Джо мертвой хваткой вцепилась в подлокотники кресла и судорожно вдохнула. За последние пять минут она успела раз десять пожалеть, что перед вылетом посмотрела блокбастер про авиакатастрофу в Андах. Она ненавидела моменты взлета и посадки. Нет, не так, она ненавидела летать вообще. Но момент, когда шасси отрываются от земли, — самый страшный. Во время полета ты хотя бы не осознаешь кошмара происходящего. Бортпроводницы с улыбками разносят напитки, за облаками не видно, насколько далеко земля, и ты не понимаешь, на какой чудовищной высоте находишься. А когда самолет взлетает и за иллюминатором все на огромной скорости несется навстречу, становится по-настоящему страшно. Джо знала, что если она посмотрит налево, то увидит взлетно-посадочную полосу Дублинского аэропорта, терминалы и ангары, которые с каждой секундой становятся все меньше и меньше. Но она все равно посмотрела. Большая ошибка. Огромный аэропорт выглядел как набор детских кубиков, а обработанные поля превратились в лоскутное одеяло.

Самолет набирал высоту, а Джо одолевал вопрос, что будет, если она прямо сейчас побежит в туалет. Горящая надпись «пристегните ремни» намекала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но ее подруга тошнота была настойчива. Так, нужно всего лишь перебраться через колени Марка Дентона и того мистера, который занимает кресло с краю. Это вполне осуществимо. Или нет? Может, лучше просто сидеть, глубоко дышать и молиться? Может, обойдется?

— Все в порядке? — спросил Марк, кладя большую ладонь поверх ее руки.

— Нет. — Ей было слишком плохо, чтобы врать. — Я боюсь летать и ненавижу места у окон, — пробормотала она.

— Хочешь, поговорим о чем-нибудь, чтобы отвлечься, — сказал он, успокаивая ее. — Напомни, я рассказывал, как познакомился с Роной? — Он повернулся к ней вполоборота, продолжая держать ее за руку.

— Нет, — ответила Джо, хотя у нее не было ни малейшего желания слушать его истории. Ей хотелось вести себя как капризный ребенок, чтобы хоть немного отомстить за обед, который оказался только средством для разговора о племяннице. Когда утром они встретились в аэропорту, на входе в комфортабельный зал ожидания с бесплатным кофе, чаем и напитками, Джо демонстративно проигнорировала его, одарив всего одной прохладной улыбкой. В уютных креслах можно было скоротать время до вылета за газетой или журналом. Марку как-то удавалось не обращать внимания на то, что она его игнорирует. Он был невероятно мил и внимателен и вообще вел себя так, словно ему на попечение оставили избалованного малыша. Она когда-нибудь задушит его, определенно задушит.

— …а потом мне пришлось взять ее на работу, — говорил Марк. — Ты же знаешь Рону!

Да, Джо хорошо знала Рону и хорошо помнила ее напутствие: «Влюбляться в Марка или нет — твое дело, но о поездке расскажешь мне все до мельчайших подробностей». Господи, ну что за фантазии! Во-первых, кто будет влюбляться на третьем месяце беременности, во-вторых, о какой романтике может идти речь после многочасового перелета, в-третьих, она же не идиотка, чтобы влюбляться в Марка Дентона! Рона иногда говорит абсолютно безумные вещи.

Марк замолчал и теперь просто гладил ее по руке.

— Тебе лучше? — спросил он.

— Да, — пробормотала Джо, состроив при этом пренебрежительную гримасу, на которую Марк все так же не обратил внимания. Он снова заговорил о чем-то несущественном, очевидно, полагая, что это благодаря его болтовне ей стало лучше. Но ведь он ошибается, не так ли? Вскоре принесли обед — жареную курицу с рисом и ржаным хлебом, а на десерт — что-то вроде чизкейка. Марк галантно ухаживал за дамой и даже предложил ей свою мятную шоколадку. Отстал он только тогда, когда начался фильм.

— Ненавижу Джулию Робертс, — сонно проворчала она. Почему так хочется спать? Сейчас же только полдень. Правда, ночью она плохо спала. Ее мучили кошмары. Снилось, что она приехала в аэропорт без чемодана, без паспорта и, самое страшное, — без косметички. Если она поспит немножко, обязательно почувствует себя лучше. Джо удобнее устроилась в кресле, подложила под голову свернутую кофту и закрыла глаза. Проснулась она только через два часа и с ужасом поняла, что все это время просопела, уютно устроившись на плече у Марка Дентона.

— Простите, — она резко отодвинулась.

«Я же не храпела, ведь не храпела, да?» — пронеслось у нее в голове. Ричард когда-то дразнил ее, что она громко храпит. И так приятного мало, но храпеть на плече босса — это уже слишком.

— Ты пропустила кофе, — сказал Марк, разминая плечо.

«Черт!» — про себя выругалась Джо. Из-за нее он бог знает сколько не мог пошевелить рукой. Наверное, думает, она нарочно прилипла к нему, чтобы соблазнить или еще что-нибудь в этом духе. Ужасно.

— Ты выглядела уставшей и бледной. Я не хотел будить тебя. Все равно кофе в самолетах отвратителен. Ни в какое сравнение не идет с тем, которым вы угощаете меня в офисе. Как ты? — Марк с беспокойством посмотрел на нее.

«Красивые глаза, — некстати подумала она, — и добрые». Ей вдруг расхотелось капризничать.

— Хорошо, — ответила она. «Только чувствую себя последней идиоткой, а в остальном — хорошо». — Простите. Ваша рука. Наверное, было очень неудобно.

Марк улыбнулся.

— Все в порядке. Хочешь воды или апельсинового сока?

— Воды, пожалуйста. — Действительно, очень хотелось пить. В своих заметках для журнала она постоянно писала: во время перелетов пейте много воды и держите под рукой увлажняющий крем. Иногда нужно прислушиваться к собственным советам. Марк вызвал бортпроводницу. Через несколько секунд к ним подошла привлекательная рыжеволосая девушка.

— Чем могу помочь? — спросила она и улыбнулась Марку. Джо показалось, что в ее улыбке было чуть больше нежности и кокетства, чем требовал профессиональный этикет. Окинув Марка быстрым взглядом, стюардесса наверняка заметила и дорогую рубашку, и часы от «Тиффани», и, конечно же, отсутствие обручального кольца. Марк определенно обладал особым очарованием, признала Джо. Это так же верно, как и то, что он был не в ее вкусе. Ей нравились красивые мужчины с мягкими, тонкими чертами лица — милые мальчики, которым шли костюмы от Армани. Марк был высоким, атлетически сложенным, но в плане внешности ему было очень далеко до Ричарда Кеннеди. Тот был кинозвездой, мальчиком-моделью, роскошным бездельником, а Марк — трудягой, серьезным мужчиной, который полжизни потратил на то, чтобы стать тем, кем стал.

— Принесите, пожалуйста, стакан воды, — попросил он бортпроводницу. Потом повернулся к Джо и переспросил: — Или все же сок?

— Нет, я буду воду, — ответила Джо.

Улыбка стюардессы моментально погасла, и ее обладательница сосредоточилась на работе. «Можешь забирать, он все равно не мой», — хотелось крикнуть Джо. Но, разумеется, ничего подобного она не сделала. Вместо этого она пила воду и тайком поглядывала на Марка. А он красивый, очень красивый. Не выдаст ли она себя, если припудрится и подкрасит губы?

В аэропорту Кеннеди было душно и многолюдно. Джо очень устала и с радостью предоставила Марку заботу о багаже. Это было особенно приятно, потому что в чемодан ей удалось упаковать добрую половину платяного шкафа. Он с легкостью снял чемоданы с ленты транспортера и погрузил на тележку. При этом Марк ничего не сказал о чудовищном весе ее багажа, невозмутимо шагая через переполненный зал. А вот Ричард обязательно отпустил бы шпильку.

Вокруг творился настоящий бедлам. Люди толпились в зоне ожидания, с нетерпением всматривались в лица прибывающих и громко выкрикивали их имена. Атмосфера в аэропорту напомнила Джо «Маркс энд Спенсер» в первый день январских распродаж. Ребенок с теннисной ракеткой за спиной нечаянно ткнул ее в бок, а потом она ударилась лодыжкой о чью-то тележку. Боже, как душно! Джо подумала, что в самолете было не так уж и плохо, по крайней мере прохладно и спокойно.

