ЧАСТЬ 2

Третьего ноября, ровно в половине восьмого, утром, Сергей и Алексей Николаевич уже прибыли на речной вокзал, встречать Елизавету Петровну Глов. Прибыли они в крытом экипаже, запряженным четверкой добрых коней и с Максимом на месте кучера. Погода стояла, можно сказать, неплохая, как для осени, серое небо казалось так близко, что вот-вот, да и накроет пуховым одеялом продрогшую от осенних дождей землю. Дождя не было, но и Антип, и Максим, еще с утра, то и дело говорили что пойдет, ну рано еще, может и пойдет.

Двое вышли из кареты, прошлись по мостовой, вошли в здание вокзала. Народу толпилось много, несмотря на ранний, воскресный час, всем нужно было куда-то ехать и что-то везти. Серей узнал номер причала, на который прибывает пароход «Лебедь», маршрутом Киев-Екатеринославск, и они направились к нему. Алексей Николаевич, как показалось Сергею, нервничал. С чего-бы это. Ладно Олечка, она так разнервничалась что даже не спала ночью, Раиса Петровна ее сейчас успокаивала. А ему чего? Он, человек переживший сколько всего на своем веку, не раз смотревший смерти в глаза, чего ему-то боятся? А, хотя, все это ему только кажется. Он, признаться, и сам немного нервничает, да еще последствия от того зелья, от тех зелий, если быть точнее. Сергей вдохнул речной воздух полной грудью и попытался освободить разум от любого рода мыслей.

В четверг, уже после обеда, пришла телеграмма из Киева: «Пароход «Лебедь» Киев-Екатеринославск.8 утром в Екатеринославске. Елизавета Глов (Вальх)».В субботу приезжал Федор, предал что Коншин уже в Киеве.

— Что Попов? — спросил его Алексей Николаевич.

— В доме сидит, никуда не отлучается. Его любовница тоже. Андрея и вовсе не видно. — своим, беспристрастным, ровным голосом ответил Федор.

Вот и заморосило, хорошо что тепло оделись, взяли еще один плащ, специально для Елизаветы Петровны. Дошли до места, мужчина достал трубку и закурил.

— Как ты думаешь, скоро все начнется? — Сергей, в своем цилиндре и пальто на английский манер был похож на иностранца.

— Не знаю, — Алексей Николаевич затянулся дымом, он был без головного убора, поверх его кителя был наброшен плащ с капюшоном. — нам главное теперь их не упустить.

Прошло еще немного времени, пробили часы, восемь, парохода не было. Ничего страшного, такое бывает. А вот и он, новый, свежевыкрашенный в белое, на две палубы, возвестил тихим гудком о своем прибытии. Пришвартовали, спустили трап, толпа сошла, толпа поднялась, но Елизаветы Петровны среди сошедших не было.

— Где она? — Сергей не понимал что происходит.

— Сколько пароход здесь стоит? — вместо ответа спросил генерал.

— Не знаю. — растерянным голосом ответил юноша.

— Жди здесь. — Алексей Николаевич, быстрой походкой, направился к судну.

Сергей ждал, он не знал сколько времени прошло, внезапно его охватила тревога, начало одолевать нехорошее предчувствие, юноша начал нервничать. Где-же Алексей Николаевич? А вот и он, только, нет, что-то сделалось со зрением, он никак не мог узнать лицо генерала. Лицо у мужчины и вправду изменилось, юноша впервые видел его таким растерянным. Нет! Напуганным! Что могло испугать такого человека как Алексей Николаевич Ларин! Только одно. У Сергея все оборвалось внутри, руки задрожали, он испугался.

— Пошли! — несмотря на внешний вид, голос мужчины прозвучал зло.

— Что случилось? — они быстрым шагом шли в ту сторону где их ждал Максим с каретой.

— Ее похитили, вывели на стоянке в Каменском. — коротко пояснил генерал. — Капитан ее помнит. Ему сказали что ее сын приехал забрать. Она была без чувств, ее на руках вынесли.

Сергей встал как вкопанный, он побелел, его начало шатать.

— Да жива она. — Алексей Николаевич повернулся, схватил юношу за руку и потащил к карете. — Я даже знаю где она, нужно спешить. — они подошли к карете. — Максим! Гони в Александровск! — он одним рывком втолкнул вялое тело юноши в карету.

— А барыня де? — Максим осматривался по бокам, пытаясь увидеть Елизавету Петровну.

— Гони да живо! Ко мне! В город! — и Алексей Николаевич сам нырнул в карету.

