Плюх! Этот звук заставил РК насторожиться. Он принюхался, открыл один глаз, не желая расставаться со сном, в котором видел Гаруну в самых соблазнительных позах, и снова закрыл его.

Кот не заметил негромкого шума, производимого снижающимся флиттером. За годы космических путешествий с Беккером он настолько привык к подобным звукам, что ощущал себя не в своей тарелке, скорее когда не слышал их.

Однако всплеск разбудил его сразу же. Ему не приходилось слышать, чтобы тут водилась рыба, но, с другой стороны, почему бы и нет? Ведь это же озеро, в конце концов! РК представил себе рыбу — настоящую, живую, которая извивается, плавает в прозрачной воде и являет собой фантастическую добычу, с которой сначала можно поиграть, а потом, убив ударом мощной лапы, вонзить в нее клыки и рвать свежую, удивительно вкусную плоть… Ум-м-мх!

Однако его единственный проснувшийся глаз не увидел серебристого блеска чешуи потенциальных обитателей потайного озера. Вместо них его взору предстал незнакомый флиттер, а затем он увидел, как с его борта в воду полетел какой-то предмет и, упав в нее, издал новый всплеск. Возможно, это и был какой-то новый способ рыбалки, но даже если и так, веяло от него чем-то зловещим.

РК сел и, дергая хвостом, стал наблюдать.

Гримла, лежавшая в корзине с котятами, тоже широко открыла глаза.

(В чем дело?) — тихо спросила она, чтобы не потревожить малышей.

(Пока точно не знаю, но, похоже, прибыл ваш неустрашимый лидер мульзар и вместе с ним — тот клоун из Федерации).

Котята возбужденно замяукали. Теперь, зная, что они не одиноки, малыши чувствовали себя уверенно и один за другим спрашивали своими тоненькими, детскими голосами:

(Новая ма, что такое неустрашимый? Новая ма, что такое лидер? Новая ма, что такое мульзар? Новая ма, что такое клоун? Новая ма, что такое федерация?)

(Я пойду с тобой), — заявила Гримла. Поскольку все маленькие рты, которые до этого, впившись в ее соски, заставляли ее лежать, теперь, задавая вопросы, оказались открыты, кошка поднялась и выпрыгнула из корзины. — (Что бы там он ни задумал, вряд ли это может быть хуже кучи котят! Я, похоже, действительно слишком стара для этого).

(А ты мне еще врезала из-за них), — напомнил ей РК.

(Я подумала, что ты собираешься обидеть их. Для вас, самцов, это обычное дело).

(Кто, я? Вот еще! Просто до этого я еще ни разу не видел таких маленьких котов, и мне стало интересно. Как, кстати, сейчас интересно, что замышляют эти двое).

Подойдя к стоявшему у края балкона РК, Гримла потерлась о него боком, и они стали наблюдать за флиттером, затаившимся в тени густой растительности.

(Теперь мне все понятно), — сказала Гримла. — (Ты просто старый и безвольный котяра. Мы что, так и будем без толку торчать здесь в то время, как нам необходимо провести расследование? Мне скоро придется вернуться, чтобы кормить малышей). — Снова подойдя к корзине, чтобы лизнуть на прощание одного из котят, она прыжком вернулась на балкон и бросила: — (Ну что, идем?)

(Вот сейчас все бросил и побежал), — фыркнул РК. — (Для начала я лучше подниму по тревоге всех этих так называемых храмовых хранителей, а вместе с ними и двуногих).

Но не успел он повернуться, чтобы разбудить остальных котов, как в мгновение ока оказался буквально окруженным ими. Большие пушистые тела бесшумно прыгали из окон, с других балконов и парапетов, сзади, сбоку — со всех сторон, и вскоре хризоберилловые глаза сотен хранителей пристально смотрели во тьму.

(Акорна!) — позвал РК, переходя на телепатический язык, с помощью которого он обычно общался с девушкой-гуманоидом и который здесь, на Макахомии, исходил, как ему казалось, даже не из мозга, а из подушечек его лап. — (У нас тут, судя по всему, назревают неприятности. Поторопись!)

(Я знаю. Я уже спешу), — последовал ответ.

Мью-Шер села на лежанке, протирая глаза. Она сонным взглядом посмотрела наружу, еще раз протерла глаза и — теперь уже без малейших признаков сонливости — встревоженно воскликнула:

— Озеро!

Однако РК и сам уже все видел. И даже не только видел, но и обонял. Пасти всех храмовых котов, собравшихся здесь, были ощерены, шерсть на их спинах стояла дыбом, хвосты, словно плети, хлестали из стороны в сторону. Даже слепые котята, хотя ничего и не видели, инстинктивно щетинились, и мягкая шерстка топорщилась на их слабеньких, раскоординированных еще телах.