Белая хлопковая футболка прилипла к телу. Больше всего ей хотелось полежать в прохладной комнате, а потом постоять под прохладным душем. Она уже была готова попроситься к Марку в тележку, к чемоданам, когда заметила мужчину в униформе шофера, который держал в руках табличку «„Фицпатрик Манхэттен“ Мистер Марк Дентон». Марк махнул водителю, и тот поспешил к ним.

— Добро пожаловать в Нью-Йорк, — приветствовал он их с сильным коркским акцентом. — Меня зовут Шон, приятно познакомиться.

Джо едва не расцеловала его веснушчатые щеки. Шон сложил вещи в багажник лимузина. Джо с удовольствием откинулась на спинку кожаного сиденья и расслабилась. Ей было все равно, куда ее везли, — да хоть в Гонконг, — о ней заботились и можно было ни о чем не думать. Шон выбирался из плотного потока машин, а Джо, вытянув ноги, наслаждалась просторным салоном. Почему она раньше не ездила в лимузине? Она начинала понимать привязанность звезд к этой безусловно комфортабельной и роскошной машине. Наверное, дело еще и в тонированных стеклах, которые отделяют тебя от остального мира, как бы исключают из него, короче говоря, делают тебя исключительным. В сиденье водителя было вмонтировано что-то вроде мини бара. Джо с удовольствием посмотрела бы, что там внутри. Но ей не хотелось, чтобы Марк думал, будто у нее настолько закружилась голова, что она забыла о правилах хорошего тона. Поэтому она напустила на себя вид «я-делала-это-тысячи-раз» и смотрела в окно. Мимо проносились огромные американские машины — блестящие «кадиллаки» и «бьюики», рядом с которыми ее «Фольксваген Гольф» выглядел бы детской коляской.

Марк и Шон обсуждали, как быстрее всего добраться до Манхэттена. Город был парализован пробками, поскольку несколько дорог закрыли на ремонт. Вполуха прислушиваясь к разговору об автобанах и платных магистралях, Джо смотрела на ряды небоскребов, которые высились на горизонте. Как заставка к «Далласу», только не по телевизору. В Нью-Йорке Джо была в третий раз. Но, наверное, и в сотый раз она будет чувствовать этот ни с чем не сравнимый трепет. Нью-Йорк — город, которым она грезила с детства. Жизнь тут била ключом. Нью-Йорк шумел, как растревоженный улей, ни в одном месте мира не было так шумно.

Джо была немало удивлена тем, что Марк, похоже, отлично знал этот город. Может, он жил здесь? Он рассказывал Шону, как когда-то ходил смотреть игру «Янки» на домашнем поле. Это футбол или бейсбол? Хотя, чему тут удивляться, она немного знает о Марке. Ей известно, где он работает, как познакомился с Роной и почему любит спортивные машины. Кроме того, у него есть несносная племянница. Вот, пожалуй, и все. И еще он умеет разговорами лечить аэрофобию.

Вскоре лимузин остановился на Лексингтон-авеню. Внутри фешенебельного отеля было тихо и спокойно. Уличный шум, рев полицейских сирен, клаксоны вездесущих желтых такси остались за гостиничной дверью. «Фицпатрик Манхэттен» был в большей степени европейской гостиницей, чем американской: изысканный интерьер в ирландском стиле, но с узнаваемым американским акцентом. Из бара внизу доносились пение Кристи Мур и смех.

— Тебе нравится? — спросил Марк. Он следил за реакцией Джо с того момента, как они переступили порог отеля.

— Здесь великолепно. Отличный выбор, — улыбнулась Джо. Нужно отдать ему должное: идея остановиться в роскошном европейском отеле в центре Нью-Йорка была просто замечательной. Они быстро зарегистрировались, и через пару минут она уже стояла в гостиной своего номера — просторной комнате с красивой, стилизованной под старину мебелью. В стенном шкафу обнаружился большой телевизор. В спальне был еще один, а также комод, в котором без труда поместилось все содержимое ее чемоданов. Но самое главное — благодаря кондиционеру в номере было прохладно.

— Тебе нужно отдохнуть, — посоветовал Марк, глядя на бледное лицо и усталые глаза Джо. Он неловко переминался с ноги на ногу в гостиной номера, пока Джо осматривала спальню и восхищалась ванной. — Мне пора. Но я бы хотел пообедать с тобой. Позвоню около восьми. Если у тебя другие планы или ты хочешь встретиться с друзьями, просто скажи. Я не настаиваю, — нерешительно добавил он.

— Я с удовольствием пообедаю с тобой, — ответила Джо. И даже не заметила, что обращается к нему на «ты». — Только позволь мне похрапеть немного.

— «Похрапеть»? Мы всего пять минут в Америке, а ты уже говоришь, как житель Бронкса! — он улыбнулся ей, глядя откуда-то сверху. Она никогда не обращала внимания на то, какой он высокий. Наверное, шесть футов, почти как ее брат Том.

— Я позвоню тебе в восемь, — сказал он и вышел.

Старомодная глубокая ванна, поблескивая эмалированными бортиками, просто молила о том, чтобы Джо наполнила ее теплой водой. А поскольку каждый мускул ее тела ныл и болел, долго сопротивляться она не стала. Спустя десять минут Джо сидела по шею в мыльных пузырьках и лениво рассматривала серебристо-белый кафель ванной комнаты. Не странно ли? Она принимает горячую ванну в середине июля. За окнами Нью-Йорк задыхается от зноя, а тут так спокойно, безмятежно и, благодаря кондиционеру, почти холодно. Перед тем как залезть в ванну, Джо долго настраивала радио, пока не нашла классическую радиостанцию Нью-Йорка. Передавали «Времена года» Вивальди. Она сделала звук громче. О том, что можно из-за музыки не услышать звонок телефона, она не переживала: на стене ванной она заметила небольшой аппарат. «Что за чудачество? — думала она, сдувая с пальцев мыльную пену. — Ну кому можно звонить из ванной? Привет, мам, я писаю, а как твои дела?» Нет, отели — это нечто восхитительное. Она обожала отели.

Джо вздремнула часок, выпила чашку кофе без кофеина и к восьми привела себя в порядок. Надела темно-синюю рубашку в китайском стиле и темные брюки. Марк позвонил, как обещал:

— Жду тебя внизу.

В холле она сразу заметила его. На нем были дорогой стального цвета пиджак, серая рубашка и джинсы.

— Ого, ничего себе! Марк Дентон в джинсах?

— Я иногда и футболки ношу, — сухо прокомментировал он, заметив ее удивление. — И тебя порой представляю в тренировочном костюме, без косметики и с «хвостом», — добавил он с усмешкой. — Нельзя же все время быть изысканной мисс Райен, гламурным заместителем редактора.

Она хихикнула.

— Да, я действительно могу забыть о косметике, но спортивный костюм?! — в притворном ужасе воскликнула она. — Хотя у меня есть свободные штаны, в которых я бегаю по утрам, несколько непарных носков и растянутые леггинсы. Доволен?

— Конечно. — Марк взял ее за руку, и они вышли из гостиницы.

Джо не понимала, почему Марк заботится о ней. Играет на публику или добивается каких-то потаенных целей? Но, черт возьми, как же приятно! В последнее время она чувствовала себя такой одинокой. После разрыва с Ричардом Джо начала думать, что больше никто и никогда не обнимет и не поцелует ее.

Они медленно шли по Лексингтон-авеню. Джо попыталась забыть о своих проблемах и насладиться прогулкой по городу, который так отличался от родного Дублина. К восьми часам в богатом районе Манхэттена исчезли пробки. По опустевшим улицам мчались редкие такси. До Парк-авеню было рукой подать, а через два квартала начиналась Пятая Авеню. Пешеходы шли быстро, не глазея по сторонам, как и положено жителям мегаполиса. Люди — вот главное отличие Нью-Йорка от любого другого города мира. Например, Рона свято верит, что, если посмотреть незнакомому ньюйоркцу в глаза, он может взбеситься и ограбить тебя или даже ударить ножом. Перед прошлым приездом Рона так ее напугала, что она даже носила с собой «бумажник для грабителя» — сумочку с несколькими долларами, с которой можно было безболезненно расстаться. Но потом расслабилась и перестала волноваться.

