Олесь Стан

Автокефальная православная церковь Молдовы — путь к преодолению раскола

Прошедшие 22 ноября 2007 года переговоры русских и румынских иерархов в Болгарии по поводу учреждения новых епархий неканонической «Бессарабской митрополии», как и следовало ожидать, закончились ничем. Румынская делегация в очередной раз заявила, что «Республика Молдова никогда не входила в каноническую территорию Русской Православной Церкви». Более того, румыны успели нахамить болгарскому митрополиту Гавриилу, присутствовавшему на встрече в качестве представителя церкви, на территории которой проходили переговоры. Они просто выгнали его, мотивировав это тем, что не были извещены о «присутствии третьей стороны». Ну что ж, это неудивительно: для румынских как светских, так и духовных деятелей норма — по-хамски вести себя в гостях. Так уж исторически сложилось. Возможно, Болгарию они тоже, вслед за Молдовой и Приднестровьем, считают своей «духовной, канонической и исторической» территорией.

Но сейчас не о румынском хамстве, как национальной черте характера, сообщениями об уголовных проявлениях которого полны информагентства и блоги ЕС, столь опрометчиво и поспешно принявшего в европейское лоно такого неуживчивого и невоспитанного члена, как Румыния. Что результат этих переговоров означает для нас, для Молдовы и ее граждан, православных в подавляющем большинстве? Ничего принципиально нового: «Бессарабская митрополия» и РПЦ будут продолжать борьбу за молдавские территории и души молдаван, все более усугубляя и углубляя конфликт в нашем обществе и государстве.

Редакция Moldovatoday.net, в лице, в первую очередь, коллеги Мунтяну, неизменно занимала в этом многолетнем конфликте сторону Русской Православной Церкви, именно как исторической и канонической, и уже без кавычек, для Молдовы. Более того, мы всегда рассматривали РПЦ как одну из основ и один из оплотов сохранения молдавской идентичности перед агрессивным натиском румынской политической, культурной и духовной экспансии. Но сейчас становится все более очевидным, что РПЦ не в состоянии противостоять агрессии Румынской патриархии как по причине отсутствия реальной поддержки со стороны светских властей Молдовы, так и — пассивности, инертности и закрытости самой русской церкви, прежде всего ее высшей иерархии. И наиболее красноречивое доказательство этого — цифры: за 5 лет, с 2002-го, когда по решению ЕСПЧ власти Молдовы были вынуждены зарегистрировать «Бессарабскую митрополию», по 2007 год количество приходов, монастырей и прочих учреждений неканонической структуры увеличилось почти в 13 (!) раз — с 24 до 309 (не считая 7 новых учрежденных епархий, из-за которых и разгорелся нынешний скандал).

В этой ситуации единственно возможный, как нам видится, способ прекратить раскол, а точнее, пожирание канонических территорий РПЦ Румынской патриархией, это добиться полной независимости и самоуправления, т. е. автокефалии Православной Церкви Молдовы. 8 ноября в интервью российскому информационному агентству Regnum я вкратце изложил свое видение решения вопроса. Процитирую его здесь почти полностью: «Так называемая Бессарабская митрополия, возглавляемая беглым священником Русской Православной Церкви Петром Пэдурару и пестуемая и лоббируемая унионистами из ХДНП, к церкви и религии вообще не имеет никакого отношения. Это один из проектов румынских националистов, получивший, в нарушение всех церковных канонов и принципа раздельного сосуществования религиозных и светских институтов поддержку сначала Евросоюза, а потом и властей Молдовы, созданный для осуществления духовной и культурной экспансии на территории Молдовы, Приднестровья и молдавских Южной Бессарабии и Северной Буковины, входящих в настоящее время в состав Украины, то есть тех территорий, которые румынские националисты мечтают включить в «великую Румынию».

С другой стороны, противодействие, хотя и довольно вялое, которое оказывает РПЦ экспансионистским действиям Румынской патриархии, несмотря на его полнейшую обоснованность с канонической точки зрения, тем не менее, делает ареной многолетней и нескончаемой борьбы молдавский народ, во всяком случае, сферу его духовной жизни, имеющую немаловажное значение для единства и целостности нации. И эту борьбу, я считаю, надо немедленно прекратить. В противном случае церковный раскол может стать последним ударом по единству молдавской нации и прекратить ее и без того шаткое существование. А для этого Молдавская Православная Церковь, по сути, уже автономная, должна стать истинно национальной молдавской церковью, получить самостоятельность и полное самоуправление, то есть добиться статуса автокефальной церкви, как в свое время, в конце 19-го века, этого добилась румынская церковь.

Причем сделать это нужно, я подчеркиваю, сугубо в рамках церковных канонов, а именно обратиться с прошениями, подкрепленными соответствующей мотивацией и аргументацией, к московскому и константинопольскому патриархам, а параллельно сделать заявления в Европейский суд по правам человека и другие международные инстанции по поводу грубого попрания и нарушения своих прав, осуществляемых Румынской патриархией с подачи и при поддержке властей Румынии и Молдовы. Поскольку Румынская патриархия в своих притязаниях оперирует решениями светских инстанций, которые, как уже было отмечено, вмешались в данном случае не в свою сферу, то в качестве ответной меры необходимо использовать и светский способ воздействия. Независимая и самостоятельная Молдавская Православная Церковь, если таковая состоится, сможет стать мощным консолидирующим институтом для молдавской нации, который защитит духовную сферу нашего народа от притязаний как Румынии, так и России. Кстати, и о распространении своего духовного влияния на исконно молдавские земли Южной Бессарабии и Северной Буковины, на которые претендует Румынский патриархат, тогда можно будет подумать. Опять-таки исключительно в рамках церковных канонов».

Реакция на это интервью последовала уже на следующий день. Появились комментарии на ленте все того же агентства Regnum. Первым отреагировал представитель организации «Союз православных граждан» в Молдове и Приднестровье, а по совместительству эксперт Приднестровского филиала Совета по национальной стратегии России, член Евразийского союза молодежи, активист «Прорыва» и прочая, и прочая Владимир Букарский. Он, как и положено представителю организации, занимающейся защитой интересов РПЦ (без ее, правда, участия и официальной поддержки) в православных странах постсоветского пространства, заявил о том, что создание автокефальной Православной Церкви Молдовы приведет к новому расколу, забыв, видимо, о том, что раскол уже существует далеко не первый год. Я же созданием автокефалии как раз предлагаю его прекратить. По мнению Букарского (кстати, г-н Букарский, было бы неплохо, если бы при использовании 72 наших материалов в своих текстах вы давали ссылку на Moldovatoday.net), «сегодня в православном мире идет тенденция к объединению церквей, а не к их расколу и дроблению». Как именно «идет» эта тенденция, мы имели возможность наблюдать не далее как позавчера, когда румынские иерархи выгнали представителя болгарской церкви с его же территории. Да и сам Букарский тут же вспоминает Украину, где на данный момент существуют одновременно аж 3 православные церкви, категорически не признающие друг друга. Я ни в коем случае не утверждаю, что эта ситуация нормальна, но я предпочитаю исходить из имеющихся реалий, более того, сосредоточиться на интересах собственно Молдовы, которые, да простят меня братья православные всех стран, для меня куда выше и актуальней, чем декларативное единство православного мира, а в интересах Молдовы — иметь собственную самостоятельную православную церковь, что, кстати, вполне соответствовало бы каноническому государственнотерриториальному принципу деления, по которому большинство православных церквей, включая румынскую, эту самую автокефалию, каждая в свой черед, и получили. А бонус Православной Церкви Молдовы заключается в том, что она уже имеет статус автономии в составе РПЦ, о котором упоминает и Букарский, и я в своем интервью, поэтому процесс превращения автономии в автокефалию представляется вполне закономерным и естественным. Как и то, что упомянутая представителем «Союза православных граждан» Тираспольско-Дубоссарская епархия останется в лоне Русской Православной Церкви, следуя за Приднестровьем, стремящемся в Россию.

