Они миновали брешь и остановились снаружи у самых стен. Балук кивнул в сторону большой лужи. Командир поглядел туда и нахмурился.

— Вещь говоришь? Да это целая проблема! — возмутился лемур. Перед ними лежал истукан. Он на три четверти ушёл в грунт, торчали только голова, плечо и часть уходящего под воду тела. Плечо и часть головы покрывала корка затвердевшей смолы, а нижнюю часть туловища скрывал слой мутной грязи. Но сомнений не было, это был именно истукан. Возможно тот самый, в которого стрелял командир. Сказать наверняка было сложно, истуканы походили один на другого как близнецы… Хотя нет, этот был куда большее исцарапан ударами, чем тот. Командира дёрнуло когда его взгляд коснулся матовой стали лицевой пластины. Страх неизведанного зашевелился внутри. Анкер был уверен, что хоть у противника и нету глаз, он всё равно видит его. Под этим металлическим шлемом были свои особые и слепые глаза. Они были устроены иначе чем обычные, но позволяли «видеть». На миг Анкеру стало интересно: как видит мир вокруг эта машина? Но он поостерёгся представлять себе такое.

— Хорошо хоть он надёжно засел. Иначе бы ушёл с остальными, — подал голос Анкер, пытаясь справиться с оцепенением.

— А может его специально тут оставили? — заметил Лар ле кхан.

— Думаешь следит? — эта мысль не понравилась командиру. При таком раскладе сегодня ночью он точно будет плохо спать, — Тогда с ним надо, что-то делать. Балук почесал затылок, потом подошёл к командиру и протянул к нему раскрытую ладонь, взглядом указывая на шестопер висящий на поясе Анкера. Командир секунду поразмыслив снял его с пояса и передал первому помощнику. Булава, пожалуй, самое уважаемое оргамарами оружие. Природная сила и выносливость позволяет им с его помощью легко крушить кости и раскалывать латные панцири как ореховые скорлупки. Если люди почитают меч, то оргамары булаву. Настолько, что их любовь к нему превратилась в своеобразный культ. Ко всему прочему, шестопер они считают символом власти. Если бы оргамары были так же повёрнуты на геральдике и родословной, как эль'фары, то самым популярным символом у них, несомненно, была бы булава. Среди оргамаром право носить шестопер имеет только старший в группе. Анкер знал об этом и для демонстрации своего статуса таскал его с собой. Несмотря на то, что его шестопер не шёл ни в какое сравнение с костоломами оргамаров, а сам он предпочитал клинки. И сейчас передав это оружие своему первому помощнику Анкер негласно дал ему согласие и разрешение действовать. Балук обошёл увязшего истукана выбирая место понадёжнее, затем подобрался к нему поближе и опытной рукой нанёс удар по голове. Раздался звон, но матовый метал не поддался под натиском оргамара. Однако Балук не остановился. Он методично наносил удар за ударом в одно и тоже место. Со стен послышался чей-то голос:

— Спорим на золотой, что он не сможет проломить ему башку? «Ну погодите поганцы! Доберусь я до вас, дорого вам станет этот спор,» — подумал командир запоминая голоса. Тем временем первый помощник продолжал крушить доспех истукана. Пока безрезультатно. По равнине впереди проскользила тень. Она двигалась быстро, плавно перетекая из одного места в другое. Лар ле кхан напряжённо следил за её перемещением, чем привлёк внимание Анкера. Приблизившись тень приобрела очертания лемура. Тот остановился перед Лар ле кханом тяжело дыша. На пришельца было страшно смотреть. Отодранные уши, разодранное до костей лицо, кровоточащий клочок шерсти вместо хвоста и глубокие раны по всему телу. Лемур волочил перебитую ногу оставляя тёмно-красный след.

— Эй, там на стенах! А ну вниз! — надсадным голосом приказал командир. Ошеломлённый Лар ле кхан взял своего товарища за плечи не давая тому упасть.

— Что произошло? — тихо произнёс поражённый Лар ле кхан.

