«Я способен истратить три миллиона долларов за два часа», – как-то заметил Джанни Версаче, и никто не усомнился. Все знали, что Джанни это проделывал по несколько раз в год в Милане, Париже, Лондоне, Нью-Йорке во время демонстраций своих коллекций, а затем быстро (и на вид легко) возвращал эти средства в сейфы своей обширной империи, которая по размаху, шику, особой энергетике, присущей его необычайно популярным молодежным линиям, и влиянию может успешно соревноваться, во многом не уступать и Джорджо Армани.

Но пока поговорим о владениях «империи Версаче». Финансовый оборот модного дома «Gianni Versace S. P. A.», выпускающего верхнюю одежду, обувь, аксессуары, шляпы, ковры, накидки и обшивку для мебели и автомобильных сидений, достиг к 1 января 1997 года 1,3 триллиона лир, к 1 июля 1997 года – 1,8 триллиона. Планировался рост доходов ежегодно на 15–25 процентов до 2000 года, до 2005 года намечалась перестройка производственной базы, лабораторий, мастерских и т. д. Отряд дизайнеров, портных к 2010 году должен был вырасти до двух тысяч человек (эти сведения получены из так называемых в среде кутюрье «стратегических служб разведки» модной одежды и ноу-хау при торговых палатах в странах Западной Европы).

Среди моделей, принимавших и принимающих предложения выйти на подиум для показа коллекций Версаче, самые знаменитые и дорогостоящие топ-модели: немка Шиффер (в 1997 году в смотрах не участвовала и очень об этом сожалела. Не простилась с Джанни), англичанка Наоми Кэмпбелл, итальянка Карла Бруни, чешка Херцигова…, те, кто заявляют, что без гонорара 25–40 тысяч долларов с кровати не поднимутся, тем более не выйдут на подмостки… Версаче не любил торговаться, платил высокие гонорары и плюс 50 % за участие в генеральных репетициях, от которых отказались многие другие модельеры «первой гильдии».

* * *

Известно, что Версаче владел четырьмя основными жилищами, но на самом деле их было значительно больше. И обжиты они были по-разному, и гость приходил очень разный.

Главная резиденция – в Милане, где на двери сверкала надпись: «Посторонним вход воспрещен». И посторонних не бывало. Все, кто приходил, становились желанными гостями.

Здесь же галерея ценнейших картин, многие сувениры, связанные с памятью о Рудольфе Нурееве, Николае и Александре Бенуа. «Простое накопление денег – удел бедных людей. Картины собирают подлинно богатые и дальновидные люди», – говорил Джанни.

Вилла на озере Комо под Миланом, неподалеку от швейцарской границы. Сюда его доставил брат Санто за час до погребения. Любимая вилла и последнее пристанище…

Пятиэтажный особняк в Манхэттене. Он знаменит тем, что здесь хранятся 18 работ Пабло Пикассо и новая кухня, которая обошлась в астрономическую сумму. Когда кухню установили, Версаче взглянул на нее и… распорядился перенести в подвал. Причина? Кухня, по его мнению, какая-то «бесстильная и недостойна приготовления на ней обедов и ужинов для моих друзей и гостей». Кухня эта оставалась в изгнании, но теперь, видимо, объявится на одном из шикарных аукционов по серьезной цене.

Это был не единственный «импульсивный» и дорогостоящий жест модельера. А история с ранчо в Майами-Бич, неподалеку от домов друзей – певицы Мадонны и актера Сильвестра Сталлоне? В 1991 году Джанни прилетел в Майами, который назвал «местом для любви с первого взгляда», и на следующий год купил здесь отель «Амстердам Палас» на Оушен-Драйв за 2,9 миллиона долларов. Разумные и расчетливые друзья называли покупку «безумием», говорили, что Джанни приобрел «ночлежку для подкидышей», а он только рассмеялся и «прикупил» еще соседний отель «Ривер» за 3,7 миллиона долларов. Дорого? «Ну и шут с ними» (смеется). Более того, Версаче приказал гостиницу снести и разбить на этом месте сад с бассейном. На последнюю Пасху в 1997 году гости видели, как в бассейне с морской водой уже плескалась группа загорелых адонисов, которых привечал кутюрье, прослывший демократом, либералом и не «делавший страшного секрета из своей сексуальной ориентации». Однако местные клерикалы упорно давали знать Джанни, что именно его «свободные сексуальные взгляды», которые еще пока осуждаются большинством человечества, не принесут ему ничего доброго. Версаче слушал и улыбался…

