Мики проводил уже третий в этот день массаж, когда позвонил Виктор.

– Мики, доктор Гельмут хочет сегодня пообедать с нами.

– Я заканчиваю сегодня массаж в пятнадцать часов, – ответил Мики.

– Мы будем ждать тебя в машине перед домом.

Они были точны. Пока Мики мыл руки, завершив массаж, они приехали, и он вышел к их автомобилю. За рулем был доктор Гельмут, а на заднем сидении – Виктор и еще один неизвестный человек. Мики открыл дверь места рядом с водителем, когда появился дух деда и протянул ему письмо. Мики поздоровался с присутствующими и открыл письмо. Все смотрели на его движущиеся руки и ничего не могли понять, как и увидеть. Внутри был пустой лист бумаги. В следующий момент он превратился в пыль и пепел. Мики знал, что этим дед хочет ему что-то сказать, но не понял, что именно. Вечером он, когда отправится навестить Геннадия, вероятно, будет иметь контакт с дедом и сможет узнать, а сейчас Мики обратил внимание на нового знакомого. Он был на пару лет старше его. Волосы на висках украшала седина. Красивое лицо улыбалось, но глаза, которые в одно мгновение все замечали и подобно компьютеру получали очень точную информацию о происходящем, казались опасными. По его одежде и манере держаться было видно, что он занимает очень высокую должность.

– Добро пожаловать, господин Мики. Мое имя – Генрих Коль.

Знакомство произошло. Улыбка и приятный голос действовали как бальзам на душу.

– Виктор, поблагодари его за теплые слова и скажи, что и мне приятно познакомиться с ним, только попроси его говорить мне «ты».

– Постараюсь. Если ошибусь, то ты переведи ему, как будто я говорю на «ты».

Рассмеялись, а когда ему перевели, то и Мики подключился к смеху. Отправились в «Венецию», отменный итальянский ресторан в Зиндельфингене. Они заказали несколько неизвестных ему блюд, а он для себя – салат с тунцом. Пока они ели, все было тихо. Лишними словами не хотели испортить себе аппетит. По окончании обеда началась очень вежливая беседа.

– Мики, мой друг, Генрих Коль, работает начальником полиции, а я руковожу клиникой онкологии и радиологии в нашем городе.

И снова Мики увидел своего деда, который улыбался и большим пальцем показывал знак, что все в порядке.

– Мы хотели бы этим не поддержать или напугать вас, а показать, что мы серьезные люди, которые с тобой хотели бы наладить дружественный контакт и серьезное сотрудничество.

– Переведи теперь им, что мы не впервые встречаемся с директорами, министрами, премьер-министрами, никому из них не удалось нас запугать и им этого не удастся сделать, ведь я ничего не боюсь, а что касается искреннего сотрудничества, то я всегда готов к нему.

После этих слов наступила тишина, которая длилась более полуминуты. Доктор Гельмут хотел подкрепить свои слова для того, чтобы доказать, что они здесь главные, и продолжил со своими угрозами:

– Мы знаем, что ты работаешь здесь без разрешения. Мы могли бы сделать так, чтобы кто-то из твоих пациентов пострадал, или обвинить, что твой чай стал причиной смерти пациента, который и так должен был умереть, так что тебе было бы нелегко избежать нескольких лет тюремного заключения.

– Старая поговорка говорит, что легко бороться с врагом, когда знаешь, каким он владеет оружием. Я свое никогда не показываю, только знайте – оно очень мощное. Да, вы могли бы обвинить меня. Я бы отверг обвинения, и ваши власти смогли бы только депортировать меня.

– Как бы ты мог опровергнуть их, если бы человек умер во время массажа или имея метастазы и всего несколько дней жизни, и ты дашь ему свой чай, но он все равно умер?

– Знаете ли вы, дорогие друзья, что такое энергия, и ее возможности? – спокойными словами Мики попытался смягчить напряжение.

– Мы читали об этом, только нигде нет вещественных доказательств, что все это является правдой…

– Гельмут, я не хочу убеждать тебя, так это или не так, но я скажу, что в моих руках ни один пациент, независимо от того, как сильно он болен, не может умереть. Так же и люди, независимо от того, насколько серьезные метастазы у них, если только три дня будут пить чай, который оставил мне дед, не будут иметь никакой угрозы для жизни и начнут выздоравливать. Я хотел бы также объяснить, что любой человек может напасть на меня, но я буду защищаться.