Воды озера — столь чистые и прозрачные всего мгновение назад — теперь бурлили, извергая из себя клубы дыма, распространявшие едкое зловоние, которое было хуже запаха от меток сотни котов, страждущих любви.

РК издал низкое рычание и сказал, обращаясь к находившимся по соседству котам:

(Ну ладно, гвардия, вот как мы поступим: спустимся на берег, заберемся на уступ скалы, а потом, когда эти гады вылезут из флиттера, бросимся на них и уничтожим).

Ближайший от него кот — большой, гладкий и с угольно-черными полосами на спине — ответил: (Поступай как хочешь, а мы сделаем вот что). И в следующий момент он и все остальные храмовые коты издали душераздирающий вопль, который произвел на слух такой же эффект, какой зловонные испарения, поднимавшиеся от озера, производили на обоняние.

И как только раздался этот дикий крик, из зарослей вышел человек. Эду Кандо! Увидев котов и услышав их завывания, он собрался было дать задний ход, но тут по направлению к нему бросились РК, Гримла, Паша, Хаджи и Шер-По. Однако их тут же обогнали коты-хранители аридими — большего размера и с более длинными лапами. Словно сплоченное войско, подчиняющееся приказам невидимого командира, они набросились на мульзара и повалили его наземь, не прекращая издавать свой боевой клич. Казалось даже, что от их шкур летят искры, но почти сразу же выяснилось, что это совсем другое. Один за другим коты стали падать с тела Кандо и больше не проявляли признаков жизни. РК понял, что враг открыл огонь из лазерного пистолета.

В гуще котов, атаковавших мульзара, один особенно выделялся своими размерами. Это Мью-Шер, приняв обличие кошки, присоединилась к схватке. Прикончив с десяток котов, Кандо отступил на несколько шагов назад, поднял руку с оружием и выстрелил в нее. Она рухнула навзничь. Гримла, висевшая до этого на ноге мульзара, вцепившись в нее всеми когтями и зубами, спрыгнула на землю и кинулась к поверженной Мью-Шер. Кандо выстрелил в кошку, и Гримла, дымясь, упала на расстоянии вытянутой лапы от своей неразлучной подруги.

А затем из зарослей позади в воздух резко взмыл флиттер. Все воздушные суда Федерации были хорошо вооружены, и этот не являлся исключением. Макостат, сидевший за штурвалом, открыл огонь. Жрецы, успевшие присоединиться к котам, стали падать — одни на землю, другие в дымящиеся воды отравленного озера.

Бойня продолжалась, а РК, переводя взгляд с одного своего поверженного товарища на другого, будто оглох и онемел. Но вот, оказавшись позади мульзара, очень близко от него, он прыгнул и, вцепившись в ту его руку, которая держала пистолет, стал вгрызаться в нее все глубже, сжимая челюсти что было сил. Рука Кандо ослабла, и РК уже чувствовал: еще одно небольшое усилие, и оружие упадет на землю. Но вдруг он ощутил страшную боль, пронизавшую все его тело, как если бы у него оказался сломан позвоночник. Это Кандо свободной рукой нанес ему удар такой сокрушительной силы, что кот полетел в прибрежные заросли.

Преодолев боль, РК посмотрел в сторону дерущихся и увидел еще одного огромного кота — Тагота, перескакивающего через валяющиеся тут и там тела. За ним едва поспевала Акорна, поддерживая старого жреца. РК хотел позвать ее, но голова у него почти не работала, а из горла послышалось лишь слабое, едва слышное «мяу». И все же она услышала своего четвероногого товарища и посмотрела в его сторону. Затем девушка прикоснулась рогом к старику, отчего он явно воспрял духом и силами, и кинулась следом за Таготом, в самую гущу тел. Первая, возле кого она остановилась, была Мью-Шер.

Мульзар, прижимавший к груди руку, покалеченную РК, не успел вовремя поднять оружие, и Тагот обрушился на него всем своим весом, выбив пистолет из пальцев. Но в этот момент орудие флиттера рявкнуло еще раз. Мью-Шер села на земле, Тагот поднял руку, а флиттер очень медленно, как показалось РК, стал по спирали опускаться в воду озера.

Тагот опустил руку. Мью-Шер пыталась встать на ноги, а Акорна, схватившись за горло, упала прямо на нее.

Нет, только не она! Только не Акорна!

Но новой жертвой стала именно она. Сползла на землю и теперь лежала не двигаясь.

Мир РК рассыпался и рухнул из ночной тьмы в еще более непроглядную черную бездну.

