Какого черта ты поперся в паб? — думал Артур, бредя по пустынному парку. Он сам не знал, куда идет, и не помнил, как вышел из бара. Просто шел куда глаза глядят. Так лучше думается и легче разобраться в своих чувствах.

Нет, лучше бы он остался дома. Он ведь отправился в паб попить пивка и отвлечься от мыслей о Шейле. Дохлый номер! Хотел облегчить душу, а вместо этого лишь отяготил желудок… Очень смешно! Надо будет продать каламбурчик Стэнли для очередного фельетончика.

Шейла… Нет, почему все-таки она его бросила? Глупый вопрос. Бросила — и все. Он любит ее, а она любит свою работу. Ну прямо сюжет для… черт знает для чего! Старина Стэнли уверяет, будто он легко отделался. Может быть… Очень может быть. Раз уж его все бросают, то, выходит, чем раньше покинут, тем лучше?

Артур вспомнил то злополучное утро, когда он последний раз видел свою мать. Впрочем, он никогда и не забывал, просто запрещал себе думать об этом. А сейчас из-за всей этой истории с Шейлой перед глазами упорно всплывала одна и та же сцена. Он видел все так ясно, как будто это случилось только вчера. Нет, он не станет думать об этом! Рана в душе до сих пор кровоточит.

Артур развернулся и побрел обратно. Придя домой, принял душ, лег и скоро забылся тяжелым сном.

Ему приснилась мать. Усилием воли он проснулся и долго смотрел невидящими глазами в ночную тьму. «Когда-нибудь ты все поймешь», — сказала она тогда. Слабое утешение для ребенка, которого бросает родная мать.

— Нет, мама, ты была не права! — с горечью произнес Артур. — Я так ничего и не понял. Ни тогда, ни теперь. И никогда не пойму, как это можно бросить свое собственное дитя? — Он помолчал и твердо добавил: — Нет, Шейла, больше никто и никогда меня не бросит! Я этого не допущу.

Шейла дважды звонила Артуру домой, и оба раза никто не снимал трубку. Оставлять сообщение на автоответчике она не стала. Бесполезно: вряд ли Артур захочет с ней разговаривать. Нет, видно, она никогда его не поймет. Уверенный в себе и даже несколько агрессивный во всем, что касалось работы, с ней Артур был до странности замкнутым.

Порой ей приходило в голову, что у него в жизни была какая-то личная трагедия. Он мало что рассказывал ей о своем прошлом, а приставать к нему с расспросами она не хотела. И о семье он говорил крайне редко. Пару раз вспоминал об отце, а о матери вообще никогда, из чего Шейла сделала вывод, что именно мать повлияла на отношение Артура к женщинам.

Раздался звонок телефона, и Шейла вздрогнула, очнувшись от своих размышлений.

— Мисс Браунинг? Добрый вечер! Это Швейцер. Я вас не разбудил?

— Ну что вы! Добрый вечер! Чем могу быть полезной? — по-деловому спросила она.

— Пожалуй, это я могу вам кое в чем посодействовать! — усмехнулся Швейцер. — Я обдумал вашу просьбу и переговорил со своим подзащитным. Стентон готов дать вам интервью.

— Вот как? — Она даже растерялась и не знала, что сказать, боясь спугнуть нежданную удачу. — И когда?

— Пока не знаю. Но сразу же, как только мы уладим некоторые формальности, моя секретарша вам позвонит.

— Мистер Швейцер, а могу я узнать, что заставило вас изменить свое решение?

— Ради Бога! На самом деле все очень просто. И моей заслуги тут нет. Просто мой подзащитный изъявил желание высказать свою версию случившегося. Созвонимся через пару дней.

— Большое спасибо, — сказала Шейла и повесила трубку.

Подзащитный ни с того ни с сего возжелал дать свою версию событий? Вряд ли. Скорее всего, Швейцер понял, что Артур в паре со Сторнуэем вряд ли представят дело Стентона в выгодном для его клиента свете. Впрочем, какая разница, отчего Швейцер изменил свое решение? Главное — она наконец-то получит возможность взять у обвиняемого интервью. Отлично!

Осталось только освободить голову от мыслей об Артуре.

Впервые за многие годы Артуру приснилась мать. И все потому, что он позволил себе удариться в воспоминания. Обычно ему удавалось гнать прочь все мысли о ней. Артур горько усмехнулся. Пожалуй, вчера он думал о ней куда больше, чем она о нем за все эти годы!

Артур поднялся и направился в ванную. Взглянул на себя в зеркало и поморщился. Ну и видок у него! Лицо помятое, волосы всклокочены, небритый подбородок, под глазами круги… Да-а-а, неплохо бы отоспаться как следует. Завалиться в кровать, отключить к чертовой матери телефон и поспать часов этак двенадцать… Мечтать не вредно. Только вряд ли у него это получится — мозги-то не отключишь!

