УТОЧНИМ ПОНЯТИЕ

В декабре 1998 года в российской печати было много комментариев по поводу начавшегося тогда судебного процесса над председателем знаменитого на весь СССР колхоза «Рассвет» из Белоруссии дваж­ды Героем Социалистического Труда В. К. Старовой­товым.

После многомесячного следствия известному в свое время хозяйственнику предъявили обвинение по десяти статьям Уголовного кодекса Белоруссии. Среди них — хищение в крупных размерах, выманивание кредитов, дача взяток, незаконная предпринимательская дея­тельность, контрабанда и даже незаконное хранение оружия. В деле — 56 томов, более 400 свидетелей.

Одна из московских газет, перечислив инкримини­руемые следствием обвинения, написала, что прези­дент Белоруссии А. Лукашенко на самом деле пресле­дует Старовойтова за... реформаторство.

ПОХУДЕЛИ НА ПЯТЬ КИЛОГРАММОВ

События последних лет, происходящие в обществе, сильно отразились на... весе жителей столицы.

Как сообщил в 1992 году «Московскому комсо­мольцу» член инициативной группы участковых врачей В. Ильин, ими завершено интереснейшее исследование. Приходящих к ним на прием в поликлиники взрослых пациентов просили взвеситься, после чего интересова­лись, сколько те весили до 85-го года.

Так было опрошено 1,5 тысячи человек. Выясни­лось, что большинство людей, не страдавших какими- то заболеваниями, здорово потеряли в весе. Удалось рассчитать среднюю цифру похудения — 5 кг.

Как считают Ильин и его коллеги, это связано с тем, что москвичи стали ограничивать себя в пище, а также с многочисленными переживаниями и стрес­сами.

ПЕРЕПУТАЛИ КРЕСЛО

Весна 1992 года. Шестой съезд народных депутатов. Выступает депутат Павел Филиппов (от Санкт-Пете­рбурга):

— Мы сегодня действительно находимся в положе­нии больного, сидящего в кресле стоматолога. Да, мы можем обидеться за причиняемую боль, можем встать и уйти, но все равно придется вернуться к врачу, пусть к другому, который будет делать ту же самую опера­цию, иначе мы рискуем лишиться челюсти, а может быть, и жизни.

Медицинскую тему проводимых экономических ре­форм продолжает депутат Борис Тарасов из Самар­ской области:

— Если вернуться к образу, который употребил депутат Филиппов, нас с сильной зубной болью поса­дили в гинекологическое кресло и лечат не там и не так, как нужно...

«ДЕВОЧКИ» ЕСТЬ И ВОКРУГ ЕЛЬЦИНА

Март 1992 года. Парламентские слушания по эко­номической реформе. Выступает академик Георгий Арбатов:

— Позвольте рассказать анекдот о двух публичных домах. Это по теме. Так вот, один публичный дом процветал, а другой — вот-вот должен был обанкро­титься. Хотя держатели последнего просто из сил вы­бивались: и занавески сменили, и мебель новую купи­ли, и букеты пышные по всем вазам расставили... Ну, казалось бы, лучше нигде и нет. А клиенты сюда ни ногой, они почему-то полюбили соседний публичный дом. «Послушай, — спрашивает хозяйка прогорающе­го заведения у коллеги из процветающего, — что за секрет такой, что мужики к тебе валом валят?» — «Да нет никакого секрета, — отвечает та, — просто я дево­чек недавно сменила...»

При этом академик нежно-выразительно взглянул на Егора Гайдара.

Через несколько дней на заседании парламента вы­ступил Николай Травкин:

— Борис Николаевич, вам надо просто набраться мужества и разобраться в своем окружении. Я тут полностью согласен с академиком Арбатовым по по­воды смены «девочек», но не «девочек» Гайдара, а во­круг вас которые.

А ВАУЧЕРОВ НАМ И ДАРОМ НЕ НАДО

Сентябрь 1992 года. Народные депутаты России, члены парламентской фракции «Гражданское общест­во» Михаил Челноков, Юрий Сидоренко, Сергей Ивченков, Евгений Тарасов, Владислав Гололобов, Ма­рия Сорокина, Михаил Астафьев приняли заявление, посвященное введению правительством России прива­тизационных чеков.

С предложенной схемой приватизации «Граждан­ское общество» не согласно категорически. Установлен­ная стоимость приватизационных чеков названа смехо­творной. Протест депутатов вызывал и тот факт, что стоимость фондов предприятий за последнее время не переоценивалась, осталась на доинфляционном уровне.

«Можно ли говорить о чем-то разумном,— гово­рилось в заявлении, — если стоимость одних товаров оценивается в ценах сегодняшнего дня, а стоимость основного имущества государства — в ценах прошло­го года?» По мнению депутатов, это делалось намерен­но, «чтобы мафия, чиновничья номенклатура и запад­ные предприниматели за бесценок захватили основное имущество страны...» Реальная стоимость приватиза­ционного чека, по мнению членов фракции, составляла не менее 20 тыс. долларов, то есть в 400—600 раз больше, чем объявило правительство.

В знак протеста члены фракции отказались полу­чать ваучеры и призвали сделать то же самое депута­тов всех уровней, а также всех граждан страны.

Увы, призыв остался неуслышанным.

ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ

Игорю Вернику— 29 лет. Один из самых талант­ливых артистов современного МХАТа. Блестяще спра­вился с ролью Иуды в кинофильме «Мастер и Мар­гарита». Оглушающий успех в Канаде. По Торонто возили в «линкольне».

— А в кармане— ни цента. Родителям сувенир купить не мог... Вот позвонили из «Коммерсанта-дейли», предложили попозировать для их рекламы. Взял­ся, отсняли. На телевидении приглашают делать ре­кламные клипы, говорят, «голос у вас сексуально цара­пающий». Не знаю, кого он и за что царапает, но ведь жить-то нужно.

— Коллеги в театре осуждают?

— Осуждали. А сейчас тихонько отводят в сторону и говорят: «Старик, может, устроишь в какой-нибудь клип?» Времена нелегкие, надо выживать.

ПРИЧИНА И ЕЕ ПРЕОДОЛЕНИЕ

1992-й год. Мэр Москвы, профессор экономики Гавриил Попов глубокомысленно изрекает:

— Большинство населения России выступает про­тив рынка. И в этих условиях политическая система, в которой парламент отражает настроения общества, будет тормозить создание подлинно рыночной эконо­мики.

Причина вроде бы правильная. Способ ее преодоле­ния предлагает известный биржевик, в будущем — де­путат Госдумы Константин Боровой:

— Правительство должно действовать более энер­гично на поприще приватизации, вплоть до расстрела тех, кто мешает...

ПРЕВЗОШЛИ ЧИНГИСХАНА

Депутат Борис Михайлов на пленарном заседании Верховного Совета:

— Я вручил министру экономики Нечаеву книгу «Чингисхан», напечатанную в 1929 году, где написано, что Чингисхан брал дань в пределах 10—12 процентов от доходов поселений, деревень и так далее. Так что же, наше родимое российское правительство, идя на 28 процентов, не предполагало, какой результат будет?

СЕБЯ КОНЕМ ВООБРАЗИВ

Депутат Амангельды Тулеев из Кемеровской об­ласти:

— Поверьте мне: еще год такой политики — и мы залезем на деревья.

Его коллега В. Дрозденко (Республика Башкорто­стан):

— Мы похожи на табун, хоть и с крепким во­жаком, но несущийся, не зная куда, а гонят нас опыт­ные волки.

КОНВЕРТ НОМЕР ДВА

Журналистка Елена Колесникова спрашивает у ми­нистра промышленности России Александра Титкина (дело происходило в 1992 году):

— Почему структуру вашего министерства посто­янно хотят усовершенствовать? Она самая несовер­шенная? Или перестройка ведомства способна резко вывести промышленность на новые рубежи?

— Был такой комсомольский анекдот. Принимает новый комсорг у прежнего дела. Открывает сейф, а там три конверта— № 1, №2 и №3. Зачем они, удивился новый. Старый объяснил: первый раз станет плохо, вскроешь первый конверт, второй раз — откро­ешь второй, а потом и третий. Должно помочь. Новый начинает работать. Дела идут плохо, ничего не получа­ется. Вскрывает первый конверт. А там написано: «Ва­ли все на меня». И он начинает валить — дескать, развал, злоупотребления были кругом, хищения... Проходит еще полгода — опять никаких результатов. Открывает второй конверт: «Меняй структуру». Начи­нается реорганизация — бюро превращается в коми­тет, комитет— в бюро... Не помогает. А в третьем конверте сказано: «Пиши три конверта и клади в сейф». Так вот, кое-кто толкал российское руковод­ство поиграть в коренную реорганизацию. Либо на

Министерстве промышленности попробовать, либо — на всем правительстве. Короче, вариант конверта № 2 хотели использовать, чтобы успокоить общественное мнение, а под шумок вернуться к желанному распреде­лению всего и вся.

ВЫБРАЛИ ХУДШЕЕ, ДА И ТО СОДРАЛИ

Октябрь 1992 года. Академик Георгий Арбатов подводит итог гайдаровским реформам:

— Думаю, что неудачи политики Гайдара можно было ожидать уже потому, что замысел был целиком выношен в кабинете, за письменным столом, притом на шаткой теоретической основе. Преобразования пла­нировались на макроэкономическом уровне, при пол­ном пренебрежении интересами производства, тем, что делается на предприятии или в отрасли. А тем более тем, что происходит с людьми, ради которых и усили­ями которых только и существует экономика.

По Арбатову, из многих направлений экономичес­кой мысли Запада было к тому же выбрано одно — монетаризм, в той или иной мере учитываемое, но никак не доминирующее в экономической политике если не всех, то подавляющего большинства развитых стран. Согласно ему, управление экономикой со сторо­ны государства сводится к манипулированию денеж­ной массой — регулированию эмиссии, налогов, про­цента и т. д. Об остальном, мол, позаботится «невиди­мая рука» рынка.

Но эта рука, по мнению академика, всесильна толь­ко в учебниках по макроэкономике, где дозволено игнорировать социальные и политические условия. В жизни все иначе.

— Не все знают, — раскрывает Арбатов секреты реформаторов, — что Гайдар и его команда, собствен­но, ничего не изобретали. Они позаимствовали за рубе­жом не только теорию, но и практические рецепты. Это— программа «структурного приспособления» и «режима экономии», разработанная Международ­ным валютным фондом для стран третьего мира. Главным образом с целью выколотить из них долги.

