1

Ноябрь, 1990

Через три часа мы уже подъезжали к Солнечногорску. Имея в кармане около семисот долларов США за Юркину «Волгу», пять тысяч рублей моих личных сбережений, полный бак бензина и три полные канистры в придачу. Но самое главное — в «бардачке» лежали и ждали своего часа скреплённые обыкновенным степлером несколько листков, содержащих полные данные на Митрофанушкина Олега Валентиновича, 1963 года рождения, генерального директора частного охранного предприятия «Гвидон», а также сведения ещё о нескольких сотрудниках данного заведения, но это так — на всякий случай.

Выборг встретил нас хмуро. В последний раз я была здесь в восемьдесят седьмом году, тоже поздней осенью. Тогда я только что дембельнулась в запас и ехала домой. По этой причине погода меня тогда совершенно не волновала. Однако сейчас было совсем другое дело. Пасмурное небо и мокрый снег оптимизма не прибавляли. Мы сняли, на мой взгляд, просто шикарный двухместный номер в новой гостинице «Дружба», буквально в нескольких шагах от железнодорожного вокзала, перекусили и вечером пошли прогуляться. Нужное здание охранного предприятия мы нашли довольно быстро. Если бы мы не поторопились, а сначала выяснили, где расположено здание «Гвидона», то можно, я думаю, было бы снять номер с окнами, выходящими прямо на интересующий нас объект. Но наши окна выходили на залив, и это было просто замечательно.

Побродив до девяти часов вечера по городу, мы решили вернуться в гостиницу и хорошенько выспаться. Однако этому не суждено было сбыться. Во всём виноват был, конечно, наш неутомимый сыщик. Мы уже почти дошли до места, как вдруг Лисун задержался около одного из макетов кораблей викингов, установленных прямо у гостиницы и придающих ей неповторимый северный колорит, и заявил, что постоит ещё несколько минут и подышит свежим воздухом. Я к тому времени уже изрядно продрогла и, буркнув дежурное «Только недолго», хотела было отправился в номер. Но тут наше внимание привлёк какой-то шум, или возня. Всё происходило недалеко от нас, у самой кромки воды. Там кто-то яростно спорил. И хотя никто не кричал «Насилуют!», «Помогите!» и так далее, через минуту стало ясно, что в метрах двадцати от нас компания подвыпивших мужчин нагло пристаёт к двум девушкам, пытаясь, судя по всему, затащить их в кусты.

— Подожди меня здесь, — рявкнул Лисун и стремительно исчез в темноте. Почти сразу послышался вскрик, потом возня, но на редкость быстро всё стихло. Я уже хотела броситься на помощь, как появился мой друг… Но не один, а в сопровождении двух див.

— Знакомься, — без лишних предисловий начал он. — Это Света, — кивнул Юра головой в сторону высокой блондинки, — а это — Юля, — развернулся он в сторону второй девушки.

Только я открыла рот, чтобы сказать какую-нибудь гадость, как из темноты к нам метнулась какая-то огромная тень. Я даже не успела испугаться, как Лисун сделал едва уловимое движение ногой, и тень, хрюкнув, исчезла в обратном направлении.

— Теперь, кажется, всё в порядке, — скромно изрёк спаситель, не обращая никакого внимания на угрозы и проклятия, раздававшиеся из темноты явно в наш адрес, и увлёк девушек на хорошо освещённую площадку перед входом в гостиницу.

Мы ещё немного покурили перед входом, окончательно подружились и решили продолжить знакомство у нас в номере.

Девчонки оказались студентками второго курса Ленинградского педагогического института и на вопрос, чем они занимаются в Выборге, неопределённо ответили, что находятся в научной командировке. Относительно наших персон девчонки оказались не столь любопытны.

Их вполне удовлетворил ответ, что мы приехали за машинами. Впрочем, после парочки Юркиных тостов типа «За прекрасных дам!» наши новые знакомые на редкость легко согласились разделить наш кров и стол до утра.

В целом ночь прошла великолепно. Для Лисуна. Хорошо ещё, что номер у нас был двухкомнатный. И всё равно уснуть мне удалось только под утро, да и то часа на полтора. Выпито тоже, сами понимаете, было немало. Часов в одиннадцать дня я с трудом разлепила глаза и инстинктивно потянулась к тумбочке за живительной влагой. Однако мой взгляд упал на диван у окна. Там лежала обнажённая Юля, почти поперёк кровати, бесстыдно раскинув роскошные бёдра. Простыня сползла на пол, открывая моему туманному взору совершенно обалденную фигуру с загадочно темневшим треугольничком шелковистых волос между идеальных стройных ног. Даже «завитки» берут. Правда, я тоже очень даже ничего, но всё же. Хороша девчонка, повезло нашему сыщику, ничего не скажешь. Водные процедуры подействовали на меня просто чудотворно, исчез пренеприятнейший привкус во рту, и я почувствовала, что организм требует пива. Нет, день положительно начинался удачно. Не успела я подумать о пиве, как дверь в ванную комнату приоткрылась и вожделенный напиток оказался у меня в руках. Короче говоря, я чувствовала себя заново рождённой и готовой на любые подвиги. Кстати. А вернее сказать, совсем некстати, часы показывали уже почти половину третьего дня.

Юрий Александрович тоже выглядел довольно свеженьким и энергично принялся за завтрак. Когда разлили кофе и все закурили, я решила узнать о наших планах на ближайшее будущее. Однако пока я плескалась в душе, наши товарищи уже обо всём договорились.

— Сейчас, девочки, мы с Наташкой, пока вы пудрите носики, моем быстренько посуду, а потом все вместе дружненько двигаем в «Якорь»!

— Какой «Якорь»? — едва не поперхнувшись, не поняла я и упала в кресло.

— Вот чудачка! Светик, объясни по-быстрому, в какой такой «Якорь» мы собрались, — весело сказал Лисун и скрылся за дверью в туалет.

— Это ресторан такой на набережной. Здесь рядышком. Рыбку, знаешь, как там готовят? Просто пальчики оближешь, — проворковала Светочка.

Я возмутилась. Нет не так. Моему возмущению не было предела. Я резко встала и решительно постучала в дверь сортира, где Лисун, судя по явно затянувшемуся акту дефекации (прошу прощения за столь интимную подробность), видимо, знакомился со свежей корреспонденцией.

— Что всё это значит? Ты не забыл, что сегодня у нас, — тут я выразительно скосила глаза на часы, — через час очень важная встреча с человеком?

— Это с Олежкой, что ли? — взвизгнула у меня над самым ухом Юлечка.

Тут я вообще едва не лишилась дара речи. Ну и «опер», ничего не скажешь. Языком треплет, как метлой машет. Впрочем, это, кажется, было сказано про женщин.

Я уже набрала полные лёгкие воздуха, чтобы высказать окружающим всё, что я думаю по этому поводу, как за дверью сортира раздался характерный шум спускаемой воды и через мгновение на пороге как ни в чём не бывало возник Лисун. Обезоруживающе улыбнувшись, он произнёс почти извиняющимся тоном:

— Представляешь, Натали, оказывается, девчонки очень хорошо знают одного человека и могут запросто нас с ним познакомить. Митрофанушкиным Олегом. Этот Олег, контролирует всех, кто занимается перегонкой машин. Так зачем, спрашивается, нам лазить по всему городу в поисках приличной машины, если ребятки этого типа сами гоняют их из Финляндии? Так что он может нам запросто помочь. А то на этом рынке купишь какое-нибудь фуфло со скрученным спидометром. Вон Юлька говорит, что даже в Питере все приличные люди берут машины только у него.

— А станет он с нами возиться? — с наигранным сомнением покачала я головой, хотя не скрою, внутри у меня всё пело и ликовало.

— Это мы берём на себя, — почти хором ответили наши новые знакомые.

 

2

Ресторан «Якорь» уютно располагался среди крытых красной глиняной черепицей и увитых плющом внутренних строений самой большой средневековой крепости города. Чтобы попасть внутрь крепости, прошеному или непрошеному гостю, необходимо было преодолеть довольно внушительный ров с водой. Конечно, как вы догадались, мы пересекли его по широченному подвесному мосту. Мост, судя по всему, также был сооружён ещё в средние века из толстенных сосновых брусьев, окованных железом. Подъёмный механизм располагался, по-видимому, в двух симпатичных башенках по ту сторону рва, и был призван приводить в движение мощные, позеленевшие от времени цепи. Словом, весь ландшафт, окружавший ресторан, производил неизгладимое впечатление. Внутреннее убранство ресторана тоже поражало воображение своей средневековой достоверностью.

Сложенные из огромных, как бы прокопчённых кострами викингов, гранитных блоков, стены были сплошь увешаны доспехами. Широкие потемневшие от времени столы тускло освещались густо оплывшими свечами в бронзовых подсвечниках.

Мы выбрали удобное место у окна и углубились в изучение меню. Цены также поражали воображение обилием нулей. Немного посовещавшись, мы решили остановиться на четырёх порциях шашлыка по-карски, овощных закусках и литровой бутылке водки «Финляндия», настоянной на клюкве.

— А если он сегодня вообще сюда не придёт? — задумчиво произнёс Лисун, вожделенно глядя на истекающие соком шашлыки.

— Обязательно придёт, — успокоила нас Света, бойко разливая шампанское, в качестве презента присланное какими-то южными гостями города с соседнего столика.

Между тем огромные часы, выполненные в виде штурвала и висевшие над барной стойкой, своим мелодичным звоном пробили девять раз.

— Ну что, будем ещё заказывать? — спросил Юрий Александрович с надеждой, что больше заказов не последует.

— Давайте лучше потанцуем, что ли? — предложила Юля и вдруг как-то по-бабьи всплеснула руками и бросилась к выходу из ресторана.

— Куда это она? — изумилась я, проводив её взглядом.

Но уже через секунду получила ответ на свой вопрос. Юля, что-то оживлённо рассказывая и отчаянно жестикулируя, тащила к нашему столику какого-то молодого человека. Наши вопросительные взоры обратились в Светину сторону.

— А вот и Олежка пожаловал, — произнесла она как-то рассеяно.

Тем временем Юля в компании с Олегом и двумя странного вида мужиками в одинаковых пиджаках уже вплотную приблизилась к нашему столику. Мы приподнялись и слегка склонили голову в знак приветствия.

— Олег, это Наташа и Юра, наши новые друзья, — показала она на нас. — А это Олег, — представила она его, почему-то проигнорировав двух верзил, маячивших у него за спиной. Я внимательно посмотрела на Олега. Это был молодой человек лет тридцати, среднего роста, спортивно сложенный, светловолосый, коротко стриженный под «бокс». Из-под белёсых бровей на нас смотрели холодные голубые глаза, в которых читалось лёгкое недоумение и явное нежелание оставаться возле нашего столика дальше. «Типичный бандит», — с неприязнью подумала я. Одет он был в слегка мятый дорогой костюм с небрежно повязанным галстуком, на левом запястье вызывающе поблёскивали безумно дорогие часы «Ролекс».

