)). Разумеется, подобные материалы не станут нынче рекомендовать студентам-экономистам.

Другой пример — принципиальная и последовательная политика Советского Союза в предвоенный период, направленная, с одной стороны, на мобилизацию здоровых сил в мире для противостояния фашистской угрозе, а с другой — на подготовку собственно СССР к неизбежной схватке с врагом, — в устах буржуазных ревизионистов превратилась в нечто постыдное. Не удивительно, что обмен телеграммами между Сталиным и сотрудником советской разведки Б.Н.Рыбкиным, выполнявшим в 1938 году секретную миссию в Финляндии (широкие договорные взаимовыгодные предложения с целью обеспечить невхождение последней в орбиту Германии), не опубликован до сих пор! По сути, содержание переговоров известно лишь с финской стороны в отрывочном изложении тогдашнего министра финансов Таннера. Также лишь фрагментарно доступны нам записи бесед финской правительственной делегации со Сталиным в Москве в октябре 1939-го. Почему так? Ведь было же из-за чего финским государственным лицам после войны признавать, что их предшественники в 1938-39 годах без должного внимания отнеслись к важной попытке СССР наладить советско-финские отношения. Не располагая этими материалами, мы, тем не менее, приводим во втором издании 14-го тома неправленную стенограмму сталинского выступления на совещании начальствующего состава Красной Армии 17 апреля 1940 года (кстати, один из вариантов которого впервые был опубликован в газете "Завтра". 1996, N 51, а спустя десятилетие стали известны и полный вариант, и архивная ссылка), а также запись указаний на заседании в Кремле комиссии Главного военного совета 21 апреля 1940 года. В сочетании с рядом Директив и Приказов Ставки Главного командования за декабрь 1939 — январь 1940 (Соч., т.18, с.176-182) эти тексты позволяют яснее представить себе условия, заставившие СССР пойти на определенные шаги, благодаря которым были решены стратегические задачи на северо-западных границах Союза и, впоследствии, спасен от неминуемой гибели Ленинград.

В той же теме особого внимания заслуживает неоднократно публиковавшийся с 1991 года перевод записки советника германской миссии в Москве Хенке — стенограммы бесед Сталина с Риббентропом 24 августа 1939 года (впервые: "Оглашению подлежит: СССР — Германия. 1939-1941: Документы и материалы"; но текст советской стенограммы также до сих пор не публикуют!). При сличении этого перевода с немецким оригиналом (доступным исследователям с 1956 года) оказалось, что выполнен он крайне неаккуратно, причем ошибки имеют явно тенденциозный характер. Складывается убеждение, что сделавшие и издавшие этот перевод лица задались целью продемонстрировать читателям явное желание Сталина "набиться" к Гитлеру в "вечные друзья", чего из текста отнюдь не следует, и в действительности, конечно, не было. Мы опубликовали точный перевод этих бесед (Т.14, 2-е изд., С.446). Сопоставление фактов показывает, что политика Советского Союза в той ситуации носила единственно возможный характер, вынужденный действиями Англии и Франции, отказавшихся вступить с СССР в оборонительный союз перед лицом новых агрессивных действий Германии.

Третий яркий пример — история взаимоотношений внутри "большой тройки" на протяжении 1941-1945 годов. При внимательном изучении оказалось, что даже обширнейший документальный материал, изданный на эту тему в СССР грешит неполнотой. Частично это объясняется бессмысленной редактурой, в результате чего целые фрагменты оказывались опущенными по неясным идеологически-политическим мотивам. Получением доступа к архивным оригиналам эта проблема решается (давать такой доступ, естественно, нам никто не торопится). Но иногда некоторые пассажи и реплики выпадали из записи и по воле переводчиков.

Очень плодотворным в этой ситуации оказывается сопоставление советских и англо-американских стенограмм. Восполненная таким образом стенограмма Тегеранской конференции, и в прежнем-то виде исключительно интересная, теперь приобрела множество новых нюансов. Этот и другие тексты по данной теме вошли во второе издание 15-го тома, который запланирован в трех книгах — первая часть уже сдана в издательство. Конечно же, главное место в них уделено авторским документам Верховного главнокомандующего по военным и военно-политическим вопросам (переговоры с командующими и представителями Ставки, личные распоряжения и пр.). Собрание всех этих текстов под одной обложкой оставляет мало надежд любителям посудачить о безграмотности и бесчеловечности советского военного руководства, о беспринципности его международной политики.

Таким образом, в центре наших исследований находятся важнейшие проблемы советской, а значит, и мировой истории. Всем известно, как часто сегодня выбирается та или иная из этих проблем и тенденциозно освещается с целями, бесконечно далекими от исторической и вообще от всякой науки. Здесь бессмысленно взывать к чувствам и апеллировать к справедливости. Здесь нужна кропотливая работа по извлечению исторической правды из сора и напластований. Чтобы мы, народ, наследующий великим свершениям, были достойны этой правды.

Рабочий Университет им. И.Б. Хлебникова:

сайт — http://prometej.info,

e-mail — [email protected].

 

Тит ТАК!

В 1993 году Дом Советов — огромный, как библейский Ковчег — собрал вокруг себя разрозненные силы, не затянутые в черный водоворот реформаторского безумия. От Ельцина и от Чубайса, как от чумы, люди бежали на "освобожденную территорию", на остров, неожиданно возникший в море равнодушного клубящегося мегаполиса. То был удивительный сплав социальных групп, потрясающий набор человеческих типов и, наконец, парад самых разных идеологий. Эти идеологические представительства — в условиях баррикад, митингов и противостояния с ОМОНом — выражены были, порой, очень ярко.

За людей говорили имеющиеся при них знаки отличия: значки, повязки, мундир, гербы, флаги. Казачество ходило в бекешах, анархисты — в кожаных косухах, националисты — в косоворотках, коммунисты — с красными флагами в руках и такими же бантами в петлицах.

Но больше всего было, так сказать, обычных людей. Без папах, подрясников и "будёновок"… Это были по большей части москвичи от самых разных, в основном мирных, профессий. Люди нормальные во всех отношениях и не столь уж политизированные. Не обрушилась бы страна, не пришло бы великое унижение, не случился бы дерзкий грабеж всех и вся, — эти люди ни за что не стали бы толпиться, митинговать и баррикадничать. Это были советские обыватели, в самом лучшем, позитивном смысле этого слова. Для многих из них работа, семья, дача, книги определяли весь строй жизни, отливались в привычку и систему ценностей. Но в страшные годы наступившей смуты в этих спокойных людях проснулись, словно реликтовые воспоминания, оставшиеся от исторических бурь прошлого, чувство государства и чувство патриотизма. И они, эти чувства, соединились в некую обобщенную, размытую и совершенно нерассудочную идеологию, являющую собой сплав народничества и безотчетной любви к Родине.

Символом, эмблемой этой общей, даже не очень-то оформленной идеи как-то незаметно, сам собой, стал Иосиф Сталин.

Днём и ночью у Дома Советов имя Сталина в речах и песнях звучало постоянно. На плакатах и приколотых к пальто маленьких календарях его изображения попадались чаще всего. Сталин был люб всем. Коммунисты видели в нем лидера мирового пролетариата, верного продолжателя дела Ленина. Монархисты усматривали в Сталине деятеля, взявшего курс на восстановление традиционных форм русской государственности. Правые националисты видели в Сталине победителя сионистского лобби в Советской России, человека поднявшего тост за Русский народ. Баркашову импонировал маршальский мундир Сталина. Хасбулатову нравилась трубка вождя.

Так Иосиф Сталин, давно оставивший революционную борьбу, в дни народного восстания снова попал на баррикады, стал символом сопротивления либеральной оккупации, знаменем в борьбе за Сверхновую Россию. И в этом есть определенная тайна. Возможно, за именем Сталина скрыт целый комплекс идей и представлений, необходимых стране для самосохранения и развития.

 

Олег Платонов СИМ ПОБЕДИШИ! На вопросы «Завтра» отвечает директор Института русской цивилизации

"ЗАВТРА". Олег Анатольевич, в эти дни отмечается 15-летие "черного октября" 1993 года, который, вне всякого сомнения, стал важнейшим поворотным пунктом, как говорят в теории систем — точкой бифуркации для развития нашей страны, для развития русской цивилизации. Вы были непосредственным участником этих событий, вы являетесь создателем и руководителем автономной некоммерческой организации "Институт русской цивилизации", которая хорошо известна и вот уже восемнадцатью выпусками Большой энциклопедии русского народа "Святая Русь", и изданием работ наших выдающихся мыслителей, и острейшими научными исследованиями. Как вы сегодня, владея этим уникальным интеллектуальным опытом, оцениваете эти, уже ставшие историей, события?