По словам академика, эта модель применяется уже более двадцати лет. Она пошла на пользу западным банкам (с 1982 по 1990 г. только в виде процентов они получили от стран третьего мира более 700 млрд. долларов). Но сделали еще более безнадежным поло­жение практически всех стран, последовавших пред­писаниям МВФ.

СРЕЗАЛ

Почти неделю раскручивали на все лады москов­ские газеты скандал вокруг продажи за бесценок зда­ния ГУМа акционерному обществу «Торговый дом ГУМ». Здание ГУМа на Красной площади является памятником архитектуры и в соответствии с законом о приватизации продаже не подлежит. Правда, выяс­нилось, что коллектив универмага является лишь его арендатором, а не собственником.

Пока юристы выясняли все тонкости дела, скандал вокруг здания не утихал. На последнем заседании Мос­совета председатель комиссии по экономической поли­тике, который в свое время первым поднял вопрос о незаконности продажи ГУМа, снова обратился к этой теме и хотел высказать новые соображения.

Но был остановлен коллегой:

— А как вы объясните тот факт, что у вашей жены имеется сто акций акционерного общества «Торговый дом ГУМ» на общую сумму 50 тысяч рублей?

Председатель комиссии не «включался», ибо впер­вые слышал об этом, и его коллега вынужден был четырежды повторить свой вопрос. Объяснение своди­лось к тому, что, мол, у него с женой плохие отноше­ния и он ничего не знает о наличии у нее этих акций.

— Вот видите, — победно заявил депутат, — а между тем ваша жена каким-то образом сумела приобрести акции по минимальной стоимости, предус­мотренной для работников ГУМа. А она таковой, как мне известно, не является...

Срезал!

Комментируя данный факт, представитель пресс- центра мэрии в газете почти с двухмиллионным тира­жом написал: «Семейные споры, безусловно, вещь не из приятных. А длительное воздержание при споре с супругой делает их характер скандальным. Это ес­тественно. Но нельзя ведь выплескивать свои эмоции на всю Москву, видя в каждом совместном шаге сто­личного правительства и Моссовета заговор против москвичей».

ГАЙДАР НА КУРАХ ПОГОРЕЛ

Кто и чем только не объяснял провал гайдаровских реформ в России! Свое суждение высказал и Николай Петраков, академик, директор Института проблем рынка Российской академии наук:

— После либерализации цен реформа по Гайдару зашла в тупик. «Либерализаторы» цен не дали себе труда предвидеть последствия по всей цепочке. Повы­сили цены на комбикорма, а у колхозов и совхозов нет таких денег, чтобы платить за них. Комбикорма не портятся, а куры ждать не стали — подохли. Но Гайдар говорил: «Как только производители комбикормов и торговля увидят, что по таким высоким ценам корма не берут, они сбросят цены». Дудки! Куры подохли от голодухи, а цены остались такими же высокими...

ОТ ПРАЗДНИКА ДО ПРАЗДНИКА НЕ ВЫСЫХАЕМ

Выступления российского премьера в Совете Феде­рации пресса комментировала достаточно. Меньше внимания было уделено ответам Виктора Черномыр­дина на вопросы сенаторов.

На предложение Николая Гончара, последнего председателя Моссовета, использовать японский опыт реформ, премьер сказал так:

— Японцы семнадцать лет работали без выход­ных, а мы от праздника до праздника не высыхаем. Ты хочешь по-японски? Так начни с того, что внеси пред­ложение сократить праздники. Да я сам такое пред­ложение вам внесу.

Одному особо принципиальному сенатору, недо­вольному бюджетом, премьер предложил самому по­работать над ним:

— Иди в машину, я тебя с собой возьму!

Фраза премьера «Послушали сдуру американский опыт...» вызвала в зале радостный хохот. А в словах «Ну, кто-то что-то сказал на заре развала» сенаторы увидели продолжение «завлабовского» трюка.

КТО БЫЛ ОТЦОМ РЕФОРМ

Виктор Черномырдин дал интервью. Текст его при­мерно таков: «Ни Гайдар, ни Федоров не являются отцами реформ. Этим мальчикам просто хотелось ви­деть себя в этой роли. Реформы поддерживал и под­держивает Ельцин. Федоров как министр финансов ничего не смог решить без меня и Ельцина. А Гайдар в прошлом году три месяца сидел в моем кабинете...»

Егор Гайдар так прокомментировал заявление сво­его бывшего шефа:

— Вы помните, как в конце 70-х годов стало из­вестно, что победа в Великой Отечественной войне ковалась в политотделе 58-й армии? Я думаю, скоро выяснится, что Виктор Степанович потаенными но­чами в «Газпроме» ковал стратегию российских ре­форм...

ГДЕ МЫ НАХОДИМСЯ

Лидер Партии экономической свободы Константин Боровой:

— Летят двое на воздушном шаре. Видят внизу прохожего. Свешиваются к нему и кричат:

— Вы не знаете, где мы находимся?

Человек помолчал, подумал и отвечает:

— Вы находитесь на воздушном шаре.

Летят они дальше. И вдруг один говорит другому:

— Этот человек внизу — математик.

— Почему?— удивляется другой.

— Во-первых, он не сразу ответил, а подумал. Во- вторых, он абсолютно прав. И в-третьих, непонятно, что теперь с этой правотой делать.

ОБОГАЩАЙТЕСЬ, КТО КАК МОЖЕТ!

Юрию Болдыреву неожиданно снятому с должнос­ти начальника Контрольного управления администра­ции президента Российской Федерации, встретиться с журналистами не дали. Распоряжением заместителя руководителя аппарата президента РФ Вячеслава Вол­кова список приглашенных Болдыревым работников прессы был аннулирован.

— Произошло непредвиденное, — сказал Болды­рев журналистам, толпившимся возле подъезда здания на Старой площади в предчувствии сенсации. — Без моего ведома мой кабинет опечатали, а брифинг не разрешили. Думаю, нам не стоит проводить митинг на улице, а лучше встретиться в ином месте.

Такая встреча состоялась— в помещении Москов­ской независимой радиовещательной корпорации.

Бывший главный контролер России заявил: ди­кий грабеж государственной собственности, который идет под видом приватизации, признается властями нормой. Масштабы коррупции приняли необъятный характер. В этом сейчас не замешан разве что ле­нивый или перегруженный слишком высокими мо­ральными принципами чиновник, хотя стимулов для безупречной работы чиновника в государстве не со­здано.

— Но и в другом случае рядом с честным челове­ком, как правило, оказываются корыстолюбивые под­чиненные, — под общий смех присутствующих сказал Болдырев.

Все крупные приобретения новых миллионеров пах­нут коррупцией. И нефтью. Экспортных лицензий на ее вывоз выдается больше, больше и больше.

Злоупотребления в вывозе нефти становятся все более наглыми. Утечки капиталов колеблются от двух до пяти миллиардов долларов в год. Взятки, полученные чиновниками за незаконный вывоз неф­тепродуктов, превысили за полгода 100 миллионов долларов. Следы «гонораров» от перепродажи нефти по демпинговым ценам обнаружены в банках Европы и США.

Согласно оценкам экспертов, в Россию возвраща­ется не более одной четверти от выручки, полученной за нефть. Децентрализация внешней торговли и кор­рупция стали едва ли не основной частью дохода директоров предприятий и местных чиновников. До­шло до того, что некоторые из них не получают зар­плату— что им какие-то 100—150 тысяч «деревян­ными». Глядя на начальников, месяцами не получают зарплату экспедиторы, грузчики, шоферы и даже сек­ретари-референты!

СУБТРОПИЧЕСКАЯ РОССИЯ

Российский крестьянин, в отличие от южных сосе­дей, пашет землю лишь один раз в году. Поэтому и нехватка продовольствия. Климат такой.

В Вологде, по сообщению агентства ИМА-Пресс, создана партия «Субтропическая Россия», борющаяся за повышение средней температуры в стране до 20 градусов Цельсия. Недавно эта партия провела очеред­ную «тропическую» акцию.

Партийцы закупили на московском птичьем рынке 14 аквариумных пираний, которые по кровожадности не уступают своим диким сородичам. Их планируется выпустить в реку Вологду. К будущему году твари должны размножиться, сожрав всех ершей, окуньков и пр. Кроме того, руководство партии обратилось к местным аквариумистам с просьбой о помощи: если каждый пустит в реку хотя бы одного меченосца, Вологда постепенно превратится в российскую Ама­зонку, и здешним жителям не нужно будет ездить в отпуск к теплым морям.

СЫН МАНЬКИ ОБЛИГАЦИИ

Слово «ваучер» прочно вошло в лексикон россиян в 1993 году. В каких только невероятных комбинациях не упоминала его пресса! Вот несколько примеров исполь­зования его в качестве заголовков: «Ваучерный звон», «Подмосковные ваучера», «Еще не ваучер», «Ваше слово, товарищ Ваучер», «Ваучер против Швондера».

О происхождении этого слова тоже немало сказано. По версии газеты «Правда», в переводе с английского оно обозначает не что иное, как чаевые. Согласно другой гипотезе, слово обязано своим названием анг­лийскому банкиру Джону Ваучеру, жившему в XIX веке. Финансист решил провести операцию с ничем не обеспеченными акциями и в конце концов погорел. А поскольку сей господин был истинным джентльме­ном, то от позора утопился.

А вот творчество простого российского люда: «Ва­учер — родственник Чубайса», «Сенька Ваучер — сын Маньки Облигации». Или такой образчик городского фольклора:

Ваучер используя, осторожен будь: жесткая бумажка — к травматизму путь.

РАЗНИЦА МЕЖДУ БЕДОЙ И ТРАГЕДИЕЙ

Депутат Госдумы режиссер Станислав Говорухин:

— Учительница в школе пытается разъяснить де­тям, в чем разница между бедой и трагедией. Школь­ники понимают ее с трудом. Тогда она обращается к сравнениям, примерам. Беда — это если, скажем, козлик идет по жердочке, перекинутой через речку, вдруг падает вниз и тонет. Трагедия — когда все члены Политбюро летят в одном самолете — и вдруг авария, все гибнут. На следующий день учительница спраши­вает: «Ну как, ребята, сейчас знаете, в чем разница между бедой и трагедией?» Дети хором: когда все Политбюро погибло — это трагедия, но не беда. Так и с Россией сейчас: не поймешь, чего больше — траге­дии или беды.