— Анууу!!! Пошла!!!

Свистнул хлыст, и уже очень скоро карета буквально неслась меж полей по направлению к Александровску. Сергей сидел полностью растерянный, произошедшее никак не укладывалось у него в голове. Алексей Николаевич напротив, о чем-то напряжено думал. За всю дорогу ни один ни другой не молвил ни слова. Максим то и дело подгонял лошадей, очень скоро они въехали в город, благо что в воскресенье дороги большею частью пустые.

— Тпруууу!!!!!

Карета остановилась, Алексей Николаевич выскочил:

— Максим! Вези барина в усадьбу! — прокричал он вознице.

— Ну нет! — Сергей соскочил с подножки транспорта. — Я с тобой!

— Нет, Сереж! Это опасно! Я… — неизвестно что он хотел сказать дальше, Сергей грубо перебил мужчину.

— Нет, Алеш! — довольно жестко отрезал Сергей. — Я с тобой. — сказал он уже спокойным голосом. — Можешь не спорить, зря время потеряем.

Алексей Николаевич посмотрел на молодого человека, поднял глаза на Максима, тот сидел на козлах, держа вожжи напоготове, ждал распоряжений.

— Ты знаешь где живет начальник полицейского караула Егор? — спросил Ларин у возницы, тот отрицательно покачал головой. — А где Мирон, врач? — возница закивал. — Жди меня здесь! — он посмотрел на Сергея. — Пошли! — они поднялись на крыльцо дома, Алексей Николаевич остановился, повернулся в сторону соседнего дома. — Грыыцькооо!!! — он закричал так сильно, что Сергея дернуло от неожиданности. — Соосеед!!! Грыыцькоооо!!!

Послышался скрип плохо смазанных дверных петель, во двор соседнего дома выскочил худощавый мужик, среднего роста, с длинными руками и пышной щеткой усов под большим носом, одет в полотняную рубаху и с босыми ногами. Он смотрел по сторонам вытаращенными глазами, на голове была копна взъерошенных волос.

— Шо!!! Де горить!!! — озирался мужик.

— Ничего не горыть!!! Седлай моего коня и свою лошадь!!! — распорядился Алексей Николаевичь.

— Шооо!? — тот с недоумением уставился на генерала.

— Седлай коней!!! — гаркнул Ларин.

Грыцько подпрыгнул на месте и бросился в свой дом, уже спустя минуту, нацепив сапоги, он со всех ног несся в сарай. Алексей Николаевич влетел в дом, метнулся вверх по лестнице, Сергей следом, они вошли в спальню Алексей Николаевича. Мужчина снял со стены саблю, подошел к шкафу, извлек из него револьвер и несколько коробочек с патронами.

— Держи, — он протянул Сергею тяжелый пистолет. — помнишь как пользоваться? — юноша кивнул, взял оружие и одну коробку патронов.

Свой, наградной, с белоснежной рукоятью, генерал всегда носил при себе. Алексей Николаевич на минуту задумался, сел за стол, достал из выдвижного ящика под крышкой стола чернильницу, перо и лист бумаги, что-то написал, сложил письмо вчетверо. Снова подошел к шкафу, достал кортик.

— Пошли. — сказал он застегивая на ходу ремень от сабли и пряча кортик во внутреннем кармане кителя.

Внизу уже стояло две запряженные лошади, по прежнему стояла карета с Максимом восседавшим на козлах, с ним о чем-то разговаривал Грыцько. Начал накрапывать дождик.

— Спасибо Грыцю! — Алексей Николаевич принял вожжи своего коня. — Отдай лошадь хлопцю! — Сергей начал взбираться на спину животному, Грыць подсобил юноше. — Держи, — тем временем мужчина передал Максиму письмо. — поезжай к Мирону, отдай ему это, дальше вези его куда скажет.

— Так точно, барин! — возница взял бумагу, спрятал за пазуху, и дав по крупам лошадей вожжами, поспешил выполнять задание.

— Ну, Грыцю! С меня буде! — Ларин взобрался на своего жеребца. — Сергей, не отставай!

И двое всадников понеслись по дороге, оставив Грыця одного, стоять в недоумении. Лошади вынесли своих наездников за пределы города, начал идти дождь, Сергею было достаточно тяжело поспевать за Алексей Николаевичем, на незнакомом скакуне, но сжав покрепче ногами тело животного, он пытался не отставать. Кони неслись швыряя хлопья грязи из-под копыт.

