— Сюда, — приказал мне мужчина.

Меня заставили встать на колени на какую-то твердую поверхность, скорее всего кафельный пол. Белую ткань, которую я использовал в качестве флага перемирия, наконец-то сняли с моей головы. Несколько инов я моргал глазами, потом осторожно осмотрелся вокруг.

Я стоял на коленях, на полу, действительно покрытом кафелем, перед высоким стулом, стоявшем на возвышении. С одной стороны от стула и немного ниже, на одной из широких ступеней, на коленях стояла бледная белокурая рабыня, одетая в короткую тунику.

— Оставь нас, Ширли, — приказал мужчина сидевший на стуле.

— Да, Господин, — сказала девушка.

Голова невольницы была отвернута в сторону от меня. Я был свободным мужчиной и, посмотрев на меня без разрешения, она могла быть наказана. Рабыни, конечно, иногда делают это, например, на улицах рассматривая раздетых пленников, формально считающихся свободными людьми, иногда даже насмехаются над ними, но вряд ли они посмеют сделать это, без разрешения, и тем более на глазах своих владельцев.

Имя «Ширли», кстати, земное женское имя, но я подозревал, что эта рабыня к Земле никакого отношения не имела. Во всяком случае, характерного акцента я не заметил. Конечно, могло быть и так, что она землянка, просто провела на Горе довольно много времени. После нескольких месяцев зачастую становится крайне трудно отличить землянок от гореанок, по крайней мере, без тщательного изучения их тел. Например, женщин родившихся на Земле, выдают пломбы в зубах и шрамы от прививок, а по команде встать на колени они делают это несколько иначе, видимо в силу своего происхождения. Мужчины на Горе иногда дают земные имена гореанским девушкам, поскольку считают их превосходными рабскими кличками. Для гореанского уха, такие имена, как Джин или Джоан имеют экзотический аромат, и расцениваются как пригодные имена для рабынь, доставленных из таких далёких и таинственных мест как Теннеси или Орегон. Сами девушки, оказавшись на Горе, приходя к пониманию чувственного подтекста звучащего в их именах, тоже перестают рассматривать их с точки зрения простого и обычного слова, но начинают, во многом как и гореане, относиться к ним, как к волнующим и красивым именам, и даже упиваются ими, и как превосходные рабыни пытаются соответствовать им. Само собой, они осознают, что теперь носят их только, как рабские прозвища, и только желанием рабовладельца.

Это правда, что земные женщины расцениваются гореанами, поголовно как рабыни, но, на мой взгляд, по крайней мере, в настоящее время, в действительности в этом нет ничего особенного, ибо гореанки ими рассматриваются точно так же. Я окинул взглядом фигуру проходившей мимо меня девушки. Она была очень худой. Подозреваю, что прежде эта красотка была намного полнее, соблазнительнее чувственнее. Это было ещё одно подтверждение того, недостаток пищи в Форпосте Ара становится всё острее. Впрочем, её, как и других таких же как она, можно было несложно и достаточно быстро возвратить к их прежней желанности. Надо просто восстановить надлежащую диету. Подобными средствами розничные работорговцы готовят женщин, ещё и благодарящих их за еду, чтобы они принести более высокие прибыли на рабских прилавках. О том, что Ширли — блондинка можно было только догадываться по короткому ёжику коротко состриженных и начинающих отрастать волос. Подозреваю, что в данный момент в городе трудно будет найти неодстриженных женщин, даже среди свободных. Понятно, что в случае с рабынями, их вообще никто не спрашивал, их волосы были просто взяты у них. С другой стороны, свободные женщины обычно жертвуют свои волосы, как вклад в защиту города.

— Слушаю тебя, — сказал человек, сидевший на стуле.

Это был явно очень крепкий мужчина, хотя и выглядевший сильно утомленным. Его лоб был скрыт под окровавленной повязкой. Судя по всему, до начала осады он был весьма красивым мужчиной. На его коленях я увидел вскрытую курьерскую сумку, и тубус с письмом, взятый из моего рюкзака. Он по-прежнему был запечатан лентой и воском с оттиском печать Гнея Лелиуса, регента Ара.

