— Я думаю, можно как-то обойтись без клетки, — задумалась Адель. — Наверняка твой дядя знает, как это сделать. Просто так он бы к тебе не пришел. Это другие не смогут уйти в чужой мир, потому что нет привязки, а ты это мог сделать в любой момент.

— Ты молодец! — сказал я. — Беру назад свои слова насчет дурочки. Наверное, шар блокировал не только мысленное общение, но и не дал бы мне уйти каналом. Положи такой шарик в камеру, и не нужно никакой клетки. Но, вообще-то, я и так не стал бы использовать канал, и дядя это знал. Подумай сама: ни одно воздействие не создашь мгновенно, а если по нему ударить голой силой, все управление потоками нарушится. Я бы никуда не смог уйти или попал бы демон знает куда. Но твою мысль мы сейчас проверим.

— Какой шар? — спросила она. — Ты ни о каком шаре не говорил.

— Просто не придал значения, — ответил я и рассказал ей о шаре.

— Что-то я читала о каких-то шарах, — потерла лоб жена. — Давно, еще в детстве. Нет, не могу вспомнить.

— Поспрашиваю магов, — сказал я. — А пока проверим сами. Я только что послал за шаром Гнома.

— Если даже не шар, все равно какое-то средство должно быть, — сказала Адель. — Демона в клетку сажали жрецы, и они что-то с ней сделали. Он не просто не мог поломать прутьев, его магия тоже через решетку не действовала. А железо ей никак не препятствует. И почему ты так боишься, что Гордой может сбежать? У него ведь нет опорных точек для канала.

— Ты так в этом уверена? Жрецы ограничивали право магов на поиск других миров, но никто не мешал им искать самим. И даже если они этим не занимались, все равно были в курсе того, что нашли другие. А с миром демонов они работали почти сто лет. Вряд ли дядя туда рванет, но ему ничего не помешает поискать другой мир самому.

— Ну и что? — не поняла она. — Найдет он себе мир и уйдет в него, но вернется все равно в свою камеру! Привязка не даст ему сменить место.

— В одном ты умная, а в другом… женщина.

— А ты объясни, — обиделась жена. — Я говорю то, что знаю.

— Привязка это наложение магической метки при пробое пространства, — объяснил я. — А любая метка держится очень недолго. Достаточно где-нибудь отсидеться дней пять и о привязке можно забыть и возвращаться в любое нужное место. Просто раньше не знали миров, в которых можно было отсиживаться, поэтому никто над этим и не задумывался.

— Я его принес, милорд, — сказал вошедший в гостиную Хонг. — Развернуть?

— Руками не трогай, — предупредил я. — Просто аккуратно вытряхни из платка на стол. И платок оставь. Спасибо, можешь идти.

— В магическом зрении просто мутное светящееся пятно, — сказала жена. — Я попробовала тебя мысленно вызвать, и ничего не получилось. Попробуем с каналом?

— Я уже попробовал, — ответил я. — Ничего не получается. Сейчас проверим еще кое-что.

Я взял шар через ткань и прошел в спальню.

— Хочешь вызвать тайник? — догадалась Адель.

— Попробую, — сказал я. — Так, на вызов тайника он никак не повлиял.

— Не убирай, — попросила она, подбежав к появившемуся шкафу. — Я себе возьму книгу. Сейчас читать некогда, но потом…

— Рано тебе еще самой выбирать книги, — сказал я. — А тайник нужно полностью разгрузить. Книги заберем в южный дворец, а золото пока пусть полежит на полу. Я хочу попытаться спрятать шар в этом шкафу, и будет обидно все потерять, если его после этого не удастся вызвать.

Мы сложили все книги возле кровати и здесь же побросали кошели с золотом, после чего шкаф с шаром исправно отправился в место хранения. Вернуть тайник удалось без проблем, после чего я его убрал вторично, на этот раз груженный золотом.

— Я сегодня устала, — сказала жена. — Даже ужинать не хочется. Давай раньше ляжем?

