Наблюдая за Дэмини, играющей в «Блэк Джек», он был очень удивлен ее мастерством. Внимательно и вдумчиво выбирая карты, она выигрывала больше, чем проигрывала. Пару раз она атаковала, тщательно обдумывая каждый ход. Действовала Дэмини смело, но расчетливо. Очевидно, за ее привлекательной внешностью скрывался цепкий ум. Они с Ларрэби друг друга стоили.

Что бы они сказали, если бы узнали, что их враг находится здесь, рядом с ними, в казино?

Дэмини оглянулась, почувствовав, что кто-то стоит у нее за спиной. Увидев, что это Винс, она улыбнулась.

— Я слишком много выигрываю? — спросила Дэмини мягко. — Я почувствовала, как вы за мной наблюдаете.

Винс застыл.

— Почувствовали, как я за вами наблюдаю? Но я был в кассовом отсеке, Дэмини, подсчитывал выручку.

— Да? Значит, это был кто-то другой.

— Наверняка. Прошу прощения, — Винс направился к другому концу стола, где сидел Пирс, наклонился и что-то зашептал ему на ухо.

Пирс привстал, бросая налево и направо подозрительные взгляды. Затем он немного расслабился, но в его глазах оставался опасно мерцающий огонек.

Дэмини, сыграв одну из партий с крупье, взглянула в сторону Пирса, печально улыбаясь. Но его не было!

— Вы играете, мадам? — спросил крупье.

— Нет, я закончила. Спасибо.

Быстро поднявшись, она огляделась по сторонам. Наверное, Пирс пошел в кабинет Винса. Не зная, что делать, Дэмини направилась к женской уборной, надеясь, что Пирс будет на месте к тому времени, когда она вернется.

Пирс обошел весь игровой зал, не упуская из виду стол для игры в «Блэк Джек». Но, в очередной раз посмотрев на то место, где сидела Дэмини, увидел, что ее там нет! Черт! Куда она пошла? Его взгляд перебегал от стола к столу. Женская уборная!

Не раздумывая, Пирс пересек игровой зал, вышел в холл и направился туда. У дверей он остановился, немного помедлил, затем распахнул дверь и вошел.

— Эй, парень, ты что, не умеешь читать? — шикарная брюнетка оглядела его с головы до ног. — А ты ничего.

— Извините, — Пирс прошел мимо нее. — Дэмини? Ты здесь?

Он не обращал внимания на служащую, которая изумленно смотрела на него, не произнося ни слова. Больше в умывальной комнате никого не было.

— Пирс? — Дэмини вошла, пораженная. — Я подумала, что ослышалась. Сейчас же выйди отсюда! Это же…

— Я знаю, где нахожусь. Ты готова?

— Я хочу вымыть руки. Ты не выйдешь?

— Только вместе с тобой, — он взял полотенце у шокированной служащей и сунул ей в руку пару чеков: — Вот, возьмите.

— Винс выкинет тебя из своего казино и будет прав.

Дэмини улыбнулась прислуге, переводящей изумленный взгляд с чеков в своей руке на сумасшедшего, ворвавшегося в женскую уборную.

— Мужчина! — завизжала пожилая женщина, открыв дверь и увидев Пирса. — Маньяк! — она быстро исчезла за дверью.

— Идем отсюда, — сказал Пирс, и напряжение на его лице сменилось кривой ухмылкой, когда Дэмини беспомощно рассмеялась.

— Ты сумасшедший… — смех ее медленно замер. — А, может быть, и нет.

Они вышли из женской уборной, и Дэмини остановилась в нескольких шагах от двери.

— Пирс, скажи мне, что случилось? Ведь что-то произошло, да?

— Насколько мне известно, ничего. Винс сказал мне, что ты почувствовала, будто кто-то за тобой наблюдает. Это правда? — он стиснул зубы, руки его сжались в кулаки.

— Пирс, посмотри на меня. Все в порядке. Просто я ошиблась. Такое случается.

Пирс пристально посмотрел на нее, чувствуя, что Дэмини все равно пытается что-то скрыть от него.