А вот на горизонте уже замаячил замок Попова. Сергей впервые увидел его при свете дня, да, огромное имение, довольно большая площадь двора была обнесена высоким забором из красного кирпича, метра два высотой. Само строение и вправду больше напоминало средневековый замок, нежели современный дом. К счастью ворота были открыты, сквозь них, словно вихрь, влетел Алексей Николаевич на своем скакуне, за ним, метрах в десяти, въехал Сергей. Лило как из ведра.

В стороны от мужчины разлетелись брызги грязи, спешился и Сергей, поспешил за генералом, тот взлетел на крыльцо, распахнул дверь, зашагал по коридору, юноша только и поспевал за ним. Мягкий ковер глушил звуки шагов, а вошедшие оставляли на нем мокрые следы. Вот в коридоре показался молодой человек, мальчик, одет как лакей.

— Где господа? — прошипел Ларин. Он схватил беднягу за шиворот и прижал к стене.

— Та-та-там… — мальчик показал дрожащею рукой в конец коридора, туда где была высокая, двустворчатая дверь.

Алексей Николаевич отпустил испуганного парня, его лицо дышало решительностью, в глазах горел странный огонек. Подойдя к двери, мужчина рванул ее на себя, та бесшумно отворилась, они вместе вошли в помещение.

Видимо это была столовая, огромный стол, за которым, восседала чета Поповых, высокие окна, почти до потолка, стены увешаны картинами, в углу, недалеко от обеденного стола, стоял маленький столик, возле него нес свою вахту слуга. Высокий ростом, уже не молодой человек, одет в черные брюки, белую рубашку с воротником, и черный-же жилет. Стоял по стойке смирно, с задранным подбородком, чем был похож на тощего гуся, заложив руки за спину. Чуть подалее горел камин.

За столом сидела Екатерина Попова, в красивом платье кремового цвета с пышным подолом, по левую руку от отца. Отец ее восседал во главе стола, лицом к вошедшим, одет он был прямо-таки по-дурацки. На нем был синего цвета адмиральский камзол, кружевная, белого цвета рубашка, с кружевным, давно вышедшем из моды галстуком, на голову был водружен кудрявый парик, седого цвета, который был настолько длинный, что ложился мужчине на плечи. Вся грудь пестрела разного цвета медалями, орденами и прочими наградами, среди которых, между тем, не было ни единой, которой награждала Российская Империя. По правую руку от «адмирала» несуществующего флота располагался сын главнокомандующего. Наконец-то Сергей его увидел, действительно красавец! Высокий, широкая грудь, правильные черты лица, волевой подбородок, ровные брови, русый волос, выразительные, голубые глаза и немного смуглая кожа, полные, алого цвета губы. Одет молодой человек был в превосходного качества серый костюм и белоснежную рубашку с высоким воротником. «Интересно, а они и вправду родственники?» — подумалось Сергею. Все четверо уставились в недоумении на незваных гостей. Алексей Николаевич буквально сверлил взглядом Григория Попова.

— Попрошу вас объяснится! — спустя нескольких минут молчания заговорил Василий Попов. — Что за манеры! — его голос звучал гневно, с негодованием. — Мишель! — он повернулся к стоящему в углу слуге. — Как это произошло!? — визгливым голосом закричал Попов.

Бедняга Мишель не знал что ему делать, он с растерянным выражением лица засеменил к вошедшим, Алексей Николаевич положил левую руку на эфес сабли, бросил взгляд на слугу, тот остановился, его лицо побледнело. Генерал, широким шагом, направился к Григорию Попову, тот повернулся лицом к приближающемуся мужчине, вальяжно развалился на стуле, губы скривились в язвительную ухмылку.

— Где она? — Алексей Николаевич подошел вплотную к молодому человеку, навис над ним.

— Я вас не понимаю. — поднял брови юноша. В его голосе звучала издевка, а сам он, казалось, вот-вот рассмеется.

— Не будем терять время. — ровным голосом произнес Алексей Николаевич.

Сергей до этого смутно представлял себе план действий, но дальнейшие события происходили в довольно скором темпе, и, нужно сказать, всю жизнь Сергей будет пытаться забыть увиденное им здесь, в столовой дома Поповых, 3 ноября, 1879 года. Ларин, поднял левую ногу, и сапогом наступил между ног сидящему Григорию, на его детородный орган. Тот глухо застонал, улыбка исчезла, вместо этого лицо исказило болью. Мишель задергался на месте, он не знал куда ему бежать. Василий Попов встал, поддался вперед, Екатерина заклякла не месте, казалось что она приросла к стулу. Сергей пытался сохранять спокойствие и не смотрел в сторону генерала, он пытался наблюдать за остальными присутствующими, за всеми сразу.

