Зря Алиса так переживала. Мартовский Заяц вместе с Сапожником сидели за столом, накрытым прям перед домом в тени огромного дуба. Они пили чай и беседовали, облокотясь как на подушку на Сурка, который втиснулся между ними и сочно храпел, уткнувшись лицом в тарелку. «Сурку наверно очень неудобно», — подумала Алиса, — «Хотя он спит и ничего не чувствует».
Стол был длиннющий, однако все трое скучковались с угла и заголосили (кроме Сурка — он спал), завидев Алису: «Мест нет! Нет мест!»
«Да здесь полно мест!» — возмутилась Алиса и плюхнулась в огромное кресло во главе стола.
«Вина?» — живо предложил Мартовский Заяц.
Алиса окинула взглядом стол и, не увидев ничего кроме чая, заметила: «Что–то не видно никакого вина».
«А никакого и нет», — подхватил Мартовский Заяц.
«В таком случае не очень–то и вежливо с вашей стороны предлагать его мне», — рассердилась Алиса. На что Мартовский Заяц тут же ответил: «В любом случае не очень–то и вежливо с вашей стороны подсаживаться к столу без приглашения».
«Не знала, что это только ваш стол», — растерялась Алиса, — «Ведь он накрыт больше чем на трех».
«Тебе б подстричься», — ляпнул невпопад Сапожник. Он долго перед этим удивленно смотрел на нее, и вот, наконец–то заговорил.
«Научитесь сначала не делать личных замечаний», — сурово отрезала Алиса, — «Это просто хамство».
От этих слов у Сапожника глаза стали по пятаку, и все что он смог вымолвить — это: «Что общего между вороной и диваном?«
«Вот, совсем другое дело, повеселимся немного! Загадки я обожаю!» — подумала Алиса и уже вслух добавила, — «Думаю я смогу ответить».
«Ты говоришь, что знаешь ответ?» — спросил Мартовский Заяц.
«Ну да», — подтвердила Алиса.
«А знаешь ли ты, что говоришь?» — продолжал допытываться Заяц.
«Конечно знаю», — поспешно ответила Алиса, — «В конце концов…В конце концов я говорю, что знаю. Да какая разница? Это одно и то же.»
«Ни одно и то же, нисколечко!» — возразил Сапожник, — «Разве нет разницы, как сказать: «Я вижу, что ем» или «Я ем, что вижу«».
«Разве нет разницы, как сказать: «Я дышу пока сплю» или «Я сплю пока дышу«», — пробормотал, скорее всего сквозь сон, Сурок.
«Для тебя никакой разницы», — заметил Сапожник.
На этом разговор оборвался, и с минуту вся компания сидела молча. Тем временем Алиса пыталась вспомнить все, что знала о воронах и диванах. А знала она, как оказалось, немного. Первым прервал молчание сапожник. Он вынул вдруг из кармана часы и, повернувшись к Алисе, спросил: «Какое сегодня число?» при этом Сапожник не переставал тревожно поглядывать на них и, то и дело встряхивая, прикладывать к уху.
Алиса немного подумала и ответила: «Четвертое».
«Отстают на два дня!» — вздохнул Сапожник и пробурчал, сердито взглянув на Мартовского Зайца, — «Говорил же тебе, не пойдет в часы сливочное масло!»
«Это было лучшее масло», — мягко возразил мартовский Заяц.
«Ну да, только с крошками», — проворчал Сапожник, — «тебе не следовало намазывать его хлебным ножом».
Взяв из рук Сапожника часы, Мартовский Заяц уныло посмотрел на них. Затем он помешал часами чай в своей чашке и снова взглянул на них. Не найдя ничего лучше сказать, Мартовский Заяц грустно повторил: «Это было лучшее масло».
Алиса все это время с любопытством смотрела через его плечо и наконец заметила: «Какие смешные часы! Показывают число, но не показывают время!«
«Чего смешного?» — пробормотал сапожник, — «Можно подумать, твои часы показывают год?!«
«Конечно нет», — охотно ответила Алиса, — «Но мне такие часы и не нужны, ведь один и тот же год длится так долго».
«Ну вот, поэтому и мне такие не нужны», — пояснил Сапожник, чем ужасно озадачил Алису. Хотя Сапожник изъяснялся русским языком, в его словах Алис а не нашла ни капли смысла. А потому она как можно вежливее сказала: «Я не совсем вас понимаю». На что Сапожник лишь заметил: «Сурок опять спит», — и вылил ему на нос немножко горячего чая.
Сурок встревожено помотал головой и, не открывая глаз, протараторил: «Конечно, конечно, я только хотел сказать тоже самое».
«Отгадала загадку?» — спросил Сапожник, снова повернувшись к Алисе.
«Нет, сдаюсь», — ответила она, — «Какой же ответ?«
«Понятия не имею», — провозгласил Сапожник.
«И я», — вставил Заяц.