Сейчас рядом был Марк. Он шел медленно, явно подстраиваясь под ее темп. Он знал город как свои пять пальцев, и с ним она чувствовала себя в полной безопасности.

— Мы на месте, — объявил Марк, останавливаясь возле сомнительной забегаловки на углу улицы. — «Старлайт Экспресс-Динер».

С улицы можно было разглядеть светящуюся панель с меню. Марк принялся читать названия блюд:

— Бургер «Арнольд Шварценеггер», сэндвич «Долли Партон». О, смотри, ты можешь взять хот-дог «Синди Кроуфорд».

— Наверное, это бодрый листик салата и малюсенькая низкокалорийная булочка, — рассмеялась Джо. Сквозь стекло она разглядывала посетителей кафе, сидящих за маленькими столиками с пластиковыми стаканчиками, банками «колы» и коробками из-под бургеров.

— Я подумал, что ты захочешь попробовать обед в американском стиле, — невозмутимо сказал Марк. — Очень увлекательно и всего шесть долларов.

Джо с подозрением посмотрела на него. Он ведь шутит? Или нет? Мог бы сказать, что они идут в простенькую кафешку, тогда она бы не наряжалась.

— Хорошо, — как можно увереннее сказала Джо. Мужчины. Она никогда не научится понимать их. Но, учтем, Марк настолько богат, что для него обед в подобном кафе — экстремальное развлечение. — Пойдем.

Марк не выдержал и сжалился над ней:

— Джо, ты очень легковерная. Я шучу!

— Свинья! — воскликнула Джо, ударяя его кулачком.

Он рассмеялся и поймал ее руку, занесенную для нового удара. Джо почувствовала, как между ними пробежала искра. Она хотела отдернуть руку, но не сделала этого. Его ладонь была такой большой и теплой.

— Прости, — глаза блестели, он беззаботно улыбался. Напротив неоновой вывески Марк выглядел, как огромный медведь. Только нестрашный. Джо захотелось, чтобы он обнял ее. Так, держи себя в руках, Райен!

— Ты так прекрасно выглядишь, словно на бал едешь. И я решил тебя немного подразнить, — объяснил Марк с улыбкой. — Но на самом деле тут неплохо. Я пробовал бургер «Билл Клинтон». Вкусно. Но порции настолько огромные, что даже я не доел. Мы найдем место получше.

— Лучше? Не верю, что подобное место существует, — возмутилась Джо. — Я хотела сэндвич «Долли Партон». Надеюсь, там, куда ты меня ведешь, подают жареную картошку с карри.

— Картошка с карри? Ты, наверное, шутишь!

Джо сделала вид, будто смертельно обиделась.

— Я люблю карри, особенно с поджаренными луковыми кольцами и колбасками. О, да, еще горошек.

— А я думал, ты не ешь ни хлеб, ни картошку, — заметил Марк.

— Я никогда не сидела на диете, — объяснила Джо. — Во всяком случае, пока в этом не было необходимости, — добавила она, вспомнив, что в последнее время наедается за троих (а не за двоих), преимущественно на ночь.

— Идем? — сказал Марк. — Я умираю от голода. — Он снова взял ее за руку. Джо почувствовала, как по телу побежали мурашки. Ей хотелось прильнуть к нему и дальше идти обнявшись. «Что за чушь», — подумала Джо. Она была на третьем месяце беременности, она ждала ребенка от мужчины, который бросил ее. Никто не влюбляется в такой ситуации. Тем более — в босса. Неужели перелет настолько повлиял на ее разум?

— Тебе понравится ресторан, в который мы направляемся, — пообещал Марк. — Это сердце Уолл-стрит. Там обедают только большие «шишки» с алмазными запонками и женщины с такими высокими прическами. Они только и говорят, что о ценах на акции и торгах на фондовых биржах.

— Ты шутишь?

— Нет, запонки действительно алмазные. А еще там часто можно увидеть галстук-бабочку. Если тебя интересуют игры на биржах, лучше держать ушки на макушке. Хотя, нет, прости, — тут же поправился он. — Столы стоят так близко, что бизнесмены вряд ли будут обсуждать что-то важное на английском, — у них есть особый код.

— Неужели все настолько серьезно? — восхищенно спросила Джо.

— Так и есть.

Ресторан был переполнен, но метрдотель из «Фицпатрик» заранее зарезервировал для них столик. Официант уверил их, что он будет готов к девяти. Джо и Марк решили подождать своей очереди в баре. Они едва протиснулись к стойке, где Марку удалось заполучить для Джо высокий барный стул. Потом он заказал напитки.

— Я все время забываю, что здесь не отмеряют выпивку, как у нас, — сказал Марк, с поддельным ужасом глядя на большую порцию водки, которую бармен налил в стакан.

— Как в Испании, — сказала Джо. — У них тоже нет мер, будут наливать до тех пор, пока не скажешь «стоп». Если не знаешь правил, — продолжила она, — жди похмелья. Я ездила в Испанию, когда работала в «Сандэй Ньюз», — объяснила она. — Помню, вся команда молилась на аспирин по утрам.

— Вы так много пили? — спросил Марк немного напряженно. — Это было частью репортерского задания?

Джо глотнула апельсинового сока и уставилась на него. Марк выглядел каким-то обеспокоенным.

— Иногда случалось, что и напивались. Когда я только начинала писать и была стажером в газете, мы много времени проводили в пабах. Все пили гораздо больше, чем сейчас. — Почему она оправдывается? Все в молодости ведут себя глупо. Боже мой! Ей было всего двадцать. — Почему тебя это так волнует?

— Да так, — быстро ответил Марк. Он внимательно посмотрел на ее стакан, словно на глаз пытаясь определить, есть ли там алкоголь. Потом взял свою рюмку и выпил залпом. — Сейчас ты все делаешь правильно. Я тоже буду пить сок. Хочешь еще?

И тут ее осенило! Марк подумал — она не пьет потому, что у нее были проблемы со спиртным. Нонсенс. Она, конечно, повидала немало диких вечеринок и даже диких пресс-конференций, но она не настолько глупа, чтобы становиться алкоголичкой. На самом деле она и вспомнить не могла, когда в последний раз участвовала в подобной вечеринке. Лет сто назад, не меньше.

— Марк, — нерешительно начала она, — я не алкоголичка и не в завязке. Когда я только начинала свою карьеру, то не хотела быть белой вороной в компании журналистов, а они все пили как лошади. Но с этим покончено. Думаю, мы все со временем пришли в себя, — заметила она, вспомнив, что уже давным-давно никто не звал ее на попойку в «Ньюз». Девять лет назад от цирроза печени умер талантливый репортер газеты. Известность к нему пришла благодаря блестящим журналистским расследованиям и огромному количеству выпиваемого скотча. Его смерть потрясла всех. На похоронах она выпила за упокой его души и сказала «прощай» безостановочным вечеринкам. — Теперь я иногда могу позволить себе бокал вина или добавить ликер в кофе, — уверенно сказала она. — Или выпить немного шампанского, если это, конечно, шампанское, а не гадкий сидр, которым нас угощают на пресс-конференциях.

Марк внимательно посмотрел на нее. В этот момент Джо подумала, не будет ли проще, если она откроет ему истинную причину? Что лучше: рассказать ему о ребенке или постоянно отнекиваться от предложений составить ему компанию за бокалом вина? Он решит, что Джо избегает его. Нет, лучше ничего не говорить о беременности. Это Рона понимает, что сложно вовремя приходить на работу, когда у малыша режутся зубки, и знает, почему нужно брать отгул на первое сентября, но, возможно, у Марка было иное представление о приоритетах.

— У меня что-то с желудком, кажется, изжога, — на ходу выдумывала она. — От вина становится хуже. Думаю, пройдет через пару недель.

— Сочувствую, — сказал Марк. Он выглядел встревоженным, но кажется, перестал волноваться из-за «алкоголизма» Джо. — Почему ты не сказала мне? Если тебе нездоровилось, я мог бы отправить в Нью-Йорк кого-то другого.

