Дичков не решился оставлять свой «БМВ» у дверей ресторана «Солаз» – это место в его глазах имело безусловно отрицательный ореол, и светиться там он не имел никакого желания. Однако бросать Гурова и Крячко он не собирался, полагая, что без него им из неприятностей на Рокамболе не выпутаться. Наверное, здесь была и ностальгия, и отчасти желание пустить землякам пыль в глаза, но также и вполне искреннее стремление к победе добра над злом. Вид настоящих милицейских «корочек» произвел на Павла Петровича неизгладимое впечатление. Видимо, в душе он все равно оставался абсолютно российским человеком, который при всем скептицизме в отношении милиции не представляет себе мироздания без наличия этой самой милиции.

Однако он настоял на том, чтобы в «Солазе» они сразу же заказали отдельный кабинет. Мозолить глаза посетителям он не желал категорически. Своих неожиданных гостей он любезно переодел в более чем приличные костюмы, которые нашлись в его доме, и теперь им было не стыдно показаться в любом обществе.

– Самый бедлам здесь начнется, конечно, к полуночи, – заявил он. – Однако же не думаю, чтобы публика и сейчас отличалась здесь хоть каким-то приличием. Вы-то вряд ли что-то увидите, а вот вас заметят моментально. Подумайте, нужно ли это вам сейчас, когда за вами, как вы выражаетесь, охотятся?

Гуров был вынужден согласиться, но предупредил, что все-таки навестит общий бар в ресторане.

– Кое-какие лица нам здесь уже примелькались, – объяснил он. – Возможно, мы сумеем и сегодня найти для себя что-то интересное.

Когда они подходили к ресторану, навстречу им из-за выложенной мшистым камнем декоративной стены, из-за покрытой красной пылью пальмы вышел человек в белых брюках и красной рубашке навыпуск. Портнов выглядел осунувшимся, под глазами у него лежали черные круги. Не ожидавший появления нового лица, Дичков вздрогнул. Он решил, что видит перед собой одного из «охотников».

Не особенно улучшилось его настроение и после того, как Гуров все объяснил и познакомил его с Портновым. Может быть, потому, что пришлось приглашать в ресторан и Портнова. Моряк тоже посматривал на чистенького холеного доктора с подозрением. Судя по всему, он был убежден, что на острове доверять нельзя никому. Потому и с Гуровым он объяснялся недомолвками. Впрочем, так могло быть и потому, что разговаривал он с плотно набитым ртом – голоден был Портнов как волк.

– Не знаю, – сказал он Крячко, когда они расселись за столом в кабинете. – Трубка. Звонки и звонки. Я так понял, что они вычислить хотят. А я знаю – могут или нет? Выбросил на хрен. В море. Мне не нужно, чтобы секир-башка.

Гуров понял, что на мобильник, который Крячко оставил на попечение моряка, стали поступать звонки. Портнов, предположивший, что владелец пытается каким-то образом определить местонахождение трубки, испугался и выбросил телефон от греха подальше. Это было обидно – телефонные номера в карте памяти могли им кое-что дать.

– Ну хоть книжку-то ты не выбросил? – добродушно поинтересовался Крячко. – Книжку-то они прозванивать не могли.

– Вообще, хотел, – мрачно пробормотал Портнов. – Мне еще пожить охота.

– И пожрать, – усмехаясь, добавил Крячко. – Но, вообще, это с твоей стороны некрасиво. Я, выходит, зря старался? Зря грех на свою бессмертную душу брал?

Портнов стрельнул глазами в сторону скованного, чувствующего себя не слишком уютно Дичкова и сказал:

– Короче, я, как вы просили, там почитал кое-что – в смысле адресов… Там, короче, пара имен упоминается… Если это те, про кого я думаю, то лучше бы эту книжку тоже подальше в море… И вам бы я не советовал в этом отеле сильно рассиживаться. Всякое может случиться, понимаете?

– Ты чего это Лазаря запел? – удивился Гуров. – Тебя сразу предупредили, что дело сложное. И наверняка кое-кто хочет, чтобы мы хорошенько испугались. Вопрос, хотим ли этого мы? В смысле пугаться?

– А у меня было впечатление, что вы со всеми делами покончили, – с беспокойством сказал Дичков. – Уезжать собирались.

