Милый мой Матео,

Ну вот, я и у себя. У себя дома. Я переехала лишь пару часов назад, но у меня такое ощущение, будто я жила здесь всегда.

Мои друзья очень помогли мне. Анжелика отыскала мои первые предметы интерьера у своих коллег-антикваров и у частников, живущих на острове: очень красивый сундук вишневого дерева с двумя отделениями, большой дубовый стол овальной формы и другие чудесные вещи, которые я тебе не описываю, чтобы ты в свою очередь приятно удивился, увидев их, когда приедешь ко мне в этот дом, который является и твоим тоже.

Через несколько месяцев твое обучение закончится и ты будешь здесь, со мной. Сейчас, когда до нашей встречи остались считанные дни, я отмечаю их в календаре. Раньше я запрещала себе даже думать об этом. В основном, я жила настоящим моментом. В последнее время я иногда начинаю предвосхищать события, мечтать о нашей будущей совместной жизни и обо всем том, что мы сможем друг с другом делить. Все эти годы друг без друга. И все же это было необходимо…

Тантина нашла мне и священника, и шамана. Таким образом, я провела два обряда. Один — со священником, на который собрались как «первичные», так и «вторичные»: торговцы и крестьяне, шалопаи и руководители — все они оценили мой шаг. Одни посмеивались, но наслаждались фольклором. Другие хвалили меня за мою осторожность. Некоторые не очень-то правдоподобно воспринимали происходящее всерьез.

Другой обряд проходил под покровом тайны. Лишь несколько местных старейшин или, скорее, несколько эклектичных персон присутствовали на нем. И могу тебя уверить, никто не позволил себе ни малейшей шутки, ни малейшей насмешки.

Теперь жители деревни спокойны за мою судьбу.

Тантина и Марлен присутствовали на обоих действах. Они понимают друг друга как кум с кумой. С этой стороны, все складывается так, как и было задумано. Марлен выкупил дом Тантины и в эти самые дни тоже переехал в одну из частей здания. Ту, в которой жил Т.О.У.

С тех пор как я подсказала ему это решение, Марлен снова стал моим другом. Однако не будем обольщаться: подчеркнутая вежливость между нами выдает любому наблюдательному человеку наши истинные взаимоотношения. Там, где присутствует чрезмерная обходительность и любезность, любви уже нет. С дружбой все обстоит точно так же. Наша — мертва и похоронена.

Как бы то ни было, Марлен утверждает, что вновь влюблен в меня, и делает порой неоднозначные признания, а я его слушаю. Я предпочитаю черпать информацию из первоисточника, чтобы потом, собрав все сведения, без труда проверить правдивость того, что мне рассказывают.

После пикника Марлен открыто встречается с Катрин, однако как только мы остаемся с ним вдвоем, говорит о ней всевозможные гадости. Дескать, она инфантильная и властная, к тому же, все время живет в воображаемом мире и сокрушается, когда реальность не совпадает с ее иллюзиями. В общем, он находит Катрин несносной и собирается бросить се, как только завладеет участком в Пуэнте. Ничего другого, с моей точки зрения, от него и не следовало ожидать. Не считая того, что он недооценивает силу прихотей Катрин. Не будем забывать, что когда она вбивает себе что-нибудь в голову, отвлечь ее от цели может лишь очень хитроумный человек.

Кстати, из-за Катрин у нас с Марленом произошла серьезная ссора.

Наш рыжий огонек навестил меня, чтобы погадать на Таро. Разумеется, она желала проверить, станет ли Станислас в один прекрасный день ее мужем. Как ты можешь догадаться, карты не были к ней благосклонны. Итак, Катрин ушла от меня злая и убежденная в том, что я ревную и стремлюсь вернуть себе Марлена. Правда горька для мечтательных натур.

Тогда я не подозревала, что этот инцидент повлияет на настроение нашего общего друга. Однако, узнав об этом от своей артистки, Марлен явился ко мне, чтобы устроить настоящую сцену. Он обвинял меня в том, что я срываю его планы. Послушать его, так я хочу разлучить их с Катрин. Моя реакция была несколько несдержанной. Тон Марлена был мне невыносим. А это говорит о том, что он прав: мне нравится досаждать Марлену. Он получает то, что заслуживает.

