Роман «За Окном Снег…»
Автор: Искандер Муратов. ©
Год написания: 2016 г.
Пролог
Восточная Сибирь.
Я смотрю в окно…За окном большими хлопьями, в виде разных фигурок, падает снег. Он, словно переносит меня в моё беззаботное детство. В те счастливые моменты, когда всё было просто и понятно…
Как же веет домом и теплом от этих снежинок… Снег! Мой любимый и родной, снег! Верни меня назад, в моё беспечное детство…
Прошу тебя… Я больше не хочу засыпать на этой койке, в клинике для душевнобольных людей… Я хочу, просыпаясь по утрам, видеть серебряный ковёр, которым ты застилаешь всю округу за ночь, а не серые, покарябанные ногтями стены.
Папа! Мамочка! Я чувствую присутствие ниспосланных вами ангелов, которые оберегают меня… Вы заботитесь обо мне даже оттуда… Спасибо вам, родные мои… Как же мне вас не хватает!
Я обещаю! Я встану на ноги! Я выживу… И придёт то время, когда каждый, кто уничтожал и убивал меня по крупицам и громко аплодировал, получит своё возмездие! Я обещаю…
Роман «За окном снег…»
«В этой жизни у каждого человека своя судьба.
Человеку свойственно ошибаться, прогибаться,
уходить от правды и истины себе во благо.
Но, как бы не сложилась судьба, всегда
будьте милосердны и справедливы,
несите добро в этот мир.
Ибо без этих качеств грош цена
нам и нашей никчемной жизни».
Искандер Муратов .
Глава 1
Москва, 2008 год.
В приёмной Председателя Банка «Межконтинентальный K.P.S» было, как всегда, тихо. Смазливая секретарша Оленька, как обычно копалась в своём компьютере, создавая рабочую обстановку. Она даже не заметила, как перед ней оказался самый неприятный и загадочный из всех помощников банкира, Игорь Закринин.
Закринин всегда отличался своей неразговорчивостью, он постоянно находился в командировках по личным поручениям Кононова. Но в окружении предпринимателя говорили, что он — «невидимый солдат» банкира, поэтому опешив от внезапного визита здоровяка, секретарша поспешила сразу же доложить шефу о визите его помощника.
— Пётр Васильевич, к вам Закринин, — чётко проговорила Оленька.
— Пусть войдёт, — распорядился он по селектору.
Пётр Васильевич Кононов, являлся Председателем Правления Банка «Межконтинентальный K.P.S.», который был создан вместе с ныне покойным олигархом — Алексеем Васильевичем Авдотьевым. Последний, создавал свой бизнес сам, и когда он дошёл до уровня высоких приоритетов, его старый друг молодости Кононов, решил пригласить своего товарища в качестве партнёра. Ему очень нужны были эти деньги для оборота банка. Проживающий в то время в Париже Алексей Авдотьев, принял его предложение и вошёл в состав акционеров, вложив в уставный фонд банка огромные средства. Поначалу всё шло отлично: банк начал подниматься вверх по рейтинговой строчке, принося немалый доход. Они с Кононовым тесно дружили, и казалось, ничто не в силах нарушить эту идиллию. Но Авдотьев, за несколько лет перед смертью, усомнился в ряде тёмных схем перевода денег в сомнительные офшоры со стороны банка. И будучи человеком, дорожащим своим авторитетом, решил не рисковать и вывел все свои средства со счетов общего банка и некоторых компаний, которые входили в его состав. Кононов, узнав про это, слёзно молил Авдотьева не делать поспешных выводов, и оставить средства на счетах. Но тот был невозмутим и не преклонен перед Кононовым. Ибо он очень ценил в дружбе искренность, которой в последнее время не замечалось за его партнёром.
Спустя некоторое время после этих событий Алексей Авдотьев, погибает при загадочных обстоятельствах. Виновником смерти своего партнёра, Кононов ловко сделал его супругу — Авдотьеву Маргариту Степановну, в итоге обеспечив ей место в психиатрической больнице.
Войдя в кабинет банкира, Закринин аккуратно сел за стол своего шефа.
— Здравствуйте Пётр Васильевич, — сдержанно поздоровался он.
— Ну, здравствуй Игорь, чем порадуешь меня? Надеюсь, твои частые командировки в Сибирь дали свои результаты? — процедил сквозь зубы Кононов.
— Не совсем так, — опустив голову, ответил Закринин. За год мы чего только не проделали со старухой. Подсаживали даже парочку психологов под видом психически больных в её палату, но они не вытянули из неё ни слова и сыворотку правды кололи, но всё тщетно. Не говорит она ничего. И пичкаем её разными таблетками, ну нет результатов. Лишь бы не крякнула, а сердечко у неё ещё то, другой бы давно уже не выдержал всех этих препаратов. А может она и впрямь ничего не знает о деньгах её покойного мужа? Для женщины нормально, не понимать азы большого бизнеса.
— Ты, что с ума сошёл? — закричал Кононов. — Ты хоть думаешь, о чём болтаешь, сволочь! Два миллиарда долларов не могли просто так испариться! Я знаю вдову со студенческих времён, когда ещё Лёша Авдотьев газировку продавал на Воробьёвых горах. Она очень умная и хитрая бабёнка. Ты думаешь, Авдотьев сам стал олигархом? А вот и нет! Её роль в его становлении была огромной и значимой. Она всё знает! Ещё та стерва! — не на шутку разошёлся банкир.
Закринин сидел молча. Он многое пережил со своим хозяином: и лихие девяностые, и вытаскивал его из-под пуль, поэтому своим криком Кононов, не произвел на него никакого впечатления. Игорь оставался невозмутимым и сохранял спокойствие.
— Короче так, Игорь, бросай всё это, сидит она в «дурке» и пусть сидит себе на здоровье. Можешь изредка узнавать про её здоровье. Больше не пичкай её таблетками, оставь её в покое теперь. Она нужна нам будет ещё. А ты ищи его капитал в Европе, прошерсти его дом и квартиры, их последние связи. Да, и, кстати, если вдруг какие-то изменения у старухи, пусть главврач тебе даст знать.
— Главврач свой человек. Он сообщит, если будут новости, — уверенно ответил Закринин.
Глава 2
Франция, Марсель.
Пригородная усадьба адвоката Жана Люко.
Галина Владимировна Сударина, сидела, словно первоклассница на первом уроке в своей жизни. Её колени дрожали от волнения, в предвкушении встречи с неким господином Люко, к которому её привезли прямо с аэропорта. Она думала, что её встречают представители турфирмы, у которой она выиграла путёвку во Францию.
Она никогда не была за границей. Всю жизнь работала сестрой — хозяйкой в психбольнице, в одном из маленьких городов Урала.
Муж оставил её с годовалой дочерью на руках в однокомнатной квартире. Но молодая Галина не сломалась, она вырастила дочь, ни в чём ей не отказывая, вкалывая чуть ли не по шесть смен в неделю.
В один из её обычных рабочих дней, посреди ночи в больницу привезли женщину. Она, молча и послушно шла в палату. На вид ей было лет пятьдесят, но, не смотря на свои годы, она очень хорошо выглядела. В её походке сохранилась грация и аристократичность. Эта женщина всем своим видом сильно отличалась от пациентов клиники. За столько лет работы Галина видела разных больных. Стоит отметить ещё и тот факт, что рядом с ней шли люди в костюмах, очень мрачные и не приятные, а сопровождал всю эту делегацию главврач больницы — Евгений Григорьевич Трухин. Со стороны всё это казалось очень странным.
Все зашли в палату, и вышли лишь через два часа. Двое в костюмах ещё минут пятнадцать о чём-то шептались у двери. И было понятно, что её поместили в клинику не просто так.
После того, как сопровождающие и главврач ушли, Галина зашла к новой пациентке. Увидев её, женщина привстала и поздоровалась, чему Галина очень удивилась. Не каждая пациентка вела себя так приветливо с персоналом клиники. На вид женщина казалась измученной. Было заметно, что она в недавнем времени пережила что-то такое, что по силам пережить не каждой.
— Присядьте. В ногах правды нет. Здравствуйте, меня Галиной зовут. Почему вы здесь? — спросила она.
В ответ женщина разрыдалась, не сказав ни слова.
— Нуу, хватит, успокойтесь. Слезами горю не поможешь. Здоровье надо беречь. Возьмите себя в руки. Я вернусь через минуту. Принесу вам чистое бельё, — растеряно произнесла Галина.
При выходе из палаты она наткнулась на главврача Трухина.
— Как она? — спросил доктор, заглядывая в маленькое окошко на двери.
— Евгений Григорьевич, она же не больная, зачем её сюда? Кто эти люди, которые сопровождали её? — спросила Галина.
— Какая вам разница? Я сам толком ничего не понял. Указание сверху, — показывая пальцем в небо, заметно занервничал Трухин.
В дальнейшем Галина Владимировна стала свидетелем того, что в течение года, к Авдотьевой стали подсаживать каких-то не понятных людей, которые долго не задерживались у неё в палате. Все пытались вытянуть из неё какую-то информацию.
По больнице поползли слухи о том, что она очень важная свидетельница какого-то преступления, в масштабах федерального значения. Но Галину это мало волновало, ей было просто по — человечески жаль эту женщину.
Двери гостиной распахнулись, и на пороге появился, мужчина аристократического вида, статный, седовласый, лет семидесяти. Галина, увидев его, сразу поняла, что это, наверное, господин Люко.
Мужчина прошёл и сел на диван.
— Мадам Сударина, рад приветствовать вас в своём скромном имении. Кстати, у вас очень старинная и красивая фамилия, — улыбаясь, произнес на ломаном русском языке Люко.
Галина не стала задавать лишних вопросов «почему она здесь, у него» и «с какой целью». Она решила оставить эту затею, ссылаясь на то, что в течение разговора всё равно узнает обо всём.