— Не рано для сна? — спросил я. — Свет нам еще не сделали, а просто так сидеть полночи в темноте…

— А кто говорил о сне? — сказала она, прижавшись ко мне. — Или ты все еще под воздействием и ничего не можешь? Да нет, на меня реагируешь. Может, у вас и с Эммой что-нибудь было? Надо тебя проверить. Если пустой, все лицо исцарапаю!

Меня проверяли до самого ужина, на который мы все-таки вышли. Когда закончили есть, обоих потянуло в сон.

— В кровать не пойдем, — сказал я. — Если лечь, я сейчас сразу засну. Давай навестим Гордоя и вытянем из него все, что ему известно о шаре? Я не думаю, что он будет долго упираться. Во-первых, наши маги могут сами порыться в его голове, а во-вторых, этот шар дает ему шанс на относительно нормальную жизнь.

— Извини, но у меня почти не осталось сил, — отказалась Адель. — Я сегодня полностью выложилась, и не знаю, что удастся восстановить до завтра.

— О своих проблемах нужно говорить мне, — рассердился я. — Держи.

Она взяла в руку шнур накопителя и с недоумением на меня посмотрела.

— Жди, — сказал я. — Сейчас возникнет связь, тогда восполнишь силы. Видишь розовое пятно? В прошлый раз оно было не такое яркое.

— Все, — сказала она, возвращая мне шнур. — А то я сейчас лопну. А свет совсем не изменился. Сколько же в нем силы?

— Снять не получается, так что полностью он пока не зарядился. Ну что, идем?

— Подожди, я надену форму, — заторопилась она. — И возьму оружие. Ты бы тоже нормально оделся. Идем далеко, мало ли что может случиться.

Когда мы после посещения ангара вышли в коридор перед нужной дверью, я попытался связаться с Сарпоном, но он не отозвался. На стук в дверь тоже никто не ответил. Магия показала, что живых в комнате нет, поэтому я не стал осторожничать.

— Как же это так? — заплакала Адель, глядя на лежавшего на полу Демона. — Ведь в Гордое не осталось магии! Как он мог перерезать горло Сарпону?

— Какую-то магию применили, — сказал я, осматривая комнату магическим взглядом. — Что-то из области магии амулетов. Этот гад спрятал в одежде амулет! Не смог бы он без магии подобраться к Демону даже без своих ран! И сделано совсем недавно: кровь совсем свежая и следы воздействия еще не до конца исчезли. Давай найдем слуг.

Со слугами все было в порядке. Со всеми, кроме конюха, который, как и мой охранник, с перерезанным горлом лежал на полу в луже крови.

— Исчез ключ от конюшни, — сказал сай, исполнявший обязанности лесничего. — Мы ее на ночь запираем. Только у нас нет карет, одна телега и верховые лошади. Как же он наденет упряжь, если ранены обе руки?

— Пойдем посмотрим! — приказал я. — Вам будет проще определить, что пропало.

Как выяснилось, пропал один из лучших верховых коней.

— Смотрите, милорд, — наклонился лесничий. — Капли крови! Он не стал седлать коня, только надел оголовье. И залезал на коня с этой скамьи. Нелегко будет удержаться на этом жеребце без седла, да еще раненому. Может не доехать. Поедем в погоню?

— Куда ехать на ночь глядя? — сказал я. — Утром поедете по следам. Если повезет, и он сломает себе шею, тогда привезете. Моего охранника пока не хоронить. Уберите там, и чем-нибудь обвяжите горло. Я наложил сохраняющее воздействие, так что он полежит, пока я узнаю о родственниках.

— Что будем делать? — спросила жена, когда мы вернулись в спальню.

— То, что и собирались, — зло ответил я. — Сейчас спать, а завтра разбираться с этой сволочью! Я имею в виду не одного Гордоя, а всех красных, в первую очередь — братство!

— Напасть на них, никому ничего не объяснив… Нас никто не поймет, и все осудят!

— Успокойся, — я ее обнял и прижал к себе. — Мы их заставим выступить первыми, а потом уже врежем! Меня и так собрались убивать, а после того как узнают, что я могу их лишать магии, бросят на это все силы.

— Ты что задумал?! — запаниковала Адель. — Признавайся немедленно!