— Господа, у меня сегодня назначена очень важная встреча, — быстро вставил он, чудом найдя паузу в Юлькином щебетании. — Так что, если смогу быть чем-нибудь полезен…

С этими словами быстрым движением руки он бросил на стол свою визитную карточку и поспешно удалился в сторону бара, где его, по-видимому, уже ждали.

— Ну вот, видите, как всё просто? А вы переживали. Завтра позвоните ему прямо на работу и считайте, что вопрос с вашими автомобилями уже решён. Только напомните ему, что вы наши знакомые. Правда он гоняет машины только под заказ, но бывает, люди отказываются. Так что у него в гараже в любом случае вы что-нибудь себе подберёте приличное. Ну, а теперь, как говорится: делу — время, потехе — час. Пошли танцевать! — подмигнула мне Юлька, поднимаясь из-за столика.

Я тоже поднялась, вытерла руки салфеткой, бросила её на стол и хотела было уже последовать за Юлей, как моё внимание привлекли двое молодых людей в кожаных куртках. Они стремительно пересекали зал ресторана в направлении бара. Особенно мне не понравились автоматы Калашникова у них в руках. Так что слиться в зажигательном танце с очаровательной партнёршей Юрке не пришлось. Краем глаза я успела заметить, как метнулся им наперерез Лисун, но не успел. Ребятки уже открыли плотный огонь на поражение. «Вот сумасшедший!» — только и успела подумать я о своём друге. Дальше всё произошло стремительно. Разлетелись вдребезги часы в виде морского штурвала, жалобными колокольчиками пропели, рассыпаясь на миллионы осколков и брызг, диковинные заморские бутылки, выстроенные на барной стойке в шеренгу, как матросы на палубе линкора. Медленно осели на пол два бугая, сопровождавшие Олега, так и не успевшие оказать сопротивление. Сам же Олег стремительно вскочил, опрокинув вперёд стол, и метнулся в сторону какой-то открытой двери, видневшейся во мраке за стойкой. По-видимому, это был служебный выход. Да, прыткий парень этот Олег. Киллеры бросились следом за своей жертвой. Правда, всё это я наблюдала уже из-под стола, чуточку отодвинув краешек скатерти, свисавшей почти до пола. Вы, наверное, уже догадались, что при первых же выстрелах я свалилась на пол и теперь лежала под столом, в абсолютной безопасности.

Первое, что я сделала, выбравшись под свет софитов, — так это огляделась. Кругом уже сновало множество людей. И в милицейской форме, и в белых халатах, и просто важного вида штатских. Освещение в зале шпарило вовсю, и мои привыкшие к полумраку глаза теперь сильно резал яркий свет. Но даже прищуренного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в отсутствии как в помещении ресторана, так и вокруг него каких-либо следов Лисуна и Светика. К моему великому удивлению, труп Олега также отсутствовал. Это мне удалось выяснить, вызвав бурное неудовольствие больших милицейских начальников по поводу моих настойчивых попыток проникнуть в коридор служебного выхода, в котором скрылись Олег и Лисун. Там же, правда, исчезли и оба киллера, но эти — в прямом смысле. Об их трупы я несколько раз споткнулась, разыскивая Юрку.

Быстро сообразив, что в ресторане нам больше ничего не светит, кроме разве что долгих и нудных свидетельских показаний, мы с Юлечкой поспешили покинуть этот разгромленный рай средневековья. И хотя должна сознаться, что я страстная поклонница всякого рода старины, в данный момент меня почему-то неумолимо тянуло окунуться в современность. Выскочив на улицу, я обнаружила, что оставила в «Якоре» свой плащ, а к ночи сильно похолодало. С залива дул пронзительный, прямо-таки зимний, ветер. Совершенно верно рассудив, что возвращаться — плохая примета, я решила топать в гостиницу как есть — в одной блузке.

Я была так поглощена процессом сбережения и без того скудного запаса тепла, ещё сохранившегося в моём теле, что не заметила, как рядом бесшумно остановился пятисотый «мерин». Долей секунды позже мягко распахнулась задняя дверь, приглашая окоченевших от холода путников, то есть нас, внутрь. Недолго думая, мы нырнули в салон. Внутри было тепло и уютно, и что особо порадовало — так это наличие на переднем сидении живого и здорового Лисуна. Я не успела даже удивится.

— Что будем пить? — по-хозяйски распахнул он дверцу бара, вмонтированного в переднюю панель автомобиля.

— Всё равно. Главное — побольше, покрепче и безо льда, — быстро сориентировалась Юлька.

— Вот это по-нашему, — рассмеялся кто-то справа от меня.

Я повернула голову на голос и узнала Олега. Теперь, в мягком приглушённом свете, струившемся откуда-то из-под верхней обивки салона, как ни странно, он показался мне довольно симпатичным. И вообще, после двухсот граммов слегка подогретого коньяка на меня напало добродушие. Все люди казались мне братьями. Хотелось улыбаться и думать о милых пустяках. Чем я и занялась, удобно откинувшись в кожаном кресле и смежив веки. По обрывкам разговоров, доносившихся до меня, я поняла, что мы едем в сауну. Это было особенно приятно. Ибо, по мнению Олега, это — единственное средство снять стресс, а я по крайней мере в этом вопросе была с ним абсолютно согласна. Потом я услышала, как Лисун поинтересовался у Олега, будут ли там девочки. В ответ тот рассмеялся и тут же по «мобильнику» заказал, как он выразился, «трех леди» с двенадцати часов ночи и до утра. Из чего я поняла, что Юрик с Олегом уже на короткой ноге, а покосившись на Юлю, сделала вывод, что она не ревнива. Всё складывалось просто замечательно. Правда, меня несколько волновало, куда подевалась Света. Но задавать вопросы было, откровенно говоря, лень и я решила отложить их на потом.

— Куда ты подевал Светку? — шепотом спросила я Лисуна, когда мы остались в парилке одни.

— Да никуда я её не девал, в гостинице она, в номере дрыхнет, — отмахнулся от меня Юрий, поправляя дурацкую пёструю панаму, из-под которой ручьями струился пот.

— Понятно, — сказала я и, пулей вылетев из парилки, плюхнулась в бассейн.

В общем, как и следовало ожидать, напились мы опять до чёртиков. Да и вторая подряд бурная и почти бессонная ночь дала о себе знать. Мы опять дружно проспали до обеда, а проснувшись, шарахались от зеркала, как чёрт от ладана. Исключение составляла только Света, которая хорошо выспалась, а посему выглядела вполне прилично и к моменту нашего пробуждения успела уже посетить парикмахерскую и приготовить нам совершенно роскошный завтрак. На завтраке, к слову сказать, никто ни к чему так и не притронулся. Исключение составили, пожалуй, креветки и пиво, зато в огромных количествах. Уничтожив литра по три пива, мы значительно повеселели.

— Какие планы на сегодня? — спросила я Лисуна, уединившись с ним в ванной комнате.

— Для тебя с девчонками — абсолютно никаких. Отдыхайте. А мне необходимо встретиться с Олегом.

— Не поняла. Ты же сам собирался взять его за одно место и как можно скорее.

— Ситуация несколько изменилась, старушка, надо ещё кое-что выяснить, — уклончиво ответил мой друг.

— Ну знаешь! Я ничего не понимаю. Хоть объясни.

— Сейчас уже нет времени. Убегаю. Приеду, расскажу, — уже на ходу крикнул он, выбегая из номера.

«Ну и дела», — подумала я, выглянув в окно и с недоумением наблюдая, как Лисун садится в «мерседес» Олега. Это что же получается. Он чем-то там занимается, непонятно какими делами. А я ходи, как дура, целый день по улице, девок развлекай. Ерунда какая-то. Ну ладно, всё равно придётся ждать вечера. Но уж когда он приедет, то я с него живого не слезу. В конце концов, когда ещё представится такая возможность — побалдеть, ни о чём не думая и особо не считая денег.

— Ну, девчонки, куда сегодня закатимся? — спросила я их, стараясь напустить на себя беспечный вид.

— Только не в кабак! — в один голос замахали они руками. — Надоело!

— А куда же тогда? — искренне удивилась я. — В театр или в зоопарк? — я наверняка знала, что в театр они не пойдут, а зоопарка в Выборге нет, и съязвила только оттого, что начинала злиться.

— А что, насчёт зоопарка идея неплохая, — вероятно, оценив мой юмор, улыбнулась Юля.

— Нет, нет и ещё раз нет, — замахала я руками. — В Питер я не поеду! Туда добираться полдня. А электричку я после вчерашнего вряд ли выдержу.

— Вот чудачка, — расхохоталась Света. — Почему именно в Питер? Можно подумать, кроме как в Питере, нигде зоопарка нет. И электричку какую-то придумала. Если хочешь знать, я общественным транспортом уже лет пять как не пользуюсь.

— Слушайте, а давайте махнём в Суоми? — от этой радостной мысли девушки захлопали в ладоши.

А меня моментально бросило в жар, едва я подумала о грядущих расходах. Наш с Лисуном бюджет, и без того подорванный двумя днями гулянок и пьянок, это испытаннее вряд ли бы выдержал. Решив быть твёрдой до конца, тоном, не терпящим возражений, я заявила:

— Нет! Нет и ещё раз нет!

В конце концов, вот приедет Лисун, пусть сам и разбирается со своими тёлками. Конечно, я была не совсем права по отношению к нему. Но, согласитесь, мне же надо было на кого-то свалить всю ответственность. На мой взгляд, вполне естественное желание. Но заявление Светика, сознаюсь, поставило меня в тупик.

— Наташ, а Наташ, — ласково проворковала она, — ну пожалуйста, поехали с нами! У меня вон тачка стоит на платной стоянке у гостиницы. А? Тебя, я обещаю, мы ничем не обременим. Поведу машину я. А ты всю дорогу можешь спокойно пить пиво и любоваться пейзажами.

Тут в разговор вступила Юля и, как говорится, поставила точку:

— Ну всё, решено. Света, мы пока тут соберёмся. Бутербродов настругаем. Кофе в термос сварим. А ты дуй в офис к Олежке. Пусть документы по-быстрому оформят. Кстати, а у тебя есть загранпаспорт? — повернулась она ко мне. — Это хорошо, а то пришлось бы вывозить тебя в багажнике.

Я обречённо кивнула, и девчонки бросились собираться.

