Болезнь Виданы

В древние времена на берегу Теплого моря в прекрасном городе Семицветье жила молодая вдова Видана. Ее покойный муж, будучи матросом на купеческом корабле, однажды погиб в неравной схватке с морскими разбойниками. С тех пор женщина одна воспитывала единственного сына Славомира, который рос добрым и послушным мальчиком. Он прилежно учился в школе, много помогал по дому, а в свободное время любил вырезать из дерева разные поделки.

Видана считалась в Семицветье лучшей вышивальщицей и кружевницей, поэтому никогда не оставалась без заработка.

Как-то прохладным апрельским днем вдова возвращалась от одного купца, которому относила заказанные им вышитые рушники, и попала под сильный ливень. Пока дошла домой, промокла до последней нитки. И через день занемогла.

Сначала Видану просто знобило, но через неделю она уже в беспамятстве металась на постели и громко стонала.

Славомир очень испугался. Он привел к матери известную в городе лекарку Пламену. Но та, посмотрев на Видану, беспомощно развела руками и посоветовала:

— Сейчас же беги к белобородому ведуну Арбую! Поставить больную на ноги может только он!

Мальчик, не мешкая, помчал за город, где на опушке леса стояла поросшая мхом избушка старого ведуна.

Тот выслушал Славомира, сунул в котомку разные знахарские снадобья и поковылял в дом Виданы.

Придя, долго прислушивался к ее дыханию и стонам, шептал какие-то заговоры и заклинания, рисовал на стенах магические знаки. Потом плеснул в кружку немного красного, а следом — черного настоя, смешал их деревянной лопаточкой и вылил в рот больной. Она сразу же перестала метаться, задышала ровней и вскоре открыла затуманенные болью глаза.

— Мама! Мамочка! — радостно бросился к ней Славомир. — Как я рад, что ты пришла в себя!

Она хотела что-то сказать, но не смогла и лишь слабо улыбнулась сыну.

— Видана очень больна, и я не уверен, что она вообще когда-нибудь встанет на ноги, — произнес Арбуй, с сожалением поглядывая на мальчика.

— Что же делать? — испуганно закричал он. — Неужели нет никакого средства, которое могло бы полностью вылечить мою маму?

Ведун на некоторое время замолчал, предавшись раздумьям, и, наконец, заговорил:

— Исстари известно, что в анатолийской степи, на берегу озера Прудон растет чудесный фруктовый сад. В том саду есть вечно цветущее дерево желтобур. Вокруг него и летом, и зимой зеленеет волшебная силудар-трава. Ее отваром можно исцелить всякую болезнь и немощь.

Услышав эти слова, Славомир вмиг воспрянул духом.

— Я сейчас же отправляюсь за этой травой! — воскликнул он. — А ты, мудрый Арбуй, вместе с Пламеной ухаживай за мамой. За труды можете взять все, что вам приглянется в доме.

— Не все так просто! — остановил мальчика ведун. — Озеро Прудон и сад находятся далеко — за двумя морями и горами. К тому же сад принадлежит волшебнице Правдине, которая за свою траву обязательно потребует плату. И никто не знает — какую…

— Меня это не остановит! — твердо заявил Славомир.

И начал собираться в дорогу.

Как раз в то самое время местные купцы снарядили в плавание торговое судно «Заряница». Оно должно было доставить в далекое островное государство крупную партию меда, воска и кож. Кормчим на этот корабль купцы взяли бывалого моряка Безсона, который был крестным Славомира и другом его покойного отца.

Узнав о скором отплытии «Заряницы», мальчик пошел к Безсону и стал просить:

— Возьми меня с собой, крестный! Говорят, твой корабль будет проплывать мимо Анатолийской земли, мне как раз туда нужно. Я сойду на берег, а ты плыви себе дальше. Заберешь меня на обратном пути.

Сначала Безсон об этом и слышать не хотел.

— Ты же дитя малое! — увещевал он крестника. — Разве можно тебе отправляться в такой дальний и трудный путь?

Но Славомир продолжал настаивать, и моряк, в конце концов, сдался.

— Я не стану обузой для команды, — пообещал мальчик. — Буду драить палубу, чинить матросам одежду и на камбузе помогать.

На рассвете следующего дня корабль вышел в море.

 

Пленение и побег

Погода благоприятствовала, дул попутный ветер, и «Заряница» стремительно неслась вперед, легко скользя по волнам.

Славомир ни минуты не сидел без дела, все что-то чистил, мыл, приводил в порядок. Матросы не могли нарадоваться такому работящему юнге, хвалили на все лады, а кок всякий раз старался угостить его чем-нибудь вкусненьким.

До Анатолийской земли оставалось плыть не больше одного дня, как вдруг на горизонте показались два корабля. Они шли и на парусах, и на веслах, поэтому приближались с неимоверной скоростью, как будто летели на крыльях, едва касаясь поверхности воды. Через некоторое время стало понятно, что это морские разбойники.

«Заряница» резко поменяла курс и попыталась уйти. Но пираты догнали ее и с двух сторон взяли на абордаж.

В коротком яростном бою погибла половина команды купеческого судна, в том числе и кормчий Безсон. Оставшихся в живых моряков и Славомира разбойники связали и спустили в трюм одного из своих кораблей.

Через двое суток он приплыл в шумный портовый город. Пленников вывели на берег и погнали на невольничий рынок. А Славомира предводитель пиратов приказал подарить местному правителю в знак уважения.

В роскошном дворце, утопающем в зелени и цветах, мальчика переодели в серую рубаху из грубого полотна, какие здесь носили все рабы, и повели к правителю. Тот очень обрадовался новому невольнику и повелел передать его в услужение своему старшему сыну Абдулле.

Это был взрослый мужчина с аккуратной черной бородой, который как раз сидел за обеденной трапезой в своих покоях. Он рассеянно взглянул на Славомира и небрежно указал рукой на дорогой кафтан, висевший на высокой спинке одного из резных стульев:

— Отныне и впредь твоя обязанность — содержать мою одежду в чистоте и исправности. А сейчас возьми мой кафтан да хорошенько вытряхни его в саду!

Прошло несколько дней. Все это время мальчик думал только об одном — как вырваться на свободу. Сбежать из дворца, не смотря на многочисленных стражников, было нетрудно, но Славомир боялся, что его поймают и вернут обратно. Кроме того, он не знал, как найти корабль, отправляющийся в Анатолийскую землю, и как попасть на него.

К счастью, вскоре представился подходящий случай для побега. Краем уха мальчик услышал разговор двух стражников, из которого понял, что Абдулла собирается отправить в Палестинскую землю свою старшую дочь Айгюль. Она решила навестить родителей матери — своих дедушку и бабушку.

Слуги приготовили для Айгюль вещи, необходимые ей в путешествии, сложив их в три больших сундука. Славомир, улучив момент, выбросил из одного часть одежды, забрался внутрь сам и накрылся крышкой. Слуги отнесли сундуки на корабль и оставили в каюте, отведенной для девушки.