НИКТО НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ

В конце 1994 года Генпрокуратура России возбуди­ла уголовное дело в связи с падением курса рубля на валютных торгах 11 октября 1994 года по признакам преступления, предусматривающего ответственность за вредительство (ст. 69 УК России). В тот памятный «черный вторник» на валютных торгах курс рубля по отношению к доллару США упал более чем на 25 процентов. Предварительной проверкой было установ­лено, что Центральный банк России, наделенный соот­ветствующими полномочиями, имел возможность не допустить обвального падения курса рубля как путем применения экономических мер, так и мер админист­ративного характера.

Короче, граждан успокоили сообщением о том, что расследование поручено следственному комитету Фе­деральной службы контрразведки.

А в это самое время аккурат перед Новым 1995 годом состоялся семинар для журналистов Уральского региона, на котором выступил тогдашний заместитель председателя комитета Госдумы по бюджету Алек­сандр Починок. По его словам, вина за «черный втор­ник» лежит не на каких-то конкретных людях, а свя­зана с объективными законами «капиталистической экономики».

Починок разъяснил, что «умеренно-жесткая» эко­номическая политика, которую проводило правитель­ство в течение 1994 года, никак не сочеталась своей «умеренной» частью с экономическими законами. Пра­вительство металось между стремлением подавить ин­фляцию и необходимостью проведения социальной по­литики.

За несколько месяцев до «черного вторника» прави­тельство начало реализовывать несколько социальных программ, взяв в Центральном банке на три месяца 17 триллионов. Некоторое время было тихо: рубль стоял и не падал, инфляция не росла. Но потом все рухнуло. Деньги, которые выбрасываются на рынок не из до­ходных источников, а чисто эмиссионно, через четыре- пять месяцев неминуемо приходят к конечному потре­бителю. Так и случилось: летние кредиты дошли до конечного потребителя, и вся умеренно-жесткая поли­тика правительства рухнула.

— Не было бы «черного вторника», так случилась бы «черная среда», — просветил провинциалов столич­ный гость.

Одним словом, никто ни в чем не виноват.

ЗАШНУРУЕМ ВСЮ СТРАНУ

Российский фонд федерального имущества — глав­ный продавец и сотоварищ Госкомимущества в при­ватизации.

Фондом за 1993—1996 годы заключены и оплачены следующие договоры:

Написание картины (какой, не сказано)— 1,5 млн. руб.

Производство художественного фильма «Я — рус­ский солдат»— 150 млн. руб.

Показ художественного фильма «Утомленные солнцем»— 1,7 млн. руб.

Проведение оздоровительных мероприятий в сауне (!)— 37,8 млн. руб.

Предполагаемые совещания и семинары в доме отдыха «Снегири» Управления делами президента РФ — 179,1 млн. руб.

Это лишь небольшая часть перечня гигантских сумм, потраченных фондом на развлечение сотрудни­ков и вышестоящего начальства. Обозреватель газеты «Совершенно секретно» Олег Лурье, проведший специ­альное расследование, схватился за голову, узнав, на что уходили деньги в том же Госкомимуществе, кото­рым руководил Анатолий Чубайс.

На проведение различных мероприятий, включаю­щих проживание в высокоразрядных гостиницах, тре­хразовое питание и прочее, за 1995 год затрачено 488,6 млн. руб.

Выплачено физическому лицу за изготовление обо­рудования для разгрузки — 200 млн. руб.

Оплачены цветы для поздравления юбиляров — 685 тыс. руб.

И самое странное: приобретены обувные шнурки на 130 тыс. руб.

По поводу шнурков один из сотрудников Госкоми­мущества мрачно пошутил:

— Мы обули всю страну, а теперь пора и зашну­ровать!

СОВСЕМ ДАЖЕ НАОБОРОТ

Творец жилищной реформы первый вице-премьер правительства России Борис Немцов говорил о ее смысле в мае 1997 года:

— Никто народ грабить и не собирается. Более того, смысл программы противоположный — абсо­лютно социальный. Сейчас дотируются монополии и не дотируется народ, а в конце реформы монополии не будут дотироваться, а будут дотироваться бедные люди. И против этого возражать даже как-то непри­лично...

Прошло полтора года. Новое правительство, при­шедшее на смену «младореформаторам», с ужасом обнаружило, что цены и тарифы именно в жилищной сфере росли самыми быстрыми темпами, вдвое с лиш­ним опережая темпы инфляции. В результате каждая пятая семья в российских городах не платила за квар­тиру и коммунальные услуги. У многих не было даже 30—50 рублей, чтобы оплатить половину жилищно- коммунальных услуг (вторая половина покрывалась в виде жилищных субсидий из городского или район­ного бюджета).

25 миллионам россиян в недалеком будущем негде будет жить — их дома требуют капитального ремонта. А тарифы на коммунальные услуги продолжают расти так же быстро, как элитные дома с квартирами для очень богатых. Это печальный итог несостоявшейся жилищной реформы Немцова. Снова получилось со­всем даже наоборот.

АЛИМЕНТЫ ПОЛУЧИТЕ СОЛОМОЙ

Жительница города Краматорска Ласточкина об­ратилась с запросом в народный суд. И получила ответ... Нет, пересказать его невозможно— только на языке оригинала!

«Уважаемая Галина Валентиновна, — говорится в бумаге, — Килемарский районный суд на вашу жало­бу сообщает, что исполнительный лист о взыскании алиментов с Ласточкина Вячеслава Степановича в пользу вас находится в совхозе «Ардинский». Али­менты вам не перечисляются в связи с тем, что с-з «Ардинский» перешел на трудодни. В конце года вы можете получить алименты продуктами (молоко, мя­со) или комбикормом, соломой. Председатель Килемарского районного суда X. А. Гайнуллин».

Интересно, каким образом алименты в виде молока или соломы доберутся из Марий Эл до Краматорска?

КАЖДОЙ СТАРУШКЕ ПО ДВЕ ЛАМПОЧКИ

Сентябрь 1997 года. Будущий премьер-министр России, а тогда первый заместитель министра топлива и энергетики Сергей Кириенко сетует, что электро­энергия не является нормальным товаром на нормаль­ном рынке. В стране слишком много льгот. Их надо отменить.

— Что значит отменить льготы? Как вы реально представляете себе население, платящее по 600 рублей за кВт? Если вам старушек не жалко, то демонстраций вы не боитесь?

— Жалко старушек, а всю Россию еще жальче. Потому хотя бы, что чудовищное состояние россий­ской экономики рикошетом делает бедную старушку еще бедней. Льготы нужно не столько уничтожать, сколько трансформировать. Если речь идет о льго­тах самым бедным — давайте установим лимиты льготного потребления. Пусть самые бедные потреб­ляют 25 процентов, но не 70 процентов. Давайте оказывать им поддержку не деньгами, а предостав­лением энергосберегающих технологий. Не можешь платить за свет — на тебе две энергосберегающие лампочки...

Младореформаторские абстрактные благодушест­вования прервал трезвый голос человека от земли:

— Подарите вы свои волшебные лампочки старуш­кам, а они их — на рынок!

КАКОЙ БИЗНЕС РАЗВАЛИЛ!

Когда Александра Лебедя сняли с поста секретаря Совета безопасности России и с других государствен­ных постов, он поделился с журналистами содержани­ем разговора с человеком, который вскоре после сме­щения генерала стал заместителем секретаря Совета безопасности.

— Ко мне после подписания Хасавюртовских со­глашений пришел известный предприниматель, общес­твенный деятель, владелец телеканала ОРТ, «Сибнеф­ти», «ЛогоВАЗа» Борис Абрамович Березовский. На­чал меня пугать. Когда понял, что я не пугаюсь, он просто сказал: «Какой бизнес вы развалили! Все так хорошо было. Ну, убивают немножко... Всегда уби­вали и убивать будут...»

ВОИСТИНУ «ХОПЕР»!

В августе 1997 года в Москве была арестована одна из учредительниц финансовой компании «Хопер-Ин- вест» 59-летняя Лия Константинова. Ей предъявили обвинение в хищении 8 миллиардов рублей, принад­лежавших вкладчикам. По данным Контрольно-реви­зионного управления Минфина, «Хопер» с помощью фиктивных контрактов в одном лишь 1995 году пере­вел за границу более 20 миллионов долларов. Прези­дентом семейной фирмы «Хопер-Инвест» был сын Лии Константиновой Лев. Он имел филиалы в 74 городах России и более 4 миллионов вкладчиков.

По словам милиционеров, арест создательница фи­нансовой пирамиды восприняла спокойно. Оказавшись в СИЗО, Константинова, перефразируя известную рек­ламу компании «Хопер», пошутила:

— Ну вот я и в тюрьме.

ЧТОБЫ ГИДРОМЕТЦЕНТРЫ КОНКУРИРОВАЛИ

И отправился Борис Ефимович Немцов в народ. Его сразу же узнавали, сбавляли шаг, обступали со всех сторон.

— Борис Ефимович, вы бы с нашими, столичными монополиями тоже разобрались, — выкрикнул кто-то из толпы.

— Я в Москве всем им хвосты поотрубаю, — загорячился Немцов. — Скажем, метро. Каждая вет­ка должна иметь своего хозяина, чтобы соревнова­лись. Глядишь, цены на проезд в разных направле­ниях станут различными. А по большому счету на­до альтернативное метро строить. Реформу жилищно-коммунального хозяйства проведу самым решительным образом. В мусоропроводах счетчики поставим, чтобы учитывать количество выброшенно­го мусора.

— Вы еще московский Гидрометцентр прижми­те, — посоветовал веселый голос из толпы, — разве это дело, в конце марта— минус десять градусов. А было бы их два, конкурировали бы — у кого погода лучше, тому и зарплату в первую очередь.

Окружающие засмеялись, а Немцов неожиданно обиделся и решительно направился прочь.

Конечно, это был не настоящий Немцов, а его двойник, о похождениях которого в Москве смешно и остроумно рассказала газета «Московский комсо­молец» в первоапрельском номере 1997 года.