В отличие от «Союза православных граждан», а также обозревателя приложения «НГ-Религии» к «Независимой газете» Павла Круга, который, выражая «понимание молдавскому историку», тоже пугает «новыми расколами», представители РПЦ, сначала Молдавской митрополии, а потом и Отдела внешних церковных связей Московского патриархата, с присущей им сдержанностью и недомолвками, отреагировали, тем не менее, на идею автокефалии молдавской церкви куда более спокойно и здраво. И одно это говорит о том, что сия идея для них, как минимум, не нова. Несмотря на то, что «вопрос об автокефалии Молдавской православной церкви пока (выделено мной — О.С.) не стоит», как сообщили в ОВЦС Моспата, и на то, что, как заявили в Молдавской митрополии, «о возможности приобретения Молдавской православной церковью (МПЦ) статуса автокефальной церкви можно говорить лишь с очень небольшой долей вероятности», тот же источник в митрополии отмечает, что «к идее автокефалии МПЦ склоняется сам президент Молдовы Владимир Воронин». А по нашим данным, основанным на неоднократных беседах на эту тему с представителями Молдавской митрополии, к этой идее склоняется и сам митрополит Владимир, и его окружение. Да и в Московском патриархате, уставшем от бесконечной и бесперспективной борьбы с Румынским патриархатом и раскольническими украинскими церквями, перспективу автокефалии молдавской церкви не только не отвергают, но даже склонны видеть в ней один из способов нейтрализации неканонической «Бессарабской митрополии» — отпадает один из основных аргументов унионистов об одиозном русском имперском присутствии, да и легче оказывать поддержку независимой молдавской церкви, не неся при этом никакой личной ответственности за любые возможные последствия, чего так не любят иерархи РПЦ. К слову, объединение Православной Церкви Молдовы и «Бессарабской митрополии», о возможности которого, в случае отмены всех неканонических решений «митрополии Бессарабии», заявил епископ Бельцкий и Фэлештский Маркел, станет действительно возможным лишь в независимой молдавской церкви, в силу, как вышеуказанных причин, так и того, что шансы на оказание властями Молдовы реальной поддержки молдавской церкви появятся только тогда, когда она станет собственно молдавской.

Позиция Оазу Наптоя, также опубликованная на ленте упомянутого информагентства, как по вопросу межцерковного противостояния в целом, так и автокефалии молдавской церкви в частности, признаться, вызвала у меня некоторое недоумение. И дело даже не в атеистических взглядах бывшего социал-демократа, которыми он руководствуется также и применимо к отношениям государства и церкви, когда говорит о «четком размежевании между проблемами церковными и светскими»: первое — его личное дело, а второе — было бы правильным и приветствовалось при кардинально иных условиях. На данный же момент «дела церковные» настолько переплетены и увязаны с «политической компонентой» (и ответственность за это всецело лежит на члене ЕС Румынии, которая создала и навязала Молдове такую ситуацию), что говорить о соблюдении принципа невмешательства государства в дела церкви в Молдове, я боюсь, можно будет очень нескоро. Меня удивило другое: один из немногих представителей современного молдавского политического бомонда, которого не обвинишь ни в глупости, ни в маразме, ни в неадекватности, ни в каких-либо других умственных и психических отклонениях, предпочел в 101-й раз обвинить власти Молдовы в «неспособности предложить обществу внятный сценарий консолидации государства» (а какой сценарий предлагаете вы, Оазу Георгиевич?) и дождаться «смены поколений». Боюсь, что при нынешней ситуации, когда решение вопроса о дальнейшей судьбе молдавского государства в пользу его исчезновения с политической карты мира исчисляется ближайшими месяцами, смены поколений мы не дождемся — ее просто не произойдет, и следующее поколение жителей Бессарабии сможет называть себя как угодно, но оно уже не будет политической нацией молдаван. И «религиозная компонента» и вопрос о том, «как и сколькими перстами креститься» в данном контексте может оказаться не «десятым делом», а первостепенным. Поэтому вопрос создания автокефальной Православной Церкви Молдовы является именно «ключевым вопросом в контексте проблемы укрепления и консолидации молдавского государства».

В условиях полнейшего отсутствия внятных и вообще каких-либо сценариев консолидации общества и государства, кроме как лечь под Румынию или Россию, при отсутствии национальной идеи и созидательной, объединяющей идеологии, только независимая национальная церковь способна, причем в гораздо большей степени, чем язык, уже подвергшийся кастрации переводом на румынскую латиницу, стать тем единственным на сегодняшний день общим, что может дать основание молдаванам чувствовать и осознавать себя как нацию. В ней надежда и залог будущего развития. Пока же мы имеем лишь раскол, который, если не остановить его сейчас, грозит приобрести характер необратимой катастрофы для молдавской нации и государства.

Председатель ОВЦС, митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, отметив, что действия Румынской патриархии могут спровоцировать обострение между государствами в европейском масштабе, высказал, по сути, прямую и вполне адекватную румынским действиям угрозу. «Румынский Патриархат, учреждая неканоническим образом церковные структуры на территории других поместных Церквей, тем самым пригласил другие Церкви делать то же самое в отношении его собственной территории», — заявил он. А учитывая, что в отличие от Молдовы, православная церковь в России пользуется реальной поддержкой государства, сомневаться в том, что ответные действия последуют, полагаю, не приходится. В этой связи, последние встречи российского президента Путина с высшими иерархами РПЦ, произошедшие как раз накануне русско-румынских межцерковных переговоров в Болгарии, я думаю, неслучайны. Какими последствиями и в каких масштабах эти ответные действия отразятся на Молдове сейчас можно только гадать, но одно можно сказать с уверенностью — ничем хорошим для нас это не обернется.

В заключение хотелось бы лишний раз напомнить сторонникам «Бессарабской митрополии», как активным, так и пассивным, вроде г-на Нантоя, что со времен первой румынской оккупации Бессарабии в 1918 году, попытки румынской церкви переподчинить себе Кишиневскую митрополию, сопровождавшиеся при этом насильственной румынизацией, встретили ожесточенное сопротивление молдавского духовенства, включая высший клир, и паствы, которое проявлялось и в стихийных крестьянских восстаниях, и в организационных формах. Сопротивление это носило ярко выраженный антирумынский, а после повторной оккупации в 1941 году, также и антифашистский характер. В то время как вхождение под юрисдикцию Русской Православной Церкви в 1813 году было ознаменовано освобождением из под османского ига и именно таким образом воспринималось населением Бессарабии. После чего началось возрождение и организационное оформление молдавского православия, эволюционировавшего до автономной Православной Церкви Молдовы, которую мы и имеем на сегодняшний день. Теперь же, как нам видится, она стала достаточно взрослой, чтобы выйти из под материнской опеки РПЦ и продолжить самостоятельное развитие.

 

Александр Зданкевич

Своя церковь на своей земле

Наши соседи за Прутом всегда были склонны к архаике. Что ни говори, а весь наш регион в какой-то мере живет прошлым, это касается практически всего — инфраструктуры, общественных институтов, культуры восприятия политики. Речь идёт даже не о том, что мы технически отстаём от расположенных совсем недалеко западноевропейских стран — в этом как раз нет ничего зазорного. Просто при нынешнем уровне политической культуры у нас нет никаких шансов это отставание преодолеть. При всём нашем желании воспринимать различные актуальные и прогрессивные фишки, наше сознание продолжает оставаться глухо архаизированным, тянущимся в древнюю тьму.

