© Карючин А.В., 2015

© ООО «ТД Алгоритм», 2015

* * *

 

Так уж повелось, что ведаем мы о богах древнегреческих да древнеримских более, нежели о наших родных – древнерусских. Сказка сея призвана рассказать о временах позабытых, о коих умы просвящённые всем глаголят, что оных и не было…

 

Сказка о недавно забытых временах

…Начнётся наша история много лет назад. Отхлынули уже с Мидгарда-Земли два великих потопа, но не забыли ещё жители Святой Рассенеи верования допотопных предков. Они жили на своей земле в союзе с окружающей их природой и Богами, которые испокон веков управляли всем ходом бытия…

 

Глава 1. Волхв

Ветер сегодня словно танцевал с высокой травой и приятно убаюкивал всё вокруг. Из леса спокойным, но уверенным шагом вышел старец. Огромная копна белоснежных волос ниспадала ему до самых плеч. Длинная белая борода, как будто играла с ветром, и плавно покачивалась при каждом его дуновении.

Впереди простиралась необъятная долина, посреди которой одиноко возвышался исполинский дуб, видневшийся из самого далёка. Остановившись, старец опёрся на свой вишнёвый посох, поглядел на небо, словно раздумывая, не будет ли дождя, недовольно покачал головой и размеренными шагами продолжил свой путь через поле.

Одет был старик в простую, порядком выцветшую, голубую накидку, подпоясанную тонким красным шнурком. Он мягко ступал босыми ногами, приминая зелёную траву, которая, впрочем, сразу же поднималась вновь, не оставляя никаких следов.

Время от времени на его пути встречались молодые деревья. Проходя мимо, он по-отечески приглаживал их широкой ладонью, они же лишь весело качали ему в ответ беззаботными кудрявыми головами.

Погода меж тем начинала портиться. С закатного края неба медленно надвигалась большая туча. Было уже отчётливо видно, как тонкие серебряные нити молний прорезали её то там, то здесь, а несколькими мгновениями позже до слуха докатывались угрожающие раскаты грома. Старец, казалось, не обращал на это никакого внимания, а лишь мерно продолжал свой путь.

Подойдя к богатырскому дубу, он улыбнулся и приложил руку к его неохватному стволу. Могучие корни дерева уходили глубоко в землю, потом кряж разветвлялся на четыре ствола, которые вновь тесно переплетались ветвями уже у самого неба.

– За руки держитесь… Молодцы, – еле слышно промолвил старик и вдруг насторожился.

До его слуха донеслось еле слышное всхлипывание. Обойдя дерево по кругу, он увидел маленького мальчугана лет двенадцати от роду. Тот сидел, прислонившись спиной к стволу, со слезами глядя на приближающуюся грозу. Рубашка его была вся в грязи и пыли, русые волосы растрёпаны, на правом запястье виднелась большая ссадина. Перепачканное сажей лицо выражало усталость и безразличие. Старец перевёл взгляд на надвигающуюся тучу, потом снова посмотрел на мальчика:

– Ну здравствуй, Радомир.

Мальчик вздрогнул, как будто очнулся ото сна, посмотрел на старика и тихим голосом спросил:

– Вы меня знаете?

– Конечно, – ответил тот, с едва уловимой улыбкой. – Наши с тобой имена очень похожи, меня зовут Родослов.

Мальчик поднялся, подошёл к старцу и с отчаянием в голосе произнёс.

– Дедушка Родослов, я ничего не помню… Скажите, а кто я?

– На этот вопрос ты сможешь ответить только сам, – старик улыбнулся. – Хотя если хочешь, я расскажу тебе одну загадочную историю, которая совсем недавно тут приключилась. Может быть, она прольёт свет на то, как ты всё позабыл…

– Конечно! Расскажите скорее! – глаза Радомира заблестели надеждой, и он с нетерпением сделал ещё шаг вперёд. – Я очень хочу вспомнить, кто я и откуда!

Мальчик с ожиданием смотрел на старика, и теперь было что-то забавное в его виде: волосы торчали в разные стороны, рубашка, больше похожая на лохмотья, висела бесформенным мешком, среди чумазого лица странным образом выделялись большие карие глаза.

– Сейчас ты больше похож на лешего, – старец улыбнулся и потрепал мальчика по волосам.

Радомир улыбнулся в ответ. Теперь на его лице не было и тени той грусти, которая омрачала его совсем недавно.

– Пойдём скорее, гроза уже совсем близко. Я расскажу тебе эту историю по дороге. Перун идет в нашу сторону, а когда он надевает свою чёрную мантию, то лучше не стоять у него на пути.

С этими словами старец повернулся и таким же размеренным шагом направился дальше.

Помедлив одно мгновение, Радомир вприпрыжку догнал его, но не успели они сделать и несколько шагов, как крупные капли дождя одна за другой стали падать вниз, ветер усилился, небо потемнело, и стало казаться, что всё вокруг пропитано скрытой угрозой.

Вдруг, как по волшебству, все стихло, а мгновеньем позже ослепительная вспышка разрезала чёрное небо. В то место, где ещё совсем недавно сидел мальчик, с громким треском ударила молния.

От неожиданности вжав голову в плечи, Радомир обернулся и увидел, что могучее дерево раскололось у самого корня, яркие искры посыпались во все стороны и жёлтые языки пламени в мгновенье ока охватили все его ветви.

Вновь взглянув на старика, Радомир с удивлением заметил, что тот накинул свой капюшон и, как ни в чем не бывало, продолжает свой путь.

Мальчик бегом догнал его, и некоторое время они молча шли через поле под проливным дождём. Порывистый ветер то и дело менял своё направление. Он то подталкивал Радомира в спину, то хлёстко бил прямо в лицо, заставляя низко наклонять голову. Но неизвестно откуда взявшиеся силы подгоняли его вперёд, заставляя не отставать от старца.

– Дедушка Родослов, а неужто это меня Перун хотел молнией поразить?

– Может и Перун… а может и нет. Одинокое дерево в грозовую пору особливо опасно. Оно от молнии не спасёт.

– Так оно же не одинокое было… вон у него четыре ствола…

– Важнее порой не стволы, а корни. Они дерево держат. В них вся сила таится.

– А у человека в чём сила таится?

– Тоже в корнях.

– А разве у человека корни бывают?

– А как же… Это наша память. Чем меньше мы помним, тем корни короче.

Радомир вздохнул.

– Выходит, я совсем без корней…

– Горестно дело… Дерево без корней даже Северко на землю повалит…

– А Северко – это кто?

– Северный ветер, сын Стрибога.

– А кто это – Стрибог?

– Бог Ветров. Он из дыхания Сварога родился.

– А Сварог – это кто?

– Вижу, ты и впрямь без корней… – старец недовольно покачал головой.

– Дедушка Родослов, а откуда ты всё это знаешь?

– Это потому, что есть у меня богатство Рода великое!

– А что это за богатство? Я ничего тут не вижу, – Радомир понизил голос и начал озираться по сторонам.

– А ты погляди да послушай внимательней… Богатство Рода – это же Бо-Рода.

– Ааа, – засмеялся Радомир. – О бороде-то я не подумал…

Старец мельком взглянул на хмурое небо и вздохнул.

– Ну что же… Я свой путь держу на восход. Ежели хочешь, пойдём со мною, да будем вместе о корнях твоих вспоминать.

Несмотря на кажущуюся неторопливость старца, Родослов шёл на удивление быстро. Радомир же забавно семенил за ним следом, прилагая немало усилий, чтобы не отстать.

– А как же я смогу что-то вспомнить? – чуть запыхавшись, спросил мальчик. – Ведь получается, что корней у меня уже нет, а богатство рода ещё не выросло?

– Ежели так, то придётся нам с тобой тех отыскать, у кого есть и то и другое.

Пройдя, таким образом, две версты, они подошли к склону холма, на котором, словно великаны, высились мачтовые сосны. Идти вверх по склону было даже легче, чем в поле. Гордые деревья не давали ветру хозяйничать в их чертоге, а капли дождя шумно разбивались сквозь миллионы иголок, рассыпанных на могучих ветвях.

– Дедушка Родослов, – вновь прервал молчание Радомир, – а что это за загадочная история, которую ты хотел мне рассказать?

– Что ж, давай отдохнём, и я поведаю тебе то, что слышал, – с этими словами старец присел у сосны, прислонившись к ней спиной.

Радомир устроился рядышком и, с трудом сдерживая любопытство, замер в мучительном ожидании. Со склона было прекрасно видно поле, где они шли ещё совсем недавно. От сгоревшего дерева шёл лёгкий дым, и сейчас оно было больше похоже на несуразную чёрную палку, стыдливо торчащую из земли.

«Давно ли то было али недавно, – начал Родослов свой рассказ, – а стоял меж двух рек на холмистой равнине один древний город. Веками великий он гордо взирал на округу. Много родов жило там в мире, согласии. Не притесняли других, но и себя не давали в обиду.

Многие хотели покорить этот город. И огнём и измором пытали. Да всё без успеху.

Однако были и такие недруги чужеземные, что лукавством больше старались. Вот и придумали они замысел хитроумный. Надо-де жителей гордого города друг перед другом рассорить. А там, где единства нет – нету и силы. Можно таких спустя рукава одолеть.

Чтобы злодейство то воплотить, заприметили хитрецы, что одни рода выше других живут на пригорке. А другие, значит, вокруг горы, на равнине пристроились. Вот и решили их недруги лбами столкнуть.

Сперва стали они по углам всем нашёптывать: дескать, правды в том нет, что одни живут на верху, а другие в низине. Получается, что Верховники к солнцу-де ближе, а Подгорники в тени отираются. А должно у всех поровну выходить.

Взбаламутив подгорный народ, отыскали доброго молодца. Он жил ниже всех, у самой реки, и у Подгорников за верховода считался. Недруги и ему свою правду в уши вложили. Дескать, негоже так жить! Где это видано, чтоб одним всё, а другим ничего?!?

Собрал верховод тогда заединщиков, да и пошли они на город свой с ополчением. Веря при этом, что служат деянию доброму.

А город тот звался Воронженец. Был окремлён он, красой своей славился.

Долго сражение то продолжалось. Да никто не мог одолеть. Но вдруг наползла над городом непроглядная туча, да, заместо дождя, молнии сверху посыпались».

На этом месте старец на миг прервал свой рассказ. Затем пригладил широкой ладонью свою белоснежную бороду и со вздохом продолжил:

«Простояли стены ещё три дня и три ночи, да не сдержала краса той неведомой силы. Всполохнулся город белым огнём и в одночасье пеплом оборотился. Словно и быть не бывало. Да и гора та с землёю сравнялась. Только холмик о том и напоминает.

Поговаривают теперь, кто молнии те пережил – память свою утерял. Как листики по земле они разлетелись, да об общих корнях и не поминают».

Родослов замолчал. К этому времени луч солнца сверкнул сквозь тёмные тучи, дождь закончился, и всё вокруг засияло яркими, удивительными красками.

На том месте, где стояло сгоревшее дерево, появилась радуга. Посреди всё ещё тёмного неба она выглядела по-волшебному ярко.

– Какая красивая райская дуга… – Радомир некоторое время зачарованно смотрел на прекрасный вид. – Так а кто же всё-таки победил? Подгорники или Верховники?

– И те и другие проиграли. Лишь хитрецы чужеземные на этом огне руки свои обогрели.

– А что же стало с тем добрым молодцем?

– Время придёт, расскажу и об этом…

Родослов медленно поднялся и, отойдя на несколько шагов, сорвал три пера невысокой, ярко-зелёной травы, которая росла красивыми кустиками среди возвышавшихся сосен. Вернувшись к мальчику, старец размельчил листики на мелкие кусочки, потёр их между ладонями, приговаривая при этом какие-то слова, и приложил получившуюся зелёную кашицу к царапинам и ссадинам Радомира.

– Это Жабрица, – сказал Родослов. – Она всегда поможет тебе излечить раны.

Солнце медленно клонилось к западу; его багряный свет мягко окутывал долину, которая лежала перед Радомиром как на ладони. Ветер совсем утих, и лишь приятная прохлада, оставшаяся после дождя, ласково обнимала всё вокруг.

– Дедушка Родослов, а куда мы идём?

Старец поглядел на мальчика и снова не смог сдержать доброй улыбки. Дождь смыл с лица Радомира следы пыли, и теперь на его щеках виднелись забавные ямочки.

– В трёх днях ходьбы отсюда есть маленький город на берегу волшебного озера.

– А кто там живёт?

– Там живут славные потомки небесного рода. Они будут рады тебя принять. А озеро то помогает многим вспомнить давно позабытое…

 

Глава 2. Светлояр

Три дня пути с Родословом промелькнули стремительно. Радомир узнал множество увлекательного и полезного. Он научился определять местонахождение по звездам, понимать и не бояться животных, отличать съедобные растения от несъедобных, находить целебные травы и правильно ими пользоваться. Старец поведал ему, что всё в природе призвано помогать человеку. Он приоткрыл мальчику целый мир, удивительный и многогранный.

На четвёртый день их путешествия Радомир проснулся с ранней зарёй, сладко потянулся и побежал к весело журчащей неподалёку речке, чтобы смыть прохладной водой лёгкую пелену сна. Солнце ещё только украдкой выглядывало из-за восточных холмов на горизонте, а птицы уже начинали распевать свои голоса. Переливы прозрачной воды добавляли этой прекрасной музыке удивительную по красоте слаженность и благозвучие.

Несколько раз окунув голову в ключевую воду, Радомир сразу ощутил приятную свежесть. Подставив лицо первым лучам солнца, он замер на некоторое время, наслаждаясь трелями лесных мелодий.

Открыв глаза, он увидел, что над водой появились три совсем маленькие радуги. Капельки воды, отталкиваясь от гладких камешков, прыгали через эти цветные мостики, а одна вдруг залетела на склонившийся к воде листочек, на котором с важным видом сидел большой шмель. С трудом удержавшись на раскачивающейся поверхности, шмель медленно повернулся, неуклюже подошёл к переливающейся разными цветами капле, и тоже окунул туда свою, как показалось Радомиру, сонную голову.

Мальчик улыбнулся, бесшумно вскочил на ноги и побежал к старцу, который в это время уже раскладывал на большом листе лопуха ягоды, орехи и какие-то маленькие светло-зелёные листики и травы.

– Доброе утро, дедушка Родослов! – закричал Радомир на бегу. – Когда мы уже увидим волшебное озеро?

– И тебе доброго утра, Радомир! – старец приветливо улыбнулся. – В полдень ты увидишь своих новых друзей.

Радомир уселся к листу лопуха и, с большим аппетитом, принялся есть рассыпанные на нём снадобья.

– Дедушка, ты сказал однажды, что там живут потомки небесного рода. Это что значит? Они не такие, как мы?

– Мы все одинаковые и разные одновременно. Тем и сильны и дополняем друг друга, – Родослов протянул руку к ближайшей раскидистой ветке, на которую тут же выпрыгнула рыжая белка с белой грудкой, и положила ему в ладонь орешек. – Потомки Рода небесного отличаются не кровным родством, а родством духа.

– А что такое «родство духа»?

– Это величие души, чистота помыслов и глубина разума.

– Значит, этому можно научиться? – не отставал Радомир.

– Кому научиться, а кому просто вспомнить, – старец получил следующий орешек от белки и протянул ей другой рукой маленький светло-зелёный листочек, который та осторожно взяла с его ладони и в три прыжка скрылась за раскидистыми ветвями.

Спустя некоторое время Радомир и Родослов уже снова дружно шли по лесу. Перейдя вброд реку, они вскоре достигли высокого холма, у подножья которого, словно строгие стражники, возвышались могучие ели. Росли они очень плотно друг к дружке, а иглы их были настолько острые, что пройти сквозь эту преграду было просто немыслимо.

– Что же теперь делать? – спросил Радомир, в раздумье оглядывая непреодолимое препятствие. – Тут дальше и белка не проскочит.

– Эти вековые ели уже много лет оберегают Светлояр от недругов, – Родослов приложил правую руку к сердцу, а левой прикоснулся к изумрудным иголкам. – Но через любую непреступную преграду всегда есть верная тропа! Как ты думаешь, Радомир, ты сможешь её отыскать?

Радомир пожал плечами и подошёл ближе. Наклонившись, он постарался заглянуть под нижнюю ветвь. Острые иголки тут же укололи его в руку. Внизу не было видно ни малейшего просвета.

Поморщившись, Радомир потёр ладонь и, отойдя на два шага назад, стал вновь оглядывать зелёную преграду сверху донизу. Все деревья были как на подбор: ровные, одинакового цвета и высоты. Но одно из них, всё же, привлекло цепкое внимание мальчика.

Пройдя шагов десять влево от того места, где они с Родословом вышли к холму, он увидел, что ветви одной ели склонялись вниз к земле, в то время как у остальных деревьев они были слегка изогнуты кверху.

«Обычно ветви склоняются вниз, если там есть вода», – всплыло откуда-то из подсознания Радомира, – «а если там может просочиться вода, то, может статься, пройдёт и человек!». С этой мыслью он подошёл ближе и, действительно, услышал едва различимое журчание, хотя ни ручья, ни родника нигде не было видно.

Втянув свою руку в рукав рубашки, он бережно пригнул одну из ветвей к земле. В образовавшийся просвет мальчик с радостью увидел тропинку, уходящую вглубь елового частокола.

Решив взглянуть, откуда раздаётся журчание воды, Радомир протиснулся в открывшийся проём. Вдруг тяжёлые ветви тут же сдвинулись за ним непреступной стеной.

Радомир попытался приподнять ветви вновь, но не смог сдвинуть их и на пядь. Попробовал перелезть через верх, но только тщетно исколол себе руки. Огляделся, нельзя ли обойти преграду, но с обеих сторон плотным рядом стояли неприступные ели, угрожающе выставив вперёд длинные острые иголки. Путь назад был закрыт.

Радомир несколько раз громко покричал Родослова, но в ответ услышал лишь всё то же хрустальное журчание ручейка.

Странно, но он не чувствовал тревоги. Скорее любопытство и ожидание чего-то нового и увлекательного переполняло его сердце.

Взглянув вниз, мальчик увидел, что из земли, прямо у него из-под ног, пробивается небольшой родничок. Искрясь и переливаясь на солнце, он переходил в ручеёк шириною в пядь и, весело журча, убегал вниз по тропинке. Радомир улыбнулся. Ручеёк словно указывал ему путь и призывал следовать за собой.

С надеждой, что этот путь сможет вывести его к Родослову, мальчик пошёл вперёд.

Проход был достаточно просторным. Тут легко смогли бы пройти плечом к плечу три-четыре человека. Ветви, смыкавшиеся высоко вверху, пропускали тонкие лучи света, образовывая на земле и по бокам прохода причудливые узоры, а раскачивающиеся на ветру деревья, заставляли эти солнечные узоры постоянно двигаться, как по волшебству меняя свою форму. Завороженный такой красотой, Радомир медленно шёл по тропинке, крутя головой во все стороны.

Вдруг он увидел, что тропинка разветвлялась и уводила в три стороны. Радомир растерянно остановился.

Первая тропа была вся окутана разноцветными цветами; вторая вся заросла острыми колючками; третья была покрыта мягкой зелёной травой.

Шагнув на третью тропу, Радомиру вдруг показалось, что на земле что-то движется. Сев на корточки, он пригляделся и увидел, что среди травинок бегают множество муравьёв. Многие из них тащили на спине веточки и листочки, а один из муравьёв настырно толкал перед собой пухлый дубовый жёлудь.

Радомир задумался. Пойдя по этому пути, он неизбежно подавит муравьёв. Выбрав же первую дорогу, ему неминуемо пришлось бы потоптать множество цветов.

Вздохнув, Радомир ступил на вторую тропу и начал осторожно протискиваться сквозь колючки.

Пройдя около четверти версты, он сильно исцарапал себе руки и ноги, и два раза больно укол щёку. Однако он не чувствовал и капли раздражения или обиды. Ведь он не навредил трудягам-муравьям и не измял ни единого цветка, сохранив удивительную красоту природного покрова.

А царапины – не велика беда… Пройдёт время, пройдут и они… Выбравшись с этими раздумьями из колючих зарослей, Радомир остановился.

Дальше тропинка раздваивалась, и нужно было вновь принимать решение – каким путём следовать. Дорога, уходящая налево, завораживала взгляд россыпями спелых ягод, в то время как путь, уходящий направо, ничем не отличался от обычной лесной дороги. Но что-то Радомиру показалось в нём милее, добрее и роднее.

Ещё раз внимательно оглядев обе тропинки, Радомир понял, почему его больше привлекает обычная дорога – сюда уходил ручей. Тот самый путеводный ручей, который помог ему отыскать вход; тот самый, который, весело журча, сопровождал его в пути.

Поняв всё это, Радомир улыбнулся, и смело свернул направо.

Но не прошёл он и сотни шагов, как путь ему преградило следующее препятствие – глубокий овраг. Шириною он был не больше пяти саженей, с отвесными гладкими склонами.

Подойдя к краю и с опаской заглянув вниз, Радомир увидел на дне большие острые камни. Ручеёк с журчанием падал в овраг и разбивался о них, оставляя после себя хрустальные брызги.

Перепрыгнуть такую преграду было слишком опасно, обойти вокруг – невозможно.

В растерянности оглядываясь по сторонам, Радомир вдруг заметил у дальнего куста большую деревянную бочку. Подойдя ближе, он медленно обошёл её по кругу. В такую с лёгкостью мог бы поместиться не только Радомир, но и ещё трое таких, как он. Широкие дубовые доски были накрепко стянуты железными ободами. Верхний же обод в двух местах был изогнут петлёй. Подпрыгнув, мальчик подтянулся и заглянул внутрь бочки. На дне лежала длинная крепкая верёвка.

Размышляя, как это может ему пригодиться, он стал ходить взад и вперёд, пока не остановился у молодой высокой сосны. Она росла около того самого места, где ручеёк падал в овраг.

Радомир улыбнулся. Он быстро подбежал к бочке, упёрся ногами в землю и, после недюжинных усилий, завалил её набок. Даже лёжа на боку, бочка была выше его роста. Но закатав рукава, Радомир решительно навалился на неё и с трудом покатил к сосне. В этот миг он был похож на маленького настырного муравья.

Подкатив бочку к дереву, он ловко продел верёвку в петли и накрепко завязал на двойной узел. Затем взял другой конец верёвки и, ловко забравшись на сосну, обмотал её ближе к верхушке.

Спустившись вниз, Радомир ещё раз проверил узел на бочке, затем подкатил её к обрыву и перебросил через край. Бочка повисла на верёвке и натянула её таким образом, что верхушка сосны чуть наклонилась над обрывом.

Утерев пот со лба, Радомир взялся за верёвку и подвёл бочку под падающий ручей. Вода гулко застучала по дубовому дну, и бочка стала быстро заполняться водой. Чем больше становилось воды в бочке, тем сильнее она тянула вниз гибкую сосновую вершину.

Вскоре дерево тонким мостиком нависло над оврагом, и Радомир проворно перебрался на другую сторону.

Лишь мальчик успел соскочить на землю, как бочка коснулась дна оврага и тяжело завалилась набок. Вода с шумом вылилась из неё, и дерево тут же распрямилось, радостно закачав ветвями.

Улыбнувшись, Радомир смело взглянул вперёд. Тропинка огибала небольшой холм и круто уходила в сторону.

Он вприпрыжку преодолел это расстояние и, выскочив из-за поворота, вдруг столкнулся лицом к лицу с Родословом!

От неожиданности Радомир замер на месте.

– Но как?!? – только и смог он вымолвить. – Дедушка, ты же был позади меня!?!

– Иногда не всё можно осмыслить разумом, – засмеялся старец. – Но ты молодец, Радомир. Мысль у тебя быстрая и воображение пылкое. Редко кто проходит Еловый Ход так быстро.

– Неужто все, кто в Китеже живут, должны каждый раз эти испытания преодолевать?

– А то как же! Только испытания эти не на тропе их встречают, а в жизни, – старец приобнял мальчика за плечо. – Пойдем же скорее! Сейчас ты увидишь Китеж и волшебное озеро Светлояр.

Пройдя около версты по запутанному Еловому Ходу, который, петляя, постоянно уходил вверх, они наконец вышли на ровную площадку на самой вершине холма.

От вида, внезапно открывшегося перед ними, у Радомира перехватило дыхание. Могучие ели описывали плотный замкнутый круг, посередине которого блестела на солнце изумрудная гладь прекрасного озера.

Слева от воды красовалась берёзовая роща, справа – сосновый бор, а на противоположном берегу росли огромные кедры, среди которых были рассыпаны сказочные деревянные домики.

Обилие ярких, насыщенных цветов, удивительным образом, обрамляло лазурное озеро, над которым медленно парили два орла.

Радомир и Родослов некоторое время стояли молча, заворожено любуясь этой чудесной красотой.

Затем, спустившись с холма, они вошли в сосновый бор. Прохладный воздух тут был пропитан хвойно-земляничным ароматом, а вся земля, словно ковром, устлана мягким зелёным мхом. Любопытные белочки весело прыгали по ветвям, а из-за одного дерева, приветственно фыркая, выглядывал маленький ёж.

Наслаждаясь каждым своим шагом по моховому ковру и дуновением свежего ветерка с озера, Радомир и Родослов вошли в город.

 

Глава 3. Китеж-град

Китеж-град состоял из пяти дюжин домов, которые в два ряда располагались вдоль озера. Все дома были сделаны из больших светлых брёвен, скреплённых на углах внахлёст, что придавало им не только изящность, но и прочность. Искусная сквозная резьба украшала коньки тростниковых крыш, обрамляла окна и наружные углы срубов. Создавалось впечатление, что они были одеты в причудливые деревянные кружева, а резные перила добавляли им ещё большей торжественности.

Вокруг каждого дома росли цветы, ягоды и различные плодовые деревья, а живой оградой служили зелёные кусты чуть ниже человеческого роста, или близко посаженные друг к другу небольшие хвойные растения. Богатство ярких красок необыкновенно радовало взгляд и пробуждало чувство восторженности и умиротворения.

Не успели Родослов с Радомиром ступить и пару шагов, как к ним со всех ног подбежала рыжеволосая девчонка с большим венком из ромашек на голове.

Одета она была в белую рубашку, которая доходила ей почти до колен. Ворот, подол и рукава рубашки были украшены красивой ярко-красной вышивкой. Большие зелёные глаза ярко выделялись на улыбчивом веснушчатом лице.

– Мир вам, славные странники! – произнесла девочка и, поклонившись, коснулась рукой земли. – Дедушка Родослов, где же ты был так долго? – её голос был очень красивым и мелодичным.

– Здравствуй, Всеслава! – ответил старец. – Прошёл я путь неблизкий – от Урманских Гор до Непры. Да вот, погляди, нашёл тебе друга верного, – голос его звучал очень торжественно, но глаза при этом лукаво улыбались. – Только вот ведь беда, Всеславушка, имя его я запамятовал. Не подскажешь ли мне, старику, как его звать-величать?

Улыбка тут же исчезла с детского лица девочки, осанка вытянулась как струна, подбородок величаво приподнялся вверх.

– Имя его на твоё, Родослов, похоже, – начала она очень низким голосом, медленно растягивая слова. – Оно на «Р» начинается тоже, – тут Всеслава не выдержала и заливисто рассмеялась от получившейся рифмы.

– Правда твоя, – с улыбкой, сказал старец. – Знакомься, это Радомир. Всеслава, а ты не знаешь, кто бы мог показать ему наш славный город?

– Никто не сможет это сделать лучше меня! – тут же ответила девочка. – Я всё-всё в округе ему покажу! Мы как раз всё успеем и до вечерней вйды назад обернёмся!

Голос её звучал словно быстрый весенний ручеёк, а большие глаза сверкали как две изумрудные звёздочки. Не дожидаясь ответа старца, она тут же водрузила на Радомира свой ромашковый венок, схватила его за руку и, развернувшись, потянула за собой к близлежащим домам.

Мальчик только и успел удивлённо взглянуть на Родослова, но, увидев его одобрительную улыбку, покорно последовал за Всеславой.

– А что такое – вечерняя вйда? – спросил Радомир, когда они входили в улицу.

– Когда дедушка Родослов в Китеже, мы, обычно, на рассвете и закате приходим на Видную Поляну, – по-прежнему держа его за руку, охотно пояснила Всеслава. – Там мы загадываем друг другу загадки, играем в разные игры, а иногда дедушка Родослов рассказывает нам волшебные былины. Жуть как интересно!

– Всеслава, а как ты отгадала моё имя?

– Этому меня тоже дедушка Родослов научил, но пока я могу видеть только начало имени. – Всеслава загадочно улыбнулась, – Радомир, а ты что умеешь делать лучше всего?

– Не помню, – Радомир смутился.

– Ну а что тебе больше всего нравилось, когда ты был дома?

– Не знаю… – покраснев ещё больше, ответил он. – Я всё позабыл.

– Даже не помнишь, откуда ты?!?

Радомир вздохнул и покачал головой.

– Странно, – задумчиво сказала Всеслава. – Но мы будем очень рады, если ты останешься с нами. Китеж может быть твоим новым домом!

Дорожка, по которой шли Всеслава и Радомир, проходила меж первым и вторым рядом домов. Она, словно ковром, была устлана плотной зелёной травой, и идти по ней босыми ногами было очень приятно. Во многих дворах Радомир видел людей, которые занимались своими делами. Завидев детей, они приветливо улыбались и махали им рукой. Всеслава подходила то к одному дому, то к другому и всем поясняла: «Это Радомир. Он пришел с дедушкой Родословом».

Одна женщина, с белокурой косой до пояса, вынесла им плошку из бересты, до краёв наполненную золотистым крыжовником. «Покушайте на здоровье, – сказала она с улыбкой. – Берсень нонче очень уж вкусный, напитал его Ярила светом и сладостью».

У другого дома юноша лет двадцати передал Радомиру белую рубашку с красивой оранжевой вышивкой. Она изображала огненного коня, на котором восседал статный всадник с поднятыми вверх руками.

«Мне она уже маловата будет, – сказал юноша, улыбнувшись, – а тебе в самый раз! Да и с огнём твоих глаз она одним светом сияет».

Поблагодарив его, Всеслава и Радомир свернули к озеру. Прозрачная вода радостно играла с солнечными лучами, переливаясь серебряно-золотыми бликами.

– А это наш брат Светлояр! – сказала Всеслава с необыкновенной нежностью в голосе. – У него такая мягкая вода! Когда я купаюсь, мне даже иногда кажется, что озеро меня обнимает!

Радомир по колено зашёл в воду и ощутил, как прохладными струйками со дна били маленькие ледяные роднички. Пройдя дальше, он несколько раз окунулся с головой, затем вышел на берег и надел подаренную ему чистую рубашку.

– Ну вот! Теперь ты и со Светлояром познакомился! – стоя на берегу и прищурив глаза от солнца, радостно сообщила ему Всеслава. – А пойдем, я тебе теперь нашу Укромную Полянку покажу!

Свернув от озера в молодую кедровую рощицу, они вышли на небольшое открытое место, окружённое с трёх сторон статными раскидистыми деревьями. С четвёртой – берег полого спускался к самой воде.

Посреди поляны они увидели двух мальчиков, сидящих к ним спиной. Один, с помощью ровной палочки размером с локоть, что-то отмерял на большом поваленном бревне. Другой с важным видом делал на нём засечки.

– Ну, здравствуйте, славные зодчие! – воскликнула Всеслава, смеясь.

– Здравствуй, великая волшебница, – не оборачиваясь, ответил один из них. – Ты разузнала, где раздобыть васильковой краски?

– Нет, еще не разузнала, – поджав губы, передразнила его Всеслава. – Зато, я привела к вам нового друга!

Мальчишки тут же вскочили и подошли к ним.

– Мир ти, странниче! – широко улыбнувшись и положив руку на плечо Радомира, сказал тот, что отмерял расстояние на бревне. – Твастаром мя величают.

Он был небольшого роста, но коренастый и с широкими сильными плечами. Его открытое лицо было обрамлено копной русых волос, забранных назад тонким берестяным ободком.

Второй мальчик был немного выше и выглядел серьезнее и взрослее.

– Я Светловзор, – сдержанно произнес он, приложив ладонь к сердцу и немного наклоня голову.

Радомир тоже назвал свое имя, поймав себя на мысли, что оно начинает ему всё больше нравиться. Каждый раз, произнося его, он испытывал чувство уверенности и гордости.

– Мы ныне лодию деяти надоумились, – сказал Твастар, заметив, что Радомир с любопытством оглядывает бревно, – да вот соразмерность наперед назначаем. Аще хощеши, станем соборно над ею старатися!

Радомир в растерянности оглянулся на Всеславу.

– Мудрёный говор Твастара на весь Китеж славится! – засмеялась девочка. – Это он велеречно глаголит, что мы лодку тут строим и теперь вот соразмерность определяем. Если хочешь, давай её вместе делать.

– С радостью! – ответил Радомир. – Только я в этом ничего не смыслю.

– Это не беда, – медленно растягивая слова, сказал Светловзор. – С таким мастером, как Твастар, можно даже вайтман построить.

– О да, – наигранным, торжественным тоном поддержала его Всеслава. – Великий мастер Твастар всегда знает, что делать! – сказав это, она заливисто рассмеялась вместе со Светловзором.

Твастар некоторое время молча смотрел на них, нахмурив брови.

– Ну колико можно о том толковати, ну не вышел у мя вайтман в прошлом разе, – глядя на смеющихся друзей, Твастар вскоре тоже не смог сдержать широкой улыбки. – Толико опосля бо дедушка Родослов ми о соразмерности поведал.

– Он тебе и до этого всегда говорил: «чтобы понять природу вещей, надо всегда начинать с простого», – подражая размеренному голосу мудрого старца и с трудом сдерживая смех, вымолвила Всеслава.

– А что такое вайтман? – недоумевая, глядя на хохочущих друзей, спросил Радомир.

– Вайтман – то бишь летательная небесная колесница, – со знанием дела пояснил Твастар.

– Угу, – озорно кивнула Всеслава, – только, если её делает славный мастер Твастар, то она летает лишь сверху вниз!

Все вновь разразились звонким смехом.

– Оне лишь напраслину возводить могутны, пустобрёхи… – махнув рукой, добродушно сказал Твастар. – Ежедень зряшно глаголят.

– Зато ты, Твастаре, больше внимания ремеслу уделяешь, нежели ясноречению, – не переставая смеяться, ответила Всеслава. – Паче меры ты порою мудрёно вещаешь.

– От прадеда так понавыкнул, – мастер виновато пожал плечами.

– Ужели не можеши говор вмале понятнее сладить? Ано сторонний человек тя и не вразумит!

– Отчего ж не могу!?! Аз всем могутен. Уж коль постараюсь, то выдюжу.

Радомир, улыбаясь, смотрел на своих новых друзей. Его переполняло светлое приятное чувство, как будто он знал их давным-давно и вот, наконец, снова встретился с ними после долгой разлуки.

– Кстати, – вдруг сказала Всеслава, – дедушка Родослов вернулся и сегодня мы сможем пойти на вечернюю вйду.

– Здурово! – обрадовался Твастар. – Я как раз хотел с ним о соразмерности потолковать.

Светловзор удивлённо уставился на Твастара.

– Ты же мне только сегодня утверждал, что всё теперь знаешь?!?

Лицо у Светловзора было настолько обескураженным, что теперь к звонкому смеху Всеславы присоединился и Радомир.

– Я уже полдня делаю засечки на бревне согласно твоей соразмерности, а оказывается, ты её ещё не изучил?!?

– Да нет же, – Твастар в раздумье почесал белокурые волосы и важно поправил берестяной ободок. – Это я сызнова несуразно обмолвился… По соразмерности я уже глубокие сведения имам, мне бы лишь некоторые сложености поспрашать…

Между тем на поляну вышел большой серый кот. Он важно подошёл к бревну, забрался на него и начал осторожно играть лапой с одной из засечек.

– Мне кажется, что Котофей и то побольше понимает в соразмерности, чем вы, великие зодчие, – глядя на Твастара и Светловзора с улыбкой, сказала Всеслава.

Солнце меж тем медленно клонилось к земле. Нижняя кромка огненного шара уже почти коснулась верхушек вековых елей, стоящих на холме противоположного берега.

– Пора на вйду поспешать! – глядя на солнце, сказал Твастар. – А кто последним до Видной Поляны домчится – тот костобок!

Услышав это, дети со всех ног ринулись бежать через лес. Радомир не знал, куда они бегут, и понятия не имел, кто такой костобок. Однако, догадываясь, что это нечто обидное, изо всех сил старался не отставать от других.

 

Глава 4. Веда

Запыхавшись после стремительного бега, друзья, весело переговариваясь, высыпали на открытое место. Видная Поляна, как её прозывали в Китеже, располагалась в одной версте от воды, на склоне высокого холма. Оттуда открывался чарующий вид на озеро и лежащий внизу город. В глубине поляны стоял небольшой деревянный дом, отличавшийся изысканной простотой. Не было у него ни искусной резьбы, ни крыльца с резными перилами, но между тем сам его облик был необыкновенно приятен глазу.

Недалеко от входа на траве лежал большой белоснежный камень с плоской поверхностью, который, видимо, использовался в качестве стола. Чуть поодаль от камня расположился удивительный стул. Посмотрев на него внимательней, Радомир понял, что это был пень от сломанного бурей дерева. Его ствол обломился таким образом, что получилось удобное сиденье с высокой спинкой и подлокотниками. Со временем оно всё покрылось пушистым мхом и превратилось в мягкое зелёное кресло.

На поляне, прямо на траве, уже сидело около дюжины детей, весело болтавших друг с другом. К своему удивлению, Радомир вдруг увидел и серого кота Котофея, который важно прошёл посреди поляны, привычно запрыгнул на Моховое Кресло и, несколько раз обернувшись вокруг себя, с довольным видом растянулся поперёк него, свесив вниз могучую лапу.

Поздоровавшись, Радомир уселся рядом со своими друзьями. В этот миг дверь дома открылась, и из него вышел Родослов. Улыбнувшись Котофею, он подошёл к детям и сел рядом со всеми на траву.

– Доброго вам вечера, девицы и молодцы, – улыбнувшись, произнес старец. – Возвратился я нынче из странствия далёкого и хочу вам о том сегодня поведать.

Кот Котофей бесшумно перевернулся на другой бок, положил голову на передние лапы и, прищурив глаза, навострил уши в ожидании занимательной истории.

– Ходил я по городам и весям разным и видел людей диковинных, – начал свое повествование Родослов. – И все они при встрече по-разному меня величали. Кто здоровья и мира желает, а кто силы да славы. Одни тебе поклоны бьют, другие молча пройдут либо буркнут в ответ неразборчиво. Кто носами трётся, а есть и те, что в лицо друг другу плюют и при этом радуются, – на мгновенье прервавшись, Родослов медленно обвёл взглядом всех детей. – А вы как разумеете, что должно содержаться в приветственном слове?

На некоторое время на поляне воцарилось задумчивое молчание. Лишь кот Котофей широко зевнул, показывая всем своим видом, что уж ему-то ответ точно давно известен.

– Слышал я от сродников своих, что любой потомок славного Рода может имени своего не назвать, но приветствовать встречного обязательно должен, – густым басистым голосом сказал маленький мальчик лет пяти, сидящий напротив Радомира. – Ну а уж в этом слове приветственном, должно пожелание доброе содержаться.

– Мыслю согласно я с Велимудром, – поддержала его белокурая девочка постарше, – а вот плевать друг дружке в лицо – это поганость какая-то.

– Отчего же поганость? – улыбнувшись, спросил Родослов. – Так народы в засушливых землях друг дружку приветствуют. Тем они показать хотят, что и последнего глотка встречному не пожалеют, все отдадут, а уж ежели надобно, то и своею влагой поделятся.

– Думаю я, что первее и главнее тут, – сказала Всеслава, – не форма приветственная, а пожелание внутреннее.

– Правильно мыслишь, Всевушка! – кивнул старец. – Желая добра аль здоровья, нужно и в мыслях того представлять. Многие нынче здороваются, а в голове о своем уже думают. Пусто такое приветствие. Не несёт оно в себе ни пользы, ни радости, может, лишь малую толику.

Солнце медленно клонилось за горизонт. Котофей, сладко зажмурившись и довольно громко посапывая, видимо, тоже выражал полное согласие с мнением Всеславы.

– Кроме того, – продолжал Родослов, – верили предки наши, что даже если ворогу приветствия доброго пожелать, огородиться тем можно от влияния злого. А потому, что он тебе в ответ скажет, можно понять о замыслах его сокровенных.

– Дедушка Родослов, а как понимать жесты приветственные? – спросила белокурая девочка. – Какие из них злые, а какие добрые?

– Как мыслишь ты, Велимудр? – глядя на малыша, обратился к нему старец. – Что можем ответить Беляне на сей вопрос?

– Слыхивал я от прародичей, что те, кто под разными звёздами рос, по-разному знаки руками являют. Есть те, кто десницу ввысь простирает, бога солнца – Яро прославляя; а есть те, кто поклоны бьёт, дланью касаясь богини земли.

– Есть ещё и такие, кто руками внахлёст за запястье друг друга берут, – вступил в разговор Светловзор. – Проверяют тем самым, не запрятан ли в рукаве встречного кинжал или другое оружие.

– Много бывает жестов приветственных, – согласился с ними старец, – да суть имеют одну: показать, что с добром идёшь и зла никому не желаешь. Однако понять по телодвижению вольному иль невольному можно немало, даже если человек и приветствие, и имя свое укрывает.

– Дедушка Родослов, – спросила Беляна, – а почему люди порою боятся имя свое раскрывать?

– Потому что верят они, что открывая имя свое настоящее, могут нечаянно и душу свою приоткрыть, а значит, стать уязвимыми. А коли вера их в то сильна, то так для них то и есть.

– Значит, нет ничего опасного, если имя твоё все ведают?

– Сильные духом всегда свое имя с гордостью носят, – торжественным тоном ответил старец, – и нет им нужды его закрывать. Заслышав имя твоё, друзья должны радость и теплоту испытать, а вороги в холодном страхе содрогнуться.

Родослов поднялся и подошёл к Радомиру. Мальчик, движимый каким-то непонятным позывом, тоже встал с травы. Старец положил ему на плечо свою руку и обратился к удивлённым детям:

– Теперь позвольте представить вам нашего нового Китежанина. Зовут его Радомир. Надеюсь, вы станете добрыми друзьями. Давайте же примем его приветственным словом, но пусть у каждого оно будет своё, бесповторное. А мы с Радомиром будем разгадывать, что вы при этом в душе пожелали.

Дети начали вставать и с улыбкой подходить к Радомиру.

– Мир твоему новому дому! – отважилась первой Беляна.

– Хорошее пожелание, – улыбнулся Родослов. – Да заодно и всех нас не забыла, ведь дом у нас теперь общий.

Дети дружно засмеялись. Затем шаг вперёд сделал белокурый мальчик с небесно-голубыми глазами. За руку он держал свою сестру, похожую на него как две капли воды.

– Меня зовут Искрен, а это моя сестра Искра, – сказал он, приобняв её за плечо. – Мы очень рады приветствовать тебя, Радомир, и да прибудут с тобой в согласии медведь и лебедь.

– Силы и верности желают тебе близнецы, – пояснил Родослов.

Следом за ними вышел маленький Велимудр:

– Пусть Род славит благо в тебе, Радомир, – поклонился он, приложив руку к сердцу.

На несколько мгновений на поляне воцарилось задумчивое молчание.

– Хмм, – наконец прервал тишину старец, – пусть Род всегда поддерживает в тебе благое начало. Так понимаю я мысль твою, Велимудр?

Малыш одобрительно кивнул головой и уступил место черноволосой девочке. Она протянула Радомиру пригоршню земляники и с кроткой улыбкой произнесла:

– Меня зовут Голуба, да хранит тебя сила предков твоих, Радомир.

Затем и остальные дети стали поочерёдно подходить к мальчику, произнося приветственные слова. В их глазах Радомир видел искренние пожелания добра и удачи, силы и мудрости, смелости и скромности. В этот момент он почувствовал себя частью единого, славного и родного.

Солнце меж тем полностью скрылось за горизонтом, и гордый полумесяц единовластно освещал серебряным светом низлежащие просторы.

– Перед сном грядущим нужно нам ещё одну загадку разрешить, – сказал Родослов. – Кто пригласит на ночлег Радомира?

Все дети, не задумываясь, стали наперебой предлагать свои дома для ночного приюта нового китежанина.

– Радомир, а к кому бы ты сам хотел пойти для ночлега? – Старец с улыбкой посмотрел на мальчика.

Но прежде чем Радомир нашёлся, что ответить, вперёд вышел Твастар:

– Родители мои ныне в странствии, и я буду дюже рад Раду в жилище своем приютить, – сказал он громко, а затем наклонился к Радомиру и шёпотом добавил: «А ещё мы с тобою смогём постройку твоего будущего дома обтолковать! У меня уже есть кой-какие задумки, как его ладно сварганить!»

Сердечно поблагодарив Твастара и всех детей, Радомир с радостью согласился.

Пожелав вещему старцу доброй ночи, дети стали расходиться по домам, а Твастар, Всеслава, Светловзор и Радомир решили перед сном пойти к озеру, чтобы ещё немножко поболтать.

– А что значит «сварганить»? – спросил Радомир, когда друзья спускались с холма.

– То значит «создать» али «сотворить», – охотно пояснил Твастар. – Ты помнишь, кто такой Сварог?

– Нет… – смущённо покачал головой Радомир.

– Древнее древо! – удивлённо воскликнул Твастар и звонко шлёпнул себя по ноге. – Ведь это сын вышнего бога Рода, отец Даждьбога. Он в небесной кузнице сотворил землю Мидгард и воду и сушу!

– А ещё солнце и синее небо, что в его честь сваргой зовётся! – добавила Всеслава.

– Много Сварог сотворил! А теперь вот и мы, ему подражая, нешто великое сварганить стараемся! – Твастар поправил свой берестяной ободок. – К слову сказать, имя мое тоже корнями отсель происходит.

– Это как? – удивился Радомир.

– Твастар – то бишь, «творец!» Али «мастер» по-нонешнему.

Тем временем они прошли вдоль домов и оказались на небольшой, закрытой со всех сторон кустами и деревьями, лужайке. Берег озера тут образовывал небольшой выступ, нависая над водой, примерно, на локоть. Друзья дружно уселись на него и опустили ноги в воду. Всё вокруг было окутано волшебной тишиной, лишь изредка прерываемой ненавязчивым стрекотанием сверчка.

– Это место мы называем Лужайкой Мечтаний, – словно боясь нарушить царящий повсюду покой, приглушённым голосом сказала Всеслава.

– Красивое имя, – улыбнулся Радомир.

– В названии этом не только красота сокрыта, – Всеслава сделала загадочное лицо, – но и глубокий смысл. Когда мечтаешь, касаясь воды, то озеро усиливает твои мысли. Кроме того, оно их ещё запоминает и потом уже мечтает за тебя.

– И какая же от этого польза? – после некоторого раздумья спросил Радомир.

– Что значит «какая польза»!?! – удивлённо повысила голос Всеслава, но сразу же, спохватившись, вновь заговорила таинственным шёпотом. – Чем сильнее и чище твои мысли и чем ярче ты представляешь свои мечты, тем скорее они исполняются. А что может быть искреннее и сильнее воды!!!

– Исто глаголишь, – подтвердил Твастар. – Я перед тем, как чего-нибудь мастерить сподобляюсь, так завсегда сюда прихожу. Стараюсь как можно точнее представить сам в себе образ грядущего сотворения.

– Видимо, в прошлый раз, когда ты тут вайтман в мыслях воображал, ногами-то до воды не дотянулся, – шёпотом сказал Светловзор, и друзья бесшумно засмеялись.

– Экие вы неумильные, – с улыбкой ответил Твастар. – О том уже многажды речено. Зачем о той несуразности присно злословити… Давайте лучше помыслим, какой дом Радомиру построим.

– Верно! – обрадовалась Всеслава. – Радомир, давай я буду угадывать, какой дом ты желаешь, а ты говорить, правда аль нет?

– Хорошо, – согласился Радомир, с любопытством ожидая рассказа Всеславы.

Девочка приосанилась, развязала затянутые на запястьях рукава, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Дом твой на высоком месте стоять будет, – с сосредоточенным видом начала она, слегка болтая в воде ногами, – поодаль от всех должно это место быть, чтоб ты на воду мог сверху в тиши любоваться. Но и не слишком вдали, чтоб друзья твои всегда могли в гости к тебе наведаться.

– Ты словно мысли мои читаешь! – удивился Радомир.

Светловзор и Твастар тихонько захихикали.

– Ты так живо все представляешь, что про дом твоей мечты уже все в Китеже знают, – молвил Светловзор, – а уж для Всеславы это и впрямь слишком лёгкая задача.

– Спытайся не думать так сильно о доме, – поддержал друга Твастар. – Думай о чём-то другом, дабы Всеслава не зрела мысли твои на поверхности.

– Мечта – словно птица, – добавил Светловзор, – не держи её долго, отпусти, пусть улетит. А мы посмотрим, сможет ли Всеслава её тогда уловить.

– Разве такое возможно? – недоумевал Радомир.

– Любые мечты во времени и пространстве след оставляют, – ответила Всеслава. – Мне дедушка Родослов о том недавно поведал. А посему, помечтав однажды, мысли твои никуда не исчезнут, а лишь в глубине полетят.

Радомир постарался больше не думать о доме и сосредоточил свои воспоминания на том, что он видел сегодня, во время вечерней веды. Несмотря на множество впечатлений, он постоянно возвращался мыслями к Велимудру. Ведь он самый маленький среди детей. Но его голос, манера излагать свои мысли, глубина рассуждений, – всё это поражало воображение. Его пожелание «Пусть Род славит благо в тебе, Радомир», никак не выходило у него из головы. Чем больше он думал над его смыслом, тем всё больше вариантов приходило на ум. И смысл-то, кажется, был прост и понятен, но чётко огородить его, определить его границы и рамки, никак не получалось.

Всеслава меж тем закрыла глаза, чуть наклонила голову и, наконец, произнесла:

– Дом твой будет в два этажа, но не в три… из мягкого кедра сложен, – девочка приложила руку к виску, – дверь без углов, с верхушкой покатой… большие окна, чтобы всегда было много света… Слова будут на доме начертаны… «Величие души, Чистота помыслов, Глубина разума», как Родослов говорил о людях Великой Расы – о потомках Славного Рода.

– Всё правда! – удивлённо произнес Радомир. – Именно это я себе представлял! Но как?!? Ведь я мыслил сейчас совсем о другом!

– Это было просто, – с улыбкой ответила Всеслава, – когда ты стал думать о Велимудре, ты его «разбудил» в его доме, и он сразу прочёл твои мысли и понял нашу игру. Я попросила его мне помочь, и он мне мечты твои о доме передал.

Радомир в полной растерянности не смог вымолвить и слова. Наконец, осмыслив сказанное, он несознательно, про себя произнёс: «Прости, что побеспокоил тебя ночью, Велимудр». И тут же услышал в своей голове отчётливый басистый голос: «Это ничего, Радомир! Тем более что я не проснулся. Во сне мысли гораздо лучше слышны».

Радомир зачерпнул рукой воды и приложил холодную ладошку ко лбу. Всеслава, которая внимательно за ним наблюдала, приглушённо засмеялась.

Твастар и Светловзор, в недоумении переглянулись.

– Да что случилось-то? – спросил, наконец, Твастар. – Мы слышали мысль Радомира, но почто ты смеешься, Всеслава?

– Велимудр дал ответ Радомиру. Но только ему. Для всех остальных тот ответ оставался закрытым. Я видела след этой мысли, но не знаю, что он сказал. Однако глядя на застывшее лицо Радомира, не могу удержаться от смеха, – и Всеслава вновь бесшумно рассмеялась.

Радомир и вправду был сейчас больше похож на изваяние. Ничего не понимая, он круглыми глазами смотрел на Твастара и Светловзора, которые тоже были немало удивленны.

– Так это значит, что можно всегда так мыслями обмениваться? – промолвил наконец Радомир. – Даже если человека рядышком нет?

– Мыслями нужно уметь управлять, – улыбнувшись, ответила Всеслава, – чтобы увидеть могли их лишь те, кому ты их посылаешь. А удаление твоего собеседника не имеет значение, даже если он за тридевять дюжин земель улетел.

Ещё некоторое время друзья сидели на озере, обсуждая события уходящего дня. Наконец Всеслава потёрла кулачками слипающиеся глаза, встала и пожелала всем доброй ночи.

– И тебе добрых снов, – хором ответили мальчики. – Увидимся завтра на рассвете на Видной Поляне.

– А опосля веды пойдём нашу лодку достраивать, – предложил Твастар.

– Я обязательно приду на это посмотреть, – уже уходя, с улыбкой сказала Всеслава. – Ведь если за вами не приглядывать, вы неизвестно что можете смастерить.

Следом за ней стал прощаться и Светловзор.

– Пойдем тогда и мы, – поднимаясь с берега, предложил Твастар. – Тебе, Радо, с дороги отдохнуть надобно.

– Странно, но я совсем не чувствую усталости, – удивлённо ответил Радомир. – Как будто меня постоянно питает какая-то неведомая сила.

– Это ещё что, – улыбнулся Твастар, – скоро ты увидишь, какие у нас на Светлояре сны грезятся! Надобно токмо немножко помыслить, и всё что угодно можно узреть.

– Значит, и снами можно как мыслями управлять?

– Вестимо так. Я вот вечор себе загадал, в город великих мастеров, Асгард Ирийский, слетати.

– И что, слетал?

– Угу, даже с мастером одним потолковал.

– А что это за город такой?

– Асгард – то город всех городов в Беловодье, на месте слияния Оми и Ирия.

Затем Твастар оглянулся по сторонам и заговорщицким тоном добавил:

– Опосля, как лодку достроим, мы хотим на ней до Асгарда доплыти!

 

Глава 5. Твастар

Пройдя вдоль озера, друзья вышли к дому Твастара. Очень большой, сделанный из неохватных светлых брёвен, он стоял почти у самой воды в стороне от других жилищ. Тонкая кружевная резьба опоясывала его сверху донизу и светилась в ночном сумраке удивительным небесным цветом, придавая массивной конструкции воздушную изящность и лёгкость. Крыша из крупного тростника также имела тёмно-синий цвет, а на коньке красовался деревянный светло-голубой лебедь с распростёртыми крыльями.

– Удивительный у тебя дом! – восхищенно сказал Радомир.

– Его строили вместе мой прадед, дед и отец, – гордо ответил Твастар, – а к некоторым элементам резьбы и я приложил свою руку.

– А как это он во тьме светится?

– Васильковое сияние из особой краски исходит. Она за день солнечный блеск в себя впитывает, а ночью назад отдаёт.

Видя, что Радомир заворожено смотрит на приготовившуюся к полету птицу, Твастар добавил:

– Мы величаем наш дом – Синий Лебедь.

– А разве должно быть у дома имя?

– А как же!!! – Твастар удивлённо посмотрел на Радомира. – Дом, он же живой и родной тебе! Никак нельзя дому без имени!

Поднявшись по ступенькам широкого крыльца, Твастар отворил массивную дверь и жестом руки пригласил Радомира войти. Переступив порог, Радомир замер от удивления. Большая комната также была обрамлена небесно-голубой резьбой, а на потолке мерцали звезды, освещая внутреннее пространство мягким серебряным светом.

– Ух ты! А как такое возможно?!? – только и сумел вымолвить Радомир.

– В крыше есть небольшие отверстия, – с улыбкой пояснил Твастар. – А в этих отверстиях под особым углом мы встроили отражающие ракушки. Их с берегов Синего Моря мой прапрадед привёз. Посему, когда светит солнце, то звёзды нам златом сияют, а когда выходит луна, то всё серебром отражается.

– А разве дождь сквозь эти отверстия не проходит?

– Нет, потому как они по-особому срублены. Только вот в этом вот месте, – Твастар указал в угол дома, – есть сток особливый. Когда Сварог посылает нам с неба воду, она стекает по деревянному желобу прямо в эту дубовую кадку.

Справа от водостока Радомир вдруг увидел большую деревянную картину, занимавшую чуть ли не четверть стены. На ней было искусно вырезано огромное дерево с множеством больших и маленьких веточек, а каждый листик на них был подписан и увенчан особым знаком. Причём свет с потолка падал на картину таким образом, что изображение казалось выпуклым, и каждый лепесток мерцал разноцветными отблесками.

– Это мой род! То бишь, Дерево Родословное! Все-все мои родичи тут представлены ещё с допотопных времён! В каждом доме Китежа есть такие деревья!

– А зачем они? – с восхищением прикоснувшись к картине, спросил Радомир.

– Каждому человеку надобно помнить свой Род! Ведь чем глубже у твоего Родословного Дерева корни, тем само древо крепче стоит! Вона гляди, это вот я… – Твастару пришлось встать на цыпочки, чтобы указать на малюсенький листик у самой верхушки. – Представляешь, какая силища меня поддерживает!

Радомир вздохнул.

– Представляю… – грустно протянул он.

– А ты что же, своё Родовое Древо не помнишь совсем??? – удивился Твастар. – Ни корней, ни ветвей, ни единого листика?!?

Радомир вновь вздохнул и покачал головой.

– Тяжко тебе… – только и сказал Твастар, почесав в раздумье за ухом.

Поднявшись по спиральной лестнице в дальнем углу дома, друзья вышли на второй этаж. Он представлял собой просторный навесной проход, справа от которого были двери комнат, а слева – резные перила. Перегнувшись через них, Радомир ещё некоторое время наслаждался видом большой комнаты, окутанной серебристым сиянием.

– А почему отверстия в потолке так странно распределены? – спросил он.

– Отражающие ракушки в точности расположение звёзд Большой Медведицы повторяют, – Твастар тоже подошёл к перилам. – А ещё оно зовётся Созвездием Лебедя.

– Удивительно, как у вас всё вместе связано… И дом, и лебедь, и созвездия…

– А как же! Иначе нельзя. Ведь ежели разные части друг с другом не связать, не станут они единым целым… то бишь, будут бесцельны!

Постояв несколько мгновений, Твастар положил руку на плечо Радомира.

– Пойдем, я тебе светёлку свою покажу.

Друзья дошли до конца прохода, и Радомир увидел, что в противоположном углу была ещё одна спиральная лестница поменьше, ведущая на третий уровень. Там всё было также как на втором, только меньшего размера. Навесной проход был немного эже, перила чуть ниже, а потолок со сверкающими на нём звёздами Лебедя был теперь совсем рядом.

Радомир вновь остановился у перил и посмотрел вниз на большую комнату. К своему удивлению, он заметил, что отражение от ракушек создает точно такой же узор на всех четырёх стенах.

Твастар в это время открыл дальнюю из трёх дверей и жестом позвал Радомира.

– Проходи, – шёпотом позвал он.

– Почему ты говоришь так тихо? – спросил Радомир, таким же приглушенным голосом.

– Так ведь дом уже спит. Незачем его без причины тревожить.

Заглянув в комнату, Радомир вновь застыл от удивления. Дальней стены не было. Вместо этого пол выходил за пределы комнаты и на сажень нависал над озером. У правой стены стоял большой стол, на котором были разбросаны разного размера палочки, камешки, ракушки и ещё много всяких мелочей. У противоположной стены, на полу лежала широкая соломенная лежанка, переплетённая ветвями ивы. В потолке, также, как и в большой комнате, было сделано несколько созвездий, отбрасывающих свет на одну из стен. В комнате уютно пахло деревом, а близость озера добавляла приятной, бодрящей свежести.

– Почто стоишь в ободверине… Проходи, давай, – прошептал Твастар.

– А ободверина, это что?

– Это два косяка с порогом да притолкою, – улыбнулся мастер.

Пройдя через комнату, Радомир с опаской выглянул на навес и сделал пару осторожных шагов.

– Этот навес без труда выдержит дюжину таких, как мы, – Твастар бесшумно засмеялся и подошел к самому краю.

Радомир последовал его примеру и посмотрел вниз. Там серебрилась спокойная гладь Светлояра.

– Я обычно лишь на рассвете проснусь, сразу отсель в воду сигаю, – пояснил Твастар. – Да и мои брат с сестрой тоже так делают.

Оглянувшись, Радомир увидел, что навес был общим для всех трёх комнат верхнего уровня.

– А где же сейчас твоя семья?

– Папа с мамой на лето ушли к Рипейскому Камню, строить град Аркаим. Родичи мои мастера великие, вот их и зовут порой подсобить. А брат и сестра на закат, к Варяжскому Морю, отправились.

– А ты почему один тут остался?

– Говорят, мал ещё, – нехотя ответил Твастар, – да и за Синим Лебедем присматривать надобно.

Друзья вернулись в комнату, и мастер показал Радомиру его лежанку.

– Ты только лучше головою на полночь ложись. Так выспишься лучше, – наставительно сказал он.

– А разве есть разница, как ложиться?

– А как же! Надо всегда стараться головою на север (к Родине предков) улечься, оттуда на юг потоки жизненной силы текут, и нечисть с человека смывают. Потом, правда, на ступнях всё скапливается… Поэтому надо обязательно, как проснулся, босым по земле пройти, чтобы туда всё дальше ушло. А ещё лучше, кадушку с водой при этом себе на голову опрокинуть… тогда уже точно всё нехорошее смоется.

– А разве земле от этого плохо не будет?

– Неее… – Твастар уверено покачал головой. – Сила земли эту нечисть сразу же обезвредит…

Некоторое время Радомир лежал молча и думал о том, как много удивительных событий произошло с ним за сегодняшний день.

– Твастар, ты уже спишь? – наконец шёпотом позвал он.

– Нет, – ответил тихий голос, – про дом твой будущный размышляю. Задумка одна меня посетила… о выборе места.

Радомир приподнялся на локте.

– А оно, это место, далеко от твоего дома?

– Совсем рядышком, чуть вверх по холму, – ответил шёпотом Твастар. – Оно удивительное! Я туда порою наведываюсь, чтоб поглядеть, как солнце восходит. Хочешь, завтра туда забежим перед ведой?

– С радостью! – Радомир снова лёг на спину и ещё какое-то время лежал с открытыми глазами, глядя как в озере отражается звёздное небо.

– Благодарю тебя, Твастар, – наконец мысленно сказал он, перевернулся на другой бок и крепко заснул.

Наутро Твастар разбудил Радомира и спросил, как ему спалось на новом месте. Было ещё совсем темно, но Радомир чувствовал небывалый прилив сил и свежесть в мыслях.

Прыгнув прямо с навеса в озеро, он проплыл некоторое расстояние взад и вперёд. Прохладная утренняя вода ещё больше освежила ум и разогрела тело мальчика.

Выйдя на берег, он увидел удивленные глаза друга.

– Здурово плаваешь! – сказал Твастар с восхищением. – А где ты этому научился?

– Не помню, – растерянно ответил Радомир, – но когда я плыл, я думал о том, что, наверное, делал это всю жизнь.

– Ладно, пойдём скорее к твоему новому дому, – воодушевлённо сказал Твастар, и мальчики дружно побежали вверх по холму.

Промчавшись по узкой тропинке, ведущей сквозь заросли густого кустарника, друзья уже через несколько мгновений вбежали на небольшую ровную полянку. Сверху был прекрасно виден Синий Лебедь и блестевшее за ним озеро Светлояр.

– Ну как? – с улыбкой спросил Твастар. – Любо тебе это место?

– Ещё как! – восхищенно ответил Радомир. – Оно как будто из моей мечты!

– А главное, что место тутошнее для дома уж дюже подходит! Ведь как нам мудрость гласит! – Твастар принялся загибать пальцы. – Дом должен быть в сухом, светлом месте. Не на пересечении дорог. Дом должен быть весёлым и тебе улыбаться. – При этом, мастер назидательно поднял вверх указательный палец. – Тогда и тебе в нём будет сухо, светло и улыбчиво!

Пока он рассказывал Радомиру строительные премудрости, друзья обошли поляну вокруг. От края до края Твастар насчитал около ста двадцати шагов. Место и вправду было очень светлое и сухое, огороженное с трех сторон высокими деревьями.

– А когда мы начнём? – спросил Радомир, воодушевлённо оглядывая свои владения.

– Перед тем как приступить к постройке, нужно ещё кое-что подготовить! – со знанием дела ответил Твастар и поправил свой берестяной ободок.

Мальчики сели на край поляны, и в этот миг на противоположном берегу озера, из-за верхушек елей, блеснуло багряным светом восходящее солнце.

– Брать деревья для дома лучше зимой на полную луну, когда они спят. Тогда они лучше сохраняют свою живительную силу. Да главное перед тем не забыть на северной стороне зарубки отметить, – продолжил мастер.

– Зачем?

– Чтобы потом эту сторону сделать в доме наружной, а южную внутренней. Тогда дом твой будет холоду супротивиться, а тепло сохранять!

– Значит, придётся с постройкой аж до самой зимы ждать? – грустно спросил Радомир.

– Ну, до зимы ты могёшь уже начать землю свою обживать!

– А как это, «обживать»?

– Во-первых, нужно на ней переночевать под открытым небом. Тогда земля тебя запомнит, и будет потом каждому твоему приходу радоваться! – при этом Твастар вновь загнул один палец. – Потом, можно будет насадить цветов, деревьев да кустов, которые будут твоим садом! – с важным видом он загнул второй палец. – Поэтому ты не просто ждёшь до зимы, а своё родное пространство уже обживаешь!

Радомир радостно улыбнулся.

– Окромя этого, надобно твоему будущему дому имя придумать! – Твастар загнул третий палец и на мгновенье задумался. – И, главное, основную мысль… задумку, которая будет, так или иначе, воплощена во всём.

– Это как в вашем доме «Синий Лебедь» и созвездие Лебедя на потолке и стенах?

– Верно! – Твастар одобрительно кивнул.

– А можно будет, как у вас, деревянную резьбу сделать?!?

– Да мы тебе такую резьбу сладим, что будет кружевными кружевами окружать весь дом! – сказал мастер и звонко засмеялся от получившийся скороговорки.

Взглянув на солнце, которое уже показалось наполовину, Твастар поднялся с земли.

– Ну что, пора бы уже и на веду наведаться! – с улыбкой сказал он, и мальчики радостно побежали на Видную Поляну.

– Главное, что надо помнить, – продолжал Твастар, вприпрыжку спускаясь по склону, – что дом – это не только деревянное сооружение, но и всё, что находится вокруг него. Дом – это всё пространство, где ты живёшь, где каждая травинка, каждый листик, каждый камень тебя знает, радуется тебе и тебя радует!

Уже подходя к Видной Поляне, Радомир ещё раз мысленно вернулся на то место, где они только что встречали рассвет, и с теплотой подумал, что уже начинает скучать по своему дому.

 

Глава 6. Род великой расы

К дому Родослова друзья подошли раньше всех. Набрав по пути разных ягод, они уселись на траву и, наслаждаясь сочным вкусом малины, вишни и брусники, продолжали обсуждать детали будущего строительства.

– Доброго вам утра, потомки славного рода, – услышали они за спиной голос старца.

– Здравствия тебе, дедушка Родослов! – хором ответили мальчики.

Радомир протянул старику ягоды, и он, с удовольствием приняв угощение, уселся рядом с ними.

– Дедушка, мы днесь выбрали место для будущного дома Радомира, – сказал Твастар.

– Что ж, прекрасный выбор, – ответил Родослов с улыбкой. – Когда будешь в гости нас приглашать, Радомир?

– Я хоть сегодня же! Только… там нет пока ничего…

– Там есть самое главное – твоя земля! Мы все придем на закате.

– А как же вечерняя веда? – спросил Твастар.

– Приглашая гостей, тоже можно кое-чему научиться.

В это время на поляну стали собираться другие дети. Здороваясь, они рассаживались в круг к Родослову, Твастару и Радомиру, высыпали на общий лист лопуха разные снадобья и присоединялись к утреннему пиршеству.

– Дедушка Родослов, – ещё не проснувшимся голосом, спросила Беляна, – а что ты нам сегодня расскажешь?

– Хочу вам тайну Расы Великой поведать, – ответил старец.

– А что такое «раса»?

– Ты никогда не задумывалась, Беляна, почему у тебя волосы белые, а, например, у Всеславы красные. Почему у Твастара глаза небесного цвета, а у Велимудра, как солнце сияют?

Беляна задумчиво покачала головой.

– А и вправду, почему?

– Вот для того, чтобы это прояснить, хочу я вам сегодня тайну Расы Великой открыть, – старец уселся поудобнее и начал свой рассказ:

«Около четырёхсот пятидесяти тысяч лет назад, в день весеннего равноденствия, с созвездия Небесной Коровы на Мидгард-Землю прилетели первые люди из Дарийского Рода. Были они войнами огромного роста и Дарийцами себя называли. Поселившись под Полярной Звездой, назвали они то место Даария и властвовали на той земле безраздельно.

Однако спустя двести тысяч лет прибыли к ним Харийцы из чертога Финиста Ясного Сокола. Были они мудрецами великими и знания древние ведали.

Пятьдесят тысяч лет прошло, и жили Дарийцы с Харийцами дружно, поделив Даарию на две части.

Но вскоре прилетели к ним Святорусы с Чертога Лебедя и, чуть позже, Расины с созвездия Расы. Оба этих народа к Славному роду принадлежали и посему Славянами прозывались. Были они мастерами искусными и правителями одарёнными.

Д’арийцы с Х’арийцами же, были Великого Рода Ариев и посему избранными себя считали. Не захотели они землю свою со Славянами делить, и завязалась меж ними ссора великая.

Потеснили Славяне Ариев с нажитых мест, города их разрушили, а свои на том месте поставили. И разделилась с тех пор Даария на четыре четверти».

Прервавшись на мгновенье, Родослов внимательно посмотрел на детей. В глазах всех он прочел интерес и любопытство, и лишь детское лицо Велимудра было хмурым и недовольным. Мимолётно взглянув ему в глаза, старец едва заметно улыбнулся и продолжил свой рассказ:

«В разных созвездиях есть своё солнце, и сияет оно своим неповторимым светом. Дарийцы родились в Чертоге Малой Медведицы, под серебряным солнцем. Поэтому и цвет глаз у них серебристо-стальной. Солнце Харийцев в чертоге Ориона – зелёное, потому и глаза у них изумрудного цвета. Очи Святорусов с Большой Медведицы озёрно-синее солнце отражают. А в карих глазах Расинов огненное солнце пылает».

Старец вновь замолчал, обвел взглядом всех детей и продолжил низким, размеренным голосом:

«Но должен всегда быть народ, который за собой других поведёт! И вот предание предков гласит, что Дарийцы – самая великая из всех рас! Раньше всех они за тридевять земель летать научились. Искуснее всех военное дело познали. Да и не зря прародина наша с вами Даарией называется! А посему, Дарийцы с цветом стали в глазах всегда должны в мире главенствовать. Другие же их верховодству должны подчиняться».

Звенящая тишина повисла над Видной Поляной. Дети стали оборачиваться и смотреть друг другу в глаза. Но многие из них после этого тут же опускали взор в землю. При этом никто не проронил ни единого слова.

Огненный шар успел пройти расстояние от высокой сосны до пушистой ели, но неловкое молчание никто не нарушил.

– Светловзор, что думаешь о своем предназначении? – как гром среди ясного неба, обратился старец к Дарийцу.

– Не по сердцу это мне, Родослов, – тихо ответил мальчик, и Радомир заметил, как слёзы серебрилась на его ресницах. – Я не хочу быть лучше своих друзей. Не желаю над ними главенствовать!

Глаза старика улыбнулись.

– Ну что ж… Всю правду вам рассказал я, да не всю, – голос старца заметно потеплел. – Вы уж простите меня, старика, что пришлось вам дурное прочувствовать. Хотел я, чтобы вы все чувство сие неприятное раз испытав, уж более никогда его не изведали.

– Дедушка, – спросила Беляна, – а что в твоей истории правда, а что нет?

– Сущая истина – о четырех родах, прилетевших с разных солнц. Правда и про цвет глаз. Но только жили прадеды наши всегда в мире и согласии, так как дружили как вы и равными почитали друг друга. Они все к Расе Великой принадлежали. Потому и вас теперь Расичами величают.

– А почему мы Расичи, а не Расы? – удивилась Беляна.

– Потому что вы ещё маленькие, – улыбнулся Светловзор. – Но оттого в этом слове величия не меньше.

Беляна довольно кивнула и величественно шмыгнула носом.

– А я ещё удивлялась, отчего это Велимудр таким грозным сидит, – сказала она.

– В рассказе том сразу мне кривда почудилась, – ответил малыш с улыбкой. – Ведь известно давно и поныне, что Великая Раса не цветом волос или глаз обозначена.

– А что же ты сразу нам-то не поведал? – вновь спросила Беляна.

– Да очень люблю я и уважаю дедушку Родослова, не мог на полуслове прервать, да и любопытно было дослушать, чем чепуха та, про ссору Сродников наших, закончится.

– Никак не проведешь тебя, Велимудр, – сказал Родослов и весело засмеялся. Вместе с ним захохотали и все дети. Снова во всех глазах горел огонь, и никто не обращал внимания, какого он был цвета.

Перед тем, как все собрались расходиться, Родослов приобнял всех за плечи и мягким, но многозначительным голосом произнес:

«Не забывайте, что неделимы мы! Кто пытается нас делить или друг с другом сравнивать, тот ворог нам, и недоброе он задумал. То суть главное оружие недругов! В каждом из нас есть частичка бога нашего Рода, а значит все мы – Родственники! Так ведали наши предки и нам всегда помнить о том завещали!»

Уже на обратном пути Всеслава, Светловзор, Твастар и Радомир продолжали обсуждать рассказанную старцем историю.

– А я уж, и вправду, поверила, что Дариец Светловзор лучше и главнее нас всех, – сказала Всеслава.

– А я испугался, – признался Светловзор. – Как-то серо стало на душе и противно…

Выйдя на поляну, где друзей ждала будущая лодка, они увидели, что на бревне, зажмурившись от солнца, сидел Кот Котофей.

– Я вот всё шёл и думою тяготился, – с серьезным видом сказал Твастар. – Ведь Котофей, когда он родился, был синеоким. А теперь он подрос, и глаза его златом сияют. Что ж это значит, он Святорус аки я? Али Расин как Раду?

Все дружно рассмеялись.

«Раса – это не кровное родство, а родство духа» – вдруг вспомнились Радомиру слова старца, произнесенные им на пути в Китеж.

 

Глава 7. Дом снежного барса

В первые предвестия рассвета друзья были уже на Укромной Полянке. Вчетвером работа по выделке лодки спорилась быстро. Определив и расчертив размер, мальчики принялись осторожно выдалбливать остов острыми орихалковыми лопатками, которые принёс Твастар. Всеслава же в это время искала вокруг лужайки подходящие ветви для будущих вёсел.

– Надобно нам задачу одну важную разрешить, – обратился к друзьям Твастар, бережно вынимая стружку за стружкой, – имя нашей ладье придумать.

Светловзор и Радомир решили передохнуть и сели на траву, прислонившись спиной к уже приобретающей очертания лодке – будущему покорителю рек и морей.

– Сокол! – вдруг крикнула с другого конца лужайки Всеслава.

Мальчики даже вздрогнули от неожиданности и удивлённо посмотрели на неё. Всеслава подбежала к своим друзьям и, с горящими от воодушевления глазами, скороговоркой пояснила:

– Это самое подходящее имя для лодки! Сокол – символ смелости и постоянного стремления к новым вершинам. А ещё, это птица победы, ведь по преданию, если сокол смотрит в глаза своим врагам, то те каменеют!

Всеслава замолчала и, глядя в глаза оторопевшим мальчикам, с нетерпением, ждала их ответа.

– Разве принято называть плавающее именем летающего? – наконец невозмутимо спросил Светловзор.

– А мы будем так быстро нестись по воде, как будто лететь, – задумавшись лишь на мгновенье, выпалила девочка.

– Забавно, – ответил Твастар. – А ведь мне, намедни, и вправду помыслилось сделать нашу ладью летающей…

Все ошеломлённо посмотрели на мастера, а на лице Всеславы неудержимо начала расплываться шкодная улыбка. Заметив это, Твастар сдвинул брови и полным решимости голосом произнёс:

– Ну, доколе мне ещё повторять!?! В минувший раз несообразность случилась!

Мгновенье спустя все повалились от хохота на траву, и лужайка озарилась дружным заливистым смехом.

До полудня друзья трудились над будущим Соколом: долбили, строгали, выпиливали, вытачивали, оглаживали, зачищали, укрепляли. Твастар зорко следил за всем, показывал, как надо делать согласно соразмерности и объяснял предназначение того или иного отверстия, выпуклости или изгиба.

Спустя некоторое время великий мастер взглянул на палящее над головой солнце, отёр пот со лба и возвестил, что «покамест довольно».

Искупавшись в озере, друзья с радостью согласились помочь Радомиру подготовиться к вечернему собранию гостей в его новом доме.

– Чтобы определить, где будет стоять твоё будущее жилище, надобно четыре камня с четырёх сторон света принесть, – сказал Твастар, выйдя из воды и укладываясь на траву в тени могучего кедра.

– По камням у нас Светловзор главный! – воскликнула Всеслава, смешно прыгая на одной ноге и тряся головой, чтобы высвободить воду из уха.

– Я камни красивые собираю, – немножко смутившись, пояснил Радомиру Светловзор. – Они у меня дома хранятся. Если хочешь, я тебе в следующий раз покажу.

– Мне порою грезится, что камни те Светловзору дороже, чем мы, – смеясь, воскликнул Твастар. – Он их ежедень разглядывает, протирает, в воде купает.

Светловзор на это лишь ещё больше покраснел, но предпочёл не отвечать на глупые шутки мастера.

– А ведь нас как раз четверо! – вдруг сказала Всеслава. – Давайте разделимся, каждый найдет по одному камню и принесет к дому Радомира.

Посовещавшись, было решено, что Твастар пойдет на закат, Светловзор на восход, Всеслава, как самая быстрая, отправиться на полдень, а Радомир останется на полночи.

– Каменья ищите прочные, – напутствовал всех напоследок Твастар. – Они станут первой опорой для дома.

– И гладкие! – добавил Светловзор. – Они лучше силу хранят!

Оставшись один, Радомир начал бродить в поисках камня и рисовать в своем воображении красочные образы будущего жилища.

«Ты уже нашёл камень?» – вдруг услышал он в голове отчетливый голос Всеславы.

«Нет ещё… а ты?» – мысленно спросил он.

«И я ещё нет. Вот сейчас на пригорок карабкаюсь. Может быть, там сокровище твоё кроется».

Эту мысль Радомир не только услышал, но и сумел, словно сквозь туман, разглядеть! Вот пригорок. А вот очертания Всеславы, залезающей на его верхушку. Сосредоточившись, он приблизил лицо Всеславы и отчётливо увидел её изумрудно-зелёные глаза. Девочка обернулась и подмигнула ему с радостной улыбкой.

«А как это происходит?!?» – поражённо спросил Радомир, застыв на месте.

«Очень просто. Надо мысленно вытеснить воображение за рамки своего воображения, и тогда видимая действительность выйдет за рамки действительной видимости!» – услышал он звонкий голос.

Радомир попытался осознать сказанное, но, чем больше думал, тем меньше понимал смысл услышанного.

«Хватит без толку стоять, – вновь зазвенел голос. – Твастар и Светловзор уже нашли свои камни».

Растерянно оглядевшись вокруг, Радомир решил углубиться в чащу кедрового леса, в надежде там отыскать нужный камень. Протоптав вдоль и поперёк около версты, он вздохнул и сел на пенёк. И тут его поразила очевидная по своей простоте мысль.

«Если я мог увидеть Всеславу на расстоянии четырех вёрст, может я так же смогу увидеть свой камень?!?»

Закрыв глаза, Радомир сперва представил себе то место, где он сидит. Затем, чтобы расширить обзор, он постарался мысленно подняться выше и вдруг увидел внизу самого себя! От неожиданности, он резко открыл глаза и свалился с пенька, ощутимо ударившись о землю плечом.

Поморщившись, он потёр ушибленное место и решил в этот раз остаться сидеть на земле. Прислонившись к пеньку спиной и устроившись поудобнее, Радомир, вновь закрыл глаза и мысленно поднялся до верхушек деревьев. Чувство лёгкости смешивалось с ощущением легкого головокружения. Оглядевшись вокруг, Радомир снова увидел внизу самого себя, затем взлетел ещё немножко повыше и осторожно поплыл над верхушками исполинских деревьев.

Это было неповторимое ощущение! Радость переполняла Радомира. Он чувствовал, как, готовое выпрыгнуть из груди, учащённо бьётся его сердце. С высоты своего полёта он увидел лес, озеро, маленькие деревянные домики и даже Родослова, сидящего в зелёном моховом кресле возле своего дома.

Вспомнив про цель своих поисков, Радомир решил сосредоточиться на обнаружении камня. Вернувшись к тому месту, где он сидел у пенька, мальчик стал медленно парить над деревьями, вглядываясь в землю. Описав один круг, за ним другой, Радомир вдруг увидел Котофея, который смотрел на него снизу вверх и приветственно мяукал.

Спустившись пониже, он с удивлением обнаружил, что кот сидит у небольшого, размером с голову, камня. Белоснежный, с ярко-зелёной вкраплённой полосой, он имел очень гладкую поверхность и отражал радостные лучи клонившегося к закату солнца. Запомнив место, Радомир мысленно вернулся к пеньку и осторожно открыл глаза. Несмотря на ощутимую усталость, он вскочил на ноги и побежал туда, где его ждал всеведающий кот.

Без особого труда отыскав то место, он поднял камень, который оказался достаточно увесистым. Благодарно погладив урчащего от удовольствия Котофея, Радомир торопливым шагом направился к своему дому.

Друзья уже ждали его в назначенном месте.

– Мы уже начали опасаться, что твои поиски тебя в Гиперборею заведут, – с улыбкой приветствовала его Всеслава.

– Это что за страна такая? – поинтересовался Радомир.

– Гиперборея – то же, что Даария – страна наших Прародителей. Она за Бореем находилась, то есть за Северным Ветром, – пояснил Светловзор. – Поэтому наши Прародичи – Гипербореями прозываются. Или, по-другому, те, кто жили за Северным Ветром.

– А что же потом случилась с этой страной?

– Это долгая история, – немного грустно сказал Светловзор. – Я тебе её как-нибудь позже расскажу.

– Ну а теперь пора уж за дело приниматься! – потирая руки, возвестил Твастар.

Поправив свой берестяной ободок, он попросил друзей встать в центре поляны и начал отсчитывать шагами расстояние от края до края, при этом втыкая в землю заранее заготовленные колышки. Светловзор, Всеслава и Радомир с удивлением смотрели на это мероприятие, наготове держа свои камни и ожидая дальнейших указаний великого мастера.

Довольно долго ходив взад и вперёд, Твастар, наконец, осторожно положил свой камень на землю. Затем, взяв длинную палочку, почти с него ростом, он восемь раз отложил её расстояние и, поглядев на Светловзора, торжественным голосом произнес:

– Дариец! Подаждь ми каму с восходу.

Светловзор послушно подал свой камень, и Твастар торжественно положил его на нужное место.

– Если речь заходит о строительстве, нет никого главней Святорусов, – тихо сказал Светловзор, возвращаясь к улыбающимся Всеславе и Радомиру.

Твастар окинул взглядом уже водруженные два камня, взял палочку покороче и шесть раз отмерил ей землю в другую сторону.

– Харийка! Возлагай сюда камень с полудня! – уверенным голосом произнес он.

Всеслава, пытаясь подражать величественному настрою Твастара, гордо вскинув голову, подошла к нему большими шагами и, с игривой улыбкой, водрузила свой камень, словно бы он был из золота.

Мастер нахмурил брови и, недовольно покачав головой, передвинул камень на пол пяди в сторону. Затем вновь тщательно отмерил разными палочками расстояние от двух диагональных камней и остановился на пересечении этих двух линий.

– Расин! Водружай камень с полуночи!

Радомир осторожно опустил свой камень на землю. Получился немножко несоразмерный квадрат. Обойдя вокруг камней, Твастар ещё раз перемерил все расстояния, посмотрел на солнце, замерил падающую на поляну тень и, наконец, с довольным видом посмотрел на Радомира.

– Вот, где каменья с четырех сторон зиждятся, там и будут углы твоего дома! – довольно произнёс он.

– А почему стороны-то неровные? – с интересом оглядывая разложенные камни, спросила Всеслава.

– Дом живым должен быти, а всё живое – вмале неровно. Понеже по Родному Всемеру главное – соразмерности соблюсти! А ровность можно немножко подвинуть, – обиженно, ответил Твастар. – Тем более что земля здесь наклон небольшой имеет и…

– Ты молодец, Твастарушка, – перебила его Всеслава, забавно потрепав великого мастера по голове, отчего его белокурые волосы встали дыбом и берестяной ободок свалился на землю. Похожий на огромный одуванчик, Твастар обескуражено смотрел на смеющихся друзей.

– Силы Небесные! Теперь я точно вижу, что ты потомок Великого Рода Святорусов, – превозмогая хохот, сказал Светловзор.

– Ух, я вам сейчас покажу, Дарийцы с Харийцами! – смеясь, крикнул Твастар и пустился в погоню за убегающими Светловзором и Всеславой.

В это время на лужайку стали подходить первые гости. Вставая вокруг обозначенного камнями места, они, наконец, образовали большое кольцо, внутри которого стоял Радомир со своими друзьями. В руках гости держали саженцы деревьев, небольшие ростки различных цветов и целебных трав.