ЖАЛЬ, ЧТО НЕМЦОВ НЕ ИЗ ЗАПОРОЖЬЯ

Июнь 1997 года. Помосковные Люберцы. Первый аукцион по продаже девятнадцати государственных автомобилей иностранного производства — из серии мероприятий, задуманных Борисом Немцовым по пе­ресадке российских чиновников на отечественные «Волги». Продать удалось только пять.

— Жаль, что Немцов не из Запорожья, — пошутил кто-то из шоферов. — Вот бы чиновнички покатались на «Тавриях».

Почесал в затылке и молвил озадаченно:

— Хотя «Таврия» теперь тоже иномарка.

РУБЛЬ К СВАДЬБЕ

«Прямая линия» газеты «Комсомольская правда» с первым заместителем председателя Центрального банка России Сергеем Алексашенко. Тема — предсто­явшая с 1 января 1998 года деноминация рубля.

— Сергей Владимирович, это вас беспокоит Ста­вропольский край. Рыбина Людмила Николаевна. В 82-м, 84-м и 85-м годах у меня родились дети. И тогда я их застраховала на тысячу рублей к свадьбе. Если сейчас три нулика откинуть, то получат мои дети по рублю?

— Вы знаете, если женятся они до деноминации, то получат по тысяче рублей, на которые вы их за­страховали. После 1 января они получат, соответствен­но, один рубль. Но купить на тысячу рублей сегодня и на один рубль после 1 января можно одно и то же. По покупательной способности они получат ровно столько же.

— Это я все понимаю. Но в 82-м году, когда я их страховала, тысяча рублей — это были бешеные деньги.

— Но эти деньги превратились в рубль не сегодня, не из-за того, что мы нули зачеркиваем. Они преврати­лись в нуль в 91—92 годах.

— А как насчет индексации, которой не было?

— Пока Министерство финансов не может распла­титься даже с долгами по заработной плате.

Не везет реформаторам: непонятливый в России народ.

РОССИЯ ГОЛАЯ, А МАЛЬЧИКА ВСЕ НЕТ

В Москве большое событие — неделя высокой мо­ды. Ахи и охи экзальтированных дам, первополосные отклики в газетах. «А вам до моды сейчас?»— об­ратилась газета «Коммерсантъ» к ряду политиков и деятелей искусства.

Режиссер Гарри Бардин:

— Ответ на этот вопрос нельзя не начать с анек­дота. Звонит в передачу «Концерт по заявкам» тракто­рист из Урюпинска и говорит: «У вас в передаче прозвучал 1-й концерт Чайковского, а вы сказали, что 2-й». Ему отвечают: «В области жрать нечего, а вы выпендриваетесь!» Нечто похожее и с нами. Мода — это прежде всего красота, искусство, это зрелище, это то, что на улице не носят. Но утехи должны быть по времени. Нам необходима консолидация общества для выполнения гражданских задач, а у нас праздников больше, чем в любой западной стране. Я бы сказал, что на подиуме сейчас голая Россия, и нет мальчика, который бы воскликнул: «А король-то голый!»

ЗАБЫЛИ ВКЛЮЧИТЬ СВОИХ ХОЗЯЕВ

Вопрос руководителю Госналогслужбы Борису Фе­дорову:

— Вы как-то сказали о своей идее «черной тыся­чи» — списке наиболее известных богатых людей, с ко­торых начнется борьба за взимание налогов с физичес­ких лиц. Кто войдет в эту тысячу — не говорите, наверное, чтобы налоговиков не опередили рэкетиры. «Коммерсантъ» опубликовал свой собственный спи­сок — 200 вероятных кандидатов. Он верен?

— «Коммерсантъ» забыл включить в этот список собственных владельцев, — под смех ответил глава Госналогслужбы. — Наверное, из скромности...

ЧТО ДАЛИ НАРОДУ ЛИБЕРАЛЫ

Политолог Александр Ципко, побывавший в раз­ных партиях и общественно-политических движениях, в декабре 1998 года прозрел:

— Либералы ничего не дали простым людям. Но сами обогатились, присвоили себе достояние всей на­ции. Неужели всем этим людям непонятно, что они ненавистны подавляющему большинству жителей Рос­сии, что их стремление к реваншу провоцирует самые темные инстинкты? Но этого Чубайс и его тусовка никак понять не могут. Они все проиграли вчистую, и прежде всего свой разум.

Причина банкротства бывшему сокрушителю все­властия КПСС видится в следующем:

— И у Гайдара, и у Чубайса мышление инерцион­ное, схематичное, более точно — марксистско-ленин­ское. Эти политики предельно идеологичны. Они все­рьез поверили, что так долго находились у власти потому, что население их лично поддерживало, раз­деляло их убеждения, что у нас в России есть социаль­ная база для «шоковой терапии».

НЕ «СПРОСИТЕ У ЛИВШИЦА», А «СПРОСИТЕ С ЛИВШИЦА»

Чем вас обрадовал и огорчил телеэкран на минув­шей неделе? Такой вопрос газета «Труд» традиционно задает своим читателям.

Отвечает кинорежиссер, народный артист России Леонид Марягин:

— Случается, что верстка телепрограммы препод­носит зрителю тему для размышления. В колонке НТВ на 27 ноября (1998 г.— Я. 3.) напечатано: «Мафия бессмертна». А строчкой ниже, что читается как под­заголовок, — «Спросите у Лившица». Передача этого названия широко анонсировалась. Закадровый голос сообщал, что герой передачи — самый информирован­ный экономист страны. Мне вспомнились прежние те­леинтервью А. Лившица — он был тогда во власти, — ироничный, раскованный, смотрящий на нас, зрителей, по-свойски, но слегка сверху, обращающий серьезные вопросы в шуточку. Чего стоит такая: «Ко мне в каби­нет зашел Кох и сказал, что идет «родинку» прода­вать». В этой шутке, как нынче выясняется, только доля шутки.

И вот сейчас новая встреча. Что бросилось в глаза режиссеру?

— Рамка телеэкрана изящно и со смыслом офор­млена, продуманы заставки между вопросами, но пе­ред нами уже новый А. Лившиц. Он скован, скромен, неуверен и осторожен в ответах на нелицеприятные вопросы телезрителей и, что самое печальное, бана­лен: все, что говорит, до него растиражировано и га­зетами, и информационными телепрограммами. При этом ответить на вопрос, что случилось с экономикой в его «властный» период, А. Лившиц не сумел или не захотел. Зато утверждал, что он — человек слова. Помнится его клятва не получать зарплату, пока ее не получат все бюджетники. Интересно, выполняет ли он ее? Словом, первый выпуск передачи следовало бы назвать «Спросите с Лившица», а не «Спросите у Лившица».

НЕСИТЕ СВОЙ РЕЙТИНГ В НАЛОГОВУЮ ИНСПЕКЦИЮ

Каждый очередной руководитель Госналогслужбы потрясал воображение рядовых граждан оригинальны­ми идеями пополнения пустовавшей государственной казны. Александр Починок обещал заставить владель­цев роскошных дач в районе Рублевского шоссе пла­тить налог, исходя из рыночной стоимости их хором. Разве это порядок, вопрошал он, когда от этих дач­ников в казну поступают копейки? Его преемник Борис Федоров на примере тысячи самых известных людей страны хотел показать, какая печальная участь ожида­ет тех, кто не платит налоги. Увы, образцово-показа­тельная порка не получилась.

И вот новый руководитель Госналогслужбы Гео­ргий Боос делится планами пополнения казны:

— Мы хотим ввести для артистов вмененный на­лог, как для обычных предпринимателей. Покупаешь патент— и выступаешь с концертами. Чем выше из­вестность артиста, тем выше налог. Причем оценить свою квалификацию и заявить о ней в Госналогслужбу он должен сам.

— Вы предлагаете Алле Пугачевой самой себя вы­сечь? Кто же с этим смирится?

— Все смирятся, кто хочет нормально работать и зарабатывать. Вы представляете себе звезду, которая «из экономии» понизит свой рейтинг? Это такой удар по имиджу, что недолго на самом деле в хвосте ока­заться.

СИЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО МЕШАЕТ ВОРОВАТЬ

Сергей Караганов — председатель президиума Со­вета по внешней и оборонной политике при президенте РФ, заместитель директора Института Европы Россий­ской академии наук.

— Что же надо делать, чтобы не «завалиться»? — спросили у него.

— Укреплять государство. Главная причина, поче­му провалилась концепция реформ либеральных моне­таристов, включая финансовую стабилизацию, — ни один идиот в экономику нестабильного государства без крепкой власти ничего вкладывать не будет.

— Но многие убеждены, что сильное государст­во — признак тоталитарного общества, которое и ута­щило нас в прошлое.

— В России и вообще в любой стране сильное государство всегда может быть опасным. Но это яв­ляется единственным условием, особенно у нас, эко­номического роста. Что касается критики попыток усиления государства— например, нынешних нападок на ФСБ, — то надо помнить об очевидном: сильное государство, особенно с развитой системой демокра­тических свобод, мешает воровать. Всем. Слабое го­сударство всех устраивало, когда речь шла о дележе собственности.

СТАТИСТИКА ЗНАЕТ ВСЕ, НО УМАЛЧИВАЕТ

Председатель Аграрной партии России Михаил Ла­пшин:

— В 1990 году по потреблению продуктов питания Россия находилась на седьмом месте в мире, сегодня опустилась в пятый десяток. Тенденция к снижению уровню потребления продовольствия на душу населе­ния имеет не просто устойчивый, а нарастающий ха­рактер. Уже 50 процентов продуктов питания на на­шем рынке— это импорт. В начале осени 1998 года статистика сообщала, что более 27 процентов населе­ния имеют доходы ниже прожиточного минимума, то есть мягко говоря, недоедают. Сколько миллионов россиян голодают сегодня, наша статистика, которая знает все, умалчивает. Но нетрудно догадаться, что это как минимум треть всего населения.

ЛЬГОТЫ ДЛЯ НЕ ИМЕЮЩИХ ЛЬГОТ

Вопрос вице-мэру Москвы Валерию Шанцеву:

— У меня в подъезде все пользуются какими-либо льготами. А я среди них как белая ворона. Когда наконец, мэрия придумает какую-нибудь льготу для не имеющих льгот? А то обидно.

Ответ:

— Те, кто заслужил льготы, должны их получить, и мы к этому приложим все силы. А что же касается их количества, то льготы — это от нашей бедности. Мы пытаемся хоть как-то улучшить людям жизнь. Сегодня в Москве почти 4 миллиона льготников, и на них тратится около 12 миллиардов в год новыми.

