Ну можно все-таки мне рассказать о нашем тантрическом танце в медитации? — поинтересовался Саша, когда надоевший ему Юра наконец пошел восвояси.

Можно, — ответила Рада, пребывая в очень хорошем расположении для данной беседы.

Саша от волнения почесал затылок, потом начал «ковырять пальцем в полу дырку».

— Ты говорила тогда о Тантре, но.

Она заулыбалась, догадавшись, к чему он клонит, и перебила его застенчивую речь.

— Хочешь узнать, почему я тогда издавала стоны? Положила голову тебе на плечо? Взялась руками за плечи?

После каждого вопроса у Саши сгибался позвоночник.

Да, — еле слышно промямлил он.

Стонала я от энергий, входящих в мое существо. Взялась за плечи и положила на них свою голову — энергия Тантры родилась в нашем пространстве. Дух Тантры нас услышал и благословил. Разве тебе было плохо со мной?! В таком случае этого больше не повторится.

Саша не ожидал такой открытой беседы.

— Нет-нет, понравилось, — вырвалось у него. Она широко улыбнулась, оголив свои маленькие ровные зубы.

Больше всего он не хотел, чтоб на этом все кончилось. Стеснение сдавило грудь, в которой быстро колотилось сердце и не дало задать горящий в голове вопрос: «что означает — Дух Тантры нас услышал и благословил???». Лишним словами и неаккуратным движением он боялся спугнуть этого Духа Тантры. Мысли о реальности близости с ней охватили голову вконец разчувствовавшегося парня. Рада видела его, чудно было наблюдать за вторым семнадцатилетнем девственником, влюбленным в нее. Она вспомнила как однажды они встретились с Грегорианом. Ему тоже, как и сейчас Саше, было семнадцать.

На этот раз Рада не стала проводить тантрическую динамическую медитацию вместе с Юрой, а захотела провести ее с Александром. После разговора они вместе опустились на пол, сложили ноги по-турецки и взялись за руки. Начало такой медитации было одинаковым — они или сидели без движений, или начинали плавно и не спеша описывать в воздухе круги, пока нисходящий поток Тантры не входил в их тела. Тогда становилось понятным как и что делать. Саша все так же волновался, когда Рада вновь положила ему на плечо свою голову. Можно было сказать, что их головы купались друг в друге. Перекатываясь, они касались в точках затылка, макушки, ушей, после чего сразу следовали вспышки света. От этих удивительных касаний, вокруг головы можно было чувствовать тонкий слой эфирной энергетики. Следующее движение — и одна щека примкнула к другой. Дыхание партнерши так оказывается близко, что Саша застывает. Останавливается и Рада. И вместе они становятся похожи на величественный монумент влюбленных, так и не решивших поцеловаться. «Понимаю, что не могу выступать в главенствующей роли, но я желаю продлить этот миг до бесконечности. Она же отстраняет голову подобно птице, взлетающей с морской глади. Нет. Куда же ты, моя маленькая фея? Что такое? Что случилось? Почему мы, только встретившись, опять расходимся? Уже позднее время и пора идти на кухню? Кто указ нашим чистым действиям? Какая сила заставляет меня молчать и скрывать свои чувства к тебе. То, что Мастер? Возраст? Плевать! Плевать на все и всех, я не лезу в их жизнь, и пусть они не лезут в мою! К чему закрытые двери зала? Мать, составившая сценарий моей будущей жизни? Да, она та, кто выносила мое тело в своей утробе, но она не Судьба, чтоб ткать полотно моей предстоящей дороги души», — стремительно проносились мысли в голове влюбленного Саши. Сегодня кончился танец столь быстро, что пустота захватила сознание ученика.

— Нам пора, — сказала Рада. Поднимаясь с пола, партнерша оттолкнулась от его плеча. Открывая дверь, она еще раз обернулась и приглашающим жестом махнула головой в сторону кухни.

В другой раз в тантрической медитации случилось нечто неожиданное: Рада обняла его, притянув к себе. Касание женских грудей выбросило Сашу из медитативного состояния. Первый раз в жизни он оказался так близко с женщиной. Мгновенно его фаллос стал твердым. Она сильней жалась к нему, будто намеревалась спрятаться, укутавшись его телом. Нетерпеливо ее пальцы вдавливались в спину партнера. Он сделал ответный жест, и Рада застонала. Охваченный страстью, но не позволяя себе лишнего, он ласкал руками всю спину своей возлюбленной. Медитативное состояние вернулось только уже в другом качестве. Все вокруг вдруг расширилось и предстало перед ликом в ярких красках. Он глубоко дышал, вбирая из ее груди какую-то невидимую субстанцию. На каждом вдохе он жадно пил то, что исходило из Рады. Он был полон, больше некуда было вбирать ее силу, но что-то подсказывало, что нужно продолжать. От энергии Саша стал раздуваться как пузырь. Дойдя до какого-то предела, он не лопнул, но исчез, растворился во всем окружающем. Найти себя оказалось не так-то просто. Со смехом он осознал, что уменьшился до невообразимо мелкого размера. Рада откликнулась смехом, потому что переживала то же самое.