Когда круг замкнулся, вперёд вышел Родослов.

– Да хранит твой дом сила предков, Радомир! – сказал старец. – Пусть сад прекрасный твой дом окружает, друзья твой дом защищают, пусть мир в нём всегда царит, пусть слава о нем ввысь летит! Отныне это – твоя земля! Твой Род будет жить здесь, тебя прославляя!

Оторопев от такого торжественного приветствия, Радомир неожиданно для самого себя, приложил правую руку к сердцу и поклонился. Китежане все как один поклонились ему в ответ.

– Перед тем, как подарки тебе начнём мы дарить, – продолжал старец с улыбкой, – скажи нам, как дом твой называться станет.

В замешательстве Радомир посмотрел на стоявших рядом друзей и, выступив на шаг вперёд, сказал:

– Хотел я вашего совета о том спросить, гости славные. Что должно имя дома в себе содержать?

– Что ж, – ответил Родослов, – хорошо, если в названии связь с прародиной будет и символ добрый. Ты из Славного Рода Расинов, что с Ингарда-звезды, внук кареглазого Тарха Даждьбога, правнук Перуна Пресветлого, праправнук Сварога Многомудрого. Солнце Даждьбога светит в Чертоге Расы, ещё называемой Пардом иль Рысью. Пард – мудрый зверь, что цветом очей с Расинами схож.

На некоторое время над поляной воцарилось молчание. Подойдя ближе к Радомиру, Всеслава наклонилась к его плечу и тихим голосом прошептала: «Парда еще называют Барсом, Пантерой или Леопардом. А ещё в заснеженных Ирийских горах водится белый барс. Предки мои очень его почитают. Это очень благородное и смелое животное. Может назвать твой дом его именем?»

Поразмыслив еще немного, Радомир выступил вперёд и решительно произнёс:

– Название Дому моему будет «Снежный Барс»!

– Что ж, – кивнул старец, – отныне так тому и быть! А теперь, Радомир из Славного Рода Расинов, из Дома Снежного Барса, принимай подарки.

С улыбками гости стали по очереди подходить к Радомиру и показывать принесённые дары.

– Будь славен твой дом! – сказал Пересвет из Рода Харийцев, держа в руках молодой саженец вишни. – Хочу подарить тебе священное дерево, которому покровительствует Многомудрый отец Сварога, сам бог Род, которого ещё называют Вышень. Это дерево обязательно приживется в твоем саду, и уже совсем скоро будет радовать тебя и друзей твоих сладкими ягодами. Вишня очень любит солнце и тёплую землю. А теперь укажи мне место, где я посажу её в подарок тебе.

Представив в мыслях свой будущий сад, Радомир указал на открытое, светлое место справа от будущего дома. Пересвет, отмерив квадратную площадку со стороною в сажень, тут же принялся за посадку саженца.

Следующим подошёл Велимудр. У него была небольшая деревянная кадушка, которую он нёс очень бережно.

– Это улей, – пояснил он. – Я научу тебя, как за ним правильно ухаживать. Тогда пчелы будут не только тебя медком баловать, но и помогать цветам и деревьям твоего сада правильно развиваться.

– Ты такой умный! Откуда ты всё это знаешь?!? – поблагодарив малыша, удивлённо спросил его Радомир.

– Умный не тот, кто всё знает, а тот, кто быстро и охотно учится! – улыбнулся малыш.

Поведав Радомиру ещё некоторые тонкости пчеловодства, Велимудр отправился устанавливать улей в дальний край поляны.

Один за другим гости подходили и объясняли Радомиру, что и зачем они принесли в подарок и, внимательно выслушав пожелания мальчика, отправлялись высаживать будущий дивный сад.

Последним к Радомиру подошёл дедушка Родослов. В его руках было что-то совсем маленькое. Он открыл ладонь, и мальчик увидел, что там – кедровая шишка.

– Здесь хранится вся сила Великого Кедра, правителя славного леса, – пояснил старец. – Как раз её хватит на небольшую кедровую рощицу. Но не сади семена слишком близко друг к другу, любят они простор и свободу. Если ты их через шесть саженей поставишь, будут они быстрее расти, чтобы ветвями к братьям своим скорей прикоснуться. Станут они гордостью и удивительной красотой твоего сада.

– А разве ты не поможешь мне, Родослов?

– Перед тем как высаживать чудо-орешки, надо их семь дней в тёплой воде подержать. А потом, перед тем как их в землю класть, надо их в рот под язык положить, чтоб они слюной твоей пропитались и тебя тем самым запомнили.

– Дедушка, а зачем они меня запомнить должны?

– Весь сад, всё пространство тебя полюбить должно. Тогда всё тебе тут радоваться будет и помогать, если надобно.

Сердечно поблагодарив старца, Радомир взял шишку и огляделся по сторонам. Вокруг вовсю кипела работа, и полянка преображалась прямо на глазах. Рядышком уже были посажены молодые вишни, за ними, ещё немножко несуразные, торчали кустики будущих ягод крыжовника, малины и ежевики. Перед будущим домом виднелись будущие цветочные клумбы, а северная сторона поляны уже была отделена зеленой стеной из плотнорастущих хвойных деревьев. Радомир принялся помогать то тут, то там, изучая премудрости садоведения и с радостью наблюдая за тем, как его дом – дом Снежного Барса – превращается в удивительный по красоте сад.

 

Глава 8. Сокол

Время в Китеже летело быстро. Каждое утро и вечер друзья ходили на веду с мудрым старцем Родословом. Днём же все вместе трудились в цветущем саду Радомира, купались в озере или проводили время на Укромной Полянке, где вовсю кипела работа над лодкой.

Под мудрым началом Твастара, друзья покрыли деревянный остов Сокола особым раствором, который придал ему прочность; затем вставили лавочки-сидушки и принялись работать над вёслами.

Радомиру всё было очень интересно, и он засыпал Твастара многочисленными вопросами. Мастер же был очень рад поведать Радомиру знания, которые из поколения в поколение передавались в его роду.

«Любая мелочь свой толк имеет! – любил повторять Твастар. – Во всём есть свой особливый смысл!»

– А почему мы для остова лодки именно кедр взяли? – как-то спросил Радомир, осторожно обводя края бортов васильковой краской.

– Потому что кедр лёгкостью обладает и мягкостью. Его обрабатывать легче, – ответил Твастар, что-то вытачивая на носу Сокола.

– А разве это хорошо, когда корпус мягкий? – удивился Радомир.

– Для того мы его зазнамо раствором защитным покрыли, он как раз кедру крепости придаёт.

– А лавочки почему же тогда из дуба?

– Сидушки должны тяжелее быти, чтобы Сокол устойчивостью обладал.

– Сколько ты, Твасти, кушаешь, тебя и вправду только дуб выдержать сможет! – засмеялась Всеслава. – А не боишься о дубовую твёрдость свою мягкость отшибить?

– Не боюсь! – улыбнулся Твастар. – Тем боле, что мы наши лавочки-сидушки нонче ватолой обвернём.

– А что это за «ватола» такая? – спросил Радомир.

– То такая мягкая ткань из толстой пряжи. Из неё особливо ладно одеяла и подстилки выходят, – ответил мастер, вытаскивая из мешка бережно смотанную верёвку.

– А это ещё зачем? – воскликнула Всеслава, подбежав к мастеру и схватившись за верёвку рукой.

– То суть кудельные нити, – нахмурившись, ответил Твастар, забирая верёвку у любопытной девочки.

– А чего они пахнут так странно? – нюхая свою руку, поморщилась Всеслава.

– И ничтоже странного тут нет! Я их, перед тем как в верёвку сплетать, цельных два дня в отваре из дубовой коры вымачивал, понеже прочность и стойкость повысить.

– А зачем она нам? – спросил Радомир.

– Это обвязка, что вдоль борта пойдёт. У неё много предназначений, вот, например, если Славка за бортом окажется, чтобы ей было за что ручонками ухватиться.

– А чего это я за бортом окажусь? – насторожилась Всеслава.

– А мы будем тобою глубину измеряти!

– Да ну тебя, пустобрёха… – махнула рукой Всеслава и, нарочито развернувшись спиной, принялась помогать Светловзору лощить вёсла.

– А вёсла у нас из кедра или из дуба? – спросил Радомир, помогая Твастару с обвязкой.

– Нет, – улыбнулся мастер, – вёсла у нас из клёна. У него древесина плотная, а со временем ещё больше волокнами скручивается. Поэтому, чем старше станутся наши вёсла, тем более упругими и вязкими сделаются. Любым бурям и течениям с лёгкостью супротивиться станут.

Так проходил день за днём, неделя за неделей, и вот, наконец, настал долгожданный день испытаний!

Обгоняя друг друга, вихрем неслись друзья к своему укромному месту, где их ждал Сокол. Вытянутый нос лодки гордо вздымался вверх, а грациозные, опоясанные небесно-голубой полосой, борта светились на солнце мягким бежевым цветом.

Твастар нежно погладил дерево рукой, одобрительно кивнул и воскликнул:

– Ну что ж, защитный слой уже высох. Пора нашу лодию на воду ставить!!!

Взяв лодку с двух сторон за специальные выдвижные ручки, друзья бережно понесли её к пологому берегу Светлояра. Войдя по колено в озеро, они осторожно опустили Сокола на воду, и он, словно радуясь, закачался на лёгких волнах.

– Какой красивый! – восхищенно промолвила Всеслава, – Твастар, ты молодец! У тебя здурово получилось!

– Без вашей помощи ничего бы не вышло, – скромно ответил мастер, со светящимся от радости лицом. – Залезайте внутрь, а мне нужно ещё кое-что тут померить.

Светловзор, Всеслава и Радомир перелезли через высокие борта и уселись на удобных мягких скамейках. Внутри приятно пахло деревом. Вёсла, вставленные в уключины, нетерпеливо поскрипывали, словно спрашивая, когда же они понесут лодку по водной глади.

Твастар в это время, находясь по грудь в воде, тщательно замерял расстояние от верхнего края борта до воды. Сперва он измерил с одной стороны, затем с другой. Вид у него был несколько растерянный.

– Корова чёрная, а молоко белое… больно мудрёно… – бормотал он себе под нос. – Неуж сызнова несообразность случилась… отселе доселе поменьше должно…

– Чего ты там бормочешь, великий мастер? Али случилось чего? – нетерпеливо подпрыгивая на сидушке, крикнула ему Всеслава.

– Покамест не разобрал, – ответил Твастар, задумчиво почёсывая белокурые волосы. – Ано согласно моим замереньям, Сокол с нами внутри вмале ниже должон опуститься…

Твастар вновь обошёл вокруг лодки, как вдруг, прямо около него, из-за борта выглянуло озорное веснушчатое лицо Всеславы.

– Твастарушка, – прошептала она загадочным голосом, осторожно оглядевшись по сторонам, – может это потому, что в лодке ещё тяжёленького мастера не хватает!?!

Из-за борта послышался звонкий смех. Твастар залез в лодку и, перевесившись, повторил свои замеры.

– И правда, – сказал он с улыбкой, – я ведь вес на нас четверых рассчитывал.

– То есть больше четырёх человек Сокол не вынесет? – поинтересовался Светловзор.

– Да он и полдюжины легко поднимет! – ответил Твастар. – Только будет быстрее всего и проворней, когда нас четверо в нём восседает.

Оглядев ещё раз пристальным взглядом, нет ли внутри течи, Твастар с важным видом устроился у руля и скомандовал держать курс на противоположный берег.

Светловзор и Радомир дружно взялись за вёсла и Сокол, послушно заскользив по волнам, гордо вышел из заводи.

Несмотря на то, что мальчики гребли в пол силы, лодка, словно птица, удивительно быстро и бесшумно летела по воде. Заметив удивленные взгляды друзей, Твастар довольно улыбался, но молчал, ожидая очевидного вопроса.

– Великий мастер, – наконец не выдержала Всеслава, – как же ты это сделал?

– Здесь есть несколько заповедных секретов! – с удовольствием начал объяснять Твастар. – Во-первых, особливая форма, по Родному Всемеру размеренная. Во-вторых, особливый раствор, оным мы наружные борта покрыли. На воде тот раствор пузырьки образует, иже Соколом править дюже сподручно. Во-третьих, в задней части я поместил ларь неприметный, видите? И ежели этот короб с помощью этого рычажка приоткрыть… – с этими словами Твастар резко дёрнул вниз маленькую деревянную ручку, располагающуюся в хвосте лодки, слева от руля.

Внезапно вода под лодкой забурлила, и Сокол, подпрыгнув на месте, рванулся вперёд так быстро, что у всех засвистело в ушах. Светловзор и Радомир с трудом удержались на местах, да и то, только потому, что крепко держались за вёсла. Всеслава же от неожиданности кубарем повалилась с сидушки.

Резко дёрнув правило на себя, Твастар повернул ускорительный рычаг назад, и Сокол, описав крутую дугу и срезав огромную волну, как вкопанный замер на середине озера.

– Ух, ты!!! – восторженно произнесла Всеслава, снова взбираясь на лавочку и потирая ушибленную макушку. – Это на чём же твой ускоритель работает?

– На водородной силе! Внутри короба – водоросли особые. При соприкосновении с водой али влажным воздухом, они множество пузырьков выделяют. А те пузырьки уже и толкают лодку вперёд.

– Здурово! – сказал Радомир. – И насколько такого ускорения хватит?

– Пока ненамного, – скромно ответил Твастар. – Водоросли эти больно редкие. Сейчас хватит только, чтобы озеро повдоль переплыть. Потом надо день дожидаться, зане они внутри двигательной коробки сызнова силу набрали.

– Значит, такой ускорительный рывок можно раз в день совершать! – Светловзор в восторге потрепал его за плечо. – Так это замечательно, Твастар! Ты самый искусный мастер, которого я знаю!

Твастар поклонился с довольной улыбкой. Вдруг его лицо озарилось, и он, сунув руку запазуху, начал там что-то искать.

– Я же совсем позабыл, – воскликнул он, доставая из рубахи резную деревянную фигурку парящего сокола. – Вот с этим мы будем воистину самыми быстрыми мореплавателями!

Перебравшись вперёд лодки, Твастар водрузил фигурку на её нос таким образом, что маленький сокол и вправду оказался летящим над водой.

– Вот теперь нам ещё только васильковой краской вёсла покрыть, да обереги к бортам приладить. И тогда уж можно хоть на Синее Море, хоть на Белое, хоть на Варяжское отправляться! – с любовью глядя на Сокола, промолвил Мастер.

– А почему васильковой? – улыбнулась Всеслава. – Небось, под цвет твоих глаз?

– Понеже в воде неприметнее было! – обиделся Твастар. – Чтобы нас костобоки в пути не приметили…

– Да ладно тебе, костобоки… – передразнила его Всеслава. – Сказки всё это. Их уж и нету давно в наших краях.

– А кто это, костобоки? – спросил Радомир.

– Злокозненный народ! – сдвинув брови, ответил Светловзор. – Но войны искусные, тем по миру и промышляют. Где украдут чего, где сломают, чтобы другим не досталось. Родичи мне мои сказывали, что от этих разбойников лучше держаться подальше.

– Да ладно вам. Нас на Соколе теперь ни один костобок не догонит! – махнула рукой Всеслава. – Ты нам, Твастарушка, лучше покажи, как с твоим водородным ускорителем управляться!

Твастар с радостью уступил место Всеславе и подробно объяснил, что и где нужно нажимать.

– Вот, глядите! – ткнул он указательным пальцем в округлый, гладкий как камень, короб. – Это и есть двигательный ускоритель. Тут вот две ручки: справа – правило, то бишь, хвост соколиный, чтоб направлением управлять. А слева, вот тут – ускоритель, оный за скорость главенствует. Ежели его вниз отогнуть, то двигатель приоткроется, пузырьки наружу устремятся, а лодка в противоположную сторону ускорится! А сбоку вот здесь – слюдяное оконце. Оно уровень силы показывает. Если полоска пузырьков наверху, то ускоритель силою полон, а коли внизу, то силушку водородную надо пополнить.

– А как её пополнять? – заинтересовался Светловзор.

– На воду встать да подождать, пока двигатель напитается. Или же можно воды прямо в ускоритель налить, но всё равно день ждать придётся, пока чудо-водоросли пузырьками наполнятся.

– Ну, всё понятно! – хлопнула в ладоши Всеслава. – А как ты так сделал, что я с лавочки бухнулась? Как Сокола ловко так на скорости развернуть?

– Для этого надо его разогнать, а потом ускоритель резко наверх потянуть, чтобы силу закрыть и, одновременно с этим, правило в сторону отвернуть, – охотно пояснил Твастар.

– Угу, – Всеслава кивнула, хитро прищурила глаза и, открыв двигатель, направила Сокола на середину озера.

Разогнавшись пуще прежнего, так, что у Радомира вновь засвистело в ушах, Всеслава быстро дёрнула за оба рычага, и Сокол молниеносно развернулся на месте, описав крутую дугу. Не удержавшись, девочка с визгом вылетела из лодки и, пролетев не меньше пяти саженей, вверх тормашками плюхнулась в воду. Тысячи брызг взлетели в воздух, заискрившись на ярком солнце, и со звоном упали вниз прямо на голову рассерженной Всеславы.

Твастар привстал в лодке и с улыбкой воскликнул:

– Батюшки Святорусы! Всеславушка, ты уж прости, я ведь забыл тебе показать. Тут есть ещё особливые крепы для ног. Как раз для того, чтоб на скорости из лодки не выпасть…

– Ну, подожди! Доберусь я ещё до тебя, чудо мастер! – крикнула ему в ответ Всеслава, погрозив из воды кулачком.

Не выдержав, друзья разразились заливистым смехом.

 

Глава 9. Крепость ратоборцев

– А не наладиться ли нам ныне в Ратоборцев сыграти!?! – как-то предложил Твастар, когда друзья прогуливались вдоль озера после утренней веды.

– Ух ты! И вправду! Нашей дружине ведь как раз одного ратника не хватало! – поддержал его Светловзор. – А теперь же нас четверо! Можно и посоперничать.

– Верно! Раду, давай с нами! – Всеслава забавно сморщила веснушчатый носик. – Раньше с нами всегда брат Твастара играл, но он сейчас в странствии.

– Да, я с радостью, – ответил Радомир. – Только расскажите, как забавы сии проходят?

– Мы, обычно, в двух забавах силою меряемся, – потирая руки, начал объяснять Твастар, – в плавательной, иже «Догони Русалку» зовётся, и в полевой – «Крепость Ратоборцев». В первой из них, что в воде деется, надобно озеро или реку взад и вперёд стремливее всех переплыть, а в «Ратоборце» яблоки у недругов отвоевать.

– Потехи эти во всех славных градах проводят, – сказал Светловзор, – а в Асгарде самые на весь мир известные!

– Ну что ж, я согласен, – улыбнулся Радомир. – Только вы уж мне расскажите поподробнее, что и как там делать нужно.

– В водной забаве Русалку догнать надобно, – пояснил Твастар. – Несколько дружин на берегу у черты становятся, и по сигналу первый из каждой дружины в воду бросается и на противоположенный берег плывёт. Тамо нужно шишку, наперёд заготовленну, сорвати и назад другам своея принести. Как только ты шишку в круг отведённый возложишь да дланью плеча собрата коснёшься, тут уж его черёд за шишкою мчаться. Кто первее всех последнюю шишку в свой круг положил – тот Русалку и обогнал; то бишь, в забаве всех одолел.

– А где же ты шишку несёшь, когда на берег свой возвращаешься? – спросил после некоторого раздумья Радомир. – Ведь чтобы быстро плыть, ладони открытыми держать надобно.

– Это ты у Твастара спроси, – смеясь, сказала Всеслава. – Он, когда в первый раз Русалку догонял, то шишку во рту нёс! Мало того, что всех любозрителей напугал, так ещё и сам чуть не захлебнулся!

Друзья повалились на траву от смеха.

– Ой, не могу! – закатывалась Всеслава. – Как вспомню это чудище морское, аж в дрожь бросает… Твастаре, как ты шишку ту не проглотил только?

Твастар, как обычно, сидел, нахмурив брови, хотя довольная улыбка наконец-таки расплылась и на его добродушном лице.

– Мне же тогда никто не поведал, что её за пазуху можно припрятать, – сказал он. – Но мы, впору напомнить, всё равно тогда вторыми закончили!

– Это немудрено, – промолвил Радомир, представив несущегося по волнам Твастара с шишкой во рту, – ты, наверное, всех участников видом своим грозным распугал.

– Да что там участников, – добавила, держась от смеха за живот, Всеслава, – мне кажется, что и Ний – Бог Морей, увидев такое, трезубец свой от страха уронил!

– Точно, – поддержал её Светловзор. – Ний же думал, что всех пугалищ морских знает, а тут такой Твастаршиш, гроза морей, очами навыкате сверкает, сопит, пыхтит, ноздрями воздух хватает и по волнам как молния с шишкой во рту несётся…

Ещё долго друзья катались от хохота по траве и не могли остановиться. Наконец Светловзор, вытирая от смеха слёзы, произнёс:

– Ну, Твастар! Я думаю, тебе всегда нужно первому плыть. Тогда точно победа наша будет.

– А что за вторая забава? – с трудом успокаиваясь от смеха, спросил, Радомир.

– Крепость Ратоборцев! В ней обычно больше людей участвует, – сказал Светловзор, с улыбкой глядя на всё ещё заливающихся от смеха Твастара и Всеславу. – И тут правила могут разниться. У нас в Китеже меньше ратников, чем в Асгарде, и посему мы дружины из двоек или четвёрок складываем; проводим на земле восемь черт с расстоянием в сажень; а в конце этих черт – крепость возводим, которую ратоборцы отвоевать должны. «Крепостью» – брёвна зовутся, что друг на друга поставлены, они пять «ворот» образуют.

– А что это за «ворота» такие? – спросил Радомир.

– Это когда два бревна яко пеньки стоят, а третье на них перекладиною сверху возложено, – пояснил Твастар. – Первые ворота шириною в четыре косых сажени, вторые, что сверху на первых стоят, в три, третьи в две, четвертые в одну, пятые в пол сажени, а на верхушке шест возвышается.

– Значит все пять ворот друг на дружке стоят? – переспросил Радомир, начиная запутываться.

– Угу, – одобрительно кивнул Твастар. – А высота всех ворот и шеста одинаковая, в один локоть.

– Но главное тут не ворота, – пояснила Всеслава, – а то, что на них яблоки лежат. Причём, на всех перекладинах – зелёные, а на верхушке шеста – красное.

– И в чем же тут замысел? – спросил опять Радомир. – Что нужно сделать, чтоб победить?

– Разумеется, яблоки у противников отобрать.

– Не только! – многозначительно подняв указательный палец вверх, добавил Светловзор. – Гораздо важнее, свои яблоки противнику не отдать!

– Кто больше зелёных яблок отвоюет, тот и ближе к победе станется, – пояснил Твастар.

Некоторое время друзья смотрели на нахмуренное лицо Радомира, который пытался представить себе эту мудрёную игру. Но видя, что чело Радомира пониманием не озаряется, Твастар подобрал веточку и принялся рисовать на земле.

– Воззри, – сказал он, – сейчас я тебе наглядно все проясню. Вот поля; а вот ворота; а вот стоящие на них яблоки…

– Изначала одна дружина нападает на крепость, и этих дружинников зовут Витязи, – Твастар ткнул палкой в начало расчерченного поля. – Другая дружина крепость свою защищает. Их называют Варягами, – Твастар указал палкой на ратников, нарисованных у ворот с яблоками.

– А почему варягами? – с любопытством спросил Радомир.

– Варяги – то бишь, защитники, – пояснил Твастар. – Слышал, небось, что варежки в зиму от холодов защищают? Вот от этого же понятия и варяги прозываются.

– А как нападение происходит? – спросил Радомир.

– У каждого из четверых Витязей есть лук с четырьмя стрелами, нож и меч, – охотно пояснил Светловзор. – Разумеется, всё из дерева сделано, чтобы противников в пылу не поранить. Та дружина, что нападает, к первой черте встает и по одной стреле из лука пускает. Сколько яблок они с перекладин собьют, на столько полей смогут дальше продвинуться. Потом снова стреляют; и так четыре раза.

– Можно также ещё и Варягов-Защитников выбивать, – с озорной улыбкой сказала Всеслава. – Если в кого попадешь, тот из забавы и выбывает.

– Но стрелы лучше вначале на яблоки тратить, – добавил Светловзор, – чтобы как можно ближе к крепости подойти.

– А что же в это время дружина Варягов делает? Как они защищаются?

– Защитникам крепости надобно стрелы мечом отражать, дабы яблоки и себя сохранить. Если же Витязи последнюю, восьмую, черту переступят, тут уж придется в бой вступать рукопашный и, если меч тебя коснулся, то падаешь, будто замертво, а значит, и дрэгам своим уж помочь не можешь.

– А почему одно яблоко, что на самой верхушке, красное? – спросил Радомир.

– Аще красное яблоко с шеста сбить, то потеха сразу победой твоею заканчивается, – ответил Твастар. – Ано его завсегда дюже бережно охраняют. Обычно наилучший из Варягов особливо за него ответствует.

– Значит, цель сей потехи, яблоко красное сбить?

– Угу, – многозначительно кивнул Твастар, – али всех супротивников из крепости выбить.

– Кажется, начинаю понимать, – радостно сказал Радомир, – а значит, если Витязи до черты не дошли, стрелы все израсходовав и яблока красного не сбив, то проиграли они?

– Верно. А ещё их могут в бою у крепости победить, – добавил Светловзор. – Когда же поход на крепость заканчивается, то дружины местами меняются, и так можно несколько раз.

– Если ничья дружина за три раза не выиграет, тогда мы по очереди, от восьмой черты по четыре стрелы в зелёные яблоки запускаем, но уже без защитников, – добавила Всеслава. – Кто больше яблок сбил, того с победой и чествуют.

– Ну, теперь, мне кажется, все правила я уяснил, – выдохнув, сказал Радомир. – Надо бы только сыграть хоть разок, чтобы вживую эту потеху прочувствовать.

– А что, давайте тотчас и сыграем! – воодушевлённо предложил Твастар. – Двое надвое зарубимся! А заодно и ещё разок «Сокола» в деле спытаем! Крепость Ратоборцев ведь на другом берегу расположена.

Мгновенно домчавшись до противоположного берега, друзья привязали свою лодку к свисающей ветви берёзы, и вошли вглубь леса. Пройдя около ста шагов по извилистой узкой тропинке, они вышли на большую поляну, в конце которой виднелись деревянные ворота для игры в Крепость Ратоборцев. Тут же, под простеньким навесом, лежали деревянные ножи, мечи разных размеров и луки с притупленными стрелами. Светловзор остался с Радомиром выбирать оружие, а Твастар и Всеслава пошли в яблоневую рощицу собирать яблоки для установки их на ворота.

– Светловзор, – спросил Радомир, перебирая различные мечи, – а почему все мечи разной длины? Наверное, удобнее всего будет длинный меч взять?

– Не всегда. Чем длиннее меч, тем тяжелее с ним управляться и тем медленнее ты сможешь отбивать стрелы. Но им легче держать противника на расстоянии. Я советую тебе выбрать меч по длине своей руки.

– А ножи тут зачем?

– Нож можно кинуть в противника или в яблоко, когда ты уже близко к воротам подобрался.

В это время к ним подбежали Всеслава и Твастар, и тоже начали выбирать себе потешное оружие.

– Яблоки мы уже расставили, – радостно сообщила девочка. – Кто будет в моей дружине?

– Мыслю я, будет правильней, чтобы Светловзор тебя охранял, – с улыбкой предложил Твастар.

– Что значит «охранял», – обиделась Всеслава. – Ну, я тебе сейчас покажу, Твастаре.

С этими словами она вскинула меч и грозно помахала им над головой.

– Кстати, – глядя на воинственный настрой Всеславы, сказал Светловзор, – думаю, будет нелишним шлемы и нагрудники надеть.

– И то верно! – согласно кивнул Твастар. – А то мне в прошлый раз эта воительница тако по голове треснула! И ведь пуще всего занятно, в моей же дружине была!

– Дааа, – смеясь, сказал Радомир, – даже боюсь представить, что она теперь с нами сделать может!

– Бойтесь, бойтесь, Славные Воины! – смеясь и продолжая грозить мечом и ножом, подтвердила Всеслава. – Скоро узрите гнев разъярённой Харийки!

Бросив жребий, дружине Твастара и Радомира выпало быть Витязями, и они отправилась к первой черте, готовиться к нападению. Светловзор и Всеслава надели нагрудные защиты и шлемы и, вооружившись только мечами и ножами, заняли оборону перед крепостью. Дойдя до черты, Твастар водрузил свой шлем и грозно сверкнул глазами в сторону крепости.

– Пред началом противоборства надобно непременно супротивников поклоном уважить, – прошептал он Радомиру, и друзья одновременно поклонились, приложив к сердцу правую руку.

Светловзор и Всеслава немедля ответили им тем же.

– Ну что ж, Радо, – ободряюще напутствовал Радомира мастер, – насыплем яблок на шлемы Арийцев! Главное, надо вместе стрелять, тогда стрелы наши будет трудней отразить.

Натянув тетиву, мальчики разом выстрелили в сторону крепости. Стрела Радомира со свистом полетела в дальние яблоки на третьих воротах, но Светловзор ловко взмахнул мечом, и деревянное древко со звонким стуком отлетело в траву.

Стрела Твастара пролетела над правым плечом Всеславы. Девочка, отклоняясь, успела коснуться её мечом, отчего стрела развернулась и, крутясь, сбила сразу два яблока.

– Ура! – радостно воскликнул Твастар, и мальчики переступили через две черты.

– А что это значит, «ура»? – спросил Радомир.

– «Ра», значит Солнце али свет изначальный, – пояснил Твастар. – От этого слова ещё такие словеси происходят как «радуга» – то бишь, «солнечная дуга», «рассвет» – то бишь, «изначальный солнечный свет». А «ура» – это победный клич Славян и Ариев, призывающий «к солнцу», то бишь, к свету, или к победе!

– Понятно, – Радомир кивнул головой. – Как теперь действовать будем?

– В яблоки метим, а погодя поглядим.

Однако за следующие три попытки Твастар и Радомир сумели сбить только четыре яблока и всего две черты не дошли до крепости. Всеслава ликовала.

– Ну, теперь наш черёд! – радостно сообщила она Твастару, отдавая ему свой шлем и нагрудник.

– Я ведь забыл вам сказать, – извиняющимся тоном добавил Светловзор, – если в дружине всего два ратоборца, то нужно от третей черты начинать.

– Ого! – воскликнул Твастар. – Как-то это не почасту получается!

– Пусть начинают с третей, – успокоил содружинника Радомир. – Мне сейчас главное быстрее всему научиться. А чем нам труднее будет, тем скорее я это постигну.

– Ну что ж, Витязи хитрые, – облачившись в нагрудник и принимая оборонительную стойку, возвестил Твастар, – явите нам, на что вы способны!

Пошептавшись между собой, Светловзор и Всеслава с решительными улыбками подошли к третьей черте.

– Ну, держитесь, Варяги! – крикнула Харийка, грозно натягивая тетиву своего лука.

– Чай не попятимся! – насупившись, ответил Твастар.

Вдруг Светловзор внезапно присел на корточки и на полчетверти развернулся к Всеславе. Раздались два сухих звука и две стрелы, выпущенные крест-накрест, одна снизу, другая сверху, со свистом полетели к крепости.

Не успев ничего сообразить, защитники только услышали, как сзади упали два яблока. С довольными улыбками Всеслава и Светловзор подошли к пятой черте. Следующими стрелами арийская дружина поразила ещё одно яблоко и ещё ближе подошла к крепости.

– Ну, теперь держись! – сосредоточенно произнес Твастар. – Главное красное яблоко уберечь.

Пошептавшись перед очередным выстрелом, Всеслава и Светловзор встали у шестой черты и, угрожающе, начали поднимать свои луки. Радомир уже понял, что нужно всегда держать в поле зрения обоих противников и старался следить за ними, как бы рассеивая внимание. Благодаря этому он заметил, что рука Всеславы, уже отпуская тетиву своего лука, чуть дёрнулась вниз, а стрела резко взмыла вверх, готовая поразить красное яблоко. Подпрыгнув, Радомир успел, в последний момент, кончиком меча дотянуться до неё и отбить в сторону. Однако стрела Светловзора сумела, в это время, поразить одно из дальних зелёных яблок, и нападающие заняли позицию у предпоследней, седьмой черты. Теперь лишь несколько саженей отделяло их от крепости.

– Ты молодец, Радомире! – похвалил его Твастар. – Ано ныне надобно к бою готовиться. Чаю станут оне в зелёные яблоки целить… по краям ворот. А с такого дострела отразить их нападение будет едва ли возможно.

Следующие две стрелы с легкостью сбили два яблока. Витязи бросили луки на землю, достали мечи и стали грозно подступать к крепости.

– Ну, вот ты мне и попался, Твастарушка! – угрожающе крикнула Всеслава. – Берегись теперь!

– Ты за мя не радей, сама ся береги… – с улыбкой отвечал Твастар, перебрасывая меч из одной руки в другую. – Сейчас я те боки пощекочу.

Они стояли с Радомиром плечом к плечу прямо под красным яблоком. С блеском в глазах, Всеслава взмахнула своим мечом и стала быстро наносить удары то сверху, то сбоку. Твастар искусно отражал атаку, но, под настырным натиском девочки, вынужден был отступить на пару шагов назад.

Светловзор в это время быстро забежал за спину Всеславы, и молниеносно достав из-за пояса нож, метнул его в красное яблоко. Радомир слишком поздно увидел бросок, да и, оттеснённый отступающим Твастаром, уже всё равно ничего не смог предпринять. С глухим звуком, яблоко плюхнулось оземь, и поляну огласил победный клич Всеславы и Светловзора.

– Ура! Ну что, Варяги, уступили вы крепость великим войнам!?! – радовалась девочка.

Радомир с удивлением увидел, что Твастар плотно сжал губы, и слёзы обиды уже готовы хлынуть из его озёрно-голубых очей.

– Твастаре, – обняв его за плечо и пытаясь успокоить друга, сказал Радомир, – мы сделали всё для победы, но проиграли. Всеслава и Светловзор были сегодня искуснее нас. Не печалься, ведь главное, что я многое понял в этой игре.

– Ты прав, Радомире, – успокаиваясь, ответил Твастар. – Отец мой всегда говаривает, яко в забавах, лучше все силы отдать и проиграть, нежели спустя рукава бороться и выиграть.

– А ещё очень важно, – добавил, подойдя к ним Светловзор, – на поражении научиться! Дабы в следующий раз не попасться на те же уловки.

– Ты великий воин, Светловзоре! – уже совсем успокоившись, произнес Твастар. – Тебе проиграть необидно!

– А я??? – обиженно воскликнула Всеслава. – Я тоже великий воин!

Твастар словно не услышал вопроса, а вместо этого начал странно озираться по сторонам и вдруг сказал:

– Муха чой ли прожужжала?

– Ну, Святорус! – воинственно закричала девочка. – Теперь ты разозлил великого Харийского ратоборца!

С этими словами Всеслава выхватила меч и пустилась вдогонку за убегающим Твастаром.

– А ну стой, славный потомок великого Рода! – кричала она, размахивая мечом. – Принимай бой! Великий воин Всеслава идёт на тебя!!!

– Пощади, великий воин! – убегая, кричал в ответ Твастар. – Ты самая искусная воительница в Китеже.

– Только в Китеже?!? – почти настигая его, не унималась Всеслава.

Тут Твастар запнулся ногой о корень дерева и кубарем покатился по поляне. Всеслава испуганно остановилась. Спина Твастара подрагивала, и друзья вдруг услышали прерывающиеся всхлипывания. Осторожно подойдя к мальчику, Всеслава положила руку ему на плечо и с участием постаралась заглянуть в его лицо.

– Да он смеется!!! – вдруг воскликнула она. – Ну, Твасти, не сносить тебе головы!

Насев на него сверху, Всеслава вознесла над его головой меч и воинственно воскликнула:

– Проси пощады, Твастаре из дома Синего Лебедя!

– Помилуй мя, великая воительница, – смеясь, отвечал Твастар.

– Что ж, так и быть, – гордо вскинув голову, Всеслава поднялась и убрала меч за пояс. – Дедушка Родослов говорит, что всегда нужно после игры руку супротивнику пожать. А тот, кто откажется, будет истинным проигравшим.

Она протянула Твастару руку, и они, весело смеясь, вместе вернулись к Светловзору и Радомиру.

Ещё долго потом друзья обсуждали прошедшую игру, и, лишь когда солнце начало клониться к западу, отправились на Соколе в обратный путь.

 

Глава 10. Вестовой камень

Время в Китеже летело удивительно быстро. Радомир постигал древние Веды, облагораживал свой дом и почти всё время проводил со своими друзьями. Они помогли ему возвести небольшой шалаш на его поляне, и он частенько там ночевал. Совсем маленькие росточки кедра уже пробились сквозь землю и забавно держали скорлупки орешков на тонких, ещё неокрепших, иголочках. Каждый день друзья плавали на Соколе по Светлояру, упражняясь в его управлении под началом великого морехода Твастара.

Однажды вечером Радомир, Светловзор, Всеслава и Твастар сидели на берегу озера, наслаждаясь серебристой лунной дорожкой, отражающейся на зеркале Светлояра.

– Радо, ты чего сегодня горюнишься? – положив ему руку на плечо, спросил Твастар.

– Одна мысль всё из головы не выходит, – нехотя ответил Радомир. – Всё размышляю, где бы мне Род свой отыскать… Я уж и Родослова расспрашивал и Велимудра… да они только плечами пожимают…

Друзья задумались, и некоторое время ничего не прерывало однообразной песни сверчка.

– Так надо у Вестового Камня спросить! – вдруг воскликнула Всеслава.

– Верно глаголишь! А я про него и забыл ведь вовсе, – Твастар даже вскочил со своего места, звонко шлёпнув себя рукою по лбу.

– А что это за камень такой? – с надеждой в голосе, спросил Радомир.

– Есть у нас древний камень в дальнем кедровом бору, отсель всего версты три. Надо ему вопрос твой задать, глядишь, он и поможет советом!

– А как может камень советовать? – удивился Радомир.

– Так ведь это волшебный камень. Ты ему вопрос свой задаёшь, а через день на нём руны проявляются, – пояснила Всеслава. – Но идти тебе надобно одному, чтобы наши вопросы тот камень не спутали…

– А как же вопрос задавать?

– Нужно три раза вдохнуть глубоко, и самому в себе вопрос свой подумать! – ответил Твастар. – А как солнышко круг обежит, можно и за ответом идти. Но делать то надо спозаранку, на рассвете. С утра всё всегда лучше спорится! Вот и руны с первым лучиком солнца всего лишь на несколько мгновений появятся, а опосля исчезают бесследно.

На следующий день, Радомир вновь проснулся затемно, выскочил из своего шалаша и бегом устремился в дальний бор. Быстро добежав до леса, он был поражён тишиной и спокойствием, царящими вокруг. Звенящий свет луны медленно таял в рваном тумане.

Но вскоре малиновые отблески солнца мягко легли на кедровые иголки, среди которых алмазными ожерельями заблестели гирлянды росинок на искусно сотканной паутине. Казалось, что птицы проспали грядущий рассвет или позабыли, что утро надо встречать песнопением.

Кедровый лес был совсем прозрачный, и Радомир издали увидел Вестовой Камень. Выше мальчика на три головы, снежно-белый, подёрнутый с одной стороны зелёным мхом, он стоял в небольшой лощинке, прямо посреди весело журчащего ручейка. В воде, перед самым камнем, поблёскивала плоская каменная плита, с золотистыми вкрапинками.

Осторожно, чтобы не поскользнуться, Радомир встал на плиту. Вздрогнув от прикосновения холодной воды, покрывшей его ноги по щиколотку, он приложил ладошку к шершавому мрамору камня. Затем сделал три глубоких вдоха и мысленно спросил: «Как мне найти свой Род?»

При этом ему показалось, что каменная плита, на которой он стоял, стала теплее. Взглянув вниз, он заметил, что золотистые вкрапления будто бы вспыхнули на мгновенье. Постояв ещё некоторое время возле камня, Радомир, полный надежд, отправился назад.

После утренних вед он рассказал об этом своим друзьям. Дабы его поддержать, они решили на следующее утро вместе идти к Вестовому Камню за ответом.

Всю ночь Радомир не сомкнул глаз. Всё размышлял, поможет ли ему вестовой камень, даст ли ответ… Если даст, то какой?!? В конце концов, поняв, что всё равно не заснуть, он решил прогуляться вдоль озера. Но, пройдя около версты, понял, что волнение его лишь нарастает, а сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди.

Разбежавшись, он прямо с крутого уступа нырнул в прохладную воду и быстрыми махами поплыл на противоположный берег. Вода Светлояра мягко обволакивала его. Радомиру даже в какой-то момент показалось, что она ему помогает, словно бы он плыл по течению. Кроме того, он с радостью почувствовал, что, чем больше разогревалось и уставало его тело, тем спокойнее билось сердце и прохладнее работала голова.

Выскочив на другом берегу, он отжался две дюжины раз и без передышки вновь бросился в воду. Обратно было плыть уже тяжелее. На середине озера руки и ноги налились свинцом, и Радомир начал дышать через каждый взмах рук. Затратив на обратный путь почти в два раза больше времени, он кое-как выбрался на сушу, повалился на траву и некоторое время лежал, тяжело дыша.

«Наверное, надо больше сил на обратный путь оставлять» – подумал он, – «а то так, не ровен час, можно и не доплыть».

Восстановив дыхание, Радомир вскочил на ноги и побежал будить Твастара, чтобы вместе идти к Вестовому Камню.

– Доброго тебе утра, предрассветный плавун! – услышал он знакомый голос, подходя к дому Синего Лебедя, и, взглянув наверх, увидел в оконном проёме улыбающееся лицо мастера. – А я тут думаю сам в себе, что это за рыба огромная в озере плещется… Глядь, а это ты среди ночи волны волнуешь…

– Не спалось… – пожал плечами Радомир.

Наскоро съев по ложке мёда и запив ключевой водой, друзья отправились к дому Всеславы, по пути раздумывая, как бы её посмешнее разыграть. Но дойдя до середины улицы, увидели, что она вместе со Светловзором бодрыми шагами уже идёт им навстречу.

– Мы так и думали, что вы раньше поднимитесь, – улыбнулась девочка. – Ну что, к Вестовому Камню?

Всё вокруг ещё спало под нежно-золотистым светом луны, когда друзья вошли в кедровый бор. Переговариваясь шёпотом, дабы не будить дремлющий лес, они быстро дошли до Вестового Камня, который ярко горел в ночи, чудесным образом отражая звёздные отблески.

– Вот диво дивное! – восхищённо сказал Твастар, усаживаясь на траву перед камнем. – Уж сколько раз видывал, да всё уразуметь не могу: как он так свет отражает, силу его умножая?

– Говорят, что он впитывает солнечные лучи и светлые мысли людей, которые к нему прикоснулись, – ответила Всеслава, усаживаясь рядом. – И этот же свет ему потом помогает нужный ответ впотьмах отыскать.

Светловзор и Радомир тоже подсели к своим друзьям и некоторое время молча всматривались в Вестовой Камень. В ночном свете он и вправду смотрелся гораздо величественнее и ярче. Удивительно светлое, но приятное глазу, серебристое свечение исходило из него, мягко разливаясь по поляне, а звенящая тишина, окутывающая всё вокруг, ещё больше добавляла очарованности и загадочности.

– В моём собрании похожий есть камень. Мне отец с Харийского Моря привёз. Я его вон с собою взял, – тихо сказал Светловзор, залез рукою за пазуху и вдруг воскликнул:

– Ух ты, глядите! Он тоже чуть-чуть самосветится!

Друзья взглянули на его ладонь и вправду увидели белоснежный камень, размером с куриное яйцо, от которого исходило ровное серебристое мерцание.

– Древнее древо!!! Значит, твой тоже вестовой… токмо размером поменьше?!? – воскликнул Твастар.

– Выходит, что так, – Светловзор довольно кивнул.

Где-то высоко наверху раздалась несмелая трель черноголовки, ей в ответ тут же донеслись короткие посвистывания зарянки, а из ближайшего подлеска полилась неторопливая песня дрозда.

Вскоре за утренней песней показался и первый солнечный лучик. Он робко выглянул из-за веток, скользнул по блестящей от росы молодой зелёной травке и быстро побежал к ручью, посреди которого возвышался Вестовой Камень. Только сейчас Радомир понял, почему до этого ему почудилось нечто странное: ведь не было слышно журчания воды, которое так звонко раздавалось накануне! Подойдя ближе, он с удивлением увидел, что весь ручей был покрыт прозрачной кромкой льда!

– Корова чёрная, молоко белое, мудрёно, – произнёс Твастар, вслед за ним подойдя к ручью и прикоснувшись к замёрзшей воде. – Лето ведь на дворе, да и не холодно ещё совсем. Как такое возможно?

– А я слышала, что было такое однажды! – воодушевлённо произнесла Всеслава. – Ведь ответ камню приносит вода, а талая вода первородную истину сохраняет. Посему выходит, что раз ручей льдом покрылся, значит, будет ответ Радомиру из самих изначальных истоков!

– Как же вода ответ принесёт, коли она застыла? – нахмурился Радомир.

– Скороспело мыслишь, – ответил Твастар, но договорить не успел. Солнечный луч коснулся подножья камня, и на нём медленно стала проступать золотая руническая надпись:

ЛИШЬ ПО РАДУГЕ ПРОЙДЯ СКОРОТЕЧНОСТЬ, ДА СКВОЗЬ МУДРОСТЬ ГОЛУБИНЫЕ КЛЮЧИ ОТЫСКАВ, МОЖНО ОТКРЫТЬ ИСТОЧНИК РОДА

Всеслава вслух прочитала надпись, затем отошла на пару шагов назад и медленно повторила её ещё раз. Радомир растерянно смотрел то на руны, то на своих друзей, но тишину нарушала лишь оттаявшая вода, радостно зажурчавшая вновь. Золотые слова медленно исчезли с камня, словно их там и не было.

По причине неотложного отсутствия старца Родослова, утренняя веда в этот день не проводилась. Поэтому друзья, выйдя из дальнего бора, направились прямиком к озеру. По пути они обсуждали, что же означает загадочный ответ Вестового Камня.

Дойдя до своей укромной полянки, все уселись на буреломном дереве, и лишь Всеслава, погружённая в свои мысли, продолжала ходить взад и вперёд. Лёгкий утренний ветерок приятно дул с озера, и Сокол покачивался на волнах, словно следя за передвижениями девочки.

– Вот уж загадка, так загадка. Ни мыслию смыслити, ни думаю сдумати, – вздохнул Твастар. – Всевушка, ты же у нас самая по этому делу смышлёная. Чего смекаешь?

– Вот я что мыслю, – резко остановившись, ответила Всеслава. – По всему получается, что Источник Рода – это Родник Первознания, что где-то запрятан. И нам надобно его отыскать. Тогда Радомир в него окунётся, и память к нему возвернётся.

– Верно! – обрадовался Светловзор. – Мне мои родичи о таком волшебном роднике рассказывали. Только они его Ключом Родовой Памяти называли!

– Справно выходит! – Твастар задумчиво почесал макушку. – Значит, дабы род свой найти, нужно родник отыскать. Теперь бы ещё сразумети, где сей волшебный источник запрятан.

Всеслава, подняла тонкую веточку и написала на земле:

Радуга

Скоротечность

Мудрость

Голубиные Ключи

Мальчики подошли к ней и встали кружком вокруг начертанных слов.

– Эти подсказки нам дал белый камень, – задумчиво произнесла девочка. – Радуга – это ведь символ дороги?

– Руна сея всегда путь к свету и знанию означала, – кивнул мастер. – А значит, надобно нам в путешествие отправляться!!!

– А скоротечность значит течение, то есть вода, – медленно сказал Светловзор. – Значит надо идти по реке! Только вот по какой?!?

И тут Всеслава, Твастар и Светловзор, переглянувшись, хором воскликнули:

– Река Ра!!!

– А что это за река? – взволнованно спросил Радомир.

– Самая великая в мире река! А Ра – значит, Светлая. Ведь потому Камень нас и про Радугу известил! – воодушевлённо затараторила Всеслава.

– И идёт та велика река от Парсийского Моря почти до самого до Варяжского! – забавно растопырив в стороны руки, Твастар показал расстояние от коленки Всеславы до макушки Светловзора. – Две дюжины гусиных перелётов надобно, чтобы её преодолеть!

– Надо бы только понять, докуда нам по великой реке следовать? Где спрятаны «голубиные ключи»? И что это за ключи такие?!? – рассудительно спросил Светловзор.

Все вновь задумались, и Всеслава опять начала ходить взад-вперёд.

– Говаривают, что в Асгарде белых голубей много вельми, – неуверенно сказал Твастар.

– Верно! Ведь и легенда есть про то, как стая голубей из города вылетела и, в тучу стрел превратившись, врагов от Асгарда отвадила! – поддержал его Светловзор.

– Ну что ж… Вроде всё сходится! – улыбнулась Всеслава, обнимая друзей за плечи. – Ведь ключи бьют из воды, а Асгард на двух реках стоит. Кроме того, на весь Мидгард этот город мудрецами своими славится. Получается, там мы и сможем «сквозь мудрость голубиные ключи отыскать».

– Значит, нам нужно сперва идти по Радужной быстротечной реке до Рипейского Камня, а потом до самого до Асгарда!!! Там наш волшебный родник и отыщется! Тогда Радомир в него окунётся и всё вспомнит, – медленно произнёс Светловзор.

– Ура!!! – Твастар даже подпрыгнул от радости. – Мы в долгопутное шествие отправляемся! В самое Семиречье!

– А что это за Семиречье такое? – спросил Радомир.

– Семиречье то за Рипейской камы еси… То бишь, простирается Семиречье от Рипейских Гор до Ирийских. А Асгард как раз межи них посерёдочке.

Вечером того же дня в Китеж возвратился Родослов, и друзья пришли на Видную Поляну к домику мудрого старца.

– Дедушка Родослове, – несколько смущённо обратился к нему Твастар. – Знамо нам, яко много ты ходишь по миру. Посему, хотим тебя о совете просить.

– Отправляемся мы завтра на рассвете в путь неблизкий, чтобы род Радомира найти и память ему вернуть! – поддержал друга Светловзор. – Благослови наше первое странствие и посоветуй, что ведать нам надобно.

Некоторое время Родослов внимательно вглядывался в глаза детей. Затем улыбнулся, слегка кивнул головой и уверенным голосом произнёс:

– Ну что ж, ходили и наши предки по земле немало. Многое можно понять, землю посохом меря. А чтоб Род свой сыскать, нужно порой всю Родину обойти, – старец, потрепал Радомира по голове. – Расскажу я вам историю одну про мудрого ежа. Глядишь, и пригодится в дороге.

Родослов сел на траву, и дети последовали его примеру.

«Жил-был маленький ёжик в большом лесу, – начал сказывать старец. – И разные хитрые звери, хотели его съесть. Но никак у них то не ладилось: лишь подойдут к ежу, он в колючий клубок свернётся, и уж тогда, хоть все лапы исколи, да не достать его из крепости той.

И волк, и лиса, знали тьму-тьмущую разных способов, как ежа подстеречь иль в ловушку заманить. А маленький ёж ведал лишь одной единственной мудростью: что надо-де все лапки в клубок подобрать и уж их не высовывать. Ведь если хоть одна из четырёх наружу покажется, то не поздоровится и всем остальным.

И сколько не пробовали волки да лисы, так и не победили они мудрого ёжика. Его одно знание сильней во стократ, чем множество вражеских оказалось».

С теплотой посмотрев на детей, старец обнял их за плечи.

– А посему и вам надлежит помнить крепко – покуда вы вместе, будет сила ваша и мудрость расти. То суть вам моё слово благое и напутствие на дорогу!

Друзья поблагодарили Родослова и, воодушевлённые добрым наставлением, пошли на озеро. Они ещё долго не могли расстаться, мечтая о дальних странах и увлекательных приключениях.

Несмотря на поздний час, Радомиру совсем не хотелось спать. Ожидание чего-то неизведанного и захватывающего переполняло его сердце радостью, и в глазах своих друзей он видел такой же яркий огонь.

Придя к себе домой глубоко за полночь, Радомир ещё долго лежал на траве, глядя в безоблачное, усыпанное звездами небо. Он мечтал о предстоящем путешествии, а главное о том, что, возможно, вскоре ему удастся вспомнить, кто он такой и отыскать своих забытых родителей.

 

Глава 11. Первый день странствия

Когда Радомир проснулся, было ещё совсем темно. Выйдя из шалаша, он обошёл все кусты и деревья своего сада, слегка касаясь их рукой. Присев на одно колено, он немного дольше задержался у будущей кедровой рощицы. Приложив ладошку к земле и закрыв глаза, он почувствовал тепло, которое обогрело его и напитало тело и дух необыкновенной силой.

Вскочив на ноги, Радомир ещё раз окинул взглядом свою полянку, улыбнулся и, словно ветер, помчался к дому Твастара.

Подбежав к резному крыльцу, он нос к носу столкнулся в дверях со славным мастером.

– Доброго тебе утра, Твастар! – обрадовался Радомир и обнял друга за плечи.

– И тебе доброго, Раду, – шёпотом ответил Твастар и широко улыбнулся. – Хотя какое тут утро?! Ведь ночь ещё на дворе! Ты почто сызнова ни свет ни заря всполошился?

– Сам не знаю, не спится опять.

– И мне вот не спится, – возбужденно сказал мастер. – Здурово, что ты раньше пришел! Я как раз наладился на Сокола, перед его первым великим странствием, обереги поставить.

– Я с тобой, – радостно сказал Радомир.

– Хорошо! Вдвоем завсегда веселее!

– Послушай, Твастар, мне мысль одна всё покоя не дает. А как же мы с Соколом до реки путеводной доберёмся? Мне из своего дома, всё озеро видно, я там никакой реки поблизости не приметил.

– Недалече от нашего озера, сразу за лесом непреступным, течёт река Смородина, – пояснил Твастар, вынося из дома тонкие деревянные дощечки, сплошь покрытые разными резными фигурками. – Придется нам сперва Сокола на руках дотуда нести, а уж опосля он нас на себе понесёт.

– По Еловому Ходу пойдем? – спросил Радомир, взяв у мастера половину дощечек и спускаясь за ним к воде.

– Угу, – кивнул Твастар. – К Светлояру нету другого пути.

Дойдя до лодки, Твастар ловко начал вставлять обереги в заранее заготовленные выемки в бортах.

– Теперь огорожен наш Сокол будет от нечисти всякой, – приговаривал он. – Да и мы, внутри него, невидимы для ворогов станемся.

– Как это, невидимы? Совсем? – удивлённо спросил Радомир.

– Не совсем, а лишь дальним взорам, – пояснил Твастар. – Много есть у ворогов наших чародеев искусных, что на расстояние видеть способны. Так вот с нашими оберегами, им нас уже не узреть будет.

– А если кто с берега нас заприметит?

– Ну от того нет у меня оберегов, – улыбнулся Твастар. – Придётся попросту улепётывать…

Вставив последнюю дощечку с изображением диковинной птицы с женской головой, великий мастер довольно кивнул и, жестом позвав за собой Радомира, запрыгнул в лодку.

– Сейчас спытаем, как обереги нас охраняют! – загадочным шёпотом сказал он. – Разбудим великую кудесницу Всеславку, пускай поднатужится нас узрети.

С этими словами Твастар закрыл глаза и немножко наклонил голову. Радомир последовал его примеру и вдруг увидел Всеславу. Девочка сладко спала на соломенной лежанке. Её голова покоилась на сложенных вместе ладошках, а на веснушчатом лице была видна еле заметная очаровательная улыбка. «Славка! Просыпайся!» – услышал Радомир голос Твастара, который звучал словно внутри его головы.

Всеслава открыла сонные глаза и улыбнулась. «Доброе Утро, великий мастер!». «Всеслава, я не могу найти нашей лодки и Радомира, – испуганным голосом произнёс Твастар. – Будь добра, глянь удалённым взором, не видишь ли ты их?»

Всеслава поднесла ладошку к виску и некоторое время сидела, нахмурив брови. Наконец она чуть тряхнула головой и широко улыбнулась: «Обереги ты свои Твастар проверяешь, – словно колокольчик, зазвучал её голос, – а Радомир возле тебя, в Соколе сидит! Я уже к вам бегу, мои славные странники!»

От неожиданности Твастар даже приоткрыл рот и удивлённо посмотрел на Радомира.

– Опять несообразность случилась… Видать, неладно установил, – словно мысля вслух, произнёс он.

Выбравшись из лодки, Твастар начал в задумчивости оглядывать борта, время от времени что-то измеряя с помощью растопыренных мизинца и большого пальца руки.

– Хммм, тут всё вроде бы ладно… да и тамо всё складно! Как же так?.. Неужто персты за ночь несоразмерно отросли!?! – бормотал он, пожимая плечами и поглядывая на свою ладошку.

Вдруг с берега раздался тихий смех. Твастар и Радомир оглянулись и увидели, что возле воды сидит Всеслава и приглушенно хохочет, закрывая рот рукой.

– Всё ты правильно сделал, великий мастер! – вставая с травы и продолжая смеяться, сказала она. – Верно справляются твои обереги.

– Как же верно, коли ты нас смогла разглядеть?!? – спросил Твастар.

– А я и не разглядела, – загадочным голосом ответила Всеслава. – Просто, когда ты спросил про Сокола и Радомира, я, сперва, тщетно пыталась их отыскать. И ведь явственно чувствовала, что у Радомира всё хорошо, но никак не могла увидеть, куда же он подевался. А потом я поняла, что и тебя, Твастар, нигде нет. И вспомнив, что ты накануне обережные наличники изготавливал, мне вдруг всё стало ясно. Порою, там, где чародейство бессильно, полезно по-простому головой поразмыслить.

– Ох, и хитрая ты, Чародейка! – с улыбкой сказал Твастар. – Ничегошеньки-то от тя не укроешь.

В это время, бесшумной походкой на берег вышел Светловзор. На плече он нёс большой узел, на поясе был привязан узелок поменьше, а в руках был ещё какой-то свёрток.

– Да будет удачлив и светел ваш день, китежане! – радостно воскликнул он. – Всё ли готово для нашего первого великого путешествия?

– Были у нас неполадки, да оказалось и не были, – смеясь, ответил Твастар. – Можно теперь и в путь отравляться!

Светловзор осторожно положил свою ношу в лодку, а затем и сам с лёгкостью запрыгнул внутрь.

– А что у тебя там? – с любопытством спросила Всеслава, неуклюже перелезая за ним через борт.

– Здесь снадобья вкусные, а тут оружие грозное.

– А в маленьком мешочке чего? – хитро прищурившись, спросил мастер.

– Там камни мои, – покраснел Светловзор.

– Вестимо! – смеясь, протянул Твастар. – Куда же без них…

– А зачем нам оружие? – спросил Радомир, усаживаясь возле Светловзора и заглядывая в большой мешок.

– Было время, держали наши предки всех ворогов в страхе, и лишь одной силой мысли в бегство их обращали. Нынче же позабыли мы многое из того, а недруги сильней и коварнее стали. Поэтому, думаю, пригодятся нам мечи, кинжалы и луки в дороге.

– Даа, – грустно кивнула Всеслава, – говаривали мне родичи, что неспокойно сейчас на Великой реке. Нехорошее что-то там затевается.

Твастар тем временем обошёл вокруг лодки, и с улыбкой произнёс:

– Ну что! Готовы вы в дальний путь отправлятися?

– Готовы! – хором крикнули друзья.

Оттолкнувшись от берега, Твастар забрался на заднюю скамеечку и, взявшись за рулевую рукоятку, торжественно произнес:

– Да хранит наш путь сила Предков!

Светловзор и Радомир дружно взмахнули вёслами, и Сокол, бесшумно развернувшись, начал плавно скользить по лунной дорожке.

Наблюдая за остающимися позади сказочными домами Китежа, за окутанной серебристым светом Видной Поляной, за полосками седого тумана, стелящимися над водой, Радомиру стало немножко грустно. Он всей душой полюбил Светлояр и вот уже его покидает.

– Не кручинься, Радомире! – услышал он вдруг голос Твастара, – Китеж – это твой дом. Где бы ты ни был, он всегда будет с радостью ждать твоего возвращения. А покуда ты странствуешь, он тебя в сердце станет сопровождати.

– Главное, это всегда помнить свою Родину! – добавил Светловзор и положил другу на плечо свою руку.

Красный диск восходящего солнца сверкнул над деревьями, озаряя всё вокруг теплом и надеждой. Его лучи вмиг рассеяли печаль мальчика. Новый день предвещал новые приключения, а когда с тобой верные друзья, любое странствие становится во стократ интереснее.

Доплыв до противоположного края озера, Светловзор первым спрыгнул с лодки и, схватив за привязанную впереди верёвку, подтащил её ближе к берегу.

– Ну что, потомки Славного Рода, – весёлым голосом произнес Твастар, – привёз нас Сокол по воде! Теперь наш черёд нести его по земле!

Спрыгнув в воду, друзья с трудом вытолкнули ладью на берег.

– Сокол-то наш – тяжёленький! – запыхавшись, сказала Всеслава, выходя вслед за остальными из воды. – Сдюжим ли мы его больше версты на себе тащить?

– Только силой, не сдюжим, – с улыбкой ответил Твастар, – а с верой, пожалуй, и справимся.

– Как это? – удивился Радомир. – Неужто, если в силы наши верить, то их прибавляется?!?

– Верно глаголишь! – кивнул Твастар. – Но я сейчас не об том. Ведь вера наша суть Ведение Ра, а ведать – значится знать.

– А ведать Ра, значит знать светлую мудрость, – подыграла ему Всеслава.

– Верно, – засмеялся Твастар, – а посему, ведая светлой мудростью, я вот тут устройство новое смастерил. Помните, я обещал вам, что Сокол наш яко птица сможет летати?

Друзья удивлённо переглянулись.

– Неужто, и вправду, придумал? – промолвила, наконец, Всеслава.

– Ну, ещё не совсем, но уже почти! – смущённо сморщив нос, ответил Твастар, – Мыслю я, что нести будет гораздо сподобнее.

Подойдя к хвостовой части лодки, Твастар развернул двигательный ускоритель вниз и чуть приоткрыл заслонку. Затем то же самое проделал в носовой части, где, как оказалось, располагалась такая же скрытая заслонка поменьше. Раздался тихий бурлящий звук, похожий на мурлыканье Котофея, и Сокол, медленно покачиваясь, начал отрываться от земли.

Огромными от восхищения глазами, друзья наблюдали за этим чудом. Когда Сокол поднялся примерно на полсаженя, Твастар немножко прикрыл заслонки, и лодка повисла над землёй.

– Ну вот! Тепереча можно и нести! – с гордой улыбкой возвестил мастер.

– Какой же ты молодец, Твастарушка! – в восторге воскликнула Всеслава. – Вот теперь я верю, что тебе по силам самый быстрый вайтман построить!

Твастар с красным лицом и смущённой улыбкой замер на месте, не зная, что на это ответить.

– Ты, взаправду, великий мастер! – торжественно произнёс Светловзор.

Радомир с улыбкой смотрел на своих друзей и, подойдя к Твастару, положил руку ему на плечо.

Некоторое время спустя они уже продолжали путь по восходящей тропинке. Всеслава шла впереди и с лёгкостью тянула за верёвку плывущую по воздуху лодку.

– Поторопиться нам надобно, – сказал Твастар, прислушиваясь к мурлыкающему звуку из двигателей. – Сила Сокола уже на исходе.

– А можно ли эту силу нескончаемой сделать? – спросила Всеслава, прибавив шаг.

– Совсем нескончаемой вряд ли, – после некоторого раздумья, ответил мастер. – Но слыхивал я, будто есть в Асгарде великие мастера, оные всеми тайнами двигательной силы ведают. Я дюже желаю с ними встретиться и тоже тому научиться!

Выйдя из Елового Хода, друзья остановились немного передохнуть.

– Теперь нужно быть осторожнее, – тихим голосом сказал Светловзор. – Мы уже не в Китеже. Тут может и опасность подстерегать.

Наскоро подкрепившись, они двинулись дальше и уже к полудню дошли до небольшой живописной речки. Бирюзовая вода спокойно текла в нешироком русле, а по её берегам, в великом множестве, росли сосны, ели, яркие цветы и спелые ягоды. Где-то в кронах мелодично переговаривались птицы, и только низкое жужжание пролетающего рядом жука нарушало волшебную тишину и покой.

– Вот и Смородина-река! – любуясь окружающей красотой, протяжно произнесла Всеслава. – Много я о ней слышала, да не думала, что она такая милая.

– Много ещё на Мидгарде мест волшебных, что нами неведомы, – сказал Твастар, осторожно опуская лодку на воду. – Вот научим нашего Сокола пу небу летати, тогда уж непременно их все поглядим.

Вдруг Светловзор резко приложил палец к губам и, встав на одно колено, стал внимательно всматриваться в лесную чащу. Твастар бесшумно вытянул из мешка меч и осторожно подошел к другу.

– Чего там? – прошептал он.

– Пока не знаю. Но, верно, кто-то там есть!

Радомир и Всеслава, вытащив луки и держа наготове стрелы, заняли оборонительную позицию. Казалось, ожидание длилось вечно. Глаза Светловзора, не моргая, смотрели в одну точку.

Вдруг кусты зашевелились, и на поляну вышел Котофей. Щурясь от солнца, он посмотрел на грозных воинов и преспокойно уселся на траву. Звонкий смех раздался над полянкой.

– Ну, Светловзор… Ну, напугал, – хохотала Всеслава. – А я уж подумала, что полчище костобоков на нас наступает.

– Осторожность – наше главное оружие! – с невозмутимым видом произнёс Светловзор.

– Сдаётся мне, что Котофейка нас испытать приходил, – подойдя к коту, и поглаживая его по голове, сказал Твастар. – Ежели б он захотел, то мог бы и неприметно подкрасться.

– Не зря это было, – согласно кивнул Светловзор. – В следующий раз будем место стоянки тщательней выбирать, чтобы никто незаметно приблизиться к нам не мог.

Сложив оружие в лодку, друзья расселись по своим местам. Котофей тоже запрыгнул внутрь и, не обращая внимания на изумлённые взгляды, удобно устроился на носу Сокола.

– Ну что ж, – прерывая молчание, сказал Светловзор, – значит, теперь дружина наша до пятерых усилилась.

Взмахнув вёслами, друзья быстро достигли середины реки, и спокойное течение подхватило и понесло их навстречу неведомым приключениям.

– Твастаре, а поведай ты нам былицу! Ведь Радо их ещё не слыхивал! Уж так любо тебя слушати. Так от души ты сказываешь!!! – Всеслава подмигнула Радомиру и устроилась поудобнее.

– Отчего же не поведать! – Твастар гордо заулыбался. – Чай от былицы и мысль вострится! Внимайте:

«Однажды два ратника на высок горе повстречались. Один – молодой с волосом черным и взглядом орлиным, а другой – уж в летах, с бородою долгою да бровями дремучими. Но всё равно, оба статные, оба крепкие. По всему видать, под стать подобрались. Каждый на дивный посох резной опирается. А посохи те великою силою полнятся. В та поры могутнее их не бываху.

Вот и давай молодец старца подначивать.

– Слышах, яко ты еси воин могуч и хытр? – вопрошает.

– Тако еси, коли о сем многажды речено, – отвечает белобород без поспешества.

– А хощеши ли спытати, кто пуще могутный?

– Отчего ж не спытати, аще тако уж хощеши.

– Взыдим тогда на гору высоку, – безбородый глаголит. – Тамо наверхе и силу спытаем.

Быша на гору.

Тут вдарил посохом безбородый и гору ту наполы расколол.

Покачал головой сребровласый. Чуть посохом взмахнул, и гора внове вместе сошлась. Толико трещинка побоку обозначилась.

Быша к реце.

Вдарил посохом молодец безбородый. Река вмиг осушилась.

Побежала слезинка по глубоким морщинам седовласого старца да и в русло сухое упала. Тут же вода из земли зажурчала и ручейком побежала в долину.

Быша к лесу.

Вдарил посохом молодец чернобровый. В миг дерева щепками разлетелись. Леса словно и не бываху.

Вновь покачал старик сединою. А затем волос из бороды своей выдернул, в землю воткнул, слезинкой полил и дланью широкой пригладил. Глядь, а из земли молодой росток появился, и вскоре лес сызнова зашумел.

Осерчал чернобог. Закачал головою кудрявой.

– Тако не почасту еси, – глаголит. – Вызываю тя, сам на ся воевати!

Покачал белобог бородою.

– Отецкий наказ имам. Доколи сей мир состоити, не можно ми воевати. Ничтоже в том доброго ни могутного нйсти.

Повернулся спиною да и ушед восвояси.

Многие опосля перепираша ся, кто же сильней оказался. И многие реша, де белобог уступил. Понеже стар да изнемог, аще пуще того – изпужался.

Иные же реша, де белобог победише. Созидати бо, могутнее надобы бысти.

Ано поразмыслити тут не зазорно, кто в самделе могутнее».

Некоторое время слышался лишь тихий шум волн за бортом.

– По мне, тут всё ясно. Кто создаёт, а не разрушает – тот и сильнее! Чего тут долго раздумывать!?! – пожала плечами Всеслава.

– А вот, кстати, глядите, что я вчера перед сном сварганил, – сказал Светловзор, доставая что-то из маленького мешочка, что болтался на его поясе.

Когда он разжал ладонь, все увидели на ней небольшой белоснежный камень. Повернув его к солнцу, Светловзор с гордостью показал друзьям едва заметную золотистую надпись. Искрясь в ярком свете, она в точности повторяла те слова, что явились Радомиру в лесу на Вестовом Камне.

– Здурово! Это же, как я тебя справно тому научил!!! – воскликнул Твастар, прищурив один глаз и внимательно рассматривая выпуклые руны.

– Угу, – кивнул Светловзор. – Теперь нам словно памятка будет в пути.

Журчание воды и мелодичные переливы птичьего пения успокаивающе действовали на всё вокруг. Вскоре все, за исключением Твастара, быстро уснули, удобно разместившись на укутанных ватолой сидушках Сокола. Лишь великий мастер отважно правил судном, а громкий храп Котофея помогал ему бороться с усталостью.

Река Смородина меж тем становилась всё шире, и волны ускорили свой бег.

– Раду? – тихонько позвал друга Твастар.

Радомир проснулся и, приподнявшись на локте, посмотрел на мастера.

– Течение усиливается! Скоро мы выйдем к истокам великой Реки Ра, – взволнованным шёпотом сказал Твастар.

Радомир сел на лавочку и разбудил Светловзора.

– Беритесь за вёсла! – приглушенным голосом, скомандовал мастер. – Вскоре будет немного трясти. Главное, держаться середины реки.

Волны стали выше и лодку стало довольно сильно раскачивать. Звук бурлящей воды стал намного громче, а холодные брызги всё чаще перелетали через высокие борта. После очередного толчка, Сокола сильно бросило в сторону, он накренился на бок, и волна накрыла с головой сладко дремлющую Всеславу.

Мокрая до нитки, девочка подскочила с места и недоумевающим взглядом уставилась на друзей.

Несмотря на опасность положения, вид у Всеславы был настолько забавный, что мальчики не смогли удержаться от смеха. Как ни странно, но это придало им уверенности в своих силах.

Мгновенно оценив обстановку, Всеслава принялась вычерпывать воду из лодки.

– Теперь я понимаю, Твастар, зачем ты здесь эти странные плошки развесил, – больше обращаясь к себе, нежели к друзьям, сказала девочка.

– Это не плошки, а черпаки! На лодке их два. А ещё есть два ковша, размером в четверть братины.

– Так чем черпать-то?

– Тебе и рулевому – черпаками, они вместимостью меньше. А тем, кто на вёслах сидят – ковшами… Ежели руки свободны.

– Держите левее! – вдруг крикнул Светловзор.

Взглянув вперёд, все увидели, что на середине реки, прямо на пути Сокола, возвышается огромный валун. Радомир со всей силы стал табанить веслом, а Твастар резко потянул на себя рулевую ручку. Лодка послушно вильнула в сторону, и прошла около камня, едва не задев его правым бортом.

Проплывая мимо, друзья заметили, что камень был правильной формы, а на нём были высечены рунические узоры.

– Всеслава, ты успела их прочитать? – спросил Светловзор, когда опасность осталась позади.

– Там было сказано: «КТО НИЖЕ ЛОКТЯ ВНИЗ ПОЙДЕТ, НЕ ПЕРЕСТУПИТ ПОРОГ ПЕРЕКАТНЫЙ» – задумчиво произнесла девочка.

– Опять вестовой камень?!? А что это может значить? – обратился к друзьям Радомир.

Некоторое время все молча размышляли над этой загадкой, как вдруг Светловзор указал рукой вперёд.

– Смотрите! – воскликнул он, – Вот о чём предупреждал нас камень!

Обернувшись, друзья увидели, что почти по всей ширине реки вода пенилась, создавая на верхушках волн странные белые гребешки.

– Это и есть «порог перекатный»! – необычно спокойным голосом, произнёс Твастар. – То бишь, быстрое течение, камни и мелкое дно.

– А что же тогда значит «Кто ниже локтя вниз пойдет»? – взволнованно спросила Всеслава.

– Локтями исстари высоту борта измеряют, что в воде сокрыта, – сообразил Твастар. – А «вниз», значит вниз по течению, то бишь, как раз туда, куда мы и идём!

Молча, друзья смотрели на Твастара с надеждой услышать хорошую весть.

– Посадка у Сокола, почти в два локтя, – отвечая на немой вопрос, медленно произнёс мастер. – Не пройти нам через порог перекатный!

– Значит, надо к берегу править! – почти закричала Всеслава.

– Уже не успеем, – твердо сказал Твастар. – Течение дюже могутное.

Лодка меж тем сильно прыгала по волнам, и впереди уже отчётливо были видны большие камни, угрожающе торчащие из воды.

– Убирайте вёсла! – разрезал шум воды, решительный голос Твастара.

Друзья в недоумении поглядели на мастера, но, увидев в его васильковых глазах необычайный блеск, беспрекословно выполнили приказ.

Без сопротивления вёсел Сокол начал быстро набирать скорость. Вперив взгляд вперёд, и крепко схватившись за борта, друзья смотрели на стремительно приближающуюся бурлящую опасность.

– Мы расшибёмся!!! Надо же что-то делать, Твастаре!!! – перекрикивая шум воды, закричала Всеслава.

– Коли Соколе прозвашася, то надобе летати!

– Что???

– Держитесь! – только и успел крикнуть в ответ мастер.

В следующий миг, когда казалось, что Сокол вот-вот налетит дном на камни, он резко дёрнул за рукоять, открывающую кормовой и носовой двигатели.

Лодка тут же рванула вперёд и вверх, и – плавно взмыла над водой! Боясь пошевелиться и затаив дыхание, друзья прижались друг к другу. Всеслава, широко раскрыв глаза, что-то приговаривала, призывая в помощь силы небесные. Светловзор и Радомир, напротив, плотно сжали губы и, зажмурившись, втянули головы в плечи. Твастар же тем временем, похожий на самого Сварога на небесной колеснице, спокойно держал руку на рулевой рукоятке и бесстрашным взглядом смотрел вперёд.

Внизу громко шумела река. Каменистое дно отчётливо просматривалось сквозь вспененную воду. Сокол, словно облако, плавно парил над перекатом, и лишь мелкие капли, похожие на водяную пыль, время от времени падали на отважных путешественников.

Пролетев над коварными порогами, лодка стала медленно снижаться. Когда водяная гладь была уже совсем близко, Твастар осторожно прикрыл ускоритель, и Сокол с лёгким плеском шлёпнулся на воду.

– Ух, и напугал ты нас, Великий Мастер! – с облегчением выдохнув, произнесла Всеслава. Но вдруг, будто вспомнив что-то важное, она резко повернулась вперёд и посмотрела на нос лодки. Там, как ни в чем не бывало, сладко развалившись, спал Котофей.

– Вот это я называю самообладанием! – восхищённо воскликнул Светловзор.

Котофей зевнул, не открывая глаз, потянулся и медленно повернулся на другой бок.

– Да, такой выдержке можно только позавидовать, – с улыбкой произнёс Радомир.

Сокол меж тем плавно плыл по течению, унося друзей всё дальше от родного дома.

 

Глава 12. Великая река Ра

Солнце уже светило славным рекаходам в спину, словно напоминая своим теплом об оставшихся позади родных местах. Окутанные багряным светом берега, медленно проплывали мимо, а отражающиеся в воде небесные корабли, как несметная флотилия, сопровождали бесстрашных путешественников в их нелёгком странствии.

Всеслава достала из своей котомки маленькие яворовые гусли и стала наигрывать мягкие переливы. Увидев это, Твастар попросил Светловзора сменить его на рулевом месте и, подсев к девочке, начал ладно подыгрывать ей на свирели.

Музыка получилась очень весёлой и задорной. На правом берегу, откуда не возьмись, показался белоснежный заяц. Проплывая мимо, Радомир с улыбкой наблюдал, как он стал притоптывать лапой и забавно водить ушами, словно пританцовывая вместе со славными путешественниками.

Даже обычно сдержанный Светловзор, и тот не удержался и стал плавно поворачивать поворотное правило то вправо, то влево. От этого Сокол, будто радуясь, стал послушно наклоняться то в одну, то в другую сторону, заставляя друзей то и дело соприкасаться плечами. Всем было очень тепло и радостно. Лишь Котофей был не слишком доволен этой веселой забавой и, нахмурившись, исподлобья смотрел на рулевого.

– Ох и молодец ты, Твастар, что такую ладью прекрасную смастерил! – раскачиваясь, сказала Всеслава.

– Вместе мы Сокола сдюжили, – с улыбкой ответил Твастар. – Кабы не вы, я бы то не осилил.

– Мы ведь лишь на подхвате были, – возразил Радомир. – А ты, Сокола задумал, размерил и жизнь в него вдохнул.

– Без вас ничего бы не вышло, – обняв друзей за плечи, покачал головой Твастар. – Все мы одной мыслию жили, и образ мысленный вчетвером притворяли, а это куда важней и первостепеннее будет!

Река впереди резко уходила влево. На повороте течение заметно ускорило свой бег и, обогнув пригорок, друзья, словно с горы, стремительно покатились вниз. Всеслава даже завизжала, закрыв глаза. Открыв же их вновь, она увидела застывшие лица друзей, заворожено смотрящих вперёд.

Взглянув в том же направлении, девочка, словно заколдованная, долго не могла оторвать взгляд от открывшегося перед её взором великолепия.

Куда ни глянь, была вода! С обеих сторон берег лишь тонкой, едва различимой полоской, очерчивал границы великого водного царства. Друзья молча поднялись со своих мест и очарованно оглядывались вокруг себя.

– Вот она! Великая Ра-река! – наконец произнёс Твастар, безуспешно пытаясь удержать, растрепавшиеся от ветра белокурые волосы.

Вода была повсюду! Опережая друг друга, смелые волны беспрепятственно бежали на необъятном просторе.

– Может в такой великой реке тоже есть родники? – робко предположил Радомир. – Может быть, здесь память о роде сокрыта?

– А и вправду! – воодушевлённо воскликнула Всеслава. – Ведь вода с водою сливаясь, всегда знания передаёт! А это значит, что если Родник Первознания на дне, то и вся река Первознанием будет ведать!

– А если Родник в лесу или в горах? – недоверчиво спросил Светловзор.

– Где бы ни был Волшебный Источник, если его вода позже в реку впадает, то вся река будет волшебством этим пропитана!

Друзья задумчиво переглянулись.

– Сие спытать не мудрено, – пожал плечами Твастар. – Ты занырни да поглянь под волною.

Радомир снял рубашку, взволнованно вздохнул и, задержав дыхание, нырнул в воду. Прохлада тут же окутала его, и словно тысячи иголочек стали покалывать тело. Открыв глаза, он увидел кристально-прозрачную воду с искрящимися в ней пузырьками. Вдалеке играли золотистые рыбки, а одна из них даже подплыла к Радомиру и удивлённо заглянула ему в глаза.

Чувствуя, что воздух заканчивается, мальчику пришлось выплыть на поверхность. Отдышавшись, он постарался занырнуть ещё глубже. Однако память о Роде так и не возвращалась. Проплыв взад и вперёд, Радомир повторил свою попытку ещё несколько раз, но всё было тщетно.

Взобравшись на лодку, Радомир грустно покачал головой.

– Не кручинься, Радо! – поддержал друга Твастар. – Ведь путешествие наше только началось.

– Да и ведь Белый Камень тебе указал, что в Асгард идти надо. Там Родник Первознания спрятан, – добавила Всеслава.

Радомир вздохнул, заставил себя улыбнуться и начал надевать рубашку.

– Ещё не вечер, но надо к берегу править, – спустя какое-то время твёрдо сказал Светловзор. – Глядишь, к ночи до ночлега и доберёмся.

Путешественники тут же расселись по местам и дружно взялись за вёсла.

Уже показалась на сварге луна, а друзья всё мерно мерили воду гребками, медленно приближаясь к заветному берегу.

Вдруг Светловзор обернулся и замер, внимательно вглядываясь в тёмную даль. Заметив его неморгающий взгляд, Всеслава поднесла правую руку к виску и закрыла глаза. Спустя мгновение она открыла их вновь, и они, словно вспыхнули в ночи ярким изумрудным цветом.

– Костобоки! – произнесла она не своим голосом.

Вздрогнув, Твастар и Радомир посмотрели назад. Отрезая их от берега, к ним приближались три тёмные точки. Сдвинув брови и низко наклонив голову, Светловзор потянулся за мечом.

– Постой! – окликнула его Всеслава, положив ладонь ему на руку. – Может получиться уйти от погони?

– Всю двигательную силу мы потратили, чтобы через порог перекатный перепрыгнуть, – медленно ответил Твастар. – А новая ещё не накопилась.

Несмотря на безрадостное предсказание, Светловзор вложил меч обратно в ножны и уселся рядом с Радомиром. Однако, как ни налегали друзья на вёсла, чёрные точки становились всё больше.

Уже отчётливо были видны одетые в панцири фигуры, в руках которых зловеще блестели острые топоры и секиры. Впереди, поставив ногу на нос чёрной лодки, стоял огромный страшный воин. Полоски сажи украшали его свирепое лицо, а на голове был блестящий стальной шлем с золотыми рогами. Наклонившись вперёд, он что-то яростно кричал гребцам.

Всё яснее было видно, что от преследования не уйти. Чёрные лодки отсекали Сокола от берега, стремительно приближаясь к славным маленьким странникам.

Оставив вёсла, Твастар и Радомир достали мечи и встали плечом к плечу, исподлобья глядя на злобные лица костобоков.

– Ну, вот и вороны запели, – еле слышно прошептал Светловзор, вынул из мешка лук и достал из тула стрелу.

До ворогов оставалось не больше десяти саженей. Вдруг Всеслава встала в полный рост и развязала затянутые на запястьях рукава рубашки. Затем она вышла вперёд и, широко раскрыв глаза, начала медленно говорить:

– Заклинаю силы внешние и внутренние, высшие и низшие! Укройте меня и друзей моих от недоброго глаза, мысли злой, силы нечистой, разбойника лихого, предателя чёрного… поставьте стену непреодолимую между нами и злом… да возгорятся во мне и моей душе силы чистые, огонь незатухающий, яркий и жаркий… Вода всеславная, всеживая, помоги! Заклинаю силы добра и Ния всесильного! Вы омойте нас силой всечистою, оградите от ворогов-нечести, смойте угрозу с нас серую, ведь мы славные дети Сварожичей…

Словно дрожь пробежала по телу Радомира. Позади Сокола вода начала пениться. Твастар даже с удивлением посмотрел на двигательные заслонки, но они были закрыты. Волны меж тем начали вздыматься позади лодки. Ветер усилился и порывами налетал то с одной, то с другой стороны. И вдруг, сверкнув ярко-зелёным светом, между Соколом и Костобоками выросла огромная водяная стена! Вздымаясь всё выше и выше, она вдруг с шумом обрушилась на преследователей!

Когда водная гладь успокоилась, друзья увидели, что все чёрные лодки перевернуты и идут ко дну. В воде бултыхались костобоки, спешно снимая с себя костяные панцири и уплывая к берегу.

Внезапно, на расстоянии вытянутой руки от Сокола, из волн вынырнула голова в шлеме с золотыми рогами. Вода смыла со свирепого лица сажу, и Радомир отчётливо увидел ужасный шрам, идущий ото лба до самого подбородка. В зубах воин держал кинжал, а в его огромных волосатых руках был лук с натянутой чёрной стрелой.

Не успев опомниться, Радомир увидел, как стальной наконечник блеснул в свете луны, и Всеслава, вскрикнув, упала на дно лодки.

С налитыми кровью глазами, костобок протянул руку, пытаясь ухватиться за борт.

Светловзор молниеносно повернул рукоять ускорителя, и Сокол, словно испуганный заяц, прыгнул вперёд. Рука разбойника ухватила воздух, и тишину огласило яростное злобное рычание, будто у хищника прямо перед носом отобрали лакомую добычу.

Двигательной силы как раз хватило на один рывок, но выигранные пара саженей позволили друзьям мигом схватиться за вёсла и начать, что есть силы, грести прочь. Ещё какое-то время страшный костобок упорно плыл за Соколом, но расстояние между ним и лодкой становилось всё больше и больше, и, наконец, он совсем пропал из вида.