– Вы сами нас отговорили, – развел руками Гуров. – И, наверное, правильно отговорили. Не хватало, чтобы нас еще раз здесь арестовали. И чтобы не терять времени в ожидании вашего друга, начальника полиции… кстати, когда он должен вернуться?

– Я жду его со дня на день. Мы должны продолжить курс нашей психотерапии, – мучительно морща лоб, сказал Дичков. Чувствовалось, что он уже далеко не так уверен в своем влиянии на начальника полиции. – И мне кажется, что ждать его лучше, не делая резких движений. Каждый неверный шаг осложнит дальнейшие отношения.

– Мы постараемся не делать неверных шагов, – сказал Гуров. – Мы ведь их и так наделали немало.

– И шаг-другой уже ничего не решает, – засмеялся Крячко. – Раз уж мы остаемся, то предлагаю не зацикливаться на возможных проблемах. Мы все-таки не на приеме у психоаналитика. Давайте попробуем что-нибудь придумать, чтобы разобраться с исчезновением Абрамова. Кое-чем мы располагаем. Было бы глупо не использовать это в своих интересах. Скажи-ка, Портнов, чьи все-таки имена так тебя смутили в записной книжке портье?

Моряк как раз покончил с обедом. Он вытер губы салфеткой и залпом вытянул бокал белого вина. Глаза его осоловели. Он был похож на насытившегося питона.

– В книжке есть телефончик, рядом с которым стоит запись – Беккер. Если это тот Беккер, о котором я думаю, то лучше бы я этой фамилии вообще никогда не знал.

– Что так? – с любопытством спросил Крячко.

Неожиданно пришел в волнение и заерзал на своем месте Дичков.

– Господа! – придушенным шепотом провозгласил он. – Господа! Я сейчас тоже подумал об этом человеке и подтверждаю: лучше бы этого имени никогда не знать и не слышать…

– Это уже просто страшилки какие-то! – с неудовольствием заметил Гуров. – Объясните толком, чем так провинился этот Беккер, что вы даже имя его боитесь произносить вслух?

Ни Портнов, ни Дичков не решался заговорить первым. Они переглянулись и смущенно отвели глаза. Потом Дичков все-таки сказал:

– Я вам про господина Жанно говорил… А господин Беккер при нем что-то вроде начальника контрразведки и тайной полиции, вместе взятых. Говорят, он и у себя на родине этими делами занимался. Страшный тип, говорят. Шлейф темных дел за ним тянется.

– Говорят, в Москве кур доят! – сердито ответил Гуров. – Конкретно на чем ваш страх основан? Вы хотя бы видели сами этого господина?

– Я видел один раз, – неохотно сказал Портнов. – Здоровый мужик. В годах. Волосы абсолютно седые. И костюмчик белый, с иголочки. И взгляд у него такой, что ноги отнимаются. Я к нему никакого отношения не имел, но как он на меня посмотрел, так я подумал, что прямо сейчас жизни и лишусь. Нет, увольте, но второй раз я с ним встречаться не желаю.

Гуров пожал плечами.

– Ну, допустим, этот человек наводит на тебя такой ужас, но ведь не одна его фамилия в книжке?

– Есть там еще такое прозвище – Чак. А Чак – это настоящий бандит. Он поставками оружия занимается. Я однажды с ним на одном судне шел. Ночь, шторм, в трюме вода, команда – некомплект, у капитана белая горячка – в общем, ад кромешный. Если бы не Чак, никуда бы мы не дошли.

– Ну так чем же ты недоволен? – удивился Крячко.

– А чему радоваться? Мы вернуться в порт хотели, а Чак со своими отморозками стволы на нас наставили: в рейс – и все! Так и шли под дулами от берега до берега. Правда, заплатили нам в тот раз совсем неплохо. Врать не буду, заплатили по полной программе.

– История печальная и поучительная, – покачал головой Крячко. – Хотя документально и не подтвержденная. Однако к сведению мы ее безусловно принимаем, верно, Лева?

– Более того, такая информация нас обнадеживает, – согласился Гуров. – У нас появляется какая-то ниточка. Абрамов держит отель, а его служащие заносят в личную телефонную книжку номера бандитов. Потом кто-то звонит из отеля и на немецком языке договаривается с покупателем о продаже краденого товара…

– С Беккером, что ли? – шмыгнув носом, спросил Портнов.

