«Прощальная вечеринка» означала громкую музыку, море выпивки, потные извивающиеся тела и неограниченное количество травы — такое, что здоровый человек получал кайф, всего лишь дыша этим воздухом.

И все это происходило в гостиной у Прыткого Джимми в его доме в Гарлеме, который он делил с двумя другими рэперами. Это была дыра, но весьма комфортабельная. Баснословно дорогая акустическая система выдавала на полную мощь тяжелый рэп.

Синди выплясывала и была на вершине блаженства. Либерти нашла себе укромный уголок, забилась туда и ругала себя, что поддалась на уговоры сестры. У них так всегда, разве нет? Вечно Синди уломает ее вопреки желанию.

— Ты позволяешь этой кошелке вытирать об тебя ноги, — частенько ворчал Кев. — Почему ты от нее не съедешь? Жили бы вместе у меня. Она тебе не нужна.

— Синди моя кузина, и не называй ее кошелкой!

— Она тебя просто использует, поскольку сама ни на что не годится.

— Нехорошо так говорить. Синди для меня на все готова.

Впрочем, в этом она не всегда была уверена. Синди действительно частенько ею помыкала, и сегодня — классический пример. В результате она торчит на вечеринке, куда совершенно не собиралась идти, забилась в уголок, подальше ото всех, а Синди тем временем от души отрывается и напропалую кадрит мужиков.

Но не будем забывать, что это Синди и ее мама приютили ее, когда Дайан ее выставила. И она жила у них на правах сестры и дочери. Когда же пришло время жить самостоятельно, они с Синди опять поселились вместе. Квартиру им тоже нашла Синди, как и работу в кофейне. Синди всегда о ней заботилась, а если иногда и позволяла себе ее использовать — так ведь это оттого, что она красивее. Ну, да это не главное, у Синди зато большое и доброе сердце.

Поскольку никого из этой компании Либерти не знала, она устроилась в сторонке и стала перебирать многочисленные компакт-диски, стоявшие на стеллаже рядом с аудиосистемой.

— Нашла что-нибудь по своему вкусу? — спросил знакомый голос.

Она обернулась. Это оказался Малик.

— Ой, привет! — Она обрадовалась знакомому лицу.

— Ты сегодня была молодцом, — похвалил режиссер. — Ты могла бы зарабатывать такими съемками. Ты очень киногенична.

— Сниматься в чужих видеоклипах не входит в мои планы, — беспечно улыбнулась Либерти. — Я пишу песни и пою, разве я тебе не говорила?

Может, и говорила. А может, нет. — Малик пил пиво из горлышка. — Но по опыту могу сказать: надо пользоваться тем, что имеешь. Я, например, хотел стать танцовщиком — а кем стал?

— Режиссура — это намного круче.

— Мне нравится, и жене моей — тоже. Надо вас познакомить, она у меня умница. Как ты.

— Ты женат? — изумилась Либерти, польщенная комплиментом.

— Удивлена?

— Ты такой молодой…

Малик пожал плечами.

— Двадцать восемь. Женился, когда жена залетела — не хотел плодить безотцовщину.

— Круто, — похвалила Либерти. — А чем жена занимается?

— Танцует, — похвалился Малик.

— А на съемках ее сегодня не было?

— Нет, лапуля, она не так танцует. Она балерина.

— Ого! Вот это я понимаю!

— Да. Она талантливая белая женщина, — сказал он, отхлебывая пива. — А ты полукровка, да?

— Сама толком не знаю, — созналась Либерти. — Мама мне вечно твердит, что я черная, но, по-моему, во мне есть белая кровь.

— Не знаешь, кто твой отец? Ты на это намекаешь?

— Я его никогда не видела. Он умер до моего рождения.

— Жаль, — посочувствовал Малик.

— Меня мама растила. Она тоже была певицей, но потом бросила.

— И чем занялась?

— Неважно.

— Стыдно говорить?

— Не стыдно, а не хочу. Она глупость сделала.

— А вон идет моя жена, — объявил Малик, показывая на хрупкую белую женщину лет на десять его старше. Ее темные волосы были собраны в пучок, а одета она была в белое платье в пол. Она не очень любезно кивнула в сторону Либерти, взяла Малика под руку, объявила:

— Идем со мной, — и быстро куда-то утащила.