— Вы Амилиан, командующий Форпостом Ара? — уточнил я.

— Да, — ответил он, пристально глядя на меня.

Я посмотрел вслед выходящей из зала рабыне, которая на мгновение обернулась и украдкой окинула меня взглядом. Мужчина на стуле улыбнулся.

— Она посмела рассматривать тебя? — осведомился он.

— Нет, — ответил я.

— Какие же они все любопытные, — покачал он головой.

Я благоразумно промолчал.

— Ширли! — не оборачиваясь, чтобы посмотреть на неё, окликнул мужчина свою рабыню.

— Да, Господин? — отозвалась она, выглядывая из двери в боковой стене.

— Напомни мне, сегодня вечером, чтобы я наказал тебя, — приказал он.

— Да, Господин! — всхлипнула рабыня и выскочила из комнаты.

— Женщины, — пожал я плечами. — Они ничего не могут поделать с собой.

— Я ничего не имею против того, что она сделала это, — сказал Амилиан. — Однако за это её положено выпороть.

— Понимаю, — кивнул я.

— Дисциплину следует поддерживать даже в трудные времена, — развёл он руками, — особенно в трудные времена.

— Несомненно, — поддержал его я.

— Ты знаешь, где мы находимся? — поинтересовался он.

— Нет, — ответил я.

— Мы в цитадели, — сообщил командующий.

— Я предполагал это, — кивнул я.

В конце концов, где ещё было бы уместнее всего разместиться штабу городской обороны.

— Если верить тому, что Ты сказал моим людям на стене, тебя зовут Тэрл из Порт-Кара, не так ли? — спросил он.

— Я — Тэрл из Порт-Кара, — представился я.

— И Ты утверждаешь, что был курьером регента? — добавил он.

— Я и есть курьер регента, — заявил я. — И почему я всё ещё раздет и закован в цепи?

— А тебе не кажется странным, что регент решил использовать в качестве курьера кого-то из Порт-Кара? — уточнил Амилиан.

— Конечно, это действительно несколько странное решение, — вынужден был признать я. — Но я доставил ему письма от Дитриха из Тарнбурга. Возможно, регенту показалось разумным, что я мог бы таким же образом послужить и Ару.

— Дитрих, Тарн из Тарнбурга? — переспросил командующий.

— Возможно, некоторые называют его этим прозвищем, — кивнул я. — Однако я никогда не слышал, чтобы он сам использовал это выражение применительно к себя. То же самое касается и людей достаточно близких к нему. Я даже не уверен, что его сколь-нибудь заботит это.

— А как он думает о себе? — полюбопытствовал Амилиан.

— Как о Дитрихе, — пожал я плечами, — он просто Дитрих из Тарнбурга, солдат и капитан.

— Дитрих, со штандартом Серебряного Тарна? — спросил он.

— Что верно, то верно, его штандарт, действительно — Серебряный Тарн, — ответил я.

— Он — наёмник, — с горечью сказал Амилиан.

— Тем не менее, он сейчас удерживает Торкадино, — заметил я, — тем самым остановив наступление армии Коса на южном фланге.

— Я не верю этому, — заявил Амилиан.

Это его заявление показало мне степень изолированности людей в Форпосте Ара. Амилиану было совершенно не известно о таком значимом событии как захват Дитрихом Торкадино.

— Уверен, об этом должно быть упомянуто в письме, или письмах, от Гнея Лелиуса, которые я доставил, — сказал я.

— Значит, Ты тоже наёмник, — разочарованно вздохнул он.

— Мне приходилось служить за плату, — неопределённо ответил я.

— Кто угодно за золото может купить твою сталь, — усмехнулся он.

— Возможно, далеко не кто угодно, — заметил я.

Некоторые наёмники выбирают своих нанимателей весьма тщательно.

— Знаешь ли Ты, что находится в курьерской сумке? — осведомился Амилиан.