— Ничего страшного, — сказал я. — Завтра выедем с Гератом в дружину без эскорта. Наверняка жрецы подкупили кого-нибудь из конюхов и не удержаться от нападения. Да что ты трясешься? Карета так бронирована, что выдержит очередь из пулемета, что ей их винтовки! А при первых же выстрелах мы каналом уходим на Землю, а оттуда в новый дворец. Дружина предупреждена, поэтому вряд ли многим братьям удастся уйти, а мы предъявим дворянству доказательства их измены. Идет война, а братство наносит коварный удар в спину!

— Хороший план, — согласилась она. — Жаль, что упустили Гордоя. Он знает, что ты не принц, а пришелец, и, если вы начнете обвинять братьев, не будет об этом молчать!

— Знаешь, я этого не слишком боюсь, — сказал я. — Вспомни ваши законы. Каждый дворянин может взять приемного сына. Ларг меня признал сыном, и от этого не откажется. Приемные дети могут даже стать наследниками, а я по крови Ольминг.

— Прежде всего, после его слов ты для большинства станешь чужаком. Совет графов тебя не утвердит.

— А почему нельзя править чужаку? Ни в законах, ни в обычаях об этом ничего не сказано. И потом, я не собираюсь этого делать сейчас. Меня вполне устраивает титул наследника, так что графы могут говорить что угодно. А что там будет дальше, тебе сейчас не скажет никто. Впереди тяжелая борьба, которая многим прочистит мозги. Традиции вещь хорошая, но Салей уже показал, как легко можно с помощью силы подмять под себя и жрецов, и графов. Я не собираюсь, как он, лить кровь, но если мне будут мешать, за меня ее прольют твари. Причем намного больше, чем пролил этот мальчишка со своими пришельцами. Ладно, не будем себя раньше времени накручивать. Давай спать.

Несмотря на усталость, мы долго не могли заснуть, поэтому и проснулись позже обычного. Утром жена проснулась первой, а меня разбудил ее поцелуй. За первым поцелуем последовал второй, потом — третий… Она вцепилась в меня, как утопающий в спасательный круг, и любила так, как будто делала это в последний раз.

— Опять я тебя всего исцарапала, — виновато сказала Адель, когда мы отдыхали после этого безумства. — А ты на мне почему-то никогда не оставляешь никаких следов.

— А что, надо? — спросил я. — Так ты только скажи… Малыш, давай вставать. Слуги уже закончили греметь посудой, значит, завтрак на столе. Дел на сегодня много, поэтому не будем затягивать с едой.

— Никуда не пойду! — сказала она. — И ничем не буду заниматься, пока не узнаю, что все закончилось, и с тобой все в порядке!

— Куда тебе идти без Герата? — сказал я. — А Эмму я тебе не дам, оставлю для себя. Не дерись, особенно локтями: они у тебя острые. Учти, что братья на нашу поездку могут не отреагировать. Не успеют или из-за отсутствия стражи заподозрят ловушку. Но взять с собой стражников, значит, ими пожертвовать.

— Возьмите вторую карету, — предложила жена. — Пусть в нее погрузятся стражники, а за воротами просто выйдут.

— Умница! — я поцеловал жену и вскочил с кровати. — Так и сделаем! Плохо, что не успели отправить Алексея. Сейчас прикажу Сигару, чтобы его ни в коем случае не брали с собой. Если с ним что-нибудь случится, мне его в России заменить некем. Слушай, малыш, у меня к тебе будет просьба. Нужно узнать у наших ребят, как можно быстро связаться с родителями Демона. Я этим сейчас заняться не смогу, а ты все равно пока никуда не уходишь.

До завтрака я, кроме Сигара, успел связаться с Гератом и Ортаем, поэтому когда подошел к комнатам мага, он уже был готов к поездке, а возле подъезда стояли обе кареты и поджидавшие нас стражники.

— Может, мы поедем с вами, милорд? — покосившись на мой автомат, предложил Занг.

