***
На острове слышались непрекращающиеся зовущие крики:
– Айгуль! Дочка!
– Анна! Сережа!
– Вы где?
Голоса слышались то в одной, то в другой стороне острова.
Сначала в них слышалась надежда, они звучали бодро, затем появилась тревога и страх. А в конце в голосах осталась лишь усталость.
Вскоре изрядно подуставшие мужчины собрались у дома.
Казалось, что на их лицах больше, чем усталость отражается раздражение, вызванное тем, что им пришлось впустую потратить время. Все трое посмотрели исподлобья на Малика.
– Что, может, еще раз пройдемся? – Радик сплюнул на землю. – Остров небольшой.
Малик не ответил.
– Мы же не один камень не оставили, все перевернули. – Хамит отошел немного в сторону и сел. – Ничего нет.
– Так я же вам уже в начале говорил, – в голосе Халиля послышались нотки старшего брата, – они не на острове….
– Да, это все специально организовано… – Радик подсел к Халилю. – Это выходки Андрея Николаевича.
– Странно… – промолвил Малик.
– А что странного? – Радик не договорил, что хотел сказать.
– Все, – сказал Малик, как бы разговаривая сам с собой,- все…
Радик не мог в этот раз не согласиться с ним. Казалось, его ум затмила обида на братьев и стыд за свое прошлое. С момента, когда они узнали, что они братья, он ходил в каком-то непонятном состоянии. В его душе сменялись отвращение, жалость, тоска по детским годам, укор и еще непонятно какие чувства. Он чувствовал, себя словно больной: без причины обижался, по пустякам раздражался. Поэтому и голова его не всегда работала. Вот сейчас промелькнула вроде какая-то мысль, но закончить он ее не смог.
Действительно, было очень страшно. Люди ведь начали пропадать уже вчера вечером. Пропал сын Хамита. Его Айгуль… Она пропала в тот момент, когда они шли вместе и разговаривали! Он потерял сознание, когда побежал за ней и ушиб ногу. Кто-то зажал его рот. Дали что-то понюхать…
Зачем?
– Если подумать, уму непостижимо… – Хамит встал. – Вчера нас кто-то усыпил… Проснулись только сегодня утром… Четыре брата…
На одном острове… Семей нет… Мы говорим, что это кто-то организовал специально…
– Конечно, так… – Халиль попытался улыбнуться. – Вы же не думаете, наверное, что все мы здесь оказались случайно?! Нежданно- негаданно… Значит, это организовано кем-то. Мы даже знаем, кто это.
Черная куртка.
– Но его же не было с нами…
– С нами был его представитель, Андрей Николаевич, – сказал Халиль. – По вашим словам, вчера они напугали вас в костюме призрака. Но это не ради смеха. Это для того, чтобы вызвать суматоху.
В то время, как вы, испугавшись призрака, забыли обо всем, они…
– Понятно, – эти слова Радика прозвучали как благодарность. – Когда мы, увидев призрак, всполошились, он по одному вылавливал наших детей.
– Извините, – сказал Хамит, – человеческое дитя – не цыпленок.
Он может сопротивляться, кричать…
– А мы смогли закричать, – Радик уставился на Хамита. – Нас обоих на крыльце уложили. И оба проснулись на своих кроватях. Я не помню, чтобы ты кричал. Да и не сопротивлялся вроде. Может, ты что помнишь?
– Нет, – казалось Хамит говорит спросонья, – значит…
– Да… – у Халиля немного испортилось настроение от того, что братья прервали его мысль. – Выходит, нас всех усыпили, а семьи куда-то вывезли. Мы же остались здесь.
– Все правильно, – Хамит посмотрел вокруг, – но зачем надо было возиться с призраком? Это непонятно.
– Для создания суматохи, естественно, – сказал Халиль, раздражаясь непонятливости брата, – говорят же в мутной воде рыбу ловить легче.
– Нас же и без суматохи можно было усыпить, – продолжал твердить свое Хамит. – Мы же и без того собрались уже спать. Во всяком случае, можно было в чай помешать снотворное…
– Да, можно и так сделать…
– Так даже и удобнее. – Хамит напоминал малыша, увлеченного своими идеями. – Усыпил и спокойно делай свои дела. И намного интереснее. Засыпаешь вместе, а просыпаешься один.
– И вправду, – добавил Радик, – так было бы легче.
– А если бы на теплоходе сказали, что мы родные братья, было бы и того легче. – Халиль слегка улыбнулся. – Значит, они не искали легких путей. Им хотелось сделать наше путешествие более интересным.
– Нет, – сказал Хамит, – все равно странно.
– Ладно, этот вопрос остается открытым. – Радик встал. – Есть еще один: как они ушли с острова?
– Это понятно, – сказал Халиль, – на теплоходе. Оставили нас на острове, а сами уехали, но недалеко. К тому времени, когда Андрей Николаевич завершил свою работу, они приехали и, погрузив всех, отправились в путь. Это даже глупому понятно.
На какое-то время все замолчали.
Если все так, как они думают, нет причин для беспокойства и страха.
– Есть еще вопросы? – спросил Халиль уже в более приподнятом настроении. – Если нет вопросов, пойдем перекусим.
– Об этом совсем забыли, – сказал Хамит, – обед-то, оказывается, давно прошел.
Только собрались пойти к дому, как заговорил молчавший до сих пор Малик.
– Все правильно, – сказал он спокойно, – но есть один вопрос.
Все как-то странно посмотрели на него.
– Спрашивай, – Халиль распростер свои объятия, – мы всегда готовы помочь другу христианину.
Братья захихикали.
Малик оставил это без внимания.
– Никто из вас ничего странного не заметил? – сказал он с каким- то странным спокойствием. – Сегодня с самого утра ничего странного не заметили?
Все на мгновение затихли.
Радик улыбнулся из-под тишка.
– Я заметил.
– Что?
– Брат стал попом.
– Ха-ха-ха.
По лицу Малика пробежала тень, но он постарался сохранить спокойствие.
– А другие странности?
– Ты о чем говоришь? – в голосе Халиля почувствовалось смятение.
– Значит, ты что-то почувствовал?
– Предположим, почувствовал и что?
– Еще кто?
На какое-то время установилась тишина.
Малик посмотрел на братьев.
– Вчера, когда вы приехали, каким был остров? Каким он был сегодня, когда вы проснулись? И сейчас? Заметили разницу?
Опять стало тихо.
– Что ты морочишь нам голову?
– Говоришь, так говори.
– Это не обычный остров, – сказал Малик, – это остров живой. Он меняется. Я не удивлюсь, если он заговорит человеческим голосом.
Этот остров обладает сверхъестественной силой.
– Что? – в голосе Радика отчетливо послышались враждебные нотки. – Покрестился в церкви и теперь тебе повсюду черти мерещатся?!
– Хи-хи-хи, – засмеялись остальные двое.
Малик на мгновение остался без слов. Он не ожидал этого.
Конечно, перед матерью, родной семьей он, наверное, виноват. Но об этом еще будет возможность поговорить… Если на то пошло, и они не святые. Все они забыли мать, родных. И никто из них не вправе его осуждать. Слова Радика он, возможно, пропустил бы мимо ушей, но его задел смех двух остальных братьев. Среди них он был чужим.
Какой бы хорошей не была его душа, какую бы пользу он не принес, к нему всегда будут относиться, как к чужому. Эти люди, хотя и были ему кровными родственниками, давно уже таковыми не являлись. От безысходности Малик сжал кулаки. Стараясь скрыть свое безграничное отвращение, он опустил глаза и отошел в сторону. Никто вроде не обратил на него внимания. Ладно… Нужно терпеть. В такое время нельзя ссориться. Надо проявить терпение. Что ни говори, они ведь дети одного отца. Возможно, так сильно предаваться пессимизму нельзя. Возможно, придет время – и они поймут друг друга, договорятся…
– Поп, твою мать… – выругался Радик, – продажная душа…
– Ладно, не горячись… – Халиль дотронулся до его плеча. – Не время ссориться.
– С утра повторяет одно и то же, – Радик сплюнул на землю. – «Остров нас не любит. Остров проклят». Так освяти его! Перекрести!
После этого он станет святым.
– Успокойся, – Хамит был сух, – договорились же, что обо всем поговорим потом.
Но Радик не хотел быстро успокаиваться.
– Сколько времени из-за него ходили по острову, как дураки.
Если бы послушались, что сказал Халиль абый…
– Ладно, – Халилю понравилось, что его назвали братом, – пойдемте в дом, пообедаем.
– Подождите, – в голосе Хамита слышался страх, – мы не выяснили, почему с острова увезли наши семьи?
– Ты, оказывается, любишь морочить голову разными пустяковыми вопросами, – сказал Халиль.- Недавно гадал, на чем увезли… Даже дураку понятно. Чтобы четыре брата нашли друг друга.
Чтобы они могли пообщаться наедине.
– Так-то оно так, – сказал Радик немного успокоившись, – и все же…
– Я вот о чем подумал, – Хамит был похож на ученого, который стоит перед открытием. – Скажи, Радик, ты нашел костюм призрака?
– Сколько уж можно об этом говорить…
– Ты сам его нашел, так?
Все притихли. Это, действительно, было открытие.
– А теперь попробуйте представить. Такая картина. Мы ночью видим призрак. Конечно, пугаемся. Призрак исчезает. Если даже мы будем искать его, все равно не найдем. Он больше не появляется, но начинают исчезать наши дети. Неожиданно, во время разговора с нами. И кого мы должны винить?
– Кого? Призрака что ли?
– Конечно, мы верим, что в этом доме происходит что-то сверхъестественное, верим в сверхъестественные силы. И думаем, что они способствовали исчезновению наших детей. Понятно?!
– Да, – Радик вроде удивился тому, что сам не додумался до этого, – и утром вынуждены думать, что призрак способствовал исчезновению наших детей.
