Лижет морось снег последний,

ветер полон буйной страсти,

и февраль, как принц наследный,

без короны и без власти.

Ручейки, сливаясь в стоки,

отжурчав своё стоккато,

пенным вынурнув потоком,

всё бегут, бегут куда-то.

С крыш не капают капели —

нет сосулек и давно,

только два кота сидели

под луною всё равно.

Только свиристят пичуги,

только вспыхнул окаём,

моросит дождями вьюга,

поливая водоём.

Мокро. След плывёт ручьями,

ночь ледяная ворчит,

слышу ка и я, ночами

котоВасия не спит…