— Мне вы сегодня не нужны, — ответил я стражнику. — Садитесь в карету, а за воротами выйдите и с полчаса постоите с караулом. Если кто-нибудь вернется раньше, можете испортить мне все планы. Быстро в карету!

Далеко нам уехать не дали. Высадив стражников, мы через несколько минут миновали Круглую площадь и выехали на Купеческую улицу. Купцы здесь уже давно не жили, но название улиц по традиции никогда не меняли. Первые выстрелы раздались, как только мы отъехали от площади. Как выяснилось позже, мы тогда едва успели уйти. Если бы подбежавший к карете жрец бросил свой шар чуть раньше, нам не помогла бы ни броня кареты, ни мой автомат. О дружине я вообще не говорю: сотня дружинников сразу же покинула новый дворец, но налетела на засаду и вынуждена была вступить в бой. Таких засад братство устроило три, по одной на каждой из трех улиц, которыми можно было до нас добраться. Засаду быстро смяли, но прибыли к шапочному разбор: ни нас, ни братьев на Купеческой улице уже не было. На брусчатке лежали тела обоих кучеров и нескольких прохожих, которым не повезло оказаться поблизости. Их, скорее всего, убили просто на всякий случай, чтобы не болтали об увиденном. Лошадей братья тоже перебили, наверное, от злости. Если бы операцию планировал я, на этом бы все и закончилось. Но Алексей распорядился иначе. Как только Сигар получил мое сообщение о нападении, он выслал полсотни дружинников, быстро выдвинувшихся к Святой площади и взявших под контроль две улицы, по которым могли возвращаться братья. Они были не в форме, а в обычной одежде и вооружены одними пистолетами. Эта засада оказалась неожиданной уже для жрецов. Больше трех десятков братьев были убиты, а пятерых раненых вместе со всем оружием унесли раньше, чем успели отреагировать в братстве.

Мы, как и собирались, вышли на заднем дворе моего дворца, где столкнулись с Алексеем.

— Понесли потери, — хмуро сказал он. — Я предполагал, что может быть засада, но действовать по-другому в наших условиях было нельзя.

— Сколько? — спросил я.

— Трое убитых и шестеро раненых. Саймур передал, что всех раненых вытянем. Братья потеряли семерых в засаде и еще примерно тридцать пять жрецов при подходе к братству. Точно их не считали: было не до того. Пятерых несут сюда. Мы обо всем сообщили капитану Ортаю, который своими силами уберет кареты и тела жрецов, погибших в засаде. Пострадали и прохожие, но Сигар приказал их не трогать.

— Разберемся, — сказал я. — А вам пора. Куда отправлять, в ваш подвал?

— Давайте, — ответил он. — Прямо из него кое-кому позвоню, и меня заберут. Номера своих телефонов я вам оставил, так что звоните.

Я сначала сообщил жене, что цел и невредим, а потом пробил канал в спортзал и вошел в него вслед за Рассохиным.

— Постарайтесь объяснить тем, с кем будете говорить, что я вишу на волоске, и никакая помощь лишней не будет, — сказал я. — А если меня не станет, не будет и никакой связи с нашим миром, по крайней мере, для России. У дяди, если он возьмет вверх, останутся только контакты с американцами. Я на вас очень надеюсь, Алексей.

— Все, что будет зависеть от меня, постараюсь сделать, — сказал он. — Если получится, постарайтесь со мной связаться через три земных дня. Раньше просто бессмысленно.

Мы пожали друг другу руки, и я ушел. Во дворе рядом с Гератом меня поджидал Сигар.

— Принесли наших, — сказал он. — Ранеными занялись маги барона, а убитые лежат у парадного подъезда. С минуты на минуту должны вернуться дружинники с пленными. Мне сообщили, что все они маги. Сейчас братья без сознания, а как оклемаются? Выдержат наши амулеты?

— Я сделаю так, чтобы вам от них не было неприятностей, — пообещал я. — Когда соберутся все, постройте дружину у тел погибших. И прежде чем лечить пленных, покажите их мне.