— Спасибо господин Люко. Помню, бабушка говорила, что мы принадлежим к древнейшему роду аристократов, которых раскулачили, как и многих в 30-е годы под Екатеринбургом. Более того, с гордостью могу сказать, что мой прапрадед, находился в служении у самого Адмирала Колчака.
— Ну, надо же! Приятно слышать, Галина. Адмирал Колчак оставил неизменный след в истории Российской Империи. Это был очень отважный патриот. Но не буду вас утомлять своими познаниями в истории. Перейдём сразу к делу. Вам известно, почему вы здесь и сидите напротив меня? — произнёс Люко, с интересом глядя на свою гостью.
— Откровенно говоря, нет. Полагаю, вы — директор туристической фирмы, у которой я выиграла чудесную путёвку во Францию, — с лёгкой улыбкой на лице произнесла Галина.
На что Люко расхохотался и спросил:
— Ну, и как вам Франция?
— Восхитительно! Правда ещё толком не успела прогуляться. Но всё равно очень интересно, и если честно, я даже и не думала, что мне так повезёт. Девочки на работе чуть не умерли от зависти. А визит вашего сотрудника, который принёс шикарный букет роз и путёвку, добил их окончательно, — ответила Галина.
— К сожалению, мне придётся развеять миф про путёвку. Этот выигрыш организовал я. Причиной тому — госпожа Авдотьева, за которой вы ухаживаете. За что вам огромное спасибо. Я наблюдал за вами на протяжении шести месяцев, и через доверенное лицо мне удалось узнать, что вы хорошо относились всё это время к Авдотьевой. И я решил встретиться с вами лично. Ну, и заодно увидите Францию своими глазами. Итак, я являюсь поверенным в ведении дел и имущества госпожи Авдотьевой. Она вдова моего покойного клиента, мецената и банкира Алексея Авдотьева.
Моя задача — обеспечить комфорт и безопасность госпожи. Но ситуация сложилась таким образом, что я потерял её из виду, после смерти мужа, и не мог найти почти шесть месяцев.
Мне удаётся её всё-таки найти, и выясняется, что неизвестные люди, по невыясненным обстоятельствам, помещают Авдотьеву в клинику и тщательно это скрывают. Ну и сама суть — мне нужна ваша помощь в дальнейшем. Вы согласны помогать госпоже Авдотьевой и мне? Вы будете ежемесячно получать зарплату европейского уровня, которую получают врачи. Это во — первых, а во-вторых я устрою вашу дочь в Университет Парижа и оплачу её обучение и проживание. Единственное, что от вас требуется — просто облегчить её нахождение, в вашей клинике и сообщать мне незамедлительно, через вашу дочь, о каких-либо изменениях или о возникновении опасности в отношении госпожи Авдотьевой. Итак?
— Должна вам сказать, что я помогала Маргарите Степановне не потому, что она вдова олигарха, и признаться, я только что об этом узнала, так как Марго сама мне этого не говорила. Она человек с большим и добрым сердцем. Вы не знаете, какие у неё печальные глаза, как она всегда молчит и смотрит в окно. Как редко она улыбается. Мне её очень жаль. Да, я согласна, но не за зарплату, а от души, — твёрдо и уверенно ответила Галина.
— Ну, вот и договорились! Рад знакомству. Мне приятна ваша доброта и оптимизм. Спасибо, что не отказали. И ещё раз, добро пожаловать во Францию! Приятного времяпровождения вам. Мой водитель отвезёт вас в гостиницу, — сказал, улыбаясь, старый адвокат.
Глава 3
Тем временем в Москве.
— Миленская Александра? — спросил дежурный, открывая дверь камеры «обезьянника».
— Я и что с того? — надменным и противным голосом ответила девушка.
— А ты, не выделывайся! Тоже мне! Я бы тебе показал «кузькину мать». Собирайся, пришли за тобой, — угрожающе произнёс дежурный.
Александра подошла к выходу из камеры и, глядя пристальным взглядом на дежурного, сказала:
— Слушай командир, давай не будем, а? Делай свою работу, тебе сказали сопровождать до выхода — вот и сопровождай.
— Как вас только земля носит, наркоманы! — проворчал дежурный.
Александра ещё не отошла от вчерашних наркотических оргий, поэтому шла сама не своя. Стены отделения милиции казались ей расплывчатыми и не понятными. «Хорошо, что есть дядя Олег, который вытаскивает меня отсюда и уже не в первый раз. Как же мне стыдно», — подумала она.
Выйдя на улицу, затуманенным взглядом она увидела знакомое лицо Игоря, водителя её крестного, Олега Анатольевича Макаренко. Раскачивающейся походкой, она направилась в его сторону, но внезапно у неё подкосились ноги.
Не доходя до машины, она потеряла сознание, тело стало оседать на землю. Успев подхватить падающую девушку, Игорь приподнял её, усадил на заднее сидение автомобиля и начал судорожно трясти её: «Александра Викторовна, очнитесь!».
Затем он достал из багажника бутыль с водой и резкими движениями вылил всё содержимое на девушку.
Александра начала приходить в себя. «Слава тебе, Господи! лишь бы теперь довести живой до дома», — проворчал он, садясь за руль. Мотор автомобиля зарычал, Игорь дал газу и машина, набирая скорость, помчалась вперёд.
Несмотря на свои двадцать шесть лет, Александра пережила немало. Когда ей исполнилось двенадцать, она потеряла мать. Маленькая Саша очень тяжело переживала утрату. Её отец всё время был занят на работе и почти не уделял ей внимания.
С начала девяностых годов он занялся поставкой компьютерных комплектующих. Порою его не бывало дома по нескольку дней.
Александру воспитывали соседи — известный тренер восточных единоборств — Макаренко Олег вместе с супругой Венерой, которые были ещё и её крёстными. Он был тренером по рукопашному бою и айкидо в спецподразделении ГРУ.
В один из таких дней, когда отец в очередной раз оставил Александру у соседей, супруги застали девочку, стоявшую в глубоко задумчивом состоянии перед стеллажом, с аккуратно расставленными кубками и развешанными медалями.
— Это мои награды, доченька, — сказал Макаренко.
— Дядя Олег, научите меня! Я тоже хочу драться, как мальчишки! — попросила девчушка.
— Доченька, это для мальчиков, а ты девочка. Ты лучше научись пирожки печь и вкусный борщ варить, тебе это в жизни больше пригодится, — сказал, улыбаясь Макаренко.
— Ну и что, я хочу заниматься, — твёрдо и решительно сказала Александра.
— Но, если девочка хочет, отведи её в спортзал. Пусть тренируется. Ради покойной Людочки. Нам она теперь, как дочь родная, я думаю, тебе надо научить её защищать себя, — сказала Венера.
— Так уж и быть! Ваша взяла! После школы на стадион и что бы без опозданий! — прокомандовал Макаренко.
— Есть, товарищ капитан! — парировала в ответ Александра.
— Не капитан, а полковник и между прочим ГРУ. Хотя ты ещё не знаешь, что это такое. Всё, давай иди спать, почисть зубки и ложись, а мы ещё посидим чуток, телевизор посмотрим, — сказал крестный.
Убедившись, что Александра спит, Макаренко прошмыгнул в кухню, где Венера старательно месила тесто для пирожков на завтрак.
— Что скажешь, Венер, спортсменка растет? Жалко Сашку, после смерти Людки, отец-то совсем перестал приходить домой. С головой ушёл в свой бизнес. Я думаю, это правильное решение брать её к нам. Мы же её с пеленок знаем, — обратился к супруге Макаренко.
— Ты прав, Олег. Займи дитя спортом, тем более, она сама этого хочет, — ответила Венера.
— Да, возьмусь за неё. Научу её всему, что сам знаю! — ударив кулаком по столу, сказал Макаренко.
А он знал многое.
Александра начала усердно заниматься айкидо. Макаренко не щадил её, тренировал как парней, наряду со спецназовцами ГРУ. К семнадцати годам она уже имела черный пояс и второй ДАН по айкидо. Эта хрупкая девушка с лёгкостью справлялась одновременно с тремя — четырьмя противниками. В школе с ней никто не шутил, побаивались. Все знали, что Сашка владеет боевыми искусствами, себя в обиду не даст и сметёт всех, кто встанет у неё на пути.
После окончания школы, Александра поступила на юридический факультет МГУ. Знания ей давались с поразительной легкостью. С наступлением совершеннолетия девушка стала жить отдельно. Несмотря на боевую подготовку, она всё ещё оставалась хрупкой девушкой. Она любила чувствовать себя полноправной хозяйкой в доме. Пекла пироги, готовила вкусные супы, как учила её тётя Венера.
Отец приходил к ней раз — два в неделю, в остальное время он жил с женщиной по имени Яна. Его бизнес успешно процветал, и дочь радовалась победам отца. Она нередко рассказывала дяде Олегу и тёте Венере за ужином о том, какой хороший у неё папа, что он строит дом за городом и скоро она переедет к нему.
Александра училась на третьем курсе, когда отец решил официально жениться на Яне. Отношения с ней не были уже ни для кого новостью. После ЗАГСа Миленский переехал в новый дом, но только с новоиспеченной женой, попросив дочь пожить самостоятельно. Ссылаясь на то, что Александра уже взрослая и ей нужно иметь свою территорию. Для дочери, давно мечтавшей жить с отцом, эта новость стала шоком. Она долго не могла прийти в себя. Саша понимала, что эта женщина сильно манипулирует её отцом.
Глава 4
Александра была наивной, как ребенок. Несмотря на свои спортивные достижения, она всегда оставалась женственной и скромной. По выходным любила читать книги, усевшись на балконе, подставив щёчки под лучики солнца. Ей очень нравилось читать Толстого, Достоевского, Мураками, Маркеса, Ремарка.
Самой любимой книгой Александры была «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу. Она верила, что и в её жизни появится свой «Ральф», которого она будет также неистово, глубоко любить и ждать. И неважно, за сколько тысяч километров он от неё. Важно было то, что его образ жил в её сердце.