Всё прошло просто великолепно. В течение дня мы посетили Хельсинки и небольшой приграничный городок Лаперанта. Я перепробовала, наверное, несколько дюжин сортов пива и под конец опять здорово набралась. Вернулись в гостиницу мы далеко за полночь, и чтобы меня впустили вместе с девчонками, пришлось отслюнявить швейцару десять «баксов». Это была единственная моя трата за целый день блаженства. Девчонки за всё платили сами, так что я была чиста перед Лисуном, как новорождённый младенец. Однако оказалось, что он другого мнения. Дело в том, что впопыхах мы даже не оставили ему записки. Так что застали мы моего друга крайне разъярённым. Едва мы вошли, как он набросился на меня как тигр:

— Вы где были, мать вашу?

А когда я заплетающимся языком сказала, что мы устроили автомобильную прогулку по Финляндии, то просто позеленел от злости. Он едва дождался, когда девчонки скроются в ванной, и стал терпеливо объяснять мне, какая я свинья. И так увлёкся воспитательным процессом, что я не выдержала и, каюсь, — просто заснула.

Нет, горячительные напитки финны делать всё-таки умеют. Этот вывод я сделала, едва открыла утром глаза. Я подчёркиваю — именно открыла, а не «разлепила», «продрала» и так далее. И несказанно удивившись, первым делом решила прислушаться к своим внутренним ощущениям и установить, жива ли я ещё. Не помню, кто именно, но совсем недавно кто-то мне сказал, что если ты проснулся утром, а у тебя ничего не болит, значит, ты умер. Странно, но несмотря на то, что я была определённо жива, у меня абсолютно ничего не болело, никакого противного привкуса во рту не было и головной боли тоже не наблюдалось. То есть я хочу сказать, что чувствовала себя превосходно.

— А где Юрка? — спросила я у сидящей на пуфике и наводящей марафет Юли.

Она пожала плечами и нравоучительно сказала:

— Во-первых, доброе утро, мадемуазель. А что касается Юры, то они уже целый час как бегают.

— Что они делают? — не поняла я и даже села на кровати.

— Юра вместе со Светой делают утреннюю пробежку, — произнесла она почти по слогам.

— И тебя это нисколько не удивляет?

— Удивляет. Лично я из всего разнообразия утренних разминок предпочитаю секс, — это она проговорила, мечтательно закатив глаза.

— Ну, тогда я с вашего позволения ещё подремлю, — пробормотала я, сладко потягиваясь.

Я уже, кажется, говорила, что в мире полно злых и завистливых людей. Так вот ещё больше, оказывается, наглых и бесцеремонных. Едва мною снова овладела дремота, как за дверью сначала послышался громкий голос Лисуна, и уже через мгновение он вошёл в комнату, даже не удосужившись постучаться. Я опять открыла глаза, Юля тоже повернула голову и посмотрела на входящих. Это было такое зрелище, что мы одновременно расхохотались. На Лисуне были сатиновые семейные трусы ниже колен и красные носки с надписью «Найк». Следом зашла Света в элегантном спортивном костюме цвета морской волны, который, по моему мнению, шёл ей необыкновенно.

Лисун никак не прореагировал на иронические взгляды и откровенный хохот и важно проследовал в ванную комнату.

— Вот что, Натали, хватит бить баклуши. Пока ты вчера прохлаждалась, мы с Олегом подобрали нам с тобой две приличные тачки. Сейчас позавтракаем и едем смотреть, — заявил он, едва выйдя из душа.

— А какие тачки-то? Ты же знаешь, я хотела себе взять «Мерседес-190» с объёмом два и три, — подначила я его. Уж я-то знала, что денег у нас не хватило бы и на «копейку» Юрского периода.

— Там как раз есть «мерин» и «вольвешник» семьсот сороковой. Состояние отличное, просто закачаешься.

— Ну, тогда едем.

— Мы с вами, — заявила Света.

— Извините, девочки, на этот раз мы вас с собой не возьмём. После Олега нам нужно заскочить ещё в два места. Но мы вернёмся быстро, часа через два. А вы хорошенько подготовьтесь. Нужно же будет обмыть приобретение «железных коней», — сказал Лисун. — Тем более, что с нас причитается. Это ведь вы нам Олега подкатили. А услуги посредников у нас оплачиваются. Так что не скучайте, мы быстро, — подмигнула я им.

 

3

Едва мы вышли из гостиницы, Лисун начал мне торопливо пересказывать события вчерашнего дня. Судя по всему, Юрка был действительно отличным «опером», так как успел сделать немало. Суть его рассказа сводилась к следующему. Вчера он позвонил Олегу и, чтобы встретиться с ним, не вызвав подозрений, напомнил про то, что нам нужны две тачки. Олег обрадовался звонку и сказал, что для своего спасителя сделает всё в лучшем виде. Короче говоря, они встретились, и Олег отвёз его в свой гараж. Но поскольку денег-то у нас не было, Лисун долго и придирчиво выбирал машины и, в конце концов, выбрал две. Но Олегу сказал, что денег столько они с собой взять побоялись, и попросил его придержать эти машины дня два, пока из Москвы придёт перевод. Олег согласился и предложил вместе пообедать. В кабаке у Лисуна сложилось впечатление, что Олег всё-таки относится к нему недоверчиво и очень много задаёт вопросов, как бы прощупывая его. Пару раз он даже интересовался моей персоной, не удовлетворившись ответом, что мы просто друзья. В ходе беседы разговор как-то сам по себе опять перешёл на меня и Лисун сказал, что я, кстати, служила здесь под Выборгом на пограничной заставе. Это почему-то совсем не удивило, а скорее, сильно заинтересовало Олега, и он сразу спросил:

— А на какой именно?

Юрка ответил как можно безразличней, что точно не знает, но, кажется, где-то в районе станции Болотной, инструктором службы собак.

— А как ты думаешь, твоя подруга могла бы мне оказать небольшую услугу? — сразу поинтересовался Олег.

Лисун ответил, что, конечно, сможет, правда смотря какую, и тут же намекнул, что в обмен неплохо было бы скинуть цену на тачки. Тут Олег его просто огорошил своим ответом:

— Если твоя подруга согласится, то тачки будут вашими сразу, как только мы ударим по рукам. А после выполнения моей небольшой просьбы я вам заплачу ещё по сто тысяч долларов.

У Юрки отвисла челюсть. Ему потребовалось несколько минут, чтобы, переварив услышанное, вернуть челюсть в нормальное положение.

Не скрою, что у меня от таких новостей даже образовалась какая-то пустота внизу живота.

— Удивительно, как всем эта Болотная нужна. Прямо мёдом им там намазано, — задумчиво сказала я, немного придя в себя.

— Ну, что будем делать? — спросил меня Лисун, когда мы присели на скамейку в скверике напротив офиса «Гвидона».

— Я так понимаю, если мы сейчас исчезнем из города, то вся наша поездка пройдёт вхолостую. А в Москве вообще неизвестно, что нас ждёт. С другой стороны, предложение Олега выглядит очень заманчиво. Но если мы его выслушаем, то, скорее всего, обратного пути у нас уже не будет. Придётся идти с ним пока в одной упряжке. То есть, жить мы будем, пока не выполним его просьбу. А если откажемся, то и до завтра не доживём.

— Значит, идём к Олегу и в любом случае принимаем его предложение. А там будем думать.

Олег встретил нас приветливо. Усадил на диван в своём кабинете, поинтересовался, что мы будем пить и, услышав, что исключительно кофе, одобрительно кивнул.

— Друзья, я пригласил вас, чтобы сделать одно интересное предложение. Конечно, сами понимаете, что когда речь идёт о солидных деньгах, всегда присутствует элемент риска. В данном конкретном случае общими усилиями, я думаю, мы сведём степень риска к минимуму. Собственно, предложение моё адресовано в первую очередь Наталье Александровне. Но учитывая, что вместе с Юрием Александровичем вам будет гораздо спокойнее, я ничего не имею против вашего совместного участия в данном проекте. Речь идёт о проведении комплекса изыскательных работ. Сразу оговорюсь, что работы эти я намерен проводить в пограничной полосе и без официального на то разрешения властей.

— Речь идёт о разработке месторождения? — прикинулась я идиоткой.

— Назовём это так. Главное — в другом. Для проведения работ мне необходимы определённые механизмы и инструменты. Провезти их на место, не вызвав вопросов и, тем более, упаси господи, подозрений со стороны властей, и есть наша задача. Конечно, основной объём работ уже нами выполнен. Остался, так сказать, последний рывок. Чтобы его осуществить, мне необходим человек, хорошо знакомый с системой охраны именно этого участка государственной границы, прекрасно ориентирующийся в данной местности. Вы, Наталья Александровна, служили, как мне стало известно, именно на той пограничной заставе, участок которой нас интересует. Теперь я хочу услышать ваше мнение. Согласны вы или нет. Если нет, то не имеет смысла посвящать вас в тонкости предстоящей операции. Для меня это не только нежелательно, но и опасно. Итак?

— Можно вопрос? — поинтересовалась я.

— Конечно.

— Речь идёт об оборудовании, имеющем исключительно промышленное назначение?

— Совершенно верно.

— Оплата?

— Я уже говорил Юрию Александровичу. Двести тысяч долларов США плюс две «тачки», которые вы выбрали. «Тачки» — аванс. Устраивает?

— По рукам.

— Итак, господа, поскольку мы договорились о главном, хочу попросить вас никуда не отлучаться из города. Также в целях недопущения утечки информации с вами постоянно будут находиться два моих человека. Вас они не стеснят. Речь, поймите меня правильно, идёт не о недоверии. Просто мне так будет спокойней. К работе приступим завтра в 8:00. У меня всё.

— А можно ещё вопрос? — спросила я, вставая.

— Конечно.

— Вы не продумывали вопрос о возможности доставки оборудования с территории сопредельного государства? По моему мнению, это значительно проще и безопасней, чем преодолевать как минимум три инженерных рубежа нашей пограничной зоны.

— Уважаемая Наталья Александровна, давайте договоримся на будущее. Все наши планы, так сказать, неоднократно обдуманы и проанализированы. В том числе и возможность переброски груза через территорию Финляндии. Поэтому успех операции будет зависеть целиком от беспрекословного и точного выполнения инструкций, которыми я вас снабжу. Если мне потребуется ваш совет или какая-либо дополнительная информация, а она, смею вас уверить, потребуется, я вас спрошу. А теперь позвольте вам представить, — с этими словами он нажал какую-то кнопку на панели стола, и в комнату бесшумно зашли двое молодых мужчин, — Генрих и Ян — ваша личная охрана, начиная с этой минуты. Они, кстати, проводят вас в гараж, где вы можете забрать ваши машины, как мы и договаривались. Если вы передумаете и выберете какие-либо другие аппараты, то я возражать не стану.

— Всё ясно. Тогда до завтра, — поднялся с дивана Лисун.

— До завтра, — с этими словами Олег встал и попрощался с каждым из нас за руку.

 

4

Утром мы погрузились в огромный «мерседес» Олега и покатили в сторону Финляндии. Поездка продолжалась недолго. Мы пересекли границу и уже минут через сорок остановились в окрестностях маленького городка под названием Валима.