Алиса устало зевнула и заметила: «Думаю лучше заняться чем–нибудь другим, чем просто терять время на загадки, у которых нет ответа».
«Если б ты знала Время так, как я», — возмутился Сапожник с ужасом в глазах, — «то так просто б не говорила о его потере. Потерять ЕГО?!!«
«Не понимаю, что вы имеете в виду?» — недоумевала Алиса.
«Конечно нет!» — воскликнул Сапожник, презрительно вскидывая голову, — «Скажу больше, у тебя непременно возникнут проблемы со Временем, если так к нему относиться!«
«Возможно и возникнут со временем», — осторожно согласилась Алиса, не понимая до конца, о чем речь, — «Хотя у меня уже были проблемы со временем, поэтому–то я и бросила на время уроки музыки».
«Ага! В этом–то и дело», — самозабвенно продолжил Сапожник, — «С ним нельзя наживать проблем. Подружись ты с ним, и оно ради тебя бы все что хочешь с часами сделало. Поэтому не надо на Время бросать что попало, в том числе и уроки. Достаточно лишь намекнуть ему в девять утра, например, когда начинаются уроки. И все! В миг бы завертелись стрелки — не успеешь оглянуться, а уже полвторого, обед!» (При этих словах Мартовский Заяц грустно шепнул себе под нос: «Об этом только и мечтаю!«)
«Конечно было бы неплохо», — задумчиво произнесла Алиса, — «Да только, знаете ли, мне есть совсем бы не хотелось».
«Сперва возможно–то и нет», — сказал Сапожник, — «Но ты б могла держать стрелки на пол второго сколько угодно долго».
«А–а, значит вы вот так и делаете?» — спросила Алиса, начиная понимать, что к чему.
«Не, не я», — ответил Сапожник, печально покачав головой. «Мы поссорились со Временем еще в марте прошлого года, знаешь, как раз прежде чем этот совсем одурел», — пояснил он, тыча чайной ложкой в Мартовского Зайца, и стал рассказывать, как это было, — «Королева устроила грандиозный концерт, в котором и я среди прочих должен был выступать. Ну я и решил спеть свою любимую:
Да наверное ты знаешь эту песню?»
«Ну, что–то такое я слышала», — ответила Алиса, пораженная этим песнопением.
«Тогда ты в курсе, дальше так идет», — радостно продолжил Сапожник и стал горлопанить, хрипя и визжа от усердия на все лады, —
Тут неожиданно Сурок вздрогнул и запел во сне: «Тили–дили, трали–вали…» Это сонное мычание длилось так долго, что дабы это прекратить Сапожнику и Зайцу пришлось щипать его.
«Ну так вот», — возобновил рассказ сапожник, как только уняли Сурка, — «Едва я допел первый куплет, вдруг Королева как заревет: «Да он просто убивает время!!! Отрубить ему голову!!!»»
«Жуть как жестоко!» — воскликнула Алиса.
«И с тех пор время отвернулось от меня!» — уже печально продолжил сапожник, — «Теперь всегда шесть часов».
«Так вот почему на столе так много чайной посуды?» — догадалась Алиса.
«Да, именно потому», — тяжело вздохнул Сапожник, — «У нас нет времени мыть посуду, ведь всегда время пить чай».
«Значит вы постоянно пересаживаетесь, двигаясь вокруг стола, так?» — спросила Алиса.
«Конечно так», — ответил Сапожник, — «По мере загрязнения посуды».
«А когда возвращаетесь к началу, что тогда?» — допытывалась Алиса.
«Переменим–ка, пожалуй, тему», перебил Мартовский Заяц, зевая, — «А то мне уж начинает надоедать это. Пусть лучше, вот, девушка что–нибудь расскажет».
«Боюсь, я ничего такого и не знаю», — пролепетала Алиса, довольно–таки растерявшись от этого предложения.
«Тогда пускай Сурок расскажет! Сурок, проснись!» — воскликнули Сапожник и Заяц и одновременно ущипнули его с обоих боков.
Сурок медленно открыл глаза и произнес хриплым голосом: «Я и не спал и, между прочим, слышал каждое ваше слово, болваны».
«А ну, расскажи–ка нам историю!» — воскликнул Заяц, прыгая от нетерпения.
«Да, пожалуйста!» — попросила Алиса.
«И побыстрее, а то уснешь, не дорассказав», — добавил Сапожник.
«Жили были три сестрички, и звали их Аля, Валя, Галя», — начал Сурок, страшно тараторя, — «А жили они на дне колодца…»
«Чем же они питались?» — спросила Алиса, поскольку ее всегда страсть как интересовали вопросы кухни.
«Они питались медом», — ответил Сурок после некоторого раздумья.
«Ну, знаете, так не бывает», — мягко возразила Алиса, — «иначе они были бы больны».
«Правильно», — согласился Сурок, — «Они и были тяжело больны».