Бросив вёсла, Твастар и Радомир подскочили к Всеславе, возле которой на корточках сидел Светловзор. Стрела попала девочке в плечо и пробила его насквозь. Грозный наконечник зловеще торчал с другой стороны, и с него медленно скатывались крупные капли крови.

Всеслава лишь тихо стонала, и серебристые слезинки подрагивали на её ресницах.

– Держите плечо! Крепко, чтобы не двигалось! – коротко сказал Светловзор, и Твастар с Радомиром осторожно зажали руку раненой девочки.

Медленно перевернув её на здоровый бок, он взялся за наконечник и резко его обломил; вторым движением, он тут же выдернул из плеча чёрное древко.

Всеслава вскрикнула, но тут же стиснула губы и глубоко вздохнула.

– У меня… в котомке… жабрицу принеси, – тихо произнесла она.

– Ступайте на вёсла, – сказал друзьям Твастар. – Я знаю, что делать.

Несмотря на то, что преследователей не было видно, Светловзор и Радомир гребли всё дальше и дальше. Горькое ненавистное чувство никак не давало им останавливаться. Хотелось как можно дальше уйти от той звериной злобы, которую, как показалось Радомиру, он ощутил всем своим сердцем.

Всеслава меж тем крепко заснула. Твастар бережно накрыл её тёплой накидкой и устроился у руля. Долгое время лишь всплески вёсел нарушали ночную тишину.

– Сторожиться нам теперь надобно, – наконец прервал молчание Твастар. – Ежели бы нас Всеславушка заговором не загородила, могли бы не выдюжить. Не зряшно её чародейкою навеличивают.

– А чего они от нас хотели? – спросил Радомир.

– Либо схватить, либо убить, – с каменным лицом, ответил Светловзор.

От его жёсткого, стального голоса, по спине Радомира вновь пробежал холодок.

– Зачем???

– А вот это самый интересный вопрос! Ответив на него, мы поймём, чего стоит ожидать от них в будущем.

– Дознаться об этом можно, – вдруг сказал Твастар. – Надобно токмо назад возвернуться, подкрасться к стоянке костобоков и разговор их подслушати.

Всеслава проснулась, подняла голову и ошеломлённо посмотрела на мальчиков. По её лицу было видно, что возвращаться она никак не готова.

– А что!?! Твасти прав! – неожиданно сказал Светловзор. Только пойти туда мы можем невидимо.

– Верно! – воскликнула Всеслава. – Помнишь, Радо, как ты камень искал, над лесом летая, а тело твоё у пенька оставалось? Также сможем и мы к костобокам подкрасться.

На том и порешили. Войдя в небольшую заводь, друзья тщательно спрятали Сокола в кустах и осторожно вышли на берег. Котофей сразу же скрылся в лесной чаще, видимо проверяя, нет ли вокруг ещё каких недругов.

– Место незнамое, – оглядываясь по сторонам, прошептал Твастар.

– Кто-то должен в дозоре остаться, – кивнул Светловзор. – Ведь если мы все туда в мыслях пойдем, кто будет здесь о сохранности думать?

– Всевушка, может ты лучше зде для догляду побудешь? – предложил Твастар.

– Я с вами пойду! – твёрдо ответила девочка, проверяя наложенную Твастаром повязку. – У костобоков есть маги искусные, и лишь я смогу с чарами их совладать.

– Тогда я здесь останусь, – предложил Светловзор. – Если кто нападёт, смогу я нас силой оружия защитить.

С этими словами он вооружился луком и мечом. Затем запрыгнул на стоящее рядом дерево и устроился на ветке, под покровом густой листвы.

– Вы меня видите? – тихим шёпотом спросил он сверху.

– Нет, – с улыбкой ответил Твастар. – А ты нас?

– Всю поляну вижу как на ладони. Будьте спокойны, никто незамеченным не проскочит.

Радомир, Твастар и Всеслава удобно уселись на траву лицом друг к другу.

– Да поможет нам сила предков! – решительным голосом произнесла маленькая чародейка и закрыла глаза.

Радомир глубоко вздохнул и последовал её примеру. Живо представив, как он взлетает вверх, мальчик, как тогда в Китеже, ощутил лёгкое головокружение. Сперва, сквозь тёмную пелену, а затем всё ярче и чётче увидел он поляну, сидящих на ней друзей и… себя.

Вдруг он заметил, как от Твастара отделилось прозрачное, словно сотканное из лёгкого синего тумана, облачко. Наклонившись вперёд, оно плавно подлетело к Радомиру.

«Чего вы там копаетесь? – услышал он в своей голове голос Всеславы. – Поднимайтесь наверх!»

Посмотрев ввысь, мальчики увидели яркое светящееся светло-голубое облачко, парящее над верхушками деревьев. Вместе с Твастаром, они взлетели вверх и остановились возле девочки.

«Как твоё плечо? Не болит?» – поинтересовался Радомир.

«Нееет! – протянула Всеслава. – Ведь тело моё внизу осталось!»

Удивившись, Радомир, и вправду, заметил, что у девочки на плече не было никакой повязки.

«Смотрите, там, у излучины реки, – вдруг сказала Всеслава, – видите огонёк?»

Вдали, на расстоянии полдюжины вёрст, что-то мерцало.

«Летим туда, но будьте осторожны, – предостерегла Всеслава. – Если почувствуйте опасность, не пытайтесь лететь назад. Представляйте себя сразу в своем теле. Тогда мгновенно возвернётесь».

Три облачка двинулись вперёд. Сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее. В считанные мгновенья друзья долетели до костра.

Внизу сидели костобоки. Разложив вокруг огня свои кожаные куртки и сапоги, они с угрюмыми лицами спорили друг с другом. Осторожно спустившись вниз, друзья остановились за спиной одного из них, чтобы лучше услышать разговор.

– Надо было сразу из луков стрелять, тогда бы они от нас точно не ушли! – кричал высокий, свирепого вида воин, яростно размахивая длинными руками.

– Верно говорит Асдула, – грубым рычащим голосом отвечал толстяк с бородавкой на подбородке. – Тогда и лодки бы наши сохранили! Как вот теперь за ними гоняться? Как же так вышло, Драсдраш? Ведь вы ближе всех к ним были!

– Да, кто же знал, что такая маленькая Харийка такую большую волну поднять сможет! – проворчал старый, противный костобок с грязной повязкой на глазу. – Предупреждал нас Дюрд, что эти малявки из Китежа на многое способны, но такое я вижу впервые своим единственным глазом.

– И ведь уже почти в руках были! Зря мы, что ли, их столько времени поджидали, – со злостью сказал долговязый Асдула и плюнул себе под ноги. – Что теперь делать, ума не приложу.

– Это потому что тебе прикладывать нечего! – послышался из-за деревьев низкий хрипящий голос.

Костобоки от неожиданности вскочили со своих мест. На противоположном краю поляны зашевелились ветви, и на свет вышел тот самый костобок со шрамом. Золотые рога на его шлеме горели, отражая отблески огня, а глаза, казалось, метали зловещие молнии. Рядом с ним стоял совершенно неприметный человек в сером плаще. Большой капюшон, больше похожий на остроконечный колпак, полностью закрывал его лицо. Он бесшумно подошёл к костру, и молча сел чуть поодаль от остальных.

– Я ваш главарь и буду думать за вас, безмозглые остолопы! – прорычал костобок со шрамом, грузно усаживаясь между длинным Асдулой и одноглазым стариком Драсдрашем.

– Что же мы теперь будем делать, Дюрд? – спросил его толстый бородач.

– Ты, Битус, как и все остальные, будешь теперь делать то, что вам скажет этот человек, – нехотя ответил главарь, указав на незнакомца в капюшоне.

Все обернулись и удивлённо уставились на таинственного странника. Тот медленно поднял голову, и блики костра осветили его лицо. Большие, чёрные как смоль, глаза; тонкие брови; пепельного цвета кожа; тонкие бесцветные губы. С первого взгляда, даже не сразу было понятно, мужчина это или женщина.

Пока Радомир изучал странного незнакомца, тот, не моргая, принялся оглядывать сидящих у огня костобоков. Остановив свой взгляд на молодом юноше, за спиной которого стоял Радомир с друзьями, он стал пристально всматриваться в его испачканное грязью лицо.

– Как твое имя? – наконец спросил он тонким писклявым голосом.

– Мукала, – ответил юноша, и было отчётливо слышно, как от страха дрожал его голос.

Серый человек медленно скрестил на груди руки и ещё долго прожигал Мукалу своими страшными глазами. От этого мрачного взгляда даже стоящему за юношей Радомиру сделалось не по себе.

Наконец его глаза, цвета мрака, опустились вниз, и Радомир услышал, как облегчённо выдохнул молодой костобок.

– Зовите меня – Наставник, – вновь послышался писклявый голос. – Я здесь, чтобы научить вас, как бороться с вашими врагами.

Сказав это, он достал из рукава что-то завёрнутое в чёрный тряпичный чехол.

Костобоки повставали со своих мест и почти вплотную подошли к Наставнику, чтобы лучше рассмотреть, что же такого таинственного скрывает плотная чёрная ткань. Радомир, Всеслава и Твастар, движимые любопытством, тоже приблизились к странному серому гостю.

– Здесь Путеводная Жемчужина, – пояснил Наставник. – Чем ярче она горит, тем ближе ваши враги. Если в сиянии её зеленый цвет преобладает, значит рядом Харийцы; если синий, то Святорусы; если стальной, то Дарийцы; а если огненный, то Расины.

Чёрные глаза медленно оглядели страшные лица костобоков.

– Особо остерегайтесь Харийцев, – продолжил тонкий противный голос. – Они ваши самые коварные враги!

На тонких губах появилось подобие улыбки.

– Вы уже это видели на реке, не так ли?

Костобоки внимательно внимали, грозно сдвинув брови.

– Приберегите вашу злость для ваших врагов, – медленно произнес Серый Наставник. – А я уж вам помогу поскорее их отыскать.

С этими словами он открыл чёрный чехол. И вдруг вся поляна словно вспыхнула огненным, зелёным и синим светом.

Костобоки от неожиданности отпрянули назад. Лишь их бесстрашный главарь, как вкопанный остался сидеть на месте. Радомир вдруг заметил, что Серый Наставник, широко раскрыв глаза, не отводит взгляда от стального шлема Дюрда. Радомир тоже взглянул туда, и холод пробежал по его спине. Он увидел, как чёрные как ночь глаза, отражаясь от шлема, с ненавистью смотрят… прямо на него!

Радомир попробовал отстраниться, отскочить прочь, но ничего не выходило. Отвести глаза от этого страшного отражения, тоже не получалось. Словно что-то никак не отпускало мальчика. И вдруг какая-то непреодолимая сила стала притягивать Радомира всё ближе и ближе к этому бездонному чёрному взгляду. Как будто сама Злость и Ненависть ухватили всё его нутро своими костлявыми пальцами и медленно, но неумолимо тянули к себе.

Но вот что-то схватило Радомира сзади и с силой отдёрнуло от ненавистного серого человека. «Бежим!» – раздался в голове голос Всеславы, и Радомир тут же представив себя в своем теле, оказался с друзьями на поляне, вдали от серого чародея.

Повалившись без сил на землю, он долго не мог отдышаться, а всё его тело пронизывала холодная дрожь. Всеслава, Твастар и Светловзор подбежали к нему и приподняли с земли.

– Да, что у вас там такое произошло?!? – испуганно спросил Светловзор.

– Сам не ведаю! – взволнованно ответил Твастар. – Но на силу ноги унесли. Жуть такая, что и поминати не хочется.

– Радо, ты можешь подняться? – спросила Всеслава.

Радомир кивнул и, опираясь на руки друзей, медленно встал на ещё качающихся ногах.

– Нам нужно срочно уплывать отсюда! – ледяным голосом сказал девочка.

Друзья молча уставились на неё, предчувствуя что-то недоброе.

– Они уже скоро будут здесь!

Светловзор и Твастар не заставили себя долго ждать. Они мигом подхватили ещё слабого Радомира и понесли его к лодке. Всеслава осторожно бежала за ними, но то и дело останавливалась и смотрела куда-то вверх.

Быстро запрыгнув в Сокола, Твастар и Светловзор, сперва удобно положили Радомира, а затем тут же уселись за вёсла.

– Постойте, – прошептала Всеслава, вглядываясь в чёрное беззвёздное небо. – Он нас не видит. Справные ты обереги поставил, Твастаре. Потерял нас Серый Наставник.

Некоторое время они бесшумно сидели в лодке, стараясь не дышать и не шевелиться.

– Так что у вас там, всё-таки, приключилось? – наконец еле слышно спросил Светловзор.

– Есть весть плохая, а есть и похуже, – почему-то улыбаясь, произнесла девочка. – Костобоки за нами охотятся и будут то продолжать.

– А ещё похуже, какая? – нахмурился Светловзор.

– Помогает им в том серый маг, чужеземный ворог с глазами чёрного мрака.

В лодке вновь воцарилось тягостное молчание.

– А что же ты тогда улыбаешься? – мрачно спросил Светловзор.

– А потому что, первую нашу победу мы уже одержали! Одолели ворога!!! – торжественно произнесла Всеслава. – Хоть и сильный он ворожей, да нет у него друзей. А мы вместе сильней его будем. И, чувствую я, именно этого он и боится!

– А в чем же одоление наше? – спросил Твастар. – Ведь улепётывать пришлось!

– Ну как же!?! – улыбнулась Всеслава. – Многое мы узнали, и вернулись все целые и невредимые…

– Как же – невредимые? Вон Радомир еле на ногах держится! – удивился Твастар.

– Но ведь держится! – тихо засмеялась девочка.

– А ты?!? Вон, чай теперь не скоро левой рукой спину себе почешешь? – поддаваясь настроению Всеславы, уже с улыбкой произнёс славный мастер.

– Ничего, жабрица своё дело знает… Да и проигрывает не тот, кто падает, а тот, кто больше подняться не может.

– Правильно мыслишь, Всеслава, – одобрительно кивнул Светловзор с улыбкой, – как славный мудрый воин!

– Когда отплывать станем, славный воин? – оглядываясь по сторонам, спросил Твастар. – Ведь ты сама сказала, что уже наскоре сюда костобоки нагрянут.

– Наскоре, да не наскоре! – ответила Всеслава, смешно сморщив веснушчатый носик, и забавно потрепав Твастара по голове. – Не можем мы без Котофейки отплыть, как он тут в лесу один будет?

– Да лес для него, что дом родной, – удивлённо глядя на девочку, сказал Светловзор.

– Дом родной у него Китеж, да Светлояр озеро, как и у нас, – обиженным голосом ответила Всеслава. – Он уже рядом совсем… я попросила его поторопиться.

Вдруг лодка легко качнулась, и друзья, взглянув на нос Сокола и, вправду, увидели на нем Котофея. В свете луны его шерсть отливала серебряно-голубым цветом, а большие глаза волшебно светились золотисто-жёлтым. Выгнув спину, он подошёл к Всеславе и приветственно боднул её головой. Затем перепрыгнул на нос лодки и, обойдя два раза вокруг себя, удобно устроился на своём месте. Повернувшись к славным странникам, он довольно прищурил глаза, зевнул и одобрительно кивнул головой, показывая, что можно отплывать.

– Вот кто у нас, оказывается, теперь главный, – проворчал Твастар, устраиваясь у рулевой ручки. – Не Дарийцы али Харийцы, а Котофейцы!

Все тихо засмеялись. Вёсла плавно опустились в воду, и Сокол осторожно отошёл от берега.

Доплыв до середины, друзья предоставили себя спокойному течению Великой реки Ра. Волны уносили лодку всё дальше, и произошедшее ещё совсем недавно, уже казалось страшным неправдоподобным сном.

– А всё же занятно, что ныне делают костобоки? – нарушил тишину Твастар.

– Спят, наверное, – с улыбкой ответил Светловзор. – Копят силы чёрные, чтобы с тобой, Святорус, совладать.

– Нет, – покачала головой Всеслава, – я наблюдала за ними, пока мы были у берега. Сначала они быстро двигались в нашу сторону. А когда мы запрыгнули в лодку, и серый маг перестал нас видеть, они, почему-то, развернулись и пошли вглубь леса, отдаляясь от реки.

– Так может они поняли, что им нас не догнать и решили нас навовсе в спокое оставить? – с надеждой спросил Твастар.

– Может и так, – поразмыслив, ответила Всеслава.

– Как бы там ни было, – сказал Светловзор, удобно укладываясь у борта лодки, – они сейчас от нас далеко. Значит можно поспать да силы восполнить.

– Вы, и правда, ложитесь, – шёпотом сказала Всеслава. – А я у руля посижу да за Радомиром погляжу.

Поменявшись с Твастаром местами, девочка положила маленькую ручку на правило, а другой погладила Радомира по голове.

– Как ты, Радо? – тихо прошептала она.

– Благодарю тебе, Всеслава! – ответил Радомир, приподнявшись на локте. – Если бы не ты, страшно и представить, что бы было.

– Всё было так, как должно было быть, – подражая низкому голосу Велимудра, с улыбкой ответила девочка. – Ты спи и сил набирайся. Кто знает, что нам назавтра Макошь уготовила.

– А кто это – Макошь?

– Премудрая Богиня судьбы.

– А что она делает?

– Нить судьбы плетёт да путь-дорогу каждого определяет. А её дочери Доля с Недолей ей в том помогают.

Радомир задумался.

– А от нас самих, что же, ничего не зависит?

– Не знаю… – пожала здоровым плечом Всеслава. – А давай, у Велимудра то спросим!

Закрыв глаза, девочка слегка приподняла голову и улыбнулась. Радомир последовал её примеру и, словно сквозь серебристую пелену, увидел вдумчивое лицо Велимудра.

«Здравствуй, брат наш Всеведающий! По важному делу тебя беспокоим, – услышал он в голове звонкий голос маленькой чародейки. – Разъясни нам, будь добр, что суть наш жизненный путь. Зависит ли он от нас? Или Макошь Богиня всё наперёд уготовила?»

«Силы и мудрости вам желаю в пути, родные мои китежане, – не спеша пробасил мальчик. – На вопрос ваш я рифмой отвечу, что от Прародичей в сказах колыбельных услышал:

«Благодарим тебя, друже, – вновь зазвенел голос Всеславы, – ты уж Светлояру родному от нас поклонись».

«Исполню то с радостью, будьте покойны, – улыбнулся Велимудр».

Радомир и Всеслава открыли глаза, и некоторое время задумчиво смотрели друг на друга.

– И что это значит? – наконец спросил Радомир у девочки.

– Наверное, это значит, что Макошь для нас испытания заготовила, а как мы их преодолеем, уже от нас самих зависит.

– То есть Макошь, как будто для каждого правила игры предопределила, а мы уже сами в неё играем?

– Угу, – забавно кивнула Всеслава. – А ещё, мне кажется, что нить судьбы – это наши способности и особый дар, что у каждого есть. Его и сплетает Макошь, а уж как ты этим распорядишься, только тебе решать.

Ещё долго Радомир размышлял над этим, задумчиво глядя на яркие ночные звёзды. Вода успокаивающе журчала за бортом. Луна освещала всё вокруг волшебным серебряным светом, и Радомир, наконец, перевернувшись на другой бок, глубоко заснул.

 

Глава 13. Доля и недоля

Первые лучи утреннего солнца ярко блеснули над макушками деревьев. Твастар открыл глаза, сладко потянулся и с недоумением огляделся вокруг. Нос Сокола мерно покачивался на волнах, тихо стукаясь о пологий берег. Котофей развалился на спине, вытянув передние и задние лапы и с удовольствием подставив мохнатый живот теплу первых солнечных лучей.

Твастар потёр сонные глаза и, обернувшись, посмотрел назад. На другом конце лодки Всеслава, все ещё держась за рулевую ручку, забавно сопела с открытым ртом.

– Славные воины, ничтоже сказати, – пробормотал Твастар, перегнувшись через борт и зачерпнув ладошкой прозрачной холодной воды.

Вдруг озорная улыбка озарила лицо великого мастера. Осторожно поднявшись, он перешагнул через лавочку, мимоходом потрепал спящего Светловзора по плечу и, когда тот открыл глаза, приложил указательный палец к губам. Ничего не понимая, Светловзор приподнялся на локте и стал молча наблюдать за крадущимся к рулевой части лодки другом. Дойдя до Радомира, Твастар осторожно разбудил и его. Затем он зачерпнул ладошкой воды, осторожно подкрался к Всеславе и стал медленно поливать ей на лицо.

Блестящие капли звонко рассыпались по лицу девочки, но Всеслава лишь поморщилась и, не просыпаясь, засопела ещё громче. Светловзор с Радомиром едва сдерживали смех. Твастар с недоумением обернулся и жестом попросил Светловзора передать ему большую черпательную плошку, висящую на борту. Зачерпнув воды до краев, он на вытянутых руках поднёс её к лицу девочки. Размышляя, поливать потихоньку или выплеснуть всё сразу, он вопросительно оглянулся на друзей. Светловзор, закрывая свой рот рукой, показал, что лучше лить медленно. Твастар кивнул и, повернувшись к Всеславе, вдруг увидел, что её глаза открыты. Она смотрела на него грозным, не предвещающим ничего хорошего, взглядом.

От неожиданности мастер выронил плошку из рук, и она со стуком угодила прямо по лбу Всеславы, окатив её холодной водой от макушки до пят.

– Ай! – громко вскрикнула девочка, схватившись рукой за ушибленное место. – Ну, держись, Святорус!

Вскочив, Всеслава схватила плошку и погналась за Твастаром. Мастер засмеялся и стал перепрыгивать через лавочки, пытаясь ускользнуть от гнева разъярённой волшебницы. Светловзор, катаясь от смеха, наблюдал за происходящим. Но вдруг убегающий Твастар впопыхах наступил ему прямо на руку.

– Ой! – не переставая смеяться, воскликнул Светловзор. – Ну, медведь косолапый! Держи его, Славка!

Добежав до противоположного края лодки, Твастар обернулся. Видя, что пути дальше нет, а погоня уже близка, он набрал воздуха и сиганул прямо в воду. Всеслава, недолго думая, нырнула вслед за ним, и ловко ухватила мастера за пятку.

– Я нечаянно! Не зазнамо! – смеясь, закричал Твастар, пытаясь вырваться.

– Ух, попался, Синий Лебедь! – торжествуя, воскликнула Всеслава. – Ну, я перья тебе сейчас пообщипаю!

Светловзор, смеясь и потирая обтоптанную руку, тоже нырнул в воду, и они уже вдвоем принялись окунать, тщетно пытающегося вырваться, Твастара. Радомир, видя, что дело плохо, бросился на помощь другу. Крича и плескаясь, друзья ещё долго гонялись друг за другом. Лишь Котофей, не понимая, в чем тут особая радость, спокойно наблюдал за всем этим со своего тёплого, сухого места.

Выбравшись на берег, друзья затащили на него Сокола и улеглись на зелёной траве.

– Надо бы разузнать, что за брег, – сказал Твастар. – Куда нас Всеслава твёрдой рукой привела?

– Ну, прикорнула чуток, – извиняющимся голосом ответила девочка. – Сама не знаю, как это вышло…

– Вот не зряшно говаривают Родичи наши: «Коли дева у правила, то в теченье главна сила».

– А раз так, то и не буду вам больше помогать. Я, вообще-то, с ранением вон… лодкой правила… а вы…

– Не обижайся, Славушка, – тепло сказал Твастар. – Мы тоже хороши, заснули как медведи на зиму, а тебя на всю ночь одну оставили, без пригляду. Впору спросить, а как там твоё плечо?

– Болит ещё… но уже не сильно… чудо-трава да ваша забота быстро всё исцеляют…

Мальчики дружно потрепали Всеславу по рыжим волосам.

– Ну что ж, – молвил Светловзор, поднимаясь на ноги и оглядываясь по сторонам, – надо бы и вправду разузнать, где же это мы очутились.

– Давайте Сокола, сперва, схороним от вражьего глазу, а опосля и осмотримся, – предложил Твастар.

Искусно управляясь с двигательными коробками, он осторожно завёл ладью в самую гущу прибрежных камышей.

Выйдя на берег, Светловзор внимательно оглядел зелёные заросли и удостоверился, что не один стебель не сломан и Сокол ниоткуда не проглядывается.

Затем друзья под строгим надзором целителя Твастара поменяли Всеславе повязку и снарядили дорожные котомки.

– Ну, теперь можно и в путь, – уверенно сказал Светловзор. – В какую сторону двинемся?

Внимательно осмотревшись вокруг, Светловзор заметил, что прямо перед ними начинался густой лес, вглубь которого вела узкая извилистая тропинка. Вдали за лесом, на расстоянии трёх-четырёх вёрст, возвышалась высокая каменистая гора.

– Нужно на гору подняться, – предложил он. – С высоты сразу будет понятно, где мы очутились.

– А почему мы не можем невидимым облачком вверх подняться и оттуда всё оглядеть? – спросил Радомир.

– Нельзя, – покачала головой Всеслава. – Едва мы из тела выйдем, Серый Наставник сразу нас заприметит. Так мы лишь для костобоков будем незримы, а для магов искусных наоборот, только приметнее станемся.

– Свет со Славкой верно глаголят, – одобрительно кивнул Твастар. – Придётся нам пехотно идти…

Друзья выстроились друг за другом и цепочкой вошли в лес. Впереди шёл Котофей, мягко ступая мощными лапами по едва различимой тропинке, за ним, озираясь по сторонам, бесшумно следовал Светловзор. Твастар замыкал шествие, срывая по пути шарики колючего репейника и незаметно прицепляя их на спину Всеславы.

– Будьте настороже! – предостерёг всех Светловзор. – Место это нам неведомое. Могут тут и Костобоки повстречаться.

Твастар тут же достал из-за пазухи меч и начал забавно вертеться по сторонам, строя страшные рожи в надежде отпугнуть внезапное нападение врага. Заигравшись, он не заметил, как Светловзор поднял вверх руку, и врезался в спину резко остановившийся Всеславы.

На мгновенье все замерли, а затем, по знаку Светловзора, вдруг бросились врассыпную, прячась за деревьями. Лишь Твастар, плотно прилепившись к колючкам на спине Всеславы, бежал за девочкой, неуклюже спотыкаясь и наступая ей на пятки.

– Отстань, – недовольно прошептала Всеслава. – Тебе деревьев мало?

– Не могу, – оправдывался Твастар, – я приколючился…

Добежав до дерева, они спрятались за широким стволом. Но ещё некоторое время за ним слышалась какая-то возня и ворчливый шёпот девочки.

Наконец всё стихло. Из-за ствола вынырнули две головы и вопросительно уставились на Светловзора. Тот молча пожал плечами, и взглядом указал на середину тропинки. Там в затаившейся позе замер Котофей. Уши его были плотно прижаты к голове, всё тело напряжено и вытянуто как струна. Казалось, он вот-вот бросится вперёд.

Вдруг в кустах, куда он смотрел неморгающим взглядом, послышался лёгкий шорох, и на тропинку выполз большой колючий ёж. Увидев его, Котофей расслабленно лёг на землю и виновато оглянулся назад.

– Ты молодец, Котофеюшка! – тепло сказал Светловзор, выходя из-за дерева. – Благодаря тебе мы осторожности учимся и собранность не теряем.

Радомир тоже подошёл к коту и благодарно почесал его за ухом. Котофей зажмурился и вытянул вперёд большую мохнатую голову.

За деревом, где прятались Всеслава и Твастар, вновь послышалась какая-то возня.

– Ты отстанешь, наконец, или нет?!? – раздражённо шептала девочка.

– Сызнова ты ропщешь… Сейчас я репейники межи нас отдеру и отлеплюсь!

Через некоторое время из-за ствола послышался звук рвущейся материи, и Твастар с шумом вывалился на тропинку. Вся его рубаха была утыкана круглыми колючими шариками, а посередине свисал оторванный лоскут.

– А если бы там, и вправду, вороги были!?! – сдвинув брови, принялась отчитывать его Всеслава, одновременно пытаясь достать оставшиеся колючки.

– Так, я же тебе спину прикрывал, – поднимаясь с земли и с огорчением оглядывая порванную рубаху, ответил великий мастер.

Всеслава уже было открыла рот, чтобы высказать Твастару что-то обидное, но в это время к ней подошел Котофей. Он потёрся об её ногу, а затем бухнулся на спину, растопырив лапы в разные стороны. Грозное лицо девочки мигом озарилось улыбкой и, опустившись на корточки, она с любовью принялась гладить его плотный мохнатый животик.

– Спину прикрывал, – улыбаясь, повторила она, – ты слышал, Котофей? Только на тебя, котенька наш родной, одна надёга и осталась. А то ведь с такими воинами, как наш великий мастер, даже на бабочек охотиться опасно.

– Подумаешь! – протянул Твастар, тщетно пытаясь приладить назад оторванный лоскут ткани. – Да я пуще всего пострадал. Сквозе прорванную рубашку всю силу Родичей растерять можно… Да и вона, теперь как одяжка придётся ходити…

Лицо Твастара было таким беспомощным, что Всеслава сменила гнев на милость и, подойдя к нему, прикрепила обрывок ткани на место с помощью всё того же репейника.

– Так пока ходи! – с довольной улыбкой оглядывая рубашку, произнесла она. – Вот на лодку вернёмся, я тебе её заговорённой иглой залатаю!

– Пойдёмте дальше, славные странники, – обратился к ним Светловзор. – А то мы так и до ночи до горы не доберёмся.

Все вновь выстроились друг за другом и продолжили путь. Тропинка, постоянно петляя, уводила путников всё глубже и глубже в лесную чащу. Солнечный свет уже с трудом пробивался сквозь густые кроны деревьев. Пробираться через раскидистые ветви и колючие кусты становилось всё труднее.

Наконец, странники вышли к подножью высокой горы. Отвесные серые камни непреступной стеной возвышались над лесом и вскарабкаться по ним вверх было просто немыслимо.

– Что будем делать? – спросила Всеслава, тщетно пытаясь разглядеть скрывающуюся в облаках вершину.

– Нужно гору вокруг обойти, – после некоторого раздумья предложил Светловзор. – Может, где-нибудь склон более пологим окажется.

Пройдя около версты вдоль отвесных гладких камней, друзья решили сделать привал.

– Думаю, что на гору эту невозможно забраться, – сказал Светловзор, задумчиво оглядывая непреодолимое препятствие.

– Мыслю согласно с тобой, – ответил Твастар. – Тут недолго себе и шею свернуть. Почто мы сухом пошли? Лучше назад возвернуться и на Соколе вдоль брега обойти.

– Давайте только уж отдохнем немножечко, – устало промолвила Всеслава, прислоняясь спиной к стволу исполинской сосны и осторожно ощупывая своё раненое плечо. – Да и есть уже хочется… Твастар, есть у тебя чего-нибудь в закроме?

Твастар сорвал лист большого лопуха и с готовностью стал выкладывать на нём орехи, сухие ягоды и маленький бочонок мёда, предусмотрительно оказавшийся в его котомке. Наскоро перекусив, друзья уже готовились было отправиться в обратный путь, как вдруг Светловзор обратил внимание на странное поведение Котофея.

– Котофейка, пойдем. Чего ты там опять затаился? – спросил он, подойдя к нему и положив ладонь на тёплую мохнатую спину.

Котофей тихо мяукнул и медленно попятился назад. Светловзор задумчиво поднялся и стал вглядываться в лесную чащу.

– Небось, опять ёж? – с улыбкой на измазанном мёдом лице, спросил Твастар. – Али другая зверюга какб…

– Даже если твой друг сто раз ошибётся, нельзя ему переставать доверять! – твёрдо ответил Светловзор.

Затем он быстро лёг навзничь и прислонился ухом к земле. Спустя мгновенье он резко вскочил на ноги и, как гром среди ясного неба, произнёс:

– Костобоки… пять или шесть… бегут сюда… меньше версты!

Некоторое время все молча смотрели друг на друга.

– Видать, не все ещё несчастия миновались… Может получится их обойти? – с надеждой спросил Твастар.

– Вряд ли, – покачала головой Всеслава, – У них ведь теперь Жемчужина Путеводная есть. Она всё равно их к нам приведёт.

Вдруг Котофей с разбегу запрыгнул на ствол сосны и начал быстро карабкаться вверх. Достигнув первой ветки, он посмотрел вниз и призывно мяукнул.

– А что! Это мысль! – воскликнул Радомир с блеском в глазах. – Смотрите, сосна растёт совсем рядом с горой. Если добраться до её верхушки и немножко её наклонить, то можно будет перебраться на вон тот приступок. А с него уже и выше по склону подняться!

Недолго думая, Твастар подбежал к сосне и, сложив вместе ладошки, посмотрел на Всеславу. Та не заставила себя долго ждать. В два прыжка она оказалась возле Твастара и, оттолкнувшись ногой от его ладоней, ловко зацепилась здоровой рукой за нижнюю ветку. Перекинув через неё ногу, она с удивительным проворством уселась сверху возле Котофея, который тут же благодарно боднул её в щёку.

Вслед за Всеславой, на ветке очутились Радомир и Светловзор. Затем, зацепившись ногами, они протянули Твастару руки и помогли ему забраться наверх.

Дальше ветки росли довольно часто, и друзья быстро вскарабкались до самой верхушки.

– Теперь нужно всем на эту сторону перебраться, чтобы дерево к горе наклонить, – прошептала Всеслава.

После того, как все встали на одной стороне, Светловзор, который стоял выше всех, осторожно отклонился от ствола, и верхушка дерева медленно качнулась вперёд. Сильно оттолкнувшись, Котофей первым перепрыгнул на приступок. Вслед за ним ловко смог перескочить и Светловзор.

Усевшись на ровной площадке, он упёрся ногами в камень и, достав из-за пазухи верёвку, перекинул один конец Твастару.

– Привязывай к стволу возвратным узлом, – прошептал он.

Твастар кивнул и, сделав на конце верёвки причудливую петлю, проворно обвязал ствол. Светловзор перекинул несколько раз свой конец веревки через предплечье и потянул на себя.

Верхушка сосны медленно наклонилась вперёд и Всеслава, а за ней и Твастар с Радомиром, быстро перебрались на приступок.

Затем Светловзор ослабил натяжение и резко дёрнул вниз. Узел на стволе развязался и мальчик, быстро скрутив верёвку в клубок, убрал её обратно за пазуху.

В это самое мгновенье, внизу послышался топот и приглушённые грубые голоса:

– Они уже совсем рядом! Достать оружие! Да, не сопи ты так, Битус, тебя за версту слышно.

– А где Драсдраш?

– Опять отстал, старый увалень! Надеюсь, найдет дорогу своим единственным глазом.

Снизу раздался хриплый смех. Светловзор осторожно лёг на живот и едва заметно высунул голову. Внизу, тяжело дыша, стоял главарь Дюрд с рогатым шлемом на голове. В руке он держал Путеводную Жемчужину, которая ярко переливалась разными цветами. Вокруг него сгрудились четыре костобока, вооруженные большими мечами и топорами.

– Куда теперь, Дюрд? – просипел толстый Битус.

– Вдоль горы пойдем, – прохрипел главарь. – Теперь уж им от нас не уйти!

С этими словами костобоки побежали дальше и вскоре скрылись за поворотом.

– Надо быстро наверх подниматься! – прошептал Светловзор. – Скоро они поймут, что искать нас надо не справа или слева, а на горе.

– Но ведь забраться сюда они не смогут! – сказал Радомир.

– Не нужно недооценивать своих ворогов! – тихо произнёс Светловзор. – Так меня Родичи учили.

И вновь выстроившись друг за другом, друзья осторожно пошли по узкой тропинке, которая, опоясывая гору, круто забирала вверх.

Казалось, что время тянулось целую вечность. Всё выше и выше поднимались славные путешественники, а тропинка становилась всё уже и круче. Лишь время от времени друзья слышали, как где-то далеко внизу раздраженно переговариваются меж собой костобоки, бесцельно бегая взад и вперёд.

И вот, когда уже Радомиру казалось, что этот путь никогда не закончиться, тропинка вывела их на широкую ровную площадку на самой вершине горы. Всё вокруг было словно окутано лёгкой туманной дымкой, сквозь которую проглядывал удивительный по красоте сад. Под ногами росли яркие причудливые цветы, а на середине площадки возвышались приземистые деревья с огромными зелёными листьями.

Подойдя к краю и взглянув вниз, Радомиру открылся не менее чарующий вид. Густой зелёный лес, словно пушистый ковёр, лежал у подножья, а за ним, доколь хватало взору, серебрилась водная гладь великой реки. Перейдя на противоположную сторону площадки, друзья увидели ту же картину.

– Мы на острове! – удивлённо произнес Светловзор. – Прямо посреди Великой Реки Ра!

Вдруг он изменился в лице и стал внимательно всматриваться вдаль.

– Смотрите! – наконец сказал он, указывая направление рукой.

Приглядевшись, Радомир увидел вдали две чёрные точки возле самого берега.

– Лодки костобоков? – спросил он.

– Да, – нахмурившись, кивнул Светловзор, – а главное, что стоянку они разбили в трех саженях от нашего Сокола.

– Раз мы на острове, то без лодки нам отсель никак не выбраться, – размышляя вслух, сказал Твастар.

– А пока внизу Костобоки, нам и с горы не спуститься, – задумчиво добавила Всеслава.

Некоторое время друзья молча смотрели вдаль, как вдруг тишину нарушил какой-то равномерный глухой стук снизу. Светловзор подошёл к краю выступа и осторожно поглядел вниз. Когда он вернулся к друзьям, лицо его было ещё мрачнее прежнего.

– Костобоки дерево рубят, – глядя прямо в глаза Радомиру, сказал он. – Прислонив его к горе, они заберутся на выступ и совсем скоро пойдут по нашему следу.

– Получается, мы в ловушке? – с отчаянием в голосе, спросила Всеслава.

Никто не проронил ни слова. Светловзор задумчиво ходил взад и вперёд, а Твастар с растерянным видом, следил за его передвижениями.

– Что будем делать, потомки Славного Рода? – вновь нарушила тишину Всеслава.

Светловзор молча пожал плечами и, опустившись на одно колено, медленно погладил Котофея.

– Как будто всё сегодня против нас, – тихо прошептал он и понуро опустил голову.

– Положение неминучее, – подтвердил Твастар и, схватившись за голову, начал ходить взад и вперёд.

Уныние и безнадёжность безмолвным грузом повисли в воздухе. Радомир сел на землю и, прислонившись спиной к дереву, закрыл глаза.

Вдруг необыкновенная усталость окутала всё его тело. Сквозь туман ему почудились две фигуры, две девушки, в светлом и в тёмном. Сидя напротив друг друга, они пряли белые и чёрные нити.

Вот девушка в тёмном медленно повернула голову и посмотрела в глаза мальчику. «Славься путь твой нелёгкий, странник, ведаешь ли меня?» – Плотно сжатые губы девушки оставались неподвижны, а её холодный голос звоном раздавался в голове Радомира. «Ведаю, – мысленно ответил он, – Недуля имя тебе». «Ведомо ли тебе, что судьба твоя у меня в руках? – вновь зазвенел голос». «Ведомо мне, что неправда это, – смело ответил Радомир. – Ведомо мне, что Доля с Недолей всегда рядышком ходит, и между вами всегда один шаг. И шаг этот я всегда сделать вправе!».

Едва произнёс Радомир эти слова, как Светлая Доля повернула к нему свою белокурую голову, тепло улыбнулась и молвила звенящим хрустальным голосом: «Ты прав, Радомир. Но шаг этот может сделать лишь тот, кто смелость, мудрость и решительность в союзники взял».

Открыв глаза, Радомир быстро вскочил на ноги.

– Я понял! Выход всегда должен быть! – воскликнул он твёрдым голосом.

Друзья удивлённо переглянулись. В их глазах мальчик увидел надежду, и это придало ему силы и решимости. Внезапная мысль вдруг вспыхнула в его голове!

– Нужно постараться задержать Костобоков, а самим лишь надо с горы спуститься!

– Но как это сделать? – спросила Всеслава.

– Твастар, ты мастер великий! Ты можешь придумать, как нам с горы улететь, не разбившись? – глядя прямо в глаза другу, спросил Радомир.

Твастар задумался, потом начал оглядываться по сторонам и вдруг многозначительно подняв вверх указательный палец, подбежал к деревьям.

– А и вправду! Ужели мы да не сдюжим!?! Из листьев могу я крыло смастерить! – воодушевлённо закричал он оттуда. – Лишь бы управиться.

Радомир кивнул и повернулся к Светловзору.

– Ты ведь воин искусный, сможешь ли наших ворогов задержать?

Светловзор кивнул и, улыбнувшись, устремился к горной тропе, доставая на бегу лук и стрелы.

– Ну а мы, чем мы можем помочь тебе, Великий Мастер? – вновь поворачиваясь к Твастару, воскликнул Радомир.

– Ищите листья побольше да покрепче, – что-то чертя на земле, ответил мальчик. – А ещё мне ветки прямые надобны и верёвки.

Подбежав к деревьям, Всеслава и Радомир быстро выбрали самый большой лист. Затем девочка ловко забралась на ветку и достала нож.

– Ты прости нас, помоги нам, – закрыв глаза и приложив ладошку к стволу дерева, начала приговаривать Всеслава. – Мы возьмём листок, но на месте его пусть два новых вырастут.

Затем, ловко перерезав стебель ножом, она спрыгнула вниз, и вдвоем они отнесли лист Твастару. Мастер тут же принялся измерять его, то повдоль, то наискосок, а потом задумчиво почесал волосы.

– Ещё два таких же надобно, – наконец уверенно сказал он.

Радомир и Всеслава молча кивнули и, не теряя времени, вновь помчались к деревьям.

В это время Светловзор осторожно спускался по тропинке. Он всё отчетливее слышал внизу тяжёлую поступь костобоков и бряцание их грозного оружия. Высунув голову, он увидел, что костобоков было пятеро, и они уже преодолели бульшую половину подъёма. Впереди всех шёл главарь Дюрд, а за ним гуськом следовали остальные. Замыкал шествие одноглазый старик Драсдраш, который то и дело останавливался и, тяжело дыша, отпускал громкие проклятья.

Встав на одно колено, Светловзор выбрал стрелу с заточенным острием без наконечника и бережно приложил её к тетиве лука.

– Ну вот и вороны запели, – еле слышно произнёс он.

Подождав, когда недруги подойдут чуть ближе, он наклонился вниз, резко натянул лук и выстрелил. Раздался сухой щелчок, и стрела, стремительно разрезав воздух, насквозь пробила ступню идущего впереди Дюрда. Главарь охнул и, схватившись одной рукой за ногу, второй молниеносно достал из-за спины щит.

– К защите! – прохрипел его грозный голос.

Костобоки удивительно быстро сгрудились в одну кучу и закрыли её со всех сторон своими щитами. Лишь старый Драсдраш, отстав от остальных, неуклюже сидел поодаль и с опаской озирался по сторонам своим единственным глазом.

Светловзор достал ещё одну стрелу. Видя, что уязвимым остаётся только одноглазый старик, он, помешкав мгновенье, всё-таки вскинул лук и выстрелил. Опять раздался глухой щелчок, и стрела вонзилась Драздрашу прямо в мягкое место пониже спины. Он громко взвизгнул и начал вертеться вокруг себя, тщетно пытаясь достать её оттуда.

Светловзор поднялся и, пригнувшись, бесшумно побежал назад к своим друзьям.

Выскочив на площадку, он увидел, что Твастар и Всеслава привязывали три больших листа к уже скрепленным вместе перекладинам, а Радомир острым орихалковым ножом что-то выстругивал из длинной прямой ветки.

– Ну что? Они уже близко? – увидев его, спросила Всеслава.

– Теперь пойдут в два раза медленнее, но и в два раза злее, – с улыбкой ответил искусный стрелок.

– У нас уже почти всё готово, – торопливо сказал Твастар, – осталось только перекладину приладить.

– Очистил я ветвь от сучков и коры! – сообщил Радомир, передавая Твастару гладкий белый шест.

– Хорошо! – вдумчиво протянул мастер. – Крепи его прочно с десного краю.

– С какого?

– С десного, то бишь, с правого!

Через некоторое время Твастар поднялся с земли и пристально оглядел получившееся летательное устройство.

Крепёжная основа была сделана в форме треугольника и привязана к внутренним стеблям гигантских листьев. Под ними располагалась гладкая ровная перекладина.

– Давайте его Летающий Трилист величать? – вдруг предложил мастер.

– Ох, Твастар, – вздохнула Всеслава. – Главное, чтобы он и вправду был летающим, а не падающим.

– Погодя поглядим, – беспечно ответил Твастар. – Поднимай осторожно.

Все вместе друзья взялись за перекладину и подняли Трилист над собой.

– Ну что, испытаемся!?! – не слишком уверенно спросил мастер. – Надеюсь, выдержит он четверых…

– Пятерых! – поправила его Всеслава.

Обернувшись к девочке, друзья увидели, что из переброшенной через её плечо котомки выглядывает мохнатая голова Котофея.

Вдруг сзади послышался топот и, раздался грозный голос главаря костобоков: «Держи их! Стреляй Асдула!».

– Бежим! – прокричал Твастар, и друзья, рванувшись с места, прыгнули с горы вниз.

Радомир зажмурился, и на какое-то мгновенье ему показалось, что они падают в бездну. Всё в груди сжалось в комок и подступило к горлу. Сквозь свист в ушах, он услышал пронзительный визг Всеславы. Но вот Трилист поймал поток восходящего воздуха и, остановившись, словно повис в пустоте. Затем качнулся вперёд и плавно поплыл над лесом.

Открыв глаза, Радомир взглянул вниз, и холод вновь пробежал по его спине. Глубоко внизу он до мельчайших подробностей различил деревья, ветви, листья и даже отдельные травинки на земле. Посмотрев наверх, он вдруг перед самым своим носом увидел чёрную стрелу. Она насквозь пробила перекладину, за которую он держался двумя руками.

– Летим! – раздался торжествующий голос Твастара. – Ура!!! Летим! Макошь-Мати, славься днесе!

– Да по все родные веси! – дрожащим голосом добавила Всеслава.

Медленно, но верно, Трилист уносил славных странников всё дальше от каменной горы.

– Постойте! – вдруг воскликнул Светловзор. – Нам нужно назад к подножью вернуться, к приступку!

– Батюшки святы… Зачем? – удивлённо спросил Твастар.

– Если ствол поваленный сбить, то мы сможем надолго костобоков на горе задержать!

– Радо, – крикнул Твастар, – попробуй осторожно вперёд покачнуться.

Радомир согнул ноги в коленках и, словно раскачиваясь на качели, медленно их распрямил. Одна сторона Трилиста чуть накренилась вниз, и зелёное крыло, плавно развернувшись, полетело назад к горе.

Густые шапки деревьев становились всё ближе и ближе и, глядя на то, как они проносятся под ногами, становилось понятно, что летят они слишком быстро.

– Как на землю спускаться будем? – прокричала Всеслава.

– Есть много вероятий, – ответил мастер, с удивлением наблюдая, как мелькают верхушки высоких сосен. – Надо бы открытое место найти!

– А как же мы на него спустимся?

– Руки отпустим и спустимся – с извиняющейся улыбкой, пояснил Твастар.

– Да ты что!?! А вдруг разобьёмся?!? – испуганно крикнула Всеслава.

– Сдюжим! Верно говорю, сдюжим!

– Там, смотрите! – вдруг крикнул Светловзор. – Вон, полянка, где приземлиться можно!

Подлетев ближе, друзья, и вправду, увидели, что деревья расступились, а внизу, мягкой пушистой подушкой, росли пышные густые кустарники.

– Прыгаем! – воскликнул Твастар. – Мягче земли нам тут не сыскать!

Четыре визга слились в один, а чуть позже четыре глухих шлепка возвестили о посадке славных путешественников.

Потирая ушибленное место, Радомир помог Всеславе вылезти на тропинку, и друзья все вместе побежали к подножью каменной горы. Быстро достигнув того места, где костобоки прислонили срубленное дерево, мальчики с трудом сдвинули его с места. С шумом и треском оно завалилось в траву. Посмотрев вверх, Светловзор едва заметно улыбнулся:

– Эх, подивятся костобоки, когда поймут, что им на горе задержаться придётся.

– Хотел бы я на то посмотреть! – мечтательно произнёс Твастар.

– В воображении позже представишь., – улыбнулся ему в ответ Светловзор.

Подойдя к мальчикам, Всеслава обняла их за плечи.

– Вот ведь ещё недавно совсем мы в ловушке безвыходной были, а теперь наши вороги там очутились!

– Значит и вправду не бывает ловушек без выхода, – с улыбкой сказал Радомир. – Часто лишь шаг один Долю от Недоли отделяет!

Друзья с удивлением посмотрели на него.

– А чтоб сделать тот шаг, нужно мудрость и смелость решительностью скрепить! – хитро глядя на Радомира, добавила Всеслава.

– Ну, раз вы уверены в том, надо спорее бежать Сокола вызволять! – воскликнул Твастар. – Уж он нас заждался, поди.

И выстроившись привычным порядком, друзья побежали к месту стоянки костобоков.

Достигнув поляны у берега, они спрятались за деревьями и некоторое время наблюдали за тем, что там происходит. Возле воды, спиной к лесу, сидел молодой костобок. Рядом с ним лежал короткий чёрный меч, нагрудник и большой лук с колчаном стрел. Больше вокруг не было ни души.

Переглянувшись, Твастар и Светловзор молча кивнули друг другу и бесшумно вышли из-за деревьев. Радомир и Всеслава остались в укрытии, чтобы в непредвиденном случае помочь друзьям. Остановившись в десяти шагах от юноши, Светловзор взглянул на мастера и взглядом показал ему не вынимать меч.

– Приветствуем тебя, костобок, – стальным голосом произнёс он.

Юноша вскочил, молниеносно отпрыгнул назад и, вытащив из ножен меч, занял оборонительную стойку. Он был на две головы выше Светловзора и гораздо шире в плечах. Но именно то, что какие-то малявки бесстрашно смотрели ему в глаза, даже не вынимая оружия, сбивало его с толку.

– Назови имя свое, – спокойным голосом обратился к нему Твастар.

Юноша осторожно огляделся по сторонам и левой рукой медленно достал из сапога нож, который также был выкован из воронёной стали.

– Мукала, – громко воскликнул он.

– Я Светловзор, а это мой друг Твастар. Мы из Славного Града Китежа.

Костобок был явно обескуражен. Он не мог понять, к чему все эти расспросы.

– Почто ты охотишься на нас, Мукала? – спросил мастер.

– Вы враги! Вы угроза нашему народу! – коротко ответил костобок.

– Странно. Угрозу представляем мы, а нападаете вы.

– Хватит болтать! – крикнул юноша. – Сдавайтесь, скоро здесь будут наши воины. Вам всё равно не уйти!

– Мукала, – как можно мягче, произнес Светловзор, – мы не желаем тебе зла. Дай нам пройти.

– А воины твои, – добавил Твастар, – днесь уже не вернуться.

Светловзор с укоризной взглянул на друга, и мастер понял, что сказал это зря.

Слова эти вызвали в костобоке сильные чувства. Его глаза сверкнули грозным огнём, а лицо исказилось яростью. Быстро взмахнув мечом, он отчаянно прыгнул вперёд, пытаясь достать до Светловзора. Тот ловко отскочил в сторону, но оружия вынимать не стал.

– Тебе не совладать с нами, – медленно произнёс он. – Ты один, а нас четверо!

Едва Светловзор произнёс эти слова, как из леса с натянутыми луками показались Всеслава и Радомир.

– Мы не причиним тебе зла, Мукола! – крикнула девочка. – Нам лишь нужно пройти. Не мешай нам.

– Настоящий воин никогда не сдаётся! – процедил сквозь стиснутые зубы костобок. – Он лучше умрёт в бою!

Друзья молча переглянулись, не зная, что предпринять. Светловзор вздохнул и медленно достал из-за спины меч.

– Подождите! – воскликнула Всеслава. – Оставьте меня с ним наедине.

Друзья удивлённо переглянулись, но увидев в глазах девочки непреклонную решимость, отступили на два шага назад.

– Готовьте к отплытию Сокола, – тихо сказала им Всеслава, сняв с плеча сумку и передав её Светловзору. – И я вас прошу, чтобы не происходило, не вмешивайтесь.

Твёрдый голос девочки успокоил друзей. Радомир и Светловзор отошли на дальний край поляны, а Твастар быстро побежал к камышам.

– Мукала, – глядя костобоку прямо в глаза, произнесла маленькая чародейка и распустила рукава рубашки, – мы никогда не были врагами твоему народу, мы лишь хотим продолжить наш путь.

– Вы убили моих друзей! – прокричал юноша.

– Они живы! Лишь застряли на каменной горе, – с улыбкой сказала Всеслава.

Мукала опустил свой меч, залюбовавшись малахитовыми глазами девочки, но потом вдруг вскинул его вновь.

– Наставник говорил нам, что вы, Харийцы, самые опасные враги! – прищурившись, произнёс он. – Я не верю ни единому твоему слову. И не пытайся! Не действуют на меня твои колдовские чары!

С этими словами, он взмахнул мечом, и чёрное лезвие со свистом пронеслось над головой девочки. Всеслава присела и, перекувыркнувшись вперёд, оказалась за спиной костобока. Вскочив на ноги, она сделала быстрый шаг навстречу и, когда Мукала обернулся, их глаза встретились на расстоянии не дальше локтя.

– Дрёма-Дрёмушка, обволоки сном, убаюкай, окутай, уложи, – быстро зашептала Всеслава, не моргая глядя юноше прямо в глаза, – Сон-Сонятко, ясны очи усыпи, поможи!

Мукала почувствовал, как проваливается в бездонные изумрудные глаза девочки. Его ноги налились тяжестью; веки, словно дубовые ставни, стали медленно закрываться; голова затуманилась. Через мгновение он заснул глубоким сном, тут же шлёпнувшись наземь.

Погладив его по голове, Всеслава, вскочила и быстро побежала к реке, где её ждали удивлённые друзья. Отвязав по дороге чёрные лодки костобоков и оттолкнув их от берега, она перелезла через борт Сокола и удобно устроилась на носу.

– Ну, теперь можно и дальше в путь отправляться, – сказала она с довольной улыбкой.

– Эка ловко ты с костобоком управилась! – восхищенно промолвил Твастар. – Я и не знал, что ты дремотные заговоры ведаешь.

– Ты молодец, Славушка! – добавил Светловзор. – Здорово про лодки придумала, это их надолго задержит!

Вскоре лёгкое журчание возвестило, что мастер приоткрыл двигательные коробки, и Сокол весело понёсся вдоль берега, огибая остров.

– Ну вот мы и сызнова все вместе! – радостно поглаживая деревянные борта, произнес Твастар.

Испуганно взглянув на Твастара, Всеслава вдруг подскочила на месте и быстро распахнула свою котомку. Улыбка медленно расплылась по её лицу.

– Котофеюшка! – тихо произнесла она. – А ты тут спишь в теплушке-темнушке?

Большая мохнатая голова нехотя высунулась на свет, и жёлтые заспанные глаза, прищурившись, посмотрели на друзей.

– Вот, теперь точно все в сборе! – засмеялась Всеслава.

Проплывая мимо горы, с которой друзья ещё совсем недавно спустились на Летающем Трилисте, они взглянули на её склон и увидели костобоков. Те обмотали веревкой старика Драсдраша и готовились опускать его вниз. Старик смешно упирался ногами, сопротивлялся и махал руками.

Рассмеявшись, Твастар повернул двигательную ручку, и Сокол всё быстрее и быстрее заскользил по воде, разрезая игривые волны и унося славных путешественников навстречу новым, доселе неведанным приключениям.

 

Глава 14. Леший

Три дня минуло с тех пор, как славные странники отплыли от острова, оставив на нём костобоков. Река Ра плавно несла их всё дальше и дальше, бережно обнимая потомков славного рода своими прекрасными берегами. Ветер напевал им тихие напутственные песни, а волны укачивали в неспешном причудливом танце. Тёплые закаты заботливо окутывали их тонким брусничным покрывалом, а малиновые рассветы будили по утрам согласным радостным щебетанием.

За три дня Всеслава научила Радомира обережным уловкам, Светловзор поведал ему основы некасаемого боя, а Твастар показал, как играть в славную игру Таврели.

На четвёртый день, Радомир проснулся раньше всех, сел на лавочку и медленно потянулся. Сокол был спрятан в высоких кустах у берега, а посему лишь Котофей был выставлен для ночного дозора.

Благодарно погладив его по голове, Радомир выбрался из лодки на берег. Вытянув вверх руки, он описал ими круг, а потом несколько раз наклонился вперёд и по сторонам. Затем, разбежавшись, он нырнул в реку, и с наслаждением проплыл под водой десять-двенадцать саженей.

Осторожно вынырнув на поверхность, мальчик осмотрелся по сторонам. Удостоверившись, что на реке всё спокойно, Радомир набрал в грудь воздуха и нырнул вглубь. У самого дна он с замиранием сердца почувствовал ледяные струйки родничков. Однако никаких изменений с его памятью так и не произошло. Вынырнув на поверхность, мальчик вздохнул и медленно поплыл назад.

Подплывая к берегу, он услышал три лёгких всплеска и радостно улыбнулся. Его друзья тоже уже проснулись и, призвав прохладную воду в помощники, успешно одолевали чары могущественного бога Сна, его жены Дрёмы и сына их Угомона.

– Доброй зари вам, что день освещает! – крикнул им Радомир, помахав рукой. – Скоро ли будем наш путь продолжать?

– Будь славен твой день, Радо! – откликнулся Твастар, залезая в лодку и доставая оттуда свою котомку. – А ты сызнова Родник Волшебный искал? Ну что память? Ести каки улучшения?

Радомир молча покачал головой.

– Не горюнься. Давай-ка лучше подкрепимся, перед тем как далее в путь правиться.

– Ты только проснулся, Твастарушка, а уже живот набиваешь? – засмеялась Всеслава.

– Да, тут и набить то особо нечем, – озадаченно ответил мастер, почесав себе макушку. – А у меня уже в некормленом животике пустота урчит.

– Значит, пора запасы пополнить, – сказал Светловзор. – Да и ноги пред странствием долгим размять не мешает.

– А на охрану Сокола кого выставим? – спросил Радомир.

– Котофейку на страже оставим, – улыбнувшись, ответил Светловзор, глядя, как тот сопит, лежа на спине. – Костобоки ещё далеко, да и мы вмиг обернёмся. Ведь когда Твастар голоден, он быстрее молнии пропитание сыщет.

На том и порешив, друзья взяли заплечные котомки и, радостно переговариваясь, вошли в лес.

Сперва извилистая тропинка проходила сквозь поросли молодых берёзок. Они застенчиво качали кудрявыми головами и скромно взирали на рассыпанные по изумрудному дёрну солнечные искры купальниц и ромашек. Затем их сменили долговязые сосны и пушистые ёлочки, среди которых смело вытягивал шею любопытный зверобой, опираясь листиками на пышную красавицу медуницу.

Пройдя вглубь ещё полверсты, странники, наконец, наткнулись на куст со спелой наливной смородиной.

– Ух, какая сладкая! – восхищенно произнёс Твастар, наслаждаясь сочным, напитанным солнечным теплом, вкусом.

– Смотрите! А там ещё крупнее! – воскликнула Всеслава, указывая рукой на манящие издали грозди.

Побежав вперёд, все четверо принялись собирать ягоду. Но вдруг Твастар вгляделся вдаль и, протянув в сторону руку, очарованно промолвил:

– А тамо, вы толико гляньте!

Обернувшись в ту сторону, куда восхищенно указывал мастер, друзья просто ахнули. Манящие издали заросли были сверху донизу усыпаны огромными ягодами черники, ежевики и малины, а в траве, словно рассыпанные рубины, сверкали крупные грозди земляники.

Побросав набранную смородину, путешественники, весело смеясь и обгоняя друг друга, беспечно бросились к кустам и стали без разбора есть и собирать ягоды. Их вкус был настолько удивительно сладок, что невозможно было от них оторваться. Друзья без разбора срывали спелые дары леса и целыми горстями отправляли их в рот.

Насытившись и даже устав от этого занятия, Радомир, наконец, присел на пенёк и огляделся по сторонам. Странная тишина звенела в воздухе. Не было слышно пения птиц или других лесных звуков. Всё вокруг словно замерло в тягостном ожидании.

– Что случилось, Радо? Какой думой занят? – весело спросил его Твастар с беззаботной улыбкой на перепачканном от ягод лице.

– Странно тут как-то, – шёпотом ответил Радомир. – Тихо уж слишком и, словно кто-то глядит отовсюду.

Твастар медленно осмотрелся вокруг и тоже присел на пенёк.

– И мне тоже мниться… Будто кто-то сторожкой за нами доглядывает.

– А ты помнишь, с какой стороны мы пришли? – испуганно спросил Радомир.

– Неужто вы потерялись, великие путешественники? – подходя к пеньку с набитыми малиной щеками, спросила Всеслава.

Твастар растерянно пожал плечами.

– От роду со мною тако не бываху, чтоб в лесу затеряться, – медленно произнёс он. – А теперь вот по сторонам гляжу, и откель мы пришли, и куда нам идти, ума не приложу.

– И вправду, что-то неладное тут, – подходя к ним, тихо сказал Светловзор. – Надо настороже быть и вместе держаться.

– Всеслава, а ты помнишь, куда нам идти? – спросил Радомир.

Девочка растерянно огляделась вокруг и неуверенно указала рукой на тропинку.

– Туда, наверное, – с трудом проглотив ягоду, предположила она.

Осторожно озираясь, друзья быстро пошли по дорожке, указанной Всеславой. Перелезая через поваленные деревья и ветви, с трудом пробираясь сквозь кусты, они наконец вышли на открытую лужайку.

– Мниться мне, яко мы тут были уже, – раздражённо сказал Твастар, глядя на знакомый пенёк.

– Это что же мы, неужто по кругу ходим? – удивилась Всеслава.

– Выходит что так, – раздосадовано ответил Светловзор. – Кому рассказать, что китежане в лесу потерялись – вот позорище будет…

Вдруг задул сильный ветер, листья деревьев зашумели, и над лесом раздался громкий раскатистый смех!

Светловзор мигом достал меч и стал пристально оглядываться по сторонам.

– Что ты за ворог такой? – тихо произнёс он. – А ну, покажись!

Ветер задул ещё сильнее, всё вокруг потемнело, а листья вихрем закружили по поляне.

– Бежим! – испуганно крикнула Всеслава и вприпрыжку устремилась в лесную чащу.

Друзья быстро последовали за ней. Ветер свистел у них в ушах, ветви били по лицу, а корни деревьев всё время путались под ногами. Полверсты они пролетели на одном дыхании.

Наконец, выбежав из леса на небольшую прогалину, Светловзор подал знак остановиться, а сам, встав на одно колено, стал пристально всматриваться в лесные дебри.

– Погони за нами нет, – уверенно сказал он, поднимаясь.

Всеслава облегчённо вздохнула и, тяжело дыша после быстрого бега, присела на корень срубленного дерева.

– Это что была за напасть?!? – спросил её Твастар. – Неужто козни серого колдуна?

– Не похоже, – помотала головой девочка. – Обычно любая ворожба след оставляет, а тут ничего, словно и нет чародеев поблизости…

Радомир медленно подошёл к Всеславе и, не веря своим глазам, взволнованно произнёс:

– Мы опять всё на той же лужайке! Ведь это всё тот же пенёк!!!

В подтверждение его слов, тишину вновь разорвал громкий хохот. От неожиданности, друзья подпрыгнули на месте и, не сговариваясь, встали спиной друг к другу. Хохот грохотал всё громче и, будто, перелетал из одного края поляны к другому. Всеслава зажмурила глаза и начала тихо визжать.

– Да кто ж ты такой?!? – раздражённо произнёс Твастар.

Злость тенью накрыла его лицо. Было видно, что скоро он начнёт крушить все направо и налево.

– Надо бежать! Я так больше не могу! – закричала Всеслава и Радомиру даже показалось, что он слышит, как бешено колотится её сердце.

Жуткий хохот меж тем слышался совсем близко. Вместе с порывами холодного ветра он словно летал надо головами, а в чащобе, то сзади, то спереди, кто-то звонко хлопал в ладоши.

– А ну, покажись! – злобно закричал Светловзор, грозно размахивая мечом.

Но ответом тому был лишь всё тот же жуткий, леденящий кровь, смех.

У Радомира голова шла кругом. Втянув её в плечи, он испуганно озирался по сторонам, пытаясь понять, что происходит. От бестолковости положения, он чувствовал, как раздражение, злость и обида захватывают его сердце и сдавливают его в тиски. Стало трудно дышать. Вдобавок, чем злее он становился, тем громче и сытнее звенел нестерпимый хохот.

– Стойте! – вдруг крикнула Всеслава, поражённая внезапной догадкой. – Чем больше мы раздражаемся, тем довольней и громче смех раздается! А значит, нам нужно со злостью своей совладать!

Несколько раз глубоко вдохнув, Радомир зажмурился и мысленно представил себе, что эта такая игра: чем больше он злится, тем сильнее становится его враг. Успокоившись, он открыл глаза и заставил себя по-доброму улыбнуться.

Словно по мановению руки, всё вокруг стихло. Солнце тёплыми лучами осветило лужайку и то там, то здесь послышалось несмелое чириканье птиц.

На дальнем краю поляны зашуршали кусты, и из чащи вышел маленький старичок, ростком с аршин. Его длинные серо-зелёные волосы спадали почти до земли, а на добром, улыбающемся лице не было ни ресниц, ни бровей.

Заложив руки за спину, он бесшумно подошёл к прижавшимся друг к дружке странникам. Затем, глядя им прямо в глаза, медленно обошёл их по кругу, тихо засмеялся и уселся на пенёк, довольно болтая ножками.

– Ну, здравствуйте, путники-странники. Откуда-куда идёте? Чего-отчего ищите? – весёлым голосом молвил он.

Удивлёнными глазами китежане смотрели на него, не зная, что на то отвечать.

– Доброго дня тебе, дедушка, – наконец произнесла Всеслава. – Из славного града Китежа в Асгард Ирийский мы путь держим. Мудрость в дороге изведать хотим, оттого и странствуем.

Старичок радостно засмеялся и захлопал в ладоши.

– А зачем далеко за этим ходить? Мудрость и я вам поведать могу! – хитро улыбнувшись, сказал он.

– А скажи-ка нам, дедушка, – спросил Твастар, – не ты ли то окаянство устроил, смехом да ветром пугал и тропинки нам все перепутал?

– Я, кто ж ещё! – радостно засмеялся старик.

– А почто ж ты то делаешь? – удивлённо спросил мастер.

– Скучно мне, одинёшенько… вот я чуть-чуть и злодействую, – расплываясь в довольной улыбке, отвечал старичок.

– Негоже это! – нахмурив брови, пробормотал Светловзор.

– Как же негоже?!? – удивился старик. – Ведь вы же странники-путники?! Вот я вас странностями и путаю…

– Тогда мы пойдем уж, пожалуй, – угрюмо произнёс Светловзор, убирая меч в заплечные ножны. – Достаточно тебя мы потешили!

– Ступайте. Кто ж вас тут держит?! – довольно закивал старичок.

Но сделав шаг вперёд, Светловзор звонко ударился лбом о невидимое препятствие. Потирая одной рукой ушибленное место, другой он принялся ощупывать пространство впереди себя. Подойдя к нему, Всеслава тоже наткнулась ладошками на прозрачную стену, которая наглухо заперла друзей в заколдованном круге.

Старичок, глядя на это, звонко засмеялся и захлопал в ладоши.

Всеслава, прищурившись, стала вглядываться в его зелёные глаза и вдруг удивлённо открыла рот.

– А как тебя звать, дедушка? Уж ни Леший ли?

– Леший! – довольно закивал маленький старичок. – А ещё меня Лесовиком и Святибором кличут или же иногда, хоть то и не скромно чуток, Хозяином Леса величают.

Друзья вновь с удивлением и интересом уставились на старичка.

– А зачем же ты нас, Святибор, в замкнутом круге запер?! – с игривой улыбкой, спросила Всеслава.

– Так ведь вы же за мудростью ходите, – улыбнулся леший, – а у меня её есть! Вот я вас и попридержал чуток, чтобы с вами её разделить.

– А зачем же нас, Святеборе, мудростию насильно потчевать? Разве надобно для того любознателей запирать?!? – угрюмо спросил Твастар.

– Да я вот понаблюдал, как вы ягодку ели, да с сожаленьем подметил, что желания ваши над вами бульшую власть имеют, чем вы над своими желаниями… Выходит, полезно будет вас слегка оградить, пока вы мудрости не научитесь…

Друзья удивлённо переглянулись и тут же опустили глаза вниз, ладошками вытирая перепачканные ягодой щёки.

– И что же это за мудрость такая? – спросила Всеслава.

– А вот коли её разгадаете, то замкнутый круг и откроется, – радостно сообщил Леший.

Видя, что другого выхода из очарованного круга нет, друзья растерянно переглянулись и смиренно приготовились разгадывать потаённую загадку.

Старичок меж тем слез с пенька и начал ходить вокруг него, потирая свою длинную бороду и, видимо, выбирая загадку помудрёней. Потом, засмеявшись и весело хлопнув в ладоши, он ловко запрыгнул назад и торжественным голосом молвил:

Сказав эти чудные слова, Леший заливисто расхохотался и, скрестив ноги и руки, выжидательно уставился на изумлённых странников.

Некоторое время друзья молча смотрели на Святибора, затем друг на друга.

– Непростая загадка, – растерянно произнёс Твастар. – Я даже и уразуметь не могу, о чем тут речь молвится.

– Давайте сперва сказанное осмыслим, – предложила Всеслава. – Я понимаю это так: Если тебя что-то сильно злит и раздражает, то надо что-то с этим делать. Только вот не вразумлю, что?

– А ещё… то, что раздражает, оно «близко пребывает», то бишь, находится совсем рядышком! – добавил Твастар.

– Если злит то, что близко, надо от этого отдалиться и не приближаться больше, – предположил Радомир.

– Но ведь сказано, что «отбросить то не можно», – покачал головой Светловзор.

– Почему? – удивился Твастар.

– Потому что тогда будет «студно и тревожно», – пожала плечами Всеслава.

– А что значит – «студно»? – спросил Радомир.

– То бишь, и стыдно и студёно.

На мгновенье все замолчали, осмысливая сказанное. Леший с любопытством наблюдал за их рассуждениями и широко улыбался. Было видно, что забава сия доставляет ему большую радость.

– Что может нас раздражать, что всегда рядом и отбросить того нельзя, потому что холодно станет и тревожно? – нарушил тишину Светловзор.

– Да что угодно, – после некоторого раздумья, ответил Твастар, – рубашка, например, али портки. Без оных студёно и стыдно бывает.

– А меня вот костобоки дюже злят, – размышляя вслух, добавила Всеслава.

Глаза Светловзора вдруг радостно сверкнули.

– Но ведь от врага можно отдалиться, – быстро выпалил он, – а вот друга, что рядом всегда, отбросить не можно! Потому что холодно без него будет и тревожно. Да и прогонять друга – стыдно!

– Но разве друг могёт раздражать? – удивился Твастар.

– А вот ты меня, когда намедни водой охладил, а потом плошкой по лбу огрел, я дюже на тебя возбесилась, – прищурив глаза, сказала Всеслава.

Твастар довольно заулыбался, вспоминая содеянное, а Леший радостно закивал головой и одобрительно показал ему большой палец.

– И «отбросить» меня нельзя, – согласился Твастар. – Ведь я же тяжёленький.

– Ты как Леший в дружине нашей, – улыбнулся Светловзор. – Злодействуешь по чуть-чуть, но без тебя холодно и грустно бывает.

Все дружно засмеялись, а Всеслава даже потрепала мастера по голове.

– А что же делать, если друг близкий тебя дюже злит? – спросил Радомир. – Как тут «мудро благотворить»?

– Если его не изменить, то нужно самому меняться, чтоб не раздражаться, – задумчиво произнесла Всеслава.

– Верно! – воскликнул Твастар. – Помните, нам ещё дедушка Родослов говаривал: «Если что-то донельзя могёт тебя возбесить, принимай то, как забаву и радуйся тому. Ведь это тебе возможность, выдержке поучиться».

– Правильно! – воодушевлённо поддержала его Всеслава. – А значит, «мудро благотворить», это отношение своё вспять повернуть! То бишь, делать наоборот: не злиться, а радоваться!

– И я тоже помню! – обрадовался Радомир. – Мне дедушка Родослов говаривал: «Будешь говорить тише — будут лучше слышать!». А значит, частенько полезно отношение своё нашиворот вывернуть.

Твастар вдруг задумался и медленно произнёс:

– Помятую я… не знаю откель, что при встречи с Лешим, люди рубашку свою наизнанку переодевали. И ведь оное нам образно то же самое сказывает.

– Отношение своё как рубашку навыворот вывернуть, – произнесла Всеслава. – А что, давайте попробуем!

Друзья быстро вывернули одежду наизнанку и, с радостными улыбками вытянув руки, шагнули вперёд. Прозрачной преграды и след простыл.

– Ура! – закричала Всеслава. – Отгадали мы загадку твою, дедушка Святибор!

– Разгадали, – грустно улыбнулся Леший. – Да уж больно скоро. Не дали мне подольше потешиться.

– Ну, ты не серчай на нас, – примирительно сказал Светловзор, – Ведь китежане мы и шустростью мысли завсегда славились.

– Благодарим тебя, Святиборе, за мудрость! – поклонился ему Твастар. – Радости лесу твоему мы желаем, пусть процветает и в дивном созвучии выситься.

– Благодарю вас, славные странники, за слова мудрые-добрые, – поклонился в ответ Леший. – Желаю и вам в добром пути мудрость мою не терять. Относитесь к испытаниям с радостью. Ведь это возможность великая, что вам жизнь посылает: себя испытать да другов своих!

Распрощавшись с Лешим, друзья весело побежали по тропинке к показавшейся сквозь деревья реке. На сердце было вновь светло и тепло. Выскочив на берег, друзья отвязали Сокола и, весело обсуждая лесное приключение, продолжили свой путь.

– А ведь прав оказался Леший, – сказал Твастар, переодевая назад рубашку. – Добрую мудрость нам он поведал!

– Ведая хитрость сию, много легче странствовать будет, – согласно кивнула Всеслава, нежно поглаживая Котофея по голове. – Вот, например, вороги нас разделить захотят, а мы лишь дружнее сплотимся; они нас ослабить замыслят, а мы только силой наполнимся!

– Угу, – важно заметил Твастар, с удовольствием выуживая сочные ягоды из котомки. – Они нас голодом уморить вздумают, а мы лишь пухлее станемся.

Рассмеявшись, славные путешественники радостно обнялись за плечи. Всеслава достала свои яворовые гусли, и все дружно запели путеводную песню.

 

Глава 15. Рипейский камень

Наутро следующего дня на горизонте показались высокие пики Рипейских гор. Похожие издали на грозовые облака, они непоколебимыми стражниками властвовали над равниной, а почтенная седина их заснеженных вершин знавала доселе лишь серебряную россыпь звезд да песни смелого северного ветра.

Река меж тем стала эже, и неугомонные волны заметно ускорили свой бег. Твастару, сидящему у руля, то и дело приходилось резко закладывать то вправо, то влево, правя между камнями, отмелями и перекатами. Светловзор и Радомир ловко управляясь с вёслами, изо всех сил помогали великому мастеру. Всеслава же была ответственна аж за два дела: беззаботно играть на носу лодки с Котофеем, мотая над его головой маленьким зелёным колоском, и внимательно оглядывать окрестности, восхищаясь красотой приближающихся великих гор.

– Чего-то уж дюже вода неспокойна, – вглядываясь вперёд, произнёс Твастар. – Как бы на камень подводный не налететь.

– Вон полянка по правому борту, – указывая рукой направление, ответил Светловзор. – Давайте там остановимся, да о пути дальнейшем подумаем.

Ловко обогнув большой валун, Твастар плавно повёл лодку вправо, и уже спустя мгновенье нос Сокола осторожно коснулся берега. Первой выбравшись на полянку, Всеслава удостоверилась, что поблизости никого нет. Молча кивнув, она принялась привязывать Сокола к стоящей у воды молодой березке.

– Дальше идти по воде несподручно, – глядя на бурлящий поток, сказал Твастар. – Два раза уже камни днищем цепляли.

– А что, если Сокола тут запрятать, а самим через лес пойти? – предложила Всеслава.

– Так нам за Рипейским Кряжем опять на воду становиться, – задумчиво ответил мастер, наблюдая, как Котофей выпрыгнул на берег и, выгнув спину, благодарно трётся мохнатым боком о борт лодки. – Да и тут оставлять нашего Соколика дюже не хочется, – добавил он с тёплой улыбкой.

– А ежели над водой подняться с помощью твоих двигательных ускорителей?

– Вода в реке Ра особливая; силы Сокола утроено наполняет. Но всё равно, хватит её лишь вёрст на пять, а опосля полдня восстанавливать, – покачав головой, ответил Твастар.

– Ну так пяти вёрст нам с лихвой хватит, чтобы до Рипейского Камня добраться, – глядя на возвышающиеся горы, сказал Светловзор.

– Вестимо, что хватит. А как потом Сокола за собою вверх без двигательной силы тащить? – нахмурившись, произнёс мастер.

– А что, обойти стороной тоже не выйдет? – спросил Радомир.

– Дюже долго в обход добираться. Ведь простирается Камень Рипейский с полуночи на полдень, от Парсийского моря до самого, до Молочного. Месяц на обход понадобится. А ежели сквозь горы пройти, то мы за три дня управимся.

Подойдя ближе, мастер положил руки на плечи друзей и, улыбнувшись, заглянул им в глаза.

– А ещё, по ту сторону гор, прямо на нашем пути, соглядный град Аркаим строится. Там Родители мои работают.

Вдруг друзья услышали за спиной громкое мурлыканье Котофея. Обернувшись, они с удивлением увидели, что кот довольно развалился на земле, а возле него сидит на корточках маленький мальчик и с улыбкой чешет его за ухом.

Всеслава подошла к мальчику и, сев рядом с ним, тоже погладила Котофея по спине. Мальчик поднял голову и широко улыбнулся.

Лицо его было всё в веснушках, а на голове красовался странный колпак, больше похожий на шляпку боровика.

Выпрямившись, он радостно посмотрел на стоящих поодаль Светловзора, Твастара и Радомира, затем вновь взглянул на Всеславу и Котофея и низко поклонился.

– Здравствуйте, славные странники! – молвил он, выпрямляясь. – Как поживаете?

– Доброго дня тебе, – ответила Всеслава. – Поживаем мы с Родом в согласии. А тебя как звать-величать?

– Я Берилес, – ответил мальчик. – Али ещё Лесовичком меня величают.

– Не ты ли еси Лешего спомогатель? – воскликнул Твастар.

– Аз есмь, – улыбнулся Берилес. – Я помощник дедушки Святибора. Он мне вам кланяться повелел.

– И от нас передай поклон дедушке своему! – сказал Светловзор, приложив руку к сердцу. – Что привело тебя к нам, Берилес?

– Я к вам с вестью тревожной. Сторожиться вам надобно.

Подойдя ближе, он некоторое время молча всматривался в лица путешественников, затем грустно вздохнул и начал рассказывать:

– Дюже вы дедушке моему приглянулись, вот и решил он вас советом предостережным благодарствовать. Был он вчера на дальней опушке, что за тёмным лесом в Парсийской низине. Да услыхал, как серый колдун велел четверым молодым волкодлакам вас отыскать и в полон захватить.

Твастар в растерянности посмотрел на своих друзей и тяжело вздохнул.

– Вото ведь приде весть изо Парси зла, – пробормотал он.

– Что? – не понял Радомир.

– Пришла весть дурная из Парсийской Долины, – пояснил Светловзор.

Всеслава нахмурилась и сжала маленькие кулачки.

– И что же советует нам Святибор многомудрый? – после некоторого раздумья спросила она.

– Вместе держаться, сторожность блюсти и как можно скорее в граде ближайшем укрыться.

Тяжёлое безмолвие тучей нависло над славными странниками.

– А почто нас Серый Наставник хочет в полон захватити? – спросил наконец Твастар.

– Сие Святибору неведомо, – пожав плечами, ответил лесовичок.

– А разве не сможем мы вчетвером с четырьмя волкодлаками справиться? – Радомир с надеждой посмотрел на Лесовичка.

– Вряд ли, – ответил тот после некоторого раздумья. – Справнее будет вам с ними вовсе не встретиться. Хоть это и молодые ещё колдуны, не всему научившиеся, но силы у них с хитростью хоть отбавляй.

Сказав эти слова, Берилес снял колпак и вынул оттуда четыре прозрачных, ярко-жёлтых камешка.

– Вот, дедушка вам велел передать, – молвил он с улыбкой. – То суть солнечные камни. Они из смолы кедровой образ Яро воссоздали да водой ключевой закалились. Сила в них древнего леса сокрыта. Лишь волкодлаки приблизятся – светом они изнутри возгорятся, о близости ворога сообщая.

– Что-то подобное мы уже видели, – грустно улыбнулась Всеслава. – Благодарим мы дедушку твоего Святибора и тебе, Лесовичок, низко кланяемся.

С этими словами друзья низко склонились перед Берилесом.

– Верим мы с дедушкой, что вы справитесь, ведь с верой идёте да с Родом в согласии! – улыбнулся в ответ Лесовичок, поклонился и, повернув на голове свою шляпку, исчез.

– Постой, Берилес! – словно что-то вспомнив, окрикнула его Всеслава. – Как же так вышло, что волкодлаками серый пришелец начальствует?

Но ответом на то лишь была тишина, да лёгкое дуновение тёплого лесного ветерка.

– Странно всё это, – сказала Всеслава, обращаясь к друзьям. – Ведь Велес велит волкодлакам и Лешим. А тут, нас одни захватить хотят, другие же нам помогают. Неужто Серый Наставник могуществом с Велесом схож?!?

– Как бы там ни было, – ответил Светловзор, – но прав Леший. Нам нужно скорее до ближайшего города добраться! А ближе всего как раз Аркаим получается. Там мы и сможем укрыться.

– Верно! Полетели скорее к горе! – кивнул Твастар.

– А коли сила двигательная у подножья закончится? – с опаской спросила Всеслава.

– Погодя поглядим! – беспечно махнул рукой мастер.

Девочка хотела было возразить, но услышала мяуканье Котофея. Видимо, не горя желанием встречаться с волкодлаками, кот уже сидел в лодке и призывно мотал головой, показывая тем самым, что нужно скорее отправляться в путь.

Быстро отвязав лодку, друзья перемахнули через борт. Мгновением спустя Сокол мягко заурчал из двигательных коробок и приподнялся на локоть над водой. Затем он плавно развернулся и, не касаясь бурлящей поверхности, поплыл над рекой.

– А, кто это – волкодлаки? – спросил Радомир. – Неужто они пострашней костобоков будут?

– Гораздо страшней и опасней! – ответила Всеслава. – Это чёрные колдуны, люди-оборотни, что в волков превращаться способны. Потому их так и прозвали.

– Да и в воинском деле нету им равных, – добавил, глядя вдаль, Светловзор. – Дружина их, по преданию, самая скрытная и могучая, а каждый воин-колдун даром особым владеет.

– Но от Парсийской низины до нас три дня пути, – беспечно произнёс Твастар. – Почто раньше времени страх нагонять… Чай успеем сокрыться.

– Волкодлаки в три раза быстрей костобоков! – покачав головой, ответила Всеслава. – А по коварству и силе, так и во все тридцать раз их превосходят!

– А что ты там про Велеса говорила? – вспомнив вопрос девочки, спросил Радомир.

– Да вот в толк одного не возьму – ведь волкодлаки суть отроки Велеса. Почему они серому колдуну прислужничают?

– А кто это – Велес? – вновь спросил Радомир.

Всеслава удивлённо посмотрела на мальчика.

– Велес – один из двух сыновей Вышнего Рода, брат Всемудрого Сварога, муж богини судьбы Макоши, отец Доли с Недолей.

– Мир, сотворенный Родом и Сварогом, он в движенье привёл, – добавил Светловзор. – Так и случилось с тех пор, что день всегда ночь сменяет, лето зиму, за выдохом следует вдох, за печалью радость.

– А, зачем же было ему печаль создавать?

– Чтобы люди счастье и радость лучше ценили! – поучительно подняв вверх указательный палец, произнесла Всеслава. – Поэтому и дочки его Доля с Недолей зовутся.

– А ещё, Велес – волшебник великий, волхвов предводитель, да леших начальник! – многозначительно сказал Твастар.

– И волкодлаков! – добавила Всеслава. – Вот потому и не вразумлю я никак, почему это лешие нам помогают, а волкодлаки злодейство замыслили.

– А, кто же тогда над нами главенствует? – размышляя, спросил Радомир.

Все на мгновенье задумались.

– Род Всемогучий, Всесветлый! – наконец молвил Твастар. – Да и не токмо над нами, – над всем, что бысти, что буде, что еси!

Солнце меж тем начало медленно клониться к земле-матушке. Возвышающиеся вблизи горы окрасились в багряный цвет, а коренастые деревья, словно безмолвные стражники, невозмутимо следили с крутых берегов за плывущей по воздуху лодкой.

– Так сколько же это у нас богов, получается? – не унимался с расспросами Радомир.

