Распахнув дверь дома в прекрасный весенний день, Лэйни Блэкмор оказалась лицом к лицу с человеком, которого она так хорошо знала, но уже не надеялась когда-либо увидеть.

Она стояла как вкопанная, ошеломленно глядя на стоявшего перед ней мужчину. Он здесь, в Дир-Крике, штат Техас. Он настоящий или у нее разыгралось воображение?

Все чувства Лэйни вдруг обострились. Внезапно нахлынувший поток звуков и запахов окружающего мира затмил ее мысли. Над цветками жимолости весело жужжали пчелы. Их беззаботное гудение сливалось с хлопаньем развевающегося на ветру белья, недавно вывешенного сушиться на заднем дворе. Аромат печенья, которое Лэйни только что вытащила из духовки, смешивался с запахом свежескошенной травы.

Она захотела дотронуться до этого человека, чтобы узнать, настоящий ли он, но не могла сделать это. Ее руки отказывались повиноваться. А сердце так бешено колотилось в груди, что заглушало своим стуком все остальные звуки: и птичьи трели, доносящиеся из гнезда в ветвях высокого дуба, и шум машины на соседней улице, и слова, произносимые мужчиной.

— Бен? — прошептала она, хватаясь рукой за дверной косяк. Ее ноги стали как ватные. Другая рука инстинктивно легла на округлившийся живот.

Мужчина продолжал что-то говорить ей. По крайней мере, Лэйни видела, как двигаются его губы. Но по-прежнему не слышала его. В ее ушах вдруг возник непонятно откуда идущий гул, и в следующую секунду перед глазами все потемнело.

Чертыхаясь, Гаррет Блэкмор ринулся вперед и подхватил женщину, чтобы она не рухнула на крыльцо. Она оказалась на удивление легкой и хрупкой.

Гаррет и подумать не мог, что его сходство с Беном произведет такое впечатление на вдову кузена. Он вовсе не собирался пугать ее до смерти.

По крайней мере, пока.

Гаррет быстро внес потерявшую сознание женщину в дом. И вдруг что-то привлекло его внимание. Вместе с густым, сладким ароматом, идущим из дома, Гаррет почувствовал едва различимый тонкий запах чего-то мягкого, нежного, женского. Этот запах напомнил ему весну, цветущие яблони… Он был так невинно соблазнителен…

Гаррет резко оборвал свои мысли. Что с ним происходит? Невинность жены Бена была под большим вопросом. И никакие женские уловки не могли разрешить этот вопрос.

Гаррет приехал сюда за доказательством. Твердым доказательством того, что Лэйни говорила правду в написанном ею письме. Чтобы получить это доказательство, Гаррет был готов на все. Главное — отец Бена, Уолтер Блэкмор, должен узнать правду. И Гаррет, племянник Уолтера, был тем самым человеком, которого последний призвал себе на помощь. А Гаррет был в долгу перед Уолтером.

И он был в долгу перед Беном.

Гаррет пересек холл и направился в гостиную старого дома. Он был обеспокоен состоянием женщины, которую нес на руках. Обморок еще никогда и никому не шел на пользу. А она к тому же была беременна — это не вызывало сомнения. По крайней мере, в той части письма, где говорилось об этом, она не солгала.

Аккуратно положив женщину на один из диванчиков и присев рядом, Гаррет с удивлением отметил огромную разницу между фасадом дома и его интерьером. Уютная гостиная была совсем не такой, какую ожидал увидеть Гаррет.

Неухоженная, с осыпающимися краями дорожка вела к узкому крыльцу, практически полностью скрытому за разросшимися кустами. Посреди неровной лужайки стояла потертая табличка, надпись на которой розовыми с потеками буквами сообщала, что дом называется «Сладкий сон и вкусный завтрак». Сам дом выглядел лет на сто. Деревянные стены с отваливающейся белой краской украшала розовая окантовка.

Внутри же этот дом оказался совершенно другим. Стены были выкрашены в нежно-персиковый цвет. Современные кушетки стояли среди старинных вещей. На полированном дубовом паркете красовались коврики ручной работы. В углу стояла высокая ваза со свежими благоухающими цветами. Здесь было уютно и чувствовалось женское тепло.

Гаррет растерянно похлопал Лэйни по руке, надеясь, что она очнется. Она молода, наверное, ровесница Бена. Гаррет прежде видел ее всего один раз — на похоронах кузена. Она приехала точно к началу церемонии и уехала сразу же, как только все закончилось. Но Гаррет помнил кое-что: мягкие светлые локоны, тонкие черты лица, загадочные глаза, скрытые темными очками…

И также он помнил, сколько страданий причинила семье Блэкмор эта женщина.

Сейчас она выглядела совсем маленькой и уязвимой. Скрываемое широкой футболкой ее тело, за исключением округлившегося живота, казалось стройным и изящным. И, несмотря на все пережитое, Гаррет внезапно ощутил какое-то первобытное желание защитить это хрупкое создание. Такое чувство было незнакомо ему. И уж точно совсем неуместно в сложившейся ситуации.