Иногда тётя Венера приглашала её в гости на чаепитие. И тогда, Александра взахлеб пересказывала ту или иную прочитанную книгу. Она верила в то, что когда-нибудь встретит своего родного и любимого человека.
Будучи на четвертом курсе университета, она иногда ругала себя за то, что владела восточными единоборствами. Это отпугивало парней. Вроде всё красиво начиналось, но потом парень каким-то таинственным образом исчезал.
В скором времени, на дне рождения своего однокурсника Виталика Смирнова, Александра увидела его, парня своей мечты,
«Ральфа» из её грез. Он словно олицетворял героя из её любимого романа — высокий, с волнистыми волосами, с красивыми карими глазами и носом с небольшой горбинкой. «Неужели это он?» — восторженно думала она.
Александра заметила его взгляд на себе. Девушка засмущалась, коленки чуточку дрожали от волнения и его взгляда. Парень не заставил себя долго ждать и, взяв бокалы шампанского, подошёл к ней.
— Привет, давайте знакомиться? Меня зовут Егор, — сказал он уверенно.
— Александра. Можно просто Саша, — раскрасневшись, ответила она.
Раньше такого за Александрой не наблюдалось — она смело общалась с парнями. Но Егор, словно сломал этот твердый стереотип. Перед ним, она казалась хрупкой девчонкой лет восемнадцати.
— Вы ещё не знакомы? — донёсся голос однокурсника Виталика Смирнова. — Если не успели, то познакомлю. Алекса, это Егор Мещеряков. Он — мой сосед с недавних пор. Хороший парень, научный сотрудник какого-то там НИИ, всегда забываю какого.
— НАУЧНЫЙ ИНСТИТУТ БИОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ, — смеясь, поправил своего друга Егор.
— Ах, да! Так что, профессор! — подняв указательный палец вверх, сказал Виталик. — Это Александра Миленская, наша гордость курса, отличница и просто очень скромная и красивая девушка, она шикарна! — улыбнувшись, сказал Виталий и прошёл к другим друзьям.
— Вы не слушайте его, он преувеличивает, — смущаясь, сказала Александра.
— Это вы зря так. Он правду сказал, вы прелестны, и самое главное, вы — обаятельная женщина. А такие женщины, они королевы, и всегда остаются хрупкой, нежной, любимой, желанной и беззащитной. Вы очень симпатичны! И очень мне понравились, — сказал Егор улыбаясь.
От услышанного Александра чуть сквозь землю не провалилась и скромно ответила:
— Вы преувеличиваете Егор, но, тем не менее, спасибо. Мне очень приятно.
Они пили шампанское, танцевали, рассказывали разные истории из жизни. Александре никогда ещё не было так легко и хорошо, как сейчас. Она впервые выпила много алкоголя и ноги её перестали слушаться. Егор предложил проводить Александру до дома.
Оказавшись на пороге квартиры, Егор страстно поцеловал Александру. Она не успела опомниться, как оказалась с ним в спальне, а может даже и не хотела, останавливать его. Александра как будто оказалась в какой-то сказке. Наконец-то, она встретила его — свою мечту, мужчину из своих грёз и снов. Она безумно хотела, чтобы его поцелуи перешли в нежные объятия. И именно с ним, с Егором, с её первым мужчиной. Он нежно, и в то же время жадно целовал её. Его губы касались каждого миллиметра её девственного тела. Она была счастлива, ничто не останавливало их, и они слились воедино…
Вот так и начались отношения между Александрой и Егором. Он стремительно ворвался в её жизнь. Иногда встречал её после учёбы, провожал до дома, оставался у неё. Александра была на седьмом небе от счастья. Она познакомила Егора с Венерой и дядей Олегом. Каждое утро, просыпаясь с мыслями о нём, Александра благодарила всех святых за такого чуткого и нежного мужчину в её жизни.
Глава 5
После возвращения из Франции, Галина первым делом посетила Авдотьеву. Несмотря на все эти беды, вдова держалась хорошо. Она была сильной, и на её лице поселилась абсолютно холодная невозмутимость. Галина выяснила, что к ней уже перестали подсаживать подставных пациентов. И это обрадовало её.
— Здравствуйте, Маргарита Степановна! Как ваши дела? Не потеряли меня? — улыбаясь, спросила Галина.
— Пока держусь, спасибо Галочка. Как прошла поездка? Как отдохнули? Как говорил Ремарк: «Париж — единственный в мире город, где можно отлично проводить время, ничем по существу, не занимаясь». Ну, а как мой старый друг Люко? — с грустью в глазах спросила Авдотьева.
Вопрос Авдотьевой немного обескуражил Галину. Откуда она могла знать о встрече с господином Люко? Словно прочитав её мысли, Авдотьева продолжила:
— Не удивляйтесь, Галочка, моей сообразительности. В тот день, когда пришли вас поздравить с выигрышем путевки из тур фирмы, они принесли вам сто и одну розу. А розы были настоящими голландскими, тёмно-бордового цвета. Я увидела эти прекрасные цветы у вас на комоде, возле вашего стола, когда шла к врачу в процедурную. И узнала почерк. Так дарил цветы, только мой старый друг Люко, он никогда не жалел денег на прекрасное и изысканное. А ещё, самой примечательной чертой было то, как они были завернуты.
— И как же они были завёрнуты? — не скрывая своего удивления, спросила Галина.
— Вы действительно не обратили внимания? — с совершенным спокойствием и слегка улыбаясь, парировала Авдотьева.
— Нет, Маргарита Степановна, — ответила Галина.
— Каждая роза была обёрнута тёмно-синими, бархатными ленточками с инициалами господина Люко — «J.L». И таким образом, я поняла, что ваша встреча с моим старым другом неминуема.
— Маргарита Степановна, господин Люко замечательный человек, он убедительно просил меня, позаботиться о вас в пределах моих возможностей, — произнесла Галина.
— Спасибо Галочка, за вашу доброту. Что он ещё передал мне? — с печальными глазами спросила Авдотьева.
— Он сказал, чтобы вы держались. Ваш адвокат делает всё возможное, чтобы быстрее вытащить вас отсюда. А ещё отдельно просил передать вам, вот эту коробочку, — сказав это, Галина положила красиво упакованную коробочку на колени сидящей вдовы.
— Спасибо Галочка, спасибо родимая, — поблагодарив, она открыла коробочку.
— Ммм…мой любимый бельгийский шоколад! Угощайтесь! Это очень известный и очень вкусный шоколад. Он делается в «Godiva Chocolatier», — передав Галине горсточку шоколадок, Авдотьева заметила маленькую записку. Отложив коробочку, она принялась вслух читать послание:
«Моя милая Марго! Полагаю, вы очень обрадовались, увидев свой любимый шоколад. К сожалению, после смерти вашего мужа, ситуация вокруг вас складывается не самым лучшим образом. Очень много мистики и непонятного. Я прилагаю все усилия, для того, чтобы прояснить вышеизложенное. Уверяю вас, в скором времени всё образуется. Ваша усадьба в порядке. Я навещаю её каждый день. Ваших собак, я забрал к себе и верну их после вашего возвращения. Берегите себя, любящий Вас, ваш друг и покорный слуга, Жан Люко».
Прочитав записку, Авдотьева прослезилась, но быстро утерев слёзы, поблагодарила Галину и, сославшись на усталость, попросила оставить её одну.
Выйдя из палаты Галина не находила себе места. Ей было безумно жаль Марго. Прислонившись к стене у палаты, она подумала: «Жизнь такая сложная штука. Всё в этом мире предначертано. И не получит человек больше того, что ему суждено. Быть богатой и не иметь детей, сидеть в палате для психически больных людей — это либо испытание, либо горькая участь», — подумала она и перекрестилась.
Игорь Закринин сидел в офисе у директора консалтингового агентства — Петра Самойлова, который до смерти обслуживал семью Авдотьевых. Из его источников стало известно, что Самойлов в последнее время, переводил активы покойного банкира за границу. Но его собеседнику, явно не нравилась настойчивость Закринина.
— Послушайте, что вы хотите узнать? И вообще, с какой стати я должен вам открывать информацию? — возмутился Самойлов.
— Да вы правы, Пётр Георгиевич. И вправду, о чём это я? — ехидно улыбнулся Закринин. Он встал, поправил галстук, обошёл стол Самойлова и подошёл к нему. Он даже не заметил, как Закринин взяв его за волосы, с силой ударил его лицом об стол. Самойлов начал сопротивляться и хотел крикнуть, но не успел, Закринин засунул комок бумаги ему в рот и сказал:
— А теперь слушай сюда, урод, если ты произнесёшь хоть одно слово, где-нибудь не там, я тебя так урою, что мало тебе не покажется. Ты вообще исчезнешь так, что ни одна собака не почует твоего мерзкого запаха. Ты меня понял? — грозно посмотрел на него Закринин. — Теперь ты, как миленький, расскажешь мне всё, что тебе известно про Авдотьевых, — сказав это, Закринин вытащил бумагу из его рта.
От такого неожиданного поворота событий, испуганный Самойлов, придя в себя, начал судорожно рассказывать, то, что знал.
— Я действительно многого не знаю. Я всего лишь помогал ему грамотно оформлять перевод денежных средств некой французской девелоперской компании. Мы сняли средства со счетов брокерских компаний и перевели во Францию. Я больше ничего не знаю. Ах да, кстати, я один раз по телефону разговаривал с представителем французского банка, — торопясь говорил Самойлов.
— Его супруга в курсе этих событий? — спросил Закринин.
— Нет. Это я точно знаю, в документах нет её подписи, следовательно, она не в курсе. И потом, Авдотьев попросил меня, чтобы я никому не говорил о сделке. С его супругой я даже не знаком, — ответил Самойлов.