— Мы… его… — раненый хватал ртом воздух и глотал слова, — д-догнали. Ты был прав. Но он бежал. Пока мы преслед-довали они взяли нас в кольцо. Остальные… — раненый разжал руку виновато отводя глаза и демонстрируя маленькие продолговатые камушки испещрённые символами. Увидев их Лар ле кхан потерял дар речи. Он нерешительно провёл рукой над дрожащей ладонью раненого, словно на ней лежали пылающие угли. Потом собравшись с духом он накрыл своей рукой руку раненого и крепко её сжал. Тут подоспели солдаты, командир приказал им отвести лемура в лазарет. Перед тем как его увели раненый передал свою ношу Лар ле кхану. Тот стоял, с ужасом и скорбью смотрел на резные камни, оставленные товарищем и пытался осознать, поверить в произошедшее.

— Что это? — осторожно спросил командир. Лемур вздрогнул выходя из транса. Таким Анкер его ещё не видел.

Грозный, гордый и надменный Лар ле кхан представлял сейчас жалкое зрелище. От королевской осанки и прямого повелительного взгляда не осталось ни следа. Он опустил плечи и сник. Глаза его стали влажными.

— Это… кадаши, — горько произнёс Лар ле кхан, — Каждый лемур получает кусочек гальвейского камня. На нём особыми инструментами отмечают все вехи нашей жизни. Всё чего мы добиваемся… — голос лемура задрожал от боли, — Его носят не снимая. Расстаются с ним только во время церемонии возложения огня или смерти…

— Скорблю по твоим товарищам, — искренне произнёс Анкер, не ожидавший от «каменного» вожака такой преданности. Теперь он иначе взглянул на него. Лемур зажал камни в кулаке, склонившись над ними. Потом что-то произошло. Лемура перестала бить дрожь. Он выпрямился и поднял голову. Взгляд его ярых глаз был обращён на равнину откуда пришёл раненый.

— Благодарю, — ответил Лар ле кхан железным голосом, — И прошу об услуге.

— Какой?

— Позвольте мне вести своих товарищей в бой.

— Я не в праве тебе приказывать, — растерялся командир.

— Нет. Смысл существования командующего на поле боя это обеспечить победу и избежать потерь. Я этого выполнить не смог, а значит и не могу вести их дальше. Мою участь должен решить архонт доблестный Келан, но его здесь нет. Нет и других, кто бы мог это сделать.

Поэтому я прошу об этом вас.

— Если так… То, коль они захотят, я разрешаю тебе вести их дальше. Более того я буду рад сражаться рядом с тобой. Лемур перевёл взгляд на командира и на лице его читалась глубокая благодарность.

— Спасибо, — произнёс он. Анкер не привыкший к такому скользнул глазами вниз и заметил, что на шее собеседника нет кадаша.

— А почему у тебя нет этого талисмана? — поинтересовался он. Тут уже лемур опустил глаза.

— Ты, наверное, помнишь об обещании, что я давал архонту, — Анкер кивнул, — Его не просто так называют кадашем. Когда лемур даёт слово, он оставляет в качестве доказательства свой гальвейский камень. Без него лемур не лемур. А получить его можно только выполнив обещание. Командир осознал, какой ценой далось Лар ле кхану решение вернутся. Ему пришлось в буквальном смысле оставить в залог свою честь… Наверное сам Анкер не смог бы так поступить. Он всё больше пропитывался уважением к этому лемуру.

— Скажи… — начал командир, закусив губу, — Я не разу не видел, чтобы кто-то из вас выказывал страх. Как вы боретесь с ним? Лемур выглядел озадаченным. Вопрос был толи неожиданным, толи непонятным для него.

— Ищи в огне, спасение от дыма! — ответил Лар ле кхан.

— То есть?

— Так нас учат, — пояснил лемур, — Дым — это препятствие. Если ты не можешь его преодолеть, то надо найти ещё большее препятствие, — огонь. Преодолев его ты без труда пройдёшь сквозь дым.

— Интересная логика… Есть над чем подумать.

