8 декабря 2013 года, 4.48

Заброшенный военный городок

Московская область

Лишь отбежав на приличное расстояние от полыхающего дома, когда невыносимый жар уже перестал дышать в спину, они наконец остановились и обернулись. Огонь добрался уже до пятого этажа, из окон вырывались всполохи пламени, и теперь казалось даже удивительным, что они смогли выбраться из огненной ловушки.

Едкий дым, которым они успели надышаться, все еще саднил горло и заставлял кашлять, а воздуха легким катастрофически не хватало, поэтому какое-то время ушло на то, чтобы они смогли отдышаться.

– Эй, а где Ваня? – вдруг спросила Лиля, когда глаза перестали слезиться и она смогла рассмотреть в свете полыхающего огня только четверых своих друзей. – Войта, где Ваня?!

У Войтеха в ушах все еще стучал собственный пульс, поэтому он не сразу понял, о чем его спрашивают. Однако стоило ему осознать суть вопроса, он резко повернулся к дому, пожираемому пожаром, не в силах поверить в то, что Ваня остался внутри. Мозг старательно пытался придумать какой-то вариант развития событий, при котором Лилин брат не остался там, но здравый смысл быстро возобладал над этими попытками. Войтех прикрыл глаза, не отвечая на вопрос, потому что ответа тут и не требовалось: все и так было очевидно.

– Он же шел прямо за нами, – пробормотал ошарашенный Женя. – Как же так? Он же был прямо за нами!

Лиля перевела взгляд с Войтеха на Женю, наконец понимая, что ее брат остался там, в горящем доме, с простреленной ногой, без шансов выбраться самостоятельно.

Как они могли бросить его там? Они же помогали ему выйти из квартиры, как они могли затем его оставить?!

Не тратя больше времени на пустые выяснения, кто кого должен был вытащить, Лиля ринулась к дому. Саша в последний момент успела схватить ее за руку.

– Лиля, нет!

Однако едва ли ей удалось бы удержать девушку, на голову выше нее самой, стремящуюся в огненный ад за самым близким человеком, если бы Войтех не подоспел ей на помощь.

– Лиля, стой, стой… Прости, мне очень жаль, но ему уже ничем не поможешь, – пробормотал он, удерживая Лилю.

Нев тоже присоединился к ним, как будто боялся, что даже вдвоем они не удержат ее. Женя бестолково суетился рядом, не зная, что делать и как себя вести. Он поехал с остальными всего во второй раз. В первый ничего опасного не происходило, а тут сразу такое.

– Что же делать… Что же теперь делать? – сам себя спрашивал он, пока остальные пытались успокоить Лилю.

– Это ты! – неожиданно рявкнула Лиля так, что все остальные испуганно замолчали. Она отступила на полшага назад, выпутываясь из держащих ее рук и с ненавистью глядя на Войтеха. – Это ты виноват! Ты выстрелил в него, ты оставил его там! Ненавижу тебя! – Она сильно толкнула его, а затем принялась колотить кулаками.

Войтех сжал руками ее плечи, чтобы убедиться, что она никуда не денется, но остановить поток ударов не пытался. Боль ему они не причиняли, а Лилину могли облегчить.

– Да, я знаю, я виноват. Мне очень жаль, – единственное, что он смог ей сказать.

– Жаль? Тебе жаль?! – рыдала Лиля, пересыпая слова ударами. – Почему ты не пожалел его, когда стрелял!

– Может, ей успокоительного вколоть? – тихо предложил Женя Саше, глядя на эту картину. – Все же брат…

– Себе вколи, – зло проворчала та. – Видела я твое успокоительное, им слона уложить можно, ума не приложу, где ты его взял. А нам сейчас нужна ясная голова и быстрая реакция. И Лиле в том числе.

Саша подошла к Войтеху, перенимая у него эстафету по попыткам успокоить Лилю. Та больше не вырывалась, поэтому можно было выпустить ее из крепких мужских рук.

– Лиля, ты должна успокоиться, слышишь? Сейчас же, – как можно увереннее сказала Саша, сжимая ее плечи и пытаясь поймать взгляд. Ей казалось, что единственным способом добиться сейчас от Лили адекватного поведения мог стать небольшой гипноз. Проблема в том, что ее собственный внутренний голос, бьющийся в рыданиях и без конца повторяющий, что Вани больше нет, мешал думать и не давал сосредоточиться.

– Успокоиться? – зло спросила Лиля, предсказуемо не отреагировав на ее слабые попытки внушения. – Как я могу успокоиться? Это же Ванька, ты что, не понимаешь? Он же единственный у меня из всей семьи остался… оставался.

– Если ты не успокоишься, этот город сожрет тебя.

– Мне плевать на город. Он все равно сожрет всех нас. Ты полная дура, если еще не поняла этого!

Саша мгновенно почувствовала в себе почти непреодолимое желание ответить ей что-нибудь резкое, но она заставила себя сдержаться. Если Нев прав, ее реакция на Лилины слова тоже может быть влиянием города.

– Я понимаю, – как можно спокойнее ответила она, – но это не значит, что мы не должны попытаться выбраться отсюда.