Мальчик прислушался и, поняв, что рядом никого нет, тихо выбрался из своего тайника, чтобы найти себе более надежное место. Но не успел даже выглянуть из маленького окошка на палубу, как услышал щелчок замка — кто-то открывал дверь. Славомир юркнул под кровать.

В каюту вошла Айгюль.

И почти в тот самый момент судно снялось с якоря.

Не прошло и двух минут, как девушка обнаружила беглеца.

— Что ты здесь делаешь? — удивленно спросила она, нисколько не испугавшись — мальчик был ей знаком.

Он со слезами на глазах рассказал ей о болезни матери и о том, что ему нужно добыть для нее лечебную траву, которая растет у озера в Анатолийской земле.

— Что же мне с тобой делать? — озадаченно вздохнула Айгюль. — Мы ведь плывем совсем в другую сторону.

— Высадите меня где-нибудь! — попросил Славомир.

— Где высадить, кругом море! — развела руками девушка. — Придется тебе остаться со мной. А в палестинском порту моя служанка посадит тебя на какой-нибудь корабль, отправляющийся в Анатолийскую землю.

Выбора не было, и мальчик лишь молча опустил голову.

Однако этим планам не суждено было сбыться. Служанка проговорилась о юном беглеце капитану корабля. И тот распорядился запереть Славомира в чулане возле камбуза, чтобы при первом же удобном случае отправить обратно к Абдулле.

Мальчик просидел взаперти целый день, а ночью сумел выбраться на палубу и спрятался на корме.

На рассвете море накрыла плотная пелена тумана. Славомир не преминул воспользоваться этим и, стараясь не шуметь, спустил на воду крошечный ялик. Затем тихо забрался в него сам и перерезал веревки.

Когда солнце, наконец, разогнало туман, его утлая лодчонка одиноко покачивалась на пенистых волнах посреди бескрайнего моря, а судно было так далеко, что почти полностью скрылось из виду…

 

Морские мытарства

Славомир, конечно же, не захватил с собой никаких припасов — ни кусочка хлеба, ни глотка воды. Поначалу мальчик легко справлялся с чувством голода и жаждой. Но уже через сутки желание попить превратилось в мучительную пытку. Славомир то и дело смачивал лицо и голову морской водой, но это почти не приносило ему облегчения. Под жгучими лучами южного солнца и горячим ветром кожа на открытых участках тела юного путешественника пересохла, потемнела и сморщилась. Даже видеть и слышать он стал гораздо хуже.

Славомир очень страдал. И уже потерял всякую надежду на спасение, смирившись с мыслью о своей скорой смерти. Но на третьи сутки небо заволокло тучами, и пошел дождь. Мальчик расстелил на дне ялика рубаху, и когда она сильно намокала, выкручивал ее, подставляя рот под обильные струи.

Утолив жажду, Славомир забылся тяжелым сном.

Спал долго, а когда проснулся, увидел, что его ялик находится на отмели, в нескольких метрах от суши.

Превозмогая слабость, мальчик вытянул лодчонку на песок, чтобы ее не захватило течением, и осмотрел берег, к которому прибился. За неширокой песчаной косой, зеленой стеной стояли деревья, а дальше вздымались холмы, заросшие травой и кустарниками. Что же это за земля? Может, Греческая? Или Финикийская?

Славомир вооружился увесистой дубиной, которую нашел на берегу, и отправился в лесок. Здесь росли разные, вполне обычные, деревья. Но встречались и особенные — с крупными, широкими, как лопаты, листьями, на которых блестела обильная роса. Мальчик без труда утолил этой влагой жажду и, немного посидев под старым кипарисом, зашагал дальше.

Вскоре добрался до холмов. И начал взбираться на один из самых высоких.

Оказавшись на его вершине, осмотрелся по сторонам и даже вскрикнул от разочарования. Кругом, куда ни взгляни, синело море. А это могло означать только одно — лодку прибило к острову, к тому же — совсем маленькому.

Немного поразмыслив, Славомир успокоился. Ведь как ни крути, а оказаться на суше, пусть это всего лишь крохотный клочок земли, гораздо лучше, чем дрейфовать в море и изнывать от палящего солнца и жажды.

Мальчик обошел остров вдоль и поперек. Источников пресной воды найти не смог, но это не пугало — везде росли деревья с листьями-лопатами, на которых всегда искрилась влага. Еды тоже хватало. Во-первых, на ветках деревьев и в густой траве было много птичьих гнезд с яйцами. А во-вторых, на острове в изобилии росли цветы, похожие на тюльпаны, и вкус их луковиц оказался довольно приятным. Рискнув, Славомир съел их несколько штук, и с ним ничего не случилось.

Позже он научился ловить у берега мелкую рыбешку, которая под знойными лучами становилась сухой за считанные часы и была очень вкусной.

На третий день своего пребывания на острове мальчик увидел в море большой корабль. Он шел под парусами совсем близко от острова.

Славомир стрелой понесся на берег, на ходу стаскивая с себя рубаху. У кромки воды принялся неистово размахивать ею, прыгать и кричать во всю мощь легких.

Его заметили. На судне убрали паруса, бросили якорь и остановились. К острову направилась весельная шлюпка, которая быстро приближалась. Мальчик увидел, что в ней находится дюжина матросов свирепого вида с кинжалами и саблями на поясах. Некоторые держали в руках арбалеты. Мужчины что-то горланили и хохотали. Славомир с ужасом понял, что сейчас попадет в руки недобрых людей, возможно, самых настоящих разбойников. Но было уже поздно.

Его схватили в охапку и, как куль, швырнули в шлюпку. Один из матросов, одноглазый толстяк, беспрестанно сыпя угрозами, вперемешку с проклятиями и ругательствами, начал допытываться у испуганного мальчика, как он попал на остров и нет ли здесь еще кого-нибудь.

На корабле юного пленника поставили перед капитаном — рыжебородым здоровяком, опоясанным саблей с богато украшенной рукоятью. Тот, кривя толстые губы в надменной улыбке, распорядился:

— В трюм его, к остальным рабам!

Одноглазый толстяк ухватил Славомира за руку и, волоча за собой, поинтересовался:

— Прикажите парнишку связать?

— Не нужно! — отмахнулся капитан. — Куда он денется?

Мальчика бросили в тесный трюм. Там среди тюков и бочонков, на грязных досках лежали десятка три молодых мужчин, одетых в лохмотья. Один из них, светловолосый юноша со шрамом на щеке, подвинулся, давая Славомиру место, а затем принялся расспрашивать, кто он и как оказался на этом судне.

Ночью мальчик попытался развязать веревки на руках этого юноши, чтобы потом, уже вдвоем с ним, освободить всех остальных мужчин. Но узлы были такими мудреными, что справиться с ними сразу не удалось. Славомир провозился не меньше часа, прежде чем путы упали с запястий невольника.

Перед рассветом, когда все, кто находился в трюме, обрели способность свободно двигаться, они по очереди, стараясь не создавать шума, начали выбираться на палубу.

