Сумерки сгустились над городом, и в уютном ресторане французской кухни на Преображенской официанты зажгли затененные лампы. Несмотря на середину недели, столики были заняты почти все. Этот ресторан в Одессе любили, он привлекал хорошими ценами и вкусной кухней.

В отдельном кабинете, выходящем в общий зал, ужинали важные чины. Двое были заместителями начальника сыскной полиции Гиршфельда, а третий имел отношение к военному гарнизону и подчинялся непосредственно Сосновскому. Вечер был таким приятным, что за совместным ужином даже не говорили о делах.

В общем зале элегантный пианист играл на рояле ноктюрн Шопена. Музыка звучала не громко, являлась отличным дополнением к чудесной атмосфере ресторана.

В какой-то момент в зале появилась молоденькая цветочница. Девушка в старой шляпке, почти полностью скрывающей лицо, держала в руках огромную плетеную корзину, полную фиалок и роз. Она достаточно долго ходила по улице, предлагая свой нежный товар прохожим и заглядывая в большие окна ресторана. Наконец швейцар ресторана сжалился над ней и позволил войти внутрь.

– Купите цветы, господа! Розы и фиалки, за теплицу.

Кто-то купил букетик. Девушка заглянула и в отдельный кабинет, где ужинали важные чины.

– Цветы, господа! Не желаете приобрести?

Покупать цветы господа не выразили ни малейшего желания, и девушка, печально вздохнув, вернулась в общий зал. Кабинет не был отделен от общего зала дверью, вместо нее была изящная арка над проходом, закрытая матерчатой шторой. Но сейчас штора была отодвинута в сторону.

Девушка отошла к центру общего зала, остановилась напротив арки и вынула из корзины какой-то круглый предмет, завернутый в темную тряпку. Никто не обращал никакого внимания на ее действия. Посетители ресторана продолжали ужинать и слушать рояль, негромко переговариваясь.

Внезапно девушка размахнулась, точно, с прицелом, бросила этот предмет в отдельный кабинет и ринулась к выходу. Она уже успела выбежать на улицу, когда раздался взрыв. Посетители в кабинете были разнесены в клочья. В ресторане начался пожар. С дикими воплями люди начали выбегать из зала.

Но на этом кошмар не закончился. По посетителям ресторана, пытавшимся спастись от взрыва и огня, открыли стрельбу. Со всех сторон раздавалась пальба – стреляли револьверы и ружья. Поддавшиеся панике, обезумевшие от страха люди стали легкой добычей. Мостовая и тротуар были усеяны трупами. Кровь стекала в дождевую канаву, смешиваясь с подтаявшим снегом.

Все было кончено очень быстро. Большинство посетителей ресторана были расстреляны при выходе, многие были ранены. Они лежали на земле вперемежку с убитыми, а из соседних домов выбегали люди. В Одессе продолжался ад.

Теракт в ресторане на Преображенской, стоящий жизни двум заместителям Гиршфельда, обошелся Володе и Полипину в двое бессонных суток. И во время этих жутких суток Володя почти забыл об унизительном отказе Грановского помочь в поисках клуба. Теракт снова оказался отлично подготовленным и точно рассчитанным, а количество жертв внушало ужас.

Никто из выживших посетителей ресторана не запомнил в лицо девушку, метнувшую бомбу. Показания так сильно отличались друг от друга, что у Полипина и Володи не осталось совсем никаких следов. Ответственность за теракт взяла на себя организация «Революционное подполье Одессы», уведомив сыскную полицию специальным письмом, вместе с камнем брошенным в окно сыскного отдела. Говорили, что это сделал какой-то мальчишка, его даже видели. Но он сбежал так быстро, что никто не успел его догнать.

К концу вторых суток (все это время он безвылазно провел в полицейском отделении и почти не спал) Володя возвращался домой, пошатываясь от усталости и ожидая пули из-за угла. Он прекрасно понимал, что теракт – это месть за расстрелянную Молдаванку, что в городе началась настоящая война, и в первую очередь будут убивать жандармов и полицейских. Но Володя так отупел от усталости, что шел открыто, совершенно не прячась, и ему было плевать на все.

Поэтому он даже не удивился, открыв дверь дома и увидев бледного швейцара, который бросился ему навстречу.

