Майкл, одетый в элегантный смокинг, белоснежную сорочку и галстук— «бабочку», с нетерпением ждал Елену в зале, где светилась разноцветными огнями украшенная ель, под которой лежали подарки. Неназойливо звучала легкая музыка. По распоряжению Майкла в зале поставили электрический камин, диванчик, кресла. Стол, накрытый к ужину, сверкал хрусталем и серебром. Рядом, на сервировочном столике, стояли фрукты, пирожные, различные напитки.

Майкл втайне лелеял мечту, что этот вечер станет незабываемым, судьбоносным. Возможно, именно теперь ему представится случай решительно объясниться с Эли и получить ее согласие. Он сотни раз повторял это свое желание, веря, как когда-то в детстве, что все, загаданное на Рождество, обязательно сбудется.

Он собирался подняться за Еленой, когда она вошла в зал. Увидев ее, он лишний раз убедился, что встретил само совершенство.

Елена, с высокой красивой прической, полностью открывающей ее лицо, была одета в длинное нежно-голубое платье из какой-то легчайшей ткани, сшитое на манер греческой туники, лиф которого был расшит бисером различных оттенков от бледно-голубого до темно-синего. Это летящее «облако» удерживалось двумя тонкими бретелями, оставляя обнаженными руки и плечи. Шею Елены украшал небольшой «лунный камень» без обрамления на витой серебряной цепочке. Серьги того же камня казались слезинками, сверкающими в огнях елки.

— Эли!!!

Майкл был не в состоянии вымолвить больше ни слова.

Елена медленно подошла к нему и, удивленно приподняв брови и слегка наклонив набок голову, посмотрела на него. Он тоже не сводил с нее глаз, пытаясь справиться с собственными чувствами.

— Эли! Я очарован! Я в восхищении! — пылко заговорил Майкл. Потом, наклонившись, взял ее маленькую ручку и со всей нежностью, на которую только был способен, поцеловал. — Более потрясающего зрелища я в жизни не видел! — с восторгом продолжил он.

— О, Майкл, ты так убедителен в своих комплиментах, что я начинаю думать, будто я — совершенство, какого свет не знал! — засмеялась Елена. — Хоть это и не так, но мне почему-то приятно их слышать. Ты пробуждаешь во мне нездоровое тщеславие, свойственное записным красавицам. Но мне-то оно к чему?!!

— Э-ли… По-моему, ты бравируешь скромностью оценки своей внешности! — с усмешкой произнес Майкл. — Хочу заметить, что это тоже элемент тщеславия, которое ты с такой горячностью отвергаешь, — он, серьезно посмотрев в ее глаза, проникновенно и ласково добавил: — Эли, это были не пустые комплименты. Я говорил от души. Я, действительно, считаю тебя восхитительной красавицей. А до мнения остальных мне нет дела! И я рад, что смогу любоваться тобой весь вечер и всю ночь.

Елена растроганно слушала его слова, а потом, не отводя взгляда своих выразительных глаз от его лица, мягко сказала:

— Спасибо, Майкл.

Они смотрели друг на друга с теплотой и нежностью, так свойственной близким, хорошо понимающим друг друга людям.

— Майкл, а мы будем сегодня ужинать? — Елена красноречиво повернула голову к столу. — Как я хочу все попробовать!..

Они пили вино, с аппетитом ели традиционные рождественские блюда, весело шутили и едва не пропустили момент, когда наступила полночь.

— Эли, пока бьют часы — загадывай желание, — обратился к ней Майкл, и сам, прикрыв глаза, о чем-то задумался. — А теперь выпьем за исполнение наших желаний! — предложил он, разливая вино по бокалам.

— Пусть они обязательно сбудутся! — поддержала тост Елена.

Когда опустели бокалы, Майкл весело произнес:

— Эли, скорей беги под елку! Там лежит подарок для тебя.

Елена быстро встала и направилась к ели, потом вдруг обернулась и многозначительно сказала:

— Тебе, Майкл, тоже не мешало бы под нее заглянуть.

Он, сделав несколько шагов, догнал ее, и к ели они подошли вместе.

— Это — мне? — указала Елена на лежащую под веткой коробку.

— Тебе, Эли!.. Но я ничего не могу найти…

Майкл с недоумением, согнувшись почти пополам, искал взглядом подарок.

— Ищи получше! — засмеялась Елена. — Вот я так сразу обнаружила эту чудную коробочку, потому что очень хотела ЭТО получить!

Она начала открывать коробку, а Майкл с иронией произнес:

— Да ты же не знаешь, что «ЭТО», а говоришь «желала получить»!

— Не важно!

