В поезде, возвращаясь обратно, Генри раздумывал над информацией, которую получил от Майка.
Из трех сестер только Даффи имела полное право на наследство. И это плюс к тому, что у Чака имеются собственные миллионы.
Не так ясно было с Вайолет и Питом. Все зависело от того, какой у них брачный контракт. Наследство может принадлежать супругам вместе, поровну или быть записанным на мужа целиком.
В Швейцарии все принадлежит мужу. Никаких неясностей. Четко и просто. Но по каждому конкретному делу можно договориться. Так что, Примроуз и Эдуард остаются пока загадкой.
Именно их он и обнаружил в гостиной. Они потягивали шерри в компании его жены. Эдуард объяснил, что хотел взглянуть на Долли.
– И как она? – спросил Генри.
– Прекрасная! – Его английский был все-таки не совсем идеальным. – Мои таблетки ей помогли. Думаю, она может принять участие в похоронах…
– Присутствовать на похоронах, – поправила его Примроуз. – Ты все время допускаешь одну и ту же ошибку.
Доктор Дюваль осклабился.
– Да, моя дорогая Примроуз, я всегда делаю одна и ту же ошибку. Итак, говоря о Долли. Она может присутствовать на похоронах, но я бы не советовал ей. Есть случайность…
– Вероятность!
На этот раз Примроуз была гораздо резче, но доктор Дюваль будто не заметил и продолжал:
– …что это снова вызовет срыв.
– Бедная Долли, – вздохнула Примроуз. – Вы знаете, я нашла вам прислугу. Миссис Биллинг будет прибирать в доме и готовить обед. Так что, вы, – она взглянула на Эмми и сладко улыбнулась Генри, – можете возвращаться в Лондон, когда захотите.
– Вот именно, – улыбнулся Генри. – Как вы изволили заметить – когда захотим. Примроуз покраснела, опрокинула шерри одним глотком и резко встала.
– Нам пора.
Они уехали, и Эмми спросила:
– Что нам делать с прислугой?
– А что с ней делать? – не понял Генри.
– Миссис Биллинг может придти сегодня вечером. Где она будет спать?
– Этого я не знаю. Но, наверное, должны быть еще какие-нибудь свободные комнаты. Эмми пошла наверх.
Через несколько секунд раздался звонок. Генри вышел в холл и поднял трубку.
– Алло! Могу я поговорить с миссис Швахеймер?
– Извините, мистер Швахеймер, – ответил Генри, – но она сейчас в Лондоне…
– Мистер Швахеймер, – раздался неожиданно в трубке голос Эмми. – Я говорила с Даффи вчера по телефону.
– А? Так она еще вернется в Пламли-Грин?
– Не думаю.
– Но в телеграмме… – проворчал Чак. – Что происходит?
– Мистер Швахеймер, я позвоню Даффи и попрошу, чтобы она позвонила вам в Париж.
– Это было бы просто чудесно, миссис Тиббет! – обрадовался Чак. – Я вам очень признателен. Пусть Даффи звонит мне в отель «Грильон». Всего хорошего.
Генри положил трубку, а Эмми быстро спустилась по лестнице.
– Извини, дорогой.
– Любопытно, – сказал Генри. – Что случилось?
– Не могла же я допустить, чтобы Чак позвонил ей в отель! – Голос жены был почти умоляющим.
Генри ухмыльнулся.
– Лучше звони ей сейчас.
Даффи испугалась, когда узнала, что звонил Чак.
– Что он хотел?
– Поговорить с вами, – ответила Эмми.
– Вы назвали отель?
– Нет.
Даффи немного успокоилась.
– Вы хорошо сделали, миссис Тиббет. Я, конечно, позвоню своему мужу, – добавила она быстро. – Как там Долли?
– Ей лучше.
Долгое молчание. И затем:
– Спасибо за брошь. Вы послали ее из Лондона?
– Не я. Мой муж ездил в Лондон и отправил заодно брошь.
– Понятно… Все равно спасибо, миссис Тиббет. И до свидания. Завтра похороны. Думаю, мы увидимся.
Миссис Биллинг пришла через несколько минут. Полная женщина с седыми волосами и широкой доброй улыбкой. Она сразу надела фартук и принялась за уборку.
В восемь часов миссис Биллинг появилась в гостиной, необыкновенно довольная. Ужин готов, объявила она, сияя от счастья. Очень простой ужин, но она надеется, что им понравится. Сыр, жареные цыплята и яблочный пирог. Что из этого можно предложить Долли?
Эмми попросила отнести наверх понемножку того и другого. Взяв поднос, миссис Биллинг стала подниматься по лестнице.
Тиббеты наслаждались едой, когда дверь столовой вдруг с грохотом распахнулась.
– О, мэм! – Ужас был написан на пунцовом лице миссис Биллинг. – О, мэм, идемте скорее! Она умерла!