Тем временем Женя осторожно тронул наблюдающего за девушками Войтеха за плечо.

– Войта… взгляни. – Он указал в сторону небольшого одноэтажного здания, стоящего почти вплотную к полыхающей «панельке», из-за которого одна за другой появились четыре пугающие фигуры.

– Kruci… – выдохнул Войтех. – Немедленно уходим отсюда.

– Да пошло оно все к черту! Мне надоело от них бегать! – Даже увидев, что угроза еще не миновала, Лиля никак не могла успокоиться. – Пусть делают, что хотят, я их больше не боюсь.

Она почувствовала, как кто-то взял ее за руку и потянул в противоположную от мертвецов сторону.

– Я этого не позволю. Если вы не пойдете со мной сами, я вас парализую и потащу на себе, – уверенно заявил Нев, увлекая ее за собой.

То ли на Лилю подействовали его слова, то ли она просто устала сопротивляться, но она послушно последовала за ним.

– Туда! – крикнула Женя, уверенно направляясь в сторону бывшего магазина, где вечером прошлого дня Саша и Войтех обнаружили следы крови.

Не дожидаясь никого, лишь удобнее перехватив рюкзак, у которого где-то впопыхах оторвалась шлейка, и нести его на плечах уже не представлялось возможным, Женя ринулся в указанном направлении. Нев тут же потащил в ту сторону уже не сопротивляющуюся Лилю.

Саша замешкалась ровно на одно мгновение, не желая бежать туда, где находились следы именно ее смерти, однако инстинкт самосохранения, который чаще всего спал в ней крепким сном, все же пробудился, заставив ее последовать за остальными. Она не успела сделать и двух шагов, как почувствовала в своей ладони чужую руку: Войтех прекрасно знал, как плохо она бегает. Однажды он уже держал ее за руку, помогая убежать от разгневанных призраков, не оставил и сейчас. Саша благодарно улыбнулась ему, хоть и не была уверена, что он увидел это в темноте, и ускорила шаг. Бежать в его темпе, когда он тянул ее за собой, оказалось гораздо легче, чем самостоятельно.

Они довольно быстро обогнали бежавших чуть медленнее Лилю и Нева, но те следовали сразу за ними. Против всех своих правил Войтех в этот раз все же оглядывался назад, чтобы убедиться, что они сильно не отстают.

Возможно, именно из-за этого он в какой-то момент потерял Женю из виду и вбежал не в ту дверь, хотя почти не сомневался, что другого входа рядом не было. Однако никак иначе он не мог объяснить, почему в помещении магазина никого не оказалось.

– Куда он делся? – тяжело дыша, спросил Войтех, обводя лучом фонаря просторное помещение, в котором на первый взгляд ничего не изменилось с тех пор, как они приходили сюда. При этом он поглядывал и на дверь, дожидаясь, когда Лиля и Нев доберутся до них и можно будет баррикадироваться изнутри.

– Без понятия, – выдохнула Саша, согнувшись пополам, свободной рукой опираясь на собственное колено и жадно хватая ртом воздух.

Темп бега Войтеха и на этот раз оказался для нее запредельным, как и полтора года назад. Он все еще бегал каждое утро, а она все еще курила. Поэтому ей не казалось удивительным, что Нев и Лиля отстали от них слишком сильно и до сих пор не добежали до магазина.

Вытерев ладонью застилающий глаза пот, она вдруг заметила в дальнем углу на полу небольшое железное кольцо около десяти сантиметров в диаметре. Такое обычно вделывают в дверь погреба.

– Войтех, там люк, – Саша выпрямилась и указала на кольцо. – Мы можем попробовать спрятаться там.

– Можем, надо только дождаться Нева и Лилю.

Войтех осторожно открыл дверь и посветил фонарем на улицу, пытаясь рассмотреть друзей и давая ориентир им, если они заплутали в темноте. Мертвецы пропали из виду, но и Нев с Лилей тоже. Войтех водил фонарем из стороны в сторону, вглядывался в плотную темноту, вслушивался в нее, но так ничего и не заметил. Нев и Лиля, как и Женя перед этим, словно сквозь землю провалились.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Войтех, снова закрывая дверь и оборачиваясь к Саше. – Может быть, они побежали в другую… – он испуганно осекся. – Саша? Ты где? Саша!

Она не отзывалась, и нигде поблизости он ее не видел. Войтех еще несколько раз позвал ее, обводя фонарем помещение, а потом вспомнил ее слова про люк. Неужели она полезла в него одна? Это было бы вполне в ее духе, но Войтех почти не сомневался в том, что услышал бы, как она открывает его.

Он переместил луч фонаря на пол, ища упомянутый Сашей вход в подвал. Тот нашелся довольно быстро, но выглядел так, словно его не открывали несколько лет. Значит, Саша не могла залезть в него.

В противоположном конце помещения, там, где стояла одна из камер, раздался тихий невнятный шум. Войтех резко перевел луч фонаря в его сторону, потянувшись к кобуре. Пальцы нащупали пустоту: пистолет исчез.

Войтех чертыхнулся про себя. Неужели он мог выпасть, пока они торопливо покидали горящее здание? При воспоминании об этом моменте и о погибшем Ване ему стало нехорошо, поэтому он постарался прогнать эти мысли. В подобном в последнее время он очень преуспел.