Ты, как и я — маленькая? — спросил он.

Да, молчи и не открывай глаза, — ответила тихо она.

Он был таким крошечным, что не с чем было сравнить! Продолжая ее обнимать, он чувствовал под собой твердую почву. Больше ничего не было вокруг. Только он и Рада. Не было квартиры на четвертом этаже, комнаты с большим окном, выглядывающим во внутренний дворик, не было окружающих стен. Равнина, где ни одна преграда не сковывала глаз, простиралась на невыразимо длинное и широкое расстояние. Пустотная темнота. Темная пустота. Незыблемое, не искушенное, непогрешимое величие союза пустоты и темноты дышало на пару существ, заброшенных сюда ветром Духа Тантры.

Сердце переполнялось благодарностью за пережитое, за оказанную честь попасть в это чистое, лишенное скучных очерненных желаниями человеческих мыслей, пространство.

Звонок в дверь, шорканье тапок в коридоре, звенящий смех Шурика и Лешки стали возвращать души Мастера и ученика обратно в тела. Твердая почва превратилась в палас, со всех сторон поднялись стены, из них выступили шкафы и диван. Стала слышна музыка, доносящаяся из небольшого магнитофончика, и они опять обнаружили себя в зале с большим окном, выглядывающим во внутренний дворик квартиры, расположенной на четвертом этаже.

Боже мой, Рада, что это было? — выговорил Саша, не успев еще до конца выйти из нового состояния.

Нас ждут, не будем привлекать излишнее внимание своим долгим отсутствием, — сказала она, радуясь тому, что водоворот событий не дает уму ее нового ученика сконцентрироваться на происходящих чудесах, накидывая на них хомут повседневных случайностей.

Так явление каждого дня сближало Сашу с Радой. Она снова стала посвящать ему вечера. Сбывались его мечты — с Радой возможна была взаимная любовь. По крайней мере, надежда в это росла с каждой тантрической медитацией. Теперь он не отвлекал себя мыслями о других женщинах, все внимание было сконцентрировано на пути и личностной любви. Ученик выжидал момент, чтобы объясниться ей в любви. С утра вставал с кровати с одними мыслями — прожить до вечера и попасть на занятия к Раде. В таком состоянии все спорилось: лучше стал учиться в ПТУ, школе и спортшколе, где проходили занятия борьбой. Общение с Гурон-цом заполнилось разговорами об оккультных феноменах, но дальше теории дело не заходило. Сашин друг не смог смириться с тем, что у него украли мопед, и стал копить деньги на мотоцикл. Сам же Саша, напротив, не скорбел о своих проданных «карпатах», с довольной физиономией разъезжал на велосипеде, радуясь, что каким-то непостижимым образом Рада вырвала его из круга мопедис-тов, давно ставшего для его лет позорным и неактуальным занятием.

Наступило время вечерних занятий. Мастер с учеником проделали часовой комплекс магических пассов и погрузились в тантрическую медитацию. Потока не пришлось долго ждать — он опустился сразу, как только они сели на пол. Тела покачивались, приближая сознание практикующих к трансу. На самом пике танца произошло то, о чем Саша мечтал, но боялся себе в этом признаться: Рада еле заметно поцеловала его в губы. Все замерло. Его внимание собралось в точке губ. В какой-то момент ему показалось, что он весь стал сплошными губами. Никогда еще ни одна женщина не целовала его в губы. С мыслями «а вдруг показалось», он открыл глаза. Партнерша смотрела на него, едва не касаясь носа. Он наклонился, чтоб тусклый свет сделал различимым ее выражение лица. Рада женственно улыбалась ему. Теперь была его очередь. Возбуждение разлилось горячими струями по телу, и он прильнул к ней. Аккуратные поцелуи переходили в страстные и нетерпеливые. Не было сил держать себя в руках. Он ласкал ее спину и грудь через одежду. Впивался пальцами в бедра и ягодицы, желал партнершу усадить к себе на колени. Рада ласкалась и жалась к нему, но мягко отстранялась, когда он подбирался к гениталиям.

— Я люблю тебя, и полюбил, когда увидел, — прошептал он, решив, что это самое подходящее время для признания.