Припарковавшись на автостоянке около небольшого, но симпатичного мотеля, вокруг которого шумел вековой сосновый бор, мы зашли внутрь.

Олег взял довольно большой, на мой взгляд, номер, состоящий из гостиной и двух спален.

Едва оказавшись в номере, Олег жестом пригласил нас присесть, а сам принялся колдовать возле бара. Не спрашивая, налил нам по почти полному бокалу виски, не забыв, впрочем, и себя. Потом поставил выпивку на зеркальный сервировочный столик, открыл дверцу огромного тёмно-зелёного холодильника и достал ведёрко со льдом.

В это время в номер зашёл Ян и, шепнув что-то на ухо Олегу, занял позицию у двери. Олег как-то едва уловимо изменился в лице и, подкатив столик к нам, присел рядом.

— Ну-с, господа, прошу, — произнёс наконец он, жестом указав на бокалы. — Мы почти на месте.

Потом выпил свой бокал залпом и, обращаясь к Лисуну, спросил:

— Надеюсь, ночью вы никого не посвящали в подробности нашей вчерашней беседы?

— Нет, как и договаривались, — недоумённо пожав плечами, ответил мой ДРУГ.

— Хорошо, тогда подойдите к окну.

Мы переглянулись и, одновременно встав, подошли. Я осторожно отодвинула занавеску и посмотрела вниз на автостоянку. Чуть в стороне от машины Олега, приткнувшись к пожарному щитку, стоял серебристый «Фольксваген-Гольф». Я сфокусировала взгляд на номерных знаках и обомлела. Это была машина Юли.

— Нет, положительно эти девки начинают действовать мне на нервы. Может быть, вы, дорогие мои партнёры, просветите меня, как они на нас вышли?

— Понятия не имею, — ответила я как можно равнодушней, хотя ситуация нравилась мне всё меньше и меньше.

— Ладно, — вдруг охотно согласился Олег и, обращаясь к Яну, спросил. — Хвост был?

— Нет.

— Тогда обыщи-ка этих двух гвардейцев, — приказал Олег и опять повернулся к окну.

После этих слов в номер вошли ещё трое охранников, и немаленькая, в общем-то, гостиная вдруг стала тесной.

Ян ловко охлопал меня со всех сторон и, задержав на мгновение руку на моём левом рукаве, ловко вытащил крохотную булавку.

— Так, приехали, — с интересом глядя на меня, хохотнул Олег.

Я не успела опомниться, как на моих запястьях лязгнули наручники.

Судя по возникшей и тут же затихшей возне за моей спиной, Лисуна постигла та же участь.

— Ну, что скажете? — вежливо поинтересовался Олег.

— Да ничего, — набралась наглости я. — Понятия не имею, что это за булавка, хотя и догадываюсь.

— Хорошо, что хоть догадываешься, — сказал Олег и, кивнув своим бугаям, добавил. — Давайте этих шлюх сюда!

Минуты через три в номер втолкнули перепуганную Юлю. Ян явно не рассчитал силы и девушка, споткнувшись о порог, упала на палас прямо у наших ног. Платье её задралось, обнажая симпатичную попку, обтянутую легкомысленными трусиками.

— А где вторая? — поинтересовался Олег зловещим голосом.

Все, включая Яна, пожали плечами. Громила Ян положил на стол перед Олегом какой-то прибор размером с автомагнитолу с наушниками.

— Что это, радость моя? — спросил Олег.

— Да пошёл ты! — с вызовом выкрикнула Юля, сдув с лица прядь волос.

— Ну-ну, — только и сказал Олег.

Потом повернулся к нам и угрожающе произнёс:

— Мне бы очень не хотелось, чтобы этот «клоп» хоть каким-нибудь боком относился к вам. Я ясно выражаюсь?

— Олег, клянусь! — воскликнул Лисун, для убедительности прижав обе руки к груди.

— Да? Хорошо. Это мы сейчас и проверим, — медленно проговорил наш работодатель и кивнул Яну.

Тот в мгновение ока схватил Юльку в охапку и, швырнув на кровать, ловким движением пристегнул её руки к металлической спинке.

— Ну, кто первый? — поинтересовался Олег, приближаясь к кровати. — Что, никто не хочет такую славную девочку? А зря, я бы и сам не отказался. Жаль, времени нет. Ладно, мы с господином Лисуном отъедем на полчасика. А вы, — продолжил он, обращаясь к Яну и второму верзиле, — позабавьтесь пока. Только смотрите, чтоб живой осталась.

Едва за Олегом, Лисуном и двумя охранниками закрылась дверь, как Ян ухмыляясь, стал расстёгивать брюки.

— Только подойди, ублюдок, — спокойно сказала Юля.

— Слышь, как заговорила? — обратился Ян к охраннику, застывшему у двери.

 

5

Олег с Лисуном вернулись часа через полтора. Наш работодатель с охранниками вывели нас из гостиницы и посадили в машину. Ехали мы долго. Уже начало смеркаться, мы с Лисуном на нервной почве успели вылакать целую бутылку виски. Остановились лишь один раз, на каком-то деревенском мосту, где Ян сбросил в воду завёрнутое в простыню тело Юли, до этого путешествующее с нами в багажнике.

Остановились мы глухом хуторе, когда уже стемнело. Нас провели в дом и расположили в гостиной, отделанной тёсом. Кругом были развешаны оленьи шкуры, рога и другие охотничьи трофеи. Вопросов мы не задавали и вообще старались лишний раз не привлекать к себе внимания.

Принесли спиртное и молча выпили. Олег закурил и впервые за несколько последних часов обратился к нам:

— Мы на месте. Сейчас находимся в семистах метрах от государственной границы. Как раз напротив пятого участка вашей, Наталья Александровна, заставы. Как я понимаю, местность с этой стороны границы вам не знакома. Пойдёмте, посмотрим.

Мы вышли на воздух. Огромные яркие звёзды усыпали небосвод. В лёгкие сразу ворвался озон, кружа голову и наполняя организм отрицательно заряженными ионами. Перед нами раскинулось поле, впереди, метрах в ста, шумела в свете луны большая вода. А дальше над тёмным силуэтом леса смутно угадывалась пограничная вышка. Но это уже с той, нашей стороны. «Неужели это и есть то самое озеро?» — подумала я, и сердце забилось тревожно и радостно, как у подростка.

Олег, не останавливаясь, провёл нас к большому ангару с высокими воротами и, открыв металлическую дверцу, вошёл внутрь. Мы последовали за ним. Вспыхнул свет. Посреди ангара стоял на металлических ногах небольшой батискаф.

— Это что, летающая тарелка? — пошутила я.

— Нет, это аппарат для глубоководных погружений. Которые невозможны без наземного блока управления и программного обеспечения. Сам батискаф мы перевезли через границу без проблем, оформив его как металлолом. А вот блок управления и программное обеспечение легально не провезёшь. Вот тут-то мне нужны вы. С вашим, я надеюсь, хорошим знанием системы охраны государственной границы. Груз прибудет послезавтра на станцию Болотная. Вы примете его и переправите сюда. После чего получите ваши деньги и можете быть свободны. Так как, Наталья Александровна? Сделаете?

Я, конечно, не стала ему говорить, что при большом желании смогла бы провести через границу танковый батальон, и потому в свою очередь спросила:

— Каковы габариты груза?

— Два средних размеров кейса.

— Без проблем.

— Ну и ладушки, — прямо-таки проворковал Олег.

— Шеф, у нас опять проблема, — сказал вошедший в ангар Ян.

— Что! — резко обернулся Олег.

Ян отошёл в сторону, освобождая дверной проём, в котором сразу же нарисовались два телохранителя, держащие за руки вырывающуюся Свету.

— Вот это номер! — изумлённо воскликнул Олег и, обернувшись к Яну, бросил. — Немедленно проверить всю местность вокруг хутора, а её пристегните пока вон к той трубе. Попробуем разговорить.

Медведеподобный Мишутка и ещё трое охранников бросились вон из ангара, доставая на ходу оружие.

Внутри остались только мы с Лисуном да Ян с Олегом, не считая, конечно, Светы, которая, судя по всему, чувствовала себя неважно. На её бледном личике явно читался испуг, а загорелые колени мелко дрожали.

— Светочка, ты, конечно, нам тоже, как и твоя покойная подружка, ничего не скажешь. Я угадал? — весело проговорил Олег.

Девушка молчала.

— Значит, будешь играть в игру «не скажу, где партизаны»? Ладно. Ян, тащи паяльную лампу. Сейчас нам девушка всё расскажет. Даже то, чего не знает.

Пока Ян возился с паяльной лампой, Олег подошёл к Свете и сильно наотмашь ударил её по лицу:

— Говори, тварь, кто тебя послал!

На девушку, видимо, напал ступор. Она продолжала молчать, с ужасом глядя мимо Олега на паяльную лампу, из которой уже вырывался короткий голубой кинжал огня.

— Ну что же, тебе повезло гораздо меньше твоей подружки. Та хоть перед смертью кайф словила. А тебя нам придётся просто немного поджарить. Хотя… ты тоже ничего. Сейчас господин Лисун тебя разденет, а потом Ян тебя порвёт точно.

Света вздрогнула и напряглась. Я окаменела и, боясь пошевелиться, смотрела, как Ян с хищной улыбочкой приближается к своей очередной жертве.

Балка, к которой была пристёгнута девушка, находилась довольно низко над бетонным полом, и Лисуну оказалось несложно сорвать со Светы юбку и трусики. Я судорожно соображала, чем помочь несчастной, и злилась на Лисуна из-за его бездействия, а точнее действия. По моему глубокому убеждению, опер должен был хоть что-то предпринять. Естественно, в другом смысле.

Пока бандиты пялились на неприкрытое девичье тело, я, скосив глаза в сторону, углядела прислонённый к стене обрезок металлической трубы и решилась: «Сейчас или никогда!» — и, метнувшись к стене, схватила обрезок трубы. Олег, видимо, боковым зрением уловил моё движение и молниеносно повернулся ко мне. В следующее же мгновение труба врезалась ему поперёк живота. Он согнулся пополам и упал на колени. Я взмахнула железкой ещё раз и уже несильно врезала ему поперёк хребта. Этого оказалось достаточно, чтобы он ничком повалился на пол и затих.

Разделавшись с Олегом, я обернулась. Лисун уже сидел верхом на Яне и пытался завернуть ему руки за спину. Что ему, похоже, не удавалось. Ян бешено вращал глазами, отчаянно пытаясь вырваться, вены на его шее вздулись, и было видно, что оперу без моей помощи не обойтись. Какой бы нечеловеческой силой не обладал прибалт, но сокрушительного удара тяжёлой железной трубой по затылку он тоже не выдержал.