Им удалось тихо обезвредить трех матросов, которые несли ночную вахту. Теперь оставалось только вооружиться какими-нибудь предметами, подходящими для боя, — кусками цепи, топорами, клепчинами бочек, обломками досок…

Мужчины шныряли по палубе туда-сюда в поисках всего этого, как вдруг из камбуза вышел заспанный кок. Его сразу скрутили и сунули в рот кляп, но подозрительную возню на палубе услышали в кубрике. И через мгновение оттуда начали выскакивать встревоженные разбойники.

Завязался ожесточенный бой.

Сначала перевес был на стороне команды, однако вскоре невольники стали ее теснить, хотя тоже несли немалые потери.

В пылу сражения кто-то толкнул Славомира, который метался по палубе, не зная, где укрыться. Да так сильно, что он перелетел через фальшборт и упал в море.

Никто этого не заметил.

Мальчик кричал, звал на помощь, но тщетно, его не слышали. Он начал изо всех сил грести к кораблю, рассчитывая ухватиться за обрывок веревки, свисающий с борта до самой воды. Однако неслабый ветер хорошо надувал паруса, и судно стремительно удалялось.

От отчаяния Славомир чуть не заплакал. Что теперь делать, как быть? Оказаться в открытом море без какого-либо плавстредства, пусть даже самого примитивного, равноценно смерти. Но мальчик и не думал сдаваться. Он не спеша плыл в ту сторону, куда ушло судно, время от времени переворачиваясь на спину, чтобы отдохнуть.

И все же через час или два усталость начала одолевать Славомира. Ко всему, ему очень хотелось пить. Он долго лежал лицом к небу под палящими лучами солнца, а потом снова поплыл.

Вдруг почувствовал рядом с собой какое-то движение, в страхе закрутил головой туда-сюда и увидел большой черный плавник. Мальчик вырос возле моря и знал всех его обитателей. Это, несомненно, был серый дельфин!

Он описал несколько кругов вокруг маленького пловца и, вынырнув на поверхность, застыл в полуметре от него. Славомир протянул руку к неожиданному визитеру, дотронулся до его гладкого и скользкого тела. Дельфин, не двигался, лишь выпустил фонтанчик воды из дыхала и издал тонкий, протяжный звук. Мальчик подплыл совсем близко, забрался на спину животному и крепко обхватил его руками.

Наслаждаясь отдыхом, Славомир не сразу заметил, что дельфин начал двигаться. Да, да он осторожно плыл, набирая скорость!

Вскоре послышались пронзительные крики чаек. Серо-белые птицы стремительно носились в небе, то задевая концами крыльев морскую гладь, то устремляясь в лазурную высь. Это означало, что суша совсем близко.

И точно! Вскоре на горизонте показалась желтая полоска берега.

Славомир отпустил дельфина и дальше поплыл самостоятельно. Но тот еще некоторое время находился рядом, издавая радостную трескотню.

Выйдя из воды, мальчик упал на песок и долго лежал, радуясь своему чудесному спасению. И только возрастающая жажда заставила его встать на ноги и осмотреться.

Прямо перед собой Славомир увидел равнину, поросшую редким кустарником, а в стороне — небольшой рыбацкий поселок, притаившийся у кургана, покрытого пожелтевшим ковром степных трав.

 

Опасности в степи

Мальчик направился к ближайшей хибарке, возле которой сушились разложенные на земле сети. Навстречу ему со звонким лаем выбежала небольшая серая собака, которая до этого сидела на крыльце в тени холстяного навеса.

Из хибарки тут же вышел черноволосый парнишка лет десяти, следом за ним — седобородый старик, который громко закричал:

— Шалун, на место!

Пес, вильнув хвостом, послушно удалился.

Славомир поклонился хозяевам и спросил:

— Не дадите ли мне напиться?

— Чего ж не дать? — приветливо улыбнулся старый рыбак. И поинтересовался: — Почему ты мокрый и такой измученный?

Мальчик коротко рассказал, что с ним произошло.

— Тебе очень повезло, что остался жив! — выслушав, покачал головой старик. — Ладно, заходи в дом. Мы тебя переоденем в сухую одежду, а потом напоим водицей и угостим наваристой ухой.

В хибарке места было немного. В ней помещались только печка с невысоким каменным выступом — лежанкой, стол, большой сундук, два табурета да две скамейки с настилами из сена.

Талик (так звали парнишку) и его дедушка Атлай дали гостю длинную рубашку без рукавов и широкую кожаную подпояску. И когда он переоделся, посадили за стол и стали потчевать ухой и лепешками.

— Поживи у нас несколько дней, хорошенько отдохни, — позже сказал Славомиру старик. — А потом, может быть, удастся посадить тебя на какой-нибудь корабль, чтобы ты мог добраться туда, куда так стремишься.

До вечера мальчики, которые быстро подружились, помогали Атлаю чинить сети и играли в бабки на берегу моря.

А ночью случилась беда…

С нескольких сторон в поселок с диким гиканьем ворвался многочисленный отряд кочевников на лошадях и верблюдах. Они принялись поджигать хибарки и убивать всех, кто оказывал им наименьшее сопротивление или попросту попадался под руку.

Разбуженные истошными воплями, стонами и топотом животных, Славомир и Талик, выскочили из хибарки. То, что они увидели, привело их в ужас: поселок пылал, по нему носились всадники с копьями, мечами и боевыми топорами, везде лежали убитые и раненные. Мальчики бросились к морю, но на них тут же набросили арканы и потянули к группе плененных молодых рыбаков, которые лежали связанными у самого подножия кургана.

Кочевники продолжали бесчинствовать — боевыми палицами крушили лодки, ловили уцелевших парней и девушек, сгоняли в одно место разбежавшийся немногочисленный скот.

Славомир и Талик видели, как погиб дедушка Атлай — кто-то из всадников поразил его стрелой…

Через полчаса все было кончено. Поселок превратился в сплошное пепелище. И кочевники, погоняя пленников нагайками, двинулись в степь.

Однако, удалившись на приличное расстояние, остановились на ночлег и разбили лагерь.

Славомира и Талика освободили от веревок и вместе с группой молодых кочевников отправили собирать хворост для костра. Позже связали опять, оставив лежать возле одного из шатров, сооруженных для знатных кочевников.

Когда в лагере все стихло, Славомир шепнул Талику:

— Мне удалось снять пута с запястий. Сейчас я и тебя освобожу.

Вскоре они заползли под арбу с припасами, стоявшую неподалеку, и некоторое время молча всматривались в ночную мглу. Никакого движения рядом не было, кочевники спали. И только в стороне, где лежали связанные невольники, у небольшого костра сидели трое вооруженных охранников. Мальчики стали тихо советоваться, куда им лучше направиться, если удастся сбежать.

— Пойдем дальше в степь, — предложил Талик. — Там много оврагов, зарослей кустарника, где можно спрятаться, если понадобится. Степь заканчивается у гряды холмов, между которыми течет быстрая, но неглубокая река. За ней начинается полоса редколесья. Я все это видел, мы с дедушкой Атлаем ходили в те места.