– Господин Сосновский! Вам письмо, которое пришло само по себе!

– Что за чушь… – Володя так устал, что даже не мог толком возмутиться. – Письма не летают сами по себе, его явно кто-то принес.

– Это прилетело! Я только дверь закрывал за жильцом, глядь – а письмо лежит на самом пороге моей швейцарской! Чертовщина какая-то, иначе не скажешь!

Письмо было в белом конверте. На нем была надпись «Господину Сосновскому» и не было обратного адреса. Володя открыл конверт. Письмо было от Грановского. Володя даже усмехнулся – как и все творческие личности, художник был склонен к мистификациям. Когда же он прочитал коротенькую записку, всю его усталость сняло как рукой. В письме было всего три слова: «Я согласен. Грановский». Сунув записку в карман, Володя быстро выбежал из дома.

– В городе паника из-за взрывов, – Грановский удобно развалился в кресле своей гостиной. – Не спрашиваю, как у вас дела, на вас лица нет! Обстановка такая тяжелая, что вам необходимо развлечься. Поэтому я передумал, и расскажу, как попасть в клуб.

– Вы пойдете со мной?

– Ну уж нет, от этого меня увольте! Я так устаю, что никакие дополнительные развлечения мне не нужны. Ничего, кроме обычного отдыха. Но вы, если хотите, можете пригласить с собой одного друга. Так вам будет веселей. Вот, возьмите, – Грановский подал ему свою визитную карточку. Она была чистой, на недоуменный взгляд Володи Грановский улыбнулся. – Поднесите к свече оборотную сторону.

Повторять дважды не требовалось. От тонкого пламени свечи на обратной стороне карточки проступили черные буквы: КЛУБ АНУБИС. Володя прекрасно помнил, что рассказывала ему Таня.

– С этой визиткой вы пойдете по адресу, который я вам укажу, – строго произнес Грановский. – Но учтите: за каждое посещение клуба, за каждое вступление в игру вам придется платить деньги, и деньги не малые. Вы готовы платить членские взносы?

– Готов. А что за игра? – быстро спросил Володя.

– Я не знаю подробностей. Я человек не азартный и никогда там не играл. Но в городе ходят слухи, что это нечто уникальное. Тот, кто попробовал, получает незабываемый опыт, который остается в памяти до конца его жизни.

– Куда я должен пойти? – торопился Володя.

– Вы знаете Карантинную гавань возле порта? Если свернете направо от нее, попадете в сеть переулков, где живут рабочие. Первым идет китайский квартал. Вам необходимо найти китайскую чайную под названием «Зеленый дракон».

– «Зеленый дракон»? Но это же… – перебил художника Сосновский.

– Совершенно верно, – кивнул Грановский. – Это курильня опиума. Тайная курильня опиума под видом обычной чайной. Вам нужно просто войти туда и предъявить человеку на входе эту визитную карточку. Дальше вас проведут, и вы все узнаете. Но пообещайте мне, что вы не станете меня винить, если после посещения клуба у вас начнутся неприятности.

– Какие неприятности вы имеете в виду?

– Например, вы проиграете большую сумму денег, или вам там не понравится.

– Не беспокойтесь, я к этому готов! Я знаю, на что иду.

– А вот в этом я как раз сомневаюсь, – Грановский покачал головой, – и сомневаюсь очень сильно. Но вы свой выбор сделали. Теперь дело за вами.

– Китайцы! – Таня расхаживала по комнате, держа визитку Грановского в руке. – Я слышала про китайский квартал возле порта. Но я не думала, что китайцы организуют какие-то игры.

– Здесь действительно много китайцев, – пояснил Володя, – они работают грузчиками в порту. Владельцы судов нанимают их охотно – работают они очень добросовестно, а денег им можно платить меньше, чем нашим. Сплошная экономия. И вполне понятно, что китайцы открыли для себя чайную. То есть курильню опиума. Если мы, чтобы расслабиться, пьем водку, то китайцы курят опиум.

– Мне всё это не нравится, – вздохнула Таня, – хотя по действиям Людоед вполне похож на курильщика опиума. Нам нужно выяснить, что за игра.

– Игра, в которую играл и Коган, и мальтиец, и Сарзаки, и Татарский.