Звук повторился, снова привлекая его внимание. Занавеска, за которой скрывались хозяйственные помещения, медленно колыхалась, и за ней Войтеху почудился тусклый свет.

Может быть, там Саша или Женя?

В глубине души Войтех знал, что ни одного из них там нет, что это кто-то другой. Или что-то другое. К тому же свет за занавеской не походил на ручной фонарь, скорее на моргающую люминесцентную лампу. Но откуда здесь внезапно могло взяться электричество?

«Это единственное из происходящего, что тебя удивляет?» – насмешливо поинтересовался внутренний голос. Войтеху пришлось с ним согласиться. В этом городе происходило черт знает что, поэтому внезапное наличие электроэнергии едва ли должно было его смущать. По крайней мере, не больше, чем двойник с простреленной головой.

Непонятный шум снова отвлек его от собственных размышлений. Несмотря на отсутствие оружия, ему стоило проверить помещение за занавеской. Хотя бы потому, что там могла быть Саша, которая, в отличие от него, не стала бы стоять и раздумывать, услышав нечто непонятное, а сразу ринулась бы вперед. Проверять. Зачем он только снова взял ее с собой?

Войтех отогнал от себя и эти мысли, прекрасно зная ответ на свой вопрос и не желая сейчас его вспоминать. Вместо этого он решительно направился к занавеске, попутно ища глазами на полу хоть что-нибудь, что могло бы послужить оружием, но под ногами валялся только бессмысленный хлам.

За занавеской действительно ритмично моргала тускло горящая лампа. Единственная на весь коридор, который как будто стал длиннее, чем был несколько часов назад. Войтех заглянул в подсобку, где ранее они нашли лужу свежей крови, но там не оказалось даже ее следа. Он двинулся по коридору дальше, проверяя все двери и комнаты за ними, как он делал это в первый раз. Только теперь он был безоружен, и это страшно его нервировало. Каждый раз, берясь за очередную ручку, он чувствовал, как ускоряется сердцебиение, как все его инстинкты и предчувствия вопят: не трогай, уйди, беги отсюда! И все же он открывал дверь за дверью, убеждаясь в том, что комнаты за ними пусты и безопасны.

И только в последней было иначе. Войтех не сразу понял, что именно. Лишь войдя в комнату, он сообразил, что здесь едва слышно играет радио. Более того, радио играло какую-то задорную песенку на чешском. Войтех даже узнал ее: она пользовалась дикой популярностью года три-четыре назад, как раз когда он вернулся с МКС…

– Co to, sakra, znamen?

Луч фонаря зацепился за письменный стол, слишком большой, слишком красивый и слишком знакомый, чтобы принадлежать этому месту. Войтех зачарованно подошел ближе, думая, что ему мерещится. Однако чем ближе он подходил, тем отчетливее видел на столе пистолет. Его пистолет. Он протянул к нему руку, чтобы убедиться в его реальности. Убедился. Однако пистолет показался ему слишком легким.

В нем не хватало обоймы. Только одна пуля ждала его в стволе.

* * *

При ближайшем рассмотрении кольцо действительно оказалось своеобразной ручкой в двери, ведущей вниз, за которой мог скрываться погреб или подвал. Однако как Саша ни тянула, дверь не поддавалась. Поверхностный осмотр показал, что дверь не замурована, и если приложить чуть большую… ну, ладно, гораздо большую силу, она откроется, но сил у Саши явно не хватало.

– Войтех, помоги, – прорычала она, очередной раз потянув за кольцо. Дверь чуть скрипнула, но не открылась. Войтех тоже не ответил.

Опустившись на колени, Саша руками стерла многолетнюю пыль и грязь по периметру двери, обнаружив на одной стороне две железные заржавевшие петли. Именно из-за них у нее не получалось открыть ее.

– Войта! – снова позвала Саша, но и на этот раз ей ответила тишина.

Хлопнувшая входная дверь заставила ее вздрогнуть. Саша вскинула голову, обнаружив перед собой только абсолютно пустое помещение магазина, что испугало ее еще сильнее. Зачем Войтех вышел на улицу и оставил ее одну? Она медленно поднялась на ноги, вытерев ладони о джинсы, и осторожно подошла к двери. Замешкавшись на мгновение, она открыла ее и выглянула на улицу.

– Войта?

Снаружи было темно и абсолютно тихо. Свет горящего здания еще долетал сюда, но треск рушившихся перекрытий уже нет. И ни Лили, ни Нева, ни Войтеха.

– Дворжак, что за дела? – в этой тишине ее дрожащий голос прозвучал почти жалко.

Сзади что-то скрипнуло, заставив ее подпрыгнуть и с силой захлопнуть дверь. Саша быстро обернулась, направив луч фонаря на грязную тряпку, скрывавшую подсобные помещения. Там кто-то прятался. Саша не знала, откуда у нее такая уверенность, но она готова была поклясться, что это не кто-то из ее друзей.