Елена, наконец, открыла коробку и ахнула. Там лежала забавная игрушка-водолаз, точная копия экипировки которого поражала воображение. Водолаз был, словно настоящий! Елена с восторгом обнаружила еще и пульт дистанционного управления. Установив игрушку на полу, она нажимала на разные кнопки, передвигаясь за водолазом по всему залу и весело хохоча. Вскоре она приблизилась к Майклу, который все еще безнадежно искал подарок.

— Эли, я — в отчаянии! Следопыт из меня — никакой!!!

Разочарованный Майкл развел руками.

— Не огорчайся! Должен же быть и у тебя хоть какой-нибудь недостаток? — насмешливо сказала Елена и ловко достала из-под ели совсем крошечный сверточек, перевязанный тоненькой атласной ленточкой. — Это — тебе, Майкл.

— Спасибо, Эли.

Он развязал ленту, быстро снял упаковку, и на его ладони оказалась маленькая японская статуэтка — нэцке, одна сторона которой была обезьянкой, зажимающей уши — «ничего не слышу», другая закрывала глаза — «ничего не вижу», а третья зажимала лапками рот — «ничего не скажу».

— Это моя самая любимая нэцке, — пояснила Елена. — И я хотела, чтобы у тебя была такая же.

Потом с тревогой уточнила:

— А может быть, есть?

Майкл отрицательно покачал головой, с улыбкой разглядывая обезьянку.

— Нет. У меня такой нет. Но мне она всегда нравилась, а вот приобрести ее как-то не случилось. Наверное, предчувствовал, что рано или поздно я ее получу. Спасибо, Эли. А теперь оставь в покое водолаза и сядь!

Когда Елена устроилась рядом, он откуда-то из-за дивана достал плоский предмет, обернутый бумагой и перетянутый шпагатом.

— Эли, это — тоже тебе. Взгляни!

Вместе они разрезали шпагат и сняли бумагу.

— Боже мой!.. — изумленно воскликнула Елена. — Мой любимый Сезанн! «Натюрморт с кувшином и баклажанами»! О, Майкл!..

Когда она налюбовалась картиной, он с улыбкой пояснил:

— В общем-то, как ты догадываешься, это копия. Правда, весьма удачная.

— Да я и не думала, что ты, чтобы порадовать меня, ограбил музей «Метрополитен» в Нью-Йорке! — засмеялась Елена.

— А ты знаешь, — возразил Майкл, — у меня была такая идея. Но вор — это именно та специальность, которая завершает список моих возможных профессий. И побоялся, что все рождественские праздники, начиная прямо с этого, я встречал бы пожизненно в одном и том же не самом комфортабельном изолированном помещении, называемом тюремной камерой!

— О, Майкл, если бы это было сделано для меня, то, клянусь, в той камере ты был бы не один. Меня тоже привлекает стабильность и традиционность проведения праздников в одном и том же месте! — торжественно объявила Елена.

— Как же я жалею, что отверг на корню такую замечательную идею! Ведь позаимствуй я у «Метрополитен» не одну, а несколько картин, какой колоссальный срок мы провели бы вместе! А может, и сейчас не поздно этим заняться?

— Все! Поздно! Выше головы не прыгнешь, мистер Кренстон! — Елена была категорична. — Придется вам пожизненно оставаться инженером.

— Ты не оставляешь мне ни единого шанса даже на надежду, — огорченно хмурясь, посетовал Майкл. — А я собирался еще что-то тебе подарить. Теперь уж и не знаю!..

Он, сдерживая улыбку, смотрел на сияющую Елену, потом быстро достал из-за дивана большой альбом.

— Это же мои любимые импрессионисты!!! Ренуар, Писсаро, Матисс, Сезанн… — Елена восторженно рассматривала чудесно изданные репродукции картин великих художников. — Спасибо, Майкл! Я ничего подобного никогда не получала в подарок. Но у меня для тебя тоже еще кое-что припасено…

Елена встала и легкими шажками направилась куда-то за колонну. Затем, держа руки за спиной, подошла к Майклу и попросила:

— Закрой, пожалуйста, глаза!

Дождавшись, когда он это сделает, положила ему на колени великолепно иллюстрированный атлас звездного неба.

— Посмотри!

Майкл открыл глаза и с нескрываемым интересом начал листать страницы.

— Эли, это необыкновенно дорогой для меня и давно желанный подарок. Спасибо. Я очень тронут. Можно я тебя за это поцелую?

— Да что ты, Майкл! — всплеснула руками Елена. — Даже не утруждай себя! Подарок того не стоит!

Она, шаловливо глядя на него, отошла подальше в сторону.

— Некоторая доля трудотерапии никому еще не вредила, — назидательно и авторитетно возразил Майкл и предложил: — Давай выпьем за нас и наши замечательные подарки!