…Перестройка «Амстердам Палас» заняла два с лишним года и потребовала колоссальных сумм. Версаче расставался с долларами легко и спокойно. Стены в столовой были покрыты мозаикой в византийском стиле. Потолок одного из холлов раскрашен под придуманный Версаче рисунок шарфа из леопардовой шкуры – самая модная расцветка платьев, плащей, пальто на сезон «Осень-зима 97–98». Одна комната выполнена в готическом стиле, другая – в мавританском. Краны в личной спальне сделаны из золота. Зачем? – «А чем золото хуже стали или серебра? Я предпочитаю золото в кране, который не ношу на шее» (Смеется). Везде в доме картины Пикассо, Модильяни, Кандинского, средневековых итальянских, испанских и голландских мастеров.

Само присутствие Версаче в Майами-Бич придавало знаменитому курорту особую атмосферу легкости, привлекательность, шарм и даже «сексуально-психологический настрой». Не это ли и привлекало туда убийцу? Ведь 15 июля 1997 года маэстро Версаче мог бы и прервать свой отпуск, вернуться в Рим, где 16 июля на знаменитой лестнице из 138 ступенек на площади Испании готовился с его участием показ коллекций высокой моды под девизом «Донны под звездами». Версаче не поехал… Что это? Роковое совпадение, сигнал смерти? Так или иначе, трагический закат звезды…

И все-таки почему Джанни Версаче так любил роскошь, внешний шик во всем? Журналисты при первой возможности всегда задавали этот вопрос и неизменно получали один и тот же ответ.

– Во-первых, я – южанин. Из итальянской области Редджо-Калабрия. В нашей бедной части Апеннинского полуострова мы любим, чтобы всего было много и все было бы красиво, добротно, уютно. И люди, и их одежда, и лицо, и тело… Во-вторых, проработал много лет в Америке, и у меня – заокеанский размах. Наконец, в-третьих: научился следить за конъюнктурой не только нашего рынка и вкусами общества, но и за календарем. А именно календарь в профессии модельера приобретает особую роль. Стилисты за полгода и более начинают, например, усиленно готовиться к главным событиям – показам коллекций, и невольно упускают из поля зрения важные мероприятия и даты в других сферах культурной и общественной деятельности. Например, кинематографические и театральные фестивали, раздача «Оскаров» в Америке, «Львов» в Венеции, премий в Каннах, Берлине или Канберре, Бангкоке, Кейптауне. Порой просто не доходят руки, не хватает времени, фантазии и… продукции. В Голливуде вручаются «Оскары», а параллельно потребуется не один «вьючный осел», чтобы завезти в Штаты к этому событию модную одежду (показанную всего две недели назад в Милане), удовлетворить и насытить американский бомонд, публику и, конечно, воздействовать на развитие их вкусов, а следовательно, направить часть их бюджета в нужное для стилиста русло. Эстетика и бизнес должны жить в одном доме! И руководит этим модельер. Из этого рождается его финансовое состояние.

– Мы живем в век космической связи, – продолжает модельер. – Срочные заказы на одежду делаются с борта самолета, с палубы океанских лайнеров, из квартир, вилл и ресторанов. Заказчику достаточно узнать, услышать, увидеть по телевидению какую-нибудь новинку в моде, и он шлет по факсу свои размеры, устанавливает точное время изготовления костюма и прочее. Наибольший спрос – на мою одежду розового, голубого, сиреневого, зеленого цвета. Привлекательны для клиентуры пастельные тона. В 1997 году молодежь предпочитала заказывать обтягивающие модели, причем такие, что кое-кому может показаться, что ткань вот-вот лопнет. Словно вторая кожа. Мираж? Нет, реальность. И кожа не лопнет. Шьем только из самых высококачественных тканей. Из «любой» ткани коллекции высокой моды создать невозможно.

– Работаем день и ночь, – говорит Джанни Версаче. – У нас множество бутиков, и повсюду мы учитываем, что клиенты желают получить для себя что-то особое, конкретное и, безусловно, очень красивое – последнее «слово» моды.