— А что там дальше, за редколесьем, не знаешь? — спросил Славомир. — Мне ведь нужно как-то попасть в Анатолийскую землю…

— Дальше — голая пустыня, — вздохнул парнишка. — Через нее не пройти без верблюдов и запасов воды. Лучше будет выйти к морю и найти корабль, отплывающий в Анатолию.

— Ты туда отправишься со мной?

— Конечно! — кивнул Талик. — Мне ведь больше некуда идти — только с тобой…

Славомир обнял его за плечи и с чувством произнес:

— Я хочу, чтобы мы с тобой отныне никогда не расставались! Будь мне названным братом!

— А ты мне!

Двигаясь ползком, они стали осторожно выбираться из лагеря. К счастью, их никто не заметил.

Мальчики несколько часов бежали по сухой траве. А с началом рассвета спустились в неглубокий овраг, забрались в заросли боярышника и затаились до вечера. Оба изнывали от жажды, но нигде поблизости воды не было. К тому же, днем стояла невыносимая жара, от которой не спасала даже тень.

После захода солнца стало немного прохладнее. Славомир и Талик опять устремились вперед. И к полуночи наткнулись на небольшую балку, в которой поблескивала вода. Напившись и вволю наплескавшись, отправились дальше.

Утро застало их у высокого холма, склон которого сильно зарос кустами. Мальчики нырнули в эти заросли, чтобы пересидеть еще один день.

Пытаясь утолить голод и жажду, жевали стебли и листья тимьяна. И старались как можно больше спать.

Вечером, когда сумерки начали сгущаться, юные путники спустились с косогора. Немного прошли по степи и вдруг замерли. Прямо перед ними стояло животное, похожее на собаку, и злобно щерило пасть. Оно было гораздо крупнее шакала.

— Это что, волк? — спросил Славомир, в страхе отступая назад.

— Да, это азиатский волк! — подтвердил Талик. И стал успокаивать друга: — Обычно они не нападают на людей. К тому же он здесь один…

Но тут из-за куста боярышника вышли сразу пятеро волков.

Стараясь не выказывать страха, мальчики начали осторожно пятиться к косогору. Звери зорко следили за ними.

— Нужно развести огонь! — прошептал Талик. — Хорошо, что я всегда ношу с собой кремень и кресало…

Они поднимались по склону холма все выше и выше, на ходу подбирая сухие дрючья.

Наконец, присели в зарослях тимьяна. Славомир, не мешкая ни секунды, собрал охапку высохшей травы, подал Талику, и тот принялся высекать огонь.

Когда трава загорелась, а следом за ней и ветки, мальчики немного успокоились.

Однако впереди была целая ночь, волки могли появиться в любой момент.

— Костер не должен погаснуть до утра! — заметил Талик, оглядываясь по сторонам в поисках хвороста.

— Но его могут увидеть кочевники! — напомнил Славомир.

— Если они неподалеку, то могут! — со вздохом согласился Талик. — Но у нас нет другого выхода, кроме как всю ночь поддерживать огонь. Мы же не знаем, что на уме у этих волков…

Словно в подтверждение его слов неподалеку послышалось глухое рычание.

Мальчики, до этого сидевшие на корточках, вскочили, как по команде, и стали напряженно вглядываться в темноту. И почти сразу увидели в десяти шагах от себя силуэт волка, а через минуту — уже двоих.

— Они рядом! — прошептал Славомир. — Нужно разложить еще один костер.

— Хорошо, что здесь полно хвороста, — проговорил Талик, подбирая валежник и швыряя в огонь.

Несколько часов кряду звери лежали неподалеку и как будто не проявляли агрессии.

Но утром, когда восточный край неба немного порозовел, самый крупный волк, вероятно, вожак, поднялся и некоторое время стоял, наблюдая за мальчиками. Потом принялся описывать вокруг них круги, каждый раз подходя все ближе. Другие звери оставались на местах.

И вдруг вожак с рычанием бросился на Талика, потянувшегося за очередной порцией дров. Славомир как раз держал в руке толстую ветку и успел ударить ею зверя по спине. Он люто щелкнули зубами возле самого плеча парнишки, но не зацепил его. Не давая волку опомниться, Славомир выхватил из огня пылающую головешку и бесстрашно ринулся вперед. Вожак отпрянул в сторону и через миг сбежал к своим собратьям. Ему вдогонку полетел горящий кусок дерева.

Некоторое время стая лежала неподвижно в траве. А потом спустилась по склону и растаяла в темноте.

С первыми лучами солнца мальчики отправились в путь. О кочевниках они уже не думали, их больше заботили дикие звери.

Обойдя холм, на котором пришлось провести целые сутки, Славомир и Талик увидели гряду пригорков, поросших травой и кустарниками. И скоро вышли к неширокой, но очень быстрой реке.

Целый час мальчики провели в воде, никак не могли вдоволь насладиться ее свежестью и прохладой. И только потом пошли вдоль берега за течением, рассчитывая добраться таким образом до моря. Они весело разговаривали и смеялись, позабыв уже не только о возможных преследователях на верблюдах, но и о волках.

И зря. Вскоре Славомир и Талик увидели на влажном прибрежном песке огромные следы какого-то зверя, а потом — и его самого. Крупный медведь стоял у куста унаби и, грозно ощерив влажную пасть, смотрел в сторону путников. Как только они остановились, бурый великан устремился к ним.

Мальчики бросились в воду. На середине реки бурный поток подхватил их и увлек за собой. Гнаться за ними медведь не решился. Он разочарованно зарычал и, опустив голову, потопал прочь.

 

Хитрость спасает поселок

Вскоре река вынесла Славомира и Талика на пологий берег, поросший зеленой травой и редкими кустарниками.

Ребята не стали задерживаться, пошли дальше. И почти сразу увидели за пригорком довольно крупное селение.

Здесь кипела жизнь. Возле каменных домов, крыши которых были покрыты толстым слоем глины, женщины занимались привычной домашней работой — одни готовили еду в летних печах, другие пряли овечью шерсть, третьи чинили прохудившуюся одежду. На окраине селения резвилась стайка детей, чуть поодаль — пасся скот.

Миновав несколько домов, мальчики увидели большое оливковое дерево, а под ним — старца, сидевшего на козлиной шкуре. Они подошли к нему и почтительно поклонились.

— Откуда вы, детишки, и куда путь держите? — приветливо спросил он.

Славомир коротко рассказал о том, что с ними приключилось, а потом стал просить:

— Дайте нам, дедушка, какую-нибудь работу.

— А какую плату вы хотите? — вопросительно поднял седую бровь старик.

— Мы поработаем за два кусочка хлеба, — ответил Славомир.

— Тогда ступайте прямо по этой улице, — улыбнулся в бороду старец. — Выйдите за поселок и увидите рощу. За ней — табун лошадей. Скажите пастухам, что вас прислали им на подмогу. За свой труд получите на обед хлеб, брынзу и чечевицу с курицей. А если захотите остаться на ночь, то можете рассчитывать также на вкусный ужин и ночлег.