Вот вам и новые друзья.

Синди тем временем выплясывала рок-н-ролл на пару с Джимми. При всей ее крупной фигуре, Синди обладала превосходным чувством ритма и легко могла заткнуть за пояс любого.

«Интересно, сколько еще здесь придется торчать?» — с тоской подумала Либерти. Ей не терпелось удрать, поймать такси и уехать домой. Синди даже не заметит.

Так чего она медлит? Кого дожидается? Деймона?

Да, как же.

Она оглядела комнату и подумала: «Зачем Деймону тусоваться в такой компании? Заурядная кучка наркоманов, совсем не его уровень. С другой стороны, Малик же здесь, значит, и Деймон может подъехать».

Жаль, что она не взяла с собой Кева. Быть на вечеринке без пары — в этом есть что-то унизительное. Все думают, что ты пытаешься кого-то кадрить и затащить в постель. Ни то ни другое в ее планы не входило.

Либерти стала медленно продвигаться к выходу.

И тут это случилось. Она уже была у самой двери, когда появился Деймон.

Как обычно, вид он имел самый крутой. Весь в черном, с огромным бриллиантом на цепи, с бриллиантовыми сережками в обоих ушах. Часы с круглым циферблатом, тоже с бриллиантами, а на плечи небрежно накинута курточка из натурального меха.

Он бросил на нее беглый взгляд, нимало не удивясь ее присутствию.

— Привет, Либерти. — Он дружелюбно улыбнулся. — Я тебе придумал новое имя.

— Да? — Она решила сохранять спокойствие.

— Да. Отныне буду называть тебя ЛЛ.

— ЛЛ? — переспросила она.

— Да. Леди Либерти, — пояснил он с томной улыбкой. — Нравится?

— Как скажете.

— Да ты что, уходить собралась?

— Да, — выдавила она. — Вроде того.

— Тачка есть?

— А как же, — буркнула она. — Я никуда не езжу без машины с персональным шофером. Он меня по утрам и к кофейне подвозит.

— Забавная ты…

— Вы так думаете?

Они обменялись долгими взглядами.

— Мне надо поздороваться с Джимми. Ну, может, минут десять побыть, — сказал Деймон. — Если хочешь, дождись, я тебя потом подвезу. Да нет, не стоит. — Она чувствовала, что он возбужден.

— Не хочешь со мной ехать? — спросил он, прожигая ее страстным взглядом.

— Я этого не говорила, — сказала она, пытаясь освободиться от его чар.

— Тогда расслабься, — сказал он. — Подойду, поздороваюсь — и удерем отсюда.

— Хорошо, — пролепетала она.

— Есть хочешь?

— Я ужинала у тетки. Она у меня знатная кулинарка.

— Да? И чем угощали? — Он придвинулся ближе, так что ее обдало его дорогим одеколоном.

— Щас вспомню. Сегодня была жареная курочка, ребрышки в медовом соусе и кекс. Много всего вкусного.

— Аж слюнки потекли. В следующий раз зови меня.

— Не думаю, что вас развлечет вечер у моей тети Ареты.

— Почему нет? Ресторанная еда приедается, малыш. Временами я скучаю по нормальной домашней еде.

— Да что вы говорите? — удивилась Либерти. Неужели царственная ножка его принцессы никогда не ступает на кухню? Выходит, нет.

— А как ты думала? — Он пожирал ее глазами. — Я нормальный мужик с нормальными запросами.

— Это можно устроить, — согласилась Либерти и подумала, что он действительно самый земной человек. Потом представила себе, как вытянется лицо у тети Ареты при виде всех этих бриллиантов. Она обалдеет!

Деймон небрежно взял ее за руку и повел к Прыткому Джимми, который продолжал выплясывать с Синди. Впрочем, они не столько танцевали, сколько тряслись в такт музыке и обжимались. Либерти вдруг поразилась, насколько легко она чувствует себя с Деймоном. Они были настроены на одну волну.

— Ага! А вот и он! — прокричал Джимми, моментально останавливаясь. Мужчины пожали руки и обнялись.