Олег ПЛАТОНОВ. "Чёрный октябрь" 1993 года я могу назвать только государственным переворотом, поскольку именно он привёл к уничтожению системы Советской власти. И это было неизбежное развитие событий, которые произошли из-за целой цепи предательств, совершенных высшей элитой СССР начиная с середины 80-х годов под влиянием Запада. Даже ортодоксальное советское руководство с середины 70-х годов всё делало с оглядкой на Запад.

В конце сентября-начале октября 1993 года я несколько раз был в "Белом доме", последний раз — вечером 2 октября. И меня просто поразило, какая неадекватность, какая совершенно неоправданная эйфория господствовала в головах сторонников Верховного Совета. Люди — я тут не буду называть фамилий, ни к чему это сегодня — больше думали о том, как поделить шкуру еще не убитого медведя, а реальной работой, реальной борьбой против Ельцина и его клики никто не занимался. Всё выливалось в бесконечную говорильню и даже специально сводилось к ней.

Сейчас, к сожалению, немалое число наших патриотов-государственников продолжают мыслить теми же категориями, что и в 1993 году. А надо понять, что жизнь уже изменилась. Изменилась сама система координат. Ведь что произошло? Да, в 1993 году не получилось то, чего хотели мы, патриоты России, государственники, националисты. Но не получилось и то, чего хотели наши противники, западники. Россия оказалась ощутимо ближе к национальным началам, чем была в 1993 году. То есть при всём при том произошёл реальный сдвиг в самосознании общества — в нашу сторону.

"ЗАВТРА". То есть вы считаете, что победить народное восстание 1993 года не могло?

О.П. Я не могу назвать события тех лет народным восстанием. Да, политическое выступление русского народа было, но оно не было определяющим, оно оказалось спровоцировано и вписано совсем в другие политические технологии. Но понимание этого пришло не сразу, а в 1993 году оно если и присутствовало, то лишь на уровне догадок и ощущений. Как говорится, всему свое время.

"ЗАВТРА". А как лично на вас повлияли эти события?

О.П. Они стали одним из толчков к созданию нашего Института русской цивилизации, но сама идея его создания принадлежит митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Иоанну (Снычеву). На мой взгляд, он был выдающейся, великой исторической личностью. Кстати, владыка Иоанн сотрудничал с вашей газетой и в период "Дня", и в период "Завтра". Незадолго до его смерти, кажется, в середине 1995 года, у меня была длительная, около трех часов, встреча с ним, и он сказал, что пора создать свод духовных сведений о России, о том, как зарождалась и развивалась русская цивилизация. Он много тогда говорил, рассказывал, как в XVI веке под руководством митрополита Макария были собраны "Великие Четьи-Минеи" — настоящая энциклопедия русской духовности с древнейших времен до середины XVI века. И предложил мне попробовать решить такую задачу: подвести итоги русской духовности с древнейших времен до наших дней. Задача тогда показалась совершенно неподъемной, и только через несколько лет после ухода владыки пришло такое состояние, сложились такие условия, которые позволили эту работу начать.

Наш институт сначала был сформирован как духовно-издательский научный центр, вокруг которого объединялись русские ученые. И сразу у нас было два главных направления работы: создание энциклопедии русской духовности и отвечать на текущие запросы времени, то есть ставить и решать те научные проблемы, которые раньше обходились и замалчивались, но сейчас становятся жизненно важными для русской цивилизации.

Например, была совершенно не исследована и мифологизирована тема масонства и его влияния на Россию. У меня были единомышленники в спецслужбах, благодаря которым в конце 80-х-начале 90-х годов, когда начали открываться архивы, в том числе знаменитый секретный архив КГБ СССР, в котором находились материалы масонских лож России и Европы, я в числе первых узнал об этом и получил возможность там поработать. С 1991-го по 1995-й годы я изучал эти материалы. Результатом стал целый ряд моих книг о масонстве, которые в некоторых кругах вызвали просто шок. Особенно много шума поднялось, когда наша исследовательская группа опубликовала материалы о тех, кто являлся масоном в современной России.

Когда мы работали в этих архивах на станции метро "Водный стадион", то так получилось, что в читальном зале по правую сторону располагались мы, а по левую сторону — представители масонских организаций.

Они тоже получили сначала через Андрея Козырева допуск к этим архивам, переписали их, а затем началась передача этих архивов в руки, как тогда выражались, правообладателей, то есть масонских лож Франции, Голландии и других государств.

История этого архива в общих чертах выглядит так. Когда Красная Армия вошла в середину Европы, в одном из мест Силезии в тайниках были найдены масонские архивы, конфискованные Гитлером у всех масонских лож Европы и свезенные им в один центр, который занимался изучением того, как эти ложи действуют, как они манипулируют сознанием и т.д. Гитлера интересовало, каким образом масоны влияют на политику. Видимо, он хотел их методы использовать в своих целях. А получилось, что все документы, которые были собраны и наработаны этим центром, оказались в России. Однако оставались засекреченными и никому не известными. Только в 1991 году их рассекретили, а уже в 1993-1994 годах стали вывозить за границу.

Нам удалось за эти пять лет познакомиться лишь с небольшой частью этих архивов. Но, тем не менее, среди сотрудников архива оказалось немало людей, близких нам по взглядам, государственников, без помощи которых — особенно по части ксерокопирования документов — мы бы успели сделать неизмеримо меньше.

Должен сказать, что когда я только начинал знакомиться с этими материалами, у меня был совершенно традиционный взгляд на проблему масонства: что проблема эта на самом деле надуманная, её просто не существует, и никакого реального влияния на политические процессы, особенно современные, масонство не оказывает. Однако по мере углубления нашей работы становилось всё более ясным, что это — далеко не так. Вместе с тем приходило и понимание того, насколько много мифов создано в этой области — и, возможно, самими масонами.

Дело в том, что нынешнее состояние традиционного масонства подается так, что это такие вот чудаки встречаются для проведения каких-то своих ритуалов. На самом деле, современное масонство продолжает оставаться сетью тайных политических элитарных клубов, которая покрывает практически весь мир и занимается решением масштабных политических задач.

Та система управления, которая существует на Западе, в значительной степени построена трудами "вольных каменщиков". То есть существует публичная политическая власть со всеми её пышными атрибутами, но она реально ничего не решает. Более того, публичных политиков, как фигуры на шахматной доске, расставляет именно тайная властная структура.

"ЗАВТРА". Олег Анатольевич, но ведь масонство, как бы к нему ни относиться, — вовсе не самодостаточный или какой-то изолированный феномен политической и общественной жизни. У него были свои предшественники, с которыми волей-неволей приходилось сталкиваться и нашим предкам.

О.П. Да, и мы очень хорошо понимаем, о чем идет речь. Масонство — только промежуточная сила, приводной ремень из сферы идеологии в сферу политики.

"ЗАВТРА". Конечно, но я хочу спросить вот о чем. Ведь всегда, во все времена в России находились силы, которые оказывались способны противостоять этому, условно "масонскому" и в целом западному вектору. Что это за силы, какова их природа?

О.П. Я стою на такой оптимистической позиции, что реально наша Россия — страна православная, Святая Русь, корни которой уходят в жизнь и деяния тысяч святых и подвижников православия. И на этой основе она может существовать, стоять вечно, невзирая ни на какие усилия своих противников. В церковной традиции существует такое предание. В IV веке римский император Константин перед решающей битвой с владетелем Италии Максентием увидел близ Рима знамение креста на небе, составившееся из света, с надписью: "Сим победиши!". Это знамение видело и всё его войско. Ночью императору явился Сам Иисус Христос и возвестил ему, что он победит, если изобразит крест на знаменах воинских. Это было исполнено, и сильнейший враг был побежден. Те, кто противостоит Богу, кто противостоит Святой Руси — это люди обреченные. Мы даже не должны желать себе никакой части в их делах. Думаю, ближайшие события покажут это со всей очевидностью.

Беседу вёл Николай Коньков

 

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Я отделена от государства. Самым тотальным образом! В самые разгуляй-демократичные времена! Никаких пересечений, совпадений, слияний в экстазе в высоком чувстве единения! Слава богу, не по всем сферам жизнедеятельности, а лишь по части выборов всех последних времён. Во всех участвовала, но ни одно моё свободное волеизъявление не изволили учесть! Странно получается: в "тоталитарной советской несвободе" мои изъявления всегда учитывались, а при свободе и широчайшем выборе ну ни разу в "яблочко" не далось. А в "Яблоко" я сама не хотела. Свободный выбор был расстрелян в 1993 году. И уже тогда власть показала, что такое демократия — это море крови безоружных граждан: детей, женщин, стариков,- в центре столицы, на виду у всего мира под улюлюканье либеральной творческой интеллигенции, требующей: распни! распни! Времена меняются, а властители-ироды и кричащие "распни невинного!" представлены теми же самыми лицами.

