Кэти Хал запихивала в портфель какие-то бумаги, когда Римо бесшумно вошел в кабинет и обнял ее сзади.

Сквозь тонкий свитер он чувствовал пальцами ее соски, она напряглась, и Римо прижался к ней всем телом.

– Не останавливайся, – сказала она. – Продолжай.

– Разве так разговаривают с человеком, который годится вам в дедушки?

Он отпустил ее, отошел, и Кэти обернулась. Опешила, а потом заулыбалась.

– Странно, что вы все еще на ногах, – сказала она, – мистер Уильямс. Вы действительно мистер Уильямс?

– Да, Римо Уильямс.

– Миллионер-отшельник?

– Боюсь, что нет. Просто наемный убийца-ассасин.

– Понятно, – сказала она. – Как вы себя чувствуете? Головная боль прошла?

– Я справился с ней.

– Это нормально. Процесс старения теперь начнется в любой момент. Вы, наверное, уже чувствуете это. Кожа у глаз слегка натянулась? Это потеря эластичности, которая приходит с возрастом. А руки? Вены выпирают наружу, и кожа сморщивается. Еще нет? Не волнуйтесь, это скоро произойдет.

– Хорошо, теперь я буду знать, что меня ждет.

– Как вы попали сюда? Фредди и Эл пошли за вами.

– Мы разминулись. Я уверен, что им будет чем заняться.

– Римо Уильямс, так? Кто вас прислал? Налоговая служба? ФБР?

– Ни те, ни другие. Я служу правительству. Скажи мне, Кэти, ибо теперь уже все равно, из-за чего все это было затеяно? Лишь ради денег?

Она улыбнулась, обнажив ровные ослепительно белые зубы.

– Раз уж все равно, я скажу. Конечно, деньги, но не те крохи, что я получала за наши с Демметом особые операции.

– За что же ты рассчитывала получать большие деньги?

– В этой клинике регулярно обследуются десятка два высших правительственных чиновников. Представляете, сколько заплатят правительства других стран, чтобы, например, вдруг моментально состарился государственный секретарь накануне какой-нибудь встречи в верхах?

– Кэти, это же крайне непатриотично.

– Да, но очень выгодно. Все было готово. Миссис Уилберфорс была последним подопытным животным. А потом появились вы и стали мутить воду. Между прочим, зачем вы пришли сюда? Я не люблю смотреть, как умирают люди.

– Раз уж мне придется оставить этот мир, я уйду достойно, без нытья.

Она улыбнулась.

– Попробуйте, я люблю крепких мужчин, но и те редко выдерживали больше десяти секунд.

– Мне примерно столько и осталось.

Он взял ее на руки и отнес в глубь кабинета, к шкафам.

– Я думаю, что поза, с которой мы начали, вполне подойдет, – сказал он.

– Не могу перечить желаниям старика, – ответила она, отвернулась к шкафу и улыбнулась.

Препарат, конечно, действует, и чем дольше она продержит его здесь, тем лучше будет результат. Может быть, она даст ему отсрочку: полных тридцать секунд экстаза. Она почувствовала, как Римо поднял ей юбку и овладел ею. Он использовал какой-то лубрикант, очень возбуждающий. «Может быть, даже и сорок секунд», – подумала она.

С ним было так, как ни с кем другим. У него было сильное тело, и руками он контролировал ее движения. Она начала считать, но потом забылась в экстазе, который повторялся опять и опять. Кэти пожалела, что пришлось убить этого Римо, так как она наконец нашла нужного ей мужчину.

Она не помнила, как долго все это продолжалось, но потом он оставил ее. Она с трудом держалась за шкаф, приходя в себя, потом со вздохом обернулась. Он стоял одетый и держал в руках контрольную пробирку из лаборатории. Она узнала ее. Римо бросил пробирку в корзину для мусора.

– Вот и все, – сказал он. – Незачем хранить пустую пробирку.

– Это была… – выговорила она.

– Именно, – сказал он. – Ваша сыворотка старения. Если ее не удается применить открыто, то можно использовать в качестве смазки для секса.

– Неужели?..

– Да, она впитывается мягкими тканями, крошка. Сейчас она как раз всасывается в твою кровь. Сядь, ты плохо выглядишь.

Римо резко потянул ее за руку и посадил в кресло.

– А ты? Ведь ты тоже получил дозу, – сказала она.

– Извини, дорогая, но у меня иммунитет.

Она положила руки перед собой, потом схватилась за голову, почувствовав резкую боль в висках. Вскоре боль исчезла.

– Боль резко усилится, а потом совсем пройдет, – сказал Римо. Он взял ее руки и положил перед ней на стол. – Как стыдно, – сказал он. – Посмотри на свои руки. Такая молодая женщина, а руки как у старухи. Тебе надо было пользоваться другим мылом.

Поглядев на свои руки, она увидела, что, действительно, кожа стала жесткой, сухой и морщинистой, с ужасом заметила, как прямо на глазах стали набухать и выпирать вены. Она старела прямо за собственным столом!

Она посмотрела на Римо с выражением страха и отчаяния.

Он пожал плечами:

– Вот так-то, дорогая! – и вышел, захлопнув за собой дверь. К ней долго никто не войдет, а когда войдет, то Кэти Хал уже будет все равно.

Римо в отличном настроении шел по коридору к себе в палату, посвистывая на ходу.