Наконец, защёлкнув одни наручники на руках Яна, а другие — на его щиколотках, Лисун метнулся к двери и схватил «берету» Яна. Потом ловко обыскал Олега и, вытащив из его наплечной кобуры «Макаров», бросил мне.

Внезапно запиликал мобильный телефон Олега. Лисун взял трубку и, выслушав доклад, коротко бросил:

— Возвращайтесь.

Я посмотрела на Светлану. Нагая девушка сидела на бетонном полу, обхватив колени руками. Из её глаз катились крупные, как виноградины, слёзы.

Три глухих хлопка заставили меня вздрогнуть. Я повернулась на звук выстрелов и увидела застывших на полу в разных позах охранников Олега, вернувшихся после осмотра периметра.

— Ну, вот и всё, — устало сказал Лисун и, положив пистолет на стол, вышел из ангара.

— Нет, не всё, — пробормотала я и, схватив ещё не остывшую «берету», ткнула стволом в пах Яну.

— Не надо, Наташа, — тихим голосом сказала Света.

— Не надо, говоришь? А ты видела, что он с твоей подругой творил? — заорала я, почувствовав, что меня начинает трясти.

— Она мне не подруга, — ещё тише ответила девушка.

Я посмотрела в ничего не выражающие холодные глаза Яна и со спокойной совестью дважды нажала на спуск.

 

6

Чтобы не тащить тушу Олега на руках, мы кинули его в багажник Светкиной машины и заперли на ключ. А сами вернулись в охотничий домик.

Светка первым делом бросилась к столу и, налив себе полный фужер коньяку, залпом осушила его. Потом упала в глубокое кресло и, внимательно посмотрев на нас, вдруг выдала:

— Ну и сука ты, Лисун!

Лисун пожал плечами и в долгу не остался:

— Извини, если что не так. А мне понравилось.

Лучше бы он этого не говорил. Светка взвилась как кошка и бросилась за Юркой, который, увернувшись от её когтей, стремглав помчался на второй этаж. Там хлопнула дверь и всё стихло.

Я подошла к столу, и тоже махнула коньячку, и, сев в кресло, принялась смотреть на огонь в камине.

Минут через сорок ко мне присоединились мои друзья. Вид у обоих был вполне миролюбивый и умиротворённый.

Сели за стол. Юрка разлил коньяк и, подняв бокал, сказал:

— За прекрасных дам.

Выпили. Помолчали. Первым нарушил молчание Лисун:

— Света, может, ты всё-таки объяснишь, откуда свалилась нам на голову?

— Охотно. Я работаю в отделе у Тарасова.

У нас отвисли челюсти.

— Я сейчас всё объясню. Только, — она помолчала, — у меня к вам огромная просьба. О том, что со мной вытворяли в том ангаре, ни в коем случае не должен узнать Тарасов. Договорились?

— Он что — твой папа? — спросил Лисун.

— Нет, гораздо хуже. Он мой будущий свёкор. У меня с его сыном свадьба через месяц.

Лисун было открыл рот, чтобы сморозить какую-нибудь глупость, как Света жестом остановила его:

— И ещё. Если, — она многозначительно скосила глаза на второй этаж, — так вот, если я «залетела», то тебе, Лисун, не жить!

— Господь с тобой! — замахал руками герой-любовник. — Тьфу-тьфу-тьфу.

— Ладно, теперь к делу, — совершенно серьёзно сказала Света. — Прежде всего хочу сказать о Юле. Насколько я поняла, её в живых нет? Так вот, она мне никакая не подруга. На самом деле она — Юлия Беккер — сотрудница отдела «Z» одной очень интересной западной спецслужбы. Не знаю, как она вышла на вас, но именно поэтому я здесь. Тарасов послал меня вслед за вами…

— Да откуда он вообще узнал, что мы собираемся в Выборг? — не выдержала я и недоверчиво покосилась на Юрку.

— А это, собственно, была его идея, — пожал он плечами.

— Так ты и есть тот самый человек Тарасова, который, как он обещал, будет рядом?

— Да, — коротко ответил Лисун.

— А как же наша районная ментовка? Ты что, не мент?

— Нет. Я — офицер КГБ. Тарасов в связи с последними событиями устроил мне перевод. Якобы из Иркутского управления внутренних дел.

— Понятно, — только и смогла пролепетать я.

— Ладно, отношения потом будете выяснять. Теперь к делу. С чего бы начать? — Света на мгновение задумалась. — Фигуранты по нашему делу: Митрофанушкин Олег, уже несколько месяцев находится под колпаком правоохранительных органов — наркотики, перепродажа угнанных машин, сутенёрство; Ян — его телохранитель, уубийца и садист, бывший заместитель начальника Вентспилского КГБ, в прошлом майор…

— Да, компания та ещё. Но при чём здесь Юлия Беккер? И потом, почему Тарасов не поставил меня в известность обо всём этом? — поинтересовался Лисун.

— Во-первых, Тарасов придумал эту поездку в Выборг, чтобы просто убрать вас с глаз долой и подальше. Согласитесь, что когда вас разыскивает вся московская милиция, трудно вести какое-либо расследование. А уж потом, когда находившаяся у нас в разработке сотрудница германской спецслужбы ринулась за вами, стало ясно, что чутьё Тарасова не подвело и он попал в «яблочко». Так что к тому времени, как наш аналитический отдел нарыл массу интересной информации, вы были уже в пути. Так вот. Наши аналитики откопали рапорт некоего старшего майора НКВД Кривошеева, датированный февралём 1940 года. В котором он докладывал вышестоящему начальству о результатах проведения спецоперации под кодовым названием «Охота на волка». Точнее о том, что она завершена и безрезультатно. Подробности после. Короче, под этим островом, который виден отсюда, судя по всему, находилась сложная сеть коммуникаций. Основные из них остались ещё со средневековья и отлично сохранились. Немцы только расширили некоторые из них и оборудовали бункера. Но не совсем для нужд армии. Они вели здесь активную экспериментальную деятельность.

— Немцы? — вырвалось у меня.

— Именно. Судя по информации, имеющейся в компьютере твоего отца, Наташа, именно здесь у немцев находилась и активно работала археологическая партия. Всего Гитлер создал пятнадцать подобных зондеркоманд по всему миру, и оснастил их по последнему слову техники, и привлёк для работы первоклассных специалистов со всего мира. Так вот, искали они древние реликвии, якобы имеющие большую мистическую силу. Но та группа была особенная. Как известно, Гитлер был мистиком и верил во всю эту чепуху. Но, как ты скоро поймёшь, в данной истории нас больше интересует Гиммлер. В общем, здесь они искали меч одного из Великих магистров ордена тамплиеров, который по преданиям был непобедим, поскольку его меч обладал мощнейшей магической силой. В случае его обнаружения, собственно меча, он должен был быть применён против наступающей Красной Армии. Как ни странно это звучит. Несмотря на режим особой секретности вокруг проекта, что-то всё-таки просочилось. Наша разведка решила во что бы то ни стало заполучить этот старинный меч. Однако информации удалось собрать — крохи. Времени на внедрение агентов в ряды сотрудников либо обслуживающего персонала катастрофически не хватало. Точное место раскопок или экспериментов с уже найденной реликвией наши не знали. Суть проводимой советскими спецслужбами операции сводилась к следующему. Поскольку было точно известно, что раскопки немцы ведут под островом, недалеко от линии фронта, карту данного района разбили на квадраты. Выяснилось, что всего под описание информатора подходит семнадцать озёр. Таким образом, в тыл противника забросили семнадцать разведгрупп с задачей — обнаружить объект, не дать немцам возможности применить оружие, либо эвакуировать его. По иронии судьбы наш остров очень мал и к тому же находился практически на линии фронта, поэтому его в расчёт не брали. Все заброшенные разведгруппы немедленно приступили к выполнению задачи. Какие-то из них были обнаружены и уничтожены противником, какие-то пробились обратно к своим. Но выйти на секретный объект так и не удалось. Теперь что касается нашего острова. Твой папашка, Наташа, был прекрасным аналитиком, и в его компьютере мы обнаружили несколько зашифрованных файлов, хотя, как я понимаю, это только маленькая часть рабочей информации. Основную он, по-видимому, хранил где-то в другом месте. Шифр сложный, но, по счастью, им в семидесятых годах пользовались наши резиденты в Джакарте, поэтому для Тарасова расшифровка и не составила особого труда. Они с твоим отцом работали там в это время. Судя по всему, за эти две дискеты и угробили твоего отца. Искали дома, а они были в его кабинете среди игровых дисков.

— А что там было-то? — прикинулась наивной я.

— Много чего интересного. Например, сообщения наших разведчиков, работающих в 30-х годах в Германии, о том, что в 1933 году Гимлер остановился на ночлег в средневековом замке Вевельсбург, который в 1934 году перешёл в ведение СС. В башне замка, именуемой как зал Вождей, находились огромный дубовый стол и двенадцать дубовых кресел. Там Гитлер проводил совещания и мистические ритуалы. Короче, крутой закос под рыцарей Круглого Стола. Однако самым интересным было то, что по приказу Гитлера в замке построили специальный постамент для Чаши Грааля…

— Круто, — воскликнула я. — Может, и Чашу они нашли?

— Нет, не нашли, но шеф СС был уверен, что обладание ей принесёт молниеносный успех в войне. На поиски её и было отправлено больше десятка специалистов по оккультным наукам и археологии.

— Но при чём здесь территория Финляндии? — недоумевала я.

— Конечно, немцы не сразу пришли к выводу, где искать. Руководителем поисков Чаши Грааля был назначен писатель Отто Ран. Этот мистик, проанализировав кучу археологических находок и массу исторической литературы, пришёл к выводу, что искать Чашу нужно на севере Франции. В тринадцатом веке там в замке Монсегюр находилась резиденция катаров или альбигойцев. Так вот, по мнению исследователей того да и нашего времени, именно владение Чашей служило им источником небывалого могущества. В 1244 году в результате осады замок пал, но сколько победители ни искали в замке, так ничего и не нашли. Отто Ран решил совместно с экспедицией «Аненербе» исследовать подземелья замка, однако и ему не повезло.

— Ну, а наш остров-то при чём? — не сдавалась я и взглянула на Лисуна. Но он только пожал плечами и вышел на свежий воздух.

— Отто Рану удалось каким-то образом установить, что в ночь перед сдачей замка несколько рыцарей тайно покинули его. Но Чаши Грааля с ними не было. Доподлинно известно, что, по свидетельству старого лангедокского рыцаря Арно Роже де Мирпуа, эти рыцари унесли с собой секретную карту, на которой и была отражена информация о местонахождении сокровищницы катаров.

— Но если крепость была в осаде, то вероятность того, что бежавшие попали в лапы неприятеля, достаточно велика. Или точнее — риск слишком велик, — засомневалась я.