– Почему с Беккером? – не понял Гуров. – С кем, мы не знаем. Сейчас важно выяснить, кто поселился в отеле у Абрамова на этой неделе и с кем этот человек мог общаться на немецком языке относительно краденых книг…

– Книг? – удивился Дичков.

– Да, мы вам не объяснили, речь идет о книгах, о двух инкунабулах шестнадцатого века, – сказал Гуров.

Дичков развел руками.

– Раз так, господа, то это может быть только господин Жанно! – торжественно объявил он.

– И Беккер, – прибавил Портнов. – Я почему про него и вспомнил, что он немец.

– Немец?! – подпрыгнул на стуле Гуров. – Беккер немец?

– Ну да, – кивнул Портнов. – Тут почему-то немцев вообще мало. Я лично немецкой речи и не слышал здесь никогда. А Беккер немец – это точно. У него и прозвище имеется – Гестапо. Так что…

Гуров поднял руку, останавливая его, и надолго задумался. Полковник Крячко воспользовался паузой, чтобы налить себе еще один бокал вина, и закурил сигару – в доме у Дичкова он набрал себе целый запас.

– Тогда я вижу ситуацию таким образом, – сказал наконец Гуров. – Нам нужно сегодня же осуществить две попытки. Первая – мы возвращаемся в отель и выясняем у портье, кто из постояльцев поселился на этой неделе. В первую очередь нас интересуют выходцы из России. Будем надеяться, что второй портье не связан с криминалом и даст нам информацию. Далее мы присматриваемся к постояльцам и проверяем их на предмет наличия краденых книг. Будем надеяться, что сделка еще не состоялась, потому что иначе наши усилия бессмысленны.

– А вторая попытка? – спросил Крячко.

– Вторую мы предпримем, если ничего не выйдет с первой, – сказал Гуров. – Думаю, наш портье не против вернуть назад свою записную книжку. А мы попробуем получить взамен информацию об Абрамове.

– Ха! Так он нам и сказал! – воскликнул Крячко.

– Вероятно, он ничего не скажет, – согласился Гуров. – Но он будет очень волноваться. Особенно когда мы пообещаем передать книжку в полицию. А если он будет волноваться, то непременно совершит какой-нибудь необдуманный поступок. Другими словами, он раскроется.

– А подругу Абрамова ты не хочешь уже тревожить? – поинтересовался Крячко.

– Подруга Абрамова ведет какую-то подлую и сложную игру, – сказал Гуров. – И в этой игре она, по-моему, является первой скрипкой. За нее браться рано. Лучше начать с портье. В любом случае он лицо подчиненное, а подчиненные с удовольствием продают любимых хозяев, потому что на самом деле любимых хозяев не бывает.

– В общем, наверное, это правильно, – осторожно вмешался Дичков. – Хозяева должны всегда понимать, что любят не их, а деньги, которые они платят. Но вы все-таки не забывайте, господа, что мы сейчас не дома. Мне кажется, та комбинация, которую вы затеваете, чревата самыми непредсказуемыми осложнениями. Вы только подумайте – полиция, «Островитяне», Беккер, Жанно… Это такой коктейль, что…

– Павел Петрович! – мягко сказал Гуров. – Сожалею, что мы невольно втянули вас в этот круговорот. Ни в коем случае не собираемся эксплуатировать ваше терпение и дальше. Спасибо за то, что вы для нас сделали. Все, что будет происходить с нами дальше, не должно вас тревожить. Постарайтесь вообще забыть о нас. Так будет лучше для всех, я думаю.

– А я так не думаю, – неожиданно сказал Крячко. – Павел Петрович тоже соскучился по родине. Если он немного тряхнет стариной, это только пойдет ему на пользу. Мне кажется, мы бы могли воспользоваться его любезным приглашением и поселиться у него на пару дней. Это было бы нелишним в нашем положении. Тем более у него такие замечательные сигары…

– Стас, ты сейчас сказал редкую глупость! – раздраженно произнес Гуров. – Мы с тобой еще можем позволить себе какую-то вольность, но втягивать посторонних в такие авантюры…

– Мы же Портнова втянули, – хладнокровно заметил Крячко. – Да и вообще пол-острова уже за нами гоняется. Чего же теперь стесняться? Просто надо четко разграничить – кто с нами, а кто против нас. Павел Петрович, я считаю, целиком наш.