– Конечно, так, – продолжил Хамит. – Мы должны были пережить горечь потери детей, жен. Мы должны были их искать. Не найти и тяжело переживать. Одновременно же выясняется, что мы родные братья.
– Удивительно, – сказал Радик, – замечательно!
– Но зачем это нужно? – удивился Халиль. – Зачем погружать нас в горе?
– Мы теряем своих детей, понимаешь?
Губы Халиля задрожали.
– Детей…
– Да, – Хамит продолжил, – мы остаемся в положении нашей матери…
– Но ведь она…
– И она нас потеряла… И они нас потеряли…
– Ужас…
– Вот так,- продолжил Хамит,- мы должны были остаться в страшном состоянии. Но из-за Радика узнали, что призрака не существует. Мы раскрыли план Черной куртки. Мы победили.
– Значит, нашим семьям не угрожает никакая опасность. Мы просто должны ждать их возвращения или прихода теплохода за нами, чтобы повезти нас к нашим семьям. Без переживаний и страданий.
– Значит, победа!
– Победа!
Трое мужчин обнялись и, выкрикивая «Ура!», направились к дому.
***
С утра повторяет одно и то же . «Остров нас не любит. Остров заколдован».
Так расколдуй. Перекрести. И остров станет святым.
Малик хотя и старался отвлечься, но не мог не услышать этих слов Радика. Сильная боль прожгла его душу. Конечно, он был грешен. Но свой брат не должен был так ранить. Что ни говори сейчас ведь не прежние времена. Человек сейчас живет без веры. Будь то русский это или татарин пьет водку, прелюбодействует и творит еще много чего. Нет верных Богу. А если так, придерживаешься ты религии или нет, какая разница? Не имеет значения и то, какой религии придерживаешься. А эти так себя ведут. Продажная душа…
– Остров нас не любит, – обиженно повторил он, – заговори его.
Неожиданно кто-то ответил ему.
– А ты это откуда взял? Почему у тебя появилась мысль, что остров вас не любит? – прошептал женский голос. – Почему остров не любит вас? Он вас любит.
Малик, желая увидеть женщину с таким приятным голосом, посмотрел по сторонам. Но вокруг никого не было. Удивившись тому, что с ним творится, он улыбнулся. Но долго предаваться раздумьям нельзя – сойдешь с ума. Возле дома братья о чем-то говорили. Вернее Хамит рассказывал о чем-то. О чем интересно он говорит? Наверное, о потере детей…
Вдруг об этом начал думать и Малик. Нет не начал думать, а нашел ответ на вопрос, который давно уже вертелся в голове. Почему их собрали на этом острове? Почему потерялись дети? Конечно, не для того, чтобы помочь братьям встретиться наедине, подарив им тем самым счастливые мгновения. Все это организовано с той целью, чтобы они на себе испытали горечь потери. И то, что старуха, которая снилась ему во сне, как две капли воды похожа на его мать, тоже не просто так.
С желанием поделиться своими мыслями он повернулся в сторону братьев.
– Остров очень любит вас, – прошептал опять женский голос. – Он не хочет вас никуда отпускать, он хочет жить с вами.
Малик посмотрел по сторонам. Это было странно. Голос слышался четко, но видно никого не было. И это было очень странно.
Если остаться с этим голосом наедине, то с ума сойдешь точно. Он зашагал быстрее.
– А ведь это прекрасный остров, – опять заговорил женский голос. – Жили бы вместе с Анной и Сережей. Никто не будет называть тебя продажной душой, никто не будет обвинять…
Малик руками закрыл уши:
– Нет, – простонал он, – нет, нам нужно уехать с этого острова…
– Только вы никуда не уедете…
– Уехать…
Вдруг он споткнулся обо что-то. Поцарапал локти, что-то ущипнуло лицо. От страха он быстро вскочил и собрался бежать. Но в тот же миг заметил, что в кустах что-то блестит. Оно было похоже на маленькое солнце. От резкого взгляда защемило в глазах. Малик сильно закрыл глаза, поморгал ими, а потом опять посмотрел на то же самое место. Ему не показалось: в кустах, действительно, лежало маленькое солнце. Малик немного наклонился и положил руку на солнце. Когда солнечные лучи приобрели совсем другое направление, он начал понимать, что лежит под кустом. Это было желтое яблоко размером с гирю в два пуда. Но Малик до сих пор не хотел верить своим глазам. Он хорошо понимал, что такого большого яблока не может быть. А потом… Потом они же обыскали остров очень тщательно. Такое большое и блестящее они должны были заметить.
Значит… Но яблоко не может быть таким большим… Яблоко не бывает блестящим… Это нереально. Как женский голос, который послышался ему, так и это яблоко – просто иллюзия.
Малик с этими мыслями поспешил дальше. Даже успел сделать несколько шагов. Но какая-то сила притянула его. Он опять посмотрел на яблоко… и повернулся обратно.
Яблоко лежало так, будто готово было само запрыгнуть к нему в руки. Малик наклонился к нему.
Где-то вдалеке послышался заливистый смех той женщины.
***
Радик ходил под своим окном, смотрел в траве. Вчера же он выбросил ее в форточку. Должна была упасть где-то здесь. Никуда же уйти не могла. Должна быть где-то здесь.
Но он не смог найти то, что искал.
Нет, ему не хотелось пить. Он только в знак уважения хотел угостить своих братьев. Хотя и немного выпить совсем бы не помешало. Ведь не каждый день находишь своих братьев. Такие события не часто случаются. Зря он вчера ее выбросил. Лежала бы в кармане. Кушать ведь не просила. А сейчас вот… Ладно, что уж тут поделаешь…
Потеряв всякую надежду, он уже собрался войти в дом. Но в этот момент в траве увидел бутылку и быстро засунул ее в карман.
Губы растянулись в улыбке. Шаги и все его движения стали легки. И весело посвистывая, он зашагал к двери. Дойдя до крыльца, он заметил, что Малик что-то несет в руках. Он про себя, тихо, обматерился.
Радик почему-то не любил его. Он не мог ни понять, ни объяснить свои чувства. Но стоило увидеть Малика, как злость охватывала его. Хотелось подзадеть Малика. Хотя понимал, что так нельзя. Вот и тогда напрасно обидел. Не должен был так поступать.
Сейчас Радик ждал, когда Малик подойдет. Нет, не от того, что ему уж очень хотелось увидеть его, просто было любопытно, что тот несет.
Вон ведь как издалека блестит.
– Малик, ты не обижайся на меня, – сказал Радик, начиная разговор как бы от нечего делать, – я не хотел тебя обидеть. Извини, Малик.
– Ладно, – извинение Радика растопило душу Малика, – может, ты и прав.
– Спасибо, – сказал Радик, не отводя взгляда от яблока, – что это?
– Яблоко, – Малик даже не посмотрел в сторону яблока. – Мы ведь родные братья… Всякое может быть… Мы должны остаться братьями.
– Да. Где нашел?
– Под кустами… Все мы не без греха. Были бы безгрешными здесь бы не оказались. Мы, конечно, поймем друг друга и простим. А до этого постараемся не обижать никого.
– Блестит… – Радик спустился и потянулся к яблоку. – Из железа что ли?
– Это золотое яблоко. – Малик улыбнулся. – Я догадался, почему нас здесь собрали.
– Ладно… Действительно золотое?
– Золотое. Нас здесь…
– Золотое? А ты стоишь, будто нашел обыкновенный камень.
– А что я должен делать?! – Он еще что-то хотел сказать, но остановился. Через некоторое время продолжил, – найти братьев – это намного больше, чем найти золото…
Радик тихонько присел и, встав на четвереньки, попробовал откусить яблоко, но тут же вскочил. Он хотел закричать от неожиданной радости, но сдержался. Он устремил на Малика взгляд, наполненный безграничной радостью.
– Это же действительно золото, – прошептал он, – зо-ло- то!
– Я же уже говорил, – Малик хотел еще что-то сказать, но, увидев искры в глазах Радика, промолчал. – Ты что? Золото никогда не видел?
– Слушай, Малик, если бы я тогда к тебе не придрался, ты бы никуда не ушел, так? – И не дожидаясь ответа, продолжил, – Если бы я тебя тогда не обидел, ты бы тогда никуда не ушел. А если бы не ушел, не нашел бы яблоко. Так ведь?! А если так, то в этом яблоке есть и моя доля.
– Доля?! – Малику на мгновение показалось, что он его не узнает, – какая доля?!
– И я способствовал тому, что ты нашел золото. Это и мое золото.
В глазах Радика мелькнули страшные искорки.
– И мне положено…
Наконец Малик понял, что хотел сказать Радик, и громко засмеялся.
– Чего смеешься? – спросил Радик, – ничего здесь смешного нет.
– Бери его себе, – сказал Малик, – мне не жалко.
– Что?
Малик ухмыльнулся.
– Ты серьезно говоришь?
– Конечно серьезно, – Малик поднялся на крыльцо, – мне оно не нужно.
– Подожди! – Радик преградил ему путь, – а это действительно золото?
– Так ты же сам проверял, – улыбнулся Малик, – не веришь, не бери.
Радик посмотрел на яблоко, а потом на яблоко и снова зашептал.
– Постой. Ты про это никому не говори, ладно?
– Кого боишься, – засмеялся Малик, – братьев что ли?
– Нет… Но все же никому не говори, ладно?
– Хорошо. Не скажу. – Малик пошел вперед.
– Клянешься?
– Я не даю клятвы, – сказал Малик, улыбнувшись, – но никому не скажу. Слово мужчины.
Конечно, для Малика тяжелее, чем потеря золота было беспокойство братишки. Но на данный момент выходка Радика его устраивала. Радик сейчас пойдет и спрячет яблоко в лесу и между братьями не возникнет раздора. Для него было важно только это.