— Вот как! А кто говорил, что только я могу помочь тебе с этой сделкой? — в притворном ужасе воскликнула Джо. — Пойду собирать чемоданы. Я здесь не нужна…

— Нет-нет, — быстро сказал Марк. — От твоего участия зависит все. Я подумал, что ты поехала со мной только потому, что я твой начальник и отдал такое распоряжение. Честно говоря, мне эта мысль неприятна. Я не хочу, чтобы все было именно так, — медленно закончил он. А потом быстро повернулся к бармену:

— «Отвертку» и апельсиновый сок.

К начатому разговору они так и не вернулись. Марк сосредоточенно рассматривал ряды бутылок в баре. Джо молчала и пила сок. Атмосфера стала более напряженной. Он снова закрылся. Поднял свои щиты и превратился в холодного отстраненного Марка Дентона, которого она знала по работе. Почему он так решил? Почему подумал, что она здесь только потому, что не могла ослушаться своего босса? Возможно, вначале так и было, но сейчас… Сейчас все изменилось. Марк нравился ей. Нравился заботливый и милый человек, который помогал ей преодолеть страх в самолете, который обратил внимание на ее бледность и позаботился о багаже в аэропорту Так начальники не поступают. Так делают друзья. Она работала на него три года, но только вчера по-настоящему узнала его. И сейчас очень важно, чтобы он понял, насколько изменилось ее отношение.

— Марк… — Джо коснулась его плеча, провела пальцами по мягкой ткани пиджака. «Кашемир», — автоматически отметила она. Марк повернулся к ней. — Все совсем не так, никто не заставлял меня ехать, — вкрадчиво начала она. — Я рада, что оказалась здесь, с тобой. Мне очень хорошо.

Он улыбнулся. Вокруг глаз появились маленькие морщинки, которые так нравились Джо. Она находила их сексуальными.

— Хорошо.

Ей показалось, или голос Марка прозвучал как-то иначе? Глубже? Чувственнее? Момент был пропитан эмоциями. Между ними опять проскочила искра. Джо не знала, что ответить. Марк рассматривал ее. Заглянул в глаза, потом коснулся взглядом полных губ, зардевшихся щек и вернулся к темным глазам, окаймленным шоколадными ресницами.

— Ваш столик готов. — Худой официант-итальянец разрушил очарование момента. Джо и Марк вернулись к реальности. — Сюда, пожалуйста.

Марк жестом предложил Джо идти вперед, следуя за официантом. Она петляла в лабиринте из маленьких столиков, протискиваясь боком там, где посетители отставили свои стулья. Джо задумалась о мужчине, который шел за ней, и еще о том, как она смотрится сзади. Она так углубилась в свои мысли, что чуть не столкнулась с официантом, плывшим ей навстречу с большим подносом моллюсков.

— Простите, — пробормотала она, неловко отступив назад. Марк тут же подхватил ее и не позволил упасть. Его прикосновение будто опалило кожу.

— Мадам, — сказал официант, отодвигая стул для Джо.

Марк сел напротив и улыбнулся ей. Официант вручил ему меню, карту вин и стал быстро зачитывать список блюд от шеф-повара. Джо внимательно смотрела на парня, но почти не понимала, что он говорит. Все ее мысли были заняты тем, что произошло минуту назад, этой химией, внезапно возникшей между ней и Марком. Она заглянула в меню.

— Что будешь заказывать? — спросил Марк.

«Заказывать… Так, быстро выбери что-нибудь, — приказала она себе. — Гребешки, да, гребешки — это замечательно. А еще хочу пармскую ветчину и дыню».

— Гребешки и дыню, — быстро сказала она.

— Но официант ведь сказал, что гребешки закончились, — мягко поправил ее Марк. Джо почувствовала, как румянец заливает ее щеки, словно ей пятнадцать.

— О, неужели? Я, должно быть, не обратила внимания, — ответила она. — Тогда я буду жареную камбалу.

— Звучит заманчиво, — сказал Марк. Он щелкнул пальцами и подозвал официанта. Джо удивилась, насколько быстро тот подошел, чтобы принять заказ. Наверное, дело в Марке. Что-то в нем заставляло других людей прыгать вокруг него на задних лапках. Когда официант ушел, Марк наклонился к Джо.

— Мы целый день не говорили о делах, — заметил он. — Не хотелось бы портить такой замечательный ужин, но нам нужно продумать стратегию переговоров.

Так вот в чем дело! Волшебство развеялось. Очевидно, искра, которая пробежала между ними, — это всего лишь плод ее воображения. Она не нравилась ему. И чтобы прояснить для нее эту ситуацию, Марк заговорил о делах. Все верно. Хорошие начальники не крутят романы с подчиненными. Намек понят.

— Какая стратегия кажется тебе наиболее эффективной? — прохладно начала она. Джо решила доказать, что она тоже деловой человек. И если Марку Дентону есть что сказать, то пусть говорит прямо, а не прячется за красивыми жестами.

Из ресторана они возвращались молча. Джо неимоверно устала, и ей не хотелось больше говорить. Два часа они обсуждали бизнес-тактику, делая упор на необходимости тщательного изучения читательских интересов и потребностей. Теперь она хотела закрыться в номере и надавать себе оплеух за то, что так сглупила, решив, будто Марк Дентон влюбился в нее. На этот раз он не взял ее за руку. Они шли на расстоянии нескольких шагов. Вместе дойдя до отеля, у дверей они разошлись.

— Пойду прогуляюсь, — небрежно бросил он. — Еще рано, я не смогу заснуть.

— Хорошо, — ответила она, не удостоив его даже взглядом. Она разглядывала магазин на противоположной улице так, словно увидела в витрине нечто потрясающее.

— Ты хочешь позавтракать вместе? — спросил он.

— Нет, — резко ответила она. — Я хочу выспаться. Встану поздно, потом поброжу по Гринвич-Уиллидж и Чайнатаун. Уверена, у тебя масса важных дел, не хочу мешать тебе, поэтому можешь не таскать меня за собой, — ответила она, возможно, более грубо, чем намеревалась. Но ничего не смогла поделать с этим. Ей было больно, ее задело его внезапное безразличие, испортившее чудный вечер. Романтичный ужин превратился в скучную деловую встречу. Неужели он думал, что она… что-то вроде щенка, с которым можно позабавиться, а потом игнорировать, зная, что тот все равно прибежит, виляя хвостом. Ну уж нет!

— Хорошо, — согласился Марк.

Джо, не оглядываясь, направилась в отель. В номере она бросила сумочку на стол, включила телевизор, плюхнулась на огромный диван и с облегчением сбросила туфли. Чертов Марк Дентон. Проклятье. О чем он только думал? Смотрел, как влюбленный, намекал, ухаживал? А потом обошелся с ней так, словно она секретарша и приехала писать за него отчеты. Свинья. Как и все мужики. Как Ричард.

Джо меланхолично щелкала пультом: телемагазин, «Си-эн-эн», ток-шоу, канал для взрослых, какой-то сериал — девушка в костюме медсестры, похожая на куклу Барби, проверяла пульс у пациента, навалившись на него пышным бюстом. Джо решила досмотреть до того момента, когда появится сексапильный доктор и скажет Барби, что любит ее, несмотря на то что женат на ее родной сестре или, может быть, спит с ее матерью, неважно. Джо ненавидела американские мыльные оперы. Там все выглядели неестественно. У женщин были пластиковые улыбки, надувные сиськи и осиные талии. Она вспомнила о своей талии, которая когда-то была такой же тонкой, как у красоток по телевизору. Беременность почти не отразилась на ее внешнем виде, но из-за нескольких лишних сантиметров в талии Джо чувствовала себя ужасно толстой. Она искусно маскировала свой небольшой животик с помощью одежды, и только такие опытные мамочки, как Рона или Лаура, могли догадаться, в чем дело. Однако у нее был зверский аппетит и она обязательно поправится, если не будет следить за собой. И хотя Джо ходила в бассейн и два раза в неделю занималась аэробикой, победить этими подвигами тонны шоколадного печенья, батончиков «Твикс» и мороженого будет очень сложно. Она переключила канал. Голди Хоун стояла на борту яхты и кричала на Курта Рассела. «„За бортом“»! — обрадовалась Джо. Она обожала этот фильм. Не хватало только одного. Она подняла трубку.