Какого черта его принесло в это захолустье! Надо было отказаться от лекций в колледже. И тем более от сотрудничества со Сторнуэем. А все Шейла! Если бы не она, жил бы он сейчас спокойненько в Нью-Йорке — без забот и хлопот!

— Поздравь меня, Аманда! Швейцер дал добро на интервью со Стентоном.

— Да ты что! А с чего это вдруг он так раздобрился?

— Говорит, Стентон хочет изложить свою версию.

— А раньше что, не хотел? — усомнилась Аманда.

— Вот и я думаю, что Стентон тут ни при чем. Дело в том, что Швейцера заботит, как преподнесут это дело Артур и Сторнуэй.

— Я тоже так думаю, — согласилась Аманда и, помолчав, спросила: — Шейла, а ты виделась с Артуром?

— Нет. И сомневаюсь, что у него есть желание со мной видеться.

— Неужели все так плохо?

— Аманда, я тебя прошу, давай сменим тему! — необычно резким тоном произнесла Шейла. — Сейчас мне меньше всего хочется говорить о своем бывшем муже. И думать тоже.

Но в глубине души Шейла знала, что думать о нем не перестанет. Это выше ее сил.

— Мистер Швейцер, хотите вы этого или нет, книга все равно выйдет, — настаивал Артур. — И, по-моему, в интересах вашего клиента, чтобы он высказал свою версию событий.

— Не беспокойтесь, он ее выскажет, — спокойно заметил Швейцер и, выдержав эффектную паузу, добавил: — Только не вам.

— То есть как?

— Очень просто. — Швейцер довольно хмыкнул. — Неужели вы полагаете, будто я поверю, что вы вкупе с вашим высокочтимым соавтором намереваетесь объективно изложить его историю?

В душе Артур не мог с ним не согласиться, но вслух сказал:

— Мы изложим ее настолько объективно, насколько это возможно при сложившихся обстоятельствах. Ведь вашего подзащитного как-никак обвиняют в убийстве жены.

— Обвиняют. Однако приговор еще не вынесен.

— Это лишь вопрос времени.

— Именно такое отношение, мистер Эшби, и заставило меня посоветовать моему клиенту отклонить ваше предложение, — с внезапной враждебностью ответил Швейцер. — А теперь извините, не смею вас задерживать. — И он указал Артуру на дверь.

— Ну что ж, мистер Швейцер, спасибо за откровенность! — ледяным тоном произнес Артур, вставая. — Однако, как я уже сказал, книга выйдет в любом случае. Независимо от того, будете ли вы и ваш подзащитный оказывать нам содействие или нет.

Артур уже выходил, когда в приемной Швейцера раздался звонок и секретарша, подняв трубку, назвала знакомую фамилию. Он чуть замедлил шаг. Секретарша сообщила Шейле, что ее встреча со Стентоном состоится в два часа.

Артур чувствовал себя раздавленным. Теперь ему стала понятна тактика Швейцера: он предпочел договориться с Шейлой не потому, что очарован ее репортерским талантом. И даже не потому, что рассчитывает на ее такт. А потому, что твердо знает: Артур и Сторнуэй смешают его подзащитного с грязью, а Шейла постарается подойти к делу со свойственной ей объективностью. Из двух зол Швейцер безошибочно выбрал меньшее.

— Я не убивал ее.

Если бы Шейла не изучила дело во всех деталях, если бы не просидела в зале суда долгие часы, то, пожалуй, и поверила бы. Джерри Стентон совсем не был похож на убийцу. Судя по его виду, он был неспособен прихлопнуть даже муху — не то что убить собственную жену. Хотя, как говорится, внешность обманчива! И все же ей казалось, что говорит он искренне.

— Однако все улики свидетельствуют об обратном, — возразила она. — Как вы можете это объяснить?

— К сожалению, никак! — с тяжким вздохом произнес Стентон. — Одно я знаю точно: я ее не убивал. Да, за полгода до смерти Дороти я переоформил ее страховку на свое имя. И прекрасно понимаю, что это говорит против меня.

— Тем более что состояние ваших финансовых дел оставляет желать лучшего, — заметила Шейла.

— И тем не менее я ее не убивал.

— Мистер Стентон, расскажите мне все с самого начала, — предложила она. — И, пожалуйста, поподробнее.

— Но ведь все это уже было в газетах.

— Было. Однако я предпочла бы услышать из ваших уст.