— Нет, — ответил я. — Как Вы, должно быть, отметили, печать на ней цела.

— Возможно, тебя проинформировали о её содержимом прежде, чем она была запечатана?

— Нет, — покачал я головой. — Я взял эту сумку у курьера Артемидория встреченного мною в «Кривом тарне», постоялом дворе на Дороге Воска в трёх днях пути на юг отсюда. Я уже говорил об этом вашим людям.

— И Ты ожидаешь, что я в это поверю? — спросил командующий.

— Где же ещё я мог получить эту сумку? — поинтересовался я.

— Возможно, из рук самого Артемидория, — предположил Амилиан.

— Не понял, — вскинулся я.

— Я даже готов поверить, что Ты, скорее всего, не знал о содержимом этой сумки, — сказал он.

— И почему же? — озадаченно спросил я.

— Если бы Ты действительно знал о том, что в ней лежит, — ответил Амилиан, — то не думаю, что Ты осмелился бы принести её сюда.

— И что же с ней такого страшного? — спросил я, уже не слишком радуясь тому, что предстояло услышать.

— Послание даже не зашифровано, — усмехнулся командующий. — Тебе не кажется необычным, что Артемидорий, тарнсмэн, проницательный человек и опытный командир, вдруг передал военные документы в настолько небрежном и открытом виде?

— Возможно, он оказался слишком самонадеянным или высокомерным, — предположил я. — Откуда мне знать это.

— Разве тебе это не кажется странным? — снова спросил Амилиан.

— Признаться, да, — кивнул я, — это действительно странно.

— Вот и мне так показалось, — заметил он, — более того, я думаю, что это послание изначально было предназначено, чтобы попасть в мои руки.

— Сомневаюсь, — покачал я головой. — О чём там говорится?

— Это — сводка разведданных, — ответил командующий. — В ней сообщается о численности и расположении сил Ара.

— Я могу поинтересоваться, где они находятся? — спросил я.

Признаться, я сам много раз задумывался над этим вопросом.

— Я скажу тебе, где они действительно находятся, — сказал Амилиан. — Они движутся быстрым маршем к нам на выручку.

— По какому маршруту? — решил уточнить я, озадаченный его сведениями.

— На север по Виктель Арии, — ответил он.

— Нет, — покачал я головой. — Я просмотрел всю Виктель Арию. Их там нет. И никто не видел на дороге ни одного солдата.

Амилиан улыбнулся.

— А могу я узнать, где они находятся согласно их сводкам?

— Здесь утверждается, что они находятся на зимних квартирах в Холмеске в ста пасангах к югу от Воска.

— На зимних квартирах? — поражённо переспросил я. — В то время как, Кос держит в осаде Торкадино и Форпост Ара?

— Значит, Ты сам видишь нелепость этого сообщения, — развёл руками Амилиан.

— Да, — пробормотал я, ужаснувшись внезапно осенившей меня догадке.

— Получается, что будь тебе известно о содержимом этого отчёта, то, скорее всего, Ты отказался бы доставлять его сюда, — улыбнулся он.

Я чуть не вскочил на ноги, но жёсткий толчок вернул меня на колени.

— Я утверждаю, — уверенно и с жаром заявил я, — что как бы это не казалось невероятно, но этот отчёт может быть верным.

В свете того, что мне было известно прежде, ситуация начала принимать тревожные очертания. В отличие от Амилиана, я был уверен, что сведения в отчёт точны, а сам отчёт подлинен, даже если с ним были некоторые странности, ставившие его под сомнение. Амилиан рассмеялся. Его тут же поддержали некоторые из мужчин, стоявших позади меня.

— Тогда скажите мне деблокирующие войска Ара? — спросил я. — Где они?

Амилиан обжёг меня сердитым взглядом.

