Вот заболел у Ходжи Насреддина зуб. Ой, Аллах, как шибко заболел! Ходжа Насреддин ходит, охает, но вырвать боится. Встретился он с приятелем.
— Ай, дружище, чего ты боишься? — сказал Ходже приятель. — Подумаешь, зуб! Если бы этот зуб был у меня во рту, то я бы сейчас же пошел и выдернул его!
— Да-а, — ответил Насреддин. — Если бы этот зуб был в твоем рту, я бы тоже его выдернул. Но вся беда в том, что он в моем рту, а не в твоем!
Зубы — это самый первый «кусочек» пищеварительной системы. Зубы первыми храбро встречают пищу и сражаются с ней. И первыми страдают в нелегкой борьбе. Вообще пищеварительная система доставляет своему хозяину много радости — когда перед ним любимое пирожное или колбаса. Она же и огорчает — когда еды нет. Или когда болит зуб либо расстроился кишечник. Потому что мы не можем, как растения, «втягивать» все нужное из воды и солнечного света. Нам есть надо! Причем регулярно! И вкусно!
Как долго живое существо может не есть? Все зависит от того, какое это существо. Клещи голодают по году — и не огорчаются. В Египте в пеленах, окутывавших мумии фараонов, обнаружили живые, шустрые и очень голодные микробы — возбудители чумы, а ведь со времени их последнего ужина прошла не одна тысяча лет.
У человека так не получится. Но кое-какие достижения есть и у нас. Одна южноафриканская женщина прожила без еды 102 дня (правда, она пила воду). Индийские йоги могут не есть месяцами и годами. Они умеют покидать свое физическое тело и погружаться в состояние самадхи, которое весьма напоминает смерть. В 1837 году йог Харида по просьбе магаражди Ранджита Сингха и англичанина Клода Уайта согласился «умереть» на несколько недель. Ему закрыли воском ноздри, положили в наглухо зашитый мешок, который погрузили в герметично запакованный ящик. Ящик опечатали личными печатями магараджи, поставили круглосуточную охрану и не открывали 42 дня. Когда Хариду достали, он не подавал никаких признаков жизни — не дышал, его сердце не билось. Но через несколько часов он полностью пришел в себя. И никто бы не сказал, что этот человек не ел, не пил и не дышал 42 дня. А йог дервиш Агастия из Бенгалии в 1902 году из религиозных убеждений принял позу лотоса с поднятой вверх правой рукой да так и просидел неподвижно 10 лет. Он тоже ничего не ел, а в его правой, поднятой ладони свила гнездо птичка.
Но это йоги. А клеткам нашего организма надо питаться, чтобы нормально работать. К сожалению, сами клетки не могут съесть котлету с пюре или бутерброд с сыром, для них пищу надо особым образом «сварить» (поэтому она и пищеварительная, эта система).
Пищеварительная система устроена похоже у большинства животных — длинная-предлинная трубка, на одном конце которой — зубы, из другого выбрасываются непереваренные остатки. В пищеварительном тракте пища измельчается, обрабатывается… и разбирается на «кирпичики» — молекулы. Они такие крохотные, что могут протиснуться сквозь стенку кишечника, потом сквозь стенку кровеносного сосуда — и оказаться в крови. Кровь и понесет их дальше, ко всем голодным клеткам. Но это очень короткая схема. На самом деле всё гораздо сложнее.
Приключения бутерброда начинаются во рту. Кстати, рот изобрели жгутиконосцы — те самые инфузории туфельки и их родичи, которых изучают в школе на уроках зоологии. До их появления на Земле амебы успели изобрести нечто вроде сердца (пульсирующую вакуоль) и желудка (пищеварительную вакуоль), но пищу всасывали всем телом. Жгутиконосцы первыми на планете обзавелись ротиком — крохотной дырочкой, через которую пища «залезает» внутрь тела.
Пища измельчается зубами… хотя не у всех животных зубы находятся во рту. У змей яйцеедов зубы — в горле, у улиток сидят на языке, у некоторых хищных рыб и морских черепах зубы заглубились в пищевод, а у ящера панголина они вообще спустились в желудок. У акул зубы, наоборот, стремятся к свободе и выглядывают изо рта. Акульи зубы располагаются в несколько рядов. Передние, уже истертые об добычу зубы выдвигаются изо рта и выпадают. А на их месте уже стоят новые шеренги.