— Что ты себе позволяешь!!! — закричал Попов. — Сумасшедший!!! — верещал он.

Григорий задергался пытаясь высвободить из-под ноги свою плоть. Алексей Николаевич крепко схватил своего пленника сзади за шею левой рукой, наклонился ближе к его лицу, их носы почти соприкасались, посмотрел тому в глаза, молодой человек перестал дергаться. В то-же время, правой рукой, генерал извлек свой «Смит-Вессон» с рукоятью из слоновой кости, и даже не глядя в ту сторону, нацелил оружие прямо в лицо Василию Попову, клацнул взведенный курок курок. Сергей проглотил ком, достал свой револьвер, схватился обеими руками за рукоять, выставил оружие перед собой, ни в кого не целясь и не взводя курка.

— Где она? — таким-же ровным голосом повторил свой вопрос Ларин.

— Пшел вон! — прошипел Григорий брызжа слюной, глядя в глаза мужчине.

С невозмутимым выражением лица, Алексей Николаевич отпустил затылок юноши, выровнял тело обратно в вертикальное положение, навел револьвер молодому человеку на правое плечо и нажал на курок.

Грянул выстрел, Екатерина закричала, Мишель куда-то побежал. Григорий застонал, схватился левой рукой за раненое плечо, из раны хлынула кровь, окрасив серый костюм в малиновое. Алексей Николаевич сильнее нажал ногой на гениталии молодому человеку, тот начал извиваться, лицо корчило от испытываемых мук.

— Стоять!!! — закричал Сергей, его руки задрожали, адреналин выбросило в кровь, голос сорвался в крик, он взвел курок и нацелился на Мишеля, тот остановился.

— Ты что творишь!!! — Василий задыхался от гнева.

Алексей Николаевич, так-же не глядя, навел оружие в лицо мужчине:

— Сядь. — спокойно скомандовал он.

— Ты за это ответишь!!! — заверещал старший Попов, Екатерина закрыла лицо руками и начала голосить.

— Сядь!!! — генерал снова взвел курок.

За дверью послышались голоса, это слуги услышали звук выстрела. Сергей, не сводя глаз с Мишеля, подошел к Ларину, повернулся к нему спиной прикрывая тыл. Алексей Николаевич, левою рукой, аккуратно взял за подбородок Григория, приподнял его голову, их глаза снова встретились, он наклонился к юноше, носы снова едва не соприкасались.

— Где, Она? — ровным, беспристрастным голосом спросил мужчина.

Лицо Григория налилось багровой краской.

— Уничтожу!!! — прошипел он, кривляясь от боли.

Распахнулась дверь, вбежало человек десять слуг.

— Стоять!!! — закричал Сергей. — К нему!!! — он показал взглядом на Мишеля.

Вошедшие остановились, посмотрели на Мишеля, потом на Василия Попова.

— Я ее застрелю!!! — истошно завопил юноша и наставил ствол револьвера на Екатерину, та отняла руки от лица и посмотрела на Сергея широко открытыми глазами.

Слуги посмотрели на Василия, тот молча кивнул, они подошли к Мишелю, освободив проход к двери, и оставив саму дверь открытой. Алексей Николаевич тем временем продолжал допрос. Поняв что Григорий не стал сговорчивей, генерал отнял левую руку от его подбородка, положил ее на раненое плечо, и вонзил большой палец в отверстие от пули. Юноша издал истошный вопль, потянулся руками к лицу мужчины, тот отстранился, Григорий попытался сорвать с плеча мучившую его руку. Екатерина зарыдала и снова закрыла лицо руками, Василий попытался дернутся к сыну, Сергей заметил это и навел на него револьвер, мужчина остановился, Сергей снова повернулся к толпе слуг, поглядывая в сторону Попова.

— Я тебя убью, — злобно шипел Григорий, он уже не выглядел таким красавчиком как несколько минут назад, по лицу текли ручьи пота, генерал сжимал левую руку все сильнее. — а бабу твою…

Алексей Николаевич не стал слушать планы Григория на Раису Петровну, он поднес револьвер к его левой ноге о прострелил колено, а своей ногой нажал еще сильнее на детородный орган молодого человека. Неистово заверещала Екатерина, Василий Попов дернулся, Сергей выстрелил в сторону его дочери, только в потолок, это заставило остановится и самого Попова, и его слуг, все поняли что Сергей не намерен шутить. Екатерина голосила во весь голос. Григорий был настолько измучен что даже кричать не мог, он только хрипел, он уже и не дергался, а его тело дрожало от боли и напряжения.