— Даже притом, что вы изолированы, — начал я, — Вы должны понимать, что осада Форпоста Ара не могла долго оставаться секретом. Вы должны были предположить, что деблокирующие сила посланные к вам на подмогу, должны были бы уже прибыть к стенам города. Хотя Вы столь жизнерадостно рассуждаете о своих перспективах, но я подозреваю, что ваши люди на стенах уже не настроены столь оптимистично. Я был среди них. Они голодны, измождены и изранены. Настроение у них подавленное. Подозреваю, что они, даже если Вы этого не хотите понять, уже давно поняли, что любые войска уже должны были бы находиться здесь, причём давно!

Сзади послышался шорох извлекаемого из ножен меча. Но, выйдя наполовину, клинок был раздражённо вброшен обратно.

— Этот рапорт не может быть подлинным, — заявил Амилиан. — Он просто нелогичен. Здесь указана такая численность войск Ара в Холмеске, которая означала бы, что главные силы Ара находятся на севере, что просто невероятно. Столько войск не нужно для того, чтобы снять осаду. Кроме того, в этом случае, получается, что Ар остался бы полностью беззащитен. Если не сам город, то его территории, отданы на милость Салерианцев, Травианцев и Тарнианцев, и даже воинов таких небольших городов как Тарнбург и Хокбург.

— А почему Вы исключаете версию предательства? — спросил я.

Мужчины позади меня сердитый заворчали.

— Вас бросили, — озвучил я давно напрашивавшийся вывод.

— Давайте я перережу ему горло, — предложил мужчина стоявший позади меня.

— Всё, что стоит между Аром и Косом, — продолжил я, — это присутствие Дитриха в Торкадино, где он захватил косианское продовольствие и осадные машины.

— Он не мог взять Торкадино, — стоял на своём Амилиан. — У него недостаточно людей для такой операции.

— Он сделал это тихо, пройдя через акведуки, — сообщил я.

— Всё равно, у него нет сил, чтобы удержать такой город, — упёрся он.

— А все осадные машины косианцев оказались внутри захваченного города, — напомнил я. — Сам же Торкадино, насколько я знаю, хотя и взят в осаду, но пока не подвергся штурму. В действительности, главные силы Коса, которые, я уверяю Вас, численно не уступают войскам Ара, вероятно находящимся в данный момент на зимних квартирах. Возможно лишь десятая часть их осталась под Торкадино. Ситуация сложившаяся с армией Коса более менее ясна. Они не могут продолжить наступление без своих осадных машин и продовольствия, а чтобы заменить их, им потребуется несколько месяцев.

— И чем всё это, на твой взгляд, может закончиться? — поинтересовался командующий.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Но могу предположить, что рано или поздно Кос восстановит свои осадные орудия, и может начать штурм Торкадино, хотя бы для того, чтобы наказать Дитриха. Если бы я был на месте Мирона Полемарка из Темоса, командующего косианскими войсками на континенте, то я бы двинул армию к Ару, не тратя впустую время на Торкадино и другие вспомогательные цели. Дитрих в этом случае, конечно, покинул бы ставший ненужным город, но сил у него хватит не более, чем на то, чтобы преследовать и изматывать силы косианцев на их пути к Ару. Но как только он выведет свои отряды из Торкадино, их можно было бы выследить и уничтожить причём не всеми силами Коса, а лишь малой их частью.

— Почему же тогда Дитрих из Тарнбурга рискнул вмешаться? — поинтересовался Амилиан.

— В Торкадино он взял немалые трофеи, ценности, женщин и тому подобное, — пожал я плечами.

— Это он мог найти в сотне других городов, — отмахнулся он.

— Дитрих не питает большой любви ни к Ару, ни к Косу, — пояснил я. — И он не хочет победы ни того ни другого. Победа любого из соперников, с достижением полной гегемонии на континенте, может закончиться, да в общем-то и закончится тем, что существование свободных наёмных компаний окажется под вопросом. Кроме того, он, как и многие другие боится разрушения социальной открытости и свободы, какие существует на Горе в данный момент.

— И Ты разделяешь подобное мнение? — спросил Амилиан.