Сегодня предпочитают юбки выше колен. Ткани в крупную клетку, разноцветные. А еще современные красавицы не мыслят жизни без сапожек – белого или другого цвета, без многочисленных аксессуаров, которые они находят в магазинах «Версаче», «Версус» или «Истанте». Поэтому на неделе показа коллекций прет-а-порте в Милане решили, учитывая объем уже сделанных и ожидаемых заказов, провести четыре сеанса демонстрации моделей: две «Версус Истанте» и две «Джанни Версаче» широкого спектра. Может показаться гигантоманией по-американски? Не считаю, но и не возражаю.

– Сохраните в будущем знаменитую эмблему «Медуза Версаче»?

– В 1996-м отказались от старого проверенного символа. Новое время, новые вкусы, новые требования. Следует ли держаться за старые знаки? К новым привыкнут те, для кого мы работаем, – молодые, красивые, агрессивные.

– А что делать спокойным, уравновешенным людям?

– Быть более решительными, не бояться смелых современных форм и силуэтов, не забывать, что не только модельер, но и космические сигналы грядущего третьего тысячелетия влияют на наш склад ума и, конечно, на манеру одеваться.

Отсюда и ориентация на линии конкретных стилистов. Я не хотел бы говорить о выигрышах и поражениях отдельных законодателей современной моды, думаю о своей моде «Версаче» и о синьоре «Высокая Мода» в целом. Мода может быть национальной по духу, но полное признание своенравная дама получает только тогда, когда становится действительно интернациональной, свободно пересекающей наземные границы и океаны с одним только «паспортом» – именем модельера. В моем случае – «Джанни Версаче».

– Можете ли сказать, кому из топ-моделей отдаете предпочтение?

– Это моя маленькая и большая тайна. «Маленькую», конкретную, не выдам и не отдам, – улыбается Джанни. – А «большая» известна: я предпочел всех топ-моделей, которые выступили на подиуме, представляя коллекции «Версаче».

Впрочем, вопрос к Версаче о том, кого из его топ-моделей он предпочитает, можно было бы и не задавать. Тем не менее все, видимо, хотели услышать имя Наоми Кэмпбелл. Да, Наоми – друг Джанни, самый верный соратник и почти член семьи. Она готова была прилететь на показ в Рим 16 июля 1997 года (на Испанской лестнице праздник в тот вечер не состоялся в знак скорби по случаю кончины Джанни Версаче). Билет Наоми был оплачен в Лондоне, в Риме ее ожидал гонорар в 120 тысяч долларов и лучший сервис в любой гостинице итальянской столицы. Транспорт, цветы, сопровождение, охрана… Джанни всегда тщательно продумывал все детали. А «Черная Венера» Наоми, которую он называл «черненькой Брижит Бардо», была дорога ему не меньше лучших картин из его коллекций в Нью-Йорке, Милане, Майами-Бич.

Список любовников Наоми Кэмпбелл достаточно длинный, но официально он ведется с 1990 года, когда топ-модели уже исполнилось двадцать лет. Джанни Версаче в этом «юношеском качестве» соблазнителя или любовника не выступал. Не в пример боксеру Майку Тайсону, Эрику Клэптону, актеру Роберту Де Ниро, музыканту Адаму Клейтону (он поговаривал даже о браке с Наоми). Претендовал на благосклонность Наоми непревзойденный «Рембо» – Сильвестр Сталлоне, но ему топ-модель дала вежливый «отлуп», и кое-кто на этом основании даже поставил под вопрос мужское достоинство звезды ринга, героя вьетнамских джунглей и афганских гор.

С 1995 года Наоми привлекли дискотеки с их кумирами Нели Хоппером, Квинси Джонсоном, красавцами, ростом значительно выше нее. Затем вновь вспышки симпатии к наследнику великого княжеского трона в Монако – принцу Альберу.

В 1996 году пылкая любовь с римлянином Джанни Нуннари – импресарио кинобизнесмена миллиардера Чекки Гори, владельцем футбольного клуба «Фиорентина». И вдруг сенсационная информация о браке с Лукой Орланди – владельцем магазинов в Нью-Йорке. Однако слух оказался ложным. Видимо, Наоми вовремя вспомнила, что когда-то Джанни Версаче подарил ей стальной «пояс целомудрия», а для остального мира – «революционную стальную рубашку». О рубашке, наверное, уже успели забыть, а вот «пояс Наоми», как видим, еще держится. Не заржавел. Джанни продумал за Наоми все детали.