– Бог он един! И это суть Род! – назидательно ответила Всеслава.

– А как же Велес, и Сварог, и Макошь? – запутываясь в рассказанном, воскликнул мальчик.

– Они лишь Рода Великого спомогатели, – улыбнувшись, ответил Твастар. – А Род, он един и один. Ано со спомогателями, как бы и много его. Он как алмаз, а его сподвижники – грани алмаза.

Радомир нахмурил брови, с трудом пытаясь осознать услышанное.

– А, сколько ж всего спомогателей?

– Великое множество! – смешно растопырив руки, воскликнула Всеслава. – Даже и нас можно к ним приурочить. Но главных немного, а Сварог и Велес – братья родные, всем спомогателям предводители.

– А ты их когда-нибудь видела?!? – с интересом спросил Радомир.

– Прабабушка моя про Перуна мне сказывала, – ответила маленькая чародейка. – Она его в Асгарде встречала.

– Про Перуна я тоже слышал от дедушки Родослова, – обрадовался Радомир.

– Перун Ясноокий – Сварога сын и Лады прекрасной. За это его Сварожичем кличут. Он бог громовержец, что молнией правит.

– А отчего же они нам в борьбе с костобоками да оборотнями не помогают?

– А зачем!?! – удивился Твастар. – Мы и сами управимся. Мы ведь тоже дети Сварожичей!!!

– Прав Твастар да не прав, – улыбнулась Всеслава. – Боги нам помогли изначально! Благодаря им, всё у нас есть для развития! А уж как мы с этим управимся, тут уж от нас одних всё зависит! Помнишь, нам Велимудр про то сказывал?

Долго ещё расспрашивал Радомир друзей о богах и их ведах, о том, кто чему вразумляет, да какими деяниями славится. Сокол же тем временем приблизился вплотную к подножью великой горы.

Закрыв двигатели, Твастар выпрыгнул из лодки и стал оглядываться по сторонам. Вокруг простиралась степь с редкими деревцами и кустарниками, а в гору уходила узкая, едва приметная тропинка.

– Надобно вверх забираться, – задумчиво, сказал он. – Слишком уж тут место безпреградное.

– Ты прав, Твастар, – кивнул Светловзор, окидывая окрестности острым взглядом. – Надо в горах схорон искать, приступок или пещеру, чтоб нас с трёх сторон надёжно закрыла.

– А как же лодку тащить? – кряхтя, спросила Всеслава, пытаясь оторвать Сокола от земли. – Тут и дюжине костобоков было бы тяжело!

– Эти им тяжеловато, коротко да узловато! А мы возьмём да и сдюжим! – с гордой улыбкой произнёс Твастар, приосанился и засучил рукава.

Совсем чуть-чуть приоткрыв двигательные заслонки, друзья подхватили Сокола за борта, а Всеслава, встав впереди, ухватилась за носовую верёвку. С трудом приподняв лодку, они медленно двинулись вверх по горной тропинке.

– Думаете, волкодлаки уже в эту ночь нас настигнут? – тяжело дыша, спросил Радомир.

– Надеюсь, что нет, – ответил Светловзор, – но подготовиться к этому следует.

– А что же мы делать будем, если они появятся? Ведь вы говорите, неодолимы они.

– Вот и проверим, – грозно улыбнувшись, ответил Светловзор. – Другого выхода нет. Только сражаться да на Вышнего уповать.

– Угу, – довольно кивнул Твастар. – Нам же Леший растолковал, как надобно к трудностям относиться. Вот как раз и спытаемся!

Дорожка меж тем становилась всё круче и круче, и тяжесть лодки всё сильнее стала давить на маленьких странников.

– Великий мастер, – пыхтя, окликнула Твастара Всеслава, – а что, двигатели твои нельзя чуть посильней отворить?

– Нельзя, – натужно просопел Твастар. – Силы в них почитай вовсе не осталось, беречь её надобно.

– Может тогда отдохнём чуток, да и Сокол, глядишь, силою напитается? – скрипя от напряжения зубами, предложил Светловзор.

– Ну что ж, это можно, – кивнул мастер. – Опускайте помалу.

Бережно опустив лодку, друзья и сами без сил сползли наземь. Некоторое время все молча сидели, прислонившись спинами к бортам и с трудом переводя дыхание. Лишь Твастар что-то колдовал с двигателями, то подливая в них воды, то внимательно прислушиваясь к тихому урчанию внутри коробов.

Солнце уже полностью закатилось за горизонт, и лишь бледные отблески его ещё отчаянно боролись с наступающим из-за гор серебряным светом молодого месяца.

Внизу белой нитью виднелась бурлящая река, пронизывающая пушистое темно-зелёное покрывало леса.

Посмотрев наверх, Радомир увидел заснеженные верхушки гор, ярко горевшие в лунном свете на фоне чёрного неба.

– Послушайте! – вдруг воскликнул он, – А что если нам до снежной макушки добраться?

Светловзор, Всеслава, Твастар и Котофей разом посмотрели вверх.

– Зачем? – удивлённо спросил Твастар.

– Там волкодлаки на белом покрове приметнее будут, – взволнованно сказал Радомир. – По снегу скрытно нельзя подобраться.

– Так ведь у нас солнечные камни есть от лешего Святибора! – возразила Всеслава.

– А Радо прав! Камни нам лишь о близости ворога скажут, а с какой стороны он придет, им неведомо! – воскликнул Светловзор.

– Лишь бы нам силы хватило дотуда добраться! – вздохнул Твастар, примеряясь к расстоянию до снежной вершины.

– Ты же сам говорил, что мы сдюжим! – с блеском в глазах, воскликнула Всеслава, ткнув приунывшего друга в плечо. – А уж силушки нам воистину хватит! Ведь когда мы вместе, силы наши стократно множатся! Помните, нам о том дедушка Родослов толковал!?!

Воодушевлённо, она побежала вперёд, ухватилась за верёвку и с рычанием потянула Сокола за собой. Да так, что он, и вправду, продвинулся на целый аршин, а Твастар потеряв опору, бухнулся на спину.

– Постой! – смеясь, закричал он. – Я ещё даже заслонки двигательные не отворил!

Но Всеслава, не обращая внимания на оклики, упорно упираясь ногами в землю и скрипя зубами, продолжала волочить за собой тяжелую лодку.

– Хватайтесь за борта! – с улыбкой воскликнул Светловзор. – А то она одна Сокола вверх утащит; мы и догнать не успеем!

Дружно подхватив лодку с боков, друзья живо понесли её навстречу снежной вершине. Твастар, не ожидая такой шибкости, оступился и опять шлёпнулся на землю. Под дружный смех он ухватил лодку сзади и стал также, что есть силы, толкать её вперёд, одновременно управляясь с двигательными заслонками.

Освещённые ярким лунным светом, они всё выше поднимались по склону. Казалось, что белоснежная вершина, словно по волшебству, притягивает к себе славного белого Сокола.

Вскоре шедший впереди Котофей первым добрался до снежного покрывала. Осторожно поставив лапу на холодную белую землю, он тут же одёрнул её назад и, застыв на месте на трёх ногах, вопросительно оглянулся на Всеславу. Заметив же, что девочка бесстрашно шагнула на снег и, как ни в чём не бывало, продолжает восхождение, отважный кот вприпрыжку побежал вверх.

Дойдя до самой макушки, измождённые путешественники со стоном опустили Сокола на снег. Небольшая круглая площадка была словно создана для стоянки маленького отряда. Ровная, с неглубокой ложбинкой, она не давала странникам соскользнуть вниз по склону и укрывала их от взоров со всех четырёх сторон.

Завалив лодку набок, друзья образовали подобие навеса. Положив солнечные камни на видное место, они уютно уселись под защитой Сокола, укрывшись от холодного пронизывающего ветра.

Докуда хватало взгляда, везде возвышались белые пики Рипейских Гор. На фоне тёмного неба, казалось, что они висят в воздухе, а под ними скрывается тёмная непроглядная бездна.

– Как думаете, ежели волкодлаки нас нонче настигнут, как скоро смогут они от начала снежного покрова до нашей вершины добежать? – с интересом глядя вниз, спросил у друзей Твастар.

– Думаю, частей за двенадцать, – оценивая расстояние, холодно произнес Светловзор, – но это не главное. Что тогда делать мы станем? Вот первостепенный вопрос!

– Может камней наверх натаскать, а как они явятся, мы на них их и скатим? – предложил мастер.

– Проворность и ловкость у них тем не отнять, – задумчиво ответила Всеслава. – С лёгкостью они камни те перескочат. Да и нет тут в округе камней-валунов.

Светловзор, медленно привстал и, высунувшись из-под навеса, внимательно огляделся вокруг.

– Спиною к спине оборону держать будет надобно, – сказал он, возвращаясь назад. – Лишь их заприметим, из луков стрелять перекрёстно, а уж коль подбегут, то мечами встречать будем ворогов.

Долго ещё друзья обсуждали возможные способы защиты, но ничего более дельного, чем принимать сражение, так и не приходило на ум.

Твастар, воспользовавшись перевёрнутым положением Сокола, обходил его по кругу, проверяя надёжность скреп, рёбер и днища и с любовью поглаживая их рукой. Вдруг в его глазах мелькнул озорной огонек.

– А что, если…

Но договорить он не успел! Один за другим, сначала тускло, затем всё ярче и ярче вспыхнули жёлтым светом солнечные камни – предвестники волкодлаков!

– К бою! – стальным голосом воскликнул Светловзор, и друзья, мгновенно выбравшись из-под навеса, заняли круговую оборону. Наконечники их стрел, отражая серебряный лунный свет, молча и грозно смотрели вниз на четыре стороны склона.

Время, казалось, тянулось целую вечность. Боясь пошевелиться и промолвить хоть слово, славные воины пристально вглядывались вниз, пытаясь различить там признаки волкодлаков. Меж тем чёрная туча медленно наползла на луну. Теперь оттуда, где заканчивался снежный покров, на славных странников злобно смотрела кромешная тьма.

И вдруг Радомир увидел, как далеко внизу, в непроглядной темноте, вспыхнули два зловещих жёлтых огонька. А ещё через миг на белом снегу появилось чёрное пятно и стало быстрыми рывками приближаться к вершине.

– Вижу одного на восходе! – быстро воскликнул он.

– Один приближается с заката! – почти тут же откликнулся Твастар.

– И у меня один, с полночи! – выпалила Всеслава.

– Есть и четвертый, с полудня! – тихо ответил Светловзор.

Злобное рычание громом раздалось под тёмным небом, и горное эхо несколько раз повторило его в ночной тишине.

– Ну, вот и вороны запели, – еле слышно пробормотал Светловзор и натянул тетиву.

Радомир уже отчётливо видел очертание огромного, чёрного как смоль, волка. Низко опустив голову, он большими прыжками приближался к вершине, а его жёлтые глаза сверкали холодным, вселяющим ужас пламенем.

Когда расстояние между стальным наконечником стрелы и острыми клыками волкодлака сократилось до двух дюжин саженей, Радомир отпустил натянутую до упора тетиву лука.

С сухим треском стрела, вращаясь вокруг своей оси, понеслась вниз. Но перед тем как уже казалось, что она вонзится в открытую пасть зверя, волк, не замедляя бега, резко отпрыгнул в сторону. Стальной наконечник бесцельно уткнулся в след на снегу – туда, где ещё мгновенье назад была огромная волчья лапа с полупядевыми когтями.

Тут же достав вторую стрелу, Радомир выстрелил вновь. Но, как и в первый раз, волк легко увернулся от, казалось бы, неминуемой опасности.

Расстояние между маленькими стрелкбми и огромными волкодлаками стремительно сокращалось. Радомир слышал, как то и дело стреляют из луков его друзья, но по их досадным возгласам понимал, что преуспели они не больше его.

И вот, когда уже отчётливо был виден каждый чёрный волос на вздыбленной волчьей спине, а Светловзор отбросил лук и потянулся за мечом, лучом надежды раздался звонкий голос Твастара.

– В лодку! Скорее все в лодку!

Оглянувшись, Радомир увидел, что мастер уже перевернул Сокола в обычное положение, и, стоя позади него, призывно машет рукой.

Не задавая вопросов, друзья мигом перескочили через борт. Твастар толкнул лодку с горы и уже на ходу сам перевалился внутрь.

Сначала медленно, а затем быстрее и быстрее они, словно на снежных санях, заскользили вниз по склону.

Оказавшись в носовой части лодки вмести с Котофеем, Радомир выглянул вперёд и увидел бегущего прямо на них волка. Жёлтые глаза были зловеще прищурены, из пасти с каждым выдохом вырывался пар, а из-под огромных лап при каждом прыжке вылетали комья белого снега.

Оглянувшись назад, мальчик увидел, что три других волкодлака уже перепрыгнули через вершину и теперь пустились в погоню за ускользающей добычей. Твастар сидел на руле, а Светловзор и Всеслава продолжали стрелять в них, заставляя петлять и сбавлять бег.

Понимая, что помощи ждать неоткуда, Радомир выхватил меч и приготовился отражать нападение переднего волка.

Когда их разделяли ещё саженей пять, волкодлак вдруг весь подобрался и, сильно оттолкнувшись задними лапами, с грозным раскатистым рёвом прыгнул на скользящую вниз лодку.

В этот миг коловрат времени словно замедлил свое вращение. Радомир не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Холодный враждебный взгляд волка намертво сковал всё его тело. Будто в замершем, вязком сне, Радомир увидел, как оскаленная морда зверя приближается к его горлу и кожей почувствовал его обжигающее дыхание.

И вдруг распахнутыми глазами он заметил, как со дна лодки прыгает Котофей и впивается выпущенными когтями в морду летящего волкодлака.

Лишь только зверь вынужден был зажмурить глаза, как Радомир словно оттаял и, мгновенно пригнувшись, тут же ударил мечом снизу вверх. Острый клинок успел чиркнуть бок промахнувшегося волка, и красные капли крови россыпью легли на белом снегу.

Падая вниз, волкодлак завалился набок и, подмяв под себя Котофея, кубарем покатился вместе с ним по заснеженному склону.

Никто из друзей не видел, что произошло с Котофеем. Сокол с головокружительной скоростью летел дальше вниз, стараясь оторваться от преследователей.

Из трёх настигавших лодку волкодлаков никто не повернул головы в сторону оставшегося лежать позади раненого волка.

Светловзор и Всеслава продолжали выпускать одну стрелу за другой, пытаясь хоть как-то задержать погоню. Но, несмотря на все их усилия, волки неумолимо настигали лодку.

И вот, когда казалось, что уйти уже не удастся, вновь раздался спасительный голос Твастара.

– Держитесь! – воскликнул он и резко открыл ускоритель.

Сокол рванулся вперёд и, отскочив от склона, стрелою взмыл в воздухе. Ближайший из волкодлаков, видя, что добыча вновь ускользает, отчаянно прыгнул, но его когти лишь успели царапнуть бок лодки, оставив на дереве глубокий рваный след.

Быстро пролетев через ущелье, Твастар приземлил лодку на соседней горной вершине и, откинувшись назад, громко выдохнул.

– Ух! Успели! – тихо сказал он, закрывая двигательные заслонки. – Рано нам ещё погибати.

Прислонившись к бортам и тяжело дыша, Всеслава и Светловзор лишь молча похлопали мастера по плечу. Радомир же, несмотря на слабость, с трудом перевалился через борт и, побежав к откосу, стал тщательно вглядываться в склон только что покинутой ими вершины. Но сколько он не старался рассмотреть на белом снегу маленький серый комочек, все было тщетно.

– Да не волнуйся ты так, Радо, – услышал он, весёлый голос Твастара. – Не скоро они в эту гору взберутся. Пока же будут сюда бежать, мы вновь силы двигательные накопим, вниз ускользнём и на другую гору перескочим!

Но Радомир ничего не ответил, а лишь продолжал всматриваться вдаль.

Вдруг сзади кто-то положил ему на плечо маленькую ладошку.

– Что случилось, Радо? – услышал он взволнованный голос Всеславы.

– Котофей, – только и смог вымолвить он в ответ и, закрыв лицо руками, потеряно сел на землю.

 

Глава 16. Посвист и Борей

Светлые лучи утреннего солнца вынырнули из-за гор, но не смогли рассеять мглу на лицах славных маленьких странников. Уже долгое время друзья безмолвно сидели плечом к плечу, погружённые в тягостные безрадостные раздумья.

– Глянь ещё разочек, Всеслава! – наконец с мольбой в голосе произнёс Твастар.

Девочка нехотя повернула к нему лицо с красными усталыми глазами.

– Ну не вижу я его, – слабым голосом ответила она. – Словно стена дальше нашей горы не пускает…

– Тогда, назад лететь надобно! – твердо сказал Светловзор. – Ведь не можем мы друга нашего славного в беде бросить!

– Силы не хватит, чтобы вспять долетети, – с досадой схватившись за голову, молвил Твастар. – Надобно до полудня ждать, пока мощи двигательной достаточно скопится.

– Ну, нельзя же тут бездельно просиживать! – воскликнул Светловзор. – Что-то мы можем сейчас предпринять?!?

Всеслава вскочила с места и решительно посмотрела на своих друзей.

– Ты прав, Светловзоре! Стрибога мы о помощи спросим!

Все с удивлением подняли на неё глаза.

– Как это, спросим?..

– А как Родичи наши к нему обращались, так и мы сделаем! – твёрдо ответила Всеслава.

– Стрибог – это же Бог Ветров. Мне про него Родослов рассказывал, – обрадовался Радомир.

– Верно! Стрибог из дыхания мудрого Сварога возродился, – торжественно произнесла девочка. – И обитель его как раз в Рипейских Горах находится!

– Так ведь волкодлаки нас стеной оградили. Как же мы ныне до Стрибога дотянемся? – удивлённо спросил Твастар.

Маленькая чародейка хитро прищурила глаза и решительно молвила:

– Ну, раз уж нам к нему не добраться, то мы его самого сюда призовём!

С этими словами Всеслава взяла Радомира и Твастара за руки, попросила взглядом, чтобы Светловзор замкнул круг и, кивком головы, пригласила всех сесть на землю. Затем она закрыла глаза, и Радомир услышал в голове её размеренный мелодичный голос:

Замолчав, Всеслава сильно сжала друзьям руки и, спустя мгновенье, Радомир почувствовал, как лёгкий ветерок, словно чьё-то дыханье, едва заметно коснулся его щеки.

Затем Всеслава повторила те же слова ещё раз. Ветер стал быстро усиливаться и снежным вихрем закружил всё вокруг, ледяными иголками покалывая смельчаков, осмелившихся его потревожить.

В третий раз Всеслава повторила своё заклинание и, вдруг… ветер внезапно стих.

Открыв глаза, Радомир увидел перед собой седовласого старца. Его белая борода доходила до самой земли, а белоснежная мантия, словно сотканная из тумана, медленно колыхалась, как будто по ней пробегали неспешные воздушные волны.

Его взгляд из-под пушистых, белых как снег бровей, смотрел строго и мягко одновременно.

– Почто звали меня, китежане? – громовым голосом вопросил старец.

Всеслава приподнялась на дрожащих ногах и поклонилась старику до земли. Радомир, Светловзор и Твастар ещё некоторое время с открытыми ртами смотрели на произошедшее чародейство, но, быстро спохватившись, также вскочили со своих мест и большим поклоном приветствовали званого гостя.

– Тревожим тебя мы по важности дюжей, всемудрый Стрибог! – бесстрашно глядя старцу прямо в глаза, произнесла Всеслава. – Друга славного верного нам выручить надобно!

Медленно оглядев стоящих перед собой детей с гордыми лицами и пылающими твёрдой решимостью глазами, Стрибог улыбнулся.

– Жив Котофей ваш, хоть и потрёпан изрядно! Забрали его Волкодлаки и вас теперь с ним дожидаются.

Жив!!! Это слово громким звоном заглушило все остальные! Необыкновенная радость нахлынула на всё естество Радомира, а сердце готово было вырваться из груди.

Взглянув на друзей, он заметил, как от счастья светятся их лица. Первым справившись со своими чувствами, вперёд вышел Твастар.

– О помощи просим тебя мы, великий Стрибоже! – приложив к сердцу правую руку, обратился он к Богу Ветра. – Подсоби ты нам друга из полона вызволить.

– Нет вам нужды в моей помощи! – нахмурившись, ответил Старец. – Силушки славной в вас самих предостаточно. Да и мудростью вас Род не обидел! В самую пору, мне вас о пособьстве выпрашивать.

– Не помощи просим тебя мы, всемудрый Стрибог, а содействия! – с укоризной взглянув на мастера, молвила Всеслава.

Стрибог улыбнулся и, после недолгого молчания, молвил:

– Ну что ж, дам вам своих сыновей я в союзники. С ними бок о бок многое будет вам по плечу!

Сказав это, он погладил свою бороду и словно из ниоткуда возникли перед ним два дивных молодца. У одного волосы были белые как снег, у другого чёрные как смоль.

– Два сына моих, два ветра! – с любовью и гордостью положив им руки на плечи, произнес Стрибог. – С ними в ладу да верой в душе с любым правым делом управитесь!

Приветствуя сыновей Стрибога и благодаря Старца, друзья вновь низко поклонились, а когда Радомир вновь поднял голову, Стрибога уже и след простыл, словно его никогда здесь и не было.

Перед ними лишь безмолвно стояли дюжие витязи с развивающимися волосами и смурными, леденящими душу, взорами смотрели на маленьких путешественников.

– Борей моё имя, – звенящим от холода голосом произнес, наконец, беловласый витязь. – Я Северный Ветер, я вьюги владыка.

Китежане, как один, прижали правые руки к сердцу и слегка наклонили головы. Северный Ветер поклонился в ответ ровно настолько же, ни больше, ни меньше.

– А меня зовут Посвист, – густым басом молвил черноволосый. – Я Ветер Бури, ненастья велитель.

Китежане вновь слегка поклонились, сердечно приветствуя своих могущественных союзников.

– Чем мы со старшим братом можем вам посодействовать? – спросил Борей.

– Друга нам выручить дюже как надобно! – обратился к Ветрам Твастар. – А для этого нам на тот склон, что на закате, надобно перебраться. Ворог нас там дожидается.

Переглянувшись с братом, Борей улыбнулся.

– Можем вас прямиком в лодке вашей туда и доставить, – спокойно предложил он. – Только прохладно будет, ведь я Ветер Северный.

Друзья вновь, в благодарность, чуть наклонили головы.

– А что с ворогом, сами управитесь? – пробасил Посвист, по-отечески глядя сверху вниз на маленьких смельчаков.

– Должны справиться! – гордо вскинув голову вверх, произнесла Всеслава. – Ведь дело то наше – правое!

– Ну что ж, раз готовы, прошу вас в лодку рассаживаться, – призывно вытянув руку, сказал Борей. – Только держитесь покрепче да в рубашки плотнее укутайтесь.

Мигом запрыгнув на свои привычные места, друзья с молчаливой решимостью на лицах вперили взор на соседний склон. Что их там ожидает? Смогут ли они отбить у волкодлаков своего друга? Эти вопросы непрестанно крутились в голове Радомира, но ответов не находили. И всё же, чувствуя поддержку ветров, мальчик явственно ощущал, как сила и отвага крепнут и полнятся в его сердце.

Посвист забрался в лодку последним. Скромно усевшись напротив Радомира, он с улыбкой ему подмигнул и, повернувшись к своему брату, все с той же улыбкой молвил:

– Ты уж, Бореюшка, будь добр, сильно нас не тряси.

– Мягко и нежно вас понесу, – улыбнулся в ответ Северный Ветер, – аки облачко сокровенное.

Сказав эти слова, он медленно поднял вверх руки, и Сокол, слегка качнувшись, незаметно приподнялся над снежной площадкой.

Спустя мгновенье Радомир почувствовал ледяное дыхание Борея; в ушах всё засвистело; и Сокол, подхваченный могучим потоком холодного воздуха, быстро полетел к противоположному склону.

Сощурив глаза от мороза и сильного ветра, Радомир огляделся по сторонам. Борея он нигде не увидел, хотя явственно ощущал повсюду его могущественное присутствие. Странно было и то, что, несмотря на пронизывающий холод, исходящий от Северного Ветра, Радомира не покидало осознание того, что это его давний друг. И ещё удивительнее было то, что от его близости мальчику делалось необычайно тепло и спокойно.

Приближаясь к склону, Светловзор протянул руку вперёд и указал на небольшую ровную площадку посреди заснеженной вершины.

– Борей, будь добр, доставь нас туда, – прокричал он ветру. – В этом месте вчера мы от склона отпрыгнули.

Ветер послушно поменял направление и плавно направил лодку на ровный приступок.

Достигнув указанного места, Борей опустил Сокола вниз также мягко, как и приподнимал его в начале перелёта. Друзья быстро перемахнули через борт и, встав плечом к плечу, стали внимательно осматриваться по сторонам. Посвист и Борей молча наблюдали за ними, стоя чуть позади.

– Надо бы нам вверх по склону подняться, – тихо промолвил Твастар. – Может, там следы ворогов-похитителей сыщутся?

Выстроившись в ряд, маленькие странники двинулись к горной вершине, всматриваясь в каждую впадинку на белом блестящем снегу. Не пройдя и ста шагов, Светловзор вдруг припал на одно колено имедленно поводил ладошкой над землей.

– Есть след! – шёпотом произнес он. – На полночь волкодлаки отправились.

Перестроившись в линию, друзья молча последовали за Светловзором, то и дело примечая на снегу едва заметные волчьи отметины. Посвист и Борей тихо и неприметно шли позади, мягко ступая след в след со смелыми славными воинами.

– Светловзор, а ты уверен, что это отметины волкодлаков? – тихо спросил Радомир, внимательно всматриваясь в примятый снег. – Может, тут обычные волки прохаживались?

– У обычных волков след другой: они лишь на подушечки лапные наступают. А эти следы, вон гляди, полной лапой отмечены. Так только оборотни ходят.

Заснеженная тропинка меж тем шла вдоль отвесной скалы, уходя всё дальше к северному склону. Подойдя к краю этой нескончаемой каменной стены, Светловзор предусмотрительно замедлил шаг и предостерегающе поднял вверх открытую ладонь с отогнутым указательным пальцем. Всеслава и Твастар мгновенно остановились и, опустившись на одно колено, взялись за рукоятки мечей. Радомир немножко замешкался, но уже в следующий миг последовал их примеру.

Осторожно высунувшись из-за приступка, Светловзор тут же отпрянул назад. Яркое солнце ослепительными лучами ударило ему прямо в глаза. Прикрывшись рукой, он попытался оглядеть северный склон ещё раз. Однако солнечный диск, висевший прямо на уровне глаз, стократно отражался от белоснежного покрова. Поэтому, как ни пытался мальчик закрыться руками, ничего не спасало от ясного вездесущего света.

Протерев кулачком глаза, Светловзор повернулся к друзьям.

– Если сейчас дальше по склону идти, будем как новорожденные котята слепы.

– Тогда надобно с другой стороны заходить… Либо ждать, покуда Всесветлый Яро с золотой колесницей своею дальше по небу промчится, – со знанием дела предложил Твастар.

– И в том, и в другом случае, время мы драгоценное потеряем, – хмуро ответил Светловзор. – Да и хитростью волкодлаки подавно славятся. Не станут они на одном месте сидеть, так и будут нас против солнца водить, либо ночью подстерегать.

– Приятно ворогов таких мудрых иметь, – с еле приметной улыбкой пробормотал Твастар.

– Что ж в том приятного?!? – удивился Радомир.

– Принуждает и тебя самого мыслей не сохнуть! – ответил за друга Светловзор.

Затем он попытался выглянуть из-за приступка ещё разок, но тут же вернулся назад.

– Ничего ни видать, – с досадой произнёс он, протирая слезившиеся глаза, – а ведь чувствую, рядом оборотни.

– Постойте! – вдруг с надеждой воскликнула Всеслава и обернулась к безмолвно стоящим поодаль Ветрам. – Посвист, а можешь ли ты Ярилу Всесветлого тучкой на время прикрыть?

– Вестимо, могу, – с улыбкой пробасил Ветер Бури. – Хоть это и не ко времени… Но ежели нужно, отчего ж на чуток не прикрыть?!

– А Яро на тебя не обидится? Вдруг разозлится Пресветлый сын Велеса?!? – спросил Твастар.

– Так ведь и мы внуки Сварога, – лукаво улыбнулся Посвист. – Чай разберёмся по-Родственному… Да и вы ведь вон с нами… Вместе бояться нам некого…

Услышав эти слова, Радомир почувствовал небывалый прилив сил. Уж раз сами Стрибожичи дружбой с ними гордятся, так значит им и вправду всё по плечу!

Тем временем Посвист отошёл чудь поодаль от китежан, закрыл глаза и воздел руки к небу. Вокруг его ног тут же стал кружить снег. Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее снежный вихрь стал подниматься, пока полностью не скрыл старшего ветра от любопытных взглядов маленьких странников.

Вслед за этим, вихрь взметнулся ввысь и словно растворился в небе. Не успели друзья и глазом моргнуть, как на горизонте появилась густая лиловая туча. С удивительной быстротой она стала разливаться по лазурному светлому небу, с лёгкостью отвоёвывая у него всё свободное пространство.

Окружив светило со всех сторон, туча лишь на мгновение остановила свой бег, а затем одним махом погрузила в свою серо-лиловую мглу слепящий свет радостного солнечного диска.

– Корова чёрная… молоко белое, – глядя зачарованными глазами на грозовое небо, произнёс Твастар. – Никогда б не подумал, что светлое солнце будет на стороне тёмных ворогов наших, а тёмная туча станет нашим ясным помыслам помогать!

– По-всякому в жизни бывает, – задумчиво ответила Всеслава. – Выходит, не всяк тёмный цвет чёрны замыслы знаменует.

Светловзор тем временем, осторожно высунувшись из-за приступка, внимательно осматривал северный склон. Затмившая солнце туча, позволила ему, наконец, оглядеть всё ясным взглядом и продумать наиболее безопасный путь.

От того места, где сейчас прятались славные странники, след волкодлаков уводил вдаль и вверх по склону. Там тянулся каменный гребень со множеством больших, припорошенных снегом валунов, отвесных остроконечных глыб и непоколебимых ледяных утёсов.

– Наверняка там, среди камней, нас волкодлаки и поджидают, – обернувшись к друзьям, сказал Светловзор.

– Ну что ж, негоже ворогов наших ждать заставлять! – с решимостью в голосе воскликнул Твастар и положил маленькую ладошку на рукоять своего меча.

Улыбнувшись, Светловзор молча кивнул, и друзья вереницей двинулись по направлению к зловещим ледяным глыбам. Светящийся белый снег под ногами и тёмное небо над головой вызывали ощущение, что мир перевернулся вверх дном, и Радомир всё сильнее и явственней чувствовал, как что-то неправильное и недоброе начинало изнутри скрести его душу.

Дойдя до окружённого со всех сторон ледяными глыбами северного склона, Светловзор остановился и посмотрел себе под ноги. След волкодлаков здесь расходился в трех направлениях: вверх, прямо и вниз.

– Судя по следу, разошлись они в разны стороны и на разных каменьях запрятались, – задумчиво произнёс он.

– Как же понять, за каким следом следовать? – растерянно спросил Твастар.

– Тут, куда хочешь пойдешь, волкодлака найдешь! – с улыбкой ответил Светловзор. – Меня вот больше заботит, почему следа лишь три. Куда четвёртый враг подевался?

– Либо след в след шёл, – задумчиво произнесла Всеслава, – либо…

– Либо, позади притаился! – как гром среди ясного неба, прозвучал сзади незнакомый доселе голос.

Мгновенно обернувшись, друзья увидели, что в дюжине шагов от них, совсем рядом с Северным Ветром Бореем, стоит стройный, широкоплечий юноша. Из одежды на нём были лишь короткие тёмно-серые штаны чуть ниже колена, а на могучей груди висел чёрный медальон. Он с приятной улыбкой смотрел на растерянные лица маленьких странников, непринужденно прислонившись спиной к холодному камню.

– Имя мне – Ворлак, – посмотрев вверх на небо и словно говоря сам с собой, произнёс юноша. – Мы знали, что вы за ним вернётесь… Потомки Родов Расы Великой не умеют по-другому, – добавил он с лёгкой усмешкой.

Но вдруг Ворлак мгновенно переменился в лице и пронзительно посмотрел в глаза славных странников. От этого взгляда отчётливо повеяло холодной ненавистью. Подойдя на шаг ближе, он почти задел плечом стоящего рядом с ним Борея, не обращая на него никакого внимания.

«Он его не видит, – услышал Радомир в голове удивленный голос Всеславы. – Значит не такие уж они и всесильные».

Ворлак меж тем опустился на одно колено, оказавшись таким образом глазами на одном уровне с детьми.

– Ответ мне нужен на вопрос лишь один, – вкрадчиво произнёс он. – Где сокрыт Первородный Источник Силы?!?

Друзья удивлённо переглянулись.

– А если не скажем?! – смело спросил Светловзор.

– Тогда Котофея больше никогда не увидеть вам, – словно с сожалением, ответил Ворлак. – Да и всё равно ведь, рано иль поздно, кто-нибудь из вас да расскажет…

– А зачем тебе это знать? – чуть прищурив глаза, спросила Всеслава. – Али силы тебе своей маловато?

– Силы у нас своей предостаточно, – чуть задумавшись, ответил Ворлак. – А потому именно мы должны первомудрым источником завладеть. Только мы сможем его силой своей защитить. Чтобы он случаем в руки неумелые не попал да зла не наделал.

Некоторое время друзья молча смотрели на юношу, не зная, что делать дальше. Его доброе улыбчивое лицо и холодные чёрные глаза словно сковывали мысли и действия китежан.

– Ты уж прости нас, Ворлак, да слабо мы верим в речи твои, – наконец произнёсла Всеслава. – Ты Котофеюшку отпусти сперва, тогда я тебе и поведаю, где Волшебный Родник сокрыт и как к нему путь отыскать.

Светловзор и Твастар, нахмурив брови, удивлённо посмотрели на Всеславу. Лишь Северный Ветер Борей улыбнулся и, скрестив руки на груди, одобрительно подмигнул девочке.

– Так тому и быть, – кивнул Ворлак. – Но помни, Харийка, уговор есть уговор! Слово ты дала нерушимое! Если не сдержишь, пеняй на себя.

Лишь только успел он произнести эти слова, как с трёх сторон на высоких уступах показались три волка. Один из них держал в зубах Котофея.

Увидев его, Радомир почувствовал, как мороз пробежал у него по коже и быстро заколотилось сердце. Голова и лапы кота безжизненно свисали вниз и лишь покачивались в стороны при каждом шаге ненавистного волкодлака. Взглянув на Ворлака, оборотень едва заметно кивнул и, взмахнув головой, бросил Котофея к подножью ледяной скалы.

Всеслава громко вскрикнула и быстро подбежала к тому месту, где упал её верный друг.

Глубокий снег смягчил падение с семисаженной высоты, но Котофей, глубоко провалился в снег, и так и остался там лежать без движения, не подавая ни малейшего признака жизни. С надеждой приложив правую руку к его спине, Всеслава всё же услышала еле различимое биение родного ей сердца.

Взяв кота на руки, девочка вернулась к друзьям, бережно поддерживая его голову маленькими ладошками. Правое ухо у кота было надорвано, передняя левая лапа неестественно согнута в двух местах, а на спине и шее отчётливо виднелись глубокие кровавые раны от волчьих когтей и клыков.

Глаза Радомира заволокло пеленой и ему пришлось изо всех сил стиснуть зубы, чтобы не разрыдаться.

– Я отдал тебе то, что ты просила, – холодно сказал Ворлак. – Он ещё жив, а значит, слово своё я не нарушил. Теперь твой черёд, Харийка. Поведай нам, где Первомудрый Источник и как к нему путь проложить!?! Но помни, не могут потомки Славных кривду за правду выдавать. Ваш Род вам того не позволяет.

Сказав последние слова, Ворлак самодовольно ухмыльнулся и облокотился о ледяной камень. Всеслава вытерла рукавом выступившие слёзы и с ненавистью и горечью взглянула в глаза оборотню.

– Слово своё я сдержу, волкодлак, – сказала она спокойным голосом, крепче прижав к себе Котофея. – Скрывается путь к Роднику Первознания… в наших сердцах! И он лишь тому распахнётся, кто помыслами чист, душою велик и разумом глубок! И к этой цели долго тебе ещё идти предстоит.

Ворлак опустил голову вниз и застыл на месте. Казалось, что напряженная тишина, словно натянутая тетива лука, безмолвно звенела в воздухе.

– Как видишь, и я слово верное не нарушила, – с застывшими в глазах слезами, сказала Всеслава. – Тебе я поведала то, чему с малого детства у Ведунов многомудрых училась.

– Не тот ответ я услышать желал, – низко опустив голову, ледяным тоном сказал Ворлак.

Не сговариваясь, Твастар, Светловзор и Радомир шагнули вперёд, заслонив Всеславу и Котофея своими спинами.

– Аще не любо ти наш ответ, то нас не касаемо, – твёрдо сказал Твастар. – Дай нам пройти! Мы своим путём следуем.

– А ты уверен в том, Святорус? – голос волкодлака становился всё ниже, постепенно переходя в звериное рычание.

– При сём остаюсь! – тихо ответил мастер, смело глядя на оборотня.

В это время, сквозь тучи блеснули лучи яркого солнца, и с трёх сторон послышался нарастающий волчий рык. Ворлак медленно поднял голову, и на его перекошенном яростью лице, зловеще блеснули жёлтые волчьи глаза.

– Значит другого выхода нет, потомки славного рода, – низким хриплым голосом произнёс Ворлак. – Вы уж тогда не взыщите…

Скорее сердцем, нежели слухом иль взглядом, Радомир почувствовал, что сверху стремительно приближается страшная опасность.

В тот же миг Светловзор отчаянно прыгнул в сторону, увлекая за собой трёх друзей, отчего они кубарем повалились друг на друга и откатились к дальнему сугробу. Тут же вскочив на ноги, они обнажили мечи и заняли оборонительную позицию.

Это было как нельзя вовремя! Мгновением позже на то место, где только что стояли маленькие странники, с тяжёлым глухим звуком приземлились три огромных чёрных волка, спрыгнувших с высокой скалы.

Низко пригнувшись к земле и ощерив острые, белые как снег клыки, они стали медленно подкрадываться к стоящим плечом к плечу славным воинам. Вздыбленная шерсть, прижатые к земле огромные хвосты и леденящее кровь рычание ещё недавно повергли бы Радомира в ужас, но сейчас… Сейчас он чувствовал решимость и уверенность в своих силах. Его друзья, стоящие с ним бок о бок, Ветер Бури и Северный Ветер в союзниках, и, что ещё важнее, Верная Правда – всё это было сегодня на стороне смелых путешественников.

И вот, когда до волков оставалось не больше полдюжины шагов, а мальчики, закрыв спинами Всеславу, отважно выставили вперёд острые клинки, откуда-то сверху налетела снежная буря.

Вихрем закружив всё вокруг, она была такой силы, что для Радомира было удивительно, как ему удаётся держаться на ногах. Пронзительный свист и лютые завывания ветра заставили его закрыть уши руками и прищурить глаза. Всё вокруг мелькало, кружилось, вертелось, напористо налетало то с одной стороны, то с другой, чуть ослабевало и вновь с оглушительным воем набрасывалось сверху, заставляя прижиматься к земле.

Не смотря на это, славные странники крепко стояли друг возле друга, и буря не сдвинула их с места ни на пядь. И вдруг, также внезапно, как началось, всё стихло…

Открыв глаза, Радомир с удивлением увидел, что помогло им устоять посреди могучего урагана – они стояли по пояс в снегу.

В то же время откуда-то снизу раздался злобный волчий вой. Выбравшись из сугроба, друзья подбежали к уступу и, осторожно высунув головы, увидели внизу трёх беснующихся волкодлаков. Сбитые ветрами в ущелье, они оказались в глубокой ледяной яме по шею засыпанными снегом и теперь яростно пытались из неё выбраться.

Внезапно сзади раздался глухой рык, и друзья мгновенно развернувшись, увидели прямо перед собой огромные клыки Ворлака.

Схватив за ногу замешкавшегося Твастара, волкодлак с силой отбросил его в сторону. Мастер пролетел несколько саженей, ударился со всего маху о ледяную стену и без чувств шлёпнулся в снег.

Прыгнувшего на выручку Светловзора Ворлак ловко сбил с ног и придавил лапой, выставив огромные когти и не давая ему ни вздохнуть, ни пошевелиться.

Оставшись рядом с Всеславой, которая по-прежнему крепко прижимала к груди Котофея, Радомир понял, что теперь всё зависит только от него! От его решительности, смелости и мудрости!

Вместе с этим, почувствовав в душе небывалый подъём и могучую, проснувшуюся неведомо откуда силу, Радомир твёрдо шагнул навстречу ненавистному волкодлаку и поднял над головой блеснувший на солнце меч. Отразившись от клинка, солнечный луч ослепил грозного оборотня, и Ворлак зажмурившись, наклонил голову вниз. Увидев это, Радомир вновь поймал солнечный луч и направил его отражение в глаза зверя.

Грозный рык громом разнёсся над горами. Ворлак ощерил пасть и двинулся на мальчика, разъярённо мотая головой и пытаясь уклониться от ослепляющего света. Не выпуская врага из вида, Радомир всё же с радостью увидел, как громко вздохнул Светловзор, лишь только волк убрал с его груди тяжёлую лапу.

Оборотень подступал к нему всё ближе и ближе, а рычание его становилось всё более яростным. Попятившись назад, Радомир оглянулся и увидел испуганную Всеславу с Котофеем на руках. Дальше отступать было некуда. Они стаяли на краю ущелья; перед ним возвышался грозный главарь волкодлаков; а внизу поджидали три других оборотня, разъяренное рычание которых эхом доносилось до их слуха.

В этот миг Ворлак прыгнул. Словно в медленном сне, как тогда в лодке, Радомир увидел страшные когти, тянущиеся к его груди, пылающие пламенем глаза, полные жадной злости, и острые клыки, готовые разорвать его в клочья. Но сейчас это не сковало его движений, а наоборот придало ему решительности и силы.

Пригнувшись, Радомир оказался прямо под страшной пастью волка. Понимая, что уже не успеет совершить полный взмах мечом, он описал руками короткую дугу и сильно ударил защитной гардой в нижнюю челюсть волкодлака. Что-то громко хрустнуло, и враг, взвизгнув, будто двухмесячный волчонок, отлетел в сторону на добрых три сажени. Упав на бок, он закрыл лапами окровавленную морду и, яростно скуля, стал отчаянно зарывать её в снег.

С удивлением взглянув на руку, Радомир увидел, что гарда сильно вмялась внутрь и защемила ему пальцы. Тут же он почувствовал нестерпимую боль. Стиснув зубы, чтобы не закричать, он подошёл к Всеславе, которая с открытым ртом смотрела на произошедшее чудо.

– Надо уходить, – превозмогая боль, сказал Радомир.

Всеслава молча кивнула и быстро побежала к Твастару, который уже пришёл в себя и пытался подняться на ноги. Радомир тем временем помог встать Светловзору, и они вместе присоединились к друзьям. Опустившись на колено, Радомир не смог больше сдерживаться и схватившись за пальцы, застонал. Из глаз его полились слёзы.

Осторожно взяв его за руку, Всеслава увидела, что три пальца были сломаны, а кожа на кисти сильно рассечена.

Положив ему правую ладошку на лоб, а левую на дрожащие окровавленные пальцы, Всеслава закрыла глаза и несколько раз прошептала заговор:

Боль стала терпимее. Поднявшись на ноги, Радомир глубоко вздохнул и вытер снегом лицо.

Помогая друг другу, они уже собрались было уходить, как вдруг Радомир услышал жалобное поскуливание волкодлака и, остановившись, оглянулся назад. Поколебавшись несколько мгновений, он развернулся и направился к скулящему на кровавом снегу волку.

Увидев своего обидчика, тот попытался было отползти в сторону, но не успел. Радомир опустился перед ним на одно колено и осторожно положил ладонь на окровавленную пасть оборотня. Закрыв глаза, он повторил заговор Всеславы. Через несколько мгновений, кровь перестала сочиться на снег, и раненый зверь перестал скулить от боли.

Поднявшись, мальчик ещё некоторое время смотрел ему в глаза, в которых читались звериная злоба, ненависть, страх и непонимание. Затем он развернулся и побежал к ожидавшим его у камня, остолбеневшим от удивления, друзьям.

Дойдя до припорошенного снегом Сокола, Твастар быстро расчистил любимое место Котофея, и Всеслава положила кота на мягкую подстилку, бережно укрыв и укутав его со всех сторон.

Встав вокруг лодки, друзья вместе с Посвистом и Бореем молча смотрели, как Всеслава приговаривает целительные слова. Слёзы текли у неё по щекам, а голос дрожал. Но она вновь и вновь повторяла заговоры, не переставая гладить маленькой ручкой по большой мохнатой голове.

Время будто остановилось. Наконец Твастар молча положил руку на спину рыдающей Всеславе. Развернувшись, девочка ещё сильнее заплакала у него на плече. Сердце Котофея молчало.

– Что ж нам делать, Борей? – с подступившим к горлу комом, еле слышно прошептал Светловзор.

– Все уже сделано, тут ничего не исправишь, – вздохнул Северный Ветер.

– Но ведь это неправильно! – закричала Всеслава. – Он спас нас, а мы его не смогли!!!

– То был его выбор! – тихо промолвил Борей. – Он сам так решил! Да и лучшего выбора он себе не желал. Посвятить свою жизнь тем, кого любишь; отдать её за друзей, за Род, за семью… Что может быть лучше?!?

Радомир пустым взором глядел, как легко колышутся на ветру такие милые его сердцу серые шерстинки, пока и его взор не затуманился от выступивших горьких слёз.

– Как называется эта гора? – низко опустив голову, спросил Светловзор.

– Хвангур, – ответил Борей. – Но он не останется здесь, и не надо его тут искать.

– А куда он уйдет? – успокаиваясь, спросила Всеслава.

– Совсем недалече есть тут другая гора – Березань, – ответил Ветер Бури. – Там вечное древо жизни растёт, ветвями вниз, а кореньями вверх. Берёзой Солнечной его ещё прозывают.

– Там теперь будет жить Котофей, да вас во снах навещать, – обняв друзей за плечи, добавил Северный Ветер. – Вы только не плачьте, о нём вспоминая, а то будет мокро ему там и сыро.

– А если с радостью вспоминать? – вытирая рукавом слёзы, спросила Всеслава.

– Тогда и ему будет светло и радостно!

Солнце меж тем нежно коснулось высоких пиков западных гор.

– Надо вам путь продолжать, – твёрдо сказал Борей. – Незачем на Хвангур Горе затемно оставаться.

Наклонившись над лодкой, Северный Ветер бережно взял Котофея на руки.

– Летите на восход, а уж мы с братом о нём позаботимся.

Медленно забравшись в лодку, друзья безмолвно расселись по своим местам. Твастар приоткрыл двигательные заслонки, и Сокол, плавно приподнявшись над склоном, поплыл прочь от Хвангур Горы.

 

Глава 17. Аркаим

Три дня перебирались славные странники от вершины к вершине; перепрыгивали на Соколе ущелья и пропасти; скользили по обледенелым склонам. А когда заканчивалась двигательная сила, сами тащили Сокола вверх на снежные кручи.

Они почти не останавливались на отдых и не делали привалов, словно пытаясь убежать от тягостных воспоминаний о Хвангур Горе. Разделённую на четверых печаль переносить было легче. Но всё равно каждый раз, когда взор Всеславы падал на опустевшее место на носу Сокола, очи её наполнялись крупными горькими слезами, и лишь обещание, данное ветрам, сдерживало её, чтобы не разрыдаться.

– А помните, как он маленьким ещё совсем к нам из лесу пришёл? – спросила Всеслава, когда друзья тянули лодку на небольшой пригорок. – Глазищи огромные голубые, словно два озера глубинных…

– Он тогда ещё когти убирать не навык и ежедень меня за пятки хватал да царапал, – с улыбкой ответил Твастар, облокотившись на борт и вытирая пот со лба.

– А мне камень для дома помог найти, – грустно произнёс Радомир, – и от волкодлаковых клыков уберёг… ценою жизни своей.

– Не только тебя, Радо, а всех нас он сберёг в тот день злополучный, – глядя вдаль, добавил Светловзор. – Ведь если бы ворог тогда в лодку запрыгнуть сумел, всем бы нам не поздоровилось.

– Дааа… славный он был… мудрый и храбрый, – стараясь сдержать непослушные слёзы, тихо ответил Радомир. – Неужели мы его уже никогда не увидим?

– Отчего ж не увидим? – упиревшись ногами в снег и, продолжая толкать Сокола вверх, произнёсла Всеслава. – Если Родные души в яви всегда вместе были, то и в нави, и в прави могут опять повстречаться…

– А что это за, явь, навь и правь? – спросил Радомир.

– Три мира бытия. Явь – это явленный мир, то бишь, где мы сейчас существуем. Навь – это мир, куда мы после смерти уходим. А правь – это мир богов.

– По всем этим трём мирам можно туда-сюда путешествовать, – с силой потянув за верёвку и кряхтя от натуги, добавил Твастар. – Вот посему мы и глаголим, что в яви, то бишь, в нашем мире, тоже можно вновь свидеться! Помните, у нас дедушка Мирослав умер? А три лета спустя правнук его, лишь говорить да ходить научился, всех к заветной грибнице отвёл, не плутая. А ведь о ней лишь один Мирослав и знавал!

Преодолев очередную горную гряду, взгляду странников открылся великолепный вид на долину. Под багряным небом, разбуженным первыми лучами восходящего солнца, сквозь пушистые тёмно-зелёные леса серебристыми нитями протянулись три великих реки.

– Ну что ж, вот и перескочили мы через Камень Рипейский, – грустно изрёк Твастар. – Вот оно – Семиречье! Великий край Асии, что на семи реках да на семи ветрах распростёрся!

– А я лишь три реки вижу? – Радомир стеснительно улыбнулся. – Где же ещё четыре?

– Семиречье окинуть взглядом не можно! – улыбнулся Твастар. – Оные велики реки всю северную часть Асии обнимают – от Рипейского Камня до самого Харийского Моря.

– А до Харийского Моря отсель – гусиных перелётов не счесть, – гордо добавила Всеслава.

– Гуси гусями, а нам пора сызнова на воду становиться, – хлопнул в ладоши Твастар. – Полезайте в лодку, сейчас с ветерком с горы спустимся!

– Может лучше по старинке? Потихоньку-полегоньку Сокола на руках вниз снесём? – робко спросила Всеслава.

– В старину наши пращуры на вайтманах вовсю летали! – грозно воскликнул мастер. – А ты говоришь на руках…. Зря мы, что ли, силу двигательную берегли!?! Самое время ещё разок испытаться!

Вздохнув, Всеслава вместе со всеми покорно забралась в лодку, на всякий случай, покрепче ухватившись за резные кедровые борта.

Столкнув лодку с вершины, Твастар ловко запрыгнул внутрь и занял своё привычное место у руля. Заскользив по снежному пологому склону, лодка быстро набрала скорость и стремительно понеслась вниз, да так, что у Радомира сильно засвистело в ушах, а глаза начали слезиться.

– Расшибёмся!!! – воскликнула Всеслава, стараясь перекричать ветер. – Зачем так шибко?!?

– Сдюжим! – уверенно крикнул мастер и ещё больше открыл ускоритель.

Сокол вздрогнул, оторвался от склона и быстро понёсся по воздуху к подножью горы, у которого проблёскивал едва заметный горный ручей.

– Нонче к полудню в Аркаим прибудем! – предвкушая предстоящую встречу с родителями, взволнованно крикнул мастер. При этом он повернул правило таким образом, что лодка ещё ниже наклонилась вниз носом и ещё стремительнее понеслась к ручью.

– Что же это за город такой? – стараясь перекричать поток встречного воздуха, спросил Радомир.

– Его ещё Ведградом зовут, – наклонившись к его уху, ответил Твастар. – Потому как там всеведающие пращуры наши за мирами следят да за солнцами наблюдают.

– А зачем же за ними следить? – удивился Радомир.

– Потому что мы связаны с ними воедино.

– Как это – «связаны»? Невидимой нитью?

– То бишь, миры развиваются и мы вместе с ними.

– Зачем? – не унимался Радомир.

– Вот прибудем и спросишь, – после некоторого раздумья, ответствовал мастер.

Радомир улыбнулся и, чуть перегнувшись через борт, стал зачарованно наблюдать за тем, как проносятся внизу кусты и деревья. В какой-то миг ему даже показалось, что это их лодка бездвижно весит в воздухе, а земля быстротечно крутиться им навстречу.

Сокол меж тем стремительно приближался к земле.

– Твастарушка! – вновь закричала Всеслава, пытаясь собрать в горсть растрепавшиеся на встречном ветру волосы. – Понимаю я, что ты к Родичам своим поспеваешь. Но не слишком ли мы уже разогнались? Так и к Прародичам можно попасть…

– Сызнова ты ропщешь, – недовольно пробормотал Твастар.

Однако, увидев грозные глаза девочки, он нехотя развернулся к рулю и попробовал закрыть ускоритель. Раздался громкий щелчок, и Сокол ещё быстрее понёсся вниз. Мастер задумчиво почесал затылок и украдкой взглянул на своих друзей. Все смотрели на него в настороженном ожидании.

И глазом не моргнув, Твастар им беспечно улыбнулся; затем опять раскрыл заслонку и, немного подождав, затворил её вновь. Несмотря на все его усилия, Сокол продолжал набирать скорость, всё больше накреняясь к земле.

– Твастаре! – встревожено крикнул Светловзор. – Может, и вправду, помедленнее полетим?

Мастер повернулся к друзьям и с виноватым видом опустил глаза.

– Сила двигательная закончилась, – ответил он, пожимая плечами. – Вся на разгон израсходовалась… а на торможение уже не осталось…

– Ах, ты, некудыка! – испуганно закричала на него Всеслава. – И что же нам делать?!?

– Крепче держитесь! Будем на воду падать, то бишь, тьфу ты, садиться… Надеюсь, там глубоко…

Сокол уже летел как стрела, стремглав приближаясь к земной поверхности. Прищурив глаза, Светловзор внимательно посмотрел вниз и с ужасом разглядел мелкое каменистое дно.

– Перебирайтесь назад! – закричал он. – Скорей, все на корму!!!

Мгновенно перескочив в заднюю часть лодки, Радомир и Всеслава навалились на сидящего на руле Твастара. Под их тяжестью Сокол в последнее мгновение задрал вверх нос и плашмя плюхнулся в воду, разбрасывая вокруг себя высокие серебристые брызги.

Внизу что-то громко хрустнуло; лодка накренилась на левый бок и, недовольно покачиваясь из стороны в сторону, понеслась по стремительному течению.

Поднявшись на ноги, Радомир первым заметил, как сквозь пробитый борт сочится вода. Три небольшие струйки, переливаясь в молодых солнечных лучах, красивыми водяными мостиками перепрыгивали через лежащую на дне холщёвую сумку.

– Пробоина в борту! – крикнул Радомир, пытаясь закрыть течь руками. – К берегу, Твастар, к берегу!

Под ногами уже образовалась небольшая лужа, которая всё глубже и глубже притягивала лодку книзу. Подоспевшая на помощь Всеслава, схватила черпательный ковш и начала лихо выбрасывать просочившуюся воду за борт. Но, несмотря на все её усилия, просевший вниз Сокол, то и дело, цеплял дном подводные камни.

Как назло, с обеих сторон узкую речушку обрамляли крутые, нависающие над водой, берега. Вертя головой то вправо, то влево, Твастар тщетно пытался найти подходящее для высадки место.

– К берегу, Твастар, правь скорей к берегу! – прокричал Светловзор, безуспешно пытаясь помочь Радомиру справиться с пребывающей водой.

Взглянув вперёд, мастер вдруг заметил, что река резко поворачивает в сторону. Несмотря на то, что берег на изгибе возвышался над водой на два локтя, он решительно направил Сокола прямо к излучине.

Вода уже доходила Радомиру почти до колена, и тяжелый Сокол вот-вот уже был готов зачерпнуть бортами.

– Прыгайте в реку! – твёрдо крикнул друзьям Твастар, когда до берега оставалось не больше семи саженей.

Поколебавшись, Всеслава, а за ней и Светловзор с Радомиром быстро выпрыгнули из лодки. Освободившись от лишнего веса, она на локоть приподнялась из затягивающей её глубины.

В это самое время Твастар резко открыл ускоритель. Сокол из последних сил подпрыгнул вверх и с трудом заскочил на крутой берег.

Упав на траву, лодка опрокинулась на бок. Вместе с выплеснувшейся водой и из неё вывалился и Твастар с довольной улыбкой на мокром лице.

– Ну, Твастар, ну кудесник, – сердито бормотал Светловзор, первым вылезая на берег и отряхиваясь от воды. – Ведь сколько раз уже говорил себе, что за испытаниями твоими надо со стороны наблюдать!

Следом за ним на берег, тяжело дыша, выбрались Всеслава и Радомир. Нахмурив брови, девочка исподлобья уставились на мастера. Твастар лишь скромно улыбнулся в ответ, восприняв это, как должную благодарность. Затем он подошёл к проломленному борту и задумчиво склонился над пробоиной.

Треснутое дерево было сильно вмято внутрь, образовав отверстие шириною в два вершка, а уже от него в стороны и вниз расходились трещины длиною, примерно, в локоть.

– Что делать будем, великий мастер? – с улыбкой обратился к нему Светловзор. – Какие-то мысли в твоей светлой голове уже проявились?

– Есть несколько, – поднимаясь, ответил Твастар, – да все блеклые и нечёткие… Нужно нам как-нибудь пробоину залатать, чтобы до Аркаима добраться. А уж там мастера нам помогут борт повреждённый окончательно сладить.

– Чем же его залатать? – разводя руками в стороны, спросила Всеслава. – Это ведь не рукав, что прорвался, а дерево. Заплатку к нему не пришьёшь.

– Раз пришить нельзя, можно на время заткнуть! – многозначительно подняв вверх указательный палец и с озорной улыбкой оглядывая Всеславу, произнёс мастер. – Ну-ка, Всевка, присядь-ка сюды.

Всеслава нахмурила брови и недоверчиво уставилась на Твастара, не понимая, чего от неё хочет великий мастер.

– Куды? – осторожно спросила она.

– Да, вот сюды, прям на пробоину!

Всеслава сначала улыбнулась, но, видя решительный взгляд Твастара, опасливо отошла от него на шаг назад.

– А чего ты сам туды не присядешь?

– Так я не могу… Мне на руле надо сиживать, Соколом управлять.

– А Радо с Светловзором чего же? – не оставляя надежды избежать сей бесславной участи, спросила девочка.

– Мы берегб дозорствовать будем, вдруг там вороги наши объявятся, – поспешно ответил Светловзор.

– Да и вёслами нужно нам будет махать, чтобы силу двигательную поберечь, – вторил ему Радомир.

Чувствуя, что надежда неумолимо ускользает, Всеслава сделала ещё шаг назад.

– Лови её! – скомандовал Твастар, и друзья со смехом и криками принялись догонять улепётывающую со всех ног девочку.

Не пробежав и трёх дюжин шагов, Всеслава зацепилась ногой за притаившуюся в траве ветку и смешно повалилась на землю. Когда она подняла голову, над ней уже возвышались улыбающиеся лица её преследователей.

– Ой, нога… Ой, подвернула! – запричитала девочка, сощурив один глаз от боли, а другим поглядывая на действия своих друзей.

– Всеславушка, ну как же ты так несуразно… Встать-то сможешь? – заботливо спросил Твастар, протягивая ей руку.

– Ой, не знаю, – ещё не решив, ответила девочка.

Подхватив её под руки, Твастар и Радомир осторожно повели прихрамывающую Всеславу назад к лодке.

– Теперь тебе нужен покой, – приговаривал Твастар. – Мы вот сейчас тебе место удобное в Соколе подготовим. Ты уж там токмо смирно сиживай, ножку подвёрнутую береги.

Сказав это, Твастар незаметно кивнул Светловзору, и тот, побежав вперёд, быстро набил в холщёвую котомку немного соломы и плотно всунул её в пробоину.

– Ты глянь, какое сиденье мы тебе соорудили! – сказал Твастар, подводя Всеславу к лодке. – Мягкое да удобное! Будешь тут, как птенец в родовом гнезде сиживать, да на нас работяжек поглядывать.

Взглянув на своё новое место и поняв, что избежать этой участи уже не удастся, Всеслава смиренно вздохнула, сама перелезла через борт и плюхнулась на котомку.

– Ты только посильней её там прижимай, чтоб вода внутрь не просочилась, – с улыбкой наставлял её Твастар.

Девочка в ответ лишь крепко сжала губы и обиженно отвернулась в сторону.

Кряхтя, мальчики подняли Сокола и, подтащив его к реке, осторожно поставили на воду. Забравшись внутрь, Радомир и Светловзор взялись за весла, а Твастар привычно устроился на руле.

– Ну как ты там, Всевушка? – прилагая все силы, чтобы не рассмеяться, спросил Твастар.

– Мокро, – насупившись, ответила девочка, недовольно скрестив на груди руки и наблюдая, как Сокол медленно отдаляется от берега.

– Не велика беда… Главное, чтоб тебя рыба какая-нибудь за мягкое место не тяпнула, – сказал Твастар, и друзья, не удержавшись, повалились от хохота.

К полудню речушка вывела славных странников на просторную долину. Находясь словно на кромке огромной чаши, они зачарованно смотрели по сторонам. Широкая, застилающая всё видимое пространство степь, гигантским ковром раскинулась на раздолье, а далеко впереди, там, где рукава реки заботливо обнимали берег, волшебным чудом красовались деревянные кольца массивных стен.

– Вот отсюда и берёт начало благодатный край Асии – Земля Родов Расы Великой! – встав в лодке в полный рост, воодушевлённо произнёс Твастар. – А вон, вдалеке, Аркаим, где Родители мои трудятся.

– Какое величие и простор, – восторженно добавила Всеслава. – Словно весь Мидгард лежит на ладони!

Пробираясь по извилистому руслу, Сокол быстро нёс странников к чудесному городу. Лёгкий степной ветерок приятно освежал восхищенные лица путешественников, а полуденное солнце тепло обнимало их за плечи. Великое разнообразие степных трав необыкновенно радовало взор обилием ярких цветов, а приятные запахи порезника, камилицы и одолень-травы заставляли дышать полной грудью, впитывая великую силу родных просторов с каждым глотком мягкого чудодейственного воздуха.

Наконец, после очередного поворота, Сокол вышел к ровной площадке у городской стены.

– Вот и прибыли! – зачарованно промолвил мастер, правя к пологому берегу.

Друзья широко распахнутыми глазами обозревали величественные очертания Аркаима. Стены из массивных брёвен солнечного света возвышались на две сажени, а перед ними шёл широкий сухой ров, стенки которого были также оторочены деревом.

Подойдя к берегу, Твастар приоткрыл ускоритель, и Сокол, плавно поднявшись в воздух, поплыл к головным воротам. Осторожно приземлив лодку на нешироком приступке между рвом и стеной, славные странники перелезли через борта и, торжественно переглянувшись, вошли в город. Массивные ворота были распахнуты настежь, и на узкой улочке туда-сюда сновали мастеровые люди. Завидев новоприбывших гостей, к ним подошёл плечистый парень в белой рубашке, украшенной причудливой вышивкой небесного цвета.

– Будь славен ваш путь, что в Ведград-Аркаим вас привёл! – просто и, в тоже время, величественно произнес он. – Зовут меня Добролюб, я младший тут градоделя и за лунный круг ответствую.

Назвав свои имена, друзья почтительно поклонились в ответ.

– Пришли мы к Ладимиру и Златоцвете. Будь добр, подскажи, где нам их сыскать, – почтительно попросил Твастар.

– Ладимир нынче визиры дальние ставит и вернётся лишь после заката. Златоцвета же где-то тут должна быть, она за внутреннее убранство града главенствует.

– Ты можешь нас к ней свести?

– Если хотите, я город вам могу показать, а по дороге мы и маму твою разыщем, – с улыбкой предложил Добролюб.

С радостью согласившись, друзья пошли за юношей, который воодушевлённо принялся им рассказывать о строительстве и предназначении Ведграда.

– Улицы Аркаима улиткой закручены и состоят из двух кругов: внутреннего Солнечного и внешнего Лунного, – указывая рукой на широкие кольца стен, пояснил Добролюб. – Время с пространством они знаменуют, и в каждом из них два круга жилищ расположены.

– А почему лунный круг больше солнечного? – почесав белокурую голову, спросил Твастар. – Ведь обод Ярилы обширнее будет!

– Мудрую правду глаголишь ты, мастер! – улыбнулся вопросу Добролюб. – Но Аркаим небесному кругу суть отраженье. Если с Мидгарда-Земли наблюдать, кажется нам, что Луна в дюжину раз быстрее чем Солнце бежит. А значит и круг должен быть величавей, чтобы за бегом её уследить.

Вскоре друзья подошли к неширокому углублению в земле, которое наподобие рва опоясывало Солнечный Круг.

– Вот здесь у нас – Круголётная улица, что Лунный и Солнечный круг разделяет, сторонами с ними касаясь, – указал Добролюб на проход, идущий вдоль внутренней кольцевой стены.

– А зачем же улица эта вглубь земли чуть посажена? – спросила Всеслава.

– Когда Сварог нам с неба дождь посылает, становится улица стоком отводным, – охотно ответил градоделя. – А потому, всегда у нас в граде сухо и чисто.

Пройдя дальше по улице, Добролюб показал маленьким странникам ещё много интересного: устройство гончарных печей, ткацких станковых приспособлений, плавилен и древоуготовален. В каждой ремесленной что-то шипело, пыхтело и стучало, а великие умельцы, завидев маленьких странников, охотно рассказывали им секреты своего мастерства.

Дольше всего задержался Твастар у древоуготовителя, седого старика по имени Молчан. Был он огромного роста, необыкновенно широк в плечах и дюже немногословен. Но уж когда говорил, то от низкого раскатистого голоса дрожали висящие под потолком пилы, резцы и топоры.

– Дедушка, – смущенно обратился к нему Твастар, когда все уже вышли на улицу и продолжили путь, – случилась у нас оказия на реке с каменистым дном., нам бы борт слегка подлатать. Можно я поутру к тебе забегу?

– Забегай, сварганим, – кивнул Молчан под дружный звон древоуготовительных приспособлений. – Лучше, чем было, всё тебе сладим!

– Благодарствую!!! – ответил маленький мастер и с радостным лицом побежал вдогонку за остальными.

– Где же ты был, Твастар? – смеясь, спросил его Добролюб. – Мы маму твою нашли, а тебя потеряли! Гляди, вон она – наверху.

На крыше одной из мастерских стояла красивая золотоволосая девушка. В руке её была деревянная дощечка, на которой она что-то отмечала блестящей серебристой иглой.

Поблагодарив Добролюба, Твастар стремглав промчался мимо и незаметно прокрался к мастерской. Притаившись под соседним навесом, он некоторое время с озорной улыбкой любовался своей мамой, которая была глубоко погружена в работу.

– Мамочка, здравствуй!!! – наконец, не выдержав, закричал он.

Девушка от неожиданности вздрогнула и, посмотрев вниз, счастливо улыбнулась.

– Сынок мой!!! Твастарушка!!! – ахнула она, и, проворно спустившись с крыши, горячо обняла маленького мастера.

Стоя поодаль, Радомир, Всеслава, Светловзор и Добролюб с умилёнными лицами наблюдали за неожиданной встречей.

Подойдя к друзьям, Златоцвета тепло обняла Всеславу, а Светловзора и Радомира радушно потрепала по волосам.

– Какие вы молодцы, что приехали! – сказала она с улыбкой. – Пойдемте скорей, я вас взваром медовым напою! Добавляем туда мы сбор полевой, что наш зелейник на холме соседнем завёл. Все травы там полевые Яро-Солнышко теплом напитал, а Макошь-Земля соком сладостным напоила.

– Но мы ненадолго, – важно заметил Твастар. – Нам ещё далече надо поспеть. Заделье у нас вельми неотложное!

– Ну, тогда я вас надолго и не задержу, – тепло улыбнулась Златоцвета и ещё раз тепло обняла друзей за плечи.

По пути к жилищу дети с интересом слушали маму Твастара. Её чистый мягкий голос необыкновенно завораживал слух. Перейдя во внутренний круг города, они вышли на серединную площадь, вокруг которой кольцом шли дома. В центре площади стояло небольшое кострище, а возле него лежали несколько небольших брёвен.

– Здесь, на площади солнечного круга, мы собираемся по вечерам; хороводы водим да песни поём, – пояснила Златоцвета.

– Мама, скажи, – Твастар многозначительно сдвинул брови, что, несомненно, придало ему более старший и мудрый вид. – Ведь расположение Аркаима ести отражение круга небесного. А мне вот кажется, что оно о нашей прародине Гиперборее напоминает?

– Ты прав, сыне! – гордо ответила Златоцвета. – Ведь четыре острова Молочного Моря с великой горой Меру посреди, тоже небесный круг повторяли. Лишь Северной Звезды, что над Меру светила, нам теперь не хватает.

Пройдя через площадь, они подошли к неширокому входу в жилище.

– А вот и наша светлица, – приглашая рукой войти, сказала Златоцвета.

Пока же дети рассаживались за липовый стол, Радомир с любопытством оглядывался по сторонам.

Убранство аркаимской светлицы было очень простым. Вход с площади, как, впрочем, и все остальные входы жилищ, был сделан в виде невысокой арки, которая вела в просторный внутренний дворик. Там располагались небольшая печь, яма, ведущая к дождевому водостоку, стол с двумя лавками по краям, и полки с глиняной посудой. Напротив входа во дворик красовалось резное деревянное крыльцо, ступеньки которого вели в домашние помещения.

Спросив позволения, Радомир заглянул внутрь и увидел там узкий коридор, по обе стороны которого размещались комнаты для отдыха. В конце виднелся просторный зал с пристенной комнатной печью, колодцем и лестницей, ведущей на крышу. Все комнаты были залиты светом через светоотражающие отверстия в потолке. «Верно, и здесь по ночам отражаются серебристые звёзды, как в доме Твастара на озере Светлояр», – подумалось Радомиру, когда он вернулся во дворик к своим друзьям. Они уже разливали по чашкам душистый медовый взвар.

– Златоцвета, а почему ваш ведград Аркаимом назвался? – спросил Радомир, усаживаясь на дубовую лавку.

– Тут очень просто всё, Радомирушка, – с улыбкой, потрепав его по волосам, ответила девушка. – Сродники наши, что здесь проживают, все звуки «о», как «а» произносят. Вот поэтому, вместо слова «окоём», слышат все «акаим», да и так уж все попривыкли к тому, что из «Ар Окоём», Аркаим получился.

– А что такое «визиры», про которые нам Добролюб сказывал? – задала вопрос Всеслава.

– Это и я ответить тебе могу! – гордо сказал Твастар. – Это метки такие, ближние и дальние. По ним потом восходы и закаты Солнца и Месяца примечают.

– Зачем? – удивился Радомир.

– Проста наша цель, – пояснила Златоцвета, – это согласие с природой! Или, сказав по-иному, то целостность с тем, что при Роде создалось. Ведь даже само слово «цель» – целостность означает.

Раньше, во время трёх лун, земля и светила иначе крутились, – продолжила она, подливая Радомиру душистого напитка. – А значит и круголёт Числобога другой был, да и Коляды дар по-иному читался. Теперь же, чтобы согласие при Роде хранить, то есть, природу беречь, нужно перемену её примечать и союзнее с ней сочетаться.

Долго ещё разговаривали маленькие странники с мамой Твастара о целостном предназначении Аркаима, пока солнце не начало клониться к горизонту.

– Пойдёмте скорее на крышу! – воодушевлённо сказала Златоцвета. – Я вам такое покажу! Закаты и Восходы в Аркаиме необычайно красивы!

Поднявшись по лестнице, друзья вышли наверх и были действительно поражены широтой и огромностью открывшегося пред ними вида. Огненный шар только что коснулся нижней каёмкой земли и мгновенно окрасил редкие облака в жёлто-красные оттенки. Создавалось впечатление, что небо вот-вот вспыхнет яркими языками пламени, и дрожащий край солнца на горизонте был тому первым знаком.

– Скоро отец твой вернётся, – тихо прошептала Златоцвета Твастару на ушко. – Вот уж он обрадуется!!!

Обнявшись за плечи, Твастар и Златоцвета ещё долго наслаждались прекрасным видом заходящего солнечного диска. Глядя на них, Радомиру вдруг стало немножко грустно от того, что он не помнит своих Родителей. А как было бы здорово, стоять вот так в обнимку со своей мамой, чувствовать её рядом и вместе с ней наблюдать за гаснущими лучами всемогущего солнца.

 

Глава 18. Солнцеворот

Проснувшись на следующее утро, Радомир с наслаждением потянулся и огляделся по сторонам. В углу, забавно приоткрыв рот, посапывала Всеслава. С другой стороны комнаты, свернувшись калачиком, безмятежно спал Светловзор. Лежанка же Твастара была пуста… Протерев кулачком сонные глаза, Радомир бесшумно поднялся, ещё раз медленно потянулся, как учил этой премудрости Котофей, и осторожно, чтобы не потревожить сон друзей, вышел во двор.

Там за столом сидела Златоцвета, складывая в глиняный кувшин травяной сбор вперемешку с ягодами земляники, брусники и крыжовника.

– Доброе утро, Радомир! – сердечно сказала она, завидев сонное лицо мальчика. – Как тебе спалось на новом месте?

– И тебе доброго утра, Златоцвета! – его лицо само по себе расплылось в довольной улыбке. – Сны замечательные мне снились, будто бы я по ночному небу средь звёзд серебристых летал.

– Может то и не сон был вовсе? – озорно улыбнувшись, молвила девушка. – Вон там, если хочешь, вода ключевая. Она тебя вмиг на землю вернёт.

Умывшись ледяной водой из колодца, Радомир сразу почувствовал прилив сил и необыкновенную свежесть в теле и в мыслях.

– А куда же Твастар ушёл спозаранку?

– Они с отцом встали ни свет ни заря, да куда-то вместе отправились, – пожала плечами Златоцвета. – Наверное, по мастеровым делам, как всегда.

Сев за стол, Радомир помог Златоцвете с травяными сборами, заодно поучившись этой новой, доселе неведанной для себя, премудрости.

– Мне сейчас тоже отлучиться надобно, – сказала ему Златоцвета, протягивая кустики зверобоя и мяты, – а вы можете пока по городу погулять, да на речку сходить. А уж к полудню мы все вместе здесь соберёмся.

Потрепав его по волосам, Златоцвета взяла с полки свою дощечку с начертательной иглой, заменила на ней берестяной лист на новый и, пожелав славного дня, вышла со двора.

Посидев ещё некоторое время за столом и поглазев по сторонам, Радомиру стало скучно. Бесцельно побродив по дому, он вдруг шкодно улыбнулся и, прихватив с собой кустик земляники и крупную ягоду крыжовника, направился в дом. По пути он взял с полки тонкую крепкую нить и берестяной стаканчик.

Бесшумно зайдя в комнату, где безмятежно спали его друзья, он без труда отыскал небольшие отверстия в деревянном потолке и продел в них нить, таким образом, что один конец свисал прямо над головой Всеславы, а другой над самым лицом Светловзора.

Затем, старательно пытаясь не произвести ни единого звука, он привязал веточку земляники к нитке на расстоянии вытянутой руки от девочки. После этого, набрав в стаканчик воды и положив на дно увесистую ягоду крыжовника, Радомир привязал второй конец нитки к берестяному дну, а верхний обод стаканчика подвесил на отдельную нить чуть поодаль. Получилось грозное водяное оружие, которое нависло под небольшим уклоном прямо над лицом Светловзора.

Крадучись отойдя назад, Радомир спрятался в тени коридора и с довольной улыбкой стал ждать пробуждения своих беспробудных друзей. Однако время всё тянулось и тянулось, а Всеслава и Светловзор всё не просыпались и не просыпались.

Просидев в тишине некоторое время, Радомир поднялся и, выйдя во дворик, принёс оттуда ещё одну нить и большую кадушку с водой. Закрепив кадушку над аркой, что вела из комнаты в коридор, он протянул нить-ловушку внизу у порога и, вернувшись на своё место, вновь затаился в волнительном ожидании.

Подождав ещё немного, Радомир нетерпеливо огляделся по сторонам и заметил стопку причудливых серебристых ракушек, бережно уложенных в плетёную корзинку. Вынув одну из них, он поймал ею солнечный луч и перенаправил его на Всеславу.

Лишь только яркий свет скользнул по её лицу, как веки девочки дрогнули, она потянулась и, не открывая глаз, стала втягивать веснушчатым носиком сладкий аромат спелых ягод. Затем, приоткрыв глаза, она сонно улыбнулась и, цепко ухватив земляничную веточку, потянула её ко рту.

Связующая нить с лёгким шорохом скользнула под потолком и берестяной стаканчик, резко опрокинувшись, выплеснул студёную воду прямо на лицо спящего Светловзора.

Удивлённо открыв глаза, он вдобавок получил по лбу крыжовником, и непонимающим взором уставился на потолок. Оценив искусную конструкцию и потерев лоб, Светловзор приподнялся на локтях и хмурым взглядом уставился на Всеславу. Та в это время с довольным видом уплетала землянику, продолжая держать в руке свисающую с потолка нить.

Наконец, девочка проглотила последнюю ягодку и тоже заметила странную связь, идущую от своей руки к шатающемуся под потолком берестяному стаканчику.

Мгновением позже довольные, чуть прикрытые от наслаждения земляничным вкусом, глаза Всеславы встретились с недовольными глазами мокрого и мрачного Светловзора. Ещё не ясно понимая, что произошло, девочка медленно слезла с лежанки и начала осторожно пятиться к выходу.

– Ну держись, Всевка! – грозно вздохнув, сказал Светловзор и вытер ладошкой мокрое лицо.

Взвизгнув, Всеслава ринулась в коридор, пытаясь ускользнуть от гнева Светловзора. И это ей почти удалось, но вдруг, запнувшись ногой за натянутую у порога нить, она растянулась на полу. Не успев остановиться, Светловзор с ходу налетел на Всеславу и свалился прямо на неё вместе с холодным водопадом из перевернувшейся под потолком кадушки.

Медленно поднявшись на ноги, они удивлённо посмотрели друг на друга и, услышав смех, наконец, заметили улепётывающего вдаль Радомира.

– За мной, друзья мои, за мной! – кричал он, смеясь. – Побежали скорее к реке, там ещё много воды и земляники!

Засмеявшись, Светловзор ткнул в плечо обескураженную Всеславу.

– Скорей! Держи его, Славка!

И, выскочив из дворика на площадь, они дружно понеслись в погоню за своим обидчиком, оставляя на земле вереницу из мокрых детских следов.

K полудню, вдоволь накупавшись и обсохнув под тёплыми лучами солнца, Светловзор, Всеслава и Радомир вернулись назад. Несмотря на то, что Радомир занырнул почти во все глубокие места, поиски Волшебного Родника по-прежнему не увенчались успехом. Однако друзья не унывали и прибывали в прекрасном расположении духа.

За столом они увидели Ладимира, Златоцвету и своего друга с сияющим от счастья лицом. Весело поздоровавшись, славные странники дружно уселись подле мастера.

– Что случилось, Твастар? – с улыбкой спросила его Всеслава. – Ты чего ярче солнца от радости светишься?

– Опосля увидите! – Твастар загадочно улыбнулся. – Пробыли мы с папой всё утро в двух мастерских и такое чудо сотворили, что я вот теперь нарадоваться не могу.

Ладимир довольно засмеялся.

– Не думали мы, что вы рано так на долгое путешествие отважитесь, – сказал он. – Но раз уж так вышло, всегда будем рады вам в том подсобить.

– Через пару недель Ведград мы достроим и в Китеж вернёмся, – добавила Златоцвета. – Будем вас там уж тогда дожидаться из вашего славного странствия.

– А давайте пойдём сегодня на празднество! А уж завтра с рассветом путь наш продолжим?! – повернувшись к друзьям, воодушевлённо воскликнул Твастар. – Нынче ввечеру на закате будет на площади большой хоровод во славу Яриле. Днесь ведь летний Солнцеворот! Было бы любопытно на действо сие поглядеть!

– Здурово! – от радости Всеслава даже подпрыгнула на месте. – Хороводы да пляски я дюже как обожаю!

– А что такое Солнцеворот? – немного смущённо спросил Радомир.

– Это когда день прекращает расти и на убыль идёт, – пояснил Твастар. – А ещё Зимний Солнцеворот бывает, это значит наоборот – день начинает расти, а ночь уменьшаться. Мы в солнцеворотное время всегда хороводы проводим.

Переглянувшись, друзья с радостью согласились остаться в Аркаиме до завтра.

– Ну что ж, значит, после заката на площади и увидимся! – обрадовалась Златоцвета. – А сейчас нам пора. Ведь работу градодельную продолжать надобно.

День меж тем выдался очень жарким. Полуденное солнце нещадно припекало сверху, и лишь едва заметный суховей, лениво обдувая пространство, приносил с собой долгожданную свежесть.

Чтобы набраться сил перед ночным хороводом, друзья решили немного вздремнуть.

– Ты уж только, Радо, больше с водой не злодействуй! – смеясь, попросил Светловзор, устраиваясь поудобнее на своей лежанке. – Хотя я в такую жару был бы не прочь ещё разок искупаться.

– Будьте спокойны, – смеясь, ответил Радомир, просунув под голову руку. – Я сам люблю в полдень поспать и беспокоить вас больше не стану.

– А что у вас тут без меня приключилось? – любопытно спросил Твастар, подбив под собой соломенную подкладку. – Что за проделку я пропустил?

Рассказав мастеру историю с мокрым пробуждением, друзья ещё долго смеялись и наперебой обсуждали искусную конструкцию Радомира, пока, наконец, покровительница полуденного сна – молодая Богиня Дрёма – незаметно не накрыла их своим волшебным призрачным одеялом.

Проснувшись под вечер, они вновь отправились на реку, чтобы искупаться, а заодно и сплести себе ромашковые венки для хоровода. Когда же солнце начало клониться к закату, друзья вернулись на площадь, где уже начали собираться жители Аркаима, и вовсю шли хороводные приготовления.

Несколько юношей сооружали на кострище горку из сухих брёвен и ветвей, осторожно выкладывая их крест-накрест, в то время как девушки в белоснежных, отороченных нарядной вышивкой, рубахах украшали цветами арки выходящих на площадь жилищ. У противоположной стены несколько человек расставляли на круглый стол чарки с квасом и ярославной сурией, а чуть поодаль от них статный белобородый старец с закрытыми глазами плавно скользил по струнам больших гуслей, наполняя площадь мягкой ласковой музыкой. По бокам гуслей, на тесёмках висели по три блестящих колокольчика, и каждый раз, когда старец, перебирая струны, задевал их рукавами, они хрустальным звоном сливались с мелодией, придавая ей весёлость и радостное благозвучие.

Рядом со старцем стояла статная красивая женщина в ярко-красном сарафане и под музыку сказывала малышам былины про лучезарного Бога Солнца Ярилу: «Вот как взглянет Яро на встречного, – завораживающим голосом говорила она, – так тот и без сурии пьян, без хмелю хмелён. А уж коли встретится взором с девицей-красавицей, так тут же ту в жар бросает, любовь наполняет. А как по дороге Ярило идёт, так вдоль неё цветы зацветают, что ни шаг, что ни пядь, да всё духовитее, краше, цветистее. Ветра ли шумят, трава ли колышется, всё то Яро Красно Солнышко, Велеса мудрого сын, повелел…».

Тем временем из противоположной арки на площадь вышли родители Твастара. Заприметив их, мастер с улыбкой помахал им рукой и вместе с друзьями побежал им навстречу.

– Ну что, великие путешественники, не побоитесь нынче через костёр перепрыгнуть? – спросил Ладимир. – Может, сперва сурьи вместе отведаем, чтобы силы пополнить?

Одет был Ладимир в васильковую рубашку с красивым рябиновым поясом. С доброй улыбкой подле него стояла мама мастера в белоснежном сарафане, украшенном тонкой вышивкой. В её косу были вплетены разноцветные ленты, которые волшебными лучами золотились в багряном свете заходящего солнца.

– А что такое сурья? – спросил Радомир.

– Это мёд на травах бродивший да солнцем красным напитанный! – ответила Златоцвета. – Но пить его с осторожностью надобно! Первая чаша напитка сего силу пробуждает, да мудрость проясняет. Вторая – веселье даёт и молодость крепит.

– А третья? – заинтересовался Твастар.

– А вот третья лишней будет! – ответил ему отец. – Третья чаша людей в нелюдей превращает.

– Странный напиток какой, – задумчиво пожал плечами Твастар, – две хорошо, а три плохо.

– Всё хорошо в меру! – с улыбкой сказал Ладимир, потрепав сына по белокурым волосам.

Подойдя к столу с напитками, Радомир первым получил чашу с сурьей из рук Златоцветы и осторожно сделал небольшой глоток. Напиток был тёплым и немного сладковатым на вкус. Выпив до дна, он почувствовал, как приятное тепло разливается по его телу, а в следующее мгновение ему даже показалось, что глаза стали видеть острее, и мысли быстрее закружились в голове. Друзья с любопытством наблюдали за Радомиром.

