Мне никогда не нравились вечеринки. Музыка играет так громко, что не слышишь собственные слова.

Хотя то, что происходило сейчас в «Тау-Фи», было не так уж плохо. Я не заметила тут ни одного зануды, считающего себя гениальным собеседником, если вам, конечно, понят но, что я имею в виду. Все выглядели просто сногсшибательно: тоненькие, как тростиночки, девушки, юноши с небрежными прическами, в которые было вложено немало труда.

Бросив взгляд на то, как одеты девушки, вы ни за что бы не догадались, что на улице лютый мороз: коротенькие блестящие топы и брюки с такой низкой талией, что под ними виднелись тоненькие полоски стрингов. Я не увидела здесь ни одной пары джинсов «Uggs». Да уж, детки, которые учатся в Нью-Йорк-колледже, явно покупают одежду не на распродажах.

Я встревожилась, когда вышла из лифта и увидела, что надпись «Толстухи, вон отсюда» все еще существует, хотя было очевидно, что ее очень старались стереть. Буквы были не такими блестящими, как в прошлый раз.

Но надпись все-таки уцелела.

На этой вечеринке не было никого с четырнадцатым размером. Если бы меня спросили, я бы сказала, что средний размер, который носят девушки, пришедшие на вечеринку, второй.

Я терялась в догадках, как им удается выискивать себе подходящие пояса в магазинах детской одежды. Вне всякого сомнения, им нужно посещать именно такие магазины, ведь только там можно найти вещи, которые им подходят.

Но никому из присутствующих их худоба не казалась ужасной. (Где вообще размещаются у них внутренние органы? Кишечник и все такое? Или они у них слиплись? Мне кажется, чтобы внутренние органы работали так, как им и положено, талия должна быть, по меньшей мере, 29 дюймов). Джордан уже вовсю развлекался. В ту самую минуту, когда он вошел в дверь, к нему подлетела девица 2-го размера и прочирикала:

– Господибожемой, вы – Джордан Картрайт? Вы из «Изи-Стрит»? Господибожемой, у меня есть все ваши альбомы!

Мгновенно вокруг него столпилось еще несколько девиц с размером 2, которые энергично виляли недоразвитыми бедрами и визжали. Одна из них вручила Джордану пластиковый стаканчик с пивом. Я услышала, как он говорит:

– Знаете, когда вышел мой сольный альбом, в прессе появилось несколько не очень благосклонных отзывов, люди не понимают то, что для них ново.

Понятно, его всосало в себя болото 2-го размера.

– Оставь его в покое, – сказала я Гевину, который обеспокоенно наблюдал за происходящим.

Кто бы на его месте повел себя иначе? Девушки выглядели так, будто не ели несколько дней.

– Слишком поздно. Ему придется выпутываться самому. Ты видел Дага?

Гевин огляделся. В зале было тесно, свет тусклый, я вообще не понимала, как тут можно кого-нибудь узнать. Но ему все-таки удалось засечь Дага Винера. Он стоял в углу у широкого окна и был занят какой-то девушкой. Не знаю, была ли это Дана, его вчерашняя утренняя фея. Но, кто бы она ни была, Даг был полностью ею поглощен, и мне не стоило бес покоиться, что он заметит меня.

– Прекрасно, – сказала я. – Так кто из них Стив?

Гевин снова закрутил головой. На этот раз он махнул рукой в направлении бильярдного стола и сказал:

– Вот он. Играет в пул. Вон тот, высокий со светлыми волосами.

– Ладно, – проговорила я.

Приходилось кричать Гевину в ухо, чтобы он меня услышал. Музыка играла слишком громко. Это был технопоп, который мне вообще-то нравится. Я любила под него танцевать. Печально, но здесь вообще никто не танцевал. Может, на студенческих вечеринках не принято танцевать?

– Давай подойдем к нему, и ты меня представишь, ладно?

– Хорошо, – ответил Гевин. – Я скажу ему, что ты моя девушка.

Я замотала головой.

– Он никогда в это не поверит. Я слишком старая для тебя.

– Совсем не старая, – возразил Гевин.

Я расстегнула куртку и сняла шапку.

– Ты сам назвал меня бабушкой.

– Я пошутил, – смутился Гевин. – Ты не можешь быть моей бабушкой. Сколько тебе лет? Двадцать пять?