– Но ты должен мне помочь, – сказал Малик, как бы ища повод для такой легкой передачи золота. – Если поможешь мне уехать с этого острова, никому не скажу.
– Только это, – Радик посмотрел ему в глаза и наклонился к яблоку. – Сначала я это хорошо спрячу. Ты пока иди, я тебе помогу.
***
Халиль и Хамит накрывали на стол. Войдя в дом, Малик какое- то время смотрел на них, а потом решил еще раз начать разговор.
Издалека, чтобы невидимая женщина ничего не почувствовала…
-Ты уж извини нас, – сказал Хамит, как только увидел его, – как- то не так вышло…
– Ладно, всякое бывает, – Малик вроде уже забыл свою обиду. – Но я должен продолжить то, что начал говорить. Вы не заметили ничего странного?
Халиль поставил чайник на стол и встал перед Маликом. Через его плечо посмотрел в окно.
– Мы поняли, почему мы здесь, – сказал он немного погодя, – и тебе…
– И я знаю, – Малик резко замолчал. Ему очень хотелось рассказать, что с ним произошло. Надо забыть. Забыть…
– А если так, – Халиль отошел от него и остановился, не дойдя до окна. – Ты, наверное, знаешь и о том, что нашим семьям ничего не угрожает.
– И это знаю. Если они не на острове, причин для беспокойства нет. Беда грозит нам.
– Что?
– Я вынужден повторить свой вопрос, – Малик был непреклонен, – вы ничего странного не заметили?
Халиль како-то время смотрел на него, а потом неуверенно начал говорить.
– Я… Если это можно так назвать… Утром, когда проснулся, я подумал, что оглох. На всем острове я не услышал ни звука.
Хамит резал хлеб, но вдруг остановился и посмотрел на них странным взглядом.
– Что?! – Халиль вроде обиделся на него, – я же это не утверждаю. Я просто говорю, что мне так показалось.
– Нет, – сказал Хамит, – это случилось и со мной. Я не могу точно сказать, когда. Но несколько раз меня посетила мысль: « Неужели время на острове остановилось? А может, все вымерли?» Но я не обратил на это внимания. Вернее, подумал и тут же забыл.
– Мы прошли остров вдоль и поперек несколько раз… – Малик понял, что начал говорить не то и замолчал, отошел и сел у стола. – Помните, мы вчера за столом говорили о том, что пойдем на рыбалку… А сегодня… Сегодня на острове мы не встретили ни одной живой души. Кто из вас увидел хотя бы одну птичку, муху?
Мужчины замерли, уставившись друг на друга.
– Я, вроде, ничего не видел, – сказал Хамит, – ничего…
– И я, – Халиль отошел от окна и подошел к столу. – Нет, ничего не видел…
– Странно, продолжил Малик, – но мы нисколько не удивились этому. Мы даже не заметили. Я сейчас пришел с улицы, там удручающая тишина. А Радик тоже был на там, но он ничего не заметил…
Все вдруг замолчали и прислушались.
Действительно, было очень тихо.
– Но…
– Так не может быть…
– На этом острове что-то неправильно, – сказал Малик, – здесь слишком много странного. И мы их не замечаем. Как будто нами кто- то управляет.
– Интересно… – Халиль зашагал к двери, – на улице тоже тихо?
Другие последовали за ним. Когда они вышли на крыльцо, Радик вышел из-за деревьев.
– Где ты ходишь? – сказал Халиль с укором. – Что ты нашел там?
Радик бросил взгляд на Малика.
– День-то хороший, – сказал он потом, – вот дышу воздухом.
– Подойди-ка сюда, Радик, – позвал его Халиль и положил ему руки на плечо. – Действительно, мы живем на красивом острове, да?!
Обрати внимание, как красиво поют птицы, шелестят листья, кузнечики…
Радик попытался услышать то, о чем он говорит, и замер.
Напрягся до появления складок на лбу. И удивленно посмотрел то на одного, то на другого. А потом вскрикнул:
– Только я ничего не слышу…
Никто ничего не сказал.
– Я ничего не слышу, – сказал Радик, – неужели я оглох?
Никто ему не ответил.
– Я не слышу! – закричал Радик. – Пения птиц, шелест листьев…
Я не слышу ни звука…
– И мы не слышим, – сказал Малик, улыбнувшись, – и сами этого не замечаем…
– Как это?
– Вот так…
– Нам нужно быстрее убираться с этого острова и предупредить наши семьи, – сказал Малик. Конечно, он понимал, что так быстро уехать с острова не удастся. Но ему казалось, что если все мысли братьев направить в это русло, то значение золота упадет. – У кого какие предложения?
– Может, не следует так предаваться страху, – Халиль старался держаться как старший брат, – может подождем прибытия теплохода?
Эта тишина была ведь уже с раннего утра. И до этого она никому не мешала. А если так…
– Как говорится у каждого острова свой климат… – Радик взглянул на Малика. – Возможно, эта тишина – одна из особенностей этого острова…. Нельзя предаваться панике.
– Не знаю, – Хамит пожал плечами, – вчера вроде так не было…
– Да не бойтесь вы, – голос Радика был бодрым, – и вчера так же было. Я это заметил, как только ступил на остров. Только потом забыл…
– Хорошо, – подытожил Халиль, – давайте сначала покушаем.
Потом подумаем.
– О чем еще думать, – твердил свое Радик, – подождем, пока прибудет теплоход и поминай, как звали.
– Когда он еще придет?! – сказал Хамит. – И до наступления темноты уже осталось немного времени.
– А как ты собираешься уехать с этого острова?! – Радик торжествовал. – За несколько часов собираешься лодку сделать?! Ха- ха-ха!
– А если плот сделаем?
– Ты же не собираешься перебраться с одного берега реки на другой… Только плотом не обойтись…
– Что же будем делать?
– Остается только ждать…
Халиль отрыгнул.
– Что-то тошнит, – сказал он, как бы оправдываясь, – рыбу ел…
– Ладно, пройдет…
Вскоре они без звука зашагали к дому.
– А? – Радик посмотрел по сторонам, – что ты говоришь?
Но когда понял, что никто ничего не говорит, замолчал.
Незаметно посмотрел по сторонам, а потом побежал к двери.
– Что с ним случилось? – покачал головой Хамит, – не пропоносило же его?
– Он что –то слышит, – улыбнулся Малик, – а вы не слышите?
-Нет, – сказал Халил и остановился, его тошнило, – вы идите, я сейчас.
Приготовившись вырвать, он зашагал к деревьям. Водя в лес, изобразил, будто его тошнит, а сам посмотрел в сторону. Никого не было. С ловкостью юноши он метнулся в лес.
Несколько назад, желая позвать кушать тех, кто был на улице, он подошел к окну. Увидев, что Радик разговаривает с Маликом, какое-то время наблюдал за ними. Вот тогда и увидел в кустах блестящее яблоко. Радик пытался его откусить. И Халиль сразу понял – золото!
Конечно, он не плохой человек и высоко ставит братские чувства. Но рядом с лошадиную голову золотом можно немного и отойти от своих принципов. И, не показывая Хамиту, он стал наблюдать. Через некоторое время Малик зашел в дом и, как ни в чем не бывало, завел разговор. Халиль выбрал удобное положение и продолжал наблюдать.
Естественно, он заметил, как Радик с золотом в руках направился в лес. По тому, сколько времени он пропадал, можно было догадаться, где он его припрятал. Должно быть выбросил под каким-нибудь кустом. Не стал хорошо припрятывать. Он ведь думает, что пока никто не знает про золото. Он решил убрать немного подальше от глаз братьев. А потом запрячет подальше. Халиль улыбнулся.
– Золото тебе больше не достанется, – сказал он, подумав про Радика, – До этого жил без него… И после проживешь…
Он совершенно не чувствовал себя виноватым. В этом нет ничего греховного. Он не собирается никого убивать, грабить… Он просто переложит в другое место золотое яблоко. В надежное место.
– Воровать нельзя, – прошептал какой-то женский голос. – Он же твой брат…
– Брат… – улыбнулся Халиль, – а я ему помогу, дам немного денег.
– Но это же не твое яблоко…
Только тогда Халиль понял, что он один, а значит не должен слышать ничьих голосов. Он остолбенел. Посмотрел по сторонам.
Никого не было. Наверное, ему просто послышалось…
– Ты же жил, тоскуя по родине, – сказал голос, – готов был отдать все нажитое, если встретишь на улицах Нью-Йорка говорящего по- татарски… Вот ты вернулся на родину… Здесь все говорят на родном языке. А ты вместо того, чтобы отдать свои богатства, заришься на чужое…
Халиль больше не мучился в поисках хозяина голоса. Это голос совести, – подумал он, – пытается мне восприпятствовать. Ничего, не впервой. Душа у совести широкая…
В тот же миг опять послышался тот голос:
– Я не твоя совесть…
Халиль вздрогнул. Этот голос разговаривает с ним?! Но он не мог долго думать. Взгляд его упал на яблоко, которое лежало под кустом, слегка прикрытое травой.
– Нашел!
Он тихо нагнулся, сбросил листья и взял яблоко в руки.
Неожиданно женский голос распространился по всему острову и начал раздаваться из всех его уголков. Он о чем-то рассказывал:
– Твой ангел все… все тебе объяснит, – сказал Бог.
– А как зовут этого ангела, как его зовут?
– Это не главное… не главное. У него много имен, разные имена…
Журчание резко прекратилось и он четко услышал вопрос:
– Как зовут твоего ангела?
Халиль понимал, что обращаются к нему. Но он не понял, о каком ангеле идет речь. Какое-то время он стоял задумавшись, но ничего не смог вспомнить.
– Имя твоего ангела? – повторил голос. – Что для тебя главное в этом мире? Что самое главное?
