Марисса с незнакомцем вышли через ту самую дверь, совсем еще недавно являющуюся путем к свободе, а теперь ведущую в неизвестность. Во дворике был припаркован черный кроссовер. Мари плохо разбираюсь в иномарках. «Тачка наверняка дорогущая», — подумала она про себя. Запихнув девчонку на переднее сиденье, мужчина захлопнул дверь, предварительно нажав какую-то кнопку. Осознавая, что выбраться не удастся, она все равно принялась судорожно дергать дверцу. Кареглазый тем временем обогнул машину, снял куртку и, бросив ее на заднее сиденье, сел за руль. Автомобиль покатил по ночным улицам в сторону выезда из города. Прекратив тщетные попытки, Мари прижалась к двери и стала рассматривать свою новую проблему.

Футболка черного цвета плотно облегала стройное атлетически сложенное тело. Рельефно выступающие мышцы на руках наводили на мысль, что он тренировался всерьез, а не просто посещал спортзал для поддержания формы. «Не перекаченный, а… скорее занимается каким-то видом борьбы, причем довольно давно, судя по тому, как он двигается», — подумала Мари. Она видела, как выглядят мужчины, наращивающие гору мускулов, когда ходила в спортивный комплекс: «Какие-то они… неуклюжие что ли? У этого же движения пластичные отточенные, создающие впечатление человека, хорошо владеющего своим телом». Волосы черные, очень темного оттенка, слегка вьющиеся, густые, красиво подстрижены. Ей всегда нравились роскошные ухоженные шевелюры у представителей мужского пола. «Ммм… так и хочется потрогать. Эй, чегой-то я? Сейчас по лапкам своим настучу, чтоб не чесались», — одернула себя девушка.

Кстати о лапках, запястье мучительно ныло после соприкосновения с челюстью того бандюги. Антоха, ее друг, всегда говорил, что бить Мари не умеет, когда они с ним по молодости лет возились, и он показывал девушке разные приемы самозащиты. Сейчас, когда адреналин спал, Марисса чувствовала себя так, как будто ее катком переехали.

Чтоб чем-то себя занять, Мари продолжала разглядывать похитителя. Он, похоже, не обращал на девушку никакого внимания, погруженный в свои мысли. «Да, ноль внимания, два презрения», — подумала она.

Черты лица незнакомца были какие-то слишком гармоничные для бандита, какие бывают у людей, занимающихся интеллектуальным трудом. Аккуратный прямой нос, плавные линии подбородка, полные, красиво очерченные губы, они притягивали взгляд. «Аппетитненькие какие… Ну вот, опять», — Марисса начинала на себя сердиться. — «Смотри слюной не захлебнись, нашла время на мужика пялиться. Да еще на какого-то криминального типа».

Оправдав предательское течение своих мыслей нервозностью и пережитым недавно психическим потрясением, Мари перевела взгляд на руки мужчины, лежащие на руле. С длинными пальцами, они тоже отличались утонченностью линий. Понятно, что он ими не картошку копал. «А вот интересно, на фига он цацками так обвешался?» — усмехнулась про себя девушка. На шее — витая цепочка, на одной руке — браслет из какого-то непонятного металла, состоящий из пластинок. На указательном пальце — печатка. На другой руке — дорогие часы и тоже браслет в виде цепочки. На среднем пальце надето кольцо. Обручального не было, а Марисса уже собралась его жене посочувствовать. «Вообще-то в его возрасте», — на вид она дала бы ему около тридцати лет, — «пора бы уже и семьей обзавестись. Впрочем, какая у него семья может быть? И о чем я сейчас думаю? Видно хорошо меня по голове приложили».

Ехали уже долго. Мучительно хотелось в туалет. «Все, не могу больше терпеть. Нужно ставить его в известность о моем деликатном состоянии, а то еще неприятность случиться», — решила Мари и закинула удочку:

— Я писать хочу, ну очень. Останови, а?

А в ответ — тишина. «Даже голову не повернул, баран такой. Все равно докопаюсь. Спасение утопающих дело рук самих утопающих», — разозлилась Марисса. А утопать в прямом смысле как-то совсем уж не хотелось.

— Ну чего ты хочешь, чтоб я себе репутацию подмочила? Машинку не жалко? И ваще, неуютно обоим будет…

Незнакомец бросил невозмутимый взгляд в сторону напряженной девушки, но, все же, съехал на обочину и остановился. Обогнул машину и открыл дверь. Мари рысцой направилась в кустики. Странный тип последовал за ней.

— Ты за уши подержать хочешь? Так я сама отлично справлюсь.

Он молчал и пристально смотрел на нее. «Маньяк какой-то, извращенец…. Боится, что убегу, не догонит? Охота — пуще неволи. Ну и фиг с тобой, чтоб ты ослеп, зараза», — Мари уселась, гневно уставившись на мужика.