– Хм… – проговорила я. – Да. – Плюс-минус четыре года. – И все-таки, скажи ему, что я твоя сестра.

Подбородок Гевина возмущенно выдвинулся вперед.

– Мы совсем не похожи.

– О господи! – От технопопа у меня разболелась голова.

Что я вообще здесь делаю? Я должна быть дома, в кроватке, как все девушки двадцати с хвостиком. По телевизору идет «Леттерман»! Я пропускаю «Леттерман»! Я перекинула куртку через руку, не зная, куда ее деть. Здесь не было вешалки, а я не решалась оставить одежду, где попало. Куртку запросто могут чем-нибудь облить.

– Тогда скажи, что я просто твой друг, которого ты привел поразвлечься.

Гевин кивнул.

– Ладно. Но не оставайся с ним наедине. Даже, если он попросит.

Я невольно стала прихорашиваться. Совсем чуть-чуть. Пальцем поправила волосок, выбившийся из прически.

– Думаешь, он попросит?

– Стив нападает на все, что шевелится. – Ответ Гевина меня совсем не успокоил. – Он как пес.

Я перестала прихорашиваться.

– Ладно, – сказала я, потянув юбку вниз, чтобы она стала хоть на миллиметр длиннее. – Вперед!

Сквозь толпу мы стали протискиваться к бильярдному столу, где, окруженные восхищенными зрительницами второго размера, по очереди гоняли шары два молодых человека. Откуда взялись все эти тощие девицы? Может, их всех держат на каком-то острове, а на ночь выпускают? Днем я их никогда не вижу.

Потом я вспомнила. Этот «остров» называется Манхэттен, а не встречаю я их потому, что днем они заняты перемещениями по «Конде Наст» – именно их снимают на обложки.

Гевин почтительно подождал, пока высокий молодой человек закатит в угловую лузу шесть шаров подряд под одобрительное завывание малоразмерной публики, потом все-таки решился:

– Стив…

Высокий парень обернулся, и я тут же узнала бледно-голубые глаза Дага Винера. Больше ничего общего у них не было. Стив Винер выделялся высокий ростом также, как его младший брат – низким. Мускулистое, как у Дага, тело борца, только большого роста. На нем был черный кашемировый свитер с закатанными рукавами, позволяющими увидеть красиво очерченные предплечья, и сильно потертые джинсы, явно дизайнерские. Прическа такая же нарочито небрежная, как и у всех присутствующих на вечеринке пар ней, за исключением Гевина, у него волосы стояли дыбом потому, что он не удосужился их причесать с утра.

– МакГорен! – На привлекательном лице Стива засияла широкая улыбка. – Давненько я тебя не видел, старик.

Гевин чуть ли не запрыгнул на стол, чтобы пожать протянутую руку. Джинсы Стива сидят так низко на бедрах, что позволяют увидеть плоский, как стиральная доска, живот.

Это потрясающее зрелище и плюс ко всему некоторое количество рыжеватых волос, видневшихся над поясом, заставили меня почувствовать себя так, будто мне ударили под дых. Стив Винер может быть студентом, потенциальным убийцей и так далее, но тело у него что надо.

– Привет, – сказал Гевин своим обычным сонным голосом. – Как дела?

– Рад тебя видеть, старичок. – ответил Стив, и они обменялись рукопожатиями. – Как там в школе? Все еще собираешься стать киношным боссом?

– Нуда, – проговорил Гевин. – Вроде того. В прошлом семестре сдал экспериментальный продвинутый курс.

– Круто, – не удивился Стив. – Если кто и должен был его сдать, так это ты. Ты видишься с Митчем, который был в нашей группе по «Истории кинематографии»?

– Нет, он спалился на травке.

– Дерьмо, – покачал головой Стив. – Что за жизнь?

– Ему дали по минимуму. Сейчас он в федеральной тюрьме.

– Ну хоть в этом парню повезло.

– Да уж. Ему разрешили взять с собой два предмета из спортивного снаряжения – перчатку и биту. Он уже организовал команду. Первую в тюрьме.

– Митч всегда был пробивным, – заметил Стив и взглянул в мою сторону.

Я постаралась сделать выражение лица таким же бессмысленным, как и у красоток 2-го размера, тол пившихся вокруг. Это было несложно. Я просто представила себе, что не ела двадцать два часа, как они.