Мальчики, не мешкая, отыскали пастухов — трех молодых парней и стали вместе с ними присматривать за пасущимися лошадьми.

Вечером, когда приблизилась пора возвращаться в поселок, Славомир поднялся на вершину холма, расположенного возле рощи. Захотел с высоты посмотреть на местность, чтобы решить, в каком направлении им с Таликом следует пойти завтра утром.

Солнце уже садилось, но было еще совсем светло. Мальчик поглядел в одну сторону — туда, где на горизонте тонкой полоской зеленел лес, в другую — на унылый пейзаж далекой пустыни. Потом переместил взгляд сначала на долину, усыпанную кустами боярышника, крушины и фисташки, а затем — на другой берег реки, где они с Таликом встретили утром медведя.

И тут Славомир пораженно вскрикнул. За потоком бирюзовой воды он увидел множество людей. Почти все они группками сидели на траве и что-то ели. Лишь некоторые были заняты делом — возились со сбруей, точили мечи и кинжалы, чинили большие прямоугольные щиты из шкур верблюдов. Кругом пестрели походные шатры и стояли крытые арбы. В стороне от лагеря паслись или лежали на земле дромедары вперемешку с лошадьми.

Мальчик стрелой слетел с вершины холма и рассказал пастухам об увиденном. Один из них сразу же побежал в поселок, чтобы сообщить старейшинам о кочевниках, разбившим лагерь за рекой.

Оказалось, их не ждали, потому что обычно они совершали набеги не в конце весны и начале лета, а осенью или зимой.

Главный старейшина, тот самый старец, у которого Славомир и Талик просили работу, собрал жителей поселка на сходку и печально известил:

— Сейчас мы совершенно беззащитны перед врагом. Ведь все наши мужчины, способные держать в руках оружие, отправились в дальний поход, на помощь нашим братьям, живущим на востоке. Поэтому нам придется бросать все свое добро и уходить в лес.

— Но у нас много грудных детей, немощных и больных стариков, которые не перенесут тяготы пути, — возразили главному старейшине женщины.

— Что же вы предлагаете? — спросил старец.

Женщины ответили:

— Послать гонца в соседнее селение за подмогой, а самим оставаться здесь. И пусть будет, что будет!

— Подмога придет не раньше, чем к полудню завтрашнего дня, — с тяжким вздохом проронил старик. — А кочевники могут напасть на рассвете.

Жители поселка уже хотели расходиться, так и не придя к единому мнению, как вдруг в центр вышел взволнованный Славомир и низко поклонился на все четыре стороны:

— Дозвольте мне слову молвить!

Старейшины посмотрели на него с удивлением, но говорить разрешили.

И тогда мальчик предложил:

— Давайте попробуем напугать кочевников! Когда хорошо стемнеет, на берегу реки разложим много костров. А позади них с большим шумом станем гонять туда-сюда табун лошадей. На берегу растет много всяких кустов, и врагам вряд ли удастся разглядеть, что возле огня никого нет…

На какое-то мгновенье над толпой людей повисла тишина. А потом раздался громкий голос главного старейшины:

— Предложение юного чужеземца не лишено мудрости! Если все устроить так, как он предлагает, кочевники вполне могут решить, что у реки расположился на ночлег наш отряд, и уйдут до рассвета, не пожелав вступать в открытый бой.

После этих слов старец распорядился послать всех здоровых жителей в рощу собирать хворост и сносить его на окраину поселка.

Когда возле крайнего дома выросла большая гора дров, была уже поздняя ночь. Каждый взял по вязанке и отнес на берег реки. Хворост разложили на двадцать кучек, и возле каждого оставили людей с кремнем и кресалом.

— Поджигать только тогда, когда пастухи с гиканьем и свистом десять раз прогонят лошадей туда-сюда! — приказал главный старшина. — Потом табун прогнать еще десять раз. Пусть кочевники думают, что воины все прибывают и прибывают.

Так и поступили.

Огонь поддерживали всю ночь.

Когда взошла утренняя заря, измученные жители поселка увидели, что на противоположном берегу реки никого нет. Враг ушел, не дожидаясь рассвета.

Все — и стар, и млад — начали ликовать и благодарить Славомира.

— За то, что придумал такую хитрость и спас всех нас от гибели или порабощения, мы выполним любую твою просьбу! — пообещал главный старшина мальчику.

Тот, поведав, куда и зачем они с Таликом идут, попросил рассказать, как найти Анатолийскую землю.

— Чтобы достичь ее, нужно пройти через лес и взобраться на плоскогорье, — ответил старец. — Мы на лошадях доставим вас до середины этого леса. А дальше вам придется идти самим.

 

Лесные разбойники

Когда провожатые помчали обратно в свой поселок, оставив Славомира и Талика посреди смешанного леса, солнце уже перевалило за полдень.

Под сенью разлогих дубов, сосен и платанов было прохладно. Вокруг звонко пели птицы, в воздухе витал неповторимый аромат цветов, сновали вездесущие пчелы и мотыльки.

Разговаривая, мальчики бойко шагали по хорошо наезженной дороге. И вскоре дошли до того места, где она разветвлялась на два рукава — широкий и узкий, больше похожий на тропу.

Озадаченно переглянувшись, друзья остановились и стали гадать, куда им лучше направиться — налево или направо.

Но придти к единому мнению не успели. Впереди послышались громкие крики и топот лошадей.

Славомир и Талик бросились в заросли багряника и залегли.

Через секунду на дороге показались несколько богато одетых всадников с мечами в руках и золоченая карета, запряженная шестеркой белых лошадей. Вдруг один из всадников, сраженный стрелой, вылетел из седла и замертво свалился на землю. За ним — второй, третий… В этот момент с диким гиканьем карету настигла орава чумазых и оборванных мужчин. Двое ловко перескочили со своих черногривых коней на облучок и в мгновение ока расправились с двумя стражниками, закованными в латы, а потом отобрали поводья у кучера. Карета остановилась.

— Боже мой, это лесные разбойники! — шепнул Талик Славомиру. — Не шевелись!

К карете подъехал красноносый здоровяк с косматой бородой и, привстав в седле, со смехом постучал палицей по крыше:

— Все, господа, приехали! Милости просим!

Дверца распахнулась. В проеме показалась женщина, одетая в платье прислуги. Она в ужасе посмотрела на разбойников и нерешительно спустилась на землю. Следом из кареты вышла очень красивая и благородная девушка. На ней был богатый наряд — распашной кафтан, подпоясанный кушаком, шаровары и остроносые башмаки. На голове — тонкое покрывало и диадема с жемчугом и драгоценными каменьями, а на руках и ногах — массивные золотые браслеты.

Красноносый здоровяк смерил ее удивленным взглядом и прогундосил, обращаясь к разбойникам:

— Да нам, братья, кажись, подфартило! В наши сети попала золотая птица!

Оборванцы дружно загоготали.