— Правильно, поэтому каждый из рыцарей нёс только часть карты. При этом нанесена она была на что-то, что рыцари имели при себе. И это что-то должно было быть очень прочным и долговечным. Так вот, рыцарь Арно Роже из Лангедока свидетельствует о том, что при них, кроме одежды, были только мечи. Соображаешь?

— По преданию, рыцарь, обитающий в нашем замке, никогда не расставался со своим мечом, к тому же носил на одежде все атрибуты ордена тамплиеров. Я права?

— А члены ордена храмовников называли себя хранителями Святой Чаши. Так что, Натали, ты абсолютно права. Кроме того, твой отец предположил, что поиски и эксперименты в Скандинавии проводились немцами по поручению самого Гиммлера. А судя по твоим приключениям, у них всё получилось! Я почти уверен, что вы наткнулись на передовую разведку немцев «во времени». И по счастливой случайности никто из них не уцелел. Сначала столкновение с группой Парамонова, потом ты двоих завалила, ну и закончила дело, видимо, девушка, которую ты встретила в подземелье. Надо же, истекая кровью… Вот люди были! Ну, а потом в течении суток эту территорию захватила Красная армия. И всё.

— А что ещё было на дискетах отца?

— Почти ничего, только копия коротенькой докладной записки, что разведгруппа, в состав которой входила младший лейтенант НКВД Лелюх Екатерина Ивановна, заброшенная в тыл противника для корректировки артиллерийского огня и наведения бомбардировщиков, за 8 часов до начала артподготовки на связь не вышла, и больше никакими сведениями о ней командование не располагало. Там же имеется копия рапорта твоего деда, Наташа, Лелюха Ивана Петровича, о том, что танковая дивизия под его командованием прорвала оборону противника на линии Маннергейма и упёрлась в озеро с островом. На острове обнаружены расстрелянные немецкие солдаты. По показаниям пленных, на остров за день до наступления Красной Армии прибыли три немецких офицера, которые впоследствии пропали. Вероятней всего, один из них и был Отто Ран.

— Погоди, — удивлённо посмотрела я на него, — насколько мне известно, Отто Ран к этому времени уже погиб. Если я не ошибаюсь, 13 или 14 марта 1939 года. То есть получается, к тому моменту он уже полгода как числился у немцев мёртвым.

— Вот именно, — непонятно чему обрадовался Лисун и даже возбуждённо хлопнул меня по коленке, — числился! А вот твой папка считал, что такой человек, как Ран, не мог добровольно уйти из жизни, не достигнув своей самой заветной мечты! Вспомним хотя бы некоторые страницы биографии этой незаурядной личности. Тогда тебе многое станет понятно.

После 1933 года Ран жил в Берлине и был поглощён изучением мистерии Грааля. Его поиски тайной изначальной религиозной традиции — Религии Света — привлекли внимание нацистского руководителя СС Генриха HYPERLINK  Гиммлера, который предложил Рану сотрудничать в исследованиях, финансируемых СС. Сначала он был принят на работу в качестве гражданского лица в Бюро СС по изучению наследия предков «HYPERLINK  Аненербе» («Ahnenerbe»), но вскоре его руководители по достоинству оценили его таланты. В 1936 году его убедили официально вступить в СС, и уже через несколько недель Отто Ран получил повышение в звании до унтершарфюрера СС.

К сентябрю 1935 года Ран написал руководителю «Ahnenerbe» несколько восторженных писем о местах, которые он посетил в поисках традиций Грааля в Германии, с просьбой сохранять по этому вопросу полную конфиденциальность, уведомив лишь Гиммлера. По слухам, Отто Ран даже основал внутри СС группу адептов неокатаризма. Летом 1936 года по приказанию СС он отправился в экспедицию в Исландию. Основные моменты этого путешествия вошли в некоторые главы его второй и последней книги «Двор Люцифера», опубликованной в 1937 году. Ран не упоминает СС и того, что корабль, на котором он отбыл в Исландию, шёл под флагом с синей свастикой на белом фоне (что резко отличалось от официального флага Третьего Рейха). Известно, что в 1937 году Отто Ран впал в немилость у нацистской верхушки и по дисциплинарным причинам был откомандирован для прохождения службы в концентрационный Дахау, которым руководило СС. Зимой 1938-39 годов он написал рапорт рейхсфюреру СС с просьбой о немедленном увольнении из СС. Через несколько месяцев он погиб.

— То есть, ты хочешь сказать, что Отто Ран не замёрз в горах с бутылкой шнапса в руках, а инсценировав свою смерть, прибыл в Финляндию и продолжил эксперименты? Ну не знаю. Версия интересная, но не более того, — пожала я плечами.

— А тебя не удивляет, что некие немецкие военные нашли реликвию и, проведя успешный эксперимент по перемещению во времени, не пошли дальше? Куда делись результаты этих сверхважных для Гитлера исследований? Почему о таком успехе не было доложено в Берлин? Где хоть какие-либо упоминания о данных испытаниях в трофейных архивах? Молчишь? А вот твой отец, Наташа, проанализировав ситуацию и все доступные ему на тот момент факты, пришёл к неожиданному и, на мой взгляд, абсолютно верному выводу.

— И к какому же, можно узнать? Или это государственная тайна? — я вытащила сигареты.

— Именно, государственная, и не иронизируй на эту тему!

— Да упаси меня господи, какие тут шутки? — подняла я руки вверх.

— Так вот. По мнению твоего отца, а он, я повторюсь, был блестящим аналитиком, события развивались следующим образом. Вероятно, в начале 1939 года Гиммлер получил рапорт руководителя археологической партии из Восточной Финляндии о том, что реликвия обнаружена. Руководитель СС Генрих Гиммлер не доложил о находке никому, вероятно, просто решив сначала проверить информацию. А убедившись в её достоверности, он решил оставить реликвию себе. Поэтому никаких докладов Гитлеру и не последовало. Скорее всего, Гиммлер вызвал к себе из Дахау Отто Рана и приказал ему немедленно отправляться в Финляндию, предварительно написав рапорт об увольнении из рядов СС. После чего Отто Ран с командой верных рейхсфюреру головорезов ликвидировал на месте всех свидетелей находки. Зная фанатичное отношение Отто к археологическим артефактам, нетрудно предположить с каким энтузиастом учёный сам взялся за работу.

— Интересно девки пляшут, — только и смогла сказать я.

— Дальше, поверь, будет ещё интересней, — заверил меня Лисун. — Очень скоро Ран понял, что с помощью найденной реликвии можно перемещаться во времени, о чём и доложил Гиммлеру. Рейсхмаршал срочно вызвал Рана в Берлин, вероятно, чтобы убедиться в его лояльности к собственной персоне. Убедившись, что Ран по всем параметрам подходит для дальнейшей работы, а именно, Ран был до конца предан своим научным изысканиям, Гиммлер решил инсценировать смерть учёного. После чего Отто тайно возвратился к экспериментам.

— Ну предположим, а дальше? — прикурила я следующую сигарету.

— А дальше всё просто. Группа Отто Рана отправилась путешествовать по коридорам времени и попала в наше время. С ней столкнулась группа нарушителей Парамонова, готовящаяся к раскопкам на острове. Исход боя был предрешён, потому как с учёным наверняка были такие головорезы, что бандиты Парамонова перед ними — просто малые дети, однако в самый неподходящий момент нарисовались наши пограничники. Оставив на месте неудачного появления в нашем мире несколько погибших товарищей, Ран отступил в подземелье.

— Постой, тогда получается, что я никуда не переносилась? Просто столкнулась с группой Рана, бродившей в подвалах замка?

— Может, и так, — Лисун опять весело подмигнул мне.

— А каким образом там оказалась наша разведчица? — спросила я с долей здорового скептицизма в голосе. — Причём заметьте, в том же месте и в тоже время.

— Ну а скажи мне, пожалуйста, с чего мы решили, что свой последний бой разведчица Татьяна приняла в конце 1939 года?

— В смысле? — запуталась я окончательно.

— Просто я хочу сказать, что по какой-то причине под воздействием меча вы все: и группа Рана, и разведчица, и ты-красавица — оказались, как ты говоришь, в одно время в одном месте. Вопрос только в каком времени? Пока ясность только с местом. Вот так-то. И кто знает, может, именно ты, красавица, своей пулей остановила наконец одного из великих учёных Третьего Рейха? Как в кино — пуля из будущего, — Лисун задумался на мгновение и продолжил. — А может, Ран остался жив и вывел в конце войны из под удара главного палача второй мировой Гиммлера? Жаль, что этого мы, скорее всего, не узнаем никогда…

— Меня ещё очень удивил один факт. Отец рассказывал, что при обследовании подземелья они обнаружили место боя, скелеты немецких солдат, но останков разведчицы не нашли. А ведь она не могла далеко уползти. Про такие раны, как у неё, обычно говорят — не совместимы с жизнью. В общем, достанем эту штуковину, и учёные, я думаю, ответят на все наши вопросы, а накопилось их… Кстати, что-нибудь ещё в файлах отца было, относящееся к нашему делу? Или ты опять не договариваешь? — нахмурилась я.

— Клянусь, больше ничего, только рапорт майора НКВД Иванова о том, что озеро и остров взяты его людьми под охрану и тщательнейшим образом обследованы. Ничего, заслуживающего внимания, обнаружено не было.

— А почему спецоперацию не довели до конца? — поинтересовалась я.

— Ну, во-первых, тогда мистический меч так и не был применён противником, а во-вторых, вскоре после этого финская компания закончилась победой Красной Армии и сведения, полученные от агента, сочли дезинформацией и списали в архив. Так что недоработку нашей конторы придётся ликвидировать нам. Тем более, что данным вопросом активно интересуются не только германские, но и кое-какие другие спецслужбы. И очень бы не хотелось, чтобы они нас опередили. Ведь именно они платили Митрофанушкину и компании.

— А зачем им понадобился аппарат для подводных исследований? — спросила я.

— Скорее всего, поскольку артефакт нигде не всплыл, видимо, они сочли, что сотрудники «Аненербе» из-за опасности захвата его Красной Армией просто затопили лабораторию. Но объект настолько уникален, что при возможностях современных технологий вполне реально его восстановление даже по мельчайшим фрагментам. Так что путь до разгадки тайны придётся проделать нам. Поскольку подземные коммуникации, наверняка, затоплены.

— Они не только не затоплены, но и вполне пригодны для дальнейшего производства работ, — заявила я.

— То есть? — не поняла Света.

— А то, что я знаю, как нам попасть в подземелье. Но есть одна сложность. Замок находится на нашей территории. Так что придётся нарушить Государственную границу СССР.

— Раз надо, значит нарушим, — решительно сказал Лисун.

 

7

Мы пропустили финский пограничный наряд и, выждав минут двадцать, перешли Государственную границу. Куда идти, конечно, я знала хорошо. Но вероятность встречи теперь уже с нашими пограничниками мне абсолютно не улыбалась, и всю дорогу я чувствовала неприятный озноб и противную дрожь в коленях. Когда до развалин замка оставалось метров сто, случилось именно то, чего я боялась больше всего.