— Дэмини, признайся, ты ведь все-таки почувствовала, что за тобой наблюдают, ведь так?

— Да, — она не смогла солгать ему.

— Я хочу, чтобы ты не отходила от меня ни на шаг, — одной рукой Пирс обнял ее за талию и прижал ближе к себе. — Давай потанцуем. У Винса лучший в городе джаз-бэнд.

Ему хотелось всегда держать Дэмини вот так в своих объятиях, оберегать, убежать вместе с ней от всего мира.

Они подошли к площадке для танцев. Пирс обнял Дэмини, прижался губами к ее волосам, закрыл глаза, вдыхая чудесный аромат, которым обладала только эта женщина. Некоторое время он еще мог пребывать в раю… но все больше Пирс убеждался, что приближается время, когда ему придется расстаться с ней, иначе он никогда не будет уверен в ее безопасности. Рано или поздно те, кого он так настойчиво разыскивает, начнут действовать. И тогда им с Дэмини придется расстаться. Но сначала он должен найти тех мерзавцев, которые угрожают ей. А когда Дэмини будет в безопасности…

— Эй, о чем ты так задумался? — Дэмини немного отстранилась, внимательно изучая его лицо. — Неужели ты все еще думаешь о том, что произошло за столом?

— Нет, но этот случай подтверждает тот неоспоримый факт, что с тех пор, как ты приехала в Лас-Вегас, кто-то пытается убрать тебя с дороги.

Дэмини ничего не ответила, хотя была уверена, что все это началось задолго до ее приезда сюда. И еще она никогда не верила, что авария, в которой погибли друзья Гилберта, была несчастным случаем.

Через несколько дней после похорон Гилберта один из этих друзей позвонил ей, сказав, что уверен в том, что ее брата убили, и он знает имя убийцы — Барнаби Эко.

Но когда Дэмини, в свою очередь, спросила, откуда ему это известно, он сразу как-то забеспокоился и, запинаясь, ответил, что Гилберт просто оказался не в том месте и в ненужное время. Дэмини попыталась выяснить, кто такой этот Барнаби Эко и откуда друзья Гилберта его знают, но ее вопросы повергли звонившего в окончательную растерянность, и он только сказал, что очень сожалеет, и повесил трубку. А через два дня его и еще двоих друзей Гилберта сбила машина, и все трое погибли.

— Тебе не кажется, что нам обоим пора вернуться на землю из наших странных миров? — прошептал ей на ухо Пирс.

Дэмини взглянула на него:

— Да, конечно.

Пирс крепче прижал ее к себе, она закрыла глаза и положила голову ему на плечо.

— Как хорошо!

Музыка была медленной и нежной.

Внезапно ритм сменился, и они отделились друг от друга. Засмеявшись от радости, охватившей все ее существо, Дэмини позволила своей душе ликовать, а телу исполнять танцевальные движения.

Они были так счастливы, что даже не замечали, как завсегдатаи казино начали улыбаться, глядя на них, словно воскресив в своей памяти приятные, понятные только им воспоминания.

Когда танец закончился, Дэмини, прильнув к груди Пирса, вздохнула.

— Устала? — спросил он.

— Нет. Просто слишком много впечатлений. Я уже очень давно так не танцевала.

Горечь ее тона не укрылась от Пирса.

— Так почему бы нам не компенсировать потерю, мы можем танцевать с тобой хоть каждый день. Как это звучит?

— Как обязательство, — ответила она печально.

— А ты ведь считаешь, что их быть не должно?

Дэмини утвердительно покачала головой:

— Наши жизни полны тайн, мы оба знаем это. У нас есть дела, от которых мы не можем отказаться.

— Конечно, все это так, — сказал Пирс мягко, прижимаясь щекой к ее волосам. — Но ведь мы можем жить и одним днем, планировать его, и, может быть, наш план осуществится так, как мы этого хотели. Согласна?

— Да.

Пирс почувствовал, как легкая дрожь прошла по телу Дэмини. Он снова поцеловал ее волосы.