— У тебя, наверное, и телефончик этого француза для меня сохранился? И копии документов? — продолжал Закринин.
— Да конечно, я вам сейчас всё распечатаю. Я оригиналы уничтожил, так велел покойный Авдотьев. Но на жёстком диске сохранил на всякий случай, — проговорил Самойлов.
— Ну, вот видишь, какой ты умный Петя, — считай, что твой ум спас твою шкуру, — с улыбкой сказал Закринин.
Глава 6
«Девочке было шесть лет. Она пошла за мячиком за изгородь и наткнулась на тропинку, ведущую вглубь леса. Пройдя метров десять, девочка упала, споткнувшись о камень, лежащий у неё под ногами. Поднимаясь, она заметила над головой у себя стаю волков. Хищники приближались медленно, страшно оголяя оскал. Один из волков подобрался к девочке совсем близко и маленькая Александра сильно испугалась. Их глаза встретились и уцепились взглядом. Хищник и девочка сосредоточенно смотрели друг на друга. Зверь словно держал её на прицеле, но не нападал, что-то его сдерживало.
Откуда — то внезапно, послышались голоса родителей, которые искали её. Волк медленно отвел остекленелые глаза от своей цели и посмотрел поверх головы девочки, в сторону, откуда доносились голоса. Опустив голову вниз, хищник развернулся и пошёл назад к своей стае. Девочка наблюдала за тем, как звери исчезали в глубине леса. Вскоре появились родители. Мама маленькой Саши опустилась на колени перед ней, и крепко обняв перепуганную дочь, сказала: “Всё хорошо, не волнуйся, доченька моя!”»
Александра проснулась в холодном поту. Ей опять снился этот сон. Она не раз пыталась понять его смысл. Почему волки не напали на неё, ведь они были так близко. И что — то в подсознании подсказывало, что это была волчица.
Поставив варить кофе в турке, Александра стала звонить Егору:
— Доброе утро, любимый!
— Привет, милая!
— Мне опять снились кошмары. Ты сегодня приедешь на ужин? — с надеждой спросила Александра.
— Приеду, — коротко ответил Егор.
— Хорошо, тогда я после учебы заеду в супермаркет и куплю рыбки на ужин, — с радостью в голосе сказала Александра.
— До вечера, — проговорил в ответ Егор.
Ужин выдался на славу, но весь вечер Егор сидел задумчивым, и было видно, что он нервничал. В какой-то момент Александре показалось, что Егора что-то беспокоило. Уловив момент, она спросила:
— Егор, у тебя все хорошо? Почему ты такой задумчивый? Что-то на работе?
— Нет, все в порядке.… Так.… Не обращай внимания. Снова научные споры на кафедре, которые порядком мне надоели, — ответил Егор.
Александра хотела задать ещё один вопрос, но не успела. Зазвонил домашний телефон.
— Кто это может быть в такой час? — с удивлением произнесла она, поднимая трубку.
— Алло.… Да, это я… — Александра словно замерла и трубка выпала из её рук. Она присела на стул.
— Отца сбила машина. Он умер… — произнесла девушка и потеряла сознание.
Резкий запах нашатырного спирта, преподнесенный Егором, заставил Александру открыть глаза. Она привстала, и начала безудержно рыдать. Позднее получилось успокоиться на время, и девушка стала судорожно собираться.
— Егор, нам нужно ехать, — всхлипывая, сказала она.
Дорога к отцу была мучительно долгой. Александра смотрела в окно. Взгляд был отрешенным. От мысли, что отца больше нет, руки становились холоднее и глаза наполнялись слезами. В какой-то момент стало казаться, что её тело становится ватным. «Нужно взять себя в руки», — произнесла она вслух.
Через полчаса около больницы их встретили несколько человек в штатском.
— Александра Миленская? Я старший оперуполномоченный Дмитрий Иванников. У меня к Вам несколько вопросов. Как только закончите в больнице, я буду ждать вас у входа, — холодным голосом произнёс оперативник, убирая удостоверение в карман.
— Где мой папа? — едва сдерживая слезы, спросила Александра.
— Пока в реанимации. Сейчас тело увезут на экспертизу, примите мои соболезнования, удар был настолько сильным, что врачам не удалось его спасти, — ответил Иванников с сожалением.
Александра не дослушала его и помчалась внутрь больницы.
Увидев отца, она осторожно взяла его уже остывающую руку в свои ладони и стала громко причитать: «Пааапа, папочка, папуличка! Как же так? Почему ты оставляешь меня? Как же всё не справедливо!». Все вопросы повисли в воздухе. Уходил самый дорогой человек в жизни Александры, оставляя её навсегда одну.
Она рыдала словно ребёнок. Егор всё это время находился рядом и как умел, поддерживал любимую.
— Саш, пойдём. Ему уже ничем не поможешь. Прошу тебя, пойдём, — произнёс Егор и вывел девушку на свежий воздух.
Какое-то время они провели на скамейке. Егор крепко обнимал Александру, которая плакала уже очень тихо. После того, как девушка немного успокоилась, к ней подошёл Иванников.
— Александра Викторовна, прошу меня простить за столь неуместное вмешательство, но служба есть служба, сами понимаете, для нас по горячим следам… сейчас важно. Я задам пока только один вопрос, если позволите. Скажите, у вашего отца были враги? Он не рассказывал вам? Судя по всему это умышленное убийство. Преступник поджидал вашего отца и на большой скорости выехал в его сторону. Нам сейчас важна любая информация, — проговорил Иванников.
— Нет, я живу отдельно от папы. Он жил со своей сожительницей Яной. Как только отец женился на ней, его словно подменили. Кстати, вы ей сообщили? — спросила Александра, вытирая слёзы.
— Сообщили. Она уже едет. Ну что ж, не смею вас задерживать. До свидания, — сказал Иванников.
Через минут десять во дворе больницы появилась Яна. Молча посмотрев на Егора и Александру, она прошла внутрь клиники.
Отношения Яны и Александры не задались ещё с момента их первой встречи. Дружба не клеилась. Общение женщин было натянутым и поддерживалось исключительно ради отца.
Миленского похоронили рядом с супругой. На похоронах присутствовали родные и близкие семейства. Выразить свои соболезнования люди в основном подходили к Александре, так как мало кто знал о существовании Яны.
Когда все разошлись с могилы покойного, Александра осталась одна и присела на скамеечку. По её щекам без остановки бежали слёзы.
«Вот и осталась я одна. Одна во всём мире», — произнесла вслух девушка, мысленно прощаясь с родителями.
Глава 7
Широко распахивая дверь итальянского ресторана, швейцар мило улыбнулся элегантной женщине средних лет, которая проходя внутрь зала, внимательно стала осматриваться по сторонам. Приметив знакомые черты, дама плавно приближалась к ожидающему её мужчине.
— Рада встречи! А ты прямо расцвел, как я погляжу в объятиях молодой девицы! — с лёгкой иронией в голосе произнесла женщина.
— Добрый день, Яна, — слегка растянув губы в улыбке, проговорил Егор.
Осторожно оглядевшись по сторонам, Яна протянула Егору два пакетика, содержимое которых напоминало порошок. Один был красного цвета, а другой белого.
— В красном пакете обычный сухой кальций хлор, а в белом настоящий героин…не перепутай! Ты запомнил?
— Запомнил, конечно. Три-четыре раза достаточно?
— Вполне. А потом ты исчезнешь, но прежде тебе необходимо познакомить её с барыгой Жорой, он знает, что делать дальше.
— Это понятно, а вы уверены, что она адекватно отнесётся к наркотикам? Она спортсменка, как ни как, лишь бы шею не скрутила мне.
— Не дрейфь! У неё такое горе, да и любит она тебя безумно. Должно сработать. Ты уже должен довести это дело до конца, Егор.
— Я всё сделаю. Не в первый раз. Кстати, опер этот, Иванников очень прыткий, не нравится он мне.
— Всё нормально. Не беспокойся. Это его работа, ты же был в перчатках за рулем?
— Да конечно.
— Ну, вот и всё. Не переживай! Машина числится в угоне, так что бояться нечего.
— Всё, мне пора идти.
— Давай, давай. И помни, у тебя неделя. Через неделю у неё должен быть абстинентный синдром — в народе ломка.
— Я постараюсь…
— Уж будь добр, старайся…
Егор встал из-за стола и стремительно направился к выходу.
Яна провожала взглядом уходящую фигуру Егора. Затем неспешно сняла тёмные очки, вытащила из сумочки фотографию Александры и нарисовала на ней чёрным маркером крестик.
После похорон отца, Александра слегла. Она больше не кричала, не плакала, не задавала вопросов ни себе, ни Богу. Ощущение одиночества, пустоты и потери самого близкого человека настолько поглотили её, что хотелось просто спать. Ведь теперь только во сне она, мама и отец могли быть вместе.
— Милая, я дома! — слова Егора словно выхватили Александру из полудремы. Аккуратно, почти крадучись Егор открыл дверь, прошёл в спальню, где лежала Александра.
— Привет любимая! Тебе лучше? Я принёс тебе фруктов, — проговорил Егор и присел на краешек кровати.
— Прости меня, — тяжело выдыхая, произнесла Александра, — я даже не приготовила ужин. Чувствую себя ужасно. Я не справлюсь. Мне очень не хватает папы. Я очень скучаю. Да, ты скажешь, что я большая девочка, что нужно жить дальше, но этот мир, словно опустел без него, — сказала Александра и заплакала.
Егор взял руки Александры в свои ладони, поцеловал и сказал:
— Ну — ну, все хватит. Не плачь, я же с тобой. Я никогда тебя не оставлю. Я всегда буду с тобой. Мы обязательно поженимся и родим детишек, таких маленьких и сладких ангелочков.
— Я очень тебя люблю, Егор. Ты правда не оставишь меня? — сквозь слёзы спросила девушка.