Халиль бросил взгляд на яблоко. На данный момент это было самым главным. Но голос не давал ему покоя.
– Имя твоего ангела? – повторил он, как бы обижаясь на то, что Халиль даже этого не знает. – Ты не должен был этого забывать. Нигде и никогда… Имя твоего ангела?..
Халиль не знал.
В это самое мгновение яблоко в его руках пришло в движение.
Халиль так посмотрел на яблоко, что от удивления глаза его готовы были выскочить из орбит. Все мускулы на его лице напряглись, рот широко раскрылся и по позвоночнику побежал холодок…
***
– Что-то они задержались, – сказал Хамит, ставя чашку на стол, – может, сходить к ним?
Малик улыбнулся.
– Они не там, куда ходят толпой, – а потом, подумав, добавил, – а может, и вправду сходить, проведать…
Стоило им сдвинуться с места, как из туалета показался Радик.
Взгляд его изменился, шаги стали неуверенными.
– Ну. Что, братья! – сказал он, некрасиво улыбнувшись, – закуски не осталось что ли?
– Уже остывает…
– Ой, друзья мои, друзья, друзья мои, товарищи, – пропел Радик, обняв Хамита. – Друзья мои, братья…. Кто бы мог подумать, а…
– Ты пьян… – сказал Малик с безграничным удивлением, – Радик, ты пьян…
– Встретились братья, – попытался пропеть Радик, – надо же было отметить..
– Но ты сильно пьян…
– Уфффф, – Радик буквально упал на стул, – вот вчера была одна чекушка, так… Дал себе слово больше не пить и выбросил ее в форточку… Да, скажи да… Сегодня нашел эту чекушку и выпил…
Ваще-то я хотел угостить вас… Но нечаянно выпил сам… Скажи да, да… Нечаянно выпил сам… А потом посмотрел в карман пиджака, там еще одна чекушка… Оф-фи-геть!..
– Тебе, Радик, нужно отдохнуть…
– Молчать, попа! – Радик кулаком ударил по столу, – христиан, мать твою… Ха-ха-ха!.. Знаешь, что.. Мне, брат, горько… Несчастный я… Вот ты поп, да… А я – алкаш… Жена – тю-тю…. Дети – тю-тю…
Мать – тю-тю… Вот ты хоть и перешел в другую веру, а все же человек… А я- алкаш… Вот ты мне дал золото с лошадиную голову…
Ну, я взял… Ну, потому что нужно… Эх, братья… Если бы вы приезжали, если бы справлялись о том, как мы живем… Если бы сказали: «Братишка, не пей»…. Может, и я бы был другим человеком…. А вы… Не приехали… Фули, ваше появление сейчас…
Отца уже нет… И матери пришло время умирать… Я – пропащая душа… Кому вы сейчас дороги, а?!.
Радик локтями смел со стола чашки и положил голову на руки.
Ничего не сказали и Малик с Хамитом.
– Я дал слово больше не пить, – простонал Радик. Вскоре сотрясалось уже все его тело. – Обещал не пить… Но я от радости, что вас нашел…от того, что вас нашел… Почему вы не приезжали…
Почему…
Радик еще какое-то время всхлипывал и потом затих.
– О каком золоте он говорит? – спросил Хамит через некоторое время. – Ты что ли дал ему золото?
– Нет, – сказал Малик, стараясь скрыть свою ложь, – не видишь, он пьян…
Опять замолчали.
Хотя раньше и недолюбливал его за злой язык, но Малику было жаль Радика. Конечно, Радика можно было понять…Но его слова, сказанные сейчас… Хотя он и был в стельку пьян, но его слова были как никогда трезвы. В них его обида, укор. В этом, наверное, и причина его столь резкого отношения к ним. Дело совсем не в религии. Комок подступил к горлу, когда Малик понял это. К глазам подступили слезы. Он понимал Радика, чувствовал его боль и прощал его.
Малик посмотрел на Хамита.
Показалось, что и он плачет в душе. Но внешне Хамит был спокоен. Заметив взгляд Малика, он улыбнулся и встал с места:
– Ты побудь здесь… – в голосе Хамита не чувствовалось душевных переживаний, – я пойду посмотрю Халиля.
Малик кивнул.
Хамит закрыл за собой дверь и улыбнулся.
– Нет, золота не давал, – повторил он про себя, стараясь передразнить Малика, – пьяный ведь, не знает, что говорит…
Смотри, как они ведут себя! Хамита за дурака держат.
Подождите… Они думают, что он не заметил, как в то время, как накрывали на стол, Халиль что-то увидел в окне и метался, стараясь получше разглядеть. И то, как Радик бросал многозначительные взгляды на Малика. А Хамит – гадал, что это они скрывают. Вот Радик сам обо всем и рассказал. Хамит не дурак, он сразу представил всю картину. После того, как повздорил с Радиком Малик ушел в лес и нашел там золото, которое потом и передал Радику. Халиль же все это видел в окно… Его метания были связаны именно с этим. А Хамит в свою очередь приметил, куда пошел Халиль.
Хотя все и выходило очень легко, но стоило Хамиту войти в лес, как в душу закрался страх. Странная тишина. Больше, чем тишина, его мучил один вопрос. Почему Малик золото отдал Радику? Ведь отношения между ними были, скажем так, не совсем хорошими. Или они просто изображали это? Не зна…. Ничего нельзя сказать…
– Тебе то золото зачем? – прошептал женский голос.- Все равно не сможешь уехать с этого острова. Здесь тебе братья нужнее будут.
Не золото.
Хамит остановился. Прислушался. Никого не было видно. Он улыбнулся. Оказывается, есть страшные моменты и у тишины:
слышится непонятно что…
– Я не тишина, – прошептал приятный голос. – Не меняй родных на богатство.
Хамит опять остановился.
Действительно, на кой ему это золото?! В жизни – достаток, дети подрастают… А кто должен поставить их на ноги?! Хамит, конечно! А для этого, безусловно, нужны деньги. Золото – деньги. А деньги – надежда на будущее. Вот ведь как выходит, если подумать. А братья?..
Конечно, нужны и они. Но если будешь волочить нищенское существование, и братья отвернутся от тебя. Деньги и братья – две разные вещи. А потом… А потом, они просто когда-то росли вместе, а это такое родство… До этого же жили, не зная друг друга. Проживут и после этого…
– Что ты, собираешься убить Халиля? – спросил тот голос. – А если он будет возле золота? Если не захочет отдавать его тебе?
Хамит об этом не подумал. Нет, конечно, он не собирался его убивать. Да и Халиль этого не допустит. Он сразу отдаст ему золото.
Хамит пощупал нож, который он, завернув в носовой платок, спрятал в носках. А если будет сопротивляться? Нет, сопротивляться он не должен. Он же брат. И у него подрастает сын. Почему тогда он должен сопротивляться? Что он дурак из-за куска блестящего металла осиротить сына?! Халиль сопротивляться не будет. Как только увидит нож, сразу испугается. А если будет сопротивляться… Ну… Если будет сопротивляться… Это уже совсем другое…
– Ты не должен так поступать, – прошептал тот же голос, – своего брата…
– Я не знаю, кто ты, – геройствовал Хамит, – но заткнись, чтоб я больше не слышал твоего голоса, понятно?!
Послышался звонкий женский смех. Это еще больше рассердило Хамита.
– Что, сука, – закричал Хамит, – заткнешься или нет?!
– А ты помнишь, – голос звучал приветливо, – ты помнишь?
-Что?
– То предание… про ангела…
Нет, этого не должно было быть. Что-то невидимое идет и разговаривает с ним? Может, он сходит с ума? Может, это так?
Может, повернуть назад?
– Поворачивай назад, – поддакнул ему голос. – Повернись назад, и ты будешь жить.
– Тупица!
Он ругал сам себя. Нет никакого голоса. Он просто разговаривает сам с собой. Это просто его душевные сомнения.
– Я не сомнение, – сказал голос, – я есть на самом деле, и я вовсе не в твоей душе…
– Где же ты, сука!
Но он не успел произнести своего вопроса, как увидел блестящее в кустах яблоко. Золотое яблоко!
– Повернись назад, – повторил голос, – пока не поздно…
Но Хамиту было уже не до голоса. Он наклонился и взял в руки золото.
– Как имя твоего ангела? – спросил женский голос.
Хамит знал, что вопрос предназначен ему…
***
Радик, положив голову на стол, замолчал, но он не спал. Он понимал, что поступил плохо. Поэтому и болела его душа. Эх, и почему он не смог сдержаться?! Почему выпил? Он же дал слово не пить. Он должен был сдержать свое слово. В такой ответственный момент он должен был сдержаться. В такой момент необходимо иметь трезвый ум. А он… Напился в стельку и вот сидит перед братьями плачет. Стыдно! Обидно!
Его же и братья начали было уважать…
И дочка беспокоилась из-за него, называла отцом… А если бы еще и разбогател, еще бы крепче стали бы отношения с детьми. Если бы он стал богатым, и братья приезжали бы к нему хотя бы изредка.
Даже не успел спрятать подальше яблоко. Подумал, что пока уберет в сторону, а потом спрячет подальше. А сейчас… Бестолочь! Напился и не заметил, как проговорился… Разиня! Если найдут братья, он останется с носом. Никому нельзя верить.
Подожди!
Он резко вспомнил что-то и хотел приподнять голову, но передумал. Не стал осматривать комнату. Думают, что он спит, пусть так и думают. Он слушал. Но никто ничего не говорил. Халиль вроде еще не показывался. Да, его не было. Американский буржуй знает, наверное, цену золота. Если оно попадется ему в руки, то он уж точно не бросит его под кусты…
Радик захотел встать. Но тут же передумал. Претворился, что крепко спит, даже захрапел. Никто вроде не обратил на него внимания. Во всяком случае никто ему ничего не сказал. Это была раздражающая тишина.