– А ведь все сходится! – От переизбытка чувств Таня даже повысила голос. – Коган втянулся в игру и привел Татарского. А мальтиец и купец Сарзаки были связаны с портом. У Сарзаки в порту были склады. Оба могли услышать о китайской чайной.

– Нет, – Володя покачал головой, – кто-то направил их туда. Так, как сейчас направляют меня.

– Художник Грановский? – удивилась Таня.

– А почему нет? Он человек из общества, у него большие связи. Он был любовником жены Когана. Вполне мог познакомиться с мальтийцем. Купец Сарзаки купил много картин у Грановского, они были хорошо знакомы. А Татарский узнал от Когана. Почти все сходится.

– Да… – задумчиво протянула Таня, – а что вообще мы знаем об этом Грановском?

– То, что он прекрасный художник. И еще о его жене. Помнишь, я тебе рассказывал?

– Помню. Ладно. В любом случае, ты должен идти в чайную. И предупреди, что в клуб пойдешь с другом.

– С каким еще другом?

– Разумеется, будет друг. Неужели ты думаешь, что пойдешь туда один?

– Нет! – Володя даже вскочил с места. – Нет! Это опасно! Я не допущу!

– Ничего не опасно, – Таня была настроена решительно. – Учти: без меня ты никогда бы не узнал про этот клуб. И вполне справедливо, что ты возьмешь меня с собой. Ты обещал, что мы вместе будем искать Людоеда, а я поверила. Неужели ты собираешься меня обмануть?..

Гонг ударил в первый раз, и это означало, что нужно занять свои места в зале. В глазах рябило от зеленого нефрита, которым были отделаны стены, потолок, даже стулья и стол. Исключение составлял огромный золотой Будда в нише стены. Володе он показался симпатичным толстячком. Будда задорно подмигивал правым глазом и как бы насмехался над ним: «И какого ты сюда приперся?»

Столы были расставлены возле стен. И улыбающиеся изящные китаянки в расшитых золотом алых платьях стояли во главе каждого стола, подзывая гостей присоединиться к любой игре. До начала игры гости расхаживали по залу, чаще всего задерживаясь возле буфета, где их угощали коньяком и шампанским. Все напитки были за счет заведения.

Володя взял очередной бокал с шампанским и поискал глазами своего спутника. К огромному удивлению, он заметил, что его приятель с увлечением беседует о чем-то с дюжим моряком в форме морского офицера высокого ранга. Нашивки на кителе свидетельствовали, что моряк был офицером не военного, а торгового флота. А по его хитрым глазам Володя четко определил, что он имеет прямое отношение к коммерции.

– Господин желает присоединиться к игре? – Рядом с Володей выросла миловидная китаянка в золотом платье. – Я могу рассказать, что лучше выбрать господину.

Тут только Володя заметил, что китаянки не только стояли за столами, но и расхаживали по залу, давая пояснения гостям. Публику составляли исключительно мужчины. Причем, к его огромному удивлению, большинство было пожилых. Молодые попадались редко, так что Володя и его спутник являлись исключением.

– Что же вы мне посоветуете? Во что играют в вашем клубе? – Он улыбнулся китаянке.

– Господин здесь в первый раз? О, не волнуйтесь, я всё расскажу. У нас практикуют традиционные игры – нарды, маджонг, го, разновидности китайских шахмат, маньчжурские шарады, традиционные индийские головоломки и, разумеется, карты – покер, преферанс. Что именно желает господин?

– Я, честно говоря, во всех этих играх не силен, – признался Володя. – Но, возможно, я предпочел бы китайские шахматы.

Поклонившись, китаянка отвела его к столу, где он присоединился к числу наблюдателей, окруживших четырех играющих мужчин. Доски для шахмат были не стандартной формы, а вместо обычных фигур были позолоченные фигурки Будды. Усевшись, Володя бросил тревожный взгляд на своего спутника. Но с приятелем все было в порядке – вместе с моряком он присел за стол с преферансом и с увлечением присоединился к игре. Вместо того чтобы наблюдать за правилами китайских шахмат, Володя полностью отдался своим мыслям.

