Досель говорят, худо от еретиков было, сохрани Бог, как худо. Давно это было. После того как Христос по земле прошел, – еретикам ход усекло, вся нечисть разбежалась; а то было время: только солнце за лес село, – не оставайся один на улице: беда!.. Да и в избу ползут. Из-за того у изб все волоковые окна были. Как солнце за лес – и оконце закрывают. Волоковые окна еще и мы у старинных изб помним: такие маленькие были – человеку пролезть нельзя было.

Этак один мужик не поспел днем домой попасть. Идет по лесу, глядь – а из-за сосен еретик и выглядывает. Вот он скорее на сосну да к самой вершине… А еретик под сосну: не лезет, а ухватился да зубами подгрызает – только зубы щелкают, только щепки летят… Сидит мужичок на сосне, на самой вершине, да молитвы читает, всех святых перебирает; а еретик грызет сосну – только щепы летят. Долго мужик сидел на сосне, долго плакал и молился, а еретик не уходил, все сосну подгрызал. Уж сосна закачалась – не толсто, стало быть, грызть оставалось… Запел петух где-то – и еретик убежал ли скрозь землю прошел. А мужик уж утром слез с сосны.

Вот какое тогда времечко было!

Кто такие еретицы? По рассказам большинства, это женщины, заживо продавшие свою душу черту, и вот скитаются теперь по земле, совращая людей с истинной веры. Днем ходят в виде безобразных, рваных старух, к вечеру собираются в поганых оврагах, а ночью уходят в провалившиеся могилы и спят там, в гробах нечестивых. Могильные провалы на наших погостах встречаются часто, и каждый из них считается за верное пребывание еретицы. Упадешь туда по пояс – иссохнешь; а увидишь в нем случайно еретицу – не жить на белом свете.

Умерла, – передавали мне в Темиреве, – у мужика дочь; позвал он свата, угостил его и попросил вырыть могилу. Во хмелю сват побрел прямо с лопатой на кладбище. Нашел могильный провал, опустился в него и давай рыть могилу. Лопата стукнула о гроб, и через гнилой сучок он увидел вдруг глаз еретицы. Поспешно выпрыгнул мужик и без оглядки побежал домой. Прибежал, лезет на печь, а там лежит еретица и смотрит на него тем же злым глазом. Тот опрометью на двор, к яслям, но проклятая еретица и тут предупредила его: лежит в яслях и заливается демонским хохотом. С той поры и стал сват сохнуть. Что ни делали – и молебны Зосиме с Савватием служили, и водой святой кропили, – ничто не помогло, умер сват.

Бродят еретицы только весной да поздней осенью. Когда не попадают в могилу, влезают через трубу в баню, громко плещутся там, скачут и пляшут под свист нечисти. От одной из таких еретиц родится впоследствии антихрист.

 

Смерть еретика

…Умирает один муж да жене и наказывает:

– Смотри ты, жена, только я умру, – того же часу подрежь мне подколенные жилы!

Умер мужик…

А бабе-то пожалелось подрезать подколенные жилы: дружно, стало быть, с мужем жили. Ну вот, как ряд делу, покойника обмыли и «под святые» положили. Дело было к ночи. Семейства у вдовы и было, что три подростка – мал-мала меньше; а никого чужого не было, а ей все же думно было.

Ночь долга, тоскливо будет: давай баба печь топить; топит и клюку калит, а самой и мужа жаль, и покойника боится. Топит печь да клюку калит…

– Мама, тятя-то пошевелился!

– Молчи, – говорит, – тебе так показалось.

А сама сидит у печи да клюку калит.

– Мама! Тятя-то садится!

А покойник попробовал сесть; покрывало на пол свалилось; и опять упал на подушку…

– Молчи, – говорит мать, – это так показалось!

– Мама! Тятя-то встал!..

Соскочила баба, схватила робят, пихнула через чилисник на печь, выхватила из печи каленую клюку и сама к робятам залезла.

Покойник встал и начал осматривать, где жена. Вот рассмотрел он жену на печи и пошел тихоньку к печи, а под ним половицы выгибаются, скрипят.

Подошел он к голбцу, – а на печь вылезти надо: зубами железными щелкает, к голбцу грудью наваливает… Баба с печи каленой клюкой хлесь по зубам – только зубы сбрякали!

Он отступил и опять напирает: съесть, вишь, надо; а вылезть не может, потому что руки крестом на груди сложены были, так и не может от груди своей отнять. Он подойдет, – а она опять по зубам клюкой каленой. Знамо дело, Богу молилась. Запел петух – бросился еретик на старое место, но уже лег ничью (ничком). Так ничью и утром нашли, так и похоронили.

Этих волшебников все ничью хоронят: куда лицом схоронишь, туда под землей и пойдет: кверху лицом – наверх выйдет, а ничью – дак в преисподнюю прямо уходит.