– О каком золоте он говорит, – сказал через некоторое время Хамит. – Ты что дал ему золото?
– Нет, – ответил Малик, – видишь пьяный.
Опять замолчали.
Только Радик не мог успокоиться. Малик не предал его. Это он сам по пьяни сболтнул про золото. Ты дал мне золото, – сказал.
Глупец! Эх, не надо было пить. Когда водка до хорошего доводила…
Эх…
Но он понимал и то, что сидеть так и сокрушаться ни к чему хорошему не приведет. Халиль же не просто так ходит на улице…
Надо что- то придумать…
– Ты побудь здесь, – Радик даже вздрогнул от голоса Хамита. – Я пойду, посмотрю Халиля.
И Хамит оказался не простым человеком. Вон как разгадал он план Черной куртки?! Голова у него работает… Да и сейчас он не упускает своего. Не просто же так он пошел искать Халиля. Сначала спросил про золото, а потом… Ладно, пусть идет. То, что они помешают друг другу Радику было только на пользу.
После того, как ушел Хамит, Малик какое-то время сидел молча, а потом принялся собирать с пола осколки разбитой чашки. Потом убрал со стола. То ли, чтобы помыть чашки, несколько раз сходил в туалетную комнату. А в последний свой приход внес с собой какой-то странный запах. Как будто он испачкался в г… Во всяком случае, запах был знаком Радику. Когда был еще мальчишкой и чистил овчарню… В привокзальных туалетах… Вот где был силен этот запах.
Но здесь в доме этого запаха не должно было быть. Неожиданно Радик вроде что-то понял. Малик хочет, чтобы он задохнулся. Радик испугался. В голову пришли какие-то мысли. Может, их усыпил совсем не Андрей Николаевич, а этот Малик?! Он хотел вскочит, но не смог. Радик снова сел на стул и, приподняв голову, посмотрел вокруг.
Ничего не было видно. Противный запах полотенца в руках Малика заставил сжаться грудь, на глазах его проступили слезы. Желая избавиться от этого, Радик стал вращать головой. Но Малик держал его крепко, не давая возможности двигаться.
Запах распространившийся по всем клеточкам его тело через некоторое время рассеялся. Радик протер глаза. Показалось, что мир вокруг стал светлее. Но в то же время в нем пробудилась какая-то внутренняя волна и подошла к горлу. Он закрыл рот рукой и потянулся куда-то. Но он не смог никуда уйти. Рука Малика сильно схватила его и наклонила его голову к ведру, который стоял на полу возле стола. Волна, что была внутри Радика, рванулось наружу. Его рвало. Вскоре Радику показалось, что внутри у него ничего не осталось. Он обессиленный остался стоять на четвереньках около ведра. И, желая убедиться, что он жив, тихонько приподнял голову.
– Умойся, – Малик протянул ему ковш с водой. – Умойся, прополосни горло, помой лицо.
Радик хотел что-то сказать, но почувствовав тяжелый запах, принялся полоскать горло. Он посмотрел по сторонам. И от радости вскочил. Он был трезв.
Малик в тот же момент подошел к нему и, приготовив чай, поставил перед ним.
– Пей, – сказал он голосом, не терпящим возражений, – тебе нужно протрезветь.
Радик бросил на него вопросительный взгляд и сам, устыдившись этого, потянулся к чашке. Душу его в тот же момент охватила какая-то светлая радость. Вот ведь как хорошо с братьями! Но радость в тот же момент сменило сожаление. Почему вас не было рядом со мной?! Если бы вы были рядом, то не дали бы мне стать алкашом! Потеря в душе перешла в обиду, а потом переросла во вражду. Вы виноваты в том, что я алкаш! Вы виноваты и в безвременной смерти отца. Если бы вы не бросили его. Он не стал бы сердечником. Он бы и сегодня был жив. Сволочи!
С неожиданно нагрянувшей злостью он бросил чашку.
– Что? – Малик удивленно уставился на него.
– Все вы сволочи! – голос Радика дрожал, – я ненавижу вас!
Малик ничего не ответил.
– Уехали… и пропали… – Радик вдруг перешел на шепот, – ненавижу!
Малик еще налил чаю и поставил перед Радиком.
– Пей. Успокойся, – сказал он терпеливо, – об этом поговорим после.
– Если бы вы были, все было бы иначе. – Он даже не посмотрел на чай. – Все было бы хорошо.
Малик не ответил. Только сжал губы.
– И отец был бы жив, – продолжил Радик, – он умер из-за того, что потерял вас.
– Успокойся…
– И я бы не стал алкашом, – Радик все более горячился. – Я пьяница, понимаешь ты это?!
Неожиданно Малик схватил его и прижал к стене.
– Ладно, я уехал и пропал – голос Малика звучал твердо. – А ты…
ты, мой младший брат искал меня? Ты меня искал? Ты хоть раз в жизни попытался меня найти?
От удивления Радик уставился на него широко раскрытыми глазами. И тихо покачал головой.
– Ты кого из нас искал? Хоть кого-то искал?
– Нет, – прошептал Радик, – нет…
Малик снова посадил его на место.
– Ты совершенно не думал о нас, – сказал Малик, садясь напротив него. – когда жил хорошо, забыл, когда стало плохо – испугался, а сейчас…
– А ты… – прошептал Радик, – Ты откуда знаешь?
– Знаю… Мы все такие….
Замолчали.
Через некоторое время Малик показал на чашку.
– Пей…
Чай немного остыл. Радик жадно выпил. Стало легче.
– И Халиль, и Хамит куда-то пропали, – сказал Малик. – Может, пойдем, поищем?
Радик вздрогнул. Вопрос заставил его вспомнить отступившее на второй план золотое яблоко. Братья же пошли именно за ним. Хотя и не было тому доказательств, но душой он это чувствовал. До сих пор ведь они не вернулись.
– Если ты устал, отдохни, – сказал Малик, – схожу сам.
Радик сам не заметил, как бросил на него предостерегающий взгляд.
– Подожди…
Радик удивился изменениям, произошедшим в нем. Ему показалось, что по отношению к Малику он переживает какие-то родственные чувства. Вдруг все сменилось враждебностью. Братья его не дураки. И этот очень хитрый. Смотри-ка, как гладко он смог завоевать доверие Радика. А сейчас хочет пойти на поиски золотого яблока. Сначала он его подарил. Без слов. Но Халиль об этом откуда- то узнал… Откуда? Конечно, не от Радика. Понятно… Но…
– Золотое яблоко, – Радик как будто сожалел, что затеяли разговор об этом, – ты же мог его спрятать уже в лесу… Почему принес сюда?
– Не знаю… Я совсем не собирался его прятать…
– Но оно ведь золотое…
– Он так красиво лежал под кустами, – сказал Малик, вставая с места, – и я не удержался, взял его… Только это…
– А ты… – встал и Радик, – ты про него никому не говорил?
– Нет, конечно. А что случилось?
– Не случилось… – Радик сомневался, говорить или нет. – Я его спрятал в лесу под кустом… Тогда… Когда испугался, что остался глухим, я шел оттуда…
– Я это почувствовал, – улыбнулся Малик, – дышит, видите ли, он воздухом…
– Не только ты один почувствовал… – улыбнулся и Радик, – братья даже с улицы не заходят.
Малик долго смотрел на него изучающее.
– А тебе жалко, – сказал он, улыбаясь, – свои же братья… Кто бы не разбогател, свои… И нас не оставят в стороне…
– Не знаю…
– Может, его надо было поделить поровну?
– Поделить?! – Радик странно посмотрел на него, – яблоко?
– Если не яблоко, то поровну можно поделить деньги, вырученные за него.
– На четыре части, да?
– Да…
– Но ты же подарил его мне, не так ли? Малик улыбнулся и кивнул в знак согласия.
– А если так, то яблоко мое. Так? – Радик не стал дожидаться его ответа. – Так. А братья хотят своровать мое яблоко. А можно разве воровать у своего брата?
Малик засмеялся. Он вроде не ожидал такого поворота.
– А если так… Надо было сразу занести его в дом и все предупредить: «Это, братья, мое яблоко. Не трогайте его».
Теперь засмеялся Радик.
– Они бы поинтересовались, откуда оно у меня и я должен бы был сказать им о тебе.
– Ну и что…
– Если бы они узнали, что ты золотое яблоко отдал мне, а не им.
Они бы стали считать тебя своим врагом. Понимаешь ты это?
Малик смог только кивнуть в ответ.
– Да и я стал бы их врагом. И если бы со мной случилось какое- нибудь несчастье, золото бы осталось им. Поэтому я и не стал заносить его в дом, а спрятал в лесу.
– Значит, ты не хочешь делиться?
– Нет, – резко отрезал Радик, – я не за раздел. Может, когда вернемся и будем сильнее общаться, я и подумаю. Но пока поднимать вопрос о золотом яблоке – опасное дело. Понимаешь?
Малик задумался.
– Мы же родные, – прошептал он потом, – братья…
– Рядом с золотом родство пропадает, – улыбнулся Радик, – ты думаешь просто так бродят по лесу Халиль с Хамитом?
Опять замолчали.
– Я пойду их поищу, – сказал Радик, – а ты оставайся здесь. Так будет лучше.
Малик кивнул.
– Ладно, – сказал Радик, – будь начеку, если что, я подам голос…
Малик смотрел на него из окна до тех пор, пока Радик не вошел в лес. В какой-то момент под впечатлением чего-то светлого, охватившего его душу, он даже хотел пойти за ним и окликнуть его, но почему-то передумал.
– Прощай, – прошептал он, когда Радик скрылся из глаз, – ты вроде был неплохим человеком… Но что поделаешь…
Затем, убрав посуду со стола, пошел в свою комнату.
Неожиданно душу его охватило чувство одиночества, какой-то безысходности. Ему показалось, что он остался один не только на этом острове, но и во всей вселенной. Они же были его родными братьями.