Они танцевали до тех пор, пока казино почти совсем не опустело, а предрассветные сумерки сменили за окнами ночную тьму. Когда, наконец, музыка смолкла, Пирс неохотно отпустил Дэмини.

— Идем? — прошептал он хрипло.

Дэмини молча кивнула. Ей хотелось, чтобы эти сильные руки никогда не отпускали ее.

Пирс помогал Дэмини одеться, когда к ним подошел Винс. Глаза его слегка припухли и покраснели. Пирс, заметив это, покачал головой:

— Тебе нужно немного поспать, дружище. Поручи кому-нибудь подсчитать выручку, а сам пойди и отдохни.

Винс пожал плечами:

— Может быть, я так и сделаю. Но, помнишь, Берто всегда говорил, что мужчина должен сам справляться со своим делом, а не перекладывать его на других.

Пирс кивнул.

Дэмини заметила задумчивое выражение на лицах обоих мужчин, словно они пытались с помощью своей памяти воскресить ушедшего Берто. Она сжала руку Пирса:

— Ты очень скучаешь по нему, верно?

— Да, — Пирс снова попытался отогнать свои воспоминания и улыбнулся ей. — Но в том и состоит одна из радостей казино Винса: мы часто вспоминаем Берто, что он говорил, что делал. Мы часто его вспоминаем с Биром и Долфом, — добавил Винс, — они тоже любили его.

Пирс кивнул:

— Да. И они так же, как и мы, хотят, чтобы убийца Берто был найден.

— Это и есть твоя тайна? — медленно произнесла Дэмини.

— Да, — он взглянул в ее встревоженные глаза. — Но это не месть, дорогая, это правосудие.

И тогда Дэмини подумала о своих собственных поисках.

— А что, если эти поиски становятся разрушающими, а не созидающими? — сказала она печально.

— Я зашел слишком далеко, чтобы отступать, — твердо ответил Пирс.

Дэмини кивнула:

— Мне знакомо это чувство.

— Дэмини…

Она приложила палец к его губам, не дав договорить.

— Я понимаю, правда. — Дэмини перевела взгляд на Винса: — Я не имела намерения осквернять память о вашем брате.

— Я знаю, — улыбнулся Винс.

— По всей видимости, он был прекрасным человеком.

— Берто понравился бы тебе, дорогая. Он постоянно смеялся или пел, или то и другое вместе.

Пирс изучающе смотрел на нее, догадываясь по выражению ее лица, что Дэмини все еще размышляет над своей предыдущей мыслью.

Винс улыбнулся:

— И он всегда коверкал мелодию.

Пирс тоже заулыбался:

— А ты всегда делал ему замечания!

Дэмини наблюдала за ними, пытаясь скрыть свое замешательство. Она была поражена: ведь по сути они с Пирсом ведут одинаковые поиски. Так как же она может подвергать сомнению целесообразность его действий, если ее собственные исходят из тех же побуждений? Стремление Пирса покарать убийцу Берто было отражением ее собственного желания отомстить убийце Гилберта. Смотреться в такое «зеркало» было мучительно.

Но можно ли совсем забывать о внешнем мире ради преследования? И не становятся ли, в конце концов, такие действия разрушительными для самого преследователя?

Дэмини посмотрела сначала на Пирса, потом на Винса. Оба они, без сомнения, глубоко убеждены, что обязаны отомстить ради памяти Берто, которого так любили. Но не становятся ли, в конечном итоге, поиски важнее самого человека, за смерть которого хотят отомстить?

Противоречивые чувства наполняли Дэмини, и она тряхнула головой, чтобы отогнать эти нежелательные мысли.

— Ты готова идти? — спросил ее Пирс.

— Да. Доброй ночи, Винс, и спасибо за мой выигрыш.

Пирс улыбнулся:

— Я не думаю, что две сотни долларов могут считаться крупным выигрышем, дорогая.

— Для тебя, может быть, и нет, но это доказывает, что я уже делаю успехи. Во всех казино, в которых я… — она замолкла на полуслове.

Заметив, как Дэмини смутилась, Пирс пожал на прощание руку Винсу и вывел ее на улицу. Они снова подошли к «Розовой жемчужине» и стали ждать, пока служитель доставит со стоянки их автомобиль.