– Ну как, Радо? – шёпотом спросила Всеслава. – Память, случаем, не вернулась?

Радомир слегка улыбнулся и покачал головой.

– Значит не в сурье хмельной Ключи Первознания сокрыты, – молвил Твастар. – А прилив мудрости чувствуешь?

– Даа, – очарованно ответил Радомир, – словно в студёное озеро окунулся и свежесть, и ясность, и силу впитал!

Воодушевлённые примером, друзья тоже взяли себе по чарке и, озорно озираясь друг на друга, сделали несколько глотков.

– И вправду волшебный напиток! – восхищённо произнёс Светловзор, причмокивая губами и оглядываясь по сторонам. – Ух, силушки, чувствую, поприбавилось! Можно и на кулачный бой вызываться!

На площади тем временем собрался весь город. Два юноши, подсев к старцу-гусляру, задорно заиграли на дудочках-калюках, и весёлая мелодия тут же заставила трёх молодых девушек пуститься в пляс.

Взявшись за руки, люди начали выстраиваться вокруг кострища, пока не образовали большой круг. Радомир оказался между Всеславой и Твастаром и ощутил необыкновенное чувство согласия, сплочённости и дружбы. Стоящие в хороводе юноши и девушки, старцы и малыши, прибывшие из разных концов Мидгарда, были едины в своих мыслях, усиливая их тем самым во стократ.

– А когда костёр разжигать будут? – шёпотом спросил Радомир.

– Подожди, всему своё время! – с улыбкой ответила Всеслава и по-дружески пихнула его плечом.

Гусли и калюки чуть замедлили звучавшую доселе мелодию и заиграли новый переливный напев. Вместе с музыкой хоровод, согласуя свой шаг, двинулся посолонь, и хороводчики дружно затянули хвалебную песню:

Лишь отзвучали последние слова песни, как хоровод остановился. К горке дров быстро подбежала Златоцвета и, присев на одно колено, звонко хлопнула в ладоши. Из её рук на сложенные ветви вылетели ярко-жёлтые искры, и танцующие языки пламени тотчас задрожали на сухих ветках.

Вскинув руки вверх, хоровод ознаменовал это событие торжественными возгласами и под новую мелодию двинулся по кругу в причудливом весёлом танце.

От яркого костра, выпитой сурьи, задорного пляса и радостного смеха Радомиру сделалось очень тепло на душе. Он с восторгом бегал с друзьями ручейком, танцевал медведем, кувыркался и носился наперегонки.

Когда же пламя охватило всё кострище, юноши и девушки выстроились в линию и один за другим стали весело перепрыгивать через костёр. Совсем скоро черёд дошёл и до Радомира. Слегка замешкавшись и смутившись под взорами нескольких дюжин глаз, он слишком медленно разбежался и неуклюже прыгнул через пылающую преграду. Поняв это слишком поздно, он зацепился ногой за горящую ветку, не смог удержать равновесие и кубарем покатился по земле, рассыпая вокруг себя красные искры.

Открыв глаза, Радомир увидел над собой склонившиеся лица друзей.

– Радо, ты в порядке? – взволновано спросил Светловзор.

– Ага, – ответил он, медленно поднимаясь и потирая обожжённую ногу.

– Я доселе ещё не видал, чтобы так красиво через костёр перескакивали! – восхищённо воскликнул Твастар. – Столько искр всполохнулось!!! Мне ажно почудилось, что сам бог огня Семаргл к нам со сварги спустился.

Весело посмеявшись над Радомиром, друзья решили прыгнуть через огонь вчетвером.

– Если мы рук не разожмём, то будет дружба наша вечно длиться! – воодушевлённо сказала Всеслава. – Пламя тому свидетелем будет и клятву ту светлым жаром скрепит.

Взявшись за руки, друзья быстро разбежались и с весёлым криком перемахнули через костёр.

– Ну вот, теперь и вода, и ветер, и огонь ведают, что мы други навечно! – с улыбкой произнёс Твастар.

– Главное и самим того не забывать, – добавил Светловзор.

В это время на середину площади вышел молодой здоровенный парень с широченными плечами. Сняв рубашку, он сурово оглядел народ из-под густых белых бровей и богатырским голосом молвил: «Кто осмелится силушкой и волей со мною помериться?»

Почти тут же навстречу ему вышел невысокий мужчина с чёрной окладистой бородой. Был он небольшого роста, почти на голову ниже светловолосого великана, но коренастый и крепкий. Поклонившись, бойцы приняли кулачные стойки и, примериваясь друг к другу, стали медленно ходить по кругу.

– Белогор, тот, что без рубашки, один из лучших кулачников в Семиречье, – пояснил восхищенным друзьям, подошедший сзади Ладимир. – Огромностью Род его не обидел, да и силы в нём хоть отбавляй.

– А в рубашке – что за смельчак? – возбуждённым шёпотом спросил отца Твастар.

– Это Твердислав, воин искусный, что из Серебряной Руси к нам в прошлом годе пришёл. Говаривают, что он многим костобокам бока по дороге намял, но в бою я его доселе не видывал.

Тем временем кулачники сблизились, и Белогор, широко размахнувшись правой рукой, сделал быстрый шаг вперёд и нанёс быстрый удар наискосок сверху вниз. Зрители ахнули, а Всеслава даже тихонько взвизгнула, зажмурив от страха глаза.

Твердислав мгновенно поднырнул вниз под руку противника и, шагнув в сторону, оказался у него прямо за спиной. Пока же Белогор растеряно озирался по сторонам, пытаясь отыскать противника, Твердислав сзади забавно похлопал великана по плечу. На площади раздался дружный смех и несколько одобрительных посвистов.

Белогор развернулся и, смущённо улыбнувшись Твердиславу, вновь занял кулачную стойку.

– Я бы дюже разозлился, если бы меня так по спине похлопали, – пробормотал Твастар. – Это ведь как насмешка над воином.

– Кулачные бои потому и устраиваются, дабы равновесию внутреннему поучиться, – с улыбкой ответил ему отец. – Спокойствие и выдержка порой гораздо сильнее мощи и напора.

Белогор тем временем вновь пошёл вперёд и, чуть присев, нанёс три размашистых удара: два прямых и один наискосок снизу. Расчёт был верен: если бы Твердислав вновь попытался проскочить под рукой, то третий удар, несомненно, настиг бы его на полпути.

Однако, видимо, не зря черноволосый мужчина носил бороду, что богатство Рода знаменует. Ведь богатство Рода суть опытность да мудрость. Качнувшись вправо и влево, Твердислав с лёгкостью ушёл от прямых ударов и, чуть развернувшись плечом, подшагнул почти вплотную к Белогору, с улыбкой наблюдая, как огромный кулак со свистом проносится снизу вверх мимо его головы. Следующим движением он мгновенно выбросил вперёд обе руки и двойным кулаком ударил Белогора в широкую грудь. Раздался глухой звук, и беловолосый великан, словно щепка, отлетел на две сажени, громко бухнувшись на спину.

Зрители ахнули и шумно стали приветствовать победителя.

– Вот это да, – восхищённо протянул Светловзор, – а я думал, с такой громадиной никто не совладает…

– Быстрота да ловкость видать посильнее будут, чем рост да ширина!?! – с игривой улыбкой, глядя снизу вверх на Светловзора, задиристо произнёс Твастар.

Тот лишь невозмутимо поглядел на мастера и едва заметно улыбнулся в ответ. Тем временем Твердислав помог Белогору подняться на ноги, и они под дружные похвалы в обнимку отошли в сторону.

– Ну что, пойдем, проверим, Твастарушка, чья быстрота да ловкость сильнее? Аль ты лишь задираться горазд!?! – обняв друга за плечо, тихо спросил Светловзор и, не дожидаясь ответа мастера, вытолкнул его на буйное место.

Любозрители возгласами приветствовали новых кулачников. Сперва немного опешив, Твастар заставил себя сделать решительное лицо и занял оборонительную стойку.

– Ну, держись, долговязый, сейчас я тебе бока-то намну! – воскликнул мастер, грозно подступая к Светловзору.

Тот же молча стоял со спокойным лицом и, не поднимая рук, невозмутимо поджидал противника. Наклонив голову вниз, Твастар отважно замахал руками и, словно ураган, понёсся вперёд. Светловзор, по-прежнему не поднимая рук, сделал шаг в сторону, и Твастар, разрезая ударами воздух, пронёсся мимо него.

– Ох, Твастарушка, ну куда же ты вызвался, – с переживанием в голосе тихо произнесла Всеслава.

– Ничего, пусть поучится, – с улыбкой ответил ей Ладимир, по-отечески приобняв девочку. – Уж лучше пусть его нынче Светловзор поколотит, чем опосля недруги изобьют.

Развернувшись, мастер увидел, что промахнулся. Втянув голову в плечи, он стал в этот раз медленно подступать к своему противнику. Светловзор же лишь внимательно следил за происходящим и терпеливо ждал.

– Ух, ух, ух! – воскликнули зрители, знаменуя возгласами каждый удар Твастара. – Ух, ух!

Твастар бил без перерыва. Сверху, снизу, сбоку, прямо… Бил сильно, быстро и ловко. Но Светловзор, который был выше и, казалось бы, неповоротливее, покачиваясь, то право, то влево, то вперёд, то назад, без особого труда уклонялся от этой угрозы.

Нанося очередной удар, мастер провалился вперёд и, пролетев в пустоту, едва устоял на ногах. Светловзор же, оказавшись у противника за спиной, чуть присел вниз и, подождав, пока растерявшийся Твастар повернётся к нему лицом, легонько, но точно, ударил ему в надчревное сплетение.

Согнувшись пополам, мастер плюхнулся наземь и издал звук, похожий то ли на хрип, то ли на скрип.

Опустившись возле поверженного мастера на колено, Светловзор положил правую ладошку ему на живот, а левую на чело. Через несколько мгновений Твастар с облегчением выдохнул и медленно поднялся с земли.

Обнявшись, друзья под одобрительные возгласы вернулись в хороводный круг.

– Надо бы тебе, Твастар, почаще со Светловзором в кулачных забавах участвовать, – похлопав сына по плечу, посоветовал Ладимир. – Выдержке и самообладанию у него поучиться.

– Угу, – нехотя ответил Твастар, потерев ладошкой ушибленное место и нахмурив брови. – Я уж и сам домекнул, что надо больше в единоборстве мне упражняться.

Между тем музыка прервалась и все празднующие дружным потоком отправились на реку.

Выйдя на берег, Радомир заметил, что на воде покачиваются дюжина небольших круглых плотов, связанных друг с другом верёвкой. Плоты пересекали речушку от берега до берега, на расстоянии примерно сажени один от другого, и забавно раскачивались из стороны в сторону, упрямо упираясь бегу весёлых волн.

Гусляр тем временем расположился на невысоком холме, нависавшим над берегом, и оттуда вновь полились благозвучные переливы, окрашенные задорным звоном радостных колокольчиков.

– А что это за сооружение странное? – спросил Радомир, с удивлением оглядывая танцующие на воде плоты.

– Сейчас увидишь! – с горящими от возбуждения глазами, ответил Твастар. – Я дюже как эту забаву лелею. Нужно по этим неустойчивым сплоткам, что стоянками также зовутся, на другой берег спорее супротивников перескочить, при этом рубашки не намочив.

– По ним и так-то перебраться не просто, а тебя ещё противники толкают, бьют и свалить норовят, – добавил Светловзор. – Мы в прошлом годе тоже так потешались на Светлояре, так Всеслава среди девушек наших ловчее всех оказалась.

– Да она попросту водичку родную заговорила, и та ей твёрдой подпоркою стала, – подмигнув Радомиру, с улыбкой сказал Твастар.

– Никого я не заговаривала, – обидевшись, возразила Всеслава. – Просто равновесие я держу хорошо, а ты вот, Твастарушка, несмотря на плотный животик, словно прутик по ветру колышешься…

– То когда было!?! – защищаясь, ответствовал мастер и похлопал себя по животу. – Да и не плотный он у меня, а весомый и сильный. Вот нонче, так уж и быти, покажу вам, как Святорусы по сплоткам, словно посуху, ходят!

– Смотри только, чтобы плоты от твоей весомости сами на дно не спустились! – засмеявшись, сказала Всеслава, приобняла Твастара за плечо, и они стали вместе покачиваться в забавном танце под льющуюся с пригорка музыку.

Тем временем на берегу выстроились трое юношей, подтянули пояса и приготовились бежать наперегонки по неустойчивым плотам. Стоявшая на противоположном берегу молодая девушка с длинной русой косой взмахнула белым платочком, и юноши стремительно побежали к воде. Первый из них, что был немного выше других, проворно прыгнул на первый плот и растопырил в стороны руки, пытаясь удержаться на шаткой поверхности.

– Ежели руки в стороны равновесно вытянуть, за воздушные нити схватившись, то на плотике легче устоять, – со знанием дела пояснил Радомиру Твастар.

Увидев, что первый юноша устоял на плоту, его преследователи остановились у самой воды, и, присев на корточки, стали сильно дёргать верёвку из стороны в сторону. Не обращая на это внимания, высокий юноша, пригнулся и, мгновенно выпрямившись, проворно перескочил на вторую стоянку. Оглянувшись, он увидел, что его противники отступили от воды на три шага и разбегаются для прыжка. Выждав, когда они оттолкнуться от берега и окажутся в воздухе, он быстро развернулся, схватил верёвку и сильно дернул её на себя. Маленький плот послушно подался в его сторону, и двое юношей, не найдя опоры под ногами, с визгом плюхнулись прямо в воду.

Под смех и одобрительные возгласы победитель быстро добрался до другого берега и торжественно вскинул вверх руки.

У реки тем временем уже выстраивались следующие спытатели своих сил, ловкости и проворства.

Радомир с зачарованной улыбкой наблюдал за захватывающим зрелищем. Мягкий свет луны, отражаясь от воды, покачивался под музыку на волнах, озаряя хороводное чародейство и снизу и сверху.

– Ну что, други мои, может и мы быстроту и проворность нашу спытаем? – призывно заглядывая Светловзору в глаза, предложил Твастар.

– Давайте! – обрадовалась Всеслава. – Может, тогда двое надвое поборемся?

– Ты глянь, Радо! Они сызнова с нами меряться смеют! – удивлённо молвил Твастар. – Вы учтите, на сей раз вам поблажек не будет.

Дружно засмеявшись в ответ, Всеслава что-то тихо прошептала Светловзору на ухо. Затем они, всё так же весело хохоча, быстро побежали к реке, призывно крича Твастару и Радомиру следовать за собой.

– Как действовать будем? – начиная волноваться, спросил мастера Радомир. – Есть у тебя замысел хитромудрый?

– Нету пока, – ответил Твастар, задумчиво почёсывая себя за ухом. – Но главное тут союзно друг с другом нам действовать, а там уж как сбудется!

Подойдя к реке, мальчики встали плечом к плечу с Всеславой и Светловзором. Посмотрев им в глаза, Радомир увидел в них собранность и решимость.

В этот миг девушка на противоположном берегу взмахнула правой рукой и, не успев и глазом моргнуть, Радомир увидел, как их соперники уже сидят на первом сплотке.

– Скорей поспешай! – громко прокричал мастер, разбегаясь для прыжка.

Рванувшись вперёд, Радомир сильно оттолкнулся от берега и вслед за другом перелетел на первый плот. Ни Светловзора, ни Всеславы там уже не было. Почти одновременно с Твастаром вскочив на качающуюся поверхность, Радомир увидел, что мастер теряет равновесие и, размахивая руками, вот-вот упадёт в воду. В самое последнее мгновенье Радомир успел ухватить его за рубашку и подтянуть к себе.

– Уже неплохо, други наши славные! – услышали он возглас Всеславы, которая вместе со Светловзором танцевала на третьем сплотке. – Мы думали, вы и на первой стоянке не устоите. Для этого надо повыше быть да полегче.

– Это ничего, что не рослые мы. Зато кряжистые! – прищурившись, процедил сквозь зубы Твастар и подобрался для следующего прыжка.

– Постой, они же нас нарочно разозлить хотят, – спокойно прошептал Радомир. – Тут хитрее действовать надо.

Присев на одно колено, он мысленно передал Твастару свой замысел, и мастер, улыбнувшись, едва заметно кивнул в ответ.

Всеслава и Светловзор всё так же безмятежно танцевали через один плот от них и, видимо, это вселяло в них определённое спокойствие.

– Давай! – скомандовал Радомир, и в тот же миг мастер, словно лягушка, сиганул на вторую стоянку.

Лишь только ноги Твастара опустились на поверхность плота, он тут же лёг на живот, схватил верёвку, идущую к плоту, где танцевали Всеслава и Светловзор, и сильно потянул её на себя.

В то же время Радомир прыгнул вслед за мастером. Однако лишь ступив на поверхность, он тут же вторым шагом перепрыгнул на третий плот, который благодаря усилиям Твастара, подплыл на близкое расстояние.

Всеслава и Светловзор явно не ожидали такой прыти и неуклюже закачались на месте, выставив в стороны руки. Таким образом, когда Радомир внезапно очутился между ними, то места для него почти не осталось. Ступив на самый край плота и чувствуя, как опора уплывает у него из-под ног, Радомир начал медленно проваливаться вперёд.

Видя, что другого выхода нет и на плоту ему уже не устоять, он что есть силы оттолкнулся ногами и отчаянно прыгнул на следующую стоянку.

Зрители ахнули. Вопреки силе притяжения, Радомир взлетел над водой и благополучно опустился на четвёртом плоту.

Быстро опомнившись от удивления, Всеслава и Светловзор стремглав пустились в погоню. Почти без передышки перескакивали они с одной стоянки на другую, но Радомир неизменно оказывался на шаг впереди.

Твастар в свою очередь также пытался сократить отставание. Отчаянно отталкиваясь от скользких деревянных брёвен, он тут же хватал соединительные верёвки и что есть силы тянул их на себя. Этой хитростью он не только приближал к себе следующий плот, но и ощутимо мешал Всеславе и Светловзору, то и дело заставляя их тратить время для восстановления равновесия.

Таким образом, нераздельно следуя друг за другом, они быстро добрались до одиннадцатой стоянки. Музыка вдруг стихла, и над рекой повисло напряжённое ожидание.

Стоя на предпоследнем плоту, Радомир лишь на миг повернулся назад, пытаясь сообразить, как можно помочь Твастару. Этим промедлением тут же воспользовался Светловзор. Быстро перескочив на плот Радомира, он крепко ухватил его за пояс и протянул руку Всеславе. Девочка мигом очутилась подле них и ухватилась за руку Светловзора. Затем, не замедляя бега, она сделала два шага по краю плота и, прыгнув вперёд, оказалась на последней стоянке возле самого берега.

Недолго думая, Радомир и Светловзор тут же последовали вслед за ней. Но последний плот был самым маленьким из двенадцати, и мальчики были вынуждены прыгать на самый край. Поэтому, лишь их ступни коснулись брёвен, плот сильно накренился назад и уже готов был перевернуться, как вдруг Радомир почувствовал сильный толчок в спину.

Разогнавшийся словно ураган, Твастар тоже вскочил на шаткую крохотную стоянку, заставив её тут же качнуться в обратную сторону.

Вскрикнув от неожиданности, Всеслава беспомощно взмахнула руками и стала падать вперёд, в то время как Твастар, отскочив от спины Радомира, полетел назад. Не раздумывая, Светловзор и Радомир крепко обхватили друг друга за пояса и, одновременно вытянув руки, в самый последний миг успели схватить своих друзей внахлёст за запястья, задержав их над самой водой.

На берегу раздались громкие восхищённые возгласы. Радомир и Светловзор крепко держали нависших с двух сторон над рекой Всеславу и Твастара. Наконец, они медленно подтянули их к себе, и все четверо, не дыша, замерли на покачивающимся плоту. Стоя в обнимку, они взглянули друг другу в глаза, и счастливые улыбки засверкали на их лицах. Всё также крепко держась за руки, они одновременно перепрыгнули на берег.

Музыка и одобрительные крики слаженно зазвучали под звёздным небом, знаменуя, что победила дружба.

– Плоты сплотили и вас четверых! – радостно воскликнула им мама Твастара, как только друзья вернулись на зрительный берег.

– Вы молодцы! – добавил Ладимир, тепло обнимая их за плечи. – Запомните этот день в Аркаиме и всегда также вместе держитесь!

С довольными раскрасневшимися лицами, славные странники ещё долго пересказывали друг другу свои мысли и чувства от Сплочёной Забавы: кто как коленкой ударился, да кто как чуть лбом не расшибся.

Затем, до самой поздней ночи, они вместе со Златоцветой и Ладимиром водили хороводы, играли кругами, пели весёлые песни и танцевали забавные танцы.

Когда же серебристая луна стала клониться ко сну, а первые лучи утреннего солнца украдкой выглянули из-за дальнего горизонта, девушки сняли с голов цветочные венки и осторожно положили их на воду.

Ласковые волны реки с радостью их подхватили и, передавая друг дружке, весело понесли вдаль, переливным журчанием благодаря за радушный подарок.

Вернувшись в светлицу, маленькие путешественники усталые, но довольные, быстро расположились ко сну. Однако ещё долгое время, закрыв глаза, Радомир продолжал видеть перед собой счастливые лица друзей, кружащихся в хороводе и, несмотря на царившую вокруг тишину, слышать родные сердцу трели гуслярных струн.

 

Глава 19. Гроза

Наутро Твастар проснулся раньше всех и тут же принялся будить своих друзей.

– Чего ты так рано, Твастарушка? – сев на лежанке, но продолжая зевать с закрытыми глазами, недовольно пробормотала Всеслава. – Ведь мы только-только спать улеглись…

– Где ж это рано?!? – удивился Твастар и принялся трясти её за плечо. – Яро вон безмала доверху домчался! Да и нам пора уже в путь отправляться! В Асгард!

– Ну зачем нужно так торопиться? – не оставляя надежду уговорить мастера, промолвила Всеслава и с трудом приоткрыла левый глаз.

– Ему просто не терпится показать нам, чего он там, в мастерской, яко Сварог сварганил! – сладко потягиваясь, ответил за друга Светловзор.

– Не токмо вам показать, но и спытати уж дюже как заохотило! – потирая от предвкушения ладошки, ответил на то Твастар.

– Ох, Твасти… Великий спытатель. Тебе коли чего в голову твою светлую втемяшится, так уж ничем не вытесать, – пробормотала Всеслава, нехотя вставая с лежанки.

Умывшись ключевой водой, друзья наскоро перекусили и, подгоняемые Твастаром, отправились на берег реки. Выйдя за воротную арку Аркаима, они свернули налево, прошли вдоль стены и увидели Сокола, приветственно покачивающегося на волнах. Подойдя ближе, Радомир заметил, что все борта лодки были пронизаны блестящими красно-золотистыми нитями, а лежащие на бортах вёсла укутаны в белоснежного цвета ткань.

С интересом оглядывая новый облик Сокола, друзья удивлённо поглядывали то на лодку, то на Твастара. Мастер молчал и с довольной улыбкой наблюдал за лицами своих друзей.

– Ну, скорей поспешайте! Я вам тотчас всё покажу, – не вытерпев, произнёс он и первым зашёл в воду.

Подойдя к лодке, Твастар с любовью погладил её по тому месту, где ещё недавно зияла пробоина от столкновения с острым камнем.

– Борт мы заново сладили… с древоуготовителем Молчаном… Нонче и тени пролома не видно, – с гордостью начал объяснять мастер. – А чтобы и впрок корпус Сокола прочным сделать, мы все борта орихалковой нитью скрепили.

– Очень красиво у вас получилось! – восхищённо поглаживая борт, произнесла Всеслава.

– Сам поныне не могу надивоваться! Ано немаловажно ещё, что нити оные, что для укрепы, символы наши родные содержат, – многозначительно пояснил Твастар. – А значит, не токмо стрелу али камень отвадят, но и от умысла недругов нас охранят.

– А как же вы нити эти прям в дерево встроили?!? – спросил Светловзор.

– На то мудрость Рода нам и дана, – с довольной улыбкой произнёс мастер, многозначительно почесав себя за ухом. – Ну и мастер Молчан чуток подсобил…

Забравшись внутрь, Радомир первым делом погладил окутанные в белый холст вёсла и идущие от них тонкие верёвки.

– Это новые кудельные стропы и холст. Он из крапивных волокон соткан! – с любовью положив на него руку, пояснил мастер.

– А зачем этот холст? Неужто тоже для прочности? – поинтересовался Радомир.

Твастар загадочно улыбнулся.

– Лучше я это вам в действии потом покажу! – довольно произнёс он, перебираясь на рулевое место.

В это время на берег вышли Златоцвета и Ладимир и, обнявшись, стали наблюдать за важными речами своего сына.

– Самое главное это то, что орихалковые скрепы, которые мы в кедр вживили, вес лодки в разы облегчают, – продолжал мастер, многозначительно размахивая руками. – И нонче наш Соколик в дюжину раз дольше сможет лететь… А ежели ветер попутный подхватит, то и на гусиный перелёт могёт замахнуться!

Заметив, наконец, папу и маму, Твастар как радостный медвежонок перевалился через борт и тут же устремился к ним, разбрасывая в сторону брызги серебрящейся на солнце воды.

– В путь-дорогу уже собрались?! Молодцы! – молвил отец, улыбнувшись смелым путешественникам. – Нйчего в таком любознательном возрасте дома просиживать. В пути мудрость быстрее отыщется, нежели в стойле.

Выбежав на берег, Твастар сердечно обнял родителей, и некоторое время они так и стояли, обнявшись, не произнося ни единого слова. Потом, Ладимир протянул сыну два увесистых мешка и потрепал его по голове. Пожав отцу руку, мастер привстал на цыпочки и поцеловал маму. Затем, отойдя на пару шагов, он низко поклонился Родителям и, перекинув мешки через плечо, поспешил назад к своим друзьям.

Отплывая от берега, Радомир с теплотой провожал взглядом полюбившиеся ему очертания Аркаима. Светлые стены города, окружающие вековую мудрость, радушные улыбки его жителей, сияющие в хороводном свете костра, умения седовласых мастеров, неведомые доселе – всё это неизмеримым богатством одарило душу мальчика.

Прозрачная вода весело журчала под бортами лодки, и Сокол, словно радуясь продолжению пути, всё быстрее и быстрее устремлялся навстречу неведомым ему городам и весям.

Ещё раз обернувшись назад, Радомир увидел, что родители Твастара всё ещё стоят, обнявшись, на берегу и напутственно машут им рукой. Помахав в ответ, он повернулся к своим друзьям и, обняв их за плечи, тихо промолвил:

– Благо дарю Родичам вашим, что вы есть.

– Эка ты хватил, Радо, – покраснев, отмахнулся Твастар. – Аж слеза накатила. Давайте-ка, я вам лучше покажу, на что наш Соколик нонче способен!

Друзья с недоверием посмотрели на мастера, и все как один покрепче взялись за борта лодки.

– Перво-наперво, неча теперь за борта хвататься! – укоризненно сказал мастер. – Вона глядите, теперь у каждого места внизу держательные скобы приделаны, а коли и этого мало, то можно пристяжными ремнями скрепиться…

– Это ещё зачем? – с опаской спросила Всеслава.

– Чтобы на скорости из лодки не вывалиться…

Повернув ускоритель, Твастар направил Сокола к середине реки. Легко побежав по волнам, лодка быстро набирала ход. Когда же в ушах громко засвистело, мастер приоткрыл летательную заслонку, и по мановению его руки, лодка мгновенно взмыла вверх.

Быстро поднявшись над водой на добрый десяток саженей, Твастар велел Светловзору и Радомиру выставить в стороны вёсла, а затем потянул за кудельные стропы. Друзья восхищённо ахнули! Окутанный вокруг вёсел холст раскрылся с громким хлопком и в мгновение ока превратился в распахнутые белоснежные крылья, сотканные из тонких крапивных нитей.

Поймав вёслами-крыльями встречный ветер, Сокол резко остановился, на несколько мгновений замер на месте, а затем, всё сильнее накреняясь набок, стал стремительно падать к земле.

Визг Всеславы слился со свистом ветра, и Радомир, прищурив слезящиеся глаза, с удивлением наблюдал, как быстро приближается к ним стоящая на берегу небольшая берёзка. Памятуя недавнее приземление на каменистое речное дно, он почувствовал внутри холодок и со страхом зажмурился.

Когда же столкновение казалось уже неминуемым, Твастар потянул за какие-то рычажки, и Сокол, мимолётно чиркнув верхушку молодого дерева, вновь плавно взмыл вверх.

– Узрели, как крылья мягко парить позволяют? – гордо обратился к друзьям Твастар.

– У меня душа и без крыльев твоих сперва в пятки ушла, а затем к облакам воспарила!!! – тяжело дыша, пробормотала Всеслава.

Мастер лишь ещё шире улыбнулся в ответ на похвалу чародейки.

– Неужто теперь можно на крыльях и вправду цельный гусиный перелёт преодолеть? – восхищённо спросил Светловзор.

– Если с попутным ветром, могём вёрст тридевять дюжин с лихвой отмахать, а коли со встречным, то меньше на пол половины, – с готовностью пояснил Твастар. – Но это не только лишь из-за крыльев. Вы гляньте-ка на наш ускоритель!

Подойдя к хвосту Сокола, друзья осторожно выглянули за корму. На том месте, где раньше была деревянная двигательная коробка, теперь виднелась широкая плоская прозрачная насадка.

– Теперь наши водоросли в дюжину раз мощнее и в дюжину раз быстрее новою силою наполняются! – гордо воскликнул мастер. – Прозрачные стенки ускорителя наипаче солнечные лучи пропускают, а потому водород в дюжину раз шибче накапливается!

– Водорода больше, значит лететь можем дольше! Это я поняла, – почесав лоб, медленно произнесла Всеслава. – А откуда же мощность прибавилась?

– Так ведь ускоритель стал ширше! А ещё вот тут внизу, вместо одного выхода силы, нонче три приспособлено! То бишь, поток водородный из трёх каналов сразу выходит. Где нам раньше дюжина мигов треба была, чтоб от земли оторваться, теперь полдюжины сигов достаточно!

– Здурово! Ты молодец, Твастарушка! – восхищённо промолвил Светловзор.

– Только уж ты всё равно, будь добр, впредь быстро так не летай, – с мольбой в голосе добавила Всеслава. – А то я чуть наружу не вывалилась, несмотря на пристяжные ремни…

Кивнув в ответ, мастер озорно улыбнулся. Всеслава же лишь глубоко вздохнула, понимая, что, видимо, исполнится её желанию в обозримом будущем не суждено.

Широко расправив белые крылья, Сокол меж тем плавно парил над бесконечными степными просторами. Внизу, на зелёном пушистом ковре, постеленном заботливой рукой, то здесь, то там зажигались яркие вспышки лиловых колокольчиков, нарядные узоры небесно-голубых незабудок и белоснежные облака легкомысленных одуванчиков; а лазурное небо над головой по-отечески обнимало всю землю, накрывая её сверху невесомым прозрачным одеялом.

– Как красиво, – мечтательно произнесла Всеслава, наблюдая за природным великолепием, открывающимся её любопытному взору.

– Благодатный край Асии! – гордо молвил Твастар. – Пройдя по Рипейскому Камню, предки наши тут в Семиречье сперва расселились.

– А где же тут реки? – удивился Радомир. – Мы ведь над полем плывём.

– В этом месте реки с полудня на полночь бегут, – со знанием дела, пояснил мастер, – а мы сейчас на восход летим. Вот долетим до тобольской реки, а с ней уже вместе на север помчимся.

– А коли как сила двигательная закончится? – прищурив зелёные глаза, с опаской спросила Всеслава.

– Хватит нам силушки, – уверенно похлопав Сокола по борту, успокоил Твастар. – На крыльях до Тобола не так уж далече. К вечеру доберёмся.

– Постой, а зачем нам на север? – задумавшись, спросил Светловзор. – Ведь Асгард на восходе находится!?!

– Тобол нас к Ирию Тишийскому выведет, – многозначительно поправив берестяной ободок, поведал мастер, – а по нему мы уже и до Асгарда домчимся.

Некоторое время друзья летели молча, слушая лишь нежную мелодию попутного ветра.

Вскоре, когда солнце за их спиной начало медленно клониться к земле, горизонт окрасился в тёмные зловещие цвета. Ветер, словно испугавшись надвигающейся угрозы, повернул вспять и теперь порывисто бил в лицо, заставляя Сокола вздрагивать и покачиваться из стороны в сторону.

Грозные тяжёлые тучи быстро приближались им навстречу, изредка поблескивая золотистыми вспышками.

– Грозный Перун свой лук заряжает, скоро стрелять начнёт, – тихо сказал Светловзор, настороженно вглядываясь вдаль.

Не заставив себя долго ждать, яркая вспышка надвое разрезала чёрную тучу.

– Раз… два… три… четыре, – начала считать Всеслава, – пять… шесть… семь… восемь… девять…

– Бабах, бах, ах, ах, ах!!! – громко треснуло небо, разнеся зловещее предостережение по всей степи.

– Девять, – повторила Всеслава, – значит три версты всего до грозы.

– Надо укрытие искать! Нельзя в грозное время в воздухе оставаться, – обратился к Твастару Светловзор.

– Не больно-то много в поле укрытий, – задумчиво ответил мастер. – Однако, исто глаголишь, спускаться действительно надобно.

И вновь из чёрной тучи блеснула яркая золотистая молния.

– Раз… два… три… четыре… пять… шесть…

– Бабах!!!!! – громко громыхнуло в небе, да так, что все невольно вжали головы в плечи.

– Уже две версты осталось, – удивлённо сказала Всеслава, – быстро идёт Перун… да прямо на нас.

Гроза и вправду приближалась с удивительной быстротой. Чёрная туча уже заволокла полнеба и продолжала зловеще окружать маленьких странников.

Направив Сокола к земле, Твастар мягко посадил его на небольшой лужайке, среди высокой травы. Сложив вёсла-крылья и закрепив их в уключинах, друзья перевернули лодку вверх дном, подперев один из бортов небольшими колышками, запасливо припасёнными мастером. Забравшись под получившийся навес, они положили на землю снятые сидушки и удобно расположились на них в ожидании грозы.

– Ну вот, теперь можно и Перуна встречать-привечать, – довольно улыбаясь, сказал Твастар, и тут же, словно в ответ, небо оглушительно грохнуло прямо у них над головой.

Вслед за этим вокруг всё потемнело, и сверху раздался редкий стук крупных дождевых капель. Мгновенье спустя дождь превратился в ливень, который, слившись в единый шум, неистово забарабанил по борту лодки.

– Твастар, а что тебе Родители с собой передали? – спросила Всеслава, с любопытством поглядывая на два больших мешка.

– В одном – сладкие яблоки из Аркаимского сада, – с гордостью сообщил мастер, раздавая друзьям наливные плоды, – а в другом – кедровые шишки. В них орешки дюже долго хранятся, притом силу свою не теряя. А посему, их справно вельми брать с собою в дальнее странствие.

– Такой большой поклажи ещё и на обратную дорогу хватит! – с хрустом откусив от яблока, произнёс Светловзор.

– Сызнова ропщите, не на себе же тащить, – отмахнулся от него мастер, похлопав по мешкам. – Наш Соколик такую поклажу легко поднимет. Зато сколько в яблоках и орехах этих полезного!!! Живительная сила в них теплится, радость и мудрость природы скрывается.

Слушая нравоучительные речи Твастара, Всеслава достала из своей котомки несколько небольших щепок и аккуратно выложила их невысоким колодцем. После этого она вытащила из небольшого чехла два камня, белый и чёрный, и, быстро чиркнув ими друг о друга, ловко разожгла маленький низкий огонёк. Золотистое пламя с синими переливами мягким светом осветило уютное пространство под навесом.

– Дерево золотистого синелиста, – ответила она на немой вопрос Радомира. – Долго горит и дыма совсем не даёт. Это мне Златоцвета подарила.

Завывающий снаружи ветер, то и дело прерываемый грозными громовыми раскатами, словно разбушевавшийся зверь, свирепствовал снаружи.

– Давненько ты нам, Твастаре, былиц своих не вещал, – раздался весёлый голос Всеславы. – Есть у тебя что поведати?

– Былицами аз вельми богат. Какую хощеши слушати?

– Да любую. Только ты по-обычному сказывай. А то Радомир к твоему велеречию ещё не навык.

– Ну что ж… тако бысть. Поднатужусь.

«Давно ли то было али недавно… а жил-был охотник один в Русколани, – начал Твастар свой рассказ. – Отчего не ведаю, ано в та поры рассорка у него с родными случилась. Вот и подался он в лес, понеже злобу свою охотой развеяти. Долго бродил, да мрачны думы от него не отстали. Токмо пуще сгустили ся.

Вот он брёл так-то по лесу, о злобу свою спотыкаючись, да видит вдруг на ветвях Вещую Птицу Гамаюн. Уже натянул охотник тетиву своего верного лука, как вдруг повернула Птица к нему свою голову, да и глаголит: «Убери свой лук и исполню я любое твое желание сокровенное».

Поразмыслил охотник и молвил: «хощу бысти самым могутным, зане все мя без прекословия слушати быша».

Сверкнула Вещая Птица очами: «исполнить желание твое я могу, ано придется ти неправдою жити, и не вернути ся ти тогда уж назад, не увидети дома родителей».

Но беспечно махнул охотник рукою да кивнул головою в согласие…»

На этом месте мастер на миг прервал свой рассказ. Почесал себе за ухом и со вздохом продолжил:

«Долго ли али недолго, очутился охотник в незнаемой стороне. И вскоре на диво всем разбогател златом, каменьями. Стал торговати с другими языцами. Большие богатства стяжаше си на обмане. В разные страны ходише и весь белый свет узреше от краю до краю. И вроде бы всё как быше хотел, да не давала ему покою тоска по родны земли, по дому своих прародителей.

И решил тогда охотник в край родной возвратити ся, похвастати нажитым да тоску успокоити.

Пришед в Русколань, а не пускают его сородичи, дурная слава бо за ним тяжким бременем тянется.

Осерчал охотник и нанял войско бродячее. Решил дом свой бывший родной приступом взяти. Ано колико не бился, колико не тужился, не смог с наскоку город свой одолети.

Кликнул тогда Костобоков да Волкодлаков себе на подмогу. Налетели они скопом великим, ано город стоит все едино. Не шелухнется.

А когда уж казалось, что отобьются защитники, наползла туча над городом черная, и сверху ударили молнии градом».

Словно в подтверждение его слов, в небе сверкнула ослепительная вспышка, и тут же громыхнуло так, что Радомир подскочил на месте.

«А вскоре за тем, разверзлась бездна и поглотила весь город совсем без остатка, – продолжил Твастар. – Лишь немногие уцелели да прибывали в печали страшной.

И прилетела к ним тогда Алконост, птица печали. Прилетает она всегда к тем, кто в унынии жутком. И запела волшебная птица свою прекрасную песню. И вдруг стало легче всем, кто вокруг был, да только память их от той песни затуманилась. Разбрелись они в разны стороны, позабыв про всё».

Твастар замолчал. Гроза снаружи налетела с ещё большей силой, и друзья ближе прижались друг к другу.

– А что же случилась потом с охотником? – спросил Светловзор.

– Многословят одни, охотник-де сгинул. Иные вещают, что тожде он слышал забвенную песню Алконоста. Теперь позабыше своя алчныя желания и нажитыя богатства. Глаголят, что остался он на том месте и начал тот город великий сызнова строити. Ведь над родовой памятью не властны чары волшебной птицы.

Всеслава задумчиво посмотрела на Радомира.

– Старая былица. Где-то я уж такую слышала.

– Так порой и не разберёшь, где старое закончилось, а где новое началось… – пожал плечами Твастар.

Гроза начала понемногу стихать.

– Как думаете, будут ли нас в Семиречье вороги поджидать? – вслушиваясь в похрустывания костра, тихо спросил Светловзор. – Или они у Рипейского Кряжа остались, чтоб нас на обратном пути подстеречь?

– Потолковал я с отцом о преследователях наших, – вздохнув, ответил Твастар. – Поведал ему о Костобоках, так он улыбнулся; когда рассказал о Волкодлаках, он нахмурился; а лишь обмолвился о Сером Наставнике, так он долго молчал и накрепко опечалился.

Вздохнув ещё раз, Твастар подправил тонкой веточкой горящие щепки.

– По всему выходит, что Костобоки с Волкодлаками не самые страшные вороги, – продолжил мастер, – но под предводительством иноземных наставников, могут и они быть очень опасны, причём даже сами того не ведая.

– А разве серых наставников несколько? – нахмурилась Всеслава.

– Отец так говаривал, – нехотя кивнул Твастар. – Ано якобы каждый из них на разных землях злодействует.

– А что им от нас надобно? Чего мы такого им сделали? – шёпотом спросил Радомир.

Твастар пожал плечами.

– Папа сказал, что ответив на этот вопрос, ответим мы и на то, как их одолеть.

И вновь под навесом воцарилось тягостная тишина, прерываемая лишь шумом грозового ливня и отголосками громовых раскатов.

– Слышал я как-то от прадеда, – вдруг прервал молчание Светловзор, – что с давних времён живут на мидгарде кащеи. Ходят они по земле, да вражду разжигают между родными родами. А после, всех тех, кто память от горя теряет, к себе прибирают. Память кащеи им возвращают, только память свою, в главном слегка изменённую.

– А что?! Похоже на правду!!! – воскликнула Всеслава, прищурив глаза, отчего они вспыхнули в свете огня ярким зелёным цветом. – Ведь хочет наш Радомир Род свой найти, корни свои отыскать. И чем больше он о том узнаёт, тем сильнее становится. Вот и хочет серый кащей в том ему помешать.

– Получается, что из-за меня и вы в опасности оказались, – нахмурился Радомир. – Лучше я тогда дальше один путь продолжу.

– Экая мысля тебе в кочерыжку втемяшилась, – положив руку ему на плечо, с улыбкой ответил Твастар. – Ты, Радо, не спеши. Помнишь, как Родослов нам говаривал! Вороги нас разделить хотят, чтобы слабее сделать. Поэтому надо нам неделимыми быть и, как бы они не старались, вместе держаться.

– Верно глаголишь, Твастар! – поддержала друга Всеслава. – Я только вот чего в толк никак не возьму. Почто им сильных нас опасаться? Ведь мы никому не грозим, почём зря не злодействуем?

– А вот ты, Славушка, представь-ка, – с улыбкой обратился к ней Твастар. – Вдруг озлобела ты, да и решила у Светловзора, например, камни его сокровенные отобрать. У него там, в мешочке, к слову сказать, дюже красивые камешки есть: с огоньками да с переливами… Но покуда он сильнее тебя, не видать тебе этого чуда. Сильный богатей вреда тебе не причинит, но и своего запросто так не отдаст. Вот и будешь тогда ты пытаться силу его извести, чтоб своё могущество приумножить. А уж как только ослабнет твой супротивник, тут уж бери, что захочешь. Сторожиться его уж не надобно.

– А что?!? Пожалуй, так бы и сделала, – поставив руки в боки и озорно улыбнувшись, ответила Всеслава.

– Всевушка, – смеясь, воскликнул Светловзор. – Да я тебе камни свои просто так бы отдал. Да и зачем они мне без попутчиков дружных? Кому я их буду показывать?!

Весело рассмеявшись, друзья крепко обнялись за плечи. Несмолкающий ливень тем временем вновь заметно усилился, проверяя на прочность новые борта Сокола. Не обращая на грозу внимания, славные путешественники долго ещё рассуждали о возможных кознях своих врагов, пока, наконец, усталость не стала клонить их ко сну.

– Если серые кащеи так коварством, хитростью и чародейством искусным владеют, как же нам их одолеть? – укладываясь поудобнее на бок, спросил Радомир.

– Ести у нас кое-что помогутнее! – ответил ему Твастар. – Дружба, Единодушие и Вера в себя.

Долго ещё эти слова звучали в голове Радомира, отражаясь в сердце согласием. Однако вскоре сон окутал его дремотными чарами.

 

Глава 20. Зачарованная дубрава

На следующее утро молодой лучик восходящего солнца озорно заглянул под навес, где, прижавшись друг к другу, мерно посапывали славные странники. Крадучись, он погладил Всеславу по рыжим волосам, заглянул в маленькое ушко, а затем легонько дёрнул её за пушистые ресницы. Сморщив веснушчатый носик, Всеслава начала было переворачиваться на другой бок и неудачно (или удачно) стукнула спящему Твастару локтем прямо в глаз. Вскочив, она испуганно посмотрела на мастера, который, впрочем, лишь недовольно нахмурился, забавно почмокал губами и, не просыпаясь, потянулся в утренней неге.

Стараясь не шуметь, Всеслава осторожно вылезла из-под навеса и улыбнулась красному солнцу. Затем она привстала на цыпочки и, медленно вытянув вверх руки, описала ими в воздухе большой круг. Лёгкий ветерок тут же одарил её за это прохладной свежестью. Поклонившись земле, девочка провела ладошкой по траве, на которой подрагивали прозрачные капельки росы, умыла ими лицо и подставила его под ласковые утренние лучи. Некоторое время она так и стояла, улыбаясь тёплому солнцу и чувствуя, как высыхающие капельки воды на лице озорно покалывают кожу.

Вскоре сзади послышался шорох, и из ночного укрытия один за другим показались сонные лица её друзей.

– Доброе утро какое! Вы только гляньте! – приветственно крикнула Всеслава, с улыбкой глядя на взъерошенные волосы Твастара.

– Да будет весь день наш походный под стать! – ответил мастер, медленно потянувшись и задумчиво ощупывая глаз, под которым проявился небольшой синяк.

– А что это с тобой, Твастарушка? – подойдя и с заботой заглядывая ему в лицо, поинтересовалась Всеслава.

– А что со мной? – удивился мастер.

– Ух ты! Неужто тебе кто-то глаз подбил? – ткнув в синее место пальцем, спросила девочка.

Твастар тут же отпрянул назад и, недовольно поморщившись, закрыл глаз рукой.

– Как подбил? Кто подбил? Чудно дело… Ведь я спал, а не в бою участвовал!

– Я думаю, костобоки к нам ночью прокрались да во сне тебя и раскрасили! – сделав задумчивое лицо, предположила Всеслава.

Светловзор и Радомир тоже подошли к Твастару и принялись с интересом оглядывать его боевую раскраску.

– Да, Твастаре, над защитой надо тебе ещё работать и работать, – с серьёзным видом добавил Светловзор. – Как ты такой простой удар проглядел, ума не приложу…

– Какой удар!?! – отмахнулся мастер. – Чего вы все, сговорились?!? Ударился, видно, во сне обо что-то, а вы тут теперь напраслину возводите…

– Не скажи, Твастарушка, это дело важное! – покачала головой Всеслава. – А что, если к тебе в следующую ночь снова придут, и по второму глазу огреют? А главное, как же это враги только на тебя покусились, а нас и не тронули!?! Мудрёно…

– То мудрёно, что на льду сварёно! – Твастар нахмурился. – Ну да ничего… Вчера ведь дождь лил, а вода всё всегда помнит. Я вот сейчас у неё всё разведаю!

С этими словами он опустился на одно колено, закрыл глаза и положил правую ладошку на мокрую от росы траву. Наблюдая за его глубокомысленным лицом, Всеслава начала бесшумно отступать назад. Поэтому, когда Твастар вновь открыл глаза, он увидел лишь сверкающие пятки убегающей вдаль девочки.

– Ну, Всевка! – крикнул Твастар, погрозив ей вдогонку кулаком. – Всё равно же скоро назад возвернёшься!

Его лицо, с сияющим синяком под глазом, выглядело настолько грозно и в то же время забавно, что Светловзор с Радомиром, не выдержав, покатились со смеху.

– Славно вздремнул, ничего не скажешь, – с улыбкой глядя на них, произнёс Твастар. – Оказывается, надо не только ворогов, но и друзей опасаться.

Немного спустя они вместе перевернули лодку и приготовились отправляться в путь. Всеслава же всё ещё обходила Твастара на безопасном расстоянии, дабы избежать возможного возмездия мастера.

– Да ладно тебе уже! – смилостивился, наконец, Твастар и поманил маленькую чародейку рукой. – Отправляться пора, видел я, что ты без умысла злодейство оное сотворила.

– Ты всё равно уж прости мне это, Твастарушка, – молвила Всеслава, подойдя к нему с повинной головой. – Впредь буду я осторожнее локотки растопыривать.

Сев в лодку, друзья быстро взмыли вверх, и Сокол, расправив белоснежные крылья, быстро понёс их над простирающейся равниной.

Целых полдня летели маленькие странники над полем, казавшимся без конца и без края, пока не достигли кромки густого дубового леса. Глядя вниз на качающиеся по ветру кроны вековых исполинов, Радомир восторженно затаил дыхание. Мудрые деревья тесно переплетались ветвями, словно держа друг дружку за плечи. «Вот уж кто вправду дружен навеки! Им так никакой ветер не страшен!».

– Двигательная сила у нас заканчивается, – прервал его раздумья Твастар. – Надо бы Соколу дать передохнуть.

– Где же тут сесть? Тут ведь ветви сплошные! – глядя вниз, встревожилась Всеслава.

– Не робей, Всевушка! Приземлю аки пёрышко невесомое! – успокоил её мастер, перегнувшись через борт и выбирая место для посадки.

– Что-то я теперь ещё больше волнуюсь, – тихо прошептала девочка да покрепче схватилась за руку, сидящего рядом Радомира.

Но как ни пытался Твастар найти открытое место, небольшую полянку или лужайку – всё было тщетно. Словно бушующее зелёное море, всё вокруг было устлано покровом непроглядной листвы.

Используя последние остатки силы, Сокол начал медленно терять высоту. Всё ниже и ниже опускался он к волнующимся на ветру вековым деревьям, и всё крепче сжимали борта славные маленькие странники.

– Да не волнуйтесь вы так! – беззаботно улыбнулся им Твастар. – Будем нонче вслепую садиться!

– Вот успокоил, так успокоил! – удивлённо сказала Всеслава и лишь сильнее вжала голову в плечи.

Когда Сокол начал уже цеплять дном верхушки деревьев, Твастар полностью закрыл двигатели и, взявшись за вёсла-крылья, быстрым движением повернул их вполоборота на себя. Лодка сильно задрала нос и замерла в воздухе, слегка покачиваясь на ветру.

Мгновенье спустя, которое, впрочем, показалось Всеславе целой вечностью, мастер медленно отвернул крылья от себя и Сокол стал плавно погружаться в зелёную пучину листвы.

Послышалось лёгкое шуршание и треск ломающихся веточек; лодка, словно в воду, опускалась в море зелёных лепестков. Когда же над дубовой кроной остались торчать лишь головы маленьких странников, Радомир почувствовал лёгкий толчок, и погружение остановилось.

– Не шевелитесь! – тихо скомандовал Твастар. – Не ясно пока, насколько мы прочно уселись!

Стараясь не раскачивать лодку, мастер перегнулся через борт и засунул голову в густую листву. Вскоре он вынырнул вновь, и лицо его не предвещало ничего хорошего.

– Дюже шатко сидим, – взволнованно сообщил он. – Малейший толчок, и можем вниз соскользнуть.

– Что же делать теперь?!? – стараясь говорить как можно тише, дрожащим голосом спросила Всеслава.

– Из-за меня вы здесь очутились, значит, мне всё и исправлять! – глубоко вздохнув, молвил мастер.

Не успев ничего возразить, друзья, к своему удивлению и ужасу, увидели, как мастер смело перекинул через борт ногу и сел на самом краю лодки. Повернувшись к застывшей от изумления Всеславе, Твастар улыбнулся ей грустной улыбкой, поднял в знак прощания руку и прыгнул вниз, тут же скрывшись в густой листве.

Тягостное молчание повисло над лодкой. Сидя у противоположного борта, Всеслава осторожно вытянула шею, всматриваясь в то место, где только что исчез Твастар и не заметила, как у неё за спиной из листвы вынырнуло озорное лицо мастера. Убедившись, что все смотрят в другую сторону, Твастар встал за спиной у девочки и быстрым движением схватил её за плечи.

– АААаааа!!! – закричала Всеслава с круглыми от ужаса глазами.

Быстро развернувшись, все увидели смеющееся лицо мастера.

– Да ты что!!!! Я чуть рассудок не потеряла! – накинулась на него Всеслава, с негодованием сжав маленькие кулачки.

– Ну, прости меня, Всевушка… не смог удержаться, – оправдывался Твастар. – Но видели бы вы свои лица…

– Ну, получишь ты ещё у меня!!! – успокаиваясь, всё же погрозила ему для острастки Всеслава.

Мастер же лишь виновато улыбнулся и вновь нырнул в листву.

– Скорее сюда поспешайте! – раздался снизу его восторженный голос. – Не бойтесь, Сокол надёжно на ветке сидит. Я уж проверил.

Несмотря на заверения мастера, друзья осторожно один за другим перебрались через борт и вслед за Твастаром окунулись в зелёную поросль.

Глазам Радомира предстал удивительный, волшебный мир. Широченные ветви, словно деревянные улицы, простирались в разные стороны, уходя вдаль. Солнечный свет, сочившийся сквозь листву, золотой сетью окутывал всё пространство, украшая ветви причудливыми замысловатыми узорами.

– Здтрово, правда!?! – с зачарованной улыбкой сказал Твастар.

– Вот это даааа, – восхищённо протянула Всеслава. – А давайте тут на ночь останемся?! Интересно, как лунный свет тут всё освещает?!

Недолго думая, все тут же с радостью согласились. Когда ещё придётся побывать в таком волшебном лесу!

Проверив и окончательно убедившись, что Сокол надёжно устроился в развилке между ветвями, Твастар налил в двигатели воды. Затем они со Светловзором на всякий случай достали из лодки чехлы с оружием, взяли с собой несколько красных яблок и кедровых шишек и, разложив всё это по заплечным котомкам, предложили идти на разведку.

Ветви могучих дубов тесно переплетались друг с другом, что позволяло без труда переходить с одной на другую, а некоторые из них были настолько широки, что по ним можно было даже идти вдвоём. Однако, после предостережения Светловзора, странники всё же решили выстроиться в линию, дабы ненароком не свалиться вниз.

До самого вечера гуляли друзья по волшебному лесу, а усталости не чувствовали и в помине.

– Удивительно! – сказал Радомир, глядя на заходящее солнце. – Мы уже дюжину вёрст прошагали, а я такой прилив силы чувствую, что могу вас всех на руках до Сокола донести.

– Это всё из-за волшебной силы дубов! – смеясь, пояснила Всеслава. – Дерево это небывалой мудростью и могуществом славится. Не зря ему сам Перун-Батюшка покровительствует.

– У прадедушки моего посох из дуба есть, – добавил Твастар. – Так он с ним без отдыху может сто вёрст прошагать.

Тем временем солнце скрылось за горизонтом, и на небо вышла красавица луна. Серебряный свет рассыпался по ветвям, и всё вокруг приняло чудесные призрачные очертания. Весёлое пение и щебетание птиц стихло, уступив место хрустальному журчанию ручейка да убаюкивающему стрекотанию проснувшихся сверчков.

Прислонившись спиной к неохватному стволу, друзья всё же решили некоторое время передохнуть перед обратной дорогой и насладиться звуками ночного леса.

Закрыв глаза, Радомир услышал, как где-то вдалеке гулко заухал филин, а затем, коснувшись его волос крылом, с жужжанием пролетел нехрущ. Всё навевало удивительное умиротворение и спокойствие, как вдруг где-то внизу, раздалось взволнованное хрюканье, затем быстрый топот и пронзительный визг раненого животного.

Вздрогнув, все открыли глаза, быстро переглянулись и, не сговариваясь, устремились вниз, быстро перепрыгивая с одной ветки на другую.

Полный отчаянья визг звучал всё сильнее, пока вдруг резко не прекратился. Друзья быстро достигли нижних ветвей и, тяжело дыша, притаились в тени дубовых листьев.

– Ух, сегодня большой попался! Досыта наедимся! – послышался снизу грубый хриплый голос. – Как разумеешь, Асдула, хватит нам на сей раз одного?

– Тебе бы, Битус, только пузо набить! – проворчал другой голос.

Осторожно высунув голову, Радомир увидел, как два костобока, перевязав ноги убитого кабана и вставив между ними длинную палку, взвалили добычу на плечи и, кряхтя, уходят вдаль по тропинке.

– Это же наши старые знакомые!!! – нахмурившись, прошептал Светловзор.

– Очи б мои их не видели! – поморщился Твастар. – Хотя надо бы за ними проследить да подслушать, что злодеи снова задумали!

Быстро нагнав костобоков, друзья осторожно последовали за ними, бесшумно пробираясь по раскидистым дубовым ветвям. Идти пришлось недолго. Уже вскоре Радомир увидел впереди отблески большого костра и услышал грозное ворчание главаря Дюрда.

– Где их только носит так долго? Я уже от голода листья начал жрать!

Перебравшись на широкую ветвь, которая нависала прямо над стоянкой костобоков, друзья удобно устроились в тени листвы и стали молча наблюдать за происходящим.

Асдула и Битус тем временем вытащили кабана на поляну и оправдывались перед Дюрдом, что, впрочем, не уберегло их от пары увесистых тумаков главаря.

– Я что, к Чернобогу вас посылал!?! – продолжал злиться Дюрд. – Скоро Наставник пожаловать должен, а у нас его и угостить совсем нечем!

– Трудно было поймать кабана… шустрый уж больно попался, – извиняющимся голосом промямлил Битус.

– Да ты сам уже разжирел как свинья! – рявкнул главарь, подгоняя Битуса сильным пинком. – Зачем только я тебя на охоту отправил!

Старый одноглазый Драсдраш, сидящий у костра с чумазым молодым костобоком, широко улыбался беззубым ртом и громко посмеивался, глядя, как Битус потирает ушибленное место.

– А ты чего тут расселся, старый хрыч! – услышав это, зарычал на него Дюрд. – Поднимай свои ветхие кости и бегом на помощь этим остолопам!

Довольная улыбка тут же исчезла с лица Драсдраша. Низко пригнувшись, он тут же устремился разделывать кабана, предусмотрительно обойдя Дюрда подальше, дабы и его не настиг гневный сапог злобствующего главаря.

– А ты, Мукала, чего сиднем расселся? – немного успокаиваясь, Дюрд ткнул пальцем в оставшегося у костра юношу. – Иди к ручью да воды принеси!

Послушно поднявшись, молодой костобок взял с земли кожаный мешок и, низко опустив голову, устало отправился в лес.

В этот миг Радомир ощутил жалость и сочувствие к этому бедному юноше.

Вдруг из леса на поляну вышел отряд людей. Шаги их были легки и бесшумны, поэтому костобоки даже не сразу их заприметили. Впереди всех молча шёл Серый Наставник в своём бессменном балахоне, а за ним, словно могущественные призраки, следовали восемь здоровенных черноволосых мужчин. Из одежд на них были лишь тёмно-серые короткие штаны чуть ниже колена, и у каждого посреди сильной, необычайно широкой груди, сверкал чёрный медальон на длинном кожаном шнурке. Волкодлаки! И на этот раз не те молодые волчата, что были на Хвангур Горе, а огромные отъявленные оборотни!

Повернувшись, Дюрд, наконец, увидел своих гостей, нахмурился и, плюнув на землю, медленно подошёл к Наставнику.

– Что-то рано сегодня! – вместо приветствия, произнёс он. – Или случилось чего?

– Ты бы лучше по сторонам внимательней глядел, чем глупые вопросы задавал, – недовольным голосом ответил серый колдун, жестом приглашая свою молчаливую свиту к костру.

– А чего тут глядеть? – прорычал Дюрд. – Нету тут никого, вон жемчужина твоя путеводная не горит и не теплится.

– Не будь дураком! В дубовом лесу нет проку от колдовства! – раздражённо ответил Наставник. – Сила этих древних деревьев ни заговоры, ни чары к себе не пускает. Не будет тут жемчужина твоя сиять, даже если Арий иль Рус на шею тебе усядутся.

Услышав это, затаившиеся на ветке китежане переглянулись с радостным облегчением.

– Зачем же ты тогда нам в этом проклятом лесу встречу назначил? – вновь послышался снизу хриплый голос главаря костобоков.

– А ты бы хотел, чтоб мы в поле встречались?!? Чтобы костёр твой всё Семиречье увидело?

Остальные костобоки тем временем уже надели разделанного кабана на вертел, но не решались подойти к костру, дабы не потревожить беседу главарей или, ещё чего хуже, не попасть под их тяжёлую руку. Асдула ковырял в носу длинным костлявым пальцем, который он засунул почти наполовину, а Битус безуспешно пытался достать застрявшее между зубами мясо, которым он объелся на прошлой неделе.

– Разговор у меня к вам сегодня будет важный! – медленно подбирая слова, произнёс Наставник.

Не глядя в сторону столпившихся костобоков, он махнул им рукой, и те осторожно подошли ближе, рассаживаясь вокруг костра.

– Вороги ваши уже почти до Асгарда добрались! Но надо им в том помешать! Во что бы нам это ни стало! – медленно и внятно начал серый чародей.

– Удобней всего было бы их на обратном пути, в устье реки Ра, подловить, – осмелился вставить Дюрд.

– Нельзя им в Асгард! – твёрдо повторил Наставник, прожигая костобоков своим чёрным взглядом. – Если они дотуда дойдут, сильней во стократ смогут быть… Отрезать их надо от этого города!

– Как же это сделать? – усмехнулся Дюрд. – Мы даже не знаем, где они есть!

– Есть меж трёх рек неширокий проход, и как бы они в Асгард не пошли, им его никак не миновать, – вынув из костра горящую палку, принялся чертить на земле Наставник. – Да и жемчужина снова поможет, лишь только вы из этого дубового леса выйдете.

– Да как же их ухватить, если они на лодке своей по воде как зайцы скачут? – хрипло спросил Асдула.

– А вот для этого с вами люди мои останутся, – пояснил серый кащей, с едва заметной улыбкой кивнув в сторону своих молчаливых сопроводителей.

Окинув их пренебрежительным взглядом, Дюрд лишь недоверчиво ухмыльнулся.

– Ну что ж, поглядим, как твои волчата на этот раз справятся, – тихо пробурчал он, не решаясь, однако, при этом посмотреть Наставнику в глаза.

Тем временем прямо под веткой, где спрятались маленькие странники, на поляну вышел Мукала, неся на плече наполненный водой кожаный мешок. Увидев Наставника, он растеряно остановился, не решаясь подойди ближе.

– Чего ты там ноги переминаешь? – повернув к нему голову, рявкнул Дюрд. – Тащи скорей сюда!

Наклонившись вперёд, чтобы рассмотреть к кому это обращается Дюрд, Радомир случайно задел высохшую веточку. Легко скользнув вниз, она медленно упала на землю.

Холод пробежал у мальчика по спине. Вновь подняв голову, Радомир с ужасом увидел, что все сидящие у костра пристально смотрят прямо на него.

– Бежим! – раздался звонкий голос Всеславы.

В следующее мгновенье Радомир уже вихрем нёсся по дубовым ветвям вслед за своими друзьями.

Перепрыгивая с ветки на ветку, мальчик видел в мелькающих просветах, как по земле их бесшумно преследуют волкодлаки. Они не меняли своего человеческого обличия, но, несмотря на это, не отставали ни на шаг.

«Скорее! К Соколу! Нам бы токмо успети в небо подняться!» – услышал Радомир в голове встревоженный голос Твастара.

Тонкие ветви больно хлестали его по лицу. Впереди он видел лишь спину мастера и слышал, как бьётся в груди его сердце. Подныривая, перепрыгивая, резко меняя направление то вправо, то влево, друзья, словно ветер, неслись к спасительной лодке.

Добежав, наконец, до Сокола, они один за другим запрыгнули внутрь, и Твастар, не дожидаясь, пока все удобно рассядутся, рывком открыл ускоритель. Послышался знакомый бурлящий звук, но лодка не сдвинулась с места.

– Почему мы стоим? – тяжело дыша, воскликнула Всеслава.

Оставляя вопрос без ответа, Твастар закрыл заслонку и вновь, резким движением, полностью её распахнул.

Сокол дёрнулся и слегка зашевелился, но по-прежнему оставался на месте.

– Нас что-то держит! Нас схватили!?! – испуганным голосом закричала Всеслава.

Перегнувшись через борт, Твастар увидел, что лодка плотно застряла меж двух ветвей.

– Пока ещё нет, – твёрдо ответил он. – Это дубовые ветви Сокола держат.

Не сговариваясь, Радомир и Светловзор перемахнули через борта и, уперевшись в ветви ногами, что есть силы, стали тянуть лодку вверх.

– Раз! Разом!! Ещё разок!!! – командовал Светловзор, согласовывая усилия с Радомиром.

– Они уже близко! Поднажмите, ребятушки!!! – закричала сверху Всеслава.

Глянув вниз, Радомир увидел, как, словно грозные тени, волкодлаки всё ближе подбирались к ним, огромными прыжками перескакивая с ветви на ветвь.

Но все усилия, вырвать Сокола из ловушки, оставались тщетными. Лодка лишь подрагивала всем корпусом, покачивалась из стороны в сторону, но по-прежнему не могла сдвинуться с места.

Видя, что ничего не получается, Светловзор вдруг нырнул вниз и упёрся в одну ветку спиной, а в другую ногами.

– Древнее древо!!! – зарычал он, пытаясь раздвинуть упрямые дубовые ветви.

Видя это, Радомир перебежал к хвостовой части лодки и, ухватившись руками за ускоритель, со всей силы потянул вверх.

Сокол вздрогнул, подался вперёд и, наконец, стал плавно выныривать из зелёной листвы. Подпрыгнув из последних сил, Радомир и Светловзор успели схватиться с двух сторон за борта.

– Выше, Твастарушка, выше! – тут же закричала мастеру Всеслава, видя, как волкодлаки запрыгивают на верхнюю ветку.

Посмотрев вниз, Радомир увидел, как один из волкодлаков, подобравшись на бегу, сильно отталкивается от ветви и с грозным рычанием прыгает вверх. Застыв от ужаса, мальчик смотрел, как приближаются к нему сверкающие желтым огнём волчьи глаза, а его белоснежные клыки злобно ощериваются в ярком лунном свете. Выбросив вперёд руку, на которой выросли длинные волчьи когти, волкодлак вытянулся вперёд, отчаянно пытаясь ухватить Радомира за ногу, но поднимающийся всё выше и выше Сокол позволил ему лишь в последний миг царапнуть мальчика за пятку.

Леденящий кровь волчий вой многократным эхом раздался в ночи. Поднимаясь вверх, Радомир успел заметить, как падающий в дубовый лес волкодлак вновь обретает человеческие черты.

С помощью друзей Светловзор и Радомир забрались в лодку и без сил растянулись вдоль бортов.

– Слава Роду, успели, – прошептал Твастар.

Перед тем как закрыть глаза, Радомир взглянул на мастера и только теперь заметил, как дрожат его руки.

 

Глава 21. Семиречье

Сокол бесшумно плыл над дубовым лесом, гордо расправив над ним белоснежные холщёвые крылья. Немного спустя на холсте появились маленькие капельки росы, и теперь они ярко серебрились волшебным светом в отблесках уходящего месяца. Впереди красной нитью блеснуло проснувшееся солнце, и призрачная туманная дымка, по которой плыл Сокол, начала медленно растворяться в воздухе.

– Ну и ночка выдалась, – прервал молчание Твастар. – Уму помраченье… Вы как там, други мои? Вернулись в себя?

– Вернулись… – тихо ответил Светловзор, устало взбираясь на сидушку. – Как там силы у Сокола? Хватит ли, чтобы нас подальше от волкодлаков унести?

– Хватит ещё на две дюжины вёрст, – ответил мастер, мельком взглянув на ускоритель. – Мы ведь сейчас только на крыльях летим с ветром попутным, да и дубы видать силой Сокола снарядили.

Добрая половина солнца тем временем уже высунулась из-за дальних холмов и осветила землю мягким розовым светом.

– Смотрите, лес заканчивается, – указав рукой вниз, молвила Всеслава.

Перегнувшись через борт, Радомир и вправду увидел, что деревья поредели и уже росли не так плотно друг к другу, позволяя любопытным солнечным лучам заглядывать в своё царство. И вдруг он заметил, как внизу что-то промелькнуло! Потом ещё и ещё.

– Что это? – спросил он Светловзора.

– Где?

– Там, внизу!

Из-под ладони Светловзор некоторое время вглядывался сквозь деревья и вдруг удивлённо откинулся назад.

– Волкодлаки!!!

Чем реже становился лес, тем отчётливее были видны бегущие за Соколом мускулистые фигуры оборотней. Ловкими прыжками огибая стоящие на пути деревья, они с удивительной быстротой неслись вперёд с развивающимися по ветру чёрными волосами.

– Почто они нас преследуют? – обеспокоенно спросил Твастар. – Ведь они на земле, а мы в небе высоком. Всё равно им нас не достать.

– Говорят, что волкодлаки три дня бежать могут, без сна, без еды и без отдыха, – взволнованно ответила Всеслава. – Вот наверно и ждут, пока у Сокола силы закончатся.

Тем временем первый оборотень выбежал из леса и, не замедляя бег, сильно ударил себя кулаком в грудь. Висевший там медальон ярко сверкнул, и волкодлак, превратившись в огромного чёрного коршуна, стал быстро подниматься вверх.

Распахнутыми от удивления и страха глазами друзья наблюдали, как один за другим волкодлаки выбегали из волшебного леса, били по медальону, оборачивались коршунами и взлетали в небо.

– Батюшки Святорусы!!! – пробормотал Твастар, заворожено глядя, как хищные птицы, сильно взмахивая крыльями, поднимаются всё выше и выше.

– Ну, вот и вороны запели, – пробормотал себе под нос Светловзор.

– Ежели бы то были вороны, а то ведь коршуны! – с сожалением воскликнул мастер.

– Ничего, мы и с теми и с другими сладим! – твёрдо ответил Светловзор.

Эти слова и, главное, стальное спокойствие Светловзора придало всем уверенности и решимости. Мастер сбросил с себя оцепенение и полностью открыл ускоритель. Сокол резко рванулся вперёд.

– Держитесь! – лишь крикнул Твастар, пытаясь перекричать засвистевший в ушах ветер.

Следующим движением он отогнул вёсла-крылья назад, прижав их почти вдоль бортов. Лодка дёрнулась так, что, не смотря на предупреждение мастера, Всеслава и Радомир слетели со своих мест. Когда же они вновь забрались на сидушки, то увидели, что коршуны продолжают их настигать.

То и дело взмахивая огромными крыльями, они уже летели выше Сокола и расстояние до них становилось всё меньше и меньше. Уже ясно были видны их вильчатые хвосты и изогнутые назад крылья с острыми перьями на краях.

Достав лук, Светловзор сильно натянул тетиву и выстрелил в их ближайшего преследователя. Чуть качнувшись в сторону, коршун с лёгкостью пропустил стрелу мимо себя.

– Пожалуй, лучше стрелы поберечь, – сказал он сам себе и снова убрал лук за спину. – Что делать будем, други?

– Надо успеть до реки долететь! – прокричала Всеслава. – Тобол исстари обережной водой своей славился и от тёмных сил охранял. Не посмеют волкодлаки над ним летать.

Но, как ни старался Твастар лететь быстрее, реки пока не было видно. Оборотни же неумолимо их настигали. Забравшись высоко к облакам, они уже парили прямо над головами маленьких странников. Задрав голову вверх, Радомир ясно различил их жёлтые лапы с четырьмя огромными чёрными когтями.

Вдруг один из коршунов сложил свои крылья и камнем стал падать вниз.

– Берегись! – разрезал свист ветра крик Светловзора. – К оружию!!!

Достав наизготовку мечи, Радомир и Всеслава приготовились отражать нападение коршуна, в то время как Светловзор, вскинул лук и одну за другой выпустил три стрелы.

Взвившись в воздух, они как молнии понеслись навстречу падающему камнем оборотню. Увидев такой отпор, хищная птица в последний миг раскрыла свои крылья и не без труда увернулась от смертельной опасности. Воспользовавшись этой заминкой, Твастар тут же повернул руль и отвёл Сокола в сторону, выводя его из-под грозящего удара. Потерявшему скорость коршуну пришлось взмахнуть крыльями и вновь подняться к облакам.

– Когда они с неба нападают, то быстро от стрел уходить уж не могут! – радостно крикнул друзьям Светловзор.

Но тут же три других коршуна камнем полетели вниз. Девять смертоносных стрел, выпущенных Светловзором, Радомиром и Всеславой, ярко сверкая острыми блестящими наконечниками, вылетели им навстречу. И снова пришлось коршунам раскрывать свои огромные крылья и отклоняться в сторону.

– Надолго стрел у нас так не хватит! – холодно произнёс Светловзор, ощупывая свой колчан за спиной.

– У Сокола тожде силы на исходе! – крикнул Твастар. – Ещё пару вёрст пролетим, а там садиться придётся!

И тут все восемь коршунов начали падать вниз!

Видя, что тратить стрелы теперь бесполезно, Светловзор и Радомир убрали луки в чехлы и решительно взялись за рукоятки своих маленьких, но острых мечей.

– Постойте! – крикнул Твастар. – Рано нам погибати. Посмотрим ещё, кто наипаче проворней окажется! Вы пристежными ремнями скрепитесь да крепче держитесь!

С этими словами мастер уверенно схватился за рукоятки крыльев, и Сокол, изменив направление, полетел ближе к земле. Однако, несмотря на все усилия Твастара, коршуны неумолимо настигали славную лодку.

– Они всё равно нагоняют нас, Твастарушка! – дрожащим голосом крикнула Всеслава.

– Доверьтесь мне! – сверкая горящими от возбуждения глазами, ответил мастер. – Мы с Соколиком не подведём! Выдюжим!

Когда до ближайшего хищника оставалось не больше пары дюжин локтей, Твастар вдруг полностью сложил крылья, вывернул руль, и лодка стремительно понеслась к земле. Теперь, словно подражая преследовавшим его хищным цыплятникам, Сокол камнем падал вниз!

В ушах Радомира засвистело, глаза заволокла пелена от встречного ветра, но, прищурившись, он всё-таки видел туманные очертания быстро приближающейся земли. Повернув голову назад, он заметил, что коршуны вытянулись в линию и, не отставая ни на пядь, упрямо летят вслед за Соколом.

Решив попробовать свою удачу, Светловзор развернулся назад и зацепился ногами за сидушку, чтобы ненароком не вывалиться. Летя вниз головой, он с трудом снарядил лук и, что есть силы натянув тетиву, выстрелил.

Летящие один за другим оборотни видимо не ожидали, что из такого положения можно ещё и отстреливаться. Слишком поздно увидев вылетевшую из лодки стрелу, первый коршун успел раскрыть крылья и в последний миг отпрянуть в сторону; второй же – крылья раскрыл, но уклониться уже не успел. Блестящий наконечник с силой вонзился ему в крыло.

– Уррааа! – в один голос закричали Всеслава и Радомир. – Молодец, Светловзор!

Удар был настолько сильный, что коршуна отбросило далеко в сторону. Пронзительно заклекотав, он беспорядочно замахал крыльями, перевернулся несколько раз в воздухе и кубарем начал падать вниз.

Даже не взглянув в сторону своего раненого товарища, коршуны перестроились в две линии и продолжили погоню за Соколом.

Земля была уже совсем близко. Взглянув вперёд, Радомир даже смог разглядеть травинки, безмятежно колышущиеся на ветру. Однако Сокол, словно и не замечая, что вот-вот разобьётся, стремительно падал вниз.

– Держитесь пуще прежнего! – закричал Твастар. – Лишь направление поменяем – стреляйте.

Засунув руку в заплечный тул, Радомир нащупал там последнюю стрелу, и неприятный холодок пробежал у него по спине.

Когда до земли оставалось не более полдюжины локтей, Твастар быстрым движением раскрыл белоснежные крылья, повернул руль и настежь растворил двигательные заслонки. На миг замерев на месте как вкопанный, Сокол стремительно дёрнулся вперёд и вновь, словно ветер, понёсся над полем, касаясь дном невысокой травы.

Коршунам ничего не оставалось делать, как тоже распахнуть свои крылья, устремляясь в погоню за ускользающей добычей. И как раз в этот миг, зазвенев, им на встречу вылетели три стрелы. Стрела Радомира пролетела мимо, зато стрелы Всеславы и Светловзора нашли свои цели и два сбитых коршуна замертво упали на землю.

Это сильно приободрило маленьких странников и внесло смятение в ряды оборотней.

– Не такие уж они и могутные! – радостно закричал Твастар. – Померяемся ещё силушкой!

– У нас на троих одна лишь стрела осталась, – встревожено ответил ему Светловзор. – Нечем скоро меряться будет.

В довершение ко всему Сокол начал клевать носом, всё ниже погружаясь в траву.

– Сила почти на исходе! – подтвердил опасения друзей, Твастар. – Скоро садиться придётся.

Видя, что с лодкой творится что-то неладное, пять оставшихся коршунов воспряли духом и вновь пустились в погоню.

Растерянно оглядываясь по сторонам, Радомир вдруг заметил, как впереди, на восходе, что-то блеснуло. Присмотревшись, он увидел, что не так далеко от них, долину пересекала широкая река. Бирюзовые волны играли друг с дружкой под солнечными лучами, бурля и разбрызгивая в стороны капельные россыпи.

– Тобол! Впереди Тобол! – радостно закричал он.

Увидев спасительную полоску воды, Твастар на полную открыл двигатели, расходуя последние остатки силы. Радомиру даже показалось, что и Сокол увидел водную гладь и, подхватив в попутчики дыхание ветра, стремглав полетел к реке.

Мысли мальчика прервал грозный звериный рык. Оглянувшись, он увидел, что пятеро коршунов оборотились в чёрных волков и огромными прыжками настигают лодку.

Как ни пытался мастер направить Сокола вверх, силы для этого было недостаточно, и лодка по прежнему скользила по траве, словно по зелёному волнующемуся морю.

Дабы защитить спину мастера, который сидел на руле, Светловзор и Радомир вытащили мечи и встали плечом к плечу, готовясь отразить нападение врага.

– Почему они опять оборотились? – не сводя глаз с огромных клыков, спросил Радомир.

– На земле волки быстреё и проворнее коршунов, – ответил Светловзор, – а стрелой в них попасть тяжелее.

Сверкая жёлтыми глазами и обнажив свои острые зубы, с которых стекала слюна, могучие волки приближались всё ближе и ближе.

– Задержите их ещё ненадолго! Поднатужьтесь! Мы уже почти у реки! – крикнул Твастар, вперив свой взор вперёд и не оборачиваясь на грозное рычание. Одной рукой он плавно поворачивал руль, стараясь не упустить попутный ветер, а другой – то прикрывал, то вновь открывал двигательную коробку, дабы сохранить быстро таящую силу.

Видя, что один из волкодлаков выбился вперёд и вот-вот прыгнет на лодку, Светловзор решил воспользоваться последней стрелой и, быстро выхватив лук, выстрелил.

Волк проворно отскочил в сторону, и стрела, не найдя цели, вонзилась в землю в полсажени от него. Однако при этом он вынужден был замедлить свой бег и вновь отстал на безопасное расстояние.

Удаление до реки стремительно сокращалось, но волкодлаки настигали лодку ещё быстрее. Видя, что скоро оборотни вновь будут готовы к прыжку, Светловзор растерянно оглянулся по сторонам.

– Надо их чем-то сдержать! – крикнул он Радомиру и Всеславе. – Есть у нас ещё какое-нибудь оружие?!?

– Только мечи! – ответил Радомир, и тут его взгляд скользнул на лежащие под сидушкой мешки с яблоками и кедровыми шишками.

Заметив его взгляд, Светловзор тяжело вздохнул и потянулся за своей котомкой.

– Лучше камни мои возьмём! Они покрепче будут! – твёрдо молвил он. – Да и негоже это – дарами природы, что для питания предназначены, попусту разбрасываться!

Достав наугад три камня, Светловзор передал мешочек Радомиру и Всеславе.

– Давайте, други, пощекотим волкодлакам носы! – задорно крикнул он и, мельком взглянув на сиреневый камень с белыми отблесками, мощно метнул его в ближайшего волкодлака.

Как и в случае со стрелой, оборотню пришлось увернуться в сторону и отстать на пару шагов от остальных. Видя, что река уже совсем близко, волкодлаки перестроились в две линии и, ещё поднажав, стали забегать с двух сторон.

До сих пор ни один камень, что отчаянно кидали славные странники, не нашёл своей цели. Заранее видя замах, оборотни ловко отскакивали в сторону, лишь на мгновение замедляя свой бег.

И тут глаза Светловзора блеснули озорным огоньком. Вытащив из мешка предпоследний увесистый камень, он несколько раз подкинул его на ладошке. Это был один из самых его любимых камней. Он назывался Хорхор. Немножко слоистый, он блестел огненной окраской на изломах, а в сердцевине светился белой россыпью, похожей на завихряющуюся вьюгу.

Вздохнув, Светловзор тщательно прицелился в волка, бегущего по левому борту, сильно размахнулся и, мгновенно развернувшись в другую сторону, что есть силы швырнул камень в оборотня, бегущего справа. Не ожидав такой хитрости, оборотень лишь в последний миг успел повернуть огромную чёрную пасть в сторону лодки, и камень с глухим стуком угодил ему прямо в нос.

Взвизгнув словно маленький щенок, оборотень неуклюже замотал головой, запнулся о свою же лапу и кубарем покатился по траве, сбивая с ног бежавших за ним волкодлаков.

– Ура!!! – раздался над долиной радостный звонкий клич.

Воодушевлённые этим попаданием, Радомир, Светловзор и Всеслава дружно обнялись.

Однако их радость была недолгой: неожиданно земля провалилась у них из-под ног и Сокол стремительно начал падать вниз. Всеслава пронзительно завизжала, но уже в следующий миг, пролетев несколько саженей с крутого обрыва, лодка с громким шлепком плюхнулась в бурлящую воду.

– Тобол!!! – воодушевлённо хлопая друзей по спине, выдохнул Твастар. – Древнее древо! Мы сдюжили!!!

Весёлые волны радостно подхватили выбившегося из сил Сокола и быстро понесли его вдаль. Странники же, благодаря в сердце великого мастера и меткость Светловзора, без сил растянулись на сидушках.

Взглянув на берег, Радомир увидел, как восемь огромных волков провожают их ненавидящими взглядами. Казалось, что их жёлтые глаза готовы испепелить чересЧур удачливых странников, но страх перед священной рекой не пускал их продолжить преследование.

Выйдя вперёд, один из волков высоко задрал голову вверх, и громкий протяжный вой ознаменовал пространство неутолённой злобой.

– Откуда их снова восемь? – не отводя взгляда от берега, удивлённо спросил Радомир. – Неужто все живы остались!?!

– Волкодлаков так просто, стрелами да камнями не возьмёшь, – с улыбкой ответила Всеслава. – Ведают они заговорами сильными, да и с природой живут порою в согласии.

Странно, но после этих слов Радомир почувствовал радость и облегчение. Он вдруг вспомнил, как говаривал им старик Родослов: «Убить врага, значит проиграть! А вот, наставить на путь светлый – победить!»

– Светлушенька! – нежно сказала Всеслава. – Ты в этом бою все камни свои растерял. Жалко небось?!

– Ради друзей никаких сокровищ нельзя жалеть! – с улыбкой ответил Светловзор. – Кроме того, один камень мы всё-таки сохранили!

С этими словами он вытащил из-за пазухи снежный камень, который тут же поймал на себе солнечные лучи и весело блеснул в ответ золотистыми рунами.

 

Глава 22. Сварожья трава

Лишь отзвучало последнее эхо леденящего кровь волчьего воя, как оборотни опять приняли человеческий облик. Тяжело дыша, они некоторое время молча смотрели друг на друга.

– Надо лететь к слиянию трех рек, – наконец, сказал старший из волкодлаков. – Этого места им не миновать, если они по воде пойдут.

– Как же мы их на сушу выманим, Денавар? – потирая плечо, на котором ясно виднелась кровавая отметина, прорычал один из оборотней.

– А вот для этого, Ургор, нам и понадобятся эти шуты костобоки! – слегка усмехнувшись, ответил главарь.

– Шуты во стократ смешнее, когда думают, что вершат великое дело! – с улыбкой процедил сквозь зубы раненый оборотень.

– Главное, что чародейство они не ведают, а посему, им и сила обережной воды нипочём.

Как один, ударив в чёрные медальоны, оборотни опять приняли облик коршунов и, взвившись в небо, быстро полетели вдаль.

Внизу тонкой лазуревой нитью извивалась река, на которой отчётливым светлым пятном выделялся уплывающий по течению Сокол. Один из коршунов попробовал было испустить воинственный клич в сторону Расов, но под грозным взглядом главаря, тут же прикрыл свой клюв. В полной тишине, лишь изредка нарушаемой шорохом ветра да взмахом огромных крыльев, стая стройной вереницей уходила на полдень.

Спустившись на закате в дремучий лес, коршуны расположились на освещённой серебряным светом луны поляне в ожидании Серого Наставника. Долго ждать не пришлось. Скоро послышался приглушённый шелест травы, и на лужайке появилась чуть сгорбленная фигура человека в балахоне. Следом за ним с недовольным ворчанием показались и костобоки.

– Мы ожидали от тебя большего, Денавар! – вместо приветствия прошипел главарю Наставник. – Как вы посмели упустить молодых Расов? Они же были у нас в руках! Ладно, они юношей ваших провели как щенков… Но вы – умудрённые опытом воины!!!