Это ноу-хау — зубы — так пришлось по душе матушке-природе, что она бесконечно повторяет их в разных вариациях. Например, самые большие зубы — у слона. Бивни слонов — это резцы верхней челюсти. У африканских слонов они достигают 2–3 метров, рекорд — 4,1 метра. У мамонтов бивни были еще больше — до 5 метров. Довольно велики клыки бегемота — 75 сантиметров, изредка дорастают до 1 метра 80 сантиметров, но это рекорд. Самые маленькие зубы — у мухи: 20 микрометров (а один микрометр — это тысячная доля миллиметра). Больше всего зубов имеет речной дельфин — амазонская иния — 272 штуки. А у родственника инии, нарвала, всего один зуб, зато 3-метровый. Считается, что быстрее всего растут зубы у крыс. Может, у других грызунов это происходит и быстрее, но крыс лучше изучили. Известно: у крыс за месяц зубы отрастают на 3 сантиметра! Если бы так было у людей (и если бы зубы не стирались), то за год наши зубы доросли бы до пояса. А самые яркие зубы — у дикобразов, они почему-то оранжевые.
Вроде бы мелочь — зубы. Не сердце ведь, не мозг. Но известно, что продолжительность жизни слонов зависит от… продолжительности жизни их зубов. Когда зубы у слона изнашиваются, он перестает есть и умирает.
А сколько человечество за века существования натерпелось от зубной боли! Кариес был распространен еще среди первобытных людей, следы его находят на древних останках. Но средняя продолжительность жизни в каменном веке была, по подсчетам некоторых ученых, всего 23 года. Поэтому зубы не успевали сильно разрушиться.
Человечество развивалось, продолжительность жизни увеличивалась, а вместе с ней увеличивались и проблемы с зубами. Уже 3 тысячи лет назад этруски и финикийцы делали искусственные зубы. Они брали зубы животных или людей и прикрепляли их к оставшимся натуральным зубам больного золотой проволочкой. Индейцы до прибытия Колумба вставляли вместо выдранных зубов кусочки морских раковин.
Вообще люди прошлого имели очень плохие зубы. Это было настолько привычно, что на некрасивые зубы или их отсутствие не обращалось внимания. Например, в XIX веке жил в Англии лорд Пальмерстон, премьер-министр королевы Виктории. Он слыл ослепительным красавцем… а отсутствия у него нескольких передних зубов просто не замечали. Беззубый красавец… У английской королевы Елизаветы также были ужасные зубы — но все называли ее красавицей (наверное, просто подлизывались). Кстати, королева Елизавета не хотела, чтобы у нее вырвали испорченные зубы — боялась боли. Она согласилась на операцию только после того, как увидела выдирание зуба у епископа Лондона… Но вообще-то у епископа зубы не болели, и ему удалили здоровый зуб, чтобы продемонстрировать королеве, как это хорошо и приятно. Бр-р-р…
Почему-то многие правители имели тягу к стоматологии. Английский король Яков платил 18 шиллингов тому, кто разрешал королю удалить свой зуб. Наш Петр Первый ничего никому не платил — рвал бесплатно и фактически без разрешения хозяина зуба.
В XV веке научились делать золотые пломбы для зубов, тогда же были в ходу деревянные протезы, а для богатых — из слоновой кости. В старой Японии использовались деревянные протезы, в которые вбивали гвозди, чтобы лучше откусывалось. Вот идет самурай, а во рту у него — деревянные зубы, утыканные гвоздями… фильм ужасов. Представляешь — пережевывать рис гвоздями! Но деревянные зубы или костяные, они одинаково часто выпадали изо рта, так как не имели фиксирующих проволочек.
Такие проволочки изобрел гениальный французский цирюльник Пьер Фошар в начале XVIII века. Ему же мы обязаны великим изобретением — бормашиной. А если тебе не нравится, когда сверлят зубы (а кому понравится?!), то представь, что вместо этого тебе зуб бы просто вырвали (без обезболивания), а зубов всего 32, и новых не предвидится! Фошар еще придумал что-то вроде металлокерамики — надевал золотой колпачок на зуб из слоновой кости и покрывал золото слоем обожженной эмали из фарфора.
В XIX веке во Франции стали пытаться пересаживать зубы, извлеченные из могил на полях сражений. Называли их «зубы из Ватерлоо» — по названию сражения, которое дало очень много материала для зубного протезирования… Кстати, не следует забывать, что общий наркоз открыли именно зубные врачи. В середине XIX века американский стоматолог Гораций Уэллс впервые применил для обезболивания при удалении зуба закись азота… и неудачно — больной закричал от боли. Дело происходило при публичной демонстрации врачам и студентам. Уэллс не вынес позора и покончил с собой за несколько дней до того, как медицинское общество в Париже признало за ним честь открытия анестезирующего вещества. Немного позднее другой зубной врач Уильям Мортон успешно применил другое усыпляющее вещество — эфир.