Он вспоминал, как возле Карантинной гавани углубился в лабиринт кривых темных переулков, где из каждой подворотни вырастали мрачные, тревожные тени и снова растворялись в ночи и где не было ни одного фонаря. Долго искать не пришлось. Володя увидел зеленый фонарь, подвешенный к нависающей над входом балке. На нем была нарисована уродливая фигурка дракона. Ветер раскачивал фонарь, и казалось, что толстый дракон скалит свою беззубую пасть.

Когда Володя перешагнул порог, в нос ему сразу ударил приторный, сладковатый запах. (Он сразу понял, что это запах опиума.) Тут же к нему подошел толстый старый китаец с плоским лицом, расплывшимся, как луна. Володя показал ему карточку, китаец поклонился и без всяких слов повел в глубину помещения. Это был настоящий лабиринт, в котором самостоятельно Володя никогда не нашел бы дорогу.

Китаец открыл перед ним деревянную дверь, и Володя оказался в современном европейском кабинете, обставленном кожаной мебелью. Из-за стола навстречу ему поднялся пожилой мужчина европейской внешности, красивый и солидный, чем-то похожий на профессионального актера.

– Вас интересует игра? – Мужчина знаком предложил Володе сесть в кресло поодаль от стола. Когда же Сосновский опустился в кресло, сам он занял противоположное.

– Меня интересует клуб Анубис.

– Это закрытый клуб. Мы принимает новых участников только по рекомендации наших членов. – После этих слов Володя протянул визитку Грановского. Мужчина кивнул.

– Хорошо. Будем считать, что половину условий вы уже выполнили. Что именно вы хотите найти?

– Я ничего не знаю о вашем клубе.

– Анубис – это клуб для игроков, для тех, кому скучно жить и нужны новые впечатления. Но есть условие – мы работаем для очень богатых людей. Каждое посещение игры стоит 100 рублей.

– Я могу себе это позволить, – сказал Володя, хотя сумма была приличной.

– Игра состоит из двух уровней. Первый – самый простой. Это любые азартные игры, в которые мы играем на деньги. Но наши ставки намного выше, чем в казино. Второй же уровень особый – для тех, кто не боится рисковать жизнью. В игре второго уровня можно выиграть приз, с которым, поверьте моему слову, вы покорите целый мир.

– Меня интересует второй уровень.

– Не спешите. Мы никогда не допускаем ко второму уровню людей, которые хотя бы несколько раз не посетили игры первого уровня. Сначала надо проверить себя, а затем рисковать.

Внезапно Володя заметил на столе мужчины нечто, напоминающее витрину. Это была стоящая вертикально большая коробка со стеклянной стенкой. За стеклом в зеленый бархат были вставлены различные статуэтки, изображающие… разные части человеческого тела. Так Володя разглядел нос, две руки, две ноги, язык и губы, миниатюрный череп. Остальные места в коробке были свободны, в отверстиях для фигурок ничего не было.

– Вы смотрите на мою коллекцию? – Мужчина улыбнулся. – Это тоже имеет отношение к игре. Ко второму уровню. А пустые места потому, что игра еще не закончена. Что ж, если проявите терпение, сможете узнать обо всем. В свое время. Пока же вы должны решить, готовы ли вы играть.

– Готов. Иначе я бы не пришел.

– Тогда вы должны заплатить деньги и подписать контракт.

Контракт представлял собой бумагу, в которой говорилось, что Сосновский находится в здравом рассудке и воле и добровольно жертвует 100 рублей на благотворительность и что он ни к кому не будет предъявлять претензий. Володя подписал документы и отсчитал деньги, которые захватил с собой. И бумага, и деньги сразу исчезли в ящике необъятного письменного стола. Из другого ящика мужчина вытащил фигурку – маленькое стеклянное сердце, на котором крошечными буквами было написано «Клуб Анубис».

– Это ваш пропуск в клуб. Вы можете взять с собой одного друга, чтобы вам не было страшно. Для друга посещение будет бесплатным, и он сможет играть в игре первого уровня. Но за второй уровень придется платить.

– Когда я перейду на второй уровень?

– Вам об этом сообщат. Посетить клуб вы сможете в ближайшую субботу. Он находится здесь. Вы просто должны приехать к 9 часам вечера и предъявить сердце на входе. Вас проведут.