Марисса, не заметно для себя, задремала в теплом салоне комфортного автомобиля, под тихое урчание мощного двигателя и мирно мурлыкающего что-то из динамиков голоса. Когда она открыла глаза, они уже заезжали внутрь огороженной двухметровым забором территории с расположенным на ней трехэтажным коттеджем. Ни кустика, ни деревца, все сплошь засеяно какой-то вечнозеленой декоративной травкой.

Незнакомец пригласительным жестом распахнул дверцу машины. Пришлось выбираться, несмотря на то, что уж очень не хотелось ступать в не предвещавшее ничего хорошего будущее. Мари испуганно прижалась к мужчине: рядом с ней рыча и угрожающе оскалив зубы, неизвестно откуда возникло огромное черное чудовище. Вспомнилось описание собаки Баскервилей из известного произведения Конан Дойля. Таких баскервилей Мари аж пять штук насчитала. Плюсом группа вооруженных до зубов охранников в черной униформе.

— Не бойся, одна во двор не выходи, и они тебя не тронут, — обронил похититель.

«Это он про собак или про секьюрити?» — не поняла девушка. И те и другие выглядели довольно зловеще.

Гостиная на первом этаже была выдержана в серо-бежевых тонах. Напротив большого до потолка окна в виде арки находился небольшой столик, окруженный с трех сторон уютными диванами и белым лепным камином у стены. В углу располагался большущий телевизор со светлой тумбой под ним, в другом углу — напольные часы в человеческий рост на манер старинных. От холла гостиную отделяли белые колонны с той же лепниной, что и на камине. По углам расставлены пальмы в кадках. Лестница сбоку вела на второй этаж, вверх по которой и потащил ее незнакомец, ухватив за предплечье.

— Это твоя комната. Ванна вон там, — и ушел.

Мари окинула взором свое новое обиталище. Или тюрьму? Смотря, с какой стороны посмотреть. По виду для места заключения слишком шикарно, а вот по смыслу ее нахождения в данном конкретном помещении…

Дизайн интерьера сочетал в себе белые, серые, карамельные и шоколадные оттенки. Внушительных размеров кровать вписывалась изголовьем в обхватывающую ее овальную тумбу, которую насквозь прошивали две колонны, упирающиеся в потолок. Между колоннами находилась решетка, которая заменяла собой спинку кровати. Прямо перед постелью на стене висел внушительных размеров телевизор. По обеим сторонам от телевизора — высокие до потолка окна и балконная дверь. У одной стены сбоку от кровати стоял темно-коричневый комод с огромным зеркалом. У другой — мягкий уголок, состоящий из диванчика и двух кресел со столиком между ними.

— Ничего так, миленько, — протянула задумчиво девушка. Обстановка создавала ощущение ирреальности происходящего. — Богатенький Буратино…

Мари тряхнула головой и направилась в ванную комнату. Ванная была под стать основному помещению. Бежево-белая, опять же. В одном ее углу размещалась небольшая душевая кабинка, в другой — белоснежная ванна. На стене между ними висело зеркало во весь рост. У противоположной стены — обычный набор сантехники, шкафчик с полотенцами и различными тюбиками, флаконами и прочими нужностями для поддержания чистоты тела.

Девушка забралась в душ. Хотелось смыть с себя всю грязь последних часов. Под струями воды, приятно согревающими и расслабляющими ее измученное тело, она задумалась: «Чего он от меня хочет? Явно не хлеба. Может, получит свое и отпустит?» Его фраза «это твоя комната», мягко говоря, настораживала: «Я здесь что, надолго?»

Когда боль в ноющих мышцах немного утихла, Мари выбралась из душа. Ну не в нем же ночевать? Одежда куда-то исчезла. Когда и кто ее забрал, она не заметила. На стене висело большое махровое полотенце. Вытеревшись и завернувшись в него, она вышла в комнату. Мужчина сидел на диване. На столике перед ним был накрыт поздний ужин. Незнакомец тоже успел принять душ, об этом говорили его чуть влажные волосы. Ванная в этом доме, понятно, не одна… В хлопковых штанах свободного покроя цвета топленого молока и футболке без рукавов из той же ткани у него вид был уже более миролюбивый.

— Есть хочешь? — он жестом указал на место рядом с собой.

Марисса аккуратно присела в углу дивана, отодвинувшись как можно дальше от этого подозрительного типа.

— Чай, кофе?

«Потанцуем?» — ехидненько продолжила она про себя банальную фразу, но вслух открыто язвить не решилась.

Есть девушке как-то совсем не хотелось.

— Может коньяк?

Мари согласно кивнула. Ее била дрожь то ли от холода: она куталась в неуютное мокрое полотенце. То ли это был нервный озноб. Мужчина плеснул в бокал из стоящей на столе бутылки и протянул его ей.

— Замерзла?