Пирс обнял Дэмини за талию.

— Почему ты все время боишься сказать мне что-нибудь лишнее, дорогая?

Она взглянула на него с печальной улыбкой:

— Наверное, это привычка. Я уже так давно скрываю свои мысли, чувства и желания, что мне кажется, если я откроюсь кому-нибудь, то стану уязвимее.

Но теперь в ней все больше росло чувство неудовлетворенности своей жизнью. Нет, она все еще хочет, чтобы Гилберт был отомщен. Но, живя с Пирсом, Дэмини убедилась, что жизнь так быстротечна. Красоту легко потерять, но вернуть уже невозможно, и будет лучше избавиться от всего наносного в этой жизни, а оставить лишь действительно ценное, как избавляются от ненужной руды и шлаков при добыче золота. Мщение было таким шлаком; Пирс был золотом.

Когда прибыла машина, Пирс помог Дэмини сесть, обошел вокруг и забрался на водительское сиденье. Взяв руку Дэмини, он мягко ее поцеловал.

— У нас обоих слишком много в жизни темных пятен, но это не должно мешать нам быть счастливыми. Я этого не допущу.

— Слишком много такого, что мы не можем отбросить в сторону, Пирс.

— Нет! Не зацикливайся на этом, Дэмини. В моей жизни ты — главное. И я уверен, что и в твоей жизни найдется место для меня.

Он завел мотор и так резко сорвался с места, что завизжали покрышки, заставляя редких ночных прохожих испуганно оглядываться.

— Собираешься разбить машину? — спросила Дэмини, накрыв его руку, сжимающую рулевое колесо, своей.

Пирс взглянул на нее.

— Сколько тебе нужно времени, чтобы понять, что мы предназначены друг для друга?

— Меня не нужно убеждать, Пирс, я думала, ты это знаешь. Но над нашей жизнью властвуют обстоятельства, а не чувства.

— Мы изменим это.

На какое-то мгновение напряжение исчезло, и Дэмини рассмеялась:

— О-о-очень самоуверенный мужчина!

Его губы тронула ироничная улыбка:

— Ага, это я. Но я, действительно, имел в виду, дорогая, что буду бороться, как лев, за наше счастье.

— Как возбуждающе, — сказала Дэмини хрипло, закатив глаза.

— Это ты возбуждаешь меня, моя радость.

— Так это же самая легкая на свете задача.

— Для тебя — да.

— Ты говоришь невозможные вещи, — когда Пирс рассмеялся, Дэмини попыталась укоризненно посмотреть на него, но сама не смогла удержать улыбки. Так легко было поддаться соблазну спокойствия, которое было отличительной особенностью Пирса. Как ему удавалось внушить ей такое чувство удовлетворенности, когда кругом царил сплошной хаос?

Дэмини подавила вздох. Ее жизнь тоже была хаотичной, в этом не было сомнения.

— Расслабься, — сказал Пирс ей. — Только мы двое имеем значение, больше ничего.

— Да, — Дэмини откинулась на спинку сиденья. — Ты не будешь возражать, если я позвоню завтра своим родителям? Я хочу.

— Нет нужды спрашивать у меня разрешения, — сказал Пирс резко. — Это и твой дом.

Сердце ее сначала куда-то провалилось, потом за какую-то долю секунды подскочило к горлу.

— Спасибо.

Пирс бросил на нее быстрый взгляд.

— А ты разве не считаешь его своим?

Она кивнула.

— Спасибо, дорогая. Ты сделала меня счастливым.

— Это ты сделал меня счастливой.

Пирс взял ее руку и поднес ко рту, его язык обжигал ладонь, скользя по линии жизни.

Когда они приехали домой, Дэмини не помнила, как они выходили из машины. Все ее внимание было приковано к Пирсу и той чудесной близости, которая была между ними.

Это, действительно, походило на возвращение домой, но ясность мыслей была затуманена, а их тела были так накалены страстью, что, казалось, разбрасывали искры, которых хватило бы, чтобы поджечь траву в пустыне.

