Всю ночь напролёт я обдумьшал жизнь. Подводил итоги, подсчитывал: но не франки, нет, не караты, нет, и не фунты, нет, и не доллары. Всю жизнь напролёт я обдумывал ночь: подводил итоги, подсчитывал: не прохожих, нет, и не кошек, нет, и не женщин, нет, — ничего, представьте, подобного. Я всю жизнь напролёт прожигал рассвет, и считал потом, и суммировал: но не книги, нет, не стихи, увы, и не цифры, нет, и не формулы. А когда луна — прожигал я ночь, и считал потом, и подсчитывал: не невест своих, и не губы их — ничего, представьте, подобного. Я всю ночь напролёт урагана ждал, всё подсчитывал, пересчитывал: но не рюмки, нет, не бутылки, нет, — ничего, представьте, подобного. Всю войну напролёт я всё мира ждал, вёл я страшный счёт, я подсчитывал: но не павших, нет, не цветы-венки, я все счёты сводил по-своему. Я весь дождь напролёт всё мечтал о пути; всё считал, считал и прикидывал: не дороги, нет, и не песни, нет, — ничего такого подобного. А в пути я всё о привале мечтал и считал, считал и подсчитывал: не морщины, нет, не потери, нет, не седые, представьте, волосы. Весь свой смертный час я обдумывал жизнь, всё прикидывал и подсчитывал… Но к чему пришёл и о чём шла речь, я не помню уже: запамятовал. Я всю жизнь напролёт обдумывал смерть, всё прикидывал и подсчитывал; я ходил ва-банк, но сорвал ли куш, проигрался ли — мне не ведомо… И так далее.