– Кто твоя подружка? – поинтересовался Стив.

– О, это – Хизер, – сказал Гевин. – Мы вместе снимаем сюжетно-тематическую картину.

Эта импровизация заставила меня слегка запаниковать. Я не имела ни малейшего представления о кинопроизводстве. Я наклонилась вперед так, чтобы моя грудь в откровенном лифчике под полупрозрачным топом практически вывалилась наружу и сказала:

– Приятно познакомиться, Стив. По-моему, у нас есть общие друзья.

Стив, как завороженный, уставился на мою грудь. Вот так-то. Получите, второразмерки!

– Правда? И кто бы это мог быть?

– Девушка по имени Линдси, Линдси Комбс, по-моему.

Я почувствовала, что стоящий рядом Гевин задрожал, хотя и не пил ничего крепкого. Наверное, ему также не понравилась моя импровизация, как и мне его.

– Что-то не припоминаю никого с таким именем, – проговорил Стив, оторвав наконец взгляд от моей груди, и пристально посмотрел мне в глаза.

Вот и верь после этого психологам из «Ю-Эс-Уикли», которые утверждают, будто человек, говорящий неправду, никогда не смотрит в глаза собеседнику.

– Да? – Я притворилась, что не замечаю, как все второразмерные девицы вокруг меня толкают друг друга локтями и перешептываются.

Они-то точно знают, кто такая Линдси Комбс.

– Странно. Она как раз на прошлой неделе мне столько о тебе рассказала… Хотя… может, она имела в виду Дага Винера?

– Наверное, – сказал Стив.

Мне показалось, или он и правда слегка расслабился?

– Это мой брат. Скорее всего, она имела в виду именно его.

– О, – засмеялась я самым бессмысленным смехом, на который была способна. – Извини! Ошиблась. Ты не тот Винер.

– Эй! – Одна из девиц 2-го размера, более пьяная, чем остальные, икнула мне прямо в лицо. – Ты слышала, что с ней случилось? С Линдси?

Я постаралась точно так же, как и она, широко выпучить глаза и сделать их абсолютно бессмысленными.

– Нет, а что?

– О господи! – сказала девица. – Ее же убили насмерть!

– Совершенно насмерть! – подтвердила ее подруга, которая явно носила 4-й размер, а не второй. – Ее голову нашли в кастрюле в столовке «Общаги смерти».

Все девицы 2-го и 4-го размеров дружно сказали:

– О!

Я притворилась потрясенной и ахнула.

– Боже! Неудивительно, что ее не было на занятиях.

Стоявший рядом Гевин побледнел как мел.

– Линдси училась на экономическом, – шепнул он мне в ухо.

Черт! Совсем забыла!

Слава богу, что музыка была просто оглушительной, меня никто, кроме Гевина, не расслышал.

Стив Винер взял в руки стакан с мартини – серьезно – этот парень пил мартини на студенческой вечеринке! А его партнер изготовился сделать удар. Все, кто находился рядом, отошли чуть дальше.

Я почувствовала, что подходящий момент для разговора уходит, поэтому, когда соперник Стива промахнулся, и мы все снова окружили стол, чтобы посмотреть, как бьет Стив, я сказала:

– Боже мой! Зачем кому-то понадобилось это делать? Убивать Линдси? Она была такой милой.

Я заметила, что несколько второразмерок обменялись встревоженными взглядами. Одна из них отошла, пробормотав под нос, что ей нужно в туалет.

– Я слышала, что между ней и тренером Эндрюсом что-то было.

Я решила подкинуть им эту новость и посмотреть, что будет.

Ничего неожиданного. Второразмерки были в недоумении.

– Линдси и Эндрюс? – покачала головой темноволосая девица. – Никогда об этом не слышала. Знаю только, что Линдси западала на всех, кто в штанах.

Соседка толкнула ее локтем и, глядя в сторону Стива, зашикала. Брюнетка замолчала.

Но было уже поздно. Стив вложил в свой удар нечеловеческую силу. Ему явно это не нравилось. Он посмотрел на Гевина и сказал:

– Твоя подружка что-то очень разговорчива.

– Просто учится на сценарном отделении.