Весной 1997 года Наоми пережила сильнейший стресс. Она попыталась отравиться, но ее спасли. Версаче не осуждал подругу, лишь мягко заметил: «В следующий раз, если соберешься сделать очередную глупость, приезжай ко мне, где бы я ни был. У меня для тебя всегда есть сдобная булочка. Говорят, это яд для моделей!» Теперь такой случай для Наоми никогда уже не представится, больше нет булочек Версаче для «Черной Венеры».

Версаче оставался последним «бастионом» в крепости сегодняшних топ-моделей. Армани, Валентине, Ферре, Феррагамо стали предпочитать неизвестных молодых манекенщиц, справедливо полагая, что топ-модели зазнались, думают, что не создатели, а именно они делают модную коллекцию модной. Версаче был убежден, что успех коллекции зависит как от того, кто ее создает, так и от того, кто ее показывает. И не обязательно на подиуме.

* * *

Известность топ-моделей, формирующих вкусы на современную и будущую одежду и обувь в столицах моды – Милане, Париже, Лондоне и Нью-Йорке, может в конце XX века сравниться только с популярностью звезд кино. Правда, кинозвезды, меняя амплуа, сияют десятилетиями, век же топ-моделей короток. Но сегодня они – в фаворе.

Манекенщиц с мировым именем сегодня насчитывается несколько десятков, но на Олимпе – четверо: «Черная Венера» Наоми Кэмпбелл, уроженка Лондона; белокурая немка Клаудиа Шиффер; американка из Иллинойса Синди Кроуфорд и итальянка Карла Бруни. Они создали собирательный образ супермодели: рост около 180 см, бюст и бедра – 90–94 см, талия – 60–62, вес – 56–59 кг, возраст – от 21 до 29 лет, годовой доход – не менее двух миллионов долларов. Хотя для нашей «четверки» и эти гонорары пройденный этап.

Профессия манекенщицы в том виде, в каком мы ее знаем, родилась в США в 1921 году. Тогда театральный менеджер Джон Роберт Пауэре собрал молодых беззаботных актрис и стал выводить их на сцену для демонстрации модной одежды. Слово «модель» к ним тогда еще не применялось – их называли «Пауэрсовы девицы» (впрочем, англоговорящий человек мог понять прилагательное и как «мощные»). Они быстро обзавелись богатыми и влиятельными покровителями, стали украшением салонов и тайных квартир. А в 30-е годы девицы «открыли» Европу, постепенно завоевали Париж, Канн, Рим, Монте-Карло, Монтекатини, Флоренцию, Неаполь, Берлин, Лондон… В Москве регулярные показы советской моды начались в 1923 году, затем после 1946 года. Но это – «легкая тень» показов.

В 70—80-е годы XX века под влиянием слова «фотомодель» родился термин «топ-модель». Подсчитано: в первой половине 90-х годов в американской, западноевропейской и австралийской прессе опубликовано свыше миллиона цветных снимков Наоми Кэмпбелл. В ходе рабочих турне она более 30 раз облетела и объехала земной шар. 20 миллионов телезрителей признали Наоми самой красивой женщиной мира 1995,1996 годов. Ее минимальная ставка 10–20 тысяч долларов за выход.

Наоми поет, танцует, позирует избранному кругу фоторепортеров и операторов ведущих телекомпаний, записывает диски, издает видеокассеты, обещает выпустить цикл бестселлеров и любовных романов, рекламирует косметику для черной и белой кожи (в 1996 году «Черная Венера» благодаря световым эффектам сумела предстать на экранах телевизоров бледнолицей). Кроме того, она предприниматель, владелец недвижимости по обе стороны Атлантики, хозяйка ресторана в Нью-Йорке и (вместе с коллегами Шиффер и Макферсон) престижного кафе. И все это в 27 лет.

Вот что рассказывает о себе она сама:

«Детство. Я родилась и выросла в южном пригороде Лондона, предки – выходцы с Ямайки. Мою маму зовут Валерия, бабушка – тоже Валерия. В прошлом обе Валерии были балеринами. Отца я никогда не знала, он куда-то исчез еще до моего появления на свет. Говорят, что он был наполовину китаец. Наверное, очень хитрый. Впрочем, когда я стала известной, многие мужчины назывались моими отцами. Но это была неправда. Правда лишь то, что у меня есть десятилетний брат. Он живет в Лондоне, и его папа – не китаец.