— Мой дорогой Станислас, вероятно, мне показалось, что вы поливали эту женщину грязью, начиная с того самого знаменитого ужина, когда предприняли попытку ввести в заблуждение Джин Фиц. Не была ли она тогда слишком стара для вас? Я полагаю, что поступила правильно, не поддержав в ее уже полном грез мозгу безумные идеи, которые рано или поздно свалятся вам на голову — голову аристократа, которая не приемлет мезальянсов; не забывайте об этом! Я лишь хотела оказать вам услугу. Кроме того, не вам, бывшему психоаналитику, объяснять, что ваша дорогая Катрин весьма предрасположена к шизофрении и что малейшее крушение ее иллюзий убьет ее. Лучшее в подобной ситуации — не поддерживать ложные мысли в этом хрупком рассудке. Я вновь советую вам быть осторожным, в противном случае в один прекрасный день вы обнаружите, что баюкаете младенца у себя на руках. А это произведет весьма негативное впечатление на жителей деревни.

Мои объяснения достигли своей цели — враг успокоился.

— Моя милая Майя, воистину не существует способа поддерживать с вами дружескую беседу. Сразу же угрозы, упреки, шантаж… Я не просил вас лгать ради меня, но с каких это пор стало так трудно доставлять людям удовольствие, сообщая им то, что они желают услышать?! Вы могли бы представить этот вопрос иначе и выдумать чудную сказочку, не обещая при этом Катрин, что я на ней женюсь. Уж мне-то известно, какое у вас воображение и как вы умеете играть словами.

Вот в этом вся сущность Марлена!

К счастью, у меня иногда бывают и хорошие новости. Моя подруга Николь и Т.О.У. сильно полюбили друг друга. Они официально помолвлены и осенью сыграют свадьбу. Они подыскивают подходящий дом, а пока живут у Николь. Тантина на седьмом небе.

Мне удалось то, что не выходило у нее. Долгие годы старушка надеялась женить своего племянника на этой прекрасной девушке; более того, именно Николь Тантина передает свои знания об использовании трав. Она сказала, что у Николь есть дар, и я не могла не согласиться — Николь одарена во многих областях.

Однако хватит пустой болтовни, у меня для тебя есть более занятная история.

Как-то вечером я присутствовала на одном коктейле. Признаю, что мое пристрастие к подобным мероприятиям выходит за рамки разумного, однако они являются идеальным местом для сбора информации. В такой обстановке люди расслабляются, особенно после пары бокалов шампанского. У них появляется желание блеснуть, показать свою значимость; языки развязываются, секреты перелетают из уст в уста; а я порхаю от группы к группе. Прохаживаюсь, смотрю, слушаю, улыбаюсь, выражаю одобрение или изумление и… принимаю к сведению.

Итак, я в очередной раз побывала на одной из «вечеринок», где отрабатываю свои гонорары. Как ты знаешь, Пасс-Роз д’ Армальяк не входит в круг моих подруг по причине происхождения, а также, разумеется, денег и, вообще, разных интересов. Прием, который она устраивает в начале каждого летнего сезона — событие в Дорсе, и люди идут на низости, чтобы попасть туда и показать себя во всем своем блеске. Итак, первый сюрприз: приглашение пришло по почте — я и пальцем для этого не пошевелила. В тот момент я была слишком горда оказанной честью, чтобы задаваться какими-либо вопросами. А что ты хочешь? Я иногда тоже бываю ужасно наивна. И мне случается думать, что меня ценят за то, что я — это я… Очевидно, что в случае с Пасс-Роз это было несколько странно. Ей совсем не по душе мое доходное хобби — карты Таро. Как-то раз, когда мы вместе сидели на залитом солнцем берегу океана, она пустила в ход все средства, чтобы заставить меня бросить это «извращение». «Оно губило мою душу и вело меня прямо в ад» — это ее слова.

«Разумеется, — говорила я Пасс-Роз — я искренне верю в то, что являюсь медиумом, и, предсказывая будущее моим клиентам, хочу всё им прояснить и позволить сделать правильный выбор». Ох, она совершенно не сомневалась в моем желании помогать людям, но, увы, мой разум мутил дьявол, который тоже использовал карты, чтобы обмануть меня. Итак, она умоляла меня бросить Таро, даже сжечь их, чтобы не стать жертвой сатаны и, особенно, чтобы не попасть в ад.

Не думай, что в тот день я рассмеялась ей в лицо. С одной стороны, она обладает определенным влиянием в нашей маленькой общине и у нее много друзей, готовых выполнять ее приказы; с другой стороны, ее теория была увлекательна. Как могла госпожа д’Армальяк быть так уверена, что за моими видениями стоит Сатана, а не мой ангел-хранитель или даже сам Господь? В конце концов, мне на самом деле всегда казалось, что я помогаю людям. Они уходили от меня с надеждой в сердце и с улыбкой на устах.