— Не могли бы вы принести чай и… ммм… шоколадное печенье? — спросила она. — Да, чипсы тоже подойдут, спасибо. Еще есть рулет? Замечательно.

Джо проснулась в половине восьмого. Мягкие хлопчатобумажные простыни на ее постели промокли от пота. Она куталась в одеяло, ошеломленная своим сном. Ей приснился Марк в огромной спальне с темно-красными обоями, драпированной золотыми занавесками. В середине комнаты стояла большая кровать. Они лежали на ней. Алый с золотом балдахин скрывал их от любопытных глаз. Она могла слышать голоса людей, которые пытались подсматривать за ними, она видела множество мужчин в полосатых рубашках, галстуках-бабочках и с алмазными запонками, которые толпились вокруг кровати. Она голая лежала на шелковых простынях в объятиях Марка, Они занимались любовью. Он целовал ее в губы, ласкал живот и говорил, что дождаться не может рождения ребенка. Его прикосновения обжигали кожу, сильные руки исследовали все уголки ее тела. Господи, что за сон! Джо выбралась из постели и побрела в ванную. Усталое лицо, опухшие веки — плачевный результат полубессонной ночи. Она намочила полотенце холодной водой из-под крана и осторожно промокнула разгоряченное лицо.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала она своему отражению. Темные волосы засалились, на щеке отпечатался след от подушки, глаза стали красными, как у кролика. Все из-за смены часового пояса и обезвоживания. Чай! Вряд ли чашка сладкого чая решит проблему с лицом, но желудку поможет. Она закуталась в пушистый халат и позвонила оператору обслуживания номеров. Как бы не привыкнуть к такой сладкой жизни.

Пятнадцать минут спустя, приняв душ и помыв голову, она ожидала заказанный в номер завтрак. Тихий стук в дверь оповестил, что все готово. Официант вкатил тележку с огромным подносом. Джо, немного замявшись (она никогда не была уверена насчет чаевых), вручила ему три доллара, надеясь, что этого будет достаточно.

— Спасибо. Приятного аппетита, — сказал он с улыбкой.

Джо устроилась на диване, включила телевизор и сняла с подноса серебряную крышку. Под нею оказался великолепный ирландский завтрак. Восхитительный аромат и ничего не нужно готовить — идеальное сочетание. Она налила себе чашку кофе без кофеина и намазала маслом тост. «Интересно, почему после сытного ужина просыпаешься таким голодным?» — жуя тост, размышляла Джо. Хотя в последнее время ей редко удавалось позавтракать. Джо перестала жевать. Чего-то не хватало. Боже, ее не тошнило! Совсем. Впервые за три месяца. Конечно, она читала, что утреннее недомогание может исчезнуть так же быстро, как и появиться, но уже начинала думать, что тошнить ее будет постоянно.

Ура!

С наслаждением перекусив, она быстро оделась (удобные джинсы, белая майка и светло-синий свитер, наброшенный на плечи), положила немного денег в сумочку, захватила солнцезащитные очки. Нью-Йорк ясным воскресным утром казался тихим и безмятежным. Несколько ярко-желтых такси скользили вниз по Лексингтон-авеню, вливаясь в поток других машин, направляющихся в сторону Центрального парка или книжных магазинов и кофеен Гринвич-Уиллидж. Джо пешком прошла пару кварталов, наслаждаясь теплом нежаркого солнца. Навстречу попадались типичные ньюйоркцы, вооруженные газетами и коричневыми пакетами с завтраками. «Тут все куда-то торопятся», — подумала Джо, наблюдая за молодым человеком, который пронесся мимо на роликах.

— Такси! — крикнула Джо и махнула рукой. Машина остановилась. Джо пришлось обойти жирного голубя, который сидел на тротуаре перед ней.

— Метрополитен-музей, — сказала она бледному водителю с темными волосами и тонкими усиками. — Пятая Авеню.

Он непонимающе посмотрел на нее. Джо повторила еще раз, медленно и разборчиво.

— Конечно. Я знаю, — ответил водитель с сильным русским акцентом. — Пятая Авеню. Я отвезу вас там!

Такси рвануло с места и стало быстро набирать скорость, опасно маневрируя в потоке машин. Узнав, куда нужно ехать, водитель не стал мешкать и вдавил педаль газа в пол, намереваясь доставить ее на место в кратчайшие сроки. Хотелось бы надеяться, что в живом виде. Только с ее удачей можно было поймать настолько неопытного таксиста-эмигранта на Манхэттене. Джо сидела на потрепанном сиденье такси и размышляла, спасет ли короткая молитва от смерти в автокатастрофе. И хотя вопрос остался открытым, Джо убедилась, что кто-то ТАМ определенно присматривает за ней, когда на дрожащих ногах, но живая, она выбралась из машины. Она протянула водителю десятидолларовую купюру. Тот оскалился улыбкой маньяка и быстро исчез.

В музее она сразу направилась в отдел европейской живописи. Там висели работы ранних фламандцев и голландцев, которых Джо просто обожала. В прошлый приезд ей так и не удалось посетить галерею, хотя Ричард и обещал сводить ее. Они обсуждали различные планы на вечер, но, как правило, все заканчивалось тем, что они зависали с друзьями Ричарда, сидя в прокуренных барах и слушая джаз, и никогда не ходили туда, куда хотелось ей. Но сейчас, с путеводителем в руках, она точно знала, куда идти.

Даже ранним воскресным утром в залах музея было многолюдно. Японские туристы из большой экскурсионной группы дотошно сверяли надписи под картинами с информацией в своих брошюрах. В огромном музее можно было бродить часами и все равно не успеть увидеть все. Многие посетители поступали, как Джо: они выбирали один или два отдела и пытались получить как можно больше впечатлений, прежде чем все начнет сливаться перед глазами и путаться в голове. Джо провела два восхитительных часа, рассматривая работы Яна ван Эйка и Брейгеля-старшего. Но в какой-то момент почувствовала, что устала и проголодалась. На выходе она купила несколько открыток и чуть не раскошелилась на чудесную репродукцию «Пруда с кувшинками» Моне. Джо захотелось вставить ее в рамку и повесить дома на стену. Но если она купит картину сейчас, ей придется таскать ее с собой целый день. Она не хотела помять или забыть ее где-нибудь. Впереди еще целая неделя, она еще успеет приехать за ней.

Поездка в Гринвич-Уиллидж прошла спокойно: таксист знал, куда ехать, и не пытался лететь со скоростью звука. Было время обеда, и в небольших уличных кафе на Бликер-стрит не нашлось свободных столиков. Люди наслаждались воскресным ланчем и читали газеты. Джо тоже купила «Санди Таймс». По весу газета практически не отличалась от ее сумочки. «И за целый день не прочитаешь», — подумала Джо. Она подождала, пока освободится столик в одном из милых местечек, где под открытым небом подавали кофе всех мыслимых и немыслимых сортов. Джо бросила газету на белый металлический столик и плюхнулась на стул. Через пятнадцать минут она ела круассан со сливочным сыром и кусочками копченого лосося. Джо грелась на солнышке, потягивала ароматный кофе, смотрела на мир вокруг и чувствовала себя просто великолепно. Но потом ей стало грустно оттого, что в таком замечательном месте она сидит одна. Повсюду были парочки, они смеялись, болтали или просто сидели держась за руки. Джо пришлось достать из сумочки платок, когда на нее внезапно нахлынули воспоминания о поездке в Нью-Йорк с Ричардом. Это был день его рождения, они ужинали в «Устричном баре» возле Центрального вокзала. Потом бродили по магазинам. Ричард, хихикая, затащил ее в отдел нижнего белья в «Блумингдейл». Пока она выбирала кружевной лифчик и трусики, он нашептывал ей на ушко эротические глупости. Но ему быстро наскучило, и он смылся в отдел фототехники. Поэтому Джо пришлось самой заплатить за свой подарок. Ночью, к тому волшебному моменту, когда Ричард ловко снял с нее шелковый лифчик кофейного цвета, она уже и думать забыла, что сама купила его.