Они же могли жить вместе, деля поровну радости и горести. Они могли бы жить счастливо на зависть и восхищение другим. Но что поделаешь…
Придя в свою комнату, обессиленный, он лег на свою кровать.
Вспомнил сны, которые видел здесь, вспомнил, как бредил. «Нужно уехать с острова, – беспокоился он, – иначе нас ждет беда!» И гибель представлялась ему как какое-то другое природное явление, как что-то чудовищно страшное. А все вышло очень просто.
Погибель, оказывается, скрыта была в золотом яблоке. Самый обычный металл. И почему он пошел в этот лес и увидел это яблоко?!
Хотя, если бы не увидел он, увидели бы другие… Дело совсем не в этом…
Конечно, у Радика была возможность вернуться. Но Малик не верил, что брат вернется живым и невредимым. Такая возможность была и у Халиля, и у Хамита. У каждого из них был выбор. И они выбрали…И тут ничего уже не поделаешь…
***
Когда Радик увидел, что местность, где было спрятано яблоко, было полностью затоптано, он не на шутку испугался. Ему стало так горько… Тупица! Если тебе в руки попало такое богатство, разве можно было его так плохо прятать?! К тому же не смог держать язык за зубами. Выпил и забыл обо всем на свете. Вот теперь держи карман пошире…
– Не волнуйся, – успокоил его женский голос, – твое золото никто не возьмет…
– Твоими устами да мед бы пить, – сказал Радик, улыбнувшись. – Он верил, что голос говорит правду. – Спасибо тебе! Кем бы ты ни была…
Войдя в лес, он почему-то все перепутал и пошел совсем в другую сторону. И тут опять услышал тот же голос.
– Ты идешь не туда, – звонко засмеялась она. – Что забыл, куда сам спрятал?!
Радик сначала испугался. Ему показалось, что он и раньше несколько раз слышал этот голос. Но только сейчас, в лесу в душу его закрался страх. Голос слышался очень близко, у самого уха. Он осмотрелся вокруг, но, никого не найдя, испугался еще больше.
– Ты кто?
– Это не главное, – засмеялся голос, – главное КТО ТЫ?
Радик удивился.
– Я Радик, – сказал он, изображая безгрешного юнца, – иду искать золото.
– Это я знаю, – опять засмеялся голос, – ТЫ КТО? Вот в чем дело! Ладно, это прояснится позже. А золото…
– Спасибо! Вспомнил…- сказал Радик и, потеряв надежду, что найдет золото, зашагал к дому…
Когда дошел до того куста, голос опять попытался его успокоить.
– Однако, – сказал Радик, встав у того куста, – яблоко-то исчезло.
– Ты его найдешь, – сказал голос, – но дело не в этом.
Радик посмотрел по сторонам:
– В чем?
– Дома остался твой брат…- проговорил голос, – золото подарил ведь тебе он? Может, поделишься? Радик уже было присел, но поднялся и пошел искать этот голос. Его слова ему совсем не понравились. И хотя он понимал, что его мысль – плод его фантазии, тем не менее подумал: «Это Малик посадил кого-то на дерево, чтобы напугать меня». Но на деревьях, что располагались поблизости, никого не было видно.
– Нет, – резко отрезал Радик, – сейчас об этом даже не может быть и речи.
Голос опять засмеялся.
– А что, – звучал голос с кокетством девушки, – брат знает, что у тебя есть золото. Но он совсем не претендует на твое богатство. Он все равно откажется. Ты просто предложи. Он не возьмет.
Радика одолевало сомнение.
– А если он захочет поделить?
– Не захочет. Он не такой.
– А если он скажет, что надо делиться?
– Поделитесь, – засмеялся голос, – яблоко ведь большое. Хватит на двоих.
Если подумать, голос был прав. Яблоко было большое.
Действительно, надо было так и делать. Так было бы справедливо. Но в душе Радика засела совсем другая мысль. Спрятать яблоко в другое место, а Малику сказать, что не нашел. Потерялось. Братья куда-то перепрятали. И все… Изобразить на лице горе и сидеть, ругая себя, ему не составить трудностей. И без того настроение не из лучших…
Но он не торопился высказать свои мысли вслух.
– Яблоко ведь не нашлось еще, – сказал он, стараясь казаться приветливым. – Разве можно делить то, чего нет?!
– А если найдешь, делиться будешь?
Радик задумался. Он понимал, что, если не согласится, яблоко не найдет.
– Ладно, – он тяжело вздохнул, – делиться так делиться.
– Значит, ты согласен? – спросил голос. Радику показалось, что он запрыгал от радости. – Значит, ты будешь делиться с братом?
– Да, – ему даже произнести это слово было тяжело, – поделюсь…
Неожиданно недалеко от куста, куда сам прятал, он увидел яблоко. И почему он сразу не увидел его?! Под ногами же только лежало? И не надо бы было давать всякие клятвы. А сейчас… А что сейчас?! Исполнять желания какой-то невидимой женщины?!
Радик наклонился, поднял яблоко и с восхищением смотрел на него. Вот где была красота. Красота, богатство, счастье… Он стал хозяином своей судьбы. Когда в руках такая драгоценность, ты, действительно, превращаешься в лицо благородного происхождения.
– Ты хозяин своей судьбы, – сказал голос, как бы угадывая его мысли. – Твоя судьба в твоих руках…
– Да… Радик кивнул и облизнул засохшие губы. – Так…
– Ты будешь счастливым! – голос показался таким милым. – И брат твой будет счастливым.
– А я… – Радик опять облизнул губы – А я решил не делиться.
– Ты же клятву дал! – голос испугался. – Слово мужчины бывает крепким.
– Я передумал….
– Но…
– Ему же золото не нужно, да?
– Да, он откажется… Но ты предложи ему поделиться.
– Но если все равно не согласиться, зачем ему предлагать?
– Так надо, может, он не откажется…
– Вот именно! – Радик вроде бы сердился на братьев за их жадность. – Он не откажется от золота.
Радик помолчал, а потом добавил:
– Этот разговор стал меня утомлять… Все время повторяешь одно и то же. Я устал от тебя.
Послышался звонкий женский смех.
– Я лишь желаю сделать тебя счастливым, – приветливо сказал голос. – Я не хочу, чтобы ты исчез.
Радик взял яблоко и зашагал в лес.
– Я не хочу больше слушать тебя. Хватит.
– Твоя судьба – в твоих руках, – сказал голос, – я больше тебя не побеспокою…
Голоса, действительно, больше не было слышно.
Радик, стараясь подальше уйти от этого места и этого голоса, быстро зашагал в лесную чащу. Он был рад. Все приходит в норму.
Сейчас спрячет золото подальше и вернется к Малику.
– Не нашел, – сказал он, представив перед собой Малика, – кто-то перепрятал… Сейчас даже братьям нельзя верить…
Эти слова показались ему такими правдивыми, что он, удивившись своему таланту, громко засмеялся. И в тот же момент к его смеху присоединился какой-то звук. Шелест листьев… Нет, это был тот же женский голос. Но он теперь слышался со всех уголков острова. Прислушавшись к разрозненным звукам, Радик понял. Он знал эту легенду…
-Твой ангел все тебе… все объяснит,- сказал Бог.
-А как зовут… как зовут этого ангела?
-Это не главное… не главное… имен у него много…
Неожиданно эти голоса исчезли, и прямо над ухом он четко услышал:
– Как зовут твоего ангела?
Радик понял, что обращаются к нему. Но он не понял, о каком ангеле идет речь. Какое-то время стоял, задумавшись. Но ничего вспомнить не мог, в мозгах было лишь одно яблоко.
– Имя твоего ангела? – повторил тот голос. – Ты не должен был его забывать… Никогда и нигде… Имя твоего ангела?
Радик не знал, что сказать.
В тот самый момент яблоко в его руках пришло в движение.
Радик удивленно посмотрел на яблоко и на мгновение замер. В то же мгновение все мускулы на его лице напряглись, глаза расширились так, что готовы были вылезти из орбит, рот раскрылся до таких размеров, что вот-вот готов был разорваться.
В руках Радика было не яблоко, а человеческая голова с еще не остывшей кровью. Он посмотрел на эту голову и в страхе закричал. Но голоса не было, лишь в горле застрял какой-то ком. Показалось, что по волосам пробежался холодный ветерок. К страху, который охватил все его существо, добавилось и чувство вины. Он почувствовал себя убийцей. И он действительно был убийцей. Иначе откуда в руках у него появилась эта голова? Радик, пытаясь вспомнить, как убил этого человека, опять посмотрел на голову. Еще больший страх охватил его.
Голова была ему знакома. Он знает ее с тех пор, как помнит себя. И Радик его… убил… И он даже понимал, когда убил. «Как имя твоего ангела?» – спросил голос, а он не смог ответить. Вместо ответа у него в руке оказался кинжал. Если бы он ответил, кинжал пропал бы. Но он не ответил. Не ответил и кинжал пришел в действие… он убил… Тело исчезло, а голова осталась в руке Радика.
Прижав к груди, Радик погладил ее по волосам.
– Прости меня, мама, – сказал он и заплакал кровавыми словами, – прости меня, моя единственная…
Но голова ничего не ответила. Радик прижал ее к своему подбородку.
-Я всю жизнь жила в ожидании твоего теплого взгляда, доброго слова, – сказала голова, – но не дождалась. Ты меня не замечал, не чувствовал моей любви…
– Извини меня, мама, – навзрыд плакал Радик, – извини…
– Я прощаю тебя, сынок, – с обидой прошептала голова, – а сам, сам ты прощаешь?
– Мама, – Радик не смог ничего сказать и замер от удивления.