Кроме того, мои клиенты годами хранили мне верность, по крайней мере, большинство из них. И я позволяла себе слабость полагать, что если мои клиенты возвращались ко мне, то это потому, что они получали от меня немалую помощь. От сеанса к сеансу я наблюдала их развитие, их судьбы. Все это были практические и психологические плоды моего труда. Я поселилась в Дорсе не только по велению сердца, а и потому, что большинство моих клиентов владеют здесь летними резиденциями.

Но, увы, ответ Пасс-Роз был совершенно категоричным: ее Церковь, которая знает, что делает, объявила Таро орудием Сатаны. Один церковный собор, прости, не помню его названия, официально осудил любые формы ясновидения, включая астрологию. Духовные наставники ее прихода, посвященные высокого ранга, запретили своим последователям интересоваться вещами подобного рода. Даже будучи искренними, медиумы, ясновидящие и другие парапсихологи в любой момент подвергались опасности попасть в лапы к дьяволу.

Ты обратил внимание на то, с какой легкостью подобные люди повсюду видят зло? Они могли бы с таким же успехом обнаруживать на каждом углу добрых ангелов, так нет же, на каждой лесной опушке они примечают только Сатану и его приспешников… Без сомненья, именно по этой причине многие бывшие приверженцы испытали разочарование… Должно быть, это очень нелегко видеть одно лишь Зло.

Разумеется, я ответила, что, увы, не святая и мне тоже свойственны людские слабости, и что я не нахожу в себе силы оставить мои карты и моих клиентов. Однако, чтобы заслужить ее расположение, буду старательно молить моего Создателя помочь мне.

Когда ты сильно разочарован поведением третьего лица, проще убедить его, что ты говоришь с ним на его языке и понимаешь его обеспокоенность. Даже если ваши интересы и не совпадают. Что до меня, так слова мадам д’Армальяк действительно тронули меня. Итак, в тот день Пасс-Роз покинула меня, уверенная в том, что приняла участие в спасении моей души.

С тех пор, как Пасс-Роз оказала мне эту услугу, она чувствует себя ответственной за мою душу и берет на себя труд приглядывать за мной. Я ценю ее заботу, к тому же, я предпочла бы сохранить своих клиентов. Некоторые из них, поддавшись ее влиянию, уже покинули меня.

Кроме того, после ужина у Марлена мне стало казаться, что она меня избегает. Поэтому, едва мое чувство гордости отступило, я назвала себя полной дурой и пришла на это празднество тише воды, ниже травы.

Я находилась там уже два часа и не претендовала ни на какие особые почести; однако, когда я уж было собралась уходить, хозяйка взяла меня под руку и увлекла на одну скамейку в отдаленной части сада.

Там она с горящим взглядом и опущенной головой бесцветным голосом спросила, соглашусь ли я провести с ней сеанс гадания на Таро. Ее объяснения были настолько путанными, что я воздержалась от какой-либо реакции. Без малейшей насмешки я слушала о том, что подобная просьба вызвана исключительно любопытством, а отнюдь не чем-то особенным; она лишь желала лицезреть, как я работаю. Ее исповедник, которому Пасс-Роз поведала про меня, чтобы посоветоваться с ним по поводу спасения моей души, сказал, что пути Господни порой тернисты и что ясновиденье хотя и запрещено, однако в отдельных случаях может служить делу Господа. Мне стало любопытно узнать, чем вызвана столь необычная просьба. Было ясно лишь то, что причина весьма серьезна и что впервые у меня есть преимущество перед ее исповедником. Мы укрылись в ее личном будуаре, и я достала свою колоду карт, которую всегда ношу с собой.

Графиня так торопилась, что настояла на том, чтобы сделать все немедленно. И оставила своих гостей. Согласись, что для светской дамы… Время не ждало.

У меня есть одна отработанная методика освобождения моих клиентов от их проблем. Игнас де Лойола многому обучила меня. Разумеется, карты помогают мне, но главное — это искусство раскрывать самую суть моих визави. Это то, что я называю Маятика! Итак, должна признаться, что на этот раз мне было нелегко заставить этот умеющий хранить свои секреты рот задавать прямые вопросы. Мне не оставалось ничего, как призвать на помощь Таро, и таким образом Пасс-Роз д’Армальяк получила право на сеанс истинного ясновидения. Я отдернула завесу своего сознания и чуть приоткрыла колодезь знаний.