Они опять пили вино, закусывая его, по совету Майкла, сыром и фруктами.

— Эли, не желаешь потанцевать?

— С удовольствием!

Слегка опьянев от вина и всего происходящего, Елена чувствовала себя свободно и весело.

— Это же вальс Штрауса! — восторженно заговорила она и спросила: — Майкл, ты танцуешь вальс?

— Ну, если я справился с менуэтом, то уж вальс — совершенный пустяк для меня! — с усмешкой ответил Майкл.

Он подошел к Елене, поклонился, одной рукой взял ее руку, другой — обнял за талию и легко закружил девушку по всему периметру огромного зала.

— Майкл, а можно задать тебе один не совсем тактичный вопрос? — подняла к нему лицо Елена.

— Эли, я готов ответить на любой твой вопрос. Спрашивай!

Майкл внимательно посмотрел в ее глаза. От близости Эли его пульс бился в бешеном ритме. Каждое ее движение сводило с ума.

— Майкл, — начала Елена, — я хотела спросить, где ты раздобыл моего Сезанна?

— Эли, все очень просто, — пояснил Майкл. — После твоего рассказа у Поля я заказал копию этой картины одному хорошему художнику в Париже.

— Но как он смог так быстро ее написать? — озадаченно уточнила Елена.

— А вот этого я тебе сказать не могу. Потому что не знаю. На этот твой вопрос сможет точно и обстоятельно ответить только он.

Зазвучала медленная негромкая музыка, и они продолжили танец, почти не передвигаясь по залу. Майкл очень осторожно притянул Елену ближе к себе. Это стоило ему невероятных усилий, потому что он хотел бы сжать ее в объятьях и ощутить всю прелесть ее хрупкого стройного тела, скрывающего притягательную сексуальность и природный темперамент.

— А еще… — начала Елена, но Майкл перебил ее.

Его бархатный баритон зазвучал тихо и страстно.

— Эли… Я ни о чем не могу сейчас думать, кроме одного… Я хочу поцеловать тебя!..

— Но мы… — Елена, ощущая подступавшую панику, хотела напомнить Майклу о договоре.

Он пылко перебил ее:

— Да Бог с ними, этими продолжениями! Прошу тебя, перестань проявлять заботу обо мне! В данный момент я хочу лишь одного!.. Поцеловать тебя, Эли!..

Голос Майкла выдавал все нетерпение и желание, бушующие в нем. Вдруг Елена, неожиданно для него, тихо произнесла:

— Майкл… я тоже… хочу…

Он, не дожидаясь окончания фразы, еще крепче обнял ее, наклонив голову, приблизился к лицу Елены и вкрадчиво прошептал:

— Эли… я…

Перед его губами, не касаясь их, внезапно оказалась ее маленькая ручка.

— Ты не дослушал, Майкл… — ласково и мягко упрекнула его Елена.

— Что ты хочешь, Эли?.. — спросил Майкл чуть охрипшим голосом и заглянул в ее глаза.

— Ну, наконец-то, поинтересовался! — иронично заметила Елена и продолжила: — Возможно, тебя это немного огорчит, но я хочу… пить!

— Немного?!! — Майкл едва не задохнулся от возмущения. — Да я слов не нахожу!.. Господи! Аж в горле пересохло!

— Вот видишь!.. — засмеялась Елена. — Ты сам точно не определился в своих желаниях, а они у нас, оказывается, совпадают.

— Если б так! — шутливо заворчал Майкл, а потом рассмеялся: — Ну что ж, в конце концов! Пить так пить!

Он подал Елене, успевшей сесть на диванчик, высокий стакан с соком и сам устроился рядом.

— Эли, — насмешливо сказал он, кивнув на нэцке, — твой подарок, оказывается, со значением.

— Ты хочешь сказать, что я похожа на эту обезьянку, — откликнулась Елена.

— Я бы сказал, что это — твоя копия, но, боюсь, ты обидишься, — уклонился от прямого ответа Майкл.

— Нисколько. Только, увы!.. Если бы ты знал меня лучше, то понял, что этому образу я нисколько не соответствую… — Елена вздохнула. — Сдержанности мне явно не хватает!

Майкл с искренним изумлением воззрился на нее и рассмеялся:

— Тебе?!! Сдержанности?!! Эли, поверь мне, у тебя ее невероятный избыток! Я ее постоянно чувствую, если так можно выразиться, на собственной шкуре!

Елена, взвешивая сказанное, задумчиво оглядела его, а потом вслед за ним от души рассмеялась.