Он убежал, а я решил, пока есть время, поговорить с отцом. Сегодняшнее столкновение ничего не решило. Да, братство понесло заметные потери и не достигло своих целей, но я не обольщался: они не остановятся и будут бороться со мной всеми доступными способами. И оружие в арсенале их борьбы будет не единственным средством. Пожалуй, стоило их кое в чем упредить, а для этого я должен был заручиться поддержкой Ларга.

— Отец, с вами можно поговорить?

— Не по поводу бойни на Купеческой улице? — спросил он. — У меня только что об этом был разговор с графом Стором.

— В том числе и о ней. Начну с того, что вчера ночью из подаренного вами охотничьего дома бежал Гордой. Он умудрился спрятать в одежде какой-то амулет, а мы это проворонили. В результате он обездвижил и убил моего охранника и конюха, забрал коня…

— Рассказывай короче, — приказал Ларг.

— Если короче, то к тому перечню моих возможностей, из-за которого меня не любят жрецы, добавилась способность лишать их магии и ходить каналами в нашем мире. Это стало известно Гордою, и я не думаю, что он будет молчать. А сегодня на меня совершили нападение братья, которым я по глупости выдал оружие. Они знали, что я позову на помощь дружину и устроили для нее несколько засад. В дружине есть потери, но и мы не только уничтожили одну из засад, но и много братьев, участвовавших в покушении. Есть и пленные, так что жрецам не удастся отвертеться. Но, я думаю, они и не будут оправдываться.

— Думаешь, дядя выложит, кто ты? — сразу понял Ларг.

— Я бы на его месте сделал так, — сказал я. — И обвинил меня во всех грехах, вплоть до нашествия тварей.

— Твари появились задолго до тебя.

— А многие об этом знают? — возразил я. — Появился я, и разразилась война. Появился я, и налетели твари! Ну и остальное примерно в том же духе.

— Чего ты хочешь?

— Прежде всего, хочу убедиться в том, что я по-прежнему ваш сын и наследник.

— Считай, что ты убедился. Что еще?

— Мне нужно поговорить с народом. Под словом «народ» я понимаю дворянство столицы, купечество и цеховых старейшин. Я сейчас договорюсь с Зартоком, чтобы он собрал всех, кроме графов. Их вместе с главой столицы лучше пригласить вам. И нужно определить место, где это лучше сделать. Выступать на площади как-то не тянет: слишком уж легко будет закрыть мне рот пулей. Было бы неплохо собрать всех в одном из наших дворцов.

— Пусть собираются в серебряном зале южного дворца, — решил Ларг. — Так и скажи Зартоку. Я распоряжусь, чтобы всех пропустили, и поговорю со Стором.

Я его поблагодарил, соединился с Зартоком и, не вдаваясь в подробности, попросил собрать нужных мне саев.

— Сколько на это потребуется времени? — спросил я.

— Трех часов должно хватить, — прикинул он. — Сейчас около десяти. Приглашать к тринадцати?

— Давайте, Олес, — сказал я. — С главой поговорит отец, а вы ему сообщите время. И смотрите сами, кого еще пригласить. Мне нужно, чтобы о том, что я буду говорить, узнала вся столица.

— Тогда нужно пригласить квартальных, — сказал он. — Но их будет под сотню. И дворяне будут недовольны, особенно высшие.

— Если все вместятся в зал, приглашайте! — решил я. — А на недовольство некоторых наплюем. Надо будет только привлечь слуг, чтобы разводили всех по своим местам: дворян в одно место, купцов в другое, а квартальных поставить так, чтобы не мозолили глаза дворянам. Сумеете все организовать?

— Сам этим заниматься не буду, — ответил Олес. — Но найду того, кто сделает.

Я вовремя закончил все разговоры: вернулись последние дружинники, которые принесли раненых жрецов. Я подошел к каждому из братьев и всех лишил магических сил, а заодно подлечил.

— Положите их отдельно от наших в какую-нибудь комнату с решетками на окнах, — приказал я. — Только перед этим вместе с Оскаром тщательно осмотрите одежду. Некоторые из них имеют паршивую привычку прятать в ней амулеты. И не защитные, а боевые. Магии я их лишил, но если провороните какую-нибудь гадость, могут быть неприятности. Поскольку жрецы начали баловаться с ядами, смотрите флаконы, иглы и вообще все, чему не место в одежде. Об охране не говорю, сами должны понимать. Когда построение?