— Никогда не оставлю. Верь мне. Саша, ты слишком напряжена. Тебе нужно чуть-чуть расслабиться. У меня есть чудо — порошок. Я принимаю его нет-нет, когда мне совсем плохо. Хочешь попробовать? — проговорил Егор улыбаясь.
— А что за порошок? Хотя…мне уже все равно, — сказала Александра и опустила голову на подушку.
Егор был удивлен тому, как быстро она согласилась. Видимо она настолько сильно была подавлена своим горем. Решив ни минуты не медлить, Егор достал шприц. Игла мастерски нырнула глубоко в вену.
Через какое — то мгновение тело Александры стало биться в конвульсиях, будто через него пропускали электричество. Всё это время её лицо было бледным, глаза начали закатываться.
Увидев эту картину, Егор вышел из комнаты и достал из кармана мобильный.
— Первая ракета улетела, — проговорил неуверенно в трубку Егор.
— Очень хорошо. Ты делаешь успехи, — сказала Яна.
Спустя час в квартире Александры раздался стук в дверь. Это были крёстные — Олег и Венера, соседи по лестничной клетке. Поздоровавшись с Егором, они прошли в спальню.
— Бедная наша девочка, столько пережила. Она спит? — спросила Венера, присаживаясь на край кровати.
— Я дал ей несколько капель «Корвалола», чтобы она поспала чуть-чуть, — неуверенно ответил Егор.
— Эх, отца схоронить…дитя же совсем ещё, — поглаживая голову спящей девушки, произнёс Олег.
— Ну, мы пошли. Ты, Егор, если чего понадобится, ты не стесняйся, говори. Мы ж не чужие, — сказал, едва сдерживая слёзы пожилой сосед.
— Ей уже ничего не поможет. Такова судьба у бедной девочки, — закрывая дверь за соседями, произнёс Егор ухмыляясь.
— Егор, ты где? — слабым голосом прокричала Александра.
«Малышка проснулась в состоянии кайфа», — подумал про себя Егор, надменно улыбаясь, и прошёл в спальню.
— Я здесь, любимая, — ответил Егор, словно ничего и не происходило несколько часов назад.
Глава 8
Яна проснулась в чудесном настроении. Она встала с постели и спустилась на кухню, заварить чашечку кофе. Прошла в зал, где на стене красовалась огромная фотография её с Виктором, сделанная в день их свадьбы. Посмотрев на неё, Яна подумала: «Как же интересно устроена судьба человека! Он приходит в мир нагим, растёт, создает семью, растит детей, живёт и радуется, не зная и даже не подозревая, какая ждёт его участь. Каким будет его финал. Что он увидит последним? Никто этого не знает. И уходит из этого мира, так же без ничего. Один. Жаль, хороший был ты человек, Виктор, но никогда я тебя не любила. Прости!»
Её мысли прервал звонок мобильного, увидев профиль звонящего она невольно улыбнулась:
— Привет, дорогой. Как успехи? — спросила она.
— Спасибо. Вот только что-то тревожно у меня на душе. Вы хотите всё и сразу. Может, лучше оформим её в психушку? Или я организую подставную драку и воспользуюсь ситуацией. Поймите, так будет легче вам избавиться от неё. Не хочу я грязных дел, — умолял мужской голос в трубке.
— Да, мне без разницы! Лишь бы сгинула подальше из Москвы. Видеть её больше не могу! Куда-нибудь в Сибирь! Я надеюсь, денег, которые я вам дала, более чем достаточно? — истерично проговорила Яна.
— Конечно. Буду держать вас в курсе… — ответил мужчина.
Отключив телефон Яна, с видом победителя, хлопнула в ладоши и громко засмеялась.
Следующие полгода после смерти отца, были для Александры кошмарными сном. Егор сделал своё дело, как и обещал Яне — подсадил свою возлюбленную на наркотики. Затем её бросил и исчез в одночасье. Просто испарился. На мобильный было невозможно дозвониться. Александра никак не могла понять, что же случилось, что произошло, почему Егор так стремительно пропал. Ей было одиноко без него. Часто она вспоминала их разговоры, встречи, планы на будущее, в которых она и Егор должны были быть непременно счастливы. Но видимо у судьбы на неё были свои планы.
Плюс ко всему, уголовное дело по факту убийства её отца зашло в тупик, хотя следователи нашли автомобиль, который использовал убийца. Но никаких отпечатков в нём не нашли, да и улик было не достаточно. Проверялось всё: звонки накануне, взаимоотношения в семье, наличие завистников, врагов, конкурентов. Самым разумным объяснением убийства — была предпринимательская деятельность покойного. Но следствие тянулось.
Жизнь Александры потихоньку превращалась в ад. Всё чаще она переживала сильную «ломку». Болело всё тело. Особенно суставы. Было ощущение, словно кто — то пытается вывернуть их в не естественное положение. Крёстные Олег и Венера всячески пытались помогать Саше. Вытягивать из бездны девушку становилось всё тяжелее с каждым днём.
Всё это время, Александра пыталась дозвониться до Егора.
Но в трубке предательски звучал металлический голос: «Абонент временно недоступен».
Просматривая номера в записной книжке телефона, Александра наткнулась на номер своего однокурсника Виталика Смирного. Дрожащими пальцами, она спешно нажала кнопку вызова:
— Алло, Виталя, это Саша Миленская. Привет… — неуверенно произнесла Александра.
— Саша! Рад слышать. Как твои дела? — радостно сказал он.
— Виталь, всё потом. Ты лучше скажи, где Егор? Как мне его найти? — быстро произнесла Александра.
— Хм, а вы разве не вместе? — удивленно спросил Виталик, — я видел его не так давно, он говорил, что съезжает с квартиры, что у него какие-то проблемы. Мне показалось, он был чем-то раздражен.
Александра опустила руку с телефоном, так и не закончив разговор, и долго смотрела в одну точку. Эта новость разбила в дребезги все надежды на встречу с Егором. На секунду она усомнилась в словах Виталика, и стала искать в телефоне номер барыги, с которым перед своим исчезновением, познакомил её Егор. Но и Жорик ничего убедительного не сказал.
Очередная «ломка» заставляла изгибаться Александру, как змея. Лежать неподвижно становилось труднее. Она каталась по полу, пытаясь ударяться об окружающие предметы — так Александре казалось, что она сможет облегчить нестерпимую боль. Деньги закончились. Переносить отсутствие «порошка» становилось невозможно. Совершенно не стесняясь, девушка просила в долг у своих крёстных. Но они знали, на что Александра тратит деньги и всё чаще отказывали.
Как это обычно бывает, когда нет денег, но нужна «доза», в ход пускается продажа вещей из дома. На этот раз Александра взяла кухонный комбайн, накинула на голову капюшон и вышла на улицу.
Вечерняя Москва зажигала огни, прохожие торопились по домам. Осенняя листва, тихо кружась на ветру, еле слышно падала под ноги. Шёл мелкий дождь, уже смеркалось, но девушку это не останавливало. Всё тело болело, трясло уже сильнее.
Свернув за угол, Александра наткнулась на компанию незнакомых ребят. Один из них, как бы невзначай задел её плечом. Она никак не отреагировала на дерзкую выходку незнакомца и молча продолжала свой путь.
— Эй, красотка! Отдохнуть не хочешь? — бросил в след девушке один из компании, пихнувший её в плечо.
Александра продолжала идти вперёд, не оборачиваясь, но немного ускоряя шаг. Вдруг за спиной, послышались чьи-то стремительно приближающиеся шаги, похожие на бег. В тот же момент девушка, почувствовала крепкую мужскую руку у себя на плече. Парень резким движением развернул её к себе лицом. Александра поняла, что подвергается опасности. Сработал инстинкт самосохранения. Пульс участился, во рту пересохло. Откуда взялись силы у измотанного и истощенного организма, она не знала. Одним ловким движением, девушка перекинула обидчика через себя. Парень перевернулся в воздухе и упал на землю. Тут же, словно из-под земли, выросли дружки пострадавшего, их было человек пять. Увидев всю эту компанию, Александра аккуратно положила на асфальт комбайн и обратилась к незнакомцам: «Ну что, парни, покувыркаемся? Я как раз не в духе сегодня». Второго она вырубила легкой подсечкой. Её хрупкие руки умело и жёстко отбивали нападавших. Одного из хулиганов, Александра схватила за воротник куртки и резким движением швырнула корпус мужчины к себе. На встречном движении нанесла ему удар в челюсть кулаком. Безжизненное, обмякшее тело стало медленно опускаться на землю. Капюшон слетел с головы девушки и обнажил её когда-то ухоженные, золотистые кудри, словно переплетавшиеся с воздухом. Прошло не так много времени, и все шестеро лежали на земле без чувств.
Александра знала, что настоящая победа в поединке — сделать так, чтобы поединка не было. Но не в этот раз. Девушка отряхнула свою одежду, набросила капюшон на голову, подняла комбайн и продолжила свой путь в никуда.
Глава 9
— Войдите! — крикнул следователь и перевёл глаза от монитора на входную дверь, в ответ на стук.
— Добрый день, Кирилл Анатольевич. МУР. Старший оперуполномоченный, майор Дмитрий Иванников. Разрешите войти? — отчеканил Иванников.
Васильев был очень удивлён, увидев таких гостей на пороге своего кабинета: «МУР? Странно. И что нужно, столь почётным гостям?» — подумал про себя Васильев и сказал:
— Неожиданно! Конечно, проходите. Чем могу быть полезен? — указывая на стул, спросил Васильев.
— Я по поводу Александры Миленской, которая сегодня утром была задержана и доставлена к вам в отделение, — ответил Иванников.
— Миленская задержана пока только, как подозреваемая. А собственно говоря, с какой целью ею интересуется МУР? — спросил следователь.
— МУР ею не интересуется. Я хотел сам с ней поговорить, если позволите, — с надеждой в голосе спросил Иванников. Хотя они были ровесниками, он намеренно не переходил на «ты», чтобы польстить самолюбию следователя.