Они проделали все безумные и романтические вещи, которые только можно было проделать в «Большом яблоке». Даже поднялись на Эмпайр-стейт-билдинг. С высоты восьмидесятого этажа они смотрели на город и держались за руки. Ричард шутил, мол, мы как те двое из «Неспящих в Сиэтле».

— Нет, мы из «Незабываемого романа», — возразила она.

Почти год прошел. Все изменилось. Джо осторожно положила руку на живот, словно могла почувствовать биение маленького сердца. Она не хотела возвращаться к своей прежней жизни. Возможно, тогда у нее был Ричард, но сейчас у нее есть кое-кто поважнее — ее малыш.

После обеда Джо, скрестив ноги, сидела на кровати и подписывала открытки для друзей. Она как раз закончила, когда позвонил Марк.

— Привет, — поздоровалась она.

— Привет, как прошел твой день? — спросил Марк.

— Изумительно, — ответила она. — Я была в Метрополитен-музее. Потом хотела зайти в ресторан Роберта Де Ниро, чтобы позже написать забавный рассказ об этом месте. Но не доехала до Трайбека. Может быть, позже, — с удовольствием рассказывала она. — Потом я почитала «Санди Таймс» в Уиллидж и съела круассан.

Выкуси, Марк Дентон! Щенок не грустил в номере, ожидая, когда его выгуляют. Он наслаждался прогулкой по Нью-Йорку и богатой культурной программой. Вот так!

— Я рад, что ты хорошо провела время, — он, казалось, не замечает издевки в ее словах. — Сегодня вечером я ужинаю у друзей в Ист-Сайде. Хотел пригласить тебя, но не настаиваю. Если у тебя другие планы, все о’кей. Мне просто не хотелось оставлять тебя ужинать в одиночестве.

Джо растерялась. Она думала, что Марк больше не захочет развлекать ее, а он опять приглашает ее на ужин. Она никогда не поймет этого человека. Джо уже открыла рот, чтобы сказать «нет». Но передумала. Ей никогда не нравилось одной ужинать в незнакомом городе. Когда она работала репортером, то постоянно оставалась без компании на ужин. В ресторане Джо неизменно получала худший столик и худшее обслуживание. В бар при отеле она тоже не заходила, поскольку незнакомые мужчины, пристающие с пьяными разговорами и непристойными предложениями, были ей омерзительны. «Я и так полдня провела в одиночестве, — подумала Джо, — можно и пообщаться. Кто знает, а вдруг вечер в компании Марка будет не таким уж плохим? Хотя вряд ли, конечно».

В тот миг, когда такси остановилось возле шикарного дома на Мэдисон-авеню, Джо поняла, что не зря надела элегантное платье от Мэри Грегори. В таком роскошном доме могли жить только очень богатые люди. Возле широкой мраморной лестницы дежурили два швейцара в зеленых с золотом униформах. В холле между двумя лифтами стоял антикварный столик.

«Даже лифт похож на произведение искусства», — думала Джо, рассматривая себя в зеркале.

— Тебе обязательно понравятся Рекс и Сюзанна, — нарушил молчание Марк. — Они очень добрые и приветливые люди.

«И чертовски богатые», — про себя добавила Джо. Лифт остановился на верхнем этаже. Они вышли в небольшой холл с одной-единственной дверью. Роскошный пентхаус занимал весь этаж. Марк нажал кнопку звонка. Им открыла немолодая женщина в форменном черном платье и белом переднике с пышными оборками. Джо всегда считала, что увидеть подобное можно только в черно-белых фильмах сороковых годов.

— Мануэла! — Марк тепло приветствовал горничную.

— Мистер Дентон, — она улыбнулась, — давно же вас не было. Мы все очень скучали без вас. Мадам ждет в гостиной.

Джо обвела взглядом просторную прихожую — светлую овальную комнату, украшенную тремя современными скульптурами и потрясающей люстрой в стиле арт-деко. Пол был устлан настоящим персидским ковром. Если так выглядит прихожая, то, боже мой, чего ей ждать от комнат? Марк взял ее за руку. Мануэла провела их в огромную гостиную, увешанную картинами, уставленную прекрасными вазами с экзотическими орхидеями и наполненную звуками классической музыки. Каблуки Джо звонко стучали по мраморному полу.

— Марк, дорогой! — Красивая женщина встала им навстречу и порывисто обняла Марка.

— Сюзанна, я так рад видеть тебя! — с нежностью в голосе ответил он.

— А это, наверное, Джо, приятно познакомиться, — искренне сказала Сюзанна и ласково пожала обе ее руки.

Удивленная таким теплым приемом, Джо улыбнулась в ответ. Ей очень понравилась Сюзанна. Высокая и стройная, она словно сошла с обложки журнала «Эль». Белокурые волосы до плеч были уложены мягкими волнами. Безупречную фигуру подчеркивало платье карамельного цвета, а нитка жемчуга делала наряд абсолютно завершенным. И только несколько маленьких морщинок вокруг удивительных голубых глаз и красиво очерченного рта выдавали ее «немного за сорок». Она была идеалом зрелой женщины. Именно так Джо хотела выглядеть в ее возрасте.

— Пойдем, познакомлю тебя со всеми, — сказала Сюзанна с мягким южным акцентом. — Нам так хотелось увидеть тебя.

— Это Рекс.

Высокий седоволосый мужчина крепко пожал ее руку.

— Приятно познакомиться, Джо. Мы были счастливы узнать, что ты сегодня присоединишься к нашему скромному ужину. Надеюсь, тебе понравился Нью-Йорк?

— Как он может не понравиться? — в разговор вмешался мужчина с легким итальянским акцентом. — Я Карло, рад познакомиться. — Он поцеловал Джо в щеку. Глаза темпераментного итальянца сияли. — Марк, теперь я понимаю, почему ты так долго прятал от меня столь восхитительную леди.

— Никого я не прятал, — ответил Марк. Он наклонился, чтобы обменяться рукопожатием с дамой в темно-синем костюме, которая сидела на диване.

— Привет, Маргарет. Как дела? Я слышал о твоей лодыжке. Как самочувствие?

— Неплохо, спасибо, — ответила та, потянувшись к правой ступне. — Но врач запретил мне ездить на лошади. Это раздражает, знаешь ли.

Сюзанна представила Джо остальным гостям. Несомненно, все они принадлежали к высшему обществу Нью-Йорка. Тут и там сверкали золотые запонки и бриллианты, наряды дам были из последних коллекций «Гуччи», «Джил Сандер», «Диор», и даже сумочки были брендовыми и жутко дорогими. Например, вон та кожаная сумочка «Гермес» возле Маргарет, как сразу определила Джо, стоила около четырех тысяч долларов. Она словно попала в серию «Династии»! У этих людей водились серьезные деньги. И все они занимались серьезной работой.

Карло был издателем, Маргарет и ее муж занимались банковским делом (и уж точно не стояли за конторкой), Рекс — недвижимостью, а Аманда, статная рыжеволосая женщина, работала в «Сотбис». Невысокий седой мужчина руководил компьютерной фирмой, а полная женщина, которая ни на секунду не расставалась с сигаретой, была художницей.

— Когда-то я работала дизайнером интерьеров, — сказала Сюзанна. — Но сейчас все время отнимает благотворительность. Наверное, я уже растеряла свои профессиональные навыки. Моим последним дизайнерским проектом является эта квартира. — Она небрежно махнула рукой в сторону белых стен, увешанных картинами.

— Очень красиво, — ответила Джо. — Картины прекрасны. И скульптуры в холле поражают.

— Это хобби мужа, — объяснила Сюзанна, — он страстный коллекционер. Каждый раз, когда мы ездим в Европу, он покупает что-нибудь для своего «музея». Как правило, это «что-нибудь» — ужасно тяжелое и потом еще месяц плывет к нам по морю.

— Шампанского? — спросила Мануэла. Она внезапно появилась возле Джо с бутылкой «Кристалла».

— Да, пожалуйста. — Полбокала не убьют ее. Она не хотела, чтобы все смотрели на нее и гадали, почему она не пьет.

Квартира Джо могла бы полностью уместиться в эту комнату. Гости болтали об акциях, благотворительности и домах на Пятой Авеню. Джо молча стояла и слушала.