В мгновение ока она снова оказалась у двери в полу, но та все еще отказывалась открываться. Чувствуя, как в уголках глаз закипают слезы ужаса, Саша оглядела помещение, скользнув лучом фонаря по стене, заляпанной брызгами крови, и в самом углу наткнулась на какой-то длинный плоский железный штырь. Пожалуй, он сгодится в качестве рычага. Положив на пол фонарь, Саша поддела штырем дверь, налегла на него всем телом, и она наконец поддалась, с грохотом распахнувшись и подняв в воздух облако пыли. От неожиданности Саша упала на пол, больно ударившись подбородком, однако обращать внимание на такие мелочи не было времени: в коридоре уже слышались чьи-то шаркающие шаги. Схватив фонарь, Саша скользнула в погреб и захлопнула за собой дверь, оказавшись в темноте еще более вязкой, чем та, что осталась снаружи. Кроме ее фонаря, здесь не было ни единого источника света.

Спустившись по шатким ступенькам вниз, Саша огляделась. Погреб был вырыт прямо в земле и лишь в некоторых местах укреплен деревянными балками. Здесь пахло влажной землей и почему-то тиной, как будто неподалеку находился источник грязной воды или даже целое болото. Сам погреб показался ей достаточно узким, низким – даже ее сто шестьдесят пять сантиметров не позволяли вытянуться в полный рост – но очень длинным. Свет фонаря не доставал до противоположного конца. Над ее головой уже раздавались тяжелые шаги, поэтому ни о каком пути назад не могло идти речи. Глубоко вдохнув, Саша решительно направилась вперед.

Бесконечность коридора оказалась всего лишь иллюзией: уже метров через тридцать он стал значительно выше, так что она наконец смогла выпрямиться, не рискуя удариться головой об очередную балку, а еще через тридцать закончился тяжелой металлической дверью, которая неожиданно легко поддалась, стоило только Саше нажать на ручку.

В первое мгновение яркий свет ослепил ее. Она прикрыла глаза рукой, и что-то как будто толкнуло ее в спину, заставляя войти внутрь. Едва она сделала два шага вперед, как тяжелая дверь захлопнулась, издав при этом неприятный клацающий звук. Саша замерла, не решаясь позволить мозгу осознать, что означал этот звук, но тот удивительно быстро подсказал ей причину сам: дверь не только захлопнулась, она еще и закрылась на замок.

Саша обернулась, стараясь сдерживать панику. В комнате горел яркий свет, позволяя хорошо рассмотреть совершенно гладкую поверхность двери. С этой стороны не было даже ручки, не говоря уже о замке. На всякий случай толкнув дверь, Саша убедилась, что она заперта.

– Черт…

Она снова медленно обернулась. Комната оказалась небольшой, около десяти квадратных метров, без окон и других дверей. Гладкие стены были выкрашены в чисто-белый цвет, чем-то напоминая не то операционную, не то какую-то лабораторию. Под потолком висело около десятка ярких ламп, нещадно бьющих по глазам. Кроме небольшого столика на колесах, стоящего прямо по центру комнаты и накрытого такой же идеально белой простыней, мебель отсутствовала. На столике лежал какой-то одинокий предмет, но со своего места Саша не могла его разглядеть. Сделав несколько шагов к центру комнаты, она наконец узнала его. Все еще включенный, но уже совершенно бесполезный фонарь выпал из ее руки, ударившись о пол так тихо, как будто под ее ногами лежал мягкий персидский ковер, а не керамическая плитка. Сердце ударилось о горло, перекрывая легким доступ кислорода, а затем провалилось вниз, сильно-сильно застучав где-то в животе.

На белом столике лежал настоящий хирургический скальпель.

Отдельные слова в ее голове больше не складывались в целые предложения и связные мысли, поэтому Саша не могла даже сформулировать, зачем протянула руку и коснулась кончиками пальцев скальпеля. Кожа ощутила ледяной холод. Даже не проверяя, можно было предположить, насколько он острый.

– Нет, нет, нет!

Почти не понимая, что это говорит она сама, Саша сделала несколько шагов назад, пока не уперлась спиной в дверь. Повернувшись, она изо всех сил заколотила в нее кулаками.

– Кто-нибудь! Эй! Выпустите меня отсюда!!!

Ее крик словно утонул в белых стенах, не издавая даже легкого эха в пустой комнате. Она продолжала колотить руками в дверь, пока совсем не выдохлась, а из глаз не потекли слезы. Саша снова посмотрела на стол. Скальпель лежал все там же, сверкая в лучах ярких ламп. Ноги сами собой подогнулись, и она осела на пол.

Они убьют ее. Едва ли она могла сформулировать, кто именно «они», но не это сейчас казалось ей важным. Они уже убили Ваню, именно так, как предвещали, в огне. Убьют и ее. И всех остальных тоже. Ждут, что она сделает это сама, полностью отчаявшись, поэтому и дали ей скальпель, а если не сделает, то придут и закончат начатое.

Саша часто рисковала, не задумываясь над последствиями, лезла в пасть к тигру и совсем не слушалась инстинкта самосохранения и Войтеха, но воля к жизни в ней была очень сильна. И она не собиралась сдаваться сейчас. Вытерев лицо грязными ладонями, она быстро отползла от двери, схватила со столика скальпель и забилась в угол так, чтобы видеть вход в комнату. Когда они придут, она не дастся просто так.