И вот Володя вместе со своим приятелем находился в клубе, который действительно был расположен в китайской чайной. И не видел ничего страшного и зловещего. Двух вещей он категорически не понимал: для чего нужна такая конспирация и почему люди готовы платить за это сумасшедшие деньги.

В тот вечер Сосновский так и не решился сыграть. В полночь в центре зала появился мужчина, с которым подписывался контракт, и объявил, что игры заканчиваются, но буфет будет работать, и если гости хотят, они могут не расходиться и общаться друг с другом. Следующее заседание клуба состоится не раньше, чем через месяц. О дате члены клуба будут оповещены особо. Пропуск действителен.

Володя был страшно разочарован отсутствием зловещей атмосферы. И вместе со своим спутником уехал домой. Не многие покинули клуб: некоторые из гостей пошли в опиумную курильню. Очевидно, в этом месте привыкли получать все удовольствия сразу.

Извозчик довез Володю и его друга к дому Сосновского. И до тех пор, пока они не оказались внутри квартиры, не было произнесено ни единого слова. Оказавшись в квартире Володи, его друг снял котелок и короткий каштановый парик, тряхнул волосами и превратился в Таню, которая весь вечер в мужском костюме удачно изображала молодого человека. Володе даже пришло в голову, что у Тани большие способности актрисы. Сам бы он ни за что не раскусил ее, если б случайно встретил в обществе.

– Клуб – пустая зацепка, – Володя покачал головой. – Это просто дуриловка, в которой обирают доверчивых богатых дураков. Мы просто потеряли время.

– А вот я бы так не сказала, – рассмеялась Таня. – Знаешь, с кем я общалась весь вечер и даже подружилась? С помощником мальтийца! Того самого мальтийца, который стал второй жертвой Людоеда! Сейчас этот тип плавает уже на другом корабле, торговом, и сам стал капитаном. Но он очень любит поговорить о прошлом. И после определенного количества бокалов коньяка я кое-чего от него добилась. Выяснила очень интересные вещи! Мы даже не предполагали о таком.

– Например?

– Мальтиец встречался с замужней женщиной и был страшно в нее влюблен. А дама тайком от мужа подрабатывала проституцией. Помощник очень дружил с мальтийцем и горевал из-за его смерти. И вот он твердо уверен, что мальтийца убил муж этой девицы.

– Людоед – муж?

– Или просто муж, который маскировался под Людоеда после первого убийства Когана. В любом случае, я узнала, в каком доме терпимости они встречались. Теперь нужно побеседовать с хозяйкой, и у меня даже есть план, как это сделать.

– Это не версия. Просто совпадение. Подумаешь, девица легкого поведения! Этот след ни к чему не приведет.

– А если приведет? Если найдем зацепку? Стоит попробовать. Да, есть кое-что еще. За всей этой ширмой есть и другая игра. Но в нее вступают за большие деньги. И вот в нее-то как раз попасть очень сложно.

– Второй уровень, я же тебе говорил.

– Но ты не говорил, что они ищут.

– Потому, что я этого сам не знаю. Деньги какие-то, сокровища, алмазы? – признался Володя.

– Они ищут подземный соленый источник вечной молодости, – серьезно произнесла Таня.

– Что? – От удивления глаза Володи полезли на лоб.

– То, что слышал! Источник вечной молодости, который находится где-то здесь, в границах Одессы, но под землей. Это стоит намного дороже денег, и, конечно, притягивало и Когана, и Сарзаки, и Татарского.

– А мальтийцу-то это было зачем?

– Он хотел всегда выглядеть так, как выглядел. По легенде, источник не только омолаживает, но и обладает свойством оставаться молодым до самой смерти. Мальтиец мечтал именно об этом – в отличие от остальной троицы.

– Чушь собачья! Таня, это же ерунда! Как ты не понимаешь! – с раздражением воскликнул Володя.

– Да? А если я тебе скажу, что мужчине, с которым ты подписывал контракт, 140 лет? И у него есть документы на этот возраст? – парировала Таня.

– Документы поддельные! Это же ясно! – отмахнулся Сосновский.

– Может быть, – согласилась она. – Но люди в это верят. Ты же видел. Помощник мальтийца свято верил в это.

– Ну хорошо. А как выходят на второй уровень?