— Само-инициатива наказуема, майор. Ну, давай делись, что же такого интересного в Миленской, — улыбаясь, с интересом спросил следователь.
— Ничего особенного. Если не учитывать убийства её отца. Нет, она не имеет никакого отношения к этому. Но я хотел бы задать ей пару вопросов, с вашего позволения, разумеется. Слышал, она переломала каких-то ребят, которые и написали на неё заявление? — спросил оперативник.
— Вот оно как! Про убийство её отца я пока не в курсе. Интересно… — задумчиво произнес следователь.
— Она слишком буйная, на контакт не идёт. Хотя я предполагаю, что ей что-то известно, — сказал Иванников.
— Понятно. Дам я тебе, Иванников, разрешение на беседу. Но имей ввиду, что в отношении неё заведено уголовное дело по факту нанесения тяжких телесных повреждений. И давай, без фокусов. Если что-то интересное выяснится — делись, сочту за услугу, — стуча кончиками пальцев по краю стола, произнёс следователь.
— Спасибо огромное, Кирилл Анатольевич, — улыбнулся Иванников.
— Не стоит благодарностей, коллега, — сказал следователь, выписывая пропуск для Иванникова. — Держи вот, но только на одно посещение. И это, ты поосторожнее с ней, у неё школа подготовки ГРУ за плечами.
— Я в курсе. Её с детства крёстный натаскал. Он в той школе тренер по подготовке спецов, — улыбаясь, произнёс опер.
— Ну! С детства, не с детства, а кости она переломала ребятам знатно. Шесть потерпевших. Шесть заявлений, — проворчал следователь, протягивая пропуск в СИЗО.
Дежурный открыл дверь камеры и впустил Иванникова во внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась, и он увидел Александру, которая сидела, забившись в угол и отрешённо, смотрела в одну точку. Глаза её были опухшими. Тело пробивала мелкая дрожь. В камере было холодно, и Иванников решил, что она просто замерзла. Потом эту мысль сменила другая: «Скорее всего, у неё начинается «ломка».
— Здравствуйте, Саша. Я прошу прощения за столь меняющиеся, для вас, обстоятельства. Что произошло? Почему вы здесь? — присаживаясь на край соседних нар, спросил Иванников.
— Ничего. Я вышла вечером прогуляться. В тёмном переулке ко мне пристали какие-то ребята, стали говорить гадости. Завязалась драка и мне пришлось защищаться, — ответила Александра.
— Понятно. Но иногда самооборона чревата вот такими последствиями. Превышение силы. Я надеюсь, следствие придёт к разумному решению. Но я здесь не поэтому. Александра, что происходит? Я многого не понимаю. У меня складывается ощущение, что вы знаете больше, чем рассказываете мне, — сказал Иванников.
— Все, что знаю я, знаете и вы, — уверенным тоном произнесла Александра.
— Но ведь речь идёт о вашем покойном отце, как вы не можете понять? Я хочу быстрее найти виновников убийства и наказать, — отчаянно проговорил Иванников.
— Оставьте меня в покое! Мне итак нелегко! Вы хотите найти виновных? Так вот ищите! Это ваша работа! — в истерике прокричала девушка.
— Я всё понимаю. Возьмите себя в руки. Вы должны помочь мне. Мне известно, что сразу после смерти вашего отца, вы стали принимать наркотики. Почему? Куда исчез Егор? Почему сразу после похорон, вы перестали встречаться? — проговорил Иванников.
Услышав имя любимого человека, Александра стала плакать. Иванников понял, что разговора не получится. Девушка находится в неадекватном состоянии. Он резко встал и вышел из камеры.
Выходя из РОВД, он пошёл к своей машине и хотел было сесть за руль, как вдруг заметил мачеху Александры, которая торопливо шла ко входу в отделение. Иванников закрыл дверь машины и пошёл вслед за Яной. Как только та исчезла за дверями КПП, он облокотился на стену здания и, смотря на асфальт под ногами, подумал: «Твориться чёрт знает что. Не удивительно, если и вдова знает больше, чем я предполагаю. Наверняка пришла посодействовать». Ударив кулаком по стене, он развернулся и пошёл назад к своей машине.
Открылась дверь камеры и в неё вошла женская фигура. От яркого света коридорного освещения, который падал на порог камеры, Александра не сразу поняла, кто пришёл. Только когда фигура стала приближаться и дверь захлопнулась, девушка разглядела знакомые черты.
— Здравствуй. Ну, что произошло на этот раз? — спросила Яна.
Александра посмотрела на гостью глазами, полными безразличия и боли, и стала смеяться во весь голос. Её смех больше походил на смех сумасшедшей истерички. С трудом останавливая свой пугающий хохот, она обратилась к Яне:
— Заботливая маман! Зачем пришла сюда, ведьма? Посмотреть, не сдохла ли я? А может ты ещё и гостинцев принесла любимой падчерице? А? Милая моя мачеха?!
— Да, как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Если ты забыла, я вдова твоего покойного отца. И я здесь, потому что меня вызвал следователь, который ведёт твоё дело. Довольно истерики, Саша, скажи, почему ты здесь. Что ты натворила? — не скрывая своего недовольства, ответила Яна.
— А, так ты сюда, посочувствовать пришла, да? Проваливай! Следак тебя вызывал, к следаку и иди! Проваливай! — кричала Александра.
— Послушай, я не понимаю, о чём ты говоришь. Но прошу тебя, успокойся и перестань кричать, — сказала Яна, собираясь подойти ближе к Александре.
В тот же момент девушка, опираясь рукой о стену, стала медленно вставать с нар, на которых она сидела. Движения её были плавными, зелёные глаза пристально смотрели на мачеху. Яне даже показалось, что ещё минута и девушка вцепится своими пальцами в её горло, как кошка. Это испугало мачеху не на шутку.
— Вот скажи, — произнесла Александра, встав с нар полностью, снимая с головы капюшон, поправляя волосы, — а ты вообще, любила моего отца? Только не кривя душой, скажи. Мы здесь одни, поэтому можешь говорить, как есть, — со всей строгостью в голосе, не отводя глаз, спросила Александра.
— Ты хочешь сказать, что находясь здесь, в камере, тебя интересует именно этот вопрос, — стараясь уйти от ответа, произнесла Яна.
— А я тебе скажу! Ты любила не отца, ты любила его деньги. Его положение. Именно из-за тебя, он перестал приходить домой. Мы виделись с ним раз в месяц. И тебе было абсолютно наплевать на то, какие у него со мной были взаимоотношения. Ты заняла собой всю его жизнь. А ведь тебе известно, что всё моё детство я провела одна, с чужими людьми. Иногда я забивалась в угол, вот как сейчас, когда ты вошла, и плакала от одиночества. А дни рождения? Тебе ли не знать, когда папа был последний раз со мной, в мой день рождения. Мы с тётей Венерой пекли пироги, и я с нетерпением ждала его вечером домой. Но вечером, отец звонил и говорил, что очень занят. А сам тем временем, вёл тебя в ресторан. Отмечать мой день рождения. Думаешь, он не хотел провести этот вечер со мной? Очень хотел. Но ты, как паук липкой паутиной обматывает свою жертву, ты занимала всё его пространство. Ты боялась, что его внимание переключится на кого-то ещё, кроме тебя. А когда я поступила на юридический, помнишь? Тогда он мне стал просто звонить. И мы перестали видеться совсем. Виной этому — ты. С годами я стала привыкать и приняла ситуацию. Ведь отец уже не молод и не может жить один. Страшно оставаться одному в старости. Но ты-то думала совсем не о нём, не о его старости. Тебя всегда интересовало совсем не это. Он не нужен был тебе как человек, никогда. Взрослея, я стала сама понимать, что женщина правит мужчиной. Что именно женщина способна уничтожить и вознести мужчину, да и мир в целом. Ты крутила им, и накрутила до того, что он забыл собственную дочь. Он делал для тебя и во имя тебя всё. Ты жила как королева. Во мне сейчас говорит не обиженная дочь, а женщина. Это взгляд со стороны, если хочешь, — со слезами на глазах закончила свой монолог Александра. Яна была в смятении.
— Молчишь? Молчи. И хочешь совет, актриса? Проваливай отсюда! — брезгливо сказала девушка и указала незваной гостье на дверь камеры.
Всё это время, пока Александра говорила, Яна сидела в оцепенении. Слушала слова падчерицы и внутри себя соглашалась с каждым её словом. Всё было именно так, как говорила Александра, но вслух она сказала:
— Да ты же не нормальная! Я ухожу. Здесь тебе и место, — сказала Яна и устремилась к двери.
У окна в коридоре её ожидал следователь. Увидев женщину, он затушил окурок в пепельнице и спросил:
— Ну что, поговорили со своей падчерицей?
— С ней невозможно разговаривать, она же психически больная, — ответила Яна вне себя от ярости.
— Вот именно. Не первый человек такое говорит, — сказал следователь, идя за женщиной.
Глава 10
Венера почти не спала этой ночью. Ей снилась женщина. Она даже не сразу поняла, кто это был. Женщина смеялась и ходила вокруг Александры, держа её за руку. Только проснувшись, она поняла, что это была покойная мать Саши, Людмила.
Женщина встала с постели и прошла на кухню, выпить воды. «Какая же это была хорошая семья! Пока Людмила была жива, всё было идеально. Как померла, так покойный Виктор и не смог жить здесь. И как же печально складывается судьба у несчастной дочери. Бедная девочка, как же ей тяжело пришлось!» — размышляла она.
— Чего не спишь, Венера? — прервал её мысли проснувшийся супруг.
— Олежек, мне Людмила приснилась. С чего это вдруг? Не снилась никогда она мне. Словно предупредить хотела о чём-то. Смеялась и кружилась она во сне, над нашей Сашенькой. Как переживает она за дочь сверху — то. Я вот иногда думаю, может зря ты научил её драться? Как мальчишку мы её воспитали. Хотя, если бы не её навыки, то эти негодяи сделали бы ещё хуже, — сказала Венера.