* * *

Нев видел, как Войтех и Саша скрылись за дверью магазина. Им тоже оставалось совсем немного, но стоило друзьям пропасть из вида, как Лиля внезапно за что-то зацепилась и упала, заставив Нева и самого потерять равновесие. Она выдернула свою руку из его и так и осталась сидеть на тонком слое снега, покрывавшем землю. Нев опустился на колени рядом с ней и схватил за плечи.

– Давайте, Лилия, вставайте, осталось немного.

– Немного до чего? – с вызовом спросила она. В ее голосе все еще слышались слезы. – Вы сами-то знаете, куда мы бежим и зачем?

– Мы бежим, чтобы выиграть время и подумать, что делать дальше, – словно маленькому ребенку, медленно объяснил Нев, – тревожно оглядываясь по сторонам. Двойники то ли еще не догнали их, то ли где-то затаились, но это не значило, что можно оставаться тут долго.

– Да ничего не надо делать, – Лиля покачала головой. Она выглядела абсолютно безразличной. – Неужели вы не понимаете? Я подвела его. Он увязался сюда за мной, меня защищать, – она нервно рассмеялась. Это походило на истерику. – Защищать! А я никогда не нуждалась в его защите, только он не знал об этом, потому что я всю жизнь ему лгала. Он был моим братом, нас всю жизнь было двое, а теперь его нет. Так чего вы от меня хотите? Чтобы я спасала себя?

– Да, я этого хочу, – требовательно согласился Нев, теряя терпение. – Потому что лично мне еще хотелось бы пожить, но я вас тут не брошу. Я не могу уйти. Поэтому вам придется пойти со мной.

В темноте они едва ли могли хорошо разглядеть лица друг друга, но что-то в его тоне заставило Лилю успокоиться и смиренно кивнуть. Она поднялась с земли, но, когда Нев снова потянул ее в сторону магазина, удержала его.

– Нет, я не хочу идти за ним. Хотите спасаться? Давайте спасаться вдвоем.

Она потянула его совсем в другую сторону, к двухэтажным домикам, которые стояли чуть дальше. Нев не стал спорить. Идея разделиться ему не нравилась, но он понимал нежелание Лили видеть Войтеха. И если сейчас он может убедить ее двигаться только так, то пусть будет так.

Они выбрали первый же дом, до которого добрались, осторожно вошли внутрь, постаравшись поплотнее прикрыть за собой дверь. Свет их фонарей по-прежнему выхватывал из темноты только все те же обшарпанные стены, и больше всего Нев боялся, что при следующем движении в ярком пятне мелькнет бледное лицо с остекленевшим взглядом и следом от веревки на шее. Мысль о том, чтобы снова куда-то бежать, приводила его в ужас. Он и так дышал с трудом.

Однако дом оказался совершенно пуст. Убедившись в этом, они вернулись на площадку первого этажа, чтобы не оказаться в случае чего в ловушке на втором, и Лиля устало привалилась спиной к стене, не думая о том, как это скажется на чистоте ее одежды. Она и так уже измаралась в саже, а джинсы промокли от сидения на снегу.

– И что дальше? – глухо спросила она. – Вот у нас есть время подумать, но у меня ни одной здравой мысли.

Нев не знал, что ей ответить. Ему в голову тоже не приходило ни одной идеи. Там преимущественно крутилась сцена из сна, слова матери о том, что он не должен был родиться и что за его жизнь ее брат заплатил своей собственной. Он понимал, что думать об этом сейчас – бесполезно, даже вредно, но ничего не мог с собой поделать.

– Если выберемся отсюда, надо будет поискать в моей книге какое-то заклинание для перемещения в пространстве, – только и смог сказать он.

– Да, оно бы нам сейчас пригодилось, – усмехнулась Лиля. – К сожалению, сейчас это нам не поможет.

– Тогда, может быть, все-таки попытаться выйти из города?

– Вы же сами сказали, что он нас не отпустит.

– Я всего лишь предположил.

– Звучало убедительно. Да и что мы будем делать, если они снова перекроют нам путь?

– Не знаю, одно понятно: не стоит пытаться им навредить.

– А что будет, если не убегать? – в голосе Лили внезапно снова появился интерес, что Нев счел хорошим знаком. – Почему мы вообще убегаем? Да, увидеть мертвого себя страшно, но они ничего не делают. Просто смотрят.

– Нет, они пытаются подойти ближе, скорее всего, для физического контакта.

– И что с того? Думаете, они нас сожрут, как зомби?

– Нет, но их прикосновение вполне может убить… в том или ином смысле.

– Но может ведь и не убить?

– Вы готовы проверить?

Лиля пожала плечами.

– Мне уже нечего терять, кроме своей жизни.

– Быть может, сейчас вам кажется, что это не так много, – тихо возразил Нев, – но когда боль утихнет, вы поймете, что это не так.

Лиля собралась что-то возразить, но ее прервал громкий скрип, раздавшийся наверху. Когда они проверяли второй этаж, они никого там не нашли и все это время оставались рядом с единственной лестницей, по которой можно было попасть туда. И все же теперь над их головами раздавался скрип половиц, словно кто-то ходил сверху.