КТО ДАВИТ НА АУДИТОРОВ

В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» — исполняющий обязанности председателя Счетной па­латы РФ Юрий Болдырев.

Он обнародовал свое «особое мнение» по поводу очередного, третьего скандального решения коллегии Счетной палаты о запрете на передачу в средства массовой информации материалов независимых ауди­торских проверок. Мотив: «Не надо будоражить об­щество!»

Первая попытка утаить результаты проверки Счет­ной палаты, сказал Юрий Болдырев, связана с истори­ей вокруг Российско-американского центра, в учреди­телях которого ходили Иван Рыбкин, помощники Вик­тора Черномырдина и другие известные персоны. Затем решение не разглашать «свою интеллектуаль­ную собственность» коллегия приняла по «делу Наци­онального фонда спорта». И вот всячески замалчива­ются результаты проверки Министерства обороны.

— Кто же давит на аудиторов? — спросил коррес­пондент «Эха Москвы».

— Да тот, кто крадет, — загадочно ответил Бо­лдырев.

ДЕЛО НЕ В КОЛИЧЕСТВЕ ВОДКИ, А В КОЛИЧЕСТВЕ ОГУРЦОВ

Родное хозяйство бывшего члена ГКЧП, а ныне губернатора Тульской области Василия Стародубце­ва — племзавод-колхоз имени Ленина.

Зарплата здесь по новым временам фантастическая. Цены в магазине мизерные. Жилье — роскошные кот­теджи с японскими садиками.

— А слабо вам, Василий Александрович, всю Тульскую область подтянуть до колхоза имени Ле­нина? — спрашивает заезжий путешественник.

— Очень даже возможно, — ответил он.

— А если станете президентом России, сможете всю страну подтянуть до колхоза имени Ленина?

— Знаете, Петька спрашивает Чапаева: «Смог бы ты, Василий Иванович, ведро водки выпить?»— «Запросто, Петька!» — «А если цистерну водки?» — «Запросто, Петька!» — «Ну а если, Василий Иванович, эшелон вод­ки?» — «Ты охренел, Петька, где ж я тебе столько огур­цов на закуску возьму?!» Дело не в количестве водки, дело в огурцах. Нет ныне в стране столько толковых руководителей, чтобы наладить хозяйство.

НЕУЖЕЛИ В СТРАНЕ НЕ ПРОИСХОДИТ НИЧЕГО ХОРОШЕГО?

В начале декабря 1998 года премьер-министр Рос­сии Евгений Примаков встретился с творческим кол­лективом Всероссийской государственной телерадио­компании.

— За последние 20 дней у вас в самое смотрибельное время, в 20.00, было только два позитивных сюжета, — попенял глава кабинета. — Повторяется одно и то же: у вас учителя лежат все время под одним и тем же одеялом. Не такие уж мы в пра­вительстве примитивные люди, чтобы требовать по­казывать сбор урожая, но неужели в стране не проис­ходит ничего хорошего? Где голова и мозги аналити­ков госканала? Громить и давать трибуну «быв­шим»— большого ума не надо...

Представлявший «голову и мозги» ВГТРК Нико­лай Сванидзе, предварительно извинившись, сказал обиженно:

— Если вы, Евгений Максимович, тоже когда-ни­будь станете «бывшим премьер-министром», я никог­да не лишу вас возможности высказаться так же, как сейчас не лишаю этого права многих «бывших».

Примаков, в свою очередь выразивший Сванидзе глубокое уважение, тоже обиделся:

— Если я уйду в отставку, то, пожалуй, вряд ли приду к вам на эфир...

ПОЛСТРАНЫ — ПРЕСТУПНИКИ, ПОЛСТРАНЫ — ОХРАННИКИ

Корреспондент спросил у Иосифа Кобзона:

— Ваши телефоны до сих пор прослушиваются? Я помню историю с монтером, который обнаружил у вас четыре «жучка».

— Может, им просто нравится слушать мой голос по телефону? На концерт сходить, наверное, времени не хватает... Пусть слушают... Много лет назад Роберт Рождественский написал такие стихи:

Лейтенант в окно глядит, Пьет, не остановится. Полстраны уже сидит, Полстраны готовится. Маменькины туфельки, Бабушкины пряники. Полстраны — преступники, Полстраны — охранники.

Говорят: производство легло. А как оно не ляжет, когда полстраны охраняет, полстраны ворует? Любая эстрадная звездочка ходит с охраной. Просто плевать хочется: кому ты нужна? Только если кто-то пред­ложит лечь в койку— не более того. Убивать-то тебя зачем?

САМАЯ ПОПУЛЯРНАЯ ПРОФЕССИЯ

— Вы представьте, — говорит бывший главный те­лохранитель президента А. Коржаков, ставший депу­татом Госдумы, — сейчас наша страна стала страной охранников. Я тоже был охранником. Это сейчас са­мая популярная профессия. Их гораздо больше, чем шахтеров, металлургов и газовиков. Представляете, какой огромный профсоюз можно из них организо­вать! Что же делать, если государством управляет криминалитет? Ничего страшного в том, что они идут во власть, я не вижу.

ТЮРЬМЫ В РОССИИ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, НЕ ТАКИЕ УЖ И ПЛОХИЕ

— И все-таки интересно: вот у нас самые плохие в мире тюрьмы или как?

Вопрос журналиста Игоря Свинаренко адресовался приехавшей в Москву Вивьен Стерн— генеральному секретарю «Международной тюремной реформы», ин­спектировавшей тюрьмы 32 стран мира. Ответ был неожиданным.

— Нет... Бывают намного хуже. Ваши тюрьмы действительно самые переполненные в мире, и зеки у вас самые больные... Мне в ваших тюрьмах вот что нравится: семью пускают в тюрьму погостить, пожить у зека. А в Европе бывают только короткие свидания. А по свирепости порядков вы сильно отстаете от Ки­тая, Ближнего Востока, Японии...

— Как вы сказали? От Японии? — не поверил кор­респондент.

— Да. Там запрещают заключенным говорить друг с другом, поднимать глаза, вынуждают подолгу сидеть в одной позе. А наказывают так: связывают и запирают в тесной комнате на много дней.

— А где бы вы посоветовали сидеть, в какой стране?

— Конечно, в Словении! Там тюрьмы маленькие, тихие, уютные, зеков отпускают домой на уик-энд, и они все возвращаются.

— Вот это да! А у нас— как в Африке...

— До Африки вам еще далеко. Ну, с питанием и медикаментами у вас так же скудно, но зато в Афри­ке поистине братские отношения между узниками и тюремщиками. У многих в России осталось отноше­ние к зекам как к врагам народа... Но вы зря на себя наговариваете. Хорошие у вас тюрьмы! Я бы точно предпочла сесть в русскую тюрьму, чем, допустим, в американскую.

ГДЕ ИСЧЕЗАЮТ ДЕНЬГИ? В КАРМАНАХ!

Председатель совета директоров Зернового союза Аркадий Злочевский считает, что в 1998 году зерновых в России было убрано до 65—68 миллионов тонн, а не 48,6 миллиона, как официально доложил Минсельхоз­прод. Занижение урожая происходило все последние годы, различается лишь «коэффициент вранья». В 1998 году он был особенно велик— с учетом засухи.

— Но вы ведь не будете отрицать, что ситуация в сельском хозяйстве крайне тяжелая? Засуха не при­снилась?— спросил корреспондент.

— Признаюсь вам по секрету, засуха — не такое уж редкое явление в России. И реальных масштабов засухи этого года не знает никто. Ситуация в сельском хозяйстве непростая. А вы знаете, что стало одной из причин этого? Как раз искажение информации. Умыш­ленное, неумышленное— я не знаю. Помните, в 1992 году правительство Гайдара приняло решение об им­порте в Россию 26,5 миллиона тонн американского зерна? Решение принималось под влиянием явно завы­шенных данных о потреблении и из абсолютно необъе­ктивных, неверных данных об урожае. Тогда мы купи­ли зерно у американцев. Одно решение привело к чудо­вищным последствиям. На рынке возник переизбыток зерна. Цены упали. Была выбита из-под ног почва для рентабельного производства. Знаете, когда мы доели то зерно? Только в 1995 году. Если бы не то решение, не исключено, что Россия имела бы уже совсем другого сельхозпроизводителя.

— То есть никто не знает, сколько чего в России выращивают?

— Скажу больше: сегодня в России нет статистики как системы сбора информации. То есть статистика есть, а системы нет. Какая-то информация собирается, но она неполная, урезанная, неточная. В одном районе сохранилось управление сельского хозяйства, в другом статистическую форму заполняют сами крестьяне, в третьем районе никто ничего не заполняет, а данные выводятся уже в области. Была бы нормальная статис­тика — коэффициент вранья был бы ниже. Врать стало бы труднее. И опаснее. Подпольные интересы начина­ются на местах. Например, какой-нибудь губернатор. Ему позарез нужны деньги из федерального бюджета. Вот он и кричит, что область умирает голодной смертью, подтверждая, естественно, свои крики «дос­товерной» информацией. А федеральная власть свято убеждена, что так оно и есть. Сельское хозяйство всеми рассматривается как провальный сектор эконо­мики. Это уже как бы общее место, как-то уж и неудоб­но в этом сомневаться. Говорят, в эту «черную дыру» сколько денег ни брось, все мало! Ерунда. Деньги исчезают — в карманах.

ВЕДОМСТВЕННЫЙ ПАТРИОТИЗМ

Управляющий делами президента РФ Павел Боро­дин готов часами рассказывать о достижениях своего ведомства:

— У нас единственная цель: зарабатывать деньги, и как можно больше. Нам подведомственны сотни предприятий, и абсолютное большинство из них при­способилось к рыночным условиям. У нас тысячи ра­ботающих, и все эти люди не сидят на шее у государст­ва. Налогоплательщик содержит федеральных чинов­ников, которых мы обслуживаем. Примерно треть от общей суммы наших средств мы зарабатываем сами: сдаем в аренду транспорт, здания, оказываем платные медицинские, гостиничные, строительные услуги. Со­здаем государству рабочие места, исправно платим все налоги, у нас все много работают, банкротов среди наших предприятий нет. Разве это не повод для гор­дости?