— Сейчас пришедшие последними наденут форму, и построим.

— Я иду к погибшим, — сказал я Герату. — Побудете здесь или идете со мной?

— Конечно, я с вами, милорд! — сказал он. — Могли бы и не спрашивать.

Мы зашли во дворец и прошли коридором до парадного входа. Там на расстеленных плащах лежали трое. Одним из них был присланный мной в дружину Нил Ворох.

— Совсем еще мальчишка, — сказал о нем Герат.

— Кончился род графов Ворох! — сказал я магу. — И из всех в этом виновных остались только наши жрецы. Как вы думаете, Герат, они очень нужны саям, или смогут обойтись?

— От них не только вред, — ответил маг. — Кого-то все равно нужно оставить. Даже горожанам нужно выполнять обряды, а в деревнях…

— Да, конечно, — согласился я. — Это так, мечты вслух.

— Милорд! По вашему приказанию дружина построена! — доложил Сигар. — В строю отсутствуют шестнадцать бойцов, стоящих на боевых постах! Еще раненые и вот эти…

Я поднял голову и посмотрел на застывший строй в четыре шеренги. Да, это не та толпа, которой они были еще так недавно! Алексей просто совершил чудо, и теперь в моих руках это, по сути, единственное современное мне боевое подразделение. С их помощью я еще доведу до ума гвардию. И тогда у меня с Советом графов будет совсем другой разговор.

— Бойцы! — громко, но не срываясь на крик, сказал я. — Сегодня дружина впервые побывала в бою. И мне больно, что мы были вынуждены сражаться не с напавшими на нас темноглазыми и отрепьем Дарминов, а со своими собственными жрецами. Но тех, кто в трудный час, вместо того чтобы драться на фронте, обращают свое оружие против своих, иначе чем врагами назвать нельзя! Я не хочу своей волей развязывать войну в центре столицы, поэтому сегодня собираю всех лучших людей нашего города и буду просить их вынести решение в отношении верхушки жречества. Как они решат, так и будет, а если они не придут к согласию, тогда уже буду решать я! Вам я хочу сказать спасибо! Вы выполнили свой воинский долг, а ваши товарищи при его выполнении отдали свои жизни! Хочу сразу сказать, что никакого прощения тем, кто в этом виновен, не будет. А павших мы похороним сегодня и воздадим им воинские почести!

Я ораторствовал еще минут пять, после чего отпустил дружинников и вместе с Гератом вернулся в северный дворец.

— Вам на встрече моя помощь не нужна? — спросил маг, когда мы вышли в коридоре у дверей в наши комнаты.

— Нет, работайте, — ответил я. — И так потеряли много времени. Сейчас выйдет жена, и можете приступать. Только проследите, чтобы рядом с ней все время были охранники.

Я зашел в гостиную и чуть было не оказался сбитым с ног.

— Разве так можно прыгать, сумасшедшая! — сказал я, целуя обхватившую меня Адель. — Все, заканчиваем обниматься. Мне нужно готовиться к выступлению, а у тебя уйма своих дел. Тебя в коридоре ждет Герат.

— Никуда не отпущу! — заявила она. — Если бы ты знал, как я из-за тебя тряслась!

— Ну и зря. Я же тебе ясно сказал, что для меня никакой опасности нет.

— Это ты так думаешь, — возразила она. — Знаешь, что я нашла на козлах твоей кареты?

— Откуда мне знать, — засмеялся я. — Я не кучер.

— Смейся, смейся, — сказала она. — Кстати, обоих кучеров убили. А нашла я такой же шар, как и тот, который тебе оставил Гордой! Вам просто повезло, что его туда бросили позже, чем вы ушли, а то бы ты сейчас не смеялся!

— Да, не думал, что у них много этих шаров, — сказал я, невольно задним числом ощутив страх. — Впредь буду осторожней. Адель, тебе действительно пора идти. У вас море работы, и Герат не мальчишка, чтобы ждать тебя в коридоре. Не забудь об охранниках.