– Как они это делают? – шепотом спросила Лиля.

Нев посветил на лестницу, ведущую наверх, потом попытался с первых ступенек заглянуть на площадку второго этажа, но с этого места ничего не смог разглядеть.

– Может быть, это просто иллюзия, – предположил он. – Подождите меня тут, я посмотрю.

– Я пойду с вами.

– Нет, приглядывайте за входной дверью. Если кто-то попытается войти, дайте знать. Возможно, нас пытаются заманить в ловушку.

– Тогда будьте осторожны.

Нев кивнул и осторожно поднялся на пару ступенек выше, однако осмотреть всю площадку второго этажа с этого места тоже не получалось, необходимо было подняться на целый пролет, что он и сделал. А потом поднялся и на второй, но так ничего не обнаружил. Скрип при этом тоже стих. Возможно, их воображение играло с ними злую шутку или это делал ветер на пару со страхом.

– Там никого нет, – сообщил Нев, спускаясь вниз, однако Лиля ничего ему не ответила. Света ее фонаря он тоже не увидел. – Лилия? Лилия, где вы?

Куда она могла уйти? И зачем? Может быть, тоже услышала что-то в одной из квартир? Ему показалось, что дверь одной из них сейчас была открыта чуть шире, чем до этого. Нев подошел к этой двери и аккуратно толкнул ее.

– Лилия? Вы здесь?

Ему ответила только тишина, но он все равно шагнул дальше, испытывая странное чувство при осмотре помещений, бывших когда-то чьим-то домом. Он не сразу понял, что квартира спланирована точно так же, как и его. Это легко объяснялось тем, что он жил в доме похожего проекта, только этажей в нем построили четыре, а не два.

Нев заглянул в гостиную и обнаружил там дверь в другую комнату, как и у себя дома. Только он спрятал дверь за гобеленом и хранил в крохотной комнатке свои самые главные богатства, связанные с магией.

Он подошел ближе к двери, которая слегка покачивалась, словно ее недавно потревожили, с удивлением обнаружил на ней замок. Свою потайную комнату он тоже запирал, но другие люди редко ставили замки на межкомнатные двери. Неужели эту крохотную конуру в маленьком городке кто-то умудрялся сдавать? Других причин ставить замок он не видел.

Сам не зная зачем, Нев шагнул в комнату и нахмурился еще сильнее: обстановка в ней точно соответствовала его комнате, только все шкафы и стеллажи оказались пусты, их полки покрывал толстый слой пыли.

Посреди комнаты стоял стул. Он выглядел тут так неуместно, что вызывал своим присутствием холодные мурашки. Нев сразу отчетливо понял, для чего он тут стоит, и, хотя ему очень не хотелось этого делать, поднял луч фонаря вверх. С потолка над стулом предсказуемо свисала петля.

Нев тяжело сглотнул, глядя на эти декорации, которые словно приглашали его к определенному действию. Нет уж, такого подарка он проклятому городу не сделает.

Он отступил на шаг назад, но тут же замер, почувствовав за спиной чье-то присутствие. Чужое дыхание касалось его затылка, заставляя волосы вставать дыбом, парализуя с головы до ног. Ему хотелось надеяться, что это Лиля, но он понимал, что та не стала бы молча дышать, стоя почти вплотную, а как-то обозначила бы себя.

– Тебя не должно быть, – прошептал знакомый голос. Голос его матери. – Пора возвращать долги.

* * *

– Нев? Нев, где вы? Отзовитесь!

Лиля стояла на первом этаже, поднявшись на одну ступеньку лестницы, и светила фонарем на площадку между первым и вторым этажом, отчаянно надеясь увидеть в пятне света Нева, но тот как сквозь землю провалился. Не было слышно даже его шагов.

– Нев?

Снова ответом ей послужила тишина. Куда же он делся? Не мог же так долго осматривать помещения, он ушел добрых пятнадцать минут назад. А что если с ним что-то случилось? От этой мысли Лиле стало нехорошо. Остаться здесь одной показалось очень страшным. Еще полчаса назад, сидя на снегу на улице и отказываясь дальше бежать, она думала, что ей плевать на все, но теперь оказалось, что она могла позволить себе это только потому, что рядом с ней находился Нев. В глубине души она знала, что он ничего такого не допустит. Теперь, оставшись в одиночестве, Лиля ощутила смерть как реальную перспективу. И эта перспектива ее испугала.

– Нев!

Она поудобнее перехватила фонарь и осторожно поднялась еще на несколько ступенек. Теперь у нее уже получалось освещать лестницу, ведущую непосредственно на второй этаж, но та тоже оказалась пуста. Когда Лиля пересекала площадку между первым и вторым этажом, на какое-то мгновение ей показалось, что кто-то прошел ей навстречу. Она не слышала шагов, только легкое движение воздуха. Испуганно замерев, она быстро обвела фонарем вокруг себя. Как и следовало ожидать, на лестнице она стояла одна. Лиля почти решила, что ей померещилось, но луч света выхватил на грязной лестнице след от мужского ботинка. По крайней мере, редкая женщина обладает ногой сорок третьего размера. След накладывался на тот, что только что оставила она, и шел в обратном направлении. Значит, ей не показалось, кто-то действительно спускался ей навстречу. Нев? Но почему они не встретились?