Мне кажется, она даже не осознала своей удачи. Все же она ставила под угрозу свой рай на небесах…

Представь себе мое изумление, когда карты явили неправдоподобное: у этой, давно пересекшей сорокалетний рубеж матери пятерых дочерей (с ее выпученными, в обрамлении синих кругов карими глазами, желтым цветом кожи, острым носом, фигурой кузнечика, только что пересекшего Сахару), у этой вязальщицы для нищих (которая пьет лишь святую воду, однако ежедневно обыскивает у выхода собственную прислугу), у этой благородной представительницы буржуазии был любовник!

Вероятно, я выказала чрезмерное удивление, и моя реакция вкупе с моими видениями пробили брешь в брони моей собеседницы, позволившей себе чуть всплакнуть и отрыть мне свое сердце.

Лет пятнадцать назад Пасс-Роз, у которой тогда было железное здоровье и не такая высокая нравственность, а еще, безусловно, сексуальное влечение, вызванное холодностью ее супруга, влюбилась. Увы, из-за отсутствия опыта и, если хочешь знать мою точку зрения, по глупости она не смогла разглядеть за жизнерадостной маской соблазнителя сексуального маньяка, извращенца, дьявольского любовника, который приобщил ее ко всем мерзостям, от которых буржуазное образование до сего времени охраняло ее. (Блаженны буржуа, с колыбели отстраненные от ужасов этого мира!)

Мало-помалу, Пасс-Роз начала выполнять все его прихоти, и ее физическое пробуждение было таким страстным, что она превратилась в его вещь, игрушку, рабыню. Она никогда не вспоминала то время без омерзения. Было ли причиной тому отвращение, которое внушало ей ее поведение или стыд перед уличением в противоестественных склонностях? Она не уточнила. К счастью, Бог послал на ее пути добрых Самаритян, которые помогли ей, и с тех пор Пасс-Роз прилагала все усилия, чтобы очистить свою душу от этих грехов.

В конце концов, она забыла о существовании этого Пьера Никола. И вот недавно он неожиданно снова вторгся в ее жизнь. И более того, в том месте, где она чувствовала себя в наибольшей безопасности — на острове… Он был здесь, в Дорсе, гостил у общих знакомых. Всякий раз, когда Пасс-Роз выходила из дома, она непременно сталкивалась с ним: в ресторане, булочной, рыбной лавке, на званом ужине, поле для гольфа… За несколько дней ее жизнь превратилась в ад. Ее нервы были натянуты до предела: малейшие неприятности вызывали у Пасс-Роз истерику, она даже на людях плакала без причины и до неприличия громко смеялась, после чего неуместно извинялась.

Когда их представили друг другу на пляже, ей едва удалось сдержать подкатившую к горлу тошноту, и она поприветствовала его, словно незнакомца. К счастью, Пьер Никола с почтением отнесся к ее нежеланию узнавать его.

Однако несколько дней назад он изменился. Он обращал к ней настойчивые взгляды, и Пасс-Роз трепетала при мысли, что другие заметят это. Он бесцеремонно, сладострастно и до неприличия откровенно разглядывал ее. Когда он проходил мимо, то всегда стремился коснуться ее. Его глаза публично раздевали Пасс-Роз и овладевали ею, словно он намеревался пробудить в ней забытые воспоминания и желания. И это заставляло Пасс-Роз умирать от стыда. Пьер Никола был дьяволом из плоти и крови и стремился забрать ее душу. Его взгляд был взглядом змея: он порабощал ее.

Давно потухшие инстинкты вновь не давали Пасс-Роз покоя. Ее ночи стали полны огня. Ей снились воры, пробирающиеся в ее спальню, чтобы похитить у нее украшения и драгоценности, а Пасс-Роз беспомощно и безмолвно наблюдала за этими кражами.

Ее страх повстречать Пьера Никола был настолько силен, что она не находила в себе больше сил выходить из дома. Подготовка приема превратилась для нее в настоящую пытку, однако по неизвестной причине этот играющий на ее нервах садист не пришел…

Что ее беспокоило больше всего, так это то, что она не знала, что ему на самом деле нужно. Желал ли он вновь подчинить ее своей власти? Отомстить за ее холодность и нежелание узнавать его? Шантажировать ее?

Такой человек, как он, был способен на все.

А если он рассказал об их связи своим друзьям? В Дорсе это в одночасье станет известно всем. Пасс-Роз, скорее, предпочла бы умереть, чем стать посмешищем в своем кругу.