Что в нашем отечестве еще отделено от государства? Церковь, которая топает на государство ногой в требовании запретить символы союза нерушимого республик свободных, указывает государству, как то должно себя вести, и отнюдь не в смысле поучения святоотеческого, а в виде директив. Что-то на Ельцина, своего "святого прихожанина", у которого руки были по локоть в крови невинных, не топала, и вместо предания анафеме, как обещала и предупреждала, награждала и чествовала.

Нас просто-напросто искорили за царскую семью и ипатьевский дом, а Ельцину, снесшему этот самый дом, и пальчиком не погрозили. Чудны дела твои, РПЦ! (Не путать с Господом).

Точно так Млечины и прочие Чубайсы требуют от Марьивановых и Петрсидоровых коллективного покаяния за зверства Бронштейна, Юровского. Каяться должны потомки убитых марьивановн перед потомками убивавших львовбронштейнов. Казалось бы, эту тему лучше им, бронштейнам, в стране ивановых-романовых не трогать, не будить лихо. Нет! Как не трогать? А как же покаяние жертв палачей перед палачами и их потомками? Уж если доводить до абсурда, если переворачивать все с ног на голову, то с приплясом и песнопениями, под крики о страданиях палачей, о тяжкой доле убийц. Потому и извиняются от нашего имени: ветеранов, детей и внуков участников войны, от имени вдов и сирот,- перед фашистами и их семьями, перед Гердами, писавшими на фронт Ханцам: "Желаем тебе победы. И присмотри там для нас родовое поместье".

А еще отделены в нашем свободном правовом государстве жены от мужей. Не в смысле разведены (хотя и такие случаи имеют место быть), а в смысле отделены. Как раз не разведены. Мэрские это жены, скажу я вам.

Вот спрашивают у одного мэра, мол, на какие средства купили замок о 90 келейках? А он в ответ: это всё жена. Она — успешная бизнесвуменша, я не имею к этому никакого отношения.

Хотя двое детей косвенно свидетельствуют, что отношение имеет самое прямое. Не так уж давно, в начале 90-х, после того, как он успешно заморил защитников "Белого дома" в подвалах этого дома без воды и света, его журналисты спрашивали, мол, как это вы, болезный, на скромную в 200 долларов зарплату семью из 4 человек кормите. Тот в ответ: мол, ничего, не шикуем, жена рачительно ведет домашнее хозяйство, получаю гонорары от книг (ох уж, эти гонорары).

Рачительность — хорошее качество. Такой капитал скопить! Не шиковали. Сейчас шикует, небось. Хотя есть ли на это время: 90 комнат убери-ка! Пока последнюю домываешь — в первой уже слой пыли в палец толщиной.

Хотя в лондонах не так много пыли-копоти, как в Москве, где машин едва ли не больше, чем людей. Даже вон 24 тысячи из городского бюджета будут выплачивать тому, кто малолитражку купил: стимулируют людей, чтобы пешком не ходили. Купил "Оку", поставил на учет — получи денежки из наших карманов. Так мудрый муж владелицы особняка в 90 комнат в городе Лондоне собирается бороться с пробками, загрязнением воздуха и прочим портящим атмосферу Москвы смрадом. Якобы чтобы люди пересаживались с больших авто на маленькие, которые занимают меньше места и меньше потребляют топлива и соответственно меньше экологию портят.

Очень хорошо! Но вот те, у кого машин нет, и кто пеши передвигается или в общественном транспорте, то есть куда как больший друг экологии, чем владельцы малолитражек, почему не поощряемы? Почему не выдают тысяч по 50 велосипедистам по той же логике вещей, а пешеходам, каковым я, к примеру, хронически являюсь, и вовсе за вклад в незанимание места и не порчу воздуха по 100 тысяч не отваливают?

Почему я, вообще не создающая пробок, должна платить (а мудрый мэр из бюджета денежки раздает) автовладельцам за малый вред, мне все-таки наносимый, в то время как я его вообще не наношу? Почему я, безмашинная, должна платить тому, кто немного воздух все-таки подпарчивает, если я-то не порчу вообще!

До такого додуматься — это какую мэрскую голову надо на плечах носить?! А если вновь в Лондон перенестись, может, мэрская жена комнаты мыть кого-то нанимает, допускает со своей стороны эксплуатацию человека человеком? Интересно, туда, в Лондон, на уборочные работы тоже среднеазиатов завезли, которые с собой героин прихватывают?

Заметила: чем больше комнат, домов, квадратных метров мэрские люди покупают за границей, тем меньше комнат, квадратных метров выпадает на долю рядовых россиян в России. Просто по Ломоносову! Если у них, мэров-пэров прибыло, то нам свой скарб, движимый и недвижимый, и пересчитывать не надо: точно — убыло!

И это беззаконие, попрание справедливости и здравого смысла стало возможно именно после расстрела Верховного Совета — начался нескончаемый сатанинский праздник демократии: пляски на могилах невинно убиенных.

Власти, стреляющие в народ, ищущий правды и справедливости, пытаются убить правду и справедливость. Но, сильные мира сего, не в силе Бог, а в правде.

 

Евгений Головин МАК

Вегетация лишь по касательной задевает род людской, ибо ответственна за функциональность живого пространства вообще. Недаром панорамы других планет не вызывают оптимизма, надо полагать, даже у черепах. Вегетация принципиально образует жизнь, поскольку растения разветвляются любыми видами: зоофиты и рдесты — почти животные, мандрагоры — почти мужчины и женщины, кораллы — почти минералы, гвинейские шары-одуванчики — почти птицы. Когда рационалисты делили природу на явь и сон, посю и потустороннее, жизнь и смерть, они не учитывали вегетацию, для которой никаких границ не существует. Одни растения освещают ночь — люминарии джунглей Амазонки, австралийские грибы-"светофоры" — другие дурманят жуткими фантазмами — африканские сомниферы-клеоптерисы. Алый мак наших широт (Papaver rhoeas) очень мягко, очень нежно уводит нас за границу в страны снов.

Растение это вполне уникально с любой точки зрения — философической, медицинской, эротической. Морфей, повелитель сновидений, подарил цветы мака богиням ночи и плодородия — Персефоне, Деметре и тёмной, "медовой" Артемиде Мелеос. Морфею эти подарки ничего не стоили — "чёрные колонны его дворца", согласно "Метаморфозам" Овидия, окружены буйным багряным цветением:

Antefores antri fecunda papavera florent…

В преддверии царства Морфея

роскошные маки цветут,

Ночь молоком этих маков

орошает леса и вершины…

Мак — цветок женской любви, с этим согласны древние сказанья и преданья, греки даже назвали его дефилон — "любовный шпион". Девушки давным-давно привыкли с ним советоваться касательно замужества. Большой и указательный палец левой руки соединяют колечком, помещают на это колечко маковый лепесток и ударяют правой ладонью — по громкости и тембру звучания определяется степень чьей-нибудь любви. Или: в начале прогулки девушка дарит избраннику два цветка и шепчет про себя: "деос флорас мадеос". При слабом чувстве или корыстной симпатии в конце прогулки маки увядают на глазах. Мак не только "любовный шпион", но и лучшее лекарство от несчастной любви. Достаточно, считает немецкий поэт Уланд, заснуть в маковом поле: "После пробуждения посетит тебя блаженное безразличие. Долго-долго близкие и любимые будут тебе казаться призраками". Таких рекомендаций и обычаев предостаточно, однако действуют они только в пользу прекрасного пола, поскольку мак с древних времён именуется "женским фаллосом" (phallos ferminae). Об этом несколько позже.

В новую эпоху вегетация подверглась агрессивному научному анализу, маку вообще не повезло. Его онирические, сомнамбулические, сомниферные, усыпляющие свойства стальной цепью приковали учёное внимание. Имя Франца Сертурнера неизвестно публике, его не найти в большинстве энциклопедий, и всё же это один из благодетелей человечества, один из инициаторов искусственного рая. Этот ганноверский аптекарь в 1804 году получил из мака алкалоид морфин. Обрадованные фармацевты решили не останавливаться на достигнутом и в последствии "вытянули" из пурпурного чуда кодеин и героин.