– Путем жребия. Те, кто постоянно ходят в клуб, тянут жребий. Но и с другой стороны – если человек постоянно ходит в клуб, не факт, что ему повезет.

– И тот, кто вытянул жребий, получает источник вечной молодости?

– Да нет же! Он получает возможность его найти в лабиринте – что-то вроде карты следования. А найдет или нет – второй вопрос. Пока еще никто не нашел.

– А если прошел лабиринт и ничего не нашел?

– Навсегда вылетает из клуба без второго шанса.

– Господи, кто придумал всю эту чушь? – не мог успокоиться Володя.

– Хозяин клуба. И, как видишь, очень хорошо зарабатывает.

– Таня, неужели ты в это веришь?

– Я? Нет. Но я верю в то, что если какой-то дурацкой идеей увлечь большое количество людей, она перестает казаться глупостью. Мне кажется, хозяин этого клуба, кем бы он ни был, отлично справился с этой задачей.

Таня сидела напротив толстой хозяйки дома терпимости на Преображенской улице возле Привоза и с интересом ее рассматривала. В этот дом Таню привез Корень – когда-то он контролировал этот район, а потом отдал его Японцу. Так что Корня хозяйка заведения прекрасно знала, и не могла не говорить. Чутьем опытной сводницы, которая всю жизнь провела в темном море людского порока, она почуяла особое место Тани в воровской иерархии. А потому загадочная фигура девушки вызывала у нее жгучий интерес.

Однако сводня была осторожной. Она знала, как отрезают язык за лишние вопросы. А потому охотно говорила только о том, о чем Таня спрашивала.

– Она не жила у меня постоянно, а приходила тайком от мужа. Скользкая, как за ужа холоймес. Но она всегда была из наших. До замужества работала в заведении попроще. Нет, я не знаю ее настоящего имени. Не наматывала язык за мои нервы, шоб я на цей гембель не парилась. Здесь нет имен. Но и кличкой она не пользовалась. Я вообще не называла ее за имя. Но приезжала она часто, раза три в неделю.

– Она встречалась только с мальтийцем?

– Нет. Принимала и других мужчин, шо босячили, як песьи морды. А когда за своих клиентов не было, как девушка заведения выходила к нашим клиентам. Они охотно ее брали. Так она развлекалась. Мне кажется, она ненавидела за своего мужа. Но хорошо мне платила, и я держала язык за зубами.

– Кто ее муж?

– А я за это знаю? Не знаю. Она никогда не говорила за это. Но видно было, что она жена богатого фраера. Дорогие наряды и собственный двухместный экипаж. Полный шухер! Хотя цей экипаж – це не шмутки, це шара. Но манеры были не как у дамы из общества. Я могла бы поклясться, что она из простых халамидниц.

– А с другими девушками она общалась?

– Нет. Держалась особняком. Другие девушки ее почему-то не любили и боялись. Говорили – выкишивайся отсюдой! Говорили за то, шо она сумасшедшая. Может, так оно и было на самом деле. Очень за то похоже. Шоб она была мине здорова!

– Как она себя вела?

– Со всеми грубо. Зубами скворчала аж до юшки. Даже со мной. Еще за нее было любимое проклятие: распороть бы ему живот да выпустить кишки, тогда бы точно подавился! Так она говорила всегда, когда ее кто-то злил. И все почему-то пугались, когда слышали за это в первый раз. Я же говорю – кусок адиёта, а не как здесь баба. А она смеялась и говорила, что это любимое проклятие ее мужа, так всегда он любит говорить. И говорила так, за что все понимали: она его ненавидит. Думаю, он ее бил. Очень за то похоже. Швицер замурзанный, який делал за ней базар. А она тайно мстила ему таким образом. Да, точно бил. Она всегда ходила в перчатках, потому что на руках, на пальцах, у нее были глубокие шрамы. Кто это сделал, как не муж?

– Когда она приезжала в последний раз?

– Да уже месяца три, как исчезла, ни слуху ни духу. Но я и рада. За той гембель не стоит простужаться!

– Вы можете ее описать?

– Шоб очень да, так нет. Такое не потребят даже с упокоительным. Росту высокого, очень худая. Глаза злые. Не красивая, но в глаза умела бросаться. Делала фасон. А за волосы не скажу, какие. Она всегда носила парик. И я не скоро за это догадалась.