Один из них — толстый коротышка с выбитыми зубами — потянулся грязной рукой к диадеме девушки, но здоровяк резким окриком остановил его. И тут же распорядился:

— Обыскать убитых! Оружие и все, что представляет ценность, погрузить в карету! Делить добычу будем в лагере.

Разбойники принялись шарить по карманам и сумкам лежащих на дороге стражников. Снимали с них дорогие кирасы, кафтаны и сапоги. Потом стали ловить лошадей.

Через некоторое время карета, окруженная шумной ватагой, не спеша покатилась по пыльной дороге.

— Жалко мне этих пленниц, — грустно проговорил Талик, вытирая вспотевший лоб рукавом рубахи.

— И мне жалко, — тяжело вздохнул Славомир. И решительно прибавил: — Мы должны им помочь!

В глазах парнишки вспыхнуло недоумение:

— Чем же мы можем помочь?

— Не знаю! — развел руками Славомир. — Но мы пойдем следом за разбойниками и спрячемся возле их логова. А ночью, может быть, что-нибудь придумаем…

— Хорошо! — без лишних слов согласился Талик.

Прячась за деревьями и кустами, мальчики побежали вслед за каретой и быстро догнали ее. Она как раз сворачивала с дороги к замшелому болоту. А потом, подпрыгивая на кочках, покатилась вдоль берега в самую чащу леса.

Идти за каретой пришлось недолго.

Вскоре она спустилась в глубокий овраг и остановилась.

Кругом росла высокая трава. Друзья нырнули в нее и стали осторожно наблюдать за лагерем.

Они разглядели несколько землянок с бревенчатыми крышами, присыпанными землей и сухими листьями, и небольшой шалаш.

Разбойники тем временем привязали пленниц к стволу старого дуба и начали разводить огонь.

Потом приготовили чечевичную кашу, достали из своих кожаных сумок овечий сыр, лепешки и овощи. Разложили все это на земле, подстелив кусок грубого полотна, и уселись трапезничать. Ели, чавкая, смеясь и переговариваясь.

После принялись делить награбленное. И тут не обошлось без перепалок и даже драк. Но всякий раз красноносый здоровяк грозным окриком быстро восстанавливал порядок.

Наконец, каждый оборванец получил свою долю.

— Все довольны? — спросил их атаман.

— Все! — дружно выкрикнули разбойники.

А коротышка с выбитыми зубами, лениво поглаживая свое толстое брюхо, поинтересовался:

— Когда продадим карету и лошадей, деньги тоже поровну разделим?

— Конечно, поровну! — гаркнул здоровяк.

— А как поступим с пленницами?

— Я думаю, за них дадут немало золота на невольничьем рынке! — осклабился атаман. — Особенно дорого стоит девушка. Так что готовьте, братья, свои карманы!

Оборванцы ответили ему громким хохотом.

Славомир и Талик все это время неподвижно лежали в траве и не сводили глаз с лагеря.

Между тем, уже настал вечер, и появились тучи комаров. Но мальчики стойко переносили их укусы.

Разбойники еще некоторое время переговаривались, затем один за другим начали засыпать. Беззубый коротышка, которого атаман назначил караулить лагерь, долго сидел возле затухающих углей и что-то жевал, но к полуночи сон поборол и его.

— Пора нам освободить пленниц, — тихо произнес Славомир. — Я сейчас попробую к ним прокрасться, а ты…

— Нет, к пленницам нужно идти мне! — не дал ему договорить Талик. — Я умею передвигаться бесшумно, к тому же на мне и одежда темнее, чем на тебе.

Он достал из кармана небольшой ножик, зажал его в руке и змеей юркнул за ствол высокого платана, росшего неподалеку. Оттуда то ползком, то короткими перебежками начал приближаться к дубу, у которого сидели, опустив головы, благородная девушка и ее служанка.

Славомир напряженно вглядывался в темноту, пытаясь следить за действиями друга.

Вскоре тот добрался до пленниц.

В тот же миг у дуба раздался приглушенный вскрик и затрещала сухая ветка, потом все стихло. Разбойники ничего не услышали, продолжали спать, как убитые.

Прошла минута прежде, чем от могучего дерева отделились три тени, которые быстро исчезли за кустами багряника.

Славомир облегченно вздохнул и пополз по склону оврага наверх.

Они встретились на берегу болота.

Женщины были очень напуганы, все время оглядывались по сторонам, но старались держаться бодро.

Беглецы благополучно добрались почти до самой дороги, как вдруг услышали позади себя крики, топот и хруст веток.

— Прячемся в камышах! — приглушенно крикнул Славомир и первым бросился в топь.

Спутники без лишних слов последовали его примеру.

Лежа в липкой, противной жиже, они зорко следили за берегом сквозь заросли камышей.

Преследователи не заставили себя ждать. Несколько их остановились у края болота и, разгорячено жестикулируя, стали обсуждать свои дальнейшие действия и гадать, куда побежали девушка и ее служанка. Громче всех кричал атаман.

— Пленницы не могли далеко уйти! — убеждал он. — Их нужно искать где-то здесь.

Но с его мнением были согласны не все.

— Ставлю сто против одного, что женщины сейчас бегут по лесной дороге! — заявил кто-то из разбойников.

— Знать бы только, в какую сторону! — шепеляво прибавил другой.

Беглецы лежали по шею в воде, боясь вздохнуть, уж слишком близко от них находились преследователи.

Но вдруг девушка увидела прямо перед своим лицом толстую змею, извивающуюся на кочке, и в ужасе шарахнулась в сторону. Резко всплеснула вода, зашуршал камыш.

— Что это там?! — вскричал атаман.

Двое бросились к болоту, принялись мечами раздвигать растительность.

Талик быстро набрал горсть ила и с силой швырнул в сторону. Комок с громким бульканьем упал в воду в двадцати шагах от того места, где прятались беглецы.

— Слышали? — опять рявкнул атаман.

— Да это выдра, не иначе! — отозвался шепелявый.

— Мы зря здесь торчим! — нетерпеливо заметил кто-то из разбойников. — Давайте разобьемся на две группы. Одна двинется по дороге на север, другая — на юг. Может, еще догоним нашу ускользнувшую добычу.

Предложение поддержал атаман, и через мгновение берег опустел.

— А мы пойдем через лес! — тихо произнес Славомир, помогая женщинам выбраться на сушу. — Там нас никто не ищет.

Мокрые, грязные, трясущиеся от холода и пережитого страха, беглецы осторожно пересекли дорогу и, петляя между деревьями, понеслись на запад.

Только часа через два, изможденные, упали под куст багряника, чтобы немного передохнуть.

— Сколько же нам еще бежать? — в раздумье проговорил Талик, ни к кому не обращаясь. — Когда закончится лес?

— Уже скоро! — уверенно ответила девушка. — Я хорошо знаю эти места. Если мы сейчас отправимся в путь, то еще до конца ночи выйдем к морю. Потом нужно будет преодолеть горный перевал, и мы окажемся в долине, возле города Александрит, которым правит мой отец Доган.

— Давайте, наконец, познакомимся! — предложил Славомир. — Как вас зовут?