Мать. Я ей обязана всем. Она поддерживала меня в трудные моменты, придавала мужество и силы. Теперь и она манекенщица, но это уже моя заслуга. Я должна была выступать в Лондоне, но не могла выехать с Гавайских островов. Я предложила, чтобы меня заменила мама. Так и произошло. Успех был полный. Маме 43 года, но когда мы идем вдвоем, нас принимают за сестер. Но я чувствую себя младшей. (Весной 1997-го на сфилате в Милане блистала маленькая мама, вызвав ревность большой Наоми.) В 1997 году мама Валерия признана самой «долгоиграющей цветной моделью мира».

Капризы. Это – абсолютная правда. Иногда я веду себя как избалованная девчонка. Но я очень много работаю, без выходных. И что плохого, если нет-нет да и покапризничаю? Бывает, что взрываюсь, но только тогда, когда кто-либо выводит меня из равновесия.

У меня черная кожа, но я сумела стать хозяйкой своей судьбы. Это непросто в мире, где правила игры определяют белые. Думаю, что в некоторых случаях выгоднее иметь дурную репутацию. Плохим часто живется легче и интереснее, чем хорошим и правильным. Если рядом нет Версаче…

Характер. «Я чувствую себя женщиной-младенцем». Это строчка из песни, которую я недавно записала. Я состою как бы из двух частей: одна – расчетливая, зрелая; другая – инфантильная. Мои знакомые считают меня роковой женщиной. Резкой, агрессивной, всегда готовой закатить сцену или выкинуть любой фортель. Ужас! На самом деле я хрупкая, но меня трудно разбить. Я всегда принимаю бой, наверное, потому, что никогда не знала защиты. Отцовской защиты. Не думайте, что у котенка нет когтей.

Любовь. Ах! У меня было столько историй, что я от них устала и не хотела бы даже вспоминать. Я прожила четыре года с одним известным актером – в тюрьме зачли бы год за два. Не сошлись характерами. Затем был музыкант – сколько было страданий под его музыку! В конце концов я научилась не делать коктейля из слез и избытка чувств. Но страсть продолжает бурлить во мне. Если люблю, то всем сердцем и телом, а в остальном – самая верная и преданная.

Мужчины. Роберт Де Ниро. Люблю Роберта, потому что он меня слушает и понимает. Он – друг и прекрасный любовник. Адам Клейтон. Кто-то написал, что это он подарил мне песню «Женщина-бэби». Я была к нему привязана, но не хотела, чтобы Адам мне помогал. Я не совмещаю любовь и работу. Альбер, принц Монако. Он в женихах не ходил. Он мой товарищ и дорогой друг. Версаче? Он меня открыл. Дал путевку в большую карьеру.

Замужество. Пока у меня нет желания выходить замуж и заводить детей. Моя профессия мешает быть хорошей женой, а родить ребенка – дело серьезное.

Диета. Я никогда не признавала никакой диеты и не занималась спортом. С детства танцевала по семь часов в день. Мышцы не ослабевают и сейчас. Мне нравится курить, пить и есть все, что захочу.

Кумиры. Джозефина Бейкер, Мадонна, «Роллинг Стоунз» и… Уинстон Черчилль. Это был железный мужчина.

Сплетни. Журналисты пишут, что я дура, испорченная кретинка и т. п. Я научилась не читать заметки о себе. Не жду от прессы ничего хорошего. Для поднятия настроения достаточно интересных книг. Их я и читаю.

Деньги. Финансы – не тема для обсуждения. У меня дом в Нью-Йорке, где я живу; квартира в Лондоне. Покупаю ценные произведения искусств, картины известных художников. Например, Кэмпбелла. И не только потому, что мы с ним однофамильцы. Вкладываю деньги в ценные бумаги, чтобы обеспечить спокойную старость. Не покупаю драгоценностей, считая это вызовом бедным.

Успех. Чаще всего это судьба. Я благодарна судьбе. Я всегда оказываюсь в нужное время в нужном месте и с нужными людьми.