Нахмурившись, главарь волкодлаков исподлобья посмотрел в темноту капюшона.

– Их Род незримо им помогает, – медленно ответил он. – Природной силой их мысли полны, а посему и удача на их стороне.

– Хватит мне тут про удачу рассказывать! – пренебрежительно махнув рукой, ответил Наставник. – Сказки это для слабых. На силу клыков и когтей уповать тебе надобно. Ты знаешь не хуже меня, что извне никто племенам вашим жалким не в помощь. Вот подомнут под себя вас настырные Расы, будете им вы вовеки прислуживать. Мы же, напротив, свободой сполна вас одарим. Своим умом будете жить да на нас полагаться.

Подойдя к Ургору, Наставник положил руку на его раненое плечо, и на глазах изумлённых костобоков, кровавый след бесследно исчез.

– Помнишь, ты мне толковал о безвинности Расов!?! – продолжил свою речь Наставник. – Глянь-ка теперь на своего соплеменника. Так уж были они безобидны? Если же нас вы послушаете, никто вас больше в обиду не даст! Мы вас защитим от их вечного ига.

Звенящая тишина повисла над чёрным лесом. Будто замерли все звуки природы, очарованные праведными речами мудрого чародея.

– Завтра к полудню прибудут они на пересеченье трёх рек, – воодушевлённо произнёс Денавар. – Нам бы их только на сушу выманить, а там уж мы их не упустим!

– За всё поквитаемся с ними! – с твёрдой решимостью в глазах, добавил Ургор. – Свободу свою защитим!

Некоторое время Наставник с довольной улыбкой смотрел в пылающие решимостью глаза волкодлаков.

– Помогут вам костобоки выманить их на берег! – торжественно молвил колдун. – Но чтобы успеть, торопиться вам надо!

– Может, ты с нами пойдешь, великий учитель!?! – восторженно спросил Мукала. – С тобой бы мы сразу их насмерть сразили!!!

– С вами пойти, к сожалению, я не смогу! – со вздохом ответил Наставник. – Много ещё племён на Мидгарде, которые помощи моей ждут не дождутся. Но их научу, как и вас, и вместе мы точно с врагами покончим!

Отдавая дань великодушию Наставника, волкодлаки и костобоки склонились перед ним в едином порыве. Затем, выстроившись в цепь, они бегом устремились навстречу своей свободе по узкой, уводящей в чащу, тропинке.

Всю ночь бежали они, нарушая сумрачную тишину скрежетом зубов и звоном оружия. «Не щадите их! А иначе, придёт время, и они вас уж точно не пощадят!» – продолжали они слышать в своих головах голос всемогущего Наставника. – «Убейте их всех! Защитите землю свою! Обретите свободу!»

С такой поддержкой колдуна даже толстый увалень Битус быстро бежал вперёд, не чувствуя усталости. Лишь бы успеть схватить этих ненавистных Расов, уж он бы разорвал их на мелкие клочки! И эту злосчастную лодку, что слепит своим светом и безнаказанно носит их над родной землёй костобоков, нужно, во что бы то ни стало, растоптать, сжечь, испепелить, развеять по ветру, чтобы и памяти о ней не осталось, будто и не было.

На рассвете, лишь небо подёрнулось грозным багряным цветом, отряд выбежал из леса и, не останавливаясь, продолжил свой путь по холмистой равнине.

С трудом поспевая за волкодлаками, костобоки, тяжело дыша, сбегали с холмов, перепрыгивали бурлящие ручьи и овраги, вязли в болотистых низинах, но, подгоняемые ненавистью и грозными выкриками Денавара, неизменно неслись вперёд.

Пересекая поле, поросшее почти с человеческий рост осокой, они обожгли себе все руки и ноги, но это лишь ещё больше разожгло в них злость к вероломным Расам. «Уничтожить, убить, раздавить!» – не замолкая ни на миг, продолжал неистовствовать голос в их головах, начисто заглушая тихий глас разума и совести.

И вдруг, когда до слияния трёх рек оставалось рукой подать, они увидели на холме три молчаливые фигуры. Яркое солнце светило им в глаза и разобрать, что это были за люди, было невозможно. Однако чувствуя в себе могучую силу, помноженную на численное превосходство и всевозрастающую ярость, отряд мстителей, не раздумывая, двинулся прямо на них.

Остановившись в пяти саженях, волкодлаки и костобоки выстроились дугой и окружили странных встречных в полукольцо. Тяжело дыша, Дюрд вышел вперёд и из-под ладоней взглянул на трёх смельчаков, даже не сдвинувшихся с места.

Сквозь пелену злости он увидел двух молодцов с окладистыми бородами, похожих друг на друга как братья. Только один из них был чуть крупнее, у другого же в волосах просвечивала седая прожилка. Впереди, опираясь на причудливый деревянный посох, стоял длиннобородый старец в ветхой синей накидке, перевязанной тонким красным шнурком. Он со спокойным достоинством взирал на разъярённых воинов. Лишь его посеребрёные годами длинные пряди тихо развевались на беспокойном ветру.

– Да будет всегда светел ваш путь! – нарушил молчание старик, и его ровный уверенный голос лишь ещё более разозлил мстителей.

– Как смеешь ты преграждать нам путь? – не отвечая на приветствие, грозно зарычал Дюрд. – Либо ты уберёшься с дороги, либо придётся нам тебя проучить, невзирая на твою седину.

– Проваливай, старик, подобру-поздорову! – тонким голосом раздражённо добавил Битус, чувствуя, как горит его обожжённая осокой кожа. – А то мы за себя не отвечаем!

– Жаль, что не отвечаете, – медленно произнёс старец. – За поступки свои всегда отвечать самому надобно.

– А ты не в том положении сейчас, чтобы нас поучать, – вновь заревел Дюрд. – У нас уже есть учитель, да получше тебя.

– И как ваша совесть? С учением оным согласна? – медленно спросил старец.

Не зная, что на это ответить, Дюрд достал из-за пояса длинный меч и, насупившись, сделал несколько шагов вперёд.

– Мы не дадим вам пройти, ибо замыслы ваши черны и злодейны, – не сдвинувшись с места, молвил старец.

– Ну, тогда пеняй на себя! – нехотя сказал Дюрд, грозно плюнув на землю.

Затем он зарычал, словно взбесившийся пёс и, размахнувшись мечом, яростно устремился вперёд.

Асдула, также не желая больше терпеть эти глупые разговоры, выхватил из-за пояса топор и смело побежал вслед за своим главарём. Другие Костобоки и Волкодлаки, повинуясь движению руки Денавара, послушно остались на своих местах, с любопытством наблюдая, что же произойдёт.

А произошло следующее: желая утолить свою ярость, а заодно и показать свою удаль волкодлакам, Дюрд и Битус отчаянно набросились на троих смельчаков. Но, когда отделявшее их расстояние сократилось до семи шагов, старец, стоявший чуть впереди, вдруг исчез, а затем тут же появился вновь, между бегущих костобоков. Не дав им опомниться, он так ловко взмахнул своим посохом, что один его конец точно пришёлся по узкому лбу Битуса, а другой по затылку Дюрда.

Для толстяка Битуса удар получился встречным, а потому довольно увесистым. Отлетев на то место, откуда он начинал свой победоносный разбег, тяжёлый костобок громко плюхнулся на землю, да так и остался там лежать, с глупой улыбкой на пухлом лице.

Что же касается Дюрда, то ему удар сзади лишь сильно добавил скорости. Низко наклонив голову и с трудом пытаясь не упасть на четвереньки, он быстро поскакал вперёд. И вот, когда уже казалось, что он неизбежно уткнётся носом об землю, тяжёлый кулак одного из молодцев, словно спасая главаря от паденья, тяжёлым молотом ударил ему в лицо снизу вверх. Ноги Дюрда тут же взмыли выше головы, и он, как бессознательный мешок с костями, глухо упал в траву.

Всё это произошло настолько быстро, что оставшиеся на месте костобоки застыли с открытыми от удивления ртами и сделали шаг назад.

Увидев силу и умение трёх смельчаков, волкодлаки отстранили назад остолбеневших Мукалу, Драсдраша и Асдулу, и ударили себе кулаками в грудь. Обратившись в чёрных волков, они оскалили острые клыки и с грозным рычанием стали медленно окружать старика и двух молодцев.

В ответ молодцы обернулись в бурых медведей и, встав на задние лапы, громогласно зарычали. Старец же грозно сдвинул брови и, сильно ударив посохом оземь, превратился в белого медведя. Встряхнув огромной белоснежной головой, он широко расставил широченные лапы и сурово огляделся по сторонам.

В этот миг три волка, яростно оскалив клыки, прыгнули вперёд… и тут же отлетели от ударов могучих лап. Ещё не успели отброшенные оборотни упасть на землю, как другие волкодлаки с разных сторон стали набрасываться на славную троицу. Огромный белый медведь хватал их за загривки и отбрасывал назад, а два его бурых собрата отважно ему в том помогали.

Несмотря на всю мощь и коварство волков, Расы были заметно сильнее. Они мелькали то там, то здесь, как неуловимые молнии; расшвыривали волков в стороны, словно ураган; удары их были подобны громовым раскатам, после которых у оборотней еще долго звенело в ушах.

Наконец, прихрамывая и истекая злобной слюной, волкодлаки сгрудились в кучу и, тихо скуля, отошли на почтенное расстояние.

Белый медведь вновь обратился старцем и поднял свой посох. Посмотрев на потерянно сидящих на земле костобоков и на жалких, поджавших хвосты волков, седобородый старец вдруг по-доброму им улыбнулся.

– Вы уж не серчайте на нас. А лучше послушайте совет старика, – ровным мягким голосом произнёс он. – Не чините здесь зла. Возвращайтесь домой. Будет всегда вам рад славный край Расов, коли вы с добром в сердце придёте.

С этими словами старец и молодцы развернулись к ним спиной и, не спеша, побрели на восход.

Опустошённо Дюрд провел своими ладонями по лицу. Когда же он, лишь мгновеньем спустя, вновь поднял глаза, то с удивлением увидел, что старец и молодцы всё так же неспешно продолжают свой путь, но уже на самом дальнем краю поля. И вдруг, вдалеке волхв обернулся, и волкодлаки с костобоками вздрогнули, услышав у себя в головах его громоподобный голос, будто бы он стоял совсем рядом с ними: «Если же ослушаетесь, ужас кромешный узреете!»

Солнце меж тем начинало клониться за горизонт, а костобоки и волкодлаки всё не могли прийти в себя.

– Что ж делать теперь? Неужто бесславно домой возвращаться? – поглаживая свой лоб, первым нарушил молчание Битус.

– И что мы Наставнику скажем? – плюнув на землю, грубо спросил Дюрд. – Что трое людей нам путь преградили!?! Да один среди них ещё и старик.

– Старик, что белым медведем обернулся – это очень могущественный Волхв, – тихо сказал Денавар. – Худо будет, если его не послушаемся.

– А если к Наставнику нашему ни с чем возвернёмся, думаешь, будет добрее? – возразил ему главарь костобоков.

Долго ещё спорили волкодлаки с костобоками, но злость перед Расами да страх перед Серым Наставником взяли-таки своё: решили они за своё бесславное поражение маленьким странникам втройне отомстить.

Дождавшись ночи, отряд отправился к обережным берегам Семиречья. Стараясь не шуметь, долго пробирались ученики серого колдуна по полям и лощинам, пока не дошли до высокого холма.

Взглянув вниз, они увидели, как серебрится месяц и звёзды в величественных водах Тобола, а в узком месте, с одного берега на другой, переброшен навесной деревянный мост. Лишь небольшое поле, густо поросшее ярко-зелёной травой, отделяло их теперь от священной реки.

– А вы боялись! – радостно прошептал волкодлакам Дюрд. – По мосту сейчас перейдём, потом через Ишим; к утру, глядишь, и до Ирия Тихого доберёмся. Там уж и прихватим маленьких Расов у самых подступов к Асгарду!

– А если нас этот старик на том берегу поджидает? – нехотя спросил стоящий подле своего главаря Асдула.

– Скажем, что заплутали впотьмах, а то и сразимся! Может, он в ночи не такой и могущественный, как под Перуновым светом! – вконец осмелев, ответил Дюрд и хлопнул по спине одного из волкодлаков.

– Наверное, ты прав, – недовольно поморщившись, ответил оборотень. – Вы тогда уж ступайте вперёд, а мы следом за вами.

Плюнув на землю, Дюрд улыбнулся и, сделав своим воинам призывный знак рукой, побежал вниз по склону.

Выждав некоторое время, Денавар также дал знак волкодлакам, и оборотни не спеша последовали за своими безрассудными помощниками.

Тем временем долговязый Асдула первым добежал до моста, остановился и принялся воровато озираться по сторонам. Глаза его блестели странным светом, движения были дёрганными и нескладными.

– Чего ты разволновался? – подходя к нему, удивлённо спросил Дюрд.

– Страшно мне что-то, – дрожащим голосом ответил Асдула.

– Чего ты трясёшься как осиновый лист? На других вон только страх нагоняешь!?! – рявкнул на него главарь, чувствуя необычное головокружение. – Ведь вокруг нет никого?!?

– Тревожно, тени какие-то вон туда-сюда летают, – невнятно бормотал Асдула, безумно вертя головой по сторонам и странно вращая глазами.

Обернувшись назад, Дюрд с ужасом увидел, что Битус и Драсдраш катаются по земле и беззвучно смеются, в то время как Мукала сидит на траве с каменным лицом и раскачивается из стороны в сторону.

И вдруг Дюрд увидел, как на него, откуда ни возьмись, несётся во весь опор огромный огнедышащий зубр с золотыми рогами. Его рыжая шерсть вздыблена, глаза пылают зловещим кроваво-красным пламенем, а из ноздрей вырываются струи белого пара.

Главарь костобоков со всех ног бросился наутёк. Но ноги словно не слушались Дюрда. Будто бы к ним привязали по тяжёлому камню. Развернувшись, он швырнул в зубра свой блестящий шлем и, с криками размахивая руками, побежал вдоль реки.

Стоя на холме, волкодлаки молча наблюдали за тем, что твориться внизу у моста.

– Сварожья трава! – наконец медленно произнёс Денавар. – Чем чернее мысли твои, тем страшнее видение к тебе явится.

– А как же сами Расы через этот мост переходят? – удивлённо спросил один из молодых волкодлаков.

– Говорят, что помыслы их чисты и злостью не затуманены, – нахмурившись, ответил главарь.

Постояв ещё некоторое время на холме, он вздохнул, обернулся коршуном и полетел в обратную сторону. А вслед за ним и другие оборотни с досадой били себя кулаком в грудь, и, не оглядываясь на безумствующих костобоков, улетали назад в Парсийскую Низину.

 

Глава 23. Асгард Ирийский

Не зная, что произошло на реке Тобол, славные странники осторожно продолжали свой путь. На время стоянок они подолгу выискивали труднодоступные места, выставляли дозор и всегда держали наготове оружие. Найдя на одной из стоянок орлиные перья, Светловзор смастерил семь стрел и раздал по две своим верным друзьям.

Три дня уже минуло с тех пор, как плыли они по тихим водам Тишийского Ирия. Двигательную силу друзья решили поберечь на случай нападения коварных коршунов или злобных костобоков. Да и на реке было как-то спокойнее. Широкое русло позволяло обозревать всё небо, да и оборотни, как выяснилось, над священной водой летать не могли. Костобокам к ним незаметными уже не подобраться, ведь от берега до берега тут было больше версты. А посему и плыли мудрые путешественники неторопливо, но спокойно. Держаться старались середины реки, а если не находили безопасных мест для стоянок, то бывало и сонные ночные волны вёслами волновали.

На четвёртый день, когда предрассветная пелена над водой ещё не рассеялась под бдительным взором Ярилы, странники были уже в пути. Радомир в эту ночь почти не сомкнул глаз. Ведь сегодня они должны будут достичь цели своего путешествия. А там, кто знает, вдруг и удастся Радомиру отыскать Волшебный Источник, который вернёт ему память – память о том, кто он, откуда он, кто его родители.

Чем ближе странники подплывали к городу, тем чаще Радомир купался в реке. Надежда отыскать Родник Первознания именно здесь была небольшой, но мальчик не мог себе позволить упустить даже такую, пусть и призрачную, возможность.

Каждый раз, когда он просил остановить лодку, друзья безоговорочно выполняли его просьбу и терпеливо ждали возвращения своего друга, не смотря на то, что всем хотелось поскорее увидеть Великий Ирийский Асгард.

Многое успели рассказать Радомиру его друзья об этом удивительном городе – о славе его, звенящей на весь Мидгард, о жителях его, что мудростью вековой дорожат, о строениях его, что в водах Оми и Ирия отражаются.

– Откуда вы об Асгарде всё знаете? Ведь вы не были там никогда? – спросил как-то друзей Радомир.

– Как же не были!?! – удивился Твастар. – Были… в мечтах и во снах. Я в своих грёзах уже все его улочки и закоулочки успел облететь.

– И я! – с довольной улыбкой кивнула Всеслава. – Часто мы даже с Твастарушкой вместе во сне его посещали.

– Дааа, – протянул Твастар. – Град сей чуден вельми, дома все розные, да все на вырезе.

– А ещё, на солнечной улице третьего круга есть один сказочный дом-теремок, – пододвинувшись к Радомиру, Всеслава сделала таинственное лицо. – И сколько бы мы вокруг да около не летали, Твастар видит, что крыша его синим отблеском светится. А я вижу, что изумрудным.

– Вот доплывём и воочию сможем увериться, кто же из нас прав-то окажется, – многозначительно улыбнувшись, ответил мастер.

Сокол меж тем обогнул небольшой зелёный пригорок, и взору странников открылась величественная долина, сплошь покрытая лесистыми холмами, напоминающими застывшие во времени волны. Казалось, что простираясь на всё видимое пространство, это смарагдовое море всеобъемлюще обнимало всю землю.

– Батюшки Святорусы! – зачарованно вертя головой, протянул Твастар. – Вот это просторы!!!

– Глядите! А вон и Асгард!!! – вдруг указав рукой на полдень, взволнованно произнёс Светловзор.

И вправду! Далеко впереди, там, где земля среди холмов соединялась с небесами, ясно просматривались рукотворные очертания великого города. Серебристая река, плавно огибая пригорки, словно широкая волшебная дорога, вела странников прямо к нему. Даже Сокол, казалось, ускорил свой бег, увидев цель своего долгого странствия.

Солнце меж тем полностью вышло из-за горизонта и залило долину мягким оранжевым светом. В тот же миг посреди города, от которого Радомир не мог оторвать взгляд, вспыхнул яркий радужный луч. Будто золотая звезда зажглась на дневном небе, указывая дорогу спешащим к ней путникам.

– Древнее древо! Красота несусветная!! Говаривал мне отец, что в Асгард лучше приходить на рассвете! – счастливо произнёс Твастар. – Тогда Яро на город потомков своих поглядит, и вспыхнет от радости ярким огнём его вышняя Мера.

– А что это за Мера такая? – не понял Радомир.

– Это самый высокий терем Асгарда! – пояснил Твастар. – А конёк его крыши золотом позолочен! Оттого и сияет звездой путеводной, лучи солнца иль месяца отражая.

– Этот терем нам о Священной Горе Прародины нашей – Даарии напоминает, – добавил Светловзор. – Чтобы не забывали предки славного Рода о Мере, да о Родичах наших, что вокруг той горы всегда в содружестве жили.

– Много в Асгарде волшебных чудес! Скоро всё сам увидишь! – улыбнувшись, подмигнула Радомиру Всеслава.

Течение Тишийского Ирия становилось всё быстрее. Его волны, ускоряя свой бег, нетерпеливо бурлили и, казалось, сами торопились поскорее увидеть чудесный город. Уже ясно были видны его причудливые крыши, обрамлённые в деревянные кружева – кое-где двускатные с челами в виде луковиц, а кое-где и трёхскатные со светёлками.

– Слыхивал я, что нету в Асгарде ни единого дома, чтобы хоть одно ребро его али грань резьбою искусной украшено не было! – восхищённо сказал Твастар.

– А притом, ещё говорят, что и двух похожих домов не сыскать! – добавил Светловзор.

– Дааа, умельцами-рубленниками Асгард издревле на весь честной мир прославляется! – с мечтательной улыбкой добавил мастер. – Отец мой и дед тут зодчеству обучались. А теперь вот и мой черёд подошёл.

– А я, было, думала, что ты уж умеешь всё! – ткнув Твастара в плечо, весело произнесла Всеслава.

– Всему научиться не можно, – с улыбкой ответил мастер, – да это было б и скучно, вестимо… Вот представь сама в себе, ты вдруг выучила всё… и что дальше делать? А живём мы, чтобы непрестанно себя совершенствовать, и живу, и плоть…, то бишь, и душу и тело. Завсегда надобно новое познавать да другим о том сказывать.

Задумавшись, Радомир опустил ладошку в прохладную воду и вдруг невзначай вспомнил Китеж, Видную Поляну, утренние и вечерние веды и Котофея, который, лёжа на моховом кресле, всегда отзывался мерным посапыванием на мудрые беседы Волхва Родослова.

– А куда денутся знания наши, когда Мара нас заберёт? – грустно спросил он.

– Богиня смерти Мара лишь тело наше забрать может, – ответила Всеслава. – А душа наша, что живой зовётся, будет жить вечно и мудрость свою сохранит.

За разговорами время бежало быстрее, и совсем скоро Сокол достиг величественных ворот Асгарда. Как таковых ворот тут и не было. Река в этом месте расширялась, заботливо огибая город с двух сторон, а прямо над водой высилась высокая деревянная арка, сплошь увитая многослойными резными кружевами.

Три кольца стен, возвышающиеся друг над другом, опоясывали стройную белую башню, гордо простирающуюся к небесам. Её остроконечная макушка ярко блестела, лучами отражая солнце на четыре стороны света. Справа и слева от главных ворот, на расстоянии четверти друг от друга, протянулись изящные резные мосты, соединяющие стоящий посреди реки город с высокими берегами.

– Так Асгард стоит на острове! – зачарованно оглядываясь по сторонам, прошептал Радомир. – А Воды Ирия его обнимают!

– И Оми с восхода, – восхищённо кивнул в ответ Твастар. – Угожее место выбрали Прадеды наши! И воды и лесу тут много!

– Ух, красотища! – воскликнула Всеслава, от восторга растопырив руки в стороны. – Чем больше гляжу, тем больше аж дух перехватывает!

Подойдя ближе, странники увидели, что по берегам острова, тесно переплетаясь друг с другом, прямо к воде спускались высокие заросли пылающего алым огнём шиповника.

– Ух ты! Вы гляньте!!! Здурово, правда?!? – указывая на него своим друзьям, воскликнул Светловзор. – И красиво и неприступно! Ни один ворог даже к первой стене подобраться не сможет. Глядите, вон какие шипы! А среди цветов ещё и шмели вон работают. Да такая преграда построже любых стен будет!

Сокол меж тем степенно приближался к головному входу в город. Течение реки, словно само по себе, несло его куда надобно, не требуя помощи гребцов и рулевого.

Вскоре лодка вошла под арку, и славные странники даже привстали от удивления со своих мест. От деревянных сводов веяло теплом и спокойствием, а вкупе с ароматом леса, смолы и цветов, всё это необычайным образом согревало душу и сердце.

Вынырнув из-под арки, вода заметно замедлилась, давая возможность новоприбывшим без суеты насладиться прекрасными видами великого города Беловодья. Витые, закрученные по спирали деревянные колонны-столбы величественно знаменовали вход в первый круг улиц. Цвет их брёвен был гораздо светлее внешнего цвета стен и радостно искрился в лучах восходящего солнца.

Вдоль внутренней стены располагалась длинная удобная пристань с дружелюбно покачивающимися на волнах лодками и ладьями. Были здесь и большие остроносые корабли, что от важности почти не колыхались на ветру; были и маленькие непоседливые лодчонки, что так и подпрыгивали на месте, норовя как можно скорее пуститься в доселе неведомый, а потому столь загадочный путь. Проплывая мимо, Сокол осанисто кланялся и тем и другим, не выказывая различия к величине и размеру, а лишь с одинаковой теплотой приветствуя соратников по дальним странствиям и приключениям.

Несмотря на ранний час, на набережной было много людей. Неторопливо прогуливаясь вдоль воды, они радостно махали новоприбывшим путешественникам руками. Друзья с улыбками махали в ответ, и в какой-то миг Радомиру даже показалось, будто он вернулся домой – туда, где все его ждут и все ему рады.

Ловко причалив между узкой, плоскодонной ладьёй и стареньким четырехвесельным яликом, друзья ступили на берег, любопытно озираясь по сторонам.

– Будь славен ваш день, что в светлый Асгард вас привёл! – неожиданно услышали они мягкий приятный голос.

Повернувшись, Радомир увидел статную молодую девушку. Две длинные русые косы ниспадали ей до самого пояса, а красивая многоцветная рубашка, богато украшенная небесно-синими и огненно-красными узорами, выглядела необычайно ярко и празднично. На груди её висел берёзовый оберег со знаком Ярилы, закрученным посолонь, а на голове красовалось плетёное берестяное очелье с встроенными в него бирюзовыми камешками, согласно перекликающимися с цветом её озёрно-голубых глаз.

Поклонившись в ответ, друзья радушно поприветствовали девушку, которую звали Вера.

– Вижу, что издали вы прибыли, славные странники, – молвила Вера. – Если хотите, буду я рада вам город наш показать да о чудесах его рассказать.

Вдруг Радомир с удивлением ощутил тёплое прикосновение крохотной детской ладошки. Вздрогнув, он быстро оглянулся и увидел маленькую беловласую девочку, которая, как ни в чём не бывало, держала его за руку и открыто смотрела ему прямо в глаза. Отроду ей было не больше трёх-четырёх лет, но большие озорные глаза ярко пылали прозорливым огненным светом.

– Приветствую тебя, Радомир! Не устал с долгой дороги? – без обиняков спросила она.

Голос её был необычайно мелодичный и милый, словно радостный весенний родничок. Только Радомир открыл, было, рот, чтобы ответить, как девочка тут же задала следующий вопрос.

– Сможешь узнать как имя моё? – хитро улыбнувшись, прожурчал её голос.

Закрыв глаза, Радомир попытался прочесть имя девочки, но вместо этого ему привиделась лишь маленькая, сияющая семицветием, радуга.

Довольно улыбнувшись, девочка повернулась к его друзьям.

– А ты, Светловзор, увидишь взором светлым, как же меня называют?

Протянув вперёд открытую ладонь, Светловзор наклонил вниз голову, но как не старался, так и не смог отгадать заветное имя маленькой чародейки.

– Ну а ты, Всеславушка, сможешь ли имя моё прочесть? – вновь звонко прожурчал родничок.

Сделав несколько шагов вперёд, Всеслава некоторое время внимательно вглядывалась в большие глаза маленькой девочки, но затем лишь с удивлением вынуждена была пожать плечами, признавая своё неведенье.

Довольно засмеявшись, маленькая волшебница, медленно повернулась к мастеру.

– Ну что ж, Твастар из дома Синего Лебедя, все способы уже друзья твои верные испытали, – торжествующе произнесла она. – Даже не знаю, стоит ли мне и тебя расспросом допытывать.

– Отчего ж не попытать! – смело ответил мастер. – Ведаю я способ один дюже верный! Да такой, что даже твоя защита искусная здесь не будет преградой!

– А ну-ка, попробуй! – сверкнув любопытными глазами, сказала девочка.

– Ну что же, спытаемся! – сказал мастер и потёр друг о друга ладошки. Затем он вдруг смешно запрыгал вокруг себя на одной ноге, ловко перекувыркнулся через голову и, наконец, хлопнув в ладоши, замер на месте, нелепо вытаращив глаза.

Все вокруг громко засмеялись, а мастер, лишь скромно улыбнувшись, подошёл к своим друзьям и тепло обнял их за плечи.

– Малуша тебя звать-величать! – вдруг среди всеобщего хохота промолвил он.

Все тут же замолчали, а девочка изумлённо подняла брови и очарованно уставилась на великого волшебника с мудрыми, глубокими как два озера глазами.

Друзья Твастара были удивлены ещё больше. Не понимая, как такое возможно, все в недоумении глядели на мастера.

Малуша же, наконец, опомнившись от неожиданности, подошла к Твастару и взяла его за руку.

– А я и не ведала, что способы такие дивные бывают! – очарованным голосом промолвила она. – Если позволите, славные странники, почту я за честь вам о городе нашем поведать. Уже я прочла в помыслах ваших, какие ремёсла вас привлекают, и буду рада вам в том посодействовать.

Не дожидаясь ответа китежан, маленькая ведунья взглянула на маму, которая всё это время молча наблюдала за происходящим. Затем еле заметно кивнула и, уверенно потянув Твастара за руку, повела его к началу круговой улицы. Радомиру, Всеславе и Светловзору ничего не оставалось, как с улыбками поспешить вслед за ними. – Состоит наш Асгард из трёх улиц, что кругами его опоясывают, – по-прежнему держа мастера за руку, начала свой рассказ Малуша. – Первый круг, на том, что мы с вами стоим, Улицей Мастеров прозывают. Отсюда Асгард наш начало берёт и с этой улицы начать познавать его надобно. Домб мастеров ремесленных дел тут лицами с наличниками на улицу выходят и на четверть с полчетвертью город окружают. Другая четверть с полчетвертью отведена под дома, где премудрости разные ведуны многомудрые людям казывают. А оставшаяся четверть улицы под военные науки устроена и потому Варяжской наречена. И все дома разные, но, несмотря на это, не разрознены они, а в единстве союзны.

– А почему же варягам-защитникам на полчетверти меньше от улицы отвели? – удивлённо спросил Светловзор.

– Потому что сила военная не числом, а умелостью измеряется! – назидательно произнесла Малуша, многозначительно подняв вверх указательный палец. – А мастера-ремесленники да ведуны-казатели умелость ту преумножить стараются.

Изумлённо слушая толковые рассуждения Малуши, Радомир не переставал с восхищением глазеть по сторонам. Непередаваемой красоты домб гордо возвышались по обе стороны улицы на почтительном расстоянии друг от друга. Каждое подворье было с любовью украшено многоцветными цветниками и вековыми деревьями – преимущественно соснами, елями и кедрами. Мягкая сочная трава ковром устилала улицу, и идти по ней босыми ногами было очень приятно. Вдоль улицы бежал говорливый ручеёк, чью тихую песню время от времени дополняли мелодичные трели радующихся солнцу птиц.

Пока Малуша воодушевлённо объясняла Светловзору премудрости самоочищаемого водостока, Радомир подошёл к мастеру и незаметно наклонился к его уху.

– Твастар, я вот всё в толк не возьму, а как это ты имя Малуши сумел разгадать? – прошептал он.

Мастер довольно улыбнулся.

– Она пока вас расспросами пытала, я маму её тихонько на ушко спросил.

Радомир замер от удивления, а затем тоже расплылся в широкой улыбке.

– То-то я думаю, что способ твой с припрыжкой и кувырком уж больно мудрёный.

– То мудрёно, что на льду сварёно! – с довольной улыбкой ответил мастер. – Мне отец всегда говаривал, что смекалка и находчивость порою посильнее волшебных чар будут!

Тем временем друзья уже прошли добрую треть пути и внезапно очутились под нежно-розовыми сводами пышных раскидистых деревьев.

– Здесь начинается улица Ведунов! – показывая рукой на проглядывающие сквозь деревья сказочные теремки, с особой нежностью поведала Малуша. – Много тут интересного мудрецы многомудрые могут поведать!.. Но только лишь тем, кто достоин того! – после некоторого раздумья строго добавила она.

– А как же определяют они, кто достоин, кто нет? – с интересом, спросила Всеслава.

– А просто в очи тебе поглядят, да и всё уж для них очевидно, – улыбнувшись, ответила Малуша.

Пройдя вдоль улицы, Радомир заметил, что терема ведунов отличались от домов ремесленников. На них не было наличников, окна были несколько больше, двери шире, а резьба причелен раскрашена в радужные цвета. В садах и двориках росли в основном берёзы, дубы и удивительные по красоте деревья, чьи нежно розовые лепестки так поразили воображение мальчика ещё при входе в улицу Ведунов. Как пояснила Малуша, дерево это называлось ШагРа и было разновидностью вишни.

– ШагРа означает шаг солнца! – важно пояснила она. – Вот ходит Ярило-Солнышко по земле да такие красивые следы за собой оставляет. А ещё это дерево – знамение Светлой Мудрости, её хранитель и оберег!

Погладив рукой по ласковым розовым лепесткам, Радомир и вправду ощутил солнечное тепло и радостно улыбнулся.

– На всех домах-теремах на самом челе под причельем есть знаки того, что тут можно изведать, – продолжала меж тем свой рассказ маленькая ведунья. – Вот знак Духобор, тут всемудрый Радигост бороться с хворями и болезнями учит, а вон, средь берёзок, дом Грозовик, там учат стихиями природными управлять.

На пути странников то и дело встречались люди в разных одеяниях. Все они радушно приветствовали новоприбывших и желали им хорошего дня. И стар и млад заходили в дома мудрецов, а те, кто выходили, отличались светлыми открытыми лицами, прояснёнными взорами и глубокими мыслями.

– Малушенька, а ты какую мудрость недавно изведала? – спросила Всеслава.

– Я уж вторую седмицу хожу к Премудрому Милораду, – охотно поведала девочка. – Он меня легкоступности учит.

– Ух ты! – воскликнул Твастар. – А можешь нам показати?

Малуша с готовностью остановилась на месте, закрыла глаза, глубоко вдохнула, а затем медленно выдохнула. Потом чуть приподняла руки в стороны, и Радомир вдруг увидел, как она плавно приподнимается над землёй.

Раскрыв от удивления рты, друзья молча наблюдали за этим чудом. Пролетев около полсажени вперёд, Малуша открыла глаза и медленно опустилась на землю. С гордым выражением в глазах, она некоторое время довольно наблюдала за очарованными лицами странников.

– Вот это да!!! – наконец, восхищённо промолвила Всеслава. – Какая же ты молодец!!! И так здорово у тебя уже получается!!!

– Это потому, что я прилежная и терпеливая! – немножко покраснев, ответила на то Малуша. – А вы что же, по воздуху легкоступно летать не умеете?

– Почему не умеем!?! Мы из Китежа сюда к вам прилетели! – честно ответил Твастар.

Восхищённо поглядев на мастера, девочка вновь взяла его за руку и, не обращая внимания на улыбки друзей, повела дальше по улице.

Немного спустя, к великой радости Светловзора, они добрались-таки до улицы воинов. Домов тут было немного, но ширилось широкое просторное пространство, с различными мудрёными приспособлениями из соломы, дерева и камней. Деревьев тут почти не было, зато было много кустов шиповника, зарослей высокой крапивы и множество белоснежных одуванчиков. Посреди же располагалась широкая поляна, на которой как раз сейчас упражнялись молодые витязи.

– А вот и Варяжская четверть! – гордо произнесла Малуша. – Тут наши споборители мастерство своё временем точат.

Остановившись, Светловзор восхищённо увидел, как четверо молодых ратников с деревянными мечами осторожно нападают на двух осанистых молодцов, вооружённых лишь окладистыми бородами. Пара дюжин других безбородых ратоборцев сидели поодаль, с любопытством взирая на происходящее.

Один из защищающихся молодцов был приземистый, невысокого роста, с белой прядью в тёмно-русых волосах; другой высокий, с широченными плечами и светло-русой копной, прибранной берестяным очельем. Стоя в оборонительных стойках, они терпеливо наблюдали, как сужается круг нападавших.

– Это Великие Братья – Велесвет и Велегард. Учителя ратного дела, – шёпотом пояснила Малуша. – Тот, что поменьше, с символом Сварожича на груди – Велесвет. Он воин великий и лучник искусный. А тот, что повыше-пошире, со знаками Громовика на плечах, это брат его младший – Велегард. Нет ему равных в бою рукопашном.

Лишь успела девочка произнести эти слова, как четверо нападавших скопом ринулись в атаку. Неожиданно быстро подшагнув к ним на встречу, Велесвет на замахе ухватил самого резвого нападавшего за ворот рубахи, а другой рукой перехватил его за запястье. Затем он чуть шагнул в сторону, используя захваченного противника в виде щита, выхватил у него из рук деревянный меч и, мгновенно присев, нанёс им лёгкие касания по ногам первого, а затем, после молниеносного кувырка, и второго противника. Несмотря на то, что удары казались совсем невесомыми, нападавшие тут же повалились на землю.

Обернувшись, Велесвет увидел, что третий противник тоже уже лежит на траве. В это время его младший брат, ловко обезоружив четвёртого, ухватил его за рукав и за пояс, подшагнул под руку и мощно перебросил через могучую спину. Пролетев не меньше трёх саженей, молодой витязь шумно грохнулся оземь. Произошло всё это настолько быстро, что странники и глазом не успели моргнуть.

– Запомните, славные витязи! – повернувшись к восхищённо глядевшим на них ученикам, произнёс старший из братьев. – Убить врага можно только в самом крайнем случае. Не вы ему жизнь даровали, не вам и забирать. А вот надолго вывести противника из боя, при этом, сильно не повредив – вот это суть благородное действо!

Светловзор зачарованно глядел на Велесвета и по всему было видно, что он хоть сейчас готов присоединиться к ученикам мудрого воина. Его друзьям стоило немалых трудов и уговоров убедить начинающего витязя продолжить путь, и теперь он нехотя шёл подле Всеславы, постоянно оглядываясь назад.

– Светлушенька, ну чего ты всё оглядываешься?! – мягко обратилась к нему Всеслава.

– Так часто на прошлое озираясь, можно и будущее проморгать! – с важным видом добавил Твастар, вновь вызвав тем самым восхищённый взгляд Малуши.

– Мы уже нижний круг улиц почти миновали, – видя чаянья Светловзора, присоединилась она к уговорам друзей. – Вон уже мостик наверх виднеется, сейчас на Срединный Круг мы поднимемся.

В десяти шагах и вправду проглядывал неширокий деревянный переход. Чуть изгибаясь, наподобие светлой арки, он был украшен резными перилами с символами покровителя воинов и правды – Перуна.

Взойдя по мосту, друзья очутились среди великого многообразия душистых целебных трав, цветов, ягодных кустов и плодоносных деревьев. Сладкий запах напитанных солнцем зверобоя и тысячелистника, ромашки и васильков, спелой малины и смородины, яблонь и черёмухи, тепло принял странников в свои объятья, укрыв их сказочным природным покрывалом.

– А вот и Круг Волхвов, что Знатным в народе зовётся, – сделав широкое движение рукой, с гордостью поведала Малуша.

– А почему знатным? – спросил Радомир.

– Потому что Волхвы всё обо всём знают!

– Как же нам лучше круг Волхвов обойти: коловрат или посолонь? – нетерпеливо спросила Всеслава.

– Перед тем как путь наш продолжить, надо загадку вам сперва отгадать! – хитро прищурив глаза, игриво сказала маленькая ведунья.

– Это мы дюже как любим! – с готовностью потирая руки, живо отозвался Твастар.

– Ну что ж, Странники мудрые с Китежа-Града, – медленно начала Малуша, заложив маленькие ручки за спину и прохаживаясь туда-сюда. – Отгадайте тогда, что же это такое:

Друзья растерянно переглянулись.

– Вот это загадка, так загадка! Се тебе не на гуслях пиликать, – Твастар ткнул Всеславу в плечо. – Тут и подумать не повредит!

– Может, это вам тяжеловато? – задрав носик к верху, спросила Малуша.

Твастар улыбнулся.

– Это им тяжеловато, коротко да узловато. А мы вскорости сдюжим!

Однако, сколько не ломали голову мудрые странники, так ничего вразумительного и не придумали. То и дело поглядывая на солнце, Малуша начала терять своё драгоценное детское терпение.

– Ну чего вы так долго думаете!?! Ведь загадка-то лёгкая!!! – шлёпнув себя по ноге, недовольно сказала она.

Поразмыслив ещё немного, мысли Всеславы вдруг прояснились!

– Я знаю ответ: это Круг Волхвов! Та улица, где мы сейчас с вами стоим! – радостно вскрикнула она. – Ведь меньше она, чем улица Мастеров, а ведают люди тут мудростью большею! Стоит она выше по склону, а мудрость тут можно глубже познать! Короче она расстоянием, но если мудрость начать постигать, то ни конца, ни края той улицы видно не будет!

Малуша радостно улыбнулась!

– Ну что ж, правильно! Жалко только, что отгадка вам не засчитывается!

– Это почему!?! – удивилась Всеслава.

– Так ведь я же вам подсказала…

Друзья переглянулись с удивлёнными улыбками.

– И что же нам теперь делать?!?

– Вторую загадку отгадывать! – со вздохом произнесла Малуша, подбирая в уме что-нибудь позатейливей.

Через несколько мгновений глаза девочки озорно сверкнули, и она молвила таинственным полушёпотом:

Друзья лишь переглянулись с молчаливыми улыбками.

– Любовь то и Дружба! – тепло потрепав Малушу по голове, произнесла Всеслава. – Истина сия каждому Расу ведома!

Удивившись быстроте и лёгкости, с которой славные странники разгадали загадку, девочка, обидевшись, поджала маленькие губки.

– Ну что же, уговор есть уговор, – растерянно промолвила она, но тут же открыто улыбнулась и радушным движением руки пригласила их следовать за собой.

– На круге Волхвов все четыре четверти домб Ведающих Мудростью занимают, – начала свой рассказ Малуша. – Эти волхвы знают знания светлые, мудрость глубинную, тайны природные.

– А чем же волхвы из срединного круга от ведунов, что на нижнем круге живут, отличаются? – спросил Радомир.

– Ведуны из нижнего круга учат мудрости мастеров и будущих воинов, а волхвы – то суть врачеватели. Могут они и тело и дух твой силой природной наполнить, от недугов и немощи их исцелить.

– Получается, что Ведуны суть учителя, а Волхвы суть врачи-лекари? – спросил Радомир.

– Молодец! Внимчиво постигаешь! – похвалила его Малуша. – Однако порою могут Волхвы Ведунов заменять. Ведь знания их и шире и глубже.

– А кто же на третьем круге живёт?

– На третьем круге, что вышним зовётся, живут главы Родов. Они волхвы высшие! Всего лишь их дюжина! – многозначительно подняв вверх указательный палец, ответила Малуша. – Они ведают тайнами бытия и в жизни их притворяют. Благодаря им мы по конам Прави в Яви живём.

Быстро миновав срединный круг, друзья, за славной беседой, перешли на круг вышний, посреди которого величественно возвышался терем с позолоченной крышей. Сам же круг был совсем небольшой, а среди двенадцати скромных жилищ, возвышались вековые дубы и раскидистые вишни. На улице было совсем немноголюдно и веяло спокойствием и неторопливостью.

– А ничего, что мы так вот запросто сюда забрели? – понизив голос, спросил Радомир. – Ведь правят Родовичи тут жизнью по всей Рассенее. Может не стоит им любопытством докучать?

– Отчего же не стоит!?! – удивилась Малуша. – Ведь делают они то ради нас. Да и правят они, лишь следя, чтобы всё по совести было. А посему, на нас у них время уж точно найдётся.

В этот миг неподалёку тихонько скрипнула дверь, и на крыльцо одного из домов вышел старец с огромной копной белоснежных волос. Мимолётно взглянув на небо, он плотнее закутался в выцветшую синюю накидку, взял прислоненный к стене посох и направился прямо к застывшим от удивления странникам.

– Ну, здравствуйте, славные китежане! И тебе доброго дня, Малушенька! – с доброй улыбкой на знакомом лице обратился к ним Волхв.

– Родослов!!! – хором воскликнули друзья, тут же побежав навстречу и тепло обнимая старца.

– Давно ли ты тут?

– А что ты тут делаешь?

– Как там наш родной Китеж поживает? – стали они засыпать его расспросами.

Глядя сверху вниз из-под густых белых бровей, старец тепло улыбнулся.

– Недавно я прибыл из Славного Китежа, что в водах Светлояровых радостью светится, на встречу союзных Родовичей.

– А как там друзья наши верные?

– А кто же Веды вещает, пока тебя нет?

– А как там кедруши, что мы посадили, уже, небось, поднялись навстречу тёплому солнышку? – вновь одновременно полились вопросы.

– Други ваши ждут вас назад да добра вам желают. Пока ж меня нет, веды они с Велимудром постигнуть стараются да за садом твоим, Радомир, прилежно приглядывают.

Долго ещё не отпускали соскучившиеся странники своего любимого учителя.

Малуша же все это время с улыбкой наблюдала за радостной встречей, терпеливо не вмешиваясь в разговор. Давалось ей это непросто, и Родослов, наконец, обратился к друзьям со следующими словами:

– Нужно мне сейчас по важному делу отлучиться, а вы ступайте с Малушей, она ведь вам ещё всего не поведала. На закате же встретимся на Лужайке Раздумий, что дубами опоясана на северном склоне Заречного Холма.

С радостью согласившись и обнявшись ещё раз на прощанье, друзья помахали Родослову вослед, и, весело переговариваясь, вновь последовали за маленькой чародейкой.

Дойдя до следующего дома, который на первый взгляд ничем не отличался от остальных, Малуша указала на него своей ручкой и торжественным голосом произнесла:

– А вот тут живёт Родан – самый старший Волхв. Он за единогласие Родовичей отвечает!

– Так это же тот самый терем, что я в грёзах своих видел! – воскликнул Твастар. – Гляди Славка, а крыша-то у него всё-таки синяя!

– Как же синяя!?! – удивилась Всеслава. – Ты погляди повнимательней! Вон она как изумрудным светом сияет! Светловзор, ну хоть ты-то ему подскажи!

Светловзор лишь неловко почесал себя макушку.

– А по мне, так она серебром вся окутана, – тихо произнёс он. – Может тут чародейство какое? Радо, а тебе какой цвет чудится?

Радомир в ответ лишь задумчиво пожал плечами. Сколько он ни вглядывался в цвет тростникового настила, казалось ему, что синие, зелёные, серебристые и огненные оттенки удивительно перекликаются между собой. И не мог он понять – какого же цвета тут больше.

Малуша довольно наблюдала за спором странников, молча ожидая, к какому ответу они придут.

– Может это Ярило с нами так шутит? – предположила Всеслава. – Давайте местами меняться.

Перейдя с места на место, друзья, однако, всё также видели отражение своих цветов.

– Может вы сызнова надо мной забавляетесь? – воскликнул Твастар, поочерёдно закрывая ладошкой то правый, то левый глаз. – Ведь ясно же зримо, что цвет лазуревый, словно небо.

– Да где ж он лазуревый!?! – начиная раздражаться, ответила Всеслава. – Ты ещё разок посмотри. Вон как блестят малахитовы отблески!

– Да нет, подождите, – раздувая и без того горячий спор, произнёс Светловзор. – Я-то ведь точно вижу, что серебром скаты светятся!

И вновь начали друзья перепираться друг с другом, доказывая свою правоту.

В этот миг на улице показался низкого роста старец в белой накидке и, бесшумно подойдя ближе, стал прислушиваться к жаркому спору странников.

Радомир первым заметил его появление и решил обратиться к нему за советом.

– Доброго дня тебе, дедушка! Рассуди ты наш спор, а то всё никак не можем придти мы к согласию, – поклонившись, сказал он. – Каким цветом ярче тут крыша сияет?

Обернувшись, Твастар, Всеслава и Светловзор тут же успокоились и с почтением поприветствовали старца.

– Позвольте мне на вопрос ваш вопросом ответить, – приятным низким голосом ответил мудрец. – Вот ты, Твастаре, кому больше веришь, глазам своим ясным или друзьям своим верным?

– Глазам! – после некоторого раздумья ответил мастер.

– А ты, Светловзоре?

– Глазам! – смущённо ответил тот.

– А ты, Всеславушка?

– Друзьям! – ответила девочка, обиженно взглянув на Твастара и Светловзора.

– Ну а ты, Радомире?

Мальчик ещё раз внимательно посмотрел на блестевшую под ярким солнцем крышу, потом на своих друзей и уверенным голосом произнёс:

– Сердцу!

– И какого же цвета больше от сердца твоего отражается?

Радомир на мгновенье задумался, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя.

– Всех цветов отражается поровну…

– Вот вам и ответ, – сказал старец с улыбкой. – Если глаза говорят одно, а близкие люди другое, то надо прислушаться к сердцу своему.

– Получается, что глаза мои правду не видят? – недоверчиво спросил Светловзор.

– Глаза у вас разные, и видят правду по своему, – мягко сказал старик. – И каждый старается правду в свой угол тянуть, но может она от того разорваться.

Улыбнувшись, он некоторое время молча смотрел на ребят, а затем добавил:

– Правильно будет, правду в покое оставить посерединке, и каждому к ней самому подойти. Тем самым вы и правду лучше разглядите, и друг другу станете ближе.

Сказав эти слова, старец слегка поклонился и не спеша продолжил свой путь. Друзья же ещё долго стояли, молча глядя ему вслед и обдумывая услышанное.

– Выходит, что слушая сердце, можно любое сомнение развеять и ещё друзей примирить? – обращаясь скорее к самому себе, спросил Радомир.

– Молодец! Во всё снаходу вникаешь! – вновь похвалила его Малуша. – Именно это вам и сказал Мудрый Родан.

– Так это сам Родан был!?! – воскликнула Всеслава.

– Ух ты!!! А с виду обычный человек!?! – удивился Радомир.

– Так он обычный и есть, – засмеялась Малуша и рукой позвала странников продолжить начатый путь.

 

Глава 24. Лужайка раздумий

Когда огненное око Ярилы начало клониться ко сну, друзья радушно поблагодарили Малушу и, восхищённо обсуждая увиденное, отправились на встречу с Родословом.

Спустившись к пристани, они вышли за стены города через восточные ворота и ступили на мост, который ещё утром на подступах к Асгарду так поразил их своей красотой. Деревянные перила его были сплошь увиты белыми розами, и на обе стороны открывался величественный вид: на нежно-голубую гладь реки, на пушистые шапки зелёных холмов и на возвышающуюся над всем этим золотистую башню Асгарда.

Лишь ступив на другой берег, друзья тут же повернули направо и, любопытно глядя по сторонам, начали подниматься вверх по крутой извилистой тропинке. Пройдя около версты, они очутились на небольшой полянке, окружённой с трёх сторон молодыми приземистыми елями. Северная же сторона открывалась прекрасным видом на город. Он был виден как на ладони, огранённый рекой, словно изумрудно-бирюзовым ожерельем.

– Чудно вельми… Ну и где же эта лужайка? – задумчиво глядя по сторонам, спросил Твастар. – Как там её Родослов описал?

– Лужайка Раздумий, что дубами опоясана на северном склоне Заречного Холма! – повторил Светловзор.

– Малуша сказала, «увидите быстро, но найдёте не сразу», – растерянно добавила Всеслава, стараясь углядеть сквозь еловые просветы хоть один дубовый лепесток.

– Может, мы не на том холме очутились? – предположил Радомир.

– Да нет, нам ведь Малуша на него ясно рукой указала, – ответила Всеслава. – Может быть, мы не на том склоне?

– Как же не на том? – удивился Светловзор. – Вон солнце за городом слева садится, а значит, мы на северном склоне и есть.

Но как ни старались друзья отыскать назначенное Родословом место, всё было тщетно.

– Вот ведь беспутица… Давайте всё же верхушку холма посолонь обойдём, может, тогда хоть чего-то отыщем, – предложил Твастар, почесав себя за ухом.

Поняв, что других предложений ни у кого нет, странники выстроились в линию и, с трудом продираясь сквозь острые еловые иголки, вошли в лес.

Но чем дальше они пробирались в чащу, тем гуще и плотнее росли деревья. Раскидистые лапы колючих ветвей тесно переплетались друг с другом, непреодолимой преградой вставая на пути китежан. Используя всю свою находчивость и сноровку, друзья продвинулись ещё на несколько саженей, но дальше начинался такой бурелом, что было и мыши не проскользнуть.

– Надо назад возвращаться, – вздохнув, предложил Светловзор. – Нету тут дальше проходу.

– Древнее древо! Да неужто не сдюжим мы место названное отыскать!?! Давайте назад возвернёмся и в другую сторону попытаем пойти? Но на сей раз не посолонь, а коловрат! – предложил Твастар, видя растерянность на лицах своих друзей.

Понимая, что ничего другого не остаётся, странники развернулись назад и вновь начали пробираться через плотный ельник, спотыкаясь и царапая себе руки и плечи.

Через некоторое время они снова выбрались на лужайку. Первое, что они увидели, был Родослов, который преспокойно сидел на траве и глядел на заходящее за городом солнце!

– Бывает порою, течёт и река горою! – изумлённо воскликнул Твастар.

Повернувшись к застывшим от удивления друзьям, старец улыбнулся и радостно промолвил:

– А я вас с другой стороны ожидал? Даже не знал, что сквозь эту чащу пробраться можно!

– Так, там и нельзя, – недовольно ответил Светловзор, доставая из своих волос иголки и сухие ветки.

– А чего ж вы там тогда разведывали?

– Лужайку Раздумья искали, что дубами опоясана, – пожав плечами, ответила Всеслава.

– Так вот же она! – спокойно произнёс Волхв, показывая вокруг рукой.

– А где ж тут дубы?!?

– А вы под ноги себе присмотритесь! – мягко произнёс старец. – Видите, какие крепыши? Я их тут целую дюжину в прошлом годе посадил.

Присев на корточки, Радомир осторожно раздвинул траву и, вправду, увидел совсем молодой дубок, приветливо закачавший листиками на ещё совсем тонком стволе.

– Уже вон в пол-локтя вымахали! – с любовью, произнёс Родослов, подходя ближе и наклоняясь к ростку. – Глядите, вон аж четыре лепесточка уже появились!!!

Переглянувшись, друзья весело рассмеялись и, присев, тоже начали рассматривать будущего лесного великана.

– А сила у него уже есть, чтоб от злых чар охранять? – осторожно прикасаясь к листу, спросил Радомир.

– Ещё какая!!! – гордо ответил Родослов. – Конечно, не такая могучая, как у его взрослых братьев, зато растёт она с каждым днём и уже сейчас может тёмные силы отвадить!

Поднявшись, старец потрепал Твастара по голове.

– Слышал я, что нелёгок был путь ваш к Асгарду? – с некоторой грустью спросил он.

– Всю дорогу враги чинили нам козни! – воскликнула Всеслава. – А главное, мы всё не поймём, отчего. Ведь ни костобокам, ни волкодлакам мы худого не делали. Почему же на нас они все ополчились?

Подойдя к приступку склона, Родослов сел на траву, а друзья расположились вокруг него. Глядя вниз, как тают в последних лучах солнца гордые очертания города, волхв некоторое время молчал.

– По сути, ни волкодлаки, ни костобоки вам зла не желают, – вздохнув, произнёс он. – Они лишь орудие в злобных руках.

– Серый Наставник?!? – воскликнула Всеслава.

– Наставник? Хммм, – нахмурился Родослов. – Тарх называл их Чужеземцами или Кащеями. Народ их зовёт прихлебателями, чужеспинниками, захребетниками… Они всё любят делать чужими руками… Ведём мы борьбу с ними с давних, ещё допотопных времён, и немало с тех пор они в разрушенье повергли.

– А мы им зачем? – удивился Радомир.

– Кащеи черпают силу свою, у других её забирая. В этом их естество, и ничего тут уже не поделать.

– Так они силу нашу хотят отобрать?!? – испуганно воскликнула Всеслава. – А разве такое возможно?

– Главная сила ваша в единстве, и кащей про то знает. Покуда вы вместе, не одолеть вас ему. Вот и старается он, хоть одного из вас да похитить, чтобы потом его силу против вас же и обернуть.

– Даже если похитят меня, не стану я с братьями биться, – нахмурился Светловзор. – Ведь и отец мой, и дед, и все прадеды братьями наши народы считали.

– Кащеи очень хитры и коварны! Могут лживыми наговорами так всё представить, что ты в кривду поверишь и рьяно начнёшь её защищать. А могут и память вашу стереть, чтоб изнутри вас рассорить; потом разделить и друг с другом столкнуть, с улыбкою наблюдая, как силу свою вы великую в битве против ваших же братьев напрасно расходуете.

– А как же их победить? – нахмурив брови, спросил Светловзор.

– У одного из вас есть особенный дар, – чуть понизив голос, ответил волхв. – С помощью этого дара можно все начинанья кащеев порушить, силу свою многократно умножить, мир укрепить по всему Семиречью.

– Ух, ты!!! А что это за дар!?! – шёпотом спросила Всеслава.

– Это великий Дар Примирения и Единства! Он на первый взгляд может быть неприметен… Но даром этим можно объединять Рода! Рода, которые станут друг другу по духу союзны!

– А у кого из нас этот дар? – спросила Всеслава.

– Время придёт, тогда и узнаете.

Странники молча переглянулись.

– Если же дар тот во зло обратить, будут Рода Расы Великой друг с другом сражаться, – продолжал Родослов. – Станут они убивать своих братьев на радость Кащеев, думая, что творят дело доброе.

– И что же нам делать? Как от того уберечься? – взволнованно спросил Радомир.

– Вместе держитесь! – обняв друзей за плечи, твёрдо сказал старец. – Слушайтесь сердца да мудрость свою питайте духовною силой.

Серебряная луна на миг выглянула на беззвёздном небе и мягким светом озарила всё вокруг, чтобы в следующее мгновенье вновь скрыться за лохматой тяжёлой тучей. Вслед за ней прилетел строгий прохладный ветер, разбудив уютно спавшую листву, которая тут же отозвалась ему недовольным шёпотом.

Посидев ещё немного, друзья решили отправиться в обратную дорогу.

– Небось, на ночлег вы ещё не устроились? – отвлекая странников от тягостных раздумий, обратился к ним волхв.

– Покамест нет, – грустно покачал головой Твастар, всё ещё будучи погружённым в мрачные мысли. – Думал я, что мы у реки обустроимся…

– Ну что ж, можно и у реки, – прищурив глаза, с улыбкой повторил за ним волхв.

– А где тут ещё пришедшие селятся? – поёжившись, спросила Всеслава.

– Есть на каждом круге в Асгарде дома странноприимные… Да ещё вдоль реки на восходе их несколько.

Странники задумчиво переглянулись.

– Давайте возле военной четверти остановимся! – предложил Светловзор. – Ведь там интересней всего будет!

– А я пуще всего возле ремесленной лелею поселиться! – воодушевлённо воскликнул Твастар. – Она и к Соколу нашему ближе!

– А я на улицу Ведунов хочу, – обидчиво поджав губки, сказала Всеслава. – И так ведь всегда всё по-вашему выходит. Хоть бы разок мне уступили…

– Ну а ты что, Радо, друзьям своим посоветуешь? – обратился к мальчику Волхв.

– По мне, так у воды было бы спрбвнее, – пожал плечами Радомир. – Но чтобы всем угодить, я тут вот приметил дом один дивный, его нам ещё Малуша показывала. Там, на причелье – семицветная райская дуга Мидгард укрывает. Да и стоит он посреди четверти Ведунов, а значит почти посерёдке меж улицами Ремесленников и Воителей.

Переглянувшись, Твастар со Светловзором нехотя кивнули головами, а Всеслава озарилась лучезарной улыбкой и, подбежав, звонко поцеловала Радомира в щёку.

– Этот дом Радужным называют, – добродушно глядя на друзей, поведал волхв. – Много гостей он светом своим разноликим привлекает. Уверен, что вам там тоже понравится.

– А если нет?!? – озорно прищурившись, спросил Твастар.

– Тогда будет лучше под небом прилечь, на звёзды ночные в тиши поглядеть да от их многоцветия теплом напитаться, – с хитрой улыбкой сказал Родослов и потрепал Твастара по волосам.

– Я дюже люблю под звёздами спать, но уж больно хочется поглядеть, как дома изнутри тут устроены, – ответил мастер, поёжившись и плотнее укутываясь в рубашку. – Да и звёзд уж на лоне не видно… Да и шибко от них не согреешься…

– Да ладно тебе, Твастарушка! Ведь главное, что мы вместе все будем! – обняв его за шею, воскликнула Всеслава. – А угрюмничать нехорошо.

– Да я уже не угрюмничаю, – Твастар грустно улыбнулся. – Это я сызнова про ворогов наших задумался.

Некоторое время друзья шли молча. Тишину лишь изредка нарушало уханье филина да мурлыкающее стрекотание цикады.

Вдруг на нос мастеру упала крупная дождевая капля. Вздрогнув, Твастар посмотрел вверх и тут же заполучил ещё одну прямо в глаз. Зажмурившись, он удивлённо посмотрел на улыбающиеся лица друзей, не понимая, чем заслужил такой небесный подарок.

– А я вот тебе сразу сказала, не угрюмничать, – не удержалась Всеслава. – Теперь вот и Перун тебе на то, шутя, намекнул.

Мастер недовольно посмотрел на девочку, вытер ладошкой лицо, но заставил себя улыбнуться.

Дойдя донизу, друзья остановились у моста, глядя как в тёмной, дрожащей воде покачиваются очертания Асгарда.

– Мы завтра увидимся с тобой, Родослов? – тихо спросил Радомир.

Волхв с сожалением покачал головой.

– Надобно мне отлучиться недели на три.

Друзья печально переглянулись.

– Но к великой игре ратоборцев я обязательно возвернусь! – глядя на небо, добавил Волхв.

Глаза Твастара и Светловзора словно вспыхнули светом.

– А разве через три недели игра?!? – хором воскликнули они.

– В седьмую седмицу, опосля Сварожьего Дня, – улыбнулся Родослов.

– Вот это здурово!!! А мы и забыли совсем!

– Мне столько об этом отец мой сказывал!

– Там лучшие лучники и лучшие витязи собираются!!!

Твастар и Светловзор наперебой перебивали друг друга, восторженно размахивая руками. Даже филин, испугавшись внезапного шума, недовольно ухнул, взмахнул крыльями и, сверкнув жёлтыми глазищами, полетел в чащу леса.

– Вот вы эти три недели учёбе посвятите, – обнимая друзей за плечи, напутствовал их волхв. – А к великой игре я вам испытание подготовлю. Там и поглядим, кто какие знания и умения выведал.

Обнявшись с Родословом на прощанье, странники ещё долго смотрели ему в след. Дождь тем временем заметно усилился и бежал озорными струйками по их чистым открытым лицам, но друзья и не думали об укрытии. Тёплыми благодарными взглядами они до самого поворота тропинки провожали своего мудрого учителя.

Когда же волхв, обернувшись, помахал им рукой и скрылся за холмом, Твастар со шкодной улыбкой взглянул на своих друзей.

– Кто последним до Радужного дома домчится – тот костобок! – вдруг прокричал он и молнией ринулся через мост.

Шлёпая босыми ногами по лужам, все стремглав поспешили за ним, не желая прозываться столь противным их сердцу именем.

 

Глава 25. Радужный дом

Гурьбой добежав до гостевого дома, друзья одновременно коснулись ладошками перил резного крыльца. Вскочив вверх по ступенькам, Твастар хотел уже было постучать, но едва он поднял руку, как дверь вдруг сама по себе приоткрылась и странники услышали, как из дома полилось дивное по красоте пение.

В открывшийся проём нельзя было увидеть, кто пел эту песню, но судя по голосу, это был мальчик лет двенадцати. Его пение было светлым и необычайно чистым, словно звон горного хрусталя.

Это была песня Харийского рода. Лишь отзвучал первый запев, к поющему присоединился ещё один голос. Он был чуть ниже, но выходило всё очень слаженно и благозвучно.

Не желая прерывать песню своим появлением, друзья бесшумно опустились на ступеньки крыльца и, прижавшись друг к другу под навесом, очарованно слушали льющиеся из дома напевы.

Тем временем к песне присоединился ещё один низкий голос. Мелодия окрасилась новыми красками, объёмно и богато зазвучав в тишине. Даже дождь своим равномерным постукиванием изо всех сил старался внести свою посильную лепту в прекрасное песнопение.

Пение стихло. В ожидании женского голоса, Твастар даже вытянул шею вперёд, но ответом ему была лишь тишина да мерное постукивание дождя, упорно питающего надежду на продолжение дивной песни.

Но вот вдруг у самого уха Радомира полился прекрасный голос. Это пела Всеслава. Она продолжила песню к удивлению всех вокруг. От неожиданности даже дверь сама по себе приоткрылась ещё на пядь.

Вместе с последними звуками волшебного голоса девочки, дождь перестал барабанить по навесу, а на порог высыпали три мальчика и с восхищением уставились на гостей.

Не сговариваясь, все дружно затянули последний запев. Даже Радомир, к своему великому удивлению, пел вместе со всеми.

Лишь растаяли в ночи последние звуки песни, как китежане с радостью обнялись со своими новыми друзьями, и все вместе вошли в Радужный дом.

Внизу располагалась главная комната, которая была очень просторной и высокой. Справа и слева от входа наверх вели плавно изгибающиеся лестницы, опоясывающие стены резными перилами.

– Восходы ведут на верхнюю стреху к гостевым светёлкам, – услышал Радомир низкий голос. – Я вам потом покажу, какие из них свободны.

Покуда звёздное освещение было затянуто тучами, посреди дома в выложенном камнями очаге горел теплый огонёк. С двух сторон от очага стояли полновесные дубовые лавки, а чуть поодаль у стены располагалась резная каповая скамейка.

Усевшись у костра, Радомир только сейчас заметил, что трое мальчиков, которые встретили их на пороге, были совершенно не похожи друг на друга. У одного из них кожа была красная, словно огонь; у другого жёлтая, подстать молодому одуванчику; а у третьего чёрная, будто беззвёздная ночь.

Раскрыв от удивления глаза, Радомир, как впрочем, и его друзья, молча смотрел на это невиданное чудо.

– А я думала, что вы все потомки народа Троары, – первая опомнилась Всеслава.

Мальчик с красной кожей застенчиво улыбнулся.

– Мы не Харийского Рода, просто намедни мы песню на ведах учили, вот решили её теперь вместе спеть, – смутившись, сказал он. – Зовут меня Анаквад. Я из Рода Огненного Змея. А это мои друзья: Долгон – с земли Великого Дракона и Калим – из Мрачной Пустоши.

Приложив руки к сердцу, китежане назвали свои имена.

– А где же вы друг с другом повстречались? – спросила Всеслава.

– На пути в Асгард, на прошлой седмице впервые увиделись, – улыбнулся чернокожий Калим.

Голос его был очень низким и грозным, что никак не вязалось с открытым добродушным лицом.

– Я из Дравидии прибыл военному делу учиться. А по пути сюда, в Югорье, встретил Долгона. Вот мы потом уж сюда вдвоём и добрались, – с улыбкой пояснил он.

– Двое в пути… не так скуцно. Мы и сдрузились, – добавил Долгон, кивнув большой черноволосой головой. Он был очень высокий и странно выговаривал слова; по-всему было видно, что на своей родине он говорил на другом языке.

– А меня отец из-за Западного Моря в Беловодье направил, – мягким спокойным голосом поведал Анаквад. – Чародейство и знания Расы Великой постигать.

– А давно ты в Асгарде? – спросила его Всеслава.

– Две зимы!

– Ух ты!!! Наверное, многому уже научился?!?

– Я, когда в Асгард пришёл, только тучи умел разгонять, да и говорил хуже Долгона, – улыбнулся Анаквад. – А теперь вот огнём управляю и с животными разговариваю. Не всё пока получается складно, но ведуны меня хвалят.

Тем временем тучи покинули небо, позволив, наконец, любопытным ночным звёздам заглянуть в Радужный дом. Анаквад провёл над костром маленькой ладошкой и огонь тут же погас, а на стенах заплясали мягкие отражения в виде семицветной радуги.

– Ух ты! Перуница на стене! Это как же сие устроено!?! – восхищённо вертя головой, воскликнул Твастар.

– Я тозе когда первый раз это цудо видеть, так три цяса без двизения быть! – засмеялся Долгон. – Мне опосля мой уцитель ремесленных дел объяснить, цто свецение звёзд, перед тем как сюда к нам проникать, сквозе многоцветно-прозрацные камни проходить. Они тут быть встроены в крысе… как это… многослойно.

– Древнее древо! У меня дома так же устроено! Токмо здесь свет не отражается, а проникновенно цвет изменяет. Не худо сварганено! – с восторгом воскликнул мастер, тут же достал из-за пазухи небольшую дощечку и тонкой иглой принялся на ней что-то вычерчивать.

Радомир не мог оторвать взгляд от плавного покачивания радужных отражений. Словно спокойные волны, они ласкали светлые брёвна стен, рисуя картину волшебного моря.

Долгон вдруг звонко шлёпнул себя по большому лбу.

– Я ведь совсем позабыть! У меня зе ягод и орехи полна плетёнка!

Нырнув под стол, он достал берестяное лукошко, доверху наполненное малиной, вишней и лесными орехами и, широко улыбаясь, поставил его посреди стола.

– Угосяйтесь, други! Ягоды комы попробуйте, я таких соцных как тута… на берегах Белой реки… никогда есё не пробовал!

– Это где же ты всё раздобыл? – запуская ладошку в плетёнку и хрустя орехами, спросил Калим.

– Ведун Радигост принёс на заре. И каздому по лукоску в подарок вруцил. Говорил, цто ягоды эти с орехами не простые. Если есть нацинаесь, память могёс потерять.

Услышав это, все испуганно замерли с набитыми щеками, а Твастар так и вовсе превратился в каменную фигуру с горстью малины у открытого рта.

– Как это?!? – дрожащим голосом спросил он, глядя как Светловзор и Всеслава медленно высыпают малину назад в лукошко.

– Съесь вот так пару горстей и совсем обо всё позабудесь, – ответил Долгон, безмятежно закладывая ещё одну горсть себе в рот.

– Подожди-ка! – нахмурился Калим. – Радигост тебе так и сказал!?!

– Угу, говорит такая вкусная, что аз мозно… как это… кусать до беспамятства!

– Тьфу ты! Молнию мне в руку! – воскликнул Калим. – Это же просто изреченье такое.

– Изреценье?.. Хм… Доселе не слыхивал, – невозмутимо ответил Долгон. – Я вот с утра попробовал цуток, вроде бы помню всё… Но вас всё зе ресил попредупрездать. Будь добр, ты оресков мне есё передай… это… как там тебя называть?

Все весело рассмеялись.

– А что у тебя за перо в волосах? – спросила Анаквада Всеслава, после того как все успокоились и вновь принялись за лукошко.

– Это мне Аквил подарил! Мой самый верный друг с самого детства!

Анаквад достал перо и бережно передал его Всеславе. Оно было огромным! Нижняя половина белоснежно-белая, а верхняя буро-чёрная с золотистой каёмкой.

– Батюшки Святорусы! Это что же за птица такая вельми велика!?! – удивлённо промолвил Твастар. – Да наипаче дивно, иде же твой друг такое перо раздобыл???

– Так это его перо и есть, – не обращая внимания на довольные улыбки Долгона и Калима, ответил Анаквад. – Аквил – это беркут мой. Я ему в детстве жизнь спас, а потом он мне тем же ответил.

– Ух ты! А как же это случилось? – пододвинувшись ближе и сгорая от любопытства, спросила Всеслава.

Приосанившись, Анаквад высыпал в рот оставшиеся в его горсточке ягоды, не спеша их прожевал и начал рассказывать:

– Я когда маленьким был совсем, гулял в горах Акомы, что возле нашего дома у Белого Камня. Вот там Аквилу и увидел впервые. Его родители из гнезда выбросили, а он не разбился, лишь крыло себе потревожил. Крохотный был ещё, но уже такой важный. Грудка с головой белая, крылья и кончик носа чёрные, лапы жёлтые, а ноги мохнатые, словно утренним снегом присыпаны. Сидит себе на приступке да с обидой наверх поглядывает.

– А за что же его из гнезда то? – удивился Радомир.

– Бывает такое у беркутов. Обычно у них по два птенчика нарождается. Того, что покрупнее да посильнее – оставят, а другого – за борт. Так уж у них повелось…

Анаквад замолчал, покрутил в маленьких ладошках перо и с любовью вставил его назад в свои чёрные как смоль волосы.

– Ну а дальше-то что? – нетерпеливо ёрзая на лавочке, спросила Всеслава.

– Дальше гроза началась. Засверкало повсюду. Гора задрожала. Камни с верхушки смертельным дождём покатились… Схватил я птенца и бежать. Все ноги до крови истёр, но камнепад меня не догнал. Вот и оставил себе Аквилу, крыло ему починил. Так вот и дружим с тех пор.

– А как же он тебе «тем же ответил»? – не унималась Всеслава.

– Несколько зим спустя после этого случая я в реку упал дюже бурную, и понесло меня к водопаду. Внизу там камни острющие, если б упал, уже б тут малинку не пробовал. Но Аквил меня углядел зорким глазом да из воды то и вытащил.

– Как вытащил?!? – хором воскликнули Твастар и Светловзор.

– За ногу ухватил и на берег перенёс, – спокойным голосом ответил Анаквад, выбирая из лукошка ягоды вишни.

Друзья молча переглянулись.

– Это каким же огромным и могутным он должен быти, чтобы тебя на воздух поднять?

– Тогда он был ещё мелкий совсем, и крыло у него только-только поправилось.

– А где же он сейчас? Неужто у Белого Камня остался?

Анаквад улыбнулся.

– Не можем мы друг без друга. Со мной он в Асгард прилетел. Да вон он над вашими головами, на матице спит.

Задрав головы вверх, друзья от неожиданности пооткрывали рты да так и замерли.

На поперечной балке, под самым потолком сидел громадный беркут. Глаза его были закрыты, а огромный загнутый книзу клюв уткнулся в белоснежные перья на широченной груди.

– Батюшки Святы, – восхищённо прошептал Твастар. – Да он почти как наш Сокол размером.

На сей раз удивляться пришлось Анакваду.

– Постой-ка, такие соколы разве бывают?!? Ведь беркут самый большой средь орлиного рода!?!

Мастер довольно улыбнулся.

– Бывают, бывают… Мы тебе завтра покажем… Мы на нашем Соколе вчетвером в Асгард прилетели. А нонче его снаружи оставили, а то бы он в дом не протиснулся.

Услышав это, Долгон подавился малиной и закашлялся.

– Так лодка наша зовётся! Мы её в Китеже смастерили, – не удержавшись, признался Твастар.

Анаквад громко выдохнул.

– А я уж поверил… Думал, если такой сокол взлетит, то, небось, Ярилино око собою закроет, – засмеялся он.

Твастар лишь довольно улыбнулся в ответ.

Долго ещё друзья рассказывали друг другу о своих странственных приключениях, пока Всеслава не начала клевать носом, чаще моргать и тереть глаза кулачком.

– Похоже, пора ко сну, – прошептал Калим. – Пойдёмте, я вам комнату вашу покажу.

Поднявшись по лестнице наверх, Радомир увидел несколько дубовых дверей. На каждой из них были искусно вырезаны фигурки разных зверей.

– Мы в медвежьей комнате поселились, – прошептал Калим, стараясь не разбудить спящую на плече у мастера Всеславу. – Вот рядом слева комната пустая, и справа тоже. Одна из них под покровительством тигра, а другая – белого носорога.

Переглянувшись, друзья подошли к двери с изображением тигра. Голова с открытой пастью и длиннющими клыками была вровень с лицом Радомира, а когтистая лапа изгибалась на том месте, где у обычных дверей бывает ручка.

Поблагодарив Калима и пожелав ему спокойной ночи, Светловзор взялся за тигриную лапу и дверь послушно отворилась. Комната была небольшой, но очень уютной. Посреди стоял низкий круглый стол, а вдоль бревенчатых стен виднелись четыре лежанки с мягкими набивными подстилками.

Подойдя к большому окну, Радомир выглянул наружу и увидел, как по реке плывут безмолвные облака. Дождик уже закончился, и лишь еле слышное стрекотание цикады нарушало ночной покой. Мгновением позже к нему присоединилось ещё и сопение Твастара, и Радомир с теплотой в сердце подумал о том, как же это здорово – иметь таких замечательных друзей.

Затем он вытянулся на лежанке, да так и уснул с улыбкой на уставшем, но счастливом лице.

 

Глава 26. Ведомо-неведомо. Четверть Мастеров

– Вставайте, лежебоки! – услышал Радомир радостный возглас Калима за дверью и с трудом приоткрыл глаза. Первый солнечный лучик уже добрался до середины комнаты и упорно карабкался всё выше и выше по ножке стола.

– На уцёбу пора!!! – Долгон просунул свою большую черноволосую голову в приоткрытую дверь и широко улыбнулся.

В следующее мгновение из-за его плеча высунулась голова Анаквада с торчащим из волос огромным пером.

– Просыпайтесь, мы ещё на речку хотим забежать, прохладной водой чары Дрёмы развеять! – воскликнул начинающий чародей.

Спускаясь по лестнице в большую комнату, Твастар задрал голову вверх.

– А где же Аквил?

– Уже улетел солнце встречать! Он всегда раньше меня просыпается, чтобы в утренний туман окунуться.

Дойдя до реки, друзья окунулись в студёную воду. По своему обыкновению, Радомир отплыл чуть подальше и стал нырять в разных местах.

– А зацем он один там плессется? – спросил Долгон. – Неузто глубину измеряет?

– За памятью своею ныряет, – сочувственно пояснил Твастар. – Родник Первознания ищет.

Выбравшись из воды, друзья уселись на мягкой зелёной траве. Пока ждали Радомира, Твастар рассказал всем о Вестовом Камне. Поэтому, когда Радомир вышел на берег, его встретили шесть пар вопросительных глаз. В ответ он лишь молча покачал головой.

Чтобы согреться, все наперегонки побежали назад мимо спящих вдоль пристани лодок. Калим быстрее всех оказался у начала Ремесленной Четверти и остановился, дожидаясь остальных.

– Вы уже решили, какую мудрость сперва постигать отправитесь? – спросил он подоспевших друзей.

– Мы с Долгоном мастеровым делам учиться пойдём, – запыхавшись, ответил Твастар.

– Я с Всеславой к ведунам наведаюсь, – сказал Анаквад.

– Ну а мы со Светловзором тогда к воителям, – предложил Калим. – А ты Радо, куда перво-наперво пойдёшь?

– Мне всё интересно, – Радомир пожал плечами. – Начну с начала, с Ремесленной четверти, а там, глядишь, и до Варяжской доберусь.

На том и порешили. Распрощавшись до вечера, друзья разошлись в разные стороны, напутствовав друг друга доброжеланным словом.

Долгон, Радомир и Твастар радостно поспешили вдоль Ремесленной Четверти и сперва зашли к Древоделу, улыбчивому беловласому старику по имени Красимир. В шутейной манере он показал им для чего подходит разная древесина, и чем одно дерево отличается от другого.

– Вот ежели дубинку смастерить из Кедра и Дуба да по голове себе невзначай треснуть одной да другой. Какая сильнее запомнится? – спрашивал он, показывая на разные поленья, лежащие на гладком массивном столе.

– Вестимо, что из дуба, – ответил Твастар, несознательно почесав макушку.

– Верно глаголишь! Дуб тяжелее и плотнее, а значит и бьёт больнее, – засмеялся Красимир. – Да и само название дубинка от слова дуб происходит. Ну а из кедра, что тогда делать будем?

– Кедр мягце и гораздо покладистей, – ответил Долгон. – Из него хороси царки, кадуски да ковси для питья.

– Правильно! – радостно закивал старик. – Потому что Кедр-Батюшка могёт и душу, и тело исцелить. Копит он силу природную и радостно ею с нами делится.

Выведав тайны дюжины разных деревьев, маленькие мастера с завязанными глазами стали определять их названия и возраст, лишь приложив к ним ладонь. Закончив с этим заданием, которое доставило Красимиру много удовольствия и потехи, друзья отправились к Среброделу, а затем к Мостнику.

После полудня они зашли к Платнеру, где обучились премудрости делать лёгкие, но крепкие латы и защитные накладки; затем к Златарю, где узнали силу и предназначение золотых изделий; а затем к Резцу, что поведал им искусство и глубокий смысл резных украшений.

Ближе к вечеру, читая рунические знаки под причельями домов, Радомир предложил напоследок зайти к Домостроителю.

– Мне ведь, как назад возвернёмся, дом строить надобно. Давайте хоть ненадолго заглянем! – обратился он к друзьям.

Зайдя внутрь обширного светлого терема, первое, что попалось на глаза Радомиру, была круглая земляная площадка с растущими на ней маленькими деревьями, кустами, холмами и даже малюсенькой речушкой. Измерить эту площадку можно было семью шагами, но выглядела она как обширная величественная долина, если глядеть на неё с облаков.

«Наверное, так Сварог на землю нашу взирает», – подумалось Радомиру.

В дальнем углу комнаты стоял высокий широкоплечий мужчина с большой чёрной бородой и белыми волосами, убранными берестяным ободом. Звали его Горазд, и имя своё он мастерством с лихвою оправдывал.

– Мир вам, странники! – прищурив добрые, цвета ясного неба, глаза, произнёс он. – Неужто хотите дом настоящий построить?

– Хотим! – ответил за всех Радомир.

– Хммм, – Горазд погладил ладонью бороду. – А ведаете ли, что в строительстве главное?

Друзья растерянно переглянулись.

– Поперечная скрепа, что Матицей зовётся? – предположил Твастар.

Горазд хитро прищурил глаза, но промолчал.

– Правильный выбор места? – неуверенно произнёс Долгон.

– Имя благозвучное? – решил попытаться Радомир.

– Всё это верно, други мои, но все вы немножко вперёд забегаете. Главное в строительстве, как и в любом другом ремесле, три единства к согласию привести. А вот что это за три единства? Что же мы будем с вами строить да страивать?

Друзья пожали плечами.

– Единство с миром, единство с природой, единство с собой! – подняв вверх указательный палец, шёпотом произнёс Горазд. – Поэтому строить – значит не брёвна друг на друга накладывать, а эти три звена в единство сложить, тогда и будет твой дом мудрым, живым и удобным.

Развернувшись, он отошёл к дальней стене и принёс две плетёнки: одну большую, с множеством разных дощечек, палочек и веток, а другую поменьше, с особыми ножами, пилками и резцами. Поставив их около земляной площадки, он вновь погладил свою бороду и улыбнулся.

– Ну что же, славные мастера, самое главное я вам поведал! Вот вам материя для строительства. Извольте-ка, каждый по дому сварганить. А я пока прикорну на чуток, – с этими словами Горазд прилёг на широкой лавочке, что стояла у стены, и закрыл глаза.

Друзья удивлённо переглянулись.

– Если ещё что-нибудь вам понадобится, вы на подворье моём поищите. Там всего понемногу найдётся, что для вашего терема надобно, – добавил Горазд, отворачиваясь к стене.

– Ну цто, с цего нацнём? – растерянно промолвил Долгон.

Но не успели Твастар с Радомиром и рта раскрыть, как услышали грозный оклик учителя.

– Переговариваться запрещено! – предупредил он. – Своим умом потрудитесь, да и я в тишине покрепче посплю.

Вздохнув, маленькие мастера засучили рукава, разошлись по разным углам маленькой строительной полянки и молча принялись за работу.

Радомир два раза обошёл свою часть земли и выбрал для будущего дома небольшой холм, окружённый маленькими ёлочками, у самого берега реки.

Вспоминая, как они с Твастаром определяли стороны света, он огородил будущее место постройки маленькими камешками, предварительно вымерив расстояние. Родной всемер он сохранил, используя вместо саженей пяди, и воодушевлённо принялся подбирать нужные брёвна.

Набрав около пары дюжин светлых и гладких брусков толщиною в два пальца, он быстро составил их друг на друга, а сверху шалашиком поставил четыре широких доски.

И брёвна и доски плотно приладились друг к другу, благодаря уже заготовленным в них выемкам и отверстиям.

Отойдя на пару шагов, он с радостью оглядел свой дом, который гордо возвышался над рекой. Получилось очень красиво. «Оказывается, не так уж это и трудно» – довольно подумал Радомир и взглянул на своих друзей.

Долгон, высунув язык, усердно строил многоскатную крышу. Твастар же только приступил к выкладке стен, осторожно и долго подбирая нужные брёвна, и то и дело выбегая во двор в поисках нужных материалов.

Когда все дома были готовы, друзья разбудили Горазда. Предварительно потянувшись и окунув лицо в кадушку со студёной водой, Мастер Домостроения приступил к осмотру построек.

– Ну что ж, места для домов вы выбрали справно, и смотрятся ваши чудо-терема с природой союзно, – рассуждая вслух и поглаживая чёрную бороду, учитель ходил вокруг поляны, рассматривая дома с разных сторон. – А что, если вдруг ураган налетит, выдержат крепости ваши?

С этими словами, он звонко хлопнул в ладоши и медленно развёл руки в стороны. И вдруг, откуда не возьмись, подул сильный ветер. Со свистом обрушился он на строительную полянку, пригибая к земле деревья и расплескивая воду из мелкой речушки.

Не прошло и получасти, как дом Радомира начал съезжать вниз холма и вскоре упал в реку, развалившись в разные стороны.

Горазд опустил руки вниз, и ветер тут же прекратился. Подойдя ближе и склонившись над остатками терема, друзья с сожалением похлопали Радомира по плечу.

– В доме должно быть просторно и не должно быть ничего лишнего. Но у тебя, скрепы с Землёй-Матушкой нет, матицы нет, пола нет, – заключил учитель. – Не пойму, как он ещё так долго простоял. Видать, силы ветреной во мне поубавилось, надо бы ещё разок на учёбу к ведуну Стриуру наведаться.

Дома же Долгона и Твастара стояли крепко и даже не шелохнулись.