Румыны в этом плане, несмотря на все разговоры о «европейскости», куда упорнее молдаван. Мы-то всё же попроще будем. Среднестатистический румын отличается от молдаванина главным образом тем, что у него вместе с исподним наружу отовсюду высовываются имперские амбиции — тоже, между прочим, типично архаический пережиток совсем не европейского фасона. Сознание имперских румын почему-то до сих пор оперирует категориями кондового феодализма.

Некоторое время назад Румынская православная церковь объявила нам феодальную церковную войну. Напомню, что бухарестская патриархия заявила о своем намерении открыть три новых епархии на канонической территории Русской православной церкви — Молдовы и Приднестровья. Московская патриархия, само собой, затеяла протест, конфликт получил широкую огласку, в одно время даже вроде как пошли слухи о том, что румыны вроде как собрались на попятный, но в результате сейчас стороны вновь оказались на изначальных позициях: румыны заявляют, русские протестуют. И всё. На самом деле, при других обстоятельствах мы могли бы гордиться этим. Молдова вот-вот станет ареной настоящей войны за веру, и горе тому, кто посмеет ляпнуть, что такие войны — пережиток прошлого. Румыния и в наши дни действует по правилам колонизации времен Великих географических открытий — вместе с конкистадором должен обязательно идти священник. Не хватает только торговца огненной водой, но это решаемо.

Следующим логичным шагом, по идее, должен стать достойный ответ с другой стороны. К примеру, Московская патриархия, чьи доходы в последнее время превышают все мыслимые пределы, постепенно приближаясь к немыслимым, просто обязана объявить об открытии ряда новых приходов уже на территории непризнанной «Бессарабской митрополии». И далее по нарастающей — иерархи будут ссориться, а мы наблюдать.

С точки зрения политической практики, появление на каких-то территориях православных епархий той или иной ориентации, на самом деле не имеет определяющего значения. Уровень духовного развития того мира, который традиционно принято называть «христианским», сегодня является настолько низким, что ни о какой «битве за умы» говорить просто не приходится. Религиозные экспансии ушли в прошлое. Масштабное распространение ислама по земному шару обусловлено почти исключительно миграцией огромного числа мусульман. Христианство, к сожалению, не может похвастаться такой многочисленной паствой, и завоёвывать в массовом порядке новых приверженцев оно тоже давно разучилось. Вспомним дикую активность польских католических священников, которые после крушения Советского Союза в массовом порядке хлынули в Россию и на Украину, надеясь заполнить «духовный вакуум»? Но вакуум так и остался вакуумом, и росту авторитета Ватикана деятельность польских миссионеров ни в коей мере не способствовала.

Новые румынские епархии в Молдове вряд ли будут помогать реальному обращению прихожан в «румынскую» веру. Сомневаюсь, что они смогут достойно выступить и в качестве пятой колонны Бухареста. Прежде всего, это будет политический маркер, знак для посвящённых, что-то сродни табличке с надписью «это наша земля». Такие же знаки, возможно, только со своим автографом, станет оставлять в Молдове и Русская православная церковь, если её иерархи также решатся на открытие новых приходов. А для нас это станет наглядной иллюстрацией того, как две силы, представляющие два иностранных государства, сражаются за молдавскую землю с полной уверенностью в том, что она им принадлежит всецело и безраздельно.

Я не верю в церковные войны. Я, к великому, и, уверяю вас, абсолютно искреннему сожалению готов признать, что не верю также и в возможности церкви оказывать влияние на большое количество людских душ. Но в возможность церкви быть политическим маркером, указывающим на то, кому принадлежит земля, на которой она стоит, я верю. И поэтому полностью разделяю идею о создании новой автокефальной Молдавской церкви. Быть может, это будет первый шаг к тому, чтобы показать как самим себе, так и миру, кто живёт и будет жить на этой земле. Ведь в истории нередко встречались примеры, когда создание новой церкви автоматически влекло за собой создание нового государства. Возможно, нигде на территории нынешнего христианского мира такое невозможно. Но ведь недаром наше время отличается от общемирового!

 

Степан Мунтяну

Выборы патриарха Румынии: Между «умеренным» и радикальным шовинизмом

Смерть румынского патриарха, несмотря на весьма преклонный возраст главы Румынской церкви (почти 93 года), стала полной неожиданностью, как для Румынии, так и для Молдовы. Еще с 60-х гг. прошлого века, и, конечно, начиная с 1986 года, то есть с момента избрания и последующей интронизации 5-го патриарха Румынии, этот человек играл далеко не последнюю роль в политической жизни региона. Смерть иерарха подняла множество важных вопросов, от правильного ответа на которых зависит будущее традиционного православия в Молдове. Уход лидера такого масштаба неизбежно ведет или к радикальным изменениям, или к дальнейшему и стремительному углублению устоявшейся линии. 10 сентября святейший синод Румынской православной церкви изберет нового патриарха. Судя по всему, в данном конкретном случае есть все основания полагать, что власть в Румынском патриархате теперь полностью и безоговорочно окажется в руках сторонников Бэсеску и даже более радикальных националистических сил.

Немного о личности покойного патриарха и политической линии Румынского патриархата за последние полтора десятка лет. Карьера Феоктиста — блестящий пример для подражания любому семинаристу: от монашеского пострига в 1935 году до принятия патриаршего престола прошло более полувека богословских и церковнокарьерных достижений. Прирожденный дипломат, чей авторитет нисколько не пострадал после казни Чауiпеску, с которым у покойного патриарха были отличные взаимовыгодные отношения. Обвинения в поддержке коммунистического режима периодически звучали вплоть до смерти предстоятеля, однако факт остается фактом: никаких последствий инсинуации не имели никогда, даже в период угара борьбы с румынскими коммунистами начала 90-х. Более того, всплывшие было документы, подтверждающие активное участие юного Тодора Арапашу в фашистских организациях Румынии еще в конце 30-х — начале 40-х гг, были быстро опровергнуты. Видимо, причина сверхъестественной способности Феоктиста решать проблемы собственного политического имиджа была не только в априори сакральном отношении верующих румын к патриаршему чину, но и в безусловном таланте прирожденного светского политика. Свой дар патриарх не раз демонстрировал, в том числе, будучи в составе Великого национального собрания Румынии. Однако мы должны помнить одно: свой политический талант патриарх Феоктист эксплуатировал всегда только в пользу Румынии и ее имперских замашек.

На вполне законный вопрос «Зачем Румынскому патриархату Бессарабская митрополия?» ответ всегда был очевиден. Захват приходов напрямую связан с локальным геополитическим проектом румынских шовинистических правящих кругов, порядочную часть из которых традиционно (еще с начала XX века) составляет костяк святейшего синода Румынии. Другой вопрос заключается в том, какое место занимал покойный патриарх в этой системе, так как от этого зависит понимание того, что нам ждать от следующего первоначальника румынской церкви. Нет никаких сомнений, что Феоктист всегда являлся принципиальным сторонником «великой Румынии». Напомним, что с 1977 года Феоктист занимал чин архиепископа Ясс ко го, митрополита Молдовы и Сучавы, что по традиции является последним чином перед патриаршим. Еще в те далекие советские времена, по нашим данным, активная деятельность новоположенного иерарха заинтересовала сотрудников Кишиневского отдела КГБ. Проблема заключалась в том, что на территории подведомственного ему Нямецкого монастыря были открыты специальные курсы для сотрудников митрополии, на которых епархиальным чиновникам преподавалась История Церкви Молдовы как неотъемлемой части румынской. Скандал, как было принято в те времена, тихо замяли и сочли, что никаких особых последствий он не вызовет — в те времена никому и в голову не могло прийти, что административно-церковное деление может быть частью чего-то большего, чем «ссоры между попами за приходы». Однако курсы и издательскую деятельность на территории монастыря существенно ограничили. Это прецедент, о котором хорошо помнят в высших церковных кругах и Кишинева, и Бухареста.