– Нев, вы здесь? – снова спросила она, по-прежнему стоя на площадке и не зная, что ей теперь делать: то ли все же подняться наверх, то ли спуститься вниз.

В полной тишине заброшенного дома раздался какой-то неясный звук. Лиля резко перевела фонарь на второй этаж: звук шел оттуда и чем-то напоминал капающую из крана воду, словно кто-то не до конца закрыл вентиль. Она нахмурилась. Когда они с Невом проверяли квартиры на втором этаже, ни в одной из них не сохранилось даже подобия крана. Да и едва ли водопровод все еще действовал. Какое-то нехорошее предчувствие шевельнулось глубоко внутри, но Лиля не видела сейчас смысла отступать. Терять ей действительно было нечего. Не забиваться же в угол в ожидании смерти, даже если очень хочется поступить именно так. Решительно тряхнув головой, она в три шага преодолела лестницу и оказалась на втором этаже. Здесь располагалось всего четыре квартиры, и звук явно шел из самой первой. Аккуратно приоткрыв шаткую дверь, она вошла в темный коридор, внимательно прислушиваясь к доносившимся из глубины квартиры звукам.

Кап. Кап. Кап.

Перед ее мысленным взором возник образ крана, на кончике которого медленно-медленно собирается капля, увеличивается в размерах, а затем под тяжестью собственного веса срывается вниз, разбиваясь о толщу уже налитой воды. Лиля поежилась, когда вдруг узнала в мыслях кран именно своей ванной.

На деле все оказалось совершенно иначе, но выглядело еще более пугающе. В самом конце квартиры, там, где когда-то располагался санузел, скорее всего, совмещенный, стояла большая чугунная ванна, до краев наполненная грязной мутной водой с плавающей поверху темно-зеленой пеной, которая в большом количестве собиралась по краям и лишь отдельными плевками застыла в середине.

Лиля прижала ладонь ко рту, чувствуя, как к горлу подкралась тошнота. Она уже видела это. И эту ванну, и эту отвратительную пену. В том доме, который они с Невом обследовали несколько часов назад.

Лиля втайне ждала, что вода сейчас всколыхнется, переливаясь через край, и из нее вынырнет полуразложившийся труп с белесыми волосами, мокрыми паклями опускающимися на грязно-серую кожу. Однако поверхность воды оставалась спокойной, небольшие круги расходились лишь у самого крана, когда с него срывалась очередная капля.

Все еще не отнимая руку ото рта, Лиля попятилась назад, так спиной вперед и вышла из ванной, а затем развернулась и бросилась к входной двери, но вместо того, чтобы выйти на лестничную площадку, неожиданно оказалась в другой квартире, той, которая находилась рядом. Она удивленно мотнула головой, не понимая, как и когда свернула в нее, однако разбираться в этом не стала, снова поторопившись к выходу, но, открыв входную дверь, попала в еще одну ванную комнату, на этот раз уже не заброшенную и пугающую, а вполне современную, красиво и дорого обставленную.

Здесь было светло и спокойно. Стены, выложенные хорошей итальянской плиткой бледно-оливкового цвета, отражали мягкий свет светильников, создавая невероятно уютную атмосферу. Большая угловая ванна оказалась доверху наполнена чистой голубоватой водой, словно подкрашенной изнутри. На краю стоял единственный флакон, который Лиля мгновенно узнала: в таких флаконах фирма, где она работает, выпускает эфирные масла. Судя по желто-зеленой этикетке, это было масло иланг-иланга. На ум мгновенно пришла рекламная надпись на этикетке:

«Неся позитивные эмоции, масло иланг-иланга снимает напряжение, тревожность, нервозность, страхи, помогает справиться со стрессом и тяжелыми жизненными ситуациями».

Лиля едва не расхохоталась. Да уж, кто-то позаботился. Хотя справиться со стрессом гораздо лучше поможет сама вода, без всяких масел, если нырнуть в нее с головой и больше не выплывать на поверхность. Интересно, через сколько дней эта чистая голубая гладь превратится в ту, мутную и зеленую? В любом случае, без Вани она успеет стать такой. Это он начал бы искать сестру уже после третьего раза, когда она не сняла трубку. А сейчас? Кто вообще озаботится, куда она делась? Родителей нет, Вани теперь тоже. Подруги? Так ведь давно у нее уже нет таких подруг, с которыми она созванивалась бы чаще раза в неделю. Когда-то было много, но теперь почти все вышли замуж, нарожали детей, у них совсем другие заботы. Сходить в кафе или спа-салон вместе – да, но не больше. Коллеги? Нет среди них близких. Куратор? Если не найдется никаких более важных дел.

Лиля вдруг ясно поняла: то, что она всегда считала свободой, на самом деле оказалось одиночеством. А без единственного брата оно теперь стало абсолютным. Так, может быть, прав неизвестный «доброжелатель»? Чистая голубая вода с маслом иланг-иланга поможет справиться с тяжелой жизненной ситуацией?