Здесь надлежит немного пофилософствовать. Для очень и очень многих опиум в частности, маковые алколоиды вообще — божественная панацея. Прочь отлетают надоедливые заботы; денежные неудачи и любовные разочарования теряют остроту перед спокойным упоением сновидческого бытия. Голод, холод, боли затихают, телесная функциональность меняется: кожа — только для шприца, губы — только для курительной трубки, тело распадается в синем, едком тумане, субтильно-сомнабулическая персона уходит в нирвану. Так? Если бы. Но надо вновь и вновь тащиться в банк или фирму, играть трудную роль человека от мира сего, а если ты беден, возвращаться на заплёванную улицу, одалживать, воровать, клянчить деньги, чтобы ещё раз дорваться до спровоцированного блаженства. И это еще полбеды. После частых употреблений опиума и при неожиданном прекращении таковых реальный мир взрывается ужасающей банальностью, тускнеет, мрачнеет и теряет последние оттенки цветного панорамного сновидения, которое хоть как-то с ним примиряло. Девичья кожа утрачивает насыщенную нежность, снег — многоплановую белизну, ручей — игривую мелодию, шум леса — сложные обертона, любимая работа — всякий интерес. Зато тяжелый и грязный труд выигрывает в своей тяжести, грязи, надоедливости и удрученности, постепенно вытесняя мысль, что кроме него что-нибудь существует. Сновидения исчезают, а если и снятся подъемные краны, бульдозеры и забетонированные пустыни, то они еще скучнее, нежели в реальности. Один русский поэт (не помню, кто именно) написал странные строки:

Да остынет горячая кровь

Лепестками обугленных маков!

Если представить кровь водопадом пышных багряных цветов, то ее остывание, ее смерть будет выглядеть именно так. Что означает "смерть крови"? Совсем не прекращение функционирования тела. Последнее может двигаться еще лет пятьдесят среди кастрюль, ржавых кроватей, чердаков, помойных баков, сломанных автомобилей, слепых калек и хромых кошек. Но зачем такая обстановка? Если немного повезет, мы сможем блуждать среди хризантем, летать на модные курорты, гоняться за павлинами, замирать в чьих-либо роскошных объятьях, блистать на ослепительных раутах, пока серые призраки скуки, тоски, разорения, отчаянья, страха смерти не обступят нас со всех сторон предвестием вечной ночи.

Устрашающее число наркоманов в наше время неудовлетворительно объясняется темпом, стрессами, условиями жизни, как будто эти самые "условия" — нечто под солнцем новое. Белая цивилизация выдохлась, надо полагать. Сейчас больше говорят о "выживании", нежели о жизни, все больше усталых детей рождается от усталых родителей, отношение к бытию потеряло активный характер и приобрело вяло-реактивный. Люди тратят куда больше усилий, чем когда бы то ни было, дабы оживить общественную кровь, но эти усилия, как правило, спровоцированы стандартными магнитами — деньгами, должностями, почестями, словом, "положением". Никто не хочет оставаться самим собой, все хотят быть выше, лучше, сильнее, богаче. И у кого нет энергии и желания ввязываться в эту сумятицу, спешит в объятья жестоких богов вселенной сновидений. Но они скорее двойственны, нежели жестоки. Английский поэт Дилан Томас в поэме "Переход через маковое поле" мало того, что набросал суетливую, энергичную, беспокойную жизнь цветов, он представил еще мысли заключенного, который кроме ворон да пауков не общается больше ни с кем. Непонятно, сидит ли он в тюрьме или в добровольном одиночестве. Читая Платона и других греческих классиков, этот субъект размышляет о выходе из платоновой "пещеры". Как всегда проблема "левого" и "правого" никак не решена. Если путник повернет "налево", он, после утомительного блуждания в пепельных полях асфоделей, достигнет зловещего дворца Аида, где будет вечно ждать героя-освободителя. Путь направо поначалу крайне утомителен, словно окрестности сада "спящей красавицы": живые корни, усеянные шипами вместо листьев, норовят скрутить и растерзать; крапивное пламя оставляет на теле непреходящие ожоги; хищные репейники, злые чертополохи, тернии рвут плоть, покрывая кожу гнойниками и опухолями. И вдруг отрывается багряная ширь макового поля. Ожоги и опухоли исчезают, воздух обретает плавность и густую прозрачность воды, небо меняет окраску: желтеет, голубеет, синеет, доходя до ультрамарина. Начинается головокружение, сонное опьянение, в котором тянет остаться навсегда. Но если удается преодолеть этот морок и не заснуть в маковом поле, усталые глаза замечают ленту желтофиолевой тропинки, ведущую то ли в жилище Морфея, то ли обратно в платонову "пещеру". Герой Дилана Томаса ничего не понимает и растягивается на кушетке, размышляя о собственной глупости и загадках богов.

Опиумная курильня отвратительна. "Жуткий домишко, наполовину врытый в землю, двери плотно закрыты, в разъедающем дыму едва мерцают свечи. На скамьях валяются истерзанные жертвы опиума. Иногда они вспрыгивают, хватают худыми пальцами пустоту и смотрят белыми в лиловых прожилках глазами в даль обетованную". (Клод Фаррер. Курильщики опиума. 1904). Сейчас, вероятно, всё гораздо комфортней, но вряд ли ситуация изменилась качественно. Стоит ли приносить в жертву тело и душу ради роскошного галлюциноза?

Земная жизнь не вызывает оптимизма и очень неплохо вытащить ноги из её вязкой ежедневности. Надо, прежде всего, сказать вслед за Шекспиром, что "мы сотворены из субстанции снов" ("Буря"), а значит, наше мельтешение здесь — только скучная, навязчивая чушь. Необходимо, правда, немного терпения, чтобы вырваться из железного закона новой эпохи: сейчас, скорей, любой ценой.

Насилие никогда просто так не проходит. Надрезать цветок мака, сгустить маковое "молоко", подвергать фармацевтическим экзекуциям — ещё одна иллюстрация современной агрессивности. Чем интенсивней желание бегства, тем беспощадней преследование. Ночь никуда не уйдёт и незачем торопиться в сферы её кошмаров. Обращение с этим "багряным обольстителем" требует нежности и внимания, античные писатели — Плиний Младший, Павзаний, Синезий — предложили много вариантов подобного обращения.

Однако не надо забывать: мак — цветок женских любовных околдований и женских таинств, прежде всего. "Положи бутон лунного мака на сердце спящего любовника и он никогда тебя не покинет. Если предварительно ты сбрызнешь этот бутон соком молочая, смешанного с твоими слезами — любовник твой никогда не проснётся" (Апулей. Метаморфозы).

Одна из самых загадочных мистерий — "действо женского фаллоса", посвящённое тёмной Артемиде Мелеос — упоминания встречаются у Валерия Флакка и Нонния. "В лесу или пустоши собираются старухи числом двенадцать и поют гимны во славу богини. В случае удачи появляется юная девушка с неправдоподобно большим цветком мака и, ни слова не говоря, садится в центре собрания. Старухи раздеваются и ведут хоровод вокруг неё, потом падают перед ней ниц и кричат: фаллос, восстань! Девушка поднимает мак, старухи бросаются, съедают его и засыпают. Просыпаются они юными и навсегда покидают родные места" (Валерий Флакк. Гимны Артемиде).

Многочисленны сказания о маке. Это очень сложный и таинственный цветок, который надлежит изучать людям, одарённым воображением.

 

Роман Носиков ИЛЬИАДА Новоукраинская былина

Ворота в княжеский терем содрогались от ударов богатырского кулака.

— Открывайте! Илья Муромец пришёл! — раскатистый бас Ильи гремел по всему княжескому двору.

— Пущать не велено. Вакансиев нету! — блеял дьяк богатырского приказу по последней придворной моде обривший голову и обзаведшийся жидковатым пока, но все же оселедцем.

— Открывайте, я сказал! Ворота порушу!

— Князем не велено муромчан на богатырскую службу принимать!

Раздался скрип, переходящий в визг и треск — ворота не выдержали и, поднимая облака пыли, с грохотом рухнули во двор. Из облака пыли протянулась огромная ручища и, схватив дьяка за оседелец, начала волтузить им справа налево и обратно.

— Как не велено?! Кем не велено? Почему не велено?!

— Г-главный волхв запретил… ради чистоты расы. Да, пусти ж ты меня, чурка нерусская! Убьешь ить — голова отвалится.

Илья отпустил дьяковы волосы и вытер ладонь о штаны. Воспользовавшись паузой, дьяк быстро ретировался в сторону детской. Очевидно, звать кого-то на подмогу.

Илья приложил руку к бровям и огляделся. Двор князя русского пребывал в запустении, многие строения покосились, в грязи лежали бродячие собаки. Но самое странное было не это. Самым странным, даже пугающим были шляющиеся повсюду половцы и развешанные на бельевых веревках белые плащи с красными крестами. Народ весь был какой-то злой, никто не работал. На Илюхины шевелюру и бороду смотрели с неодобрением.

— Кацапня понаехала… Бородищу себе какую москаль отрастил!.. Да… далеко им в еще до настоящей-то Европы… — слышалось из медленно собирающейся толпы.