В последующие годы, особенно после развала «восточного блока» и гибели Чаушеску, сложилась тенденция, при которой все 5 автономных митрополичьих округов были возглавлены наиболее радикальными имперцами. Широкая финансовая поддержка из-за рубежа, особенно из входящих в состав Румынской православной церкви Французского и Венгерского епископатов, при Феоктисте достигла того уровня, при котором церковь в Румынии на сегодняшний день не только занимает важнейшее социальное место, но и диктует свою непреклонную политическую волю. База, как экономическая, так и политическая, позволяет активно вмешиваться в международную политику, причем зачастую наравне или даже автономно от светских структур. Уровень вовлеченности патриарха и его окружения был настолько велик, что анализировать его отношения с Бэсеску практически не представляется возможным в связи с сильнейшим информационным барьером. Тем не менее, говорить о национал-шовинисти-ческой румынской элите как о едином монолите не приходится, поскольку патриарх, будучи румынским националистом, был, прежде всего, православным христианином, придерживался вполне определенного принципа — «бороться за Бессарабию необходимо, но без ущерба вселенской Православной церкви». Этого никогда не понимали и не хотели принимать бухарестские националы вроде бесноватого Вадима Тодора. Румынский церковный национализм во времена Феоктиста представлял собой так сказать «смягченную» модель румынского имперского шовинизма. Этому в большой степени способствовали и экуменистические взгляды покойного, подразумевающие обязательное сотрудничество с лидирующей в московском патриархате партии митрополита Кирилла в деле диалога с Римом. Не секрет, что прямой захват молдавских приходов инициировался именно светскими структурами. Выбирая между двумя врагами, с кем вы бы стали вести переговоры: с трезвым или буйным противником?.. Параллель очевидна. Тем более, если речь идет о таком государстве как Румыния, где кандидатов на патриаршее место вполне официально проверяет «Секуритате» (!).

Смерть Феоктиста перечеркнула всю паритетность положения. Местоблюстителем патриаршего престола стал, по канонической традиции, старейший из иерархов — архиепископ Ясский, митрополит Молдавский и Буковинский Даниил. Также этот человек известен как лидер партии церковных «реформистов». Противником Даниила станет Клужский митрополит Варфоломей — глава «консерваторов». В любом случае, Румынскую церковь возглавит националист. Однако ясно уже сейчас, что в случае прихода к власти реформистов, отношения молдавских и румынских иерархов крайне осложнятся, так как Даниил известен своими радикальными высказываниями против независимости как Республики Молдова, так и Молдавской Церкви. Консервативное крыло рассчитывает в случае прихода их кандидата к власти продолжить медленную и, как мы видим, действенную политику переговоров с Московским патриархатом. Однако, судя по высказываниям в румынских (и не только) СМИ, Бэсеску и его команда поддерживают именно реформистов как наиболее отвечающих политическим устремлениям румынского лидера. III Межхристианская экуменическая ассамблея под названием «Свет Христов просвещает всех. Надежда на обновление и единство в Европе» подтверждает эту версию — представляют румынскую церковь только сторонники Даниила.

Негативные процессы, о которых писала пресса Молдовы, выражавшиеся в захвате молдавских приходов румынским патриархатом, возможно, скоро покажутся «золотым веком» в молдавско-румынских отношениях. В этом контексте, выборы патриарха Румынии и их результаты могут стать одним из важнейших политических событий года и для Молдовы.

9.2007

 

Степан Мунтяну

«Вера» Владимира Воронина

В одном из своих апрельских интервью президент, отвечая на вопрос журналиста о своей религиозной жизни, сказал, что вопросы религии для него несут этический и культурный характер. Являясь старым и «убежденным» членом Коммунистической партии, он, тем не менее, много и охотно говорит о важной роли Православия в истории и повседневности Молдовы, о морально-нравственной роли церкви, о необходимости поддержки церковноадминистративных структур Русской Православной Церкви в нашей стране. Однако, все разговоры о традиции, вероисповедании, духовности и нравственноэтической роли церкви в нашей стране натыкаются на глухую стену под названием «власть». Нынешний режим, касаясь вопросов традиционной религии, основывался только лишь на популистских мотивах — и это известно каждому. Но и такое отношение уже в прошлом: 11 мая 2007 года было положено начало новому этапу взаимоотношений церкви и власти в Молдове. Этот этап, иначе как войной не назовешь.

Историческому «Закону о религиозных культах» предшествовала долгая история проблемного и неоднозначного диалога властей с православной церковью. Мы неоднократно освещали события, связанные с наступлением врагов молдавского православия на нашу церковь. Так называемая «Бессарабская митрополия» активно и не без неофициальной поддержки из Кишинева захватывала молдавские приходы, не считаясь ни с чем. Власти на словах не вмешивались в борьбу сторонников сохранения традиционной веры и еретиков в лице румынских иерархов, ограничиваясь редкими замечаниями в адрес Бухареста, откуда и направлялся удар. Было очевидно, что долгое время президент Воронин и правительство, если не лояльно, то попустительски относились к далеким от них проблемам верующих, которые, замечу, составляют в нашей стране традиционно более 96 процентов. Теперь мы с уверенностью можем назвать время до 11 мая 2007 года буквально «благословенным» для православия в Молдове. Власти сделали свой выбор, который пал на сторону противников Молдавской митрополии.

Около 20 священников Митрополии Молдовы потребовали от президента Владимира Воронина не подписывать принятый Парламентом 11 мая «Закон о религиозных культах». Во вторник утром они пришли к резиденции президента, чтобы передать послание главе государства. «Закон преследует единственную цель — уничтожить православие в Молдове. Если в других странах строго регламентируется деятельность религиозных сект, то у нас, в соответствии с принятым законом, разрешается действовать всем», — говорится в послании.

Во всей Европе православное духовенство является наименее политически активной частью населения, однако, в нашей стране священство и монашество вынуждено быть частью грязных политических интриг. Уже одно то, что церковные отцы передают президенту некие послания, говорит о неприятной тенденции: законотворческие провокации с последующим вовлечением церкви в государственные дела никогда в истории не приводили к полезным итогам для власти. Нельзя забывать, что население Молдовы скорее доверится священнику, чем представителю закона. Выход 20 священников — знак для миллионов.

Чем же страшен принятый Парламентом и пока не утвержденный президентом «Закон о религиозных культах»? Данный законопроект «заменяет разрешительную регистрацию культов сугубо объявительной». Согласно ему, не только любой житель Молдовы, но и иностранцы вправе объявить себя последователем любого культа (абсолютно любого) — существующего или им придуманного — и, на основании этого, автоматически зарегистрироваться, предоставив подписи всего ста человек. Основываясь на принятом законе, любой приход, монастырь или другая системная структура (духовные учебные заведения, издательства, типографии и т. д.) имеет право, без объявления каких-либо причин, перейти в другой культ или основать свой новый. Как заявил неназванный источник в секретариате митрополита, «закон не делает никакого различия между традиционной религией молдавского народа и любыми другими вероисповеданиями, которые за последние годы появились во множестве в Молдавии при финансовой поддержке иностранных источников».