— А теперь позволь мне идти. Нужно кое-что закончить, — произнёс Лар ле кхан ещё крепче сжимая кадаши погибших друзей. Анкер кивнул прощаясь и лемур удалился. Командир задумался переваривая услышанное и только теперь обратил внимание на звон ударов. Он оглянулся и устремил взгляд на Балука продолжающего усердно бить истукана. Тот стоически реагировал на сыплющиеся сверху удары. В конце концов шестопер не выдержал и его набалдашник слетел с древка.

Первый помощник недовольно уставился на сломанное оружие. Анкер посмотрел на голову истукана. «Нет. Никаких видимых повреждений… Разве что пара новых царапин или даже небольшая вмятина! Совершенная машина, чтоб её… Ни страха, ни упрёка, ни жалости… и доспех под стать. Каков же должен быть их вождь, их пастырь? Ох, по крайней мере Балук этого основательно заколотил в землю» — удовлетворенно отметил про себя Анкер. Теперь из лужи торчала лишь часть головы.

— Поражаюсь я тебе, некоторые к ним подходить на ружейный выстрел бояться, а ты над одним из них так надругался! — пошутил Анкер, — Не боишься?

— А чего бояться? — недоумевал первый помощник.

— Ну как, — удивился командир, — Ранее во всём свете, ни одной такой машины не было, а тут больше дюжины! И бог знает как с ними справиться?!

— Но ведь в бой я не в первый раз иду! — возразил первый помощник, — Всяких видел, привык уже.

— Ты что же ничего не боишься?

— Помню страшно было, когда я в первый раз с диким зверем сражался. Вот это было чудище! Клыки во! Когти во! Зубы!!! — свои описания Балук сопровождал наглядной демонстрацией руками. Судя по ней, встретился ему настоящий мастодонт!

— И кто же это был?

— Пума! — ответил первый помощник. Анкер хихикнул:

— Таких пум не бывает!

— Я не вру! — возмутился Балук, — Ну тогда и я был моложе, да меньше. Но зверюга была ст-т-трашная!!! Потом я к страху привык, — закончил свой рассказ первый помощник. «Ага у страха глаза велики! — подумал командир, — И почему я не могу к нему привыкнуть?» Он развернулся в сторону равнины, где уходящее солнце одаривало мир своими последними багровыми лучами. В глаза Анкера бил упрямый свет, так что ему пришлось прикрыть рукой глаза, чтобы осмотреть равнину перед заставой и тут его озарило.

— Что ты говорил про эту заразу? — спросил командир у помощника, — Доспех защищает только то, что им прикрыто?! — Балук кивнул, — А как ты это понял?

— Когда стоишь в дозоре на стене, кожу, там где открыто, выжигает как от солнца, а там где закрыто металлом нет.

— Выжигает как на солнце… — протянул Анкер, продолжая смотреть на догорающее светило, — Может это полный бред… Но мне кажется, что это не зараза, а некий свет или луч, но не магический! Иначе как объяснить это его свойство! Балук хмыкнул поглаживая подбородок.

— Может ты и прав.

— И ещё Лар ле кхан говорил, что его товарищей мучает какая-то вошь!

— Вошь?

— Да, дескать шерсть лезет клочьями.

— В смысле волос выпадает?

— Ага, а ведь здоровья им не занимать!

— Не им одним… В гарнизоне тоже есть пара человек с которых, волосы лезут. Командир нахмурился:

— Нет, будь это вошь весь гарнизон чесался бы уже… А у нас всего пара случаев. Что же там ещё? — Анкер постарался вспомнить, что ему довелось испытывать самому, — Кровотечения, головокружения, жар, рвота, постоянная усталость… Какой же силой должен обладать источник такого луча? Вот это оружие!

— Оружие ли? — переспросил первый помощник.

— Не знаю, — ответил командир, — Но в лазарет лучше не заходить.

Большая часть ребят… — он безнадёжно махнул рукой, — Пойдём! Пора укрыться от этого «зноя» и что-то делать. Передай Леону, чтобы собрал команду, перевёз запасы пороха и гранат на «тихую тропу».

Расскажи ему наш план и передай, чтобы он оставался там и ждал сигнала. Если услышит звук моего рожка, то пусть подрывает утёсы.