* * *

Жене никого держать за руку и тащить за собой не приходилось, поэтому и бежать ему никто не мешал, а бегал он всегда быстро. Еще в школе его постоянно отправляли на различные городские и районные соревнования, откуда он неизменно возвращался с медалями и грамотами. Поэтому неудивительно, что все остальные отстали от него достаточно сильно.

Первым его порывом было забежать в заброшенный магазин, поскольку тот находился ближе всего, но он здраво рассудил, что раз Войтех и Саша нашли там следы крови, значит, эти мертвецы, или зомби, или кто бы они ни были, имеют туда доступ, а потому прятаться там не самая лучшая идея. Он точно помнил, что чуть дальше, метрах в ста от магазина, находилось еще одно небольшое здание. Оно мельком попало в кадр, когда вчера днем они обходили окрестности и расставляли камеры. В том здании никто никогда ничего интересного не видел, поэтому его и не обследовали. Однако теперь оно как раз могло подойти для того, чтобы спрятаться.

– Ребята, давайте за мной! – крикнул он остальным, не снижая скорости.

Женя влетел в здание так быстро, как будто за ним гналась стая бешеных собак, а не медленно бредущие мертвецы, привалился спиной к стене, чтобы отдышаться, но вовремя подумал о том, что остальные могли не заметить, куда он делся. Он оторвался от стены и выглянул за дверь, пытаясь разглядеть в темноте и мерцающем свете далекого огня своих друзей, но Войтех и Саша уже скрылись из виду, а Нев и Лиля сидели на земле слишком далеко от него. Когда же они поднялись и побежали совсем в другую сторону, Женя попытался позвать их, но они, конечно же, его не услышали. Слишком громко кричать он тоже не рисковал, поскольку вдали уже показались четыре пугающие фигуры. Когда Нев и Лиля скрылись в небольшом двухэтажном здании, так и не заметив его, Женя запер дверь и даже подпер ее какой-то деревянной балкой, которую обнаружил у себя под ногами.

«А я-то чего бегу? – мысленно спросил он у себя. – Моего двойника среди этих тварей нет, мне никто ничем не угрожает. Мне даже сны эти не снились».

Однако от того, чтобы выйти на улицу, он себя удержал. Не стоило проверять свою теорию, вдруг она ошибочна? Случившееся с Ваней ясно дало понять, что увеселительная прогулка в заброшенный город с целью «переночевать и посмотреть, случится ли какая-нибудь интересная хрень», давно закончилась. Теперь ему нужно дождаться утра, чтобы при свете дня соединиться с остальной компанией, раз уж у них получилось разделиться, а для этого стоило убедиться в безопасности его приюта. Женя не имел понятия о том, что здесь есть и откуда ждать сюрпризов.

К его удивлению, внутри здание оказалось гораздо больше, чем выглядело снаружи. Оно попало на камеру Войтеха лишь мельком и с одной стороны, а пять минут назад Жене и вовсе некогда было его разглядывать, но ему казалось, что оно должно было быть намного меньше. На деле же помещение, в котором он прятался, оказалось огромным, напоминающим ангар: в нем почти не было стен, лишь в самом дальнем углу кто-то отгородил небольшое пространство. Причем сделали это явно позже, чем построили само здание. Женя мог бы даже сказать, что позже, чем город покинули жители, настолько чужеродно смотрелись гипсокартонные стены. Большое помещение хорошо просматривалось и совсем не имело окон, а единственную дверь наружу можно было держать под постоянным контролем, следовало только проверить, что находится за отгороженным участком.

Женя еще раз проверил палку, подпирающую дверь, на устойчивость, и направился в противоположный угол. Как и в ситуации со всем помещением, отгороженная его часть оказалась намного больше, чем выглядела со стороны.

– Прям палатка Гермионы, – проворчал Женя, обводя лучом фонаря комнату.

Здесь было совершенно пусто, лишь в самом центре стояли несколько зеркал, как будто образовывая круг. Два самых больших, в полный человеческий рост, на первый взгляд выглядели совершенно обыкновенными, такие висят или стоят, наверное, в каждой квартире. Третье зеркало, чуть меньшего размера, однако тоже почти с Женю ростом, было вставлено в потертую деревянную раму, кое-где рассохшуюся от неправильного хранения, и явно очень старую.

Переведя свет фонаря на следующее зеркало, примерно вполовину меньше первых трех, Женя изумленно ахнул. Его рама сверкала так, словно ее сделали из чистого золота, а камни, вкрапленные в нее, стоили, наверное, столько, сколько ему за всю жизнь не заработать.

Он так увлекся разглядыванием дорогого, непонятно как оказавшегося в старом заброшенном доме, зеркала, что совершенно забыл о последнем, которое находилось за его спиной. И лишь через пару минут почувствовал, как по позвоночнику пробежал ощутимый холодок, как будто кто-то пристально смотрел на него сзади. Женя вздрогнул и обернулся. В тот же момент все зеркала с оглушительным грохотом и звоном словно взорвались изнутри, осыпая его миллионами мелких осколков. Женя попытался прикрыть голову руками, но острые осколки, как взбесившиеся пчелы, впивались в его кожу, резали одежду и путались в волосах.