– Ну а коли Перун ещё и ногою притопнет? Выдержат ваши дома-терема? – сказав это, Горазд, что есть силы, топнул ногой, и всё вокруг затряслось и зашаталось в разные стороны.

С трудом удержавшись на ногах, Радомир заметил, что крыша, которую так долго и тщательно прилаживал Долгон, покосилась набок, а стены сруба разъехались вкривь и вкось.

– Матица не на месте, а скаты красивые, но не долговечные, – изрёк учитель, склонившись над порушенным домом.

Подойдя к непоколебимому дому Твастара, Горазд долго ходил вокруг да около, то заглядывая в окна, то вымеряя стены пальцами и ладонью.

– Складно, добротно, снизу лиственничные, сверху сосновые, между брёвнами мох да лён для уюта, – приговаривал он, поглаживая бороду. – Посмотрим чего тут внутри строено-понастроено…

Осторожно сняв крышу двумя руками, учитель заглянул внутрь, а уже мгновенье спустя с хитрой улыбкой глядел на Твастара.

– Ага! Половицы то у тебя и не половицы вовсе! – радостно воскликнул он.

– Как это? – нахмурившись, удивился мастер.

– Пол у тебя досками устлан! А половицы суть половинки от брёвен. Силу дома они сохраняют, в землю ей уйти не дают, тепло возвращают и со временем не гниют!

Твастар понуро опустил голову.

– Если дом строить не получилось, самому-то расстраиваться не надо! – по-отечески потрепав мастера по волосам, молвил Горазд. – Радуйся лучше! Чем обидней ошибка, тем надольше в кадушке задержится!

Долго ещё обсуждали друзья с учителем разные премудрости домостроительства. Луна уже вовсю царствовала на небе, а они всё не расходились.

– А что, если срез торцевой у сосны в сердцевине слегка рыхловатый, но притом ядро ещё прочное и совсем даже цельное, можно ли это бревно как слегу скрепить или же лучше под стрехой приладить? – воодушевлённо размахивая руками, задавал свой тридевятый вопрос Твастар.

– Для слеги наружной такое бревно не сгодится, а вот под скатом, для слеги повальной, можно попробовать, – с улыбкой на светящемся лице ответил Горазд.

– А ежели охлупень укрыть орихалком?

Радомир с Долгоном, не сговариваясь, положили Твастару руки на плечи.

– Твастаре, узе пол ноци просло. А у тебя, как я визу, вопросы лись толико к серединке нацала продвинулись. Пора бы нам узе и ко сну отправляться, – мягко сказал Долгон.

Вздохнув, мастер виновато посмотрел на друзей и нехотя начал прощаться.

– Вот ещё что запомните, – уже в дверях напутствовал странников Горазд. – Если делаешь то, что любо тебе – ты творец! Если же то, что надо другим, а тебе то и не по душе вовсе – ты раб. В этом случае, надобно оное действо отбросить и своё призванье разыскивать.

Поклонившись, друзья усталые, но довольные, отправились к Радужному Дому.

Бесшумно войдя в Тигровую Комнату, Радомир без сил опустился на лежанку и тут же крепко заснул. В эту ночь ему грезилось, что он вместе с друзьями строит свой дом – дом, где каждая щепка созвучно поёт с его сердцем.

 

Глава 27. Ведомо-неведомо. Четверть Ведунов

На следующее утро Радомир проснулся раньше всех и принялся будить Всеславу.

– Всевушка, просыпайся, пора к мудрецам отправляться. Ведь столько ещё неизведанного!!! – тормошил он её за плечо.

Открыв один глаз, Всеслава недовольно посмотрела на нарушителя своего драгоценного спокойствия и с трудом села на лежанке.

– Радо, ты чего!?! Ведуны тоже спать должны. Не дулжно их до рассвета тревожить!

Однако увидев горящие глаза мальчика, Всеслава вздохнула, потёрла кулачками глаза и нехотя встала.

– Давай уж тогда Твастарушку со Светловзором разбудим, а то глянь, дрыхнут себе беспробудно! – озорно сверкнув изумрудными глазами, предложила она.

Достав из котомки верёвку, они, стараясь не шуметь, привязали один конец к ноге мирно сопящего Твастара, а другой к ноге Светловзора. Убедившись, что их друзья не проснулись, Всеслава осторожно подёргала натянутую верёвку с одной стороны.

Чувствуя, что кто-то тянет его за ногу, мастер грозно хрюкнул во сне, и поджал потревоженную ногу в колене. От этого движения Светловзор скатился вниз и начал отчаянно дёргать ногой, пытаясь сбросить навязчивую обузу.

Всеслава и Радомир наблюдали за этим сонным перетягиванием, зажав рты ладошками, чтобы не рассмеяться.

Неожиданно для шутников, Твастар поднялся первым. Сев на лежанке, он некоторое время непонимающе глядел на дёргающуюся верёвку. Но вскоре его насупившиеся лицо расплылось в шкодной улыбке.

Взглянув на Всеславу и Радомира, которые бесшумно смеялись, держась руками за животы, он им весело подмигнул, а затем осторожно отвязал верёвку от своей ноги и привязал её к ножке стола.

– Вставай! Светловзоре!! Скорее!!! – звонко воскликнул он, дёрнув за верёвку.

Вопреки ожиданиям, Светловзор не вскочил с лежанки, как он делал обычно, а лишь медленно приподнялся на локте.

– А ещё воином его величают! Тоже мне защитник-варяг! Вороги нападут, он и не проснётся! – разочарованно молвил Твастар и только тут заметил, что под недовольным глазом Светловзора сияет лиловый синяк.

– Батюшки Святорусы!!! Это кто же тебя так приложил?!?

Медленно отвязав верёвку, Светловзор опустил ноги вниз и подбитым глазом посмотрел на застывших от изумления друзей.

– Мне-то ладно, – хрипло ответил он, – а вот Калиму вчера досталось!!! Хотя, на нём всё равно ничего не видать…

Встав, Светловзор осторожно распрямил спину и медленно дошёл до кадки с водой.

– Приёмы защиты вчера изучали… – отвечая на немой вопрос, ответил он, – …от дубовой дубинки.

– Мы тоже её вчера проходили, – улыбнувшись одной стороной губ, тихо произнёс Твастар. – Но не так основательно.

Светловзор обернулся, вновь осветив всех недовольным лиловым светом.

– Ну чего, Радо, сегодня со мной?

– Нее, я не могу… я уже Всеславе пообещал, – с надеждой глядя в глаза девочке, ответил Радомир. – А вот завтра уже непременно…

В это время раздался стук, и в дверь просунулась голова Калима.

– Неужто проснулись уже!? Да будет славен ваш день! Эх ты, молнию мне в руку! Как синяк-то твой расцвёл!!! Красота!!!

Светловзор улыбнулся.

– Ничего, мы им сегодня покажем!!!

– Конечно, покажем! – рассмеялся Калим. – У меня вон лицо всё опухло и плечи все в ссадинах да ушибах. Такого даже на моей коже не скроешь!!!

Вдоволь посмеявшись над грозными воителями, друзья пожелали друг другу хорошего дня и разошлись по разным улицам.

Анаквад, Всеслава и Радомир зашли первым делом к всемудрому Радигосту, где до обеда изучали целебные травы, а затем направились к Ведуну природных стихий Стриуру.

Войдя во двор, они увидели, что на зелёной полянке кружком расположились около дюжины учеников, а посерёдке стоит молодой парень в простенькой белоснежной рубашке. Однако приглядевшись, Радомир подметил, что она была не такой уж простой. Тонкая вышивка белого же цвета покрывала её сверху донизу и поэтому, на первый взгляд, была совершенно неприметна.

– …льняные холсты на полях расстилали, чтобы они поутру в росе искупались. Такой материал всю силу Земли-Матушки в себя вбирал, а рубаха из такого холста оберегом служила, – рассказывал он ученикам.

Увидев новоприбывших, Стриур радушно улыбнулся.

– Добро пожаловать, чародеи! Мы рады вас видеть в нашем кругу!

Ученики подвинулись в стороны, освобождая место для Анаквада, Всеславы и Радомира.

– Сегодня я обещал вам о силе Перуна поведать, – продолжил учитель. – Кто из вас знает, чем Многомудрый Перун управляет?

– Тучами!

– Дождём!

– Громом!

– Грозой!

– Молнией!

Раздались возгласы учеников.

– Верно, – довольно кивнул Стриур. – А давайте и мы с вами тоже попробуем с молнией подружиться.

С этими словами он поднял вверх руки и еле слышно что-то прошептал. Небо тут же начало хмуриться, и с разных сторон появились маленькие тёмные тучки. Подплыв к тому месту, где сидели удивлённые ученики, они сомкнулись и нависли прямо над их головами, образовав кольцо. Радомиру показалось, что если встать и хорошенько подпрыгнуть, то можно даже дотянуться до них рукой.

– Молнии бывают разные, – опустив руки, медленно произнёс Стриур. – Самые опасные зовём мы Перуновы Стрелы. Чтобы ими управлять научиться, нужна сильная воля и быстрая мысль.

Над головами внезапно прогрохотал гром. Ученики ахнули и пригнулись к земле.

– Мы же с вами нынче попробуем с шаровыми молниями управиться. Их бывает несколько видов, – Стриур взмахнул рукой, и из облаков вынырнул красно-жёлтый шар, размером с большое яблоко.

Он застыл в сажени от земли, мерно покачиваясь из стороны в сторону. Огонь внутри шара закручивался посолонь, время от времени бросая на траву горячие шипящие искры.

– Этот вид молнии называется Солнечная Капля, – пояснил Стриур открывшим рты ученикам. – Она может дерево в несколько мигов прожечь, жаром своим камень расколоть, воду в туман превратить.

Учитель вновь плавно провёл рукой в воздухе, и из тучи вылетел зелёный светящийся шар. В середине он мерцал дрожащими нитями, пытающимися вырваться наружу, но полупрозрачный изумрудный ореол не выпускал их за свои границы.

– Это Перунова Слеза! В ней, вместо силы горячей, кроется гром поднебесный. С ним повстречавшись, можно сознанья лишиться и слуха.

Вновь взмах рукой, и из тучи показался голубой шар. В его середине, словно бьющееся сердце, то увеличивался, то уменьшался тёмно-синий кристалл.

– Студёное пламя! – медленно произнёс Стриур, ладонью направляя молнию в один ряд с другими. – Сковывает любое движение. Ни пошевелиться при этом, ни с места сдвинуться. Словно льдом изнутри заморозит.

Радомир слушал учителя и не мог оторвать взгляда от трёх, сияющих силой шаровых молний.

– Ну что ж, теперь давайте поглядим, каковы они в действии! – радостно воскликнул Стриур, подзывая рукой Солнечную Каплю.

Послушно подлетев ближе, огненный шар застыл на уровне его груди. Учитель несколько раз провёл над ним ладонями, словно поглаживая сияющую поверхность, и резко выбросил руки вперёд. Молния тут же метнулась в сторону и пролетела над головами остолбеневших учеников.

В дальнем углу поляны стоял пальцеобразный камень, ростом с высокого человека, а справа и слева от него располагались с дюжину деревянных поленьев.

Оставляя за собой чёрный дым, солнечная капля по дуге пролетела над поляной и с треском врезалась в крайнюю сухую деревяшку. Ярко вспыхнув, красные языки пламени взвились вверх, расплёскивая журчащие искры. Ещё не успел затихнуть восхищённый возглас учеников, как от полена осталась лишь чёрная тлеющая головёшка.

Стриур тем временем подозвал к себе зелёную молнию. Как показалось Радомиру, с ней он обращался осторожнее, чем с предыдущей.

Вновь взмахнув руками, учитель устремил перунову слезу через поляну. Мгновенно метнувшись вперёд, она по прямой пронеслась над землёй, и только небольшой прозрачно-зелёный хвост неуклонно следовал за ней, отставая лишь на пол пяди.

Лишь только зелёный шар коснулся бревна, как раздался оглушительный грохот. Все ученики вскрикнули, зажмурились и закрыли уши руками. Когда же первый из них отважился приоткрыть глаза, то увидел, что бревно раскололось на семь частей, раскрывшихся, словно лепестки розового цветка.

В ушах Радомира до сих пор неприятно звенело, когда он, будто издалека, услышал голос учителя:

– Все ли слышат меня?

Ученики с опозданием кивнули головами, постепенно приходя в себя.

Стриур улыбнулся и медленно подозвал рукой одиноко висевший в воздухе синий шар. Движения учителя были выверенными и предельно осторожными. Радомиру даже показалось, что он не моргал, стараясь ни на миг не выпустить студёное пламя из вида.

Описав широкий круг руками, чародей зачем-то подул шару вслед и синяя молния, не оставляя ни дыма, ни пара, сначала медленно, а затем всё быстрее и быстрее понеслась к расставленным вдали деревяшкам.

Ученики уже закрыли уши и прищурили на всякий случай глаза, как вдруг шар просочился внутрь бревна. В следующее мгновенье изнутри вспыхнули синие лучи, раздался глухой треск, и плотное гладкое дерево, словно синими нитями, покрылось тонкими трещинами.

– Ну что ж! Теперь вы! Кто первым отважится? – пытливо глядя в глаза будущим чародеям, обратился к ученикам Стриур.

Оглядевшись по сторонам, первым из круга поднялся Анаквад.

– Чтобы вызвать шаровую молнию, живо представьте себе её появление и осторожно призовите к себе рукой, – напутствовал учитель. – Мысленно соберите силу в сердце, а после почувствуйте, как сердце ваше союзно бьётся с раскатами грома.

Анаквад закрыл глаза и глубоко вздохнул. Подняв руки кверху, он замер на некоторое время, пока из тучи не показался маленький красный огонёк. Шатаясь то вверх, то вниз, он неуклюже подлетел к середине круга и застыл, недовольно шипя и подпрыгивая на месте.

– Солнечная капля! Молодец, Анку! Теперь нужно осторожно направить её туда, где стоят поленья, мысленно сопровождая весь её путь.

Анаквад медленно приподнял руки к груди, отчего молния зашипела ещё сильнее и начала приближаться к его лицу. Ученики в круге ахнули, но потомок огненного змея смело распрямил руки, и солнечная капля порывисто поплыла в дальний край поляны. Ударившись о полено, она вспыхнула огнём, но почти тут же затухла, выпустив напоследок небольшой клуб чёрного дыма.

Под одобрительные возгласы друзей, Анаквад вернулся в круг и немного расстроено сел на траву.

– Очень здурово для первого-то раза! – похвалил его Стриур. – Ну, кто ещё хочет по поленьям али камню шаром шарахнуть!?!

Следующим вызвался высокий худой юноша с копной чёрных волос. Но сколько он не вздымал свои тонкие руки к тучам, молния оттуда так и не появилась.

– Если душа сомненьем покрыта, не услышат вас силы природы, – пояснил учитель, похлопав по плечу опечалившегося ученика.

Следующей из круга вышла Всеслава. С первой же попытки вызвав перунову слезу, она с радостью взмахнула руками, и зелёная молния полетела прямиком… к дому Стриура.

Раздался грохот, и Радомиру вновь заложило уши, а тростник, укрывавший северный скат крыши, раскрылся в разные стороны наподобие репейника.

Всеслава виновато опустил глаза.

– Ну что ж, неожиданно, – изрёк чародей, обозревая торчащие в разные сторону стебли. – Если молнию вы призвали, помните, что вы за неё в ответе. Нельзя её в мыслях терять. Но для первого раза – очень даже неплохо!

Радомир с Анаквадом встретили Всеславу довольными улыбками, уже представляя себе, как будут вечером рассказывать об этом происшествии своим друзьям.

Заметив это, учитель поманил Радомира в центр круга.

– Что ж, Радо, перед тем как смеяться над другом, покажи, на что сам способен! – с улыбкой на добром лице, произнёс он.

Поколебавшись с мгновенье, Радомир вышел вперёд и призывно воздел руки к небу, но… ничего не произошло.

– Так не пойдёт! – нахмурился Стриур. – Ты сперва сердце своё всколыхни, мысль оживи, образ создай!

Радомир опустил голову и вспомнил свою первую встречу с волхвом Родословом, налетевшую грозу и расколотое молнией дерево. Вновь медленно подняв правую руку, он закрыл глаза и мыслями проник в тучу. Огненные искры ярко замелькали у него перед глазами. Словно видя свои прозрачные ладони, он собрал их в горсть и настойчиво потянул на себя.

Открыв глаза, первое, что увидел Радомир, был маленький, не больше яблока, белый, почти прозрачный шар, лежащий у него на ладони, и застывшее от удивления лицо учителя. Удивительно было то, что молния касалась его маленькой ладошки. При этом Радомир чувствовал лишь тёплое покалывание и еле заметное шевеление, как будто бы кот ласкался об его руку своей мохнатой головой.

Не зная, что делать, мальчик вспомнил, как обращался со студёным пламенем учитель, осторожно вытянул руку и подул сквозь неё в сторону поленьев. Шар послушно слетел с ладони, и, подпрыгивая на ветру, словно невесомое пёрышко, полетел к большому камню. Ударившись об него, он рассыпался на великое множество мерцающих искр. Камень остался стоять без малейших признаков повреждения, а искристый водопад осветил поляну удивительными разноцветными отблесками. Несколько ярких искр попали на тростниковую крышу Стриура, и тут же разлились по ней огненными волнами.

Словно очнувшись ото сна, учитель руками передвинул тучи ближе к дому, перевернул ладони вниз, и на огонь хлынул проливной дождь.

Радомир, вжав голову в плечи, виновато смотрел на Стриура, а ученики зачарованно глядели на Радомира.

– Хмм… впервые я такую странную молнию вижу, – нарушил молчание учитель.

– А какие молнии самые сильные? – поинтересовался Анаквад.

– Многие чародеи считают, что Перуновы Стрелы самые на свете могучие. Это те молнии, которые в небе во время грозы облака разрезают.

– А разве люди тоже Перуновы Стрелы вызвать способны?!?

– Бывают такие, – чуть нахмурив брови, ответил Стриур.

– А ещё какие молнии бывают? – с горящими от любопытства глазами спросил худощавый мальчик.

– Однажды довелось мне видеть шаровую молнию, что сразу всеми цветами переливалась. Для того, чтобы её сотворить, нужно мысли многих людей воедино собрать… а зовётся она Радужным Цветком!

Всю дорогу домой Всеслава, Анаквад и Радомир наперебой пересказывали друг дружке свои впечатления от знакомства с молниями. Когда же чародеи подошли к Радужному Дому, солнце уже зашло за холмами, а несмелые звёзды осторожно поглядывали вниз на засыпающий город.

В большой комнате на лавке расположились Светловзор и Калим. Всеслава уже открыла было рот, чтобы поведать им о сегодняшнем волшебстве Радомира, но, когда воины повернулись к ней лицами, вид у них был настолько устрашающий, что девочка так и осталась стоять с открытым ртом.

Всё лицо Светловзора было исцарапано, словно покрыто тонкими красными лепестками, а одно ухо было в два раза больше другого. У Калима же почти полностью заплыл левый глаз, и сильно опухла правая щека.

– Еловая иголка!!! Это где же вас так угораздило? – отпрянув назад, воскликнул Анаквад.

Воины с улыбками переглянулись.

– Препятствия учились преодолевать, – ответил Светловзор. – Сквозь шиповник да крапиву продирались.

– Калим, а с тобой-то чего!?! Неужто так крапива ужалила? – спросила Всеслава, подсаживаясь на лавочку.

– Там в шиповнике ещё шмели затаились. Два раза так меня жиганули, что я всех своих пращуров вспомнил.

– И меня разок! – добавил Светловзор, гордо показывая на своё распухшее ухо.

В это время на пороге появились Долгон и Твастар.

– Древнее древо! С вами-то что стряслось? Неужели ежами бросались?

Рассмеявшись, Светловзор и Калим ещё раз поведали о тяготах военной учёбы.

– Нехудо вас там вразумляют! – восхищённо сказал мастер.

– С такими лицами, можно теперь всех врагов распужать! – смеясь, добавила Всеслава.

– Я Велесвету и Велегарду сказал, что ты завтра с нами придёшь, – похлопав Радомира по плечу, обрадовал его Светловзор. – Так что, будем скоро втроём злодеев отпугивать!

Радомир обречённо вздохнул.

– Я, после сегодняшнего дня, уже, наверно, к любому обучению готов!

– А что у вас там произошло? – с любопытством спросил Калим, сверкая здоровым глазом. – Я очень сказы про чародейство люблю!

Поведав всем про упражнения с молниями, Всеславу, Радомира и Анаквада забросали вопросами.

– А я, пожалуй, завтра с вами пойду, – восхищённо сказал Калим. – Уж больно интересно молнию вызывать. Да и в военном деле оно пригодится.

– Ну а я тогда, к ратникам присуседюсь! – решительно воскликнул Твастар. – Глаголил мне дедушка, что разносторонне надобно развиваться. Каждый должен уметь за себя постояти!

– Тоже хочешь себе лицо подукрасить?!? – засмеявшись, спросила Всеслава.

– А что? Самая мужская раскраска. Мужество с доблестью за версту отражает! – гордо ответил Твастар. – Ты как, Радо, готов слегка отраженье свое в воде напужать?

– Нет уж, уважьте… – замахал руками Радомир, глядя на распухшее ухо Светловзора. – Мне с обычным лицом попривычней.

Все дружно рассмеялись.

Несмотря на позднюю ночь и сонливую усталость, никто не хотел расходиться. Ещё долго наперебой пересказывали они друг другу свои открытия, делились любопытными мыслями, рассуждали о сокровенности наблюдений. Воодушевлённый рассказ Твастара о чудодейственном свойстве солнечного камня и удивительной лёгкости и прочности пробкового дуба вызвал немало споров.

«Как же много ещё, оказывается, интересного и неизвестного в нашем мире родном, – подумал Радомир, – и как мало я обо всём этом ведаю…»

 

Глава 28. Лесной страж

На следующее утро, ещё до восхода солнца, Светловзор, Твастар и Радомир, наряду с девятью другими учениками, дрожа, стояли на ратной поляне. После ночи вода в Ирии выдалась прохладная, а Ярило встать ещё не сподобился, чтобы взглядом своим обогреть сонный воздух…

– Доброго утра вам, славные варяги! – приветствовал учеников, младший из братьев, Велегард. – Как себя чувствуете после вчерашней пролазы сквозь загороды природные?

– Всё тело горит, – почёсывая руку, ответил Светловзор.

– Это крапивушка, – скрестив руки на груди, пояснил учитель. – Она ведь неспроста так зовётся: «к-Ра-пива», то бишь, та, что у солнца пьёт, а потому и жарит и жжёт. Ну, ничего. Брат мой нынче в отлучке. А потому будет у вас сегодня задание попроще.

С этими словами он твёрдо посмотрел в глаза будущих воинов, так что те перестали дрожать, и ровным голосом произнёс:

– Кто-нибудь из вас с животными зверохищными силою мерился?

Ученики отрицательно покачали головами. Радомир, Твастар и Светловзор растерянно переглянулись, но тоже ничего не ответили.

– А как же волки да коршуны? – прошептал Радомир.

– Так ведь то не животные были… а волкодлаки в оборотном обличии, – еле слышно ответил Светловзор.

Велегард вновь начал прохаживаться взад и вперёд, и его светло-русые волосы мерно покачивались с каждым шагом.

– Что же надобно делать, если с лютым зверем столкнуться пришлось? – услышали они новый вопрос учителя.

– В очи ему смело глядеть, взор не отводя? – предположил Твастар.

– Спиною не поворачиваться, – неуверенно произнёс полнотелый мальчик с рыжими как солнечные искры волосами.

Велегард наклонился к земле, погладил широкой ладонью по серебристым каплям росы, осторожно сорвал кудрявую травинку петрозели и закусил её между зубов.

– Сперва надо понять, в каком состоянии духа зверь пребывает, и лишь сообразно тому решить: действовать, бездействовать или злодействовать! – медленно сказал он. – Вот представьте, идёте вы по лесу, а вам медведица тропу преградила, голову вниз наклонила и бочит, плечо вперёд выставляя. Как в этом случае поступить?

– Медленно отойти, спиною не поворачиваясь, – повторил рыжий мальчик.

– Правильно! – кивнул Велегард. – Скорее всего, она еду свою охраняет и лишь отпугнуть вас пытается. А что, если она сопит и воздухом словно кашляет?

Ученики переглянулись, и пожали плечами.

– Значит, знак предупреждающий подаёт. Скорее всего своим малорослым детёнышам. Это уже поопаснее будет. Тут нужно быстро сообразить, где детишки её запрятались, а потом спокойно без дёрганых движений в сторону от них отойти.

– А если так получилось, что медвежата за спиной, медведица перед лицом, а ты посерёдке? – спросил маленький мальчик с чёрными волосами и огромными голубыми глазами.

– Тогда нужно в сторону уходить, но в каждый миг быть готовым, бросок медведицы отразить! – со спокойной улыбкой, ответил Велегард. – Главное же, что для любого случая верно – попытайтесь зверя понять! А потом мыслью, словом и делом его успокоить. Помните, что боится он пуще вашего, да и рычит лишь для того, чтобы страх этот от себя отпугнуть.

В это время солнечный луч блеснул из-за холма, окрасив тёмную траву в сочный зелёный цвет.

– Ну что ж, пора! – воскликнул учитель. – Поручение будет таким: за Закатным Мостом, в двух верстах от уреза реки, посерёд Буреломного Бугра, запрятал я три сокровенных предмета: кольчатый арихалковый колантарь, складной-сборный лук и булаву из берёзового капа. Наши ремесленные мастера в этом годе их по-особому сработали. Так вот, кто эти вещи назад принесёт, тому они в награду и достанутся!

Не успел ещё Велегард до конца произнести эти слова, как ученики уже молниями понеслись к Закатному Мосту.

– Вместе держитесь!!! Да по сторонам глядите востро! – только и успел прокричать учитель вдогонку непоседливым воинам.

– Ох, торопыги, – уже тихо добавил он, с улыбкой глядя, как сверкают на солнце их пятки. – Никогда до конца не дослушают…

Тем временем, словно ветер промчавшись над деревянными половицами моста, мальчишки по наитию разделились на четыре группы по три человека и осторожно ступили на лесистый берег.

Светловзор, Твастар и Радомир, соприкасаясь плечами, взяли вправо и вошли в лес немного в стороне от других.

– Неспроста нас Велегард за животных зверохищных расспрашивал! – понизив голос, прошептал Светловзор. – Надо быть настороже!!!

– Да ладно тебе, – беспечно ответил мастер. – С нашей ловкостью да умелостью мы всех зверюг на раз одолеем. Главное – стремливее всех до места добраться.

– Сомневаюсь я что-то, чтобы всё так легко получилось, – хмуро произнёс Светловзор и задумчиво почесал своё распухшее ухо. – Задания у великих братьев простыми не бывают.

– Ой, да ладно тебе ужасу нагонять, – отмахнулся Твастар. – Велесвет ведь нонче в отсутствии. А потому и задание ненатужное. Давайте лучше поспорим: кто к вечеру без синяков да ссадин возвернётся, тот самый ловкий среди нас воин!

Светловзор с недоумением уставился на мастера. При этом солнце, светившее ему в спину, стало забавно просвечивать через распухшее и оттопыренное в сторону ухо, окрасив его в розовато-малиновый цвет.

Твастар расплылся в улыбке.

– Ну ладно, уговорил! Все твои ссадины, что вчера случились, не будем учитывать! – изо всех сил стараясь не расхохотаться, добавил он.

– Да ну тебя, пустобрёха, – обиделся Светловзор. – Вот даст тебе какой-нибудь дикий кабан под зад, поглядим тогда, как ты будешь над своими шишками потешаться…

Бесшумно ступая по пушистой траве, которая сине-зелёным ковром покрывала пологий склон, друзья осторожно продвигались вглубь соснового бора. Поначалу идти было легко и приятно; из травы выглядывали шляпки самодовольных боровиков; стройные стволы стояли на почтенном расстоянии друг от друга, возвышаясь до самого неба, и цепляясь там своими верхушками за пушистые облака.

Но, чем выше поднимались они по склону, тем гуще и приземистее становился лес. То тут, то там стали попадаться поваленные ветви и переплетённые друг с другом кряжистые корни упавших деревьев. Всё чаще путь преграждали заросли крапивы, репейника и шиповника, а посерёд сосен, строгими стражниками, проглядывали широколапые ели с растопыренными в стороны колючими иглами.

– Не зря вы учились вчера сквозь кусты загородные продираться! – улыбнулся Твастар. – Вон оно где нонче пригодится!

Выстроившись в цепь, они прошли ещё около версты вглубь валежника и вскоре вышли к опушке. Впереди виднелась широкая, поросшая вереском прогалина, а за ней вновь начинался непроглядный еловый лес с выкорчеванными и поваленными крест-накрест стволами.

– Вот и Буреломный Бугор! – тихо сказал Светловзор, осторожно выходя на открытое место. Вдруг он резко остановился и предупредительно поднял вверх руку.

Мгновеньем спустя впереди послышались еле слышные визги и крики.

– Древнее древо! Неужто ребята нас так обогнали!?! – воскликнул Твастар. – Судя по звуку, они уже в трёх верстах впереди.

– Не больше полверсты! – прошептал Светловзор, вглядываясь в стоящий стеною ельник. – Ветер нам в спину дует, звуку тем самым препятствуя. Зато те, кто там затаился, нас сразу услышат, стоит лишь веткой прихрустнуть.

– Мудрёно. И как тогда быти? – тихо спросил Твастар, глядя вперёд на усыпанную сухоломом землю.

– Надо бы нам Буреломный Бугор с подветренной стороны обойти, – озираясь вокруг, предложил Светловзор. – Если нас там зверь какой поджидает, то он не сразу тогда наш запах учует, да и услышит не скоро. Было бы неплохо, если бы мы его раньше приметили, чем он нас обнаружит.

Вновь выстроившись гуськом, друзья безмолвно пошли вдоль кромки леса, стараясь как можно ниже прижаться к земле и предусмотрительно вертя головами по сторонам.

Обойдя бугор на две четверти, маленькие воины осторожно раздвинули колючие ветви и вошли в буреломный ельник. Вокруг царила такая звенящая тишина, что Радомир явственно услышал биение своего сердца.

– Смотрите!!! – вдруг воскликнул Твастар, указывая на ствол дерева у себя над головой.

Взглянув вверх, Радомир и Светловзор увидели, что на коре старого дерева в трёх саженях от земли виднелись пять глубоких царапин от огромных когтей.

– Что же это за зверь, что след такой оставил??? – оглядываясь по сторонам, шёпотом спросил Радомир.

– Слышал я как-то от батюшки, что медведь так владычества свои отмечает, – ответил Светловзор. – Если другой мишка к нему в гости нежданно пожалует, к дереву вот такому подходит и до отметин когтей дотянуться пытается. Если не может достать, то уходит. Потому как местный медведь поогромнее будет, а значит лучше другое место искать для берлоги.

– Батюшки Святорусы! А разве таки большие медведи бывают??? – пытаясь представить размер зверя по отметинам на коре, недоверчиво спросил Твастар.

– Уж больно высоко, – согласился с ним Светловзор, пытаясь допрыгнуть до медвежьей метки. – Сказывают, правда, бывают медведи не только большие, но и дюже смекалистые. Видел однажды мой брат, как мишка-одногодка пенёк подставлял, на него забирался и сверху медвежью отметину ставил. Да так высоко, что трёхлетки потом это место за дюжину вёрст обходили.

– Наверняка это Велегард тем же способом нас напужать решил, – с облегчением выдохнув, произнёс Твастар. – Вон метка ещё дюже свежая… даже сок застыть не успел.

– Всё равно зорче глядите! Большой зверь или маленький, надо нам уши держать востро! – сказал Светловзор, призывая друзей к дальнейшему пути.

Пройдя вперёд около четверти версты, маленькие воители не встретили ничего примечательного. Лишь света в чаще становилось всё меньше, а мрачных теней всё больше. Солнечные лучи лишь каплями просачивались сквозь густо переплетённые иголки, мерцая на земле, как безоблачное ночное небо.

И вдруг впереди что-то зашуршало! Мальчики замерли, вперив глаза в непросветную лесную чащу. Шорох вновь повторился чуть левее и будто бы удаляясь.

Выждав некоторое время, Светловзор махнул рукой, и путники двинулись дальше. Но не успели они пройти и дюжины шагов, как подозрительный шорох повторился уже справа.

– Неприютно тут как-то, – прижимаясь к друзьям, прошептал Твастар. – Чую зорят за нами издаля!

– Держитесь спиною к спине! – скомандовал Светловзор. – Ты прав, Твастар. За нами кто-то наблюдает… только вот не пойму откуда…

Внезапно прямо над головами мальчиков раздался громкий шелест крыльев. Присев от неожиданности, все быстро взглянули вверх, но ничего не увидели.

– Судя по громкости взмахов, птица не меньше беркута Анаквада, только куда же она подевалась так шибко? – пытаясь отыскать хоть какое-нибудь движение под сводами деревьев, прошептал Твастар.

Когда же он опустил взгляд вниз, его сердце перестало биться в груди! На расстоянии локтя от своего лица он увидел две чёрные бусины посреди огромной мохнатой морды.

Твастар замер. Почти соприкасаясь носами, он, не моргая, смотрел в глаза огромного бурого медведя.

Ещё миг, и буреломный бугор вздрогнул от оглушительного медвежьего рёва. Даже некоторые иголки осыпались с ближних веток. Мальчишек же просто сдуло с ног. То ли от неожиданности и страха, то ли от силы звуковой волны, но они были отброшены на две сажени назад и беспомощно растянулись среди поваленных брёвен.

Огромный медведь встал на задние лапы и заревел ещё громче прежнего. Его белоснежные клыки ярко блеснули в скудных лучах солнца, а нижняя губа грозно затряслась от натуги. Размахнувшись, он шарахнул широченной лапой по поваленному дереву, и оно, словно лёгкое пёрышко, отлетело к дальним терновым кустам.

Уже в следующий миг, даже не успев осознать, когда они успели вскочить на ноги, Радомир, Твастар и Светловзор без оглядки неслись прочь.

Не обращая внимании на хлёсткие удары веток, на жгучие прикосновения крапивы и острые шипы розовых кустов, друзья перескакивали через брёвна, перепрыгивали через овраги, ветром пролетали над ямами и пригорками, пока, наконец, не вывалились из елового леса и не затаились за сбитым в кучу валежником.

– Откель… тут… такой… огромный… медведь??? – пытаясь отдышаться, пролепетал Твастар.

Никто ничего не ответил.

– Бежал он за нами? – не моргая, глядя на стену елового леса, спросил Светловзор.

Радомир и Твастар виновато пожали плечами. Было как то не до того, чтобы ещё и оглядываться…

– Уму помраченье! – вытирая пот со лба, произнёс Твастар. – Чего теперь делать будем? Оружия-то у нас нету совсем!

Светловзор удивлённо улыбнулся.

– Да ты что, Твасти! Думаешь с такой зверюгой стрелой иль мечом совладать??? – громко воскликнул он, но тут же спохватился и шёпотом добавил:

– Тем более, он ведь не враг нам… так, попужал чуток. Это ведь мы без спросу на его землю пришли.

– Чего-то мне палицу-булавушку расхотелось, – растерянно почесался Твастар. – Может уж лучше домой возвернуться?!?

Светловзор вздохнул и нерешительно пожал плечами.

– Да вы что, други мои! – удивляясь собственным словам, воскликнул Радомир. – Нас ведь трое, а он один! Негоже нам отступать!

– Так он больше и могутнее во сто крат! – возразил Твастар.

– Раз больше, значит медленнее! А мы – меньше, а значит быстрее, ловчее и неприметнее! Светловзор, скажи лучше, что тебе о медведях ведомо?

– Силища у них огромная! – ответил Светловзор, не забывая приглядывать за кромкой леса. – Да и хитростью их Род не обидел! А главное, что терпеньем они дюже славятся. Могут по полдня на реке стоять, не шелохнуться!

– Зачем?!?

– Рыбу так поджидают…

Радомир в раздумье почесал себе у затылка.

– А по деревьям лазить умеют?

– Ещё как! Если им нужно, то мигом взбираются…

– Но мы же быстрее сможем залезть?!?

– Не уверен, – пожал плечами Светловзор.

– Да и спытывать не слишком-то хочется! – добавил Твастар.

На некоторое время друзья замолчали, раздумывая, как же им поступить.

– А знаете что! Это и не важно, умеют они по деревьям лазить или нет! – вдруг с радостью воскликнул Радомир. – Ты вот сказал, что больше он во сто крат! А значит – в сто крат тяжелее!!!

Пока не понимая, к чему клонит их друг, Светловзор и Твастар всё же зажглись от его воодушевлённого огонька и с любопытством придвинулись поближе.

– Вы видели, как там плотно ели у верха сплетаются!?! Словно свод образуя! – начал торопливо рассказывать Радомир. – А значит, с одной верхушки на другую можно с лёгкостью перебраться!!!

– А если даже медведь лазить умелец, он всё равно по деревьям прыгать не станет!!! – начиная понимать задумку Радомира, радостно воскликнул Светловзор.

– Слишком тяжёл он, чтоб по верхушкам скакать! – с улыбкой добавил Радомир. – Ну, так что? Испытаемся!?!

Твастара всё ещё терзали сомненья.

– Не слишком я зарен с ним сызнова носом столкнуться, – всё ещё памятуя об огромных белых клыках, пробормотал мастер. – Да и если доберёмся до ратных даров, как будем их с земли поднимать?

– Погодя поглядим! – с улыбкой переглянувшись со Светловзором, ответил Радомир.

Выйдя из-за валежника, друзья бесшумно подошли к колючей зелёной стене. Вновь раздвинули еловые ветви и вновь оказались в молчаливом сумеречном лесу.

Как и в первый раз, сердце Радомира застучало быстрее, но уже не от тревоги перед неизвестностью, а от внутренней собранности перед встречей с известным противником.

Почти не дыша, друзья прошли несколько шагов в чащу и, выбрав толстоствольную ель с торчащими в стороны ветвями, ловко забрались до самого верха.

Исполинское дерево было выше своих собратьев, и с него открывался чарующий вид на весь Буреломный Бугор. Устроившись на ветке, как на высокой мачте, смелые воители некоторое время наслаждались видом на громадную «зелёную волну» лесного холма.

Радомиру даже показалось, что она вот-вот накроет их с головой, с лёгкостью переломит мачту и разбросает их по округе как щепки.

– Не больше четверти версты до места будет, – тихо сказал Светловзор, указывая на лесистый гребень. – Поверху пойдем или посерёдке, чтобы за мишкой приглядывать?

– Посерёдке справнее будет, – предложил Твастар. – Хотелось бы топтыгина во взгляде держать.

Спустившись вниз, друзья стали ловко перескакивать с ветки на ветку в четырёх саженях от земли. Вопреки ожиданиям, медведя нигде не было видно.

– Куда же он подевался?!? – с беспокойством спросил Твастар.

– А ты никак соскучился? – улыбнулся Светловзор, перепрыгивая на молодую ветку, которая, впрочем, могла с лёгкостью выдержать и троих.

Твастар хохотнул в ответ.

– Не так чтобы очень, но шерсть у него дюже красивая, а клыки… так я лепше не видывал! Просто глаз не отвести!!!

Добравшись до серёдки бугра, друзья увидели небольшую круглую лужайку, на которой стоял широченный живой пень. На его светлой, опоясанной бесчисленными кольцами поверхности, лежали ратные дары, о которых рассказывал Велегард. И тут же у пня, прислонившись к нему огромной спиной и забавно растопырив в стороны лапы, спал медведь.

Друзья молча переглянулись.

От крайних деревьев, что окружали поляну плотным кольцом, до пня было не меньше пяти саженей. А значит, чтобы достать дары, нужно было спускаться на землю.

– Как действовать будем? – прошептал Радомир.

– Так пока он дремлет, подкрадёмся и дары бесшумно прихватим! – не мудрствуя лукаво, предложил Твастар.

– Слишком просто, – покачал головой Светловзор. – Помните, я вам сказывал, что медведи дюже хитрые и терпеливые. Надобно нам сперва план отхода продумать.

– Пока продумывать будем, он возьми да проснись, тогда уже на землю не спустимся, так и будем, яко дятлы на ветках сидети, – нетерпеливо возразил Твастар.

Взглянув ещё раз на пенёк, где в лучах солнца серебрилась кольчуга, поблёскивала огненными орихалковыми вставками рукоять булавы, и отливал глубоким озёрным цветом чехол с чудо-луком, Светловзор согласно кивнул головой.

Осторожно спустившись с ветки, так, что не упал ни единый лист, друзья на цыпочках направились к пеньку. Не моргая, глядел Радомир на мохнатую морду медведя, пытаясь уловить малейшую тень опасности. Но ничего не выдавало в огромном звере признаков притворства.

Приблизившись к пню на расстояние вытянутой руки, смельчаки с опаской переглянулись. Ближе всех лежал колантарь и призывно блестел на солнце. Светловзор протянул было к нему руку, но поколебался и снова её отдёрнул.

– Имай стремливее! – нетерпеливо прошептал Твастар.

– Чего? – не понял Радомир.

– Хватай быстрее!

Однако, видя, что друзья по-прежнему не решаются, Твастар сам протянул руку к кольчуге и медленно потянул её на себя.

В следующее мгновенье, к ужасу друзей, над лужайкой раздался громкий трезвон колокольчиков. Только сейчас Радомир заметил, что все три вещи были накрепко связанны неприметной нитью, уходящей в траву. Оттуда и раздавался предательский звон.

Медведь тут же вскочил на ноги и теперь сонными глазами обозревал застывших от страха смельчаков.

Не дожидаясь, когда зверь бросится на них, воины кинулись врассыпную. Но добраться до спасительных деревьев удалось не всем. Когда Радомир добежал до ближайшей ели, вдруг раздался истошный крик. Оглянувшись, он увидел, что это кричал Твастар.

Лесной страж выбрал именно того, кто посмел прикоснуться к ратным дарам – к дарам, которые он охранял от посягательств маленьких недостойных выскочек.

Когда мастер подпрыгнул и повис на первой ветке, проворный зверь успел ухватить его за ногу. После этого он с лёгкостью стащил мальчика на землю и теперь, грозно фыркая, тащил его назад к середине поляны.

Твастар дико кричал и пытался вырваться, извиваясь всем телом, но на медведя это впечатления не производило.

Ратные дары невидимой нитью намотались на запястье мастера и теперь с жалобным звоном волочились за ним по траве.

Радомир и Светловзор тут же развернулись и, не сговариваясь, бросились выручать друга.

Схватив по дороге огромную сухую корягу, Радомир с трудом поднял её наперевес и с разбега попробовал ткнуть ею в бок медведя. Но тот, с лёгкостью, отмахнулся от неё лапой. Однако при этом зверь на мгновенье ослабил хватку клыков и выпустил ногу Твастара. Светловзор только того и ждал! Он тут же схватил перепуганного друга за руку и вытащил его из-под самого носа грозного лесного охранника.

Видя, что добыча опять ускользает, разгневанный повелитель леса громоподобно зарычал и с удивительной проворностью в три прыжка очутился между беглецами и деревьями.

Встав на задние лапы, он вновь угрожающе заревел, блеснув огромными острыми клыками, и медленно двинулся на застывших от ужаса ребят.

Несмотря на испуг, Радомир с восхищением глядел на лесного великана. Его густая бурая шерсть лоснилась от тусклого солнечного света, а между мохнатыми ушами проходила еле заметная белая прожилка. Могучие лапы с огромными когтями были толщиною со взрослое дерево, а ростом медведь был не менее двух с половиной саженей. Его белоснежные клыки, длиной в два вершка, с лёгкостью могли проткнуть дубовый щит, а то и кольчугу. Весом лесной страж был не менее полусотни пудов, но при этом двигался на удивление ловко и проворно, словно и не было в нём очевидной тяжеловесности.

Твастар попятился. Но лишь сделал он шаг назад, как медведь молнией метнулся вперёд.

Уже через миг Радомир валялся в траве, отскочив от могучего плеча зверя, Светловзор не мог пошевелиться, прижатый к земле могучей передней лапой, а Твастар вновь болтался вверх тормашками, схваченный зверем за ту же самую ногу.

Видя, что Светловзора сейчас раздавят, Радомир вскочил на ноги, растерянно оглянулся по сторонам в поисках хоть какого-нибудь оружия и вдруг вспомнил про вчерашний урок с шаровой молнией.

Закрыв глаза, он в отчаянном порыве вскинул руки к небу, ухватил прилетевший из ниоткуда зелёный шар и метнул его прямо в медведя…

Раздался оглушительный грохот!!! Молния попала медведю в плечо, и огромный зверь, словно невесомый одуванчик, отлетел в конец поляны, с треском прокатился по усыпанной валежником траве, да так и остался лежать без малейших признаков жизни.

Радостное чувство тут же сменилось ужасом. Неужели убил!?!?!? Не замечая друзей, болезненно держащихся за уши, мальчик подбежал к поверженному хозяину леса и прислонился к его волосатой спине.

Слава Роду! Сердце билось, а значит, он не лишил права жизни ни в чём не повинное животное. Вскоре медведь поднялся на шатающихся лапах, сел на траву и стал растерянно мотать головой.

– Скорее! Бежим, пока он в себя не пришёл! – воскликнул Светловзор, помогая встать оглушённому Твастару и увлекая его с поляны.

Со щемящим сердцем, постоянно оглядываясь назад, Радомир нехотя последовал за своими друзьями, и уже совсем скоро они неслись прочь от Буреломного Бугра.

– Как же ты вовремя это сдюжил!!! – на бегу воскликнул Твастар, с трудом превозмогая боль в ноге, которую совсем недавно держали острые медвежьи клыки.

– Что сдюжил? – будучи в мыслях ещё на поляне, не понял Радомир.

– Шаромолнию метнул!!! Я даже сперва подумал, что это сам Многомудрый Перун с неба явился, дабы нас из беды вызволить!!!

– Не знаю… вовремя ли, – стеснительно ответил Радомир, не считая свой поступок чем-то особенным. Скорее даже наоборот. Что-то до сих пор скреблось у него в душе, от того, что больно обидел мохнатого великана.

Выбежав из леса, они остановились передохнуть, и только сейчас Твастар заметил, что ратные дары так и болтаются у него на руке, запутавшись на запястье невидимой нитью.

– Древнее Древо!!! – радостно воскликнул он. – А десница-то моя, всё же, гостинцы прихватила!!!

 

Глава 29. Оружейный мастер

Через полчаса друзья уже входили на военное подворье, с гордостью неся ратные дары. Сидевшие на траве ученики с восхищением глядели им вслед, не понимая, как же это им удалось ускользнуть от грозного лесного стража и строя предположения, почему прихрамывал Твастар.

Велегард также встретил их с удивлённой улыбкой, но затем обрадовался и даже приобнял за плечи.

– Молодцы!!! Давненько никто с добычей после такого испытания не возвращался!!! Как же это вы с медведем управились?!? – пробасил он.

– Это Радо всё! – ответил Твастар, складывая награду на траву. – Вельми ему благодарен! Он шаромолнию вызвал и в десное плечо медведю угодил. Иначе бы этот зверюга мне, небось, ногу оторвал!

– Ну, расскажите скорей, как всё случилось?!? – сгорая от любопытства, спросил рыжеволосый мальчик.

Красочно размахивая руками, Твастар поведал об их победоносных приключениях.

– …а пуще всего дивно, что Радо не токмо нас спас, но и наш спор выиграл, без повреждений вернувшись! – закончил свой рассказ мастер.

Ученики восхищённо уставились на Радомира.

– Даже как-то странно это, – признался он, смутившись. – Все вон с синяками, да вывихами, а я словно в сторонке стоял. Даже царапины нет маломальской…

– Ты за это шибко не переживай… Будут ещё на твоём веку и синяки и ссадины, – с улыбкой успокоил его Велегард. – Вы лучше скажите, страшно-то было?!?

– Ещё как!!! – виновато опустив глаза, сознались воины.

– Уму помраченье! – добавил Твастар. – Я от ужасти такой чуть из портков не выскочил.

Ученики дружно засмеялись.

– Ничего в этом нету зазорного, – промолвил Велегард. – Помните, что великие воины – это не те, кто страха не знают! Но те, кто над страхом победу одерживают!!!

В это время на поляну вышел Велесвет, радушно поприветствовал учеников и подошёл к брату.

– Ты глянь, братец, свалили-таки наши витязи непобедимого медведя!!! – радостно воскликнул Велегард, со звоном хлопнув его по правому плечу.

Ладонь у младшего брата была тяжёлая, но Велесвет и не шелохнулся, а лишь только слегка поморщился от удара.

– Молодцы! А ты чего такой грустный? – остановив свой взгляд на Радомире, удивлённо спросил он. – Али ратным подаркам не рад?

– Вина меня гложет, – прошептал Радомир, – Нечестно я мишку обидел… Переживаю теперь, как он там!?!

– Да жив… чего ему сделается, – с улыбкой взглянув на старшего брата, махнул рукой Велегард. – Вы скажите лучше, решили уже, как оружие разделить?!?

Друзья растерянно пожали плечами.

– Может, жеребей вытащим? – доставая из-за пазухи трёхвершковые гладкие палочки, предложил Велегард.

– Опять ты с жеребейками своими, – недовольно нахмурился Велесвет. – Оружие надо вдумчиво выбирать. Оно ведь с тобою судьбу делить будет. Давайте-ка лучше, я вам сперва покажу, что тут к чему!

С этими словами ратный мастер ловко разорвал нитку и поднял с земли маленький, величиною в два локтя, налучник, сделанный из плотного тёмно-синего холста.

Все ученики пододвинулись ближе и, с нескрываемым любопытством, приготовились наблюдать за чудесными образцами оружейных мастеров, которыми на весь честной мир славился Ирийский Асгард.

– Уже достоинству вместилищного налучника можно тут подивиться! – словно говоря сам с собой, произнёс Велесвет. – В воде не мокнет, на солнце не греется, не прорвётся ни в жизнь, не протрётся вовек…

Чехол был и вправду особый. Сверху он закрывался гибкой нахлёстной крышкой, плотно слипавшейся благодаря вшитым магнитным пластинам. Но, что гораздо важнее, мог и мгновенно, без лишнего замешательства, открываться, не требуя долгого развязывания или расстёгивания.

– Я вот токмо не вразумлю никак, что за лук там может храниться? – прошептал Твастар. – Небось, он игрушечный!?!

– У меня детский лук в три с половиной локтя был, – еле слышно ответил Светловзор. – А тут взрослый в два локтя?!?

Словно торопясь утолить нетерпение маленьких воинов, Велесвет одним движением большого пальца открыл налучник.

– Что ж, теперь поглядим, что там за чудо запрятано!?! – заражаясь всеобщим любопытством, произнёс он и осторожно выудил из чехла необычно изогнутое устройство, напоминающее своими очертаниями тень от летучей мыши.

На первый взгляд это даже не выглядело как привычный лук. Но вот Велесвет взялся за серединную рукоять и лучные плечи сами по себе раскрылись в стороны. Возгласы удивления эхом пронеслись над поляной. В лучах солнца лук грозно сверкнул серебристо-матовым отблеском.

– Кто пробовать будет? – обводя взглядом победителей, спросил Велесвет.

Твастар и Радомир переглянулись.

– Светловзор из нас лучший стрелок. Ему и испытывать, – согласно предложили они.

Светловзор благодарно кивнул друзьям. С трудом сдерживая нахлынувшее возбуждение, он с гордым достоинством подошёл к Велесвету. Осторожно взяв в левую руку складной чудо-лук, он погладил по его строгим изогнутым плечам и чуть коснулся шёлковой тетивы. Натянутая, словно жила, натуга отозвалась приглушённым звоном.

– Три планки – можжевеловая снутри, берёзовая посерёдке, орихалковые подзоры и берестяная оплётка, – с улыбкой глядя на восхищённые глаза мальчика, поведал Велесвет. – Тетиву не надо снимать после боя, плечи складываются, а потому и натуга сама спадает для отдыха.

– А почему тетива в три перехлёстных струны опоясана? – удивлённо спросил Светловзор.

Скрученные шёлковые нити и вправду сперва опоясывались накрест, чтобы затем образовать третью линию для стрелы.

– Именно благодаря такому устройству, лук стал небольшим, а сила его не убавилась! – пояснил Велесвет. – Видишь вон сухое дерево у дальнего холма? Стрельни-ка в него.

– Какое дерево?!?

– Да вон за рекой…

– Так до него же стрелища два, а то и два с половиной будет!!! – удивился Светловзор, глядя из-под ладони на почерневшее сушило.

Велесвет лишь с молчаливой улыбкой протянул ему стрелу, отошёл на пару шагов и, скрестив руки на груди, приготовился наблюдать.

Светловзор недоверчиво пожал плечами, приложил ушко стрелы к тетиве и, натянув её до своей правой щеки, изумлённо замер.

– Чувствуешь, что натяжение больше, а держать в растяжке легче!?! – не удержался от замечания Велесвет. – Ты, пониже возьми, из такого оружия не надо на два перестрела с навесочкой метить.

Светловзор послушно чуть приопустил руку вниз и разжал пальцы. Стрела с тугим звоном вылетела из лука и молниеносно понеслась за реку.

Один перестрел… полтора… два… удивительно, но стрела всё летела вперёд, с силою разрезая воздух и не думая клониться к земле. Уже несколько мгновений спустя восхищённые ученики увидели, как она вонзилась в сухое бревно, при этом гладкое древко стрелы по самое оперенье вошло в почерневшую от времени древесину… А вскоре их слуха достиг и отдалённый треск от удара.

Вздох восхищения пронёсся над поляной, а Светловзор всё глядел то за реку, то на лук, пытаясь видимо осознать, как такое возможно.

– Сила его стрелы в несколько раз обычный лук превосходит. На пятистах шагах от него и кольчуга не сбережёт, – довольно сказал Велесвет. – Разве что, вот эта!

С этими словами учитель поднял с травы блестящий, невесомый колантарь.

– Эту броню даже стальной наконечник не возьмёт! – гордо добавил он. – Но главное, что при всей своей крепости, кольца кольчуги легче гусиного пёрышка. А ещё, тут на каждом звене заговор славный выкован, на каждой петле – оберег родной обозначен! Такая кольчуга не только от стрел, но и от заговоров и чар злых отвадит. Так что, кто желает примерить?

Светловзор и Твастар подтолкнули вперёд Радомира. Но сколько ни пытался мальчик натянуть на себя кольчужку, никак она ему не давалась.

– Даа, маловата будет, – виновато почёсывая бороду, промолвил Велесвет. – Надо будет к мастеру Власу сходить… попросить, чтобы пару колечек добавил.

Вдруг внутри Радомира словно разлилось приятное тепло, засияв сквозь широко распахнутые глаза и радостную белоснежную улыбку.

– Не надо добавлять кольца, можно я её так возьму?!? – стеснительно спросил он.

– Зачем? – непонимающе сдвинул брови Велесвет. – Худеть тебе, вроде, и некуда…

– Я… для подарка.

– Аааа, – понимающе закивал грозный воин, протягивая кольчугу. – Бери, конечно, дело благое…

Радомир бережно свернул кольчужку и, радостно улыбаясь от предвкушения скорого дарения, вернулся в круг к Светловзору и Твастару.

Старший брат наклонился и поднял с травы оставшееся ратное оружие.

– Ну а палица, значит, тебе достается, – покрутив в руках увесистую булаву с головой из берёзового наплывня, произнёс Велесвет.

Твастар весело вскочил и, прихрамывая, поковылял к учителю. Взяв в руку палицу, он восхищённо поглядел на тонкий узорный рисунок на берёзовом наросте, иначе называемом – кап, и осторожно погладил гладкую удобную рукоять.

Удовлетворённый зрительной проверкой, Твастар решил тут же испытать палицу в деле и быстро взмахнул ею, сначала в одну, а потом и в другую сторону. Велесвету, который стоял в шаге от него, пришлось показать чудеса ловкости, дабы увернуться от неуклюжего удара мастера.

Любозрители в круге радостно засмеялись. Твастар же повернулся к ним с гордым лицом и, желая ещё покрасоваться своим новым оружием, грозно выставил его вперёд.

Дальше всё произошло неожиданно и очень быстро. В ручке палицы раздался тугой щелчок, и тяжеленный берёзовый кап выстрелил, словно из гигантской рогатки.

Радомир в это время украдкой любовался на кольчугу и лишь в последний миг краем глаза заметил приближающуюся к нему тень.

Удар капа пришёлся ему прямо в правый глаз. Да так сильно, что мальчик отлетел назад и два раза перекувыркнулся через голову.

От увиденного ученики в круге, как, впрочем, и учитель, на время забыли выдохнуть.

Первыми пришли в себя великие братья. В три прыжка они подскочили к Радомиру и склонились над ним с озабоченным видом. Затем Велесвет приложил ему к шее три растопыренных пальца и закрыл глаза. Велегард же тем временем несколько раз надавил Радомиру на мочки ушей, а после, осторожно просунув руки под бессознательную голову, начал медленно растирать затылок.

К этому времени все уже столпились вокруг и с замиранием сердца следили за целительными чарами военных мастеров.

Наконец веки Радомира дрогнули, кожа на щеках налилась красным румянцем, и мальчик открыл глаза – левый – широко и удивлённо; правый – прищурившись и до половины.

Велегард с облегчением выдохнул.

– Ну вот!!! – довольно произнёс Велесвет, взяв мальчика за подбородок и осматривая с разных сторон. – А ты горевал, что «без синяка» с боя вернулся. Теперь всё, как и дулжно, с прекрасным ратным узором!

Твастар опустился на землю и взял Радомира за руку.

– Ты прости мне, Радо, – преданно заглядывая в глаза другу, произнёс он. – Мне отец всегда толковал, что любое оружие осторожности требует. Да кто ж знал, что дубинки нонче стреляют…

Увидев лежащий рядом берёзовый кап, Твастар подхватил его с земли, медленно покрутил в руках и ловко приспособил назад к рукояти.

– Древнее древо!!! – радостно воскликнул он. – А справно как восстанавливается!!!

С этими словами, он вытянул палицу вперёд и медленно провёл её по кругу, дабы ещё раз показать друзьям чудо оружейного искусства.

К его удивлению, ученики и даже Велесвет с Велегардом громко ахнули и мигом легли на землю, дабы, упаси Род, не оказаться на линии тяжёлого берёзового наплывня.

– Ты вот что! – осторожно подходя к Твастару и опуская вниз его вооружённую руку, молвил учитель. – Ты, ступай-ка у дальнего края поляны пока упражняйся, а то мне так всех витязей изведёшь…

Мастер печально вздохнул и опустил голову.

– А ты, Радо, – добавил учитель, помогая Радомиру подняться на ноги. – Зайди-ка завтра с друзьями к оружейнику Власу да выбери себе что-нибудь… для защиты. Я его предупрежу.

Вернулись друзья в Радужный Дом глубоко за полночь. Всеслава уже крепко спала, чуть приоткрыв рот. Поэтому Радомир бесшумно положил ей добытый доблестью подарок возле подушки и с улыбкой на устах лёг спать.

Несмотря на прикладывание целебных трав и холодящего камня, его левый глаз полностью заплыл и уже не открывался, а вокруг него, иссиня-чёрной тучей, расползался огромный синяк. Но Радомир засыпал с улыбкой. Сегодня он спас друзей, по праву добыл и подарил подарок, то-то удивится и обрадуется завтра Всеслава! Единственное, что ему до сих пор бередило душу, было опасение, что он поранил молнией лесного стража. И как не искал он его в мыслях в лесу, ответом ему была пустота.

Наутро, когда огненное око Ярилы было ещё далеко за небесным краем, Радомир проснулся и бесшумно поднялся с лежанки. Убедившись, что первое, что увидит Всеслава, когда проснётся, будет его подарок, он разбудил Твастара и Светловзора, и они бесшумно вышли из комнаты.

В предрассветной темноте глаза всех троих горели от нетерпения; Радомир всю ночь во сне выбирал оружие у оружейного мастера, Твастар продумывал конструктивные улучшения своей палицы, а Светловзор в своих грёзах примерял набор стрел для удивительного чудо-лука.

Как не велико было желание тут же побежать к дому Власа за обещанной Велесветом наградой, Радомир с друзьями сперва отправился на реку. Несмотря на насыщенные событием дни, мальчик каждое утро нырял в разных местах, не оставляя надежды отыскать Волшебный Родник.

Кроме того и родной порядок нарушать было негоже. А он гласил ясно: «Перед встречей со светлым днём, ключевою водою умыться надлежит». Поэтому, сперва окунувшись в мягкую воду Ирия, друзья дождались Радомира и, обгоняя друг друга, побежали к ремесленной четверти.

Дверь оружейного мастера была закрыта, а посему друзья молчаливо сели на крыльце и стали ждать.

Вдруг с улицы на подворье вошёл огромный мужчина, вытираясь по дороге вышитым кружевами личником.

– Ух ты! – улыбнувшись в завязанную в три пучка рыжую бороду, пробасил он. – Уже тут как тут!?! Я-то думал, вы после вчерашнего боя с медведем до полудня проспите. А вы аж раньше меня подскочили!!!

– Доброго утра тебе, Влас! – поклонились будущие воины.

– Хэ, хэ, хэ, – рассмеялся в бороду оружейник! – Ещё ночь со двора не ушла, а вы «утром» приветствуйте. Ну ладно… входите уж, а то, небось, от нетерпения всю траву мне потопчите… хэ, хэ, хэ…

– Мудрый Влас, а откель тебе уже про медведя ведомо? – удивлённо спросил Твастар, переступив через порог.

– О том уже всему Асгарду известно!!! – улыбнулся оружейник. – Не часто такое случается, чтобы стража лесного Слезою Перуна приложили… хэ, хэ, хэ…

С этими словами Влас достал из печи пригоршню горящих камней и положил их в жаровню огромного медного самовара.

В тусклом свете тлеющих углей синяк Радомира выглядел особенно угрожающе.

– Это кто ж тебя так?!? Неужто мишка наш приложился? – удивился оружейный мастер.

– Да нееет, – вздохнул Радомир, глядя с улыбкой на Твастара. – Есть, оказывается, зверюга пострашнее…

Все вокруг прыснули со смеху. Влас же тем временем выставил на дубовую столешницу четыре резные чашки.

– Вижу, что торопитесь шибко, – произнёс он. – Но уж не серчайте. Мы ж не разбойники… Доспехи выбирать при солнечном свете положено. Вот сейчас шиповничного взвара отведаем, а там, глядишь, Яро намеренье наше и осветит…

Усевшись за огромный стол, друзья послушно принялись ждать восхода мудрого солнца. За окном уже рассветали нежно-розовые облака, радостно стряхивая с кудрявых голов тёмную пелену ночи.

Водогрейный самовар тем временем начал еле слышно посвистывать. Влас чуть прикрыл жаровню и неторопливо налил в чашку кипятку. Тёплый запах шиповника и мяты тут же уютно разлился по комнате, заставив маленьких непосед успокоиться и потянуться к своим чашкам.

Пока мальчики громко прихлёбывали чудотворный напиток, первый несмелый лучик, пытаясь остаться незамеченным, тихо скользнул в восточное окно и стал медленно подбираться к самовару.

– Свет, глядите, свет!!! – воскликнул Твастар, спугнув лучик, который тут же спрятался за косматым облачком. Однако мгновеньем спустя, поняв, что его всё равно уже рассекретили, он со стеснительной улыбкой вновь показался на дубовых половицах.

– Ну что ж, значит пора! Хэ, хэ, хэ… Добро пожаловать в оружейную! – засмеялся Влас.

Осторожно, словно она была стеклянная, он поставил свою чашу на столешницу и позвал ребят за собой. Будто гусята, семенящие за огромным бизоном, друзья вышли за рыжебородым мастером на улицу, прошли вдоль дома, пересекли задний двор и очутились возле странной постройки с покатой крышей и большой торчащей сверху трубой.

Войдя внутрь, они ахнули от неожиданности! Все стены от пола до потолка были увешаны всевозможным оружием. Чего тут только не было: кинжалы, шлемы, кольчуги, щиты, копья, луки, – всё висело в строгом порядке, гордо поблёскивая в лучах утреннего солнца.

– Попросил меня Велесвет каждого из вас двумя оружиями снабдить, – довольно глядя на застывших с открытыми ртами друзей, сказал Влас. – Так что ж, с кого начнём?

– С Радомира! – тут же предложил Твастар. – У нас со Светлушкой уже по одному имеется, а у Радо покамест совсем ничего.

– Добру! – с улыбкой кивнул Влас, качнув тремя стогами своей бороды.

Подойдя к Радомиру, он взял его за руку, вытянул вперёд и измерил, затем долго ощупывал пальцы и внимательно оглядывал ступни ног.

– У каждого воина должно быть два ратных друга, – приговаривал он. – Один – для ближнего боя, другой – для дальнего… Но, сперва, мы тебе для ближней защиты оружие подберём…

Подойдя к стене, он снял оттуда несколько предметов.

– Вот тебе меч, палица и копьё. Ступай-ка во двор и поупражняйся с ними наедине… поговори с каждым… да послушай, что они тебе ответят…

Взяв это всё в охапку, Радомир вышел из оружейного дома и растерянно огляделся по сторонам. В десяти саженях от выхода, он тут же приметил смешное соломенное чучело, в стареньком шлеме и с четырьмя растопыренными в стороны руками. В двух из них были деревянные мечи, в третьей – увесистый кистень с деревянным набалдашником, а в четвёртой – несколько странных металлических трубок.

Остановившись в пяти шагах от соломенного супротивника, Радомир бережно разложил своё оружие на траве, выбрал из всего этого палицу и смело приблизился к чучелу.

Сильно размахнувшись, он нацелился в потемневшую от времени соломенную грудь, уже ясно представляя себе, как истукан рассыплется в разные стороны. Вместо этого, однако, палица ударилась во что-то жёсткое, соломенный воин плавно качнулся в сторону, а его верхняя рука мгновенно взмахнула деревянным мечом.

Радомир в последний момент успел наклониться, с замершим сердцем почувствовав, как меч пригладил его русые волосы. Расслабленно распрямившись, мальчик с облегчением выдохнул и не заметил, как тот же самый меч уже возвращается назад. Раздался звонкий треск, и Радомир отлетел назад, больно шлёпнувшись наземь.

Отложив в сторону палицу, маленький витязь поднялся и, поморщившись, потёр ушибленную спину и лоб, на котором ясно краснела полоса от деревянного меча.

Взяв с земли копьё, Радомир осторожно подошёл к вооружённому пугалу и издали ткнул его в шлем.

Деревянная голова наклонилась назад, раздался негромкий скрежет, и нижняя левая рука неожиданно выбросила вперёд кистень. Тяжёлый набалдашник вихрем пронёсся по замысловатой дуге и, с треском, огрел мальчика по уху.

Выронив копьё, Радомир повалился на бок, уткнувшись лицом в жёлтые лепестки лютиков.

Нахмурив брови, он вскочил на ноги, вернулся к оружию и поднял с земли меч.

«Ну, дружище, выручай!» – мысленно обратился к нему Радомир, поднял над головой и осторожно пошёл вперёд. Меч тускло поблёскивал на солнце и придавал мальчику смелости, уверенности и спокойствия.

Обойдя вокруг соломенного воина, мальчик ударил своим мечом по одному из мечей чучела, с готовностью увернулся от ответной атаки, перепрыгнул через кистень, направленный по ногам и, кувырнувшись назад, замер на безопасном расстоянии.

Соломенный супротивник печально покачал головой и… выронил один из мечей.

– Ура!!! – радостно закричал Радомир и воодушевлённо бросился в наступление.

Битва была жаркой. Меч Радомира летал у него над головой, рубил, резал, колол, подсекал, отражал коварные удары чучела, которое упорно не хотело сдаваться и отбивалось с настырной невозмутимостью.

После очередной молниеносной атаки, мальчику удалось-таки выбить из его руки второй меч, и казалось, что исход единоборства был уже предрешён.

Однако, когда Радомир с победным кличем подпрыгнул для нанесения последнего сокрушительного удара, соломенный воин ни то крякнул, ни то хрюкнул, и из металлических трубок вылетели четыре берёзовые чурки.

От одной Радомиру удалось увернуться, другую он отбил мечом, но третья больно ударила ему в живот, а когда он согнулся пополам, четвёртая звонко шлёпнула по лбу.

Медленно завалившись на спину, мальчик некоторое время, не дыша, глядел в глубокие небеса.

Вскоре он услышал приближающиеся шаги и увидел протянутую ему руку.

– Хэ, хэ, хэ… Давненько я такого жаркого боя не видывал, – с одобрительной улыбкой кивнул Влас.

Радомир встал, уже привычным движением потёр ушибленный лоб и, поморщившись, взглянул на улыбающиеся лица Твастара и Светловзора.

– Не шибко он тебя приложил? – с заботой спросил учитель, кивая на соломенного воина.

– Терпимо, – честно ответил Радомир. – А почему у него четыре руки. Ведь это не честно?!

– Как же не честно!?! Голова то у него пустая. Зато рук немножко больше чем у других. Всё равновесно.

С этим было трудно не согласиться, и Радомир нехотя кивнул головой.

– Зри, Радо! Пока ты тут с Соломкой сражался, чего мы себе навыбирали!!! – воскликнул Твастар, подскочив к другу и показывая маленький лук, укреплённый на деревянной рукояти. – Сие скорострельный самострел! Моё оружие дальней защиты. Теперь меня с палицей-булавушкой и скорострелом-самострелом никому не одолеть!

– А я себе выбрал две дюжины стрел для чудо-лука! – показал торчащие из тула перья Светловзор. – И кинжал для ближней защиты.

– Ну, а ты определился с ближним оружием? – пробасил Влас.

– Меч мне больше всего приглянулся, – уверенно ответил Радомир.

– Ну что ж, меч – значит меч… – кивнул Влас. – Завтра на заре приходи, начнём его мастерить.

– Как «мастерить»? – удивился мальчик. – Я думал, что я этот возьму…

– Нет, хэ, хэ, хэ… Этот меч испытательный, а тебе мы завтра твой собственный ковать начнём… Правильней будет, ежели ты к созданию меча свою руку приложишь…

Как ни хотелось Радомиру уже сегодня похвастать своим оружием, но ничего не поделаешь. Да, может это и к лучшему! Ведь как это интересно – в рождении своего меча собственноручно поучаствовать!!!

– Заодно ещё и оружие для дальней защиты тебе подберём, – добавил Влас. – К чему нам торопиться. Знакомства с одним доспехом для одного дня вполне предостаточно.

Радомир потёр свой красный лоб и охотно с этим согласился. Сердечно поблагодарив Власа, друзья распрощались с оружейником и вприпрыжку побежали к реке.

Первое, что увидел Радомир, вернувшись под вечер в Радужный Дом, было сияющее от радости веснушчатое лицо Всеславы.

– Благодарю тебя, Радомирушка!!! – обняв его за шею, заверещала она. – Такая замечательная кольчуга!!! И лёгкая… и невесомая совсем. А гляди, как на мне сидит… Как влитая!!!

С этими словами Всеслава надела колантарь, который и вправду пришёлся ей в самую пору.

– Здурово! – с улыбкой кивнул Радомир. – Но главное, что теперь тебя уже так просто не ранят. Ты ведь у нас одна такая… волшебница…

Всеслава довольно улыбнулась, затем покраснела, от чего её веснушки вспыхнули ярче прежнего, и опустила изумрудные глаза.

– А пойдём со мной завтра к оружейнику Власу! – вдруг предложил Радомир. – Я там буду меч свой ковать… ну, то есть, не ковать, а… помогать… и ещё мне нужно будет оружие для дальнего боя выбрать… Может, и тебе заодно чего-нибудь подберём?!? Влас нам сказал, что каждому воину по два оружейных доспеха положено…

Всеслава в замешательстве пожала плечами.

– Я оружие не очень люблю… разве что, если кольчугу проверить…

 

Глава 30. Состязание ратоборцев

Три недели пробежали, словно три дня. Радомир с друзьями всё время напролёт учился мудрости у ремесленных мастеров, познавал чародейные тайны у волшебника Стриура, упражнялся в ловкости, выдержке и смекалке у великих ратников Велегарда и Велесвета.

Теперь у каждого из китежан было по «два ратных друга». Светловзор каждый день оттачивал мастерство стрельбы из чудо-лука и упражнялся в ближнем бою с кинжалом. Твастар учился скорострельности из самострела-скорострела и цельными днями крутил над головой своей палицей. Всеслава почти не снимала подаренную ей кольчужку. Ещё она выбрала себе небольшое копьё-сулицу и тоже иногда упражнялась в ловкости и проворстве, отбивая ею скорострельные стрелы Твастара. Радомир же в качестве второго оружия не захотел себе брать ни лук, ни копьё. Слишком боялся кому-нибудь навредить… пусть даже и ворогам. Поняв это, мастер Влас подарил ему обычную рогатку из клёна. И для защиты пригодна, и убить ею невозможно. Как раз то, что желал себе Радомир.

Каждое утро он встречал рассвет в оружейной кузнице мастера Власа, сперва помогая ему по уборке, а потом уже и в качестве молотобойца.

«Ты в пустую-то по лицу наковальни не колошмать!» – бывало, напутствовал его добрым басом оружейник, когда Радомир зазря тревожил огромную двурогую наковальню. Она стояла посреди кузницы на массивном берёзовом чурбаке, и Влас относился к ней как к самой дорогой святыне. – «В кузнице торопиться не стоит, нужно всё делать вдумчиво, вразумительно и с любовью!» – любил приговаривать он.

Меч Радомиру они ковали из булата: дюжину раз нагревали, дюжину раз охлаждали, затем опускали в рукотворную трясинную яму, что находилась в дальнем краю Власова подворья, а потом опять ухаживали за ним молотом да кузнечным жаром. И вот сегодня, как раз накануне Состязания Ратоборцев, он должен был быть готов.

Ещё с вечера Радомир не мог найти себе места от волнения. Шутка ли, настоящий булатный меч! Да из самого Асгарда Ирийского!! Да от самого лучшего кузнеца-мечедельца!!!

Всю ночь он не сомкнул глаз, а лишь за окном забрезжил сонный рассвет, уже со всех ног бежал от речки к кузнице.

– Хэ, хэ, хэ… Так я и думал, что с рассветом появишься, – засмеялся Влас, встретив мальчика на пороге кузнечной палаты. – Великий сегодня день! День рождения твоего ратного друга! Проходи скорей, проходи…

Войдя вслед за мастером в кузницу, Радомир подошёл к столу и, дрожа от возбуждения, осторожно приподнял тряпицу.

В это самое мгновенье золотой утренний луч сверкнул сквозь окно и нежно погладил гордую булатную сталь. Клинок тут же вспыхнул в ответ, отражая свет красивыми разноцветными переливами, которые искрами рассыпались по бревенчатым стенам и потолку.

Радомир не мог отвести взгляд… Поверхность клинка наполовину покрывал искусный чёрный узор, правильно очерчивающий стройные изгибы обоюдоострого лезвия. Булатный рисунок. Он, словно кружевами, окутывал зеркальную поверхность, знаменуя недюжинную крепость стали, и, именно благодаря ему, свет отражался от клинка не лучами, а удивительными звёздными россыпями.

Неглубокие долы добавляли облику оружия стремительности и лёгкости, а медные вставки в навершии, рукояти и перекрестии озаряли клинок красным солнечным пламенем.

Радомир бережно взял меч в руки и легонько провёл ладонью по грозному лезвию. Огненные блики радостно пробежали по клинку, наполняя руку и сердце мальчика твёрдой уверенностью и благородной силой.

– А почему он булатным зовётся? – очарованно спросил Радомир.

– Так помнишь, мы его в трясину совали? Болотная жидкость всю его слабину выела, а мы потом те места углевым родом наполнили. Вот он и полон теперь лишь силой да крепостью. А болото издревле булотом величали, наверное, потому что трясина буль-буль говорит… хэ, хэ, хэ. Вот и меч потому выходит – булатный.

Радомир ещё раз взглянул на клинок. Само лезвие меча было невесомое, словно лебединое пёрышко; рукоять же наливалась приятной тяжестью и ложилась в ладонь как влитая.

– Давай-ка, спытаем, каков он у нас уродился, – наконец прервал молчание Влас, всё это время с улыбкой наблюдавший за завороженными глазами мальчика. – Ведаешь ли, что справный булатный меч песни поёт?!

Радомир удивлённо покачал головой.

– Это как это???

– А вот мы сейчас как раз поглядим, – улыбнулся мастер.

– А зачем ему петь?

– Так крепость клинка определяют. Чем дольше поёт, тем сталь прочнее!

Радомир осторожно передал меч кузнецу, который взял его двумя пальцами за навершие таким образом, что клинок теперь смотрел остриём вниз и мерно покачивался из стороны в сторону. Затем кузнец достал из рукава металлический молоточек и тихонько ударил им по лезвию.

Удивительно чистый хрустальный звон мягко разлился по комнате. Радомир закрыл глаза и словно провалился в его прозрачную глубину. Волнами он накрывал его со всех сторон, то отливая, то накатывая вновь, то усиливаясь, то затихая.

По телу Радомира пробежали мурашки. Почти бессознательно, не размыкая губ, он запел тем же тоном, и его голос воедино слился со звучанием булатного клинка. Солнце уже наполовину показалось из-за холмов, а меч, словно обрадовавшись родной душе, всё пел, и пел, и пел, и вовсе не думал замолкать. Даже птицы, которые обычно встречали небесное светило радостным разноголосием, подстроились под хрустальный голос булата, и с той же мелодичностью присоединились к его чистому, как слеза, звону.

– Это здурово, что вы на одном языке говорите! – радостно промолвил Влас, когда звучание наконец угасло. – Но, давай-ка теперь крепость его на деле проверим.

С этими словами Влас передал меч Радомиру, а сам ушёл в другой конец кузницы. Взяв клинок в руки, мальчик украдкой прислонился к нему ухом и с радостным удивлением услышал, что он всё ещё кристально звенел… только где-то глубоко внутри…

Влас вернулся с куском металлической пластины, шириною не менее полвершка, и укрепил её в расщелине дубового пня.

– Руби! – коротко произнёс он.

– Как!?! – удивился мальчик. Он держал меч, словно новорожденного птенца, и даже пальцем боялся пошевелить, чтобы красоту его не испортить… А тут, рубить по железу?!?

– Со всей силы руби, – преспокойным голосом повторил оружейник.

Радомир подошёл к пню, но всё ещё колебался.

– Настоящий булат сталь любую разрубит! А на себе ни царапины, ни зарубки не оставит! – подойдя к мальчику, успокоил его Влас. – Состав булата таков, что он крепче и прочнее металлов любых. Особенность же его в том, что при всей своей крепости, лёгок он и гибок необычайно. Вот, гляди…

Влас взял у Радомира меч и без колебания согнул его на две четверти. Мальчик ахнул и зажмурился…. Но лёгкий упругий меч лишь недовольно вздохнул и тут же упрямо распрямился назад, как только стоило ослабить кузницу руку.

– Видал?!? – гордо произнёс кузнец. – Булатным мечом подпоясаться можно!!!

С этими словами Влас вновь передал меч Радомиру, и мальчик уже с большей уверенностью размахнулся и… вполсилы ударил по железной пластинке.

Меч со звоном прошёл сквозь металл и даже на вершок вонзился в древесину пня. С трудом вытащив его обратно, Радомир с Власом тщательно осмотрели его со всех сторон. На клинке не осталось ни единой отметины! Закалённый клинок всё также гордо сверкал зеркальной поверхностью, пробивающейся сквозь чернёное кружево булатного узора.

– Славный получился меч! – уверенно кивнул головой Влас и довольно пригладил рыжую бороду. – Владей! Но помни, любое оружие – это не только сила, но ещё и ответственность. Заботься о нём да понапрасну не беспокой! Тогда и он тебя в беде не оставит.

Радомир низко поклонился кузнецу, и обещал относиться к мечу с почтением.

– Ну, ступай., добрых тебе дорог да верных друзей у плеча!

Взяв меч, мальчик уже было перешагнул через порог, как вдруг Влас окликнул его.

– Постой!!! Совсем ведь запамятовал… Хэ, хэ, хэ… я ведь тебе к мечу одёжку походную сладил! – с этими словами, кузнец достал с полки ножны цвета молодого дерева. – Негоже меч без одёжки хранить. Это всё равно, что человеку без пояса. Всю силу понапрасну растерять можно… ежели распоясавшись, – приговаривал он, передавая Радомиру прекрасный подарок.

Ножны и вправду были на загляденье. Лёгкие! Крепкие! И удивительно тонкие! Вставив в них меч, Радомир услышал, как тихонько щёлкнуло перекрестие, надёжно сомкнувшись с устьем, и удивился, насколько плотно клинок сидит в ножнах. Сильно взмахнув им несколько раз, он убедился, что меч не вываливается и сидит внутри, даже не шелохнувшись. Он словно слился с ножнами воедино. Издали даже могло показаться, что ножен на мече нету вовсе, а это лишь обычный деревянный тренировочный меч, которым можно набить хорошую шишку, при этом сильно не повредив драгоценную голову супротивника.

Ремешок, обвивавший ножны, легко перекидывался для ношения как у пояса, так и за спиной и быстро отстёгивался, стоило лишь щёлкнуть по ушку большим пальцем руки.

– Сделаны ножны из древесины железного дерева! – словно рассказывая Радомиру тайну, прошептал Влас. – А потому по крепости своей они и железу не уступают.

– Здорово!!! – с горящими глазами протянул Радомир. – Это же можно с ним в Ратоборцев играть и не бояться друзей притом поизранить.

– Да и с врагами не надо сразу булат доставать, – потрепав мальчика по волосам, улыбнулся кузнец. – Так они, глядишь, могут и друзьями твоими сделаться!

Краем глаза Радомир заметил, что на какой-то миг быстрая тень закрыла восходящее солнце. Взглянув на небо, мальчик радостно улыбнулся. Распахнув широченные крылья и разрезая ими остатки утренней дымки, в синеве величественно парил беркут Анаквада. Он то взлетал в самую высь, превращаясь в неприметную точку, то падал камнем, выравниваясь у самой земли, и перекувыркнувшись несколько раз вокруг себя, вновь молнией взмывал к облакам.

– Аквил проснулся! – воскликнул Радомир, глядя из-под ладошки на утренние упражнения беркута. – Значит, скоро друзья мои к речке помчатся…

– Да и ты уж беги… Негоже на учёбу опаздывать! – с улыбкой промолвил кузнец. – Да забегай почаще. Я друзьям завсегда рад!

– Благодарю тебя, мастер Влас!!! – ответил Радомир, поклонившись до земли. Затем он крепко обнял оружейного мастера и, уже мгновеньем спустя, быстро бежал по зелёной дорожке к серебрящейся поодаль реке.

Молнией он пронёсся через спящую улицу ремесленных мастеров, на миг остановился у набережной, чтобы полюбоваться на своё отражение (рукоять меча грозно торчала над левым плечом!), вихрем пролетел под северной аркой и, повернув вправо, вприпрыжку побежал вдоль берега. Вскоре до его слуха донеслись радостные возгласы его друзей, а уже мигом позже он вскочил на пригорок и увидел их мокрые головы среди переливающихся на солнце хрустальных брызг, увенчанных рукотворной радугой.

Сняв на бегу меч, он осторожно положил его на траву и с воинственным кличем, не снимая рубашки, с разбегу плюхнулся в прохладную воду.

Тем же вечером, вернувшись в Радужный дом, друзья к всеобщей радости застали в большой комнате Родослова. Волхв встретил их радушной улыбкой и некоторое время не мог вставить и слова, выслушивая переливные рассказы своих маленьких учеников о выученных ими премудростях.

Когда же, наконец, все успокоились и расселись вокруг стола, а Всеслава разлила по чашкам брусничный морс, Родослов многозначительно оглядел всех из-под белоснежных бровей и медленно пригладил свою серебристую бороду.

– Как и обещал вам, друзья, завтра прибудет дружина, чтобы с вами на Великой Поляне в Ратоборцев сразиться, – загадочно улыбнувшись, промолвил он. – Вы как, сами то… готовы им отпор оказать?

– Ещё как, готовы!!! Чай не попятимся! – отвечая за всех, воскликнул Твастар. – А кто те дружинники? Откель они будут?!?

– Супротивников выбрать вам было непросто, – скрестив руки на груди и зажав ладони подмышками, ответил волхв. – Старше они вас и опытнее. Но зато с оными супротивниками многое можно постичь; мудрость великую можно изведать.

– Разве в состязаниях мудрости учатся? – удивился Радомир. – Я думал, для этого веды предчертаны, а в играх разве что ловкость да смелость можно познать.

– Главная мудрость игры – содействие с другами да великодушие к недругам, – улыбнулся Родослов. – Но как бы просто оно не звучало, научиться тому дюже как трудно… Ведь в пылу борьбы злость легче всего разум окутывает. А лишь она светлую голову чёрным сукном укроет, так человек и сердце своё слышать перестаёт.

– Так кто же суть супротивники наши? – нетерпеливо ёрзая, вновь спросил Твастар.

– Завтра увидите, – лукаво улыбнулся старец. – Главное же, что будет их восемь и, кто б они ни были, нужно им будет по окончанию состязания руки пожать.

– Да помним мы, – нехотя ответил Твастар. – Кто супротивнику длань в конце не пожмёт, истинным проигравшим окажется, – пробасил он, подражая голосу мудрого волхва.