— Саша — обладательница кимоно «Хакама». А что это за кимоно, знаю только я, и она. Носить его — великая честь. Это высшая степень элиты в восточных единоборствах. Конечно, плохо, что её задержали из-за драки. Но те, кому она дала сдачи, просто не знали на кого задирались. Ты только представь, что могло быть, если бы она не знала, как защитить себя. Когда я начинаю думать об этом, мне становится страшно. Она защищалась и дала достойный отпор этим выродкам, не применив даже половины того, чему я её обучал, — произнёс Олег.
— Да, ты прав. Но у девочки был стресс. Убили её отца. Единственного близкого ей человека. Горе это перенести она не смогла и сломалась. Ещё эти наркотики. Откуда они только взялись в её жизни, — нервно проговорила Венера.
— Меня тоже мучает этот вопрос. У меня есть догадки. Но! Не пойман — не вор. Давай оставим этот разговор, поздно уже. Надо было в самом начале мне взять ситуацию под свой контроль! — отчаянно сказал Макаренко.
— Ты тоже думаешь, что без Егора тут не обошлось? — спросила Венера.
— Я уверен. Но, есть ли смысл, ворошить это сейчас? Этот подонок уже исчез. И стоит ли нам его искать? Саньке нужно как-то помочь. Шесть заявлений это не шутки. Даже если я в очередной раз, подключу все свои связи и учеников, которые сидят «наверху», ничего существенного я не сделаю. Ещё до кучи подключилась откуда-то пресса. У меня складывается ощущение, что за всем этим кто-то стоит, — проговорил Олег.
Венера встала и подошла к кухонному шкафу, открыла дверцу и достала сложенные в пакете пирожки.
— Это её любимые. С капустой и рисом. Сходи к ней завтра с утра. И скажи, что мы очень скучаем, — сказала Венера.
— Хорошо. Схожу, передам и скажу. Теперь идём спать. А то опять у тебя давление разыграется, — сказал Олег.
Утром, крёстный Александры пошёл в РОВД, в котором находилась Александра. Дежурный мигом доложил следователю Васильеву, о визите Макаренко Олега Анатольевича. Не успел тот привести себя в надлежащий вид, как Макаренко стуком в дверь прошёл в кабинет.
— Приветствую тебя, майор. Надеюсь, представляться не надо? Дежурный уже доложил? — командирским голосом произнёс Макаренко.
— Здравия желаю, товарищ полковник! Представляться не надо. Проходите. Присаживайтесь, — сказал следователь.
Макаренко отодвинул стул и присел напротив следователя.
— Сразу к делу. Я всё знаю. В посторонних комментариях не нуждаюсь. Ты всё сам понимаешь, майор. Прошу только об одном. Разреши мне с ней встретиться. Александра Миленская — моя крестница. Мы с супругой ей вместо покойных родителей. Больше у неё никого нет, — сказал полковник.
— Олег Анатольевич, какой разговор! Я организую встречу. Скажите, это вы её так надрессировали? Ребят она покалечила знатно. Можно сказать чуть не поубивала, — улыбаясь, произнес Васильев.
Ирония в голосе следователя заставила разозлиться Макаренко. Встав со стула, чуть наклоняясь вперед, полковник оказался над следователем:
— Слушай, что скажу, майор. Перед тобой стоит человек старше тебя по возрасту. Выше тебя по званию. Я воевал в горячих точках, пролил немало крови за Родину, имею звание «Герой России». И вот ты, сейчас сидишь передо мной и ухмыляешься? Я знаю семью Миленских тысячу лет. Я и отец Александры забирали её крохой из родильного дома. Я знаю её очень хорошо. Она — боец и просто так ни на кого, не бросится. Но и в обиду она никому себя не даст. Саша в этом дерьме, оказалась случайно. А вот как, она там оказалась, решать тебе, — произнёс Макаренко.
Он встал и задвинул стул. Подходя к двери, обернулся и сказал:
— И запомни, майор, дрессируют зверей в цирке. А я учил защищать и защищаться. И пока ты тут веселишься, мои воспитанники именно этим и занимаются.
Васильев подошёл к краю стола:
— Прошу прощения, товарищ полковник. Пропуск вам… — не успел договорить майор.
— Пропуск оставь себе. Один звонок и твоё руководство меня само проводит, — перебил следователя Макаренко. Развернулся и вышел, громко хлопнув дверью.
Следователь словно остолбенев, продолжал стоять у стола. Он и не предполагал, что его слова выведут полковника из себя.
Как и сказал Макаренко, звонок начальника управления стал тем самым пропуском, который не успел выписать Васильев. Его проводили до дверей КПЗ без лишних слов.
Александра уже почти не реагировала на звук открывающейся двери. Она не могла вставать. У неё болели суставы. Из-за постоянных болей она не находила себе места, то вставала, то снова ложилась, крутилась на нарах, растирала мышцы ног, подтягивала колени к подбородку. Ничего не помогало. Боли не исчезали. Ночью она не спала, впадая в забытье лишь на короткое время. Выглядела она измученной. Выражение лица было страдальческое. Глаза потускнели, кожа приобрела землянисто — серый цвет.
Но увидев на пороге камеры своего крёстного, она улыбнулась и даже попыталась встать.
— Дядя Олег! Простите меня. Мне так стыдно. Я не смогла оправдать ваши надежды. Простите меня… — быстро говорила Александра.
— Сашенька, доченька моя. Не говори так. У нас всё еще впереди. Всё образуется. Я тут тебе пирожков принёс, твоих любимых. Тётя Венера передала тебе, — сказал Макаренко.
— Тётя Венера… как же я соскучилась по ней, — сказала Александра и расплакалась.
— Хватит слез, Сашенька, ты у меня боец. Ты должна собрать все силы и взять себя в руки. Помни, чему я учил тебя, доченька — произнес Олег.
— Я не могу больше. Я устала жить, дядя Олег. Мне стали сниться мама с папой. Мы разговариваем и играем с ними, как когда-то в детстве, когда мама ещё была жива. Во сне я хочу пойти с ними за дверь, в которую они уходят, но какая-то неведомая сила, крепко держит меня за руку, и я слышу чей-то незнакомый голос, который шепчет мне, что ещё не время. Наверное, я схожу с ума? Больше нет сил, бороться и терпеть всё происходящее, — со слезами на глазах говорила Александра.
Чем больше слушал матёрый полковник слова несчастной девушки, тем больше ему хотелось самому расплакаться, как мальчишке. Но давать волю чувствам сейчас, было не самое подходящее время. Он подошёл к Александре, взял её за плечи, встряхнул по-отцовски и сказал:
— А теперь, слушай меня внимательно, Александра Миленская. Твоя жизнь-в твоих руках, поэтому не опускай их. Ты не должна сдаваться. Держись из последних сил и до последнего вздоха. Помни, в душе ты — гармония. А с наружи — женщина. Где бы ты ни была, ни при каких обстоятельствах не сдавайся морально. Обещай мне ходить с гордо поднятой головой. Помни, то, что нас не убивает — делает сильнее.
Он крепко обнял крестницу и направился к выходу. На пороге камеры он обернулся и сказал: «Мы с Венерой очень любим тебя и скучаем. Всё будет хорошо. Ты главное — держись!»
Глава 11
Со временем Александра стала приходить в себя. Когда негде взять очередную «дозу», самое главное перетерпеть те ощущения, когда кажется, что всё тело разрушается изнутри. Иногда она вспоминала ту наркотическую эйфорию, в которой пребывала. В такие моменты «дозу» хотелось особенно сильно. Параллельно в памяти всплывали события последних шести — семи месяцев и она гнала от себя все эти пагубные мысли.
Кроме размышлений о своём состоянии, Александра думала: «В какой же момент всё так резко изменилось? Сначала погиб папа, потом эти события со мной. Может всё как — то связано между собой? А Яна? Яна — коварная, злая стерва. Уж от неё можно ожидать всего, что угодно. С неё-то в нашей с отцом жизни всё и началось. А может она всё и устроила? Человеку свойственно уничтожать других ради собственной наживы и неважно мужчина это или женщина. Главное — цель и ради этой цели, коварные люди пойдут на любые изощрённости».
Она потихоньку подошла к двери и стала стучать кулачком: «Дежурный!» В ответ на шум послышались шаги.
— Чего тебе? Чего шумим? — говорил, открывая окно «кормушки» сержант.
— Мне нужно поговорить со следователем, — потребовала Александра.
— Я доложу. А ты сиди и не бушуй, — ответил дежурный.
Услышав ответ, она вернулась на нары, открыла пакет с пирожками, которые принёс дядя Олег, и жадно стала их кушать. «Аппетит вернулся. И это хорошо», — подумала Александра.
Через час конвой доставил её к следователю Васильеву.
— Миленская! Мы сомневаемся в твоей психической полноценности и поэтому назначаем тебе психиатрическую экспертизу, — сказал следователь.
— Вы это серьёзно? — в недоумении спросила Александра.
— Радоваться надо! Это лучше, нежели колония в Сибири, — серьёзно ответил Васильев.
— При чём здесь экспертиза? Я не сумасшедшая! — с отчаянием в голосе сказала Александра.
— Спокойно. Вот это мы и выясним. Ты чего это разбушевалась у меня в кабинете? Конвоир! — крикнул следователь. Тут же в дверях появился конвойный.
— На сегодня всё. Уводите, — сказал следователь.
В камеру Миленская вернулась расстроенной. Она села на нары, обняла руками свои колени и стала плакать. Как же сейчас ей не хватает родного плеча! Она чувствовала себя совершенно беззащитной, не нужной никому. Откуда-то в голову пришли мысли о Егоре. «Почему же он бросил меня? Использовал безжалостно и оставил. Зачем я вообще согласилась на порошок, который он мне предложил? Зачем? Именно из-за него пошла под откос вся моя жизнь. Никогда не получится «просто попробовать», так начинали все наркоманы. И кто же, чёрт возьми, кто, ответит на все эти вопросы?» — подумала она.