— Кня-а-а-азь! — задрав голову, заревел Илья — Кня-а-а-азь! Красно Солнышко! Владимир Святич!

— Илюшенька? Ты? — донеслось из терема. — Не шуми — сейчас спускаюсь!

Князь Владимир Красно Солнышко показался на крылечке терема. Выглядел князь по-дурацки. Во-первых, был он лыс, и оселедец из трех-четырех волосин впечатления не производил. А во-вторых, побрив бороду, князь выставил на обозрение некоторое количество лишних подбородков.

— Илюшенька! Здравствуй, родной! Как доехал? К нам надолго ли? По делу или как?

— Соловья-разбойника привёз.

— А и где он?

— К седлу приторочен. Я слышал, ты награду за него обещал. А тому, кто Соловья изничтожит, обещал место почетное в своей дружине? Ну, так вот он я, а вот — Соловей!

— Прибил?! Насмерть? — забеспокоился князь.

— Живой. Зубы только все выбиты.

— Ай-ай-ай! Как же так?! Все зубы… Ай-ай-ай… Разве можно так?

— Ну, ежели палицей попасть, как следует, то — можно.

— Ты, Илюшенька, личность темная, дремучая, настоящий политический момент совсем не понимаешь. Как же можно защитника отечества да палицей по зубам?! Он же ить всё ж таки национальный герой!

— Кто герой? — опешил Илья. — Он ведь бандит, душегуб, убийца!

— Ты, Илюша, совсем ничего не понимаешь! Соловей, он ведь на какой дороге сидел?! Он же на муромской дороге сидел! Нас от москалей защищал, чтоб, значит, москали к нам не лезли! Соловей — это ж настоящий патриот! А ты его — по зубам?!

— Да вы ополоумели тут все, что ли?! — заорал Илья. — Он же людей живьём жрал! Он и родственнички его! Малых детей и баб до смерти замучивал!

Князь схватился за илюхину рубашку, потянул Илью на себя, и резко поднявшись на цыпочки, жарко зашептал в ухо:

— Илюша, я тебя Христом-Богом прошу — не ори! Не привлекай внимания! Я тебе денег дам, только увези его подальше, аспида, и удави по-тихому. Мы потом ему памятник поставим как патриоту, от москалей умученному, а день его рождения государственным праздником сделаем.

Илья нагнулся и тяжело, из-под бровей, посмотрел князю в глаза.

— Может, его отпустить тогда? Раз патриот? Я прямо сейчас его и выпущу. Здесь. Вот его и награждай.

— Илюша, ну не обижайся ты на меня. Политика — штука тонкая. Тебе не понять! Мы сделали европейский выбор и против москальской имперской азиатчины. Понял меня? Только ты его все равно удави. Очень прошу. Ведь при такой конъюнктуре он же запросто может князем стать вместо меня! Понимаешь ты? Князем!

— Понятно… Ладно. А почему муромчанам запрещено в дружину наниматься? Потому, что москали?

— Ну видишь, Илюша, и вовсе ты не глуп! Всё-то ты понимаешь! У меня волхв придворный, Палий, говорит, что москали, если их на княжескую службу допускать, — они сюда азиатчину принесут и украдут наше исконное право на Русь и европейство. А ты, Илюша, самый что ни на есть — нерусский. Ты — финно-угр.

— Это какой я не русский?! Это я — нерусский?! — потерял контроль над голосом Илья — Я?! Это ради какого такого "европейства" можно меня, русского человека, — нерусским сделать? Кто тебя, барана в короне, защищать будет? Я вон ворота сломал, а никто из дружины и не пришел до сих пор! Где Попович Лёшка? Добрыня где? Я тебя спрашиваю, княжеская морда! Данила Казарин где? Где Михайло Поток?

— Так ушли все. Разъехались! Попович из Ростова Великого, он — москаль, к тому ж мы с православием сейчас не очень — не европейская религия. Мы больше к истокам. Вот волхва завели. Миссионер из Рима прибыл. Поток из Рязани, Казарин — вообще хазарской крови, а…

— А Добрыня запил? — неожиданно спокойно то ли спросил, то ли сообщил Илья.

— Ну… да. Пришлось — того. По несоответствию. А как ты догадался?

— Я бы на его месте тоже запил. А он же тебе, князь, как отец…

В этот момент Илью отвлекла какая-то возня за спиной. Повернувшись, он увидел целую толпу одетых в железо людей, а среди них давешнего оскорбленного дьяка и еще какую-то гнусную рожу в балахоне, всю увешанную амулетами и оберегами. Из толпы вышел здоровяк в нерусском доспехе с красными крестами на плаще.

— Ви йесть извьестный террорист Ilya of the Murometz, разыскиваемый за геноцид украинского и половецкого народа и военные преступления? Ви йесть арестованы. Вас будут судить Международный суд в Гааге.

— Русские мы! — попытался вмешаться князь.

— Украинского народа. — упрямо повторил здоровяк. — Что значит — "у самого края борьбы с москалями и агрессивно-параноидальным имперским москализмом".

— Ну, коли так, то — ладно, — пробормотал князь.

— А это что за прыщ вскочил? — повернулся Илья к князю — Откуда такая радость?

— Илюша! Ну, я ж предупреждал, чтоб ты не орал! Это наши друзья из Ордена Крестоносцев. Мы очень хотим с ними дружить и почти присоединились. Богатыри-то разбежались — ну, я и разрешил им военную базу у нас организовать. Защита-то нужна! Эх.. хотел я по-хорошему. Чтобы тихо всё… Ты уж теперь не обессудь…

— А, так вот кто вас от москалей защищает?!

— Да.

— И Соловья, мной недобитого, они, значит, выпустят?

— Ой!

— Тогда ты подумай пока, что делать будешь. Минут пять у тебя есть, — сказал Илья, доставая палицу и поворачиваясь лицом к крестоносцам. — Ну? Все собрались? А Горыныч и Кощей тоже с вами? Так, чтоб потом не искать…

Газетный вариант

 

Владимир Бондаренко ЗАМЕТКИ ЗОИЛА

Пятнадцать лет назад танки Ельцина прямой наводкой стреляли по российскому парламенту, по Советскому Союзу, по русскому народу. За этими танками чувствовалась мощь всего западного мира, и прежде всего США, укрощающих Россию. Западный мир не смутило даже количество трупов, так и не раскрытое до сих пор. Не менее 1000 человек погибло у Дома Советов. Эти танки, стреляющие прямой наводкой по безоружным людям, приветствовали наши либеральные писатели. Письмо 42-х самых демократических писателей, известное под названием "Раздавите гадину!" — клеймо на века. Может быть, еще и поэтому демократия — до сих пор почти неприличное слово в России.

Пятнадцать лет спустя такие же бывшие советские, а теперь грузинские танки, произведенные на Украине, стреляли прямой наводкой по Цхинвалу, по остаткам Советского Союза, по осетинскому народу. За этими танками тоже чувствовалась вся мощь западного мира, и прежде всего США, вновь укрощающего Россию. И опять западный мир не смутило количество трупов. Их было тоже не менее 1000 человек, погибших в Цхинвале. Эти танки, стреляющие прямой наводкой по безоружным людям, опять приветствовала наша либеральная пятая колонна. Ибо, по выражению Марка Урнова, заведующего кафедрой политологии МГУ, бывшего ельцинского чиновника 90-х годов, это всё — "шпана", а со шпаной демократы предпочитают разговаривать "прямой наводкой". Но число членов нашей пятой колонны резко поредело, практически среди них нет ни одного известного либерального писателя.

В 1993 году меня поразило, что настоящие демократы, писатели, не побоявшиеся выступать против брежневского строя, дружно осудили ельцинский расстрел парламента. Андрей Синявский в те напряженные дни примирился со своим вечным оппонентом Владимиром Максимовым, и они написали общее письмо протеста. Из Мюнхена подал голос философ Александр Зиновьев. Им требовалось мужество, не меньшее, чем знаменитому дирижеру Валерию Гергиеву в 2008 году, отправившемуся из Лондона в Цхинвал со своим знаменитым оркестром играть на разрушенной площади "Патетическую симфонию".

И Валерий Гергиев в 2008 году, и Андрей Синявский, Владимир Максимов, Александр Зиновьев в 1993 году — выступили против навязываемого всему миру американского "нового мирового порядка". Наша либеральная пятая колонна, что в 1993 году, что в 2008 году, выступала не за свободу и демократию, не за права человека, а за слепое следование указаниям Америки, за либеральный тоталитаризм.