Уж не знаю, как нас засёк пограничный дозор, двигающийся вдоль инженерного рубежа госграницы, но факт остаётся фактом. Скорее всего, нас почуяла овчарка. Как бы там ни было, мы затаились в кустах малины и судорожно решали, что делать, услышав, как инструктор крикнул собаке, — След! В принципе, я, как вы догадываетесь, прекрасно знала на собственной шкуре, как события будут разворачиваться дальше. Короче, на меня напал ступор. Как заворожённая слушала я приближающийся хруст веток, мысли путались, и в голову ничего путного не приходило. Ситуация явно вышла из-под нашего контроля. Мои спутники с надеждой смотрели на меня, вероятно, считая, что я знаю, что делаю. А я абсолютно не знала. До того самого мгновения, как передо мной нарисовалась огромная овчарка с оскаленной пастью. Лисун вскинул пистолет с глушителем, а я, не отдавая себе отчёта, что делаю, ударила его под руку. Пуля прошелестела где-то в верхушке ели. Всё решали секунды. Казалось, ещё мгновение и огромная псина сомкнёт на моём горле клыки. Однако овчарка внезапно остановилась как вкопанная и, продолжая рычать, смотрела на нас. Я не поверила своим глазам. Передо мной, вне всякого сомнения, стоял, ощерившись и брызгая слюной, мой четвероногий друг Дик.

— Малыш, — тихо позвала я.

И пёс прыгнул, завалил меня на спину и принялся, тихо повизгивая, вылизывать своим мягким и тёплым языком мне лицо. Я поднялась и взяла собаку за ошейник. Дик опять напрягся и, глядя на моих спутников, глухо зарычал.

— Дик, фу, свои, — сказала я, всё ещё не веря в чудесное спасение.

Однако, стоило поторапливаться. Треск веток под сапогами тревожной группы неумолимо приближался. Я потрепала Дика по загривку и дала команду:

— Вперёд.

Вскоре мы спустились в подземелье. Я постояла на верхней ступеньке ещё минут пятнадцать и, только убедившись, что пограничники в поисках собаки направились совершенно в другую сторону, спустилась вниз.

— Ну, ты, блин, даёшь, — только и сказал Лисун, с опаской глядя на здоровенного пса.

— Наверху всё в порядке. Пограничники, вероятно, решили, что Дик смылся за зайцем. Водился раньше за ним такой грешок. Да, малыш? — спросила я, нежно погладив блестящую шерсть.

— Ни хрена себе малыш! — изумился Лисун.

Мы спустились вниз по пыльным ступеням и повернули в тот самый проход, где столько лет пылились ящики с фашистской маркировкой.

Дик деловито семенил впереди нас. Вскоре справа показались штабели сложенных ящиков.

— Идите вперёд, я вас догоню, — сказала я Свете и, подождав, пока они скроются за поворотом, незаметно свернула в сторону.

Я уверено двигалась до тех пор, пока не заметила, что в углу за ящиками что-то белеет. Я подошла ближе, наклонилась… и отшатнулась. Передо мной, бессильно свесив руки, всё ещё сжимающие автомат ППШ, и уронив голову на грудь, сидел человек. Вернее, эта неестественно маленькая, съёжившаяся и высохшая фигурка когда-то была человеком. Переведя дух, я снова подошла… И сразу поняла, что увидела. Но внезапная догадка всё равно больно резанула по сердцу. Я протянула руку. Так и есть. Под превратившимся в лохмотья некогда белым маскхалатом ясно виднелись позеленевшие пуговицы со звёздами. На коленях — кусочек картона. Любительская фотография. Я подняла её и дрогнувшей рукой стёрла пыль. Улыбающийся молодой полковник в чёрном танкистском комбинезоне… Точно такую же фотографию до сих пор хранит моя бабушка. Я медленно подняла глаза и посмотрела на по-детски маленькую, съёжившуюся фигурку. Катя… конечно, как же я сразу не догадалась! Она специально назвалась Таней! Назвалась псевдонимом, который в обязательном порядке дают всем разведчикам перед выходом на задание. Длинные, местами сохранившиеся на белом черепе волосы закрывали то, что когда-то было таким дорогим для моего деда лицом. Я бессильно опустилась рядом с отважной разведчицей и, забыв обо всём на свете, закурила. Так вот, значит, где нам с тобой пришлось встретиться! И когда! В ноябре 1939-го. И вот опять прошло пятьдесят лет. Я была тогда рядом с тобой, когда ты приняла свой последний бой. А до сих пор ничего не изменилось. Тебя, как считали пропавшей без вести и почти что предательницей, как было принято в то время, так и продолжают считать! Пятьдесят лет тебя тайно продолжал любить и ждать мой дед, несмотря на то что его из-за твоего исчезновения тогда, в сороковом, перестали продвигать по службе и он так и окончил не только финскую, но и Отечественную войну, как и начал, — командиром дивизии. Его друзья стали генералами и маршалами, а он спился, потому что слишком тяжело было нести на себе это бремя, и мучился оттого, что не смог найти и спасти тебя тогда… А мне выпал шанс, господи, я видела тебя живую. Я могла так много рассказать тебе! Но не успела. Прости, Катерина! И я, сделав неимоверное усилие, встала с колен, поклонилась останкам смелой разведчицы. Постояв несколько минут, я, повинуясь какому-то совершенно безотчётному стремлению, достала нож и, протянув руку, срезала с белеющего в темноте черепа прядь уцелевших волос. Потом осторожно подняла подол маскхалата и, срезав несколько позеленевших пуговиц с пятиконечными звёздами, опустила всё это в карман…

Своих друзей я застала за растаскиванием в стороны последнего штабеля ящиков.

— Давай, присоединяйся, — недовольно буркнул Лисун. — Дик там что-то нашёл.

За штабелем показалась тяжёлая металлическая дверь с круглым, как штурвал, колесом. Лисун было ухватился за него, намереваясь повернуть по направлению нарисованной трафаретом стрелки, но Света остановила его и, как оказалось, вовремя. Она осветила фонарём сваренную из двутавровых балок коробку двери и указала рукой на две тонкие стальные проволоки, соединяющие колесо с двумя немецкими ручными гранатами, подвешенными за кольца справа и слева. Их гладкие серо-зелёные рубашки полвека ждали, когда кто-нибудь повернёт запорный механизм двери, чтобы в то же мгновение разлететься в разные стороны, сотнями раскалённых зазубренных осколков, поражая непрошеных гостей. Света в течении минуты уверенно разминировала дверь и повернула колесо. Тяжеленая, толщиной в полметра, бронированная дверь легко и бесшумно открылась, пропуская нас внутрь. Первым в помещение прошмыгнул, естественно, Дик, а следом переступили порог и мы. Луч фонаря заскользил по довольно большой комнате. Ничего особенного там не наблюдалось. Несколько письменных столов да стеллажи с полками вдоль стен. Света взяла одну папку и сдула пыль. Тиснутый на обложке орёл, сжимающий свастику, а ниже — набор латинских букв и длинный номер. Внутри — пожелтевшие листы с формулами и пояснениями к ним на немецком языке. В углу комнаты обнаружился люк, подняв который, мы по ступеням из рифлёной стали, спустились на этаж ниже. Там нашему взору открылся длинный коридор с дверьми по обе стороны. Все они были закрыты на кодовые замки и опечатаны. Сургучом. Мы прошли дальше и в конце коридора обнаружили зал, посреди которого громоздилось какое-то оборудование неизвестного нам назначения.

— Вот оно — сверхсекретное оружие Третьего рейха, созданное в двенадцатом веке неизвестным мастером, — сказала Света, стирая пыль, проведя ладонью по стеклянной поверхности короба, внутри которого сквозь мутное стекло угадывался тёмный длинный предмет.

— Смотрите, — воскликнул Лисун, — генератор! — и прежде, чем мы успели сказать хоть слово, крутанул ручку.

Послышался треск, а затем мерное урчание генератора. Вспыхнул свет и на тёмной панели, установленной на столе со стеклянным колпаком под которым покоился меч тамплиера, включились часы, начавшие отсчёт времени. Мы замерли. Секунды бежали, и я вдруг каким-то особым звериным чутьём осознала, что с каждым мгновением тает драгоценное время. Через сколько минут или секунд произойдёт взрыв? Мы, конечно, не знали. И потому, ни слова не говоря, бросились наверх.

— Натали, хватай меч и наверх, а мы попробуем спасти хотя бы часть этой чёртовой макулатуры! — на ходу крикнула Света и принялась пачками сваливать папки в пустой деревянный ящик.

Я похолодела, ожидая каждую секунду взрыва. Но расслабляться было некогда, и мы остервенело взялись за работу. Работали как проклятые. В мгновение ока заполнив один ящик, взялись за второй, предварительно вывалив из него кучу автоматов.

— Натали, живо тащи меч наверх, — скомандовал Лисун, то и дело посматривая на часы.

Я без лишних слов бросилась выполнять распоряжение. Сколько прошло времени с того момента, как мы покинули бункер, я не знаю.

Показалось, что целая вечность. Всего нам удалось вытащить один ящик. Света было собралась рискнуть и притащить ещё один, как земля под нами дрогнула. Лисун толкнул меня в бок и рукой показал на озеро. На его ровной, как зеркало, поверхности вздулся огромный пузырь, который, лопнув, образовал огромную воронку. Вода, бешено ревя, устремилась в водоворот, который в считанные секунды засосал десятки, а может, и сотни тонн воды.

— Ну вот и всё… — растерянно проговорила Света.

— Пора сматывать удочки, а то «погранцы», наверное, уже на подходе, — пробормотал, как всегда, практичный Лисун.

— Расслабьтесь, господа, мы находимся на сопредельной территории, — гордо сказала я.

— Как это!? — хором изумились мои друзья.

— Я вывела вас другой дорогой. В суматохе бегства вы просто не заметили.

— Зачем тогда вообще надо было пересекать границу по поверхности? — сразу спросила Света.

— А затем, что, как открывается вход в подземелье с этой стороны границы, я не знаю. Смотрите, мы ведь, как вышли на поверхность земли, так и практически не трогались с места, — с усмешкой сказала я.

— А теперь покажите мне отверстие в земле, через которое мы выползли на свет.

Лисун принялся энергично шарить руками вокруг себя. Потом растеряно посмотрел на девушку:

— И правда. Вот чудеса!

— Ну, Наташка, ты просто молодец, — восхитилась Света и, не удержавшись, чмокнула меня в щёку.

Дик внимательно посмотрел на неё и, видимо, не одобряя такого проявления чувств, злобно зарычал.

— Да не заберу я у тебя твою хозяйку. Она мне даром не нужна. Понял? — торопливо выпалила Света и показала сразу успокоившемуся Дику язык.