Голова, которую он прижимал к себе, вдруг куда-то исчезла. Ее не было лишь мгновение, а потом появилась вновь. В этот раз она была в образе красивой девушки. Радик не смог разглядеть ее, но понимал, что это та женщина, с которой он недавно разговаривал.
– Успокойся, – шептала ему женщина, – нет пользы от твоих сожалений. Сейчас ничего уже нельзя изменить.
Радик вышел из ее объятий и, не желая верить своим глазам, замер. Он и не предполагал, что увидит такую красавицу.
Распущенные черные волосы, кофта, подчеркивающая все ее прелести, способные свети с ума любого мужчину, короткая юбка, шоколадный цвет кожи – все это добавляло еще больше прелести всей ее сути. Ее хотелось попробовать, подчиниться ее привлекательным, излучающим из-под черных ресниц свет глазам. Особую прелесть придавали ей губы, как спелые вишни, улыбающиеся так таинственно. Казалось, даже то, что находишься рядом с ней, вселяет в душу радость. Радик забыл обо всем. В этот момент ему не нужно было ни золота, ни матери.
– Кто ты?- прошептал он, облизывая высохшие губы, – ты…
Женщина звонко засмеялась.
-Ты знаешь…
– Нет, – Радик запнулся, – я тебя не знаю…
– Это был твой ангел – сказала женщина, укоризненно улыбнувшись. – Разве не помнишь?
Неожиданно Радик вспомнил, как испугался, и радостно спросил:
– Ты пришла меня спасти?!
Женщина улыбнулась:
– Нет…
– Почему… – сердце Радика пронзила боль. – Почему ты не спасаешь меня?
– Ты не смог уберечь своего ангела, – обиженно сказала женщина, – и она изменилась.
И сама женщина стала постепенно меняться. Из-под длинных черных волос сочилась густая кровь. На голове появилась корона из человеческих черепов, на шее – ожерелье змей. Из плеч выросли змеи и превратились в руки. В правых руках – блестящий кинжал, горящий факел и человеческий череп. От страха Радик не знал, что думать и что делать. Все тело его пронзил необъяснимый холод, когда он понял, что в руках этой чудовищной женщины голова Хамита. А он продолжал стоять, съежившись, как безропотная тварь. Одна из рук охватила шею Радика и тихонько притянула его к себе. Мужчина не сопротивлялся.
Он не мог сопротивляться. Женщина притянула его к себе, одной рукой нежно погладила по голове и начала целовать его нежными, как вишня, губами. Радик закрыл глаза. Нежность губ заставила забыть обо всем. Он даже забыл, что целуется с чудовищем, и полностью предался нежности, в нижней части живота вспыхнул огонь. Но в тот же момент что-то ущипнуло его за горло и острая боль, будто вынимали из него легкое, пронзила его тело. Его трясло. Но он никуда не смог уйти. Руки держали его крепко. Вскоре женщина отпустила его и отодвинула в сторону. Радик попытался что-то сказать, но вместо языка была пустота. Он сжал руками окровавленный рот и уставился на чудовище. Сквозь нежные губы женщины висел большой, словно змея, кровавый язык. Она облизнула кровь и сплюнула под ноги Радика. Радик посмотрел туда и не смог отвести взгляд, на полу лежал вырванный с корнем его язык. Черная кошка с белой грудкой, стоящая у правой ноги женщины, подошла, понюхала и отошла обратно.
Женщина улыбнулась.
– Язык вам не нужен, – сказала она. – Вы перестали понимать то, что говорят. Перед вами слова теряют свою силу. Вы не знаете цену словам.
Радик встряхнул головой. Это не было не соглашением, ни желанием угодить. Это было правдой, и мужчина не мог с ней не согласиться. Он вспомнил свои бесчисленные клятвы о том, что бросит пить, которые он давал матери, жене. Как дал слово поделить золотое яблоко… Значит, человек пользуется языком только для того, чтобы обманывать.
– В этом мире сначала было слово, – сказало чудовище – из слова появились вы.
Радик не понял ее. Она почувствовала это.
– Вы все забываете, – сказала, как бы чувствуя за это свою вину, – все… даже свою мать… Мать – часть Бога, его посланник на Земле…
Она пристально посмотрела на Радика и, поняв, что напрасно тратит время, махнула одной из правых рук.
Установилась тишина.
Кот под ногами чудовища пристально смотрел на Радика.
Радику показалось, что он его где-то видел, но вспомнить не мог.
Вроде, видал во сне… Кот, как бы поняв его мысли, поднял вверх хвост и улыбнулся. Радик вздрогнул. Ему казалось, что кот улыбается, понимая его. Желая избавиться от этой странной ситуации, он поднял глаза вверх. Женщина бросила голову, которую держала. Голова Хамита исчезла в какой-то пустоте. Женщина, грустно улыбнувшись, посмотрела на Радика.
– Я пришла не охранять, а казнить тебя. – сказала она, как будто продолжала давний разговор. У тебя еще много времени подумать, очиститься… Впереди – вечность. Вечность мучений.
Стоило услышать слово «мучения», как к Радику снова вернулась боль. Почувствовав боль во рту, он даже застонал.
Женщина, увидев это, улыбнулась.
– Надо было ценить, когда язык был, – сказала она, – безъязычие так больно…
Радик хотел что-то сказать. К боли в кровавом рту добавилась душевная боль. Он не мог сказать ни слова, он был в состоянии твари.
– Чего нет, то заставляет страдать, – сказала женщина, играя саблей. – Жалко, конечно…
Почувствовав теплое жжение в обоих плечах, Радик повернул голову и ахнул от ужаса: рук не было. Ему показалось, что у ног его змеи, и он даже подпрыгнул от страха, но потом заметил, что «змеи» – это его руки. Глаза его расширились, в горле раздался храп. В это время острая боль пронзила плечи и оттуда брызнула кровь.
В крови что-то блеснуло. Радик покатился по траве, ему показалось, что земля с небом танцуют вальс. Вскоре все остановилось, кто-то поднял его, и он увидел, как в траве вздрагивает его тело…
Женщина, завершив дела с Радиком, собрала в кучу руки-ноги, встала сверху и распростерла руки. В том месте, где она стояла, появился туман. Капли крови, разбрызганные вокруг, превратились в пар и смешались с туманом. Через некоторое время туман тихонько поднялся к небу и, постепенно рассеиваясь, совсем скрылся из глаз. На месте, где только что происходили страшные события, не осталось никаких следов.
***
Хотя Малик и понимал, что нужно пойти за братьями, и хотя бы для видимости поискать их, он не нашел в себе силы встать с кровати.
Безнадежность и бессилие сковали все его тело. Он даже боялся вспомнить, как до этого нашел золотое яблоко. Ему казалось, что кто- нибудь заподозрит его в предательстве и крикнет: «Продажная душа!» Во всяком случае, Малик думал так. И еще раз вспомнил, как нашел тогда яблоко.
Сейчас страх прошел.
Оно было как маленькое яблоко. Если резко посмотреть, слепило глаза. Он хорошо понимал, что такого большого яблока не бывает. А потом они же проверили все уголки острова. Такое большое и блестящее яблоко они должны были заметить. Это не настоящее. Как голос женщины, который ему слышался, яблоко – тоже иллюзия.
С такими мыслями Малик решил идти дальше. Даже сделал несколько шагов. Но… Яблоко лежало, готовое само запрыгнуть ему на руки. Малик наклонился к нему.
Где-то вдалеке послышался звонкий смех женщины. Голос звучал все ближе и ближе. Малик взял яблоко в руки. Золото, естественно, его привлекало. Но он побоялся. Если узнают, что он нашел золото с лошадиную голову, и без того недолюбливающие братья возненавидят его. Договорившись втроем, могут и убить. Кусок хлеба разделить нетрудно… А вот для того, чтобы сохранить свои человеческие качества при таком богатстве, нужно действительно быть Человеком с большой буквы. Или глупцом. Малик глупым не был.
Он положил яблоко обратно на землю.
Нет… Это нельзя показывать никому. Иначе оно превратиться в яблоко раздора. В страшное оружие. Пусть пока лежит здесь. Когда будут уезжать, незаметно заберет его с собой…
– Когда будете уезжать с острова? – спросил женский голос, – Вы с острова не уедите никуда.
– Не уедем? – Малик хотя до конца и не верил в реальность этого голоса, без ответа остаться не смог. – Как?!
Женский голос опять засмеялся.
– Я вас никуда не отпущу, – сказала она с таким спокойствием, что холод пронизывал душу. Вы будете ждать здесь встречи со своими детьми до самого судного дня, как ждала вас мать.
Холод пробежал по позвоночнику Малика. Он встал и, желая кого-то увидеть, посмотрел по сторонам. Никого не было. Это голос ненастоящий. Иллюзия. Проделки сатаны. Малик постарался вспомнить, какую молитву нужно читать в таких случаях. Но не вспомнил. А невидимая женщина только смеялась.
– У тебя была возможность, – сказала она через некоторое время.
– У тебя было много возможностей прогнать сатану. А сейчас уже поздно. Ничто не поможет.
– А Сережа?!
Голос опять засмеялся. Теперь он уже не казался иллюзией. Он был в действительности и издавался над Маликом.
– А чем ребенок виноват? – спросил Малик. – Он не должен расти сиротой.
Смех резко прервался.
– Забота о ребенке начинается с заботы о матери, – сказала спокойно голос. – У того, чья мать несчастна, не может быть счастливым ребенок.
К горлу Малика подступил ком. Казалось, он понял все. Он был человеком, который до конца жизни блуждал, не сумев найти своего места в жизни, не совершив ничего из того, что должен бы совершить.
И это было страшно. Его не мучила смерть. Его пугало то, что он проживет бессмысленную жизнь.
– Может, еще не поздно… – Малик запинался, – может, еще не поздно исправить ошибки…
– Если ты попал на этот остров, и слышишь мой голос, значит уже поздно.
