Я был придуман так нескладно, что ничему не научился, и стал бы, верно, славным псом, когда бы научился лаять. Вот так на свете я и жил в просторной красоте природы, на островах, среди девчонок, пропахших дикостью земной, и кем бы в жизни я ни стал — я остаюсь рабом земли. Вот почему я сторонюсь автомашин и аппаратов, мне не знаком язык мотора, меня пугают телекрики, аэродромы и плотины с улыбкою электрогидры. Из механизмов я люблю лишь старенький, усталый поезд: с дождём сплетая струйки дыма, он медленно ползёт на север. Я оставляю на песке всё многоцветье авторучек и лист нетронутой бумаги, бегу за молнией вдогонку, которая под пень нырнула, а вынырнула стрекозой. И если вы мне разрешите, то здесь я и останусь жить бок о бок с ящеркой зелёной.