Алиса попыталась хоть слегка представить себе такую невероятную жизнь. Однако в связи с этим у нее возникла куча вопросов, поэтому она и задала еще один: «А почему они вообще жили на дне колодца?»
«Еще чаю?» — предложил Алисе Мартовский Заяц, причем очень настойчиво.
«А я еще и не пила», — обиженно заметила ему Алиса.
«Если ты не пила еще чаю», — вмешался Сапожник, — «то спокойно можешь выпить и еще чаю».
«Ваше мнение никого не интересует», — огрызнулась Алиса.
«Ага, кто же теперь делает личные замечания?!» — возликовал Сапожник.
Алиса не нашла, что сказать, а поэтому молча налила себе чаю и сделала бутерброд с маслом. Затем она повернулась к Сурку и повторила свой вопрос: «Так почему ж они жили на дне колодца?»
Сурок как и в первый раз немного подумал и ответил: «Это был медовый колодец».
«Таких колодцев нет в природе!» — Алиса начала не на шутку сердиться. Однако Сапожник и Заяц зацыкали на нее: «Цыц! Цыц, кому говорят!» Сурок же надулся и проворчал: «Не можешь быть вежливой, сама рассказывай».
«Нет, нет, продолжайте!» — весьма смиренно попросила Алиса, — «Я больше не буду перебивать вас. Согласна, один может и есть где–то».
«Один, вот еще!» — все еще возмущался Сурок. Тем не менее, поворчав, он согласился продолжить: «И так, эти три малютки учились отливать, знаете ли…»
«И что же они отливали?» — спросила Алиса, мгновенно забыв свое обещание.
«Мед», — ляпнул Сурок, на этот раз совсем уж не подумав.
«Я хочу чистую чашку. Давайте передвинемся», — перебил Сапожник и пересел на соседний стул.
Его примеру последовал Сурок. На стул Сурка пересел Мартовский Заяц. Алиса же нехотя заняла место Зайца. Ей теперь было гораздо неудобнее, поскольку он только что опрокинул кувшин с молоком в свое блюдце. И только Сапожник получил выгоду от этого пересаживания.
Алисе не хотелось снова обидеть Сурка, поэтому очень осторожно поинтересовалась: «Не могу, однако, понять, из чего же они отливали мед?»
«Из переполненного водой колодца можно отлить воду? Так почему же нельзя отлить мед из медового колодца? Эх ты, дурочка!» — объяснил Сапожник.
«Но ведь всё было на дне в колодце», — напомнила Алиса Сурку, не принимая во внимание последнее объяснение.
«Конечно, в колодце был день на всё», — согласился Сурок, но запутался в словах и так запутал бедняжку Алису, что та еще долго не перебивала его.
«Они учились отливать…» — продолжил Сурок, зевая и потерев глаза, так как сильно захотел спать, — «И отливали медальоны в виде всякой всячины… всего, что начинается с буквы «М»…»
«Почему с «М»?» — удивилась Алиса.
«А почему бы и нет?» — заметил Мартовский Заяц.
Алиса промолчала.
Тем временем Сурок закрыл глаза и уже было задремал, но тут же подскочил от щипка Сапожника и, коротко взвизгнув, затараторил дальше: «…с буквы «М», как то: мышеловки, месяц, мысли, множество… Ты видела когда–нибудь медальон в виде множества множеств. Кстати, надеюсь, ты знаешь, что такое множество множеств?»
«Ну, если уж вы спрашиваете», — ответила Алиса, сильно смутившись, — «то сказать по правде — не знаю».
«Не знаешь, так и не говори!» — буркнул Сапожник.
Эту грубость Алиса уже не смогла вынести. Возмущению ее не было предела, а потому он встала из–за стола и направилась обратно в лес. Сурок мгновенно уснул. Остальные же не обратили на ее уход никакого внимания, даже не смотря на то, что Алиса нарочно раза два оборачивалась в надежде, что они ее окликнут. Когда Алиса обернулась в последний раз, то увидела, как Сапожник и Заяц пытались запихнуть Сурка в чайник.
«Чтоб я еще когда–нибудь сюда вернулась!» — в сердцах воскликнула Алиса, пробираясь среди деревьев, — «Я еще не видела более сумасшедшего чаепития!»
Выговорившись, она вдруг заметила в одном из деревьев дверь и подумала: «Очень странно! Хотя о чем это я, сегодня все странно. Так почему бы и не войти?» Алиса вошла вовнутрь и снова очутилась в том самом огромном круглом зале, возле того же хрустального столика. «Ага, ну на этот раз я сделаю все по умному», — сказала она себе, взяла золотой ключик с хрустального столика и отперла дверцу, ведущую в чудный сад. Затем Алиса принялась грызть кусочек гриба (она на всякий случай хранила его в кармашке) пока не уменьшилась сантиметров до тридцати. После чего она быстренько шмыгнула в дверцу и, миновав небольшой коридорчик, наконец–то очутилась среди тех чудесных цветов и прохладных фонтанов.