Она нехотя ушла, а я достал лист бумаги и авторучку и принялся набрасывать план выступления. Закончив, я вызвал оставшегося в комнате охранников Хонга.

— Садись, — показал я ему на стул. — Я просил Адель узнать насчет родителей Сарпона, а потом из-за последних событий забыл поинтересоваться тем, что вы ей сказали.

— У Гая нет родителей, милорд, — ответил Гном. — Он из южных Сарпонов, баронство которых возле самой границы. Что случилось с матерью я не знаю, а отец погиб при ссоре с соседями. Наследство принял старший брат, с которым у Гая были… сложные отношения. Была еще младшая сестра, которую он очень любил, но жива ли она сейчас? Так что вам не к кому обращаться.

— Тогда я сейчас позову мага и сходим за телом, а вечером похороним его на нашем кладбище. А его сестру я постараюсь разыскать.

Я связался с Эммой и попросил ее прийти. Вместе мы открыли канал в охотничий дом и забрали тело Демона. Когда с этим закончили, я удержал хотевшую уйти Селди.

— Подождите, Эмма, мне еще нужно очень ненадолго сходить на Землю.

— Но я в платье, — смутилась она.

— Там ходят и в платьях, — сказал я. — Но вам сейчас нет смысла со мной ходить, просто поддерживайте канал.

Когда я появился в ангаре, из него выносили последние тюки. На этот раз у портала в окружении людей стоял Герат. Я подумал, что ему тоже нужна охрана и, увидев майора Дженкинса, направился к нему. Заметили меня сразу после появления, и все повернулись в мою сторону.

— Приветствую вас, господа! — поздоровался я, выслушал их приветствия и обратился к майору. — Фред, у меня к вам разговор. Вы не могли бы со мной отойти?

Мы отошли так, чтобы нормально говорить и не быть услышанными.

— Поскольку сейчас здесь нет Роуза, спрошу у вас, — сказал я. — Вам известно, что решили насчет оружия?

— Вопрос еще не решен, — ответил он. — Это не так просто…

— Довольно! — перебил я его объяснения. — На меня сегодня было совершено очередное покушение, и оно только чудом не увенчалось успехом. Если бы меня убили, все связи с вашим миром были бы обрезаны и, скорее всего, навсегда!

— Но ваши маги… — начал он.

— Мне противостоят монахи, которым плевать и на вас, и на вашу экспедицию! — зло сказал я. — Более того, они любые перемены и новшества воспринимают как вызов догмам своей веры! С моими сподвижниками расправятся, родных убьют, а тем магам, которых оставят в живых, под страхом смерти запретят сюда ходить! А у каждого есть семьи! И вы думаете, что я буду, как дурак, ждать, дадите вы мне что-нибудь или нет? Если завтра не будет решения, я найду у кого купить нужное, а все сотрудничество с вами ограничится палатками!

Я отвернулся от опешившего офицера и пошел к порталу. Дома я поблагодарил Эмму и, чувствуя, что опять от нее завожусь, поспешно с ней простился. До выступления было еще много времени, поэтому я решил потратить его с толком. Сначала я связался с Оскаром.

— Нашли что-нибудь у пленных братьев? — спросил я. — В каком они состоянии?

— У них не было ничего, кроме кинжалов, — ответил маг. — Но всех разоружили еще на площади. Чувствуют по-разному, но уже лучше. Кроме вас, их еще лечили маги барона, так что к завтрашнему дню как минимум трое будут на ногах.

— Скажите, Оскар, вы не думали о том, чтобы перейти ко мне на постоянную службу?

— У вас же есть тройка, — сказал он. — И потом, я вам и так служу.

— Тройка не моя, а отца, — возразил я. — Я ими только пользуюсь, а мне нужны свои маги, маги, которым я мог бы доверять во всем. Подумайте, а потом скажете. У меня большие планы, так что работы будет много. Только она не для всех, а только для тех, кто хочет многого добиться и готов для этого к риску. Возможно, вы мне сможете посоветовать кого-то еще. Вы сказали о тройке, но сила наших магов не заменит их малочисленности. Мне самому приходится повсюду мотаться не потому что я кому-то не доверяю, просто больше некому.