— Дороти всегда сопровождала меня в деловых поездках, — начал Стентон, напряженно хмуря брови. — Вот и в тот раз она поехала со мной. Утром я, как всегда, отправился на пробежку, а жена осталась в гостинице. Ведь она спорт не любит, вот и… — Он запнулся и тут же поправился: — То есть… я хотел сказать, не любила. Поэтому, пока я бегал, она принимала душ, укладывала волосы, красилась и все такое… А когда я возвращался, мы всегда с ней вместе завтракали. Обычно заказывали в номер. — Он помолчал, словно припоминая, и продолжил: — В то утро, когда я выходил из номера, Дороти еще спала. Меня не было чуть больше часа. А когда я вернулся с пробежки… — Он запнулся. — Вхожу в ванную и вижу… Дороти на полу. Душ включен. И она еще вся мокрая… Но уже не дышит.

Здорово держится! Ну просто не подкопаешься! — подумала Шейла. Не знай она всех обстоятельств дела, наверняка бы почувствовала к Стентону жалость. Интересно, а как бы воспринял его рассказ Артур?

— Вы в курсе, что Швейцер пересмотрел свою позицию и разрешил Шейле Браунинг встретиться со Стентоном? — спросил Артур у Сторнуэя, когда тот позвонил ему, чтобы узнать, как продвигается работа над книгой.

— Откуда у вас эта информация? — уточнил тот.

— Я слышал, как его секретарша с ней договаривалась.

— Ну что ж! Меня это не слишком удивляет, — усмехнулся Сторнуэй. — Швейцера больше всего волнует, как бы мир не судил об этом деле по моей книге.

— По нашей книге, — не удержался Артур.

— Ну да, конечно же по нашей, — небрежным тоном поправился Сторнуэй.

— И как вы к этому относитесь?

— А никак! В данном случае мне безразлично, добьется ли ваша бывшая жена встречи со Стентоном или нет.

— Понятно. — Артур повесил трубку и подумал: меня задело не столько то, что кто-то добрался до Стентона раньше, чем я, сколько то, что этот кто-то — моя бывшая жена.

Интервью прошло гладко. Однако ничего нового для себя, к великому сожалению, Шейла не почерпнула. Стентон слово в слово повторил то же самое, что говорил до и после ареста. Как будто заранее подготовил текст. Именно поэтому Шейла не поверила ему, хотя внешне все выглядело совершенно искренне.

Стентон совершил убийство. Это несомненно. Не оформи он за полгода до смерти жены эту страховку, может, еще кто-то и поверил бы в его невиновность, а так вряд ли! Шейла ухмыльнулась: хорошо, что Артур в свое время не застраховал ее жизнь. Хотя у него и денег-то таких тогда не было! А то кто знает, как бы все обернулось?

— Знаешь, Стэн, я тут подумал, что убийство обходится куда дешевле развода! — хохотнул Артур. — Так что есть над чем призадуматься!

— Дешевле, — согласился тот. — Но только если не схватят с поличным.

Наступил последний день процесса. Все улики были представлены и свидетели заслушаны, остались только заключительные выступления обеих сторон. Сенсации не предвиделось.

И все же Артур волновался. От решения суда целиком зависел и успех книги, и его судьба как начинающего автора. Спрашивается, ну кому нужна книга об уголовном деле, если там нет преступника? Да если Стентона оправдают, то книгу — его книгу — издавать никто не станет. И ее книгу тоже, подумал он, глядя на Шейлу, которая только что вошла в зал вместе с «Грегори Пеком».

— Смазливый кобель! — не сдержался Артур.

— Что-что? — переспросил Стэнли. — Что ты там все бормочешь?

Черт! Это уже входит в привычку. Так и до психушки недолго!

— Да так, ничего. Просто сам с собой разговариваю.

— И давно это у тебя? — с участием осведомился Стэнли. — И как часто?

— Только когда поблизости моя бывшая, — буркнул Артур.

— Да уж! Эти слабые создания умеют довести человека до ручки! — со знанием дела изрек Стэнли.

Артур чуть не заскрипел зубами: Шейла оживленно щебетала с художником, а тот, наклонив к ней голову, улыбался так сладенько, что Артура прямо-таки замутило. А поскольку их места как на грех оказались в непосредственной близости, Артур, как ни старался, не мог удержаться и нет-нет да и бросал в их сторону косые взгляды.

Ну что она нашла в этом типе? Ничего особенного. Ну разве что высокий… Ну жгучий брюнет, глаза синие… Смазливая рожа — и больше ничего. Он и на мужика-то не похож!

Шейла заметила реакцию Артура и для усиления эффекта сочла нужным подвинуться к художнику поближе. Пусть думает, будто у нее с Дэвидом роман, решила она. А почему бы и нет? Этот художник на самом деле очень хорош собой. Если честно, то по сравнению с ним даже Артур проигрывает. Жаль только, что Дэвид не в ее вкусе. Однако Артуру об этом знать совсем не обязательно. Пусть помучается! И она бросила на него взгляд.

Нет, этот смазливый тип не может ей нравиться! — успокаивал себя Артур. И не должен. Хотя внешне у них вид сладкой парочки.

В результате из заключительных речей адвоката и прокурора оба не услышали ни одного слова.