Шестого августа ко мне постучались: никто не стоял за дверью, и Никтоне вошёл, Никтоне уселся в кресло, дон Никтоне побыл со мною. Никогда не забуду об этом небывшем, который явился, словно к себе домой, и меня осчастливил своим отсутствием: пустотой, открытой всему на свете. Никтоне расспросил меня, ничего не сказав, и я ответил, не видя и не говоря. Что за пространное и престранное собеседованье!