На каждом шагу, куда бы он ни пошел, Санни Джой Ром видел смерть.

Одни индейцы в своих хоганах лежали и умирали. Другие выползали наружу и прямо под палящими лучами солнца без конца пили воду, чтобы притупить боль и горькие мысли о своей судьбе. Несчастных больных все время бил озноб — и это при жаре-то в 130 градусов по Фаренгейту!

Все они были обречены, Санни Джой видел это. Понимал он также, что если останется здесь, то тоже умрет. Казалось, смерть так и витает в воздухе.

И Билл Ром выгнал из резервации нью-йоркского вирусолога и эпидемиолога санитарной службы Аризоны.

— Это земля Сан Он Джо, — сказал Ром. — И дело это Сан Он Джо, а не ваше.

— Знаю, — ответил вирусолог в маске, способной удерживать самые мельчайшие частицы. — Но законы штата требуют проследить за тем, чтобы зараза не распространялась дальше. И никто, ни один человек, не должен войти в резервацию или выйти из нее.

Он мрачно протянул Санни Джою табличку с крупными красными буквами.

Тот тут же прибил ее к ограде.

Чуть позже, выгуливая свою лошадь, Санни Джой повстречал на пыльной дороге Томи.

— Мы все умрем, да, Санни Джой?

— Сам знаешь. Томи.

— Нет, я хотел сказать, очень скоро умрем. И все до единого.

— А ты что, предпочел бы умереть один?

— Я бы предпочел вообще не умирать. — Томи сплюнул в пыль. — Неужто все из-за мышиного дерьма, как говорят эти бледнолицые врачи?

— Какая разница...

— Ну, все же хотелось бы знать.

— Да, специалисты говорят, что болезнь переносят мыши. Когда начинается сезон дождей, мыши бурно размножаются и разносят вирус. Эпидемиолог сказал, что мы сами распространяем заразу, поскольку не уничтожаем хоганы тех, кто умер. Мыши забираются в опустевшее жилье и устраивают там свои гнезда. А когда после траура мы приходим наводить порядок, то тут же подхватываем инфекцию. Чем больше людей умерло, тем больше еще умрет, если придерживаться такого образа жизни.

— Эти белые, сколько я помню, всю дорогу хотят навязать нам свой образ жизни, Санни Джой!

— Ну... Даже если все мы в одночасье превратимся в белых, будет поздно. Потому как лекарства от болезни нет. Ничто не берет этот хантавирус.

— Он так его называл?

— Да. И еще сказал, что единственным лекарством от заразы является чистота. Что надо вычистить, буквально вылизать всю резервацию. Хотя, с другой стороны, вокруг все равно полно полевок. А поди их перелови...

— Уезжай отсюда, Санни Джой.

— Нет. Ведь я последний Санни Джой в роду. И от меня зависит жизнь всего племени. Разве я могу сейчас отвернуться от своего народа?

— Но ведь ты большой человек в мире белых. У тебя есть деньги, положение, слава — все! А мы... Мы простые индейцы. Мир по нам плакать не будет, жизнь без нас не закончится.

Санни Джой сплюнул в пыль, убив при этом крохотного жучка.

— Я такой же, как и ты. Сан Он Джо, Томи. Из того же материала. И приехал домой, чтобы спасти свой народ или умереть вместе с ним. Третьего не дано.

Санни Джой задумчиво смотрел на гору Красного Призрака. На его обветренном лице застыла печаль.

— Так, стало быть. Сан Он Джо пришел конец, да, Санни Джой? — спросил Томи.

Билл Ром кивнул.

— Похоже, что так. Томи... Черт побери, а ведь началось все очень давно. Детей у нас всегда рождалось мало, к тому же все больше мальчики. И когда умрет последняя скво из нашего племени, тогда ему наступит конец! Я думал, что смогу привнести свежую кровь, продлить жизнь на поколение, а то и на два. Но я ошибался. Все надежды развеялись в прах. Если не появится новый Санни Джой, мы обречены.

— А как же пророчество?

— Какое пророчество?

— Ну, якобы Ко Джонг О в самый трудный час пришлет одного из своих духов-воинов на помощь нашему племени.

— Ах да... Забудь навсегда.

— Почему?

Санни Джой тяжело и печально вздохнул.

— Думаю, если бы это было правдой, старина Ко Джонг О уже давно прислал бы такого воина. Разве нет, Томи?

— Пожалуй, так оно и есть. Пророчество — лишь пустая болтовня.

Санни Джой внезапно вставил ногу в стремя и одним махом вскочил в седло. Пришпоривая своего коня, он поскакал на запад.

— Ты куда? — крикнул вслед Томи.

— К горе Красного Призрака.

— Но там ведь только души умерших!

— И там же обитает Ко Джонг О. Хочу с ним потолковать. Напомнить о духе-воине. Может, еще не поздно.

— Удачи тебе, Санни Джой!

— Но, Саншин! Вперед!

Лошадь, цокая копытами, исчезла в облаке пыли, которое еще долго висело в раскаленном воздухе, словно красное дыхание смерти.

Томи вздохнул и закашлялся. И никак не мог остановиться.