Нижнее белье. Никогда не ношу «интима». Нижнее белье, как и неинтересные люди, меня раздражает. Не пойму, как его вообще носят, особенно когда жарко. А посчитайте, сколько вы тратите времени на покупку белья, одевание, раздевание, разглядывание себя в зеркале. Что-то не подходит, портится настроение. «Интим» любят только слабые мужчины. Сильному мужчине не до дамского нижнего белья…

Цвет кожи. Даже теперь, когда я звезда, мне иногда говорят: «Извини, Наоми, в этом сезоне мы не приглашаем черных манекенщиц. Они не в моде». Для меня это странно. Мы идем на подиум демонстрировать одежду, а не цвет нашей кожи.

Будущее. Поставлю памятник. Версаче… Закажу ужин со свечами. Поставлю его любимые пластинки».

* * *

Если вы спросите, кто из знаменитых актеров, певцов, музыкантов самый верный приверженец стиля Версаче, вам ответят сразу: Мадонна.

Ах, Мадонна! Она одевается от «Версаче», но ужинает с Карденом. Побеждает Челентано, но проигрывает Катрин Денев…

Помню, как за несколько недель в Италии было объявлено о приезде в Рим звезды рока Мадонны и ее выступлении по первому каналу государственного телевидения.

Сотни молодых людей собрались перед гостиницей «Гранд отель». Они желали знать, не снят ли заказ на номер для суперзвезды. Их успокоили: заказ остается, и, более того, частный девятнадцатиместный самолет с Мадонной, продюсером, телохранителями и ближайшим деловым окружением уже приземляется на военном аэродроме Чампино (там принимают обычно самых важных гостей Рима). Суперзвезда вскоре пожалует в «Гранд отель».

…Чампино. Мадонна, прикрываемая двумя великанами-телохранителями Бобом и Ноэлем, а также полудюжиной агентов из итальянской службы безопасности, медленно спустилась по трапу и прошагала по ковровой дорожке к шестидверному «Мерседесу-лимузину» с затемненными окнами.

«Мадонна! Улыбнись!» – кричал, расталкивая коллег и беспрестанно щелкая фотоаппаратом, репортер из газеты «Мессаджеро». Мадонна одарила журналистов белозубой улыбкой, прижимая к черной шубе букет из 101 орхидеи.

В «мерседесе» актриса проявила беспокойство: в руках – цветы, но нет дорожной сумки с личными вещами и драгоценностями. «Неужели! – тревожно воскликнула звезда рока. – Не может быть!..» (Забыла, что прилетела в Италию. В эту Италию, где…) Волнение длилось несколько минут. Телохранители быстро обнаружили сумку Мадонны. Ее забрал в самолете и бережно нес итальянский менеджер Франческо Палацци. (Когда еще удастся угодить Мадонне!)

Кортеж из двух полицейских джипов и трех «мерседесов» направился в город. Перед «Гранд отелем» неистовствовала толпа поклонников. Наряды полиции и карабинеров, агенты в штатском пытались оттеснить молодых людей от входа в гостиницу. Тщетно.

Мадонна, бледная, с распущенными белыми волосами. Она словно задыхалась. Поправляла (или вытирала) черные очки. Посылала воздушные поцелуи. Любители рока стонали в экстазе. Один даже потерял сознание. Мадонне аплодировали даже карабинеры, поддавшиеся общему настроению и на мгновение позабывшие о своих служебных обязанностях. Перед ними Богиня, сама Мадонна. В одежде от «Версаче».

Когда вращающиеся двери «Гранд отеля» «провернули» Мадонну, я обратил внимание, что стоял у входа рядом с девушкой, которая по одежде, прическе, росту, выражению глаз могла бы претендовать на полную копию актрисы. Мы поздоровались, и я словно услышал голос Мадонны. Невероятное сходство. Решил «спровоцировать» на короткое интервью, будто я не из числа поклонников Мадонны. Такие тоже встречаются.

– Что вы находите необыкновенного в Мадонне? Конечно, звезда первой величины, но не на всякий вкус. А одежда? На днях газеты, например, написали, что Мадонна могла бы с успехом занять первое место среди звезд, которые не умеют одеваться. Хотя в их распоряжении даже Версаче.

– Не верьте прессе, если она клевещет на Мадонну. Вы знаете, что Мадонна одевается у Версаче, а он – гений. Мадонна – богиня. Ах! Мадонна! – ответила девушка.