Синди вопросительно взглянула на Либерти, но та держалась как ни в чем не бывало. Потом Деймон выпустил ее руку и направился к Малику. Либерти заметила, что при появлении Деймона жена Малика оживилась — на ее лице даже нарисовалась улыбка, хоть и натянутая. Либерти немного постояла и вернулась в свой уголок. Нечего таскаться за Деймоном, как хвост за собакой, еще решат, что он снял ее на ночь и собирается везти к себе.

Музыка играла все громче, воздух делался все плотнее от дыма, и сколько еще Деймон здесь пробудет, оставалось загадкой. Либерти решила, что через десять минут в любом случае уйдет.

Через двадцать минут в дверь ввалилась Беверли с целой компанией друзей.

— Ого, да у вас тут весело! — воскликнула она и подскочила к Либерти. — Это Джет, помнишь его? А это мой парень Чет.

Джанна схватила Джета за руку.

— Идем, carino, будем танцевать! — Она поволокла его в толпу танцующих.

— Ты с Синди? — спросила Беверли, перекрикивая музыку.

— Пришла с ней, — подтвердила Либерти. — Вон она с Джимми. У них, по-моему, роман намечается. А я скоро пойду.

— Такси не нужно?

— Меня Деймон отвезет. Беверли насторожилась.

— Деймон?

— Довезет до дому — и все.

— Не забудь, о чем я тебе говорила! — предостерегла Беверли. — Поверь, будет неприятно видеть твое расстроенное личико, когда он затащит тебя в постель и на том все и кончится. Этого мужика могила исправит, помни об этом!

— Никуда он меня не затащит! — Либерти рассердилась, что ее считают такой доступной.

— Как знаешь. Я тебя предупредила. Он плейбой, так что поостерегись.

— Спасибо за совет, но я знаю, что делаю.

Прежде чем Деймон Доннел собрался уходить, прошло еще полчаса. Либерти, как дура, его ждала. Она злилась на себя, но ничего не могла с собой поделать, только сидела и поглядывала на него украдкой, пока он наконец не подошел и не взял ее за руку. Он вывел ее на улицу, где у обочины стоял его серебристый «Кадиллак Эскалад» со сделанными на заказ колесными дисками. Рядом с машиной взяла под козырек женщина-водитель.

— Садись назад, малыш, — приказал Деймон.

— А разве не надо сказать адрес?

— Я думал, мы по клубам пройдемся, — лениво протянул он, жуя зубочистку.

— Что-то меня не тянет.

— Тогда заедем в какой-нибудь бар, пропустим по стаканчику, получше узнаем друг друга.

— Я правда устала, — пожаловалась она, стараясь не выказывать раздражения. Впрочем, она больше злилась на себя за то, что, как идиотка, сидела и ждала его. — Уж больно вы долго, — не сдержалась она.

— Да? — невозмутимо ответил он.

Да, — повторила она, понимая, что ведет себя хуже сварливой жены. Ну и пусть. Она не собирается ходить перед ним на задних лапках.

— Иными словами, выпить со мной ты не желаешь? — Он с любопытством ее оглядел. — Я правильно понял?

— День был тяжелый, — сказала она, решив не отступать. — Я хочу домой.

— Ну, если ты хочешь играть по таким правилам…

— Я ни во что не играю! — Либерти тряхнула волосами.

— Никаких проблем. Скажи водителю свой адрес, и она тебя доставит.

— А вы не поедете? — ужаснулась она.

— Нет. Машина потом за мной придет. Я еще немного потусуюсь.

— Да? — Либерти была разочарована.

— Все равно больше делать нечего, — вздохнул он и быстро чмокнул ее в щеку. — До завтра, ЛЛ. В полседьмого, не опаздывай!

— Хорошо!

Он шагнул, потом вдруг оглянулся и посмотрел на нее в упор.

— Не передумала?

— Нет, — ответила она, не будучи в этом уверена. «Господи, если бы он только не был женат…»

— Ясно, — сказал он, сверкнув бриллиантами. — Пока.

С этими словами он вошел в дом, а Либерти осталась одна, мучимая вопросом, не совершила ли она большой ошибки.