— Да, немного…

Он встал и вышел из комнаты. Через несколько минут вернулся с мужской футболкой в руках. Девушка натянула через голову предложенное и только потом снизу сдернула с себя полотенце. Сухая ткань обволокла приятным теплом. Чувствуя некоторое неудобство от отсутствия нижнего белья, она поджала под себя ноги и стала пить из бокала маленькими глотками, постепенно согреваясь и успокаиваясь. Агрессии незнакомец не проявлял. Под его изучающим взглядом Мари немного смутилась, заметив, что тонкая ткань футболки мало что скрывает. Взгляд мужчины с ее лица переместился на грудь, затем ниже. Мари стыдливо прикрыла грудь рукой и поморщилась. Запястье отозвалось болью. Похититель, явно забавляясь этой непонятной для него скромностью, протянул руку и схватил девушку за кисть.

— Ай! — вырвалось у нее.

Рассматривая опухшее запястье, он задумчиво произнес:

— И кто же тебя так бить учил?

— Мой друг Антон. Он сказал, что боевик из меня никакой, и оставил эту гиблую затею.

Мужчина скрылся в ванной, принес оттуда аптечку и, достав эластичный бинт, умело наложил повязку.

— У Зибара ты как оказалась? На шлюху, вроде, не похожа.

— Это все Хус, сволочь. Будильник мне припомнил.

— Какой будильник? И кто такой Хус? — недоуменно спросил он.

— Так, гамадрил один. Я его будильником по башке звезданула. Он первый начал… Залез на меня… Я ему что, давалка честная? — особо в откровения Мариссе пускаться не хотелось.

«И вообще кто он такой, чтоб перед ним как на исповеди», — думала девушка.

— А ты меня сюда зачем привез? Изнасиловать там или по дороге мог, так сказать, не отходя от кассы. Заодно сразу и закопать в лесочке зверушкам на радость.

— Изнасиловать? — бровь незнакомца поползла вверх.

Он окинул ее презрительным удивленным взглядом, как бы давая понять, что далек от подобных крамольных мыслей.

— Ты себя в зеркале давно видела?

Возмущение поднялось из глубины души Мариссы и опалило ее праведным гневом. «Ну да, мы все такие суперские, красивенькие, упакованные. Куда нам земноводным до вас, пташек поднебесных. Рожденный ползать, как известно, летать не может». — Марисса сделала «морду кирпичом» и злобно зашипела:

— Ну и че те тогда надо от дурнушки задрипанной? Привязался как банный лист к попе.

Глаза незнакомца потемнели, в них зажегся огонек едва сдерживаемой ярости. Мари сразу одернула себя: «Сейчас довыступаюсь. Кто ж его знает, что за мутный тип и, с чем его едят». Мутный тип резко придвинулся к девушке и наклонился над ней, всем своим корпусом ограничивая пространство и пытаясь подавить пристальным взглядом, обещающим невыносимые страдания.

— А ты всегда такая борзая? Жить давно надоело?

— Ага. Можно подумать ты меня не убьешь, — пискнула Мари. — Удерживать человека против его воли — за это большой срок дают. Я что-то не помню из криминальных хроник, чтоб похищенных когда-либо живыми отпускали.

Левая бровь мужчины снова удивленно изогнулась. Девушка определенно его забавляла. «Но пора и честь знать, время уже позднее», — раздумывал он. — «Разобраться с этой безбашенной и утром можно. А ей ночь размышлений только на пользу пойдет. Может, дойдет, наконец, до убогой, как сильно она попала, и гонора поубавит. Сговорчивей будет».

— Я тебя не похищал. Может, ты к Зибару обратно хочешь?

— Ну да, а зачем было меня сюда везти, напрягаться?

— Знаешь, ты пожалуй права. Порекомендую-ка я тебя здесь кому-нибудь из своих знакомых, которые занимаются этим на профессиональном уровне. У Зибара звездой тебе не стать. Мелко плавает.

«Да, — подумала Марисса, — похоже, выбор у меня небольшой. Налево пойдешь — коня потеряешь. Направо пойдешь — голову сложишь. Прямо пойдешь — об камень шандарахнешься».

— Чего-то я сильно сомневаюсь, что из меня вторая Чиччолина получиться… — прошептала она, — Чего ты от меня хочешь? Мог бы сразу сказать. А не запугивать. Пуганая ворона, она, знаешь ли, кустов уже не боится.

Зловредный тип ухмылялся. «Вот бы ему двинуть по его смазливой физии. Но первое — рука болит, а травм моральных и физических на сегодня, пожалуй, достаточно. Второе — здоровьем рисковать…» — Марисса окинула унылым взором внушительную комплекцию незнакомца. — «Н-да, весовые категории разные…»

— А вот об этом завтра поговорим. Спокойной ночи, пташечка…

«Курицу имел в виду, что ли? Ага, курица — не птица, баба — не человек. Твой девиз по жизни — яснее некуда. Ладненько, степень крутизны на траекторию полета пули не влияет», — злобно шипела в мыслях Марисса, провожая его яростным взглядом.