— Я не ожидаю ничего хорошего от мира, в котором установится единоличная власти Марленуса из Ара или Луриуса из Джада.

— Это означало бы установление мира, — заметил мой собеседник.

— Мира цепей, — усмехнулся я.

— Разве мир не важнее всего остального? — поинтересовался командующий.

— Нет, — отрезал я.

— Мне трудно поверить, что твои собственные интересы в этих вопросах настолько абстрактны и благородны.

Я не стал отвечать на его слова. Ему не стоит знать мои тайные побуждения, ставшие причиной моей поездки в Ар, той поездки, во время которой я оказался в Торкадино. Это я мог доверить очень немногим. Например, ему не нужно знать о содержании тех секретных документов, которые я, получив коды в Брундизиуме в конце Се-Кара, сжёг, едва успев прочитать. Из тех бумаг ясно следовала измена тех, кто в настоящее время находился вокруг власть имущих в Аре.

— А теперь, позволь-ка, я объясню тебе ситуацию, как её вижу я и какова она есть на самом деле, — заговорил Амилиан. — Главные силы Коса здесь под Форпостом Ара. У них недостаточно войск, чтобы наступать на юг. Они хотят взять под контроль бассейн Воска, и это лучшее, на что им стоит надеяться. Торкадино — союзник Ара и его никто не захватывал. Нет никакой южной армии вторжения Коса. История о Дитрихе из Тарнбурга — выдумка от начала и до конца. Этот фальшивый рапорт разведки, нелепо исполненная поделка, предназначенная для того, чтобы вызвать в нас отчаяние. Это — уловка, цель которой, принудить город к сдаче. Они что, действительно думают, что мы могли бы поверить в то, что этот отчёт мог случайно оказаться в наших руках в такое время? Они надеются, что мы отнесёмся к нему серьёзно? Да он даже не зашифрован. Явная нелепость этого документа, сообщающего, что Ар оставил почти все свои войска на зимних квартирах, в то время как на нас навалились все силы Коса, и подразумевающая, что мы брошены на произвол судьбы, как раз и свидетельствует о том, что деблокирующая армия Ара фактически где-то рядом, возможно всего в паре дней пути отсюда.

Из-за моей спины послышались крики согласия, возможно излишне отчаянные и довольно нестройные.

— Я не знаю местоположения основных сил Ара, — сказал я, — но я подозреваю, что они именно там, где указано в этом рапорте о сложившейся ситуации, отправленном Артемидорием. Я не знаю, почему тот не стал шифровать бумаги. Возможно, эта информация не является секретной, по крайней мере, для косианцев. В конце концов, нелегко скрыть местонахождение тысяч мужчин от противника активно использующего разведчиков на тарнах. Я также хочу заверить вас, что армия вторжения Коса на юге действительно существуют, и те, кто осаждает вас не более чем их небольшая часть. Ваше мнение, что Кос не смог бы выставить такие сухопутные силы, основано на предположение, что их войска должны состоять только из косианцев. А это не верно. Вы должны понять, что даже здесь, под стенами города, большинство солдат это их союзники и наемники, к Косу никакого отношения не имеющие.

— Ты хоть представляешь стоимость содержания таких сил? — поинтересовался Амилиан.

— Подозреваю, Луриус решил вложить золото Коса в победу, которая в будущем возместит его инвестиции тысячекратно.

— Нет, и не может быть на Косе, даже вместе с Тиросом, такого количества золота, — воскликнул Амилиан.

— Возможно, далеко не всё оно пришло с Коса и Тирос, — пожал я плечами.

— Тогда откуда? — спросил командующий.

— Из тех городов, что заинтересованы в победе косианцев, — предположил я, — а также, я очень сильно подозреваю, и из самого Ара.

Я почувствовал, как к моему горлу, чуть выше верёвки прижалась холодная сталь ножа. Амилиан еле заметно, в отрицательном жесте, пошевелил рукой, нож убрали.

— И Ты не знаешь, о чём гласит сообщение в этом тубусе? — спросил он.

— Нет, — ответил я.