— Расскажи нам о своей работе, — вдруг попросила Сюзанна. — Я всегда думала, что работать в женском журнале — это очень гламурно. Что скажешь?

Джо усмехнулась. Смешно — изысканная жительница Нью-Йорка, которая сама запросто может диктовать модные тенденции, считает гламурной ее, простого заместителя редактора.

— Честно говоря, совсем негламурно… Иногда, конечно, удается покрасоваться перед журналистами на показе, но настоящая работа редактора — это ползание с булавками вокруг слишком тощей модели, с которой падают штаны.

Она еще долго развлекала Сюзанну разговорами о «Стайл». Карло сидел у камина и, казалось, внимательно слушал ее. Но на самом деле совершенно не слушал. Он созерцал — не сводил глаз с пышной груди Джо. Ему определенно нравились женщины с формами, и не важно, что эти формы — результат беременности. Она бы с удовольствием объяснила ему что к чему. Ведь еще совсем недавно у нее был довольно скромный бюст.

Ровно в половине восьмого Рекс галантно помог Маргарет встать с дивана.

— Полагаю, ужин готов, — объявил он. — Сегодня у нас омар.

Все одобрительно загудели.

— Надеюсь, ты любишь омаров? — спросила Сюзанна у Джо.

— Разумеется, — с невозмутимым видом ответила Джо. — Я все время их ем. С печеными бобами и жареной картошкой.

Шустрый Карло был тут как тут. Строя из себя галантного кавалера, он попытался обнять Джо. Но Марк опередил его.

— Мадам, позвольте сопроводить вас к трапезе, — с ухмылкой произнес он.

— Позволяю, но только ради лобстеров, — шепнула она, радуясь, что спасена от Карло.

За круглым обеденным столом ей досталось место напротив Марка. Карло оказался справа (к сожалению), Рекс сидел слева.

— Обойдемся сегодня без церемоний, — непринужденно начал Рекс, пуская по кругу серебряный поднос с горячими булочками. — Карло, пожалуйста, разлей вино.

— Ты будешь вино? — пролепетал Карло. Он держал бутылку красного и пожирал ее глазами, полными восхищения и мольбы.

— Нет, спасибо, — ответила Джо, надеясь, что он поймет намек: «нет» — она не хочет вина и «нет» — она не хочет тебя, Карло. От аромата свежеиспеченного хлеба слюнки потекли. Она наслаждалась салатом, омаром и чудесным ягодным пудингом. У желудка точно будет шок, когда она вернется домой к замороженной пицце, омлетам из микроволновки и лазаньям из пакетов.

Во время ужина Карло не отставал от нее ни на минуту. Попросил рассказать об Ирландии, а потом углубился в подробности своей жизни. Закончил он историей своего развода. И тогда перестал разыгрывать из себя похотливого мачо и загрустил. У Джо не было ни малейшего желания выслушивать слезливые рассказы о чужих проблемах — благо, своих предостаточно. Она похлопала его по руке и повернулась к Рексу.

За столом беседовали о статуэтке Дега, которую Аманда надеялась продать на ближайшем аукционе за кругленькую сумму. Как-то незаметно перешли к проблеме скучающих студентов Колумбийского университета. Вернее, к проблемам, которые возникают у их родителей.

— Она говорит, ей скучно, — пожал плечами Нэд. — Хочет бросить колледж и на год уехать за границу. Я просто не знаю, что делать.

— Мы все перепробовали, — добавила Маргарет. — Я даже пообещала ей новый БМВ, если потерпит еще годик, но она все равно отказалась.

— У вас есть дети, Джо? — спросил Рекс.

— Нет, — улыбнулась она.

Пока нет. А когда появятся, им точно не светят такие подарки.

— И не спешите с этим, — сказал седой мужчина. — Сыновья обходятся мне в тысячи долларов, меняя специализацию в колледже по нескольку раз за семестр. У меня такой возможности не было. Я из простой семьи, подрабатывал, пока учился, а потом вкалывал, как проклятый. Думаю, все проблемы из-за того, что современные дети получают все на блюдечке с голубой каемочкой.

Джо посмотрела на Марка. Он выглядел немного расстроенным. Наверняка подумал об Эмме. Хорошо. Маленькой стерве пойдет на пользу, если у нее на некоторое время заберут блюдечко. Он все правильно понял.

— Может, в этом весь секрет? — прокомментировал Марк. — Необходимость постоянно работать. У меня тоже не было выбора, как и у тебя, Рекс. Это сделало нас борцами, привело к успеху. И мы начали портить молодежь, — он улыбнулся и посмотрел на Джо. — Мы балуем их, предоставляя возможности, которых не было у нас. А потом удивляемся, почему у них нет нашего огня, нашего рвения.

Сюзанна хлопнула в ладоши.

— Как ты прав! — воскликнула она. — Мы урезонили Бриони, пригрозив, что лишим ее карманных денег. Сходи с ума в бутиках, путешествуй в Монако, валяйся на пляже — делай что угодно, но только за свой счет. — Сюзанна триумфально улыбнулась. — Бриони быстро поняла, что самостоятельно даже за химчистку заплатить не может. К осени она и думать забыла о жизни хиппи. Хиппи не покупают красивую одежду, не едят в хороших ресторанах и не заправляют джипы. Наверное, потому, что джипов у них нет!

Все засмеялись. Даже Джо улыбнулась, хотя прекрасно знала, как это — заправляться на три фунта, сидя на мели.

— Так чем Бриони занимается сейчас? — спросила Джо.

— Она работает в «Сотбис». Ассистенткой Аманды. Оплата мизерная, но девочка набирается опыта в отделе фарфора. Однажды, — Сюзанна сделала паузу и подмигнула Рексу, — она начнет зарабатывать хотя бы половину того, что зарабатывает Аманда.

Высокая женщина в персиковом костюме-букле от Шанель посмотрела поверх своего бокала на Сюзанну и покачала пальцем. Большой изумруд заиграл на свету.

— Дорогая, я зарабатываю жалкие гроши. Во всяком случае, так я говорю в налоговой.

Они болтали, лакомясь сыром и фруктами, а потом вернулись в гостиную, куда подали кофе и зеленый чай. Марк и Джо немного отстали от компании.

— Не жалеешь, что пришла? — с хитрой улыбкой спросил Марк.

Джо посмотрела ему в глаза.

— Я прекрасно провожу время. Прости, что вела себя, как избалованный ребенок. Кажется, в твоей компании проявляются мои худшие качества.

— Прости, — шепнул он, придвигаясь ближе. Она почувствовала его дыхание на щеке. — Я, напротив, хотел способствовать проявлению лучших.

Она промолчала.

Присоединившись к остальным в шикарной гостиной, Марк и Джо опустились на софу, очень близко друг к другу. Когда Марк наклонился вперед, принимая чашечку кофе из рук Сюзанны, его бедро коснулось бедра Джо. Она вспомнила свой сон. Его близость возбуждала, заставляя сердце биться быстрее. У нее даже руки задрожали. Когда она допила, Сюзанна предложила ей полюбоваться видом, открывающимся с балкона, а потом взглянуть на ее кабинет.

— Кабинет — это моя любимая комната, — призналась она. Джо отметила, что у Сюзанны походка модели. — В качестве образца я взяла кабинет моего дедушки. Он был судьей и владел множеством книг в кожаных переплетах. Из-за книг у этого места совершенно особая атмосфера.

— Жаль, что у меня нет такой комнаты, — восхищенно сказала Джо.

Высокие стеллажи занимали все пространство от пола до потолка, а в углу стояли стол красного дерева и кожаное кресло.

— У меня маленькая квартира в Дублине — ни кабинет, ни библиотека там не поместятся, — объяснила Джо, проводя кончиками пальцев по шершавым корешкам книг. — Но я мечтаю о небольшом доме в Уиклоу и богатой библиотеке.

— Уверена, Марку понравится эта идея, — заявила Сюзанна. — Он любит книги. Когда-то мы вместе путешествовали по Колорадо, и он не расставался с ними.

Джо будто не понимала, к чему клонит Сюзанна. Она наугад взяла с полки книгу и сделала вид, что внимательно читает. «Вашингтон-сквер» Генри Джеймса. Удивительно, сегодня днем она побывала там!