— Несрин! А мою служанку — Динч.

Талик назвал свое имя. Славомир — свое. Потом он спросил:

— Не знаете, далеко ли до Анатолийской земли?

— Она начинается как раз за городом Александрит, — тихо произнесла девушка. — А тебе нужно в Анатолию?

— Очень нужно! — горячо воскликнул Славомир.

И он рассказал Несрин и Динч о болезни своей матери и лечебной траве, которая растет в саду волшебницы Правдины.

 

У цели

Утром они вышли к морю и увидели вдали окутанный туманом горный хребет.

— Путь нам предстоит нелегкий! — сообщила Несрин. — Перевал короткий, но он состоит из череды крутых подъемов и почти отвесных спусков.

— А нет ли поблизости другой дороги, не такой трудной? — поинтересовался Талик.

— Есть, но она далеко отсюда, — развела руками девушка. — Поэтому придется переправляться через хребет здесь.

Добравшись до гряды, путники остановились, чтобы сплести из травы длинную веревку.

— Мы привяжемся друг к другу, — разъяснила Несрин. — Так безопасней. Если кто-нибудь из нас оступится, сорвется, то в пропасть не улетит — его удержат остальные.

Первым в связке пошел Славомир, за ним — Талик, потом — девушка и, наконец, Динч.

К полудню они преодолели половину пути.

Уставшие, с израненными пальцами и ободранными коленями, мальчики и их спутницы присели отдохнуть на маленькой ровной площадке в тени скалы.

В этот момент появился огромный орел и с ходу на них налетел. Больше всего досталось Талику. Уклоняясь от мощных когтей и стального клюва разъяренной птицы, он упал и сильно поранил плечо об острый камень. Испуганные женщины громко кричали и прикрывались руками, но это не помогало. На теле Несрин и Динч появилось много кровоточащих ссадин и синяков.

Славомир, как мог, оборонял своих друзей от пернатого хищника и пытался понять, почему он так агрессивно себя ведет. И вдруг в стороне от площадки, на маленьком уступе, увидел гнездо, в котором не было ни одного яйца. Куда же они подевались? Мальчик зашарил глазами по камням и наткнулся на неглубокую расщелину, в которую и скатились все яйца. Они были разбиты, и только одно, в самом низу, оставалось целым. Но как добраться до него и не соваться в пропасть?

Славомир, не раздумывая, быстро отвязался от своих друзей и начал спускаться в расщелину. Орел тут же оставил людей, взмыл на скалу и пронзительно закричал.

Шаг за шагом, мальчик приближался к цели. Птица неотрывно следила за его действиями.

Наконец, яйцо оказалось у него в руке. Однако подняться наверх было гораздо труднее, чем спуститься. Прошло не меньше получаса, прежде чем Славомир выбрался на площадку. Он сразу подошел к гнезду и осторожно положил в него яйцо. Увидев это, орел перелетел на уступ и радостно заклекотал.

Люди спокойно отдохнули и затем продолжили свой путь.

Еще одно испытание ожидало их в конце перевала, уже почти в долине. Внезапно на тропу выскочил крупный тигр. Он издал грозный рык и угрожающе уставился на путников.

Они невольно попятились. Но отступать было некуда, зверь любого из них мог настигнуть в один прыжок.

Женщины в ужасе закричали и забились под глыбу, возвышающуюся над тропой. А мальчики схватили в руки по острому камню — больше защищаться им было нечем, если не считать маленького ножичка, который лежал в кармане у Талика.

Тигр опять зарычал и, пригнув голову, медленно пошел на людей. В этот миг над ними взметнулась тень, и с высоты, будто обломок скалы, упала огромная птица. Она вцепилась когтями в спину зверя, подняла его в воздух и сбросила в быструю реку, протекающую у подножия гряды. Перепуганный тигр молнией выскочил из воды и, припадая на одну ногу, побежал прочь. Орел еще некоторое время покружился в небе и улетел. А путники, не теряя ни минуты, спустились в долину.

Вечером они вошли в Александрит.

Правитель города Доган так обрадовался счастливому возвращению дочери, что устроил в своем дворце пышное пиршество и приказал досыта кормить всякого, кто бы ни пришел.

Когда Несрин рассказала отцу, как попала в руки лесных разбойников и кто ее спас, он сердечно поблагодарил мальчиков и пообещал им:

— Я сделаю для вас все, что ни пожелаете!

— Но нам ничего не нужно, — покачал головой Славомир. — Только укажите путь к озеру Прудон, на берегу которого растет чудесный фруктовый сад.

— А зачем вы хотите туда идти? — осведомился правитель.

— Мне нужно сорвать несколько стебельков силудар-травы, чтобы ее отваром исцелить больную маму, — объяснил мальчик.

— До озера три дня пути! — воскликнул Доган. — И путь этот сложный и опасный. Не страшно вам?

— Нет! — ответил Славомир.

— Мы ничего не боимся! — прибавил Талик.

Правитель улыбнулся:

— Вы очень отважные! Но дойти до озера самостоятельно вряд ли сможете. Я отправлю с вами отряд воинов во главе с атбаши Искандером.

Утром мальчики с тридцатью вооруженными всадниками оправились в путь.

Шли по равнинам и холмам, по пустыне и лесистой местности. Мимо больших и малых селений.

И в одном из них, которое называлось Тарла, остановились отдохнуть.

Местные жители встретили их приветливо и стали угощать брынзой и фруктами.

— Не обижайтесь на нас за то, что не даем вам хлеба, — извинился перед гостями старейшина Мехмед. — Мы и сами его не ели уже семь лет.

— Но почему? — с удивлением спросил атбаши Искандер.

— Из-за отсутствия воды наши поля стали непригодны для возделывания, — со скорбным вздохом ответил старейшина. — Раньше возле Тарла протекал бурный поток. Но однажды высоко в горах от скалы откололся огромный камень и перекрыл реку. С тех пор она стала течь мимо селения…

— А разве нельзя убрать этот камень? — учтиво поинтересовался Славомир, который внимательно прислушивался к разговору двух мужчин.

— Мы пробовали, но наших сил недостаточно даже для того, чтобы хоть немного сдвинуть обломок скалы, — грустно проронил Мехмед. — А помочь нам некому…

— Теперь есть кому! — воскликнул мальчик. И, обращаясь к атбаши, попросил: — Искандер-бей, давайте поможем этим добрым людям!

Тот поднялся с места, как бы показывая свою готовность немедленно идти в горы:

— Мой отряд не оставит их в беде!

В тот же день жители поселка и воины отправились к месту падения камня, запрудившего реку.

Они трудились без отдыха целые сутки и, наконец, сумели передвинуть обломок скалы. С веселым журчанием вода понеслась по старому руслу — к селению Тарла.

Радости взрослых и детей не было предела! Они просто ликовали.

Отдохнув, отряд последовал дальше.

На следующий день он оказался у большого селения Сорун.