Желание, словно пламя, обжигало их внутренности и, как ртуть, молниеносно растекалось по жилам.

— Может быть, искупаемся? — прошептала Дэмини.

— Да, — кровь бурлила в нем, словно горячий гейзер.

Только Дэмини, как никто и никогда прежде, будила в Пирсе этот неконтролируемый первобытный инстинкт желания. Но вместе с непреодолимой страстью Пирс испытывал потребность заботиться о ней, словно Дэмини была самой драгоценной вещью на земле. И она, действительно, была ею!

Дэмини направилась в свою комнату, но Пирс удержал ее за руку.

— Я хотела взять купальник, — сказала она.

— Он тебе не нужен, дорогая.

У нее перехватило дыхание. Как прекрасен он был, стоя перед ней в серебристых лучах лунного света, с горящими, как у демона, глазами.

Когда Пирс приблизился к ней, Дэмини подняла руку, чтобы нежно коснуться любимого лица.

— Я хочу посмотреть на тебя в воде, — прошептал он, лаская губами ее шею, — полюбоваться твоей атласной кожей, чувственными изгибами твоего тела, — Пирс заглянул ей в глаза: — А чего бы хотелось тебе?

— Того же, — вымолвила Дэмини, чувствуя, что ее сердце вот-вот выскочит из груди.

— О, Пирс, неужели это не сон?

— Нет, любимая, это не сон, это сказочная явь, которая всегда будет с нами, пока мы вместе, — он взял ее на руки и понес в солярий. — Мигелю лучше оставаться в постели.

Дэмини рассмеялась:

— Возможно, он уволится.

— Ну и пусть, — сказал Пирс беззаботно. — Я хочу только тебя, дорогая. Никого больше.

Войдя в солярий, Пирс позволил ей соскользнуть на пол.

— Мне раздеть тебя?

— Нет. Тогда мы никогда не выйдем из раздевалки.

— Ты права. Поспеши, — он наблюдал за Дэмини до тех пор, пока она не исчезла за дверью, затем вошел в мужскую раздевалку и стал торопливо сбрасывать с себя одежду.

Когда Дэмини появилась вновь, Пирс увидел, что вокруг ее тела было обернуто полотенце. Дэмини обнаружила Пирса плавающим в бассейне, его сильное тело полускрывала зыбкая вода.

Подойдя к краю бассейна, Дэмини отбросила полотенце.

Пирс мгновенно остановился, окидывая ее медленным взглядом.

— Ты слишком прекрасна, Дэмини Белсон, — произнес он.

— Спасибо.

Застыв на мгновение, она подняла руки над головой, сознавая свою соблазнительность. В этот момент она чувствовала себя прекрасной, желанной. И это сделал Пирс!

Приподнявшись на носках, Дэмини оттолкнулась от края бассейна и, разрезая поверхность воды своим телом, красиво скользнула под воду.

Пирс тотчас же схватил ее, прижался ртом к ее губам, и они начали медленно подниматься на поверхность, держа друг друга в объятиях.

Не выпуская ее, Пирс подплыл к краю бассейна.

— В воде ты кажешься еще прекраснее, леди.

— Ты тоже.

Она закрыла глаза. Боже, как это замечательно!

— Дэмини, я люблю тебя.

Дэмини с трудом перевела дыхание, захваченная внезапной волной возбуждения. Вся ее нежность и любовь были лишь для него. Он стал ее вселенной; вселенной, граничащей с нереальностью. Пирс покорял ее мягкостью, заботой и страстью, о которой она даже и не мечтала.

— Я никогда не предполагал, что встречу такую, как ты, дорогая, — прошептал Пирс, крепче прижимая ее к своему возбужденному телу.

Задыхаясь от удовольствия, Дэмини схватила его за плечи и закрыла глаза.

— Мы не можем любить друг друга.

— Ты любишь меня, Дэмини?

— Да, да.

Она обвила ноги вокруг его тела, наслаждаясь ощущением его возбуждения, которое, как зеркало, отражало и ее собственное возбуждение.

— Нет, Дэмини, дорогая, остановись. Еще слишком рано для тебя.