А я тебя люблю, — трепетала она в его объятиях.

Ларец с заключенной в нем тайной любви к ней отворился, и стыд, что он еще что-то от Мастера скрывает, пропал. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что иметь какие-либо недоговоры перед

Духовным Учителем, значит развиваться не полностью, а лишь наполовину. А как известно, святых или просветленных наполовину не бывает. Теперь, когда он признался ей в своих чувствах, стало легко и спокойно на душе. Уловив в движениях Рады, что тантрическая динамическая медитация не дойдет дальше объятий и поцелуев, он не стал настаивать и полностью отдался любовным ласкам. С каждым «люблю» он будто отрывался от пола и парил с ней над полом. Чем больше они обнимались, тем сильнее стирались грани этого мира. Не веря, что все это происходит с ним, Саша не желал открывать глаза, лишь бы продолжался этот сладостный, великий и мистический сон Тантры с Мастером. Но все, что сейчас происходило, было таким же реальным, как и чувство несносного голода, так знакомое его телу и испытанное им не один раз.

Доступна ли любовь на нашем пути? — спрашивал он Раду, сильней прижимая ее упругую грудь к своей.

Ты понимаешь, что говоришь? — возбужденным голосом отвечала она. — Любовь, прежде всего, есть духовное чувство, и на ней зиждется наш путь. Ранее я вскользь упоминала об этом аспекте в Тантре, сейчас же ты насыщаешься им.

А твой муж? Как же теперь быть с ним?

Он обо всем осведомлен.

Саша остановился. Нестандартный ответ при типичной ситуации, когда у женщины появляется любовник, и она в страхе, чтобы об этом не узнал муж, старательно маскируется, заставил его выйти из медитативного потока.

Как это? — потупился он.

Грегориан — видящий и у нас необычная мирская семья. Его любовь не сковывает меня путами обязанностей и клятв. От нашей любви веет свободой.

Получается, и он может иметь себе партнерш? — осмелился спросить Саша, предвкушая свои шансы на будущее.

Он — нет. Ты должен понять — мы не свингер-пара, которая меняется партнерами с целью разнообразить свою сексуальную жизнь. Мы тантрики, и если мы вступаем в связь с кем-либо, значит, мы ведомы не подспудными желаниями и фантазиями, а Силой. Я знаю, ты хочешь, чтобы мы поговорили о тебе, — она чуть отстранилась и поменяла позу. — Случай с тобой не спонтанен.

Саша оскорбленно пошатнулся. Она продолжала:

— Как только мы с Грегорианом перешагнули порог вашего дома, одновременно, в тот же момент мы поняли, что некий виток нашей жизни закончился и стоит ждать каких-то особых перемен. Привычная готовность овладела нами, но когда мы осознали, что мальчишке, проживающему в этой квартире, предначертано вступить на стезю Тантры, нашу пару бросило в противоположное состояние — нас охватили сомнения, ведь тогда тебя нужно было приблизить ко мне. Но велению Духа нельзя было сопротивляться, и слишком уж много было знаков за тебя.

Вы что, разработали целый план? — насупился он.

Воин всегда разрабатывает план действий с учетом нескольких развитий событий, которого придерживается. Пусть тебя это не обижает, — она приблизилась и мягко провела своей нежной ладонью по его щеке.

Я тебе искренне признался в любви, а ты? Ты действовала по плану? — тембр и громкость голоса у Саши неосознанно приподнялись. Ум обволокла паутина дурных мыслей: «Первый раз в жизни я открыто признаюсь женщине в любви, а она действует по плану!».

В любви людей, если их чувства запутываются в исполнении желаний несовершенной личности, наступает момент пика наслаждения, после чего следует резкий спад, ведущий к разрушению искренних и чистых отношений. Совместно жить они могут продолжить, но все это будет взаимная, никому не нужная игра. Любовь мага или, другими словами, тантрика, неиссякаема, потому что она стоит не на желаниях несовершенной личности, а на плотном фундаменте духовной составляющей. Я люблю тебя, потому что ты мне нравишься как личность и сразу понравился, я люблю тебя, потому что ты можешь и хочешь измениться и всегда мечтал о необыкновенной любви и необычной жизни, полной тайн и чудес…

Слова Рады разлились волшебным эликсиром по его жилам и успокоили Сашу. Он вновь заулыбался и обнял свою избранницу.

— Знай, что моя любовь безжалостна, и она приведет тебя к заветной цели, — добавила она, поглаживая его по спине.

Саша некоторых слов не понимал, слишком беден был его ментальный план, но, не желая перебивать Раду, он делал попытки слышать излагаемое ею сердцем.