Новостей никаких. Адвокат не приходил. Да и последнее письмо от Кати я получил тридцать семь дней назад… Не представляю, с чем связаны такие перерывы в нашей переписке. Лучше бы она вообще не писала — я бы не жил в непрестанном ожидании этих чертовых писем и не гадал: то ли это она не пишет, то ли письмо снова «не дошло»… Оказывается, информационный голод может быть не менее мучительным, чем другие разновидности этого ощущения. А уж что он более унизителен, это точно. Тебе хочется знать, что происходит во внешнем мире, но ты этого знать не можешь, потому что какой-то полковник решил своими тупыми мозгами, что тебе этого знать не следует, и «заморозил» твою переписку…

Только сейчас я начал понимать, почему меня направили не в минский следственный изолятор, а в жодинский. И дело не только в переполненности Володарки. Жодинскую тюрьму часто выбирают для той категории подследственных, на которых требуется надавить или психологически сломать. Отдаленность от Минска (50 километров) не позволяет арестантам часто видеться с адвокатами и узнавать новости из дома.

Несколько дней назад я начал верить в Бога. Возможно, не в того Бога, зрительный образ которого навязывается нам всеми ветвями христианской церкви, но в высшее существо, основу мироздания, равновесия и вселенского порядка. В то же время я верю и в судьбу — в то, что будущее наше предопределено, но существует в нескольких вариантах, на каждом шагу — перекресток, и ты всегда волен выбирать, направо тебе повернуть или налево. А потом будет новая развилка и новый выбор. Каждый сам определяет свой путь и направление — кто на восход, к источнику света, а кто на закат — во тьму…