— Да нет же, нет.

Мгновенно вырвавшись из-под контроля, страсть захватила их и ошеломила каскадом счастья и любви.

— Ты моя.

— Я люблю тебя, Пирс.

Держа друг друга в объятиях, они возвращались на землю задыхающиеся, очарованные, принадлежащие друг другу.

— Это было так чудесно, — прошептала Дэмини. — Ты знал, что так будет, да? — она чувствовала себя головокружительно сильной и всемогущей.

— Как я мог знать? Ведь только что мы вместе открыли это.

Пирс целовал ее щеки, глаза, влажные пряди волос.

— Выходи за меня немедленно.

Дэмини удивленно посмотрела на него:

— Что? Что ты сказал?

— Ты все и так прекрасно слышала.

Она отвела взгляд:

— Приятно помечтать, как говорила моя бабушка из Шотландии, но… мы ведь знаем, что это лишь мечта, так, Пирс?

Пирс нахмурился.

— Надо принять горячую ванну, иначе мы схватим простуду.

— Но я даже не поплавала, — сказала Дэмини слегка дрожащим голосом.

— Ты можешь сделать это после того, как согреешься.

Пирс выбрался из бассейна, наклонился, подхватил ее под руки и вытащил из воды.

Войдя в ванную комнату, он нажал кнопку, запустив механизм в действие, и посадил Дэмини под струю горячей журчащей воды.

— Ну как, — спросил Пирс, — хорошо?

— Просто замечательно.

— Вот и прекрасно. А теперь скажи, почему ты не выйдешь за меня замуж?

— О, Пирс, ты сам знаешь, как глупо строить планы, когда мы оба не принадлежим себе.

— Я ничего не знаю. Я понимаю, что у нас есть дела, которые мы должны уладить, и проблемы, которые нужно решить. Но это не будет длиться вечно. Я хочу видеть тебя своей женой. А чего хочешь ты?

— Того же.

Глаза Дэмини застилали слезы, и Пирс привлек ее к себе.

— Что может быть лучше, чем планировать нашу свадьбу, Пирс?

— Так давай вместе сделаем это. На нашем пути будут препятствия, но мы сможем их преодолеть. Вместе.

— Как трогательно, — пробормотала она. Но надежда забила в ней живительным ключом. — Пирс, а тебе не приходило в голову, что мы до сих пор еще не до конца открыли друг другу свои тайны? Мы говорим о полнейшей близости, имея секреты друг от друга.

— Я понимаю это. Давай же воспользуемся случаем и поговорим о наших проблемах и о том, что мы можем сделать.

— Выйти за тебя замуж, — сказала Дэмини мечтательно, поуютнее устраиваясь у него на коленях.

— Ты избрала не лучший способ начать серьезный разговор, — Пирс прерывисто вздохнул, закрыв глаза, когда она прижалась губами к его уху. — Ты возбуждаешь меня, дорогая.

— Это справедливо, потому что ты делаешь то же самое со мной, — она еще сильнее прильнула к нему.

Вода пенилась и бурлила, как приливная волна, когда Пирс брал ее жестко и быстро, вызывая у Дэмини крики наслаждения.

И снова они воспарили в заоблачные высоты в страстном единении, поднимающем их на волшебную планету любви, известную лишь им двоим.

— О, Пирс, — ее руки крепче обвились вокруг его шеи. — Да.

— Да, дорогая, это было прекрасно.

— Бесподобно. Но я только что дала ответ на твое предложение.

Он немного отстранился, чтобы заглянуть в ее глаза. В них Пирс прочел тот же ответ. Тогда он снова притянул ее к себе и поцеловал долгим нежным поцелуем. Почувствовав головокружение, Дэмини начала ласкать его лицо руками.

— Я хочу насладиться этим неповторимым мгновением, Пирс. Мне хочется остановить его и запомнить навсегда.

— Нет ничего проще, дорогая. В нашем распоряжении будут годы, а не только мгновения.

Он изгонит печаль из этих глаз, даже если на это ему потребуется целая жизнь!