– Нет вопросов, господа! – волнуясь, сказал Дичков. – Мой дом к вашим услугам. Словечко перед начальником полиции я тоже замолвлю, если что. Вот только… Трогать таких людей, как Беккер и господин Жанно, и даже тех, кто каким-то образом с ними связан, я вам не советую. Это ни к чему хорошему не приведет. Здесь я вам не помощник – сразу признаюсь. На это у меня просто не хватит духу. Мы все здесь слышали истории об исчезнувших людях – имеются в виду люди, которые перешли дорогу названным джентльменам. Может быть, это и вымышленные истории, но…

– Ну, мы теперь тоже слышали историю о пропавшем человеке, – нахмурился Гуров. – И если это выдумка, то выдумка очень скверная. Вот интересно, что же думает полиция о заявлении Эвелины Шрайбер?

– Увы! Этого я знать не могу! – развел руками Дичков. – Откровенно говоря, начальник полиции редко посвящал меня в свои секреты. Как и все прочие, я кормился в основном слухами.

– Ясно, – сказал Гуров. – Тогда предлагаю вот что – сейчас уходим, и вы все ждете меня в машине. А я, как и намеревался, загляну в бар. Сюда должен подойти еще один знакомый, и мне обязательно нужно его увидеть. Ну и вообще… Хочется посмотреть, что за народ здесь собирается.

Надо сказать, ничего нового в баре Гуров не обнаружил, хотя при этом сюрприз там его ожидал немалый. В практически пустом помещении Гуров обнаружил двух мужчин, задумчиво тянущих у стойки кофе из маленьких чашечек. Друг на друга они не смотрели и тем более не разговаривали между собой, но было ясно, что пришли они сюда вместе и только вместе отсюда уйдут. Притом что на лицах обоих было написано еле сдерживаемое отвращение. Относилось ли это отвращение к спутнику или к напитку, который они цедили, сказать было трудно, но, скорее всего, причиной было и то и другое.

Впрочем, на мрачноватом лице Петлюгина читалось еще и сдержанное торжество, поскольку спутником его был на этот раз не кто иной, как трепетно разыскиваемый господин Неверов, он же господин Стальнов, брачный аферист и обидчик олигархов.

– Кажется, вы своего добились? Поздравляю! – сказал Гуров, подходя к стойке.

Петлюгин повернулся к нему и довольно ухмыльнулся.

– Я взял его уже по второму адресу, – сказал он. – Выбрал лучший отель, гад! Номер с видом на море… На всю катушку собирался развернуться. Ну, я ему популярно объяснил, что бывает, когда сильно торопишься…

Неверов покосился на него. Уголок пухловатых губ скривился в усмешке. Петлюгин с раздражением ткнул в него пальцем и пожаловался Гурову:

– Видал, за идиота меня считает! Это потому, что он мне на лапу предлагал, а я не взял. Мол, на тебе в зубы и заткни пасть! Ни ты меня не видел, ни я тебя. Того понять не может, что деньги ему уже не помогут. Тем, кого по его следу послали, заплатили столько, сколько нужно, чтобы из него всю кровь выпустить. А он все надеется как-то ускользнуть…

– Да понял я, понял! – с досадой сказал Неверов, отталкивая от себя пустую чашку. – Только все это ерунда. И, конечно, я надеюсь уйти! И ушел бы, если бы не вы. Прилип как банный лист…

– Но-но! – предупредил грозным голосом Петлюгин. – Повежливее! А то я тебя живо в наручники!.. Я его хотел сразу в браслеты, – объяснил он Гурову. – На коленях умолял! Это он теперь хорохорится… Перед тобой комедию ломает.

– Он уже один раз устроил комедию, – пробурчал Гуров. – Что же вы, Неверов, в аэропорту-то натворили? Зачем нас с коллегой террористами представили? Мы ведь и знать не знали, что вы на борту…

Неверов скользнул по нему глазами.

– Извиняюсь, – скучным голосом сказал он. – Моя фамилия Стальнов. А про террористов я ничего не знаю. Это какая-то ошибка.