Но, должен заметить, всё-таки за пятнадцать лет российское общество сильно изменилось. В народе исчезла примитивная вера, что приедет Запад, Запад нас рассудит и нам поможет, послушаем Америку и завтра все станем богатыми. Наши деятели культуры, поездив по цивилизованным странам, тоже умерили свои восторги, поняв свою явную чужесть западной культуре. Даже самые либерально настроенные и знающие западный мир писатели, типа Василия Аксенова, давно выбрали удобную для себя схему жизни: жить на Западе, но печататься и выступать по телевидению в России, ибо на Западе все их книги, песни и живописные полотна никому не нужны. Вот потому и приехал отмечать свой юбилей в Россию художник Эрик Булатов, потому красуются на наших поэтических фестивалях и книжных ярмарках писатели, живущие в Германии и Франции, в Америке и Испании. Пожалуй, кроме Владимира Набокова и Александра Солженицына, никто, включая Иосифа Бродского, не прорвался на мировой книжный рынок, не сделал себе литературное имя в английской или немецкой литературе. И нет разницы для отечественных деятелей культуры, победит ли в Америке Маккейн, или же Белый дом станет Черным, когда Штаты получат первого афроамериканского президента. Национальные интересы самой Америки в любом случае будут превалировать над всем остальным у любого из претендентов. Вот чему и нам надо учиться у США: любой политик, любой писатель должен прежде всего защищать национальные интересы России, никто другой за нас это не сделает. Чужому миру мы не нужны.

Наши либералы после кончины Советского Союза были выплюнуты Западом, как ненужные, ибо страдали излишним идеализмом. Они с неизбежностью повернулись лицом к российскому читателю.

Замечу еще и такую печальную для подписантов 1993 года закономерность. Больше половины из желавших "раздавить гадину" уже ушли на тот свет. Никогда не надо желать смерти ни ближнему, ни дальнему своему. А из оставшихся большая часть уже не рвется подписывать антироссийские письма. В худшем случае отмалчивается, в лучшем — находит в себе силы высказаться против грузинских бомбежек Цхинвала: так, как сделали Андрей Битов и Фазиль Искандер. Мне непонятно лишь затянувшееся молчание известного российского поэта Тимура Кибирова. Оно сродни непонятному молчанию в 1993 году Александра Солженицына. Сродни молчанию еврея, в годы нацистской Германии отсиживающегося где-нибудь в Америке, и не осудившего гибель своих соотечественников, не заметившего холокоста. Мол, меня политика не интересует. Талантливый поэт, гордящийся своими осетинскими корнями, славный род которого всегда верно служил России, по-моему, просто обязан четко высказаться по поводу цхинвальской трагедии, оставляя в стороне все политические игры. Так, как сделал его соотечественник, дирижер с мировым именем Валерий Гергиев.

Будем считать, что Андрей Битов и Фазиль Искандер выступили и за Кибирова. Кстати, думаю, и Василий Аксёнов, если бы не его тяжелая болезнь, поставил бы свою подпись под обращением в "Литературке".

Не прошли мимо трагедий и 1993-го, и 2008-го года наши русские писатели-патриоты. Жаль только, что по-прежнему такие важные письма и обращения к согражданам пишутся отдельно патриотическими, а отдельно — либеральными литераторами. И публикуются в разных газетах: одно — в "Завтра", другое — в "Литературке". Если есть общая позиция у Валентина Распутина и Юрия Бондарева, Леонида Бородина и Владимира Личутина — и у Битова, Искандера, Стругацкого, её и заявлять надо вместе. Возвращая достойное место и русским писателям, и русской литературе в жизни общества.

Так победим!

 

Георгий Судовцев АПОСТРОФ

Александр ЛЫСКОВ. Клочки (по дневникам 1994 года). — М.: Синица, 2008, 172 с., 1000 экз.

Встречи с прошлым… Расставания с прошлым… В своей новой книге Александр Лысков снова возвращается к лицам и событиям 1993-1994 годов, к закрытию газеты "День" и становлению газеты "Завтра" (реальные названия, а также фамилии персонажей в тексте изменены, но узнаваемы — впрочем, иных уж нет, а те — далече). В 1998 году под названием "Вольная птица" первый вариант этой повести был опубликован в журнале "Север". И вот — почему-то снова стал нужен автору, вынут из архива, исправлен и дополнен.

"Под стенами Белого дома я оказался среди голи московской, работяг, мелкого служилого люда — по сути, в той же провинции: вологодской, тамбовской, архангельской. Эй, Москва моя любимая, где ты? Всё разрушено, загажено.

У баррикад стояло несколько кроватей с пружинными сетками. Вместо матрацев на них толстым слоем лежали номера "ЛЕФа".

Камни-булыжники и обломки асфальта складывались в пирамидки вдоль "линии обороны". Воинство готово было к битве и нетерпеливо выкрикивало хором, как на матче: "Гуц-ков! Гуц-ков!"

На балкон, чем-то напоминающий мавзолейный, выскакивали проворные порученцы главного путчиста для успокоения и обещаний.

Что-то потное и похотливое было в колыхании толпы, в её стоне-вопле. Толпа подвиливала, пульсировала и сокращалась, как общенародная матка. Жаждала семени, беременности — и мощным вакуумом втягивала в себя так необходимые ей кличи жалкого, обреченного Гуцкова, хотела его, играла им, требовала от него. И управляла всеми балконными говорунами, пока очередным оратором к барьеру не выдвинулся Варламов в расстегнутой армейской плащ-накидке, под которой виднелся черный сатин бронежилета.

Поэт мятежный проступил в знаменитом писателе, лорд Байрон, Лермонтов. Длинные волосы развевались на осеннем свистодуе, лицо римского патриция поражало родовитостью — в сравнении с крестьянскими физиономиями полковников из окружения Гуцкова, с лицами заматеревших "комсомольских работников", с мордами двухметровых телохранителей путчистов…

Он говорил сильно, умудрялся запустить руку на самое дно, в холодок сокровенного у русского человека. Сравнил стояние у Белого дома и сражение под Смоленском. Власть назвал оккупантами, Родину — несчастной. И я увидел, как притихли панки, только что прыгавшие с бутылками пива в руках… Старушенция перестала верещать и потуже затянула пионерский галстук. Раскрепостился от лексически близкой речи хмурый интеллигент.

Пылкие фразы Варламова трагически сплотили людей.

Гуцков только указал цель — на Останкино, на телецентр. А силы и решимость сообщил толпе Варламов. Единое сердце толпы возликовало после его слов, и хотя каждый по отдельности потом устыдился этого вопля в себе, этой потери себя, но тогда, соединенный общей кровеносной системой, счёл для себя смертью отрыв от биологической массы единомышленников…

Оказался возле телебашни, когда грузовик уже протаранил вестибюль, а над толпой, как цирковая булава, закувыркалась чушка, выпущенная из гранатомёта. Она ударила в стекло и взорвалась внутри. Я видел, как из пролома вылетел стул. Обрывок ковровой дорожки, дымя и кружась, упал на головы безумных людей. И в этот самый миг ранних осенних сумерек с изумлением заметил, как меня вдруг со всей толпой накрыло сетью светящихся пулевых трасс. Обворожительный, новый на слух большинства треск заглушил первые стоны. Только потом люди бросились врассыпную.

Я споткнулся о чью-то упавшую на асфальт телекамеру, едва не наступил на женскую руку. Побежал через улицу Королева в дубовую рощу. Заскочил за первое же дерево спиной к стволу. Вверху надо мной трещали сучья и кучно, будто иней от сотрясенья, опадали жёлтые листья. Это пулемётная очередь прошивала крону спасительного дуба…"

Вспоминая "черный октябрь" 93-го, я снова и снова задаюсь вопросами: что, если бы история пошла по другому пути, если бы восставшие всё-таки победили? Что сталось бы с вождями Дома Советов: Русланом Хасбулатовым, Александром Руцким, Альбертом Макашовым? Мимо каких — уже навсегда неведомых нам — извилин истории нашей стране удалось пройти, пожертвовав жизнями полутора тысяч далеко не худших своих сыновей и дочерей?

Я по-прежнему не нахожу ответа на эти вопросы, знаю, что никогда не смогу их найти, но никогда не смогу и отказаться от них. Тот обломок "спирали Бруно", который я поднял у Дома Советов утром 7 октября 1993 года, засел в моём сердце. Та страшная красно-коричневая жижа, которая в то утро через водостоки с бешеным напором, и казалось, бесконечно льётся в Москва-реку из Дома Советов, — продолжает течь в моих жилах. Читая новую-старую повесть Александра Лыскова: повесть о страхе и любви, о смерти и рождении детей, о предательстве и героизме, я чувствую и понимаю: мы с ним — одной крови. Наша война и наша победа — ещё впереди.

И, наверное, уже близко, раз эта повесть зачем-то снова понадобилась её автору.