Действительно, картина впечатляющая. И вдруг трезвый голос:

— Боюсь, Павел Павлович, не все наши читатели разделят вашу гордость. Ведь что получается: людям живется все тяжелее, а власть, ответственная за это, обслуживается все лучше?

ПРЯМО ПО ЖВАНЕЦКОМУ

Декабрь 1998 года.

— Вы давно были в родной Эвенкии?— спросили у Алитета Немтушкина, эвенка по национальности, председателя координационного совета Ассоциации коренных малочисленных народов Красноярского края.

— В сентябре. Я оттуда всегда уезжаю угнетен­ным. Зашел к знакомым, посмотрел — в домах голо. Потом, правда, подвыпивший хозяин говорит: «Ты не думай, мы не бедные, у нас телевизор есть!» Точно — есть у них телевизор, черно-белый, не отремонтирован­ный... Прямо по Жванецкому.

НЕ ИЗ ЧЕГО ШИТЬ БОТИНКИ

Вице-премьер правительства России Геннадий Ку­лик:

— Что мы в результате проведенных реформ име­ем? У нас вдвое сократилось поголовье скота, мы завозим мясо, мы не можем сшить ботинки, я уже не говорю о полушубке, потому что поголовье овец вооб­ще сократилось вдесятеро. Исчезла целая отрасль. А ведь мы теперь и ботинки вынуждены покупать будем за границей лет 15—20, Своей-то кожи у нас уже нет. И кто бы ни сел в это кресло, демократ Чубайс или умник Кириенко, чтобы восстановить отрасль, надо теперь работать десяток лет. Другой пример. В Мос­ковской области было 750 тысяч коров. На 15 человек столицы и области приходилась одна корова, и она давала возможность обеспечивать население цельным молоком. Теперь осталось 250 тысяч коров. В резуль­тате мы пьем порошковое молоко из Финляндии, Франции, Бельгии, Дании. Если в 1990 году мы имели примерно полкоровы на одного россиянина, то сейчас в четыре раза меньше.

Сейчас электроэнергия, которая необходима для машинной дойки коров, стоит дороже, чем само моло­ко. В целом за время реформ цены на продукцию промышленности выросли в девять тысяч раз, а на сельхозпродукты — в две тысячи. То есть пресловутые ножницы цен, которые резали наш аграрный сектор во времена нэпа, стали за считанные годы острее еще в четыре раза. Если в 90-м году, чтобы купить трактор, крестьянин должен был продать двадцать тонн-пше­ницы, то сейчас ему нужно реализовать восемьдесят. Крестьянин обезденежел. Как только село перестало получать деньги, оно перестало покупать технику. Встали заводы сельхозмашиностроения. В 90-м году мы имели примерно 400 тысяч комбайнов. При этом на одну машину приходилось уборочных площадей в три раза больше, чем на Западе. Сейчас имеем всего 200 тысяч. Волгоградский тракторный завод выпускал в год 57 тысяч тракторов. Пусть невысокого качества. Но сейчас-то он продает всего 500 штук в год. А «Ростсельмаш»? Его конвейер стоит.

СЕРГЕЙ МИХАЛКОВ В РЕСТОРАНЫ НЕ ХОДИТ

Журналистка Катя Прянник спросила у живого классика Сергея Михалкова, изменился ли у него сей­час образ жизни. Сергей Владимирович, как известно, любил светские развлечения.

— Сейчас у всех изменился стиль жизни, — отве­тил он. — И у меня, конечно. Раньше не было пробле­мы пойти в ресторан Дома литераторов. Это было доступно любому. И много было таких ресторанов — Дом актера, Дом кино, ЦДРИ. А после правления Гайдара, когда люди потеряли свои сбережения — лично я потерял все свои сбережения в сберегательной кассе, — уже и настроение другое. Уже в ресторан не пойдешь, бессмысленно тратить такую сумму, на кото­рую можно полтора месяца жить.

РЫНОК НЕ ПЕРЕХИТРИШЬ

Газета «Известия» (24 декабря 1998 г.) опублико­вала интервью с модным режиссером Романом Виктюком под заголовком «Традиционному русскому театру придется умереть».

— Нынешние русские театры устарели, многие из них стоит закрыть, — эпатировал читателей маэст­ро. — Первым об этом сказал Марк Захаров. Традици­онный театр — это не вишневый сад, его не жалко и вырубить, у него не осталось живых корней. В нем не растут деревья — их заменили бутафорией. Ею гордят­ся и говорят: руки прочь, это великая русская куль­тура! Но не стоит выдавать желаемое за действитель­ное. Публика никогда не была дурой. Один диванчик, два стула и столик, имитирующие роскошное оформ­ление, не имеют успеха. Зрители не желают смотреть такие постановки. Причем не только в пресыщенной Москве, но и в глубинке — во Владивостоке, Иркутске, Новосибирске, Хабаровске... В этом убедились многие мои друзья — именитые актеры, пытавшиеся подрабо­тать в провинции. Публика к ним не пришла. Нынеш­ний период оказался сложнее застойно-советского. Раньше было известно, как общаться с властью: у нее были идеалы, хотя и фальшивые. К ним можно было приспособиться. Их можно было адаптировать к соб­ственным интересам. Теперь не то и не так. Теперь рынок. Его перехитрить невозможно. Потому выжива­емость театра определяется не только творческой, но и финансовой мощью. Надо это уразуметь и найти свою нишу.

ОНИ ПОСТРОИЛИ НАС, КАК ПИОНЕРОВ

Вопрос журналистки Натальи Журавлевой акт­рисе Елене Сафоновой, известной по фильму «Зимняя вишня»:

— Почему вы предложили поговорить о ситуации в стране? Вы так увлекаетесь политикой или просто считаете, что никакой гражданин этой страны не мо­жет остаться равнодушным к тому, что здесь про­исходит?

Ответ:

— Я совершенно не интересуюсь политикой, но дело в том, что мы в ней живем. Наша жизнь после 17 августа (1998 г.— Н.З.) превратилась в одну сплош­ную политику. И хочется уже нормальной жизни, чело­веческой, а не политической. Потому что политика на самом деле к людям никакого отношения не имеет. Мы родились для того, чтобы жить хорошо, полноцен­но, весело и радостно, а вовсе не для того, чтобы мучиться и страдать из-за бреда каких-то закомплек­сованных, внутренне уродливых людей. Это непра­вильно. Поэтому когда мне сейчас звонят по поводу каких-то интервью о кино, мне даже странно. После 17 августа у меня не было ни одного предложения.

— Кризис отразился на вас лично?

— Конечно. Меня, как и всех, обворовали. И если раньше я считала себя средним классом, то сейчас с уверенностью могу сказать, что я — беднейшая часть населения. У меня не было кризиса, не было его ни у моих друзей, ни у многих людей, подобных мне. Кризис был у Них. Но Они выстроили нас, как пи­онеров, и сказали: «Давайте деньги».

УБЕРЕТЕ КРЕСТЬЯН, БУДЕТ БУРЬЯН

Министр сельского хозяйства и продовольствия Виктор Семенов возмущается:

— Почему каждая нация так бережет сельское хо­зяйство? Не только потому, что это образ жизни, не только потому, что, если вы уберете крестьян, везде будет бурьян. Сельское хозяйство имеет дело с ежегод­но возобновляемым ресурсом. Солнце светит каждый год. Плодородие остается. Его нужно только чуть-чуть восполнять. Каждая нация эту солнечную батарею поддерживает, она ежегодно возобновляется. Мы же сегодня экспортируем газ, нефть. То, что природой создается миллионы лет. За невозобновляемые ресур­сы мы приобретаем ежегодно возобновляемые. Это же глупо. Добавленная стоимость в сельском хозяйстве идет от солнца.

ЧТО ШЕПЧУТ АНГЕЛЫ ЗА ПЛЕЧОМ

«С подножки «Русского вагона» реформы кажутся родней...» Чуть выше этого заголовка в «Комсомоль­ской правде» рубрика: «Путешествие экономического дилетанта». Чуть ниже объясняющая выноска: «Наш обозреватель Ольга Кучкина, проехав 7150 километ­ров по «умирающей» России, вернулась в редакцию законченным оптимистом и привезла лозунг: «Я не боюсь. Я борюсь».

К большой, на три четверти полосы, публикации приложена схема путешествия. Маршрут такой: Моск­ва — Санкт-Петербург — Тверь — Голутвин — Воро­неж — Ростов — Краснодар — Волгоград — Сара­тов — Самара — Уфа — Челябинск — Екатерин­бург— Пермь— Москва. Время путешествия— зима 1998 года.

«В Питере налили водки «Пятизвездной» питерско­го производства: особенности национальной команди­ровки. И немедленно выпили. Как у классика. Под рель­сами страна в стекле отражена, вся в серой гамме, свидетелем без сна душа вдоль полотна летит снегами. Полетели».

Какое отражение страны увиделось в стекле?

Производитель пива из Ростова. Метр с кепкой (сам сказал), человек резвого ума и многих талантов. Бывший директор театра, конфликтовавший везде и со всеми из-за бешеного темперамента и непрекращав­шихся инициатив, он развернулся в полную силу после перестройки. Помимо бизнеса, он ректор Ростовского филиала Современного гуманитарного университета для предпринимателей, базирующегося в Москве. Во­прос путешественницы: «При чем тут гуманитарность?» Ответ: «Без гуманитарности получим рвача. Я стал готовить кадры, показывая, как можно зара­ботать, не воруя».

Производитель косметики из Екатеринбурга. Жест­кий, точный, цепкий, юрист по образованию. Кто-то вывозил деньги за рубеж, кто-то строил себе особ­няки — он три года назад вложил деньги в фабрику. Сейчас ему 31. «Почему у других не получается, а у вас получилось?» — «У других другие приоритеты». Его кабинет — образец стиля. Но есть еще больший об­разец— туалеты. Они в косметической фирме «Ураль­ские самоцветы» безукоризненны. На прощанье бросил путешественнице: «Хотите, скажу, когда Россия рванет вверх? Через 10—15 лет. Когда к власти придет наше поколение управленцев».