– Да какая, к черту, ошибка! – махнул рукой Гуров. – Отпечатки пальцев-то вы не поменяли, Неверов. Так что это если и ошибка, то целиком ваша.

– Ну и пусть, – подумав, сказал Неверов. – Пусть так. Все равно насчет аэропорта это недоказуемо.

– Мы докажем, – заявил Петлюгин. – Не сомневайся. Зря я, что ли, мотался за тобой по всему свету? Сейчас домой вернемся и все докажем!

Гуров с сомнением посмотрел на Неверова, а потом сделал знак Петлюгину отойти. Петлюгин завертел головой, окликнул бармена и попросил его сделать еще одну чашку кофе для сеньора – имелся в виду Неверов, Гуров понял это даже без перевода.

Они отошли.

– Пускай хлебает, – мстительно сказал Петлюгин, оглядываясь на скривившегося Неверова. – Мне нужно, чтобы он бодрый был. Нам ехать скоро, а он носом клюет. Всю ночь с проститутками куролесил. Неугомонный, черт!

– Значит, отваливаешь? – спросил Гуров. – Бросаешь земляков?

– Земляков тут пол-острова, – сурово сказал Петлюгин. – Ты каких имеешь в виду?

– Ты прекрасно все понял, – разозлился Гуров. – Мы свои дела еще не сделали.

– Извини, – хмыкнул Петлюгин. – У нас строго. Я операцию закончил. Больше задерживаться здесь не могу. И ты не обижайся. Пока мы от тех дуроплясов оторвались, надо пользоваться моментом. Я второй раз на процедуры ложиться не согласен. В здешних больницах, может, и чисто, да чересчур уж торжественно. Почти как на кладбище.

– А ты уверен, что оторвались? – спросил Гуров. – Может, они рядом где-то?

– Нет, на остров они не прибыли, я проверял, – серьезно сказал Петлюгин. – Так что мы с ним прямо сейчас в порт. Там один частный перевозчик есть. Земляк, между прочим. У него катер с андреевским флагом и слоган у причала забавный – поддержи отечественного производителя! У него рейсы ненормированные – главное, плати. Вот с ним и переберемся на большую землю. Ну а там с ближайшим самолетом на родину. Мне главное его живым до дома довести, а там как знают.

– Знаю я твоего Андреевского, – скривился Гуров. – Это его друзья за нами гоняются. Мы, по правде говоря, с ним невежливо обошлись в первый день, и вот он никак не успокоится. Похоже, он тоже не самый здесь законопослушный товарищ.

– Сочувствую, – сказал Петлюгин. – Но тут у нас, как говорится, пироги врозь. Я-то с ним сразу поладил.

– Поздравляю, – процедил сквозь зубы Гуров. – Ну, счастливого вам пути, земляки! Спасибо, хоть выбрали время сюда зайти.

– А как же? – с невинным видом отозвался Петлюгин. – Мы же договорились, вот я и зашел. А вы, значит, продолжаете поиски? Осторожнее там, в «Эстрелле»! Не нравится мне это место! А вообще, удачи вам!

Он покровительственно хлопнул Гурова по плечу и вразвалочку пошел к стойке бара, окликнув издали:

– Ну ты, аферист! Допивай кофе – мы сейчас двигаем в порт. Некуда дальше тянуть.

Гуров, не оглядываясь, вышел из ресторана, плюнул в сердцах на выложенную булыжником мостовую и пошел искать машину Дичкова.

– Ну, кого видел? – встретил его вопросом полковник Крячко. – Я уж начал волноваться, не напоролся ли ты опять на друзей Андреевского?

– Я напоролся на Петлюгина, – хмуро сообщил Гуров. – Он отыскал Неверова, и наши дела его больше не интересуют. Он уже сегодня отбывает на родину. Кстати, намерен воспользоваться услугами Андреевского. Я чуть-чуть удержался, чтобы не передать через него привет.

– Еще передадим, – успокоил его Крячко. – Лично. Это я тебе обещаю.

– Господа! – тоскливым голосом произнес Дичков. – Давайте уедем отсюда! Здесь неспокойный район. Ко мне поедем?

– Нет, в «Эстреллу», – подумав, ответил Гуров. – Подбросьте нас до отеля. И больше мы вас постараемся не тревожить. Только, знаете… На всякий случай дайте нам номер своего телефончика!