Итог боев был подведен в боевом донесении командования нашей дивизии генералу Переверткину.

Все вокруг пело и ликовало. Казалось, сама майская природа приветствовала великое торжество света и справедливости над темными силами коричневой чумы.

Советские солдаты бросали в воздух пилотки и кричали «ура». Поздравляли друг друга с победой, обнимались, целовались, качали своих командиров, у многих на глазах были слезы, слезы великой радости.

Я построил батальон. Сильно поредели его ряды. Многие солдаты стояли с повязками, пропитанными кровью. Закопченные, грязные, в порванной одежде. Но в глазах этих людей светилось большое человеческое счастье.

В рейхстаг, как в редкостный музей, непрерывно прибывали представители всех родов войск. Здесь побывало командование нашей дивизии, 79-го корпуса, 3-й ударной армии, 1-го Белорусского фронта. Приехали Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков (я первый раз видел его так близко). С ним член Военного совета фронта генерал-лейтенант Константин Федорович Телегин.

Об этом событии бывший военный корреспондент газеты «Правда» Яков Иванович Макаренко в своей книге «Белые флаги над Берлином», выпущенной издательством Министерства обороны СССР в 1976 году, пишет так:

«Третьего мая рейхстаг посетил командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков. Вместе с ним прибыли комендант Берлина генерал-полковник Н. З. Берзарин, член Военного совета фронта К. Ф. Телегин, член военного совета 5-й ударной армии Ф. Е. Боков. Встречал в рейхстаге маршала и его спутников капитан Степан Неустроев. Мне посчастливилось быть в этот день в рейхстаге, и я оказался свидетелем этого визита. Г. К. Жуков, широко улыбаясь, внимательно прочитал многие надписи на стенах и колоннах рейхстага и удивился, взглянув на потолок: как только воины ухитрились написать свои фамилии под самым карнизом!

Обратившись к Неустроеву и показав на стены рейхстага, маршал спросил: „Ваш батальон, конечно, в центре?“ Капитан Неустроев смутился, но ответил бойко: „Никак нет, товарищ маршал. Не успели. Пока тушили пожар в рейхстаге, сюда забегали из разных частей расписываться. Нам не хватило места!“

Георгий Константинович улыбнулся, сказал: „Ну, это не беда. Свои имена вы и без того вписали в историю на веки вечные!..“

Жуков подробно и обстоятельно ответил на все вопросы солдат. На беседу с солдатами и офицерами ушло не менее часа, но маршал не пожалел времени. Он любил встречи и беседы с воинами. Разговор получился содержательный, душевный. Перед тем как возвратиться в штаб, Г. К. Жуков и его спутники отыскали более-менее свободное место на стене рейхстага и также оставили свои подписи…»

Да, многие оставляли на стенах рейхстага надписи. Писали мелом, углем, а то и штыком. «Мы из Москвы пришли в Берлин. Иванов». «Мы сталинградцы. Груздев». Мне особенно запомнилась одна надпись: «Почему в главной фашистской конторе такой беспорядок? Старшина Сандул».

В рейхстаге действительно царил беспорядок. Грязи, пепла — по колено. Стены в саже и копоти. В самом здании народу — не протолкнуться. Нашлись фотографы, и воины снимались со своими боевыми друзьями.

Фотографировали все: рейхстаг, площадь, подбитый «тигр», статуи…

— Друг, а друг, очень прошу тебя, сними, — обращался пожилой сержант-пехотинец к веселому пареньку-фотографу. — Ну, сними же меня, а то жена и детишки позабыли, наверное, мой облик. Ведь четыре года…

Тут же другой солдат:

— Сними, браток. Вот здесь — на виду рейхстага сними, а то не поверят в деревне, что я был тут.

Фоторепортеры и корреспонденты армейских и центральных газет с записными книжками, фотоаппаратами обошли весь рейхстаг. Записывали, снимали, просили солдат и офицеров рассказать о себе. Казалось, что не будет конца расспросам и записям. Тут оказался и мой старый друг, корреспондент дивизионной газеты Василий Субботин. Он находился в батальоне, пока мы стояли в рейхстаге, почти каждый день. После войны выйдет много его книг, написанных о событиях последних дней войны, о солдатах и офицерах.

В книге «Как кончаются войны» он хорошо показал последнее сражение в рейхстаге.

Сейчас, перечитывая написанное Василием Субботиным, будто снова вижу тех, кто брал рейхстаг. Тех, кому 1 мая 1945 года в церквах Америки, Англии и Франции служили хвалебные молебны.

Да, служили! Служили могуществу и славе Советского государства!

9 мая наш полк, как и все советские люди, отпраздновал День Победы. Радость, которую мы тогда испытывали, не передать словами.

Через три дня 150-я стрелковая Идрицко-Берлинская ордена Кутузова дивизия вышла из Берлина в район города Ной-Руппин. Здесь мы разместились лагерем на бывших дачах Геринга. В тот же день сдали боеприпасы на склад. Старшины рот имели запас патронов только для караулов. Мы без боеприпасов… Странным, непривычным было это для нас.

Мне все еще не верилось, что война закончилась. Каждую ночь снились атаки, бомбежки, марши. Проснешься в холодном поту и не скоро снова заснешь. И вновь привидится война…

Война снилась много, много лет подряд, даже сейчас и то иногда ее видишь, проклятую…