 

Андрей Фефелов БОЕЦ И ТВОРЕЦ Памяти генерала Куценко

Ушёл дорогой наш Виктор Павлович Куценко — яркий, страстный, исполненный творческой энергии и жизненной силы, прекрасный русский человек. Я познакомился с ним в 1993-м, в обугленные дни после расстрела парламента.

Мне сказали: "Вот художник-патриот. Русский самородок. Он, как участник и свидетель трагедии октябрьских дней, готов отобразить свои впечатления на холсте…" Тогда в мастерской Геннадия Животова зачинался "Русский пожар" — художественная выставка, посвященная утопленному в крови народному восстанию.

На открытие выставки ветеран афганской кампании Виктор Куценко пришел, затянутый в камуфляж, в начищенных хромовых сапогах, с государственными наградами и золотыми генеральскими погонами на плечах. Глядя на него, многие посетители выставки подходили ко мне, с волнением и гордостью тихо говорили: "Посмотрите, лучшая часть армии — с нами, с патриотами…". Да, это был яркий представитель военной и национальной элиты, человек, на плечах которого держалась часть русского купола.

Представляю, как Виктор Павлович недовольно бы буркнул, услышав, что его назвали какой-то там "элитой". Тут и без крепкого словца дело не обошлось бы…

И понятно почему. Он не отделял себя от страны и народа и не мыслил своей жизни вне широких русских пространств и смыслов.

Когда такие люди покидают нас, в нашем мире остаются зияющие дыры. Но прожитая жизнь — война, любовь, искусство! — не монета, упавшая в бездонную копилку истории. Это зерно, которое непременно прорастет, неведомыми путями осчастливит нас, еще раз заставит нас быть внимательными и благодарными.

Виктор Павлович ушел, но его великолепные рисунки, картины, песни и новеллы, его уникальные военные разработки остались здесь. Уже из наших рук это драгоценное наследие перейдет к нашим детям и внукам. Как и сама память о созидателе, воине и художнике Викторе Куценко.

Встреча защитников Дома Советов в этом году пройдет без Виктора Павловича. Но это только здесь, на земле…

 

Георгий Алексин ТЕАТРАЛЬНЫЙ ОБМАН

Мы — страна разрушенной культурной резервации. Все системы безопасности государственного контроля взломаны. И прорвалось!..

Такой лавинообразной и вязкой экспансии, как за последние 20 лет, наша культурная территория не знала! Не знала никогда! Почти все театральные сцены великой страны давно капитулировали и оккупированы. Великий Русский театр пал! Никто из нынешних театралов уже почти не помнит (а кто помнит, стыдливо молчит) самобытный, созидающий, интеллектуальный и бунтарский театр 70-х годов прошлого века. Парадоксально, но "железный занавес" был неизмеримым благом, охранявшим и сохранившим Россию и её культуру. Горбачев и Ельцин, распустившие шнурки всесоюзных ботинок и разувшие страну, и представить не могли, что совершают "культурную революцию". "Авгиевы конюшни" европейской "культуры" наконец нашли свободное пространство… и уже двадцать лет босоногое наше Отечество "перетаптывается" в накопленных, за семьдесят лет русской резервации, продуктах западной жизнедеятельности. Они везде. Они плавают по книжным и журнальным прилавкам, текут по экранам наших телевизоров и кинозалов. В их "ароматных" волнах мечутся наши актеры и совершают соревновательные заплывы быстро сориентировавшиеся режиссеры. На унавоженном европейской "культурой" отечественном театральном пространстве расплодилось великое множество авторских театров, по большей части кричаще-бездарных, поющих на удивление похожими голосами о ее "культурных прелестях". Всплыла новая отечественная драма. Искать перлы настоящей драматургии в этих плантациях ненормативной лексики, вычурного вранья и словоблудия — дело неблагодарное, хотя и бывают редкие исключения. Размножаются на долларовой зелени бледные и вялые антрепризы. Несколько лет непотопляемым поплавком в этих нечистых просторах гоняло одного ловкого театрального критика, взбаламучивавшего, время от времени, обширное море русской "культурной революции".

Так что же сталось?! Что же делать?! Куда плывем? Вопросов, как всегда, гораздо больше, чем ответов. Но их надо искать и находить! Иначе о великой российской театральной культуре наши потомки будут узнавать только из учебников истории. Новые ее хозяева, подсуетившиеся в мутные девяностые и захватившие все и вся, разваливают… Государство неумело и неумно защищает…

Театру надо выжить! Но вопрос — как?! многие театры, почти большинство, весьма дружно кричат государству: дай! А за что? За то, что с уходом в мир иной наших классиков-драматургов, режиссеров, худруков и завлитов, их заслуженные любовью публики места заняли нулевые величины? За то, что моральные спектакли, сменили аморальные и безобразные "голые пионерки" и "антонии с клеопатрами"? За то, что высокое слово Сцены девальвировалось до базарного косноязычия? За что?

Театральная реформа?! Где критерии для положительного рублевого ответа государства на требовательное "дай"? Уже десять лет реформа театра худо-бедно движется. Куда? Во что она выльется? В автономию "автономных учреждений культуры". В автономию от кого? От зрителя? От общества? Бессменный председатель Союза театральных деятелей Александр Калягин в своих интервью утверждает, что в окончательной редакции закона "Об автономных учреждениях", одобренной Государственной думой и Президентом, заложены необходимые гарантии для государственных и муниципальных театров. А какие это гарантии? Главная — сохранение за театром имущественного комплекса и государственного (муниципального) финансирования. Иными словами, оставить за театрами возможность зарабатывать на эксплуатации этого самого комплекса сдачей в аренду помещений, устройством ресторанов и т.п., но только не своим непосредственным делом. А жить за счет государства, которое обязано финансировать все эти затеи, потому как театр не способен оплатить издержки по содержанию этого недвижимого и порой жутко дорогого и охраняемого имущества. Т.е. театральной кассе, как главному критерию "нужности" самого театра, в новом законе места не нашлось. Не приведи Бог, чтобы об этом экономическом показателе успешности жизнедеятельности театра государство вспомнило! Ведь тогда придется перепрофилировать под эти самые рестораны большинство из 120 "больших" московских театров (страшно подумать, но их всего в Москве 430, так и хочется сказать штук…) В Петербурге, говорят, еще больше. И тогда в саду Эрмитаж появятся три новых ресторана или клуба: на Мясницкой — элитный ресторан "Et Cetera", и на Трубной — вновь можно будет отведать знаменитый салат Люсьена Оливье. Но это, увы, несбыточные мечты. Никто из театральных московских "нулевых величин" не обладает ни нравственной самооценкой, ни просто чувством самокритики. Они ведь не просто нули — они большие нули, практически все. Профессора и "мастера". Двадцать лет перестройки "перенастроили" и оценочную систему координат. И нули гордо занимают свои профессорские места и старинные насиженные особняки в одном ряду с настоящими Мастерами, такими, как Юрий Соломин или Петр Фоменко (последний получил полноценное театральное здание всего несколько месяцев назад!). Можно сказать, театральная реформа испустила дух, еще не родившись. У нас, в России, любое новое дело принимает такие причудливые формы! Читайте Салтыкова-Щедрина!

Если мерить сегодняшний наш театр их же "европейскими" мерками, то очевидно: их логика и наша — две противоположности. Их государство поддерживает лучших, наше — самых бездарных и наглых.

Во все времена инструментарием государства и общества в общении с театром была публичная критика. В советское время она существовала и у нас. Идеология, какая бы она ни была, вмещала в себя и огромное поле нравственности. Потому и театр был так ценен для общества и неповторим. И критика была мостом между обществом и театром. Наступила "свобода" — и "мост" рухнул. Критиков стало море, а критика исчезла как предмет. Какое бы издание зритель-читатель ни открыл — все спектакли хорошие. От этого ведь и поседеть можно! Сегодняшняя театральная критика похлеще будет, чем западная "деза" о грузино-осетинской войне. На явную бездарность (это самое щадящее название для такого рода спектаклей) на подмостках лучших, в недавнем прошлом театров, следует сдержанно восторженная или положительная реакция.