Пытаясь сосредоточиться на насущной проблеме, Гаррет снова похлопал Лэйни по руке и позвал ее. Она не реагировала. Он стал вспоминать уроки оказания первой помощи в колледже. На ней не было никакой стягивающей одежды. Розовая хлопчатобумажная футболка с глубоким круглым вырезом свободно спадала ей на бедра. А белые бриджи подчеркивали красивую линию бедер и икр, сужавшихся к тонким лодыжкам и небольшим ступням, обутым в белые теннисные тапочки.

Гаррет жадно оглядел ее еще раз, теперь снизу вверх. Разве беременные женщины бывают так сексуальны?

Он вдруг почувствовал себя очень уставшим, что и должно было когда-то случиться. Ведь у него так долго не было женщин! Он дал себе зарок не иметь ничего общего с ними после краха своего брака, развеявшего все его наивные иллюзии о любви и доверии.

Тем не менее он невольно реагировал на любое существо женского пола, приблизившееся менее чем на тридцать метров. Гаррет сделал глубокий вдох и с трудом оторвал взгляд от ног Лэйни. Он взял одну из пухлых подушек персикового цвета, лежавших на стуле рядом, и подложил ее под колени Лэйни.

— Лэйни! — позвал он ее еще раз. — Лэйни!

Он осторожно похлопал ее по щеке, пытаясь привести в чувство. Ему стало интересно, какого цвета у нее глаза. Карие? Голубые? Несколько минут назад, когда она открыла дверь, он не успел это разглядеть.

Только он убрал руку, ее ресницы затрепетали, и Гаррет получил ответ на свой вопрос. У нее были самые красивые голубые глаза из всех, какие ему доводилось когда-либо видеть. Они были такими же бездонными, как вечернее летнее небо, по крайней мере такими же загадочными. Медленно и осторожно Лэйни остановила свой взгляд на нем.

— Прошу прощения, — тихо произнес Гаррет, — я вовсе не хотел напугать вас. С вами все в порядке?

Лэйни опять закрыла глаза, вспоминая, где она находится и кто этот мужчина, сидевший с ней рядом. Мужчина, который так похож на Бена, но не Бен. Она с трудом сдерживала слезы. Ведь она подумала… всего на какой-то момент представила…

— Со мной все в порядке, — с трудом выдавила Лэйни.

Она попыталась приподняться, но тут же упала обратно — в глазах потемнело, а к горлу подступила тошнота. Она почувствовала жуткую слабость.

— Осторожно. Не так быстро.

Лэйни обратила внимание на его голос. Он был очень похож на голос Бена, но все же другой — глубже, тверже, строже. Как и многие другие черты сидящего перед ней человека, поняла Лэйни, когда снова обрела способность ясно видеть. Сходство его с Беном было поверхностным. Волосы этого человека были чернее и гуще, плечи и скулы — шире, губы — чувственнее, а взгляд — острее.

Лэйни неожиданно почувствовала себя беззащитной и очень-очень одинокой…

Он был одним из Блэкморов. В этом она не сомневалась. На свете не могло быть человека, который был бы столь похож на Бена и не был Блэкмором.

— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? — спросил он, не отрывая от нее сурового взгляда.

Сначала он сидел около нее, но теперь встал, возвышаясь над ней как неприступная крепость. Он был высок и хорошо сложен. И он был крупнее Бена.

— Все в порядке, — снова произнесла Лэйни, но ее голос даже ей самой показался слабым.

Она снова попыталась подняться, на этот раз более осторожно. Наконец ей удалось сесть. Слава богу, тело начало ее слушаться.

— Я не… я никогда раньше не падала в обморок, — тихо добавила она.

Это происшествие потрясло ее. Как долго она пролежала без сознания? Как добралась от двери до кушетки? Конечно, он донес ее сюда. Мысль о том, что она побывала на руках у этого незнакомца, жутко смутила ее.

Она вспомнила, что почувствовала что-то, приходя в себя… она почувствовала, как его рука лежала на ее щеке. Все, что она помнила, было прикосновение, легкое и нежное, как дуновение ветра.

Лэйни нахмурилась, озадаченная своими смутными воспоминаниями. Мог ли этот человек с жестким выражением лица и ледяным взглядом так нежно прикасаться к ней? Вдобавок она ощутила легкое покалывание на щеке, что еще более смутило ее.

— Хотите, я вызову доктора? — спросил мужчина.

Его слова были полны заботы о ней, но сам он держался отстраненно.

Лэйни отрицательно покачала головой.

— Я Гаррет Блэкмор, — он продолжал холодно смотреть ей в глаза, — а вы, как я понимаю, Лэйни Маккол.

— Лэйни Блэкмор, — автоматически поправила Лэйни.