Александра не спала всю ночь. В голову лезли разные мысли. Ей опять снились родители и моменты из её детства. «Неужели вот так можно просто взять и покориться судьбе?» — подумала она.
На глаза девушке попалась решётка над горящей лампочкой у двери. Резко встав с нар, она схватила простыню и стала сворачивать её в жгут. Привязав один конец к решётке, на другом Александра сделала петлю. Поставила табурет к двери, встала на него и, накинув петлю на шею, попыталась затянуть её.
В этот момент, вся жизнь пронеслась перед глазами девушки, как один миг. «Все, кто был по-настоящему дорог для меня, меня покинули. Мне нет места в этом беспощадном мире», — произнесла девушка и толкнула табурет ногой.
Грохот услышал дежурный и ничего не подозревая, открыл окно «кормушки» и увидел болтающиеся ноги Александры.
— Михаил, беги сюда быстрее! Миленская повесилась, — крикнул он.
Подбежавший помощник начал снимать вместе с дежурным обмякшее тело.
— Давай в санчасть! Может, успеем ещё… — кричал дежурный своему помощнику.
«Александра открыла дверь на кухню. Там сидели бабушка, мама и папа. Она стала подходить к ним, хотела только присесть, как мама стала ругать её за то, что не вымыты руки. Прямо как в детстве. Александра надув губы, пошла в ванную. Вымыв руки, она вернулась на кухню, но там уже никого из ее родных не было. Вместо её семьи на стуле сидела красивая женщина в белом, с большими крыльями за спиной.
— Вы не видели моих родных? Куда вдруг все подевались? — расстроено спросила Саша.
— А зачем они тебе? Они попросили меня заботиться о тебе. Знаю, ты хочешь к ним, но пока не время, моя девочка, — сказала женщина.
— У вас такие большие, белые крылья. Вы, наверное, ангел? — спросила Саша.
— Кто я, не имеет никакого значения, Саша, — ответил ангел.
— А когда же я могу встретиться с близкими? — спросила Саша.
— Этого я не могу сказать тебе точно. Но не сегодня, не в этот раз, — ответил ангел. И протянула Александре красивую, белую розу.
Александра рефлекторно поднесла розу к лицу, чтобы ощутить аромат цветка, но резко откинула голову назад — роза имела странный, резкий и неприятный запах».
— Уберите нашатырь. Всё, пришла в себя. Он ей больше не нужен, — проговорил врач.
Александра открыла глаза и не сразу поняла, где она и что происходит. Но постепенно, память начала проясняться. Она вспомнила, что хотела повеситься, но ангел и люди в халатах не дали ей попасть на небеса.
— Ну что? Чего ты добилась этим? Кому стало лучше от твоих поступков? — спросил врач. Будешь до экспертизы под моим наблюдением лежать в санчасти СИЗО, — закончил он.
Александра хотела что-то сказать, но не смогла, у неё не было сил, к тому же сильно болела шея, и было трудно дышать.
Утром, не смотря на то, что девушка плохо себя чувствовала, её повезли на психиатрическую экспертизу. Девушке было задано много вопросов, давали какие — то препараты. Александра была словно в бреду.
Ей хотелось быстрее лечь куда-нибудь, будь то койка в санчасти или нары в камере.
Экспертиза доказала психиатрическую невменяемость Александры, что повергло следователя в шоковое состояние. Васильев приостановил дело с заключением о том, что Миленская Александра нуждается в принудительном лечении.
Глава 12
— Слушаю, — сказала Яна в трубку.
— Всё сделано. Ей поставлен диагноз «психически невменяемая», — сказал голос в трубке.
— Отлично. И куда её теперь? Надеюсь куда — нибудь подальше? — спросила Яна.
— Это будет очень нелегко, но постараться можно, — ответил голос на другом конце.
— Нужно, нужно постараться! Я в долгу не останусь. Вы меня знаете. Кстати, как там потерпевшие? Вы расплатились с ними? Они не ляпнут ничего лишнего? — спросила Яна.
— Не волнуйтесь. Всё под контролем, они получили всё, что им причиталось, — ответил голос.
— Очень хорошо. А вам я выдам премию. Только доведите дело до конца, — мягко сказала Яна.
— Звучит заманчиво. До связи, — сказал голос.
Яна добилась почти всех целей: погубила Миленского, Александру подставила и упекла в «психушку», теперь дело встало за тем, чтобы как-то замять дело с убийством её покойного супруга.
Вот уже несколько дней Александра находилась в психиатрической больнице. Ей кололи много успокоительного, от которого девушке всё становилось безразличным. В голове больше не было ни одного вопроса, только туман. Она ходила как сомнамбула, не понимая толком, что происходит. Движения её были заторможёнными, взгляд отсутствующим. Ей не хотелось больше ничего.
В один из дней санитар встретил Александру в коридоре и сказал, чтобы она надела халат и спустилась к входу. Александра спустилась вниз, там её ждала машина и два санитара, одна из которых была полновесная женщина. Александра толком не понимала что происходит, куда опять её везут. Только по приезду, когда девушка и её провожатые оказались на перроне, она поняла, что они находятся на вокзале. Проходя по вагону к своему купе, её взгляд задержался на молодой семье с детьми. И в памяти всплыли моменты из её жизни. С тоской в глазах она смотрела на девочку примерно лет семи, которая ласково разговаривала со своей матерью, нежась в её объятиях. На миг Александра увидела в них себя и свою маму.
«Как я хочу сейчас закричать! Почему я стою посреди вагона поезда в смирительной рубашке и в халате? Я сплю? Почему всё это именно со мной? В каком направлении отправляется поезд? А вдруг я больше никогда не вернусь в свой дом? Не увижу своих крёстных? Не побуду на могиле родителей? Столько вопросов… Но только время сможет дать на них ответы», — подумала Александра.
Сопровождающая её тучная девушка, словно услышав её размышления произнесла:
«Ты особо не переживай, Саша. Ты едешь к профессору Трухину. Его клиника специализируется именно на таких больных, как ты. Наш главврач иногда отправляет туда особенных пациентов на обследование. Это своеобразный обмен опытом».
Александра сидела и вникала в каждое слово собеседницы-конвоирши. Она не понимала, почему именно её везут в такую даль. Но задавать лишних вопросов она не хотела.
«Всё что должно произойти, обязательно произойдёт, как бы ты ни старался этого избежать. Увижу всё на месте. Какой смысл сейчас задавать вопросы своей попутчице? Всё равно её ответы ситуацию не изменят», — подумала она и, склонив голову к окну, задремала. Во время поездки Александра несколько раз просыпалась и засыпала снова. Сутки пролетели быстро.
— Просыпайся! Прибыли, — скомандовала конвоирша Александре.
На перроне их ожидала карета скорой помощи с худенькой медсестрой и двумя здоровенными санитарами. Александра и конвоирша подошли к ним:
— Ну, здравствуйте! А вы, Леночка, за год ничуть не изменились, — заискивающе сказала конвоирша.
— Здравствуйте! Неожиданно. Мне профессор только сегодня сообщил о вашем приезде. Эту красивую девушку вы привезли к нам? — ехидно спросила медсестра, пристально рассматривая Александру.
— Да, девушку привезли к вам, Леночка. Принимайте. Вот её документы. А мне пора, — сказала конвоирша.
В этот момент Александра почувствовала себя какой-то вещью, которую одна привезла и передала другой. Медсестра посмотрела на документы, затем на Александру и сказала: «Добро пожаловать, Александра!» Затем перевела свой взгляд на санитаров и грозно сказала:
— Забираем девушку в машину! Чего стоите?
Всю дорогу все ехали молча. Путь был долгим. Казалось, что они едут вглубь леса, за окном мелькали маленькие домики, старые машины. Людей на улицах почти не было, а которые попадались на глаза, казались совсем другими, чем москвичи. Лишь к полудню они добрались до назначенного места.
Александра вышла из машины и увидела большое, старое, серое здание с колючей проволокой по верху забора. «Само здание навевает тоску, представляю, что будет внутри», — подумала девушка и открыла дверь. Медсестра и санитары зашли за ней. Войдя внутрь, Александра заметила хорошо отремонтированные коридоры. Вид снаружи не соответствовал виду внутри. Стены были аккуратно выкрашены в светло-голубой цвет, потолки выбелены. На каждом подоконнике стояли горшки с комнатными растениями. На окнах висели красивые занавеси. В помещении стояла гробовая тишина. Казалось, что никого нет.
— Александра, вам сюда. Идите за мной, — указывая на дверь, сказала худощавая медсестра.
Её проводили к главврачу Трухину. Посмотрев на неё пристально, он сказал:
— Здравствуй Александра! Меня зовут Евгений Григорьевич Трухин, как ты уже поняла, наверное, я главный врач этого заведения.
— Здравствуйте. Евгений Григорьевич, нет, я ничего не поняла. Всю дорогу я ехала молча и не задавала лишних вопросов. Надеюсь, вы самый адекватный человек из всех, с кем я общалась, последнее время и сможете мне объяснить, почему меня, совершенно здоровую, закрыли сначала в «дурке», потом везли невесть, сколько и куда, чтобы я предстала перед вами, профессор, — произнесла Александра.
— Тебя отправили сюда из Москвы по программе обмена и изучения профессорской коллегией, то есть мной и моими коллегами. Я смотрю, ты мысли свои излагаешь правильно, спокойно, а может ты и не наш клиент вовсе. Но это, мы поймем через какое — то время, — спокойно ответил Трухин.
— И сколько я пробуду здесь? — спросила Александра.
— А пробудешь ты здесь ровно столько, сколько потребует твоё лечение, — ответил главврач.