Неужели Сюзанна решила, что они встречаются? Откуда такая мысль? Как бы не сболтнуть, что с Марком ее объединяют один ужин, один обед и скучный перелет через Атлантику. Джо перевернула страницу и невольно подумала, не входят ли Сюзанна и Рекс в число тех коллекционеров, которые скупают красивые книги, но никогда не читают их?

— Возможно, мне не следует говорить об этом, — продолжила Сюзанна. — Но когда он сказал, что придет с дамой, мы с Рексом так обрадовались. Понимаешь, он все время один… С тех пор, как… Ну, ты сама знаешь.

Джо не знала, но спрашивать у Сюзанны, разумеется, не стала. Она просто кивнула.

— Мы очень волновались за него. День Благодарения мы всегда праздновали вместе. А в прошлом году он позвонил накануне и сказал, что не сможет приехать. Мы скучали. Марк очень интересный человек… но зачем я рассказываю это тебе? Ты и сама прекрасно знаешь! В любом случае, — Сюзанна похлопала Джо по руке, — мы рады, что он встретил такую замечательную девушку. И Марк влюблен, это видно по его глазам, когда он смотрит на тебя.

— Правда? — спросила Джо.

— Голову даю на отсечение. Только не забудь пригласить меня на свадьбу!

В среду, около половины четвертого, Марк и Джо наконец-то выбрались из офиса «Мадемуазель». Большая дверь, украшенная золотой буквой «М», тяжело закрылась за их спинами.

Переговоры длились больше двух часов. Директор сети с радостью согласился работать со «Стайл», а их главный модельер пришел в восторг от Джо.

В час пик Нью-Йорк застыл в одной огромной пробке. Измученная, Джо задыхалась и чуть не плакала от мысли: у них нет ни малейшего шанса поймать такси в этом аду. Но она недооценила способности Марка. Он умел свистеть, как швейцары нью-йоркских гостиниц.

— Думаю, у нас получилось, — подытожил Марк, когда они сели в такси. Он захлопнул дверцу и бросил «дипломат» на сиденье рядом с собой. — Ты была на высоте и действительно произвела на них впечатление. Особенно мне понравилась реакция Марко, когда ты сказала, что его коллекция — это, черт… как же ты выразилась? «Ваша коллекция — это глоток свежего воздуха в душном и замкнутом мирке высокой моды». Считай, что контракт уже наш.

— Если честно, я сказала бы ему все что угодно. Что он — новый Кристиан Диор или даже Карл Лагерфельд. Кто угодно, лишь бы быстрее выбраться оттуда. Слава Богу, все закончилось! — воскликнула Джо. — Все эти договоры, уловки, уступки, проценты способны любого довести до нервного срыва. У-у-у, и больше никакого травяного чая! Даже ради сотни рекламных приложений и тысячи контрактов.

— Я думал, тебе понравился чай, — удивился Марк. — Ты же не отказывалась и с удовольствием пила его!

Джо недоверчиво посмотрела на него.

— Я всего лишь пыталась быть вежливой. Ты когда-нибудь видел, чтобы я пила нечто, пахнущее, как заваренные носки?

Марк захохотал.

— Вы никогда не перестанете удивлять меня, мисс Райен! — Его глаза лучились весельем. — Мне страшно подумать, на что еще ты способна во имя контракта. Ты очень понравилась Марко, да и Тони, думаю, с радостью выкроит время, чтобы пообедать с тобой.

Теперь уже Джо хохотала.

— Думаю, с Марко я бы быстро нашла общий язык, а вот обедать с Тони пришлось бы тебе. Ты определенно в его вкусе.

— Черт возьми, ты хочешь сказать, что я прощелкал клювом отличную свиданку? Почему не сказала мне? Он такой сладкий, — жеманно протянул Марк и смешно покачал головой, делая вид, будто смертельно обиделся.

Да, он тоже никогда не перестанет удивлять ее.

— Давай договоримся, — сказала она. — Если мы заедем в «Блумингдейл» и часик походим по магазинам, я, так уж и быть, позвоню Тони и скажу, что ты хочешь пойти с ним на свидание, ладно? Только не жалуйся, если он поведет тебя в бар геев-байкеров.

— Спасибо, но вынужден отказаться, — ухмыльнулся Марк и легонько погладил ее по коленке. — Я перестал ходить по гей-барам, когда в моду вошел латекс. Все без ума от него, а я предпочитаю натуральную кожу. В любом случае, мне тоже нужно пройтись по магазинам. В «Блумингдейл», пожалуйста, — добавил он, обращаясь к водителю. — Хочу купить подарок сестре. У нее скоро день рождения. Я хотел бы подарить ей что-нибудь действительно красивое. Поможешь мне? Честно говоря, я терпеть не могу шопинг, — признался он.

— Конечно, я помогу. Что ты хочешь ей подарить?

— Если бы я знал, не просил бы о помощи, — заметил Марк. — Точно не шелковый шарф. Я постоянно дарю их Дениз, — смущаясь, признался он.

И хотя он не знал, что нравится Дениз, у него было слишком много идей насчет того, что ей не понравится. Джо уже надоело бродить по «Блумингдейл». Марк один за другим забраковал все варианты, предложенные ею. Духи, драгоценности, сумочки, роскошный джемпер — ничего не подошло, и даже она — прожженый покупатель — вынуждена была признать, что устала.

— Вот как мы поступим, Марк. Почему бы тебе не погулять где-нибудь неподалеку и не подумать о подарке? А я тем временем поищу сама. Давай встретимся тут через полчаса, ладно? — предложила она и пробурчала себе под нос: «Соглашайся, иначе прольется чья-то кровь».

Эти полчаса Джо провела в блаженстве. Она зашла в бутики «Донна Каран», «Прада», «Армани». Хотя Джо только смотрела: примерить что-нибудь она не успела бы, да и деньгами особо сорить не хотелось. Как-никак, она ждала ребенка. Однако бродить по магазину одежды, не доставая из кошелька кредитку, было очень, очень сложно. Редактор журнала мод чувствовал себя в таких условиях, словно диабетик в «Кэдбери».

«Как-нибудь в другой раз», — пообещала она себе, бросив прощальный взгляд на воздушное платье, которое, вне всяких сомнений, изумительно подошло бы ей. Проходя мимо отдела для малышей, она резко остановилась. У них продавалась самая чудесная детская одежда в мире. Она только посмотрит, это не займет много времени. «Все такое милое, крошечное», — думала она, касаясь мягких ползунков. К ним прилагались пинетки в тон с джинсовыми бантиками. Малышка будет чудесно смотреться в этом костюмчике. Если будет девочка, она обязательно купит его…

— Я думал — обознался. — Марк стоял рядом и пытался рассмотреть, что она держит в руках. — Я пришел спасать тебя. У тебя еще нет приступа покупной лихорадки? Не нужно оттаскивать от прилавка? О, ты тоже решила подарок купить?

Крохотные пинетки были такими мягкими, такими чудными! Из-за такой маленькой вещички ее сердце, кажется, сейчас разорвется на куски. Джо почувствовала, что сейчас сядет на пол и зарыдает, потому что осталась одна, потому что ее ребенок будет расти без отца.

— Нет, — пробормотала она, выпустив из рук пинетки. — Это не подарок.

Он догнал ее возле парфюмерного отдела. Едва поймал у самого выхода.

— Что случилось? Я чем-то обидел тебя?

— Нет, дело не в тебе, — всхлипнула она, — все дело во мне.

— Хотите попробовать новые «Поэм»? — вмешалась ярко накрашенная продавщица. Она держала в руках большой желтый флакон и улыбалась им фальшивой улыбкой.

— Нет, спасибо, — ответил Марк, обнимая Джо так, словно хотел защитить ее от посторонних взглядов.

— Это не для вас, сэр. Это для леди.

— Не нужно! — рявкнул он. — Джо, давай выйдем отсюда.

— Прости, — всхлипывала Джо, — прости. Это из-за ребенка, из-за ребенка я плачу и плохо соображаю.

— Ребенок? О чем ты? — изумленно спросил Марк.

— Я беременна. А Ричард бросил меня, — пробормотала она. Потом прислонилась к его плечу и горько зарыдала.