Она совсем не удивилась тому, что Гаррет назвал ее девичью фамилию. Конечно, с чего бы вдруг Блэкморы приняли ее в свой клан? Она видела Уолтера Блэкмора всего один раз — на похоронах Бена. И старик тогда демонстративно отвернулся при ее приближении. До этого ей не доводилось сталкиваться с таким пренебрежением.

Лэйни пыталась понять, какое место в семье занимал Гаррет. Кузен Бена, быстро вспомнила она. Бен рассказывал, что в детстве они были очень близки, но, к сожалению, отдалились, когда стали взрослыми. После гибели родителей Гаррета в авиакатастрофе они росли как родные братья. Гаррету как нельзя более подошла роль, отведенная ему дядей в империи богатства, недвижимого имущества и многомиллионных сделок. Он любил власть, силу и напряженный график работы. Безжалостный мир бизнеса, который так ненавидел Бен, пришелся по душе Гаррету.

— Я здесь от имени Уолтера Блэкмора, — продолжал Гаррет, не обратив ни малейшего внимания на то, что сказала Лэйни, — в ответ на посланное вами письмо.

Лэйни замерла, насторожившись. Месяцы внутренних терзаний предшествовали этому письму. Бен всегда говорил о своем отце как о властном, суровом и жестоком человеке. Но ребенок, которого она носила под сердцем, был Блэкмором, и это не оставляло ей выбора. Уолтер Блэкмор имел право знать о существовании внука. И ее ребенок, и так уже лишившийся одного родителя, имел право знать своего деда.

— Ребенок должен появиться на свет не раньше следующего месяца, — сказала Лэйни, не понимая, что понадобилось Уолтеру Блэкмору от нее сейчас, когда ребенок еще даже не успел родиться.

— Хорошо. Что ж, мне надо уладить с вами несколько вопросов, если, конечно, вы сейчас в состоянии говорить. — Гаррет вопросительно посмотрел на Лэйни.

— Уладить? — недоуменно переспросила она. — Что вы имеете в виду? Какие вопросы?

Незнакомое ей и странное ощущение появилось внизу живота. Инстинктивно она приложила руку к тому месту, откуда это исходило. Боль утихла, и Лэйни снова сосредоточила свое внимание на человеке перед ней.

Он направился к стулу, стоящему напротив кушетки.

— Вы не будете против? — вежливо спросил он. Лэйни отрицательно покачала головой.

Была пятница — рабочий день. Возможно, сегодняшнее утро он провел в зале заседаний совета директоров перед тем, как совершить это часовое путешествие сюда, в Дир-Крик. Он выглядел безупречно, излучал силу и уверенность в себе. Он был человеком, привыкшим повелевать окружающим миром и диктовать ему свою волю.

— Уолтер беспокоится о ребенке, — резко произнес Гаррет. — Он не хочет, чтобы роды проходили в сельской местности, где медицинское обслуживание может оказаться неподходящим. Он хотел бы перевезти вас в Остин.

На мгновение Лэйни опешила. Что? Она совершенно не собиралась ехать куда бы то ни было!

— Он приготовил для вас жилье и наилучшее медицинское обслуживание до рождения ребенка. Как вам известно, Бен был его единственным сыном, и, если это ребенок Бена, он будет его единственным внуком и наследником Уолтера…

— Если это ребенок Бена?

— Конечно, — продолжал Гаррет, не обращая внимания на реплику Лэйни, — отцовство и, соответственно, право ребенка на наследство может быть установлено только с помощью теста на ДНК, который мы проведем сразу же после рождения…

— Нет!

Боль, большая, чем она когда-либо могла себе представить, ведь она мало знала Уолтера Блэкмора, захлестнула Лэйни. Мысль о том, что кто-то мог подумать, что она солгала об отце ребенка несомненно, ради денег, пронзила ее сердце, словно нож.

— Судя по вашему письму, — спокойно продолжал Гаррет, — вы сейчас на восьмом месяце беременности, что практически равно времени, прошедшему со дня смерти Бена. — Его холодные глаза тщательно изучали ее. — Я уверен, вы можете понять сомнения Уолтера.

— Нет-нет, я не могу.

Лэйни с трудом встала с кушетки. Острая боль пронзила ее живот. Лэйни прикусила нижнюю губу, стараясь не закричать.

Гаррет тоже поднялся со стула.

— Я понимаю, что вы расстроены… — Он не закончил фразы. — С вами все в порядке?

Он смотрел на нее. И впервые не казался слишком самоуверенным.

— Да, все нормально, — проговорила Лэйни. — Я хочу, чтобы вы ушли. Езжайте обратно в Остин и передайте Уолтеру Блэкмору… Ой!

Она не смогла договорить, потому что скорчилась от еще одного жуткого приступа боли.

— Что? Что с вами? — в голосе Гаррета звучало беспокойство.

Лэйни вдруг почувствовала желание рассмеяться, но боль затмевала все остальное.

— Я не знаю. — Дрожа и обхватывая живот руками при новом приступе боли, Лэйни опустилась обратно на кушетку. — Я думаю… Должно быть, это схватки…