Для справки: ни в одном государстве Евросоюза подобного законопроекта, регламентирующего религиозную жизнь страны, не существует. Даже в сверхлиберальных Нидерландах и Швейцарии подобное невозможно даже вынести на рассмотрение. Охранительный иммунитет против засилий сект и оккультных организаций, опасных как для жизни и здоровья людей, так и для общественного и государственного порядка, является естественным и для крайне «свободных» во всех смыслах стран. На данный момент уже известно, кто является разработчиком данного законопроекта — основные положения были разработаны в Институте Религий в Вашингтоне (США). Совпадение не выглядит странным в свете недавней публикации «Religion» одного из профессоров ИР, в которой он прямо заявил, что его учреждение готовится к проведению большого научного эксперимента в одной из стран Восточной Европы. Именно по предложению ИР, закон представляет любому жителю страны право принадлежать одновременно к двум и более культам. Естественным образом, это последнее положение закона исключает любую возможность для церкви противостоять еретическим и раскольническим движениям, которые будут уже под защитой закона беспрепятственно внедряться и свободно действовать внутри и от имени церкви. О катастрофических последствиях закона «О культах» аналитики говорят уже сейчас: после удавшегося воссоединения Русской Православной Церкви с ее Русской Православной Церковью Зарубежом давление международных сект на Молдову усилится. Это вызвано общим настроем основных мировых сект, прежде всего Свидетелей Иеговы, под патронажем которых действует и сам вашингтонский Институт Религий. Как известно, у вышеупомянутой секты очень высокое влияние в Госдепе США и три официальных лоббиста в Сенате. Дверь для всевозможных сект, после принятия закона президентом, будет не просто открыта, а скорее распахнута.

Отдельный, не сравнимый со всеми предыдущими достижениями, бонус получили представители так называемой «Бессарабской митрополии». Торжествовать победу в Бухаресте пока не торопятся, однако это связано лишь с нынешним политическим кризисом в Румынии. При всех глобальных амбициях, президенту Бэсеску в ближайшее время будет не до «возвращения Бессарабии» — импичмент перечеркнул основные стратегические планы румынских имперцев. Но можно не сомневаться, что плодами молдавского законотворчества Бухарест еще воспользуется.

Почему же власти Молдовы так легко пустились в столь одиозную авантюру, объяснить достаточно просто. Сближение с финансовыми структурами Евросоюза требует и соблюдения неукоснительного принципа «либерального» общества: отказывать в правах возможно лишь традиционным религиозным конфессиям, идеология большинства которых противоречат положениям так называемого «свободного общества». Подобный законопроект разрабатывается для еще одного православного государства — Украины. Столкновения традиционных структур с либеральными ведут к роковым социальным и политическим последствиям. Это обстоятельство нисколько не волнует президента: видимо, инициированный им и его командой религиозный конфликт придется «расхлебывать» наследнику. Для него важны лишь сиюминутные материальные выгоды, получаемые за преданность идеям европейской свободы и демократии.

5.2007

 

Степан Мунтяну

Поле битвы — Унгены

Война между официальной Молдавской и незаконно учрежденной так называемой «Бессарабской» митрополией входит в стадию прямых столкновений. Уже не таясь, различные политические силы Молдовы открыто высказываются в пользу той или иной стороны. Так, на днях пропрезидентская «Независимая Молдова» выдала статью, в которой прозвучали слова недовольства по поводу церковной смуты и были позитивно оценены действия официального церковного руководства — митрополита Владимира и епископа унгенского Петра (Мустяцэ). Это прямо говорит о невозможности более замалчивать ситуацию с молдавскими приходами. Даже коррумпированная верхушка нашего государства понимает всю опасность усиления румынского влияния в церковной структуре и возможные последствия этого негативного процесса.

О положении, создавшемся вокруг молдавских приходов, много написано во всевозможных периодических изданиях нашей страны. Отношение к проблеме, поддержка молдавской или румынской сторон, как ни что иное, может много рассказать о политической ориентации разных политических обозревателей. Так, Flux, нисколько не стесняясь в выражениях, описывает события в Унгенской епархии так, что у читателя может создаться впечатление о возможной кровожадности и абсолютной аморальности православного духовенства, верного Молдавской митрополии и подчиняющегося Священному Синоду: «нападавшие сначала избили попытавшегося им помешать церковного сторожа, защемив ему при этом руку воротами. Жене священника, вышедшей на крик сторожа, епископ Петр нанес несколько ударов кулаком, после чего ударил по голове епископским посохом женщину, продававшую свечи у входа в церковь.» Кажется, что речь идет не о служителях Церкви, а о, по меньшей мере, уголовниках. Редакция этого одиозного журнала уже не раз подавала своим читателям информацию в таком искаженном виде.

С событиями, представленными нам в таком виде, мы знакомы по радио и телевизионным новостям. Речь идет о громких скандалах в Унгенах, где местное духовенство отказывается принимать своего непосредственного начальника епископа Петра (Мустяцэ) и подало заявление о переходе в так называемую «Бессарабскую митрополию». Главный зачинщик бунта Иоан Порческу (протоиерей унгенского кафедрального собора Св. Александра Невского), его подельники — настоятели церкви села Дануцены Владимир Ешану и каларашской церкви Святой Троицы Иоан Муту полностью контролировали в Унгенском районе не только всю духовную жизнь, но принимали активное участие и в коммерческой деятельности, о чем свидетельствуют как публикации в местной прессе на эту тему, так и рассказы местных жителей. Появление в Унгене нового епископа, бывшего духовника монастыря в селе Хынку, тем более известного своей порядочностью и принципиальностью, не могло не встревожить этих «волков в овечьей шкуре». Воспользовавшись политической напряженностью вокруг молдавских приходов, унгенские священники попытались придать своему протесту религиозно-политический характер. Это им удалось сделать, если принять во внимание громкие крикливые статьи во всевозможных прорумынских изданиях нашей страны.

Основными действующими фигурами скандала в Унгенах с момента появления сообщений о нем в средствах массовой информации стали не местные священники-оппозиционеры или борющийся с ними епископ, а политические партии, заявившие о поддержке разных сторон конфликта. ХДНП со своим неизменным руководителем Юрие Рошкой с самого начала заявила о праве духовенства Молдовы самим решать: оставаться ли в составе Молдавской митрополии или перейти в подчинение к так называемой Бессарабской. В предыдущей статье, посвященной этому вопросу, уже упоминалось о том, что перед самым приездом в Унгены епископа Петра всех трех священников-оппозиционеров посетил некий таинственный представитель ХДНП. Теперь мы можем точно назвать вам имя члена партии Рошку, который отвечает за развитие скандала и соответственно координирует действия и заявления священников с кишиневской штаб-квартирой националов и их хозяевами из Бухареста. Это депутат Парламента от ХДНП господин Штефан Секэряну.

Фамилия Секэряну очень давно и хорошо известна как в высших эшелонах власти Молдовы, так и тем, кто наблюдает за всеми политическими баталиями, вызванными инициативами ХДНП. Являясь вице-председателем этой партии, Штефан Секэряну занимает и должность представителя Республики Молдова в ПА ОБСЕ. Несмотря на парламентский скандал, имевший место быть в апреле этого года, когда с Рошку и Секэряну была снята депутатская неприкосновенность за публичное надругательство над российским флагом, тем не менее, именно последний является одним из наиболее активных и часто упоминаемых политиков нашей страны. Так, под его прямым руководством осуществляется судебный запрос, касающийся похищения депутата Влада Кубрякова. В нем депутат требует расследовать возможную причастность к этому случаю правительственной газеты «Независимая Молдова» и издания «Тинеретул Молдовей». По сообщениям ряда источников, именно Секэряну возглавит в новом парламенте Комиссию по правам человека и национальным меньшинствам, несмотря на то, что в 1994 году призывал отправить «русских за Днестр, а евреев в Днестр». Именно этот человек и является идейным вдохновителем и основным спонсором унгенского конфликта. Все заявления ХДНП о том, что у молдавского духовенства есть право на выбор, выглядят, мягко говоря, не совсем откровенно на фоне неустанного давления нацистов из этой партии и их румынских господ на Молдавскую митрополию. Пытаясь использовать в своих политических аферах веру простых молдаван, Рошку и Секэряну надеются на скорейшую румынизацию национального самосознания нашего народа.