Передо мной сидела несчастная женщина, едва ли способная прислушаться к благоразумному совету. Погруженная в свои страхи, она не желала слышать ничего здравомыслящего и успокоительного. Единственный способ частично избавить Пасс-Роз от ее истинных страхов — ввести в шок: протянуть ей зеркало и обратить внимание на то, что пятнадцать истекших лет не украсили ее и что доставшейся такой дорогой ценой добродетели ничто не угрожает.

Однако я не смогла решиться на такое. Это было бы слишком жестоко, ведь моя миссия заключается в том, чтобы отвечать на вопросы моих клиентов и помогать им встать на верный путь, а отнюдь не в том, чтобы окунать их головой в холодную воду. Если бы каждый раз, когда моими клиентами овладевали страсти, я реагировала со всей искренностью, то уже давно бы растеряла их. А с ними и мои средства к существованию. Итак, я утешила ее как обычно. Я доставила себе удовольствие напомнить, что самоубийство запрещено Церковью по причине вечного проклятия. И наконец, попросила ее довериться мне.

Я возложила на себя обязанность выяснить истинные намерения мерзавца. Узнать, на самом ли деле он надолго решил обосноваться в этих местах, поскольку на это указывали карты, и, если так оно и есть, найти решение и избавить ее от всего этого.

Страх творит чудеса. Эта женщина, которая обращалась ко мне лишь за тем, чтобы снисходительно прочитать нотацию, слепо доверилась мне и пообещала аккуратно следовать моим указаниям.

Пасс-Роз вернулась к своим гостям, убежденная в том, что мне был известен способ спасти ее от бесчестья и эротических игр этого Беса. Я не смела разочаровывать ее — вопрос репутации.

Мне не составило особого труда познакомиться с ее старым другом. Здесь представляется много подобных возможностей. Это случилось на ужине у одних лицедеев (имеются в виду деятели шоу-бизнеса), одновременно и обожаемых, и презираемых влиятельными кругами, в которые я, будучи ясновидящей, вхожа.

Меня удивил красавец Пьер, а еще больше — мысль, что бедняжка Пасс-Роз когда-то могла быть полностью подчинена его воле.

Это знаменитый репортер, жизнь которого проходит во всех горячих точках планеты с камерой в руках.

Представь себе нечто вроде колосса ростом под метр девяносто, с взлохмаченными вьющимися волосами, высоким лбом, живым взглядом, кривым и в то же время приплюснутым носом искателя наслаждений, большими щеками, удачно скрытыми седеющей бородой, и пузом чревоугодника. Две верхние пуговицы на его рубашке постоянно расстегнуты. Ассирийский бык.

Невозможно представить себе сегодняшнюю графиню д’Армальяк в руках этого левантинца, который сыпет вульгарностями, носит золотую цепочку, брильянт на мизинце и пиратское кольцо в мочке левого уха.

Действительно, от него исходит такая чувственность, что я внезапно начала сожалеть о своем каноническом возрасте и своей мудрости. Между великолепием худощавого Марка-Арно д’Армальяка и этим Гаргантюа пиратского вида я не колебалась бы ни секунды.

Мое увлечение картами Таро заинтересовало Пьера Никола, и мы провели часть ужина, сравнивая различные существующие в мире способы гаданий, после чего перешли к разговору о бессознательном и психоанализе. Этот человек интересуется абсолютно всем. Пьер Никола много путешествовал и постоянно получал новые знания. Моя параллель между двадцатью двумя Большими Арканами Таро, о которых он не знал, и двадцатью двумя буквами древнееврейского алфавита увлекла его. Он сам интересуется каббалой и начал изучать древнееврейский только для того, чтобы получить возможность продолжать свои духовные поиски. После чего мы выяснили, что оба обожаем «Голема» и «Вальпургиеву ночь» Густава Мейринка. В конце ужина мы договорились о встрече, так как Пьер Никола пожелал, чтобы я посвятила его в азы Таро.

Море обаяния, проницательности, эрудиции, полученной из жизненного опыта и углубленной в библиотеке — все это привлекло меня в этом человеке действия и бездействия. Пьер Никола — глубокий человек, любящий своих ближних, способный не только принимать решения и осуждать, но также вести диалог, понимать, прощать и проявлять уважение к иным культурам и иным менталитетам.

Итак, мы встретились снова.