* * *

Беккер то начинал дремать, то просыпался. Окончательно его разбудил голос Мака, пробившийся сквозь перемежающуюся дремоту:

— Капитан Беккер, вы слышите меня?

Коммуникатор вновь ожил!

— Мак, как забавно, что ты первый до меня дотянулся! Я собирался сам связаться с тобой, как только поработаю с коммуникатором. Как тебе удалось его починить? — Это на самом деле интересовало Беккера, но, памятуя о пристрастии его андроида к долгим и дотошным объяснениям, он быстренько дал задний ход, решив, что любопытство может подождать. — Впрочем, об этом потом. Сейчас нет времени. Мне нужно перенастроить сканер таким образом, чтобы он мог обнаружить человека на земле, причем как можно скорее. Помоги мне в этом.

— Да, капитан, но…

— Я попросил бы Акорну, но она сейчас находится в Храме и занята другими делами. Надари — где-то в пустыне. Она ранена, и я должен отыскать ее.

— Мне горько слышать все это, капитан, но…

— Никаких «но» или «если», приятель! Расскажи мне, что надо делать со сканером, прежде чем я потеряю ее и она умрет!

— Конечно, капитан, — дисциплинированно ответил Мак, а затем продиктовал Беккеру несколько длинных наборов цифр, которые тот торопливо ввел в компьютер. И как только с перенастройкой было покончено, он заметил в правой части экрана маленькое пятнышко. Именно там, по его расчетам, и должна была находиться Надари.

— Оставайся на связи, Мак, по-моему, я ее нашел!

— О, великолепно, капитан! Не будет ли вам угодно узнать…

— Не теперь, Мак, — отмахнулся Беккер от навязчивого андроида и начал сажать флиттер на песок, который буря разрисовала причудливыми узорами. Ночь была тиха и прозрачна и словно, разыгрывая наивность, спрашивала: «Буря? Какая еще буря?»

Но на гребне одной из дюн, истекающая кровью, лишившаяся почти всей одежды и значительной части кожи, лежала фигура, в которой Беккер с огромным трудом узнал Надари. Подбежав к ней, он опустился на колени и, пытаясь изобразить игривый тон, спросил:

— Привет, крошка! Часто сюда наведываешься?

— Йонас, это ты? Ах ты, мой старьевщик в сияющих доспехах! — с трудом выговорила Надари. Голос ее звучал хрипло, губы потрескались, руки, предплечья и туловище были настолько ободраны, что остатки кожи едва виднелись под коркой запекшейся крови. И хотя лицо Надари в основном уцелело, лоб и щеки все равно напоминали сейчас кусок сырого фарша.

— Нам пора возвращаться к Акорне, куколка. Но каков подонок этот твой Эду! Не могу поверить, что он бросил тебя здесь!

Надари слабо, болезненно улыбнулась, и Беккер заметил, что ее зубы окрашены кровью.

— Это я бросила его, — прохрипела она.

Беккер смотрел на нее и прикидывал, как лучше взять ее на руки, чтобы донести до флиттера, причинив при этом как можно меньше страданий. В итоге он приподнял ее и, поддерживая за талию, стал полутащить, полутолкать к воздушному судну. Она задыхалась и, несмотря на то что это короткое путешествие причиняло ей немыслимые муки, ни единым стоном не показала, насколько ей больно. Воистину, Надари была выдающейся женщиной!

Надо было бы прикрыть ее чем-то, но Беккер боялся лишний раз потревожить ее раны. Он помог ей как можно удобнее устроиться в задней части флиттера. От боли, потери крови и измождения Надари находилась в полуобморочном состоянии.

— Мак, ты еще на связи? — спросил Беккер, включив переговорное устройство.

— Да, капитан. Вы нашли Надари Кандо?

— Нашел и сейчас везу ее к Акорне. Бедняжка в ужасном состоянии.

— Капитан, пока вы были заняты этой спасательной операцией, я взял на себя смелость установить по вашему последнему сигналу ваши координаты и теперь хочу вам кое-что сообщить. Совсем недалеко от вас находится «Ви-Балакире», причем он быстро приближается.

— Чего-о?

— «Ви-Балакире» — это космический челнок «Балакире» корабля линьяри с экипажем…

— Мне прекрасно известно, что такое «Ви-Балакире». Я просто удивлен, каким образом они сумели оказаться здесь так быстро!

— Они следовали тем же курсом, что и мы. Я только передал им необходимые навигационные поправки, чтобы они, подобно нам, не угодили в трясину на Праксосе. Благодаря этому они смогли сэкономить массу времени.