Роль и цель ХДНП в унгенской истории легко объяснима. Выступая проводниками и инструментами румынской национал-имперской внешней доктрины, Рошку и его верный соратник Секэряну, используя финансовую и политическую поддержку Бухареста, стремятся дестабилизировать ситуацию в Молдове. Выгода партии националов от этого весьма велика — голоса избирателей, доведенных до отчаяния деструктивной политикой Воронина и его команды. Ухудшение общей ситуации в стране играет на руку прорумынским силам, в том числе и скандальные поступки духовенства. В будущем следует ожидать ряд подобных акций, проведенных с подачи ХДНП, в разных регионах Республики Молдова.

Цинизм и беспринципность представителя ХДНП такова, что именно с его подачи в ряде средств массовой информации епископа православной церкви обвинили в том, что он нанес побои женщине и сознательно повалил алтарь. Только Секэряну, известный своими скандальными выходками, мог очернить одного из высших иерархов Молдавской митрополии заявлениями о склонности к воровству и даже гомосексуальных наклонностях последнего. Как нам стало известно, Штефан Секэряну прибыл в Унгены уже на следующий день после отказа местных священников признать нового епископа, что подтверждает версию об изначальной осведомленности как депутата Парламента, так и его непосредственного начальства в Кишиневе и Бухаресте. И нисколько не остановило ни Секэряну, ни его протеже из числа унгенского духовенство то обстоятельство, что 29 октября — в день начала этой возмутительной политической акции — в Унгенах проходил крестный ход в честь прибытия в Молдову ковчега с частицами мощей св. Николая Угодника. И именно перед ними и закрыли церковные двери «иуды из Унген», забыв о своей изначальной духовной обязанности — быть молдавскими православными священниками.

12.2006

 

Степан Мунтяну

Иуды из Унген

В предыдущих номерах нашего журнала мы не раз касались животрепещущей проблемы перехода молдавских православных приходов в так называемую Бессарабскую митрополию, подчиняющуюся Румынской патриархии. Мы не раз указывали, что проблема эта далека от каких-либо внутрицерковных перипетий, а является частью жесткой политической борьбы, в которой целью является власть над молдавской церковью. Известно, какое важное место занимает церковь в нашей стране, и потому борьба за административную власть над приходами практически равносильна борьбе за умы и влияние на прихожан — обычных граждан Молдовы.

Существуют две основные политические группировки внутри церковной среды. Первая — прорусская. Молдавская митрополия издавна подчинялась русскому патриарху; это традиционная, сложившаяся в течение 200 лет система, при которой активно и самобытно развивалась наша национальная православная культура безо всякого давления и нажима извне. Целью этой группировки является сохранение привычного и стабильного уклада молдавской церковной жизни. Вторая — прорумынская. Поддержку эта партия получает напрямую из Бухареста, а также от влиятельных кишиневских банкиров, связанных с Рошку и ХДНП. Целью этих агентов влияния румынских националистических кругов является скорейшее переподчинение всех без исключения молдавских приходов (в том числе на территории Приднестровья) Румынской патриархии для обеспечения успешного выполнения геополитического плана румынского руководства — захвата Республики Молдова. С этой целью более 10 лет назад была создана незаконная и неканоническая «Бессарабская митрополия».

В любом случае, как бы мы не относились к откровенно пророссийской направленности группировки, возглавляемой митрополитом Молдавским Кириллом, тем не менее, не можем не признать, что объективно именно она отражает желания и чаяния молдавских верующих.

Громкий скандал вокруг Свято-Вознесенского Ново-Нямецкого Кицканского монастыря в Приднестровье, где только после прямого вмешательства органов правопорядка был смещен незаконно захвативший власть епископ Доримедонт (Чекан) (оголтелый румынский националист, запрещавший держать в монастырской библиотеке даже небольшие книги на русском языке), наглядно показал, что серьезная борьба только начинается.

Теперь похожий скандал начинает набирать обороты в Унгенском районе. Группа православных священников Унгенского района заявила о своем намерении перейти из Кишиневско-Молдавской митрополии Русской Православной Церкви в «Бессарабскую митрополию» Румынского патриархата. Основной мотив решения священников — несогласие с недавним назначением главой новообразованной Унгенской епархии бывшего викария Кишиневской епархии епископа Ниспоренского Петра (Мустяцэ).

Свое несогласие принять епископа священники данной епархии аргументировали довольно оригинально: якобы, будучи духовником монастыря Хынку, архимандрит Петр широко практиковал практику экзорцизма — изгнания бесов, предсказывал будущее.

Некорректное, с точки зрения церковной субординации, поведение унгенских священников епископ Петр объяснил довольно просто. Дело в том, что данные отцы занимались не столько душеспасительной и богомольной деятельностью, но более всего частным бизнесом. По нашим данным, им принадлежат местные маршрутные такси, бары, пиццерии. Епископ Петр известен среди молдавского духовенства как очень жесткий и принципиальный человек, далеко не лояльно относящийся к посторонним занятиям батюшек. К тому же он является ярым сторонником Московского патриархата и не признает законности «Бессарабской митрополии».

Кроме того, за несколько дней до прибытия нового епископа в Унгенский район, священники, протестующие против нового начальства, имели контакты с местными представителями ХДНП. По этому не вызывает никаких сомнений, что это, спланированная в Кишиневе, скандальная акция. Унгенские священники отказались пропустить митрополита Владимира и епископа Петра в местный храм, где должно было состояться представление народу нового архиерея. В результате церемония представления нового епископа была проведена в другом храме, а большая группа священнослужителей из Унген приняла решение о переходе в Румынский патриархат.

Совершенно очевидно, что священники данной епархии имели связи с некими представителями Бухареста достаточно давно. Речь также может идти о подкупе, как это часто используется в процессе присоединения молдавских приходов к румынской патриархии. Видимо, деньги поступали постоянно и много — об этом говорит весьма успешная бизнес-деятельность унгенского духовенства.

О спланированности акции говорит и то, как отреагировал на просьбу унгенских священников пресс-секретарь «Бессарабской митрополии» священник Иоанн Чунту. Он с готовностью согласился подать на рассмотрение заявление о выходе из молдавской митрополии. «Значительная часть священников уже давно желала этого присоединения, но возникали конфузные ситуации, связанные с церковными канонами», — отметил представитель «Бессарабской митрополии». «Конфузными ситуациями» Иоанн Чунту называет откровенное и циничное попрание церковных канонов и предательство и нарушение целой группой молдавских священников данных ими обетов служения. Иуда ведь тоже «конфузился», когда предавал Христа за 30 сребреников, и «сконфузился» до того, что повесился. Не сходная ли участь ожидает унгенских «священников»?

Как мы видим, политическая борьба за Молдавию и ее независимость идет не только в стенах парламента, на страницах газет и телевизионных экранах. Происходит она и внутри церковных стен, где, казалось бы, должны царить мир и покой. События в Унгенском районе доказывают в очередной раз, что враги свободной Молдовы проникли не только в политическую, экономическую и социальную области, они пытаются подчинить нас и в духовной сфере.

10.2006

 

Степан Мунтяну

Борьба за молдавскую церковь

Общеизвестным является тот факт, что религиозное сознание — самый консервативный и наиболее стабильный элемент жизни любого народа. И особенно об этом есть смысл говорить, когда речь идет о православии. Православная церковь, главенствующая в большинстве стран Восточной и Юго-Восточной Европы, исторически определяла многие моменты жизни наций, населяющих эти регионы. Под знаменами Христа и святых мучеников происходило освобождение православных народов от гнета Османской империи. И это прекрасно известно современным политикам, охотно использующим церковь в своих не всегда чистых замыслах.