— Доверите работу с людьми? — с недоверием спросил он.

— А почему нет? — сказал я. — Моя жена и Герат сейчас работают на Земле. Только работа бывает разной, и вы это должны понимать. Одно дело просто куда-нибудь сходить за грузом, а совсем другое — о чем-то договариваться. Здесь одного знания языка будет мало. Нужно понять тех, с кем вы имеете дело, а это непросто и требует времени.

— Я подумаю, милорд, — сказал он. — И кое с кем поговорю.

После него был разговор с бароном Ольтом.

— Я недоволен вашей службой, барон, — сказал я ему. — Все, что вы делаете, вы делаете прекрасно, плохо то, что вы многим не занимаетесь совсем. Или занимаетесь, но я об этом почему-то не знаю. Понятно, что вы мне ничего не можете сказать о Дарминах или Гардарах, но чем ваши агенты занимается у нас? Почему я ничего не знаю о настроениях горожан и дворянства? У вас на любую мало-мальски влиятельную личность должно быть собрано досье. Можете, например, сказать кто из графов с пониманием отнесется к переменам, а кто им будет противиться? Или то, какие настроения у жрецов. Все поголовно меня ненавидят, или это только позиция их верхушки?

— Я понял, что вам нужно, милорд, — ответил Ольт. — Но для такой работы у меня мало агентов. Кроме того, придется многих привлекать, а даром никто работать не будет.

— Сделаем так, — сказал я. — Найдите себе подходящий дом, и я его для вас куплю. Денег для ваших работников и осведомителей будут выделять больше. Для начала в два раза, а дальше посмотрим. Только сразу подберите надежную охрану. Мне на Земле должны купить дом, который я думаю использовать, как временное убежище и место для перемещения каналами по нашему миру. У вас есть несколько довольно сильных магов, которые смогут с моей помощью ходить по всей Ахрамии.

— Вы нам доверите, милорд? — удивился он.

— Если мне не доверять своей службе, для чего вы мне тогда нужны? — сказал я. — Сам секрет скоро ни для кого секретом не будет. Главное, что я дам вашим магам, — это вид комнаты, которую они будут использовать. Мне нужно знать, что твориться в Госмаре и всей Дарминии, или как идут дела у Пара. Сейчас вы ничего этого сказать не можете, но если ваши маги будут отсылать и забирать агентов…

— Я все понял, милорд. Спасибо за доверие.

— Спасибо — это хорошо, но недостаточно, — улыбнулся я. — Отблагодарите хорошей работой. И вот еще что… Насколько реально завербовать кого-нибудь из жрецов?

— В столице я за это не возьмусь, — ответил он. — Все, кто сюда попадают, проходят жесткий отбор. Разве что где-нибудь в деревне…

— Ладно, нет так нет, — сказал я. — Но остальным займитесь, не откладывая. И всех своих работников периодически проверяйте магией. Один предатель может нанести столько вреда, что его не перекроет польза от всей вашей службы. Донесите до всех, что это в их собственных интересах.

Последний разговор был с Эммой.

— У меня к вам один вопрос. Мы захватили пять членов братства. Все ранены, но к завтрашнему дню начнут поправляться. Я их на время лишил магии, поэтому никакой защиты от наших магов у них нет. Вы сможете покопаться в их головах и поискать ответы на кое-какие вопросы?

— Если они не смогут сопротивляться, то покопаться можно, — ответила она. — Если они знают то, что вам нужно, будете знать и вы.

— Вы никогда не занимались заменой личности?

— Хотите использовать тела братьев? — сразу догадалась она. — Сильный ход. Они прекрасные бойцы и большинство владеет магией. Часть навыков при замене личности исчезнет, но не все. Но магии придется учить заново, причем не жреческой, а нашей.

— А вы, когда будете искать ответы на мои вопросы, задайте и свой. Я думаю, у них нетрудно будет выяснить, чем же жреческая магия отличается от нашей.

— Когда я смогу этим заняться?