…Толпа словно пружина. То прижималась к стене отеля, то растягивалась на проезжую часть улицы, перекрывая движение. Голос из репродуктора: «Мадонна! Возьми нас всех с собой в рай».

На балкон второго этажа «Гранд отеля» выходит Мадонна. Машет рукой, поправляет волосы и царственно удаляется в апартаменты, называемые в гостинице «королевской сюитой»: три ванны, «кухня» – скатерть-самобранка, все необходимое медицинское и спортивное оборудование, десять комнат только для свиты.

После быстрого обеда и короткого отдыха – пресс-конференция. Журналисты уже знали все: вплоть до того, в какой очередности подавали блюда Мадонне.

Вопросы, как принято в римском журналистском корпусе, самые неожиданные: Почему так сильно похудела? Какой придерживается диеты? Почему отказалась от русской черной икры, семги и шампанского? Почему предпочитает одежду от Версаче? Есть ли новый спутник в нелегкой жизни?..

Такие же короткие ответы:

– Я в наилучшей форме. Ем только зеленый салат, фрукты и курицу. Пью минеральную воду «Эвиан» и диетическую «коку». От «Версаче» одела всю команду. Но себя к одному кутюрье не «привязываю». В Париже ужинаю с Карденом.

– Какую одежду предпочитаете?

– Только черного цвета.

– Говорят, что ваш темперамент провоцирует громкие скандалы?

– Я человек с противоречивыми взглядами и еще я актриса. Со своими мыслями и настроениями. Возможно, из-за них-то и рождаются скандалы. Скандалы тоже способны приносить пользу. Без скандалов жизнь становится пресной. Я союзник скандалов.

– Вы были брюнеткой, а сегодня блондинка. Вы были полной, а теперь – худышка. Что вы еще собираетесь сделать завтра со своим внешним видом?

– С внешним видом? Ничего. Хочу только стать более умной. Но это сразу разве увидишь? И не все способны и умеют разглядывать.

– Что вы хотели бы сказать вашим поклонникам во всем мире, включая Россию?

– Спасибо за поддержку. Не болейте тяжелыми болезнями. Из всех роковых ситуаций выбирайте концерты рок-музыки.

– Думаете ли вы, что вам сопутствовал бы такой же успех, если бы не носили имя «Мадонна»?

– Мадонна, это имя, производящее эффект только в Италии. Здесь, на Родине, уже многие забыли, что меня зовут Луиза Вероника Чиконе. Я родом из области Абруцци. Там в 1975-м окончила школу и была лучшей ученицей в классе. Замечу, об этом действительно не знает почти никто. Но я не забыла. Люблю не только Италию. Люблю весь мир.

…У выхода из «Гранд отеля» толпа поклонников Мадонны не расходилась несколько часов. Среди восторженных молодых людей я увидел ту самую девушку с белыми волосами и в черной куртке. И повторил ее слова: Ах! Мадонна! (Те же слова я повторил, когда узнал, что Мадонна стала счастливой матерью…)

…Вечером на экранах телевизоров по первому каналу властвовала Мадонна. Она собрала 6 миллионов 489 тысяч зрителей. Параллельно, по частному каналу Фининвеста, шла программа знаменитого Микеле Санторо с участием не менее знаменитого Адриано Челентано. 4 миллиона 904 тысячи зрителей. Пусть подсчет чисто арифметический, но победу одержала Мадонна.

Ах! Мадонна! – через сутки эти слова уже гремели в Париже. Там после концерта она была гостьей Пьера Кардена. Ужинала в «Максиме»… почему-то говорили о Джанни Версаче.

…15 июля 1997 года Мадонна плакала. Не стало Джанни Версаче.

* * *

Конкурентом Мадонны по популярности в Италии и других странах Западной Европы может считаться сейчас только ее ровесница американская актриса Шарон Стоун. В Италии особым вниманием Стоун окружает дом моды Валентино. Он организует ей культурную программу, торжественные обеды с присутствием членов кабинета министров и даже бывшего премьера Дини (он личный друг Валентино. Стилист – единственный из мира итальянских кутюрье, заявивших, что на парламентских выборах отдает свой голос за Дини, за его политику. И, надо сказать, был прозорлив).