— Да уж, не сомневаюсь!

— Мелиренья спрашивает меня, может ли их экипаж предложить помощь госпоже Надари, чтобы ей не пришлось мучиться во время перелета.

— Ясное дело, может. Ты объяснил мне, как они нашли нас, но не сказал ни слова о том, зачем их сюда принесло. Чему мы обязаны такой честью?

— Когда Акорна связалась с линьяри с корабля капитана Макдоналда, она рассказала своим друзьям о разразившейся здесь эпидемии. Вот они и решили прилететь и помочь.

— Отлично, Мак! А теперь обеспечь мне связь с «Ви-Балакире».

— Сию минуту, сэр. Теперь это уже не является проблемой, поскольку старшина Ли разрешила отключить сигнал подавления, глушивший коммуникационные сигналы аппаратуры линьяри. Сейчас мы можем вести переговоры без каких-либо ограничений.

— Это очень мило с ее стороны, кем бы она ни была, — нетерпеливо сказал Беккер, — но я жду связь. Давай же, скорее!

Из коммуникатора зазвучал другой, женский голос:

— Капитан Беккер? Говорит Мелиренья с космического шаттла «Ви-Балакире». Мы вас уже видим, и, если вы посмотрите вверх и чуть вправо, вы тоже увидите нас.

Беккер сделал, как ему было сказано, и увидел челнок линьяри, медленно опускающийся на песок. Из-за лобового стекла судна ему приветливо махали руками шестеро линьяри. С такого расстояния он не мог разглядеть лиц, но все равно был рад их видеть.

Открыв купол флиттера, Беккер выбрался наружу, а вместо него в крылатую шлюпку забрались двое вновь прибывших, которые немедленно занялись Надари, осторожно гладя ее и прикасаясь к ее ранам кончиками рогов.

— Вы, наверное, вряд ли догадались прихватить с собой какую-нибудь женскую одежду. Боюсь, она замерзнет. Шок, знаете ли, и все такое…

— Вы нас недооцениваете, капитан, — с улыбкой сказала женщина, находившаяся ближе к нему. Приглядевшись внимательнее, Беккер узнал в ней Неву, тетю Акорны. Она беспечно сняла с себя тунику и протянула ему: — Пусть наденет мою.

— Но… э-э-э… А как же вы, — смущенно промямлил капитан, стараясь не смотреть на нее.

— Если вы полагаете, что мне необходимо одеться, дабы не скомпрометировать Кхорнью в глазах ее новых друзей, я, конечно же, найду для себя что-нибудь. Просто я подумала, что на планете со столь жарким климатом к одежде, возможно, относятся более спокойно, нежели у нас. А теперь вы должны сказать мне, как связаться с Кхорньей. Я пыталась выйти с ней на связь, но мне это не удалось. Мак уверяет нас, что она сейчас находится в какой-то цитадели, вот я и подумала: может, там существует какой-нибудь барьер, не позволяющий осуществлять телепатическую связь?

— Нет такого барьера. Она связалась со мной именно таким образом, когда сама находилась в цитадели, а я был во флиттере, — объяснил Беккер.

Из кабины флиттера высунулась голова Кхари, который сообщил ожидающим:

— Надари говорит, что ее кузен и тот нечестный чиновник Федерации были вооружены и собирались уничтожить священное озеро и перебить всех обитателей цитадели.

— Как она себя чувствует? — спросил Беккер.

На этот вопрос бодрым и полным жизни голосом ответила сама Надари:

— Я в порядке, Йонас, но на озере происходит что-то нехорошее. Я все время зову Акорну, но она не отвечает.

— Плохо! — сказал Беккер и, повернувшись к Кхари и Мелиренье, добавил: — Вы, дамы, если хотите, можете лететь с нами или возвращайтесь к себе на судно. Нам всем нужно отправляться к озеру, да побыстрее.

— Местоположение цитадели является одной из наиболее строго охраняемых тайн, — прошептала Беккеру Надари.

— Как и местоположение родного мира линьяри, если ты помнишь, — ответил ей Беккер. — Я уверен, что эти люди умеют хранить тайны. Кроме того, жрецы в цитадели воспринимают появление Акорны как нечто вроде второго пришествия. Только представь себе, как они обрадуются, заполучив в гости еще шесть таких же, как она, ребят. Так что давайте пошевеливаться!

Беккер взял курс прямиком на кратер, а «Ви-Балакире» пристроился за ним. Луны-близнецы, похожие на кошачьи глаза, исчезли с неба, и из-за горизонта уже взошло первое из двух солнц. Однако его розовые лучи застили клубы желто-зеленого дыма, поднимавшиеся из-за гор позади кратера. Как показывали приборы на флиттере Беккера, из трещины в земле выходили испарения ядовитых веществ. Это не сулило ничего хорошего. Кроме того, могло оказаться так, что цитадель еще закрыта.