— Ладно, пойду, подгоню машину. Не тащить же всю эту макулатуру на себе, — сказал Лисун и исчез в кустах.

 

8

На хуторе нас ждал сюрприз, причём крайне неприятный. Едва мы зашли в гостиную, как тут же оторопели. За столом, выпивая и закусывая, как ни в чём не бывало сидел Олег.

— Привет, друзья! — сказал он, хищно улыбаясь.

Не знаю, как у моих друзей, а у меня по спине просто мурашки пробежали от его «приятного» голоса.

— Здорово, коль не шутишь, — произнёс Лисун, застывший на пороге.

Я замерла, почувствовав, как у нас за спиной внезапно выросли какие-то люди, ловко ощупывая нас со всех сторон, выуживая из наших карманов все предметы, мало-мальски напоминающие оружие.

— Можете пройти вперёд и повернуться. Руки не опускать! — рявкнул кто-то у нас за спиной подозрительно знакомым мне голосом.

Мы прошли чуть вперёд и повернулись. Я просто обомлела, всего могла ожидать, но такого! Передо мной стояли капитан Иванов, так неудачно пытавшийся меня арестовать у Ваганьковского кладбища в Москве, и незабвенный подполковник Парамонов, бывший заместитель пограничного коменданта по разведке.

— Ну-с, господа уголовнички, с чего начнём? — потирая руки, спросил Иванов.

— В каком смысле? — спросила Света.

— В прямом. За вашей прелестной троицей столько преступлений, что я не буду утомлять присутствующих перечислением.

— Ну почему же, мы с удовольствием послушаем, в чём нас обвиняет кристальной чистоты чекист Иванов, — вызывающе сказала я.

— Пожалуйста, — расплылся в улыбке Иванов. — Умышленное убийство четырёх человек, — он кивнул на сваленные в углу трупы телохранителей. — Это раз. Попытка похищения человека, — Иванов кивнул на Олега. — Это два. И, наконец, неоднократное нарушение государственной границы Союза Советских Социалистических Республик. Но как вы уже догадались, арестовывать вас мы не собираемся. Потому как, ввиду опасности вашей банды, имею указание руководства живыми вас не брать, — процитировал он Глеба Жеглова из кинофильма «Место встречи изменить нельзя» и, довольный своей шуткой, громко расхохотался.

Парамонов быстрым шагом подошёл к Лисуну и, резко ударив его в живот, спросил:

— Где меч?

— Его больше не существует, — ответила за Лисуна Света, — увы. Хранилище оказалось заминировано, и всё, что удалось спасти, — так это часть документации. Остальное погибло безвозвратно, — отчеканила Света сквозь зубы.

— Это правда? — подошёл Парамонов, больно уперев ствол пистолета мне в подбородок.

— Угу, — еле слышно ответила я.

— Желаете выпить напоследок? — мило улыбаясь, спросил Олег.

— Желаем, — ответила я, опустив руки, решительно подошла к столу и залпом выпила фужер коньяка. Потом вытерла губы салфеткой и, скомкав её, бросила в тарелку Олега. — Теперь, может, скажете, Парамонов, зачем вам понадобилось убивать моего отца?

— Не понял, — сказал он и отвёл глаза.

— Хватит Ваньку валять, Парамонов. Заказ на человека в Москве в августе девяностого сделали вы. Только представились исполнителям как Паровозов. А встречались вы с ними в мотеле «Можайский». Номер помните? Или подсказать?

И тут Парамонов взорвался:

— Ты сама виновата. На заставе жива осталась, так радовалась бы. Но нет, надо было нос совать, куда не следует. Да и после «дембеля» языком трепать не стоило. Сама втянула своего папашку в это дерьмо, а теперь, видите ли, все у неё виноваты. Тебе что, больше всех надо, что ли? Да если хочешь знать, за такие бабки, какие давали за эту ржавую железку, родного отца закопаешь, не то что чужого. Ясно? Жаль мои люди наткнулись на отряд этого безмозглого Рана! Кто бы мог подумать! Если бы не этот самонадеянный фриц со своими бредовыми идеями, меч давно был бы у меня!

— Ну ладно, хватит трепаться. Вечер вопросов и ответов закончен, — сказал Иванов. — Кругом, шагом марш. Руки с затылков не опускать. Шаг в сторону — стреляю сразу.

Мы вышли из тёплой гостиной на улицу, где с озера дул холодный пронизывающий ветер. Тихая и спокойная до этого поверхность озера покрылась белыми барашками волн. Мы подошли к ангару, и Парамонов приказал нам остановиться под единственным фонарём, горевшим у входа.

— Теперь всё, — сказал Иванов и, подойдя ближе, опять ткнул мне пистолетом под подбородок.

Лучше бы он этого не делал. Дик, привыкший к людям с оружием и потому до этого мирно и бесшумно шаривший по кустам, такого грубого обращения с хозяйкой выдержать не мог. Он высунул свою огромную мохнатую морду из кустов и вопросительно посмотрел на меня. Я скосила глаза на «берету» в руках Иванова.

— Дик, фас! — рявкнула я, убедившись, что оружие Иванова стоит на предохранителе.

Молниеносный бросок Дика, выпавший из рук Иванова пистолет и кровь, фонтаном бьющая из его сонной артерии, — всё промелькнуло у меня перед глазами в одно мгновение. Боковым зрением я увидела, как Лисун, крутнувшись волчком, сбил с ног Парамонова и уже в падении размозжил ему кадык каблуком. Теперь оставался только Олег, стоявший чуть в стороне и судорожно пытающийся достать из кармана плаща оружие. Но что-то там у него явно не ладилось. Поэтому я просто подошла к нему и врезала кулаком промеж глаз. Брызнула кровь, и Олег, не удержавшись, плюхнулся на задницу. Подскочившая Света отобрала у ошалевшего Олега пистолет и бросила его мне.

Олега, как единственного выжившего в этой переделке, мы пристегнули наручниками к балке в ангаре и, оставив на парочке пистолетов его чёткие отпечатки пальцев, покинули это негостеприимное место. Не забыв оставить на столе в гостиной длинную пояснительную записку для местной полиции.

 

9

Яркое солнце светило прямо в лицо. Мы стояли в небольшой очереди на таможенный досмотр. Когда подошла наша очередь, Лисун протянул финскому полицейскому наши документы. Тот внимательно изучил их и сказал:

— Поставьте машину стоянку и выйдите. Вам придётся подождать.

Я похолодела. Светка побледнела, а Лисун так вцепился в руль, что у него побелели костяшки пальцев.

Мы вышли из машины, не чуя под собой ног.

— А в чём, собственно, дело? — наконец взял себя в руки Лисун.

— Извините, господа, но у вас нет ветеринарного паспорта на этого замечательного пса, — улыбнувшись, сказал полицейский, указывая на развалившегося на заднем сидении Дика.

А уже через час, окончательно покончив со всеми формальностями, мы неслись по трассе на Выборг. Мы с Лисуном перекидывались всю дорогу шуточками, а Света молчала. На подъезде к Выборгу она неожиданно выдала:

— А всё-таки жаль, что мы не привезли с собой Парамонова.

— А как бы ты тащила его тушу через границу? — парировал Лисун. — И потом, оно тебе надо?

— Я бы наверняка получила майора, — совершенно серьёзно сказала Света.

Лисун расхохотался и, хлопнув её по коленке, выдал:

— Ничего, походишь капитаном.

— Ребята, нужно остановиться, — сказала я и покосилась на Дика. — А то он нам всю машину изгваздает.

Лисун включил поворотник и притормозил у обочины. Дик, почуяв свободу, рванул в лес по своим собачьим делам. Он очень долго и придирчиво, как всегда, обнюхивал каждый куст, прежде чем поднять заднюю лапу.

— Дик, ко мне, хватит издеваться, — крикнула я и взяла его за ошейник.

И в тоже мгновение я услышала приглушённые расстоянием такие знакомые звуки автоматных очередей, доносившихся с трассы. Замерев на мгновение, я, не выпуская из рук ошейника, бросилась бежать назад к машине. Остановилась, не добежав метров двадцать, потому что рвануло так, что жаркая волна ударила меня в грудь и повалила навзничь.

 

10

Было пасмурно и тепло. Крупными хлопьями падал снег. Я выбралась из машины на Лужнецкой набережной и направилась к входу на Новодевичье кладбище. Купив в магазинчике у входа шесть кроваво-красных гвоздик и предъявив пропуск дежурному милиционеру, прошла внутрь.

Высоченные голубые ели величественно и молчаливо стояли под тяжёлыми шапками снега. Несмотря на падающий вторые сутки снег, дорожки были аккуратно вычищены. И до нужного мне первого участка я добралась быстро. Остановилась у могилы деда. Взглянула на высокую стелу чёрного мрамора и, присев, смахнула снег с небольшой бронзовой копии танка Т-34. Положила цветы на броню и, закурив, прошептала:

— Ну, здравствуй, дед.

Потом, спохватившись, достала из кармана кусочек пожелтевшего картона, вставленного теперь в тяжёлую бронзовую рамку. И поставила карточку с улыбающимся молодым полковником в снег, прислонив её к холодному памятнику. Потом достала из дипломата детский металлический совочек и, выдолбив в земле неглубокую ямку под могильной плитой, бережно опустила туда жестяную коробочку и засыпала землёй. В коробочке лежали несколько локонов Кати и две позеленевшие пуговицы с пятиконечными звёздами, взятые мной в подземелье замка Хродвальда.

— Ну вот, дед. Теперь вы с Катей снова вместе, — тихо сказала я и, растоптав окурок, пошла прочь.

Теперь мой путь лежал на Ваганьковское кладбище. Там с недавнего времени упокоились сразу три дорогих мне человека. Папа, Лисун и Света…

Тяжёлый ржавый меч теперь лежит у меня в сарае на даче и не вызывает во мне никакого интереса, я даже не знаю, для чего храню его. Наверно, в память о моих друзьях, жизнь которых он унёс. Тогда я надеялась, что это — последние его жертвы. Но я даже не представляла, как сильно я ошибалась.

Этой же ночью мне приснился сон. Как будто я стою на перроне шумного и многолюдного вокзала, вокруг снуют люди в военной форме. Играет музыка. Поезд, который я провожаю в вечность, трогается, скрипнув буксами, и начинает медленно набирать скорость. Я смотрю ему вслед и вижу на площадке последнего вагона «теплушки» двух молодых улыбающихся людей. Молодого полковника в чёрном танкистском комбинезоне и молодую прелестную девушку в военной форме. Они стоят, обнявшись, улыбаются и машут мне руками на прощание. Поезд уходит всё дальше и дальше и наконец скрывается за поворотом. А вокруг меня льются и льются звуки такого родного и в то же время далёкого марша. Марша «Прощание Славянки».