Версаче же сострил: «Стоун я не одеваю, так как не занимаюсь политикой, а для Валентино я – всего лишь собрат по цеху. В политике, вернее, во взглядах на политику – у нас расхождение. Политика – это часто игрушка, брошенная на дороге. Один поднимает, почистит, помоет, другой – пройдет мимо».

* * *

– Как из «тройственного союза» братьев и сестры Версаче выросла империя с грифом «Gianni Versace», «медузой» и греческим знаком?

– Все детство с рождения в декабре 1946 года прошло в Редджо-Калабрии. Мы приучены к труду с ранних лет. Помогали матери и тетушке. Заслужить от них похвалу было делом трудным, и если такое случалось, значит, сделали что-то действительно доброе и серьезное, – говорил Джанни Версаче. – Я часто стоял по вечерам на берегу Мессинского залива и думал, что, когда вырасту, обязательно вернусь сюда знаменитым, сошью костюмы для тех, кто однажды соединит берега Сицилии и Апеннинского полуострова. Страна и люди будут богатыми, счастливыми, открытыми. Это время пока не пришло.

В 1970 году Джанни переехал на север Италии в Милан, где только родился обычай ставить имя кутюрье на коллекцию готовой одежды – прет-а-порте. Джанни Версаче сотрудничает с Донателлой Джиромбелли, создает линии «Дженни и компаньоны», «Молния». Брат Санто стал менеджером, принялся закладывать основы будущей семейной «империи».

В 1972 году Джанни уезжает в Америку. Там быстро и ловко, как он говорил, изловил «за хвост жар-птицу» и вернулся в Италию уже знаменитым. В 1978 году во дворце Делла Перманенте он организовал демонстрацию’ своей первой коллекции женской модной одежды. И теперь его успех и капитал начали отсчитывать от того 1978 года… Фантазия способствовала росту известности. И Джанни «разгонял свой велосипед». Когда появилась диадема и ожерелье «Тщеславие Леонардо Да Винчи», все поняли (в первую очередь, Морис Бежар и Боб Вилсон), что родился и заставил о себе говорить гений изящных искусств. «В то время как признанные мастера пытались сказать только «А», Версаче уже проделывал весь маршрут от «А» до «Я». Скорость мышления, расчет и быстрота исполнения – гигантские», – говорил о Джанни Версаче француз Морис Бежар, но все-таки полностью потенциал и волю модельера-художника выразить и высчитать никто не мог.

– Что такое счастье? – спросил как-то Бежар у Джанни.

– Счастье? Это ночь, проведенная под звездами. Работая, мечтая, философствуя вместе со старым другом, таким, как ты, Бежар…

Они дружили верно и трогательно многие годы, создавая удивительные творения. Последнее датировано 24 июня 1997 года. Место действия – Флоренция. Спектакль-показ, созданный совместно Джанни Версаче и французским хореографом и поставленный на сцене средневекового амфитеатра в «джардино» – саду Боболи дворца Питти. Спектакль назывался «Барокко Бельканто». «Маэстро нового средиземноморского стиля в одежде и мэтр западноевропейской хореографии объединились и создали прекрасное, неповторимое, редкое по гармонии, красоте, нежности и неожиданности линий, музыки и движения действо», – писали газеты. «Впечатление такой силы может оставить только Версаче», – отмечал генеральный директор музея дворца Питти Раффаэлло Наполеоне, сидевший во время спектакля в первом ряду вместе с Наоми Кэмпбелл. Это была их последняя встреча…

Подсчитано: за четверть века модельер, не доживший до 51 года, провел более шестидесяти костюмированных спектаклей, собрал аудиторию из многих десятков тысяч художественно, профессионально и эстетически подготовленных зрителей. Я расскажу лишь о главных особенностях, качественных штрихах, характеризующих направления творческой мысли и результаты его труда в последние годы.

В период с осени 1995 по весну 1997 года Джанни Версаче перенес страшную болезнь. Не рак победил Версаче, а Версаче рак. Мужество оказалось сильнее болезни. Для зрителей мэтр никогда не был болен. Он присутствовал на всех показах, улыбался, щедро давал интервью, не пропускал званые обеды и ужины.

– Это тоже трудная и необходимая работа, – говорил Джанни, – чем больше выпил и съел, тем, видимо, дольше беседовал с интересным человеком. Иначе зачем пришел? (Смеется.)

Итак, мои репортажи с показов с некоторыми комментариями.