— Пирс, — сказала Дэмини, ближе прильнув к нему, — я хочу рассказать тебе о своем брате Гилберте. Мы все его очень любили, он был, как лучик солнца, в нашей семье. Его смерть явилась для нас страшным ударом, — Дэмини покачала головой: — Я думаю, если мне удастся выяснить что-нибудь о его смерти, это немного поможет моим родителям перенести горе.

— И поэтому ты здесь, в Лас-Вегасе?

Дэмини кивнула:

— Да. Хотя Гилберт был убит в Атлантик-Сити. Он не играл, но работал с группой людей, которые несколько раз в год совершали увеселительные поездки в те города, где есть крупные казино. Он никогда раньше не ездил, а два месяца назад поехал и…

— Умер?

— Да. Никто из его друзей ничего не видел, по крайней мере, они так говорят. Они думали, что Гилберт вернулся к себе в комнату, потому что ему не везло, да и вообще он не интересовался игрой. На следующее утро, когда все собрались ехать в аэропорт, мой брат не ответил на стук в дверь. Когда администратор открыл дверь запасным ключом, он был уже мертв. Экспертиза установила, что Гилберт умер от слишком большой дозы наркотиков. Но он никогда не был наркоманом.

Увидев печаль и гнев в ее глазах, Пирс прижал Дэмини к себе.

— Он был таким добрым. Все кошки и собаки в округе сбегались к нашему дому, потому что Гилберт их всех кормил. В нашем гараже — было полно бездомных животных, некоторые жили даже в доме, — Дэмини улыбнулась сквозь слезы. — Маму это ужасно сердило. А однажды огромная борзая, которую Гилберт где-то подобрал, положила передние лапы прямо к ней на прилавок и проглотила весь рисовый пудинг, который только что вынули из духовки. Гилберт посещал ветеринарную школу в Корнельском университете и целыми днями работал, чтобы заработать побольше денег. Родители чуть ли не силой заставили его поехать с друзьями. Они понимали, что ему нужен отдых.

— А теперь они горько сожалеют об этом, ведь так?

— Да, очень, — когда Дэмини взглянула на него, ее глаза блестели от слез.

Сердце Пирса сжалось от боли.

— И ты пытаешься разыскать виновных в его смерти, чтобы хоть немного смягчить их горе?

— Да.

— Я помогу тебе, чем только смогу клянусь!

— Не могу сказать, что я напала на правильный след убийцы, потому что мне известно лишь одно имя. Я нашла в Атлантик-Сити человека, который слышал о нем и сказал, что он сейчас в Лас-Вегасе. Это и привело меня сюда. Я ищу Барнаби Эко.

— Барнаби Эко? Никогда не слыхал о таком. Странное имя. Думаю, я бы запомнил, если бы хоть раз услышал. Надо поспрашивать. Уверен, что кто-нибудь вспомнит такое необычное имя.

Пирс заметил, что Дэмини старается скрыть зевоту.

— Идем, любимая. Пора спать. В следующий раз я расскажу тебе свою историю.

Дэмини кивнула, широко зевнув:

— Я уже засыпаю.

— Может быть, это оттого, что ты облегчила свою душу и напряжение немного спало, — он поцеловал ее в макушку, помог вылезти из ванны, затем завернул в теплую махровую простынь. — Идем в постель.

Обнявшись, они медленно направились через холл к спальне, а там быстро скользнули под сатиновые простыни.

— Жаль, что так хочется спать, — сонно пробормотала Дэмини, потом глаза ее закрылись, и она мгновенно уснула.

Пирс обнял ее и уставился в потолок. Он найдет убийцу Гилберта, чего бы это ему ни стоило. Дэмини могла бы и не говорить, какое значение имели эти поиски для ее семьи. Это было ясно по ее тону, печальным глазам, почти незаметному подергиванию уголка губ, когда она говорила о своем любимом брате. И Дэмини никогда не откажется от этих поисков, пока они не приведут ее к убийце. Поэтому он должен сделать все возможное, чтобы помочь ей.

Дэмини стала для него всем. Даже собственные поиски отошли на задний план. Дэмини была важнее всего.