В ходе первого сеанса Таро он признался, что устал мотаться по свету и что предпочел бы теперь, во второй половине жизни, где-нибудь осесть, чтобы написать киносценарий о Джоне Ди, астрологе Елизаветы Английской. Короче, его следующая война будет войной с самим собой. Он собирался состариться, сохранив здравость рассудка, а не дрожа от страха — того страха, который на склоне лет превращает ваших лучших друзей в религиозных фанатиков и ханжей. Даже здесь, в Дорсе, он случайно встретил свою старую знакомую — яркий пример, подтверждающий его слова.

Эта женщина, которая была прекрасной брюнеткой, наделенной некоторым темпераментом, превратилась в старуху; хуже того, она похоронила себя в этом месте. Впервые оказавшись в ее обществе, он даже не узнал ее. Однако поведение этой женщины было настолько странным, что он, в конце концов, начал рыться в своей памяти. Завидев его, эта дама начинала краснеть, заикаться, смотреть на него блуждающим взглядом или убегать от него так, словно перед ней было чудовище. Одна обмолвка напомнила ему, кто она. Эта оговорка воскресила в нем воспоминание о весьма захватывающем любовном приключении, которое у них было.

Тогда Пьер Никола понял, что в ней боролись желание и отвращение. Он стал даже подумывать о том, чтобы сократить свой отпуск, и он так бы и поступил, если бы не попал под волшебное обаяние острова. Это было чудесное место, чтобы обосноваться, писать и познавать свой внутренний мир. Но, увы, дома подворачивались крайне редко, а потенциальных покупателей имелось так много, что у него не было практически ни одного шанса…

И тут, внезапно, у меня созрела идея, как «спасти» Пасс-Роз. Я до сих пор спрашиваю себя, какой ангел-хранитель подсказал мне это решение. Ее, мой или Пьера Никола?

Ситуация проста: с одной стороны, у нас была женщина определенного положения и определенного возраста, трепетавшая при мысли, что Пьер Никола совершит оплошность или, хуже того, подлость; женщина, которая жила с мыслью, что ее прошлые грехи станут известны всему Дорсу, и которая в своем отчаянии могла под умывать о самоубийстве — смертном грехе в ее глазах.

С другой стороны, у нас был полный обаяния мужчина, нашедший уже свое место и все еще ищущий крышу над головой, чтобы продолжать заниматься духовным самосовершенствованием в тихом и культурном месте.

Если Пасс-Роз узнает, что ее бывший любовник намеревается здесь поселиться, то ей останется только один выход: отступление, которое не должно быть принято за вызванное паникой бегство. Отступление — это признак силы. По меньшей мере, именно в таком свете я рассчитывала представить это дело Пасс-Роз.

Таким образом, я предложила Пьеру Никола подыскать ему жилье.

Итак, я позвонила Пасс-Роз, чтобы сообщить о планах ее бывшей пассии. Я рассказала ей, что, к несчастью для нее, моя встреча с П. Н. подтвердила карточные предсказания и что он окончательно решил поселиться в Дорсе. После чего я предложила ей приемлемое для обеих сторон решение. По ходу дела я напомнила ей о научных теориях ее супруга и подсказала, как ими воспользоваться, чтобы объяснить свое внезапное желание покинуть остров. Марк-Арно д’Армальк был только польщен ее реакцией и доверием, которое она ему таким образом оказывала.

Договор о продаже будет подписан через пару дней.

В конечном счете, Пасс-Роз решила, что поселится в Провансе. Она уехала, чтобы посмотреть регион Сэн-Этьен-дю-Гре, в котором на обширных территориях у подножья Альп построены изумительные хутора. Это неожиданное решение удивило наш маленький закрытый мир. Для одних это было прихотью богатой женщины, для других, задетых тем, что она покидает остров, — почти преступлением против короны. В общем, реакция оказалась весьма бурной. Графиня д’А. предала их. Для меня же ее отъезд открывает одни преимущества. Некоторые из моих старых клиентов, которых я лишилась из-за ее прозелитизма, снова вспомнили дорогу в мой кабинет.

Что до Пьера, то он очарован своим будущим домом и находит меня весьма результативной. Я обрела настоящего друга. Кроме того, он пришел к мысли, что Таро — это прекрасный способ приоткрыть несколько створок в бессознательное, и теперь мы систематически работаем вместе.

Вот так, добрые дела порой сами по себе являются наградой.

Однажды этот человек снимет свой фильм о Джоне Ди и войдет в пантеон мифических режиссеров, таких как Джон Хьюстон.

Говорю тебе, этот мужчина — настоящий колосс.

Тема для размышления: «Демон зла — это один из первичных инстинктов человеческого сердца».