Здесь тоже встретили путников радушно, но, кроме воды, ничего не смогли им предложить. Седобородый старейшина Барыш, извинившись за это, объяснил:

— Мы сами голодаем. А все потому, что наши плодородные земли захватил злодей Явюз.

— Почему же вы не вернете их обратно? — подивился Искандер.

— Мы пробовали, но потерпели поражение, — беспомощно развел руками старейшина. — У Явюза целая свора головорезов.

— Мы с ними живо разберемся! — пообещал атбаши. — Только укажите нам, где искать этих разбойников.

Уже к вечеру их всех переловили и связанными доставили в Сорун.

— Пусть лиходеи побудут у вас под замком! — сказал жителям Искандер. — На обратном пути мы заберем их и передадим в руки нашего правителя Догана, который и совершит правосудие.

Люди со слезами на глазах благодарили своих спасителей.

Не теряя времени, отряд продолжил путь.

Когда он миновал гряду высоких холмов, впереди показалось небольшое озеро с бирюзовой водой.

— Это и есть Прудон! — соскочив с коня, сказал Искандер Славомиру. — Мы останемся здесь, а ты иди в сад. И когда там найдешь вечно цветущее дерево желтобур, оставайся возле него и жди волшебницу Правдину. Без ее разрешения силудар-траву трогать нельзя.

Талик хотел пойти в сад вместе с названным братом, но атбаши не разрешил:

— За силудар-травой ходят только по одному! — пояснил он.

 

Волшебница Правдина

Воины распрягли усталых лошадей и расположились на отдых в небольшой роще. А Славомир отправился к озеру Прудон.

Дорога не заняла много времени, и уже через полчаса мальчик стоял на берегу зеленовато-голубого водоема. По его глади не спеша плавали розовые фламинго, пеликаны и лебеди. Возле камышовых зарослей плескались гуси и утки.

Налюбовавшись птицами, Славомир направился в ухоженный фруктовый сад. Там на разные лады пели соловьи, синицы и дрозды; благоухали прекрасные цветы; жужжали пчелы; летали тысячи бабочек и стрекоз. Воздух был мягким и ароматным, а не сухим и горячим, как в других местах Анатолии.

Мальчик дошел до середины сада и увидел очень высокое, раскидистое дерево, ветки которого были густо усыпаны белыми и красными соцветиями. Возле самого ствола этого великана росла невысокая ярко-зеленая трава, от которой исходил непередаваемый аромат. Только было ее совсем немного.

— Так вот ты какая, силудар-трава! — прошептал Славомир.

Он опустился на землю неподалеку от дерева и закрыл глаза, наслаждаясь дивными звуками сада.

Вдруг послышался тихий шорох. Мальчик вскочил на ноги и увидел в двадцати шагах от себя высокую немолодую женщину в белых одеждах. Она с достоинством ступала по аллейке сада, опираясь на изящный посох. Ее серые глаза смотрели спокойно, а тонкие губы были строго сжаты.

— Скажи, дитя, что тебе нужно в моем саду? — громко осведомилась женщина, остановившись возле цветущего дерева.

Славомир, стараясь не показать смятения, низко поклонился ей и заговорил:

— Моя мама Видана сильно заболела. Ведун Арбуй сказал, что ее может исцелить только одно средство — силудар-трава, растущая в твоем саду. Вот я и пришел за ней…

— А готов ли ты заплатить за мою целебную траву? — спросила волшебница.

Мальчик грустно вздохнул:

— Я бы рад заплатить, но у меня нет ни золота, ни серебра!

— Мне они и не нужны! — сурово провозгласила женщина. И, пристально взглянув на незваного гостя, прибавила: — За пучок силудар-травы ты должен будешь десять лет прослужить у меня садовником. Что скажешь на это?

— Только одно: я согласен! — твердо проговорил Славомир. — Лишь бы моя мама выздоровела.

— Значит, так тому и быть! — возвысила голос волшебница. — Сорви несколько стебельков травы и ступай домой к матери. Но помни: как только она встанет на ноги, я явлюсь за тобой.

Женщина развернулась и пошла прочь.

Славомир, вернувшись к своим провожатым, не стал им рассказывать о требовании Правдины. Сказал лишь, что она дала ему то, за чем он приходил.

На обратном пути отряд завернул в селение Сорун и забрал разбойников, чтобы по прибытии в Александрит передать их Догану.

Трехдневное путешествие на этот раз прошло без приключений.

Правитель не стал задерживать Славомира и Талика, а сразу снарядил ладью и приказал капитану доставить их в Семицветье.

Мальчики тепло попрощались с Несрин и Динч, поблагодарили за помощь Догана и атбаши Искандера. Пообещали когда-нибудь обязательно навестить их в Александрите.

Как только судно пришвартовалось в Семицветье, мальчики со всех ног побежали домой к Славомиру.

Видана все так же лежала в постели и была очень слаба. Рядом с ней находились лекарка Пламена и ведун Арбуй.

— Я принес силудар-траву! — сообщил им Славомир и, бросившись к матери, стал обнимать ее.

Они не могли наговориться и плакали от радости.

Потом мальчик подвел к постели Виданы Талика и сказал:

— Это мой названный брат! Он не раз выручал меня из беды, спасал от смерти. Прими его, как родного сына!

Женщина протянула к Талику ослабевшие руки и обняла.

Пламена и Арбуй к этому времени уже приготовили отвар силудар-травы. Как только они напоили им Видану, случилось чудо: на ее щеках появился прежний румянец, глаза просветлели, и она встала с постели как ни в чем ни бывало!

В этот момент широко растворилась входная дверь, и на пороге возникла высокая женщина в белых одеждах.

Видана и Талик удивленно уставились на гостью. Арбуй и Пламена охнули и растерянно опустили головы. А Славомир печально вздохнул.

Женщина повелительным жестом подозвала его к себе и громко спросила:

— Ты не забыл свое обещание?

Мальчик покорно приблизился к ней, низко поклонился:

— Я готов следовать за тобой! — на его глазах сверкнули слезы, и он отвернулся.

— Куда ты собрался?! — вскричала Видана, не понимая, что происходит.

— Это волшебница Правдина! — шепнул ей Арбуй и опять почтительно склонил голову перед гостьей.

Славомир подошел к матери и тихо произнес:

— За чудодейственную траву, которая исцелила тебя, я обещал этой доброй госпоже прослужить у нее десять лет садовником. И свое слово сдержу. Не волнуйся за меня, мама! Талик тебе будет во всем помогать…

Как только мальчик закончил говорить, суровое выражение лица волшебницы вдруг смягчилось. Она улыбнулась и с одобрением заметила:

— Вижу, ты действительно готов выполнить свое обещание. За твою честность я освобождаю тебя от данного мне слова. Оставайся с матерью и своим названным братом! И всегда будь таким же славным, как сейчас!

Проговорив это, Правдина ударила посохом о пол, и исчезла, как будто растворилась в воздухе.

Видана и Талик бросились к Славомиру и принялись горячо его обнимать. Все трое плакали от счастья.

А Пламена и Арбуй, стоя в сторонке, с улыбкой наблюдали за ними.