Премьеры прошедшего сезона подбросили свежую порцию "сырых осиновых поленьев" в костер отечественного театрального процесса. Мягко говоря, озадачил последний опус Римаса Туминаса в театре "Современник". Фамусов в тулупе, скорее современный "браток", небритая графиня Хлестова в мужском исполнении, в инвалидном кресле, и почти полное отсутствие главного героя Чацкого в спектакле по бессмертной комедии А.С.Грибоедова "Горе от ума". Это "произведение" вызывает легкую оторопь. В 2002 году Туминас уже выступал со своей антирусской декларацией: его "Ревизор" в театре Вахтангова обескуражил московскую публику… Просвещенный зритель ощутил, как с вахтанговской сцены повеяло сознательным непониманием русской классики. Классики великой страны с великой культурой. Россия в спектакле Туминаса оказалась местом диким и страшным, безбожным и бессмысленным. Пародия на бессмертную комедию Н.В.Гоголя заставляла смеяться только самых тупых. У литовского "голубя мира", присевшего ныне в кресло художественного руководителя театра Вахтангова, тема по-прежнему та же — "нелюбовь к России"! Когда таким образом "стебаются" студенты театрального училища на курсовой "капусте", это вызывает улыбку: молодость и дурь! Когда в таком ключе упражняется новоиспеченный худрук знаменитого русского театра — его самого пора заворачивать в солдатское одеяло, в которое режиссер закатывает буйного Чацкого в финале. А критика вполне сносная, все критикующие сосредоточили внимание на дыме, идущем из трубы стоящей на сцене русской печи, — видимо, над его цветом и густотой надо еще работать и работать… Что случилось? Если рассмотреть персоналии "критиков", в глаза бросается занимательный факт: большинство — "птенцы свободы", так сказать, дочерний цех "нулевых величин". Оказывается, в нашем театре встречные потоки сцены и критики не сталкиваются, а обтекают друг друга. В результате зритель получает "фальшивый" продукт с фальшивым сертификатом качества.

В советское время много писали о художественном чутье, кстати, можно по-новомодному ввести это понятие в газетный лексикон, по-английски это будет "ханч". Чутье художественного руководителя, чутье заведующего литературной частью воспитывалось театральной системой страны. Оно подвигало к выбору материала для постановки, обсуждению на художественном совете, принятию решения. Вся прошлая система разрушена, новая не выстроена — остались только власть руководителя и конъюнктура рынка. Рынок дикий, и театр одичал. В первые годы культурной революции прошлого века по улицам Москвы ходили голые тетки с красной лентой через плечо с надписью "Долой стыд!". Сегодня они вышли на театральную сцену. Пошлейшим, но кассовым "произведениям" завидуют и стремятся воспроизвести подобное. Над оазисами классического театра вроде Малого театра смеются за спиной. В ущербе только зритель. За свои дважды заплаченные деньги, один раз в виде налогов, другой раз в виде платы за билет, он получает порцию "отханчеванной" муры, сбивающей с толку и еще ниже опускающей его личную "культурную" планку.

Печально, но в зрительском сообществе никак не найдется "мальчика", закричавшего: "А король-то голый!" Эффект "голого короля" в нашем обществе пока отсутствует, несмотря на то, что мы живем в эпоху "голых королей". Главная мудрость старой сказки в том и состоит, что это выкрикнул мальчик, которому просто не успели объяснить… А у нас нет этого мальчика. Пока нет! Мы приходим в театр, и в недоумении, увидев, как гоголевский Хлестаков забирается на столб, а по пояс голый Фамусов колет дрова на авансцене, тихонько и про себя молчим: "А может, это и есть современный театр? Может, это и есть современное искусство? Может, это и есть оригинальная находка и решение, а я этого просто не понимаю?" И дружно, вместе с большинством хлопаем в финале, спокойно оборачиваясь на идиотов, кричащих "Браво!"

Драма, разыгрывающаяся на театральной российской сцене, оборачивается грандиозной трагедией в мозгах. Страшно ведь представить, что молодые люди, может быть, впервые пришедшие в храм Мельпомены, и, увидев и приняв эту пошлую галиматью за настоящий театр, покинут зрительный зал с этим своим пониманием и понесут его дальше…

 

Лика Ропшина КИНОШОП Послесловие к фестивалю

Нынешний "ежегодный Открытый фестиваль кино стран СНГ и стран Балтии "Киношок" откровенно разочаровал. Некогда на него привозили интересные ленты, но теперь он может шокировать только неподготовленного критика-новичка. Увидеть, каким должно быть кино, дабы взять все призы, и как фильмам делается правильное паблисити — зрелище не для слабонервных.

Практически в условиях военного времени "Киношок" остался подчеркнуто толерантным: постоянные реверансы в сторону балтийских соседей, исполненные президентом фестиваля Виктором Мережко, целый день фестиваля, отведенный Украине, демонстративное — "мы вне политики". В конкурсе "Кино без кинопленки", где участвовали фильмы, снятые на цифру, за приз боролся фильм о нашей диссидентствующей интеллигенции — архивные съемки Бродского и Довлатова, кино о том, как на фестиваль "Территория" привезли провинциальных студентов, которые поначалу пытались проявлять здравомыслие — отказывались принимать современное искусство, которым их пичкали на "Территории", но постепенно сломались. Победил в этой номинации фильм про Олега Кулика — успешного пиарщика самого себя, ловкого дельца от современного искусства и крайне неприятного персонажа.

В основной программе тоже все было предопределено. Традиционалистскую линию представлял фильм из Киргизии "Светлая прохлада" — рассказ о том, как вполне цивилизованная городская девушка отправляется с женихом, уже далеким от старых обычаев и предрассудков, в деревню к его родным и по ошибке похищается и выдается замуж за другого парня, простоватого деревенского молчуна. И остаётся с ним, пасти овец в горах. Этой простой истории жюри во главе с Андреем Битовым отдало только приз за сценарий, да и то — с сожалением — что в оригинале сельская жизнь наверняка была изображена иронично.

Жюри и критики единодушно хвалили на пресс-конференциях бессюжетное кино — вроде короткометражки "Ж", где шесть минут показывается лицо четырехлетней девочки, либо кино совсем отмороженное — вроде ленты про травмпункт для бомжей. В итоге главный приз был отдан эстонской картине "Осенний бал". Типично-скучному фестивальному фильму — про унылую жизнь таллинских спальных районов. По мнению критиков, это кино, где не маргинальные, а вполне миддл-классовые персонажи не могут найти смысл существования, без особой цели идут по жизни и хаотично сталкиваются друг с другом, выразило идею отчуждения и одиночества. По мне же это тоскливый фильм про тоскливых людей — в чьих жизнях нет ни драмы, ни трагедии — только вялое бессмысленное существование на фоне серых многоэтажек. В Европе такие ленты снимаются сотнями, однако критики их стабильно любят и продвигают как интеллектуальное кино — на "Киношоке" у "Осеннего бала" был только один реальный конкурент — литовский фильм о патологиях "Коллекционерша": угнетающе унылая история о том, как проводящая медицинские эксперименты докторша понимает, что разучилась испытывать какие-либо эмоции. Увы, перверсиям и отклонениям посвящено много талантливых фильмов — но "Коллекционерша" явно не из них.

Итог "Киношока" — простые истории теперь не в почете. А если они отстаивают консервативные ценности, у них почти нет шансов победить в таких фестивалях.

 

Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ

"Вы жертвою пали в борьбе роковой…" — казалась забытою песня. Но хмурые танки осенней Москвой прошли в направлении Пресни.

И отдал приказ озверевший урод, нарушив священное вето, в упор расстрелять безоружный народ, что встал на защиту Советов!..

С тех пор пролетело пятнадцать годов, стал прахом палач — но доныне в кремлёвских верхах никогда и никто не вынес на суд его имя.

Напротив, отпели по высшей шкале — и церковь, и власть, и та свора, что с ним принесла нашей русской земле эпоху беды и раздора…

И даже цинично чему-то хотят поганое имя присвоить!.. А пепел убитых все годы подряд висит в октябре над Москвою…

Незримо плывёт над листвой и травой, и тихо взывает к живущим: "Мы жертвою пали в борьбе роковой, во благо России грядущей.

Но нам и сегодня неведом ответ: напрасны ли были те жертвы? Народные муки — уйдут или нет? Отчизна — воскреснет из мертвых?.."

Отчизна — воскреснет! Терновый венец враги на неё водрузили, до срока решив, что пришёл ей конец. Но Бог не оставил Россию!

Она, по кремнистой дороге идя, жива, вопреки своим бедам. Хоть нету пока в ней такого Вождя, как тот, что принёс ей Победу…

Но вы — победили! И в страшном году, не встав на колени в сраженье, спасли нашу веру и нашу мечту о Русском святом возрожденье.

Заря его, правда, ещё далека, в стране нет единства и братства. Но что-то заело в машине врага, желавшего нашего рабства.

Ещё донимает нас всякая гнусь — с экрана, в эфире, в газетах. Но всё ж одолеть не смогла она Русь — и вы воевали за это!

Ещё потакают, в азарте игры, "успешным" дельцам и ворюгам. Но в нашем народе всегда — до поры терпели неправедных духом.

Ещё нас сегодня ведут по кривой. Куда — не понять пока тоже… А нет ведь надёжней звезды путевой: вы жертвою пали в борьбе роковой, но каждый герой — и сегодня живой.

У памяти нет бездорожья!

Содержание