Внезапно Майкл придвинулся вплотную к Елене, положил руку позади нее на спинку дивана и, наклонившись к ее лицу, пылко и проникновенно заговорил:

— Эли… мы же взрослые люди… Я ничего не прошу больше, чем простой поцелуй… Я безумно хочу получить его!.. Пойми, наконец, эту простую вещь! Ну, я не знаю… Неужели я настолько не нравлюсь тебе?!!

Тихо, едва слышно, раздался голос Елены:

— Майкл, ты нравишься мне. Очень нравишься! Но…

— Эли, умоляю, больше ничего не говори. Эли, ты можешь ответить на один вопрос? — Майкл пристально всматривался в ее глаза.

— Да… пожалуйста…

Елена не отводила взгляд. Она с трудом держалась спокойно и невозмутимо. Но ей казалось, что сердце вот сейчас, сию минуту, выскочит из груди.

Майкл помолчал, а потом медленно произнес:

— Эли… что ты загадала, когда били часы?

Он с тайной надеждой ждал ее ответа, наблюдая за быстрой сменой выражений на ее лице.

— Майкл… мне как-то… — засомневалась Елена и слегка отвернулась в сторону.

— Прошу, ответь прямо! — настаивал он. — Так что ты загадала, Эли?

Она долго молчала, а потом, вздохнув, негромко сказала:

— Ослика.

— Что-о-о?!!

— Ослика. Я давно мечтаю покататься на маленьком ослике. Вот и загадала, чтобы в новом году моя мечта сбылась, — серьезно пояснила Елена.

Майкл был готов к чему угодно, только не такому. Ответ Эли ошеломил его своей непредсказуемостью. А потом до него дошел весь комизм ситуации, и он громко, до слез, расхохотался.

— Я так и знала, что не стоило этого говорить, — огорчилась Елена и погрустнела.

— О, Эли!.. — Майкл изо всех сил пытался справиться с душившим его смехом. — Пожалуйста, не обижайся! Это я не над тобой смеюсь, а над собой. Честное слово!

Он заметил сразу повеселевшие глаза Елены, почувствовал, как спало ее напряжение, и, внезапно приняв решение, очень серьезно, явственно ощущая каждый толчок сильно бьющегося сердца, спросил:

— А мое желание ты хочешь узнать, Эли?

Елена опустила голову, долго молча сидела, а потом подняла к нему лицо, выразительно посмотрела и неуверенно, с сомнением в голосе, проговорила:

— Майкл… может быть… не стоит?.. Я… я…

— Нет, Эли! — Майкл был категоричен. — Я ХОЧУ, чтобы ты узнала, ЧТО я загадал.

Елена догадывалась, ЧТО он хочет сказать. Она не могла решить, ЧТО сказать ей. Елене очень нравился Майкл, ей было необычайно хорошо с ним. Она забывала в его присутствии обо всем, что разделяло их — страны, границы, материальное положение, воспитание… Но теперь, когда необходимо было принимать вполне определенное, однозначное решение, все сомнения обрушились на нее снежным обвалом, от которого ни убежать, ни спрятаться было невозможно. Елена никак не могла разобраться в охвативших ее чувствах. Никто за нее не мог решить эту проблему. Только она, она сама, вот сейчас, сию минуту, определит свою судьбу. Не находя в себе сил вымолвить ни слова, Елена молчала.

Майклу хотелось надеяться, что теперь все будет хорошо. Но всматриваясь в лицо Елены, видя ее сомнения, никак не мог понять, ЧТО она решит. Это ожидание было самым мучительным в его жизни. И он прервал его. Сам.

— Я загадал, — решительно начал Майкл, — свое самое заветное желание. Я хочу, чтобы оно обязательно исполнилось! — и, прямо глядя в ее глаза, полные противоречивых чувств, продолжил: — Я люблю тебя, Эли. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Эли, я хочу теперь же получить ответ, потому что все это время, с самого моего отъезда, я схожу с ума и мучаюсь от неизвестности. Один Бог знает, чего мне стоила моя сдержанность! Эли, я клянусь, что сделаю тебя счастливой. Никогда ты не пожалеешь о своем согласии стать моей женой. Повторяю, я люблю тебя, Эли. Уверен, со временем ты тоже полюбишь меня. Прошу тебя, Эли, дай мне ответ. Здесь. Сейчас.

Майкл, не отводя взгляд от ее лица, ждал ответ. И каким-то неведомым образом в глазах Эли, обращенных к нему, прочел его раньше, чем услышал тихий голос:

— Я буду твоей женой, Майкл.

Он подхватил ее на руки и закружил по залу.

— Эли! Эли! Моя Эли! Я безмерно счастлив!!!

Майкл осторожно опустил Елену на пол, взял тонкую маленькую ладошку в свою руку и, наклонившись, с нежностью и любовью поцеловал.

— Я благодарю тебя, Эли.