Родослов улыбнулся и потрепал мастера по белокурым космам.

– Так значит и нам надо тем же числом выступать!? – растерянно спросила старца Всеслава.

В это самое время в Радужный Дом со смехом вбежали Анаквад, Долгон и Калим, но, увидев за столом беловласого волхва, замолчали и с почтением поклонились.

– А вот и дружинники наши вовремя подоспели!!! – радостно воскликнул Твастар. – Правда, ещё одного не хватает…

Новоприбывшие удивлённо переглянулись.

– На завтрашнем состязании нужно нам ввосьмером выходить, а с вами нас семеро, – пояснил мастер. – Кого бы ещё нам в дружину позвать???

На некоторое время все погрузились в раздумье.

– А может Аквилу возьмём!?! – вдруг с надеждой в голосе воскликнул Анаквад.

– Беркута в дружину???

– А что, мы с ним не раз в ратоборцев играли. Он справится! Я ручаюсь!

Словно услышав, что речь идёт именно о нём, с верхней матицы раздался подтверждающий клёкот и шелест огромных крыльев.

– А что, давайте взаправду с Аквилой спытаемся! – радостно воскликнул Твастар. – С такой дружиной нам будет никто не страшен.

В едином порыве друзья взмахнули чашками с морсом, и большая комната ознаменовалась ободряющими ратными возгласами.

– Ну что ж, тогда остаётся лишь верховода вам выбрать! – улыбнулся волхв.

– А кто это – верховод? – с любопытством спросил Радомир.

– Тот, кто на ратном поле нашей дружиной верховодить будет! – многозначительно произнёс Твастар. – Тот, кто взором ясным всё зрит, и внутри и наперёд! Твёрдость да мудрость суждений имеет!

Переглянувшись, друзья согласно посмотрели на Светловзора.

– Значит, тебе верховодить! – кивнув и положив ладонь на его плечо, произнёс Родослов. – Уверен, ты справишься!

Светловзор лишь удивлённо хлопнул глазами.

На следующий день, решив заранее присмотреться к местности, друзья спозаранку собрались на большой поляне, что располагалась за южной стеной города. Сперва немного поотбивали мечами стрелы друг друга, затем поупражнялись в меткости и скорострельности, а под конец, для свежести мыслей, поплавали наперегонки в прохладной освежающей воде на стрелке Оми и Ирия.

Ближе к полудню, когда золотая верхушка Меры почти указывала на солнце, юные ратники в полном ратоборском обличии уже стояли плечом к плечу посреди Великой Поляны.

На холмах у стены собрался весь город. И стар и млад удобно расселись на зелёной траве, откуда открывался прекрасный обзор на предстоящее состязание ратоборцев. Погода выдалась солнечная, с лёгким северным ветерком – лучше для состязания и не выдумать.

Отделившись от любозрителей, на поляну вышел Родослов. Воздев вверх правую руку, он попросил тишины и молвил спокойным, но отчётливым громким голосом:

– Добро пожаловать на состязание юных ратоборцев! Решили мы в это лето полевую забаву с плавательной совместить. А посему, начнут две дружины с разных берегов состязаться.

Ворота их также на разных берегах возвышаются. На воротах – по восемь яблок, а значит, по восемь ратоборцев за каждую сторону выступят.

Сражаться ратники могут своим оружием, но с защитными навершиями, дабы друг друга в пылу не поранить. Рогатками биться запрещено! – с этими словами старец строго посмотрел на Радомира, и мальчик, подойдя к коробу с оружием, со вздохом выложил туда рогатку и выбрал взамен подходящий лук и тул с восемью безопасными стрелами.

– За каждое сбитое яблоко один дружинник выбывает из состязания, – продолжал тем временем Родослов. – Ежели стрела попала в ратоборца, он тоже выбывает – воздев руку вверх и склонив скромно голову, за потылье уходит.

– А что такое потылье? – наклонившись к Твастару, спросил шёпотом Радомир.

– Это черта, до которой поле считается, – ответил мастер.

– Выиграет тот, – продолжал тем временем Родослов, – кто все яблоки супротивника с ворот собьёт… или же всех супротивников из состязания выбьет… Если же кто красно яблоко супротивной дружины наземь уронит, тут же становится победителем!

Волхв медленно окинул взглядом любозрителей, а затем, также без улыбки, посмотрел на готовых к состязанию юных ратников.

– Пришло время встретить дружину ваших сегодняшних супротивников! – громогласно провозгласил волхв и, вытянув в сторону правую руку, обратил внимание всех на противоположный берег реки.

Взглянув в том направлении, куда указывала длань мудрого старца, Радомир почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Из леса на противоположном берегу Ирия вышли… четверо костобоков! Все как один в чёрных доспехах, решимостью в глазах и ненавистью в сердцах.

Не успели друзья закрыть рты, как вслед за ними показались четверо молодых волкодлаков!!! Молчаливая угроза, исходившая от них, словно ухватила Радомира за горло и заставила тяжело сглотнуть воздух.

– Вот уж супротивники, так супротивники, – еле слышно прошептал Светловзор, сдвинув брови и, не моргая, уставившись за реку.

– И ведь как бы противоборство наше не кончилось, придётся руки им пожимать, – с отвращением процедила сквозь зубы Всеслава. – А я Котофея им ни за что не прощу!!!

– Ты повремени о рукопожатии думати, – грустно усмехнулся Твастар. – Может так статься, что тебя сие не коснётся… Вона, они какие страшенные!!! Руки да ноги повыдернут, глядишь, так и пожимать будет нечем.

Как ни странно, но это всех приободрило и даже заставило улыбнуться. Бросив взгляд на противоположный берег, Радомир ясно почувствовал, что своими улыбками маленькие ратоборцы внесли смятение в ряды грозно ощетинившихся неприятелей.

Приложив руку к сердцу, Светловзор первым поклонился в сторону супротивной дружины. Поколебавшись, друзья нехотя последовали его примеру. К большому удивлению Радомира, он увидел, что и вороги ответили им еле приметным поклоном.

Тем временем Родослов воздел руки к солнцу, затем развёл их в стороны противоборцев, с ненавистью глядевших друг на друга с разных берегов реки, и… сомкнул воедино.

Состязание началось!!!

– Всеслава, Долгон, на защиту ворот! – чётко скомандовал Светловзор. – Радо, Твастар, со мной в середину. Анко, налево. Калим, направо. Стрелы беречь!

Рассыпавшись в стороны, славные ратоборцы тут же заняли свои места. Стараясь не отставать от верховода, Радомир домчался до небольшого холмика, на верхушке которого возвышался молодой куст колючей сливы, и тут же бухнулся вниз от увесистого толчка сзади. Не успел он ещё понять, кто и, главное, за что, наградил его таким подлым приёмом, как чёрная стрела с глухим свистом пронеслась ровно в том месте, где ещё миг назад торчала его голова.

– Шибче главой по сторонам верти! И гляди зорче! – прошептал сзади Твастар. – А то закончишь играть, не начавши.

– Благодарю! – виновато ответил Радомир.

Боязливо высунув голову из-за куста, он увидел, что костобоки стеной встали на защиту своих ворот, в то время как волкодлаки разделились надвое и быстро забегали к реке с разных сторон. Один из них на бегу выхватил из тула стрелу и ловко выстрелил в нёсшегося вдоль противоположного берега Калима.

Стрела молнией метнулась через реку и жадно ударилась в то место, где только что был чёрный воин. Калим же нырнул вперёд, перекувыркнулся через голову и успел закатиться за большой, подёрнутый мхом, камень. Затем он тут же выскочил с другой стороны валуна и прицельно выстрелил в ответ. Волкодлакам пришлось отпрыгнуть в разные стороны, пропустив стрелу между собой.

Однако это задержало их лишь на мгновенье. Они внезапно переменили направление и устремились к воде. В два прыжка добежав до берега, один из оборотней спрятался за поваленным бревном, а другой с разбега нырнул в реку.

Посмотрев налево, Радомир увидел почти то же самое. Один из волкодлаков стоял на одном колене и стрелял в спрятавшегося за деревом Анаквада, не давая ему возможности высунуться. Другой же в это время уже был на середине реки и необычайно быстро плыл вперёд, словно скользя по воде. Над ними, высоко в небе, парил Аквил, наблюдая за ратными подвигами своего верного друга.

– Твасти, на помощь Калиму! Не дайте ему вылезти из воды! – раздался чёткий глас Светловзора.

Мастер кивнул в ответ, сдвинул брови и, резко вскочив на ноги, понёсся вдоль берега.

Три стрелы тут же вылетели к нему с супротивного берега, но Твастар, ловко прыгая из стороны в сторону, неустрашимо продолжал свой бег.

– Радо! – Светловзор повернулся к Радомиру, положив руку ему на плечо. – Беги к Анакваду. Спрячьтесь вместе за деревом. Старайтесь стрелять одновременно… либо с мгновенной задержкой наперекрёст… да лучше всего по тому, кто к вам будет ближе.

Радомир кивнул.

– Берегись стрел с трёх сторон. Меняй направление чаще… Давай! – сказав эти слова, верховод хлопнул его по плечу, и Радомир, что есть сил, устремился сквозь поле.

Пробежав шагов пять, он увидел, как сидящий за рекой костобок развернул к нему лук и отпустил тетиву. Чёрная стрела завихляла опереньем и грозно устремилась навстречу мальчику. Отпрыгнув в сторону, Радомир запнулся о кочку, неуклюже повалился вперёд, даже не успев выставить вперёд руки, и со всего размаху бухнулся вниз, ударившись глазом о лежащий в траве камень. Поморщившись, он схватился за ушибленное место и осторожно попробовал приоткрыть глаз. Когда же ему это с трудом удалось, первое, что он увидел, были три чёрные стрелы, торчащие из земли возле самого его носа!

Вытащив их, он с удивлением обнаружил, что защитных наверший на них не было! Вместо них на солнце грозно блестели острые стальные наконечники! Не зная зачем, Радомир засунул чёрные стрелы к себе в тул, вытер пот со лба, вскочил на ноги и вихрем помчался к спасительному дереву, из-за которого ему призывно махал Анаквад.

– Как ты ловко в траву занырнул! – восхищённо произнёс красный воин. – Я уже думал тебе не уйти, стрелы тебя с трёх сторон настигали… Давай, на раз-два!

– Раз… Два! – сказал Радомир, и они, одновременно высунувшись из-за дерева, выстрелили в подплывающего к берегу волкодлака. В ответ, грозный пловец тут же нырнул в глубину, а стрелы Анаквада и Радомира, не найдя цели, с тихими всплесками скрылись под водой.

– Я уже четыре стрелы понапрасну извёл, – нахмурившись, прошептал Анаквад. – Ловкий супротивник попался… Всё наперёд видит.

– А может тогда сверху попробовать? – неуверенно предложил Радомир, глядя, как ему на плечо упал маленький берёзовый листик.

– А что, может получиться! Давай-ка, я тебя подсажу!

Стараясь не высовываться из-за ствола, Радомир быстро вскарабкался наверх и, затаившись в густой листве, осторожно выглянул из-за веток. Волкодлак к этому времени уже выбрался на берег, достал деревянный меч и, низко пригнувшись, побежал к дереву.

Радомир медленно достал из тула две стрелы и положил их перед собой. Одна была белая, с безопасным навершием на наконечнике, другая чёрная, боевая, которая ещё недавно предназначалась ему самому и несла неминуемую смерть.

Анаквад тем временем продолжал отстреливаться от волкодлака, но все его стрелы были ловко отбиты и бесцельно упали в траву. Когда же до оборотня оставалось не больше полдюжины саженей, он смело вышел из-за дерева и вынул свой деревянный меч.

Волкодлак остановился и стал в замешательстве оглядываться по сторонам в поисках второго ратника. Как раз в этот миг из густой листвы вылетела белая стрела. Волкодлак попытался поднять вверх руку с мечом, но отразить угрозу уже не успел. Тупой наконечник с силой ударил ему в грудь, и оборотень, поморщившись, то ли от боли, то ли от обиды, оторопело шлёпнулся на землю и опустил вниз глаза. Мгновением позже к его ногам упала чёрная стрела, переломленная пополам.

– Повержен! – радостно воскликнул Анаквад, воздев правую руку к солнцу.

Волкодлак молча поднялся на ноги, поднял свой меч над головой рукоятью вверх и обречённо поплёлся к зрителям.

– Молодец, Радо! С почином тебя! – закричал снизу Анаквад. – Слезай скорей, в нападение пора выступать.

Спустившись с дерева, Радомир мельком глянул направо. Калим, рядом с ещё одним волкодлаком (видимо тем, что пытался переплыть реку у большого камня), повесив головы, шли к любозрителям с поднятыми вверх руками. Твастар спрятался за камнем и, время от времени, отстреливался от Волкодлака, затаившегося на противоположном берегу.

«Анко, Твасти, Радо, на раз прыгаем в реку и под водой встречаемся посерёдке! – услышал Радомир в голове чёткий голос верховода. – Долгон, смещайся к реке. Постарайся отвлечь тех, кто берег оберегает. Слава, остаешься наши ворота стеречь… Пошли!».

Выскочив с трёх сторон, маленькие витязи разом прыгнули в воду, и четыре всплеска слились воедино.

Увидев это, волкодлаки тут же переместились ближе к берегу, натянули луки и стали медленно водить ими из стороны в сторону, ожидая появления подводных пловцов. Долгон же в это время, перебежал на место Светловзора, спрятался за кустом и выстрелил в ближайшего супротивника, которому пришлось кувырнуться в сторону, уходя от нежданной угрозы.

Переглянувшись, волкодлаки еле заметно кивнули друг другу, что-то крикнули скучающим у ворот костобокам и, одновременно нырнув с берега, скрылись под водной гладью.

На какое-то время над рекой всё замерло. Трое костобоков, оставив у ворот тучного и неповоротливого Битуса, осторожно подошли к берегу и, натянув луки, стали поджидать появления славных витязей, в то время как Долгон застыл в тягостном напряжении, стараясь понять, откуда появятся волкодлаки.

На какой-то миг Дюрду показалось, что в глубине что-то мелькнуло. Он уже открыл было рот, чтобы предупредить остальных, как вдруг прямо из воды вылетели три стрелы и угодили прямо в нагрудные панцири костобоков. От неожиданности все трое поверженных супротивников бухнулись на землю, и воздух разнёс их возгласы отчаяния и обиды.

Видя, как ловко его дружина справилась с недругами, Долгон вскочил на ноги, воздел руки вверх и, преисполненный гордыми чувствами, запрыгал от радости. Но уже в следующий миг он почувствовал, как деревянный меч коснулся его плеча, и чувство радости тут же сменилось разочарованием.

Повернувшись, он увидел перед собой грозные лица волкодлаков. С их чёрных волос стекали капли воды, а в глазах читалась холодная решимость, твёрдость и собранность… как раз то, чего в нужный миг не хватило Долгону.

– Повержен, – услышал он хриплый голос волкодлаков, с отчаяньем глядя, как они повернули к нему могучие спины и беззвучно устремились к воротам, на защите которых… была лишь Всеслава…

– Скорее! Нам нужно успеть раньше них! – воскликнул Светловзор, видя, что произошло на том берегу. – Нам нужно раньше сбить их красное яблоко!!!

Но, как ни старались юные ратники, Волкодлаки поспели быстрее. Чувствуя, что развязка близка, Радомир оглянулся и увидел, как оба воина остановились в дюжине шагов от Всеславы, натянули луки, и, один за другим отпустили тетиву. Стрелы метнулись вперёд с разных сторон, но Всеслава ловко взмахнула своим лёгким копьём и обе стрелы упали на землю, так и не достигнув цели. Видя это, один из волкодлаков вынул из-за спины деревянный меч и грозно двинулся к маленькой девочке.

Ловко отражая молниеносные удары оборотня, Всеслава всё-таки вынуждена была отступить под натиском более опытного война. Вскоре она запнулась и свалилась на землю. Видя это, всем стало ясно, что следующей стрелой Волкодлаки неминуемо должны поразить красное «сердце» славных ратоборцев. Ворлак улыбнулся, не спеша натянул тетиву и выстрелил. Но, вдруг! когда стрелу и яблоко отделяло не больше сажени, – сверху камнем упал Аквил! Он схватил деревянное древко цепкими когтями, с победным клёкотом переломил его пополам и бросил к ногам остолбеневших оборотней.

Светловзор улыбнулся, развернулся к воротам противника, до которых было не меньше двух дюжин саженей, и, молниеносно выхватив стрелу, отпустил зазвеневшую тетиву чудо-лука. Битус не успел и шелохнуться. Выстрел был такой силы, что красное яблоко супротивников отлетело на четверть версты и упало в дальнем лесу вместе с победной стрелой.

– Ураааа!!! – раздался радостный клич славных витязей, эхом пролетев над обоими берегами. – Победа!!!

Обнимаясь с друзьями, Радомир с удивлением заметил, что любозрители радушно приветствовали обе дружины. Многие из них даже спустились с холма и пожимали руки поверженным волкодлакам… Пришлось это вскоре сделать и русичам.

Вечером того же дня друзья собрались в большой комнате Радужного Дома.

– Эка здорово мы их помурыжили! – размахивая руками, восхищался Твастар.

– Если бы не Аквил, не ясно ещё, кто бы тогда в победителях очутился, – спокойно добавила Всеслава, усаживаясь на резную каповую скамейку.

На пороге появился Родослов и, улыбаясь радостным возгласам маленьких витязей, прошёл в комнату.

– Молодцы! – коротко похвалил он всех. – Дружно действовали, как дружина! Потому и победителями оказались.

Все с улыбками взялись за плечи.

– У Радо вона, нонче и под вторым глазом синечища сверкает! – засмеялся Твастар. – Первый раз играл, и сразу так отличился!!!

– Это ничего, – волхв потрепал мальчика по русым волосам. – Синяки победителей заживают быстрее, чем раны побеждённых.

Всеслава подала Родослову чарку с медовым взваром, настоянным на травах и кедровых орехах.

– А это что же теперь получается… раз мы руки волкодлакам и костобокам пожали, значит, вроде как, подружились? – спросил Радомир.

– Вряд ли, – вздохнув ответил старец. – Ненависть недругов часто лишь увеличивается соразмерно вашему великодушию… Думаю, теперь они ещё больше вас невозлюбят…

– А зачем же ты их тогда на игру пригласил?!?

– Чтобы вы свой страх победили, – спокойно ответил Родослов. – И свою ненависть поубавили.

В комнате воцарилась тишина. Дружина раздумывала над словами мудрого старца.

– Дедушка Родослов, – наконец, прервал молчание Светловзор, – а я вот всё в толк не возьму… Как же к нам костобоки с волкодлаками на остров вошли? Ведь преграда тут для них неприступная! Али они так быстро от помыслов чёрных очистились???

– К сожалению, не они помыслами своими управляют, а чужие помыслы ими… Так что, темнее они теперь пуще прежнего… А прошли они, потому что защиту мы сняли на время… Чтобы дать вам возможность по-честному побороться, – старец вновь вздохнул и встал со скамейки. – Хотя ты прав, Светловзор. Недруги ваши уже ушли восвояси, надо пойти защиту сызнова выставить. Времена сейчас тёмные, мало ли что…

С этими словами Родослов радушно со всеми распрощался и неторопливо вышел из комнаты.

– Ну а мы дале куда будем правиться? – спросил Твастар. – Вроде как обученье уже завершилось, ано Родник Первознания мы так и не отыскали.

– Я вот чего тут поразмыслила, – заговорщицким тоном произнесла Всеслава, от чего все придвинулись к ней поближе. – Ведь как гласят руны, чтоб отыскать Волшебный Родник, нужно сперва голубиные ключи отыскать. Так вот, – Всеслава медленно обвела всех взглядом и наклонилась ещё ближе. – Голубинные ключи ведь также значит глубинные. А самые глубинные ключи известно где, в Море Харийском!

Твастар удивлённо переглянулся со Светловзором.

– Так ведь в море Харийском нет скоротечности… Это же не река!?! – развел руками мастер.

– В том-то и дело!!! – ещё более тихим шёпотом воскликнула Всеслава. – Я позабыла совсем, но ведь скоротечностью у моего народа Время зовётся! А море Харийское – ровесник Великой Реки.

– Тогда, по-всему получается, ЧТОБ ОТЫСКАТЬ ПЕРВОРОДНЫЙ ИСТОЧНИК НУЖНО ГЛУБИННЫЕ КЛЮЧИ ОТЫСКАТЬ, ЧТО ДАВНЕЕ ВРЕМЯ НАЗАД ТАМ СОКРЫТЫ!?! – размеренно молвил Твастар.

– Верно! – воскликнула Всеслава и со светящимся лицом обвела всех своим изумрудным взглядом.

Вдруг сверху раздался громкий клекот беркута, и Аквил взмахнув крыльями, яростно бросился к окну.

– Там кто-то есть! – воскликнул Анаквад.

Друзья мгновенно вскочили и высыпали на крыльцо дома. Но единственное, что они успели заметить, была чёрная тень с остроконечным капюшоном. Она зловеще мелькнула в тусклом свете звёздного неба и скрылась за дальним поворотом в конце улицы.

 

Глава 31. Ирийские горы

– Серый пришелец всё слышал! Как будем действовать? – нахмурив брови, обратился к друзьям Светловзор, когда они вернулись в дом.

– Нужно к Харийскому Морю быстрее него добраться!

– Так на Соколе чай доберёмся!?! – удивился Радомир. – Неужто он быстрее поспеет?!?

– Аще сиганёт, то поспеет, – почесав за ухом, пробормотал Твастар.

– Как это сиганёт?

– То бишь, за несколько сигов… Прародичи сказывали, что серые этим ведают…

– А сиг это сколько? – нахмурившись, вновь спросил Радомир.

– Вот ты очами мигнул – это зовётся мгновение. В каждом мгновении – 760 мигов, в каждом миге – 160 сигов, – пояснил мастер.

– Так значит… он уже там??? А мы туда сигануть разве не можем?

– Этим лишь сильные волхвы да чародеи владеют… Мы пока тому не учились, – с сожалением вздохнула Всеслава.

– Зачем же нам тогда торопиться? Ведь Серого всё равно уже не догнать? – опустив голову, обречённо спросил Радомир.

– Бороться надобно до конца! – твёрдо ответил Светловзор. – Тем более, что найти море – это одно. А источник в нём отыскать и открыть – то будет другое. Харийское море умеет хранить свои тайны. А потому, берите скорее котомки да к пристани поспешайте! А я уж вас там нагоню.

С этими словами он выскочил за дверь и скрылся в полуночном сумраке.

– Может, мы с вами? Поможем чем можем! – предложил Калим.

– Было бы здурово, да с семерыми Соколу будет тяжеловато, – с благодарностью положив руку ему на плечо, ответил Твастар. – Придётся нам самим управляться. А вы приезжайте к нам в Китеж, коли рядом случитесь!

– Тогда удачи вам, други! Попутного ветра в пути да хорошей дороги! – с этими словами Калим, Долгон и Анаквад радушно обнялись с китежанами и пообещали следующим же летом навестить их на озере Светлояр.

Быстро собрав дорожные сумки, смелые странники на мгновенье задержались на пороге, чтобы низко поклониться Радужному Дому. Ведь он подарил им встречу с новыми друзьями, поделился теплом и радушием и стал им совсем родным.

Выйдя за порог, они безмолвно прошли по залитой лунным светом улице, затем свернули на набережную и вскоре добрались до Сокола, который радостно закачался на волнах в предвкушении скорого путешествия.

В отличие от ладьи, в движениях странников ясно виделась напряжённость. Их грозные нахмуренные лица отражали обеспокоенную задумчивость, и каждый задавал себе один и тот же вопрос: смогут ли они противостоять могуществу серого чужеземца?

Вскоре на пристани показался Светловзор. Он был ещё мрачнее других и, не проронив ни слова, забрался в лодку. Друзья молча последовали его примеру и расселись на своих привычных местах. Твастар осторожно огляделся по сторонам и, взявшись за рулевую ручку, бережно вывел Сокола на середину водного рукава.

Серебристые звёзды покачивались в тёмной воде, а где-то на берегу приглушённо стрекотал сверчок. Радомир опустил руку в воду и удивился, какая она была тёплая. От этого ему вдруг стало намного спокойнее, а от былой тревожности не осталось и следа.

– Странно всё это… – нарушил он тишину. – Почему мы с Родословом не посоветовались? Он бы помог нам советом да делом.

– Я и хотел его разыскать! – ответил Светловзор. – Да он как сквозь землю провалился.

– Может, тогда надобно было до утра подождать? Там бы, глядишь, и Родослова увидели.

– Нельзя нам время терять! – покачала головой Всеслава. – Мы проболтались – нам, видно, и исправлять.

Сокол меж тем проплыл под главной аркой Асгарда, расправил белоснежные крылья и, развернувшись, полетел на восход. Радомир ещё некоторое время глядел на проплывающие внизу спящие холмы, тёмные лощины и дремучие леса. Но Сокол поднимался всё выше и выше, ветер убаюкивающе свистел за бортом, и мальчик незаметно для самого себя заснул, приклонив голову на плечо верного друга.

Следующее утро выдалось дождливым и хмурым. Открыв глаза, Радомир увидел, как лодка плывёт под тяжёлыми серыми тучами. Светловзор и Твастар накрыли лодку холщёвым навесом, надежно закрепив его на бортах, а Всеслава устанавливала посреди небольшую распорку, которая вскоре приподняла навес, образовав тем самым подобие шалаша.

– Ну и утречко… – сонно буркнул Радомир, недовольно выглядывая из-под навеса, как нахохлившийся воробей. – Словно всё против нас…

– Доброе утро, Радо! – улыбнулась в ответ Всеслава, сверкнув веснушчатыми ямочками, от которых вдруг стало тепло и уютно. – А я люблю, когда дождь по крыше стучит!

– Всевка верно глаголит. Дождик нам не помеха, а совсем даже наоборот! – добавил Твастар, усаживаясь у руля. – Он нам скорости добавляет! Так бы пришлось воду искати, зане коробки двигательные наполнить, а тут они сами собой наполняются! Да и ветер нас в спину толкает… Лучше погоды нам и не выдумать!

– Да и мне Родичи говорили, что в дождь путешествовать – добрая примета! – поддержал его Светловзор, доставая из котомки наливные яблоки, пригоршню земляники, берестяной туесок с мёдом и две горсти орехов, и раскладывая всё это на расстеленную Всеславой скатёрку. – А ещё говорят, что дождику только тот не рад, кто ни одного дерева в жизни не посадил. А у тебя же целая кедровая рощица дома растёт!

Высунув из-под навеса ладошки, Радомир быстро набрал дождевой воды и с удовольствием умыл ею сонное лицо. Затем вновь наполнил ладошки и с наслаждением сделал несколько освежающих глотков.

– Вона! А ещё умыться можно и жажду утолити! – засмеялся Твастар, глядя на довольное лицо друга.

«И в правду, чего все дождик ругают…» – подумалось Радомиру. – «Вон как уютно за ним наблюдать из укрытия! А уж как всё свежестью дышит… Да и кедруши мои в Китеже, небось, тоже дождику радуются». Радомир мечтательно улыбнулся, глубоко вдохнул влажный прохладный воздух и с наслаждением потянулся.

– Твастаре, а поведай ты нам былицу! – вдруг воскликнула Всеслава. – А то уж давненько ты нам ничего не рассказывал.

Твастар задумался, но уже через мгновение его лицо озарилось улыбкой.

– А и вправду! Вот как раз былица есть подходящая! – он уселся поудобнее, приосанился и начал сказывать.

«Лета три тому назад, хворь со мною приключилась. В та поры стояше вся осенина дождева. Мя унылость и взяла. А коли печальны бываше, тако ничего не хощеши. Вот аз и ходил ежедень вислоносом. А наскоре и вовсе занедужил.

Думали, застудился. Стали мёдом ми обтирати. Ано аз горше недужу. Мя млеком да редькой отпаивати, аз крепче да крепче хвораю. На белый свет выходить перестал. Токмо вислоносом у окна и сиживаю. Всё поличие побледнулось. Очи потухли, ланиты зарделись, Страшлив стал суще! Пятнами красными разукрасился – яко мухомор, толь навыворот. Самому болезно, да со стороны зреть тоскливо (Твастар вздохнул).

Аще почасту, (он понизил голос и оглянулся по сторонам), надоумился быху ко Сварге готовити ся…

Да не тут-то было… Сполох поднялся средь Родичей. Позвали целителя дюже мудрого, бородою богатого. Приклал на мя длань, прям на чрево, и чуток посолонь поводил. Вздохни, глаголит, издохни, вздохни, издохни (при этом Твастар выпучил глаза и глубоко вдыхал и выдыхал воздух).

Убрал целитель десницу и бородою качает. Дохновение у ти, глаголит, хрипотное, но ко Сварге собрался ты паче заране.

Не имел ли навычки, мя вопрошает, унылости потакати? Истино так, отвечаю, вздыхая. Сыздетства коли погода дождева, так вислоносость на мя нападает. А сам вразуметь не могу, како он сие сквозе чрево мое углядел?

Видно теперь повсему, целитель вещает, зане хворь твою одолеть, надобно наперво вислоносого изнутрев изогнати. Он у тя посеред духновенных путей растопырился. Всё теперь вокруг ся отравляет!

Ну, разумею, вытряхивать будут… Ан нет! Шлёпнул мя старец в чело и глаголит: «Начни ежедень по дюжине раз студеною водою лик умывати. И тут пуще важно, каждый раз в воду глядючись, улыбкою лик освети!» Молвил тако, да и ушел восвояси.

Аз яко другаго дни вельми рано проснулся, снаходу к реце прибеже. Лико умыл и улыбку натужно пристроил. Вышло зломрачно и оттого всесмехливо. Нахохотался аз вдоволь. И с той поры стал по дюжине раз озеро так развлекати.

Семи дней миновало, ано аз уже не недужу.

До сии поры теперь поминаю – аще здоровьем скудатися стал, надоде улыбкою оберечься. Радость бо любой недуг исцелит. А вот вислоносому хвори не победити».

Сокол тем временем летел всё дальше и дальше. Дождь помогал ему силой, а ветер скоростью, и уже к полудню друзья увидели впереди смутные очертания горного хребта, подёрнутого седовласым туманом.

– Ирийские Горы! – глядя вперёд, сказал Светловзор.

– Отсель берёт начало Тишийский Ирий, что Асгард омывает, – добавил Твастар. – А за горами – Харийское Море. К завтрему поутру должны на месте быти. Уже меньше двух далей осталось…

– А на стоянку будем в горах устраиваться? – спросил Радомир, с хрустом откусив от яблока.

– Покуда вода не иссякнет, будем весь день лететь и всю ночь. Только Твастара нужно будет сменить на руле. А то он второй день уже глаз не смыкает, – Светловзор положил мастеру руку на плечо. – Как мыслишь, Твасти, хватит нам двигательной силы, чтобы через горы перескочить?

– Хватит, вестимо! Вона как дождь поливает…

Внизу проплывали леса, озёра и холмы. Даже несмотря на пасмурную погоду, всё дышало радостью и было окутано удивительными яркими красками.

Ближе к вечеру друзья долетели до Ирийских Гор. Дождь тем временем прекратился, и заходящее солнце окрасило всё вокруг оранжево-красными цветами. Особенно ярко на фоне темнеющего неба пылали возвышающиеся впереди снежные вершины. Нерушимыми великанами нависали они над высокогорными лугами, по-отечески взирая на тонкие бирюзовые нити многоголосых речушек.

Радомир, сменивший к тому времени у руля Твастара, плавно повернул крылья Сокола, и ладья послушно взмыла вверх, занырнув по пути в пушистое белоснежное облачко. Удивительная прохлада окутала всё вокруг. Радомиру даже почудилось, будто его накрыли невесомым водным покрывалом, и он зажмурился от удовольствия. Когда же он вновь открыл глаза, то увидел, что Всеслава встала в полный рост и вытянула в сторону руки.

– Смотри! – прошептала она, стараясь не разбудить Твастара и Светловзора. – Я обнимаю облако!!!

Радомир улыбнулся, закрепил руль на закрепу и также встал в полный рост, выставив в стороны руки, как парящая в небесах птица.

В этот самый миг Сокол вдруг вынырнул из облака, и взгляду Радомира открылась удивительная по красоте горная долина. От восторга и неожиданности он вместе с Всеславой даже вскрикнул в едином порыве.

Доколь хватало взору, всё было усыпано снежными вершинами, среди которых яркими изумрудами блестели горные озёра. Розовые облака, купающиеся в лучах заходящего солнца, плавно проплывали навстречу, а в глубине тёмно-синего неба хрустальными россыпями мерцали безмолвные звёзды.

– Надо же, какая красота!!! – прошептала Всеслава, зачарованно глядя на сонные горные вершины. – Много я слышала об этих местах, но наяву они ещё куда более прекрасны.

Впереди по небу пролетела падающая звезда, оставляя за собой призрачную серебристую дорожку.

– Может, поспишь? – шёпотом предложил Радомир. – Сил нам на завтра много понадобиться.

– Сил у меня и так предостаточно! – улыбнулась Всеслава. – Это ведь родные мне места! Я тут от каждой снежинки, от каждого облачка силою набираюсь!

– Разве ты тут родилась?

– Нет, – Всеслава покачала головой. – Но тут мой народ долгое время жил. Это моя Прародина. Харийцы сюда пришли, когда Арктида под воду укрылась… Потому-то теперь эти места и море Харийскими прозывают.

– А где же сейчас живёт твой народ?

– Повсюду… Кто тут остался, а кто дальше ушёл на закат… Но помнит каждый из нас, как эти места нам укрытие дали после Великих Потопов и Стужи. Много мне предки об этом рассказывали. Это волшебные места… сказочные… очарованные…

– Как это? – удивился Радомир.

– Неприступные горные цепи, что ты видишь внизу, словно жемчужину, Море Харийское оберегают. А само Великое Море – самое что ни на есть глубокое на всём Мидгарде, и множество тайн в его глубине затаилось. Ветра над водой его бешено вьются, снег может выпасть в разгаре лета, буря налететь из ниоткуда.

Всё это Всеслава говорила таким зловещим шёпотом, что Радомир вздрогнул, а по его спине пробежали мурашки.

– Но если ты с чистыми помыслами к Морю Харийскому в гости пришёл, то встретит оно тебя первозданной свежестью воды, лазурностью неба, воздухом, что целебными травами и запахом кедра напитан. А помнишь, тебе мы на Светлояре рассказывали, что вода памятью обладает и мысли твои во стократ умножает? Так вот, Харийское Море помнит всё-всё от создания Мидгарда, а уж силу мысли твоей увеличить может безмерно.

– Может, тогда и о Роде моём сможет поведать. Может, там Родник Первознания спрятан!?! – в мечтательной задумчивости прошептал Радомир. – Только вот как? Я вот всё думаю – ведь даже если вода что-то помнит, то рассказать всё равно не сумеет!?!

– Как это не сумеет!?! – с негодованием, воскликнула Всеслава. – Вода не только рассказывает, но и показывает! Часто во снах, а часто и наяву! Надо лишь научиться эти образы распознавать!

– А как этому научиться?

– Сердце открыть и к воде мыслями прикоснуться!

Радомир задумался и постарался представить Харийское Море, его мудрые седовласые волны, бушующие на великом просторе; острова, как жемчужины, сияющие из воды; чайки, качающиеся на ветру.

«Где мой Род?» – мысленно спросил Радомир.

Но ответом был лишь всё тот же шум прибоя да крики чаек.

Грустно вздохнув, Радомир открыл глаза и вдруг заметил, что в предрассветной мгле, на одном из заснеженных склонов, что-то двигалось! Направив туда Сокола, Радомир чуть перегнулся через борт и прищурил глаза, стараясь разобрать, что это было.

И вдруг луна вынырнула из-за облака, и мальчик ясно увидел величественного снежного барса. Он стремительно бежал по горному склону, и его белая шерсть, покрытая чёрными кольцами, серебрилась в увядающем лунном свете. Длинный пушистый хвост, не меньше сажени в длину, развивался над землёй, когда исполненное силой животное семисаженными прыжками перелетало через пропасти и обрывы. Каждое его движение было пропитано благородным достоинством и мощью, в каждом прыжке чувствовалась лёгкость и неудержимость.

– Вот он, полноправный хозяин Ирийских Гор! – услышал Радомир тихий голос Всеславы, которая, сложив локти на борт, устроилась рядом с ним. – Кстати, ведь твой дом в Китеже в честь него назван!

Словно услышав эти слова, барс остановил свой бег, резко вскинул вверх голову и, сверкнув малахитовыми глазами, гордо взглянул на плывущих по небу путешественников. Радомир и Всеслава затаили дыхание и долго ещё не могли промолвить ни слова, провожая глазами величественные очертания властелина Ирийских Гор.

 

Глава 32. Харийское море

Вскоре впереди, за цепью остроконечных пиков, огненной каймой забрезжил рассвет. Моря ещё не было видно, но Радомир уже явственно ощущал его величественное дыхание.

– Подлетаем? – Твастар потянулся и кулачками протёр сонные глаза.

– Вон за той горной грядой Море Харийское начинается! – указав вперёд рукой, пояснила Всеслава.

– Где будем якорь бросать? На берегу или на воду сядем? – спросил Радомир.

– Паче на воду, зане сила двигательная пополнит ся… Светловзоре, како мыслиши? – с этими словами Твастар пихнул спящего друга в плечо, от чего тот поморщился и неохотно приоткрыл глаза.

– А может лучше на острове затаиться? – предложила Всеслава. – Там неприметнее будет.

– Тожде не худо, – согласно кивнул мастер.

Наспех перекусив, друзья подпоясались потуже, перепроверили оружие и устремили свои взоры к приближающимся скалам, за которыми их ждала неизвестность.

Сперва Радомир услышал шум волн, а потом, точь в точь как в своих мечтах, увидел бесконечные водные просторы. Море было величественным и необъятным. Белые барашки волн, обгоняя друг друга, старались выскочить на берег, у которого снежными корабликами раскачивались величавые лебеди.

На расстоянии дюжины перестрелов виднелись небольшие островки, зелёными шапками возвышающиеся среди блестящей на солнце воды.

– Куда правиться? – спросил Твастар, занявший своё привычное место у руля.

Всеслава на мгновенье замешкалась, но затем уверенно показала рукой на большую, вытянутую посреди моря полумесяцем, лесистую часть суши.

– Это Алькон! Самый священный остров и сердце Харийского Моря, – уверенно сказала она. – А где же памяти Родовой укрываться, как не у сердца…

Быстро преодолев расстояние до острова, Твастар облетел его с правой стороны. Дабы остаться незамеченными, он плавно посадил лодку в небольшой заводи, укрытой от взоров густыми ветвями плакучих ив.

Выбравшись на берег, друзья осторожно огляделись по сторонам.

– А теперь куда? – шёпотом спросил Радомир. – Может, я прямо здесь занырну? Или лучше Родник на острове поискать?

Твастар поглядел направо, затем налево, в замешательстве почесал за ухом и с улыбкой взглянул на Радомира.

– Это ты нам глаголи, – положив руку ему на плечо, игриво произнёс он. – Лучше тебя никто не знает, где твоя память сокрыта!

Радомир улыбнулся, но видя, что друзья и вправду ожидают его ответа, начал неуверенно озираться по сторонам. С одной стороны шумели деревья, плавно покачиваясь на ветру; с другой – волновалось бескрайняя морская гладь.

Вспомнив, как это делает Всеслава, Радомир глубоко вздохнул, закрыл глаза и, собрав рассеянные мысли воедино, выставил вперёд маленькую ладошку. Медленно поворачивая руку то на полдень, то на полночь, он вдруг почувствовал, как его ладонь что-то кольнуло, а затем словно окутало нежным теплом, как будто ласковый солнечный лучик пощекотал его кожу. Открыв глаза, он указал в этом направлении и твёрдо произнёс:

– Вот там тепло чувствую!

– Там, наверное, Серый костёр развёл! – растянувшись в улыбке, воскликнул Твастар, но тут же виновато опустил голову под грозным взглядом Всеславы.

Выстроившись в цепь, странники вошли в еловый лес! Внимательно озираясь по сторонам, они молча отправились к северной части острова. Морской прохладный ветерок подталкивал их в спину и беспокоил великое многоцветие пронзительно ярких растений и вековых кедров, елей и сосен, которые недовольно качали верхушками. Всё вокруг двигалось и шумело, словно пытаясь предостеречь от близкой опасности.

Впереди всех шёл Радомир. Он взволнованно вглядывался в просветы между деревьями и пытался понять, куда же ведёт его тёплое предчувствие. За ним, любопытно вертя головой по сторонам и, подталкиваемый за это в спину недовольной Всеславой, следовал Твастар. Светловзор замыкал шествие, держа наготове свой чудо-лук и не забывая время от времени поглядывать назад.

Внезапно ветер стих. Всё вокруг замерло, словно по мановению невидимой могущественной руки. Затем вдалеке послышался не то шорох, не то громкий шелест. И вновь всё успокоилось.

Странники встали друг к другу спиной, настороженно всматриваясь сквозь деревья и пытаясь понять, что же это могло быть.

– Чаю Серого наскоре, – прошептал Твастар.

– И мне предчувствие подсказывает, что рядом чужеземный колдун, – тихо сказала Всеслава.

Громкий шорох раздался уже ближе, а вместе с ним и треск ломающихся деревьев и веток. Странники вздрогнули и плотнее прижались друг к дружке.

– Коли тут Серый Наставник, может мы зряшно тожде тут высадились?!? – опять еле слышно прошептал Твастар. – Было бы справнее с другого острова все оглядеть да разведать.

– Неужто ты испугался? – улыбнулся Светловзор.

– Кто, я?!? – обиженно воскликнул Твастар. – Да это Серый пущай нас пужается! Мы и костобоков и волкодлаков уже победили, искусством варяжным ведаем! Путь-дорога дружбу и силу нашу спытаниями скрепила! Да и ведь четверо нас супротив него одного!!! – с этими словами великий мастер смело вышел вперёд, воздел руки к небу и, грозно размахивая над головой палицей, громогласно закричал:

– Выходи, Серый Колдун! Сразись со Славными Витязями!!!

Не успели они и глазом моргнуть, как в ответ грянул оглушительный гром, и тут же в ближайшую сосну ударила ослепительная молния. Раздался ужасный треск, и горящие щепки посыпались во все стороны.

Упав на землю, друзья тут же вскочили на ноги и бросились бежать прочь.

Раскаты грома грохотали не переставая, а вдогонку славным витязям летели молнии, разбивая и сжигая вековые стволы; расшвыривая по сторонам поваленные брёвна и камни; в пыль разнося кусты и молодые деревья. Пролетев, словно ветер, они выбежали из леса и оказались на самом краю острова. Белокаменный берег тут уходил далеко вперёд, полумесяцем врезаясь в воду.

– Надо бежать на каменный мыс, – едва переведя дыхание, прошептал Светловзор. – Там можно будет укрыться среди камней!

Собрав в кулак последние силы, друзья устремились к белоснежным скалам.

Домчавшись до подножья, они, не останавливаясь, вскарабкались наверх. Затем добежали до окраины мыса и затаились за остроконечным камнем, стрелой устремлённому к небу.

Некоторое время всё было тихо, и лишь их громкое запыхавшееся дыхание прерывало спокойный плеск волн.

Оглядевшись по сторонам, Радомир заметил у них за спиной огромный белоснежный валун. Исполином он возвышался среди множества остроконечных осколков того же цвета, которые, очевидно, были отбиты от него временем и ненастьем.

На одном из выступов этого седого великана беспечно грелся на солнце белоголовый орёл. Он с ленивым любопытством взирал на незваных гостей, сверкая большим золотистым клювом.

Опустив взгляд, Радомир с удивлением увидел еле приметное отверстие, уходящее вглубь камня. Пещера, видимо, была сквозная, потому что на её белоснежных стенах ярко поблескивали солнечные зайчики, отражающиеся от волн, шумящих с другой стороны.

– Удивительно, какая белоснежная глыба у нас за спиной! – повернув голову к Всеславе, прошептал Радомир. – Что это вообще за место такое?

– Это Беломраморный Камень, священное место Алькона, – ответила девочка. – Говорят, что реки из Белого Моря, из прародины нашей Гипербореи, его омывали, вот он белоснежным и сделался. За это его ещё Камнем Мудрости величают. Был он в древние времена куда больше да краше, но потом весь разрушился.

– Глядите!!! – вдруг прервал их Светловзор, указывая рукой вперёд.

Осторожно высунувшись из укрытия, друзья увидели невысокую фигуру, закутанную в серый плащ с большим остроконечным колпаком. Ровным неторопливым шагом Серый Наставник шёл по белокаменному хребту прямо к тому месту, где укрылись славные странники.

Переглянувшись, друзья нахмурили брови, плотнее прижались друг к другу и приготовили к обороне оружие.

Подойдя ближе, чужеземный чародей безмятежно уселся на верхушку одного из осколков, не далее дюжины саженей от маленьких путешественников. Некоторое время он оглядывал бесконечные водные просторы, словно и не замечая притаившихся за скалой и не сводящих с него глаз детей.

– Славного дня вам, расичи, – вдруг преспокойно произнёс он. – И тебе светлого дня, Радомир.

Друзья вздрогнули от его голоса, как от неожиданного грома, и встревожено переглянулись.

– Давно я искал с тобой встречи, да всё содружинники твои новоявленные нам в этом препятствовали.

– А зачем меня ты разыскивал? – дрожащим голосом спросил Радомир из-за скалы.

– Правду о роде твоём хотел тебе рассказать… Да вот только сомневаюсь теперь, хочешь ли ты её знать.

Радомир в растерянности посмотрел на своих друзей.

– Ну, раз тебя прошлое твоё не волнует, пойду я, пожалуй… – с этими словами Серый Наставник устало поднялся и медленно отправился назад.

– Постой! – воскликнул Радомир и выскочил из-за камня. – Я хочу знать!

Серый нехотя вернулся к большому камню и печально вздохнул.

– Ну что ж… Тогда слушай, – сказал он и взглянул мальчику прямо в глаза.

«Довелось мне недавно быть у излучины вороньей реки. В самом том месте, где город старый стоял. Посреди этого города гора великая возвышалась. На этой горе бил волшебный источник. И от этого источника да от яркого солнца всё на горе процветало.

Вокруг родника расселились рода, что Расичами себя прозывали. Мы же их звали Верховниками.

Работать Верховникам было не нужно. Жили они в своё удовольствие. Других же к себе не пускали. А для того и гору свою с родником стеной высоченной огородили.

Тех же, кто под горой прозябал, Верховники в страхе держали, а ещё больше в неведении. На верхушке, говорили, только те могут жить, у кого глаза цвета синего неба, зелёной травы и серебряных облаков. Другим же туда не дозволено.

Поэтому те, кто к высшим родам не принадлежали, вынуждены были возле вороньей реки расселиться – у горы. Потому и звались они – Угорами. В этих низинах солнца совсем не бывало, поэтому сколь ни трудились Угоры, всё равно жили впроголодь. А чтоб обогреться, они костры разжигали. Вот поэтому теперь в их глазах огонь отражается.

С дождевой воды на речную Угоры перебивались. А иногда лишь росою питались. За это их ещё звали Расинами.

Но пуще всего не хватало Угорам-Расинам правды! Ведь кто чуть иначе помыслит, того Верховники-Расичи к болотам ссылают. А кто недоволен, того и подавно в острогах схоронят.

Однако нашёлся-таки смельчак средь Угоров. Долго терпел он несправедливость да за правдой охотился. А уж как её ухватил, решил и весь свой несчастный народ ею одарить.

Собрал он Угоров и пламенными речами разжег огонь в их глазах пуще прежнего, да такой большой, что в сердцах всех подгорных родов тот огонь запылал. Выбрали они себе того смельчака в предводители. И поднялись все как один на восстание против Расичей.

Долго битва та продолжалась. Но вскоре стали Угоры одолевать. Верховники же, видя, что поражение их неизбежно, разрушили целую гору, чтоб никому она не досталась. А вместе с горою погиб и родник, и весь город, – голос Наставника жалобно задрожал. – А при этом, Радомир, и родичи все твои там полегли. Никого в живых не осталось.

Серый Наставник тяжело вздохнул.

– А предводитель Угоров – и был твой отец. Жизнь он свою за правду отдал».

Радомир был настолько поражён, что забыл закрыть рот. Взглянув на своих друзей, он тоже прочитал в их глазах смятение и растерянность.

– Радомир, ты не такой как они, – услышал он вновь голос серого колдуна. – Ты родился в Воронженце, в роду огнеоких Угоров. И твой отец был мне другом. Мы с ним бок о бок за справедливость сражались. Потому и наши с тобой глаза одинаково светятся. В них отражается кровь, что наши народы за свободу и правду вместе пролили.

В этот миг Серый Наставник поднял вверх лицо, и его до этого иссиня-чёрные глаза, вспыхнули красным огнём.

– Те же, кто сейчас потомками славного рода зовутся – и есть убийцы твоих прародителей!

Радомир почувствовал внутри горечь и злость и сделал ему шаг навстречу.

– Не ходи, Радомир! – услышал он предостерегающий шёпот Всеславы. – Не верь ему…

– Я, к сожалению, не смог их уберечь, – продолжил свой рассказ Наставник, словно не слыша громкого шёпота. – Погибли твои родители… А тебя же, сказывали, похитил беловолосый старик, что у Расов за светлого мудреца слывёт, но чинит при этом деяния тёмные.

– А зачем я ему? – робко спросил Радомир.

– Затем, что сила великая в тебе спит, что от отца твоего к тебе перешла. Вот и боятся недруги, как бы та сила невзначай не проснулась. Ведь течёт в тебе кровь не «родов славной расы» – при этом Серый презрительно скривил тонкие губы, как будто само произнесение этих слов вызывало в нём непреодолимую неприязнь. – В тебе течёт кровь Огнеоких Угоров! И в память о твоём отце, я не могу допустить, чтобы ты с расичами связался.

Голова Радомира закружилась, и он обессилено сел на выступ белой скалы. Увидев это, друзья вышли из своего укрытия, встав у него за спиной.

– Красноречиво вещаешь, – нахмурившись, сказал Твастар, смело глядя серому колдуну в глаза. – Ано глаголишь ты лживо, зане деянья твои о другом говорят. Дюже дивно бо, что за справедливость сражаясь, брат на брата с оружьем идёт… Да и ваши друзья со сподвижниками нам уж известны. Костобоками да Волкодлаками их прозывают.

– Зря вы не верите правде. Затмил ваш разум беловолосый старик, – с сожалением покачал головой чужеземец.

– А быху ти верити, коли кривду не услыхал есьми. Без доброго умысла действа твои.

– Правда твоя, Твастаре! – поддержал друга Светловзор. – Человек со светлыми помыслами, никогда не пойдёт на другие рода с ополчением!

– А величие души никогда не позволит убить беззащитного… как вы-то с Котофеем устроили! – грозно добавила Всеслава, в порыве гнева крепче сжав короткое копьё.

С застывшими в глазах слезами Радомир гордо взглянул на Наставника.

– Сердце моё с историей твоей не согласно… И неважно, какая во мне течёт кровь и каким светом очи сияют. Славная Раса – это не кровное родство! Это образ жизни! Величие души, глубина разума и чистота помыслов – вот что Расичей отличает. А посему, неважно, кем я был раньше. Я сделаю всё, чтобы днесь потомком Славного Рода считаться!

– А ты уверен в своих словах? – холодно спросил Серый Наставник. – Может, их тебе Расичи хитростью в уши вложили?

– При сём остаюсь! – твёрдо ответил Радомир, смело глядя кащею прямо в глаза.

Серый низко наклонил голову, а когда поднял её вновь, его бездонный чёрный взгляд, сверкнул злобным ядовитым огнём.

– Поздно я тебя встретил… Значит, не по пути нам с тобой… Ну, уж тогда не взыщи, – тихо пробормотал он и вдруг вскинул вверх руку, в которой сверкнул серебристый жезл, похожий на наконечник стрелы.

В самый последний миг Светловзор и Твастар успели схватить Радомира и Всеславу за ворот и отдёрнуть за камень, куда мгновением позже ударила яркая молния.

Не успела ещё опуститься на землю белая мраморная пыль, как следующая молния ударила у них прямо над головой, и верхушка белокаменной скалы разлетелась на мелкие кусочки. Вслед за этим сверху каменным дождём посыпались острые осколки, и друзья вынуждены были прижаться к земле, закрыв головы руками. Молнии продолжали оглушительно бить в белокаменную скалу, от которой отваливались большие куски; в воздухе противно пахло серой, и площадку всё больше заволакивало дымом.

– Надо уходить!!! – пытаясь перекричать дребезжащий рокот перуновых стрел, скомандовал Светловзор. – Скоро от нашего укрытия ничего не останется!

– Можно укрыться в пещере, вон там! – крикнул Радомир друзьям, указав в сторону белоснежного Камня Мудрости.

Светловзор внимательно посмотрел в указанном направлении и одобрительно кивнул.

Каменная пыль вперемешку с едким серо-чёрным дымом непроглядной пеленой стелилась на сажень от земли, и это оказалось на руку маленьким странникам.

– Можно туда под укрытием дыма пробраться, – сказал верховод. – Только дыхание задержите, а иначе отравимся!

Несколько раз глубоко вдохнув, друзья нырнули в дымные волны. Закрыв глаза, чтобы уберечь их от ядовитого дыма, Радомир пополз вперёд. Острые осколки вкровь резали ему коленки и ладони, но ужасающие раскаты грохочущих молний заставляли всё ниже склоняться к земле. Добравшись до пещеры, друзья осторожно вынырнули из серного смога и, глубоко дыша, повалились на мраморный пол.

Вдруг всё стихло. Светловзор осторожно выглянул из пещеры и увидел, что от скалы, которая ещё недавно служила им укрытием от молний, ничего не осталось, а серого чародея простыл и след.

– Куда он подевался? – прошептал Твастар, высунувшись с палицей наперевес. – Неужто испужался и сбежал?

Но уже мгновением позже в ответ раздалось громкое шуршание, которое друзья слышали до этого в лесу, и что-то очень большое, заслонив собой солнце, грозной тенью нависло над пещерой. Прижавшись к стене, маленькие странники замерли, затаив дыхание и стараясь не выдать себя ни единым звуком.

Звенящая тишина повисла в воздухе, но уже вскоре тень зашевелилась, и сверху посыпались мелкие белые камешки. Затем послышался звук похожий на завывание ветра, словно огромные ноздри начали втягивать в себя воздух, и по сводам пещеры эхом прокатились отголоски зловещего утробного рыка.

– Древнее древо… Это что за зверь такой? – одними губами спросил Твастар, удивлённо раскрыв глаза.

Всеслава лишь пожала в ответ плечами и открыла, было, рот, чтобы ответить, как вдруг в просвет пещеры просунулась огромная рогатая голова с горящими змеиными глазами и клыками, больше похожими на двуручные мечи. Увидев расичей, змей злобно прищурился и вонзился в них взглядом. А в следующее мгновение, он открыл страшную пасть и выплюнул струю огня, которая завихряясь вовнутрь, с ужасающим шипением пронеслась по пещере.

Лишь в самый последний миг славные странники успели запрыгнуть за небольшой выступ, но пламя всё же успело лизнуть волосы Твастара и рубашку Радомира и теперь от них исходили бело-сизые клочья дыма.

Увидев, что проворным малявкам удалось ускользнуть, змей оглушительно зарычал, так, что содрогнулись стены, а Всеслава даже зажмурилась и закрыла уши руками. В это же время, с другой стороны пещеры, послышались глухие удары, словно кто-то колотил сверху огромным, многопудовым молотом.

– Надо из пещеры выбираться! – прокричал Светловзор. – Иначе мы тут в западне окажемся!

– А куда ж выбираться, вперёд али назад? – забавно мотая дымящейся головой с торчащими в стороны волосами, спросил Твастар и вновь вжался в стену, пропуская мимо себя очередную струю жаркого пламени.

– Лучше вперёд! – не раздумывая, воскликнула Всеслава, которую непонятный шум пугал гораздо меньше, нежели змеиная пасть, изрыгающая огонь.

Недалеко от того места, где прятались странники, проход в пещере делал небольшой изгиб. Поэтому, выждав благоприятный момент, они молнией бросились к нему и успели скрыться за поворотом, до того, как шипящее пламя обожгло их спины.

Как и предполагал Радомир, пещера и вправду оказалась сквозной. В открывшийся проём, друзья с радостью увидели ровную белую площадку, а за ней серебристые волны Харийского Моря. Но вот незримый молот вновь бухнул сверху, и с потолка пещеры посыпалась пыль и мелкая мраморная крошка.

– Скорее! Надо выбираться наружу, пока выход не завалило! – скомандовал Светловзор, и друзья бегом устремились к свету.

Выбежав из пещеры, они с ужасом увидели, что спрятаться тут было негде. Проход вывел их на узкий ровный приступок, который с трёх сторон отвесно обрывался в море.

Сверху вновь громыхнул молотоподобный грохот. Все подняли головы вверх, да так и замерли с открытыми ртами, не смея ни вздохнуть, ни пошевелиться – на верхушке беломраморного Камня Мудрости, сидел огромный трёхголовый дракон!

Его длинное тело с двумя сложенными перепончатыми крыльями было сплошь покрыто чёрной чешуёй и заканчивалось толстым остроконечным хвостом, которым он недовольно бил по седому каменному великану. Именно этот звук Радомир принял сперва за бой огромного молота.

Дракон сидел к ним спиной и пока их не видел. Но вот он вдруг поднял вверх одну из своих огромных рогатых голов, вытянул вперёд шею и начал втягивать ноздрями воздух.

Славные странники в растерянности переглянулись. Вдруг Всеслава распустила рукава своей рубахи и медленно подняла кверху руки. Вода за их спиной неистово забурлила и отвесной стеной начала расти вверх.

Услышав возрастающий шум, дракон резко оглянулся всеми тремя головами и увидел, наконец, маленьких китежан, с возвышающейся волной за спиною. Из пасти средней головы показались рваные клубы пара, но перед тем, как он успел выплюнуть струю огня, Всеслава быстро выбросила вперёд обе руки. Огромная волна, прямо через головы славных странников, с шумом обрушилась на скалу.

Удар воды был такой мощный, что Радомиру показалось, как вздрогнули под её напором белые скалы. Трёхглавого змея смыло с верхушки белоснежного камня, как лёгкую щепку. Однако, несмотря на свои внушительные размеры, дракон не ударился оземь, а ловко извернувшись, раскрыл свои чёрные перепончатые крылья и взмыл в небеса.

Описав круг, он быстро пронёсся над детьми, и выпустил из хвоста молнию. Ударившись в белый мрамор, где ещё мгновенье спустя стояли маленькие расичи, молния отколола от него большой кусок и осыпала их спины белоснежными осколками. Забежав в пещеру, друзья снова укрылись под её крепкими белыми сводами.

Дракон продолжал неистовствовать. Одна за другой он бил сверху молниями. Всё вокруг грохотало и сотрясалось. Несмотря на это, Твастар всё же смело подполз к выходу и осторожно выглянул из пещеры. Дракон коршуном восседал на камне. Он уже развернул свои огромные крылья и с шумом потянул ноздрями воздух, чтобы в следующее мгновение выплюнуть в пещеру огненную струю.

Видя это, Твастар быстро выскочил наружу и, выбросив вперёд правую руку с палицей, нажал на потаённый рычаг. Не ожидавший такого безрассудства дракон, на мгновение замер и с удивлением уставился на маленького смельчака, не понимая, чем ему может повредить странная палка в его руке. Но вдруг тяжёлый берёзовый наплывень угодил его средней голове прямо в глаз.

Дракон взвыл, бешено захлопал крыльями и чуть было не опрокинулся назад. Придя в себя, он плюнул вдогонку Твастару огненым шаром. Однако отважный мастер уже ловко запрыгнул назад в пещеру и благополучно укрылся со своими друзьями.

Увидев это, дракон решил подняться повыше к облакам, чтобы с безопасного для себя расстояния пожечь молниями маленьких китежан.

Змей был очень разозлён! Уже два раза несносные расичи смогли его перехитрить: один раз – взяв в союзники воду, другой – стреляющую булаву, но уж теперь-то ему ничего не должно помешать. Так думал дракон, кружа под самыми облаками и глядя злобными жёлтыми глазами на одиноко стоящий камень, в пещере которого укрывались обречённые смельчаки. До ближайшей кромки леса, которая могла бы укрыть ненавистных расичей от его гнева, было больше ста саженей, а других укрытий тут не было. А значит, нужно до основания разрушить Камень Мудрости молниями, а уж потом будет проще простого пожечь пламенем этих выскочек, бросивших ему вызов!

Внутренне улыбнувшись этому коварному плану, дракон кивнул всеми тремя головами сразу и начал бить молниями по ненавистному белому валуну.

Друзья в это время осторожно выглядывали из пещеры, с опаской наблюдая, что же предпримет дракон. Поэтому, когда с неба с ужасающим грохотом посыпались молнии, они успели перебежать на другую сторону мраморного прохода. Но молнии били всё сильнее и сильнее, и непоколебимая глыба застонала и стала дрожать от низа до верхушки.

– Наскоре от Камня Мудрости ничего не останется! – прокричал Твастар, не выпуская из вида парящего под облаками дракона. – Надобно во что бы то ни стало змея отседа отвадить! Может его отвлечь чем-нибудь?

– Можно попробовать до леса добраться и кащея за собой увести! – воскликнула Всеслава.

На лице Светловзора мелькнула едва приметная улыбка. А уже в следующее мгновение он выхватил из-за спины чудо-лук, выскочил из укрытия и, быстро прицелившись, выстрелил.

Отозвавшись грозным вздохом, стрела стремительно понеслась к облакам. Затаив дыхание, друзья глядели, как она взмывала всё выше и выше, пока наконец не вонзилась прямо в ноздрю огнедышащей головы дракона.

Змей душераздирающе заревел и яростно замотал головой, забыв о своих обидчиках.

– Бежим! – скомандовал Светловзор, и друзья, словно ветер, понеслись к виднеющимся неподалёку деревьям.

На бегу Радомир слышал, как высоко в небе чихал дракон. Это было похоже на далёкие раскаты летнего грома, а вылетающее при этом пламя, словно утренняя зарница, освещало всё вокруг.

Наконец-то освободившись от ненавистной стрелы в носу, дракон, с всё возрастающей злостью, обвёл взглядом местность и увидел, как сверкая пятками, все четверо расичей скрываются в густом лесу.

Бешено заревев, он ринулся в погоню и прожигающим взглядом всех своих шести глаз стал искать среди ветвей, в какую сторону побежали его враги. Но вековые деревья плотно сомкнули свои кроны, укрывая маленьких потомков славного рода.

Тогда дракон решил сокрушить всё, что попадётся у него на пути. Но, словно из неоткуда, налетел холодный северный ветер и начал порывисто бить дракону прямо в лицо, сбивая его полёт и заплетая могучие крылья.

Змей яростно зарычал и решил сжечь укрывающий расичей лес. Борясь с ветром, он полетел над самыми верхушками деревьев, выплёвывая огромные струи огня. Но вдруг небо потемнело, и крупные капли ливня посыпались сверху, не давая разгореться его злобному пламени.

Сильный порывистый ветер мотал трёхголового змея из стороны в сторону. Ливень бил наотмашь и застилал ему глаза. Ветви высоких деревьев хлестали его отовсюду и цеплялись за лапы.

Но неистовая злоба придавала дракону яростной силы. Прищурив жёлтые змеиные глаза, он упрямо летел над лесом, выглядывая в нём беглецов.

И вот он увидел, как что-то белое мелькнуло в просвете между ветвями. Ринувшись вниз, он разбросал могучие деревья, словно это были невесомые щепки, и увидел прямо перед собой так ненавистных ему расичей. Встав плечо к плечу, они выставили вперёд своё оружие и, тяжело дыша, смело смотрели ему прямо в глаза. Крупные капли дождя струйками стекали по их лицам, волосы развевались на ветру, а могучие стволы вековых кедров, словно ратное войско, возвышались за их спинами.

Дракон злобно зарычал и выплюнул струю огня прямо в маленьких воинов, заставляя их рассыпаться в стороны. Перекувыркнувшись через голову, Светловзор выпустил несколько стрел, но хитрый змей каждый раз искусно закрывался своим огромным крылом, и стрелы отскакивали от него, как от непробиваемой брони.

Выждав удобный момент, дракон изловчился и ударил Светловзора наотмашь с такой силой, что тот отлетел далеко в сторону. Стукнувшись о дерево, он беспомощно скатился вниз, да так и остался там лежать без движения.

Увидев это, Твастар яростно закричал и бросился вперёд, нацеливая на змея свой самострел. Но выстрелить он не успел. Махнув хвостом, дракон отбросил его в самую в чащу. Сломав по пути несколько молодых деревьев, мастер завалился в кусты терновника и замер там без малейших признаков жизни.

Развернувшись к Всеславе, змей выстрелил в неё молнией, но девочка смогла ловко отпрыгнуть в сторону. Вскочив на ноги, Всеслава метнула своё маленькое копьё. Но. ударившись прямо в чешуйчатую грудь, сулица отлетела от неё словно от камня.

Видя, что положение Всеславы безнадёжное, Радомир решил отвлечь трёхголового змея и увести его за собой.

Он несколько раз выстрелил из рогатки и смело крикнул:

– Никогда не победить тебе Расов!

В ответ дракон громоподобно зарычал и бросился на Радомира. Словно ветер, мальчик ринулся бежать через лес и с радостью увидел, что змей пустился за ним в погоню.

Стремясь увести дракона подальше от своих друзей, Радомир вскоре выбежал из чащи и, с ужасом увидел, что оказался вновь на беломраморной косе.

Но возвращаться было уже поздно. Змей следовал за мальчиком по пятам и, стреляя сверху молниями, отрезал любую попытку Радомира свернуть в сторону.

Решив вновь укрыться под беломраморными сводами Камня Мудрости, мальчик стиснул зубы и, что есть сил, устремился вперёд.

Поняв намерение беглеца, дракон снизился к земле и ринулся за ним вдогонку.

Никогда Радомир не бегал так быстро, но расстояние, отделяющее его от злобного змея, всё равно неумолимо сокращалось.

Когда до спасительной пещеры оставалось меньше пяти саженей, Радомир уже спиной ощущал горячее дыхание дракона. Отчаянно оттолкнувшись, мальчик прыгнул вперёд и кубарём залетел под белые своды Камня.

Оглянувшись, Радомир с ужасом увидел, что дракон выпустил ему вслед струи огня из всех трёх голов. Слившись воедино, злобное пламя с оглушительным гулом ринулось в пещеру.

Вскочив, Радомир рванулся вперёд и заскочил за уступок. Но пламя было такой силы, что оно последовало за ним. Выскочив из пещеры, мальчик почувствовал, как огненный вихрь опалил его спину. Радомир закричал и прыгнул в бушующее внизу Харийское Море.

Ледяная вода сомкнулась над его головой, и что-то нестерпимо яркое вспыхнуло перед глазами.

Словно в медленном сне, он увидел своих родителей, братьев, сестёр, дом, где жил с ними с малого детства. Будто сквозь рассеивающийся туман, он смотрел, как сидит с ними за большим столом, играет в игры, бежит купаться на озеро.

Вдруг что-то вновь ослепительно сверкнуло, и на глаза набежала красная пелена. Радомир увидел себя посреди поля. Он поднял руки к лицу и ужаснулся – они были в крови. Он захотел закрыть глаза – и не смог; попробовал пошевелить руками – тоже тщетно.

Радомир словно смотрел на мир глазами чужого человека, но повлиять на его действия не мог.

Кровавые руки подняли с земли шлем и водрузили его на голову. Затем подняли с земли меч, и на его лезвии отразился черноволосый воин. Его лицо скрывал шлем, но глаза у него были… как у Радомира.

Воин вскочил на коня, махнул рукой и поскакал к воротам красивого города, над стенами которого реяли гордые флаги. Оглянувшись, Радомир увидел, что несметное войско следует за ним по пятам. Он был верховодом этого войска.

Глаза вновь ослепила вспышка, и Радомир опять увидел перед собой свою семью. Его родные стояли, плотно прижавшись друг к дружке, в большой светлой комнате. На одной из стен висела большая картина с ветвистым родословным деревом.

Радомир словно наблюдал за всем этим с порога. Вот он опускает глаза, закрывает снаружи дверь, запирает её на засов, и подносит к дереву зажжённый факел.

Вспышка.

Сквозь застилающие глаза слёзы, мальчик смотрел на свой родной дом, который был полностью охвачен огнём.

Вспышка.

Наблюдая, словно свысока, Радомир увидел, как пал его город под натиском коварных врагов, как догорел в огне последний флаг; увидел среди воинов костобоков и волкодлаков, увидел и Серого Наставника, управлявшего этим злобным войском.

Вспышка.

Последнее, что почудилось Радомиру, были лица его мамы и папы, с улыбкой смотревших на него с неба. Он улыбнулся им в ответ и закрыл глаза…

Некоторое время лишь увядающее биение сердца нарушало полную тишину.

Но вдруг что-то схватило Радомира и с безудержной силой выдернуло из морской пучины.

Распахнув глаза, мальчик увидел, что трёхглавый дракон ухватил его за ногу своей когтистой лапой, взмахнул могучими крыльями и начал подниматься в грозовое небо.

Радомир почувствовал безмерную злость. Несмотря на то, что он висел вверх ногами, он вытащил меч и начал рубить им по лапам и крылу дракона, который, впрочем, не ощутил ничего, кроме щекотки. С презрением посмотрев на эти жалкие потуги новоявленного витязя, змей перехватил мальчика другой лапой, плотно зажав обе его руки.

Только сейчас Радомир заметил, что меч его был в ножнах. Но цепкие когти огнедышащего дракона так крепко сжали его, что теперь он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Мысли, одна другой мрачнее, теснились в душе мальчика. Только и оставалось ему – что есть силы сжимать свой меч, чтобы не выронить его на лету, да ждать, что же задумал коварный кащей.

А трёхголовый дракон решил сбросить Радомира на острые скалы. Для этого он летел вдоль берега, выбирая, куда же швырнуть своего обидчика. Наконец, он увидел тот самый белоснежный камень на узкой полоске суши, врезающейся прямо в море. Решив, что лучше места и не найти, он несколько раз облетел его кругом и начал взлетать выше, чтобы бросить Радомира вниз из самого поднебесья.

«Ну что, вспомнил свой род!?! – услышал Радомир в своей голове злобный голос Серого Наставника. – Жаль, что на этом он и прервётся!»

С ужасом Радомир понял, что задумал коварный змей.

Нужно было действовать! А там уж как сбудется. Мальчик собрал вместе все силы и попробовал пошевелиться, но лапа дракона сжимала его словно тисками. Тогда, понимая, что ничего другого предпринять нельзя, он наклонил вперёд голову и укусил за перепончатый палец. Дёрнув лапой, змей лишь на мгновенье ослабил свою хватку, но Радомиру этого хватило, чтобы высвободить правую руку, которая всё ещё крепко сжимала булатный меч.

Грозовые облака были уже совсем близко, а белый камень блестел далеко внизу посреди бушующих волн. Зажав ножны зубами, Радомир вытащил из них меч, острое лезвие которого грозно засияло в свете сверкающих молний.

И в этот миг дракон разжал когти. Бессознательно взмахнув руками, Радомир отсёк змею полсажени его остроконечного хвоста и медленно полетел вниз. Дыхание замерло в его груди, а сердце, казалось, перестало стучать. Ветер звонко засвистел в ушах, и мальчик всё быстрее и быстрее стал падать в бушующую бездну.

Да, может, это и к лучшему, что через несколько мгновений он разобьётся о скалы… Как жить, зная, что твои родные, которые ещё недавно сидели за одним столом, пошли воевать друг против друга? Как жить, помня, что твой род сгубил сам себя!?! Понимая, что на всём белом свете он остался совсем один, Радомир обречённо закрыл глаза.

И вдруг, когда до скалы оставалось не больше полдюжины саженей, что-то подхватило его и вновь вознесло ввысь. Распахнув глаза, Радомир увидел горящие веснушки Всеславы, твёрдые глаза Светловзора и широкую улыбку на поцарапанном лице Твастара. Мастер радостно и пронзительно закричал и резко повернул руль Сокола, который распахнул свои белоснежные крылья и, словно птица, полетел над водой Харийского Моря.

Некоторое время Радомир не мог вымолвить и звука. Слёзы полились у него из глаз, и он крепко обнял своих друзей.

Но долго радоваться им не пришлось. Из чёрных облаков появился дракон и, сложив свои перепончатые крылья, молнией понёсся за Соколом. Его жёлтые глаза пылали ненавистью, из ноздрей шёл дым, а по острым белым клыкам стекала ядовитая слюна.

По приказу Светловзора, друзья тут же расселись на свои места и накрепко скрепились пристяжными ремнями. Твастар на полную открыл ускоритель, и они ветром понеслись вдоль берега.

Дождь меж тем прекратился, но густые лиловые облака по-прежнему закрывали всё небо, низко нависая над водой. Чёрный дракон почти сливался с ними, и лишь его злобные яростные глаза пылали в темноте огненно-жёлтым светом.

Ни у Твастара, ни у Светловзора уже не осталось ни единой стрелы, а трёхголовый змей был всё ближе и ближе. И вдруг Радомир, которому его чудесное спасение придало силы, поднялся в полный рост, воздел руки к небу и «вызвал» из грозовых облаков красно-жёлтую шаровую молнию. Подержав её на ладони, он резко выбросил вперёд руку, и Солнечная Капля устремилась навстречу дракону. Огнедышащий змей лишь в последний миг успел закрыться крылом, и когда огненный шар ударился в него, столб ярко-красного пламени взметнулся к небесам.

Однако кащей и не думал сдаваться. Не сбавляя скорости, он опустился к воде, на лету окунул горящее крыло в волны Харийского Моря и вновь, с ещё большей яростью, устремился вдогонку за белокрылым Соколом.

На сей раз поднялась Всеслава. Раскрыв рукава, она призвала зелёную молнию и уверенно запустила ею в змея. Перунова Слеза попала дракону в ногу, и раздался ужасный грохот. Змей потерял равновесие, беспомощно закувыркался в воздухе и начал падать вниз. Но, не долетев пары саженей до воды, он вновь распахнул свои крылья, встряхнул головами и вновь продолжил преследование лодки.

– Дайте-ка, я спытаюсь! – воодушевлённо воскликнул Твастар и взглядом попросил Светловзора сменить его на руле.

Со второго раза призвав к себе синий огненный шар, Твастар подул ему вслед и направил Студёное Пламя в дракона. Но полёт этой молнии был слишком медлителен, и проворному змею удалось от неё увернуться.

Расстояние между лодкой и драконом стремительно сокращалось.

– Давайте, вместе… союзно ударим! – вдруг воскликнул Радомир, с надеждой глядя на своих друзей.

Обратив руки к небу, славные Расичи объединили мысли воедино, и из ближайшего грозового облака появился большой, размером с голову, шар. Переливаясь всеми цветами радуги и грозно шипя, он послушно застыл напротив их лиц, не спеша покачиваясь из стороны в сторону. Оцепенев от неожиданности, Радомир пристально посмотрел на шар и увидел, что его цвет из белого превратился в красный. Затем красные огненные блики сменились изумрудным свечением, а ещё мгновенье спустя, словно наполнившись озёрной водой, он засиял синим блеском.

Радужный Цветок!!!

Одновременно выбросив вперёд руки, друзья направили шаровую молнию в дракона, и она сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее полетела в ненавистного змея.

Дракон попытался увернуться и резко отлетел в сторону, но переливающийся шар настырно последовал за ним. Увидев это, змей камнем нырнул вниз, но и тут Радужный Цветок разгадал его замысел. Как ни старался проворный змей, радужная молния, словно привязанная, не отставала от него ни на пядь, пока, наконец, не ударила ему прямо в сердце.

Раздался оглушительный гром, языки красного пламени разлетелись во все стороны, а синие лучи нестерпимо ярко засияли из того места, куда попал Радужный Цветок.

Дракон застыл, несколько раз перевернулся в воздухе и, весь объятый огнём, упал в Харийском Море.

Перегнувшись через борта лодки, друзья ещё некоторое время следили за переливающимися под водой сине-красно-зелёными отблесками, но вскоре они угасли, и взволнованная вода скрыла место падения злобного змея.

– Неужели мы его победили? – дрожащим голосом спросил Радомир.

– Такого врага полностью победить очень трудно, – нахмурив брови, ответил Светловзор.

– Ну, уж в сегодняшней битве воздали мы змею по праву! – с улыбкой произнёс Твастар.

Похлопав Радомира по плечу, он вновь занял свое привычное место на руле. Всеслава тяжело вздохнула и опустилась на лавочку возле него.

– Полетели домой… – устало сказала она.

– Как это, домой!?! – удивился Твастар. – А Радо? А как же Волшебный Родник! Небось, надобно память о Роде ещё отыскать?

– Я уже вспомнил всё, – грустно улыбнувшись, сказал Радомир. – Я, когда в море нырнул, словно всё наяву увидал! И маму, и папу… и дом наш родной. Только убили их всех. И дом наш сожгли.

Светловзор положил руку ему на плечо.

– Серый Наставник? – тихо спросил он.

Радомир покачал головой и стыдливо опустил глаза.

– Серый Наставник всем управлял. Но он не убивал мою семью. Я не видел того, кто это сделал. Но… я, как бы… смотрел на всё его глазами. Как будто я был внутри этого человека.

Друзья переглянулись.

Всеслава взяла Радомира за руку.

– Значит, это и вправду был твой отец.

Радомир уставился в зелёные глаза девочки и долго не мог вымолвить и слова.

– Разве такое бывает, чтобы самые близкие родичи… между собою насмерть сражались? – запинаясь, спросил он.

– Бывает. Да, к сожалению, не так уж и редко. Ведь именно этого серые кащеи и добиваются, чтобы нас одолеть.

Радомир закрыл лицо ладошками и заплакал.

– Так это чего ж получается, что нет у Радомира больше Родных?!? – еле слышно молвил Твастар.

Радомир поднял заплаканные глаза.

– Выходит, нет у меня теперь никого на земле, роднее, чем вы!

Друзья переглянулись, и все, как один, крепко обняли мальчика.

– Значит, домой!?! В славный наш Китеж-град! – сказал мастер, украдкой вытирая слезу.

Сев у руля, он развернул Сокола и направил его на скрывающееся за горизонтом солнце.

Только сейчас Радомир почувствовал нестерпимую усталость и почти без чувств опустился на дно лодки. Последнее, что он увидел перед тем, как закрыть глаза, были розовые облака, медленно плывущие над его головой, и как где-то высоко-высоко среди них медленно парил белоголовый орёл.

 

Глава 33. С ветром наперегонки

Открыв глаза, Радомир увидел яркие лучи солнца и светящиеся лица своих друзей. Они наблюдали за ним с молчаливыми улыбками и загадочно переглядывались.

– Вы чего? – спросил Радомир, потирая кулачками глаза. – Неужто я позже всех проснулся?

– Припозднился чуток, – радостно кивнул Твастар. – Ну да ничего, как раз к трапезе подоспел.

Поднявшись, Радомир увидел посреди лодки расстеленную скатёрку, на которой в изобилии лежали разные вкусности, и почувствовал нестерпимое чувство голода.

Всё же пересилив себя и наскоро ополоснувшись ключевой водой из кадушки, он тщательно вымыл руки и лицо, и только после этого принялся за угощение. Набив рот сочными ягодами малины и ежевики, он только сейчас заметил, что друзья ничего не едят, а лишь, всё с теми же улыбками, наблюдают за ним.

– А вы что же? Не хотите? – удивился Радомир.

– Нееет… Я так вовсе ещё не проголодался, – ответил Твастар, положив себе руку на живот и медленно сглотнув. – Ты трапезничай… на нас не взирай…

– Странные вы, – Радомир пожал плечами, съел ещё пару пригоршней орехов и выглянул за борт лодки.

Сокол летел над широким полем, покрытым высокой сочной травой. Она качалась на лёгком ветерке и сверху была похожа на спокойное море. Посреди поля возвышался большой дуб с широкими раскидистыми ветвями. Залюбовавшись им, Радомир вдруг заметил, что у дерева было четыре ствола. Они выходили из единого корня, а наверху вновь сплетались в единую крону.

– Ух ты!!! – воскликнул он. – А я недалече от Китежа тоже такое дерево видел! Только оно сгорело…

Друзья заливисто рассмеялись.

– Сгорело, да не сгорело! – ответил ему Твастар. – Это ведь то же древо и есть!!!

– Как это, то же?!? Ведь до него лёту неделю, – не поверил Радомир.

– Если с попутным ветром, то не неделю, а всего лишь три дня, – с улыбкой ответила ему Всеслава.

Радомир, ничего не понимая, почесал себе у затылка.

– Три дня ты проспал! – вновь воскликнул Твастар и звонко хлопнул его по спине.

Радомир снова подошёл к кадушке с водой и полностью засунул туда голову. Живительная прохлада распутала его мысли и внесла в них ясность, но поверить, что он проспал целых три дня, сердце никак не соглашалось.

– Это не может быть то же дерево! – твёрдо сказал он друзьям. – Я сам видел, как у того все ветви и листья сгорели. Ничегошеньки от них не осталось.

– А вот и осталось! – задорно сморщив веснушчатый носик, возразила ему Всеслава. – Корни глубокие выжили и новым ветвям и листьям дали новую жизнь! Теперь это дерево ещё крепче сделалось!!!

Радомир задумался, ещё раз взглянул на четырёхствольный дуб и улыбнулся.

– Значит, мы уже совсем скоро домой прибудем!?! – обняв друзей за плечи, воскликнул он.

– Ну, так и мы тебе про то же глаголим! – радостно вторил ему Твастар и, не удержавшись, даже подпрыгнул, от чего Сокол недовольно покачал крыльями, а Всеслава грозно погрозила мастеру кулачком.

Твастар махнул на неё рукой и, подсев к Радомиру, принялся помогать ему в трапезе.

– Я вот чего в толк не возьму, как ты так ловко в бескрайнем Харийском Море подводные родники отыскал? – набив полный рот, спросил он. – Выходит, Волшебный Родник возле Камня Мудрости спрятан?!?

– Я тоже так сперва думал. Ведь я, когда от дракона спасался, то через пещеру Камня Мудрости проскочил и в море нырнул на самую глубину. То бишь, случайно сквозь мудрость глубинные ключи отыскал. Но потом я подумал и понял! Права Всеслава – Родник Первознания это и есть всё Харийское Море.

– Выходит, ты зряшно во всех реках и озёрах за памятью нырял?

– Не зряшно! Ведь Камень Вестовой нам как указывал? Чтобы открыть источник, надобно перво-наперво скоротечность по радуге пройти. А у радуги сколько цветов? Семь! А значит, чтобы память о Роде вернулась, необходимо было во семи реках искупаться да на семи ветрах побывать. – Получается, что волшебный родник был везде?!? Во всех реках и озёрах, где ты купался?!? – удивился Светловзор.

Радомир задумчиво посмотрел на друзей.

– Мне кажется, что родник был… внутри меня. А благодаря вам и путешествию, я смог его в себе отыскать. Помните, что Всеслава волкодлаку сказала? Скрывается путь к Роднику Первознания в наших сердцах! И он лишь тому распахнётся, кто помыслами чист, душою велик и разумом глубок! Поэтому и нужно было мне весь этот путь сквозь мудрость пройти, то бишь, сперва многому научиться.

– Древнее древо! Выходит, что глубинные ключи – это не родники в воде, а те родники, что в сердце запрятаны!?! – воскликнул Твастар.

– А от соприкосновения с семью реками да семью ветрами такой родничок в настоящий источник Силы и Мудрости превращается! – воодушевлённо добавила Всеслава.

За разговорами друзья и не заметили, как Сокол долетел до Китежа. Когда же они увидели внизу блестящие волны Светлояра, то вскочили со своих мест и, обнявшись за плечи, радостно завизжали. Даже сдержанный Светловзор, казалось, забыл о своей обычной невозмутимости и кричал громче всех.

Приземлившись на мягкую воду родного озера, мастер остановил лодку возле их Укромной Полянки, нежно погладил рукой кедровые борта и последним спрыгнул на берег.

– А давайте тут вечером вновь соберёмся? – предложил Радомир.

Все тут же с радостью согласились.

Обнявшись, друзья разбежались по своим домам. Да и Радомиру тоже было куда спешить. На одном дыхании забежав на свой пригорок, он очутился на своей земле и с восхищённой улыбкой стал оглядываться по сторонам.

Живая ограда из плотно растущих хвойных деревьев уже поднялась и была Радомиру по плечу. В дальнем углу яркими красками радовали глаз вишни и яблони, а над ягодами шиповника вовсю трудились трудолюбивые пчёлы. Сад был весь в цвету, и отовсюду исходил нежный сладковатый аромат. На том месте, где мальчик ещё недавно садил кедровые орешки, уже на пол-локтя возвышались приземистые деревца с длинными растопыренными иголками.

Стоя на земле босыми ногами, Радомир почувствовал её теплоту, радостно улыбнулся и, раскинув руки в стороны, лёг спиной на траву.

По небу плыли редкие белоснежные облака.

– Как же хорошо дома! – сказал вслух Радомир и вдруг почувствовал, как что-то пушистое коснулось его руки.

Повернув голову, он увидел совсем ещё маленького серого котёнка с большими бирюзовыми глазами. Громко урча, он подошёл к его лицу, сильно боднул в щёку и радостно замяукал.