— Регент закрыл и опечатал тубус при тебе? — уточил Амилиан.

— Нет. Тубус вручил мне его помощник именно в том виде, в котором его получили Вы.

— Занятная шутка со стороны регента, — усмехнулся Амилиан.

— Шутка? — переспросил я.

— Да, — кивнул он, — твоё предательство было обнаружено ещё в Аре, задолго до того, как Ты попал сюда.

— Не понял, — прищурился я.

— Предъявитель этого послания, называющий себя Тэрлом из Порт-Кара, — зачитал Амилиан, — является шпионом Коса. Делайте с ним всё, что посчитаете нужным.

— Нет! — закричал я, и попытался вскочить на ноги, но я был остановлен, и снова брошен на колени.

Один из стоящих рядом со мной мужчин поставил нога на верёвку привязанную к моей шее, заставляя меня держать голову низко опущенной. Я кое-как вывернул голову, чтобы видеть Амилиана.

Я услышал мрачный смех вокруг себя.

— Это — обман! — заявил я.

— Да, и Ты именно тот, кто был обманут, — улыбнулся командующий, под смех своих подчинённых.

— Ты что, правда, решил, что мы могли бы сдать город? — поинтересовался Амилиан. — Ты что же, не знаешь, насколько долгой и изнурительной была эта осада? Ты забыл, какими длинными и кровопролитными были бои? Разве Ты не знаешь о потерях Коса под нашими стенами? Ты действительно думаешь, что мы не знаем, какая судьба ждёт нас, если мы откроем ворота?

Мужчина, удерживавший мою привязь под ногой, сделал её ещё короче, заставив меня согнуться в три погибели.

— Но где же тогда армия Ара, которая должна была снять осаду? — вдруг спросил молодой парень, стоявший позади и заговоривший впервые за всё время.

— Надеюсь, что они находятся на пути сюда, — вздохнул Амилиан.

— Но почему они до сих пор не прибыли? — не отставал воин.

— Не забывай о своём возрасте, — шикнул на него мужчина в возрасте стоявший рядом.

— Я был на стене столько же, сколько и вы все, — гордо отрезал молодой.

— Я не знаю, — тяжело вздохнул Амилиан.

— А не может произойти так, что они прибудут слишком поздно? — снова спросил молодой.

— Это тоже не исключено, — ответил Амилиан.

— Безопасность города в ваших руках, капитан, — сказал юноша. — Безопасность его граждан — это ваша ответственность. Думаю в свете всего случившегося, Вы должны рассмотреть альтернативу.

— Кто сможет сделать это? — спросил командующий.

Признаться, я не понимал, о чём они говорят.

— Я готов, — заявил молодой человек.

— Нет! — выкрикнул старший товарищ. — Мы готовы умереть до последнего мужчины, но не обращаться за помощью к такому!

— Они посмеются над нами! — поддержал его другой.

— Ты не был на реке, — покачал головой Амилиан.

— С Вашего разрешения, Капитан? — осведомился юноша.

— Иди, — кивнул командующий, приняв какое-то весьма непростое решение.

— Нет! — выкрикнул другой мужчина, но парень уже повернулся и направился на выход из зала.

— Ему не выбраться из города, — сказал один из мужчин.

— Он будет мёртв ещё до заката, — вздохнул другой.

— Слушайте, — обратил их внимание третий. — Трубы.

— Утренний штурм начинается, — заметил четвёртый.

Амилиан поднялся и, покачнувшись, схватился за стул.

— Джентльмены, — обратился он к собравшимся, — пора занять свои места на стенах.

Потом он устало окинул меня взглядом.

— Насколько я знаю, — заметил Амилиан, — на стене тебя чуть было не повесили.

Я искоса посмотрел в его сторону, но ничего не ответил.

— Возможно, это и к лучшему, — кивнул он. — Повешение — слишком лёгкая смерть для шпиона.

Я попытался бороться, но всё было бесполезно.

— Посадите его вместе с другим шпионом, — приказал Амилиан.