Агропромышленник из Кыштыма. Медь, чугун, тя­желое машиностроение, ракеты. Челябинск-40— все тут. Агропромышленник, ладный, интеллигентный, с хитрецой, когда-то соратник Старовойтовой и Ель­цина, член межрегиональной депутатской группы в Верховном Совете СССР, убежденный демократ, член последнего Верховного Совета России. Вернулся на землю, с которой уходил во власть, и начал растить коров и свиней для Кыштымского медеплавильного комбината. «Я пять лет ждал этого момента — обвала рубля», — сказал он. «Ждал, что случится, или чтоб использовать момент?» — «И то, и другое».

«В Ростове за успех нашего небезнадежного дела были выпиты «Стремянная» и «Околоточная», Днем ищем приключений, ночью едем».

Кто еще встретился в пути очарованной страннице?

Замминистра саратовского правительства. Сын — офицер ФСБ. Дочь — «Мисс очарование», фотомо­дель, занимается языками, танцами и верховой ездой, студентка двух институтов, экономического и юриди­ческого, как и сама замминистра в прошлом. «Вос­питание, ровно у наследницы престола», — восхити­лась путешественница.

«Уфимская водка «Аксаковская», челябинская «Уральский казак» и «Старый Екатеринбург» отлично шли на Урале»... Несмотря ни на что, бальзам «Ураль­ское предгорье» и водка «Пермская» лечили тело и ду­шу. Ах, думала я (непьющая в самом деле), вспоминая бессмертный Веничкин коктейль «Слеза комсомолки», если бы при Веничкиной жизни все наши регионы выпус­кали такое высококачественное спиртное, может, Ве­ничка и доехал бы заветным маршрутом до Петуш­ков!.. Мы заветным маршрутом доехали».

Была еще, правда, одна остановка. В жемчужине природы под названием «Голубая чаша». «Воздух тут не дышится — он пьется: впервые ощутила реальность метафоры. Ангелы за плечом прошептали: вот и на­пейся этим воздухом, Олечка, и ничем другим больше не надо».

Маршрут был оплачен финансово-промышленной группой «Росвагонмаш», пустившей демонстрацион­ный поезд по весям Родины, чтобы показать отечест­венные вагоны нового поколения. Заодно группа теле­журналистов и газетчиков освещала ход реформ на родимой земле. Они даже обнаружили в Перми гиль­дию добросовестных предприятий! На фоне услышан­ного стыдно стало за коллег, преступно пишущих, что кругом безнадега, что все упало и пропало. Есть лишь отдельные недостатки. Они как куча дерьма на краю пропасти — и журналисты его в телекамеру: спешите видеть, а то упадет!

Публикация навеяла странные ассоциации. И точ­но, вспомнилась книга советских писателей о поездке по объектам строительства Беломорско-Балтийского канала. Сколько было написано в годы горбачевской гласности по поводу той рекламной поездки, сколько сарказма было излито по поводу преображенных сво­бодным трудом образцово-показательных заключен­ных, сплошь и рядом встречавшихся доверчивым пи­сателям!

ЧЕЛОБИТНАЯ БОРИСУ ЕЛЬЦИНУ

«Мы, жители острова Шикотан, уже обращались к Вам, как гаранту конституционных прав граждан РФ, с письмом через своих депутатов о нашем бедственном положении. За прошедшие четыре года после разруши­тельного землетрясения мы продолжаем жить в непри­годном жилье, без света и воды, без квалифицирован­ной медицинской помощи, с полуразрушенными боль­ницей, школами, детскими садами. Из средств, выделенных на ликвидацию последствий стихии, на остров были завезены только домики контейнерного типа. В течение пяти лет работает программа социаль­но-экономического развития Курильских островов, но мы не ощущаем результатов: видимо, выделяемые фе­деральным Центром деньги оседают в многочислен­ных промежуточных инстанциях, коммерческих струк­турах, а порой разворовываются.

...Работники рыбокомбината в течение четырех лет не получают «живых» денег, довольствуясь взамен продуктами питания и произведенными консервами по завышенным ценам... Жителям свет подается на 2—6 часов в сутки... С островом отсутствует регулярное морское и воздушное сообщение, нет устойчивой свя­зи, уверенного теле— и радиоприема.

У нас, жителей острова Шикотан, сложилось твер­дое убеждение, что остров не нужен России и что делается все, чтобы выжить нас отсюда. Мы так и не получили от Вас ответа на предыдущее письмо мэра Южно-Курильского района Зема В. А., вх. № 144 от 11.09.98 г. Нашему терпению приходит конец, и если мы не получим ответ на наши просьбы, то сложившая­ся обстановка вынудит нас обратиться к правительству

Японии. Используя право, предоставленное нам ст. 3 Вашего Указа № 1549 от 8.12.92 г. «О социально-эконо­мическом развитии Курильских островов», мы начнем сбор подписей в Южно-Курильское районное собрание за сдачу японским инвесторам в аренду острова Шико­тан на 99 лет. Жители острова Шикотан».

В КРАСНОЯРСКЕ ЕЩЕ ПЛАЧУТ

Губернатор Александр Лебедь дает интервью жур­налистам:

— Пока все ходят, канючат, плачут. Так и будут, наверное, спрашивать: «Ско-олько можно издеваться над народом?» Я отвечаю: «Сколько угодно, хоть ты­сячу лет». Пока это быдло, а не народ, можно над ним издеваться до бесконечности. Как народом станут, как плакать перестанут, смеяться начнут — вот тогда мож­но все достаточно серьезно поменять.

— Говорят, если плачут — значит, есть что терять. Когда смеются — уже нечего. В вашем крае люди плачут или смеются?

— Еще плачут.

ЧЕРЕЗ НАС ФИНАНСИРОВАЛИ СЕБЯ

Префект Северо-Западного административного ок­руга Москвы Виктор Козлов:

— Все мы оказались заложниками проводимой прежним правительством (Черномырдина и Кириен­ко. — Н. 3.) политики. Только страна, самостоятельно обеспечивающая семьдесят-восемьдесят процентов внутреннего спроса, способна противостоять кризи­сам. Правильно сказал Юрий Михайлович, что вместо развития промышленности мы играли в монетаризм. Получая все последние годы финансовые инъекции от международных валютных организаций, мы их тра­тили куда угодно, только не на развитие производства и реконструкцию предприятий. Мало того, большая часть кредитов были связанные — нам их давали на закупку западных же товаров. То есть они через нас финансировали собственную промышленность, а мы теперь должны за это расплачиваться — да еще с про­центами.

Интересно, на кого префект жалуется? И у кого ищет сострадания?

ЭПОХА ВЕЛИКОЙ ДЫРЫ

Телепрограмма «Спросите у Лившица». Зритель по телефону спрашивает, как Лившиц относится те­перь к тому, что в 30-м номере газеты «Куранты» за 1994 год он призывал не преследовать и не сажать в тюрьму основателя финансовой пирамиды «МММ» Сергея Мавроди?

Экс-министр финансов и бывший советник прези­дента по экономике развел руками — разве все за столько лет упомнишь?— и сказал:

— Мавроди — не преступник. Просто он использо­вал дыру в законах.

«Вот оно — слово, — пишет в «Известиях» сварщик Александр Абельский. — Вот они — олигархи, в Бога веруют, на церковь жертвуют, охрана за три квартала. Как они разбогатели? Почему? Откуда? Оттуда, гос­пода, оттуда. Из дыры».

Это на Западе, чтобы разбогатеть, надо дешевых автомобилей на полмира наклепать, всю Америку в джинсу одеть, Windows придумать. А у нас достаточ­но объявить эпоху Великой Дыры.

В РАЙКОМАХ ХОТЬ ДОЛЛАРЫ НЕ СДИРАЛИ

Московская интеллигенция в панике: отныне росси­янин, желающий посетить США, должен предъявить в американское посольство в Москве документы, что его доход в месяц составляет не менее 20—25 тысяч рублей. Это гарантия того, что человек состоятельный и не останется в США. Но ведь такие доходы в нынеш­ней России — удел единиц.

— Посещение посольства США поразило меня, ес­ли не сказать потрясло,— рассказывает Михаил Бу­янов, известный врач-психотерапевт, президент Мос­ковской психотерапевтической академии, литератор и журналист, три года работавший на американской радиостанции «Свобода». — Убедился на своем при­мере — к гражданам России здесь относятся как к по­тенциальным преступникам. Собеседование, проводи­мое, видимо, офицерами ЦРУ, проходит жестче, чем в райкомах КПСС в нашем недавнем прошлом. С меня содрали 45 долларов (врач в нынешней России получа­ет— если получает —не более 30 долларов в месяц), но визу не дали: требовалась еще и некая гарантия, что я не останусь в США.

Михаил Буянов обратился через газету «Известия» к президенту Клинтону, губернатору штата Иллинойс, к жителям Чикаго: повлияйте на посольство США в Москве, чтобы оно умерило свое усердие по униже­нию русской интеллигенции. Он отвык унижаться: за последние годы, пишет М. Буянов, мы уже подзабыли, что такое стоять навытяжку перед выездной комиссией в райкоме партии. Американцы, видимо, решили об этом напомнить.

ГОРИНСКИЙ ПЛАН МОНУМЕНТАЛЬНОЙ ПРОПАГАНДЫ

— Пожилые люди и в России, и в нашей области в частности, живут в тяжелейших условиях. Постоянно срываются графики выплаты пенсий. Старики чувству­ют себя никому не нужными. Этим людям надо поста­вить памятник при жизни — за их мужество и героизм. Наша партия это предлагает осуществить на практи­ке, — заявил председатель Волгоградского региональ­ного отделения Партии пенсионеров России Евгений Горин.

По его замыслу, бронзовая статуя пенсионеров должна быть установлена напротив здания областной администрации — на месте или рядом с памятником В. И. Ленину. Выбор места монумента, по словам Ев­гения Горина, не случаен:

— Памятник будет каждый день напоминать гу­бернатору и его администрации о том, что надо пла­тить пенсии.

Волгоградский энтузиаст считает, что его иници­ативу поддержат другие региональные организации, и скоро всю страну покроют памятники пенсионерам.

У ТЕБЯ И ТАК ВСЕ БЫЛО

Владимир Спиваков — руководитель оркестра «Виртуозы Москвы». Треть музыкантов живет в Ис­пании, куда их еще в 80-х годах пригласил принц Астурийский. Две трети состава оркестра вернулись в Москву.

— Как себя чувствуют люди, вернувшиеся из Испа­нии? — спросили у Спивакова.

