Мэрилин Дрисколл ни за что не поверила бы, что сможет заснуть в этом месте, в этой кромешной темноте, в этом состоянии, – и вдруг обнаружила, что уже проснулась и медленно поднимается из мрачной клоаки кошмарного сна. Кто-то рядом осторожно трогал ее, развязывал путы.

– Меня зовут Лорел, – раздался отдаленный голос. Ага, Лорел, татуированная шлюха, как ее называл Билли Мур. – Не бойся, я с тобой заодно, можно сказать. Ну и ночка выдалась. Меня еще и за дитем смотреть заставили.

Мэрилин не поняла, о чем та говорила. Лорел старательно развязала веревки и отлепила полосы изоленты с туловища и лица девушки. Перед ее освободившимися глазами предстало длинное подвальное помещение с низким потолком, не сказать, что карцер, однако гнетуще замкнутое, без вентиляции, полное теней, с единственным узким зарешеченным окном и десятком односпальных кроватей в одну линию. В комнате висел тяжелый дух женских испарений, в дальнем углу работал телевизор, на стене обнаружилась рельефная потешная карта Голливуда с прыгающим через надпись мультяшным динозавром.

Только тут Мэрилин заметила других обитателей комнаты – еще четырех помимо Лорел женщин. Двух она уже видела раньше, хотя и не знала, как их зовут: захваченную рядом с «Утопиумом» бездомную бродягу и стриптизершу из ночного клуба. Еще там сидели растрепанная мамзель с пышными формами, одетая как на парад, только босая, и похожая на преподавателя университета женщина с короткой, некогда стильной прической. Хороша компашка. На первый взгляд разномастная, но Мэрилин прекрасно знала, что их объединяло: тайные карты на теле. Кроме того, все женщины пребывали в пришибленной отрешенности, вызванной действием опиатов. Они безучастно смотрели в направлении Мэрилин, не реагируя на ее присутствие.

– Видела я твой театральный номер вчера вечером, – сказала Лорел.

– Я не притворялась, – возразила Мэрилин.

– Без разницы. Ты думала, что тут с тобой сделают? Приведут на аудиенцию с Вроблески, и он скажет: «Вы, должно быть, ужасно обеспокоены, сударыня. Позвольте я вам все объясню»? Ты это так себе представляла?

– Нет, не так, – ответила Мэрилин, хотя отчасти как раз надеялась на похожее развитие событий.

– Ничего страшного. Любой имеет право на личные фантазии, – проговорила Лорел, снимая последние веревки и куски изоленты и помогая Мэрилин выпрямиться. Та встала и потянулась, словно собиралась делать утреннюю зарядку.

– Выглядишь нормально, – прокомментировала Лорел. – Если проголодалась, есть еда. Неплохая, кстати. С наркотой в виде тайной приправы.

Мэрилин покачала головой. Она поднялась и сделала несколько шагов, разминая ноги. Тело под одеждой ощущалось как чужое. Она почувствовала непривычную тяжесть в одном из карманов. В нем что-то лежало – какой-то набор мелких предметов из металла, которого там не должно быть. Через секунду она сообразила: связка ключей. Мэрилин вытащила ее – десяток или больше ключей на проволочном кольце. С подозрением осмотрев их, Мэрилин показала связку Лорел:

– Понятия не имею, как они ко мне попали.

Лорел рассматривала ключи одновременно с удивлением и явным удовольствием.

– Кажись, догадываюсь. Наверное, подбросил Аким.

– Какой еще Аким?

– Тот тип, что тебя связал.

– С чего бы он стал подбрасывать ключи? Странный поступок.

– Поживешь здесь, увидишь еще не такие странности.

Лорел забрала связку у Мэрилин, немного пожонглировала ею, перебрасывая из руки в руку, прислушиваясь к расходящемуся по подвалу тихому звону. Наконец несколько женщин подняли головы, проявляя слабые признаки внимания, медленно подтянулись поближе, как испуганные животные к водопою.

– Это что? – спросила Шантрель.

– Подарочек от Акима. Некоторые из ключей мистера Вроблески, – объявила Лорел. – Его связка покрупнее будет. Видать, Аким изготовил дубликаты.

– А что ими открывают?

– Есть только один способ узнать.

– Любопытно, что затевает Аким? – спросила Кэрол Фермор.

– Кто его знает, – ответила Лорел. – Может, работа надоела. Или решил, что похищение детей не входит в его обязанности. В любом случае я считаю, что шансом пренебрегать не стоит.

– Каким еще шансом?

– Открыть двери.

– А если спросят, почему открыли? – поинтересовалась Женевьева.

– Ну, что-нибудь успеем придумать.