Снова наступила тишина.

– Я знаю, – он поднял обе руки перед их лицами, направляя их к ним, – вы пригласили меня не угрожать мне. У вас нет никакого умысла. Вы позвали меня, потому что вас заинтересовал чай моего деда. На самом деле, вы заинтересованы узнать, кому я его дал и кто знает о его существовании.

Они не знали, что Мики читал их мысли и ответил на непоставленные вопросы.

– Я знаю, что вы влиятельные люди и создатели одной из самых мощных организаций в Европе, если не больше. Вы начали очень хорошо работать, но позже решили расширяться в других городах и, таким образом, наделали ошибок. Я знаю, что одну дозу чая вы отдали на анализ и что очень скоро надеетесь получить фантастические результаты. Вам это не удастся, так как чай состоит из различных кореньев. Для анализа каждого миллиграмма необходимо как минимум десять лет работы в современных лабораториях. Секрет чая моего деда принес бы вам огромные богатства, с помощью которого вы смогли бы расширить свою организацию во многих других странах. Я был бы неудобным свидетелем, и вы бы быстро решили избавиться от меня. Вы не сможете открыть секрет чаев деда. Можете обнаружить какую-либо из трав, но вы никогда не откроете, в чем я ее вымачиваю и сколько раз, прежде чем ставлю на просушку. Это и есть секрет ее целебности. Ха-ха-ха, – он засмеялся, опустив руки, а они с выпученными глазами смотрели в его сторону, не веря собственным ушам.

Первым пришел в себя начальник полиции Генрих Коль.

– Откуда ты взял всю эту информацию? – спросил он ледяным голосом.

– Это все делает энергия. Я сказал только несколько фраз, и получилось, что вы испугались меня. Меня не интересуют ваши дела. Не трогайте меня, и я не буду трогать вас. Делайте свою работу, а я буду делать свою, – сказал Мики, вставая и уходя.

Пройдя половину ресторана, он опять вернулся к столу. Обратился к Виктору:

– Скажи им, если что-то случится с тобой, то у меня не будет пощады к ним и их семьям.

Виктор побледнел, пока переводил эти слова.

– Спросите у него, кто он? Чего он хочет? Скажи ему, что мы не верим тому, что он говорил, – перевел их слова Виктор, заикаясь от страха.

– Их главарю Генриху позвонят на телефон, когда я открою их намерения. Позвонит его жена и сообщит, что его ребенок заболел. Скажи им, что они меня пригласили и я согласился встретиться. Они хотели сотрудничать, и я согласился. Тогда они самоуверенно хотели продемонстрировать свою силу. В этом они не могли добиться успеха. В конце концов они решили избавиться от неудобных свидетелей. Мне они ничего не смогут сделать, поэтому решили тебе отомстить. Мне очень жаль. С Божьей помощью я продлил тебе жизнь, и было бы несправедливо теперь тебе из-за меня пострадать.

Через пять секунд после этого раздался телефонный звонок. Цвет лица главаря внезапно изменился, когда он увидел, что звонит его жена:

– Генрих, малыш внезапно потерял сознание в середине комнаты! – кричала она, истерично плача.

– Скажите ему, если что-то будет с моим ребенком, то я вырву его сердце!

– Ответьте ему, что через полминуты она перезвонит и сообщит, что с его ребенком сейчас все отлично, и этим я хочу показать, что я не шучу.

Его жена снова позвонила и сказала, что ребенок здоров.

– Энергия – это чудо, господин директор, – сказал Мики, взмахнув руками над головой Виктора.

Виктор сначала начал хихикать, а потом заснул.

– После этого сна он не будет помнить ничего, так что вы можете быть уверены, что с его стороны вам ничего не угрожает. Если вы хотите, то могу и на вас продемонстрировать этот же метод, и вы до завтра забудете обо всем.

Ни один из них не согласился. Они пошли своим путем. Мики позвонил Саше, чтобы он приехал и забрал их. Он рассказал Саше обо всем произошедшем.

– Мики, у меня есть черный пояс, так что я всегда буду с тобой и защищу от всех, кто хочет причинить тебе вред.

– Саша, это опасно для жизни, со мной они ничего не могут сделать, но я не хочу вмешивать тебя в эти проблемы.

Они отвезли Виктора домой и с помощью его жены уложили в кровать. На следующий день его отвели к врачу, потому что он ничего не мог вспомнить.