— Так, ребята, планы меняются, — передал он своему эскорту линьяри и, не сбавляя скорости, пролетел над кратером в направлении расселины на горном кряже, из которой извергался дым. — Зажмите носы, мы спускаемся, — добавил Беккер и направил нос своего судна прямо в отверстие.

Поначалу он не поверил собственным глазам. Место, еще несколько часов назад поразившее его своей первозданной, идиллической красотой, теперь напоминало сцену из ночного кошмара. В прозрачном, каким оно было лишь недавно, озере теперь бурлила вонючая мутная вода, а у прибрежных камней пузырилась омерзительная грязная пена. Посередине озера виднелся полузатонувший флиттер Федерации, и Беккеру показалось, что за приборами управления он разглядел безвольно скорчившееся человеческое тело.

Этот труп оказался не единственным представшим их взглядам. Обнаружив среди кустов место, достаточно широкое для того, чтобы посадить шлюпку, Беккер присмотрелся и сквозь ядовитую дымовую завесу рассмотрел лежавшие на берегу бездыханные тела десятков котов и пяти или шести жрецов. Мью-Шер, баюкая на руках не подававшую признаков жизни Гримлу, ходила между тел, следуя за Таготом, который пытался хоть как-то помочь пострадавшим котам и жрецам. Надари, словно она только что и не находилась на грани смерти, вприпрыжку бросилась к ним и обняла всех троих, включая Гримлу:

— Какое счастье, что вы целы! Я так боялась, что вас ранят!

— Меня и ранили, — ответила Мью-Шер, но посланн… Акорна… Она вылечила меня перед тем, как в нее попали. Дядя Тагот бросился на мульзара, отобрал у него пистолет и сбил флиттер, но до этого тот успел застрелить Акорну.

— Застрелить Акорну? — переспросила Надари, и эти слова ударили Беккера в сердце, словно срикошетивший осколок снаряда.

Кандо лежал чуть дальше на берегу, окруженный котами и жрецами. Но они, похоже, были заняты вовсе не тем, что пытались помочь ему, а, наоборот, выискивали на его теле неповрежденные места, куда можно было ударить, укусить, вцепиться когтями. Еще дальше, склонившись над кем-то еще, стояла другая группа жрецов.

«Ви-Балакире» приземлился рядом с флиттером Беккера, и, как только открылся его колпак, Нева выскочила наружу и кинулась к жрецам.

— Кхорнья! — одновременно закричали Мелиренья и Кхари и, выскочив из флиттера буквально через голову Беккера, бросились в ту же сторону, что и Нева. Но всех их опередила Надари.

Беккеру показалось, что на него в одночасье обрушилась какая-то страшная болезнь, вылечить которую не по силам даже лучшим целителям линьяри. И все же он тоже побежал — тяжело, неуклюже, цепляясь за кусты и задыхаясь от вонючего дыма. Нога его наткнулась на что-то мягкое, и, опустив глаза, он увидел, что носок его ботинка находится под животом РК. Кот лежал не шевелясь, и, когда капитан поднял его на руки, хвост и голова бедолаги безжизненно свесились к земле.

Беккер прикоснулся к плечу ближайшего к нему линьяри и с выражением немой мольбы указал на тело своего первого помощника.

— РК! — воскликнула девушка. — О, РК не может умереть!

Она приложила свой совсем еще молоденький рог к шерсти кота и стала поглаживать РК, а уже через несколько мгновений кот пошевелился и словно ни в чем не бывало спрыгнул с рук хозяина на землю.

— Спасибо! — с чувством произнес Беккер.

— Разве вы меня не узнаете, капитан? Это же я, Мати. — Это и впрямь была младшая сестра Ари, но с тех пор, как Беккер видел ее в последний раз, девочка так подросла, что он действительно не узнал ее. — Мы с мамой и папой прилетели сюда на «Балакире», чтобы выяснить, не сможем ли чем-то помочь.

— Спасибо, Мати. А они сейчас… занимаются… Акорной? — спросил Беккер, безуспешно пытаясь заглянуть за спины столпившихся вокруг его воспитанницы жрецов и линьяри.

— Да.

А потом он ощутил слабое, но такое знакомое и родное прикосновение к своему сознанию!

(Капитан), — словно прошептал в его мозгу голос Акорны, — (не волнуйтесь за меня, со мной все в порядке. Пожалуйста, уговорите моих друзей, пусть они лучше займутся остальными).