Бледно-голубые глаза Стива обратились ко мне. Несмотря на всю его привлекательность, в нем было нечто такое, от чего меня бросало в дрожь.

– Правда? Тебе никто не говорил, что ты похожа на… как ее? На поп-звезду, которая когда-то пела на всех концертных площадках?

– Хизер Уэллс! – Девица 4-го размера была пьянее остальных (видимо, в ней накопилось некоторое количество жира, которое позволяло усваивать алкоголь). – Господи, да она вылитая Хизер Уэллс! Ты, кажется, говорил, что ее зовут Хизер? – спросила она у Гевина.

– Вообще-то, да, – неуверенно проговорила я. – Я вечно попадаю в такие ситуации, Меня действительно зовут Хизер. И я похожа на Хизер Уэллс.

– Бывают же совпадения. – Одна из девиц 2-го размера покачнулась и, чтобы удержаться на ногах, схватилась за бильярдный стол. – Вы не поверите, когда я скажу, кто здесь еще. Джордан Картрайт. Не однофамилец, а сам, собственной персоной. Самый что ни на есть настоящий.

Девицы завизжали. Через секунду они уже спрашивали свою подружку, где она видела Джордана. Девушка показала на него пальцем, и большинство тех, кто наблюдал за очередным ударом Стива, бросились просить Джордана, чтобы он поставил автограф прямо на тощих грудях.

– Боже, – проговорила я, когда все девушки испарились. – Никогда бы не подумала, что Джордан все еще так популярен, ведь его последний альбом благополучно провалился.

– По-моему, он голубой, – заверил нас партнер Стивена.

После того как тот промазал, противник стал вести в счете, забивая один шар за другим. Стиву, стоявшему у дальнего конца стола, эта новость не подняла настроения.

– Я слышал, что вся эта затея с женитьбой на Тане Трейс была специально придумана, чтобы прикрыть их связь с Рикки Мартином.

– Уау! – Меня позабавило, что вокруг Джордана ходят такие слухи, хотя они и не были правдой. – Не врешь?

– Нет, конечно. – заверил меня партнер Стива. – А его волосы? Он сделал себе трансплантацию. Парень был лысым, как бильярдный шар.

– Уау! – снова сказала я. – Они здорово потрудились, подсаживая ему такое количество волос.

– Простите, что отвлекли от игры, – сказал Гевин и почему-то взял меня за руку. – Нам пора.

– Не уходите, – попросил Стив.

Он смотрел на меня уже целых две минуты.

– Мне нравится твоя подружка. Ты сказала, что тебя зовут Хизер? Хизер, а еще как?

– Снеллинг, – выпалила я, не задумываясь.

Понятия не имею, почему фамилия моего начальника слетела у меня с языка.

– Это польская фамилия.

– Правда? А звучит, как английская.

– Но не английская, – сказала я. – А откуда пошли Винеры?

– Наша фамилия – немецкая, – ответил Стив. – Ты говоришь, что вместе с Линдси ходила занятия по сценарному мастерству?

– По ораторскому искусству, – поправила я.

Я старалась не запутаться во вранье, и пока у меня это получалось.

– Что там наплела та девушка? Линдси западала на каждого, кто оказывался в поле ее зрения?

– Что-то тебя слишком интересует Линдси, – заметил Стив.

Его противник промазал и нетерпением ждал, когда же Стив обратит внимание на игру. Каждую секунду он повторял:

– Ну, Стив, давай, бей, твоя очередь.

Но Стив не обращал внимания. Точно так же, как и я не обращала внимания на Гевина, дергавшего меня за руку.

– Пошли, Хизер. Я тут еще кое-кого знакомого увидел. Пойдем, поздороваемся, – напропалую врал он.

– Она была особенной, – сказала я, глядя Стиву прямо в глаза.

– Вот именно, особенной, – бесстрастно проговорил Стив.

– А я думала, ты ее не знаешь.

– Ладно. – Стив положил кий и бросился ко мне и Гевину, который смертельной хваткой вцепился мне в руку. – Кто эта сука, МакГорен?

– Господи! – Голос у меня за спиной, к несчастью, был мне хорошо знаком.

Я повернула голову и увидела Дага Винера, который одной рукой обнимал за плечи полуголую девицу непопулярного в здешнем обществе 8-го размера (приятно было убедиться, что Винеры против такого рода дискриминации). Даг показал на меня пальцем, и его лицо стало пунцовым.