– Но так ведь не должно быть, – простонал Малик, – я же еще живой. Я еще могу совершить что-то хорошее!
– Вы меня разбудили, – сказал голос холодно. – Я вас усыплю.
Навечно.
– Пожалуйста!.. Ради сына… Ради матери! – проговорил Малик, испугавшись, что голос может совсем исчезнуть. – Мы братья, только нашли друг друга. Сейчас все будет по-другому. Все будет к лучшему… Есть возможность устроить хотя бы последние дни нашей матери. Я умоляю тебя!…
Малик встал на колени, повернувшись в ту сторону, откуда слышался голос.
– Умоляю, – повторил он со слезами на глазах. – Дай нам возможность!
Установилась тишина. Малик начал бояться того, что голос совсем исчез.
– Только одну возможность! – горячо прошептал Малик. – Только одну…
Опять тишина. Малику показалось, что прошла целая вечность.
– Хорошо, – сказал голос со спокойной приветливостью, – чего ты хочешь?
– Не оставляй нас на этом острове… – Малик растерялся. – Пусть каждый опять вернется в свой мир. Если мы не сдержим слова, самой страшной смертью…
Голос засмеялся.
– Вы не сдержите слова, – слышался голос, стараясь сдержать смех. – Стоит вам уехать с острова, как вы все забудете.
– Мы не забудем…
– Хорошо, – голос прозвучал твердо, – Я согласна. Но у меня есть одно условие.
Малик затих готовый проглотить каждое слово. Но голоса не было слышно. Золото тихо поднялось с земли и устроилось на руках у Малика.
– Понеси в дом, – сказал голос.
– Что?! – Малик захотел выбросить золото, но оно не упало на землю. – Нет, нет, его нельзя брать домой…
Вдруг какая-то сила заставила его сжать золото.
– Если вы не превратите его в яблоко раздора, я вас освобожу.
Малик не ответил.
– Если случится обратное… Наказание и смерть…
Условие невидимой женщины не прибавило Малику радости.
– По-почему?! – заикаясь, проговорил он, – почему яблоко?
– Хочу узнать, как дороги вам ваши дети и мать, – сказал голос, – согласны?
– Если не согласен?
– Ты сам умолял, – голос начинал нервничать, – я ставлю перед вами выбор: или свобода, или…
– Согласен, – Малик испугался, что она передумает. – Я согласен.
– Но ты не должен говорить братьям о нашем разговоре. Если они догадаются, всех вас ждет смерть…
Малик был невесел. Условия не из легких. Самое трудное: он не до конца верил, что братья возле золота останутся спокойными.
…Его надежды не оправдались…
Малик встал с кровати. Скоро должен приехать Андрей Николаевич. Они не могут не приехать. Приедут. Но до них придет та женщина. И вынесет свой приговор. Теперь он уже не сможет уехать с этого острова. Это Малик понимал хорошо.
А может… Может, есть возможность как-то спастись? Нельзя сдаваться так легко. Надо бороться. В крайнем случае, сбежать. А если придет теплоход, ему обязательно помогут.
Может, помогут молитвы? Ведь в фильмах о страшных событиях есть результат от слова Божьего, да и вид креста уничтожает многое.
– Ха-ха-ха, – от неожиданно раздавшегося смеха Малик растерялся. – Это тебе не кино, – сказал женский голос. – И я не злое существо.
– Так кто ты?
– Кто ты, – повторил голос. – Вы слишком часто задаете этот вопрос, но никогда не можете получить правильный ответ. Потому что вопрос поставлен неверно. Вернее буде: «Кто же я?» Малик встал. В комнате никого не было. Он посмотрел на дверь.
Открытая до сих пор дверь, с шумом захлопнулась. Малик посмотрел на окно. Через двустворчатое окно он мог бы выпрыгнуть на улицу.
Но не успел он додумать это, как на окнах между стеклами появились решетки. Не было никакой возможности спастись. Малик стоял на месте и смотрел по сторонам. Неожиданно он вспомнил. И он начал читать молитву, первую, что пришло на ум:
– Избави мя, Господи, от обольщения богомерзкого и злохитрого антихриста, близгрядущего, и укрой меня от сетей его в сокровенной пустыне Твоего спасения…
К месту ли было читать эту молитву? Малик не допонимал это.
В его душе была лишь слепая надежда, и он продолжил:
– Даждь ми, Господи, крепость и мужество твердого исповедания имени Твоего святого, да не отступлю страха ради дьявольского, да не отрекусь от Тебя, Спасителя и Искупителя моего, от Святой Твоей Церкви.
В комнате раздался женский смех. Начавшись тихо он постепенно усиливался. Повысил голос и Малик:
– Но даждь мне, Господи, день и ночь плачь и слезы о грехах моих, и пощади мя, Господи, в час Страшного Суда Твоего. Аминь.
Смех не прекращался. Молитва не помогала. Собравшись, он вспомнил мусульманскую молитву:
– Бисмиллахи-раманир-рахим. Аллаху ля илляхи илла хуваль хаййул-катетум, ля таэхузухува ля Наум лаху мя фиссалиавати ва мя фил-ард…
Смех усиливался. Но Малик старался не терять надежды:
– Манн зал-лази йашфагу гыйндахуилла би-изних, йагъламу ва ля йухыйтуна би-шайэим-мин гыйлмихи…
– Ихи-ихи-хи-хи, – засмеялся голос, – Ихи-хи-хи…
Малик не смог завершить молитву, он был вынужден спросить:
– Ты чего смеешься?
– Интересный ты человек… – голос прекратил смеяться. – Думаешь молитва спасет тебя от божьей кары…
– Ты не Бог! – сказал Малик. Но он не очень верил в свою правоту. – Ты Стана…
Опять послышался смех.
– У меня много различных имен. Но это ничего не меняет.
Мучение можно объяснить разными словами, но от этого оно не станет легче. И радость так же. Я радость и горе, любовь и ненависть.
Я все…
– Ты зло, – сказал Малик с безграничным пренебрежением. – Как бы ты не называлась, ты – зло.
– Я зло, – согласился голос с неожиданной легкостью, – и для меня самое главное большое счастье – сон. Но вы не дали мне спать, вы прервали мой сон. Меня разбудила ваша нечестность и беспечность. Сколько лет ждал вас отец в тревогах и волнениях. Не дождавшись, он заболел и умер. Ночами мать не смыкала глаз, ожидая вас. Все это лишило меня спокойствия. И я собрала вас в одном месте.
Надеялась, что встреча братьев вызовет прекрасные чувства. Я ждала, что вы раскаетесь, ждала ваших теплых воспоминаний о родителях.
Но не дождалась. Вы забыли прошлое. Вы обрекли своего ангела на одиночество. И я решила ликвидировать вас. Но даже в таком состоянии я прислушалась к твоим словам. Я поставила вас перед выбором. А если так, то я не только зло. Перед вами было два пути…
Все зависело от вас самих. И вы выбрали…
Малик слушал, не в состоянии сделать ни одного движения.
Голос был прав. Не было возможности сказать что-нибудь существенное против. Они были виноваты все. Наказание было заслуженным.
Малик какое-то время стоял, потупив голову Сейчас он уже не думал о необходимости борьбы или бегства. Он был спокоен.
Неожиданно воздух в комнате сгустился, стало трудно дышать.
Стараясь выяснить, причину этого, Малик поднял голову и вздрогнул.
Это, действительно, был Он. Имеющий миллион имен. Но в этот раз он был в облике палача. В руках он держал блестящий кинжал, горящий факел и человеческий череп. Голову Малик узнал сразу. Это была голова Радика. Малик постарался сглотнуть комок в горле.
Женщина, улыбаясь, смотрела на него. Потом она сделал невидимое движение, и голова в ее руке превратилось в золотое яблоко. Малик не удивился этому.
– Твои условия не были справедливыми, – Малик посмотрел на золотое яблоко. – Какое сейчас время. Все связано с деньгами, что бы ты не захотел сделать, все сводится к богатству, без денег и шага не сделаешь. Нет денег, нет и тебя. Людям такого времени ты не должна была ставить такое условие. В такое время никто не может отказаться от богатства…
Женщина кинжалом разделила яблоко на четыре части и одну отдала Малику. Часть была немаленькой. Это может хватить даже внукам, – подумал мужчина.
– Дело совсем не в богатстве, – сказала женщина, пытаясь улыбнуться. – И ты хорошо это знаешь. Дело совсем не в золотом яблоке.
Малик посмотрел на кусок яблока в руке и бросил его обратно.
Женщина улыбнулась. Яблоко в ее руке вновь стало целым.
– Что ты собираешься сделать со мной? – спросил Малик с потерявшим всякую надежду голосом.
Женщина не ответила.
Воцарилась тишина.
– Ты мне нравишься, – сказала женщина, уставившись в глаза Малика. Не знаю, почему… И я приготовила тебе подарок…
Малик вздрогнул. Он знал о великодушии великих, об их неожиданной снисходительности. На мгновение перед глазами предстало, как он стоял, обнявшись с женой, сыном, матерью. И он ласково улыбнулся.
– Какой подарок?
Одно мгновение женщина смотрела на него, таинственно улыбаясь.
– Легкую смерть, – сказала она приятным голосом, и сделала неуловимое движение.
Малик в ответ на ее слова грустно улыбнулся. Он надеялся на большее. И увидев, что кинжал в ее руке испачкан в крови, насторожилась. Это ничего хорошего не обещало. Что объясняет кровь на кинжале? Малик свой вопросительный взгляд направил на женщину. Неожиданно почувствовав, что страшно чешется правая сторона шеи, потянулся туда. Он хотел сильно почесать это место. Но стоило ему дотронуться до правого уха, как голова покатилась вниз.
Послышался звук какого-то взрыва. Перед глазами возник яркий свет, все погрузилось в красноватый туман и исчезло.