Возникновение так называемой «Бессарабской митрополии» в 1994 году и попытка добиться ее признания, начиная с 2002 года, является вполне объяснимым и в какой-то степени естественным явлением, наглядно характеризующим бесстыдство и беспринципность действий шовинистических прорумынских кругов. Уже одно то, что Молдавскую митрополию, возникшую 200 лет назад, попытались использовать в грязных политических махинациях, наглядно показывает, что наступил решающий момент в борьбе молдавского народа за свою культурноисторическую идентичность.

В предыдущих номерах MoldovaToday вы могли наглядно ознакомиться со всей историей вопроса о захвате молдавских приходов Румынской патриархией. Процесс этот, в первую очередь, имеет под собой политическую основу и, по меньшей мере, в десятую — церковно-административную. Румынские националистические круги, немало представленные и в поместной церкви, методично «вырезают» из церковной карты нашей страны храмы и, соответственно, их прихожан.

Вкладывая огромные капиталы в подкупы или запугивание молдавских священников (и даже благочинных), румыны ни сколько не думают о последствиях своей деятельности. Дело в том, что их вводит в заблуждение относительно спокойная позиция Русской Православной Церкви, которая, как ни странно, при всем своем политическом и экономическом доминировании над всеми без исключения православными патриархиями, отнеслась к этим действиям без особого протеста (не считая официального обращения Патриарха Алексия II от 19 августа 2002 года и речи митрополита Кирилла — главы Отдела внешних церковных связей). Любого профессионального политика такое спокойствие привело бы в состояние напряженного ожидания и осторожности, однако заручившиеся поддержкой американских капиталов, румынские светские и церковные националисты не хотят ничего видеть, кроме одного — «сияющей вдали Великой Романии». Этим объясняется попытка решить вопрос, находящийся в рамках церковной юриспруденции, неожиданным для всех обращением в Брюссель — в Европейский суд, то есть разрешить церковно-административную проблему светскими юридическими законами.

По моему мнению, спокойствие русских иерархов может быть объяснено только одним — ситуация развивается под их контролем и полностью соответствует внешнеполитическому курсу Владимира Путина. Напомним, что за последние годы влияние России, казалось, давно уже регрессирующее в сторону полной потери контроля над бывшими владениями, вновь начало проявляться. Между русской церковью и властными структурами наметился взаимовыгодный союз, проявляемый не только во внутренней политике, но и во внешней. В данном случае речь может идти о следующем геополитическом проекте: дальнейший захват молдавских приходов румынской церковью приведет к внутреннему религиозному расколу между сторонниками двух патриархатов. Эго будет способствовать дальнейшему внутринациональному противостоянию, которое и сейчас проявляется в отношениях между русско- и румыноговорящими гражданами Молдовы. Принцип «разделяй и властвуй» давно успешно работает и в Украине и у нас (приднестровская проблема), доставляя Москве немалую и долгоиграющую выгоду.

Прорусские церковные и светские активисты уже сейчас активно получают поддержку из России — это наглядно продемонстрировала ситуация вокруг Свято-Вознесенско-го Ново-Нямецкого Кицканского монастыря в Приднестровье. До последнего времени это крупнейшее образовательное церковное учреждение Молдовы находилось под контролем прорумынского духовенства в лице одиозного националиста епископа Доримедонта (Чекана) и преподавателей, поддерживаемых Бухарестом и ХДНП. Власть их была настолько сильна, что официальный ректор (молдавский митрополит Владимир) не имел даже допуска в семинарию. В стенах древнего монастыря запрещалось говорить по-русски и не допускалась русская православная литература. Однако ситуация полностью изменилась с того момента, как новым ректором был назначен епископ Тираспольский и Дубоссарский Юстиниан — «самый влиятельный приверженец России в Молдове», как говорят в его окружении. Не без силовой помощи приднестровской милиции монастырь был взят под фактический контроль Юстиниана, то есть Московского Патриархата.

Главный итог всей истории: скандал с Ново-Нямецким монастырем показал, насколько обстановка, связанная с церковными делами в Молдове, накалена. Использование силы в решении внутрицерковных проблем заставляет вспомнить Средневековье, во времена которого не раз закованные в латы воины поднимали на копья несогласных с властью священников и монахов. Впечатляет позиция президента Воронина, попытавшегося занять в споре нейтральную позицию, при этом еще более усложнив дело — в Парламенте по церковному вопросу идет внутренняя жестокая борьба между националистами Рошку и альянсом коммунистов с центристами.

Все это способно привести к роковым последствиям, однако игнорируется (вполне возможно, что намеренно) европейским сообществом. Даже католическая церковь, традиционно влиятельная и имеющая твердые позиции в данном регионе, искусственно замалчивает проблему, прямо не высказываясь в поддержку той или иной из противоборствующих сторон. Вот интересный краткий обзор, представленный папской канцелярией по поводу состояния религиозных свобод в Республике Молдова: «Молдавия стала единственной европейской страной, которая наряду с Францией исключила преподавание религии из школьной программы. После победы на выборах в марте 2005 года коммунистической партии, обозреватели отметили, что ситуация с религиозной свободой может осложниться еще сильнее. Парламент твердо поддерживает Молдавскую Православную Церковь, связанную с Московским Патриархатом. С 2002 года в стране действует закон об обязательной регистрации новых религиозных организаций. Согласно этому закону, все религиозные общины должны представить свой утвержденный устав в течение месяца с момента предполагаемой регистрации. Суд страны может отказать в регистрации, если организация планирует проводить политическую деятельность или ее существование угрожает независимости республики, ее суверенитету, целостности или общественному порядку. В настоящий момент зарегистрирована 21 религиозная организация, но множество религиозных движений не могут получить государственную регистрацию. Среди них — мормоны, несколько мусульманских групп и Молдавская Истинная Православная Церковь».

Интересен следующий момент: Румыния — страна, в которой церковь с каждым годом усиливает свое представительство в правящих кругах. Достаточно упомянуть о том, что патриарх Феоктист является членом Законодательного собрания. В России проходят похожие процессы: церковь и власть стремятся к альянсу. Таким образом, церковные и светские власти и в Румынии, и в России являются если не едиными организмами, то хотя бы политическими союзниками, которые добиваются одной цели — благоденствия и процветания своей родины. Молдова же вписывается в эти отношения как своего рода «поле битвы», на котором два вышеуказанных государства оттачивают свои геополитические приемы. Мы не должны забывать, что церковный раскол в Молдове уже не за горами, и это будет очередным показателем неспособности нашего народа существовать суверенно и самостоятельно, так как прямым следствием этих качеств является способность самостоятельно решать внутренние проблемы, не прибегая к помощи извне. Ситуация с молдавскими приходами как раз подходит под данную формулу. Никоим образом нельзя допускать выхода церковных административных единиц из молдавской митрополии, ибо это, в конечном счете, приведет к национальным столкновениям. Ярким примером могут служить события на Западной Украине, где оголтелые униаты силой захватывали православные приходы, избивая и даже убивая христианских священников.

 

Олесь Стан

Новая оккупация Молдовы

Румынизации Молдовы происходит на целом ряде уровней, включающих в себя весьма тщательно продуманное информационное воздействие, денежные вливания и вполне очевидные шаги в политике. В данной публикации речь пойдёт о религиозной экспансии — веками проверенного средства достижения идеологического подавления противника.

В последнее время в нашей стране наблюдаются отдельные тенденции, которые не могут не вызвать беспокойства у любого граждански ориентированного жителя Молдовы. Парадоксальным образом, наряду с постоянными разговорами об угрозе национальной независимости, мы являемся свидетелями процесса, представляющего самую непосредственную опасность для культурного, а в конечном итоге, и политического суверенитета нашей страны. Определённые внешние силы, прельщая обывателя до боли знакомыми разговорами о «европейском выборе» и «интеграции в сообщество цивилизованных государств», преследуют вполне конкретную цель — полностью духовно обезглавить Молдову, отдав её в безраздельную собственность нашего извечного соседа — Румынии. Румынизация Молдовы происходит на целом ряде уровней, включающих в себя весьма тщательно продуманное информационное воздействие, денежные вливания и вполне очевидные шаги в политике. В данной публикации речь пойдёт о религиозной экспансии — веками проверенного средства достижения идеологического подавления противника.