– Эта чувиха была с тем парнем, который мне вчера чуть руку не сломал!

Лицо Стива перестало быть любезным.

– Та-а-ак… – протянул он не без удовлетворения в голосе. – Значит, вы вместе учитесь? – Эти слова были обращены к Гевину.

В них не было ни капли дружелюбия.

Я мгновенно пожалела обо всем. И не потому, что могла бы сейчас валяться на кровати, тренькая на гитаре, с Люси под боком. Я пожалела, что втянула в это Гевина. Хотя он и сам предложил. Мне ни в коем случае нельзя было соглашаться. Я поняла это, как только увидела блеск во взгляде Стива. Он был такой же холодный и тяжелый, как и замерзшая ста туя Джорджа Вашингтона в парке.

Не знаю, был ли этот парень убийцей Линдси. Я была уверена только в одном – мы в беде. В большой беде.

Однако Гевин, как видно, не разделял моих опасений.

– О чем ты, старик? – спокойно поинтересовался он. – Хизер – моя подруга. Ей тоже хотелось погонять шары.

Минуточку! Чего мне хотелось?

– Дерьмо собачье, – ухмыльнулся Даг. – Это она приходила вчера ко мне в комнату с парнем, который задавал вопросы о Линдси. Она полицейская шавка.

Поскольку Гевин понятия не имел, о чем говорит Даг, его возмущение было вполне правдоподобным.

– Полегче, парень, – повернулся он к младшему Винеру. – Напробовался собственной дури? Сам знаешь, от крэга мозги сносит только так.

Стив Винер скрестил руки на груди. Его руки на фоне черного свитера выглядели особенно загорелыми. Наверняка побывал недавно в теплых краях.

– Я крэгом не занимаюсь, кретин.

– Это я так, для красного словца, – усмехнулся Гевин.

Я восхищалась им. Он учится на режиссерском, хочет снимать кино, но какой актер в нем погибает!

– Если будешь на меня наезжать, я, пожалуй, пойду отсюда.

Верхняя губа Стива изогнулась.

– Знаешь, кто ты, МакГорен?

Гевин и бровью не повел.

– Heт. Так, кто я, чувак?

– Ты – нарк. – Как только Стив это произнес, с темного дивана поднялись две фигуры, раньше я их не замечала, поскольку они, видимо, были увлечены баскетбольным матчем, который транслировался на огромном, шириной со стену, экране телевизора.

Девицы, которые сбежали за автографом Джордана, вернулись обратно, но прекратили хихикать и теперь с замиранием сердца наблюдали за разворачивающейся у них на глазах драмой, как будто это была очередная серия «Реального мира».

– Мы не любим нарков, – процедил один из обитателей «Тау-Фи».

Он выглядел немного моложе Стива, но его бицепсы поражали воображение.

– Очень не любим, – сказал eго близнец (с точки зрения размеров бицепсов).

Я переводила взгляд с одного на другого. Они не похожи на родственников и все-таки выглядят удивительно одинаковыми в кашемировых свитерах и джинсах, как у Стива. С одинаковыми взглядами, в которых не уловить ни капли ума, ни капли снисхождения.

– Господи, Стив, – вполне правдоподобно обиделся Гевин и показал на меня пальцем, не выпуская моей руки. – Это моя подружка, она всего лишь хотела посмотреть на игру. Но если вы будете продолжать вести себя как скоты, нам здесь делать нечего. Пошли, Хизер.

Но попытка к бегству была пресечена лично Дагом Винером, который сделал шаг вперед и встал у нас на пути.

– Никто не смеет безнаказанно угрожать Винерам, – сказал Даг. – Кем бы ты ни была, я заставлю тебя об этом сильно пожалеть.

– Да? – Сама не знаю, что на меня нашло.

Гевин изо всех сил тащил меня назад, но я уперлась каблуками в пол и сопротивлялась, как мул. Хуже того, я умудрилась спросить:

– Как заставил Линдси?

И тут с Дагом что-то случилось. Его лицо стало таким же красным, как огни на башнях в окне.

– Да пошла ты! – завопил он.

Наверное, мне не стоило удивляться, что в следующую же секунду голова Дага Винера воткнулась мне в диафрагму. Я сама напросилась.