— Что говорить, возвращаясь, они рассчитывали на иной уровень жизни. Как можно на 35 долларов в месяц содержать семью? Конечно, музыкантам тре­буется помощь. К сожалению, у спонсоров сейчас тоже большие проблемы. По этому поводу есть грустный анекдот: сидит после 17 августа 1998 года бывший новый русский на берегу реки с удочкой, и на крючок попадается золотая рыбка. Она, естественно, предлага­ет исполнить его желание. Тот просит: сделай так, чтобы у меня все было. На что рыбка отвечает: а у тебя и так все уже было...

ПОНИЖАЛИ ДО СВОЕГО УРОВНЯ

Главный конструктор ядерного и термоядерного оружия из закрытого города Арзамас-16 академик Борис Литвинов возмущен реформой образования в России. По его мнению, последние полвека разви­тия Советского Союза показали, что оно «высшей пробы».

— Неужели освоение космического пространства, развитие ядерной физики, математики и других облас­тей науки не свидетельствуют о том, что система нашего образования превосходила зарубежные? — вос­клицает он. — Зачем же разрушать и «реформировать» то, что хорошо действует?! Действительно, зачем? Неу­жели зуд реформаторства так затягивает нас? А может быть, все гораздо проще: у власти оказываются люди, которые не соответствуют высоким меркам существу­ющей системы образования, и они стараются понизить его до своего уровня?

СТРАНА АКАДЕМИКОВ

Корреспондент «Московских новостей» Светлана Кириллова, вдохновленная видом красивых дипломов с целым зоопарком изображенных там тварей — пля­шущих единорогов, британских львов, российско-ви­зантийских орлов, а в придачу православных крестов, готических надписей и болтающихся на шнурках по­золоченных печатей, тоже решила отпраздновать но­вый, 1999 год с докторской степенью в кармане и об­звонила несколько подвернувшихся под руку академий наук.

— По всем вопросам вы должны обращаться к на­шему президенту, — объяснили ей две телефонные ба­рышни. — Но он сейчас в Афинах. А про что у вас докторская диссертация?

— Положительное и отрицательное влияние энер­гетических полей сотрудников офиса на руководителей учреждения в процессе обеденного перерыва, — сухо сообщила соискательница докторской степени.

— Какой ученый должен оппонировать вашей дис­сертации: физик или биолог? У нас в академии нет ни тех, ни других. Но мы имеем возможность пригласить любого специалиста из любой точки мира, который ваш труд прочтет и поправит. Вам придется ему пла­тить. 200 долларов в час.

В России, пишет журналистка, около 80 обществен­ных академий наук: при них существуют от 20 до 50 межотраслевых экспертных советов, взявших на себя право присуждать россиянам докторскую степень по любым наукам, вплоть до эротологии и парапсихоло­гии. Академии самые разные, от Академии Белой и Черной Магии до Академии Индийских Исследова­ний Белого и Черного Лотоса.

Из памятки «Как поступить в докторантуру Меж­дународной академии информатизации»:

A. Обратиться в Высший Докторский Комитет Академии к Главному ученому секретарю...

B. Уплатить вступительный взнос— после этого в МАИ будет сформирован персональный докторский комитет...

Д. Все финансовые вопросы решаются в индивиду­альном порядке».

Наше демократическое Отечество оказалось страстно влюбленным в науку. Зная эту особенность победивших интеллектуалов, иностранные ученые при знакомстве с обладателями экзотических визитных карточек робко интересуются:

— Вы настоящий академик или как?

ВСЕ ПО-ЧЕСТНОМУ

— Как же нынче, без худсоветов и других совковых барьеров, попадают на финал фестиваля малоизвест­ные, в подавляющем большинстве бездарные и ма­лограмотные «шедевры»? Кто их отбирает? Руково­дители ОРТ?

Музыкальный критик Анна Саед-Шах возмущает­ся полуграмотными, безвкусными, всеядными потре­бителями и жуликоватыми приватизаторами культу­ры, не ими созданной. Речь идет о финале конкурса «Песня-98», показанном телевидением в первые дни 1999 года.

— Да никто эти песни не отбирает, — отвечает критик. — Они же не деньги, чтобы их отбирать. Да и деньги никто не отбирает — артисты сами их несут с удовольствием. Хочешь в финал — неси. А если не принес — значит, не очень хочешь. Все по-честному.

ДАЕШЬ СЕКСУАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННУЮ ЭКОНОМИКУ

«Сексуально ориентированная экономика России даст большой приток капиталов. Только на одном экспорте девственности можно заработать... подсчита­ем сколько. Из 150 миллионов жителей в России шест­надцатилетних примерно 3 миллиона. Из них полтора миллиона девушек. Другими словами, каждый год на рынок девственниц выходит полтора миллиона девиц. Предположим, мы только один процент из них экспор­тируем. Что это значит? Это значит, что за год прода­ется пятнадцать тысяч туров для секса с девствен­ницами. Причем речь идет не о том, что приезжает иностранец, ...(слово изъято по этическим соображениям. — Н. 3.) девственницу, платит деньги и все. Нет, он участвует в ритуале лишения девственности, в честь его устраивается праздник Серебряного Колечка, он надевает своей девушке само Серебряное Колечко и объявляется пожизненно секс-рыцарем данной деви­цы, его секс-леди. Это настоящий праздник для гостя. И сколько же может стоить такая путевка? Пятьдесят тысяч долларов минимум. Умножая на пятнадцать тысяч туров, получаем, что только на экспорте дев­ственности России может заработать 750 миллионов долларов».

Что это? Бред сумасшедшего? Нет, это сексуально- экономические идеи лидера ЛДПР Владимира Жири­новского и его соавтора Владимира Юровицкого, о ко­тором сказано, что он финансист, специалист в облас­ти теории денег. Они и сочинили книгу под названием «Азбука секса», вышедшую в начале 1999 года.

Приведенная выше цитата— из этого замечатель­ного произведения. По мнению авторов, отцы девушек будут встречать иностранцев в аэропорту, затем долж­на происходить купля-продажа, а потом заботливые мамы должны «потчевать» гостя.

И еще один способ перевода российской экономики на сексуальные рельсы предлагается в книге: «Извест­ные люди могли бы торговать своими использован­ными презервативами/ Уверен, что использованные презервативы Филиппа Киркорова, мальчиков группы «На-На» и других кумиров молодежи, в том числе и известных политических деятелей, пользовались бы у поклонниц бешеным успехом. Каждый презерватив должен быть упакован в красивую герметичную коро­бочку с фотографией кумира и его личной подписью».

ДВА ВЫХОДА ИЗ КРИЗИСА

У кинодраматурга Аркадия Инина спросили, есть ли у него антикризисная программа.

— Никто в стране не знает выхода из кризиса, — ответил он, — а кто говорит об этом — значит, у них очень развита фантазия или они умеют хорошо врать. Поэтому я просто напомню одну великолепную байку, которая гласит, что есть только два выхода из сложившейся ситуации. Первый— реалистический: прилетят инопланетяне и все за нас сделают. Второй — фантас­тический: мы все сделаем сами.

ЭТО У НИХ ВСЕ ПЛОХО

Начало 1999 года. Премьер-министр Евгений При­маков беседует с главным редактором «Независимой газеты» Виталием Третьяковым.

— Сейчас для нас главное, — делится своими пла­нами глава правительства, — чтобы все хотя бы полу­чали зарплату. Это элементарное право человека. Но в то же самое время я вам хочу сказать: 80 процентов неполучения зарплат — во внебюджетном секторе. 80 процентов! Что это значит? Это значит, что так работа­ет рыночная экономика. Не вообще рыночная экономи­ка, а рыночная экономика, построенная здесь, в России. Значит, 80 процентов работающих — они не получают заработной платы на тех предприятиях, где они работа­ют. А эти предприятия государству не принадлежат.

— Но ведь против частных хозяев люди боятся выступать, а против государства не боятся...

— Возьмите шахтеров, например. Большинство протестующих шахтеров там, где шахты переведены в частные руки.

— Ну, это вообще странная история. Потому что так никто и не понял все-таки, кто же эти хозяева, кому принадлежат эти шахты и куда эти хозяева делись?

— И я не понимаю, — признается глава прави­тельства.

ДЕНЬГИ НАДО ДЕРЖАТЬ В ТУМБОЧКЕ

Журналистка Валентина Львова спрашивает у иро­нического поэта, «правдоруба» Игоря Иртеньева:

— Ваши строчки «Словесности русской служить, призванье, конечно, святое, но хочется бабки вложить порою во что-то крутое». Ну и как вкладывали?

— У меня никогда не было денег, которые можно крутить, — ответил поэт. — А когда — ну это давно было — я накопил тысяч пять «зеленых», жена меня толкала, чтобы наконец-то я их отнес в «Чару». И за день до того, как она меня уговорила, «Чара» накры­лась. Так что только в тумбочке деньги надо держать.

ГДЕ БЫЛ СЦЕНАРНЫЙ ЦЕНТР

Степан Сулакшин — соратник Бориса Ельцина, его доверенное лицо на выборах 1991 года, представитель президента в Томской области в 1991—1993 годах. В марте 1999 года, будучи депутатом Госдумы, офи­циально заявил, что будет голосовать за его отставку. Мол, в стране столько «наработано», что как бы не пришлось сооружать скамейку для российского- Ню­рнберга.

Почему же разочаровался в своем кумире его быв­ший сторонник?

— Многие из «новых политиков» были дилетанта­ми, — объясняет Сулакшин, — пришедшими из науки, искусства, из цеха, с улицы, не отличавшими советы народных депутатов от их исполкомов. А вопросы надо было решать государственные. Этот дилетантизм сыграл злую шутку. В нем была удивительная смесь объективно неизбежного, с чем можно было смирить­ся, и субъективного, что оправдать чрезвычайно труд­но. Подчас замешанный на болезненном честолюбии, амбициях, эмоциях неудачников, обиженных и дисси­дентствовавших в советские годы, он стал питательной средой, в которой весьма эффективными оказались механизмы влияния и воздействия на наши «реформы» из «сценарного центра», действовавшего исключитель­но в интересах США, как сегодня доподлинно извест­но. Говорю об этом как свидетель. В 1990 году в СССР еще и не слыхивали о монетаризме, а в Вашингтоне молодым романтикам уже вдалбливали азы разрабо­танной глобальной операции с российской экономи­кой. А отдельным уже тогда платили «иудино жалова­нье» в 1000 долларов в месяц.