Имперские амбиции — вполне характерная болезнь для стран, играющих заведомо второстепенную роль в политической картине мира. После того, как в начале девяностых на Земле осталась лишь одна сверхдержава, сразу несколько государств, до той поры не имевших ни малейшего политического веса, решили воспользоваться ситуацией для того, чтобы повысить свой статус за счёт подавления соседей. Наглядной иллюстрацией здесь является Польша, в которой чем дальше, тем больше ведётся разговоров о восстановлении территории в границах Речи Посполитой, куда, кстати, входила Украина, Литва и Белоруссия. Не отстают и наши «друзья» в Бухаресте, где в последнее время всё популярнее становится концепция «Великой Румынии», причём это «величие» предполагается достичь, прежде всего, путём подчинения и присоединения Молдовы, которую там редко называют иначе, чем «Бессарабия». Так как на прямую агрессию румынское правительство пока решиться не может, ему приходится использовать иные пути. Одним из таких путей становится захват, подчас насильственный, Румынской православной церковью исконно молдавских приходов, относящихся к Московской патриархии и входящих в состав её Молдавской митрополии.

Тенденция эта далеко не нова. Румынская церковь ещё до появления собственного патриарха (это случилось в 1925 году) многое предпринимала для установления контроля над духовной жизнью православного населения Молдовы. Когда в 1918 г. румынские войска оккупировали территорию тогдашней Бессарабии, Священный Синод в Бухаресте не замедлил объявить о включении Кишинёвской епархии РПЦ в свою юрисдикцию. Все протесты со стороны Русской Православной Церкви были проигнорированы, равно как и просьбы простых верующих. Бухарест поставил на кишинёвскую кафедру архимандрита Гурия, ярого румынского националиста, сторонника присоединения Молдавии к Румынии. Первым деянием новоявленного «владыки» стал запрет на проведение богослужения на церковнославянском языке. Тысячи верующих силой вынудили принять абсолютно чуждые для себя обрядовые нормы. Впрочем, судьба Гурия тоже выглядит весьма показательно — в 1936 году этот великий реформатор был обвинён в присвоении 1,5 миллионов леев Кишинёвского епархиального управления и получил солидный тюремный срок. Когда Молдова вошла в состав СССР, Московская патриархия восстановила свои права на её территории.

Вторая попытка захвата молдавских приходов произошла после начала Второй мировой войны, когда румынские фашисты, которым Гитлер отдал нашу страну в качестве платы за преданность, начали добиваться полного уничтожения коренного православия на захваченных землях. В те годы юрисдикция румынской церкви простиралась до Одессы, оккупационные власти взяли курс на полную румынизацию Молдовы. Помимо нового захвата кишинёвской епархии, Бухарест организовал собственную церковную миссию в Транснистрии — это название использовалось гитлеровцами и их приспешниками для обозначения Приднестровья и Одесской области. В Молдове вновь запретили богослужение на церковнославянском языке, ввели григорианский календарь, многие священнослужители, протестовавшие против нововведений, были арестованы и отправлены в нацистские концлагеря. Румынизация церкви шла рука об руку с фашистской пропагандой и агитацией, новые главы приходов и епархий изо всех сил убеждали население оказывать содействие представителям «нового порядка». Согласно замыслам Бухареста, территория «Великой Румынии» должна была быть заселена исключительно представителями господствующей нации, никаких культурных автономий не предполагалось. И в плане лишения молдаван их национальной идентичности на одном из первых мест стояло тотальное внедрение элементов румынской культуры в православие. Но в 1943 г. ситуация изменилась — после того, как войска союзников-нацистов начали терпеть поражение за поражением, все новые церковные иерархи почли за лучшее сбежать вместе с отступающими немцами. Права Московской патриархии на территории Молдовы были восстановлены.

Сейчас мы с вами можем наблюдать уже третью по счёту попытку захвата румынской церковью молдавских приходов. После того, как социалистическая система начала терпеть крах во всём мире, и в Румынии был свергнут режим Чаушеску, в этой стране сразу же пошли разговоры о возрождении «былого величия», которое, опять же, предполагалось достигнуть за счёт территориальных приобретений, ибо новые власти не смогли добиться кардинального улучшения внутренней экономической ситуации. В годы краха СССР в Молдове дружба с Румынией воспринималась как единственная альтернатива союзу с Советами, и наши друзья не преминули воспользоваться сложившейся ситуацией для распространения своего влияния на как можно большее количество аспектов жизни молодой Молдавской республики. В 1992 году Бухарестская патриархия официально учредила на территории Молдовы так называемую «Бессарабскую митрополию». Её возникновение связано с деятельностью двух бывших иерархов Русской Православной Церкви епископа Бельцского Петра Педурару и протоиерея Петра Бубуруза. Педурару и Бубуруз, первому из которых впоследствии запретили вести богослужение, заявили о своих замыслах выйти из-под юрисдикции Московской патриархии. С того времени Бухарест взял курс на активное вовлечение в раскол всё новых молдавских приходов, и это притом, что существование «Бессарабской митрополии» вызывает не только активное неприятие у коренного населения, но и недоумение мирового сообщества. В 1995 году эксперт Парламентской Ассамблеи Совета Европы лорд Финсберг в своём докладе отметил незаконный характер открытия румынской епархии на территории Молдовы. Впрочем, не так давно брюссельские чиновники сменили позицию — после того, как Румыния активизировала свои усилия по вступлению в Евросоюз, несмотря на то, что её представителей там редко пускают дальше лакейской, Брюссель счёл нужным номинально признать притязания церкви Бухареста. С этого момента захват церквей принял новый размах.

Как правило, всё происходит по испытанному временем сценарию. Наше правительство, как известно, не утруждает себя тратами на нужды церкви. Старые храмы ремонтируются, как правило, с помощью самих верующих, новые строятся на средства самой Молдавской епархии вкупе с пожертвованиями. Ситуация складывается такая, что власть как будто не замечает потребностей православного населения, не оказывая прихожанам ни малейшей поддержки. В то же время в бюджете Румынии существует особая статья, касающаяся именно финансов церкви. И, к сожалению, далеко не самые честные священнослужители переходят в Бухарестскую епархию по элементарным соображениям материального благополучия. Известно, что тот же Петр Педурару получает официальную зарплату две тысячи долларов в месяц, а какой молдавский священник может мечтать о таких деньгах? Приход, в котором служба ведётся на румынском языке, изначально является куда более прибыльным местом, чем молдавская церковь, и многие покупаются на это, напрочь забывая о духе. На данный момент из более, чем тысячи молдавских приходов около сотни перешли под патронаж румынской церкви, и если наша епархия продолжит влачить нищенское существование и дальше, то этот процесс может усугубиться.

В связи со всем вышесказанным возникает резонный вопрос: а нужно ли режиму Воронина существование коренной православной церкви? Пока факты говорят об обратном. Процесс захвата приходов происходит при полном попустительстве властей, лишь отдельные местные чиновники иногда решаются на сопротивление. Более того, имелись случаи, когда государственная полиция сама выдворяла из храмов не в меру строптивых священнослужителей. Румынская церковь, всегда тесно контактировавшая с Ватиканом, похоже, кажется нашему правительству куда более перспективным партнёром. И коренное молдавское православие представляется Воронину досадной помехой на пути того процесса, который он называет евроинтеграцией, и который на самом деле представляет собой банальное поглощение Молдовы Румынией. Плоды этой политики, скорее всего, придётся пожинать уже нынешнему поколению молдаван.

7.2006