— Где женщина? — монотонным голосом спросил Алексей Николаевич.

— Прокоп. — прохрипел Григорий.

Алексей Николаевич снял ногу с органов юноши, тот согнулся пополам, несчастный не знал за что ему хвататься, за плечо, между ног или за колено, так все болело. Григорий поднял голову, лицо начало бледнеть, сказывалась потеря крови, глаза пылали праведным гневом. Алексей Николаевич повернулся к нему спиной.

— Я вас всех унич… — он не договорил.

Ларин наградил Григория таким ударом ноги по лицу, что тот упал со стула и потерял сознание. Мужчина посмотрел на Василия Попова, тот, с растерянным выражением лица смотрел на лежащего на полу сына. Алексей Николаевич посмотрел на слуг:

— Перевяжите его, а то помрет от потери крови. — он говорил ровным и спокойным голосом, как будто только-что ничего и не происходило. — Пойдем, я знаю где твоя мама. — сказал он и направился к двери с револьвером в правой руке.

Сергей пятился за мужчиной, держа дуло пистолета направленным на толпу слуг, уже выйдя в коридор он повернулся, внезапно его шатнуло, юноша оперся рукой на стену, его вырвало, еще раз.

— Что с тобой? — подошел Алексей Николаевич.

— Не люблю вида крови. — Сергей пытался отдышатся.

— Так ты ничего не видел.

— Зато все понял.

Юноша почти сразу пришел в себя и они вышли во двор. Шел ливень, их лошади стояли у самого дома, с подветренной стороны, ища спасения от осеннего дождя. Взобрались на животных, на крыльце дома послышались голоса, Алексей Николаевич не целясь выстрелил два раза в ту сторону, кто-то закричал, всадники погнали коней к воротам.

Было уже после обеда, из-за пасмурной погоды казалось что вот-вот наступят сумерки. Сергей уже привык к новой лошади, а вот к мокрой одежде привыкнуть было куда тяжелей, он продрог, его колотило от холода. Алексей Николаевич гнал своего жеребца к Александровску, юноша поспевая за ним пытался угадать, кто такой Прокоп? И что им теперь будет? Ведь они практически нападение на дворян совершили! А одного чуть не убили! Уж точно покалечили. Что теперь будет?

Дождь поутих, они снова оказались у дома Алексей Николаевича. Мужчина спрыгнул с коня и бросился во внутрь, Сергей за ним. На второй этаж, снова спальня. Ларин начал метаться по комнате, перерывая все шкафы и ящики, на ходу говоря Сергею:

— Скачи в усадьбу, скажи что я скоро вернусь с Елизаветой Петровной. — он второпях запыхался.

— Нет, — отрезал юноша. — я с тобой.

— Сережа, это уже опасно! Тебя от вида крови рвет!

— Нет! Я с тобой!

Алексей Николаевич сжал зубы, дорога была каждая минута, а спорить — зря терять время. Взяв все за чем приехал, генерал открыл шкаф, достал «берданку», две плащ-палатки, одну бросил Сергею, побежал на улицу, юноша за ним. Плащ-палатки оказались довольно большими, хватило не только накрыться самим, а и укрыть крупы лошадей, что было очень хорошо, животные могли околеть.

— В порт! Не отставай! — бросил Ларин и пришпорил своего коня.

Дождь начал ослабевать, а скоро и вовсе утих, продолжая еле-еле моросить. У мужчины была надежда что Сергей отстанет от него по дороге, но не тут-то было, юноша, наплевав на все, гнал во весь опор, и уже очень скоро они были на месте. Здание порта было закрыто, а местность вокруг выглядела безлюдно, немного дальше, у рыбацких причалов серела человеческая фигурка, из дымохода сторожки стоявшей на берегу шел дымок, там точно кто-то был.

— Довези на Хортицу! — слазя к коня сказал Алексей Николаевич.

Старый рыбак возившийся у лодок с недоумением уставился на чудака.

— Плачу золотом! — генерал бросил рыбаку мешочек.

Тот с жалобным звоном ударился о лодку и упал на ее дно. Мужик быстренько ознакомился с содержимым мешочка.

— Гаврылооо! — закричал он в сторону сторожки. — С конямы? — спросил мужик у Ларина, тот утвердительно кивнул. — Гаааврыыылооо!!! — закричал что есть мочи рыбак.

Уже спустя четверть часа большая лодка везла пассажиров через Днепр, к острову Хортица.